Бесплатный фрагмент - Душа осталась в СССР

Как молоды мы были…

Колыбель моей юности

Преподаватель костяшками пальцев несколько раз постучал по столу с паузами различной длительности между ударами. И предложил воспроизвести услышанный ритмический рисунок. Я с лёгкостью повторил

— А теперь, — сказал он, — спой что-нибудь

Срывающимся от волнения голосом я исполнил два куплета песни «Взвейтесь кострами, синие ночи». По-видимому, качество исполнения оказалось удовлетворительным, так как преподаватель прервал моё пение успокаивающей фразой: «К экзаменам допущен».

Вышеописанную процедуру мне довелось проходить в 1965 году при поступлении в Лоевское педагогическое училище (ныне — педагогический колледж). Она называлась проверкой музыкально-слуховых данных и не являлась экзаменом — ставился «зачёт» или «незачёт». Такой процедуре подвергались все абитуриенты, чтобы отсеять тех, кому, как говорится, медведь основательно наступил на ухо да ещё и потоптался там. Ведь училище готовило учителей начальных классов, которым, если они попадали в малокомплектную школу, приходилось самим вести в том числе и уроки пения. А как может учить пению специалист, совершенно не умеющий петь? Таких среди абитуриентов обнаруживалось совсем не много — считанные единицы.

Вступительные экзамены я тоже выдержал успешно. Диктант по русскому языку написал на «четыре», а на устных испытаниях по русскому и математике получил «пятёрки». В результате, преодолев весьма и весьма большой конкурс, был зачислен на обучение. Кстати, в те времена средние специальные учебные заведения, особенно педагогические и медицинские, среди выпускников школ котировались очень высоко.

Поступал я в педучилище на базе неполной средней школы, а потому осваивать секреты профессии мне предстояло целых четыре года. Считаю правильным хотя бы кратко описать место, где я провёл эти годы. Ведь именно оно, по сути дела, стало колыбелью моей юности. Там я осознал себя как личность и получил надёжную путёвку в жизнь.

Итак, Лоев. Это небольшой городской посёлок, расположенный на юго-востоке Гомельской области — там, где Сож впадает в Днепр. Названные реки и сами по себе сравнительно полноводны, а слившись, образуют очень мощную водную артерию. Посёлок стоит на правом, высоком, берегу Днепра.

В середине шестидесятых годов прошлого века население Лоева составляло менее пяти тысяч человек. Дома здесь тогда были почти сплошь одноэтажные деревянные. Капитальные кирпичные строения в количестве считанных единиц находились в основном только в центре. Это несколько двухэтажных жилых домов, магазины и точки общепита, административные здания.

Педагогическое училище в Лоеве было открыто в 1963 году. Дело в том, что в 1962 году с целью совершенствования управления территориями Лоевский район ликвидировали как административную единицу, включив его в состав Речицкого района. В посёлке освободились, в частности, добротные здания райкома партии и райисполкома. При небольшом перепрофилировании эти строения вполне можно было использовать под учебные аудитории. Нашлось где разместить и общежитие для приезжих студентов. Я думаю, именно поэтому решили учредить педучилище в Лоеве.

Однако буквально через три года коллективу училища из зданий райкома и райисполкома пришлось выселяться, так как Лоевский район был восстановлен в прежних правах самостоятельной административной единицы. Естественно, районные органы партийной и советской власти пожелали обосноваться в своих зданиях. Хорошо, что к тому времени в посёлке построили новую школу, а её старые корпуса сохранились. Именно там и разместили учебную базу педучилища.

В центре посёлка, на пересечении улиц Советская и Ленинская, есть небольшая площадь, где воздвигнута Стелла в честь советских воинов, освобождавших район. Это как раз напротив зданий тогдашних райкома и райисполкома. Чуть ниже набережная с красивейшими видами на водную гладь. К набережной в этом месте в шестидесятые годы примыкала пристань, к которой причаливали быстроходные суда на подводных крыльях, курсировавшие из Белоруссии в Киев и обратно. А левее пристани, на возвышенности, расположился Дом культуры. Сразу за ним, на высоком берегу Днепра, парк со скамейками для отдыха. Внутри парка танцевальная площадка, где местная молодёжь «отрывалась» летом.

Благоустроенных тротуаров в то время в посёлке практически не было. Однако нельзя не упомянуть об «аллейке». Так жители называли единственный тогда заасфальтированный тротуар длиной метров 200—300, пролёгший рядом с небольшим сквериком вдоль Ленинской улицы. По вечерам и до глубокой ночи там любили гулять молодые люди, многократно шпацируя туда и обратно.

Последний раз собственными глазами я видел Лоев более полувека назад. Конечно, сейчас посёлок совсем другой — более современный. Но мне он дорог такой, каким был в шестидесятые годы.

Высокий уровень подготовки

Лоевское педагогическое училище, где я грыз гранит наук с 1965 по 1969 год, обеспечивало весьма основательную и всестороннюю подготовку учителей.

Во-первых, достаточно глубоко изучались предметы общеобразовательного цикла, основы знаний по которым учителя начальных классов обязаны передавать своим подопечным. Это, в частности, русский и белорусский языки, литература, в том числе детская, арифметика, история и т. д. Во-вторых, значительное место в расписании занимали специальные курсы: педагогика, психология, методики преподавания всех предметов, включённых в программы начальных классов, библиотечное дело, анатомия и физиология младшего школьника и школьная гигиена, технические средства обучения, школьное сценическое искусство. В-третьих, широкий круг умений и навыков, необходимых в будущей работе, мы приобретали в различных кружках, секциях, клубах по интересам, где занимались практически все студенты.

Но основную роль в подготовке специалистов любого профиля, как мне кажется, должна играть разнообразная практическая деятельность студентов в рамках избранной профессии под руководством опытных наставников. Это направление работы, с моей точки зрения, в Лоевском педучилище в шестидесятые годы прошлого века было весьма и весьма эффективным.

Если мне не изменяет память, педагогическая практика (пионерская и первые дни ребёнка в школе) начиналась у нас уже на первом курсе. Мы регулярно ходили в поселковую школу, общались с учащимися, помогали учителям готовить, а порой и самостоятельно проводили воспитательные мероприятия.

Несколько позже студенты по крупицам приобретали профессиональное мастерство на пробных уроках. Это важнейшее дело было организовано у нас следующим образом.

Получив тему урока, студент определённое время (на первых порах — весьма длительное) готовился к предстоящему событию. Формулировал цели и задачи, определял методические приёмы, подбирал наглядные материалы, подробно расписывал в плане-конспекте все этапы работы на занятиях. Естественно, это делалось под наблюдением и с участием методиста, советы которого всегда были кстати. В назначенный день практикант проводил урок, на котором присутствовали учитель данного класса, методист, а также студенты группы. После урок коллективно разбирали, что называется, по косточкам, отмечая все его достоинства и недостатки.

Местом пробных уроков служили близлежащие сельские школы, назначенные органом образования базовыми. Туда регулярно, в соответствии с утверждённым графиком, ездили практиканты. В качестве транспорта использовался грузовик со скамейками в кузове, покрытом тентом, так как автобуса училище не имело. Каждый студент за время учёбы успевал провести значительное количество пробных уроков. Нередко посещали мы и открытые уроки опытных педагогов, перенимая их мастерство.

Венчала практическую подготовку будущих педагогов непрерывная пятинедельная практика. Перед выпускными госэкзаменами, где-то в феврале-марте, все четверокурсники разъезжались по школам. И более месяца работали там, исполняя обязанности учителей: самостоятельно проводили уроки, организовывали различные мероприятия, контактировали с родителями, оформляли документацию. То есть окончательно формировались как специалисты.

В шестидесятые годы в училище работали замечательные педагоги. Нас учили и воспитывали директор П.М.Шерепо, преподаватели Ф.Ф.Репич, А.Р.Семеня, Р.Ф.Синило, А.М.Лапицкий, В.А.Артёмчик и другие. Многие из них за добросовестный труд на ниве образования удостоены высоких званий и наград. Наши наставники всегда были для нас примером.

Цель — всестороннее развитие

Как бы хорошо будущий учитель ни овладел педагогическими, психологическими, методическими приёмами, он всё равно не сможет завоевать сердца ребят, если останется невыразительной, серой личностью. Понимая это, преподавательский коллектив Лоевского педагогического училища (я там учился во второй половине шестидесятых годов) сумел создать максимум условий для всестороннего развития студентов. Я имею в виду систему постоянно действующих секций, кружков, творческих мастерских, клубов по интересам, где каждый мог найти занятие по душе.

Начну со спортивных секций.

Учителям начальной школы приходится самим заниматься физическим воспитание учащихся. Педагогу, который «боится» мяча, неуверенно стоит на лыжах, не может показать, как выполняется то или иное упражнение, путается в правилах спортивных состязаний, весьма трудно привить детям любовь к физкультуре из-за низкого личного авторитета в этом вопросе (ведь школьники всё видят и понимают).

Конечно, основные знания и навыки в данной области студенты получали на уроках физкультуры и методики её преподавания. А во внеурочное время совершенствовали свои умения в многочисленных спортивных секциях. Действовали секции лёгкой атлетики, волейбольная, баскетбольная, лыжная и другие. Юноши имели возможность подкачать мускулатуру, занимаясь под руководством тренера тяжёлой атлетикой. Кроме того, в училище регулярно проводились соревнования по различным видам спорта, в которых принимали участие представители всех групп. Участвовали студенты и в районных соревнованиях.

Мы настолько привыкали к физической активности, что в свободное время без всяких уроков и секций, например, брали мячи и играли в волейбол или баскетбол чисто для своего удовольствия. А я, как и многие другие мои однокашники, любил поупражняться с теннисным мячом. Теннисный стол стоял у нас в учебном корпусе в довольно просторном коридоре. И там всегда толпились молодые люди, ожидая, когда освободятся ракетки. Причём теннисные игры устраивались не только во второй половине дня, то есть после лекций, но порой и в перерывах между ними.

Руководил всей физкультурно-массовой работой преподаватель В.А.Артёмчик. Он знал в этом деле толк, так как и сам активно занимался спортом. Его специализация — тяжёлая атлетика. На областных и республиканских соревнованиях по данному виду спорта Виктор Андреевич не раз завоёвывал призовые места. В общем, нам было на кого равняться.

Обогащение творчеством

Как я уже отметил ранее, в шестидесятые годы в Лоевском педучилище надлежащее внимание уделялось всестороннему развитию будущих учителей. Успешная педагогическая деятельность невозможна, если ею занимается личностно ограниченный человек. Между тем лучше всего личность обогащается творчеством, в том числе и самодеятельным. К музыке, литературе, певческому, сценическому и изобразительному искусству в той или иной мере были приобщены все студенты.

Взять, к примеру, музыку. Многие из нас учились ранее в отдалённых сельских школах и даже понятия не имели о нотной грамоте. В училище на уроках пения мы все в обязательном порядке знакомились с этой премудростью. Кроме того, каждый студент обязан был освоить игру на одном из музыкальных инструментов. В послеобеденное время преподаватели музыки помогали нам справиться с этой задачей на индивидуально-групповых занятиях. Я учился по классу скрипки. В первую очередь довелось разбирать песни, включённые в программу начальной школы. Ну, а для души разучил, в частности, полонез Огинского. Божественная мелодия, скажу я вам.

Многие студенты совершенствовали свои музыкально-песенные навыки в хоровом, вокальном, инструментальном кружках. Работала также драматическая студия. Необходимо отметить, что ни одно культурно-массовое мероприятие в райцентре не обходилось без участия самодеятельных артистов училища. В концертные программы включались, как правило, сценки из пьес, а также выступления наших хора и оркестра, вокалистов, танцоров, художественных чтецов. Студенты регулярно выезжали с концертами и в колхозы и совхозы района.

Некоторые мои однокашники, в частности Иван Молчанов и Михаил Григорьев, увлекались изобразительным искусством. Осваивать секреты живописи им помогал преподаватель рисования, фамилии которого я, к сожалению, не помню. Зато помню, что Ваня и Миша одновременно с учёбой в училище заочно занимались в народном университете искусств (туда принимали всех заинтересованных лиц). Рисовали ребята, по моим понятиям, просто здорово.

Лично я тяготел к литературному творчеству. Писать стихи начал в школьные годы. Лучшие публиковались в республиканской газете «Пионер Белоруссии». В педагогическом училище действовало литературное объединение, которое организовал преподаватель белорусского языка и литературы А.А.Дудко. Я, естественно, записался туда. И не пожалел. Любители образного слова собирались на заседания регулярно, читали и обсуждали там свои опусы, с помощью Александра Антоновича вникали в теорию вопроса.

Произведения членов литобъединения печатались в районной газете. А некоторые из нас читали собственные стихи и рассказы на концертах художественной самодеятельности. И я в том числе. Вот одно из моих стихотворений, весьма благосклонно встреченное публикой, когда я прочёл его в районном Доме культуры (воспроизвожу только отрывок):

Нынче ночи у нас какие-то ласковые.

Ночью пишется очень здорово.

Ты слышала, как перед утром щебечут ласточки?

Спишь? Медики утверждают, что сон — здоровье.

А я не сплю. Я и так здоров.

Куда мне девать здоровье медвежье?

Ночью пишется особенно здорово.

Ночью чувствуется особенно нежно.

И, конечно же, нельзя не вспомнить о вечерах отдыха, которые проводились в педучилище по типу тогдашних телепередач «А ну-ка, девушки!», «А ну-ка, парни!», «Голубой огонёк». На таких мероприятиях мы соревновались во владении бытовыми и иными навыками, учились держать себя на публике, к месту шутить, импровизировать. Подобные качества педагогам тоже весьма полезны.

«На картошку!»

В Советском Союзе каждую осень на несколько недель студенты средних специальных и высших учебных заведений выезжали «на картошку». Так мы именовали помощь в уборке урожая, которую учащаяся молодёжь оказывала труженикам села. Естественно, не оставался в стороне от этого дела и коллектив Лоевского педагогического училища, где в шестидесятые годы я осваивал профессию учителя.

Кто-то может сказать, что подобный труд похож на рабский, так как носит принудительный характер и достойно не оплачивается. Действительно, власти не интересовались, хотят студенты работать в поле или нет. Просто давалась разнарядка, и молодые люди в составе своих учебных групп направлялись в тот или иной колхоз.

Мы сами не считали это какой-то принудиловкой, ехали в деревню охотно. Во-первых, какой бы старательный студент ни был, подсознательно он чувствует себя более комфортно вне обязательных учебных занятий. А тут почти месяц никаких лекций и зачётов, с друзьями свободно общайся хоть сутками напролёт. К тому же сельчане кормили приезжих помощников вполне сносно, что тоже было весьма кстати. Ведь в шестидесятые годы многие студенты испытывали недостаток средств и порой недоедали.

На первом и втором курсах нашу группу возил «на картошку» наш классный руководитель А.А.Дудко. Сам он был тоже ещё совсем молод, направлен на работу в училище сразу после окончания Белгосуниверситета. Колхоз, куда мы ездили, общежития не имел, поэтому студентов распределяли на постой к местным жителям по 3—5 человек в дом. Столовой в деревне тоже не было. Питались студенты в тех домах, где и ночевали: колхоз выделял продукты, а хозяйки домов готовили. Как я уже отметил выше, кормили нас хорошо.

Днём мы работали в поле, а вечером, наспех поужинав, собирались в местном клубе. Туда же подтягивалась и деревенская молодёжь. Танцы устраивались почти ежедневно. Между молодыми людьми завязывались дружеские отношения, развивались романтические истории.

Кажется, уже на третьем курсе мы ездили «на картошку» не с классным руководителем, а с преподавателем А.Р.Семеня. И уже не в прежний, а в другой колхоз. Там наша жизнь была организована так же, как и в первом колхозе, кроме одного: питались студенты коллективно в помещении, приспособленном под временную столовую.

В те времена уборка картофеля осуществлялась в основном вручную. Механизатор на колёсном тракторе картофелекопалкой выбрасывал на поверхность почвы клубни. Работники, находясь в наклонном положении, собирали клубни в вёдра и сгружали в телегу. Груз доставлялся к месту зимнего хранения. Это не склад какой-нибудь, а расчищенная прямо посреди поля площадка, куда свозили картофель. Когда набиралось его достаточное количество, картофель накрывали соломой и присыпали толстым слоем земли. Вот и вся технология.