Бесплатный фрагмент - Домашняя

Домашняя

Глава 1. Согласна

Альберт любит красивых и стройных девушек, но всегда считал, что на такой жениться не стоит. Он убеждён, что любящая женщина пойдёт на многое, чтобы понравиться своей второй половинке. И если надо, похудеет и приведёт себя в порядок. Так что не нужно обязательно искать женщину с идеальными параметрами. А если женщина изначально не была привлекательной, но на неё обратили внимание, она должна быть вдвойне за это благодарна. Альберт хотел найти ту, которая будет ему благодарна.

Альберт среднестатистический обыватель мегаполиса. Он не блещет умом, богатством и на вид обычный парень, который ничем особо не выделяется. В свои 25 он решил жениться. У Альберта уже есть девушка, но её он не считает подходящей женщиной в качестве будущей жены. Амалия красивая, стройная, да и к тому же из богатой семьи. Замуж выйти она давно мечтает и всё ждёт, когда же Альберт созреет… она не знает, какие у него обязательные требования к будущей жене.

Альберт не хочет жениться на Амалии не только потому, что она привлекательная и самоуверенная женщина. Финансовая составляющая тоже сыграла свою роль. Альберт мужчина жадный до денег, но ко всему прочему он ещё и очень гордый. Ни за что на свете он не согласен, чтобы его невеста была богаче, чем он сам.

Альберт насрал на пятилетние отношения с Амалией, и пришёл свататься к незнакомке. Гюнай девушка из бедной семьи. Упитанная, но в меру. А ещё она ровесница Альберту, и это тоже ему на руку. Если что, он всегда сможет назвать её старой и никому ненужной. Он уже пришёл к ней свататься с мыслями о том, что кроме него она никому больше не нужна. Это же должно дать ему преимущества? К тому же, Гюнай уже не девственница. Ему об этом сообщили её родители весьма деликатным образом.

― Это ничего, в современном мире это нормально, ― с ухмылкой сказал Альберт и отмахнулся рукой.

В своё время Гюнай жила полной жизнью. Она решила не хранить девственность для будущего мужа, и уже в свои 18 лет отдалась любимому парню. Отношения не сложились, хотя и были весьма продолжительными. Но о своём выборе Гюнай никогда не сожалела.

Вес набирать Гюнай начала после 22 лет. Возможно, сыграла роль разочарование из-за расставания с парнем. С тех пор Гюнай особо ни с кем не встречалась и за собой не ухаживала. А ещё она не планировала выходить замуж, думая, что это уже не для неё. Родители внушили ей, что раз она уже не девственница, теперь все мужчины будут относиться к ней как к порочной женщине и не захотят строить с ней серьёзные отношения. Но именно родители нашли ей жениха…

Альберт как раз ожидал в гостиной её появления, общался с её отцом.

― Будь любезной, приветливой и почаще улыбайся, ― важно рекомендовала мать, подготавливая дочь ко встрече с женихом.

― Это всё бред, так не женятся, ― недоверчиво ухмыльнулась Гунай. Мать подняла указательный палец перед её лицом и начала важно потряхивать.

― Ты это не говори, Альберт очень порядочный парень. Ему нужна девушка старомодных взглядов.

― Ну-ну, ещё скажи непорочная, ― ворчливо добавила Гюнай. К происходящему она относилась скептически. Но не потому, что не хотела знакомиться. Она не верила, что на неё кто-то обратит внимание. И уж тем более, не верила в то, что этот Альберт женится на ней.

― Альберт уже знает, что ты согрешила, ― важно прошептала ей мать, ― но об этом не говорите, не надо.

Гюнай вздохнула и предосудительно помотала головой. Мать подправила её платок и повела в гостиную. Альберт уже ходил из стороны в сторону. Волновался. Его оставили одного в ожидании, пока Гюнай соберётся и выйдет к нему, и он уже репетировал, что ей скажет. Он решил заранее объяснить будущей жене, каких отношений с ней хочет. Подумал, что так будет правильнее, чтобы потом между ними не возникли недопонимания. Впрочем, Альберт уже заранее знал, что они возникнут…

Как только Гюнай с мамой приблизились к гостиной, она заволновалась ещё сильнее.

― И что мне ему сказать? ― спросила Гюнай. Она никогда не присутствовала на подобных помолвках.

― Для начала поздоровайся, а потом уже найдете темы для разговоров, ― посоветовала мать. В этот момент она отпустила дочь и стала отставать.

― Ты что это, кидаешь меня? ― шутя, возмутилась Гюнай.

― Альберт просил позволения поговорить с тобой лично. Наверное, хочет сказать тебе что-то важное, ― объяснила ей мать. Гюнай продолжала волноваться.

― Даже не знаю… не нравится мне всё это.

― Не волнуйся. Помни о том, что если не заладится, всегда можно развестись.

Мать схватила её за плечи, посмотрела в глаза и улыбнулась.

― Не могу так легкомысленно относиться к свадьбе, ― сказала Гюнай.

― Ну, всё, иди уже. Он ждёт тебя, ― напомнила мать и подтолкнула её в сторону гостиной. Альберт как раз в этот момент услышал шушуканья позади себя и мигом обернулся.

― Здравствуйте, а я вот… Гунай, ― взволнованно произнесла она. Их взгляды встретились, и Гюнай стало неловко. Она впервые его увидела и была приятно удивлена. Альберт показался ей очень красивым, накачанным парнем. Он был в костюме, и судить о его мышцах было сложно, но ей всё равно «показалось». А ещё он был моложе, чем она ожидала. Только сейчас Гюнай подумала о том, что не уточнила возраст этого парня. Родители настолько сильно хотят выдать её замуж, что вполне могли попытаться сосватать за старого. Но это была её мимолётная мысль из серии «могло быть».

― Я Альберт, очень приятно, ― сказал Альберт и торопливыми шагами направился к ней. По привычке он протянул ей руку, чтобы поздороваться. И с опозданием вспомнил, что с девушками не принято здороваться рукопожатием.

― Да, взаимно, ― взволнованно произнесла Гюнай и нерешительно протянула ему руку, продолжала смотреть ему в глаза будто заворожённая. Альберту тоже стало неловко. Он протёр щеку и спросил:

― Что-то не так?

На мгновение ему показалось, что у него соринка на щеке.

― Нет, всё хорошо. Просто Вы гораздо симпатичнее, чем я предполагала, ― честно объяснила Гюнай. Альберт довольный усмехнулся.

― Да, я такой.

Он обнял её за спину, а вторую руку направил к дивану.

― Может быть, присядем, обсудим детали?

― Ну, хорошо, обсудим, ― согласилась Гюнай. Она стеснительно улыбнулась и посмотрела вниз. Немного вздрогнула от его нежных прикосновений. Он вроде бы и трогал её, а вроде бы и нет. Его руки показались ей необыкновенными, будто невесомыми.

Гюнай и понятия не имела о каких «деталях» он говорит, но задавать преждевременных вопросов не стала. Она робко присела на край дивана, а он подсел рядом. Посмотрел в её глаза.

― Как ты уже знаешь, я ищу себе жену, и ты мне очень приглянулась, ― деловито сказал Альберт.

― Но мы совсем незнакомы, ― с улыбкой подметила Гюнай.

― Это ничего страшного, мы узнаем друг друга позже, ― важно добавил Альберт. Он продолжал смотреть на её лицо и, конечно же, это стало её смущать.

― Да, конечно узнаем, если будем общаться, ― ответила Гюнай, ― мы же будем общаться или Вы хотите начать со свадьбы?

Гюнай усмехнулась так, будто невозможно начать со свадьбы. Альберт тоже усмехнулся и тыльной стороной руки протёр свои губы.

― Вообще-то я хотел начать со свадьбы, ― признался Альберт.

― Странно как-то…

― Правильно, ― важно заключил Альберт.

― Ну, может быть, ― неохотно согласилась Гюнай. Она не собиралась обсуждать с ним мировоззрение. В конце-то концов, он же пришёл сюда посвататься с ней, а они даже не были никогда знакомы. Их мировоззрения уже не совпадают, но сейчас это даже нравилось Гюнай. Неожиданно она захотела замуж. А почему нет, если судьба даёт такой шанс? Замужества Гюнай никогда не боялась, так родители её воспитали. Мать всегда говорила ей, что в любой момент можно развестись, и никто этому не удивится и осуждать её не станут. Только не в современном мире. Это успокаивало Гюнай.

― До нашей помолвки я бы хотел задать тебе несколько важных вопросов, ― сказал Альберт, внимательно разглядывая её лицо.

― Ну, задавайте, ― ответила Гюнай. Она была удивлена тому, насколько он серьёзно об этом сказал.

― Мне хочется узнать, насколько ты современная девушка, ― сказал Альберт. Гюнай улыбнулась, а потом отпустила голову.

― Я знаю, что Вам такие не нравятся, ― сказала Гюнай.

― Почему так думаешь?

Он обращался к ней на «ты», но она не могла также.

― Потому что мы не знакомы, а Вы пришли делать мне предложение. Это так странно и точно старомодно, ― сказала Гюнай.

― Но это не делает меня старомодным во всём.

― Наверное, ― с улыбкой согласилась Гюнай.

― В постели мне нравится быть современным. Ты как на это смотришь? ― неожиданно спросил Альберт. Гюнай сразу же бросило в жар, ведь она не ожидала услышать подобный вопрос.

― Не думала, что мы будем общаться на такие темы, ― сказала Гюнай. Она смотрела вниз и будто боялась поднять голову.

― Я должен знать заранее, ― важно объяснил Альберт.

― Что для Вас это значит? ― спросила Гюнай. В следующее мгновение Альберт приложил ладонь к её спине и начал обнимать её.

― Я люблю делать это разными способами и в разных позах.

Гюнай стало ещё жарче. От стыда она закрыла глаза и тихо выдохнула.

― Я хочу заранее узнать, с тобой можно всё или чего-то нельзя? ― спросил Альберт. Гюнай ещё ниже опустила голову и подумала, что от её ответа зависит, поженятся они или нет.

― Думаю, можно всё, ― ответила Гюнай. Она не хотела показаться слишком развратной, но понимала, что в данном случае он не скромности от неё ожидает, а честного ответа. Он же сам сказал, что любит разными способами… что это может означать? Конечно, она подумала, что он любит минет, возможно, иногда хочет в анал. И то и другое не представляет для Гюнай проблему, ведь у неё был всякий опыт. Она и сама любила разнообразие в постельных утехах.

― Всё ― это хорошо, ― с довольной улыбкой сказал Альберт. Гюнай продолжала сидеть с низко опущенной головой, а ему вдруг захотелось взглянуть на её лицо. Специально с этой целью Альберт пригнулся, а Гюнай даже уйти вдруг захотелось. Настолько ей было стеснительно.

― Не подумайте ничего лишнего, я просто ответила на ваш вопрос, ― виновато объяснилась Гюнай.

― Нет, я не думаю ничего лишнего. Я просто рад, что с тобой можно всё.

Альберт хитро улыбался и продолжал смотреть на неё, а Гюнай уже еле терпела, чтобы не убежать. Его объятия смущали её также, как и его взгляд. Неожиданно она отстранилась и отсела в сторонку.

― Мне кажется, не стоит так обниматься, родители могут не то подумать, ― взволнованно объяснилась Гюнай.

― Тут я с тобой согласен, но давай поговорим ещё кое о чём.

― О чём поговорим?

Альберт уже морально созрел, чтобы спросить её о главном. Он побаивался, что она не примет его условия…

Глава 2. Особенный размер

Альберт недолго сидел в стороне от Гюнай. Они обменялись несколькими словечками, и он снова подсел к ней ближе, начал обнимать. Во второй раз отстраниться Гюнай уже не решилась.

― Скажи мне одну очень важную вещь: я тебе нравлюсь? ― спросил Альберт. Гюнай сразу же приподняла голову и посмотрела на него.

― Да, нравитесь.

― Значит, ты не против, если мы поженимся?

― Это странно так быстро жениться… ― нерешительно начала Гюнай жаловаться.

― Я не об этом спросил,― важно перебил Альберт.

― Ну, в перспективе да, я была бы не против…

― У меня есть только одно важное требование к будущей жене. Я хочу, чтобы она была домашней, ― объяснил Альберт. Гюнай весело усмехнулась.

― А это как, домашней?

― Это значит, что ты не будешь работать, ― пояснил Альберт, ― будешь сидеть дома, готовить еду и ждать меня.

Гунай улыбнулась и пожала плечами. Она итак не работает, потому что с трудоустройством у неё всегда возникают сложности. Проще говоря, её никуда не берут без внятных объяснений почему. А все собеседования заканчиваются одинаково: мы вам позвоним. У Гюнай нет опыта работы ни в одной сфере деятельности, потому что большую часть своей жизни она только училась. Получив диплом, столкнулась с трудностью трудоустройства. Оказалось, что специалисты без опыта никому не нужны. И никого не волнует, что получить этот самый опыт молодым специалистам не позволяют. Иногда ей казалось, что не берут на работу именно её из-за лишнего веса.

Гюнай даже порадовалась тому, что Альберт хочет домашнюю жену. Она бы не хотела упасть в грязь лицом, показывая то, что неспособна трудоустроиться. Она уже почти год как отучилась, но работу так и не нашла.

― Да, я не против сидеть дома, ― сразу же ответила Гюнай.

― Многие современные женщины уподобляются мужчинам. Хотят зарабатывать и чувствовать себя главными. Мне важно, чтобы ты не была такой.

― Да, я понимаю, я не такая, ― горделиво сказала Гюнай и уже более уверенно повторила: ― я готова быть домашней женой.

Альберт сразу же вспорхнул и выровнял осанку, посмотрел на неё с довольной улыбкой.

― Это очень хорошо. Значит, мы с тобой непременно поладим.

Они ещё долго общались. Альберт показался ей слишком напористым, но именно это делало его интересным. Раз он такой весь из себя правильный, Гюнай подумала, что он будет вести себя отстранённо и высокомерно, а он так смело её обнимал. Он обнимал её почти всё время, пока они общались. И, в конце-то концов, это перестало казаться ей недопустимым.

Альберт понравился ей, и Гюнай дала своё уверенное согласие выйти за него замуж.

***

После свадьбы, Альберт повёз её в свою квартиру. Гюнай не была этому против, потому что почти всю жизнь прожила с родителями в тесной однокомнатной квартирке, и даже была рада новым обстоятельствам.

― Тебе у меня понравится, ― обещал Альберт, ― у меня двухкомнатная квартира, просторная.

― Здорово. В одной комнате будем жить мы, а во второй твои родители? ― спросила Гюнай. Она уже успела познакомиться с его родителями, и была уверена, что он живёт вместе с ними. Раз уж Альберт старомодных взглядов, было вполне логично предположить, что он привёл её в родительский дом.

Альберт на её вопрос отмахнулся.

― Нет, что ты! Никогда не любил жить с родителями.

― Да? Это значит, что мы будем жить вдвоём? ― удивилась Гюнай.

― Конечно.

Они как раз поднялись на второй этаж, и Альберт отворил дверь. Гюнай приятно обрадовалась тому, что они будут жить без его родителей. Единственное, что пугало её в будущем браке так это то, что придётся угождать чужим родителям. Получается, не придётся.

― Проходи и располагайся, ― сказал Альберт. Он широко распахнул дверь и с удовольствием смотрел на то, как она входит в его квартиру.

― Да, у тебя тут и вправду просторно, ― радостно согласилась Гюнай. Она разулась и прошла внутрь, с любопытством осмотрела комнаты.

― А вот там твоя комната, ― сказал Альберт, указывая ей на закрытую дверь. Гюнай сразу же направилась в ту сторону.

― Интересно.

― Я подготовился к твоему приезду, ― гордо сообщил Альберт. Гюнай захихикала.

― И как же ты подготовился?

― Прикупил кое-какую мебель.

В следующее мгновение Гюнай открыла дверь и вошла в комнату. В углу стояла двуспальная кровать, а на другой стороне шкаф и трельяж.

― Сюда ты можешь складывать свою косметику, ― сказал Альберт, подвигав зеркальце трельяжа, ― шкаф для одежды.

― Только для моей одежды? ― весело спросила Гунай.

― Да, только для твоей. Мои вещи в моём личном шкафу в гостиной, ― объяснил Альберт.

Они весело общались, и он помог ей разложить одежду по полкам. Гюнай привезла с собой два огромных чемодана с одеждой и прочей мелочёвкой. Альберт сказал ей: «бери всё, что тебе может понадобиться, и что нет». Гюнай была удивлена его готовности повести с собой много её вещей, и, конечно, набрала много всего лишнего. А почему нет, если разрешают? Ехали они своим ходом на поезде, потому что Альберт жил в другом городе. Это нисколько не напугало и не смутило Гюнай, но с чемоданами они замаялись и даже заплатили за багаж дополнительные деньги.

Когда они разложили чемоданы, шкаф и трельяж уже не казались пустыми.

― Ну, всё, теперь можно отдыхать, ― весело сказала Гюнай. Альберт обнял её за талию сзади и прошептал на ушко:

― Может, отдохнём как муж и жена?

У них ещё не было брачной ночи, и поэтому Гюнай немного волновалась. Она легонько вздрогнула и тихо вздохнула.

― Давай отдохнём как муж и жена, ― согласилась Гюнай. Это было впервые, когда ей предстояло заняться сексом с человеком, которого она фактически не знает. Она чувствовала себя странно. Вроде бы они поженились, и правильнее некуда, но всё-таки что-то было не так… Гюнай испытывала внутренний дискомфорт.

Пока Гюнай задумывалась о правильном и неправильном, Альберт уже перешёл к действию. Он ещё сильнее прижался к ней сзади, а его руки проскользнули к её грудям. Ему было непривычно трогать полную женщину. Но зато он впервые открыл для себя одну интересную вещь. Оказывается, у полных женщин и груди большие. И он впервые трогал настолько большие груди.

― О, какие-то у тебя сочные сиськи, ― с восторгом сказал Альберт.

― Да, ты так считаешь? ― весело спросила Гюнай.

― Да, мне они очень нравятся, ― воздыхая, сказал Альберт. Губами он прильнул к её шеи и начал нежно целовать. Приятное тепло распространилось по всем её телу, и Гюнай снова вздрогнула, а потом, шутя, пожаловалась:

― Так щекотно.

― Иди вперёд, ― сказал Альберт начал подталкивать её в сторону кровати. Гюнай послушно шагнула вперёд, чувствуя его позади себя.

Едва ли они успели подойти к кровати, Альберт схватился на нижние края её юбки и начал её раздевать.

― Давай это снимем?

― Давай, ― согласилась Гюнай и послушно подняла свои руки. В скором времени она оказалась без платьица, почувствовала смущение. Гюнай снова подумала, что её лапает незнакомец. И неважно, что он теперь её муж. Ну, ведь незнакомец же! Они знакомы от силы неделю, а уже поженились и перебрались к нему жить. Странно и безрассудно.

Пока Гюнай думала о том, как всё это безумно скоропостижно, Альберт ощупывал её в разных местах.

― Какая ты мягкая, ― сказал Альберт. Он говорил это нежно, будто с восхищением, но всё же Гюнай не могла понять, это комплимент или нет? Она уже привыкла к тому, что многие считают её безобразно толстой.

― Тебе не нравится? ― спросила Гюнай.

― Мне всё в тебе нравится, ― прошептал Альберт. В следующее мгновение он потянулся к бретелькам её бюстгальтера и спустил их вниз, ― давай сделаем так.

― Давай, ― взволнованно прошептала Гюнай. Чем сильнее он оголял её, тем сильнее она волновалась. Гюнай всё ещё переживала, что может не понравиться ему. Он ведь видел её только в одежде. Причём в такой одежде, которые скрывают её изъяны. Гюнай почти всегда носила специальные шортики, которые подтягивают её животик. Вняв с неё бюстгальтер, Альберт как раз перешёл к этим шортикам.

― Какие у тебя плотные трусики, ― с ухмылкой подметил Альберт.

― Это не совсем трусики, но да, они плотные, ― согласилась Гюнай. Она продолжала стоять к нему спиной и даже не думала разворачиваться. Альберт продолжил её раздевать. Гюнай почувствовала, как он стягивает вниз её шортики.

― Вот так уже лучше, ― довольным голосом сказал Альберт. Он спустил её шортики до самых колен, а под ними обнаружил ещё и трусики. Гюнай стало неловко.

― Хочешь, я помогу тебе? ― неожиданно предложила Гюнай.

― Да. Давай ты ляжешь и снимешь всё остальное, ― сказал Альберт. Гюнай торопливо полностью сняла с себя шорты, а потом в трусах залезла на кровать. Расположилась посередине и смотрела вниз. Она стыдилась своего тела и поэтому избегала встречи взглядов. А ещё она постоянно ощущала на себе его пристальный взгляд.

― А тебе не жарко ходить в такой одежде? ― с улыбкой спросил Альберт. Как раз в этот момент он расстёгивал свои джинсы и на неё не смотрел.

― В такой одежде я выгляжу более привлекательной, ― честно призналась Гюнай, ― а вообще да, мне жарко.

― Можешь дома ходить без этой штуки, ― сказал Альберт и отложил в сторонку её шортики, обеими коленями взобрался на кровать.

― Ну, хорошо, ― согласилась Гюнай и посмотрела ему в глаза. Он не упрекал её в полноте. Это её радовало и удивляло. Она даже подумала: неужели нашла человека, которому нравятся полненькие женщины? Для Гюнай это было удивительно, волшебно. Альберт улыбался и любовался ею. И вскоре она заметила, что он возбуждён. Только вот почему-то до конца не разделся. Снял с себя джинсы, а трусики и футболку оставил.

― А почему ты не раздеваешься? ― спросила Гюнай. Альберт усмехнулся и погладил её ногу, согнутую в колене.

― Не хочу тебя шокировать.

Гюнай облокотилась на обе руки и весело захихикала.

― Тебе всё равно придётся раздеться.

― И я сделаю это, после тебя, ― добавил Альберт. В этот момент он потянулся к её трусикам и начал их вытягивать, а Гюнай уже сгорала от любопытства: что же он прячет под трусами? Но член из них уже выпирал…

― И что же меня должно шокировать? ― с улыбкой спросила Гюнай. Альберт бросил её трусики на нижний край кровати и схватил Гюнай за щиколотку. И вторую её ногу принялся сгибать в колене.

― Может быть, размер, ― ответил Альберт.

― У тебя какой-то особенный размер? ― весело спросила Гюнай. Она смотрела то на его лицо, то ему между ног. Альберт потянулся к её руке и сказал:

― Потрогай.

Гюнай уже знала, что её ожидает сюрприз. От предвкушения у неё сжалось внизу, а по телу пробежалась приятная дрожь возбуждения.

Глава 3. Немытый

Гюнай смотрела ему между ног и видела, что его член выпирает из трусов как-то необычно.

― Мне он кажется большим, ― предположила Гюнай.

― Он немаленький, ― ответил Альберт. Он притянул её руку к своей промежности, и Гюнай начала его ощупывать.

― Ого, ― с удивлением сказала Гюнай.

― Нравится или тебя это пугает? ― спросил Альберт. Ему было важно это знать, потому-что он имел отношения с разными девушками. Некоторые из них откровенно его шарахались. Одна вообще сказала, что ни за что не впустит его в свою маленькую дырочку и порвала с ним отношения. После этого случая Альберт опасался хвастать своим размером.

― Я пока не знаю, ― с улыбкой ответила Гюнай. Она продолжала щупать его член через трусики и не решалась спустить их. Альберт не торопил её. Он хотел, чтобы она как следует ощупала его и привыкла к размеру.

― Не захочешь убежать к другому? ― шутя, спросил Альберт. Гюнай тоже захихикала и тут же возразила:

― Не захочу.

― Раздень меня, ― попросил Альберт. Ему больше нравилось, когда трогают его обнажённый член. К тому же, в трусах ему становилось всё более тесно. Альберт заводился при мысли о том, что сейчас у него будет секс. А то, что у Гюнай не самое идеальное тело, ничуть не убавляло его интерес. Она действительно ему нравилась. Когда Гюнай лежала на спине, её животик становился плоским, а вот груди нет. Они выпирали двумя большими шариками, будто манили потрогать их.

― Хорошо, ― ответила Гюнай и обеими руками потянулась к резинке его трусиков. Альберт тем временем начал ощупывать её груди. Не сдержался и снова сказал:

― Классные сиськи.

― Спасибо, ― стеснительно произнесла Гюнай. В следующее мгновение медленно она начала стягиваться с него трусы и увидела его могучее достоинство. На мгновение она обомлела и затаила дыхание.

― Как он тебе? ― спросил Альберт.

― Очень большой, ― ответила Гюнай. Она обхватила одной рукой его член, а сама смотрела на него.

― Потрогай его, ― попросил Альберт. И Гюнай начала скользить ладонью по его члену. Она удивлялась тому, что большим и указательным пальцем она не может обхватить его член. Настолько он был большим.

― Тебе нравится большой? ― спросил Альберт.

― Пока не знаю, ― честно ответила Гюнай.

― У твоего парня был маленький?

В этот момент Гюнай вспомнила наставление матери не обсуждать с ним своего бывшего, но всё же ответила:

― У него был меньше.

― Намного меньше? ― игриво переспросил Альберт.

― Намного, ― с улыбкой ответила Гюнай. Она прямо чувствовала, что именно такой ответ он желает услышать. В этот момент она поняла, что Альберт гордится своим размером.

― Хочешь, чтобы он оказался в тебе? ― спросил Альберт. Именно в этот момент Гюнай свела ноги вместе и вытянула их прямо, а он не возражал. Альберт расположился поверх неё и одной рукой потянулся к её щеке, начала нежно поглаживать.

― Думаю, что хочу, ― взволнованно ответила Гюнай. Её бросило в жар, а его взгляд продолжал её смущать. Гюнай закрыла глаза.

― Ты должна хотеть, ― возбуждённым голосом произнёс Альберт, ― я хочу этого.

Гюнай почувствовала, как Альберт просовывает ладонь под её затылок. А когда она открыла глаза, поняла, что его возбуждённый член находится прямо перед её лицом.

― Ты же не против? ― спросил Альберт. Он приподнял её голову, чтобы ещё сильнее приблизить лицом к своему члену. И Гюнай поняла, что ей не отвертеться, придётся пососать ему. Как-то не так она ожидала первую брачную ночь. Думала, что Альберт будет поскромнее.

― Не против, ― ответила Гюнай. Альберт схватил себя за основание члена и подвел залупу ближе к её губам.

― Открой ротик, ― игриво потребовал Альберт. Его залупа уже касалась её губ, и Гюнай ощутила специфический запах немытого пениса. Он даже не принял душ с тех пор, как они приехали. А ведь на улице лето, жара. Они больше суток ехали в поезде, изрядно попотели. «Какой кошмар, и это я должна брать в рот?» ― с недовольством подумала Гюнай. Её бывший парень всегда принимал душ перед тем, как попросить сделать минет. Это было для него чем-то обязательным, и Гюнай привыкла к чистоте.

― Ну же, давай, ― поторопил Альберт и начал залупой потирать её губки, ― ты обещала.

Из-за своих мыслей Гюнай замешкалась и не сразу открыла рот. Но когда он так сказал, ей пришлось это сделать. Она не хотела портить их первый раз своими жалобами.

― Да, вот так вот, ― довольным голосом произнёс Альберт и начал проталкивать залупу внутрь её ротика, почувствовал приятное тепло её язычка. Гюнай сразу же ощутила солоноватый привкус его выделений и машинально нахмурила брови.

― Не прошу брать глубоко, но возьми его, сколько сможешь, до упора, ― деловито разъяснил Альберт. В следующее мгновение он начал притягивать её голову к своей промежности. Гюнай широко открыла рот и почувствовала, как его член входить всё глубже и глубже. Он почти сразу наполнил её рот. Гюнай впервые испытывала подобное ощущение, подобное переполнение рта. Ей казалось, что у неё во рту не осталось ни одного миллиметра свободного пространства. И это при том, что он ещё не до конца вставил в неё.

― Я чувствую твоё горлышко, ― сказал Альберт. Он то опускал её голову на подушку, то поднимал обратно, вставляя в её рот свой член. Но Гюнай недолго это выдержала и вскоре начала кашлять:

― Кхе… кхе…

Но она не жаловалась. Продолжала послушно лежать на его ладони с открытым ртом.

― Пососи головку, ― попросил Альберт. Он снова приподнял её голову и подвёл залупу к её губам.

― Хорошо, ― произнесла Гюнай немного запыхавшимся голосом и открыла свой рот. На этот раз Альберт не стал глубоко вставлять член в её рот. Просунул внутрь только залупу и ждал её дальнейших действий.

― Давай, лучше к нему присасывайся, ― приказал Альберт. Он так говорил, а ведь она ещё даже не успела полноценно обхватить губами его залупу. Но Альберт был нетерпелив. Он поскорее хотел получить желанные ощущения.

― М… м… ― еле слышно мыкнула Гюнай и начала присасываться к его залупе. Она поняла, что получается у неё не очень хорошо. Она впервые брала в рот настолько большой член. И никогда не думала о том, что размер всё-таки имеет значение. Когда залупа большая, и присасываться к нему оказывается сложнее. Её ротик устал уже в следующую минуту.

― Да, вот так вот, продолжай, ― довольным голосом произнёс Альберт.

― А… ― тихо простонала Гюнай и приложила все усилия, чтобы не останавливаться. И она продолжила сосать его залупу, через силу. Чувствовала, что у неё уже болит язык от усталости.

― Да, соси его сильнее, ― произнёс Альберт. Одной рукой он продолжил держать её затылок, а второй рукой начал поглаживать её щеку. В этот момент Гюнай стало неловко. Но его поглаживания побуждали её и дальше сосать.

― М… м… ― продолжала Гюнай стонать, а сама держала во рту его залупу. Она уже в достаточной степени присосалась к нему и не ощущала каких-либо специфических вкусов. Но она всё равно с омерзением думала о том, что он дал ей сосать немытый пенис. Просто взял и дал в рот, а она сосёт. Это её возмущало и возбуждало одновременно.

― Хорошо, а теперь высуни язычок и лизни его со всех сторон, ― приказал Альберт. Он полностью вытащил член из её рта и потянул кожицу вниз, полностью оголил залупу. В этот момент на нижней части его залупы Гюнай заметила белые скопления выделений. И они вызвали в ней очередную волну омерзения, а он продолжал держать член перед её носом и говорил:

― Лизни.

Гюнай посмотрела ему в глаза, а потом снова посмотрела на его залупу, на эти белые выделения. Она только гадать могла, что это за выделения? Подсохшая сперма, попавшая туда после мастурбации? Или же что-то другое?

― Давай, детка, подразни меня язычком, ― возбуждённым голосом сказал Альберт. Он сильнее приподнял её голову и прижал губами к своей залупе. Гюнай закрыла глаза и медленно высунула язык. Она подумала, что скажет ему о своих претензиях позже. Зачем жаловаться и портить впечатления от первого раза именно сейчас? Она ведь уже пососала его член. Жалобы на грязь прозвучат странно… и с такими мыслями Гюнай сдалась. Она приложила кончик языка к его залупе и начала водить по нему.

― Лижи его со всех сторон, ― требовательно поучал Альберт.

― М… м… ― тихо мычала Гюнай и продолжала двигать своим язычком. Альберт был доволен и наслаждался красивым видом.

― Так вот, продолжай. И глазки свои открой, посмотри на меня.

В этот момент Гюнай стало неловко. От стыда её бросило в жар, но она всё равно открыла глаза и посмотрела на него. И ей впервые стало унизительно в такой момент. Гюнай даже не поняла, почему? Возможно потому, что слова Альберта звучали слишком грозно и повелительно. Она чувствовала себя обязанной подчиняться ему.

― Вылизывай его лучше снизу, ― приказал Альберт. Он схватил себя за основание члена и приподнял залупу. Гюнай снова увидела белые выделения, скопившиеся под его залупой, но всё равно лизнула его там. Ощутила мерзкий солоноватый привкус и затхлый запах.

― А теперь лизни свою верхнюю губу, ― приказал Альберт. Гюнай подчинилась и кончиком языка лизнула верхнюю губу. В этот момент ей показалось, будто она мажет его выделения на свою губу И это только усиливало её омерзение.

― Мне очень нравится, когда девушки делают так, ― сказал Альберт. Гюнай посмотрела ему в глаза и замерла на месте. Не знала, что ему сказать. И также не знала, что делать дальше. За столь короткое время она уже привыкла ждать от него приказов к действию.

― Открой рот и высуни язык, ― прозвучал его следующий приказ. Гюнай открыла рот, а сама продолжала смотреть ему в глаза.

― Я ещё вот так люблю делать, ― с улыбкой сказал Альберт и начал хлопать членом по её высунутому языку. На мгновение Гюнай подумала, что он обращается с ней, как со шлюхой. И ей стало обидно. Не раз она видела омерзительные видеоролики, на которых проституткам хлопают членом по языку. Она не хотела, чтобы Альберт так делал ей, но выразить своё недовольство не решилась. Все эти разговоры она решила оставить на потом.

― Ладно, давай уже приступим к главному, ― неожиданно сказал Альберт и начал сползать ниже, ― а-то ещё решишь, что я оральный извращенец.

Альберт весело усмехнулся, и Гюнай тоже. Его слова быстро подняли её настроение, и она уже не думала о нём плохо.

― Да, давай приступим, ― согласилась Гунай. Она облокотилась на обе руки и принялась смотреть вниз. Альберт тем временем уже расположился в нижней части кровати и поднимал её ножки.

― Ты же ведь не боишься? ― с улыбкой спросил Альберт.

― Думаю, что нет, ― ответила Гюнай. Она тоже улыбнулась ему, но не была уверена, что не боится. Какая-то доля беспокойства в ней всё же присутствовала. Его член казался не только толстым, а ещё и длинным. Вдруг в ней не хватит глубины, чтобы полностью его принять? Гюнай боялась этого.

Глава 4. Люблю тебя

Альберт с улыбкой посмотрел на Гюнай, а сам уже водил залупой по её промежности. Будто дразнил её.

― Хочешь его? ― игриво спросил Альберт. У Гюнай давно не было секса, и поэтому она немного побаивалась, отвыкла от этого. Да и размер у него казался пугающим.

― Да, хочу, ― ответила Гюнай, ― только не резко, пожалуйста.

― Медленно, ― обещал Альберт. В следующее мгновение залупой он начал упираться к преддверию её влагалища, но быстро понял, что влаги недостаточно. Очень шустро он приложил пальчики к своим губам и смочил их слюной, а потом протёр залупу. Гюнай улыбнулась. Её бывший парень тоже так постоянно делал, не хотел тратиться на покупные интимные смазки.

― Чтобы лучше входил, ― с улыбкой объяснился Альберт. Он снова приложил залупу к преддверию её влагалища и медленно вошёл.

― А… о… ― простонала Гюнай, издавая звуки, чем-то похожие на крик.

― Что такое? Больно? ― заботливо спросил Альберт. Гюнай посмотрела на него и с улыбкой сказала:

― Нет, кажется, приятно.

― Мм… значит, я могу войти глубже? ― с довольной улыбкой спросил Альберт.

― Да, можешь, ― весело согласилась Гюнай. Он сделал лёгкий толчок и глубже вошёл в неё.

― А ты узенькая, мне это нравится.

Альберт начал плавно скользить по её влагалищу, а Гюнай вскрикивала после каждого его толчка:

― А… оу…

Альбер удивлялся её крикам, ведь для него это было непривычно. Ему было сложно понять, она всё-таки кричит или же это стоны наслаждения?

― Кажется, ты слишком бурно реагируешь, ― с ухмылкой подметил Альберт.

― А… да, продолжай, ― со стоном произнесла Гюнай.

― Точно всё хорошо?

― Точно, ― уверенно ответила Гюнай. Её удивляла и радовала его забота, но обсуждать несуществующую боль она сейчас точно не хотела. Его огромный член доставлял ей целую гамму новых ощущений. Она хотела насладиться этим моментом. Понять плюсы того, насколько это хорошо, что у него большой член. И Гюнай со 100%-ной уверенностью могла сказать, что секс с Альбертом гораздо приятнее, чем с первым её парнем.

― Ну, хорошо, тогда я продолжаю, ― сказал Альберт и сделал очередной толчок.

― А… да… а… ― покрикивая, стонала Гюнай. И чем чаще он двигался, тем сильнее возрастали её приятные ощущения.

― Если что не понравится, скажи, ― предупредил Альберт и нежно погладил её бёдра, ― я хочу, чтобы наша первая брачная ночь была идеальной.

― О… это так мило, ― с довольной улыбкой сказала Гюнай. Она не ожидала услышать от него таких романтических слов. И она снова подумала, что сделала о нём неправильный вывод… когда Альберт дал ей сосать невымытый член, она сочла его грубым и омерзительным. И вдруг он такой милый и заботливый. Это заставляло её радоваться и улыбаться.

― Милым меня ещё никто не называл, ― весело сказал Альберт. Одной рукой он потянулся к её груди и начал нежно массировать. И, конечно, он не забывал делать ритмичные толчки.

― Почему? Ты и правда милый, заботливый, ― с восхищением сказала Гюнай. Она смотрела на него и улыбалась. Сейчас она тоже любовалась им.

― Ну, наверное, обычно я не кажусь милым.

Альберт начал ускоряться, а его толчки стали более резкими.

― А… а… ― вскрикнула Гюнай, внимательно на него посмотрела и сказала: ― кажется, я люблю тебя. Ты такой страстный.

― И сильный, ― с ухмылкой добавил Альберт.

― О, да…. Да… ― со стоном произнесла Гюнай.

― А ты уверена, что меня любишь? ― спросил Альберт, глядя на неё с хитрой улыбкой. ― Или любишь это?

В этот момент он сделал несколько резких толчков, продолжая смотреть в её глаза. Он будто хотел увидеть её ответ во взгляде. Гюнай сделалось неловко, но она не растерялась.

― Мы же теперь муж и жена. Конечно, я люблю тебя, ― ответила Гюнай. Она ощущала жар и пот в каждой клеточке своего тела. Альберт продолжал скользить членом по её влагалищу, только усиливая этот жар.

― Мне давно не признавались в любви, ― сказал Альберт, ― не думал, что это произойдёт так быстро.

Он по очереди погладил её груди и чуток замедлился.

― Извини, если не вовремя. Но ты, действительно, очень мне нравишься, ― виновато оправдалась Гюнай. Она уже и забыла, что некоторые люди слова о любви воспринимают слишком серьёзно.

― Так нравлюсь или любишь меня? ― деловито уточнил Альберт. Гюнай задержала взгляд на его лице и сказала:

― Люблю тебя.

― Но ты называла меня незнакомцем, ― подметил Альберт.

― Это уже в прошлом. К тому же, мы знакомы уже давно.

Альберт захихикал.

― Две недели.

― Я была неправа, когда говорила, что нельзя сразу жениться. Сейчас я понимаю, что между нами всё очень правильно, ― сказала Гюнай. Она улыбнулась и нежно погладила его волосатую грудь. Альберт неожиданно схватил её за запястье и начал целовать её ладонь с внутренней стороны.

― Я рад, что ты поняла меня, ― сказал Альберт. Он вернул её руку на место, уложил вдоль тела и продолжил ритмично двигаться. Гюнай чувствовала, как плотно его член скользит по её влагалищу, входит до упора. Ей это очень и очень нравилось.

― О, да… так здорово, ― с восторгом сказала Гюнай. Чем больше он двигался, тем сильнее возрастали её приятные ощущения. Обещали подарить ей целую морю оргазма.

― Здорово, ― с ухмылкой согласился Альберт. Он любил секс, но восторгаться настолько, как она не мог. К тому же, секс у него был пару недель назад. Прямо перед тем, как он приехал к ней свататься. И он не считал это чем-то предосудительным.

Влагалище у Гюнай показалось ему плотнее, чем у его Амалии. Но особо сильной разницы он не ощутил.

― Очень здорово, ― воздыхая, повторила Гюнай. Она смотрела на него, а сама крепко сжимала простыни под собой. Приятная волна удовольствия то и дело пробегалась по её влагалищу, ощущалась во время каждого его скольжения.

― А ты умеешь кончать? ― неожиданно спросил Альберт. Несмотря на то, что он обладатель большого достоинства, удовлетворить Амалию в постели он не мог. Альберт привык считать, что Амалия фригидная, и это не его вина. Но всё же доля сомнения у него была… а вдруг это он неправильно двигается, и поэтому с ним Амалия никогда не кончает? Это бы снизило его самооценку.

― Конечно, умею, ― весело ответила Гюнай, ― но надо ещё… ещё, не останавливайся.

Гюнай отвечала ему с возбуждёнными стонами, и это его невероятно заводило.

― Да, давай делать это ещё и ещё! ― с довольной ухмылкой согласился Альберт. Он продолжал активно двигаться и внимательно разглядывал выражение её лица. Гюнай явно получала удовольствие от секса с ним. И даже сильнее, чем любая другая девушка до неё. У Альберта было много девушек, но ещё ни одна так не стонала. Это сильно ему льстило.

А между тем Гюнай не умолкала.

― А… а… у… ― вскрикивала Гюнай, издавая разнообразные звуки. С каждой следующей секундой её напряжение и приятные ощущения возрастали, и ей хотелось кричать громче, громче и громче.

― Ты горячая, ― сказал Альберт. Теперь он не боялся быть резким и двигался быстро, активно скользил членом по её влагалищу. Он сделал ещё несколько толчков, и Гюнай задёргала простыни ещё более свирепо, чем раньше. Громко и прерывисто закричала:

― А… а…

― Ух ты какая, ― с удивлением сказал Альберт, собирая губы в ехидную ухмылку. Он был под приятным впечатлением и точно был уверен, что Гуюнай только что кончила. Она же всё ещё продолжала стонать:

― А… а…

Но теперь уже делала это чуть тише, чем прежде. Будто успокаивалась.

― Ты кончила? ― с улыбкой спросил Альберт и нежно погладил её груди. Сначала одну, а потом другую. Потеребил сосочек.

― Да. Это было потрясающе. Ты такой классный, так умеешь… ― запыхаясь, сказала Гюнай.

― Да, умею, ― горделиво согласился Альберт. Он обхватил её ноги и продолжил двигаться, ведь сам он ещё не успел кончить. Гюнай закрыла глаза и продолжила стонать:

― О… оу…

― А что ты сейчас чувствуешь? ― спросил Альберт.

― Хорошо, ― с усталым вздохом произнесла Гюнай.

― Ты же кончила. Это ничего страшного, что мы продолжаем?

Альберт уже давно задавался этим вопросом. Но учитывая то, что его Амалия не кончала от секса с ним, ему было не кому задать этот вопрос.

― Да, продолжай. Я уже не кончу больше, но мне всё равно очень приятно, ― четно объяснила Гюнай.

― Ну, хорошо.

Альберт улыбнулся и продолжил двигаться. И всё же ему казалось, что ей не очень приятно продолжать заниматься сексом после того, как оргазм уже был получен. Впрочем, Альберт судил по себе. Он бы никак не смог продолжить после того, как кончил. Поэтому он немного спешил.

Альберт активно скользил членом по её влагалищу и делал резкие толчки. Иногда он уставал и на секунду максимально близко прижимался к её промежности. Потом продолжал двигаться. А Гюнай лежала расслабленная и с большим интересом наблюдала за тем, как он двигается.

― Нравится вид снизу? ― неожиданно спросил Альберт. Гюнай стеснительно усмехнулась и ответила:

― Да, такой вид очень заводит.

― Соглашусь.

Гунай приподняла голову и внимательно начала смотреть на то, как его член входит в неё и выходит. Теперь, когда она уже спалилась, не стеснялась смотреть.

― Хочу тебя вот так схватить, ― сказал Альберт и неожиданно схватил её за подбородок. Указательный и средний его пальца оказались внизу, а большой палец он приложил к её губе.

― Открой свой ротик, ― приказал Альберт.

― Это странно, ― успела сказать Гюнай, как вдруг он уже более настойчиво принялся вставлять в её рот свой палец. Гюнай не могла этому сопротивляться, иначе ей бы сделалось больно.

― Открой рот, ― строго повторил Альберт, ― мне нравится так хватать.

Гюнай вынужденно открыла рот, и его большой палец мигом оказался внутри. Альберт сначала погладил её язычок, а потом придавил. Продолжил двигаться.

― А… м… ― замычала Гюнай, глядя ему в глаза. Она боялась даже шевелиться, чтобы он не подумал лишнего. Вдруг он решит, что она сопротивляется? Гюнай не хотела испортить ему удовольствие, и поэтому лежала смирно. Альберт делал частые и резкие толчки, но её рот и подбородок не отпускал. Легонько подёргивал после каждого точка. Гюнай это не нравилось, но она и не думала жаловаться. Считала, что это правильно. Раз она получила удовольствие, теперь и он должен получить его. И ничего страшного, что у него немного странные привычки. В конце-то концов, ничего омерзительного и болезненного он с ней не делает.

Спустя несколько минут Альберт неожиданно вытянул из неё член и громко застонал:

― А… а… да!

Уже через секунду сперма забрызгала из его залупы, смачивая её животик. Небольшая капелька его семени долетела до её грудей. И этому Альберт особенно был доволен. Когда он кончал наружу, у него всегда возникал спортивный интерес сделать это как можно дальше.

― Ты кончил, ― с широкой улыбкой сказала Гюнай.

― Кончил, ― весело согласился Альберт и похлопал членом по её промежности.

Глава 5. Жена должна

Альберт кончил и почти сразу же вытащил свои пальцы из её рта. Улыбнулся и подушечкой указательного и среднего пальца начал растирать сперму на её животике. Гюнай стало щекотно и она захихикала, весело спросила:

― Что ты делаешь?

― Трогаю тебя, а ещё…

В следующее мгновение он поднёс влажные пальчики к её губам. Гюнай сразу же почувствовала запах спермы.

― Открой ротик, ― игриво приказал Альберт. Он водил пальцами вокруг её губ и смачивал всё большее и большее пространство. Влага от спермы была у неё под носом, ощущалась на губах неприятной прохладой. Ей стало омерзительно. Вместо того, чтобы открыть рот, Гюнай торопливо отвернулась.

― Нет, не делай так.

Альберт схватил её подбородок свободной рукой и снова заставил лечь ровно.

― Жена обязательно должна пробовать сперму мужа, ― деловито разъяснил Альберт.

― Нет, я не хочу, ― жалобно запищала Гюнай. Альберт тем временем поглаживал её животик, и его пальчики снова окунулись в семя.

― Открой ротик, ― приказал Альберт. Он снова поднёс пальчики к её губам, а её подбородок не отпускал. Гюнай испугалась. Она почувствовала, что он готов применить силу в случае отказа.

― Ну, почему? Я не хочу… ― проговорила Гюнай. И когда она это делала, он уже просовывал пальцы внутрь её рта. Делала это через щель между зубами, которая возникла из-за того, что она говорила.

― Надо, хватит выпендриваться, ― деловито сказал Альберт. Гюнай больше не могла сопротивляться. Чувствовала, как с каждой следующей секундой он применяет больше силы, чтобы протолкнуть свои пальцы в её рот. И Гюнай сдалась. Она открыла рот и впустила его пальчики внутрь. Альберт начал с восторгом поглаживать её язычок.

― Ты теперь моя жена. Ты должна это почувствовать, ― с хитрой улыбкой сказал Альберт. Гюнай чуток повернула голову на бок, и он освободил её ротик. Он заставил её попробовать свою сперму и отчасти уже был доволен, позволил Гюнай высказаться.

― Причём тут это вообще? ― с недовольством спросила Гюнай. Ей и раньше доводилось пробовать сперму. Иногда её бывший парень кончал ей в рот, но он никогда преднамеренно не заставлял её пробовать сперму. Происходящее казалось ей омерзительным и возмутительным.

Альберт начал подушечкой указательного пальца водить вокруг её губ.

― Я же сказал, жена должна…

― Нет, не говори этого, ― вскрикнула Гюнай.

― Почему? Тебе не нравится чувствовать себя моей женой? ― спросил Альберт. Он снова подвёл руку к её животику, вытирая оттуда остатки спермы.

― Нравится. Но для этого совсем не нужно облизывать сперму, ― с недовольством разъяснила Гюнай. Альберт хитро улыбнулся и снова подвёл влажные пальчики к её губам.

― Нужно, ― игриво возразил Альберт.

― Нет, я не хочу, чтобы ты так делал.

― Ты же ведь получила удовольствие, ― напомнил Альберт, ― мне удалось довести тебя до оргазма?

― Ну да, удалось, ― согласилась Гюнай, внимательно глядя ему в глаза.

― Теперь и я прошу доставить мне удовольствие, ― с особой важностью разъяснил Альберт.

― Ты же тоже кончил, ― напомнила Гюнай.

― Мне нравится делать так, ― сказал Альберт и начал влажными пальцами потирать её губы, Гюнай не спешила открывать рот. Тихо мыкнула:

― М… м…

― Ну же, детка, хватит сопротивляться, ― возбуждённым голосом произнёс Альберт. Происходящее явно заводило его каким-то особым образом. Будто заводило его фантазии. У него был возбуждённый голос, но член не стоял.

― Пожалуйста, я не хочу, ― тихо произнесла Гюнай. Происходящее нравилось ей всё меньше и меньше.

― Я сейчас подумаю, что ты меня противишься, ― пожаловался Альберт. Неожиданно он проскользнул пальчиками на бок, потёр её щёчку, а потом начал похлопывать. Будто давал мини пощёчины, но это казалось игривым.

― Нет, я не противлюсь, ― возразила Гюнай, затаив дыхание. Она боялась, что он так скажет, и вот это произошло. Альберт снова проскользнул вниз и погладил её влажный животик. Гюнай в этот момент думала: «ну когда же его конча высохнет». Он уже столько раз потирал её там, но влага от спермы никак не заканчивалась.

― Тогда сделай то, о чём я прошу. Не надо сопротивляться, ― сказал Альберт. В следующее мгновение его пальцы снова оказались у её губ. Гюнай посмотрела ему в глаза и думала, что же делать? Сопротивляться и дальше было бы грубо. Это бы только доказало то, что он сказал. Доказало бы, что она его противится. Конечно, Гюнай противилась, но она категорически была против, чтобы он так думал. А ещё она до сих пор хотела, чтобы первый раз был идеальным.

― Ладно, ― взволнованно произнесла Гюнай и медленно открыла рот. Его пальцы сразу же оказались внутри, начали поглаживать её язычок.

― Да, вот так вот, ― довольным голосом произнёс Альберт. Указательным пальцем он проник под её язычок и начал поглаживать там, а Гюнай лежала с широко открытым ртом. Она была немного шокирована происходящим. Он измазывал её рот спермой просто с небывалым восторгом. Хотел, чтобы его сперма попала на каждый уголок её рта.

― А… ы… ― покрикивала Гюнай, издавая еле слышные стоны. И эти звуки возбуждали его. Альберт уже чувствовал, что у него вот-вот встанет ещё. А у него так случается редко. Обычно он отдыхает как минимум час после того, как кончит.

Гюнай посмотрела вниз и тоже заметила изменения. Его член заметно прибавил в размере.

― Да, попробуй меня. Пробуй лучше, ― воздыхая, сказал Альберт и продолжил водить пальцем по внутренней поверхности её рта. Гюнай не сопротивлялась. Она затаила дыхание и замерла на месте, смотрела ему прямо в глаза в этот странный и немного омерзительный момент. А её ротик продолжал издавать странный возбуждающий мык:

― М… м… ы…

― Да, теперь ты точно моя. Я это чувствую, детка, ― довольным голосом сказал Альберт. Он вытащил пальцы из её рта, и Гюнай подумала, что на этом всё. Даже надеялась, что он слезет с неё, и она пойдёт мыться. Гюнай чувствовала себя грязной и липкой, а ещё ― удовлетворённой. Она точно не хотела продолжения этих странных игр.

Альберт явно считал иначе. Он снова проскользнул ручкой к её животику и начал поглаживать в тех местах, куда кончил. Сперма уже почти везде высохла, и это невероятно радовало Гюнай. Она поняла, что он собирался снова смочить пальчики и заставить её пробовать сперму. И тут наступил долгожданный облом. Гюнай была готова захихикать от восторга, но ограничилась широкой улыбкой.

― Подсохла моя смазочка, ― с игривой улыбкой сказал Альберт. Он продолжал поглаживать её животик в разных местах, почти полностью прикрыл её своим телом. Гюнай начала дышать часто и взволнованно. Альберт пригнулся к ней, и их лица почти соприкасались. Она думала, что сейчас он поцелует её, но этого не происходило. Он только смотрел на неё и продолжал щупать в разных местах.

В следующее мгновение его пальчики проскользнули к её пупочку. Именно там оставались непросохшие капельки его семени. Гюнай это чувствовала, даже не касаясь себя. А теперь и Альберт почувствовал. Кончиком указательного пальца он проник в её попочек, игриво подрыгал пальчиком.

― А… о… ― тихо простонала Гюнай.

― Кажется, я нашёл кармашек, где сохранилась моя смазочка, ― игриво сказал Альберт.

― Да, нашёл, ― взволнованно согласилась Гюнай. Она уже знала, что сейчас произойдёт. Затаила дыхание и задержала взгляд на его лице. И произошло то, чего она опасалось. Альберт подвёл пальчики к её губам и неожиданно открыл свой рот со стоном:

― А…

Таким образом он показывал ей, что он она должна сделать. Объяснял, как ребёнку. Гюнай нахмурила брови, но сразу же подчинилась. Медленно открыла рот, глядя прямо ему в глаза.

― Да, ― возбуждённо произнёс Альберт, ― обожаю, когда ты так послушна.

Указательный и средний пальчик он вставил в её ротик, начал поглаживать её небо. Гюнай послушно лежала с широко открытым ртом. Терпела, как могла, чтобы не закашлять. И, конечно, она не видела в этом никакого смысла. Находила его желания странными.

― Смажем твоё горлышко, ― сказал Альберт. Неожиданно он проник глубже в её рот, коснулся её маленького язычка и начал потирать с разных сторон. Гюнай этого не выдержала. Рефлекторно дёрнулась и повернула голову на бок, начала кашлять.

― Кхе… кхе… ты что делаешь? ― с недовольством спросила Гюнай.

― Беру тебя, ― ответил Альберт. Он проскользнул ниже и начал поднимать её ноги. От удивления Гюнай даже забыла, что собиралась отругать его за грубую выходку. Ей было очень неприятно, когда он коснулся её горла.

Гюнай приподняла головой и посмотрела вниз. Увидела, что член у Альберта стоит, и уже сейчас он готов войти в неё.

― Мы будем ещё раз? ― с удивлением спросила Гюнай.

― Ты же ведь не против?

В этот момент он уже слюнявил свои пальчики и вскоре приложил их к своему пенису, смочил преимущественно головку.

― Думаю, не против, ― ответила Гюнай, ― но я думала, что тебе нужно отдохнуть после первого раза.

― У меня так давно не было. Я просто дико тебя хочу, ― возбуждённым голосом ответил Альберт. Он приложил залупу к преддверию её влагалища и медленно вошёл. И Гюнай это удивило ещё сильнее. Он так спешил. Это было слышно в его голосе, в движениях, но вошёл в неё очень медленно.

― Оо… ― довольным голосом простонала Гюнай. Несмотря на то, что она уже кончила, хотела секса ещё. Приятная волна возбуждения прошлась по всему её телу, начиная от влагалища и заканчивая кончиками пальцев. Гюнай расслабилась и почувствовала дикую лень. И было так прекрасно то, что он не просит её подвигаться…

― Да, вот так вот, ― страстно произнёс Альберт, делая резкие толчки. Ему нравилось, как она стонет, как смотрит на него. То стесняется, то наоборот, внимательно разглядывает.

― А… продолжай, ― вскрикнула Гюнай. Она приподняла голову и посмотрела вниз, увидела, как его толстый член скользит по её влагалищу.

― Нравится?

― О, да, с тобой так приятно, ― ответила Гюнай.

― Ну, тогда наслаждайся, я ещё долго буду, ― с улыбкой обещал Альберт. Он продолжал ритмично двигаться, а Гюнай смотрела вниз. Ей очень нравилось это делать. Теперь, когда она уже кончила, ей оставалось только наблюдать. Она никогда не кончает два раза за день…

Альберт подумал, что здорово иногда заняться сексом с другой девушкой. Смена обстановки, ощущений, настроения. Всё это придавало ему страсти. Он уже давно встречается с Амалией и редко ей изменял. Но даже если изменял, потом вскоре понимал, что это того не стоило. Другие девушки удовлетворяли его в постели даже меньше, чем Амалия. Но с Гюнай ему неожиданно понравилось. И особенно сильно ему понравилось то, что она умеет кончать. Он чувствовал себя на высоте.

Глава 6. Глотай

Альберт продолжал активно двигаться, а Гюнай стонала от удовольствия и смотрела на него. Иногда поднимала голову и наблюдала за тем, как его член скользит по её влагалищу. Он казался ей огромным. И чем дольше она смотрела на него, тем сильнее в этом убеждалась.

― Мне очень нравится твоя узенькая дырочка, ― игриво сказал Альберт. В этот момент он приложил ладонь к её животику и нежно погладил.

― Да? Ты думаешь, что у меня там узенько? ― с некоторым удивлением спросила Гюнай. Она никогда не думала, что у неё там может быть узенько. С бывшим парнем они занимались весьма агрессивным сексом. И в основном это было связано со страстью Гюнай. Она всегда любила и умела кончать, а если не получалось, требовала от парня больше страсти, смелости и даже грубости. Вот и получалось, что её бывший всегда действовал резко, и Гюнай думала, что у неё там давно уже широко.

― Конечно, очень узенько, ― с довольной улыбкой сказал Альберт. Гюнай тоже улыбнулась, а потом приподняла голову и посмотрела вниз.

― Наверное, тебе так кажется, потому что у тебя большой, ― весело ответила Гюнай.

― Не-а, не поэтому.

Альберт продолжал двигаться, и всё это время они мило разговаривали. Прошло минут десять, прежде чем он захотел кончить. А когда это произошло, Альберт прикрыл её своим телом и пригнулся так, что их лица почти соприкасались, потом сказал:

― Я скоро кончу.

Но Гюнай не понимала, почему он вдруг сказал об этом.

― Ну, кончай, ― ответила она с улыбкой.

― Нельзя кончать внутрь, мы же не хотим пока ребёнка? ― спросил Альберт. И тут Гюнай задумалась, но быстро пришла к выводу:

― Пожалуй, пока не хотим. Лучше для начала пожить для себя, без детей.

Гюнай всегда говорила себе, что не станет рожать до тридцати. А-то пожить не успела, а уже нянчить кого-то нужно. Гунай точно не хотела детей. Иногда она думала, что вообще не хочет детей. Главное, чтобы её муж не настаивал на полноценной семье. И, похоже, он не настаивает. Мысленно Гюнай уже порадовалась. Не придётся объясняться, почему же она не хочет детей. Впрочем, причина её нежелания детей таилась глубже. Она просто боялась родов.

― Только я не люблю постоянно кончать наружу, ― объяснил Альберт.

― И что же делать? ― спросила Гюнай, глядя ему в глаза. Альберт начал просовывать ладонь под её голову. И Гюнай поняла, что он собирается кончить ей в рот.

― Нет, только не в рот, ― жалобно протянула Гюнай.

― Не капризничай, ― важно сказал Альберт, ― мы ведь уже обсуждали то, что ты не должна меня брезгать.

― Да, но мне это не нравится…

Последние её слова он будто не слышал. Вылез из неё, обхватил себя за основание члена и подвёл залупу к её лицу. В этот момент его член показался ей особенно большим. Он сильно вздулся от возбуждения. А ещё он был весь влажный в её выделениях. Местами Гюнай видела белые «сопли», которые тянулись вдоль его члена чуть ниже залупы. Всё это вызывало в ней ещё большее омерзение, чем его сперма. Она не хотела брать в рот такой грязный член. И пусть даже это её собственная грязь.

― Открой рот, ― важно приказал Альберт. В этот момент он выше поднял её голову, а его залупа почти касалась её губ. Гюнай затаила дыхание от волнения и задержала взгляд на его залупе. Он всё ещё был влажный и красный, хотел ворваться в неё.

― Ну же, открывай рот. Чего ты медлишь? ― с недовольством спросил Альберт. Гюнай понимала, что если сейчас она откажет ему, они поругаются. Их первый раз будет испорчен. И она снова сдалась. Решила не предъявлять жалобы так сразу, не в первый день… и она медленно открыла рот.

― О, да, вот так вот, ― довольным голосом произнёс Альберт. Он сразу же начал совершать поступательные движения. С каждым толчком врывался в её рот всё глубже и глубже. Гюнай широко открыла рот и чувствовала внутри его огромный член. Он полностью заполнял её ротовое пространство, не позволял ей дышать. А он всё толкался в неё и толкался, в исступлении стонал:

― А… а… да.

Альберт всё ещё продолжал держать себя за основание члена. Пожимал и потирал свой член, пытаясь ускорить момент. Ещё несколько секунд, и его член запульсировал, изливая в неё семя. Теперь уже Гюнай покрикивала от обилия не самых приятных ощущений:

― А… а…

Она продолжала лежать с широко открытым ртом, но нисколько не сопротивлялась. Альберт не заталкивал глубоко член, и поэтому Гюнай могла дышать. Но дышать ей давалось с трудом. Теперь уже его сперма перекрывала её дыхательные пути, и она не знала, куда деться от этого кошмара. Ей хотелось убежать и сплюнуть всё поскорее, но Альберт продолжал держать её голову.

― О, да… да, хорошо, ― со вздохом сказал Альберт. Наконец он кончил и мог расслабиться. Кончать во второй раз ему всегда было сложно, и поэтому он так выдохся.

― А… м… ― мыкнула Гюнай и попыталась повернуть голову на бок. Его член почти уже вылез из её ротика, но ещё не до конца. Его залупа примерно наполовину оставалась в её ротике, и не позволяла ей закрыть рот.

― Ты куда это? ― спросил Альберт. Свободной рукой он схватил её за подбородок и заставил обратно лечь ровно, внимательно посмотрел в её глаза.

― М… м… ― мыкнула Гюнай в ответ. Но Альберт и без слов понимал, что она хочет сказать.

― Нет, пока ещё нельзя уйти, ― игриво сказал Альберт. Он полностью вытащил член из её рта, и Гюнай зажала губы.

― Мм… м… ― ещё громче мыкнула Гюнай.

― Хочешь уйти? ― с хитрой улыбкой спросил Альберт. Гюнай начала положительно кивать, причём делала это торопливо, будто иначе он не поймёт.

― Проглоти, ― приказал Альберт, глядя в её глаза. Гюнай посмотрела на него с широко открытыми глазами, а потом начала отрицательно мотать головой. Она чувствовала во рту много его семени, очень много. Оно буквально переполняло её рот. И проглотить всё это ей казалось дико омерзительным занятием.

― Проглоти, ― повторил Альберт. В этот момент он начал сползать вниз. Тёрся своей волосатой грудью о её грудь, а потом членом начал тереться о её животик, совершая боковые движения. Гюнай бы сочла это милым, если бы только её рот не был переполнен его спермой. Ко всему прочему, из-за того, что она брезгала, у неё во рту скапливалась её собственная слюна. И с каждой следующей секундой её становилось всё больше и больше. Гюнай боялась, что скоро начнёт захлебываться, если он её не отпустит. Будет захлёбываться в сперме… эти мысли возбуждали её, но вызывали дикое омерзение.

― Я никуда не отпущу тебя, пока всё не проглотишь, ― игриво пригрозил Альберт.

― М…м… ― жалобно и протяжно взвыла Гюнай. Она хотела громко возразить ему, что не станет есть сперму, но не могла. Теперь она не могла открыть рот, иначе всё вылезет наружу… вся его сперма и её вязкая слюна, которой становилось всё больше. И это будет дикий стыд для неё. Гюнай всегда боялась облеваться во время секса. И пусть даже в этом парень виноват, всё равно этот минус будет не в её пользу.

― Ты моя жена. Считай, что я тебя пометил, ― с ухмылкой сказал Альберт. Он приложил одну ладонь к её щеке и начал нежно поглаживать.

«Пометил? Он что, меня за собаку принимает?» ― нервно подумала Гюнай. Возмущение и желание сопротивляться в ней только возрастали.

― Ну же, детка, глотай, ― игриво повторил Альберт. Его голос звучал нежно, не требовательно, и всё равно она не хотела подчиняться.

― Мм… ― громко мыкнула Гюнай и показательно нахмурила брови. Неожиданно он это заметил и подушечкой большого пальца погладил её бровь, как бы велел не хмуриться.

― Докажи, что считаешь меня своим мужем, ― сказал Альберт.

«Мало было обкончать рот, так ещё и проглотить всё требует» ― с возмущением подумала Гюнай. Она хотела сопротивляться, но уже не знала, как это сделать. Он прикрыл её своим телом и никуда не отпускал. Одной рукой всё также настойчиво придерживал её голову.

― Если ты моя жена, то не должна меня брезгать, ― деловито разъяснил Альберт,― я этого не потерплю. Уяснила?

В следующее мгновение он начал хлопать её по щеке, будто презрительно её бил. В этот момент Гюнай почувствовала обиду и унижение. А ещё поняла, что он заставит её проглотить сперму. Всё именно к этому идет. Сначала он просто сказал, потом требовательно сказал, а теперь доказывает, что она должна это делать, потому что стала его женой. И Гюнай чувствовала, что следующим этапом принуждения станет применение силы… но неужели он будет заставлять её силой, если она категорически откажется глотать сперму? Гюнай боялась это проверять. Опять-таки исходила из мысли, что не хочет испортить их первый раз.

― Давай ты сейчас проглотишь всё, и мы об этом поговорим? ― деловито предложил Альберт. Он приложил ладонь к её губам, будто желая помешать открыть рот. В этот момент Гюнай почувствовала ещё большее принуждение. Она посмотрела ему в глаза и затаила дыхание. Не знала, что делать дальше.

― Глотай, ― требовательно повторил Альберт, ― пока ты моя жена, будешь это делать.

У Гюнай замерло сердце, когда она это услышала. Это прозвучало грозно и грязно. Вызывало в ней омерзение и протест, но в то же время возбуждало. Гюнай почувствовала, как её влагалище сжалось, а по телу пробежалась странная дрожь, будто волна расслабления. Она чувствовала себя во власти сильного мужчины, против которого нельзя сопротивляться. И она не может ему отказать.

― Будешь и дальше сопротивляться, начну злиться, ― пригрозил Альберт, ― всё же было хорошо, ты слушалась меня. Ты кончила, я кончил, а сейчас ты хочешь всё испортить?

Гюнай была в шоке оттого, насколько быстро говорит Альберт, а в его голосе было так много возмущения. Можно было подумать, что она реально провинилась в чём-то. И всё то время, пока он говорил, смотрел в её глаза и держал за губы. Гюнай почувствовала сильное психологическое давление. Поняла, что он сделает всё, чтобы она подчинилась. Заставит её подчиниться. Но Гюнай боялась поругаться с мужем в первый же день совместной жизни. И с такими мыслями она снова сдалась. В скором времени Альберт почувствовал, как её кадык дёрнулся, и Гюнай сделала глоток.

― Молодец, послушная девочка, ― довольным голосом сказал Альберт, ― глотай. Глотай всё, моя девочка.

Гюнай сразу же стало обидно, что он покорил её. Вынудил проглотить все гадости, скопившиеся у неё во рту. Она почувствовала, как вязка слюна вперемежку с его семенем с трудом прошла внутрь её желудка. Проникла огромным сгустком и будто застряла где-то в горле, чуть ниже трахеи. И это было особенно ужасно и омерзительно. Гюнай нахмурила брови и посмотрела ему глаза, а он убрал ладонь с её ротика.

Глава 7. Завтра на работу

Как только Альберт убрал ладонь с её ротика, Гюнай сразу же обиженно спросила:

― Зачем ты это сделал?

Ей до сих пор было дико противно оттого, что она проглотила сперму.

― Я же ведь сказал уже, жена обязательно должна пробовать сперму мужа, ― деловито объяснил Альберт и тут же начал слезать с неё.

― Это ты сам придумал, ― с недовольством сказала Гюнай. Альберт посмотрел на неё и собрал губы в ехидную ухмылку, а потом повторил уже сказанное:

― Считай, что я тебя пометил. Теперь ты точно моя жена.

― Я тебе не собака, чтобы меня метить, ― с недовольством сказала Гюнай. Она не собиралась высказывать это вслух, но раз он осмелился это повторить, Гюнай просто не сдержалась.

― Ну, правильно, поэтому я не описал тебя, ― с ухмылкой ответил Альберт. Этим он якобы хотел сказать, что считает её человеком и поэтому «пометил» рот спермой.

― Это было омерзительно.

― А мне понравилось.

Гюнай посмотрела на него с недовольством и предосудительно помотала головой.

― Я в душ. Ты со мной или позже пойдёшь? ― неожиданно спросил Альберт. Он уже стоял у двери, готовый уйти, но обернулся, чтобы спросить. Их взгляды снова встретились.

― Нет, я не с тобой, ― недовольным голосом ответила Гюнай. Ей хотелось поскорее остаться одной и подумать. Она хотела решить для себя, нравится он ей или же нет.

― Если будешь обижаться, отшлепаю, ― игриво сказал Альбер и подёргал бровями. Гюнай неожиданно укрылась одеялом и легла на бок.

― Ну-ну, конечно.

― Конечно, ― с ухмылкой добавил Альберт. Он говорил шутя, и поэтому она не восприняла это всерьёз.

― Всё равно после тебя пойду, ― упрямо повторила Гюнай.

― Ну, хорошо, тогда я ушёл.

В следующее мгновение Альберт скрылся за дверью, а Гюнай осталась наедине со своими мыслями. Ей всё ещё было обидно оттого, что он заставил её проглотить сперму. Сказал: «поговорим об этом», а в итоге «пошли в душ?» Гюнай до сих пор ощущала вкус его семени на своём языке.

Гюнай долго лежала неподвижно, укрывшись одеялом с головой. Наружу торчала только её моська, чтобы не было тяжело дышать. У Альберта работал кондиционер, и поэтому в комнате было прохладно. И, несмотря на то, что на улице лето, ей было комфортно под одеялом.

Альберт всегда пытался выставить себя небогатым человеком, но Гюнай не пришло в голову подумать о том, что в квартирах у бедных людей не бывает кондиционеров.

Различные мысли посещали её голову. В основном она думала о том, как сложатся их отношения в дальнейшем. И что ей делать, если он постоянно захочет кормить её своей спермой? Гюнай вздрагивала от мысли, что всё будет именно так.

Примерно через полчаса Гюнай услышала звук работающего фена, который доносился из гостиной. Ей сразу же стало любопытно убедиться в своих подозрениях, что это именно фен шумит. Гюнай всегда думала, что мужчины не пользуются феном. К тому же, Альберт коротко пострижен.

Гюнай вылезла из-под одеяла, шустро оделась и вышла к мужу в гостиную. Он, действительно, сушил волосы феном. И к её приходу как раз закончил это дело и выключил прибор.

― Вот, отыскал специально для тебя, ― с улыбкой сказал Альберт, протягивая фен в её сторону, ― маме принадлежал.

Последние слова он сказал как-то по-особому. Через его голос будто была слышна любовь по отношению к матери. Но с другой стороны, можно было подумать, что он скучает по маме. Гюнай это казалось странным, ведь ему не очень нравится жить с родителями. Он редко с ними видится по своему решению и не должен скучать.

― Да, спасибо, мне нужен фен, ― с улыбкой сказала Гюнай и приблизилась к нему.

― Хорошо работает, проверял.

Альберт усмехнулся и рукой прошёлся по своим высохшим волосам. Гюнай посмотрела на него, а потом обернулась в сторону ванной комнаты. Ей было неловко находиться рядом с ним после случившегося. Она просто не знала, что ему сказать. И теперь уже не хотела обсуждать то, что он заставил её проглотить сперму. Гюнай понимала, что их мнения не сойдутся в этом вопросе.

― Можно я тогда тоже пойду мыться? ― спросила Гюнай.

― Можно, конечно, а я пока схожу за продуктами. А-то у нас кушать совсем ничего нет.

Альберт положил фен на журнальный столик у дивана и посмотрел на неё, будто в ожидании разрешения.

― Да, хорошо, сходи, ― ответила Гюнай.

― Только я тебя запру в квартире, ― важно предупредил Альберт, ― вторых ключей пока нет, не заказал ещё, а оставлять тебя в открытой квартире боюсь. Мало ли что…

Альберт будто оправдывался за то, что хочет её запереть. Его голос звучал немного взволнованно, и это удивило её. Ничего такого ужасного она не видела в том, чтобы посидеть в закрытой квартире. Тем более, что она в душ собирается. По любому он вернётся к тому моменту, когда она помоется и выйдет.

― Я не против посидеть взаперти, пока ты сходишь за продуктами, ― с улыбкой ответила Гюнай. Он задержал взгляд на её лице, а потом довольный сказал:

― Хорошо.

Гюнай вышла из гостиной и вернулась в свою комнату, чтобы взять полотенце и халат. Альберт начал одеваться к выходу. Гюнай пошла мыться ещё до того, как Альберт ушёл. Поэтому она не видела, как он её запирает. Она даже не слышала щелчки замочной скважины… а вот для Альберта этот момент был особенный. И он бы хотел, чтобы она услышала эти самые щелчки.

Альберт вышел за дверь, закрыл её и медленно вставил ключ в замочную скважину. Затаил дыхание. Его возбуждала мысль о том, что он может её запирать. Ему хотелось думать, что она его собственность. Теперь никуда не выйдет без его позволения. Мельком он подумал, что обязательно так и будет.

Гюнай мылась не спеша и, действительно, к тому моменту, когда она вышла из ванной комнаты, Альберт уже был дома. И он удивился, увидев её в банном халате.

― Ты что это, только-только вышла из душа? ― спросил Альберт.

― Ну да, я люблю долго мыться, ― с улыбкой призналась Гюнай. ― Ты же не против?

― Совсем нет. Долго мыться ― это хорошо, чище будешь!

Альберт усмехнулся, положил пакеты на пол, а потом отвернулся и начал запирать дверь на замок изнутри. Спрашивать, почему он это делает, Гюнай не стала. Её родители тоже запирают дверь изнутри по возращению домой. И это при том, что они живут в менее населённом городе, почти в деревне. А они с Альбертом ― в настоящем многомиллионном мегаполисе. Это и радовало и пугало её. Но дополнительной безопасности Гюнай не была против.

― Ванную принимала или просто помылась? ― поинтересовался Альберт. Как раз в этот момент он вынул ключ из замочной скважины и положил к себе в карман. А вот это было уже лишним… зачем ему вытаскивать ключи и ложить к себе в карман? Можно было подумать, что он боится, будто она убежит. Гюнай удивилась, но это её не насторожило. Она ответила на его вопрос.

― Да. И я воспользовалась твоей пенкой, ― призналась Гюнай, ― надеюсь, ты не будешь ругаться?

Альберт взял в одни руки оба пакета с продуктами, а потом подошёл к ней и стукнул по носику.

― Теперь это и твоя пенка тоже, ― игриво сказал Альберт. Гюнай радостно улыбнулась и подумала, что ему тяжело.

― Давай, я тебе помогу? ― предложила Гюнай. Она потянулась к его пакетам, и Альберт весьма охотно отдал один из них. ― Ого, сколько всего вкусного.

― Обычно я закупаюсь поскромнее, ― признался Альберт, ― но сегодня я решил устроить нам праздник. Отметим начало нашей совместной жизни.

В этот момент Гюнай уже открыла пакет и увидела торт, сок, какие-то йогурты и печенья. В её пакете были исключительно сладости, но когда она взглянула на пакет Альберта, через приоткрытый верх увидела внутри колбасы, хлеб, сыр и пр.

― Пойдём на кухню, разберём всё, ― с улыбкой предложил Альберт.

Они пошли на кухню, перебрали продукты и поели. Альберт подумал, что она слишком много ест. Даже больше, чем он, но делать замечание не стал. Как и она, он не хотел предъявлять претензии в первый же день совместной жизни. Но для себя он подметил, что отучит эту «пухленькую девочку» переводить продукты. А между тем, Гюнай поела даже меньше, чем обычно. Не хотела выглядеть обжоркой…

Когда они вышли из кухни, вместе направились в гостиную. Альберт предложил ей посмотреть телевизор, и Гюнай с радостью согласилась. А что ещё делать дома неработающим людям? Либо телевизор смотреть, либо за компьютером сидеть. Гюнай не увидела в квартире компьютер, но почему-то была уверена, что он должен быть. Разве может современный человек обойтись без компьютера?

Гюнай видела в своей комнате какую-то дверь, и она была заперта на ключ. Гюнай предположила, что, возможно, это ещё одна мини-комната, типа компьютерной. Но эта мысль была частью её фантастических мечтаний. Гюнай понимала, что на самом деле за дверью может быть всё что угодно, вплоть до прохода в соседскую квартиру.

Гюнай хотела расспросить про эту комнату, но пока не решалась. Не хотела показаться слишком любопытной. А вдруг это не компьютерная, а какая-то кладовка с его личными вещами? Будет как-то неправильно требовать открыть её. В конце-то концов, она ещё только 1 день ему жена, рано знать всё. А ещё Гюнай помнила, что это двухкомнатная квартира. Даже если за той дверью ещё одна комната, она точно маленькая и получена в результате деления её комнаты. И если так, зачем было делить и уменьшать её комнату? У Гюнай было много вопросов. Но, сидя на диване за телевизором, она лишь мусолила их в своей голове, и не спрашивала.

В один из моментов, когда в их фильме вышла реклама, Альберт поставил звук телевизора на паузу и сказал:

― Завтра уже понедельник, получается, я отгулял отпуск.

― Тебе на работу? ― с некоторым удивлением спросила Гюнай. Она думала, что у них будет медовый месяц. Ну, или хотя бы подобие медового месяца. Альберт несостоятельный мужчина. Она поняла это по уровню их свадьбы, и всё же надеялась, что они устроят себе домашний запоминающийся отдых. А получается, что нет… Гюнай уже была огорчена.

― Да, надо работать, ― деловито сказал Альберт, ― а-то денег на вкусняшки не будет.

В этот момент он простодушно усмехнулся и стукнул её по носику.

― Просто я думала, что мы какое-то время вместе побудем, ― сказала Гюнай.

― Конечно, побудем. Мы теперь каждый день будем вместе, ― с улыбкой ответил Аьберт.

― Просто после свадьбы пары обычно едут куда-нибудь. Ну, там, медовый месяц устраивают, ― пожаловалась Гюнай. Она не могла просто промолчать об этом. Гюнай всегда мечтала о свадебном путешествии, о белом платье и о куче гостей на своей свадьбе. Белое платье она получила, а вот кучу гостей нет. На их свадьбе присутствовали исключительно родственники со стороны жениха и невесты, никаких друзей и подруг. Это уже удручило Гюнай.

С отсутствием большого застолья Гюнай смирилась, а вот с отсутствием свадебного путешествия смириться ей уже было сложнее. Когда их родители объявили о том, что свадьба будет скромной, Гюнай старалась не огорчаться. Альберт сказал, что это сэкономит деньги и его, и её родителям. И раз уж ради экономии они пожертвовали пышной свадьбой, она от медового месяца ожидала большего.

Глава 8. Взаперти

Альберт понял, что как-то придётся объяснить отсутствие медового месяца. И ничего другого не придумал, как просто пошутить на эту тему.

― Так мы же тоже поехали на медовый месяц, отдыхали, ― с улыбкой ответил Альберт.

― Ты про то, что мы сюда ехали больше суток? ― спросила Гюнай с недовольством. Альберт усмехнулся. Её жалоба показалась ему нелепой, но милой.

― Мы гостили у твоих родителей. Забыла? Больше недели, ― напомнил Альберт.

И действительно, после того, как он сделал ей предложение, они не сразу поженились. Так было принято по их обычаям. После помолвки они жили в доме её родителей, но в разных комнатах. И, естественно, без всякого интима. Но каждый день виделись, общались, гуляли и узнавали друг друга. А их родители тем временем подготавливались к церемонии.

― Это не считается, ― сказала Гюнай и упрямо скрестила руки, посмотрела вниз перед собой. Альберт продолжил улыбаться и одной рукой потянулся к её подбородку, заставил её взглянуть на себя.

― Ну, ты чего, обижаешься что ли? ― милым голосом спросил Альберт.

― Да, обижаюсь. Я думала, что у нас будет медовый месяц, ― сказала Гюнай.

― Хочешь, будет? ― спросил Альберт.

― Да, хочу, ― быстро ответила Гюнай.

― Через полгода мне дадут ещё один отпуск. Можем съездить на море.

Это её слабо утешало. Всё равно Гюнай казалось, что её обделили нормальной свадьбой… и тот отдых на море, который он ей сейчас обещает, должен был стать дополнением к медовому месяцу, а не её заменой. Её обида приутихла, но не исчезла.

Они ещё какое-то время об этом поговорили, но Гюнай поняла, что обсуждать тут нечего. Его завтра ждут на работе, разве он может не прийти? Конечно, не может. Разговор по сути уже был завершён с того самого момента, когда он сказал, что ему завтра на работу. И всё же Гюнай хотелось пожаловаться, покапризничать. Но зато ей стало чуток легче. Альберт не злился, но постарался объяснить ей ситуацию. Под конец напомнил:

― Ну что ж поделаешь, мы с тобой небогатые, приходится выкручиваться.

Гунай грустно улыбнулась и посмотрела на него. Ей уже было нечего сказать, а он, наоборот, захотел высказаться.

― Мы же с тобой договорились, что в семье работаю только я, а ты сидишь дома и следишь за порядком, ― напомнил Альберт.

― Да, я не против, ― быстро ответила Гюнай.

― Я не договорил, Гюнай, ― важно сказал Альберт. Он взял её за руки и посмотрел в её глаза. Гюнай даже стало неловко, и она тихо сказала:

― Извини.

Она не хотела его перебивать и даже удивилась тому, что так получилось.

― Это значит, что на мне большая ответственность. Я не могу допустить, чтобы меня уволили. Иначе мы оба будем голодать.

Последние его слова даже немного напугали её. Но это потому, что Альберт говорил слишком серьёзно. Гюнай почувствовала себя виноватой из-за своих детских капризов.

― Извини, ты прав, ― тихо произнесла Гюнай и поникла головой.

― Не расстраивайся, мы обязательно поедем на отдых, но я должен накопить немного денег. Наверное, наша свадьба показалась тебе скромной, но на неё ушли все мои сбережения, ― объяснил Альберт.

― Я думала, что твои родители заплатили за свадьбу, ― сказала Гюнай. Она слышала, как их родители между собой общались на кухне и обсуждали расходы.

― И родители, и я тоже. Они бы не потянули такую сумму в одиночку.

Гюнай с удивлением пожала плечами. Потом Альберт начал объяснять, что он из небогатой семьи. Также напомнил, что она об этом знала, когда выходила за него замуж. Гюнай ещё больше почувствовала себя виноватой, но больше уже не жаловалась. Решила, что стоит забыть про медовый месяц. И он не виноват, что у него не хватило денег на путешествие… нечестно его упрекать.

― Самое главное, что мы есть друг у друга, ― важно сказал Альберт. Он уже легли спать, и он крепко её обнял, накинул одну ногу поверх её бёдер. Гюнай почувствовала себя маленькой девочкой в объятиях сильного мужчины. И он так говорил… так объяснял всё по-взрослому. Дал ей понять, что на полном серьёзе готов защищать и содержать её. Мысленно она уже растаяла и даже не злилась за то, что он заставил её проглотить сперму. Но она вспоминала тот омерзительный момент всякий раз, когда он приближался к ней близко. Всякий раз, когда обнимал и целовал её.

― Да, ты прав. Во всём прав, ― согласилась Гюнай.

― Спокойной ночи, милая.

Альберт нежно поцеловал её шею и продолжил дышать в её ушко. А Гюнай лежала тихо-тихо, будто боясь пошевелиться. Ей было очень приятно находиться под его крепкими и тёплыми руками. Она боялась, что если пошевелится, он тоже это сделает. Вдруг захочет перелечь на другой бок, и тогда он перестанет её обнимать. И поэтому Гюнай лежала тихо, и также тихо лежал Альберт. Он так и уснул, обнимая её. Только вот Гюнай не могла уснуть. Она лежала и думала о том, что сегодня произошло. Вспоминала их разговоры снова и снова. И ей было дико стыдно за себя. Она вдвойне повела себя глупо. Сначала в постели, а потом начала жаловаться, что у них не будет медового месяца. Не стоило так…

У Гюнай была привычка спать на животе, уложив голову на бок. И сколько бы родители не отучали её от этой привычки, им это не удалось. Она частенько просыпалась, лежа на животе. И этим утром было так же. Не глядя по сторонам, она ощупала постель, а потом уже подняла голову и начала оглядываться. Ей стало немного грустно оттого, что она пропустила тот момент, когда Альберт проснулся. Его не было рядом, и Гюнай подумала: «неужели ушёл уже?»

Гюнай торопливо встала и прямо в ночной сорочке вышла в гостиную. Также она проверила кухню, а в туалет зашла по нужде. Альберта нигде не было, и Гюнай стало грустно. Она хотела проводить его. Смотреть на него в тот момент, когда он уходит. Гюнай много раз представляла себе, как провожает мужа на работу, как целует его перед уходом. Она всегда думала, что когда этот момент наступит, он должен быть особенным. Это была её некая детская мечта.

― Глупости, чего я расстраиваюсь? ― подумала Гюнай. Она встала с толчка и принялась умываться. Уже вчера она принесла свою зубную щётку и пасту, а также и полотенце, которое привезла из родительского дома. Гюнай не хотела брать полотенце, но мать сказала: «бери, будет память обо мне». Гюнай так и не поняла, почему именно полотенце должно стать памятью о ней. Почему, например, этой вещью не должно стать платье, которое мать сшила для неё? Это было бы логичнее. Но в любом случае, «память» оказалась полезной. Зато Гюнай не приходилось думать, каким полотенцем можно воспользоваться.

Но Гюнай взгрустнула, когда начала вытираться на своё домашнее полотенце. Оно действительно, было «памятью». Гюнай сразу же вспомнила про родительский дом и про то, что сейчас находится очень далеко от них. На мгновение ей даже захотелось расплакаться. Расчувствовалась. Но она утешала себя тем, что у неё всё хорошо в жизни. Теперь у неё есть муж, который заботится о ней. Она должна быть счастлива и должна любить его.

Гюнай вышла из ванной немного заплаканной. Всё-таки не сдержалась и совсем чуть-чуть выронила слезинку. Потом направилась на кухню и устроила себе сытный завтрак. Она со вчерашнего дня нормально не ела, и при Альберте боялась наедаться. И без того всё время ждала, когда он начнёт упрекать её за то, что она много ест. Гюнай знала, что такой момент когда-нибудь наступит. Но на всякий случай при нём старалась кушать меньше.

― А всё-таки есть плюсы того, что я сижу дома, ― немного коварно подумала Гюнай, отрезая себе большой кусок торта. Это подняло её настроение.

После еды Гюнай прошлась по квартире. Сходила на балкон и полюбовалась видом. Её немного смутило то, что на окнах кругом металлические решётки. Балкон типа застеклён, но в нём всего три окошка, на которых тоже решётки. Остальные участки балкона состояли из сплошной стены, которая представляла собой непонятную панель. И не дерево, и не гипсокартон. Что-то неровное и заклеенное самоклеющимися обоями. Гюнай подозревала, что под этими «обоями» скрывается металлический каркас.

― Странно, ― подумала Гюнай. Она впервые видела, чтобы балкон был так странно застеклён и чтобы на его окнах стояли решётки. Было видно, что это труд «самоделкина». И, конечно, Гюнай задалась вопросом:

― Неужели он сам так застеклил балкон? Или это причуды бывших хозяев?

Гюнай решила расспросить об этом, когда Альберт вернётся. Это же всё-таки не вопросы о запертой комнате, которая, возможно, является его личной кладовкой. Об этом можно спрашивать. Но Гюнай сделала вывод, что просто так из этой квартиры не выберешься…

Когда Гюнай подумала, что ей не выбраться, она вдруг вспомнила о том, что вчера перед уходом в магазин он запирал её. Гюнай подбежала к двери и подёргала её.

― Заперто.

Она произнесла это и замерла на месте, уставившись на запертую дверь.

― Он снова меня запер.

Неожиданно Гюнай это не понравилось. Она подумала, что это неправильно то, что он оставляет её взаперти. И почему он оставляет её взаперти? Ну ладно вчера, они только приехали, и он выходил ненадолго в магазин. Но ведь сегодня он ушёл на работу, на весь день. И она всё время должна сидеть дома? Гюнай не нравилось, что он так с ней поступает. И об этом она решила поговорить с ним.

Гюнай ходила вперёд-назад и думала о том, что скажет Альберту. Она согласилась быть «домашней женой», но разве это означает, что она должна сидеть взаперти в его квартире? Гюнай хотела расспросить его об этом и если что, возмутиться. Но с другой стороны, ей не хотелось поругаться с мужем. Второй день совместной жизни ещё не значит, что пора расставлять все точки над «и». Гюнай не хотела быть слишком капризной, но чувствовала, что должна заявить о своих претензиях уже сейчас. Будет странно, если сначала она будет терпеть подобное обращение, а потом вдруг возмутится. К тому же, Альберт может привыкнуть так поступать с ней, и потом всегда будет запирать её перед уходом. Гюнай точно не хотела, чтобы так было. Тем более, квартира у него странная. Словно клетка для человека. Когда Гюнай думала об этом, мурашки пробегались по её телу.

Гюнай не спросила, во сколько Альберт возвращается с работы. Но она ходила у входной двери и смотрела в глазок уже с пяти часов вечера. Волновалась. И она ещё не решила, что скажет мужу. Сразу начнёт жаловаться и предъявлять претензии? Так точно нельзя поступать. Она не хотела, чтобы всё было, как вчера. Гюнай решила, что постарается быть деликатной.

Глава 9. Важный разговор

Долгожданный момент наступил приблизительно в 18:40. Гюнай подбежала к двери и услышала щелчки замочной скважины. Про себя думала: «он пришёл, он пришёл…»

Гюнай волновалась, потому что не знала, как начать жаловаться. В скором времени дверь открылась, и у порога показался Альберт.

― Привет, дорогая, ― с улыбкой сказал Альберт и протянул голову в её сторону, явно ожидал поцелуя. Гюнай не стала вредничать и тоже потянулась к нему. Их губы соединились буквально на несколько секунд, и Гюнай тихо сказала:

― Привет.

Альберт тем временем отвернулся и начал запирать дверь на ключ изнутри. Гюнай уже заранее знала, что он не оставит ключи в замочной скважине. Точно вынет их и положит к себе в карман, прямо как вчера… и Гюнай очень внимательно следила за ним глазами. Ждала, когда это произойдёт.

― Как провела день? ― спросил Альберт.― Не скучала?

Как раз в этот момент Альберт вытащил ключ и положил к себе в карман. Гюнай не выдержала и с недовольством ответила:

― Вообще-то скучала. Почему ты меня запер?

― Я тебе вчера уже объяснил, почему буду тебя запирать, ― напомнил Альберт, не глядя в её глаза. Он погасил свет в прихожей и готовился пройти в гостиную. Гюнай же не отводила от него взгляда.

― Ты не говорил, что всегда будешь меня запирать, ― возмутилась Гюнай.

― Пока не закажем тебе ключи, буду запирать, ― решительно заявил Альберт.

― Зачем тебе меня запирать? И когда ключи закажешь? ― торопливо спросила Гюнай. Альберт посмотрел на неё, а она резко отвела взгляд и посмотрела вниз. Он сразу же потянулся к её подбородку. Ему нравилось, когда она смотрит ему в глаза во время общения.

― Что такое, Гюнай? Ты чего-то испугалась? ― спросил Альберт. Его рукам она сопротивляться не стала. Альберт повернул её голову к себе, и посмотрел в её глаза. Гюнай было неловко на него смотреть. Она почувствовала, что слишком резко себя повела и уже почти сожалела об этом…

― Мне просто не понравилось сидеть взаперти, ― ответила Гюнай.

― Мы же договаривались, что ты занимаешься домом, а я работаю и зарабатываю деньги, ― напомнил Альберт. Он отпустил её подбородок и направился в гостиную.

― Но мы не договаривались, что ты будешь держать меня взаперти, ― добавила Гюнай.

― Вчера ты не была против посидеть взаперти. Что случилось? ― спросил Альберт, продолжая шагать вперёд. ― Тебя кто-то напугал? Настроили против меня?

Гюнай шла за ним и отставала на два шага.

― Вчера ты уходил ненадолго. Не надо запирать меня, когда уходишь на работу.

― Во-первых, ты спала, когда я уходил. Я просто не мог оставить квартиру открытой. Ты хоть представляешь, любой может войти?

В этот момент Гюнай наконец-то догнала его, а их взгляды встретились. Гюнай решила, что погорячилась.

― Да, наверное, ты прав. Но лучше бы ты меня разбудил, и я бы закрылась изнутри.

― Ты не можешь запереться изнутри, ― деловито возразил Альберт. Он снова обогнал её и направился к своему шкафу, распахнул оба двери и начал переодеваться.

― Почему не могу запереться изнутри? ― спросила Гюнай.

― Потому что у тебя ключа нет, цепочку выбьют одним ударом.

Гюнай усмехнулась, когда услышала его слова.

― Почему её кто-то должен выбивать?

В этот момент Альберт замер на месте и будто обдумывал, что сказать ей. Он стоял к ней спиной, но Гюнай заметила его реакцию. И она тоже заволновалась.

― Ты что-то скрываешь от меня? У тебя есть какие-то враги?

― Ну, допустим, ― сказал Альберт, не оборачиваясь. Гюнай взволнованно подбежала к нему и взяла за руку, посмотрела ему в глаза.

― Ты чего? Ты влип в какие-то неприятности и рассказываешь об этом только сейчас?

― Я пока ещё ничего не рассказывал, ты сама сделала выводы, ― деловито ответил Альберт и продолжил переодеваться.

― Расскажи, что случилось и кто тебя ищет, ― потребовала Гюнай. Она всегда боялась преступников и не хотела из-за кого-то оказаться под угрозой.

― Меня никто не ищет, ― решительно сказал Альберт и неуверенно добавил: ― не должны искать.

― А кто искал?

Альберт неожиданно обернулся и посмотрел ей в глаза.

― Обещай, что не бросишь меня, если всё расскажу?

Гюнай неестественно усмехнулась. Она не могла поверить тому, что между ними состоялся именно такой разговор. Не так она представляла себе их «разборки», когда весь день обхаживала квартиру в ожидании его возвращения.

― Обещай, ― нетерпеливо повторил Альберт.

― Конечно, я тебя не брошу. Мы же теперь муж и жена, ― уверенно ответила Гюнай. Альберт подошёл к ней почти вплотную, схватил за плечи, а потом крепко прижал к себе.

― Я не хотел рассказывать, но теперь понимаю, что должен. Ради твоей же безопасности.

― Ты меня пугаешь, ― пожаловалась Гюнай, ― рассказывай уже скорее.

Альберт разжал свои объятия, взял её за руку и повёл к дивану.

― Давай присядем.

Волнение у Гюнай только возрастало. Они уселись на кровати на расстоянии приблизительно 1 метр друг от друга. И сели боком, чтобы смотреть друг на друга.

― Я оказался в городе не просто так, ― признался Альберт.

― Ты жил с родителями?

― Да-да, всё верно. Я жил там же, где ты родилась и выросла. Я же не просто так из ниоткуда пришёл к тебе, я знал твоих родителей с детства.

Гюнай поняла, что он тянет время и не говорит о главном, но послушать о том, о чём он рассказывает сейчас, ей тоже было интересно. Она долго гадала, откуда он узнал о ней, почему именно к её родителям пришёл, но спросить не додумалась…

― А я тебя не знала. Если ты жил неподалёку, как так получилось, что мы раньше не были знакомы? ― просила Гюнай. ― Городок-то у нас небольшой, деревня считай.

Альберт усмехнулся и мило согласился:

― Ну да, деревня. Я просто в другой школе учился, вот мы и не пересекались. А вот наши родители знали друг друга. Ты разве не в курсе? ― спросил Альберт.

― Нет, я не знала. Рассказывай уже, кто там за тобой гонится? ― нетерпеливо спросила Гюнай.

― У меня был бизнес совместный с двумя товарищами. Сначала всё шло хорошо, а потом не заладилось.

― В каком смысле не заладилось? Что случилось?

― Можно сказать, что это я накосячил.

Гюнай села ровнее и тяжело вздохнула, снова нетерпеливо сказала:

― Ну, рассказывай уже.

― Ты меня торопишь, ― пожаловался Альберт, ― я пытаюсь объясниться.

― Я не буду осуждать тебя, ― обещала Гюнай.

― Я должен был забрать товар, как обычно, но поддался соблазну.

― Какому соблазну? Растратил общие деньги? ― предположила Гюнай. Раз он стыдится рассказывать, возможно, так и было. Альберт усмехнулся.

― Нет, конечно. Я нашёл более выгодного поставщика. Собирался оставить сэкономленные деньги себе.

― Но это нечестно, ― сразу же сказала Гюнай, ― и они узнали, что ты так поступил, и разозлились на тебя?

― Там хуже всё было. Поставщики кинули и пропали, а я попал на деньги. Против них завели уголовное дело, ну а толку-то… деньги никто не вернул, и не вернут уже.

― И теперь твои друзья требуют деньги? ― спросила Гюнай.

― Ещё как. Мы все сложились в дело, заложили дома.

― Ужас, ― с сочувствующим видом протянула Гюнай.

― В общем, когда я понял, что ситуация безвыходная, решил просто сбежать.

― Получается ты преступник? Тебя и полиция ищет?

― Нет, ― с ухмылкой возразил Альберт, ― по закону там всё моё было. Мой бизнес, мои деньги и мои потери. Но друзья вложились и считают иначе.

― А раз они вложились, почему их не включили в бизнес? ― спросила Гюнай.

― Серёга там какие-то пособия получал по потере кормильца. Не хотел их лишаться, оформляя на себя бизнес, который не факт, что принесёт прибыль.

― Ясно. Ну а второй друг?

― А Валерка так, он почти не вложился, ― сказал Альберт и отмахнулся рукой.

― Но всё же вложился? ― спросила Гюнай.

― В четыре раза меньше, чем Серёга.

― А прибыль вы поровну делили?

― Да-да, так и было. Когда случился инцидент, я понял, что всё… не смогу вернуть деньги и бизнесу конец. Оставалось только продать всё, что осталось и уехать.

― И ты ничего не отдал друзьям?

― Они начали наезжать. Требовали, чтобы я взял кредит и закупил товар на свои средства. Я вот не захотел так делать, я вообще не любитель кредитов.

― Ясно… но ты плохо поступил, что сбежал.

― Поступил так, как считал нужным. Что теперь, из-за них по миру пойти? Серёга не пропадёт, а Валера итак почти ничего не потерял.

― Но почему ты вернулся туда, если сбежал однажды?

Альберт улыбнулся и погладил тыльную сторону её ладони.

― Ради тебя.

― Это странно, конечно. Ты меня никогда не знал, и вдруг ради меня приехал?

― Я искал жену, ― честно признался Альберт, ― мне кажется, лучше всего искать её там, где ты вырос. Тебе так не кажется?

― Ну, не знаю. Наверное, ― со стеснительной улыбкой согласилась Гюнай.

― Я просто боюсь, что они могли увидеть нас, пока мы гостили у твоих родителей.

― Наверное, увидели уже.

― Ко мне не подходили и к родителям тоже. Но они могли проследить за нами, чтобы узнать, где я живу. Я только этого опасаюсь, ― объяснил Альберт.

― Ужас. И что делать, если так? ― с волнением спросила Гюнай.

― Просто не надо никуда выходить без меня. И обязательно запирайся изнутри.

― Ты сделаешь мне ключи, чтобы я могла запираться изнутри? ― спросила Гюнай.

― Да, сделаю. Но пока я сам буду тебя запирать. Так что не обижайся.

― Я не обижаюсь… я же не знала, что ты прячешься.

Альберт снова погладил тыльную сторону её ладони, а сам посмотрел в её глаза.

― Я просто боюсь, что тебя обидят.

Гюнай улыбнулась и стеснительно опустила голову. Снова подумала, что он заботится о ней.

― Ты поэтому окна так решётками заделал? ― спросила Гюнай, поглядев в сторону балкона. ― Боялся, что они придут за тобой?

― Да, поэтому. Заметила уже решётки?

Альберт усмехнулся и помотал головой.

― Конечно. Такое сложно не заметить, ― с улыбкой сказала Гюнай.

― И, небось подумала, что я маньяк, который решил навсегда запереть тебя здесь? ― с ухмылкой спросил Альберт. Он подсел к ней ближе и толкнул плечом. ― Ну-ка, признавайся, подумала так?

Гюнай стеснительно усмехнулась. Но разве она может признаться ему, что так подумала?

― Я нечасто вижу решётки на окнах. Тем более, что у тебя второй этаж.

― И что. Пролезть на второй этаж можно запросто.

― Не думаю, что кто-то станет пытаться пролезть через окно, проще замок вскрыть.

― Теперь, когда на окнах решётки, точно проще замок вскрыть, ― согласился Альберт.

― Но ты только на один замок запираешь квартиру, ― подметила Гюнай.

― Да, это всё моя лень, ― простодушно подметил Альберт, ― поначалу, когда только купил эту квартиру и перебрался, я очень боялся. Долго сидел дома, наставил решёток.

― Понимаю, ― с грустью протянула Гюнай. Она представила эту ситуацию и даже пожалела его.

― Но потом страхи отошли. Я понял, что нужно жить дальше, устраиваться на работу.

Глава 10. Ты должна готовить

Альберт много чего рассказал, но вопросы у Гюнай всё же остались.

― Они как-то угрожали тебе? Почему ты так сильно боялся? ― спросила Гюнай. Ей показалось, что он не всё договорил. Альберт посмотрел на неё и нахмурил брови, потом неохотно сказал:

― Сестру похитили.

― Как? ― в ужасе спросила Гюнай.

― Похитили в надежде вытрясти у меня деньги.

Далее Альберт долго рассказывал ей, как вызволял сестру. Как посадили Серёгу, а Валера охотился на него, угрожая перебить всю семью.

― Валера и Серёга двоюродные братья, и друг за друга горой. Когда Серёгу посадили, это его сильно задело.

― Понимаю, но ведь этот Серёга сам виноват. Он же похитил твою сестру, ― сказала Гюнай. Она представила себя на месте его сестры, и сильно взгрустнула. Она всегда боялась похищений. И даже смотреть фильмы про похищения боялась.

― Серёга то был виноват, но как выяснилось позже, не очень. Сестра шепнула мне на ушко, что это была её идея с похищением, шашни она крутила с Серёгой.

― Ого, ― удивилась Гюнай.

― Сестра и меня подставила, и Серёгу. В результате разборок, его посадили, а я снова остался крайним.

― А почему его посадили, если похищения не было? ― спросила Гюнай.

― Я заявление подал о похищении, а Сестра отрицала, что не была похищена.

― А почему она отрицала? Хотела, чтобы посадили твоего друга?

Гюнай была удивлена это услышать.

― Она испугалась последствий этой лжи. А ещё подумала, что будет удобно, если Серёгу посадят. Не будет больше докучать и требовать денег.

― Ужас… вы ужасно поступили с твоим другом. И ограбили, и в тюрьму посадили.

― На шесть лет, ― сказал Альберт.

― Ужас.

― Я так не планировал, это сестра всё. С тех пор мы с ней не разговариваем.

Гюнай задумчиво вздохнула.

― Валера решил, что мы специально всё так обставили, чтобы Серёгу посадили. Он из-за этого взъелся на меня. Теперь тут уже личное замешано, не только деньги.

― Думаешь, Валера и сейчас тебя ищет?

― И хочет отомстить, ― добавил Альберт, ― точно ищет.

― И ты боишься, что он захочет похитить меня? ― предположила Гюнай.

― Учитывая то, что его брата посадили за ложное похищение, вполне возможно. Я просто не хочу рисковать твоей безопасностью и поэтому прошу сидеть дома.

Гюнай нахмурила брови и тяжело вздохнула. Альберт приложил ладонь к её щеке и нежно погладил, а потом приблизился и поцеловал в губы недолгим поцелуем.

― Только не обижайся за то, что тебе приходится сидеть дома. Я просто боюсь тебя потерять.

Гюнай посмотрела ему в глаза и улыбнулась. Поняла, что он любит её, дорожит ею. Разве можно обижаться? Получается, он запирает её, чтобы защитить.

― Но ты всё равно сделай мне ключи, чтобы я имела возможность выйти из квартиры, ― сказала Гюнай. Несмотря на то, что его рассказ напугал её, она всё равно не хотела чувствовать себя пленницей.

― Конечно, сделаю, ― обещал Альберт. Гюнай посмотрела на него и улыбнулась, потом прильнула щекой к его груди. Он обнял её одной рукой и начал нежно поглаживать.

― Но когда я сделаю ключи, обещай, не выходить без меня?

― Ладно, обещаю, ― быстро ответила Гюнай.

― Прозвучало как-то несерьёзно,― пожаловался Альберт.

― Конечно, я не буду выходить без тебя. После этой страшной истории, даже сама не захочу, ― немного шутя, ответила Гюнай. Она хотела немного разрядить хмурую обстановку и только поэтому усмехнулась, но Альберт неправильно это понял.

― Это не смешно. Тебе и правда, может угрожать опасность, ― серьёзным голосом сказал Альберт.

― Я не буду выходить без тебя. Обещаю, что не буду, ― повторила Гюнай уже более уверенно.

― Хорошо.

Они примерно минуту посидели молча. Альберт обнимал её, а Гюнай прижималась щекой к его груди. Альберт был в футболке, но через тонкую ткать она ощущала его волосики. В этот момент она почему-то вспомнила про бывшего, снова невольно сравнила их. У него не было такой волосатой груди… и Гюнай поняла, что её возбуждает волосатость мужского тела.

― А когда ты ключи мне закажешь? ― спросила Гюнай, выдержав молчание. Несмотря на то, что она подумала о бывшем, корень их разговора не теряла.

― Для этого я должен задержаться, ― объяснил Альберт.

― Почему? Это же город. Наверняка здесь в каждом киоске изготавливают ключи.

Альберт усмехнулся.

― Ну, ты и загнула. Не в каждом киоске изготавливают. Но тут вопрос в другом, не каждому киоску я доверяю.

― И какому же киоску доверяешь? ― спросила Гюнай.

― Есть у меня один знакомый, который ключи изготавливает, ― объяснил Альберт, ― но к нему далеко ехать.

― Ясно.

― Но ты не переживай, я съезжу, ― обещал Альберт и нежно приложил ладонь к её щеке, потом важно добавил: ― чтобы ты не чувствовала себя пленницей.

Гюнай простодушно усмехнулась и тут же возразила:

― Да нет же, я не чувствую себя пленницей.

― Правда? Мне показалось иначе, ― сказал Альберт, ― когда я вернулся сегодня, ты была готова наброситься на меня за то, что я тебя запер.

― Но я не знала, почему ты это делаешь. А теперь знаю.

В этот момент ей стало стеснительно, и она опустила голову, посмотрела на свои колени. Как обычно, Альберту захотелось посмотреть на неё именно сейчас. Он проскользнул рукой к её подбородку и заставил её посмотреть ему в глаза.

― Это что-то меняет? ― спросил Альберт.

― Конечно, меняет,― уверенно ответила Гюнай. ― Я теперь знаю, что ты запираешь меня, чтобы защитить, а не потому, что сам так захотел.

Альберт широко улыбнулся и поцеловал её в губы. На этот раз их поцелуй продлился долго и будто был примирительным, говорил о их взаимопонимании. Альберт проник языком в её ротовую полость и начал игриво шевелить, поглаживал её с разных сторон. А Гюнай расслабилась и наслаждалась моментом. Ей очень нравилось, как он целуется, ― страстно и активно. А ещё он нежно поглаживал её спинку. Это действовало на неё успокаивающе.

Как только их губы разъединились, Альберт посмотрел на неё внимательным взглядом и спросил:

― А ты ужин приготовила?

― А что нужно было приготовить? ― спросила Гюнай. ― Вроде, всё есть.

Она лежала на его руке и улыбалась.

― Что всё есть?

― Ну, там колбаски, вкусности всякие.

― Одними колбасками долго не проживёшь, ― ответил Альберт. Он посадил её ровно и убрал руку с её шейки, а потом встал и направился на кухню. Гюнай начала оправдываться.

― Извини, я просто не знала, что тебе приготовить.

― Тоже, что и самой себе, ― ответил Альберт.

― Я себе ничего не готовила.

― Это я уже понял, ― протянул Альберт. Гюнай шла за ним, но она всё равно отставала.

― Прости. Завтра к твоему приходу я обязательно что-нибудь приготовлю.

― Почему только завтра? Сегодня тоже приготовь, ― деловито сказал Альберт. Он открыл морозильник и вытащил фарш в пакете, ― вот, котлеты можно приготовить.

Гюнай подошла к нему и стеснительно улыбнулась.

― А какие котлеты ты любишь?

Она знала множество рецептов котлет, но все они требовали довольно-таки много времени для приготовления. А у них ещё фарш замороженный.

― Я любые котлеты люблю, ― ответил Альберт, а потом игриво стукнул её по носику. Принялся вытаскивать из холодильника колбасу.

― Хорошо, когда мясо разморозится, я приготовлю котлеты, ― обещала Гюнай.

― Не нужно ждать. Разморозь в микроволновке и просто пожарь фарш, вкусно получится. Фарш домашний, с луком и солью, считай уже котлеты.

Гюнай стеснительно улыбнулась и принялась вытаскивать фарш из пакета. Уже чувствовала вину из-за того, что ничего ему не приготовила. Зато весь день ходила по квартире и накручивала себя, фантазировала всякие гадости о том, что он маньяк…

― Я мужчина, мясо люблю, ― деловито сказал Альберт, нарезая колбасу, ― а вот эти заменители мяса, это так, девчачье баловство.

― Ещё какое баловство, я обожаю колбасу, ― призналась Гюнай.

― А я мясо люблю. И приготовь макароны к котлетам.

― Хорошо.

Гюнай занималась готовкой, и при этом они общались на разные темы. В один из моментов раздался звонок на её смартфон.

― Это мама. Ты же не против, если я поговорю с ней? ― спросила Гюнай. Альберт пошевелил пальчиками.

― Да-да, говори.

Минут пятнадцать Гюнай общалась со своей мамой, при этом о готовке она тоже не забывала. Микроволновка пикнула, уведомляя о разморозке. И Гюнай принялась раскладывать фарш на сковороду. Вкусный запах жареных котлет только-только распространился по кухне, и Алберт уже встал, чтобы уйти. Гюнай прикрыла ладонью микрофон своего телефона и спросила:

― А ты не подождёшь?

― Ты поговори с мамой, а потом приходи. Я тебя в гостиной подожду, ― ответил Альберт. Гюнай показалось, что ему не понравилось то, что она так долго общается с мамой. И, тем не менее, разговор она не стала прерывать. Ещё как минимум десять минут они общались о том, о сём. Гюнай рассказывала маме, как они ехали сюда. О том, какая у Альберта квартира. Как они устроились, как вместе раскладывали вещи. А вот про решётки на окнах матери говорить она не стала.

К тому моменту, когда Гюнай положила трубку, котлеты и макароны были уже готовы. Она выключила обе конфорки на плите и направилась в гостиную. Альберт смотрел телевизор, но как только услышал её шаги, тут же поставил на паузу и обернулся к ней.

― Ну что, поговорила с мамой?

― Да, спасибо, ― ответила Гюнай и натянула губы в неестественную улыбку, указала рукой в сторону кухни: ― пойдём? Макароны с котлетами уже готовы.

Альберт лениво встал и зашагал в сторону кухню.

― Я хочу, чтобы впредь к моему приходу была нормальная еда, ― деловито сказал Альберт.

― Ладно, я обещаю в следующий раз приготовить ужин к твоему приходу, ― ответила Гюнай. Она была удивлена, что этот разговор между ними всё ещё продолжается. Они же ведь уже обсудили это. И она уже обещала, что в следующий приготовит ему ужин. А он ещё это хочет обсудить?

― Ты хотела сказать: «в следующие разы», ― подправил её Альберт. ― Я хочу, чтобы ты приготовила мне ужин не только один раз. Делай это каждый день.

― Ну да, я и хотела сказать, что буду делать это каждый день.

Гюнай подумала, что Альберт придирчив насчёт готовки. Наверное, он такой же в отношении уборки? Гюнай не хотела чувствовать себя его домработницей, но из-за таких придирок, уже начинала чувствовать… но с другой стороны, она не могла отрицать, что Альберт прав. За весь день она могла бы могла что-нибудь приготовить к его возвращению, а вместо этого, только ходила туда-сюда и боялась. Несмотря на услышанный рассказ, Гюнай не испугалась, а наоборот, успокоилась. Перестала думать, что Альберт намерен держать её взаперти. Поверила ему.

Глава 11. Мой полы

Вскоре они вышли на кухню. Гюнай стояла перед мужем и чувствовала себя глупо, ― будто обязанной оправдываться. Альберт сидел на стуле и просто смотрел на неё. Его взгляд всё ещё выражал недовольство.

― Ну и чего стоишь? Накладывай, ― приказал Альберт.

― Да, сейчас, ― взволнованно произнесла Гюнай и тут же заторопилась. Она поняла, что совершила ошибку, ничего ему не приготовив на ужин. Из-за внезапно возникших страхов она вообще забыла о своих обязанностях жены. Она чувствовала, что снова совершила ошибку. И ей снова стало стыдно. Альберт явно злился, хотя и сдерживал своё негодование.

― Вот, попробуй. Если что не так, скажи, ― ответила Гюнай и немного громко положила перед ним тарелку. Альбер начал большим пальцем потирать подушечки указательного и среднего пальца. Гюнай этому очень удивилась и не поняла, чего он хочет.

― Что? ― спросила Гюнай с удивлённым лицом.

― Вилку дай.

― Да, извини.

Гюнай снова засуетилась и вскоре подала ему вилку. Альберт оторвал кусочек котлеты и положил себе в рот.

― Что не так может быть в жареном фарше?

― Ну, мало ли…

― Очень вкусно, ― деловито похвалил Альберт и тут же попробовал макароны: ― макароны тоже вкусные.

― Спасибо, ― с улыбкой сказала Гюнай и нерешительно подсела рядом.

― Ты можешь со мной покушать, ― предложил Альберт. Гюнай посмотрела в сторону сковороды и будто думала, стоит ей кушать или нет. Гюнай всё же решила, что хочет поесть. А-то вдруг они сейчас спать лягут, и она больше ничего не сможет покушать? Такая перспектива её не очень радовала, и Гюнай решила сейчас поесть с ним.

― Да, я покушаю с тобой, ― сказала Гюнай и встала, повернулась лицом к плите и принялась накладывать себе ужин.

― О чём с мамой разговаривали? ― неожиданно спросил Альберт.

― Да так. О всяком, о разном, ― ответила Гюнай, отмахнувшись рукой. И вдруг решила спросить: ― а ты не подслушивал?

― Я не люблю подслушивать чужие разговоры, ― важно объяснил Альберт, ― я кино смотрел.

― Я просто рассказывала ей, как мы добрались, ― ответила Гюнай и вдруг повернулась и посмотрела на него со стеснительной улыбкой: ― мама спрашивала, как у нас всё прошло… ну, в плане брачной ночи.

Альберт зажал губы и предосудительно помотал головой. Гюнай ждала, что сейчас он скажет ей что-нибудь, но вместо этого он положил в рот ещё один кусочек котлеты и принялся пожёвывать с важным видом.

― Я не рассказала ей никаких подробностей, ничего лишнего, ― оправдалась Гюнай.

― Между нами нет ничего лишнего, ― деловито пояснил Альберт.

― Ну, в общем, да. Я сказала ей, что между нами всё хорошо.

― А про решётки на окнах тоже рассказала?

― Нет, ну что ты. Это нельзя маме рассказывать, а то она испугается.

― Хорошо, не рассказывай, ― предупредил Альберт. Гюнай присела радом с ним и принялась есть. В основном смотрела на свою тарелку, а на него редко. Гюнай казалось, что он всё ещё злится на неё.

После ужина, Альберт направился в гостиную и некоторое время они смотрели телевизор. После этого он лёг спать на свою одноместную кровать.

― А мы не вместе будем спать? ― спросила Гюнай с некоторым удивлением. Альберт уже скинул с себя джинсы и задрал одеяло, присел на край кровати.

― Извини, я устал сегодня. Не могу.

― Я понимаю и не прошу ничего, но я думала, что муж и жена должны спать вместе.

Альберт забрался под одело и закрутил под голову подушку, посмотрел на неё лёгкой улыбкой на лице.

― Если я обниму тебя сейчас, точно захочу. А мне нельзя ничего сейчас хотеть, спать пора.

Гюнай сразу же стеснительно улыбнулась и посмотрела вниз. Поняла, что не стоит настаивать лечь вместе. Его слова польстили ей, затмили разум.

― Ну ладно, я тогда лягу в своей комнате, ― довольная, ответила Гюнай.

― Свет здесь погаси, пожалуйста, когда будешь уходить, ― попросил Альберт. Он не привык спать с женщиной и чувствовал себя некомфортно, когда кто-то лежит рядом.

― Хорошо.

Альберту показалось, что она расстроилась, и поэтому он сказал ей вслед:

― Завтра после работы я не буду смотреть телевизор, и вместо этого мы придумаем что-то интересное.

― Хорошо, ― снова ответила Гюнай, не оборачиваясь. Но Альберт всё равно заметил её довольную улыбку.

Гюнай легла под одеяло в своей комнате и немного взгрустнула. Она думала, что теперь, когда у неё появился муж, они всегда буду спать вместе. Но оказалось, что это не так. Она не знала, что думать по этому поводу.

Гюнай проснулась следующим утром и сразу же направилась к двери. Хотела проверить, запер он её или же нет. И, конечно же, дверь оказалась запертой. Она нахмурила брови, а потом прислонилась спиной к двери и стояла так некоторое время. Вздыхала. Она хотела выйти и прогуляться по городу, но утешала себя мыслью о том, что на улице ей делать нечего. Представляла злобного Валеру, который охотится за Альбертом. А теперь, получается, и за ней тоже. Гюнай представила, что её похитил Валера, вздрогнула и направилась умываться.

День у Гюнай прошёл примерно также, как и вчера. За исключением того, что к его возращению она приготовила покушать. Она старалась больше не расстраиваться из-за того, что он её запирает, но всё равно думала об этом. Особенно в те моменты, когда смотрела на решётки на окнах. Но теперь уже она ждала возвращения мужа не затем, чтобы жаловаться. Она представляла их сегодняшний вечер. Побаивалась, что он снова заставит её глотать сперму…

***

Опасения Гюнай не подтвердились. Их секс оказался даже скромнее, чем в первый раз. Альберт вытащил член из её влагалища в ответственный момент и кончил ей на животик. Но Гюнай не расстроилась. Она, наоборот, порадовалась тому, что всё было просто и приятно. А ещё перед этим Альберт принял душ. Гюнай осталась вполне довольной. Он будто пытался реабилитироваться за грубоватый первый раз. И даже не мочил пальчики в сперме, чтобы потом засунуть их ей в рот… только вот хитро спросил:

― Что ты сейчас будешь делать?

Гюнай посмотрела на него с улыбкой и протянула:

― Не знаю…

Подушечкой указательного пальчика он прошёлся вокруг тех мест, куда кончил и спросил:

― Вот с этим что будешь делать?

― Ну, не знаю. Давай вытрем? ― предложила Гюнай. Она приподняла голову и посмотрела на капельки спермы на своём животике.

― Не, пускай высохнет, ― с ухмылкой ответил Альберт. Он взял её за руку и подвёл пальчики к животику: ― разотри мою смазочку по своему животику.

Гюнай продолжала улыбаться, но подчинилась.

― Хорошо, я попробую…

Он отпустил её руку, чтобы любоваться тем, как она размазывает сперму по своей груди. Гюнай находила его просьбу забавной и не испытывала какого-либо омерзения.

― Да, хорошо. А теперь влажными пальцами потри свои груди.

Он снова схватил её за запястье и начал подводить пальчики к груди. Гюнай испугалась, что следующим его приказом станет «пососи влажные пальчики». Это сделать ей было бы неприятно. Но уже сейчас она чувствовала себя обязанной сделать это. Он в прошлый раз заставил её облизывать пальцы, смоченные в его сперме. А, значит, заставит и сегодня. И неважно, что всё начиналось чисто и правильно.

От волнения Гюнай неожиданно повернула голову на бок и посмотрела в сторону запертой двери. Любовью они занимались в её комнате. Именно там находилась эта странная дверь, назначение которой давно её интересует. Гюнай так и не решилась расспросить его про эту дверь. Да и сейчас не решилась спросить напрямую, сначала задала другой вопрос:

― А можно спросить?

Одной рукой она машинально погладила сосок, и Альберт этим был удовлетворён. Он сразу же подвёл её руку ко второму сосочку.

― Спрашивай, конечно.

― Куда ведёт та дверь?

― Кладовка советских времён. Она уже была, когда я сюда переехал, ― ответил Альберт, не задумываясь.

― Покажешь, что внутри? ― спросила Гюнай. Альберт просунул руки под её бёдра и слегка приподнял её ноги, второй рукой начал ощупывать попку.

― Покажу как-нибудь, ― с весёлой ухмылкой обещал Альберт. По его лицу можно было подумать, что там хранится целый клад секс-игрушек. Конечно, Гюнай стало ещё более любопытно, чем прежде.

― Когда покажешь? ― уточнила Гюнай.

― Надо ключи найти, не помню, куда их забросил.

Он пощупал вторую сторону её попки, а потом неожиданно отпустил её ноги и лёг рядом, глядя в потолок.

― Я думала, что там хранятся какие-то вещи.

― Какие-то вещи и хранятся, но ничего важного, ― ответил Альберт.

― Ясно… а я всё гадала, что за этой дверью. Думала, может компьютерная.

― У меня нет компьютера, ― сразу же сказал Альберт, ― компьютер только у богатых.

― Вовсе нет, ― усмехнулась Гюнай, ― сейчас компьютеры почти в каждом доме.

― Но не в моём.

― Но у тебя есть кондиционер, ― подметила Гюнай, ― он тоже только у богатых людей.

― Кондиционер мне с квартирой достался,― объяснил Альберт, ― а так да, дорогое удовольствие. Из-за него счета за электричество просто бешеные приходят.

― Тогда почему ты его постоянно включаешь? ― спросила Гюнай. Она легла на бок и облокотилась на одну руку, посмотрела на него с удивлением.

― Потому что люблю прохладу. Прихожу домой после работы и хорошо, замерзаешь жарким летом.

Альберт усмехнулся и тоже повернулся в её сторону.

― Это стоит того, ― уверенно добавил Альберт, ― ну а так, я бы не стал покупать кондиционер. Установка дорогая, да и сами недешёвые. Повезло мне с квартирой, в общем.

Гюнай улыбнулась. Они ещё некоторое время поговорили о его квартире, а потом уснули в обнимку. Гюнай так и не услышала внятного ответа, что же находится в той кладовке. Её любопытство осталось неудовлетворённым.

***

Спустя пару дней, как обычно, Альберт пришёл с работы и пошёл ужинать. Гюнай сидела рядом и ела за компанию, хотя и не была голодной.

― Чем ты занималась в моё отсутствие? ― неожиданно спросил Альберт.

― Да так, ходила туда-сюда, готовила, телевизор смотрела.

― Почему полы никогда не моешь? ― пожаловался Альберт.

― Не знаю, помою ещё, ― с безразличием ответила Гюнай и начала оглядываться, ― итак чисто, вроде.

― Мой, ― важно сказал Альберт.

― Ладно, хочешь, завтра помою?

― Ковры подмети и сверни в рулон, под ними тоже помой, ― разъяснил Альберт.

― Хорошо, если получится, сверну,― обещала Гюнай.

― Почему не должно получиться? Ленишься? ― сразу же предположил Альберт. И он сказал это с явным недовольством в голосе, будто сердился на неё заранее.

― Большие ковры бывает сложно поднять, и чаще всего они мебелью придавлены.

― Ты пришла ко мне в гости прибраться? ― с недовольством спросил Альберт. Гюнай нахмурила брови и посмотрела на него. Вообще не понимала, к чему он это сказал, и почему сердится?

― Нет.

― А что тогда гадаешь, где и чем придавлено?

― А почему ты ругаешься? ― обиженно спросила Гюнай.

― Потому что ты ничего не делаешь, целыми днями прохлаждаешься.

― Ты поругаться хочешь?

Альберт торопливо допил чай и встал из-за стола, а на её жалобный вопрос отвечать не стал.

― Завтра помой везде полы, ― приказал Альберт. Гюнай посмотрела ему вслед и предосудительно помотала головой, ничего говорить не стала. Ей было обидно, что он набросился на неё на ровном месте, просто взял и начал ругаться. А ведь вечер нормально начинался. Он пришёл с работы, мило улыбнулся и поцеловал её, и вдруг проявляет недовольство.

На самом деле Альберт подустал от семейной жизни. Всё оказалось не так, как он себе представлял. Изначальный восторг прошёл. Ему хотелось чего-то нового в отношениях и в сексе, но перейти к следующему этапу её «воспитания» он не решался. Вот и злился на самого себя и на неё заодно. Уж слишком быстро Гюнай согласилась сидеть дома взаперти. Он думал, что она будет более яро этому сопротивляться…

Глава 12. Я в доме хозяин

На следующий день Гюнай, как и обещала, убиралась. Делала всё, как велел Альберт. Сначала ковры подметала и сворачивала их в рулон, а потом уже мыла полы. Так она сделала в прихожей, в коридоре, которая ведёт на кухню, и в своей комнате. А вот в гостиной возникли сложности. Там находился большой ковёр, который был обставлен мебелью. На нем стояла его кровать, кресло и журнальный столик. Гюнай попыталась сдвинуть кресло, но оно оказалось слишком тяжёлым. Плюс ко всему, она уже вымоталась, пока делала уборку в других комнатах. Она и сама не поняла, почему гостиную оставила на последок. Видимо, потому, что это самая большая комната в квартире, и ― его комната. Тем не менее, так получилось, и качественно помыть в его комнате у неё не получилось.

― И так сойдёт! Кто заглядывает под ковёр? ― подумала Гюнай. И она не стала мыть под ковром. Хотя, где могла, подогнула края ковра и помыла. Сдвигать мебель тоже не стала, за исключением журнального столика.

Возвращение Альберта она ожидала с некоторым волнением. Но это потому, что она сжульничала, когда мыла полы. И она считала, что правильно поступила. Это нелепо двигать мебель, чтобы вымыть пол под ковром, который снова будет постелен туда же. К тому же, под ковром пол всегда кажется чистым. Впрочем, это она так думает и с этим можно поспорить.

― В квартире пахнет свежестью, ― довольным голосом сказал Альберт, как только вошёл и поцеловал жену.

― Я вымыла полы, как и обещала, ― торопливо ответила Гюнай. Она чуток отошла от него, но взгляда от мужа не отводила. Будто ожидала, что он догадается о её обмане. А ведь он прихожую ещё не пересёк…

― Молодец, я люблю чистоту, ― сказал Альберт. Он повесил свою сумку на крючок и принялся запирать дверь на замок. Она уже привыкла к тому, что он вынимает ключи из замочной скважины и прячет к себе в карман. Учитывая то, что он рассказал ей такую историю с его бывшими друзьями, ей было стыдно спрашивать его, почему он так делает. И всё же, ведь не обязательно вытаскивать ключ из замочной скважины. Для того, чтобы никто не вошёл, достаточно лишь запереть дверь.

― А почему ты всё время убираешь ключи в карман? ― неожиданно спросила Гюнай.

― На всякий случай, ― ответил Альберт. Он всё-таки убрал ключи в карман и шустро снял свои ботинки.

― Иногда мне кажется, что ты боишься, что я уйду, ― с недовольством сказала Гюнай.

― Конечно, боюсь, ― быстро ответил Альберт, ― мы ведь уже это обсуждали.

Гюнай не хотела говорить ему, что уже не очень верит в его историю. А вдруг никакого Валеры не существует и он всё это выдумал, чтобы держать её в узде? А ведь она добровольно согласилась сидеть дома взаперти. Скоро уже будет неделя их совместной жизни, а она ещё ни разу никуда не выходила. Как вошла в эту квартиру, так и сидит безвылазно. И никакой Валера не объявлялся…

― Я устала сидеть дома, ― пожаловалась Гюнай.

― Ну, так, хочешь, пойдём, прогуляемся? ― предложил Альберт. Гюнай сразу же посмотрела на него с широкой и довольной улыбкой. Она боялась, что он этого не скажет.

― Хочу, пойдём, ― быстро ответила Гюнай. Альберт игриво стукнул её по носику и сказал:

― Но сначала я поужинаю.

― Да, хорошо.

― Ты же приготовила покушать?

Он прошёл в гостиную, а вопрос такой задал потому, что не учуял запах свежеприготовленной пищи. Посмотрел в сторону кухни.

― Конечно, приготовила. Всё как обычно.

― Как обычно макароны с котлетой? ― усмехнулся Альберт. Он не был против макаронам с котлетами, но это блюдо зачастило в их рационе. Ему хотелось чего-то другого. И Гюнай не подвела его, будто угадала желание.

― Нет, сегодня я плов приготовила.

― О, плов ― это здорово, ― с восторгом сказал Альберт, ― я люблю плов.

Более шустро он направился к шкафу и начал переодеваться. Альберт даже проверять не стал, насколько хорошо она помыла полы. Ему было достаточно того, что в квартире пахло влажной свежестью. И Гюнай успокоилась. То, что она схитрила, осталось только на её совести, и он никак не поругал её. А ведь она боялась этого. В последнее время Альберт стал придирчив.

После ужина, они вместе прогулялись вдоль озера, и это немного успокоило обиды Гюнай. Была уже пятница, и это её радовало. Альберт сказал, что в выходные они будут часто гулять и ходить по магазинам. И он сдержал своё обещание. Они выходили не только на прогулку, но и за продуктами. Альберт позволил ей выбирать, что купить покушать. Они взяли торт и другие вкусности. Гюнай снова почувствовала себя довольной и счастливой.

В основном они гуляли мирно и не ссорились, но в один из дней Гюнай пожаловалась, что устала сидеть дома. Сказала, что ей скучно и что она хочет иметь компьютер.

― Я бы могла смотреть что-то интересное, делать что-то.

― Что ты делать собралась? ― спросил Альберт и тут же деловито добавил: ― Не надо ничего делать. Я работаю, и я зарабатываю.

― Я не с целью заработка хочу компьютер, а просто так, ― объяснила Гюнай.

― Ну, тем более, раз просто так. Не надо просто так, ― торопливо добавил Альберт.

― Там больше фильмов разных, музыки. Информации много.

Альберт нахмурил брови, посмотрел на неё внимательно и сказал:

― Нет у меня сейчас денег на компьютер.

― У меня есть. Мы можем купить компьютер на мои деньги, ― предложила Гюнай.

― Откуда у тебя деньги?

Гюнай стеснительно улыбнулась, а потом объяснила:

― Я когда у себя жила, стояла на бирже труда. Мне оттуда денежку выплачивали.

― За что выплачивали? За безделье? ― усмехнулся Альберт.

― Ну, в общем, выплачивали, и я накопила некоторую сумму. Этого хватит на компьютер.

― Нет, я не согласен, чтобы ты тратилась, ― деловито сказал Альберт, ― и не согласен кого-то впускать в дом. Сейчас купишь компьютер, потом захочешь интернет провести.

― Ну и что. Они же интернет провести придут, не больше.

― Я не могу никому доверять, ты знаешь нашу ситуацию.

― Ты сам сказал, что нельзя всё время бояться, ― напомнила Гюнай.

― Также я сказал, что нельзя никому доверять. Мало ли что.

― Это бред, ― возмутилась Гюнай. Она зажала губы и предосудительно помотала головой.

― Пока без компьютера поживём. Будут деньги, я сам тебе куплю его, ― обещал Альберт. Только вот его слова нисколько её не успокоили. По сути, они означали когда-нибудь в далёком будущем и может быть. Гюнай хотелось конкретики.

― Когда купишь? Я устала сидеть за телевизором.

― Ну, так не сиди за телевизором, ― ответил Альберт, ― и вообще, у тебя вон, телефон есть.

― Я привыкла сидеть с компьютера. Неудобно с телефона.

― Вот ещё чего. Раньше у людей и телефонов не было.

― Ой, только не надо быть дедулей. Мало ли что раньше. Раньше люди в пещерах жили и сеном прикрывались, и что?

В этот момент они как раз прогуливались по улице. Альберт неожиданно встал перед ней и начал обнимать за талию.

― Ну, хватит уже дуться, купим мы тебе компьютер, но позже. Я просто хочу убедиться в том, что Валера не объявится, ― объяснил Альберт.

― Пока тебя не было, не приходил никакой Валера. И я почти уверена, что не придёт.

― Если он проследил за нами с деревни, то, возможно, выжидает подходящий момент. Наверное, видит, что я перед уходом запираю квартиру.

Альберт обнимал её и нежно гладил по спинке, она же прижималась щекой к его груди. В этот момент ей было спокойно. Он казался понимающим, но в то же время обеспокоенным.

― Давай хотя бы месяц выждем и не будем никого приглашать, а потом уже посмотрим.

― Ты предлагаешь мне жить целый месяц без компьютера? ― спросила Гюнай с некоторой долей возмущения в голосе. Альберт чуть разжал свой объятия, схватил её подбородок и заставил откинуть голову назад. Посмотрел в её глаза.

― Зачем тебе компьютер, когда мы есть друг у друга? ― спросил Альберт.

― Мне он нужен, когда тебя нет дома, ― объяснила Гюнай.

― Ты типа скучаешь?

― Ну да, ― согласилась Гюнай.

― Займись делами, ― посоветовал Альберт.

― Я итак ими занимаюсь. Готовлю каждый день, убираю, что ещё? ― возмутилась Гюнай, глядя ему в глаза. Она была уверена, что сейчас он придумает для неё ещё какую-нибудь работу. Захочет сильнее загрузить работой, чтобы она якобы не скучала и не хотела иметь компьютер. Но вместо этого Альберт с улыбкой сказал:

― Спи.

У него было хитрое и весёлое лицо. Гюнай тоже усмехнулась и переспросила:

― Спать?