Бесплатный фрагмент - Дом масок

От автора

Эта книга вышла бумажным изданием в 1999 году, благодаря усилиям моего сына Антона. Она давным-давно разошлась и существует теперь только в электронном виде. В ней почти 648 сказок. Они собраны в циклы: отчасти по времени написания, отчасти по интонации. В первой части — сказки для детей (но они годятся и для взрослых). Во второй части — сказки для взрослых (но они годятся и для детей).

Виктор Кротов

Часть I. Для детей и взрослых

Сборник 1. Добрая борода

Конфетный кактус

На окне стоял кактус. Он никогда не цвёл. И вдруг зацвёл конфетами. Конфеты были в пёстрых фантиках и свисали с него пучками. Их рвали с кактуса и ели, пока не съели все. Кактус от огорчения покрылся колючками. Ведь если бы хоть одну конфету зарыли в землю, вырос бы новый конфетный кактус.

Лямба

Слизнячок Лямба ощущал всё, что творилось в мире. И не мог понять, зачем люди мешают друг другу жить: воюют и дерутся. Сам он двигался осторожно, чтобы никому не мешать. Наконец не выдержал Лямба и сказал: «Да хватит вам!» Все услышали эти слова, перестали вредить другу другу и стали помогать. Безобразия кончились, и Лямба успокоился.

Крямнямчики

Великий повар Кусини однажды испёк крямнямчики. Такие вкусные, что на их запах собрался весь город. И каждый свежий крямнямчик тут же съедали. Кусини пёк их неделю без перерыва, но сам ни одного не попробовал. Тогда он заплакал — и больше крямнямчиков не пёк.

Секундёнок

У Секундочки родился Секундёнок, да так и остался навсегда крошечным. Он всё делал так быстро, будто это делалось само. Люди удивлялись, а Секундёнку нравилось вытворять чудеса. Только самого Секундёнка люди не замечали. Иногда ему становилось так обидно, что он даже плакал. Но и это он делал быстро и незаметно.

Компьюша

Старенький Компьюша не любил стоять без дела. Он мысленно звал к себе человека. Звал, пока его не включали. Тут он сразу хватал человека всеми кнопками за пальцы. И работал с ним или играл, пока тому не удавалось вырваться. Если Компьюшу выключали слишком быстро, он думал: «Надо нового человека завести, этот какой-то маломощный.»

Дорожный скользун

Он живёт на рельсах. Если ты увидел в окно поезда, как блестящие рельсы понеслись вперёд вместе с тобой, берегись. Это он, скользун, мчится рядом. Он уцепил тебя за кончик взгляда и вполне может проскользнуть прямо внутрь. И если потом тебе не сидится дома, значит это дорожный скользун поселился внутри и тянет в дорогу.

Божья коровка Пятнашка

Самую весёлую из божьих коровок звали Пятнашка. Она обожала играть и больше ничем не занималась. «Как тебе не стыдно бездельничать! — сказал ей строгий жук Дормидонт. — Хоть бы молоко давала, как другие коровы.» — «Я не простая коровка, а Божья, — ответила Пятнашка. Обычные коровы дают молоко, а я — радость. Пойдём поиграем?»

Песенка

Жила-была счастливая девочка Эу. У неё ничего не было, кроме песенки без слов, а мотив был, какой захочется. Встретилась Эу с богачом, у которого ничего не было, кроме богатства. Пожалела его Эу, хотела отдать ему песенку, но не смогла. Очень уж внутренняя была песенка. А богач даже не огорчился.

Червячок Игнатий

Когда червячок Игнатий уставал рыхлить землю, он читал книжки. Когда уставал читать, выползал подышать свежим воздухом и поразмышлять о жизни. А те, кто больше любил поболтать, чем думать, приходили к нему пить чай. И разговоры за чаем у червячка Игнатия были самой замечательной болтовнёй на свете.

Добрая борода

Выросло однажды на дворе дерево с бородой. Если кто-нибудь из детей гладил бороду и говорил: «Борода-борода, хочу эскимо!» — тут же на дереве вырастало эскимо. Что могла борода вырастить в ответ на просьбу, непременно выращивала. А если её просто гладили и ничего не просили, борода начинала рассказывать интересные истории.

Зелёный парус

На высоком-высоком этаже у Речного вокзала жила девочка Ка со своей семьёй. Летом мама задёргивала лоджию от солнца зелёной шторой. Но однажды девочке Ка так захотелось к морю, что её желание надуло штору, как парус, и вся квартира поплыла на юг. Ну, они и напутешествовались!..

Дом в доме в доме

В одном большом доме посреди квартиры стоял маленький дом. А в нём братец построил сестрице её особый домик. А в нём сестрица сделала дом для кукол. А из него был выход на свободу. Но никто в большом доме об этом не знал.

Карусель аттракционов

Это была карусель размером с город. Вместо сидений там были тысячи замечательных бесплатных аттракционов. Шоколадки и мороженое тоже раздавали просто так. Некоторые здесь оставались навсегда и не вырастали. Их называли «карусельные дети». У них в зрачках всегда крутились две крошечные карусельки.

Жук Дормидонт

Жук Дормидонт был очень серьёзным. Он всегда знал, что и как надо делать, чтобы было правильно. Если его не слушали, он с возмущённым жужжанием улетал прочь. Разыскивал капельку росы и хохотал над своим выпученным отражением. «Ну и смешной ты жук!» — говорил он себе и возвращался обратно совершенно спокойным.

Паук Пафнутий

На сто километров вокруг искуснейшим мастером плетения паутины был паук Пафнутий. Питался он цветочной пыльцой. Многие попадались к нему в сеть, заглядевшись на её узоры. Каждого он освобождал, угощал пыльцой и говорил с ним так ласково, что тут же становился его другом. И на всю жизнь между ними протягивалась невидимая паутинка.

Мальчик в картинках

У одного мальчика была двойная болезнь. Во-первых, он таскал чужие вещи. А во-вторых, стоило ему что-нибудь стащить, как на теле у него появлялась картинка украденного. Пришлось ему уехать к дикарям, которые раскрашивают себя с ног до головы. Но дикари сразу всё поняли, быстро вылечили его и отправили обратно.

Клубок светлячков

Светлячок Веля почти не светился. Его это очень огорчало. Однажды он увидел светящийся шар. Оттуда раздалось: «Иди к нам, Веля!» Так он оказался в клубке светлячков. Напитался общим светом — и сам стал светиться в десять раз ярче. Да и каждого светлячка, побывавшего в клубке, можно было узнать по особому свету.

Стихиали

На лугу, в лесу, на горе, в реке — всюду живут невидимые существа Стихиали. Когда человек приходит к ним в гости, они радуются — и стараются его тоже наполнить радостью. Многие дружат со Стихиалями. А кое-кто не обращает на них внимания. Словно их и нет. Тогда Стихиали скучнеют и прячутся. И человек возвращается от них ничем не наполненный.

Искрящаяся лошадка

У Джи-Джи была искрящаяся лошадка. Когда ему трудно — появится невесть откуда и Джи-Джи подхватит. Куда надо домчит, через что надо перенесёт, на любую высоту запрыгнет. И совершенно невидимая. Джи-Джи просто чувствовал, как летучие искорки его вверх поднимают. А дедушка сказал ему, что такие лошадки бывают только у радостных людей.

Мир из бумаги

Вырезали дети из бумаги целый мир. Вот только исправить что-нибудь не получалось. Захочешь перестроить домик, а его обитатели не дают: привыкли. Поймаешь бумажного жителя, чтобы его улучшить, а он вырывается, пищит: «Я сам за собой послежу!» Были дети создателями, а стали — наблюдателями.

Заблуждение в голове

Жила-была девочка. Такая крошечная, что заблудилась в собственных волосах. И забрела внутрь головы. Оказалась она там одна-одинёшенька. Ходит и отражается в своих мыслях, как в зеркалах. «Ой, как здесь скучно…» — затосковала она. И вдруг догадалась: «Надо о других подумать!» Тут же появились и другие. Кстати, и выбраться ей помогли.

Королевство Юю

В королевстве Юю жили юлы и юлочки. Мастерицы вращения, танцовщицы на носочке. Любоваться на их танцы приезжали со всего света. Но вот увлеклись они соревнованиями: кто кого, кружась, на землю собьёт. Зубчатыми стали. Какие уж там танцы! Теперь юлки годились только в колёсики для будильника: цепляться там зубчиками друг за друга.

Что было когда-то

Бабушка Лися часто рассказывала внукам, какое необычное пирожное ела в детстве. Но с тех пор она такого не встречала. «Попробовать бы его ещё разок,» — вздыхала она. «Съешь-ка лучше вот это пирожное: такого никогда не бывало!» — угостила её однажды внучка. Попробовала бабушка и аж подпрыгнула: «Это оно и есть! Запомни. Внукам расскажешь!..»

Подсолнуховое поле

Забрёл однажды маленький мальчик в подсолнуховое поле. Словно тысячи солнышек золотились над ним и вокруг него подсолнухи. А самые зрелые роняли ему на ладонь крупные семечки. Дома мальчик положил их в спичечный коробок. Когда ему было плохо, он съедал одно из этих семечек, вспоминая подсолнуховое поле. И жизнь становилась золотистой.

Маломалиновка

Одна девочка очень любила малину. Сколько ни съест, всё мало. Так и прозвали её: Маломалиновка. И вот однажды она попала в малинник, бескрайний, как море. «Эх, — думает, — вот слилась бы вся эта малина в одну ягоду.» Надо же: так и произошло. И девочка эту ягоду проглотила. Вкусно было!.. Но уже никогда она не съела больше ни одной малининки.

Позолоченный фотик

Подарил папа маме фотик. Не простой, а позолоченный. И снимки получались не простые. Все на карточках были загорелые, белозубые, радостные. Папа с мамой — как король с королевой. Сын и дочка — словно принц и принцесса. А крошечная квартирка — как нарядные дворцовые покои. С тех пор они так и зажили по-королевски.

Гречишное зёрнышко

Все зёрнышки в пакете с гречкой хотели стать кашей. А вот одно — мечтало путешествовать. Выпрыгнуло оно, когда пакет из магазина несли, и понеслось с ветром по асфальту. Сначала его чуть воробей не склевал. Потом чуть ботинок не раздавил. Зарылось оно в землю. А после дождя проросло. И началось его путешествие из земли к небу.

Нагрудные родители

Был у мамы с папой сынок Еря, который вырос большим-большим. А мама с папой стали маленькими-маленькими. Еря их очень любил. Чтобы реже расставаться с ними, он сажал маму в левый нагрудный карман, а папу — в правый. И если Ере нужен был совет, мама или папа вылезали на плечо, вставали на цыпочки и шептали ему в ухо.

Сборник 2. Семьелёт

Дружелюбная волна

Подружились Девочка и Волна. Волна научила Девочку плавать, а Девочка Волну — ходить по земле. Пошли они по набережной. Кого ни встретят, Волна каждого окатит своей тёплой влагой. Забыла она, что не в море, и всю свою воду растратила. Глянула Девочка, а Волны нету. Только мокрые прохожие идут.

Похвала медовая

По южному пляжу ходили торговцы и кричали: «Похвала медовая!» Кого из детей похвалят, сразу торговец подскакивает и набивает ему рот медовой сладостью. А с родителей деньги берёт. Ребёнку сначала приятно, а потом уже кричит: «Не хвалите меня!» И бежит полоскать рот солёной водой. Родители и сами перестают его нахваливать. Дорого очень.

Кипарис-детка

На аллее, что вела к морю, между больших кипарисов стоял кипарис-детка. Он разглядывал людей и хныкал: «Почему они ходят туда-сюда, а мы нет?..» Но взрослые кипарисы молчали. Только один прошелестел: «Смотри вверх!» Посмотрел малютка в небо, стал тянуться к нему и про людей уже не думал. Бродят туда-сюда, ну и что?

Страна из сахарной ваты

Ням очень любил сахарную вату. И удалось ему попасть в Сахарно-ватную страну. Оторви там от чего угодно кусок — и ешь себе. Долго Ням наслаждался, пока не встретил нового мальчика, не сахарного. Тот оторвал у Няма рукав и съел. Понял Ням, что сам стал сахарно-ватным — и пустился бежать.

Бабочкины крылья

Нашла девочка на дороге бабочкины крылья. Примерила — как раз. Запорхала над полями и лугами, нектар пила, про всё забыла. Вдруг ворона клювом щёлк! — чуть не проглотила. Жаба прыг! — чуть не сцапала. Страшно. Тут сачок хлоп! — и накрыл её. Это мама с папой её поймали. Обрадовалась девочка, крылья скинула и больше не надевала.

Семьелёт

Вырастили в семье Фью из серебряного винтика — семьелёт. Если всей семьёй в него сесть и всем сразу захотеть где-нибудь очутиться, семьелёт тут же переносился туда. У Ниагары Фью побывали, на Фудзияме, возле озера Чад. Но потом дети захотели в Гималаи, родители на Камчатку, а их родители к Нилу. Не выдержал семьелёт и развалился. Хорошо, что серебрянный винтик остался, чтобы новый вырастить.

Лили Пупу

Великая артистка Лили Пупу была ростом с ребёнка. И всегда заступалась за детей. Приехала она как-то в город, где все взрослые кричали на детей. Нарядилась девочкой и пошла в парк озорничать, как все дети. Ну и крик поднялся! Целая толпа собралась на неё покричать. Тут Лили петь и танцевать начала. Все захлопали, закричали «браво!». С тех пор детей там зауважали.

Роза грандиоза

Принёс папа домой цветок нового сорта: «роза грандиоза». День изо дня роза не увядала, а свежела и расширялась, пока не заполнила всю комнату. Здорово было играть в прятки! Спать приходилось на лепестках, лепестками и укрываться. Питались розовым нектаром. И разговаривала вся семья только стихами — от поэтической радости… Засыхая, роза уменьшалась, пока не исчезла. А жильцы её долго ещё ходили розовощёкими.

Летающий тапок

На цепочной карусели каталась девочка в пляжных тапках. Один тапок с ноги слетел и тоже в воздухе закружился. Полетал над пляжем, над морем — и вернулся к карусели как раз когда она остановилась. «Отличный аттракцион!» — говорит тапок. Другой отвечает: «А я тоже спадать начал, но за палец уцепился и на нём равновесие держал. Ты там цирка не заметил? Могли бы выступать.» Но цирка рядом не оказалось.

Бульдозер на пляже

На пляж приехал бульдозер. Камни сгребает, песок выглаживает. Рычит, пыхтит, старается. Отдыхающих вокруг много. Меньше, чем песчинок, но больше, чем камушков. Но никто почти не замечает бульдозер. А кто заметит — только улыбнётся. Бульдозер-то совсем игрушечный. И рычит-пыхтит совсем детским голоском.

Визит бандитов

Отдыхала у моря семья. Жили они в белом домике, похожем на все остальные. Вдруг как-то ночью распахнулась дверь, и на пороге — бандиты. Один громадный, свирепый. Другой маленький, злой. Дочка под кровать спряталась. Мама в обморок упала. Папа табуретку схватил… А бандиты извинились, что дом перепутали, и ушли. Большой тихим голоском извинялся, зато маленький — ласковым басом. Вот страх-то какой!..

Богомил и богомол

Мальчик Богомил поймал богомола. Посадил в банку на столе. И пошёл ловить для него насекомых. Их много надо было. Научился Богомил прятаться, как богомол, хватать мух, как богомол, — и так постепенно превратился в богомола. Вернулся к себе, а там, оказывается, богомол из банки вылез, человеческой пищи наелся и человеком стал. Увидел человеческий богомол Богомила, смеётся: «Иди сюда, давай дружить. Уж я тебя в банку прятать не буду!..»

Браслет из запахов

На кипарисовой аллее южного городка купил отец дочке браслет из пахучих кусочков дерева. Вскоре заметила дочь, что каждый кусочек пахнет по-особому. Понюхаешь один — веселее станет. От другого запаха аппетит приходит. Третий боль унимает. Звеньев в браслете много: и в том помогают, и в этом. Девочка и сама другой стала, и всем на помощь старалась придти. Она же твёрдо знала: главное — нужный запах вдохнуть.

Железный олень

В парке у моря скакал по железным рельсам железный олень, катал детей. Однажды сел на него озорной мальчуган. Шепчет оленю на ухо: «Надоело по кругу ездить! Поскачем подальше?» Оленю и самому давно этого хотелось. Вот и ускакали они. От парка, к парку — ведь оленю надо время от времени по железным рельсам поездить, электрических сил набрать. Проскачут несколько кругов — и дальше. В каком парке они сейчас кружатся? К какому парку дальше поскачут?..

Крутые горки

Все любят кататься на поезде-аттракционе по крутым горкам. Круче всего они в городе Судаке. Там в полночь может сорваться поезд со своего железного маршрута и отправиться в путь по настоящим горам. На Сокол взлетит и на Перчем. С Крепостной горы на Сахарную Головку, с Алчака на Ай-Георгий, а там и на Меганом… Всю ночь можно проездить, если шепнуть поезду заветное слово. Кто его знает, сообщите, пожалуйста! Очень хочется пропробовать.

Загадочный горшок

Отдыхающая семья пошла однажды в прибрежный ресторанчик. Увидели они в меню: КУРДЯМКИ. Решили попробовать. Принесли им глиняный горшочек. Стали они оттуда есть, что кому попадётся. И кабачки там были, и картошка, и бобы, и гречка, и рис, и креветки, и макароны, и помидоры, и чеснок, и пельмени, и тефтели, и капуста, и свёкла… Только курдямок они там так и не нашли. Но и без них все наелись доотвала.

Ракушные бабочки

На приморской набережной, где торговали сувенирами, стоял прилавок с бабочками из ракушек. Скучно ракушным бабочкам на прилавке. Проходил мимо фокусник, махнул рукой, они и ожили. Взлетели стаей над морем, только крылышки постукивали. Увидели их морские ракушки, моллюсков своих повысаживали, створками замахали — и тоже в небо. Туча возникла. Загорать стало невозможно. А сколько стука было от крыльев!.. К счастью, скоро все они улетели в Африку.

День дынь

Повезло Дане. Дынники пригласили его на День дынь. Дынники целиком состоят из запаха. На свой праздник они зовут только лучших едоков. Тех, кто может съесть дыню целиком, не повредив кожуру. Дынники надувают пустые оболочки дынным духом и летают на них, как на дирижаблях, соревнуясь в лётной ловкости. Так что насмотрелся Даня чудес дынного пилотирования. А дынь наелся на год вперёд — до следующего Дня дынь. Лишь бы позвали.

Круг, колесивший по морю

Один надувной круг вообразил себя колесом. Встал торчком и давай колесить по воде. Мальчик, на которым был надет этот круг, закрутился в нём, как волчок, даже не мог понять, что происходит. С трудом изловили бродячее колесо. Вынули мальчика. Ну и что? Кто круг ни наденет, с каждым такая же куролесица начинается. Пришлось этот круг аттракционом сделать. И курортники (те, что посмелее) были от него в восторге.

Сувенирные наушники

Отдыхал Вуву с родителями на юге. Перед отъездом подошли к прилавку с сувенирами. Вуву выбрал себе наушники из раковин. «Да что ты там услышишь?» — фыркнули родители, но купили. А Вуву не прогадал. Наденет наушники: море со всех сторон шумит, люди смеются. торговцы чебуреки предлагают, водорослями пахнет, ветерок дует, солнышко печёт… Заберётся Вуву с наушниками в ванну, а вылезет загоревший и просоленный. Такой вот сувенир ему достался.

Удержательница

Стояла в парке цепочная карусель, совсем пустая. Пожалела её Гуля, села покататься. Обрадовалась карусель, завертела её вовсю. «Ой, отпусти меня полетать!» — просит Гуля. «Только вместе,» — говорит карусель. Раскрутилась, как вертолёт, и взлетела. Налетались они, сели обратно. «Спасибо, — говорит Гуля. — А почему ты меня саму не отпустила?» — «Мне деньги платят не только за то, что раскручиваю, а и за то, что удерживаю, — скрипит карусель. — Вот вместе полетать это дело другое».

Лекарство для мамы

Заболела мама. Пришлось папе с дочкой самим на рынок за едой идти. Купили еды, пошли с рынка. Тут из цветочного ряда им самая красивая роза кивает: купите и меня, не пожалеете. Купили и её. Пришли домой, поставили розу возле маминой постели. Вдруг зазвонила роза, как колокольчик, розовым звоном и говорит на розовом языке: «Пора выздоравливать». Обрадовалась мама и выздоровела.

Поцелуй котика

Девочка Фляя умела читать, писать и считать, но не умела плавать. Оказалась она однажды в дельфинарии. Там выступали дельфины и котики. После представления Фляя побежала фотографироваться с котиком. Тот поднял ласту, протянул мордочку к Фляе и крепко её поцеловал. А потом шепнул на ухо: «Давай поплаваем». И оба спрыгнули в бассейн! Все всполошились, но Фляя плавала не хуже котика и так здорово ныряла, что служитель по ошибке кинул ей в награду рыбку.

Ящерка с любящим взглядом

Приехали родители с детьми отдыхать, да все перессорились. Позже не могли даже вспомнить почему. Полез обиженный папа один на гору и увидел ящерку с любящим взглядом. Протянул руку, она и шмыгнула к нему на ладонь. Принёс домой: не убегает. Посмотрела на неё мама — не может глаз оторвать от любящего взгляда. Подошли брат с сестрой, тоже глядят, не наглядятся. Потом взглянули все друг на друга с такой любовь, что никогда больше не ссорились. Убедилась в этом ящерка — и убежала.

Укрощение змея

Купили Гоге воздушного змея. Стал Гога его запускать, а змей ни в какую. То на бок упадёт, то носом в землю ткнётся, то закрутится, как сумасшедший. Гога стал змею показывать, как летать. Руками машет, подпрыгивает. Сам не заметил, как взлетел. Кружится, порхает. «Ну, теперь понял?» — кричит. Опустился наземь и опять за змея взялся. Ну, теперь тот уж сразу полетел. Должно быть, стыдно стало.

Узористы

Шла девочка по санаторию вечером. «Ой, — кричит, — слизняк!» Вдруг из кустов гном высунулся. «Тише, — шепчет. — Иди сюда. Узористов посмотрим». Нырнула она к гному в кусты. Смотрят: собрались на площадке у фонтана слизняки. Красивые такие. Поднялись на хвостах и стали раскатывать, как фигуристы на льду, под лунным светом. Девочка аж дыхание затаила. И тут её родители позвали. Утром привела она их к фонтану. Вокруг всё серебристыми узорами сверкает. Но в танцующих слизняков родителям всё же трудно было поверить.

Батарейные братья

Пришли братья-близнецы на электрических автомобилях покататься. Никого больше не было. Помчались они по извилистым дорожкам на всей скорости. То об резиновые стенки стукаются, то друг об друга. Аж детали разные стали из машин высыпаться. Родители волнуются, а смотритель смеётся: бывает, мол. Но когда из машин и батареи вылетели, а братья всё гоняют, тут и он ошалел. «Ну и близнецы у вас, — говорит. — На собственной энергии ездят!»

Осиная служба

Мама купила дочке на курортном пляже пахлаву. Осы вокруг вьются. Мама от них в море убежала. А дочка с осами разговорилась. Что же вы, спрашивает, за продавцами летаете, мешаете им? Зззабавно ты говоришь, зудят осы. Мы как раззз у них на службе. Вьёмся над товаром, что все издали видели, как сладко. Продавцы кричат, сласти нахваливают, кто им верит? А нам, осам, верят: у нас вкус безошибочный. Ззза это нам остатки перепадают. Ну, будь ззздорова. Пора на зззаработки. И улетели.

Арбузная бабочка

Одна бабочка случайно вылупилась не из куколки, а из арбузного семечка. Когда ели арбуз, она прилетала попить арбузного сока. Все махали руками, отгоняли её. Только младшая дочка говорила: «Пусть попьёт красавица». Вот у этой девочки на окне бабочка отложила яички. Зелёные в полоску. К утру это уже были маленькие арбузы, а через пару дней — большие. Когда такой арбуз разрезали, из косточек вылуплялись арбузные бабочки, совсем новый вид. Учёные изучили их и назвали именем той самой девочки.

Прекрасная уховёртка

В южном дворике играли два мальчугана. «Гляди, уховёртка двухвостая, — крикнул один. — Сейчас раздавлю. Они ночью в уши лезут». «Не трожь, — вступился другой, — я тебе покажу, что они ночью делают». Затаились они ночью во дворе, смотрят, а уродливая уховёртка, которую от мокрицы и многоножки отличить трудно, открыла бугорки на спине, расправила огромные тонкие крылья и взлетела над розами. И в таком воздушном танце закружилась, что один из мальчиков даже лопатки свои потрогал: не откроются ли и у него крылья?..

Сборник 3. Стоколёсный велосипед

Дневничок за пятачок

Нашёл Рем на чердаке старый дневничок за пятачок. Страницы слиплись, не открываются. Снаружи кнопки нарисованы, а на них давние года обозначены. Дотронулся Рем до кнопки «1901» — и перенёсся в начало века. Нажал «1972» — увидел маму с папой молодыми. Просто это была машина времени, замаскированная под дневничок за пятачок.

Господин торта

У Ромы на дне рождения был торт. Только задул он свои семь свечек, как из торта высунулся крошечный человечек, весь в креме. «Я, — говорит, — господин торта!» Рома огорчился, потому что хотел сам всех угостить. «Ладно, — уступил человечек. — Будь ты господином торта. Каждому, кого угостишь, пожелай что-нибудь, и всё сбудется». И Рома стал раздавать торт с пожеланиями.

Чавча

Чавча любил чавкать. Без чавканья и есть не хотел. Пригласили его на торжественный королевско-президентский обед, очень вкусный. И стоило там всем на минутку замолчать, как стало слышно чавканье Чавчи. Удивились король с президентом. А Чавча со стыда так сжался, что теперь незаметно помещается во рту у любого, кто любит чавкать.

Лапа и Тапа

Жила на свете Лапа. Гуляла, где хотела. Хватала, что хотела. Но не было у неё друга. Потом она увидела Тапу. Мягкая Тапа, тёплая. Говорит Лапа Тапе: «Давай дружить». Тапа отвечает: «Давай, Лапушка». И потопали они вместе.

Замечательная мама

У замечательной мамы были замечательные супы и оладьи, сын и дочка, стихи и повести, разговоры и воспоминания, рисунки и вышивки. А знаете, почему всё было замечательным? Это замечательная тайна, и я вам её открою. Потому что это замечали! Вот как всё просто.

Космическая соска

Подарили малышке Ка соску-пустышку. Не обычную, а космическую. Через неё из космоса можно было пить силы и фантазию. Росла Ка, а с пустышкой расставаться не хотела. Даже когда взрослой стала, закроется в своей комнате, соску пососёт — и принимается картины писать и книги. Такая у неё была соска-полнышка.

Любители Нового Года

Все любят Новый Год. Но некоторые особенно. Один такой любитель праздновал его каждый месяц. А другая любительница — каждую неделю. Кто-то даже праздновал Новый Год каждый день. А ещё один придумал праздник Новый Час. Представляете, каким этот человек был весёлым и сколько у него было подарков!..

Маленькие человечки

Жили-были Маленькие человечки. Если они попадали туда, где им интересно, они тут же вырастали и всех удивляли своими талантами. А в скучном месте уменьшались, да ещё и капризничали. Такие у них были необычные организмы.

Путешествие в миску с кашей

Сидел мальчик за кашей. Надо было её съесть. Но он больше любил путешествовать, чем есть. И отправился он в самую глубь каши. Там жили кашные силы. Накинулись они на него, еле отбился. Выбрался обратно и доел кашу. Теперь кашные силы стали его силами и помогали ему, как могли.

Уффф

Кто такой Уффф? Это такой гном. Когда трудно, скажи: «Уффф!» — и он сразу тут. Его не видно и не слышно. Но с ним легче. Он рад тебе помочь. Он добрый.

Кафе «Белая хризантема»

Жили-были папа и мама. Было у них уже много детей, а они всё любили играть. Купит папа цветок — и вот у них уже кафе «Белая хризантема». Пьют чай и смотрят друг на друга, как только что подружившиеся мальчик и девочка. А когда цветов не было, они радовались: о, сегодня обедаем дома!.. И дети их любили играть. И вообще они все друг друга любили. Вот такая сказка.

Мешок с пакетиками

Купил отец где-то дёшево мешок с пакетиками. Все они были без надписей, потому и дёшево. Зальёшь водой, а что получится — не знаешь. То суп, то газировка, то каша, а то даже мороженое. Заливали, когда все собирались, чтобы нашёлся желающий. Но иногда такое получалось, что шли соседей угощать: они всё могли выпить и чем угодно закусить. А не было их, шли к другим. Весь дом пакетики из мешка перепробовал.

Пароход для сына

У одной мамы отправился сын путешествовать. А она ему свои мысли вдогонку шлёт. Добрался он до далёкого города на океане. Пароходы туда редко заходят. А дальше плыть надо! Забеспокоились мамины мысли, разлетелись повсюду. Как увидят пароход, так шмыг в голову капитану, он и поворачивает туда, где сын ждёт. Ещё выбирать пришлось, на какой пароход садиться. Мамы — они такие.

Морская ванная

Толик любил в ванной купаться. Он маленький был, а уже плавал, даже под воду нырял. Однажды нырнул, видит: дверца сбоку открылась. Он и поплыл туда. А вынырнул — прямо в южном море, у берега. Накупался, позагорал, пару ракушек прихватил и вернулся довольный. С тех пор часто уплывал, даже в океане купался. Главное — успеть вернуться, чтобы мама не беспокоилась.

Поместительницы

В одном доме было столько книг, картинок, бумаг и игрушек, сколько и в ста не найдёшь. И когда от них некуда было уже деваться, за дело брались поместительницы. Мама брала какую-нибудь маленькую коробочку и говорила: «Хоп!» А дочка складывала туда книг на целую библиотеку или картинок на целую выставку. Правда, им приходилось долго настраиваться. Волшебство всё-таки.

Нашкафная дача

Захотела Ксюнча, чтобы у неё своя дача была. Выделили ей родители дачный участок на гардеробе, лесенку туда соорудили. Хорошо Ксюнча обустроилась. На обоях у неё цветы росли и всё, что надо. Зверюшек всяких завела. На потолке небо нарисовала. Но в гости к ней только дети попадали. Взрослым оставалось лишь одним глазком туда заглядывать, да и то если роста хватало.

Слепыш Уу

Один мальчик, если на кого-то обижался, становился очень злым и бросался на всех без разбора. Отвели его к доктору Сервусу. Тот вытащил из мальчика пушистого зверька, Слепыша Уу. Уу не слепой был, но когда ему в лапу заноза попадала, глаза зажмуривал и начинал кусаться не глядя, царапаться и выть. Доктор посадил Уу в клетку, а мальчику посоветовал чаще занозы из себя вытряхивать. На всякий случай.

Хруп-весельчак

Хруп живёт в огурцах, в моркови, в капусте и много ещё где. А как в рот попадёт, тут его веселье и начинается. Такую музыку заводит, с зуба на зуб перепрыгивая, — заслушаешься! А у девочки Юки, например, которая его музыку оценила, он за щекой поселился и на чём угодно играть ухитрялся. Все удивлялись, некоторые даже замечания Юке делали, но она своего любимого Хрупа в обиду не давала.

Воздушные люди

Сидел папа на кухне, читал. Мама готовила. Тут в форточку влетела дочка. Это была воздушная дочка, а настоящая играла в комнате. Папа и мама удивились. Вытащила дочка из мамы воздушную маму, а из папы воздушного папу — и полетела с ними на улицу. Когда вернулись, обычный папа уже дочитал книгу, мама приготовила еду, а дочка наигралась. И все сели обедать.

Киоск, в котором было всё

Гуляла семья в лесу и сбилась с дороги. Видят — киоск на поляне. С надписью: «У нас есть всё». Купили они папе пилу для камней, маме платье, меняющее цвет по настроению, а дочке растущую куклу. Ушли довольные. А продавец загрустил. Опять не понадобились ни фонтанчик радости, ни счастье небывалое, ни изобретательский шлем. Надо хоть пыль с них стереть…

Голый угол

Был у Кати только голый угол. Она вымела его и вымыла. На стену повесила свой рисунок. На рисунке были стол, стулья, посуда и диван. И всё это стало на самом деле. «Вот мой дом!» — сказала Катя. И стала там жить.

Отражения Весенней лужи

Устала Весенняя лужа отражать людей. Решила сама в них отражаться. Идёт один человек, говорит: «Какая большая и грязная лужа». Бежит девочка: засмотрелась на опрокинутые вершины деревьев, чуть сама в лужу не упала. Гуляют вечером влюблённые, смотрят — вся лужа в звёздах. Сколько же у меня отражений, думает Весенняя лужа. И все такие разные…

Самое большое колесо обозрения

Когда Энь был малышом, любимым его аттракционом было колесо обозрения. Когда он вырос, то стал инженером и построил самое большое из таких колёс. Потом — такое, что Земля стала только одной из кабинок. Потом — ещё больше!.. Мы не замечаем, но знающие люди говорят, что это колесо и до сих пор всё расширяется.

Приманный пудинг

Стояло во дворе снежное Чудо-юдо. Перед ним — снежная тарелка. На тарелке — снежный пудинг. Подошёл толстый мальчик. Смеётся, что пудинг снежный. Вот если бы манный был или рисовый!.. Махнул рукой и ушёл. Но пудинг был не манный, а приманный. Когда стемнело, к Чудо-юду со всех дворов снежные существа сбежались угоститься. А к мальчику на манный пудинг никто из них не пошёл.

Краска для обновления

Изобрёл доктор Сервус краску, которая делает вещи как новенькими. Ничего ремонтировать не надо: покрасишь — и всё. Стал один дедушка этой краской детскую площадку обновлять, да опрокинул на себя банку. И превратился он в малыша — как новенького. Даже в новом костюмчике. Обрадовался, что так помолодел, сел на обновлённые качели и стал качаться.

Волосы до потолка

У девочки Хайр волосы росли вверх и опускаться никак не хотели. Так и выросли до потолка. Ходить не очень удобно, зато можно всякие мелочи внутрь прятать. Хайр была очень умная. Ведь у неё мысли не только в голове были, но и в волосах. Она повзрослела и стала учительницей. Дети её очень любили. Каждый у неё в волосах мог для себя подарочек найти.

Как Рык стал Брыком

Голос у Рыка был очень громким. Когда он звал кого-нибудь подружиться, тот пугался и улепётывал прочь. Но Рык был симпатичным, и если он стоял, задумавшись, к нему то и дело подбегал кто-нибудь познакомиться. От таких неожиданных наскоков Рык с испуга отбрыкивался. И прозвали его Брыком.

День рож

Жора утром увидел записку. Прочёл: «День рож», а дальше читать поленился. Побежал и показал маме язык. «Ура! День рож!» — кричит. А на папу глаза выпучил. Родители в ответ сделали удивлённые лица. Вот весь день и показывали друг другу рожи. Но в записке-то было написано: «День рождения». Остался Жора без подарков и гостей, потому что поленился дочитать до конца длинное слово.

Учителя обиды

Дуд совсем не умел обижаться. Родителям это не нравилось. Они нашли ему учителя. Но как тот ни старался, не обижался Дуд, и всё тут. Тогда учитель сам обиделся и ушёл. Так было и с другими учителями. А последний учитель подмигнул Дуду и сказал: «Я сам ни на кого не обижаюсь, только вид делаю». Обрадовался Дуд и быстро этому научился.

Непойманные лягушата

Захотела как-то Ка поймать пару лягушат, чтобы жили у неё. Надела сапоги, взяла банку, папу и отправилась в лес, к болотцу. Испугались лягушата, попрятались. Огляделась Ка и говорит папе: «Давай лучше просто по лесу побродим». Лягушата обрадовались, собрали букетик и положили перед Ка на тропинку. Подняла она его, а на листочке надпись: «От непойманных лягушат».

Стоколёсный велосипед

Был у Ка стоколёсный велосипед. Ездил он медленно, зато никогда не падал. Захотела Ка ездить быстрее, стала понемногу колёса откручивать. Семьдесят осталось, сорок, десять… А уж как она на одном колесе носилась! Потом вдруг забросила велосипед, сидит мечтает. «Ты что не ездишь?» — спрашивают. Ка отвечает: «Я совсем без колёс научилась кататься. Со скоростью мысли.»

Сборник 4. Киндер-курица

Неизвестная принцесса

Жила-была принцесса. Никто об этом не знал. Знакомые считали её обычной девочкой. Готовясь в королевы, она старалась делать всё как можно лучше, быть мудрой, доброй, отважной и справедливой. Когда же она стала королевой, никто, кроме короля, об этом не узнал. Но она и так была по-королевски счастлива.

В ожидании публики

Девочка Ээ замечательно пела. Вот и попросили её однажды спеть новую песенку. Захотела Ээ, чтобы публики было побольше. Собрались все родственники. Мало Ээ показалось: собрали и соседей. А одноклассники? Собрали и одноклассников. А ребята со двора? Собрали и ребят со двора. Набрала Ээ воздуха в грудь — а песенку-то и забыла. Так все и разошлись.

Заяц из столицы

Отправился путешественник Тон из Москвы в Магадан. Дала ему сестра с собой надутого зайчика. Куда Тон ни попадал, всюду он рассказы местных людей слушал. А зайчик в это время перед местными игрушками хвастался, что он из столицы. Вернулся Тон и написал книгу о своём путешествии. А зайчик ничего не запомнил. Только стал хвастаться, что в Магадане побывал. Но его всё равно все очень любили.

Помощь подземщику

Гулял Бобка в сквере. Смотрит: четыре колеса из земли торчат. И крутятся. Заглянул он в яму, что рядом была, и видит подземного жителя вверх ногами в машине вверх колёсами. Помоги, просит подземщик, а то колёса в воздухе застряли, засыпь их землёй. Бобка помог. Из-под земли донеслось «спасибо», и машина уехала вглубь.

Вечер ужасов

Устроили дети своей мамочке вечер ужасов. Вошла она в комнату, а на неё пауки с потолка прыгают, головы без тел налетают и тела без голов, вода невесть откуда льётся. Испугалась сначала мама, а потом обрадовалась. Ведь пауки её ласково гладили, головы целовали, руки обнимали, а вода была с её любимыми духами. Очень все ужасы маму любили.

Стиральный сверчок

Подарили маме сверчка-работягу. Пускали его в таз с грязной одеждой, и он заводил свои песенки. Так чудесно он пел, что даже вся грязь из одежды выплывает его послушать. И вся семья вокруг наслаждалась. А когда дети приходили с прогулки перепачканные, папа говорил маме: «Смотри, как дети музыку любят. Где там наш сверчок?..»

Липа и пила

Росла во дворе липа. Хотела пила липу спилить. А ручки у пилы — липовые. Липнут к липе. Пила и не пилит. Вросла пила в землю рядом и стала липу охранять. Так и росли с тех пор вместе: деревянное дерево липа и железное дерево пила.

Планета Снежинка

У Тюти было свойство: он иногда уменьшался до размера микроба. Однажды он так уменьшился и оказался на снежинке. Она была огромная, как планета, и вся сверкала. Решил Тютя её исследовать и описать, чтобы эту прекрасную планету его именем назвали. Да тут снова увеличиваться стал, дохнул нечаянно — и растопил снежинку. Посмотрел на каплю и подумал: «Вот бы этот океан исследовать!..»

Замазыватель

Увидел фломастер Фло картинку: на сером фоне деревья и зверушки разные. «Надо кое-что дорисовать,» — решил Фло. И взялся за дело. Тут такое началось! Деревья гнутся, зверушки скачут, уворачиваются, кричат: «Караул! Замазыватель!» Удивился Фло: «Какой же я замазыватель?» — «Так ты же серый!» — кричат зверушки. «Ой, правда,» — спохватился Фло. И отправился цвет менять.

Вокруг цирка

Верблюд катал детей вокруг цирка. Такой ручной, что ходил сам, без провожатого. Села Ка на верблюда, а он спрашивает: «Хочешь в Африку?» Кивнула Ка — и раз! они уже в Африке. Барханы, оазисы, всякие африканские приключения там у них были. Потом — раз! и вернулись. Никто ничего не заметил. Ведь бродили они по Африке, а московского времени и десяти минут не прошло.

Морозный Звончик

Шёл Эг по лесу, а навстречу ему Морозный Звончик. Снежинками шуршит, льдинками звенит, ветками потрескивает. Сел Эг на пень отдохнуть, а Звончик давай ему зимние сказки названивать. Слушал-слушал Эг, да побоялся замёрзнуть. Вернулся домой, дети говорят: «Ой, папа, у тебя борода белая». «Ничего, — отвечает Эг, — зато вот сказки послушайте.» Сказки были что надо. Но борода так седой и осталась.

Клейкие красоты

Подарили Пляку целый чемодан клеящихся картинок. Красивых-красивых. Расклеил их Пляк по своей комнате, любуется, глаз оторвать не может. А его то гулять зовут, то делать что-нибудь. Намазал он себе спину клеем и прилепился к стене. Прилепят ему еду рядом, он и поест. Книжку приклеят обложкой на стену — почитает. Так вот и не расставался со своими красотами, пока они ему не надоели.

Огненький человечек

Огненький человечек живёт в печках, в кострах и в лампочках, перелетая туда-сюда мгновенно. У него полные карманы яркостей и жаркостей. Он с ними очень осторожен, чтобы не было пожара. Однажды Ледышка выпросила у него горсточку искр, чтобы согреться. Только и сама растаяла, и все искры загасила. С тех пор Огненький человечек избегает всех изнутри холодных. Но если вам тепло и светло, будьте уверены: без него не обошлось!

Птичья тайна

Многие птицы улетают на зиму в тёплые края. А другие остаются беречь птичью тайну. Они делят её на невидимые кусочки, и каждый бережёт свою часть. К весне птицы всё чаще собираются вместе и снова соединяют кусочки в одну общую тайну. Тайна эта растворяется в воздухе и передаётся людям. От неё становится по-весеннему радостно. Нужно подкармливать птиц зимой, а то каких-то частиц в этой тайне будет недоставать.

Смешливые рельсы

Проложили как-то новый трамвайный путь и пустили первый трамвай. Но рельсы оказались чувствительными к щекотке. От смеха они так дрожали и гудели, что трамвай испугался и умчался обратно в парк. Долго по этим рельсам ни один трамвай не решался ездить, пока они не повзрослели и не стали серьёзнее. Правда, они и потом похихикивали от колёс, но терпели. Такая уж щекотливая работа им досталась.

Вокруг света на троллейбусе

Поехали папа с дочкой на троллейбусе. И никак им выходить не хотелось. Смотрят: уже Эйфелева башня видна… вершина Килиманджаро… американские небоскрёбы… — а всё не хочется вылезать. Пингвины переваливаются… Кенгуру прыгают… Великая китайская стена на горизонте… Приехали они опять на свою улицу, только с другого конца. Тут уж вылезли и пошли маме про путешествие рассказать.

Подушечное облако

Проснулась Ка от беспокойных снов совсем больная. «Просто у тебя подушка слежалась», — сказала мама и взбила подушку. Стала та как облако, зашептала: «Полежим, помечтаем, поспим, полетаем», — и унесла девочку на седьмое небо. Вернулась Ка совсем здоровой. «Знаю, это от маминых рук у тебя такая летучесть!» — сказала она подушке и побежала умываться.

Грибы с картины

Висела у Ка на стене картина. На ней была лесная опушка. Хотела Ка перевесить картину, а та не снимается. Заглянула за неё Ка, а там продолжение леса — прямо в стену уходит. Даже грибы растут. Набрала Ка отличных лисичек на обед. А картину оставила на месте. Пусть висит, раз приросла.

Нетерпеливые почки

Запахло в воздухе весной, но то и дело ещё снег сыпет. Всем почкам уже наружу хочется, а родители-деревья не пускают. Только верба своих деток пожалела, справила им серые шубки и выпустила на волю. Увидела их Зима, спохватилась, что замешкалась, и стала к отъезду готовиться. Рада верба: «Без вашего нетерпения, детки, так зима бы и не кончилась».

Конструктор королевств

Подарили Виру компьютерный диск с конструктором королевств. Стал он строить в компьютере своё королевство. Сделал дворцы, города, деревни. Наделал жителей, каких захотел. Навыдумывал всякие необычные растения и машины. Когда королевство было готово, в экране компьютера открылась дверца — и Вир отправился туда править королевством. А родители всегда могли с ним повидаться, нажав нужную клавишу.

Игрунчик и Задумчик

Игрунчик весь день играл, и всё не мог понять, почему его брат Задумчик так редко играет вместе с ним. Всё сидит и думает. Однажды он заглянул Задумчику в глаза, и вдруг — раз! — внутрь втянулся. Смотрит, а у Задумчика внутри целое царство для игр. Уж там они наигрались!.. Вылез Игрунчик довольный, думает: «И я его к себе внутрь затяну. Только сначала устрою там всё как следует».

Суперлабиринт

Кто что, а Финд обожал лабиринты. Лихо проходил их, где ни встретит. И вот явилась к нему во сне фея Уана и говорит: «Хочешь, я всю твою жизнь в лабиринт превращу?» — «Хочу!» — закричал Финд и проснулся. Ну и жизнь у него пошла! Только угадывай куда повернуть. Так и помчался он по своему суперлабиринту. Едва успевал домой забежать — поесть да поспать.

Ладошка Ка

Как-то пошла Ка в лес, где синицы с руки клевали. Протянула им ладонь с семечками, налетели птички, пируют. Другие прохожие тоже им семечки тянут — нет, только у Ка клюют. Собралась Ка уходить — не отпускают синицы, лапками за пальцы держат. И прохожие свои семечки ей дают, чтобы она их скармливала. До самого вечера Ка трудилась. Ладошка такая особая у неё оказалась, что ли?..

Газета о себе

Орик очень хотел выпускать свою газету, хотя бы домашнюю. Вот только о чём в ней писать? Стал Орик выпускать газету о себе. Раздавал её всем знакомым, чтобы знали про него самые свежие новости. Но в газете обо всём не расскажешь. Пришлось Орику издавать особое приложение о своих секретных вещах. Газета была для всех, а приложение — только для себя.

Опрокидуша

Жил в одной семье Опрокидуша. Он был невидимым и неуклюжим. То опрокинет что-нибудь, то кого-нибудь под руку толкнёт, то под ноги попадётся. Все на него сердились. Потом поняли, что просто он рядом быть хочет, потому что характер у него домашний и привязчивый. И стали все с ним дружить. А от этого неуклюжесть или проходит, или замечать её перестаёшь.

Киндер-курица

Объявилась в глухой деревеньке курица, которая несла шоколадные яйца в фольге и с коробочкой внутри. А в коробочке — складные игрушки. Такие, что нигде таких нет. Привезли Киндер-курицу (так её прозвали) в столицу, наградили всякими медалями, а каждое яйцо — сразу на выставку. Все несушки ей завидуют. А она только об одном мечтает: снести как-нибудь настоящее яичко. И высидеть цыплёночка. Куриного киндера.

Мыслепад

Однажды с неба посыпались мысли. Их было великое множество, но не было двух похожих. Взрослые тут же понадевали шляпы и раскрыли зонтики. Только маленький Тет бегал по двору, открыв рот, чтобы в него больше попало. «Ты же весь промыслишься!» — кричали взрослые. «Ничего! — смеялся Тет. — Кто знает, когда снова мыслепад будет».

Сборник 5. Шоколадные картины

Обучение дождя

Шёл себе дождь. Видит: бежит Бён, а с ним прыгает мячик и едет рядом Вён на велосипеде. «Постой, — просят ребята дождь. — Дай побегать, попрыгать, поездить». Да не умеет дождь стоять-то. Взялись за него Бён и Вён. Научили дождь бегать, прыгать (с неба на землю и обратно) и ездить на велосипеде. Только стоять не научили. Разве постоишь, когда так весело!..

Тайные вылазки Цука

Потом его назвали Цуком. А когда он ещё был в маме, то крутился, вертелся и не давал ей покоя. Только ночью мама спала спокойно, потому что Цук научился выбираться наружу. Цук осматривал мир, в котором собирался жить и думал, как и что устроить по-другому. Под утро он забирался обратно в маму и притворялся обычным внутренним младенцем, пока не настал его день рождения.

Малыш-водитель

Ехал малыш на коляске. За ним бежала мама, но не могла догнать. Пожалел малыш маму, поехал тише. Взялась мама за ручку, и стало ей идти легко и весело. Одной коляски и на двоих хватило.

Мальчик и мячик

Дима гонял во дворе мяч. Устал мяч от этого. Надулся он на Диму и стал сам его гонять. Лупит мяч по Диме изо всех сил. А Дима-то не резиновый! Хотел он уже заплакать, а мяч вдруг остановился и смеётся. «Теперь снова ты меня гоняй, — говорит. — Главное, чтобы по очереди».

Шоколадные картины

Художник Саша больше всего любил шоколадный цвет. Весь шоколад, который у него появлялся, он тратил на шоколадную краску, которую сам готовил. Он клал её на холст густым слоем, а потом выскребал лишнее разными ложечками, а кое-где даже вылизывал языком. Главное было вовремя покрыть картину лаком и сдать в музей, чтобы не долизать до конца. Саша ведь не только шоколадный цвет любил, но и сам шоколад тоже.

Стручки для звучания

У одной акации вместо обычных стручков выросли необычные. Как зелёные свирельки: дунешь в кончик, и льётся музыка. Все дети во дворе в эти стручки свиристели. А один ловкий паренёк набрал чудесных стручков и побежал к метро продавать их. Но только деньги зашуршали, как стручки сморщились и засохли. Они же для звучания выросли, а не для торговли.

Шипастая пышка

Испекли на праздник пышки. Самая пышная увидела розу в вазе. «Эх, и меня бы, — думает, — в вазу поставили, нюхали да любовались. У розы шипы есть, вот её и не съели». Отыскала пышка на столе несколько булавок для шипов. Хотели пышку понюхать — укололись. Хотели попробовать — укололись. Бросили её птицам, им булавки нипочём. «А почему не в вазу?» — удивилась пышка.

Догонялки с Солнцем

Солнце и Тия любили друг друга. Чуть окажутся вместе во дворе, такие тёплые отношения у них — чудо. Надумала однажды Тия поиграть с Солнцем в догонялки. Побежала изо всех сил, а Солнце не отстаёт, за деревьями мелькает. Села Тия в троллейбус, а Солнце всё напротив неё из-за домов выскакивает. Смеётся: не убежать тебе от меня. Тут вечер настал. Поняла Тия, что теперь её очередь догонять Солнце, и побежала скорее спать.

Дочка из сундука

В одной семье был старинный сундук. Все туда складывали свои самые любимые из полученных подарков. Ещё бабушки и дедушки складывали. И мамины сокровища там хранились, и папины. Но как-то мама сказала: «Всё, что есть в сундуке, я отдала бы за дочку». «Да и я бы отдал,» — сказал папа. Бабушек и дедушек рядом не было, но и они бы поддакнули. Тут крышка распахнулась — и вылезла весёлая девочка Ка. «Ура!» — крикнули мама с папой, хотя в сундуке больше ничего не осталось.

Говорящая конфета

Подарили сластёне Шуге большую конфету. А она оказалась говорящей. Шуга просил её помолчать, чтобы съесть спокойно, но она болтала без умолку. Да так забавно, что Шуга спрятал её в клетку, чтобы не съесть нечаянно. В клетке говорящая конфета отрастила себе хвост, крылья и клюв, так что стала похожа на попугая. Все и думали, что это попугай. Хотя у Шуги текли при виде конфеты слюнки, но он её не ел. А то с кем бы ему разговаривать?

Нечитающий читатель

Бывает же такое: Юп читать умел, но не любил. Зато любил слушать чтение, а потом обсуждать книгу во всех подробностях. Когда книги решали, кого выбрать лучшим читателем (такое у них часто случается), насчёт Юпа они заспорили. «Да он слушатель, а не читатель,» — говорили одни. «Вслух интереснее,» — возражали другие. «Про себя больше прочёл бы!» — считали третьи. «Зато как понимает,» — добавляли четвёртые. Так и не знаю, был ли Юп избран лучшим нечитающим читателем. А как по-вашему?

Приз за каприз

Однажды Оя раскапризничалась так, что родители заперли её дома и ушли по делам. Залетела к ней в окошко фея и говорит: «Тебе положен приз за каприз». Раз! — и появилась карусель. Накаталась Оя, и карусель исчезла. Зато после следующего каприза приз другой приз был: нелетающая приставучая муха с Ою ростом. Ох, Оя от неё и натерпелась!.. Следующий раз начала Оя капризничать, но остановилась. Кто знает какой приз от феи достанется? Лучше не рисковать.

Девочка, которая не ела

Жила-была девочка, которая не ела. Она бегала, прыгала, смеялась и росла, но не ела. Родители её просто плакали, врачи её исследовали, а она не ела — и всё тут. Наконец отвели её к медицинскому академику, и он сказал: «Раз она не ест днём, значит ест ночью». И точно. Стоило девочке заснуть, как она оказывалась в сонной столовой, и ела там за милую душу всю ночь. Но потом сонная столовая закрылась на ремонт. Пришлось девочке перейти на дневное питание, и все успокоились.

Обучение шёпотом

Первокласснице Лане плохо давалась арифметика. Зато она была очень любопытной. И вот что придумали её родители. Когда все ложились спать, папа таинственно шептал маме: «Ты знаешь, что семью восемь — пятьдесят шесть?» А мама шептала: «К тому же от перемены слагаемых сумма не меняется». Лана подслушивала и поневоле запоминала. Много лет ещё они помогали так дочке. Особенно во время сессий в институте. Только экзаменаторы удивлялись, что Лана шёпотом отвечает.

Щелчки по голове

В пятом «Б» Рэра здорово умела щёлкать всех по голове. Если у кого мысль не туда пошла или просто присохла, Рэра щёлкнет — и всё в порядке. Перед контрольной к ней целая очередь выстраивалась. И на переменке всем заскоки исправляла: ну, там приставать кто будет или ещё что. Даже учительница после уроков иногда просила Рэру тайком щёлкнуть её как следует, чтобы соображалось. А утром, едва проснувшись, Рэра сама себе щелчок давала. И мысли у неё в голове так и носились.

Курица с шипами

По деревне пробирались задворками воры. Ничего не нашли для покражи. Решили хоть курицу украсть. Хвать! Хвать! Все куры врассыпную. Одна только сидит, как ни в чём не бывало, самая толстая. Один вор подкрался к ней, руки растопырил… Вдруг отскочил и орёт дурным голосом: «Караул! Это чудище, а не курица! Вся в шипах!» Глянули другие воры — и впрямь в шипах. Пустились наутёк. А курица выпустила цыплят, чьи клювы из её перьев высовывались, и кудахчет: «Ох, и досталось бы им, если бы не убежали».

Мальчик с кометы

Летела в космосе комета. На ней жил мальчик Чик. Он и не помнил, как туда попал. Пролетала его комета мимо голубой планеты, и он захотел там поселиться. Превратился в магнитное облачко и оказался на Земле, в парке, где гуляли жених и невеста. Намагнитило их облачко так, что они никак друг от друга оторваться не могли. Потом у них родился сын, а это и был мальчик Чик с пролетавшей кометы. Родители об этом не знали, но догадывались: они ведь видели, что у них самый замечательный ребёнок в мире.

Сеня и Вау

На синичку Сеню напала кошка. Цап лапой! — и ободрала крыло. А Сеня дружил с ветерком Вау. Тот сразу туда-сюда, задул со всей силой и пригнал к Сене прохожих: маму с дочкой. Те, конечно, взяли Сеню, стали кормить и лечить. Чтобы с балкона не упал, поселили в клетку. Через месяц прилетел Вау, сдул клетку на пол, и дверца распахнулась. Выбежали на балкон мама с дочкой, смотрят: летит Сеня, одним крылышком машет, а с другой стороны его ветерок поддерживает. Хоть и грустно было расставаться, порадовались они, что у Сени такой друг замечательный.

Грустный медведь

Посреди лесной чащи сидел грустный медведь. Он учил одного зайца читать, но тот убежал, не научившись. Грустно. А потом заяц не сумел прочитать надпись «Входа нет!», залез на огород и попался. Ещё грустнее… Тут прибежали все зайцы леса и закричали: «Скорее учи нас читать!» Повеселел медведь и взялся за дело.

Ракетные конфеты

Бурб соорудил у себя дома конфетно-ракетную установку с дистанционным управлением. Положит в карман пульт и идёт гулять. Кнопку нажмёт — фррр! — вылетает ракетная конфета и летит к нему, где бы он ни был. Бурб мог в поход пойти без еды, только с пультом, хоть на неделю. Он вполне был готов одними конфетами питаться. Они ведь на таком горючем работали, которое при полёте в шоколад превращалось. Вкусно!

Сборник 6. Соконапорная башня

Хруст и треск

Костя сидел у костра и хрустел сушками. А костёр трещал сухими ветками, которые Костя обрезал с кустов в саду. Отношения у них были тёплые, и Костя, хрустя сушкой, спросил: «Почему ты от своей еды растёшь быстро, а я медленно?» — «Я проще, — трещал костёр. — Горю и горю, а тебе не только жить, ещё и думать надо». — «А почему ты живёшь только когда еда есть, а я и в промежутках?» — «Да ведь я только старое съедаю, а тебе что-то новое сделать надо», — тихо протрещал костёр и угас. Сушняк кончился.

Букет, каких нет

Собирала Ая букет. Увидела цветок, такой красивый, что и сорвать невозможно. Тогда придумала Ая внутри себя особую вазочку и поставила туда цветок, не срывая. И две берёзки плакучие туда же. И холм с зелёным лугом по склону. И стог сена пахучего. И облака белые бегучие. «Ух ты, вот это букет, каких нет, — подумала Ая. — Побегу маме покажу. То есть расскажу».

Король компоста

Попросила мама папу сделать ограду вокруг кучи компоста, где всё перегнивает в удобрение. Целый день папа работал, а дети ему помогали. Вечером мама посмотрела и говорит: «Прямо королевская ограда». Тут высунулась из кучи голова в короне и гудит басом: «Спасибо, что уважили. Уж я ваш сад королевской милостью не оставлю». И точно: всё с тех пор цвело в саду и зрело, стоило только компоста подсыпать.

Кукуча и Тутуча

Кукучей звали песочную кучу за то, что она любила прятаться. Осенью под листвой, зимой — под снегом. Весной дети её отыскали, стали строить дворцы и дороги. Приплыла к Кукуче тучка, повисла над ней и стала изображать всё, что дети строят. Что на куче, то и на туче. Вечером дети ушли. Кукуча — ку-ку! — и скрылась в темноте. Вздохнула туча, сказала «Ту-ту» — и уплыла вдаль. Не зря её так и звали: Тутуча.

Разноцветное На

Как-то привёз папа на дачу кустик под названием «На», у которого каждая веточка была особого цвета. Посадили его в землю, и он тут же стал разрастаться, зацвёл, и ягоды появились. Где малина, где рябина, где калина. Там маслина, там виноградина, там смородина всех цветов. И незнакомых ягод много, очень даже съедобных. «На! На! На!» — кричали все друг другу и никак не могли наугощаться.

Лев и Лёва

На Лёву напал лев. Но на льва напал зёв. Зевает лев во всю пасть, проглотить Лёву не может, а отпустить не хочет. Говорит ему Лёва: «Какой у тебя зев страшный. Прямо заглядение. Хочешь в цирке работать?» Сразу у Льва зевота кончилась. «Хочу! — говорит. — Каждый лев об этом мечтает, да не каждый признаётся». Стали они в цирке выступать. Напомнит Лёва льву про зевоту, и она тут как тут. Лёва голову в пасть кладёт, а публика и рада.

Камушки на дороге

Лежали на дороге камушки. Каждый сам по себе, про соседей не знал ничего. Как-то летела над дорожкой Утренняя Фея и пролила на неё волшебный сок. Оглядываются камушки, а среди них и кремни, что огонь высекают, и мел, которым рисовать можно, и граниты искрящиеся, и каменные угольки с отпечатками древностей, и сколько ещё всяких удивительных. Стали друг другу рассказывать про свою жизнь. Даже Утренняя Фея прилетала послушать.

Облачный город

Плыли по небу облака. Целый облачный город. Жили в нём облачата. Они без конца перестраивали свой город. Стены мяли, башни вытягивали, дома лепили, похожие на разных зверей. А потом вдруг начинали плакать, что их самих не видно и никто не знает, что это они такие строители. Тогда город их расползался в серую пелену и нечем было любоваться на небе, пока облачата не утихнут и не примутся снова строить свой город.

Озеро сладкой воды

Среди неизведанных джунглей есть озеро. Туземцы зовут его Фухх: Озеро Сладкой Воды. Берега его усыпаны сахарным песком. В одном месте со дна поднимаются пузырьки и превращают воду в газировку. Летом Фухх покрывается сахарной коркой, как льдом. Пока корка тонкая, фуххцы делают проруби, а когда становится толще — разъезжаются путешествовать. Нельзя же без воды жить. Узнать их легко. Все они сластёны, и кожа их поблескивает кристалликами сахара.

Одуванчиковые яйца

Эя часто ходила к курам, которые кудахтали за сеткой у соседнего дома, и угощала листьями одуванов. Удивительно: от этого у кур внутри расцветали одуванчики. Ещё удивительнее: цветы покрывались белком и скорлупой, превращались в яйца. Родители Эи покупали эти яйца, и Эя с аппетитом ела цветущие желтки. А самое удивительное: всем, кроме эиной семьи, яйца доставались совершенно обычные.

Би-ди-би для любопытных

Иногда рано утром среди дач нёсся старый автомобиль и гудел: би-ди-би!.. Но никто не выглядывал. Подумаешь, би-ди-би, только спать мешает. Один Дима выскочил из калитки и закричал: «Вы кто? Откуда?». «Ха! — крикнул шофёр, тормозя. — Первый любопытный! Хочешь в кругосветное путешествие?» «Ага, — кивнул Дима. — Только с родителями. Вон они. Им тоже любопытно, куда я собрался.» Тут машина превратилась в вертолёт, и вся семья полетела в кругосветное путешествие.

Волк Волчок

Волчок обожал куклу Фёклу. Кружился перед ней, гудел, сверкал искрами. Но Фёкла сказала, что он волк и пусть идёт выть в лес. Волчок и пошёл. Стал играть с зайчатами. Они были в восторге. Потом спросили: ты кто? Услышали, что Волчок, и разбежались. То же было и с бельчатами, и с лисятами. А волчата играть не любили, только зубами лязгали. Вернулся Волчок к человеческим детям. Они-то понимают, что его Волчком для смеха назвали. А Фёкла — ну её!..

Лесенка из бутонов

У феи Гладис была дочка Олис. Обе на одно лицо, а характером разные. Фея любила цветы, а феечка — облака и звёзды. Жили они на клумбе. Олюс всё хотела к небу, да не знала как. А маме даже сказать об этом боялась. Но один цветок решил помочь феечке. Выпустил высокий стебель, а на нём бутоны ступеньками. С бутона на бутон Олис прыгает, а они под её ножками распускаются… Нагулялась Олюс среди облаков и звёзд, вернулась, а мама и не ругает её: сидит, лестничным цветком любуется.

Небо с Солнышком

Отправилось Солнце путешествовать. Свет свой планетам оставило, а само полетело жёлтой звёздочкой в другие космические страны. Проснулись на Земле дети, а Солнышка нет. Дети загрустили, некоторые даже заплакали. Взрослые их утешают: и так светло, и так тепло, чего огорчаться. А дети переживают. Настала ночь, и увидели они жёлтую звезду, узнали её, зовут: «Возвращайся!». Обрадовалось Солнце, что по нему так скучают, и полетело обратно. Чтобы к утру быть на месте.

Соконапорная башня

Оя была охотницей до всяких соков. Как-то утром на даче она сказала сама себе: «Вот бы из крана апельсиновый сок потёк». А под крышей жила ласточка-чудесница. Хлопнула она крыльями, башня водонапорная заполнилась соком, и потёк он из кранов во всём дачном посёлке. Назавтра тёк абрикосовый сок, потом яблочный, томатный, ананасовый… Ведь Оя поняла, что желания сбываются, и меняла их каждый день. Все дети были в восторге. И от соков, и от того, что умываться не заставляли.

Черепаха на воле

Черепаха Куша жила в городе, в хорошей квартире, у хороших хозяев. Но она хотела на волю. И вдруг её привезли на дачу и выпустили погулять, накрыв ящиком. Но она хотела на волю. Куша нашла щель под ящиком и уползла. Всю ночь она ползла по дачным участкам, глотая ртом свободу. И с каждым глотком становилась всё больше, всё легче, всё светлее. Она выползла на поле, полная свободой и утренним туманом, оттолкнулась от земли и поплыла по небу. Огромная облачная черепаха, она наконец-то была на воле.

Сборник 7. Воробьятня

Самый могучий будильник

Все домашние знали, что Тум просыпается с трудом. И на день рождения каждый приготовил ему особый будильник. С утра решили и опробовать. Первый будильник заиграл, как орган. Спит Тум. Второй выстрелил у него над ухом из пушечки. Спит. Третий замолотил по нему молоточками. Спит! Четвёртый брызнул водой ледяной. Хоть бы хны. Тут младшая дочка не выдержала, чмокнула Тума в щёку: «С днём рождения!» — «Спасибо, — сказал Тум и встал. — И за будильники спасибо. Мне под них такие сны снились…»

Шар и шарик

Полетел путешественник Иар на воздушном шаре вокруг света. Когда он взлетал, сынишка Иара выпустил свой воздушный шарик и крикнул: «Лети с ними». Шарик и полетел. Не угнаться бы ему, да зацепился ниткой за обшивку шара и полетел рядом. Пожалел шар шарика, от ветра и холода защищает, летучим газом делится. А под конец переправил его прямов руки Пиару. Тот сыну его и вернул. Но с тех пор шар и шарик только вместе всегда летали.

Ушибчивая коленка

Правая коленка у одной девочки повадилась ушибаться. Чуть что — бах! и ушиблась. Однажды расшиблась аж до крови. Доктор велел намазать её мёдом и забинтовать. Когда разбинтовали, коленка была как новенькая, а от мёда и следа не осталось. Тут-то девочка и поняла, что коленка у неё просто сластёна. Стала мазать её мёдом каждое воскресенье. Тут и ушибы кончились. Каждому приятно, если его вкус отгадают.

Кувшиночный кувшинчик

Пришли ребята купаться. Солнце на воде блестит, кувшинки золотятся, утки с утятами плавают. Красота! Искупались они и нарвали целый сноп кувшинок. Тут старик подходит. «Глядите, — говорит. — Вы ведь главный кувшинчик сорвали». Оглянулись дети. Солнце померкло, вода серой стала, утки исчезли, оставшиеся цветы под воду ушли. «Теперь ждите, пока новый кувшинчик красоты созреет, — вздохнул старик. — Не угадаешь, в какой кувшинке он запрятан. Пусть лучше все растут».

Мечтательный экскаватор

У экскаватора была мечта: стать луноходом. Хотел на Луну летать и привозить оттуда учёным образцы грунта. Однажды он пыхтел-пыхтел во сне — и стал таки луноходом. Но до Луны добраться не успел, проснулся. Но на следующую ночь долетел, а потом и с грунтом вернулся. Только разве дневным учёным сонный грунт нужен? Пришлось во сне учёных искать. Зато они-то уж так обрадовались, что золотую медаль экскаватору дали.

Безвоздушные полёты

У одного космонавта был сынишка Одик. Когда разрешили брать детей в космос, Одику сшили детский скафандр и подарили шарик из скафандровой плёнки, надутой безвоздушным летучим газом для космоса. Только шарик нитку оборвал и улетел. Тогда Одик с отцом сели на ракетный мотоцикл и погнались за шариком. Колесили за ним по всему космосу. Даже планету обитаемую по дороге открыли. Её жители как раз и поймали шарик. И вручили его Одику. С новой ниткой — необрывающейся.

Хватун

В парке стоял игровой автомат: в прозрачном ящике гора игрушек, чтобы хватуном их вытаскивать. Один парень так навострился, что по несколько игрушек за один раз хватал. Подойдёт к автомату с пустым мешком: хвать, хвать! — автомат пустой, а мешок полный. Тут вдруг сверху спустился большущий хватун. Уцепил ловкача подмышки, перенёс к выходу из парка и за ограду выставил. Потом вернулся и обратно в автомат игрушки из мешка пересыпал. Чтобы другим не было обидно.

Гриборобот Петя

Внучка изобретателя Тибуса очень любила грибы. Когда Тибус первый раз за сорок лет ушёл в отпуск, он сделал ей гриборобота Петю. Петя летел перед девочкой на поводке, ветки на пути раздвигал, каждый гриб показывал. Как налюбуется она грибком, Петя его срезал, чистил и на внутреннюю сковородочку клал. Когда девочка уставала, он вёз её на себе и угощал жареными грибами. А если вдруг зверь какой, так Пете было чем его отогнать. Ведь поганки он тоже собирал и делал из них отпугивающую жидкость.

Великий маленький шарик

Воздушный шарик Бони умел летать. Но он не хотел быть игрушкой. Хотел Бони вырасти большим и возить отважных путешественников. Рос, рос, но заметно вырасти не получилось. Тогда один мудрый паук сплёл для него подвесную корзину, и Бони стал возить в ней лягушат и кузнечиков. И среди них оказалось не меньше отважных путешественников, чем среди людей. Бони всю жизнь для них изменил, и они с него прямо пылинки сдували. Оказывается, большие дела вовсе не зависят от размеров.

Бегство на баржу

У Речного вокзала, у большого канала, жили брат и сестра. Устали они от родителей и решили сбежать. Придумали забраться на баржу, спрятаться среди куч песка и уплыть куда подальше. Так и сделали. А как услышали, что кто-то между куч бродит, зарылись в песок до утра. Утром высунулись из норы, а прямо напротив них ещё двое из норы выглядывают. И лица знакомые! Оказалось, родители так от них устали, что решили сбежать на барже куда подальше. Вчетвером пришлось плыть.

В гостях у голубя

Голубь Лулу часто гостил в квартире на тринадцатом этаже. Здесь ему всегда были рады, кормили поили и беседовали о жизни. Но вот Лулу нашёл себе прекрасную голубку Лили. Свили они гнездо на самом высоком дереве в ближнем лесу, и целый год Лулу не прилетал в гости. А когда прилетел снова, то принёс по пёрышку на каждого. Взяли все по пёрышку и превратились в голубей. Полетели за Лулу к его гнезду, познакомились с Лили и с голубятами, поговорили о жизни и вернулись к себе. Стали людьми, а пёрышки спрятали до следующего раза.

Проросшее мороженое

Девочка ела эскимо. Немного не доела и посадила остаток в землю: вдруг вырастет? И вправду, пустила палочка корни. Стало мороженое расти и вверх и вширь. Обкусывала его девочка, как могла, но оно быстрее росло. Со всего двора дети собрались, каждый ест сколько может, а угнаться не могут. Вызвали машину с холодильной фабрики. Спилили эскимо, увезли и сделали из него миллион обычных порций. А за пеньком дети с утра до вечера следили: не пойдут ли от него побеги.

Волшебный корм для волшебной утки

На пруду плавали утки. Все обычные, одна сиреневая. Хотели дети уток покормить, только нечем. Вдруг видят пакет на скамейке, с надписью «Утиный корм». Дети обрадовались, стали горстями его в воду кидать. Все утки хватают еду, а сиреневая в сторонке плавает. Зато когда среди корма сиреневое зерно мелькнуло, подлетела она, всех растолкала и зерно проглотила. Вылезла на берег и превратилась в волшебника. «Спасибо!» — сказал он детям, стряхнул воду и пошёл по своим делам.

Воробьятня

У папы была голубятня. В ней он проводил всё свободное время. Поэтому Маник завёл воробьятню. У папы голуби летали ровными кругами. Поэтому у Маника воробьи летали как хотели. Папа участвовал в голубиных выставках и однажды его голубь получил золотую медаль. Поэтому Маник своих воробьёв никому не показывал. Он лепил им медали из хлеба, и воробьи их с аппетитом раклёвывали. Папа запирал голубятню на замок. Поэтому Маник позволял воробьям жить на деревьях и кустах. Голуби слушались папу. А воробьи Маника просто обожали.

Слива-малютка

В сливе, которую ела Эласа, вместо косточки оказалось крошечное сливовое деревце. С корнями и с цветами на ветках. Эласа посадила его в напёрсток. Слива прижилась, только осталась крошечной. А вот цветы её выросли до обычного размера, и сливы созрели большие, аппетитные. Так и лежали веером вокруг напёрстка. И внутри каждой обнаружили маленькое сливовое деревце. Эласа эти деревца всем друзьям дарила. Скоро у каждого из них красовались на столе свежие сливы. Прямо с деревцем.

Команда мечты