Бесплатный фрагмент - Доля ангелов

Дмитрий Гаун

«Доля ангелов»

Предисловие

Книга «Доля ангелов», это мистически — философско — историческое повествование, в котором случайные совпадения могут быть — не совпадением… В данном произведении, предлагается взглянуть «под другим углом» на мотивацию и мировоззрение некоторых из известных завоевателей и диктаторов. В общем, это книга для интеллектуально — развлекательного чтения.

Выражаю искреннюю благодарность Пеганову В. Н., за значительную поддержку писательского творчества.

Глава 1

Адольф

Бавария. Мюнхен. 1919 год.

Стемнело. Адольф сидел за столиком один, на веранде Мюнхенской пивной. Как исчезавшая пена в его недопитой кружке пива, в его сознании — полностью растворялся смысл его существования. Он пребывал в очень депрессивном состоянии, и ни на что уже не надеялся. После демобилизации, у ефрейтора Гитлера не было ни цели, ни семьи, ни работы. Да ещё вдобавок ко всему, сегодня он узнал, что фрау Марта, продавщица из соседней булочной — скоро выходит замуж. Это красивая женщина, муж которой погиб на войне три года назад. С часто заходившим за хлебом — Адольфом, Марта всегда была излишне приветлива, и ему она тоже очень нравилась. Гитлер подумывал начать с ней отношения, и возможно даже жениться, но — ни как не решался пригласить её на свидание. И сегодня, когда он покупал батон, фрау Марта с некой грустью сообщила эту новость.

Он вспомнил, как уже был в примерно такой же степени отчаянья, — когда жил в Вене. Там разбились его мечты стать художником после того, как не удалось поступить в Венскую художественную академию. Потом закончились деньги, доставшиеся в наследство. Плюс ко всему — заражение сифилисом от проститутки и долгое лечение. Приходилось жить на средства от продажи открыток с видами Вены, которые он рисовал. Тогда, он даже серьёзно подумывал о самоубийстве. Его радовали только редкие походы в оперу и музеи.

При мысли о Венских музеях, Адольф вспомнил — однажды пережитое сильное впечатление. Это произошло — когда он стоял перед стендом с «копьём судьбы». Тем самым копьём, которым римский легионер проткнул грудь Иисуса Христа, чтобы убедиться — что осуждённый мёртв, и спокойно пойти в казарму. По легенде, это копьё наделяло силой своих владельцев, и они становились величайшими завоевателями.

Прямо сейчас, вспомнив это, он как будто прочувствовал некий контакт с энергией этого артефакта, и ощутил сильное стремление к обладанию этой силой. В этот момент, как будто «волна пробежала» вдоль его спины от поясницы до головы, не понимая что произошло, он взял кружку и допил остатки пива.

Через некоторое время, к его столику подошел приятный мужчина, бодрым голосом спросил — Здравствуй Адольф, я с твоего разрешения присяду? — и, не дожидаясь ответа, выдвинул стул из-за стола и сел.

Гитлер внимательно посмотрел на незнакомца, и сказал — Мы ведь раньше не встречались, откуда ты меня знаешь?

— Я знаю почти всё, впрочем, позволь представиться — Люцифер (лат. Lucifer «светоносный», от lux «свет» + fero «несу» — прим. автора).

Гитлер ухмыльнулся, тебя что — как дьявола зовут?

— Нет, я просто ангел. — спокойным тоном ответил мужчина.

— Судя по имени — падший ангел? — снова задал вопрос Адольф, сделав акцент на слове — падший.

— Нет, падшим меня называют люди, которые верят в сказки о том, что у «всемогущего создателя всего» — не получился добропорядочный ангел. Я просто ангел, помогающий некоторым людям — обрести свободу. После этих слов, Люцифер поднял руку, чем привлёк внимание официанта стоящего у входа в бар, и жестом, показывающим два пальца — попросил принести две кружки пива.

Гитлер грустно ухмыльнулся, а его собеседник продолжил говорить:

— Добро и зло, или их смысловые синонимы — правильность или неправильность, определяются не действиями, так как окончательное последствие — никогда не известно. Вот ты, например, на войне от горчичного газа, на два месяца лишился зрения, — это вроде плохо. Пока ты был в госпитале — война закончилась, и тебя на ней не убило, это как бы — хорошо. Но на войне — ты чувствовал смысл своего существования, а сейчас — никому не нужный страдаешь. Понимаешь к чему я, иногда очевидно неприятное или неправильное — приводит к очень хорошему, и наоборот, тоже случается. Правильность, нельзя определить — опираясь на соответствие или несоответствие какому-либо шаблону, так как такой критерий — зависит от последствий, которые всегда не очевидны — в текущем периоде. Если научиться жить в настоящем, то тогда, качество всего — определяется персональным состоянием, а если сможешь управлять своим состоянием, то заметишь — как всё станет развиваться в «сторону соответствия» твоему состоянию. А это почти магия.

— А ты, как я погляжу — любитель поговорить.

— О да! Знаю, это нетипично для духовных существ, но уж очень философская у меня натура. Жаль, что людской век так не долог, мне даже пришлось завести себе друга — ангела, что совсем не принято в нашей среде.

— Неужели ты думаешь, что я тебе поверю. — с некоторым любопытством к незнакомцу, сказал Гитлер.

— Конечно же, я так не думаю, разумеется, доказательством моих слов должна стать некая демонстрация возможностей. Твоё имя — Адольф, твоя жизнь — утратила какое-либо значение, и сейчас, твои страдания усилились известием — о предстоящем замужестве фрау Марты. Уверяю тебя, ты потеряешь к ней интерес — сразу после первой близости. Она из тех женщин, которые как пресные булочки — покрытые красивой глазурью, выглядят заманчиво, но одной пробы достаточно — чтобы насытиться.

— Откуда ты про Марту знаешь? — спросил Гитлер, припоминающий — что ни с кем о ней не говорил.

— Ангелы, это духовные существа, поэтому наши сознания имеют доступ ко всей информации бытия, и иногда даже к — будущей. Конечно — не всегда точно, так как последующее формируется и происходит в — настоящем, под влиянием очень многочисленных факторов. Но основные направления развития, а иногда и конкретные детали — доступны нам при запросе.

— И какое же у меня будущее? — спросил Гитлер, со скептицизмом в голосе.

— Ну, начиная с этого вечера — великое.

— Это и всё? — засмеялся Адольф.

— Подробности сейчас сказать не могу, в твоём сознании ещё не сформированы основные направления развития, но то — что великое, это точно.

— Чем же я такое великое сотворю? Картины, книга? Что? — заинтересовался Гитлер.

— Ты не совсем правильно меня понял, под термином «великое» — я имел ввиду масштаб, а не конкретные деяния. Ты постепенно разовьёшь своё влияние — позволяющее играть в более глобальные игры.

Подошел официант, поставил на стол две кружки с пивом. Люцифер кивнул ему в знак благодарности, и жестом руки предложил Гитлеру угощаться.

Адольф отпил свежего пива, вытер пену со своих широких усов, и задал вопрос:

— И что тебе Люцифер, от меня надо?

— Так получилось, что при вспоминании некоего артефакта, ты выразил стремление обладать возможностями — значительно превышающими среднестатистические показатели большинства людей. И вот, я появился здесь, в качестве посредника между — тобой — как ограниченным формой и плотностью сознанием, и — Абсолютом.

— Что? Мысли о «копье судьбы» — призвали ко мне ангела? — Гитлер громко засмеялся и потом спросил — Неужели вспоминание музейного экспоната, находящегося в более четырех сотен километрах отсюда, может организовать для меня ангела — воплоти!

— Адольф, я очень хорошо понимаю твои сомнения, поэтому постараюсь очень кратко, но доступно объяснить. Как мы оба знаем, этим артефактом была проткнута плоть Христа. А теперь, для продолжения темы, попробуй очень коротко сформулировать суть того — кто такой Иисус Христос?

Гитлер задумался и начал отвечать:

— Это пророк, который объявил себя сыном бога, он был казнён, а его учение стало основой христианской религии.

— То есть, если сжать это и всё остальное до — сути, то Христос это — «форма контакта бога с людьми». Согласен?

Немного подумав, Адольф неуверенно согласился с этой краткой формулировкой, и Люцифер продолжил объяснять:

— После смерти Иисуса, его тело, до того, как оно дематериализовалось, ещё оставалось носителем вибраций, — настраивающих на божественный, то есть — абсолютный уровень сознания. И материальные предметы, которые имели контакт с его плотью, стали вроде «носителями частот» — способствующих перенастройке на абсолютный «уровень сознания». Этими предметами стали: плита — на которой похоронили Христа, крест — на котором его распяли, гвозди — которыми он был прибит, и наконечник копья, которым был сделан «контрольный укол в грудь». Первые два артефакта обладают несколько меньшей силой, в отличии — от гвоздей и «копья судьбы». Ты — слегка «поймал эту божественную настройку», надеясь на освобождение от страданий и ограничений этого мира, и вот — я здесь.

— То есть, ты настоящий ангел, но состоишь из плоти — как обычный человек?

— Обычно, ангелы помогают людям — просто внушая им интуитивные веления — действовать так, чтобы всё сложилось — хорошо. В трудные жизненные моменты человека — искренне верующего в некую помогающую ему — духовную силу, его ангел корректирует действия или события — для улучшения ситуации. Но при желании, ангелы могут уплотнять представление себя — до материального состояния, правда во время такого воплощения — мы не можем летать или мгновенно перемещаться в пространстве.

— Очень складно всё рассказываешь Люцифер, но я всё равно — во всём этом сильно сомневаюсь.

— Понимаю, на твоём месте сам бы вёл себя также. Послушай Адольф, а если сейчас — у меня вместо кулаков появятся настоящие копыта? И, к примеру — ещё вырастут рога на голове, ты поверишь?

Гитлер, улыбнувшись сказал: — Давай попробуем.

Люцифер снял шляпу, положил её на край стола, и слегка вытянул вперёд руки. В ту же секунду, перед глазами Адольфа оказалось два копыта — торчащих из рукавов пиджака Люцифера, — а из его головы торчали два рога. Адольф не верил своим глазам, и подумав, что это возможно это какой-нибудь фокус, спросил:

— Можно потрогать?

Рогатая голова ангела — согласно кивнула, и Гитлер, ощупывая копыта, убеждался — что они не накладные, а как будто растут из человеческих запястий. В этот момент, где то недалеко раздался женский крик, в руках Адольфа сразу же оказались — кисти рук Люцифера, и рога тоже исчезли. Гитлер повернул голову в сторону услышанного крика. В нескольких шагах от их столика, на тротуаре стояла эмоционально взволнованная дама — показывающая пальцем на Люцифера, и что-то нервно говорящая — своему кавалеру. Её спутник, глядя на сидящего рядом с Гитлером приличного мужчину в костюме — не понимал, что с ней такое, и через минуту просто увёл свою даму.

Некоторое время молчавший, Адольф спросил:

— И что дальше?

— Дальше, для начала — закроем «тему с фрау Мартой». Ты ей очень симпатичен, но замуж она хочет за человека чуть более состоятельного, и такой уже нашелся. И чтобы снять идею нереализованности стремления к ней, предлагаю тебе с ней — переночевать. Она живёт над булочной, одна. Сегодня вечером «открыто окно возможности», когда можно легко реализовать — ваш взаимный плотский интерес друг к другу. Не спрашивай сейчас подробности про это «окно», расскажу завтра, а прямо сейчас иди к ней, пока ещё сохраняется — стопроцентная вероятность успеха.

Удивлённый Гитлер, быстро заговорил:

— Какое «окно»? Неудобно так сразу, да и поздно уже, она, наверно легла спать.

— Да, уже легла, но ещё не спит. Адольф, сейчас, сразу после моих следующих слов, официант — выходящий из двери в помещение бара, — споткнётся, не упадёт — но прольёт пиво из трёх кружек, которые держит в одной руке.

Они оба повернули головы, и стали смотреть на вход в заведение. Выходящий с кружками паренёк — споткнулся о порог, но успел ухватиться свободной рукой за отрытую дверь — и устоял на ногах, пролив часть пива из кружек.

Люцифер сразу продолжил:

— Тебе надо решить — веришь ты мне или нет, если да — то вперёд, она живёт на втором этаже над пекарней, коричневая дверь. Если пойдёшь, завтра я тебя найду, и мы продолжим, если нет, то я ухожу прямо сейчас.

Гитлер встал, одел свою шляпу, прощаясь кивнул головой, сказал:

— До завтра. — и пошел. Но сделав пару шагов, развернулся и громко спросил — И что мне сказать?

Люцифер, отхлебнув пива и слизнув пену с верхней губы, с благодушной улыбкой ответил:

— Запомни на всю жизнь Адольф, если хочешь с лёгкостью манипулировать людьми, говори им то — что они хотят слышать, и при этом, всем своим состоянием — действительно ощущай — как им нравится тебя слушать.

Глава 2

Иосиф

За пару часов — до событий первой главы.

Они долго сидели на краю крыши, и молчали.

Заходящее на западе Солнце, окрашивало в оранжево красные оттенки — полупрозрачное одинокое облачко, которое медленно растворялось в чистом небе.

— Посмотри Гавриил, это облачко — как душа, возникает как бы из ничего, посуществовало некоторое время посредством формы, и возвращаясь к изначальному состоянию — растворяется до ничего…

— Ох Люцифер, обычно, когда ты начинаешь так метафорично философствовать, то значит снова хочешь кому — то помочь освободиться от страданий. Но, позволь напомню: те — кому ты открываешь истину, часто не останавливаются на достигнутом освобождении, и продолжая развивать свои стремления — становятся могущественными властителями — что вносит излишне большие коррективы в эту реальность, и часто провоцирует войны.

— Зато на сколько интересней развиваются события, и сколько происходит в мире — крушений иллюзий, переоценок ценностей, и — переживаний искренних страстей… Люди, привыкая к обычной жизни и начиная развивать в себе унылость и недовольства, перестают восхищаться бесценным даром — который они называют жизнь. И когда, в текущем эфире бытия, лёгкости и любви становится меньше — чем напряжений и страхов, мне становится скучно. И я, раскрываю кому-нибудь отчаявшемуся — природу его сознания, он постепенно реализовывает развитие своих стремлений, что создаёт крупный или глобальный дисбаланс, — ведущий к расширению влияния — посредством войн. Тогда, люди начинают больше ценить то — что у них было, но чем они забывали наслаждаться, отвлекаясь на то — чего у них нет. Да ты и сам знаешь Гавриил, даже если я не буду способствовать развитию дисбаланса — провоцирующего войны, «преобладающий в эфире» негатив — реализует эпидемии или природные катаклизмы. Люди — сами развивают свою реальность, в направлении преимущественных мыслей и состояний.

В разговоре возникла пауза, которую Люцифер прервал вопросом — ты же помнишь того революционера из России, с которым я когда-то в Женеве поболтал за чашкой чая?

— Да, помню, с бородкой, Владимир его зовут. Он тогда в депрессию впал, и на некоторое время — перестал верить в успех своих начинаний.

— Так вот этот Володя, сейчас в своей стране развязал жуткую гражданскую войну — которая разрушила целую империю. А помнишь Иосифа, юношу — семинариста духовного училища, с которым я побеседовал на Кавказе, лет — двадцать пять назад? После этого, он доучился последний год в семинарии — перестав посещать молебны и богословские предметы, и получив образование — примкнул к революционерам. Все эти годы, он жил интересной, полной приключений и опасностей жизнью. Сейчас он соратник того Владимира, с которым я попил чай в Швейцарии. Скоро, Иосиф почувствует вкус к игре под названием — «власть», и постепенно, этот выпускник духовного училища — возглавит огромную страну.

— Да, события действительно развиваются очень интересно — восхищённым тоном произнёс Гавриил, — А о чём ты тогда говорил с Иосифом?…

1894 год. Российская империя. Г. Тифлис (Тбилиси. — прим. Автора). Таверна.

Они уже больше часа сидели и разговаривали, молодой семинарист и модно одетый мужчина.

— Да нет Иосиф, крылья ангелов — это лишь представление людей, как символ — условно позволяющий их сознанию верить в реализацию нашей возможности быстро перемещаться в пространстве. Привычка человека «опираться на подтверждающий символизм» — сильно ограничивает собственные возможности. Отсутствие в сознании «программ реализации — посредством позволяющих символов» — развивает свободу реализации.

— Ты же не хочешь этим сказать, что любому доступно стать богом?

— Мы все и есть боги, просто… Люцифер замолчал, взгляд его расфокусировался, как будто всё внимание направилось куда-то глубоко внутрь себя, и через минуту, отхлебнув вина из стакана, он снова заговорил: — Да, все кто есть — это и есть один бог, — только через нас способный творить и воспринимать. Наши восприятия — возникают в одном сознании, а реальное существование тех — кем мы сейчас являемся, нам только — кажется. Все мы, — временно существующие, это — один вечно отсутствующий абсолют, через представление наших жизней — «воображающий» присутствие себя и бытия…

Юноша очень внимательно слушал своего собеседника, а тот продолжал — Чтобы в этом убедиться — надо пробудиться, условно — это как во время сновидения осознать воспринимаемое — нереальностью. Для этого достаточно — ясно прочувствовать где-то внутри, в самом начале своей основы — вечное небытие.

— Внутри? Небытие? — искренне пытался понять юноша.

— Да — небытие, как бесконечность — в которой нет ничего и ничего не происходит. Когда это чувствуешь — то находишься как будто посередине между вечностью и временем. И из такой позиции — всё происходящее видится иначе. Все, кто воспринимают что — либо — сами творцы своей и общей реальности, но не знают об этом и поэтому придерживаются ограничивающих их возможности — правил и условностей.

— Как ты можешь так говорить, ты же разгневаешь бога!

— Послушай себя, Иосиф, — кого разгневаю? Ты хоть раз его видел?

— Разве можно увидеть безграничный дух. Но он всё равно является — создателем всего, и всех законов, по которым всё происходит!

— Да, безграничный дух нельзя увидеть, но его можно осознать — как «истинного себя», — переведя всё своё внимание в самую основу своего восприятия, туда, где оно возникает. Этот безграничный дух, или как мы говорим — бог, действительно является основой всех душ, с той лишь разницей, что у «первоначального ничто» — нет возможности что-либо воспринимать — в абсолютном состоянии.

После этих слов, семинарист от возмущения резко встал, и громко сказал:

— Да что ты несёшь! Похоже ты и правда — антихрист!

— Прошу Иосиф, успокойся. Дай возможность объяснить.

Юноша неохотно сел, и Люцифер заговорил — Ну сам посуди: да все возникают от бесконечного духа, и все наделены свободой воли. Так?

Иосиф согласно кивнул, и собеседник продолжил — Именно по причине существования у каждого человека свободы воли — невозможно существование «внешних» законов, особенно тех — которые якобы исходят от того, «чего» никто не может воспринять. Иначе — какая же это свобода? Да есть правила, которые поддерживают существующий порядок, но они или естественно формируются в социуме, или специально созданы людьми. Правила являются таковыми — пока их соблюдают. Понимаешь о чём я: понимание условности существующих ограничений — способствует развитию свободы от них. Веря в воспринимаемое, мы многое принимаем как — закономерности и творим реальность в пределах границ своих возможностей, — которые сами поддерживаем умом в наших сознаниях…

Юноша думал несколько минут и потом спросил — Но как ты — ангел, можешь отрицать Бога?

Люцифер улыбнулся — искренней серьёзности своего собеседника, и стал отвечать:

— Не отрицаю, наоборот, я всегда осознаю абсолютное состояние сознания, в самой основе своего и всех — восприятий. Понимаешь Иосиф, у вечного бога нет другого восприятия — кроме того, которым временно обладают все существа — обладающие самосознанием. Бог — не личность, это статичная основа всего, «он» — одно сплошное небытие, в котором возникают души — воспринимающие существование материальных: себя, других, и общее бытие. Всё бытие — формируется нашими сознаниями.

— Если бог ничего не воспринимает, то кто же тогда создал вас — ангелов?

Люцифер, как будто снова перенаправил внимание вглубь своего сознания на несколько секунд и продолжил объяснять:

— Нас создали — сознания людей, примерно так же как они создают своих детей. Сознание способно творить всё, в том числе и новые формы самосознания. Мы стали посредниками между богом и людьми, потому что в ограниченных сознаниях людей возникает и существует идея — иерархии. Они сами перестали быть полноценными творцами — придумав богов. Мы, духовные существа — имеющие самосознание и неопределённый образ. Существуем — как среднее звено в условной иерархии бытия, в образе — ангелов, демонов, или — различных «неабсолютных богов», которые иногда имитируют плотность — своей формы, и нужны людям — чтобы снизить степень собственной ответственности за творения текущей реальности. Создавая и поддерживая вниманием — в своих сознаниях, — идеи природных, духовных или иных сил — влияющих на происходящее, люди значительно ограничивают свои возможности.

— А кто тогда создал людей? — продолжал интересоваться Иосиф.

— Люди, в нынешнем виде и с текущими возможностями — сформировались постепенно. Я же тебе говорил — ничего на самом деле не существует, происходят только потоки восприятий. Первое, изначально возникшее восприятия себя — после небытия, не имело плотности, это и был «первобог творец» — как дух имеющий восприятие. Относительно этого — первого ощущения себя, — возникли идеи — границ себя и начала пространства, а поток развития дальнейших переживаний — создал иллюзию текущего времени. Далее всё просто: для развития переживаемых состояний возникают идеи новых условий, объектов, и даже — сознаний, обладающих свободой воли. Поначалу, всё очень легко реализовывается — в связи с отсутствием в сознании — идей препятствующих или противоречащих реализации. Как только в развиваемом бытие появляется второе и последующие сознания, «абсолютность первобога» — равномерно делится с остальными, так как общая реальность — творится и поддерживается — во всех сознаниях. Долгая, и малоинформативная по количеству событий и силе переживаемых эмоций жизнь — первых сознаний, со временем создавала снижение интереса к текущему восприятию, что, естественно привело к идее — смерти, — как возвращение сознания в вечное абсолютное состояние. То есть: возникла и постепенно закрепилась программа неминуемой смерти, как завершение ограниченного временем и формой — состояния сознания, возвращающее к свободе от всего, в том числе и от себя. Кстати, неминуемость окончания персонального восприятия — стала мотивировать сознания на более активные действия и творения. Дальнейшее взаимодействие «первобогов», создаёт новые: формы, критерии, плотности, характеристики, взаимоотношения, способы влияния, мерности, закономерности и всё прочее… А наличие множества свободно творящих сознаний — приводит к возникновению противоречий в общем бытие, что значительно снижает возможности свободной реализации своих идей. «Границы форм отдельных восприятий» постепенно становятся — чётче, а состояние — плотнее. В результате развития такой «эволюции духов в плоть», и сформировалось текущее бытие, с сознаниями — ограничивающихся существующей информацией. На настоящем этапе бытия, потомки «первобогов» — воспринимают себя людьми.

После этих слов, Иосиф резко засмеялся, и произнёс: — По — твоему, эволюция людей — это деградация богов!

— Получается так. Но в существующей реальности — всё относительно, поэтому, то, что является раем для — одного, для другого — ад, и наоборот. Сознание, наделённое любыми возможностями — со временем обречено на скуку смертную, единственное спасение от которой — это ограничения и их преодоление. Поэтому, можно сказать, что: ограниченная закономерностями и временем людская жизнь, это реализация абсолютным духом — возможности кем-то побыть и искренне переживать новые состояния себя, — при вечном отсутствии формы, плотности и даже восприятия — в абсолютном состоянии. При этом: неминуемая смерть — так сильно пугающая почти любого человека, это реализация освобождения сознания от всех ограничений.