Бесплатный фрагмент - Дневники Ники

Глава 1. Если

«Останься» — обычное слово, но это именно то слово, что может изменить «не суждено» на «непременно и неминуемо». «Останься» может развернуть жизнь на триста шестьдесят градусов, если ему позволить.

Будильник. Его звук всегда раздражал ее, поэтому Ника по обыкновению просыпалась раньше, чем он собирался возвестить о начале нового дня.

Привычка — отличная штука, плохо только, что эта бесплатная опция организма не отключается на время незапланированных выходных.

Ника открыла глаза и уставилась в белоснежный глянцевый потолок, по которому вальсировала парочка солнечных зайчиков.

— Хм, даже у этих солнечных созданий есть пара, — усмехнулась Ника собственным мыслям. — Мда, определенно нужно что-то менять, — констатировала она вслух.

Прошло больше десяти лет с их последней встречи с Егором, но Ника так и не задержалась надолго ни в одних отношениях после их расставания. Не то чтобы она стала несимпатичной или излишне капризной особой. Нет.

Она считает себя обычной, хотя у нее нет комплексов из-за собственной внешности. Она довольно высокая по всем меркам и может чувствовать себя комфортно и на каблуках, и в обычных балетках. Длинные пепельно-русые волосы, ниспадающие до пояса, взгляд глубокого синего цвета глаз покорил не одного мужчину. Сегодня она записалась на стрижку. И только близкий человек из ее окружения мог знать, что, когда она что-либо вытворяла со своими волосами, это был очень яркий знак того, что она хотела что-то поменять в своей жизни.

Личную жизнь Ника заменила на постоянную работу, редкие встречи с друзьями и вылазки «погудеть». Теперь «погудеть» звучало грустно. Уже хотелось определенности, тепла, семьи, одним словом — дома.

Егор. Сегодня она поняла, что скучает по нему. До сих пор. Невыносимо. Так же сильно, как в то время, когда они были вместе и не разлучались дольше, чем на пару часов. Скучает по тому чувству, которое заставляло ее сердце биться чаще, когда он рядом. По ощущению быть не просто нужной, а быть любимой.

Иногда, возвращаясь домой после очередного рабочего дня, Ника устраивалась у ноутбука и листала сводки спортивных новостей, в которых мог промелькнуть Егор. Не отдавая себе отчета во времени, Ника разглядывала его фото. Сначала окуналась в мечты и строила иллюзии о том, как все могло бы быть, если бы она сказала нужные слова. Достаточно было одного такого слова. Это слово Ника часто повторяла про себя, но через минуту уже злилась на себя за слабость.

Ника с закрытыми глазами могла описать каждый сантиметр его тела, каждый дюйм такого родного сердцу лица, каждый оттенок зеленого в его глазах.

— …Ника! — чей-то голос вдруг прервал поток мыслей. Она пришла в себя и, приподнявшись на локтях в кровати, увидела перед собой Веронику — подругу, «жилетку» и по совместительству еще и тезку.

— Я забыла, что у тебя есть ключ, — проскрежетала Ника в адрес подруги.

— Я тоже рада тебя видеть, моя родная, — ответила девушка. — Если бы ты хоть раз взяла трубку в нужный момент, ты бы узнала, кого я встретила сегодня у входа в твой офис. И почему это ты не на работе, лентяйка?

— Мой любезный шеф дал мне отгул в связи с закрытием очередного успешного проекта, так что сегодняшний выходной я заслужила, Вик.

Свою подругу Вик Ника знала уже с лишком двадцать лет. Им было около пяти, когда дворовая потасовка с мальчишками свела их. Тогда они победили, и еще тогда обе поняли, что это навсегда. Такая дружба с годами только крепнет. Теперь они знали друг друга в пять раз дольше и ценили, соответственно, не меньше. Еще в детстве их «боевой дуэт» стали называть «Вик и Ник», почти как «Чук и Гек». Они обрели в друг друге сестер, которыми их не наградила жизнь.

— Вик, давай ты не будешь меня грузить с утра пораньше, если твоя творческая душа поэта с раннего утра уже порхает, то моя сонная птичка, а, по-моему, во мне сидит угрюмая сова, требует не одного бокала латте [1], за которым ты мне все и расскажешь, ок? — сказала Ника, поднимаясь с кровати. — Ты хочешь сварить кофе сама и позавтракать здесь? — съязвила она, растянув губы в приторную улыбку.

— Нет! На улице весна, и моя свободная пятая точка опоры в поисках приключений и настроения. Так и что и твоя та самая точка отправится со мной на посиделки в кафе, где я уже присмотрела кое-кого симпатичного. Так что у тебя есть десять минут, чтобы не перебить мой настрой наконец подойти к нему и что-нибудь такое ляпнуть.

— Хорошо, раз твоя личная жизнь в моих руках, я потороплюсь, моя неугомонная пятая точка, — сказала Ника, натягивая светло-голубые джинсы и полупрозрачную белую блузу на топ.

— Ну что?! В путь?! — не терпелось Вик.

— Пошли!

Закрыв за собой дверь квартиры, девушки рысью сбежали вниз по ступенькам и, покинув здание, двинулись вдоль по улице.

__________

[1] Латте — кофейный напиток родом из Италии, состоящий из молока и кофе эспрессо. Подается в высоких стеклянных бокалах. ↑

Глава 2. Прошлое возвращается

Ника и Вик расположились в уютных креслах-гнездах у столика напротив входа, так что им было видно, кто входит и выходит. Конечно, это был явный умысел Вик.

Вик сегодня была как никогда хороша: ее темно-каштановые волосы, струящиеся по плечам крупными кудрями и непослушная челка, с которой Вик наверняка боролась утром не пару минут, придавали облику какую-то приятную несерьезность. На подруге было надето платье-футляр, обувь на невысоком каблуке, а это означало, что она серьезно подготовилась к приключениям.

Сегодня по Вик даже нельзя было сказать, что она — ведущий редактор сети издательств в нашем городе и автор собственных текстов… о чем (?) — конечно, о любви. Вик — романтик и в жизни, и на бумаге, и старается в каждом разглядеть хорошее, даже если этого хорошего там в принципе и не было никогда.

Взгляд Вик не сдвинулся ни на дюйм от входной двери. Она явно кого-то ждала, и, насколько Ника ее знала и могла судить, этот кто-то довольно-таки сильно заинтересовал ее подругу.

— Вик, пока мы не начали покорять Эверест, хотела сказать, что у меня сегодня запись в салон на три часа…

— Ты что-то задумала, Ник?! — Вик резко повернулась к подруге и вопросительно подняла бровь. — В салон?! Что-то не так с волосами, или мне мерещится?!

— Ты знаешь меня лучше других, но сейчас я промолчу. Я твердо решила — надо что-то менять. Так что ты хотела мне рассказать? — слегка откинувшись в кресле, Ника сменила тему разговора и сделала глоток горячего кофе. — Теперь я готова выслушать всю ту утреннюю тираду, которую ты мне хотела высказать в раннем телефонном звонке, когда я не взяла трубку, конечно. Что ты делала в моем офисе, и кого ты встретила, что неудержимо хочешь со мной поделиться? Это тот, кого мы ждем здесь сейчас? — спросила Ника, явно испытывая терпение Вик.

— Нет, дорогая, тот, кого я встретила, больше по твоей части… — заинтриговала было Вик, но, бросив взгляд на входную дверь, замерла, даже приоткрыв рот от изумления. — Тут явно начинаются сюрпризы… — только и сумела вымолвить она.

Ника повернулась в кресле, желая посмотреть на объект, который так изумил Вик. Но тут пришла ее очередь удивляться…

По направлению к девушкам шли двое высоких мужчин.

У первого была располагающая улыбка в тридцать два зуба, причем совсем не похожая на привычный по рекламе жевательной резинки «оскал», карие глаза. Волосы очень короткие — голова почти налысо выбрита. Одет он был в темную рубашку и куртку-пиджак, длинные ноги подчеркивались удачно подобранными черными брюками. Было ясно, чем этот молодой человек заинтересовал Вик.

Рядом с ним двигался второй, при виде которого Ника испытала почти шок. Темные джинсы, тенниска, плотно сидящая на спортивной фигуре, и кожаная куртка. Короткие почти черные волосы и оливкового цвета глаза. Кажется, в руке его был мотоциклетный шлем.

В его взгляде как будто не было удивления, и цвет глаз казался другим. Прошло больше десяти лет, Ника была ребенком. Теперь она смотрела на него только в интернет-журналах и на странице Facebook, где рассказывалось о его спортивных достижениях. Там она без помех могла разглядеть каждую его морщинку, каждый седой волос, появившийся на его голове.

Мужчины подошли, и обладатель широкой улыбки начал говорить:

— Здравствуйте, леди, я давно заприметил это кафе, но в последнее время оно мне стало нравиться гораздо больше из-за присутствия в нем одной прелестной персоны, — сказал он, буквально не сводя глаз с Вик. — Позвольте представиться. Марк. А это, — он ткнул в сторону товарища, — мой друг Георгий. Он любит, чтобы его называли полным именем, но, по-моему, он просто придирается.

— Хватит, Марк, рассказывать дамам, как я плох. Все давно поняли, что ты просто с моей помощью хочешь выставить себя в лучшем свете. Здравствуйте, дамы, — обратился к девушкам Георгий. — Можно просто Егор, — сказал он, двигая кресло от соседнего столика. — О-о-о, снова ты, Вик, какая встреча! Второй раз за сегодня! Позволите к вам присоединиться?

Ника почувствовала, как краска стала заливать ее лицо. Казалось, грудь сдавило от нехватки воздуха.

«Он здесь. Сейчас. Как? Почему? Может, я сплю? — оглушительный гул от мыслей в голове перебивал все адекватные причины появления Егора в городе. — Он не узнал меня. Или сделал вид, что не узнал. Может, он просто меня не заметил?» — теперь Вероника поняла, кого Вик встретила утром у ее офиса и что она так хотела ей рассказать.

Вопросов пока было больше, чем ответов. Ясно было одно: грядет ветер. Ветер перемен.

Глава 3. Ветер перемен

— Теперь я тебя представлю, Марк, — сказал Егор, смеясь. Выждав паузу, как будто хотел рассказать тайну, он продолжил: — Этот молодой человек все уши мне прожужжал о том, что в этом кафе часто обедает какая-то ошеломительная девушка, но у нее очень строгий вид, и он будет чувствовать себя уверенней, если подойдет к ней не один. И вот… мы здесь. А теперь, Марк, — он торжествующе повернулся к другу, — познакомься с моей старой знакомой и подругой Вик, которая когда-то сумела отлупить меня и еще пару-тройку парней, а потом еще и покусать за то, что я толкнул ее велик. Это я тебе рассказываю на тот случай, если ты вдруг надумаешь ее обидеть, — сказал он и бухнулся в кресло.

Марк расположился напротив Вик, тем самым оказавшись около Вероники, которая все еще пребывала в легком шоке от происходящего. Тут заговорила Вик. Ника с облегчением начала ощущать, что гул в ушах проходит, и она может дышать и слышать.

— Не слушайте его, Марк, он явно преувеличивает, я была не одна, нас было двое, и мы смогли постоять за себя. Позвольте и мне представить мою лучшую подругу — Веронику, мою тезку и моего бравого товарища в той старой схватке.

— Мне кажется, сто́ит начинать бояться. Я рискнул своей жизнью, сев за ваш столик? — спросил Марк, улыбаясь так, словно бросал вызов Вик.

— Время покажет, — засмеялась Вик, и все подхватили ее смех.

За тот час, что Ника провела в кафе, она только раз встретилась взглядом с глазами Егора. Он смотрел так, будто оценивал или сравнивал ее прошлую и настоящую. Он смотрел так, будто ненавидел. Ей так казалось.

«Он не иллюзия. Он действительно здесь, и я не схожу с ума», — снова бестолково снующие мысли в голове. Ника почти не говорила, лишь изредка вставляла фразы в непринужденную беседу.

«Даже если я сейчас сплю, я не хочу просыпаться. Я сотни раз представляла нашу встречу, а сейчас… Просто молчу. Бред какой-то. Даже дышать не могу, когда он рядом. Мне нужен воздух».

Не в силах больше это терпеть, Ника заявила, что у нее есть дела, о которых Вик уже в курсе, и ей пора. Вик, видя попытки Ники совладать с собой, не стала ее задерживать, пообещав позвонить позднее. Мужчины, прощаясь, вежливо встали, а Ника чуть ли не бегом рванула с места, лишь бы быстрее убраться оттуда.

Она пришла в себя только в удобном кресле салона, чувствуя себя так, словно только очнулась. Все это время Серж скакал вокруг нее и что-то говорил. Наконец Серж громко сказал:

— Ну, раз ты пришла, значит, или ты хочешь принять мое приглашение на ужин, или ты хочешь, чтобы я поколдовал над тобой. Первое отпадает сразу, потому что последние десять минут ты меня просто игнорируешь, второе — определенно тот вариант, из-за которого ты здесь. И раз это так, моя дорогая, то я внимательно слушаю тебя — как твой парикмахер и лечащий врач-психотерапевт в одном лице.

Серж был из тех людей, которых можно знать и не знать одновременно: казалось, он знал о человеке все, но никогда не упрекнул бы, если б узнал, что какая-либо из поведанных ему историй произошла вовсе не с рассказчицей, а, например, с ее знакомой или старой подругой. Видимо, поэтому он мог иметь какие-то теплые нотки сострадания в голосе, или то были нотки другого качества, что тоже не исключалось, потому как хоть он и был стилистом, но имел абсолютно нормальную ориентацию. И нравились ему исключительно только девушки.

— Серж, я задумала перемены в жизни, но для этого мне не хватает… азарта, что ли. Помоги, я знаю, ты справишься.

— Хорошо, тогда закрывай глаза и просто отдыхай, — мягко, в своей обычной манере сказал Серж.

Нике показалось, что она отключилась на некоторое время, пока происходила какая-то магия. Она просто отдыхала, и только пару с лишним часов спустя поняла, что даже не представляет, что этот «алхимик» мог натворить с ней и ее прической. Когда же Вероника наконец посмотрела в зеркало, она обнаружила, что от прежней Ники остались только глаза, но и они теперь казались гораздо более синими, чем прежде.

Выходя из салона, Ника услышала настойчивый телефонный звонок. Ей не нужно было смотреть на экран, чтобы догадаться о том, кто звонит. Она знала, что это Вик, и ответила на звонок.

Глава 4. Весна

— Слушаю тебя, дорогая, — прощебетала Ника.

На том конце «провода» Вик словно почувствовала расположение духа подруги, поскольку тут же забросала вопросами:

— Мать, ты что, в лотерею выиграла? Что случилось? Из кафе ты умчалась абсолютно с другим настроением.

— Нет, просто, как ты говоришь, я почувствовала весну! — ответила Ника, вдыхая аромат черемухи, смешивающийся с ароматом надвигающегося дождя.

— Тогда в девять часов будь готова. И не забудь взять с собой, свое прекрасное настроение. А лучше жди нас у того самого кафе. Не опаздывай! — Вик говорила загадками и, кажется, была чем-то очень довольна.

— Нас? — переспросила Ника. — Одежда парадно-выходная?

— Все позже, моя дорогая, все позже, — прочирикала в трубку Вик и дала отбой.

Но через секунду от нее пришла смс: «Лучше надень брюки…»

«Что ж… похоже, Вик собирается вконец потрясти свою пятую точку приключениями и явно желает не упустить ни секунды», — с улыбкой констатировала Ника и сунула телефон в карман.

Она сменила топ, надела черные джинсы и короткий кожаный пиджак с воротником-стойкой. Подумав, захватила неширокий шарф-бактус — погода портилась, и Ника посчитала его нелишним. Она всегда была мерзлячкой, ее отец и Вик всегда умудрялись ей об этом напомнить.

Поняв, что уже опаздывает, Ника сломя голову понеслась к кафе. Но каково было ее удивление, когда она обнаружила, что ее никто не ждал. Остановившись у входа, Вероника огляделась по сторонам. Никого.

Раздался телефонный звонок, Ника посмотрела на экран — ВИК.

— Где ты есть, барышня? Я вас не наблюдаю! — не отвлекаясь на приветствия, прогремела Ника в трубку.

— Я хочу тебя спросить о том же самом, дорогая! — кричала Вик, в голосе сквозило нетерпение.

— Вик, я стою возле кафе и вовсе вас не наблюдаю! — повторила Ника, уже немного нервничая.

— Тебя заберем не мы…

Ника опустила руку с телефоном, не дослушав Вик: в ее сторону шел Егор.

Сейчас он улыбался. По-настоящему. Искренне. Так ласково, что ее сердце пропустило удар и больно чертыхнулось в груди.

«Что ты делаешь со мной, весна? Похоже, я превращаюсь в весеннюю кошку. Такими темпами скоро буду мурлыкать, а не разговаривать», — Ника попыталась отвести взгляд в сторону, но его улыбка как магнит приковала к себе невидимыми путами.

Улыбка. Та самая, что всегда заставляла ее улыбнуться в ответ. Самая теплая. Самая заразительная.

— Я второй раз за сегодня не узнал тебя, Ника!

Егор подошел так близко, что Вероника могла чувствовать его парфюм. Он тихонько потянул прядь ее волос на себя и словно выдохнул:

— Рыжая…

У Ники подкосились ноги. Чтобы не показать этого, она шагнула назад. И тут же чуть не свалилась на землю, наткнувшись спиной на рекламный щит, выставленный у входа кафе. Егор ухватил Веронику за локти, чтобы она не упала, и потянул к себе. Крупные рыжие локоны рассыпались по ее плечам, а сама «беглянка» на мгновение оказалась в плотном кольце его рук.

Они снова близко. Уже дважды за последние несколько минут. Нарушают невидимые границы, нарисованные друг другом много лет назад. Глаза в глаза, и горячие искры напряжения сыплются на асфальт, рискуя спалить все вокруг.

«Я и забыла, какой он высокий, — первое, что пришло Нике в голову. — Рядом с ним любая чувствует себя Дюймовочкой или только я? Хотя при его росте это не удивительно. Интересно у него есть кто-нибудь? — вопрос сменял один другой, но вереница мыслей не утихала. — Ему так к лицу небритость… и седина, уже тронувшая виски. Очень к лицу…»

— Как же ты собираешься ехать со мной на одном мотоцикле, если так меня боишься, Ник? — он уже целых два раза повторил ее имя, и ей начинало это нравиться.

— Я не поеду, — отшатнувшись, Ника мотнула головой, и Егор выпустил ее из объятий. Но тут же взял ее за ладонь и потянул за собой в сторону своей «Ямахи».

— Боишься?! — усмехнулся он, протягивая Нике черный шлем.

— Ничуть, — не думая ни секунды, ответила Ника, и на ее лице заиграла широкая улыбка.

— Наконец узнаю прежнюю Ник, — Егор явно испытывал ее, но она с легкостью приняла вызов.

Весенний вечер был теплым, но в воздухе все еще чувствовался надвигающийся дождь.

Егор сел за руль, ухмыляясь и глядя перед собой: Ника все еще колебалась, и его это явно забавляло. Решившись, она собрала в узел теперь уже рыжие волосы, надела шлем и уверенно села позади него, слегка коснувшись плеча Егора.

Хватило секунды и одного касания. Веронику обдало жаром, на лбу выступила испарина, а сердце заметалось в отчаянной чечетке. Одно касание, а она уже не была уверена, что сможет снова запретить себе думать о нем. В голове Ник, как вспышка, промчалась мысль: «Как все-таки замечательно, что я сейчас в шлеме».

Егор, словно почувствовав ее напряжение, бросил через плечо:

— Не бойся, я тебя не съем… пока, — и, ухмыльнувшись, надел шлем.

Глава 5. Прикосновение

Ехали они довольно долго, Вероника даже успела слегка успокоиться. Но вот впереди показались огни, и Ника поняла, что они на месте.

Егор остановил, и она, наконец, почувствовала землю, хотя ноги немного не слушались. Обоих осветила другая «Ямаха», а когда Ника сняла шлем, то в ту же секунду услышала визг подруги:

— А-а-а, она рыжая!!! — Вик кричала от восторга и неожиданности.

— А ты думаешь, почему я так долго? — ответил Егор. — Не мог найти ее в толпе, пока она не закричала на тебя по телефону, — сказал он, подходя к Марку и Вик.

— Выезжаем прямо сейчас? — Марка больше интересовал другой вопрос.

— Поедем через карьеры, — ответил Егор загадочно, бросив мимолетный взгляд на Нику. — Остановимся позавтракать по дороге. Ты взял с собой все, что я просил? — спросил он Марка.

— Конечно, брат, обижаешь!

И Марк, и Вик явно были в курсе, будущего маршрута таинственного путешествия, потому как одеты они были явно по погоде и по случаю.

— Я взяла тебе одеяло, дорогая, — обратилась к подруге Вик, и ее слова вызвали у Ники еще большее недоумение. — И я знаю, что завтра у тебя выходной!

— Так, может, теперь расскажешь, чем мы займемся, дорогая? — снова занервничала Ника. Она всегда переходила на неласковое обращение «дорогая», когда ее лучшая подруга выкидывала очередной «закидон», причуду или сюрприз. А вот Вик, напротив, использовала это «ласкательное» прозвище постоянно.

— Нет, солнце мое, с меня взяли слово, — ответила Вик, улыбаясь.

Такое выражение появлялось на лице Вик, когда она явно что-то намеревалась утаить, и обычно это касалось какого-нибудь сюрприза на день рождения Вероники или еще какой-нибудь ее выходки.

Ника вспомнила свой восемнадцатый день рождения, около десяти лет назад. Как будто все произошедшее было лишь сном, а она никак не проснется от звука будильника.

Неугомонные мысли вспышками проникали в разум и оставались там, чтобы послушать историю Ники и Егора. Историю, которую Ника знала наизусть, пыталась забыть, но не смогла…

Мой восемнадцатый день рождения мы договорились не отмечать, потому как я не хотела доставлять неудобства родителям. Еще потому, что с карманными деньгами на крутую вечеринку денег не соберешь, и отмечать придется на территории родного дома.

Дом, который, конечно, был не такой уж и большой, но всегда умудрялся вместить всех желающих, причем оставить их ночевать, хоть и на полу, хоть и «штабелями», зато в веселой и дружной компании.

Если уж все наши друзья соберутся, то это явно будет громко и со всеми вытекающими. Но родителей и Вик особо не интересовало мое мнение. ⠀

Вечер, цветы, подарки, все родные — все было замечательно. Когда уже близилась полночь, раздался звонок, извещающий о пришедших посетителях.

Я поспешила открыть дверь, в чем была, — в коротких шортах и топе, хотя на улице лил проливной дождь. На пороге стоял Егор, освещаемый фарами его старенькой BMW, купленной им сразу после армии. Весь мокрый, улыбающийся, с огромным букетом красных роз.

— Можешь их в саду посадить, я узнавал, — засмеялся он, подходя ближе. — Почти взрослая, да, Ник? — сказал он, наклоняясь ко мне. — С днем рождения, Рыжик, — его горячее дыхание легко коснулось моей шеи.

Вода просто лилась с него, и я отскочила в сторону. Но он поймал меня за руку и вытащил под проливной дождь, аккуратно опустив цветы в кресло, стоящее у дома.

— Попалась… — сказал он, обхватив меня за плечи.

— Я была рыжей, когда мне было пять с плюсом, нашел, что вспомнить, Егор! Даже веснушки сейчас почти незаметны! — запротестовала я.

— А я их вижу, — засмеялся он, дразня меня.

Быстро развернув меня к себе спиной, Егор закинул меня к себе на плечи. Я визжала от страха, от восторга, от переполнявших эмоций:

— Спусти меня, ты же знаешь, я боюсь высоты! — крикнула я.

— Со страхами надо бороться, Ник. Или ты снова меня покусаешь? — опять он вспомнил тот случай — видимо, он никогда его не забудет.

Ловким движением он перекинул меня на плечо, и я оказалась на его руках, обхватив его за шею.

— С днем рождения, — его губы холодным дождем коснулись моей щеки и, словно нежные капли, переместились к губам. Не помню, как и когда я очутилась на земле, которую больше не чувствовала…

— Земля вызывает, Рыжик, очнись! — сказал он…

Глава 6. Мечты сбываются неожиданно

— Земля вызывает, Рыжик, очнись! — четкий голос Егора заставил Нику вернуться из прошлого к реальности. — Ты с нами, Ник? Или боишься? — испытующе спросил он.

— Со страхами надо бороться, — ответила Ника, поняв в тот момент, что определенно пропустила причину этого самого вопроса. — Куда мы едем? — не удержалась она от вопроса, но Вик и Марк только улыбнулись, усаживаясь на свою «Ямаху».

На этот раз они ехали быстрей. Дорога, теплый ветер… Ника заметила, что близился рассвет, хотя ночь была еще в самом разгаре. Обе «Ямахи» подъехали к ровной зеленой площадке, поодаль стояли два самолета и вертолет. Тут Ника почувствовала легкую дрожь, она начинала понимать, во что ввязалась.

Пока все переодевались, проходили инструктаж, Ника так сверлила Вик взглядом, что та поняла: просто так ей это с рук не сойдет.

— Будем прыгать в тандеме, — Марк успокоил подруг. Ну, по крайней мере, он так думал. — Мы прыгаем с парашютом не первый раз, так что не нервничайте, вы в надежных руках, леди. Вик, ты со мной. Вероника, ты с Егором. Держись крепко, и все будет хорошо, — сказал он Нике, улыбаясь в свои фирменные «32 норма». У него это получалось довольно естественно, что даже успокаивало… чуточку.

Ник показалось, что ноги стали ватными. «Кому я что тут доказываю? Не буду я прыгать!» — успела подумать Вероника, но Егор прервал поток ее противоречивых мыслей. Его голос показался таким приятным и успокаивающим, что она на секунду замешкалась в своей решительности не прыгать:

— Со страхами надо бороться, так, Ник? Я тебя не упущу, — почти шепотом говорил Егор. — Главное, не кусайся на высоте пары-тройки километров от земли, — улыбнулся он.

У каждого есть свой список отчаянно невозможных желаний.

Самолет медленно набирал высоту. Но это было не особо важно для Вероники. В этот момент Ника думала о том, что у каждого человека есть свой личный «список невероятностей». Это то, о чем можно мечтать или думать, но в то же время это является почти несбыточным или маловероятным желанием, осуществить которое, кажется, никогда не хватит смелости, денег и всяких прочих отговорок.

Прыжок с парашютом, так же как и Егор, входил в ее «список невероятностей», еще и потому, что этот прыжок она должна выполнить именно в тандеме с ним.

Здесь ее мысли приняли философское направление: она подумала, что каждый список невероятных желаний может быть исполнен, если он по меньшей мере соответствует физическому и психическому здоровью загадывающего. И по сути в нашей жизни нет ничего невозможного.

Все мысли Ники отражались на ее лице. Наблюдавший за ней Егор не смог удержаться от смеха:

— Земля вызывает… вернись! Куда ты сегодня вечно уносишься в мысли, Рыжик? Из кафе тоже сбежала… — Не дожидаясь ответа, он спросил: — Ты готова? Идем вслед за Марком и Вик, ок?

Ника только кивнула. Дрожь в ногах прошла, но комок в горле пришлось сглотнуть. Вероника была крепко сцеплена с Егором и даже, как ей казалось, могла слышать ровное биение его сердца, хотя, может, это было ее сердце, и оно пыталось по-тихому уйти в пятки…

Увидев, что Вик под руководством Марка уже сделала свой «первый шаг в бездну», Ника приготовилась…

Глава 7. Мгновение счастья

Спокойно выполняя команды Егора, Вероника даже не успела толком понять, как она уже очутилась за бортом самолета. Ей не пришлось делать ничего особенного, все важные элементы прыжка за нее выполнял «личный инструктор», а Ника просто слушала его и наслаждалась свободным полетом.

Ощущение свободного падения несравнимо ни с чем из того, что Веронике, привыкшей ходить, бегать, ползать по земле, довелось испытать ранее. Она не понимала сколько секунд прошло, но была в неописуемом восторге и не могла высказать всю гамму чувств, переполнявших ее в тот момент. Это ликование и страх, экстаз и паника, ужас и восхищение. Все и сразу!

— Обалде-е-е-еть! — обезумев, кричала Ника.

Затем Егор раскрыл парашют, последовал рывок вверх, и над ними раскрылось огромное «крыло». Так они парили еще минут пять или семь.

С высоты птичьего полета, как иногда говорят люди, вид открывается просто незабываемый. Реки кажутся лентами на горизонте, и даже самые обычные дороги, леса, поля и живописные деревеньки видятся совсем по-другому, будто сказочный городок из детской книжки воплотился в жизнь, а вы парите над ним в абсолютной тишине, подчиняясь лишь воле ветра и собственного сердца.

Кажется, весь мир у ваших ног и все возможно.

Ника спиной чувствовала тепло тела Егора и в то же время нейтральность. Он так близко и так далеко, так слишком и так недостаточно, так больно и так незабываемо.

Неизмеримо родной, безгранично чужой.

Часто счастье — это мгновение, именно поэтому его редко замечают, но в этот момент Вероника на секунду почувствовала себя абсолютно счастливой — здесь, рядом с ним.

Приземление происходило на ноги Егора, поэтому для Ники посадка оказалась мягкой, ей стоило только в нужный момент приподнять ноги по его команде. Егор резко спросил:

— Ты как, Ник?

Она только и смогла, что поднять большие пальцы обеих рук и широко улыбнуться. Егор улыбнулся в ответ, и в этот момент их сфотографировал местный фотограф.

Еще не отойдя от «полета», подруги переоделись и выпили горячего крепкого кофе с коньяком и ароматным медом, который откуда-то принес Марк:

— Это обязательно нужно выпить вам обеим, — сказал он, не сводя глаз со своей героини, протягивая ей небольшой термос.

Ника уже передумала отчитывать Вик за молчание, потому как то, что она решилась на такой поступок, стоит уверенно назвать подвигом, и ее романтичную натуру ожидает бурный всплеск вдохновения. Вик только улыбалась, явно смущаясь.

— Ты ничего не хочешь мне рассказать? — спросила Ника, поднимая бровь, усаживаясь в высокий шезлонг напротив Вик.

— Еще ничего не было, Ника, но он мне очень нравится. Он такой хороший…

— У тебя все хорошие, и Влад в том числе.

— Нет, про твоего Влада я сразу говорила, что он — чурбан, и это я еще цензурно выразилась…

— Давай-ка я напомню тебе о том, что ты говорила: что у него честные глаза, и он не способен на предательство…

— Хорошо, тут я была не права… — почти шепотом торопливо согласилась Вик.

— Марк только за сутки сумел повлиять на тебя так, как я не смогла за годы! — засмеялась Ника. — Ты признала, что ты не права, и научилась говорить что-то плохое о мерзких поступках других. Это прогресс, моя дорогая, и Марк определенно начинает мне нравиться.

Вероника поставила кружку и откинулась в шезлонге, поняв, как же долго она не спала. Солнце было высоко, и небо было ясным, но было довольно прохладно. Ника начала медленно погружаться в сон.

Дождя так и не было, словно весна заигралась где-нибудь в классики и решила отменить плохую погоду. А может, пока она пила чай с тучками и играла с ними в крестики-нолики, весна умудрилась проиграть пару партий, и скоро непременно будет гроза…

Глава 8. Остановить мгновение

Есть мгновения, которые хочется продлить, но сутки имеют обыкновение заканчиваться.

Проснулась Вероника пару часов спустя от легкого аромата жарящегося шашлыка и веселого смеха хохотушки Вик.

Ника выспалась и согрелась, по-видимому, кто-то укрыл ее пледом, пока она спала.

На секунду Ника замерла при виде открывшегося ей пейзажа. За полем аэродрома раскинулся прекрасный сосновый бор, уходящий вверх по холму. К запаху свежесрезанной травы и еловой смолы примешивался запах шашлыка, который и заставил ее почувствовать, что она голодна.

Умывшись ледяной водой из бутылки, стоявшей рядом и, видимо, оставленной Марком на этот случай, Вероника почувствовала себя гораздо лучше, чем прежде и отправилась на зов притягательного аромата.

Перед ней открылась умилительная картина: небольшая компания мужчин, все при деле — кто-то возится с мангалом и шашлыками, кто-то накрывает импровизированный стол, режет зелень и овощи, а ее неугомонная подруга Вик сидит, поджав под себя ноги, укутанная в плед, щелкает тыквенные семечки и над чем-то звонко смеется.

— Видимо, люди сочли, что будет дождь, поэтому сегодня мало желающих попрыгать с парашютом, — говорил какой-то невысокий мужчина, обращаясь к Егору и Марку.

— Ну, мы же знаем, Герман, у тебя самая надежная сводка, и если ты сказал, что погода будет отличной, то так и будет, — ответил мужчине Марк.

— Ты крепко спала, Ник, и я не стала тебя будить, — соскочила со своего почти тронного места Вик, идя на встречу к подруге. — Желаешь чаю с мелиссой? Мужчины не позволяют им помогать, говорят, что шашлык не терпит женских рук, — сказала она как будто даже с легкой обидой.

— Зато ты в полной мере можешь почувствовать себя королевой, какой и являешься на самом деле… — сказал Марк, слегка запнувшись от собственных слов, чем вызвал смех и бурные мужские аплодисменты в свой адрес. — Я лучше налью вам чай, леди, — сказал Марк, и среди мужчин снова прокатился смех.

День пролетел незаметно, и вечер близился к завершению. Природа, запахи, компания — все было легко и просто, Ника чувствовала себя прекрасно, как никогда.

Егор явно держал с ней дистанцию, он общался со всеми, включая Вик, но с Никой даже взглядами встречаться избегал.

Слегка утомившись от нескончаемого веселья, Ника решила пройтись в одиночестве. Ее тут же догнала Вик и протянула мобильный телефон, который Вероника забыла у подруги после предполетного инструктажа:

— У тебя три пропущенных, дорогая, он на беззвучном, — сказала она, не переставая улыбаться, и тут же умчалась обратно.

«Ей так идет улыбка. И Вик, и Марк явно располагают к себе людей одним и тем же способом — своей волшебной улыбкой», — подумала Ника и заглянула в телефон.

Пропущенный вызов от отца и два от начальника.

В настоящей реальности Веронику ждали две вещи: выговор от папы за то, что она пропала, и… работа, явно не терпящая отлагательства, раз шеф звонил уже дважды.

Вероника перезвонила только отцу, решив, что шеф может подождать ее возвращения домой. Вернувшись к их импровизированному столу, она обнаружила, что Егор уехал.

Выдохнув про себя, Ника спросила у Вик, как они доберутся домой, на что подруга ответила, что их отвезет Марк на своем «Вольво», который любезно прикатил Герман. Стремительный отъезд Егора Вик объяснила тем, что у него рейс на самолет и пора готовиться к соревнованиям.

Глава 9. Воспоминания

Некоторые воспоминания хочется вымести из памяти, как мусор, но они словно рассыпавшееся битое стекло. Мелкие осколки в укромных уголках — иногда больно ранят.

По дороге домой Вик и Марк о чем-то весело щебетали, но Ника их не слышала. Устроившись на заднем сиденье «Вольво», она бездумно смотрела в окно. Шел дождь. Складывалось ощущение, что он очень долго собирался с силами — капли были такими крупными, что казалось, небо плачет.

Плачет так, как плакала Ника в тот горький день, когда узнала, что жизнь теперь никогда не станет прежней. Потерять в один момент стольких близких людей было просто на пределе ее сил. Она не могла ничего изменить, и от этого было еще паршивей.

Именно тогда, более десяти лет назад, в том бесснежном ноябре раздался телефонный звонок, которого она вовсе не ожидала:

— Соболезную, Вероника, — раздался в трубке голос Влада, ее одноклассника. — Я был в городе и случайно узнал, что твоей мамы… Прости, можно я приеду? — Влад спросил так, словно ответа и не требовалось. А Нике так нужна была поддержка, что она не раздумывая согласилась.

Вик. Она не отходила от Вероники в те дни и всегда была где-то рядом. Ника ясно помнила тот момент, когда подруга сумела привести ее в себя и заставила сделать первый шаг, чтобы жить снова. Тогда она зашла в ее комнату и долго молчала.

— Ника, я не знаю, что обычно говорят в таких случаях, но я знаю, когда жалеют, становится еще больней. Тебе надо выплакаться… — начала разговор Вик.

— Вик, он даже не позвонил, не приехал, ничего! — говорила Ника тихо. Каждое слово давалось ей с трудом.

— Ты сама его прогнала, наговорив кучу всяких несусветных причин, когда узнала все, помнишь? — строго, но мягко сказала Вик, понимая всю гнетущую обстановку. — Он вправе был знать, пусть даже ничего уже не исправить, вправе. И пусть ты считаешь, что я не права. Я считаю, что это неправильно, не сказать, как тебе было больно, — Вик говорила все это довольно спокойно, хотя слезы градом катились из ее глаз, и она пыталась глубоким вдохом успокоить свое дыхание. — А теперь плачь, плачь, или я буду тебя трясти, пока не вытрясу из тебя хоть одну слезинку, — сказала Вик, крепко обнимая Нику за плечи…

Глава 10. Перемены для души

— Тебя проводить? — спросил Марк учтиво, припарковав машину у подъезда Вероники.

— Все в порядке, завтра рабочий день, и не мешало бы выспаться, — сказала Ника двум парам глаз, вопросительно глядящим на нее. Попрощавшись, она вышла из машины.

Зайдя домой и бросив ключи на стол, Ника решила, что необходимо перезвонить шефу, но отложила звонок, пожелав вначале принять душ.

Освежившись и приготовив себе бокал глинтвейна, Вероника набрала номер Игоря:

— Игорь Робертович, простите, не видела, что вы звонили, была в отъезде.

— Здравствуйте, Вероника Павловна! Простите, что беспокою вас в ваш выходной, но здесь безотлагательное дело. Звонил наш старый заказчик. Головной офис их фирмы теперь находится в Праге. Причина, по которой я звоню, в том, что они желают работать именно с вами. Я не могу им противиться, потому что, безусловно, в этом деле лучшего специалиста, чем вы, не найти. Это сулит нашей фирме пару долгосрочных проектов, а весь гонорар от сделки причитается вам. Переговоры необходимо провести на их территории — это их обязательное условие. Так как все рейсы отменили из-за плохой погоды, я выкупил для вас СВ, прямым рейсом до Праги. На месте вас встретят и отвезут, куда вы потребуете. Перед отъездом заскочите, пожалуйста, в офис, обсудим детали, — закончил шеф и замолчал, словно пытаясь сообразить, не забыл ли он чего.

— Хорошо, Игорь Робертович, все будет в порядке, — откликнулась Ника без энтузиазма.

— Спасибо, Вероника. До завтра, — и начальник повесил трубку.

Ника поставила будильник и бухнулась на кровать, тут же погрузившись в глубокий сон.

Веронике показалось, что она успела лишь сомкнуть глаза, как наступил следующий день и пора было ехать в офис.

Собрав дорожный саквояж, который сопровождал ее во всех поездках, Ника надела плотные брюки, сидящие по фигуре, и темно-синюю блузку, идеально подходящую в тон глазам. Собрала локоны в хвост, оглядела себя и вызвала такси.

В офисе она оставила сумку в своем кабинете и сразу направилась к шефу.

Начальник явно был в прекрасном расположении духа и, как всегда, красив. Увидев Нику, он широко заулыбался, сверкнув идеально ровными и белыми зубами.

— Вероника, вам к лицу любой цвет волос. Вы прекрасны, — произнес мужчина без капли пошлости, продолжая улыбаться.

Ника улыбнулась в ответ, вспомнив, как когда-то его открытая лучезарная улыбка покорила ее.

Пять лет назад она пришла на собеседование в этот самый офис, и больше никуда не потребовалось уходить.

Ей понравилось в начальнике все: его учтивое отношение к подчиненным, его целеустремленность, его самостоятельный подход в сборе своей постоянной команды — своего коллектива, с которым он, если пожелает, свернет горы.

Поначалу ей казалось, что она даже влюблена в него.

Игорь обладал отменным вкусом и притягательной внешностью. Одевался только в строгие костюмы, без галстука, верхняя пуговица рубашки была всегда расстегнута, шитые на заказ брюки подчеркивали его стройные длинные ноги.

На тот момент он был женат, причем славился как прекрасный семьянин и отец. У него росла прекрасная дочь, и ее смех звенел по всему офису, если она приходила к отцу в обеденный перерыв.

Спустя три года он развелся с женой, Вероника не знала всех подробностей, но в тот самый день она задержалась после встречи и заехала в офис за бумагами для переговоров, которые должны были состояться на следующий день. Ника заметила у Игоря свет и постучала. Толкнув дверь, она обнаружила, что начальник, глубоко задумавшись, уставился сквозь нетронутую бутылку коньяка на столе.

— Будете пить один? — неожиданно для себя самой задала вопрос Вероника.

— Составите компанию, Вероника Павловна? — попытался улыбнуться Игорь.

— Безусловно, шеф, — пытаясь разрядить обстановку, парировала Ника. — Иногда полезно проветривать не только комнату, но и душу. Так почему бы не сделать это в шикарной компании своего начальника?

— У вас всегда были короткие волосы, Вероника? — неожиданно поинтересовался Игорь. — Вы всегда носите строгое каре, сколько я вас помню, — он сделал паузу и добавил: — Вам пойдут длинные волосы…

Волосы Ника остригла после того, как не стало мамы. Она словно хотела сбросить груз всех переживаний, отрезав длинную копну ее пепельно-белых волос, отливавших золотом, — как напоминание о «рыжем детстве». Но вслух она ничего не сказала.

Тогда Вероника проболтала с Игорем почти до утра, затем они вызвали два такси и разъехались по домам, навсегда оставшись прекрасными товарищами и понимающими друг друга коллегами.

Глава 11. Поездка

Обсудив все детали поездки и выпив кофе, Ника попрощалась с Игорем и покинула офис.

Пока такси двигалось на железнодорожный вокзал, Ника достала телефон и набрала номер Вик. Теперь настала пора нервничать Веронике: по меньшей мере впервые в жизни Вик не брала трубку. Теперь Ника целиком и полностью стала понимать состояние подруги, когда она так же поступала с ней и не отвечала по какой-либо причине. Вероника успела припомнить всякие невразумительные вещи, которые обычно перечисляла Вик, предполагая, что с Никой могло случиться, если она не сняла трубку. Такой список у нее был очень длинный. И когда в данный момент Вероника была готова пополнить его парой-тройкой пунктов, раздался телефонный звонок.

— Слава богу, с тобой все в порядке! — чуть ли не закричала Ника в трубку, но в ответ услышала лишь хихиканье.

— Нет, не в порядке, дорогая! — ответила Вик. — Я не могу работать и все время улыбаюсь. Придумай что-нибудь, пришли мне лекарство, — продолжила Вик.

— Только если импортное лекарство и только почтой, я уезжаю в Прагу по работе, не знаю надолго или нет. Как получится, — отозвалась Вероника.

Подруга была очень расстроена:

— Ты не можешь меня бросить теперь, вдруг я не справлюсь без поддержки! — чуть не взвыла Вик в трубку от досады.

— Ты же знаешь, в жизни, как в поезде: жестких мест больше, чем мягких, — процитировала Ника любимого писателя подруги Эдуарда Кроткого. — А если ты о Марке, то, я думаю, ты справишься, моя родная. Ты же в надежных руках, моя леди, — подстегнула подругу Ник. — И вообще, ты хорошо дерешься, я помню!

— Я буду скучать. И мне многое нужно тебе рассказать. И позвони, как доберешься! — почти кричала в трубку Вик, словно связь пропадает.

Ника, успокоившись, что все в порядке, распрощалась с подругой и улыбнулась самой себе.

В купе она мысленно поблагодарила шефа за то, что едет одна благодаря тому, что он выкупил оба места. Вагон был новый, проводники казались приятными и вежливыми. Взяв стопку свежих журналов, Вероника уселась у окна и, откинувшись на спинку, открыла первый попавшийся из них.

Но едва она начала перелистывать матовые страницы, которые еще приятно пахли типографской краской высокого качества, как тотчас мелькнули знакомые имя и фамилия, и Ника, закрыв журнал, взглянула на обложку:

— Ну, конечно, какой, кроме спортивного, журнал я могу взять наугад, — ухмыльнулась она вслух, вознамерившись отложить его в сторону. Но любопытство взяло верх, и Ника быстро нашла нужную страницу, тут же пожалев о своем решении.

Три фотографии Егора — тут тебе и в полный рост, и на спортивной арене, и с девушкой довольно яркой внешности, — нарисовали в ее мыслях довольно-таки неприятную для нее картину, и Ника швырнула журнал подальше, засыпав его грудой ему подобных. Избавившись от тревожащих ее фотографий, Вероника почувствовала облегчение и улыбнулась.

Чтобы скрасить долгий путь, она решила заняться делами. Но мысли без конца путались, и перед глазами стоял только Егор, обнимающий какую-то легкомысленную красотку в блестящем платье, которая чуть ли не висела на его шее.

«Похоже, я психую, то есть ревную?» — прислушиваясь к себе, качала головой Ник. Она вспомнила его улыбающегося, наклонившегося за локоном ее рыжих волос, его парфюм… На лбу вновь проступила испарина, а в животе заныло так, что Ника соскочила с места и нервно зашагала по купе взад-вперед.

Глава 12. Помнить — больно, но забыть — невозможно

Прошлое как кровь. Оно разливается по телу, согревает и питает разум, благодаря ему бьется сердце.

Через два месяца после восемнадцатого дня рождения Вероники розы и впрямь прижились, и зеленые побеги уже старательно набирали цвет.

В саду под яблоней Вероника с мамой предвкушали, когда отец принесет им горячий кофе со сливками и хрустящие крекеры: это была традиция — собираться вот так в саду всей или почти всей семьей.

Маме стало заметно лучше, и, глядя на ее легкую улыбку, вряд ли бы кто понял, что весь последний месяц она провела в больнице с бесконечными химиотерапиями и другими процедурами.

— Розы будут красивые, — заговорила мама Ники. — Главное, чтобы первую зиму выжили, потом с каждым годом будут сильнее и крепче становиться… как настоящая любовь, — женщина тихо, украдкой взглянула на Веронику.

В этот момент у калитки, ведущей в сад, послышался громкий разговор. Оглянувшись, Ника с мамой увидели, что отец нес бокалы с горячим кофе, а за ним гордо шел Егор, неся полную тарелку крекеров и широко улыбаясь.

Вероника не виделась с Егором почти с самого дня рождения: сразу после праздника он уехал на соревнования, а затем был занят другими делами.

Ника завизжала и кинулась к Егору на шею.

— Не рассыпьте мои крекеры, — засмеялся отец, обращаясь к мило обнимающейся парочке, отдавая жене бокал с кофе.

Первый раз Ника и Егор провели весь день вместе, просто гуляя, никуда не спеша. Они держались за руки, словно теперь они больше чем просто друзья.

Когда уже смеркалось, Ника и Егор поехали за город на белый пляж.

Это место было знакомо всей молодежи города, но только несколько человек из их компании знали, что на самом дальнем причале у берега есть небольшой домик пасечника, где их компания часто умудрялась припрятать пару бутылок вина, два спальных мешка и огромный плед.

Небо озарила вспышка молнии надвигающейся грозы, и в воздухе запахло свежестью…

На пляже совсем никого не было. Разогретый за жаркий день воздух, казалось, стелился над землей крупными клубами. ⠀

Вероника сняла топ, оставшись только в купальнике и шортах, и со всех ног кинулась в воду. Егор тут же последовал ее примеру, не сняв даже майку. Ловко нырнув под воду, он в один миг оказался около Ники, а через момент она оказалась на его плечах. Он громко засмеялся, а Вероника завизжала от страха и смеха.

Все небо до горизонта озаряли яркие молнии, но грома слышно не было, и стало ясно, что дождь начнется не скоро.

Егор снова нырнул, а Ника, почувствовав свободу, быстро поплыла к берегу. Конечно, на берегу Егор оказался быстрее. Его пляжные шорты чуть ниже колен идеально сидели по фигуре. Он снял мокрую майку, открыв идеальный торс и широкую спину. У Ники засосало под ложечкой от незнакомого ей доселе чувства ужаса и восторга. Вероника замерла в ожидании чего-то неминуемого.

Чувство, схожее с сильнейшей жаждой и счастливым безумием, когда на пустынных барханах мерещится зеленый оазис, и это оказывается не мираж.

Егор улыбнулся ее смущению и направился к убежищу их тайного общества. Через несколько минут он принес дрова и спички из машины.

— Мы не торопимся? — спросил он, показывая Нике бутылку старого отцовского домашнего вина, явно из запасов «дома пасечника». — А то я за рулем, — продолжал он улыбаясь.

— Сначала разведем костер, — произнесла Вероника строго, — а потом завершим этот прелестный вечер сладкими нотками бордо, — закончила Ника, процитировав один из старых английских фильмов черно-белого кино, чем вызвала едва сдерживаемый смех Егора.

Они сидели почти в полной тишине, освещаемые только языками пламени и молниями, разрезающими небо вдоль и поперек.

Егор был как никогда серьезен, но не мрачен. Его черные, слегка отросшие волосы растрепались и ниспадали на глаза. Темно-зеленые глаза при таком освещении казались почти черными, в них отражались лишь яркие искры костра. Голый торс Егора и шорты высохли. ⠀

Вероника поймала себя на мысли, что разглядывает его.

В какой-то миг Ника перекатилась на живот и оперлась на локти. Крутя бокал вина в руке и уставившись сквозь толстое стекло дна, она на мгновение перевела дыхание.

В тот момент Вероника не могла видеть, каким взглядом смотрит на нее Егор и каких усилий ему стоит удержать себя на месте.

Ее спина изогнулась, а плечи расправились, волосы кудрявыми волнами спускались до самого края спины, к идеально гладким подтянутым ногам пристали белые песчинки и придавали коже какого-то невероятного сияния.

Ему казалось, что каждая линия этого тела ему идеально знакома, что даже с закрытыми глазами он сможет указать все его родинки и веснушки.

Вино было горьковато-сладким и невероятно вкусным в этот вечер. В воздухе повисло напряжение, слова казались лишними и ненужными.

В этот момент недалеко раздался громкий раскат грома, и Егор с Никой неожиданно вернулись к реальности.

Вокруг резко потемнело, и крупные теплые капли дождя хлынули на землю, в секунды потушив огонь.

Вероника бросила бокал у костра и побежала к машине. У самой машины ее догнал Егор и резко повернул к себе. От неожиданности у Ники подкосились ноги, что сыграло ему на руку. Он подхватил ее и усадил на теплый капот, одной рукой пододвинув за талию ближе к себе, другой ухватил за затылок, пропуская между пальцев ее длинные струящиеся волосы.

— Скажи да… — едва сдерживаясь, вымолвил он. — Иначе я тебя не трону.

— Да… — чуть слышно успела произнести Ника, и ее губы были накрыты мягким жадным поцелуем.

Не помня себя, она обхватила его обеими руками за шею, а ноги обвила вокруг его талии. Ника представила, как растекается по нему вместе с теплым летним дождем, и едва ли кому удастся оторвать ее от него, пока капли не высохнут.

Снова дождь, по иронии, их соединил…

Глава 13. Письма

Душевные метания Вероники прервал настойчивый стук в дверь купе. От неожиданности по всему телу пробежала холодная дрожь.

Посмотрев на себя в настенное зеркало, Ника поправила волосы и отворила дверь.

Передо ней стоял достаточно высокий молодой проводник, на вид лет двадцати, со светлыми волосами и добрыми щенячьими голубыми глазами. Из-за высокого роста он слегка сутулился.

— Извините, Вероника Павловна, не желаете ли чаю с лимоном или, может, отобедать в вагон-ресторане? — профессионально учтиво, спросил он, но все же слегка смущаясь.

— Спасибо… — Ника взглянула на его бейдж, — Максим, пожалуй, чаю будет достаточно, — и слегка улыбнулась.

Он едва заметно кивнул и удалился.

Выпив горячего чаю с лимоном, Вероника включила ноутбук. Пока он загружался, ее взгляд случайно упал на красивый подстаканник с филигранью, и она улыбнулась, вспомнив, как на ее двадцать пятый день рождения отец подарил Нике целый набор таких подстаканников ручной работы, зная ее любовь к поездам и хорошему чаю. Чай в дороге всегда кажется вкуснее, чем дома.

Ноутбук загрузился, Вероника включила Wi-Fi, и сразу запищали уведомления о поступивших письмах на электронку.

Вик с ее стихотворным талантом приучила Нику писать ей письма на e-mail, когда находилась в отъезде.

Одно письмо было от нее. Веронике было очень интересно узнать, какие терзания мучают сейчас «вторые 90» подруги.

Письмо Вик начиналось в ее необыкновенной манере:

«Ника, я чувствую себя девчонкой какой-то! Мне меньше чем через год тридцать, а через тридцать уже шестьдесят!! — эта фраза вызвала у Вероники широкую улыбку. — Он умен, галантен, и, безусловно, шикарен со своей лысиной и белозубо-горячей улыбкой. Я готова съесть его без гарнира, даже после шести вечера, если буду держать строжайшую диету, без страха, что у меня отвиснет живот или отрастут ушки на бедрах…

Я не могу не улыбаться, когда я вижу его или хотя бы думаю о нем. Это какое-то умопомрачение, что ли?

Прошло всего пару дней, как мы знакомы, и я должна держаться в рамках приличия!

Я начинаю плохо о себе думать, когда представляю его одним из героев своих романов. Особенно если эти романы исторические и, упаси бог, эротические!

Вчера вот, к примеру, принесли книгу для редакции, про поиски пиратских затонувших кораблей.

Так после двенадцати часов редакции этой книги Марк приснился мне в образе Джека Воробья. И, о боже, какой же он был С… КСИ!..

Дорогая моя, по-моему, это диагноз, эта болезнь называется… спортивный режим, не-е… Может, авитаминоз… Не-е. О-о-о, вспомнила — ВОЗДЕРЖАНИЕ это называется.

В общем, как доедешь, обязательно, дай мне знать, если, конечно, меня не закроют за насилие над взрослым мужчиной. Люблю тебя.

Пятая точка, которая нашла приключений…»

Глава 14. Неожиданная встреча

Вик всегда могла поднять настроение. Нике иногда думалось, что она и впрямь умудряется с годами сохранять какую-то детскую непосредственность.

Говорят, ребенок в среднем за сутки улыбается семьдесят два раза, так вот ее Вероника тоже всегда находила повод, чтобы заставить улыбнуться других, при этом сама улыбаясь, даже когда безумно устала.

Ника решила поужинать в вагоне-ресторане, а перед этим немного поработать. Закончив, наконец, с бумагами и разобрав электронную почту, она посмотрела на часы — почти десять вечера.

— Ну что ж, тогда легкий салат и чай, и до утра можно забыть о делах, ни о чем не думать и наконец-то выспаться, — заключила Ника вслух.

В вагоне-ресторане было довольно людно, она, быстро перекусив, взяла чай и вернулась в купе.

За окном было уже темно, и дождь, наконец, прекратился, только редкие капли на стекле напоминали, что он шел еще недавно. Надеясь быстро уснуть, Ника уставилась в потолок, гоня от себя образ дамы в блестящем платье. Проворочавшись около часа с боку на бок, она, наконец, провалилась в глубокий сон.

Когда на следующий день поезд прибыл на главный вокзал Праги — PrahaHlavniNadrazi, было около шести часов вечера.

Вероника слегка устала, но была довольна, что добралась до места назначения.

Покинув вагон и ступив на землю Праги, Ника думала, что почувствует себя юным трэвел-блогером, но все красивые слова из путеводителей и брошюр по путешествиям из головы улетучились.

«Как хорошо», — лишь одна мысль пульсировала в голове. Не жарко, не холодно. Все цветет, и при любой погоде от красоты здесь никуда не деться. Можно просто бродить по пражским улочкам, любуясь красивой архитектурой, и на каждом шагу находить сюжеты для фотографий. Как раз в это время, весной, Прага особенно прекрасна, она утопает в цветущей сакуре, магнолии и сирени.

Однако жить здесь не комфортно, особенно человеку, любящему уединение и покой, из-за огромного числа туристов, высоких цен и дефицита парковочных мест. Хотя с этим почти в каждом городе существуют проблемы.

Встреча с заказчиком была назначена на восемь часов вечера в одном из местных ресторанчиков, так что Вероника успела устроиться в гостиницу, принять душ и переодеться. Вызвав машину, взяв необходимые документы и laptop, она отправилась на встречу.

Bellevue — волшебное место. Ресторан высокой кухни, куда ходят скорее не поесть, а посмаковать вкуснейшую еду и полюбоваться чудесным видом из окна.

За столиком у окна с видом на замок и Карлов мост расположились назначившие встречу заказчики. С последней их встречи с Никой прошло два года, их бизнес вырос и пошел в гору, вместе с тем и архитектурно-строительная компания, в которой работала Вероника, стала более серьезной и известной, чем прежде. Тогда Ника была начинающим архитектором — свежая голова развивающейся фирмы, с течением времени Вероника набралась опыта и стала более уверенной в себе.

У самого окна сидел владелец фирмы Матвей Валентинович со своей женой Изабель. Они не были похожи ни на одну из типичных зажиточных пар.

Он — очень серьезный, почти мрачный, солидный мужчина лет сорока. Его наружность не отталкивала, а скорее притягивала взор. Хотя его нельзя было назвать красавцем, он обладал мощнейшим обаянием, не раз помогающим ему в проведении переговоров и приобретении новых связей и контактов.

Она же, наоборот, была девушкой очень яркой славянской внешности, с европейскими корнями по отцу. Несказанно умна и всесторонне развита. Знала множество языков и всегда сопровождала мужа на любых переговорах.

Они очень долго говорили о планах и идеях под аккомпанемент прекрасной музыки, наслаждаясь превосходным вином и изысканными блюдами, сочетание которых творило обычное волшебство.

— Спасибо за то, что вы приехали, Вероника, мы это очень ценим. Нам с Изабель нужно будет ненадолго уехать и оставить вас с нашим проектом наедине, — начал Матвей. — Все вопросы вы сможете обсудить с нашим новым и очень способным сотрудником. Я позвонил ему, чтобы он отвез вас до гостиницы, чтобы вы не тратили время на поиски такси в этот поздний час. Он отлично знает Прагу, а заодно и познакомитесь, — улыбнулся заказчик, смотря на Веронику с чувством выполненного долга.

Не успев поблагодарить, Ника услышала за спиной знакомый голос…

Глава 15. Прошлое в настоящем

— Приятного вечера всем. Здравствуйте, Вероника Павловна, — обратился к Нике Влад с многозначительной улыбкой, не дожидаясь, чтобы ему представили Нику.

— Вы даже знакомы? — сказала Изабель, словно только проснулась.

— Вот и прекрасно! — заключил Матвей Валентинович.

— Здравствуйте, Владислав Григорьевич, — сказала Ника, отодвинув от себя бокал с вином… на всякий случай… чтобы не швырнуть его Владу прямо в лоб.

— Очень давно… — ответил Влад, обращаясь к Матвею и Изабель.

Прошло еще минут двадцать, прежде чем встреча подошла к своему логическому завершению.

— Что ж, удачных свершений и плодотворного сотрудничества! — сказал Матвей Валентинович, завершая тем самым долгий и почти прекрасный до сей минуты вечер.

Попрощавшись, Вероника встала и направилась к выходу.

Влад шел позади, сканируя ее вдоль и поперек.

Темно-зеленое коктейльное платье без рукавов, собранные в пучок волосы, туфли на каблуке. Всего этого он не видел, потому как обладал удивительной способностью раздевать взглядом.

Ника накинула кардиган и вышла на улицу. Ночь была прохладной, темные улочки освещались светом редких фонарей и ярких иллюминаций ночного города.

Подойдя к припаркованной «Ауди», Влад галантно открыл ей переднюю пассажирскую дверь.

— Я остановилась в Panorama Hotel, — сказала Ника сухо, демонстрируя нежелание продолжать разговор.

— Ты явно не рада мне, Вероника, — отозвался Влад язвительно.

«Ауди» тронулась, и несколько минут они ехали в полной тишине.

Ника смотрела перед собой, не видя ничего за стеклом автомобиля. Ничего, кроме своего прошлого…

Вспоминать — это как зубрить ошибки минувшего, чтобы написать итоговую контрольную нашей жизни.

Необычно для себя Ника рано вернулась домой после работы. Вот уже полгода, как она переехала к Владу, но лишь пару недель назад Вероника завела свой комплект ключей от его квартиры.

Влад долго подбивал к ней клинья, и если уж вспомнить все, то еще со школы. Тогда, давно, у него, возможно, и не было шансов рядом с главным «светом ее очей», но с того времени немало воды утекло. Влад вновь появился в жизни Ники, когда не стало мамы. Он стал поддержкой и постоянным неназойливым спутником ее будней.

Прошло несколько лет, прежде чем Вероника дала себе шанс полюбить кого-то еще. Она решила попробовать, а вдруг чувство придет. В конце концов, Влад был мужчиной с приятными манерами и притягательной внешностью: худощавый шатен с прозрачно-голубыми глазами, он был желанным объектом многих девушек. Вспомнить только выпускной год школы. Скольких девчонок он переводил в огромный шкаф, стоящий в классе, называемый «шкафом свиданий». Он терпеливо и долго ждал, когда же Ника наконец созреет на отношения или, скорее, интрижку.

Вероника зашла с пакетами продуктов для ужина и бросила их на стол. В планах у нее был вечер пиццы у телевизора, с хорошим фильмом, теплыми нежностями или жаркими приятностями.

Она услышала щелчок ванной двери и направилась на звук. Из душа вышел Влад, обернутый одним полотенцем.

— Ты рано сегодня, — сказал он, наклонившись и поцеловав ее в ухо.

Капли еще стекали по его телу, и от него приятно пахло, не как обычно после душа, как-то иначе. Аромат ей что-то напомнил, но Ника не заострила на этом внимание. Этот момент она вспомнила позже. Как начало конца и без того обреченных отношений.

— Все еще злишься? — взглянул на нее Влад, разорвав затянувшееся молчание. Машина ехала плавно, и он, по-видимому, никуда не торопился.

— Напротив, я очень рада встрече, — с иронией ответила Ника.

— Много времени прошло, давай забудем обиды, — начал он. — Мы были хорошими друзьями, и мне жаль, что я потерял тебя.

— После этого давай поднимемся в номер и закрепим наше примирение, дорогой друг, — продолжила Вероника в прежнем тоне.

Он резко остановил машину и повернулся к ней:

— Не зли меня, Ника. Ты знаешь, если я пожелаю, ты будешь со мной! У меня великое терпение, — произнес он с нажимом и таким видом, будто по-другому и быть не может.

— Если бы ты мог хоть что-то изменить, то я бы и по сей день была подле тебя, преданно хлопая ресницами, за которыми бы не видела всех твоих измен и похождений. Верно ждала бы тебя в холодной постели в твоей квартире, думая, что ты задерживаешься на работе. Вовремя возвращалась домой, когда твои любезные девицы уже успевали удалиться до моего прихода, оставив после себя тончайший аромат парфюма. Да, дорогой друг, только об этом я мечтала с нашей последней встречи! — парировала Ника.

Машина тронулась, теперь они ехали быстрее. В считанные минуты доехав до отеля, Ника и Влад вышли из машины.

— Ты никогда не любила меня, Вероника, — подойдя к Веронике, проговорил Влад спокойно.

— Ты тоже, Влад, ты тоже… — усмехнулась она.

— Коллеги? — он протянул ладонь, как для рукопожатия.

— Конечно, — ответила Вероника, протянув ему свою руку.

Вместо пожатия он поднес ладонь Ники к губам и поцеловал ее.

— Спокойной ночи, Вероника Павловна, — выдохнул Влад, прощаясь.

— Спокойной ночи, Владислав Григорьевич, — сказала Ника, удаляясь ко входу в отель.

Следующие две недели прошли в продуктивной работе. Влад больше не позволял себе двусмысленных взглядов, и общались они исключительно по работе. Вероника изредка звонила отцу и успевала писать Вик, почти не получая от нее никаких вестей. Наконец, она дождалась…

Глава 16. Марк и Вик. Приключения начинаются

В это самое время в другой стране в родном городе Вик уже пару недель прибывала в необычном для себя состоянии.

Она влюбилась. В тщетных попытках все еще пытаясь убедить себя в обратном. Хотя она и была романтиком, влюбляться она позволяла себя не часто, во всяком случае — в реальной жизни. В романах почти всегда случаются хэппи-энды. В обычной реальности Вероника опасалась разбитого сердца.

«Прошло уже пять свиданий, а мы еще даже не целовались. В конце концов, я не девочка, и он не мальчик, чего мы тянем? — спрашивала саму себя Вик. — Если в следующий раз он не проявит инициативы, его ожидает сюрприз», — кивая своим мыслям, думала Вероника.

Она закончила работу раньше обычного и собралась ехать домой. Раздался телефонный звонок, от неожиданности Вик вздрогнула. Из трубки раздался голос Марка:

— Привет, пчелка. Все трудишься?

— Как раз собираюсь домой, на сегодня я свое отпахала, — бодро сказала Вероника.

— Собираешься от меня сбежать? — спросил он, улыбаясь, с какими-то новыми нотками в его голосе.

— Нет, просто собиралась поехать домой, — игриво ответила Вик.

— Я украду тебя где-нибудь по пути? — парировал Марк.

— Только если к полуночи ты вернешь меня обратно, — начала она загадочно, — не то я превращусь в тыкву… — засмеялась в трубку Вик.

— Ты знаешь, я как раз недавно узнал рецепт отличного варенья из тыквы… Проверим, насколько оно сладкое, — Марк сказал это так, что Вик закашлялась от неожиданности. — Буду ждать тебя, и не думай сбежать. У меня планы на вас… тыквочка, — засмеялся Марк и повесил трубку.

«Похоже, он съел горох бодрости или орех смелости», — подумала Вероника и взглянула на себя в зеркало.

Узкая, облегающая бедра серая юбка-карандаш чуть ниже колена, полупрозрачная белая блузка с запа́хом и воротником-стойкой. Чтобы самой себе казаться не такой строгой и серьезной, она распустила темно-каштановые волосы, которые каскадом рассыпались ей на плечи.

— Ну, здравствуй, пропащая душа, которая и сегодня была намерена сбежать от меня, — сказал Марк, когда Вик садилась к нему в «Вольво». — Я уже соскучился без тебя за неделю…

Вероника немного опешила от его откровенности, но не подала виду.

— Привет, вовсе это не правда. Я просто собиралась прийти домой пораньше и заняться… м-м-м… ничегонеделанием… — улыбнулась она, глядя на Марка.

— Может, прокатимся? — спросил Марк.

Вик одобрительно кивнула.

Катаясь по городу, за легкими беседами «обо всем и ни о чем», умяв пару рожков с мороженым и выпив по паре кислородных коктейлей, они подъехали на обрывистый берег, туда, где заканчивалась обустроенная набережная.

На горизонте солнце уже касалось макушек деревьев на противоположном берегу. Теплые рыжие лучи разливались по бескрайнему берегу и растекались по мягкой водной глади. Это место наверняка очень любили молодые парочки. Вокруг почти никого не было, только редкие любопытные прохожие заглядывали в машину, рассматривая интересную парочку.

Марк повернулся к Вик и наконец в полной мере насладился прекрасным видом своей Афродиты. Закат будто тонул в ее глазах и придавал им особого сияния и глубины. Лишний раз нечаянно дотронуться до ее руки было для него неслабым испытанием. Время было позднее, и паузы стали затягиваться.

Вик заторопилась домой. Истинной причины этой спешки Марк и не мог знать, потому как Вероника очень смутилась бы, если бы что-то сказала ему. Некоторое время назад она собиралась устроить ему сюрприз, если он в очередной раз не соберется поцеловать ее. Но в данный момент ее беспокоила совсем другая проблема… Коктейли просились наружу так, что гул в ушах превратился в шум прибоя. Она была не рада ничему, она думала только о том, как бы быстрее добраться до дома.

Марк припарковал машину у дома Вик и протянул плитку горького шоколада.

— Это пчелке. Пчелки любят сладкое, — сказал Марк, улыбаясь.

Вик взяла плитку, повернув к двери голову, потянулась к ручке…

Момент был упущен. ⠀

Как бы не так. ⠀

Марк мягко поймал ее за локоть и повернул к себе. Не замешкавшись ни на секунду, он нежным градом поцелуев осыпал ее губы.

Долгожданный поцелуй был настолько страстный, что у Вик потемнело в глазах и шум в ушах прекратился…

Вбежав в квартиру, Вик села у тумбы в прихожей, забыв о том, куда же она торопилась. Опомнившись, она быстро скинула туфли, побежала в известном направлении, непонятно отчего счастливо улыбаясь во весь рот.

Минут десять спустя раздался звонок в дверь. Посмотрев в глазок, Вик почти моментально открыла дверь. На пороге стоял Марк с букетом ромашек и пачкой сахара.

— Я бы все-таки дождался полуночи и выпил чаю… — сказал Марк, широко улыбаясь, делая шаг навстречу Вик.

Вик, чуть прикусив губу, не переставая улыбаться, сделала шаг навстречу Марку… Цветы и сахар полетели на пол, а дверь с грохотом захлопнулась

«И вовсе он не хороший мальчик, как я думала, — заканчивалось письмо от Вик, — хорошие мальчики не умеют так целоваться, да и вообще…

Люблю тебя. Счастливая пятая точка и совсем другая Вик».

Сколько неудобных и смешных моментов случается у каждой парочки в начале отношений.

Если считать, что каждая любовная история — это черновик самого большого и красивого чувства, то Вик всегда писала в нем с особым усердием и аккуратностью.

Именно благодаря неловким моментам чувствуешь, что ты живешь. Что все по-настоящему. Потому что не по плану. Потому что не идеально.

Все это время, читая письмо Вик, Ника улыбалась, как ребенок, выполнив норму по улыбкам на несколько дней вперед…

Глава 17. Сны — наша вторая жизнь

Работа Вероники над проектом подходила к концу, и в скором времени она могла вернуться в родной город, с его пробками, проблемами и самыми близкими людьми.

— На сегодня закончили, Вероника Павловна, — сказал Влад, обращаясь к Нике, — можно устроить себе заслуженный вечер отдыха после огромной проделанной работы.

— Я не знаю, Влад, как-то не очень хочется, — без энтузиазма ответила Ника. — И вообще перед отъездом я планировала не спеша пройтись по магазинам. Все-таки через пару дней я надеюсь уже быть дома.

— Ты просто обязана посетить оперу Libuše в Национальном театре перед отъездом. Билеты на это исключительное событие были раскуплены за пять месяцев до премьеры. У тебя нет вариантов. Ты должна там присутствовать, и это не обсуждается. Так что заодно прикупи себе платье, подходящее именно этому случаю, и устрой себе завтра выходной. Я не хочу, чтобы ты вернулась домой, так и не увидев настоящей Чехии, — иногда Влад говорил так убедительно, что возражения были бессмысленны.

— Хорошо, я буду там, — натянув на лицо усталую улыбку, согласилась Ника.

Как она и собиралась, позже Вероника устроила вылазку по магазинам. За все время работы и командировок по другим городам ее короткие путешествия ограничивались маршрутом вокзал — гостиница — работа.

Поэтому впервые в жизни благодаря Владу она могла не разглядывать художественный замысел в серых стенах аэропорта или железнодорожного вокзала. Могла в полной мере окунуться в быт и традиции чужой страны, а не покупать магниты в спешке в местной лавке перед самым отъездом. На этот раз Ника хотела удивить близких. Чем-то действительно стоящим и по-настоящему аутентичным, сродни только этой стране и ее жителям. Возможно, это сказывается «творческое влияние» ее сумасшедшей Вик.

Помня слова Влада о премьере, для себя Ника приобрела пару подходящих платьев на случай «хочуновоеплатьице» и «девочкитакиедевочки». Она была очень довольна и приятно устала.

Добравшись до гостиницы и приняв душ, Вероника провалилась в прекрасный очаровательный сон, ведь завтра не надо было никуда торопиться.

Сны — наша вторая жизнь. Там мы мечтаем, там наши мечты сбываются. Там можно позволить себе все, чего никогда не будет в первой жизни. Или все-таки будет?

Весна. Ника бредет одна по широкой аллее парка. Запах свежих зеленых листьев и липовых почек нежно щекочет в носу. Ветер очень теплый. Он слегка ласкает ее распущенные рыжие локоны. Солнце пробивается сквозь покачивающиеся ветки и мягко бьет по ресницам.

Знакомый голос осторожно позвал:

— Мама!

Ника, озираясь по сторонам, ищет того, кто позвал. Впереди почти от начала аллеи навстречу ей бежит мальчуган лет трех-четырех, раскинув руки для объятий. Присев на корточки, она легко подхватывает его и крепко прижимает к себе.

— Мама, я же говорил, что вернусь к тебе!

Вероника улыбается, на щеках блестят слезы. Вдали по аллее идет он. Его лица не видно. Солнце предательски слепит глаза…

Она просыпается.

Сон был таким искренним и добрым, что заставил ее не только задуматься, но и улыбнуться.

Хорошее начало выходного дня.

Ника пока и не подозревала, какие сюрпризы ждут впереди.

Глава 18. Сюрприз

Влад заехал за Вероникой за час до премьеры.

Из двух приобретенных нарядов Ника выбрала длинное платье в пол матового черного цвета, с открытыми плечами и спиной (что добавило пикантности в образ) и легким шлейфом. Серый пояс на талии, подчеркивающий стройную фигуру и зрительно удлиняющий ноги, облаченные в босоножки с открытым мыском. Рыжие волосы казались сейчас темнее, чем прежде. Несколько собранных на затылок прядей придавали событию более формальное значение.

Национальный театр располагался на набережной реки Влтавы, и при виде его Вероника обомлела от восторга.

Одно из красивейших зданий, воплощающих в себе всю прелесть Праги, ее славу и историю. Огромный звездно-голубой купол венчала золотая корона, привлекающая взоры своим сиянием. Главный фасад украшен статуями муз и Аполлона, а по бокам отлитые из бронзы крылатые статуи Победы, управляющей неистовыми лошадьми. Мягкие золотисто-серые тона здания гармонировали с окружающими домами. Казалось, что все здания существуют в единой гармонии и составляют единое целое.

Внутри здания волшебство не заканчивалось. Здесь знаменитые чешские художники постарались украсить интерьер с невероятной пышностью. Потолки расписаны аллегориями изящных искусств и освещены великолепными люстрами, главная из которых весит почти полторы тонны.

Масштабы и красота увиденного поразили Нику настолько, что на пару мгновений она потеряла дар речи.

Сюрпризы для Вероники начались в фойе, еще до начала спектакля…

Поприветствовав своих заказчиков Матвея Валентиновича и его жену Изабель, Ника и Влад ненадолго отвлеклись от местных красот и обсудили итоги проделанной работы.

В один момент Вероника отключилась от разговора: в нескольких метрах от их компании появился Егор и девушка из журнала…

«Неужели у меня бред? — первая мысль, что пришла Нике на ум. — Кажется, моя „навязчивая идея“ решила проехаться по мне катком, закатывающим асфальт. Чувство, будто я одним глотком выпила обжигающий горький кофе. Бред. Дыхание перехватило. Краска залила лицо. Мне чудится?»

Но красивая пара, заметив внимательный взгляд, направилась в сторону его источника. В сторону Вероники и ее спутников.

Смотрелись Егор и незнакомка очень гармонично, и даже их туалеты были выбраны в единой цветовой гамме. На девушке в этот раз было кроваво-красное платье чуть ниже колена. Черные ботильоны и клатч завершали безупречный образ.

Егор был одет в идеально сидящие по фигуре брюки скинни, темную рубашку и пиджак узкого кроя с контрастной отделкой. Из кармана торчал бордово-красный нагрудный платок, темные полоски повязанного вокруг шеи галстука того же цвета, что и платок, контрастировали с цветом классического варианта английского костюма. Черные волосы с нарочитой небрежностью зачесаны на затылок. Безупречная щетина, которая каждый раз дает понять, что от прежнего известного Нике мальчишки не осталось и следа.

— Здравствуй, Ника, — проговорил Егор. — Не ожидал встретить тебя здесь, — его голос, как пощечина, вернул Веронику в реальность. — Позвольте представить мою подругу и коллегу по татами — Марию. Мы были в Австрии, в пяти часах лету, на соревнованиях, прилетели специально на премьеру.

После церемонии знакомства разговор продолжил Влад:

— Вы действительно занимаетесь дзюдо? — обратился он к Марии. В глазах его плясали кровожадные чертики, но их присутствие заметила только Ника. — Поймите меня правильно, вы настолько обворожительны, хрупки, что я просто не представляю вас в поединке.

— Тогда приезжайте на турнир женской сборной и сами во всем убедитесь, — Мария говорила с такой неподдельной женственностью, что казалось, это не речь, а музыка льется из ее уст. — Он пройдет в городе Раурис, в Австрии, — закончила она с улыбкой.

— Буду рад поболеть за женскую сборную и лично за вас, Мария, — отозвался на приглашение Влад.

Вероника отошла от компании, чтобы попрощаться с Матвеем и Изабель — они удалялись в свою ложу перед началом оперы.

Рядом с Никой возник Егор…

Глава 19. Поединок

Вероника всеми силами старалась удержать на лице спокойствие.

Получалось плохо.

— Вик говорила Марку, что ты в Праге по работе, — начал Егор едва слышно. — Но, как бы то ни было, это сюрприз встретить тебя здесь.

Он стоял так близко, что Ника без труда могла разглядеть детали рисунка на его галстуке.

«Опять этот аромат. Бархатный. Древесно-пряный, с нотами табака и кедра… — От беснующихся мыслей у нее закружилась голова. — Та-а-ак, Ника, собралась, спрятала мокрые ладошки… и в бой».

— Я и сама не ожидала, что окажусь здесь сегодня. Через пару дней я возвращаюсь домой, — спокойно ответила Вероника.

— Ваш кавалер явно заинтересован моей спутницей, — ядовито сказал Егор, едва заметно улыбаясь.

Поединок на рапирах с умелым противником начался. Первый и точный укол. Не в пользу Ники.

— Тогда вам лучше скорее увести ее, если вы ревнуете, — язвительно произнесла Вероника.

— А я должен ревновать? — спросил Егор, выдержав некоторую паузу, ловя ее ответную реакцию.

— Ваша спутница действительно отчаянно привлекательна. Я думаю, половина мужчин в этом зале желают познакомиться с ней поближе, — Ника проигнорировала его вопрос. — Спортсменка, красавица и наверняка мудрая женщина, так что я, даже будучи женщиной, прекрасно понимаю Влада.

Контрответ и контратака. Проигрывать Вероника не собиралась, даже уступив в мастерстве и тактике боя.

Действительно, увидев Марию вживую, посмотрев на нее абсолютно трезвым взглядом, Ника поняла, что та не какая-то обычная «барбариска» и вовсе не является девушкой легкого поведения. Мария — девушка исключительного ума, обладательница прекрасной спортивной фигуры, женщина, явно знающая себе цену. Помимо всего прочего, она еще и блестящая собеседница, что очень важно для многих мужчин, хоть они никогда этого не признают.

Прозвучало уже два звонка, что знаменовало скорое начало спектакля, и все разбрелись по своим местам согласно приобретенным билетам…

Лучшие места в зале действительно принадлежали народу.

Ложи, обтянутые малиновым бархатом, находились по бокам. Балконы имели три яруса. Бархат, золото, изящные статуи, и потрясающее освещение оставляли в душе сказочное ощущение.

Здесь играли свои партии лучшие чешские актеры, а премьеры посещали самые влиятельные люди страны. Попасть сюда было в самом деле исключительным событием.

Брошюра, выданная на входе, извещала о том, что «Либуше» — это не только высший фестиваль оперы; он также представляет собой значительный символ чешской национальной культуры.

B «Либуше» сочетается история любви и страсти Чешской Принцессы, вражды братьев и примирения.

Постановка потрясала своим великолепием, дарила незабываемое наслаждение ценителям прекрасного. Вероника была бесконечно благодарна Владу за то, что он настоял на посещении премьеры — никакой пересказ не смог бы передать всю красоту произведения.

— В каком прелестном сопровождении прибыл в оперу твой друг, — раздался над ухом Ники голос Влада.

Ника широко заулыбалась — этот человек никогда не изменится.

— Он тебя зацепил, — сказал Влад без тени ревности.

Она вопросительно подняла бровь.

— Я тебя знаю, Ника. Этот твой взгляд. Ты в панике и восторге одновременно, — Влад говорил спокойно, скорее по-отцовски, чем по-дружески. — Он не с ней. Я уверен. И не будет. Это я тебе обещаю.

— У нас с тобой всегда были разные цели, Влад, — покачала головой Вероника. — Ты ищешь, с кем спать, а я — кого любить. Когда-нибудь ты найдешь ту, на которой обожжешься. Ту, которая заставит тебя побегать и понервничать, — закончила она.

— Ника, ты, как никто другой, знаешь, у меня великое терпение, — улыбнулся Влад. Кровожадные чертики в глазах разводили костер…

Глава 20. Незнакомец

После представления Вероника бродила в фойе, любуясь представшим перед ней видом, вдохновляющим на будущие архитектурные проекты. Ей казалось, что она берет частичку этого волшебства с собой, чтобы вспоминать каждое мгновение, проведенное здесь. Безумное желание не столкнуться с Егором и его дамой смешивалось с диким желанием увидеть его. Влад куда-то испарился, настроение было прекрасное, и Веронике пока не очень хотелось возвращаться в гостиницу.

— Смею заметить, ваше солнечно-рыжее сияние озаряет весь этот зал… — уверенный бархатный, с ненавязчивой легкой хрипотцой баритон раздался за ее спиной. Голос был настолько приятным, что по всему телу пробежала легкая дрожь.

Для женщин не особо важно, что говорит мужчина, важно, как он говорит. Сканируя тембр голоса, интонацию, манеру артикулировать и паузы между словами, женщина в считанные секунды определяет, кто перед ней и насколько он может быть ей интересен.

Девушка обернулась.

Взору предстал широкоплечий высокий мужчина лет тридцати пяти, облаченный в пепельно-серый костюм и черную шелковую рубашку, дополненную полосатым галстуком цвета стали и таким же нагрудным платком.

Внешность соответствовала приятному тембру его голоса. Легкая аккуратная небритость, глаза почти черного цвета, коротко стриженные темно-каштановые волосы. Весь его облик излучал деловитость. Если бы потребовалось описать его одним словом, несомненно, это слово было бы просто «шикарный».

Он чувствовал свою привлекательность. Притягательный и ухоженный, покоривший за пару секунд больше двух десятков дам, находящихся в фойе театра.

Когда незнакомец оказался на одном уровне с Вероникой, любой посмотревший на них со стороны мог подумать, что на премьеру они явились вместе. Сочетание цветов, ее красота и его брутальность так подходили друг другу, что если бы их продавали с одной витрины магазина, то они пошли бы в комплекте друг с другом.

— Я хотел обвинить вас в манипулировании мужскими сердцами в этом зале… — продолжил низкий уверенный голос. — Но женщина, любящая оперу, не может быть холодной и расчетливой, поэтому я обвиняю в этом вашу красоту.

— Вы дерзки настолько же, насколько галантны, — заметила Вероника, не выказав и капли смущения. — В опере я впервые, но теперь любить ее не перестану до конца дней, — закончила она с улыбкой.

— Всегда приятно встретить соотечественников в Праге, — произнес мужчина. — Вадим, — представился он и поцеловал руку Веронике.

— Ника.

Сцену знакомства этих двоих со стороны наблюдал Егор. Он и не подумал бы ревновать, если бы она была с ним. Была бы его Никой. Но это не так. И коктейль из страсти и накатывающей злости уже тихо закипал в его крови.

Тем временем Вадим пронизывающе смотрел на Веронику. Не так, когда смотрят сквозь, не замечая сущности, а наоборот. Смотрел так, будто желал разглядеть ее настоящую, без всех ярких оберток.

— Вы надолго в Праге, Вероника? — спросил он.

— Через пару дней возвращаюсь домой, — промолвила Ника, — и очень этому рада.

— Вы здесь по работе или свадебном путешествии? — деликатно поинтересовался Вадим.

— Я нахожусь здесь по работе, и я не замужем, — слегка смутившись, ответила она. — Я архитектор.

— Теперь понятно, почему вы с такой жадностью стараетесь запомнить каждый дюйм этого здания, — заметил он.

Улыбка меняла его лицо: вместо серьезного делового человека представал располагающий к себе интересный собеседник.

— Если у вас нет никаких планов, я могу подвезти вас, — сказал Вадим.

— Учитывая, что человек, который меня сюда привез, исчез, я, пожалуй, не откажусь от вашего предложения, — иронизировала Вероника, едва заметно улыбаясь.

— Тогда прошу, составьте мне компанию, — улыбнулся в ответ Вадим, и они направились к выходу.

Ника обернулась у самых дверей, но не нашла глазами того, кого искала, кого все время искала в толпе.

Егор, провожая взглядом пару, сжал кулаки. Ладони обжигало, как от ледяного снега после затянувшейся оттепели.

Глава 21. Новый друг

Вероника и Вадим вышли из театра и отправились вдоль набережной. Ни ему, ни ей не хотелось спешить в пыльный отель, чтобы уединиться в одноместном пустом номере с шикарным видом на такую волшебную Прагу.

Погода была прелестной. Легкая прохлада вечера, запахи цветущих деревьев. Солнце клонилось к закату. Казалось, краски сошли с волос Вероники и окрасили все небо.

— Как же я хочу домой, вы просто не представляете, — начала разговор Ника.

— Давайте с этого момента перейдем на ты, не то я чувствую себя древним, как египетские пирамиды, — Вадим настолько притягательно улыбался, что невозможно было глаз оторвать от него. — Вы скучаете по родине или устали от чужбины? — продолжил он.

— Мы же перешли на ты, — улыбнулась Ника в ответ.

— Точно… — легкое смущение проявилось в его лице, но он не переставал улыбаться.

«Как же он хорош собой», — подумала Ника.

Она чувствовала рядом с ним комфортное спокойствие, как никогда. Нет, это было вовсе не спокойствие, это было отсутствие страхов, что что-то пойдет не так.

— Наверное, вы… то есть ты, — споткнулся на слове Вадим, — скучаешь по родным людям, это синдром всех иностранцев, когда они мигрируют в другую страну. Все плохое забывается, даже пыльный мегаполис предстает как идеальное место для проживания, где знаком каждый переулок, и простое кафе, где продают твое любимое пирожное, рисуется просто необыкновенным и незабываемым творением.

— Вы… ты, — Вероника рассмеялась самой себе, — так хорошо говоришь, что у меня перед глазами встает картинка, нарисованная тобой, только с оттенком моих воспоминаний. Наверное, ты хороший бизнесмен, и все деловые партнеры слушают тебя, открыв рот.

— Не знаю, насколько я хороший рассказчик, — смутился Вадим. — Мне кажется, я просто хочу произвести правильное впечатление, а делаю все как-то не очень ловко.

Ника улыбнулась его словам.

— Вы такая красивая в этом вечернем платье. Мы с вами вышли из оперного театра, а я вдруг почувствовал себя студентом на экзамене, который я точно завалю, потому как ничего не зубрил, — приятный баритон все больше и больше располагал к себе Веронику.

— Я не думала, что могу смутить такого серьезного мужчину, — улыбнулась Ника, опустив ресницы и разглядывая мостовую.

— Давайте… давай договоримся, что больше не будем вспоминать про «вы» и с этого момента будем друзьями, — сказал Вадим, желая разрядить обстановку «делового общения».

— Пойдем на пляж, — сказала Ника, сворачивая с мостовой, сбегая вниз по ступенькам набережной так ловко, как будто летела.

Вадим парой прыжков через лестничные марши достиг края, где начинался песчаный пляж, и догнал Веронику.

Ника скинула босоножки и, подхватив длинный шлейф платья, зашагала по теплому песку, поманив Вадима пальцем, словно бросая вызов. Он сомневался долю секунды, потом скинул ботинки, завернул брюки и последовал за удаляющейся рыжеволосой богиней побережья.

Пляж казался безлюдным и тихим. Лишь редкие прохожие не спешно прогуливались по берегу.

Сняв пиджак и галстук, расстегнув верхнюю пуговицу у рубашки, Вадим закатал рукава и бодро шагал по мокрому берегу, что-то оживленно рассказывая. В свете закатных лучей теперь он казался Веронике совсем простым, хотя все таким же шикарным.

Это было начало большой дружбы, про себя подумал каждый из этих двоих.

Вечер был легкий, и ночь уже опустилась на Прагу, когда они прощались у отеля. Сейчас они уже говорили взахлеб, обо всем, и не появлялось неловких пауз в их общении.

Вадим поцеловал Нике руку, и они оба рассмеялись.

— Не будем прощаться, Ника, — начал Вадим. — Надеюсь, мы еще увидимся, не здесь, в Праге, так еще где-нибудь…

— Будешь пролетать мимо, уж не пролети, — прервала его Ника и они, наконец, распрощались, так и не договорившись, когда же они встретятся вновь.

Ника вернулась в номер. Скинув босоножки у входа, не включая свет, она устало подошла к окну и широко раздвинула портьеры. Придвинув высокое винтажное кресло к окну, она долго сидела в тишине и вглядывалась в ночные огни чужого города. Мысли беспорядочно сновали в голове. Спать совсем не хотелось…

Глава 22. Наваждение

Ника вздрогнула от резкого и настойчивого стука в дверь.

Отворив ее, она увидела Егора. Ошеломленная внезапным визитом Ника поняла, что он пьян.

— Как ты?.. Ты же… не пьешь… — она не могла договорить от накатывающего волнения.

Егор резко рванул Нику за руку на себя и прижал к стене, не давая девушке возможности вырваться. Не ожидавшая такого Ника стукнулась затылком о стену. В месте удара пекло от боли.

Сердце стучало так, что его, казалось, было слышно за несколько шагов, оно грозило вырваться из груди и помчаться по коридору. Дыхание прерывалось. Кровь прилила к лицу. Мысли метались. Еще минуту назад Ника даже помыслить не могла, чтобы увидеть его лицо так близко.

— Я скучал по тебе, — выдохнул он. — Не представляешь, как скучал. Я, как мелкий вор… ждал тебя здесь… у отеля. Я не мог представить, что ты… что у вас… с ним… — он с силой произносил каждое слово, задыхаясь от злости и сдерживаемого желания, и не выпускал Нику из объятий.

— Мы только познакомились… о чем ты? — Ника тщетно пыталась освободиться из кольца его крепких рук.

Он потянул ее за собой вглубь номера.

— Не могу я смотреть на тебя такую. Такую далекую, такую… такую другую. Ты другая. Но ты все еще моя Ник. Пусть много лет прошло, я не отпущу тебя вот так. Просто так не отпущу, — Егор помотал головой. — Объясни мне, почему, почему ты так поступила тогда? Почему? Я столько лет, не переставая, думал об этом, Ник? — напирал он, и было очевидно, что без ответа он не уйдет.

Пора было все рассказать. Но хватит ли у нее смелости?..

Ник проснулась от чувства, что ей не хватает воздуха. Она не могла сделать вдох, словно дико чего-то испугалась.

Несколько секунд она не могла осознать, приснилось ей это, или было наяву. Придя в себя и слегка отдышавшись, Ника быстро умылась ледяной водой, так до конца не веря, что это всего лишь сон. Как давно он не снился ей.

Она уже и забыла, сколько глупостей она наговорила ему в тот далекий вечер, много лет назад…

— Чего ты хочешь? Что хочешь услышать? Мне нечего тебе сказать, — Ника почти кричала.

— Что творится в твоей голове, я не могу тебя понять? Почему ты закрылась? Что ты скрываешь от меня? — Егор смотрел на нее и ждал ответа незамедлительно.

— Уходи, Егор. Я устала. Устала от наших отношений, от тебя, — Ника говорила быстро, чтобы слезы не вырвались наружу.

— Что произошло? Почему ты ведешь себя так, будто я тебя ужалил? — Егор нервно ходил по комнате взад-вперед. Он не понимал, что происходит, и оттого начинал злиться.

— Я не хочу больше тебя видеть, тебе лучше принять приглашение тренера и уехать, — голос Ники задрожал, и она отвернулась.

— А как же мы? — Егор подошел к Веронике со спины, но не коснулся ее и пальцем. — Ты хочешь, чтобы я уехал за пять тысяч миль? Так? — голос был твердый, с нотами горечи и раздражения.

— Да, и поскорее, — Ника пыталась говорить холодно.

— Что это? Истерика маленькой капризной девочки? ПМС? Пойми, если я уеду, обратной дороги уже не будет! — теперь Егор злился по-настоящему.

— Это твой шанс выбиться в люди! — резко ответила Ника.

— Так это так ты проявляешь заботу обо мне? Бросая меня? Неся полный бред? — не унимался Егор. — Не веришь, что я могу добиться чего-то и здесь, рядом с тобой?

— Тебе лучше уйти. Я не хочу больше продолжать этот разговор, — Ника отвергала все попытки Егора разговорить ее.

В комнате повисла настолько звенящая тишина, что было слышно, как за стенкой у соседей тихонько посвистывает закипающий на плите чайник.

— Ты просто вычеркиваешь меня из своей жизни, словно неудавшуюся главу книги. Я надеюсь, новая будет более удачной, — сказал Егор и вышел из комнаты.

Дверь закрылась, и он исчез из жизни Ники больше чем на десять лет…

Глава 23. Егор. Десять лет без Ники

Последний десяток лет прошел как в тумане. День сменял ночь. Поражения сменялись победами. Егор вообще думал, что не жил, а ходил по кругу.

До того дня, пока не встретил ее снова.

Сердце забилось быстрее. Было ощущение, что оно увеличилось в размерах и давило на ребра. В груди стало неуютно.

Ее глаза. Прежние. Бездонно-синие. Как он мог не узнать.

Этот взгляд — сносит крышу с петель.

Все та же девчонка. Его Ник. Слишком родная.

Думать о ней — как полными легкими вдыхать ртуть. Если он снова не услышит ее «Останься», он задохнется.

Его рыжее солнце. Он вспоминал ее мокрые ладони, лихорадочную дрожь и напряженное дыхание за его спиной, когда они ехали на мотоцикле. Все дарило бледную надежду, что годы — это только время.

Сейчас он сожалел, что в тот далекий осенний день он ушел. Сейчас он сделал бы все, чтобы ее «нет» превратилось в «да». Он бы выяснил причину ее перемены, ее холода.

Сейчас он не чувствовал этого льда между ними. Сейчас он бы все отдал, чтобы узнать правду.

Десять лет назад, когда он покидал этот родной чужой ему город, он злился, не хотел уезжать. Но его никто не остановил.

В Германии его звали Гера, Георгий. Только здесь, дома, рядом с ней он был Егор. Ее Егор.

Однажды он был ею убит. Он хотел ее забыть, не взял ни единого фото, запретил себе искать ее в соцсетях. Он только работал, тренировался и снова работал. Он добился успеха, никто и не сомневался, что так будет.

Пару месяцев назад в дверь его дома постучали. Было раннее утро. Егор никого не ждал, однако поспешил открыть.

— Вам бандероль, Георг хэр. Распишитесь, — сказал почтальон, всматриваясь в Егора: в последнее время он плохо спал и выглядел очень уставшим.

— Данке, Филипп.

— Красиво переливается «музыка ветра» сегодня. Ту, что вы повесили на дерево в начале недели. Это сулит хорошие перемены. Примета есть.

— Буду надеяться, Филипп. Спасибо еще раз.

Егор закрыл дверь, с недоумением посмотрев на конверт. Знакомый почерк.

В конверте оказались связка ключей и письмо.

Глава 24. Ника. Десять лет без Егора

Егор стал другим, может, он и не изменился, но теперь Ника его не знала. Она не знала, каким он стал, как сложилась его жизнь. Она знала одно: в его жизни ей не было места.

Она так думала.

Ей было страшно и больно.

Больно от того, что много лет назад на ее молодые плечи свалилось слишком много потерь в одно мгновение.

Страшно от того, что из-за нее он мог разрушить свою карьеру. Страх, что он будет винить ее спустя время в своих возможных неудачах. Или, что еще хуже, он будет ее жалеть.

Возможно, она просто не верила в него, в их отношения, не видела другого исхода в силу своей неопытности, глупости (если желаете — молодости), сомнений.

Ника не могла представить, что бы она сделала, окажись он на ее пороге по-настоящему.

Она вспоминала начало их отношений. Времена, когда с каждой встречей поцелуи становились длиннее, из головы испарялись все мысли. Времена, когда все вечера и ночи напролет они пропадали из дома.

Дурачились.

Смеялись.

Долго разговаривали.

Никогда не отпускали рук.

Целовались. Каждый раз по-другому. Это не было скучно, слишком много и слишком мало. Это была та самая правильная пропорция любви. А потом…

От потока мыслей у Ники защемило в висках.

Она решила отвлечься и написать своей любимой неугомонной Вик о своем скором возвращении и узнать, как дела у них с Марком.

Достав из холодильника тоник с лимоном и наконец удобно усевшись со стаканом на диван, Вероника открыла ноутбук, стоявший на журнальном столике, и вошла в почту. Пролистав входящие, она нашла письмо от Вик.

Заголовок письма гласил: «Приключения счастливой пятой точки».

Ника улыбнулась. Любопытство взяло вверх над воспоминаниями.

«На этот раз мои вторые девяносто занесло далеко от дома», — начиналось письмо Вик…

Глава 25. Письмо Вик

— Привет, солнышко, — раздался голос Марка в трубке, и улыбка ту же секунду появилась на сонном лице Вик.

— Который час, Марк? Я проспала? — все еще пытаясь открыть глаза и посмотреть на часы ответила Вик. — Твой самолет уже прилетел?

— Нет, сейчас около четырех утра… — голос был таким приятным, что у Вик перехватило дыхание от воспоминаний о пролетевших выходных перед отъездом Марка.

Разница во времени и пара тысяч километров не препятствовала их милым имейлам, эсэмэскам и полуночным звонкам.

— Я скучаю, — протянула Вик. — Скоро все твои сообщения зачитаю до дыр на смартфоне, и у меня вытрется защитная пленка, — сказала она на полном серьезе с легкой обидой в голосе.

— Возьмем тебе новую. Надеюсь, ты хорошо спала? — ответил Марк, явно улыбаясь в этот самый момент. Вик с уверенностью могла утверждать это, даже не видя его.

— Ну, если сейчас и правда четыре утра, я думаю, что я спала недолго, — мягко промурлыкала она.

— Откроешь дверь? — лукаво спросил он.

— Ты так шутишь? — Вик тут же соскочила с кровати, направляясь перебежками к входной двери, успевая в секунды поправить волосы у зеркала и оценить свой внешний вид.

Растрепанные каштановые волосы придавали ей необычайно манящий вид, ничего, кроме светлых коротких шорт и майки, не прикрывало ее прекрасную фигуру.

На секунду она замерла у двери, подумав, что можно было накинуть халат, но махнула рукой своим мыслям, быстро распахнула дверь и кинулась Марку на шею, обвив его ногами вокруг талии и припав к его губам. Марк не успел даже слова сказать. С легкостью подхватив Вик, он сделал шаг в квартиру и запер дверь.

— Я соскучился… — только теперь выдохнул он, не выпуская Вик из рук, оторвавшись на секунду от ее губ. — И вылетел пораньше… — продолжал он, как будто изнывая от жажды, — и это тебе… — Марк показал на цветы и упавший на пол в прихожей сверток, перетянутый яркой лентой.

Вик только кивала, продолжая целовать его и не давая толком ничего объяснить.

— Я не захотел ждать утра, — он улыбнулся ее страсти. — Обещай всегда встречать меня так после того, как я хоть ненадолго отлучусь, — сказал он игриво, — даже в магазин, даже если я просто выйду за дверь…

— Хочешь есть? Или, может быть, ванну? — затараторила Вик, едва оторвавшись от Марка.

Он кивнул.

— Тогда поставь цветы в вазу, а я наберу ванну, — она выскользнула из его объятий и побежала в сторону ванной комнаты.

Через несколько мгновений дверь в ванную отворилась, и на пороге возник Марк:

— У меня появилась прекрасная мысль, — раздался его голос. — Давай ты поможешь мне в ванной, — он мягко притянул Вик к себе, и она спиной почувствовала голый торс Марка. — А я тебе помогу приготовить завтрак на кухне? — он поцеловал ее в шею, и по всему ее телу пробежали предательские мурашки…

В действительности приготовление завтрака превратилось в творение шикарного ужина.

Марк колдовал на кухне, готовя запеченное мясо и салаты, в одних хлопковых трико, плавно пританцовывая под «Муз-ТВ». Вик лишь наблюдала за творящейся кулинарной магией и каждой мышцей его широкой спины. Она старалась убедить себя, что вовсе не стремится запомнить каждый дюйм его тела, но мысли не подчинялись разуму. Чувства стали пересиливать здравый смысл. Что-то рождалось здесь и сейчас, чего Вероника так боялась и чего всегда старалась избегать еще совсем недавно.

Ей хорошо здесь и сейчас. Очень.

Любое мороженое вкуснее слегка подтаявшим. Наша Вик начала таять.

От этого глаза стали сиять ярче, и сама она стала еще красивее, чем прежде.

Вьющиеся волосы, собранные в хвост, такая, какая сейчас, домашняя, нежная — она нравилась ему еще сильнее, она становилась родной ему. Он ловил каждый ее взгляд, не показывая этого.

— На завтра никаких планов? — начал Марк.

— Нет, я взяла выходные, но через пару дней надо вернуться и привести в порядок все дела в офисе перед предстоящим отпуском. Мы куда-то едем? — поинтересовалась Вик.

— Это сюрприз. Завтра все увидишь, — заговорщицки ответил он.

На следующий день Вик проснулась от аромата свежесваренного кофе.

Приоткрыв глаза, она поняла, что Марка нет рядом. Резко поднявшись с кровати, она торопливо проследовала на кухню.

На столе расположились свежие тосты со сливочным сыром, ароматная клубника, сочные листья салата.

Вик слегка обалдела от увиденного. На краю стола лежал свернутый листок бумаги: «Просыпайся не спеша. Я смотаюсь по делам и заскочу за вещами домой. Будь готова к трем. Целую, Марк».

Спешно приняв душ и уничтожив завтрак, Вик привела себя в порядок. В ожидании Марка разобрала электронную почту.

Марк приехал без опозданий и позвонил в дверь.

— Попасть к тебе в подъезд можно только под прицелом пушки вашей консьержки. Но, похоже, я нашел путь к ее сердцу с помощью большой коробки зефира в шоколаде, — сказал Марк отворившей дверь Вик.

— Она влюбилась в твою улыбку, а не в конфеты. И наверняка подумала, что ты к ней подкатываешь, — ответила она, едва сдерживая смех.

— Будешь меня обижать, уйду к бабе Нюсе, — съехидничал Марк.

— Можно, конечно, дать тебе ключ, но после этих слов про бабу Нюсю… — смех вырывался наружу. — Я должна подумать…

Ловким движением руки он притянул ее к себе и нашел губами ее губы…

Мысли Вик путались и мешались. Письмо нельзя было читать без умиления. Ника продолжила чтение.

Глава 26. Приключения Марка и Вик

Ехали Марк и Вик довольно долго. Вик ненадолго задремала. Открыв глаза, она поняла, что уже вечерело. Ее взору открылся прекрасный, нет… умопомрачительный вид.

Высокие темно-зеленые кедры располагались по обе стороны асфальтного серпантина, тянущегося далеко вдаль, в сторону закатного солнца. Словно дорога разрезает глубокое ущелье среди вековой чащи деревьев. Словно прогресс старается поладить с дикой и неукротимой природой.

Тихий, безмолвный восторг.

Как Вик позже узнала, они с Марком поехали в гости к его тете и дяде: мамы Марка рано не стало, а отец все время работал, так что бо́льшую часть своего детства Марк провел у родственников.

Это замечательные и приветливые люди. И снова эта улыбка, покоряющая сердца. Теперь Вик понимала, почему его улыбка замутняет сознание, и откуда у него эта черта.

«Он такой… Не могу подобрать слов. С ним так легко, так хорошо, что даже страшно, что все так гладко.

Боюсь. Впервые в жизни так сильно боюсь, что не получится, что не могу не рискнуть и не попробовать.

Он такой сумасшедший, я с ним какая-то безбашенная. Я ведь в жизни не собиралась «сигать» с самолета с высоты четыре тысячи метров! А с ним прыгнула. — В этом месте Ника, читая письмо, в знак согласия кивала электронным строкам. — Ника, я никого так близко не подпускала, боясь в очередной раз споткнуться. А он и не спрашивал. Он просто тихо вошел в мою жизнь через парадную дверь…»

…Машина остановилась у огромной двухэтажной рубленой усадьбы с огромным широким крыльцом. Крыльцо украшал удобный диван, обтянутый плотной жаккардовой тканью. На заднем дворе виднелась резная белая беседка со столом в центре и удобными светлыми диванчиками-сиденьями. На столе стоял огромный пышущий самовар. Все дышало уютом и блаженством.

Это было то место, которое Марк считал своим настоящим домом.

Марк посмотрел в лицо Вик и увидел смесь паники и неподдельного восхищения. Он не смог разобрать, чего было больше.

— Готова к приключениям? — спросил он, явно подтрунивая над ней.

— Здесь так красиво, — только и сумела вымолвить Вик. — Ты здесь часто бываешь?

— К сожалению, не так часто, как раньше. Пошли знакомиться? — загадочно сказал он и вышел из машины.

Вик не спешила. Марк обошел машину, открыл дверь и протянул ей руку со словами:

— Не бойся, они не кусаются.

Они отправились в сторону сада, на задний двор дома. Марк опередил ее на два шага и еще более заторопился при виде какой-то женщины, стоящей спиной к витражной двери.

Женщина не слышала, как Марк подкрался и бесшумно отворил дверь. Только когда Марк подхватил ее на руки, она заметила его.

На вид ей было лет сорок — сорок пять, не больше. Ее приветливое лицо уже тронули морщинки у глаз, что выдавало в ней любительницу посмеяться. Вик вообще верила, что многое из жизни человека можно считать по его мимике. Хотя это, может, сказывалось влияние творчества великолепного Оскара Уайльда и его романа «Портрет Дориана Грея».

Марк и женщина дружно засмеялись, потом Марк поставил ее на пол. В сравнении с ним женщина казалась совсем маленькой.

— Сына, — сказала она, смахивая слезы и улыбаясь. — Надо было предупредить… Мы с дядей Игорем тебя и не ждали, — в этот момент она заметила Вик и заулыбалась еще ярче. — А вот это событие, — повернувшись и направившись к Вик, раскрыв руки для объятий, сказала она.

Вик смутилась и последовала ее примеру.

— Простите меня, старуху, я от радости не сразу и сообразила, что он приехал не один. Этого я от своего племянника не могла ожидать вовсе.

Тут послышались шаги по лестнице, и Марк обернулся.

Вошедший мужчина расплылся в широчайшей улыбке, явно схожей с улыбкой Марка. Без слов было очевидно, что Марк и хозяин дома родственники. Мужчины пожали друг другу руки и крепко по-мужски обнялись.

— Если благодаря этой волшебнице ты очутился в наших краях, значит, она тебя околдовала, — сказал хозяин дома, смотря на Вик и похлопывая Марка по плечу.

Вик слегка покраснела.

Когда все друг другу были представлены, тетя Вера, как она просила ее называть, потянула Вик за руку на кухню:

— Пойдем посекретничаем, милая, а мальчишки займутся ужином на природе, — сказала она, демонстративно подмигивая дяде Игорю…

«Вечер выдался приятным, и мне много чего нужно тебе рассказать, Ника, — печатала Вик завершая электронное повествование. — Когда ты соизволишь вернуться на родную землю? –Нотки нетерпения и досады вызвали у Ники улыбку. — Если ты считаешь, что мне тут без тебя весело, ты не права, все равно я скоро стану кефирчиком, потому что я ужасно соскучилась по тебе и нашим посиделкам! И еще! Я не совсем поняла, кого ты встретила в Праге. Влад? Вадим? Егор? Кто этот самый Вадим? Жду тебя со всеми подробностями. И не думай, что я забыла про твой день рождения».

Ника закрыла ноутбук в предвкушении того, что скоро окажется дома…

Тем временем Вик и Марк любовались ночным небом и тихонько беседовали:

— Марк, как я могла забыть о замене трубы в квартире Ники. Может, все-таки вернемся? — спросила Вик с легким чувством вины.

— Егор справится, я ведь оставил ему ключ. Вы знаете его всю жизнь, чего ты боишься? — Марк отвечал спокойно, совсем не подозревая, о чем говорит…

Глава 27. Возвращение домой

Аэропорт. Ранее утро. Такой родной город, воздух, люди. Теплый ветер обдувает лицо, ласково говоря «привет».

«Я дома», — улыбнулась Ника самой себе.

Вероника на удивление быстро поймала такси. Особого желания с кем-либо разговаривать у нее не было. Таксист, видимо, прочитав это на ее лице, вежливо молчал всю дорогу от аэропорта до дома.

Зайдя в квартиру, Ника скинула туфли и повесила кардиган на крючок у входа. От усталости движения были неловкими, поэтому кардиган легко соскользнул на пол. Вероника скорчила ему рожицу и махнула рукой.

Бросив дорожный саквояж на пол где-то между прихожей и кухней, Ника проковыляла к холодильнику. Бесцельно глядя на его пустое содержимое, она простояла возле него пару мгновений.

— Надо принять душ, — заключила Ника вслух и бросила взгляд на окно.

На подоконнике были дружно выстроены орхидеи. За время отсутствия Вероники они набрали цвет и уже радовали ветвями, украшенными пестрыми бутонами. Ника мысленно поблагодарила Вик за то, что она не забросила ее квартиру на время ее отсутствия.

Оглядевшись по сторонам, Вероника наконец-то заметила новую симпатичную кофемашину, стоящую на столе в кухне. Коробку с ней украшал огромный лиловый бант и записка: «С днем рождения, МОЯ: сестра, подруга, жилетка и лучшая половина меня! Твоя Вик. P.S. Марк присоединяется)))».

— Точно, Ника, в душ. И спать, — Ника улыбнулась своему бессилию и поплелась в ванную.

Егор, не дожидаясь лифта, лихо перескакивал через ступени, минуя один за другим лестничные пролеты. Оказавшись у нужной квартиры, он достал ключ и открыл дверь. Войдя внутрь, он задержался у входа, поднимая мягкий кашемировый кардиган. «Не помню, чтобы видел его здесь вчера», — подумал Егор, намереваясь повесить его на крючок, на мгновение замер, держа в ладонях нежную ткань. Словно в чем-то сомневаясь, Егор медленно поднес кардиган ближе к губам и закрыл глаза, глубоко вдыхая невидимый аромат.

«Я схожу с ума», — Егор отогнал от себя мысль, как настойчивую муху, оставил предмет гардероба и проследовал в квартиру…

Ника вышла из ванной комнаты, завернутая в белое махровое полотенце. Милая, домашняя, настоящая. Она наклонила голову вперед, встряхивая мокрые локоны ладонями. Сейчас волосы были скорее каштановыми, чем огненно-красными.

Не глядя куда ступает, Ника не заметила сумки, брошенной ею ранее посреди комнаты. Она невольно споткнулась и полетела вперед…

За мгновенье до этого Егор, что-то усердно искавший и озиравшийся по сторонам и оттого не заметивший стоящей сумки, невольно споткнулся…

Они буквально полетели в объятья друг к другу…

— Егор?! — только и успела вымолвить Ника, прижатая к широкой груди «своей навязчивой идеи». Какие-то доли секунды Ника не сомневалась, что это лишь сон.

— Привет, — только и смог выдохнуть он в ответ. Мысли замерли. На несколько мгновений Егор решил, что сошел с ума. Не было сил улыбнуться. Казалось, он забыл, как дышать.

— Привет, — у Ники словно ушла земля из-под ног. Она снова оказалась в его объятиях из-за своей неуклюжести.

Мгновение превратилось в минуты.

Ника снова почувствовала аромат его парфюма, и у нее закружилась голова.

Егор, медленно приходя в себя, бессознательно провел пальцами по ее шее вниз к спине. «Уйти нельзя остаться», — не переставая думал он, не в силах даже мысленно поставить запятую…

— С днем рождения, Рыжик… — наконец вымолвил он.

— Ты не забыл, — с какой-то особой теплотой в голосе произнесла Ника, все еще не сопротивляясь его объятиям.

— Я не забыл, никогда не забывал, — сказал он вслух, но имел в виду совсем не дату ее дня рождения.

«Я не забыла. Никогда не забывала», — подумала про себя рыжая девчонка, обернутая одним полотенцем.

Дикое желание не останавливаться боролось с тихим желанием остановиться.

Не нарушаемое звуками молчание замерло между Егором и Никой.

Мысли проносились, как вспышки.

Каждый из этих двоих вспомнил о своем сокровенном, о своем заветном, но не высказал и слова вслух. Казалось, будто от нависшего напряжения искры летели в разные стороны. Будь они настоящими, все давно бы сгорело и превратилось в пепел.

— Что ты здесь делаешь? — пришла в себя Ника.

— Ника, не двигайся пожалуйста, — довольно спокойно ответил Егор.

— Егор, серьезно, что ты здесь делаешь? — Ника попыталась отстраниться, делая шаг назад.

Егор наклонился ближе.

— Серьезно. Замри, — он будто специально говорил не спеша. — Я зацепился замком куртки за твою цепочку на шее. Не дергайся, иначе это плохо кончится.

Ника не совсем разобрала смысла последней фразы. Игры разума решили завершить все самостоятельно, без ее участия.