Бесплатный фрагмент - Дингир

ГЛАВА 1. РАШ

Где-то на территории Антарктики…

Боевой корабль свободно бороздил океан, сопротивляясь лютому напору метели. Его грозный конус беспрепятственно расталкивал куски льда на пути.

Ночь была очень холодной. Ледяные иголки стремительно вылетали из тёмной бездны на свет прожекторов и как стая звонких комаров атаковали тех, кто находился на палубе:

Почти у самого носа судна стоял человек. Он держал руки за спиной и не прекращал делать глубокие вздохи, снова и снова. Его чёрное пальто опоясывало хилое тело и опускалось почти до стоп. Волнистые седые волосы скрывали шею.

Позади него стоял на коленях молодой парень. Его руки были связанны за спиной. Из одежды на нём оседали только какие-то чёрные тряпки, что когда-то назывались штанами; об обуви, так же не могло быть и речи. Но, несмотря на пронизывающий холодный ветер, он не позволял себе даже вздрогнуть; его закрытые глаза так же говорили о полном спокойствии. Гладкие чёрные волосы свисали до шеи, и ветер не мог к ним притронуться из-за корки инея.

Перед ходовой рубкой стояла пара стражей с модифицированными автоматами Калашникова: их тёмно-коричневые дублёнки кучно прорастали серым мехом сверху и обволакивали двухметровые тела до лодыжек. Сапоги казались неестественно громоздкими, словно те были сделаны из чугуна. Шапки ушанки частично скрывали противогазы. Каждый выдох сопровождался паром и громким звуком, что больше походило на рычание какого-нибудь зверя.

«Эй, Раш?.. Наконец у нас появился шанс, прыгай!» — прозвучал игривый голос в голове пленного.

«Это неоправданный риск», — ответил тот, не отворяя губ.

«Ну чего ты ноешь, мы это уже обсуждали! Если появится возможность свалить — мы сваливаем! Или ты хочешь остаться подопытной крысой ещё на десять лет? Но уж нееееет, я этого не выдержу, мне нужно срочно кого-нибудь убить! Я голоден, твою мать!.. Давай-давалку, мы справимся!.. Просто встань, отбери автомат у Нексуса, и выпусти целую обойму в того придурка перед собой, чтобы больше не видеть его седую рожу! А после, мигом ныряй-нырялкой в воду, и греби-гребёнками, что есть мощи. Эти твари с нами и не такое делали! Подумаешь, намокнешь».

«Умерь свой пыл, Нибрас. Ты что уже забыл, как мы пытались напасть на одного из Нексусов?.. У меня до сих пор кости не зажили».

«Ну, значит, вычёркиваем пункт с убийством! Чё снова ныть-то?.. Тогда просто разбегись и прыгни. Представь, что ты участвуешь в олимпийских соревнованиях на длину прыжка».

— Однажды меня окружили немцы… — заговорил некто в чёрном пальто, что стоял у носа корабля. Пленник тут же открыл свои карие глаза во внимании. — Знаешь, Раш, что нужно делать, когда тебя окружают немцы?..

Не дав ответ, Раш продолжил сверлить взглядом его седой затылок. Словно знал, что так или иначе он получит ответ на этот вопрос.

— Ты должен заорать во весь голос: «Хальт!» Это переводится с немецкого как: «Остановись». И, услышав, как ты говоришь на немецком языке, они в первую секунду точно не пустят тебе пулю в голову. Но, знаешь, что сделал я, когда меня окружили вооружённые немцы?.. Я задал вопрос их командиру: «Он на стороне Дьявола или Бога?..» Ну, он сначала потупил и подумал, так как, это не стандартный вопрос для подобной ситуации. И только после того, как мой вопрос уселся в сознании этого стадного дебила тот всё же дал ответ: «На стороне Бога» — уверенно ответил он, даже с улыбкой, так как он считал, что силовое преимущество на его стороне, и у него есть возможность сыграть в мою игру. «Ответ неверный!» — осудил я его. «Если ты на стороне Бога, то ты так же и на стороне Дьявола. Ведь Дьявол мучает в Аду тех, кто не угодил Богу…» Ну, а потом произошло следующее: я просто достал из чехла охотничий нож и-и-и-и…

Далее он медленно повернулся к Рашу, показав улыбку, своё альбиносовое лицо и пару красных глаз.

— Я отрезал всем им головы и сложил их в корзину для цветов… Не знаю, зачем я так сделал, но мне понравилось. Чёрт, большая была корзина!.. А командир этих солдат смылся, зараза, и лишил целостности мои накопления, не хватало лишь его. — Полностью повернувшись к пленному, он поднял грудь и втянул приличный кусок свежего морозного воздуха… — Ааах! Какой вкусный воздух, ты не находишь, Раш? Так и хочется съесть. Если мы делаем то, что нам нравится, то это должно быть правильным с точки зрения эволюции… Но иногда мы поступаем вопреки своим желаниям… — Его голос приобрёл грустное звучание: — И с прискорбием я вынужден сообщить: ты не прошёл испытание на пригодность, Раш. Увы… А что делают с бракованным оборудованием?.. Правильно — утилизируют. Мне действительно жаль это признавать, но тебя утилизируют, Раш… Да, и тебя это тоже касается, Нибрас.

«Да иди ты в задницу, Пак — седой мудак! Бракованная твоя мамаша, понял! — отреагировал голос в голове пленного. — Раш, мы должны валить-валилкой, немедля!»

«Скорей всего мы так и сделаем».

«Наконец-то! Ну, тогда вперёд? Танцуй, балерина?»

«Рано».

«И снова по кругу? Ты охренел?!.. Раш мы не собаки, нас не так часто выгуливают! И вот, возможность прямо перед тобой, не тормози-тормозилкой, блин!.. Он же ясно сказал, что мы провальный эксперимент и теперь они привяжут нас к якорю, прострелят башку и скинут в ледяную воду на самое дно. Так что, или ты прыгнешь туда сам, или как не крути, окажешься там: рыбок кормить».

«Он этого не сделает. Не станет нас убивать», — уверенно ответил Раш.

«Наивный кретин! — осудил Нибрас. — Тот факт, что он нас воспитал, ничего не значит! Мы не первые у него, знаешь ли!.. Ты человек, Раш, и прекрасно знаешь, что кровь не всегда решает».

— Творчество — это эгоизм… — вновь обратил на себя внимание Пак. Задрав голову, он убрал руки за спину. — Оно эгоизм, выдвинутый в массы. И люди, в попытке выглядеть творческими ценителями и учителями, а главное, веря в это, они сами, того не замечая поедают этот эгоизм. Но люди едят не мораль произведения, передаваемую автором, а лишь пустой фантик от конфеты — самую ненужную её часть. Бравируя и, восхваляя собственное поверхностное мышление, они способны насытиться одними только фантиками. Люди слепо и неосознанно гонятся за эгоизмом, что находится в других вещах — это меня смешит… Хочешь, Раш, я покажу тебе свой эгоизм? Твоему монстру внутри это тоже должно понравиться. — Пак перевёл свой красноглазый взор на одного из охранников в противогазе, и сказал в командном тоне: — Начать тестирование орудий!

Стражник едва шелохнулся, как с него слетела приличная стая мух, часть из них осыпалась чёрными крошками из-за смертоносного холода. И далее грохоча своими тонными шагами, которые весьма заметно проминали палубу, он вошёл внутрь командной рубки. Выжившие крылатые насекомые отправились за ним.

— О, Раш, хочешь анекдот? — Пак подошёл к нему. — А, неважно, всё равно у тебя нет выбора. Слушай: «Маньяк опрыскал деньги ядом и пожертвовал их в детский дом… Погибло десять депутатов, два мэра, и один премьер-министр». — Потом он добавил в детской улыбке: — А, ну как?..

«Блеск… — в холодном смирении обронил Нибрас. — Раш, сверни ему шею, пожалуйста. Смотри как он близко, и на этот раз не за стеклом».

«Вижу, ты совсем голову потерял. Сперва: „убей Нексуса“, а теперь ещё и: „Пака“. Повезло, что я за рулём, а то бы давно подохли».

«Да блин, просто заткни его, он меня бесит!»

— Эээх… — испустив грустный вздох, Пак повернулся к Рашу спиной… — Всё ещё злишься на меня, да? Но я же не бездушный, я буду по тебе скучать. Знаешь, люди делятся, на… очень много частей. Хм-хм-хм, да не, это я так прикалываюсь. Люди делятся на две категории: «С одними легко, как и легко без них. А с другими очень сложно, но без них невозможно совсем» (Эрнест Хемингуэй). И ты, Раш, относишься ко второй категории. Но, увы, если смерть никого не убивает, то у неё начинается ломка… шутка.

«Ааааа! — недовольно провопил Нибрас. — Хуже его длинных лекций, только его дебильные шутки!»

— Помнишь, я ранее упоминал про немецкого командира, того, что смылся? Ну, так вот… с чувством юмора у него точно было туго. Хотя его можно понять. Наши солдаты окружили бедолагу, и в последствие он был вынужден сыграть в одну мою любимую игру. Она называется: «Горячая Картошка». Если побеждает он, то едет домой неделимым по чёрным мешкам. Задача игры вот в чём: берётся одна граната и накаляется до нужной температуры на костре, чтобы нельзя было её удержать в руках. И мы с господином командиром должны были перекидывать её друг другу, пока та у кого-нибудь не рванёт. И лимонка, их ещё тогда «Фенюшами» звали, бабахнула… Как ты уже догадался — это был именно: «Немецкий Фейерверк!» — озвучил Пак, с энтузиазмом разведя руки в стороны. Но поняв, что он говорит лишь с самим собой, его улыбка сошла с бледного лица… — Ну не злись, Раш!.. А могло быть и хуже, между прочим. Например, раньше в Китае, когда рождались нежеланные дети, их, клали на сквозняк, чтобы избавиться от хлопот. Видишь, я ещё ангельский папка. Я бы так с тобой никогда не поступил.

— Знаешь в чём твоя проблема, Пак?.. — Раш впервые разомкнул уста, при этом кинув на собеседника свой тёмно-карий взгляд. — Ты вечно всех недооцениваешь, однажды это выйдет тебе боком.

Опустив голову, Пак горестно выдохнул, а затем ответил:

— Точнее: «недооцениваю тебя?» Поверь, это далеко не так… — Вдруг Пак резко поднял голову, а его красные глаза выстрелили замешательством: — Так, стоп!.. — Заулыбался… — Аааа, ясно… неплохо ты меня так погрузил, Раш! Я почти клюнул!

Раш показал едва заметную улыбку…

— Ты ложно попытался сыграть на моём чувстве вины перед тобой. И не озвучивая напрямую, ты передал это через сфабрикованную злость-обиду. Одна эмоция доставила ко мне совершенно другую. Ослепил, ещё и заставил меня додумывать остальное… Сильно. Это «Шестиэтапная Психология». Но даже так, ты почти задурил все мои «Десять». Видишь, Раш, ты крут, я же говорил! Ученик, уже догоняет учителя!

«Да что несёт этот олень?! — выразил Нибрас своё непонимание. — Я, конечно, помню его лекции по психологии, если их можно так назвать? Но блин… что за десятиэтапный бред?!»

— Это не бред, — отреагировал Пак на слова Нибраса.

«Еще, какой бред!.. Погоди, что?!»

— Да, я слышу тебя Нибрас… и всегда слышал.

«Твою мать! Неудивительно, что он хочет нас убить!.. Раш, валим быстро!»

— Десятая Психологическая Ступень достигается с помощью глубочайшего самоанализа, а самоанализ совершенствует разум. Обычные люди способны только на Второй или Третий этап. И соответственно владея Четвёртым, ты сможешь управлять теми, кто стоит ниже, да так, что эти куклы не заметят ниточки над собой… Я попытаюсь вкратце рассказать, что сейчас сделал Раш, ибо это круто. Специально для тебя, Нибрас. Ну, так вот: опытные писатели, специально оставляют сюжетные просветы, которые дают возможность самому читателю понять некоторые моменты. Нужно всего лишь дать читателю фасад, а не целиковую картину. Дать ему возможность «до-воображать» остальное. И тот факт, что его дорисованная деталь была создана им самим, а не кем-то другим — подсознательно доставит ему удовольствие путём выработки дофамина в мозгу. Это удовольствие сравнимо с тем, когда ты успешно решил какую-то головоломку. И таким образом, неполная картина становится на 200% целиковой относительно каждого человека в отдельности, и в то же самое время — абсолютной относительно людских масс. Пожалуйста… «Пятиэтапное зомбированние». И прелесть в том, что этого даже никто не поймет, если не рассказать, как тебе сейчас, Нибрас.

«Ааа да хорош, заливать-заливалкой! Понял я! „Психология Десяти Этапов“ — это круто, бла-бла-бла!..»

Все орудия боевого судна синхронно повернулись в правую сторону, где в отдалении обрисовывалась цепь из белых айсбергов. Вскоре в увесистом шаге вернулся на свой пост и громила в противогазе. Когда он встал угрожающим силуэтом возле входа — стая мух вновь осела на нём.

— Ха-а-а… — как змея прошипел Пак в предвкушении. — Отлично, всё готово. А теперь… пора навести шухер! — Подойдя к носу корабля, он достал из кармана чёрный телефон раскладушку. — Смотрите внимательно… Так выглядит мой эгоизм… — После тот прислонил мобильный к щеке и бойко скомандовал: — Огонь!

Ракетные люки распахнулись и пушки загрохотали, выпустив на волю разрушительную силу.

Огонь с небес плавно опустился на мирные ледяные скалы. И спокойный пейзаж на горизонте тут же сменился на извергающийся вулкан. Крупные снаряды интенсивно бомбили лёд, освещая ночное небо, а ракеты идеально дополняли это, накрывая большую площадь целым сезонным урожаем из ядерных грибов.

Множественные, жёлтые вспышки хлестали по лицу Пака — в это время он не переставал хохотать как сумасшедший. Слюни текли рекой, словно у зверя. Периодически тот стирал телесную влагу со рта, используя для этого чёрный рукав своего опрятного пальто…

Но на этом необычное вожделение Пака не закончилось: Когда он повернулся к Рашу под эхо последних выстрелов то замер — пленник смотрел на него в ответ — очень пристально и взгляд его был направлен куда-то в район пояса…

Следом Пак посмотрел вниз и обнаружил свою по-настоящему деревянную эрекцию.

— А, это… Не обращай внимания, — легко усмехнулся Пак. — Ты, наверное, считаешь меня психом, да Раш?.. Безумцем… осуждаешь меня?.. Хмммм…

Чтобы как-то снизить уровень неловкости он повернулся спиной и убрал руки за поясницу…

— Осуждение, осуждение… Осуждать кого-то — это самая мерзкая черта людей… за это я их ненавижу больше всего… Понимаешь, Раш, не имеет значения насколько это аморально. О вкусах не спорят. Кто-то может: есть говно на завтрак, личинок, рисовать кровью или трахать трупы. Для тебя это звучит мерзко, но если, делая эти мерзкие вещи человек испытывает удовольствие, которое ты не испытывал за всю свою жизнь, то такому человеку стоит лишь позавидовать правильно?.. Да-да-да, «трахать трупы» — это явный перебор. Нет! — воскликнул он. — Труп — мёртв, это не изнасилование, он не наносит вреда другому человеку! Это для тебя перебор, но никак не для него. Никогда не навешивай другим свои вкусы, даже если они эпицентр разумности и правильности общепринятых норм! И…

За спиной Пака раздался звук водного всплеска. Что это означало, тот понял сразу, поэтому он моментально заткнулся…

Испустив огорчённый выдох, Пак произнёс:

— Ну, чё стоим? Нексус №23 за ним!

Один из охранников скинул с плеча свой модифицированный автомат Калашникова. Несколько увесистых шагов, и он поднялся на леер. Следом, подобно железному солдатику тот нырнул прямо в ледяную воду, породив высокий всплеск, который сумел достать до палубы.

— Раш, грубый ты юнец, даже не дал мне договорить!.. — в лёгкой злобе сказал Пак. — Закинул ложный осуждающий взгляд на мой стояк, чтобы я отвернулся, и ты совершил свой побег… Да-а-а-а, управляет своим учителем как марионеткой… Ну да ладно, чёрт с ним, найдётся… Ах! От демонстрации нового вооружения Архонта у меня разыгрался аппетит!.. — Далее он обратился ко второму Нексусу в противогазе: — Привести на мой этаж: двух девушек и одного жмурика!.. Хотя нет: просто трёх девушек! Жмурика сам сотворю, а то обленился уже в конец!.. И да, потом не беспокойте меня следующие два часа.

ГЛАВА 2. ЭЙН ДАРКО

Россия. 12-е марта…

Новое утро и новое преступление. Зона была оцеплена красной лентой, команда криминалистов рыскала повсюду и фотографировала всё, что в дальнейшем могло оказаться уликой: Каждый окурок, следы, само тело с разных ракурсов и т. д. Но сильнее всего выделялась кровь. Её было очень много, и она уже хорошо впиталась в талый снег.

— Вот ответьте мне, пожалуйста: где опять носит этого Спайро?!.. — проворчал самый старый из офицеров, что недовольно озирался по сторонам.

— Капитан, он же не любит это прозвище, — ответил паренёк в полицейской форме.

Он постоянно записывал что-то в блокнот и периодически закидывал взгляд на труп. Его лицо выражало только приподнятое настроение, а чёрные волосы продолговатыми лепестками зрели на голове, причёска была уложена весьма стильно, хоть и придавала ему некоторую несерьёзность.

— Его зовут: «Эйн». Просто: «Эйн». Он вон там… — указал паренёк шариковой ручкой на бар-забегаловку.

— Разве старшему следователю не надо сначала осмотреть тело, а уже потом заниматься расспрашиванием свидетелей?

— Капитан, даже не пытайтесь его понять. Он прибыл на минуту раньше меня. Я записал. Затем, он извлек что-то из кармана жертвы и тут же отправился в бар. Как быто ни было: если он там, значит так и надо. И не стоит с ним спорить, поверьте: не правым в итоге окажитесь именно вы, это я по себе знаю.

— Надеюсь, он отправился туда не для того чтобы с раннего утра нажраться?.. А кто ты такой вообще, напомни?

— Вы что, своих сотрудников уже не узнаёте?!.. Видать капитан давненько вы не были на деле. Тиен Стужев, младший следователь и, если угодно, подручный старшего следователя Спайр… Пардон. Эйна Дарко.

— Если ты его «подручный», то почему он ушёл без тебя? — поинтересовался капитан.

— Очень меткий вопрос. А то, сам капитан как никак, — не переставал Тиен позитивно язвить. — Спайро сказал… Да, блин! Сам пеняю вас за его имя, хотя тоже не могу избавиться от привычки. Короче, он сказал, цитирую: «Снова голяк, дело закрыто, пойду закрою. Оформи детали. И дай мелочь на выпивку». Конец цитаты.

— Что за?!.. — попытался капитан переварить сказанное, но коса нашла на камень. — В своё время у меня было дело о пациенте, который сбежал из психиатрической лечебницы, и среди аудиозаписей был больной страдающий шизофренией. В общем, он нёс точно такой же бред.

— Эйн как библия: его всегда можно понять по-разному. Поэтому я обычно взвешиваю каждое его слово, чтобы увидеть общую картину. Сейчас я всё расшифрую. Та-а-а-к… — начал Тиен перелистовать свой блокнот. — «Снова голяк» — сказал он. Я записал. Это значит, что он как бы разочарован, то бишь: «опять мелкая рыбёшка попалась».

— Ты что, каждую мелочь записываешь? — спросил капитан.

— Ручка, — главное оружие следователя капитан, хм-хм, — прозвучал Тиен с намёком на мудрость, но слабый смешок в конце только усилил образ старой ведьмы, что задумала нечистое… — Ну, с вашего позволения я продолжу расшифровку. — Перелистнув блокнот, он зачитал очередной отрывок: — «Дело закрыто». Это значит, что Эйн знает, как разгадать загадку с убийцей… «Пойду закрою». Ну, пошёл её разгадывать… «Оформи детали», как вы видите, я этим сейчас и занят… И последняя фраза: «Дай мне мелочь на выпивку…» А это уже странно, так как Эйн пьёт только детский сок и прочее из этой оперы. Думаю, алкоголь нужен ему для маскировки… Конечно, это только моё мнение, вы можете его не слушать, так как оказывается, Эйн считает меня самым непредсказуемым человеком на планете. А с ним спорить, как я сказал — не получится. Но одно я скажу наверняка: это дело уже закрыто. Ммм, гы-хы! — усмехнулся он, дёрнув плечами и откинувшись назад.

— Гляжу, у вас тут свой зоопарк. Ладно, посмотрим, чем там Спайро занят. — Далее капитан обратился к местным полицейским: — Вы двое, за мной!

Чуть ранее, бар-забегаловка. Недалеко от места преступления…

Кто-то в самую рань уже напился, а кто-то с предыдущей ночи даже не успел протрезветь. Лишь два тамошних обитателя сидели у стойки и что-то обсуждали за стаканами недопитого алкоголя. Беседа дополнялась местной расслабляющей музыкой.

— В любовных отношениях нельзя утаивать друг от друга эмоции, так как это может привести к отчуждению. Если есть трудности, их надо преодолевать, — вдумчиво, прозвучал парень, что сидел слева.

Его короткие чёрные волосы немного отдавали пепельным оттенком. Во внешности этого молодого человека было много противоречий: несмотря на очень серьёзное выражение лица, он выглядел как какой-то юнец, любящий шастать по клубам. С другой стороны, его чёрные джинсы и расстёгнутая кожаная куртка, оседающая на белой толстовке с рисунком бараньего черепа, смотрелись чересчур опрятно.

— Чёрт возьми! Правильные слова! Прааааавильные! — ответил мужчина справа: не самый ухоженный внешне и вообще он напоминал уличного бродягу без бороды, но с залысиной. И судя по воняющему перегаром светло-коричневому пальто, его манере речи, а также попыткам поймать стакан губами, этот человек находился здесь более длительное время, чем его собеседник.

— Всё хотел спросить, что вы тут делаете в такую-то рань? — непринуждённо спросил парень, рассматривая и покручивая в руке свой стакан.

— Как что-о-о, пью-ю-ю! — ответил тот.

— Ясно, а меня вот девушка из дома выкинула. Из своего… представляете?

(Икнул). — Да, они такие суки! — Лицо пьяницы перекрасилось в более осознанное и сконцентрированное. — Я вот тоже с другом поссорился… из-за этих шлюх!

— Бывает же, а?.. Ну, вы пейте-пейте, — настоял юноша, хотя его собственный стакан с виски был полон.

Под давлением собственной печали и злости, мужик покривил лицом и сгоряча захлебнул аж половину стакана. Молодой парень, будто контролируя этот процесс краем глаза, так же наблюдал и отслеживал каждое действие нетрезвенника; его малейшие жестикуляции и прочее…

— Бармен?.. — вдруг обратился он к человеку в белой рубашке. — Скажу сразу, это не критика вашего музыкального вкуса, но не могли бы вы, пожалуйста, сменить музыку, на-а-а… одну конкретную, если не затруднит?.. У вас же в ноутбуке «Вконтакт» открыт, да? Поменять музыку там несложно.

— Совершенно верно, — ответил бармен, протирая бокал. — Какой трек закажете?

— Спасибо… Найдите, пожалуйста, трек: «Аматори — Моя месть».

— Хороший выбор, сейчас всё будет! — с энтузиазмом сказал бармен и поспешил переключить музыку…

Через несколько секунд, это агрессивное произведение разгорелось. После чего парень в кожаной куртке внезапно кинул на пьяницу свой тёмно-карий взгляд и замер… Его зрачки выглядели неестественно большими, и они давили. Они источали холод, но в тоже время и агрессию, словно это была акула, которая смотрела на кусок мяса, который под водой так заманчиво испускал из себя красную вуаль.

Благо его пьющий собеседник не видел этой мнимой угрозы, так как он был занят собственными мыслями.

— Тут недавно мужика одного убили… — не отрывая взгляда, заговорил парень. — Его труп прямо там, в снегу валяется… недалеко от этого места… Вы ничего про это не слышали?

Тот подтянулся к парню и в наигранной агрессии проворчал:

— Не-е-е-т, не слышал!

— О-у-у, ладно. Не слышали, так не слышали… Просто, меня тошнит от насилия, понимаете? Если человека что-то задевает, то он не может об этом молчать, эволюция заложила в нас эту систему разгрузки… И там столько было крови, ужас!.. Знаете, когда в снег впитывается кровь, то он становится похожим на арбуз.

— Чего тебе надо? — выпалил пьяница, чуть не разбив стакан о стойку.

— Эй, вы чего, расслабьтесь!.. Мне кажется вам уже достаточно выпивки, — попытался юноша ограничить своего собеседника, однако его собственный взгляд был ледяным, там не было беспокойства, словно он старался добиться полностью противоположного эффекта.

— Я только начал, твою мать! — Мужик как по приказу истерично прикончил половину стакана, при этом настолько гневно отреверсировав на услышанные слова, что часть виски чуть не влилась в другое отверстие, выше.

Полностью проконтролировав это, парень ослабил зрительную хватку, что потом плавно перетекла на стойку…

— Поначалу тебе кажется, что ты знаешь своего друга… — вновь заговорил он. — Но потом он начинает подхватывать те отрицательные стереотипы, которые на тебя наговаривают твои зложелатели. А потом твой друг становиться их ходячей концентрацией, и воспроизводит в твою сторону всякое дерьмо; он служит постоянным напоминанием твоих недостатков. Особо ярко это выражается, если ты с ним давно не виделся. Люди делают больно другим потому, что они несчастны, и когда наступают плохие времена, то в первую очередь страдают близкие… Человек имеет мозг, превосходящий всех существ на Земле. Тем не менее, он ухитряется наносить вред другим, и животным в том числе; осознано и неосознанно. Эволюция и без нашего спроса всегда движется вперёд, а дети впитывают окружающую жестокость, ту, что мы создаём. Эволюция наградила человека небывалыми способностями к адаптации… и со временем это выйдет человечеству боком… — Не меняя своего философского тона, он добавил: — Если всё ещё не дошло, то я сейчас говорю о вас, мой друг. Ваша паранойя, это упрятанный подсознательный ком. И алкоголь отличное средство, чтобы выпихнуть его наружу. Поэтому ваш пассивный ум сейчас так хорошо реагирует на расставленные мною раздражители.

Пьяный дядька не понимал, что тот несёт, но где-то на 60% он осознавал факт обвинения. После чего его бледные голубые глаза выпучились и наполнились оттенком трезвого человека.

— Не смотрите на меня так… А вы думали, что вам всё сойдёт с рук?.. Запомните: «правду в открытом бою никто не победит».

Встав с высокого, барного стула, он поправил воротник чёрной кожанки.

— В общем, вот что я думаю: Судя, по вашим словам, и реагированию на расставленные мной раздражители, вы то и есть убийца, убили того парня, и он когда-то был вашим другом. Вы с ним давно не виделись и вот: «долгожданное воссоединение: вы алкаш, а он социальная элита». Я не считал, но ранений на жертве было много. Для хладнокровного убийства это явный перебор. Гнев!.. Вот что это. Первое приходит в голову — ревность, а в вашем случае: и зависть тоже… «Шлюхи» — так вы отозвались о прекрасной половине человечества? Думаю, вы имели в виду конкретную «шлюху». Она была вашей девушкой, но теперь она мутит с вашим бывшим приятелем. «С этим козлом богатеем!» Но глядя на вас — эта девушка вполне могла сказать следующее: «Нафига мне нужен такой алкаш как ты!» И со временем вы сами стали так считать. Вы частично понимали свою никчёмность, однако услышать подобное от другого человека, это скажем… способно сильно ранить. Тут вы и задумали преступление…

Парень полез в карман и достал оттуда карточку, чтобы показать её собеседнику.

— Я нашёл в кармане жертвы визитку с адресом этого бара, это говорит о том, что вы заманили его в это место, так как богатый человек не стал бы организовывать встречу в этом дряхлом баре, а вы, судя по диалогу с барменом на момент заказа виски, явно завсегдатай… Когда я вошёл сюда, то предполагал обнаружить здесь какие-нибудь улики, а то, что я наткнулся на вас — чистая удача. А теперь я чуточку углублюсь, касательно мотива: Ваша бывшая являлась просто гонцом с плохой вестью, не более. Но, тем не менее, этого было достаточно, чтобы вы убили своего друга, так сказать: устранили олицетворяющий источник того, кем вы не стали и какой отрицательной личностью являетесь сейчас в глазах матери: именно ваша бывшая разозлила вас, но вы её не тронули… почему?.. Потому что в вашем мыслительном шаблонном арсенале есть хоть что-то хорошее: вы воспитанный человек; предположительно одной лишь матерью. И, так же, как и на мать, вы попросту не смогли поднять руку на свою бывшую, то есть поднять руку на критикующую вас женщину. А вот перенаправить, а затем с двойным уроном ударить по проекции хорошего, которая отразила в вас плохое — это сразу. И как результат этой примитивной, человеческой системы, мы наблюдаем труп, и пустую трату моего времени.

Раздался звон дверного колокольчика, предвещая пополнение посетителей.

— Ну и вонища! Тут у них что, даже освежителей воздуха нет? — Капитан сперва нашёл молодого парня взглядом, а после направился к нему… — Эйн, ну что тут у тебя?

Пьяница, заметив приближающуюся к нему полицейскую форму, не выдержал, вскочил с места и в панике попытался сбежать.

Рука Эйна в ту же секунду пресекла эту безнадёжную попытку, словно он заранее предвидел побег. Когда крепкая хватка впилась в шкирку нетрезвенника, то его рывок сыграл против него. Так же показала свои клыки и, нелюбящая пьяниц, гравитация: и тело, пропитанное дезориентирующим ядом, бодро слегло на пол всей спиной.

— Грубый подход, — прокомментировал капитан. — Ты что уже нашёл первого подозреваемого, Эйн?

— Не подозреваемого… — Указал он на дядьку, безмолвно корчащегося на полу: — А убийцу… Он ваш убийца капитан, забирайте.

— Поднимите, — распорядился тот. Двое полицейских подхватили пьяницу за локти и поставили на обе ноги; едкое облако невидимого амбре ударило им в ноздри и те отвернулись прочь, сделав своё дыхание очень поверхностным. — Эйн, не хочешь сперва объяснить?.. С чего ты взял, что это наш клиент, где улики? Я, конечно, не критикую, это твоё расследование, но…

— Он сам ходячая улика, капитан. Для начала: полоса из красных капель на его правом плече. Её диагональ указывает на то, что этот мужик сравнительно недавно замочил кого-то, путём нанесения нескольких колотых ранений. Речь идёт о маленьком ноже, что на данный момент находится в его правом кармане. Он заманил жертву, поэтому прихватил с собой оружие, которое легко спрятать, но более это невозможно, — Эйн указал пальцем на измоченный в красном цвете карман подозреваемого. — Весьма видимый факт. Бьюсь об заклад, он даже не пытался это скрыть, а тупо пошёл в бар и здесь нажрался, подсознательно считая, что алкоголь — это эликсир невидимости, бегства, или определённости.

Воспользовавшись перчаткой, капитан вынул улику из обагрённого кармана. Поняв, что это такое — его лицо дополнилось издевательской улыбкой.

— Ага, что тут у нас? У кого-то очень большие проблемы, — вилял он окровавленным ножиком перед пьяницей как косточкой перед собачонкой… — Увидите его! Больше не могу видеть его рожу!

— Постойте! — Эйн остановил полицейских.

— Что такое?

— Напоследок хочу ему кое-что сказать…

— Ну ладно, валяй. Твоя обезьянка… — Капитан обратился к полицейским: — Отпустите! — Этот приказ они выполнили особо быстро, и после, те отошли на два шага. — Переживать не о чём. Если он сможет удрать в таком состоянии, то я наряжусь в костюм страуса и прыгну в вольер со львами.

— Послушайте… — Эйн подошёл к подозреваемому ближе. — Вы ещё не полный дебил…

— Отличное начало, — отметил капитан.

— Тот факт, что вы сидели здесь и пытались заглушить этот поступок, говорит о том, что ваше сознание почти приняло решение: прийти в полицию и ответить за совершённое преступление… Местью не насытишься, а лишь станешь жирнее. Сначала ты сосредоточен только на объекте своей ненависти, но когда ты её совершишь, то она выйдет из-под контроля. Она будет направлена не на одну точку как ранее, а на всех остальных, включая тебя самого… — Пьяница вдумчиво опустил голову… — Если у человека забрать то, что он любит, то он вмиг возненавидит весь мир… так вы и поступили. Но, всегда можно начать любить что-то ещё, верно? — наклонившись, сказал Эйн с лёгкой улыбкой… — Ладно! — резко выпрямился… — Капитан, я всё.

Тот молча повертел указательным пальцем, направленным кверху и двое полицейских, неохотно увели подозреваемого из бара…

Отбросив сомнительные догадки, капитан решил спросить напрямую:

— Иии… что это сейчас было?

— Что именно?

— Ну, вот это твоё нравоучение в стиле мастера Йоды?

— Просто пытаюсь сделать мир чуточку лучше, капитан, вот и всё.

Сказав так, Эйн ушёл…

Покинув затемнённый бар, он оказался на свету, что слегка ударил по глазам.

Тиен заметил напарника и тут же отвлёкся от своего блокнота:

— О Спайр… — перебил он себя, — Эйн, ты уже закончил?

— Дааа… — настороженно ответил тот, зрительно анализируя место преступления… — Что это за свинарник?..

Судя по следам на снегу и теперешнему положению тела, его явно перекатывали несколько раз, будто палас или снежный ком; причём очень разнообразно.

— Тиен, твоих рук дело? — почти утверждая, спросил Эйн.

— А-а-а, это… — Почесав затылок, Тиен расслабленно добавил: — Хм-хм…

— Не важно, дело уже закрыто, идём.

— Ок-чё… А куда? Ведь до соревнования по криминалистике осталось ещё много времени? — Тиен догнал напарника. — Мы слишком быстро освободились, наши до сих пор возятся на месте преступления, чтобы всё задокументировать. А ты, кстати, придумал, на какую тему будешь говорить? Я вот, всю ночь готовился.

— Нет, — безэмоциональной скалой ответил тот.

— Что?!.. Ты ведь в курсе, что там будут присутствовать самые крутые эксперты. Это отличный шанс выделиться! Конкуренция будет жёсткой. Ты можешь и по шее получить от начальства, если не выделишься. Все держат за нас кулачки.

— Это детский сад… — в осуждении и смирении произнёс Эйн. — Ладно, всё равно делать нечего…

— О, Круто! Это уже другой разговор! Берегитесь, сам Спайро идё-ё-ё-т! — изобразил Тиен походку гигантского монстра. Эйн некрепко улыбнулся. — И всё же ответь, куда мы идём?

— Хавать… И не зови меня так.

— Хорошо не буду, «Спайро…» — Словив от Эйна молчание, он продолжил: — Да не злись ты, просто это прозвище тебе очень идёт. Я тут в инете его вбил, и узнал, что оно означает: Имя: «Спайро» выражает потребность доминировать, всегда и везде, вне зависимости от того, насколько оправдано такое стремление в конкретных обстоятельствах. Конфликт с тем, кто заведомо сильнее — не пугает, а скорее наоборот раззадоривает. И мне стало интересно, за что тебе дали такое прозвище? Ребята в управлении рассказали мне про одно дело… Как там его звали?..

Когда Тиен пытался вспомнить, у него сбивалась скорость и ритм шага. Но найдя нужное воспоминание, он быстро нагнал напарника и заговорил:

— А, вспомнил!.. «Ледник» — тот самый псих, что замораживал своих жертв, из-за чего было невозможно установить время смерти. Его не могли поймать; даже найти подозреваемых. Да что уж там! Его айкью не мог измерить стандартный тест с максимальным коэффициентом в 180 баллов! Он водил всю полицию за нос. Все свесили руки!.. Но не ты… «Эйн, цепляясь за улики, бегал по участку как подожжённый клоун» — так выразился наш капитан. И в конечном итоге ты вычислил логово Ледника по грёбаным фекалиям жертвы!.. А позднее ты устроил ему настолько мощный град из улик, что его закрыли спустя тридцать минут после начала судебного процесса!.. Ну, в смысле, ты не закидывал его говном жертвы, а дал присяжным все основания для приговора… Короче, видишь, как всё получается?! Твоё доминирование, азарт и напор «подожжённого клоуна» позволили тебе одолеть того гения. Отсюда и прозвище, и вполне заслуженное, я считаю.

— Да, хорошее было время… — в ностальгической улыбке задумался Эйн. — Родственники жертв до сих пор выражают мне благодарность… И вообще, то были фекалии не жертвы, а собачьи. Я знал, что на суд они вызовут Геннадия Кордовского, одного из лучших адвокатов страны. Поэтому в отчёте я умолчал о происхождение улики, важен был лишь связующий факт. Этот адвокат обязательно упомянул бы на суде, что-то в стиле: «собак много, нет объективной хронологии для проверки конкретных экскрементов». Я предвидел его стратегию и просто минимизировал риск. Ведь когда ты ловишь преступника, это только половина сражения.

— Вот это я называю: полный разгром! И такой монстр дедукции считает меня самым непредсказуемым челом? Круто, я польщён.

— Ага… — в тоне Эйна явно не прослеживалась хвальба. — Твои выходки заставляют энтропию на пару с Теорией Хаоса плакать, а преступников дрожать в страхе… Тогда каждый был шокирован, а меня редко можно удивить.

— Ты что до сих пор обижаешься из-за того случая?!.. Да ладно брось! И я думаю, что это не только моя вина!.. Тогда ты сказал мне: «стой смирно Тиен, не двигайся». Я записал. А потом тебя видимо укусил Шрёдингер, и ты сказал, что надо спасти заложников. Там был вертолёт, и я-я-я-я-я… Ну да, слегка перегнул, ладно.

— «Слегка?» Ты взял на таран десятиэтажное здание, Тиен, и лишь каким-то чудом не угробил заложников вместе с преступником!

— Ага, ясно! Отсюда и обида!.. Ты не предвидел мои действия, и это ударило по твоему самолюбию! Я для тебя являюсь непредсказуемой переменной!

— Нет. Факт непредсказуемости по определению является предсказуемым, только в более расплывчатом ключе. В твоём случае «более» — вдвойне. Просто в следующий раз слушай мои приказы и всё будет нормально.

— Есть, слушать! — отдав честь, резво произнёс Тиен. — О, пожалуй, лучше записать… — Одним махом достал он блокнот…

— Ладно, — выдохнул Эйн. — Стой тут, я сделаю заказ.

— Ок-чё, — ответил тот, уже полностью погрузившись в писанину.

Эйн вернулся через минуту: — Сказали: ждать 10 минут.

— Ок-чё, хм-хм, — снова показал Тиен свой ехидный смешок. — Полагаю после хавчика нужно сдать отчёт по делу?.. Как раз криминалисты там успеют всё оформить. А затем на соревнование… Ну что, ты уже придумал тему?

— Нет.

— Ну, ещё есть время… Неужели тебе не хочется там всех передавить как насекомых? А как же твоё чувство интеллектуального доминирования над другими? У меня, кстати, есть объяснение такому поведению: Это аномальное остроумие в тебе является своего рода отдушиной для чувства враждебности, которое не может быть удовлетворено другим способом. — Вдруг Тиен меняет тему: — И почему на упаковке сока пишут: «взболтнуть перед употреблением?» Да я так и делаю, но вопрос… на-хрена? Ведь каждый раз, когда я приношу сок домой в пакете то, как не крути, он там тщательно взбалтывается. Но, зная это, я снова и снова, взбалтываю и пью, взбалтываю и пью! Вот зачем?

— А мне почём знать, иногда на твои вопросы может ответить только ты. И ничего себе ты темы меняешь.

— Ой, не придирайся, нормально я темы меняю! Слушай, я вот всё хотел спросить. Кто круче: Король ночи или Мать драконов, а как думаешь, Эйн?

— Пойду, возьму наш заказ.

Квартира младшего следователя Тиена была ближе всего, поэтому трапеза прошла именно там — в месте, где явно не хватало «духа чистоты и порядка». Являлись исключением лишь его разложенные по полкам и прочей мебели блокноты, самых разных текстур и размеров.

Бурное обсуждение сериала: Игра Престолов заняло целых 20 минут, в то время как диалог о закрытом деле был для них вдвое короче и скучнее. И напарники, наконец, разошлись:

Они договорились встретиться в 14:00 часов уже на самом соревновании, проходящем в соседнем здании напротив участка.

Эйн быстро составил доклад по делу и сразу направился к оговоренному месту.

Тиен, воспользовавшись данным временным пробелом, заскочил в участок, чтобы более детально изучить тот самый, новоиспечённый доклад — это входило в его личную программу по обучению у старшего следователя Эйна. К тому же его лично интриговал необычайно высокий интеллект напарника и его методы дедукции. Но бумага не смогла объяснить некоторые моменты, требовалось более детальное изречение лично из уст…

Все уже собрались в большом оборудованном зале. Множественные стулья с подлокотниками уходили вверх и полукругом смотрели в сторону сцены. Эйн молча ждал своей очереди, чтобы выступить: Он внимательно слушал и смотрел, как разные криминальные психологи, следователи и студенты выходили на публику и делились своими экспертными наблюдениями о преступниках и преступлениях в целом.

— Ты опоздал, — Эйн как-то понял, что Тиен подошёл со спины.

— Извиняй, сам тебя загнал сюда, а ещё и опаздываю. У меня тут возникло пару вопросов, про твой отчёт?..

— Давай, только быстрей.

— Ок-чё… — Сощурив брови, Тиен начал листать блокнот. — Я правильно понял, в баре ты встал со своего места, чтобы заранее занять удобную позицию, когда тот алкаш бросится бежать, так?

— Ну.

— Но как ты догадался, что он предпримет эту попытку?

— Просто… — Слова Эйна потеряли эмоции, и далее излагались как по учебнику: — Из-за алкоголя его реакция сильно тормозила. И когда до него дошло, что «его повязали», то вся эта злая информация ударила по нему разом, вот он и поддался инстинкту самосохранения. Я рассчитал время прибытия капитана в тот бар, что и послужило конечным катализатором для его побега. Это проще чем кажется на первый взгляд. Примерное время задержки, когда ты с ним разговаривал, осмотр места преступления и заинтересованность капитана в моих действиях с твоей подачей и т. д. — всё это мне нужно было рассчитать, так как форма капитана могла спугнуть подозреваемого раньше времени… Поэтому я без формы и работаю.

— И ты оставил меня снаружи, чтобы я не светил своей формой?.. Хм, но разве это эффективно: использовать гражданскую маскировку? Разве не лучше будет облачиться в полицейскую форму, которая и без того оказывает давление на преступников, и те начинают совершать ошибки?

— Не для меня. Форма заставляет преступников, и лгать тоже. Страх толкает человека ко лжи, тем самым лишая меня платформы для нападения. Для большей доходчивости я объясню всё на языке образов: Когда ты в форме полицейского уличаешь плохого парня в том, что он плохой, то это является своего рода прямым штурмом центральных ворот его замка, но факт в том, что он видит твоё войско за километры, и это даёт противнику время укрепить свои позиции… А по мне лучше проникнуть в крепость под покровом ночи через канализацию и отравить воду, а заодно оценить, как хорошо укреплены их стены.

— Поня-я-я-тно, — раздумчиво протянул Тиен.

— Всё?.. А теперь тихо, следующим иду я, сейчас она закончит, — кивнул меланхолично Эйн в сторону молодой девушки, ораторствующей на сцене…

— Я тебя не сильно отвлеку, если спрошу?

Последовал нагруженный вздох и далее такой же ответ:

— Спрашивай.

— Помнится, ты упомянул, что сериал: Игра Престолов является предсказуемым, исходя из человеческой психологии. Вернее, исходя из психологии её автора. Это как вообще?

— Данный сериал считается непредсказуемым из-за внезапной гибели персонажей как добрых, так и злых. Но это не так… Как обычно поступают в социуме с плохими персонажами?.. Их раньше казнили, тут тоже казнь. Если персонаж сворачивает с привычного представления о праведности социума или ведёт себя неподобающе, для самого автора, то это значит, что с 80%-ой вероятностью он скоро погибнет. Например, Нед Старк казнил своего подопечного вначале и в итоге сам остался без головы. Роб Старк — его постоянно отговаривали от войны, но он, одержимый местью, решил драться. Как итог: Кровавая Свадьба. Джон Сноу воскрес из мёртвых потому, что он не сходил с пути Джорджа Мартина, но сошли с пути убийцы Джона, которых он потом и повесил. Поэтому момент с его воскрешением был для меня очень предсказуем. А Джофри… ну тут и так всё понятно. В общем, таких примеров полно, даже начинаешь думать, что тамошние боги — это воля Мартина, его психологическое самовыражение через них. И подобное самовыражение прослеживается почти в каждом фильме, в самых разных, от комедий до триллеров, про аниме я вообще молчу. Это самовыражение праведности связанно с тем, что мы в жизни не привыкли, когда нам перечат, не соглашаются с нами, сопротивляются, и делают то, что нам не нравится… Хм, интересно… самовыражение… — затерялся Эйн в омуте своих мыслей. — Кажется, я придумал тему для лекции.

— Только сейчас, а что ты делал всё это время?!.. Смотри не опрофанься, Эйн, это серьёзная хрень! Мы тут, знаешь ли, не в пожирание хот-догов собрались играть!

— Ты что, вдруг начал нервничать… ты-то? А где же твоё обычное «экстази состояние?» Твоё напряжение вызвано не моим спокойствием. Ты просто проецируешь свою неуверенность и боязнь перед публикой на меня. Так что тихо, дай дослушать…

Эйн явно был сосредоточен на другом — на той самой молодой девушке. Но, тем не менее, каждое её предложение наносило мысленный шрам на его точку зрения…

— Бред! — вырвалось из громких уст Эйна. Громких настолько, что она тут же замолчала…

Многочисленные взгляды из толпы быстро нашли и вклеились в этого говоруна…

— Нельзя вот так прерывать лекцию старший следователь Эйн Дарко, — отчитал его пожилой человек в сером костюме, что стоял недалеко от девушки.

— Она закончила, я никого не прерывал. Судя по её голосу, завершающему тембру, и построению слов — она всё. А вот сила моего упрёка никуда не исчезла.

(Шушуканье толпы) — Он сказал: Эйн Дарко?

(Шушуканье толпы) — Тот, кто поймал Ледника.

(Шушуканье толпы) — Это Спайро?

(Шушуканье толпы) — Что он здесь делает?

— Полагаю, моя очередь профессор? — подтолкнул Эйн этот застывший поезд.

За тяжёлым взглядом, последовал смирительный вздох:

— Ладно, вперёд, — профессор указал на трибуну рукой, в которой была стопка папок. И после, он удалился в сторону…

— Я буду краток, — сказал Эйн, проводя какие-то манипуляции с микрофоном. — Моя, очевидно не очень опытная коллега упомянула, что среднестатистические убийцы почти ничем не отличаются от серийных убийц. Поэтому я повторюсь… бред — выражался он, даже не пытаясь смягчить углы своей критики.

Но, не смотря на его откровенное хамство и высокомерие, та черноволосая девушка, что поспешно покинула сцену и села в первом ряду, с виду никак не была уязвлена. Она молча, и внимательно слушала Эйна без намёка на обиду или осуждение, её лицо даже дополнялось весьма заметной улыбкой. Вероятно, слухи о легендарном следователе Эйне Дарко дошли и до неё, что и видоизменило её восприятие с лобового порицания на обучение.

— Во-первых: нужно ясно понимать, что представляют с собой эти две категории преступников. «Серийный убийца убивает людей пачками, а обычный преступник — нет» — примерно это и имела в виду моя коллега. И я считаю, что очень недальновидно иметь подобную точку зрения, особенно для криминального психолога. Поэтому мы и рассмотрим именно психологическую разницу между разновидностями этих преступников.

Эйн полез в свой внутренний карман, чтобы достать оттуда и позже поставить на трибуну, коробочку с детским соком. И начав крайне медленно распечатывать трубочку, он продолжил:

— Обычные убийцы руководствуются случаем или конкретными всплывающими особенностями. Это одноразовые всплески агрессии и прочие разумо-туманящие условия. Одна агрессия — один труп. Одна измена — один труп и т. д. Но серийный убийца же совершает преступления исходя из своих убеждений и налепленных на него концентратов. Приведу сравнение: Художнику стало грустно на душе, и чтобы самовыразиться, он нарисовал грустную картину. И на этом всё… Однако серийный убийца, постоянно получает подпитку от своей грусти и в итоге он оставляет затянутый след из множества трупов. Грусть одна, а грустных картин много… Злоба у убийцы воплощается в виде убийства цели. Серийник так не может. Нет возможности развеять или перенаправить зацикленную злобу и обиду, он замыкается, прокручивает её по кругу. И это является одной из основных психологических черт серийного убийцы. Секундочку…

Создав паузу, он прилично испил из своего напитка, а затем продолжил:

— Даже гленофоб способен распилить труп. Гленофобия — это боязнь кукол и манекенов, вызванная боязнью к мертвецам. Серийный убийца же может не только пересилить этот страх, но и даже упиваться и испытывать удовольствие от борьбы с этим самым страхом. Все серийные убийцы с чем-то борются, но их мозг старается превратить собственных тараканов в плюшевых зайчиков.

Тишина в зале…

Вскоре она сдала позиции под градом аплодисментов…

Не выказывала оваций лишь девушка в первом ряду, но это явно подняло ей настроение: Широко улыбнувшись, она отвела часть своих длинных чёрных волос и уперлась ладонью в щёку.

«Ладно… уделал» — подумала она.

— А это правда, что вы копались в экскрементах жертвы? — последовал вопрос от молодого студента.

— Вовсе нет, я попросил сделать это, моего обожаемого криминалиста, он был в перчатках, если что. И к слову: экскременты были собачьими.

(Смех толпы).

Далее вопрос последовал от человека со слабой сединой по бокам. Облачён он был в чёрный дорогой костюм, приправленный красным платком:

— Как вы смогли отыскать палец жертвы, под ногтями которого были в дальнейшем обнаружены следы ДНК убийцы? Он же гений, почему Ледник допустил такую ошибку, или вы стоите за подобной манипуляцией, заставившей его так сглупить?

— Если бы Ледник обзавёлся большей самокритикой, то всё могло бы сложиться иначе. По его мнению, вся полиция России: «Стая навозных жуков». Это его цитата. Странно, что человек с его умом этого не понял, ведь самокритика является неплохим психологическим щитом в социуме. Так бы он повысил свою незаметность.

— Да, некоторым тоже стоит поучиться самокритики, — последовал меткий выстрел из уст той черноволосой девушки.

(Хохот толпы).

— Возможно, — с улыбкой согласился Эйн. — Когда Ледник игрался со всей полицией как с маленькими ящерками, он не думал, что из их логова выпрыгнет тираннозавр, то есть я. А вот для меня Ледник и был маленькой ящеркой… ну ладно, пусть будет варан, так как, то дело хоть порядком меня развлекло.

(Хохот толпы).

— Самокритика более многогранная чем, кажется. Она несёт пользу, даже если ты осознанно навешиваешь её на себя. Так она делает нас умнее, детальнее, обходительнее. Ты растёшь, потому как, всё то, что мы осознано на себя налепляем становиться не только сознательной нашей деталью, как скажем: третья рука, но и создаёт некий кокон, для дальнейших процессов самоизменения. Самокритика — один из инструментов для просмотра себя самого. Я тоже всё ещё расту. Ведь, в конце концов, на каждого Спайро всегда найдётся свой тираннозавр.

Следующим обратился к Эйну взрослый мужчина в полицейской форме:

— Вас называют асом психологического анализа. Даже некоторые адвокаты не берутся за те дела, над которыми работали вы, они считают: «раз Эйн Дарко сказал, что тот виновен, значит, это не обсуждается». Раскрываемость преступлений не падала, ниже 100% и, это всё при ваших 27 годах. Скажите, в чём ваш успех, если не секрет? В чём причина такой, я бы сказал: аномальной психологической пробиваемости в понимании сути вещей?

— «Чтобы познать весь мир, нужно сперва познать самого себя» (Сократ). Надо уметь грамотно зацикливаться на своих умозаключениях и постоянно разбирать своё мнение по составу: «Почему я люблю красный цвет? Почему я не занимался столько долго сексом и испытываю последствия его нехватки в виде раздражительности». И теперь ты знаешь, откуда возникло это ощущение, а дальше нужно лишь погасить его в зародыше. Другими словами, я очень часто самоосознаюсь. Большинство людей не знают, как этим пользоваться. Самоосознанность приводит их только к замкнутости. Но она способна дать сознанию очень сильный скачок вовне. Это вопрос глубины: чем глубже осознанность, тем больше становится твой радиус мысли и даже интуиции. Однако подобного очень сложно достичь. Чтобы лишить себя туннельного восприятия, нужно открыть сознание, которое представляет с собой закрытую дверь. Но парадокс в том, что, для её открытия понадобиться ключ, что и находится за этой самой дверью. В этом и есть моя исключительность: Я тот, кто открыл дверь.

— А расскажите о ваших недостатках? — задал вопрос очередной студент.

— Хотя это принижение моей персоны вдохновило бы некоторых из вас и вызвало чувство допущения: что вы тоже можете стать такими как я, но мои недостатки можно использовать против меня, поэтому я оставлю это за кадром… — Эйн плавно перевёл взгляд на мужчину в сером костюме: — Думаю у меня всё профессор. Давайте, запускайте следующего, я и так тут задержался.

Тот разомкнул сжатые от осуждения губы и проводил Эйна рукой со сцены:

— Дамы и господа… Эйн Дарко.

Под аплодисменты зала он сошёл по ступенькам и допил остатки сока.

— Чёрт Эйн, почему так быстро?! — нервно упрекнул Тиен. — Я ещё не готов! Нельзя было их попридержать чутка, а?

— Успокойся Тиен, может, прозвучит малость избито, но представь, что все находящиеся в зале люди сидят голыми, — замаскировал Эйн издёвку под каменным выражением лица.

— Да хорош подкалывать!

— Вперед, а я на улицу. Нужно свежим воздухом подышать.

— Стой, как так?! Не бросай меня! — Нагнувшись, Тиен схватился за живот: — Ооо чёрт, кажется, мне нужно в туалет, что делать?

— Не нужно создавать себе психосоматическое чувство дефекации. Это не поможет. К тому же ты сам предложил сюда пойти, помнишь, вот и расхлёбывай.

— Чёрт, чёрт, чёрт! Профессор смотрит на меня! На меня!

— Младший следователь Тиен Стужев, на сцену.

— По… пал… — произнёс он, свесив руки вместе с головой.

— Ну, ты тут развлекайся. — И хлопнув по плечу напарника, Эйн удалился из зала.

Прозрачные двери, ведущие из вестибюля наружу, уже были готовы расступиться перед ним, как вдруг чей-то голос раздался позади:

— Старший следователь Эйн Дарко?

Он неспешно повернулся и застал знакомое лицо. Это был тот староватый мужчина с лекции, который спрашивал Эйна о пальце оставленным Ледником. Седина по бокам и дорогой чёрный костюм, украшенный красным платком.

— Чего хотите? — не церемонясь, спросил Эйн.

— Хм, сразу к делу, хорошо, — сказал тот с акцентом, что делал его тон более джентельменским. — Вы заинтересовали меня своим выступлением.

— Как и многих других, — отрицательно помотал Эйн головой. — А вы не хотите для начала представиться?

— Меня зовут Олли, и я работаю… скажем, так: в не совсем стандартной организации по удалению особой заразы. И на меня была возложена задача: пригласить вас принять в этом участие.

— Что ещё за «особая зараза?» Грызуны меня не интересуют.

— Хм-хм, помимо гениальности вы не лишены и чувства юмора… — Олли c улыбкой оглядел проходящих мимо людей… — Тут слишком много ушей. Могу сказать только две вещи: с таким вы ещё не сталкивались. И уж точно столько вам еще не платили: ваша зарплата увеличится пятикратно… Ну, что скажете?

— Деньги меня не очень интересуют, но пока сладко поёте. Может, уже завяжете сказки рассказывать, и приоткроете завесу ещё больше, чтобы повысить мои шансы принять ваше приглашение? Усильте дипломатический рычаг, мистер Олли… Я люблю свою работу, скучно порой, конечно, но в этом я лучший. И, поскольку я заинтересовал вашу организацию, то выходит, вы хотите нанять меня для работы, где как раз и требуется мой талант раскрывать преступления.

— Весьма проницательно, — в лестной улыбке, отозвался Олли. — Да, вы в какой-то мере правы. Вам будет поручено выслеживать самых настоящих монстров, по сравнению с которыми, Ледник, станет просто песчинкой на фоне настоящих, как вы сказали на лекции: «Тираннозавров».

— Вы меня почти убедили. Что за монстры? Приведите хоть один пример, а там посмотрим.

— Вы верите в мистику, Эйн?

— Я верю, что это полный бред, её не существует! Так что, отвечая на вопрос: я полностью придерживаюсь скептических взглядов, что касается религии и мистики в том числе. Однако у меня полностью отсутствует шаблонное мышление и если убийцей окажется сам Дракула, то я молча возьму с собой чеснок и осиновый кол.

— Отли-и-и-чно! — в воодушевлении Олли развёл руки… — Скажу откровенно, теперь вы полностью подходите для этой работы.

К Олли быстро подошёл мужчина в таком же чёрном костюме, и что-то прошептал ему на ухо.

— Что, и он тоже?! — отреагировал Олли. — Это тот парень, который влетел… — перебила его ещё одна порция шёпота… — Приказ самого директора?!.. — Далее его голова опустилась и немного склонилась на бок, что было похоже на смирение… — Ладно, ступай.

На горизонте появляется Тиен, который в попытке натянуть на себя пиджак несбалансированно ковылял к ним:

— Фууух, я думал, что всё из башки вылетит, когда я начну рассказывать про мотивацию преступников в социуме! Но всё зашибись! Правда, вспотел как три тысячи бегемотов. Это всё нервы. Эйн ты меня там кинул, о чём ты вообще думал? Я это записал! Кстати, та деваха, вблизи оказывается милаха. Надо будет номерочек у неё взять, а как думаешь? — Натужив брови, он нагнулся в сторону собеседника Эйна: — А что у вас тут происходит? Это кто? О, крутой костюмчик чел, наверное, на заказ делал, да? Или нет?

— Знаешь, что, Тиен? — холодно прокомментировал Эйн. — Взяв во внимание количество задаваемых тобой вопросов и их частоту изменений, у меня появилась мысль, как можно это использовать: Когда мы будем допрашивать подозреваемого в следующий раз, то запустим тебя первым, чтобы у бедняги случился нервный срыв. — Эйн обратился к Олли: — Дайте догадаюсь, ваш директор велел пригласить в организацию и этого парня? — указал он за плечо толстым пальцем.

— Да… — иронично ответил Олли.

— Любопытно… Хорошо, мы вступим в вашу организацию. Посмотрим, что да как.

— Стой, погоди Эйн, я не согласен! — возмутился Тиен. — Какая ещё организация, почему ты решил всё за меня?!

— Потому, что твоя зарплата повыситься в пять раз.

— Я в деле! — алчной пулей стрельнул тот.

— Мистер Олли, можно, пожалуйста, вашу визитку?

— Да конечно, вот, — протянул тот тёмно-красную карточку, на которой была надпись:” Организация Красный Рассвет». Эйн принял её, внимательно осмотрел и убрал в карман. — Детали по делу вы получите на месте. Ждите, с вами свяжутся. А теперь позвольте удалиться.

Вскоре Олли оказался по ту сторону прозрачной двери, и людской поток унёс его с собой…

Эйн и Тиен очень долго смотрели ему вслед…

— Что за организация хоть? — спросил Тиен, не отрывая своих голубых глаз от парадного входа.

— Не знаю, какая-то организация, что охотится на мистических тираннозавров.

— Ясно… Стоп, что?! — повернулся тот к собеседнику, едва не свернув шею.

— Кто они такие — мы скоро узнаем. И надеюсь, нам не придётся иметь дело с всякими примитивными алкашами как сегодня. А иначе — толку нет.

— Лады… Какова наша дальнейшая хронология действий на сегодня?.. Флэш, Теория Большого Взрыва, или устроим турнир в Мортике?

— Теория Большого Взрыва, есть там один момент, который я хотел бы оспорить.

— Даже не думай! — набросился Тиен. — Как ты думаешь, Эйн, почему в перечисленных сериалах я не упомянул Игру Престолов?

ГЛАВА 3. БРАТЬЯ ХУСКО

Москва. Гостиничный номер. Время: 16:07

— Дима, блин, держи обе ноги, — сказал парень, натужено что-то неся. Его чёрные кудри отрастали как грива, что неплохо сочеталось с высоким ростом.

— А я что сделаю? У этого жирдяя не ноги, а копыта! — отбился тот. — И почему ты такой спокойный, а… братец? — Дмитрий сдунул от своего лица одну из двух прядей волос, которые отходили от общей причёски как пара жёлтых клыков.

— Для паники нет причин.

— «Нет причин» говоришь? А то что мы, Миша, не того укокошили — это не считается?.. Пак нам приказал: «найти и убить Раша». А что мы сейчас делаем?.. До сих пор пытаемся избавиться от совершенно другого тела, вот что! Мы же наёмники! Мы профи! Вот чей косяк, а?

— Неважно чей, уймись — вразумительно ответил Михаил, не отрывая своих тускло-зелёных глаз от усопшего. — Не надо плакать, когда молоко уже пролито, правильней будет принести швабру и всё вытереть.

— Сам ты плачешь, я не плачу! — Дмитрий сгоряча встряхнул ноги усопшего.

— Ну, началось.

— Что началось, ты оборзел? Сам ты псих! — Наращенная агрессия повелела ему отпустить конечности убитого и выхватить изнутри своей ватной синей куртки, сделанный под заказ кольт 45-го калибра. — Ну-ка повтори!..

— Убери пукалку, — не глядя угрозе в лицо, спокойно произнёс Михаил.

— Нет-нет, повтори, как ты меня назвал?

— Я тебя так не называл, это всё твоя буйная фантазия. Но именно сейчас ты так себя и ведёшь… как полный псих. — Далее его фраза прозвучала как последнее предупреждение: — Ещё раз… опусти пушку.

Вооружённая рука вскоре начала дрожать. Он отдалённо понимал, что наставлять ствол на брата — перебор. И когда желание стрелять отступило, то и смысл направлять оружие отпал сам собой: под тяжестью стали рука неспешно опустилась.

— Да ты сам не лучше понял, Миша! Строишь из себя невесть что, со своими проповедями, а сам… Да, я люблю убивать людей! Выстрел в голову, взрывчатка C4 заложенная в машине — в этом есть изящество! Но ты блин… — Дмитрий импульсивно указал на труп внизу: — Ты буквально перегрыз ему горло своими зубами.

Черногривый Михаил вдумчиво опустил взгляд на свою чёрную кофту и расстёгнутое, серое пальто — красным было заляпано всё, даже его рот и подбородок.

— Так было нужно, только и всего, — непринужденно ответил он. — Ситуация требовала от меня действий вот я и…

— Нож!.. — прервал Дмитрий. — У тебя был грёбанный нож, но ты всё равно вцепился в его глотку как какой-то зверь!

Внезапно, спор братьев прервался. Это был довольно бодрый стук во входную дверь, который затем дополнился не менее бодрой фразой:

— Откройте полиция!

Братья в ту же секунду ощетинились. Оружие рефлекторно направилось на того, кто стоял по ту сторону двери…

— Чёрт Миша, что делать, что делать? Это всё из-за тебя!

— Думаю, ты прав, — согласился тот. — Вероятно предсмертные крики нашей «не цели», вызванные моим грязным устранением, были услышаны соседями. Вот они и вызвали копов.

— Я его грохну! — огласил Дмитрий свой, сооружённый на коленке план.

— Нет. Никаких убитых копов, мы и так достаточно накосячили.

— Но так, блин!..

— Что поделать? Придётся импровизировать — пожав плечами, ответил Михаил.

— Ладно, я к двери.

Михаил уложил жертву на кровать, накрыв одеялом. Приняв синюю куртку от Димы и, сняв своё серое пальто, он закрыл ими кровавое пятно на полу.

Подозрительная задержка побудила полицейского вынуть пистолет Макарова из кобуры. Сохраняя предельную концентрацию, сделал он несколько шагов назад готовясь выломать дверь.

— Это полиция, откройте дверь или я буду вынужден её выломать! Повторяю, откройте дверь!..

Вновь не дождавшись ответа, полицейский произвёл выпад навстречу к красно деревянной конструкции, как вдруг та сама вольно распахнулась.

Внезапность — парализовала человека в форме…

— О, полиция?! — сказал Дмитрий. После он повернулся в сторону лежащего на кровати Михаила. — Друган, ты случайно никого не убивал последние дни?

— Неа… а что должен был?

— Эмммм… — промычал полицейский. — Что у вас тут вообще происходит?

— Да так… а в чём собственно дело?

— Соседи жаловались на сильные крики из вашего номера, — прозвучали слова уже серьёзного полицейского на дежурстве. — У вас всё в порядке?

От услышанного, рука, что удерживала пистолет за дверью, на секунду дёрнулась, а в лице Дмитрия пробилась брешь серьёзности. Но то было лишь мгновение, — собравшись и вновь синхронизировавшись со своим образом добряка, он выдал липовую улыбку в пол лица:

— Крики?.. — задумчиво и удивлённо переспросил Дмитрий. — Нуда, это и вправду были мы.

Но полицейский уже не смотрел на того, кто находился перед ним, его внимание было направлено вглубь номера в выслеживании всего подозрительного.

Тамошний Михаил, чтобы хоть как-то ослабить внимание, относительно данного помещения, начал приветственно махать рукой, в попытке наполнить атмосферу дружелюбием.

— Почему у вас куртки разбросаны по номеру? — настороженно спросил офицер.

— А, это… Мы просто немного повздорили и во время небольшой драки видимо задели вешалку с одеждой.

— Вот оно что… — неуверенно ответил офицер, продолжая в зрительной хватке смотреть через плечо собеседника на интерьер номера…

Диме эта ситуация казалась весьма шаткой, он не был готов к такому упрямству со стороны человека в форме, словно тот специально над ними издевался. Тем не менее, запасной план у него был: в виде огнестрельного куска стали, ждущего за дверью выстрела. Ствол был направлен навскидку, но ровно в голову полицейского. Рукоять уже была почти полностью пропитана нервным потом.

— Ну что офицер, вы нас оштрафуете?

— Эй, как вы там? — крикнул полицейских Михаилу, полностью игнорируя парня в дверях. — Всё нормально, заявление писать будите?

— Да-не, всё в порядке, я первый начал. Напился и сразу в драку полез на своего лучшего друга, вот идиот.

— Да… а по вам и не скажешь… У вас нос и рот в крови. Может вам нужна скорая?

— Уже вызвали. Поэтому я и лежу в кровати: помимо опьянения, у меня ещё и нос болит, возможно даже перелом… Мог быть и полегче, Егор!

— Ой, да я уже извинился! — огрызнулся Дмитрий. — Чего ты ещё хочешь?

— В общем, у нас всё хорошо, офицер — решил Михаил подключить завершающую тональность, чтобы быстрей спровадить нежеланного гостя.

И наконец, сотрудник правоохранительных органов дал слабину перед этой разыгранной иллюзией: полностью отсеяв подозрительность он, удерживая козырёк фуражки, совершил лёгкий поклон и произнёс:

— Ладно, считайте, я вас предупредил. Если от соседей поступит ещё одна жалоба, я выпишу вам штраф. И давайте в следующий раз без мордобоя, а не то оформлю обоих… Всего хорошего. — И человек в форме, не торопясь, покинул их.

Дверь в номер тут же захлопнулась с последующим скоростным затворением.

— Было близко, — потирая от пота лоб, произнёс Дмитрий. — Что не так с этим копом?..

— Да, какой-то чудной попался. Не будем терять времени, мы должны как можно быстрей избавиться от тела, вперёд.

Укоротив усопшего на множество частей, они, под прикрытием мусорных мешков, вынесли останки наружу и закинули в багажник своего чёрного Опеля Вектра — следом туда же оправилась и окровавленная одежда; на них остались только чёрные толстовки, прижатые ремнями от нескольких кобур под оружие.

— Кто будет говорить, ты или я? — будучи пассажиром авто, спросил Дмитрий. Он наблюдал за пролетающими мимо соснами и упирался кулаком в щёку.

— Неважно, давай я, — ответил Михаил, что за рулём. Повозившись в правом кармане, он достал очень старый мобильный телефон… — Алё, Вилен, это Михаил Хуско… по поводу Раша. Передай Паку что…

— Что вы облажались? — прозвучал бодренький, женский голосочек по ту сторону. — Да он уже в курсе, не парьтесь! Кстати, я как раз хотела вам позвонить. Для вас есть новое дельце.

— Слушаю, — с солдатским спокойствием ответил Михаил.

— Так внимание!.. — для презентабельности Вилен дополнила свой тон строгостью. — Вы должны устранить одного охранника на заправке, который является родственником местного богатея. И всё должно выглядеть так, будто он являлся основной целью, а не просто попал под раздачу. Подробности отправлю по защищённой линии.

— Принято. Спасибо за информацию Вилен.

— Да не за что! Удачной охоты мальчики-и-и! — с энергичным напутствием завершила она связь.

Михаил, не отрывая своих тускло-зелёных глаз от дороги, протиснул мобильник в карман.

— Ну и… что сказала Вилен? — поинтересовался Дмитрий, думая и о своём.

— Охранник с заправки… Ну, мы должны его убить, — кратко изложил тот.

— Ясно…

— Что-то Дима ты какой-то тихий.

— Слушай… — Отметив паузу, Дмитрий добавил: — Извини.

— За что это?

— За то, что наставил на тебя ствол…

— Ой, подумаешь… Подобное происходило уже не раз, братишка. Но почему ты решил извиниться именно сейчас и вообще это на тебя не похоже. Рассказывай, что случилось?

— Просто вспомнил, кому я обязан за своё спасение… И я, как идиот, чуть тебя не пристрелил.

— Ну, хватит!.. Наш отец должен был сдохнуть! Любой бы сделал тоже самое.

— Нет… не любой!.. Мама тоже, ничего не сделала. Сперва она пыталась его остановить, но со временем это всё стало для неё нормой. Она убедила себя в том, что «отец, по крайней мере, почти меня не бил». Ты и её убил. Это всё твоя уникальность: Ты не способен испытывать эмоций к людям — ко всем, кроме меня. Единственный за кого ты переживал когда-либо — это я. Поэтому жизни родителей для тебя и яйца выеденного не стоили. Видишь, не все бы так поступили. Так что, просто заткнись и прими моё извинение.

— Хорошо, если это для тебя так много значит, тогда твои извинения приняты.

— Спасибо, — для галочки ответил Дмитрий… — Вот, это место подходит, тормози.

Выбрав нужный участок, братья раскопали довольно глубокую яму. И, закинув туда порубленное на четыре мусорных мешка тело, они засыпали его приличным количеством порошковой хлорки — тем самым замаскировав останки не только от внимательных глаз, но и укрыв от обоняния опытных собак ищеек.

После чего братья, словно вынеся какой-то мусор, расселись по местам, уже целиком сосредоточившись на своей новой задаче. Путь был не близкий, но этим временем, они упились пополной: План детально продумался и оставалось только осуществить его на практике…

Время: 20:36. г. Александров…

Припарковав машину недалеко от самой заправки, братья вышли и символично взглянули на место будущей бойни…

— Готов?

— О да!.. — показал Дмитрий кровожадную улыбку. — И теперь мы должны сполна отыграться за наш сегодняшний промах!

Заметив в нём этот азарт, Михаил сам заразился хорошим настроением, и после он ступил по направлению к цели.

Роль Михаила была более, «лобовая», нежели у брата: Войдя внутрь, он встал в очередь, анализируя обстановку: камеры, двух кассирш, и того самого охранника — свою цель. Но людей было слишком много чтобы действовать.

Когда первая шахматная фигура встала на своё место, настало время сходить следующей: Дмитрий быстро подошёл и двумя руками взял подставку, где был нарисован знак: «Стоп». После чего он разместил эту не очень громоздкую конструкцию на въезде, тем самым закрыв заправку прямо перед капотом одного авто.

— Эй, ну ты чего алё?! — проворчал недовольный автомобилист. — Пропусти, я быстро заправлюсь, мне ещё в Карабаново ехать!

— Заправка закрыта. Ждите, — упрямым стражем отбился тот.

Несмотря на отсутствие специальной формы у Дмитрия, расстроенный водитель даже ничего не заподозрил, в ответ он лишь недовольно фыркнул и откинулся на спинку сидения:

— А сколько ждать?

— Нууу… — Дмитрий обернулся и оценил длину очереди. — Минут двадцать…

Водитель издал недовольный возглас, развернулся и уехал…

— Правильно вали отсюда дятел, — от себя добавил Дмитрий. После он поправил свой шарф, скрывающий пол лица.

Казалось, подобная, глобальная махинация с потоком автомобилей не могла остаться не замеченной, но так и было — братья предвидели и это: Кассирши не могли смотреть на монитор с камерами из-за своей активной кассы. Даже сыграло бонусом и то, что охранник вот уже минуты две орёт на кого-то по телефону. Подобное слияние его поведения с внешним видом: «мужиковатого моржа», вызывали лишь отвращение со стороны. Короткие патлы на голове, усы и маленькие зрачки, делали его голову похожей на дефектную картошку. А мясистый, упитанный рот не переставая ворчал:

— Я тут ночами пашу, а ты даже не можешь сходить за хлебом! (Пауза) Ой, ноги у неё болят, дура! Уложи хотя-бы спать этого молокососа! (Пауза) И что, завтра поест, не пять раз в день же его кормить!.. Всё, больше не звони, я занят!

После, данное олицетворение негатива в неуклюжей спешке направилось в туалет; попутно за него цеплялись осуждающие взгляды местной фауны…

Очередь довольно быстро исчерпала себя, и она почти дошла до Михаила. Но так как он далее не мог соблюдать маскировку: «человека, который хочет заправить авто» — следующим решением было припасть к полке с чипсами как «заинтересованный покупатель».

На первый взгляд план братьев казался идеальным, однако вскоре он всё же допустил просвет: Так как закрытая заправка пресекла поток отвлекающих посетителей, а подступающие снаружи сумерки едва давали своё затемнение, то стоило хоть одной из кассирш, взглянуть в прозрачное на всю стену окно, как она точно заметит неладное:

— А чё это у нас заправка перекрыта? — увидела девушка в красной форме.

— И правда… — посмотрела сквозь окно и другая кассирша… Поняв, что рядом со знаком: «Стоп» стоит человек не в чёрной форме охранника, она насторожилась: — Пойду, проверю, может дети балуются?

Очередь уже давно закончилась, но снаружи по-прежнему были свидетели, что заправляли свои машины. Происходящее немного отклонилось от плана, однако Михаил был вынужден действовать, чтобы его брата не раскрыли:

— Можно вас? — остановил он девушку в красном, что вот-вот собиралась выскочить через дверь. — Я по поводу ваших карточек: Баллы начислятся от самой заправки или?..

— Да, с каждой заправкой вам начисляются баллы, на которые вы можете потом заправиться бесплатно, — быстро отбилась она, не дав тому даже договорить.

— Ясно, — кивнул Михаил…

Отметив паузу, чтобы убедиться в завершении диалога, девушка ухватилась за дверную ручку…

— Вы очень красивы.

— Ооой, спасибо! — слегка покраснела та в улыбке.

Девушка хотела ответить Михаилу тем же комплиментом, но так как его лицо было закрыто шарфом, у неё просто не нашлось слов. Вместо этого она не торопясь оглядела представшего перед ней мужчину. И когда глаза добрались до рукояти револьвера, осторожно выглядывающего из-под его тёмного пальто, то её улыбка плавным течением сошла с лица.

Это выражение Михаил считал сразу…

Резко схватив девушку за предплечье, он одним движением отвёл её от прозрачной двери за ряд полок с чипсами. Револьвер с глушителем возник у её головы в необычном диагональном наклоне сверху-вниз, чтобы содержимое черепа не запачкало окно на радость зевакам. И Михаил нажал на спусковой крючок.

Другая кассирша настолько сильно оцепенела, что не могла даже закричать — чем убийца и воспользовался:

Сделав быстрый разворот, Михаил, почти не целясь, произвёл новый выстрел. Ровно по центру её бровей налепилась красная точка, и девушка как по выключателю слегла за кассовый стол — этим сразу спрятав своё тело и избавив киллера от дополнительных хлопот…

В это время Дмитрий продолжал держать оборону от нетерпеливых автомобилистов. Перед знаком «Стоп» скопилась приличная пробка, а сама заправка уже отправила последний заправленный автомобиль и пустовала. Площадь для бойни очищена и теперь ничто не мешало Михаилу приступить к финальной стадии плана:

Лёгким пинком дверь была выбита. Охранник сидел на унитазе и от нежданного гостя, вздрогнул, выронив из рук газету.

Выбрав в качестве мишени голову, Михаил сделал замах своим маленьким топориком. Но благодаря защитному рефлексу этот удар был адресован по упитанной руке. Далее керамический наездник начал панически и неуклюже пытаться закрыть дверь, чтобы отгородиться от угрозы. Он использовал для этого сразу обе руки, а также, смазывая коричневым по белому, старался задействовать и ноги. Однако вредитель всё равно просачивался через это, давящее на него узкое пространство при этом тот постоянно размахивал топориком, нанося охраннику глубокие ссадины на тех конечностях, которые тот подставлял.

Обороняющийся смотрел прямо в лицо своему потенциальному убийце — смотрел, и его тёмно-карие глаза уже были словно пустыми, он не понимал ничего: «За что его хотят убить? Почему именно его?» — эти вопросы он не задавал. Когда интеллект упал практически до нуля — то был уже инстинкт самосохранения. Он инстинктировал, не на секунду, не стирая со своего лица ледяную маску куклы, ниточки, которой дёргались произвольно, но с целью: отгородить от себя опасность. Это и являлось тем общим, что было у убийцы и жертвы — их ледяные взгляды, в то время как кровь каждого бурлила с сумасшедшей силой.

Лишь факт того, что охранник был крепкого телосложения, давал ему возможность оказывать сопротивление. Однако, в конечном счёте, безэмоциональное упорство со стороны Михаила являлось более окупаемым аргументом: Совершив один ловкий выпад, он уже стоял по ту сторону двери.

Далее палач сделал обманный, вертикальный удар, что заставил сидячего на унитазе вновь поднять руки. И Михаил, воспользовавшись дырой в обороне лягнул того ногой в лицо.

Голова-картошка отбросилась назад, и заслон из двух жировых ветвей опустился, после чего нападающий добавил решительный удар топориком по уже открытой сонной артерии. В тёплой струе хлестнула кровь, тот сразу попытался залатать течь своей упитанной рукой, но судя по её прежнему, интенсивно выходящему потоку, сделал он это недостаточно хорошо. Оборонительное бешенство вскоре сменилось на затухающие и ленивые отмашки: Одной рукой он держался за шею, а другой нелепо вздёргивал, словно старался отгородиться от стоящего рядом курильщика. Теперь двигалась только одна нога, которая из-за попыток отбить нападающего, вынуждала оголённые ягодицы ёрзать по унитазу, едва с него не падая. Всё это было лишь остаточным зацикленным рефлексом, и назвать его: «защитой», было бы грехом во всех ипостасях.

И по открытой голове пришёлся удар топориком, но данное повреждение не было смертельным. Из короткого тёмного леса побежал кровавый ручей, что пересёк лоб и запал в глаз, ослепив его красной пеленой.

Один из рефлексов случайно пнул Михаила в район коленной чашечки. Но он просто смотрел. И казалось этот взгляд, означал удивление. По этому человеку вообще было сложно понять, что он чувствовал. Жертва всё ещё двигалась, а он продолжал отслеживать каждое это бессознательное подёргивание…

После чего, резко покинув эту скорлупу, Михаил начал безостановочно долбить по голове охранника своим топориком — снова и снова, будто на полное уничтожение. Геометрическая фигуру теряла свою целостность и превращалась в кровавое месиво. Оборонительные рефлексы теперь сменились на бесконтрольные судорожные подёргивания и более леденящий взгляд, что постепенно терял связь с жизнью. И в конечном итоге эти глаза, под градом телесных повреждений познали небытие. Грудь опустилась, будто на неё надавила чья-то невидимая ладонь и втянутый при борьбе воздух освободился.

Михаил молча стоял над телом; с топора капала кровь. Он осматривал жертву, ища признаки жизни: Голова была похожа на раскрытую пальму. Всё говорило о том, что этот механизм полностью перестал функционировать, но видимо для опытного киллера этого было недостаточно…

У Дмитрия так же начали образовываться не желательные затемнения в плане: Один смельчак, полностью проигнорировав знак «Стоп» и даже контролирующего поток машин псевдо-сотрудника, в наглую сиганул прямо к заправке…

— Эй, придурок, не видишь знак перед носом? — Дмитрий окрикнул наглеца, но тот был нем.

Осторожно припарковав автомобиль, «придурок» направился на кассу.

Остальные же, увидев, что одному дозволено, вскоре так же нарушили запрет грозящий штрафом и подобно стаду растеклись по колонкам заправки. Машины выпустили своих людей и те единой группой направились оплачивать бензин.

Самый первый нарушитель переступил порог, и сразу столкнуться лицом к лицу с Михаилом запачканным кровью. Одна пуля в сердце — это и было импровизированным решением данной проблемы.

Но проблема была лишь одной из многих: стадо вот-вот будет здесь, оставались считаные секунды. Михаил воспользовался этим временем, чтобы убрать тело за кассовый стол и спрятаться там же, в ожидании…

Когда кучка людей вошла в загон, то за их спинами раздался слабый щелчок. Это был нагнавший их Дмитрий, что запер дверь изнутри.

Началась бойня, которая завершилась за несколько секунд: Михаил вынырнул из-под стола, нацелив револьвер на множество мишеней. Дмитрий наставил на их затылки свой кольт 45-го калибра и произвёл первый выстрел, а за ним последовал следующий, следующий и следующий — это продолжалось пока оба брата полностью не опустошили свои магазины.

Наступила мёртвая тишина…

Пороховая дымка рассеялась…

И тут Михаил начел замечать едва различимые вспышки света, что чередовались с синего на красный. Отведя свой окровавленный взгляд от горки трупов, на источник этих самых моргающих цветов он обнаружил за окном полицейский автомобиль, который стоял на въезде.

— Дима… обернись, — монотонно сказал он.

— Чтоб тебя, копы! Опять?! — задёргался тот. — Думаешь, он всё видел?! Видел?

— Я удивлюсь, если это не так.

— Ну, тогда что же он сука там стоит, а? Вызывает подмогу или что?

— Похоже на то. Надо отсюда убираться пока их не стало ещё боль… — Михаил замолчал, увидев, как бело-синее авто внезапно начало разворачиваться. А через какое-то время оно и вовсе уехало с заправки…

— Что… что это сейчас было? — в недоумение Дмитрий дважды тыкнул на окно своим пистолетом.

— Может он не захотел рисковать? Вызвал подкрепление, а сам уехал.

— Будь это так, он бы остался следить за ситуацией! У них так принято!

— Лично я не хочу это выяснять. Уходим. Но сначала удалим все видеозаписи с камер, а запись въезда на заправку скопируем, пробьём этого полицейского.

Отъехав на приличное расстояние от места бойни, они сделали остановку, чтобы скинуть всю испачканную и не испачканную с себя одежду, которая затем придалась огню.

— Алё Вилен, это Михаил Хуско. Задача выполнена, цель устранена, — изложил он без лишних деталей. Его столь же ровный взгляд был нацелен на горящее в небольшой ямке пальто.

— О, чудненько! Молодцы ребятки! — громко издал динамик старого телефона. — Ну и учудили вы там!..

— А что поделать, так было нужно… Да и ещё кое-что. За нами следили. Я пришлю тебе запись, пробьёшь водителя полицейской машины? Если не сильно затруднит.

— Конечно! Всё для вас ребятки! Ждите, я скоро верну-у-у-у-сь! — И голос Вилен пропал.

Со временем вид горящих тканей утомил Михаила, и он в задумчивом виде присел на капот машины.

— О чём думаешь? — Дмитрий будто затылком это почувствовал.

— Что? — не расслышал Михаил.

— Говорю: о чём думаешь? — Перестав смотреть на огонь, он повернулся к брату. — Поскольку ты не способен испытывать эмоции, но при этом нервничаешь, значит это как-то связанно со мной…

— Дим… ты веришь в Ад?

— Что?.. Что это ещё за вопрос такой?! — слегка растерялся тот.

— Ну, так веришь? — улыбнулся Михаил.

— Нееет, наверное.

— Так и думал. Это хорошо… это хорошо, — кивая, повторил Михаил. — Тогда и бояться нечего, верно?

— Да что ты несёшь?

— Ад забирает лишь того, кто верит в него. Того, кто хоть раз его видел, чтобы в него поверить.

— Эй, ты меня пугаешь, братюня, — насторожился Дмитрий. — Ты здоров?

— Да нормально всё. Это я так за тебя радуюсь… — Запиликал телефон, и Михаил сразу ответил: — Алё, Вилен?

— Да-да Мишачка, купи уже себе нормальный телефон! Я отправила фото того копа на телефон Димы. Слышишь, не тебе! Не тебе! Так… Я не расстроена, я не расстроена. — В этой краткой борьбе с собой Вилен вышла победителем: — Фууух… И ещё кое-что: этого копа нет в базе данных полиции, он не настоящий полицейский. Так что, при следующей встрече… убейте его.

— Принято.

— Э-э-э… Ми-и-и-ша?.. — протянул побледневший Дмитрий, что уставился в свой смартфон.

— Что там? — Михаил слез с капота и подошёл.

Дмитрий медленно развернул и показал ему содержимое экрана: Это была обработанная фотография того самого полицейского. Но как оказалось данное лицо братья уже видели — оно принадлежало тому копу, который ранее наведался в их гостиничный номер в Москве и едва не накрыл с поличным, когда те пытались избавиться от тела.

— Вот гнида! — дёрнулся Дмитрий, едва не сдавив в руке телефон. — Поганая мразь! Он нас всё время наё*ывал!

Зрительно проконтролировав эту истерику, Михаил спокойно поднёс телефон к щеке и сказал:

— Этот человек явно чего-то хочет от Пака. Поэтому он и следил за нами, за его людьми.

— Босс с ним сам разберётся, а сейчас… Погодите секундочку… Как раз Пак на второй линии… перевожу на громкую связь…

Сквозь помехи начали всплывать чьи-то слова:

— Так. Меня слышно?.. Я на громкой?.. Отлично…

Голос стал чистым:

— Знаете, почему во время Второй Мировой Войны пехотинцам давали весьма ограниченную амуницию?.. Потому, что жизнь солдата по определению не должна длиться более одного дня в сражении. Расчёт был на то, что большинство из них не переживёт его. Вот из-за такой политики мне приходилось идти на врага с одними голыми руками, чтобы задушить эту мразь и завладеть его оружием. Это я к чему?.. Если оружие перестаёт стрелять или кончаются патроны, то нужно делать всё самому — так и поступим. Мои орудия, то есть вы, неплохо постреляли, однако эту цель вам не осилить… Что ж, по крайней мере, вы можете гордиться тем, что свой день в сражении вы прожили, поздравляю.

— Что вы хотите этим сказать? — спросил Михаил.

— А то, что от ближнего боя тоже можно получить удовольствие. Когда я схлестнулся с немцем один на один, то к нам в окоп упала граната… И знаешь, что сделал я?.. Я перебросил противника через себя и прижал к той самой гранате, а далее я просто удерживал. Удерживал и удерживал, пока та не взорвалась. И это ожидание было благом, когда я ощутил на себе тёплый кровавый душ из внутренностей этого ублюдка… А если говорить покороче, то Архонт уже припаркован… Причален?.. Или как?.. «Причалил» во!.. То есть я скоро прибуду к вам, а посему, дамы и господа… Пора навести шухер!

Где-то за городом. Время: 22:40. Под мостом, среди логова бездомных был припаркован полицейский автомобиль…

«Ну что… думаешь, они всё всосали?» — прозвучал голос в голове офицера.

«Да. Думаю, что Архонт Пака скоро перенесётся в ближайшее озеро, — ответил молодой парень, осторожно снимая голубые линзы с глаз. — Но если я не смогу контролировать тебя, то он найдёт нас раньше положенного срока». — Далее он начал снимать со своего лица муляжную кожу…

«Полагаю, твой капкан скоро захлопнется, да, Раш?»

ГЛАВА 4. ПАК

Крыша 10-ти этажного здания и сильный ветер. Полдень…

— Хватит, я всё расскажу! — прокричал человек, барахтаясь над пропастью.

— Ты просто не представляешь, как моим ушам это приятно слышать. — Пак сомкнул ладони: — И так… где Раш?

— Он… Он недавно сел на самолёт до Таиланда!

Пак горестно выдохнул, и следом заговорил:

— Я забыл рассказать про одну деталь… Ложь — один из самых популярных грехов, и очень кстати, что я умею её читать.

Двухметровый страж в противогазе, что удерживал за ногу висящего человека, немного протянул того вниз, заставив ощутить падение…

— Аааа, стой-стой-стой! Я всё расскажу!

— Где-то я это уже слышал?

— Раш сейчас находиться… в… в…

— А сейчас ты думаешь: «соврать вновь, или сказать правду?» А твоя молчанка не что иное, как следствие подавленного внутреннего конфликта. Всё это говорит о том, что с вероятностью в 75% ты всё же скажешь мне, где Раш…

Полил дождь. Волнистые седые волосы Пака начали впитывать каждую каплю.

— Ну вот, смотри, что ты наделал, даже небеса плачут от твоей тупости. Рожай уже быстрее… Дааа, юнец тебя хорошо промыл. Даже перед лицом смерти ты всё ещё питаешь к нему уважение. Но Раш растёт, он угрожает всем вам, как ты не можешь этого понять?..

Пак встряхнул от капель длинный и острый воротник своего чёрного пальто.

— Когда ты пишешь книгу и детально прорабатываешь всех персонажей, то в конечном итоге они оживают — приобретают личность, и ты теряешь над ними контроль. Даже автор теперь не может им навязывать новую роль, так как эти персонажи эволюционируют, бесконтрольно мутируют в нечто, самовольное, живое. Создателю остаётся лишь дать им волю делать то, что они хотят. Слышишь? Я тебе говорю? — крикнул он в небо… — Одного такого «самовольного типа» я как раз и ищу.

— Он… — снова напомнил о себе висящий.

— Ну, ну, говори? Отлично выходит, продолжай! Но учти: дождь, сырость… твоя нога может ненароком выскользнуть из руки Нексуса.

— Его логово сейчас на свалке бездомных, под мостом!

— Красавчик!.. Нексус 41, отпусти его! Аккуратно и вежливо.

Пак повернулся спиной готовый уйти…

— Аааааааааа! — послышался позади затухающий крик.

Закрыв красные глаза, и опустив голову, он выпустил протяжённый поток воздуха из лёгких… После чего тот обратился к своим громилам:

— Да, я приказал отпустить его… Но не в буквальном же смысле дебил!.. «Отпустить» — это… — «не убить!» Я что говорил: «убить его?»

Двое в противогазах переглянулись между собой.

— А ты представь, если я приду в церковь и скажу: «Отец отпусти мне грехи!» И он такой ху*к и в башку тебе внезапно выстрелит! Вот так я себя и чувствую!.. День только начался, а вы уже мне настроение испоганили! В этом вы просто мастера!.. Ладно, дурак не рассудит, а умный не осудит. Нужную информацию мы получили, потопали дальше…

Протопав несколько переулков меж высотных воззваний Пак озадаченно встал, всматриваясь в до боли знакомое название улицы…

— Алё Вилен? — сказал он в чёрную раскладушку. — Я свернул направо как ты и сказала. Вопрос: почему я сейчас нахожусь там-же, где и несколько минут назад?

Первой реакцией был протяжённый и полухриплый выдох, а потом последовал вопрос на вопрос:

— Опять заблудились, да?

— Я чётко следовал твоим ориентирам Вилен.

— Нет! — воскликнула она. — Если бы вы следовали по моим ориентирам, то давно бы оказались на месте!

— Ты сказала: «Два раза направо, налево, и направо». Так что не надо мне тут…

— Чёрта с два я так сказала олень! «Направо, затем налево, а уж потом два раза направо!»

— Вилен не ругайся… Глубокий вздох и выыыдох. Ну, как я учил…

— Ваши ноги, что живут своей жизнью?

— Глубокий вздох и выыыдох, — повторил Пак.

— Ой, какой же вы упрямый!.. Хорошо… — Из мобильного телефона послышалось ровное дыхание… — Всё под контролем… всё в порядке… — говорила Вилен будто себе… — Всё, я в норме босс!

— Ты моя умничка. И не упрямый я. Этот отрицательный термин, был придуман человеческим скотом. Когда кто-то с тобой не согласен, он сразу называет тебя: «упрямым». В то время как свою точку зрения в этом споре он считает: супероптимальной и единственно-верной, так как она — производная его же мозга. Это следствие излишнего высокомерия в самообмане. Тот, кто называет других «упрямыми» — полный эгоист и лицемер. Поэтому больше не применяй этот термин ко мне, хорошо Вилен?

— Да-да, прошу прощения, я погорячилась, не хотела вас обзывать. Короче ещё раз для тупых: «право, лево, право, право».

Кивая, Пак повторил всю связку. Четвёртый кивок был сильнее прочих, и затем он зашаркал кирзовыми сапогами в нужном направлении. За ним пошли и двое верзил…

Несколько зигзагов вывело его на открытую местность: Высотные дома всё ещё частично накрывали тенью небольшую улицу. По правую руку была витрина с большими плазменными телевизорами. Пак сперва остановился, а после плавно повел туда головой — на трёх экранах показывали одни и те же новости:

— Ужасная новость потрясла жителей всего региона. Природа непонятной волны смертей, которая пронеслась среди медиумов и гадалок до сих пор не ясна. Эзотерики призывают готовиться к худшему. С этим мнением согласилась и церковь. Они считает этот феномен ознаменованием конца света и скорым пришествием самого дьявола.

— «Мы сами дьявол свой и целый мир мы превращаем в ад», — шутя, процитировав Оскара Уайльда, Пак, краем своего красного глаза застал созрителя.

Старец таращатся на него безумными зенками, руки и седая борода дрожали…

— Ааааа! — завопил он, тыкая пальцем. — Дьявол-дьявол! Лик его!

— Да мне это часто говорят, — отшутился Пак. — Ты что никогда не видел красных глаз и бледной как у покойника кожи?

— Изыди, Дьявол!

— Ой, кончай! Ты свою-то рожу видел?.. Религиозные люди воспринимают мир, будто в презервативе, и с таким же рядом ограничений. Правильно, загоняйте себя в угол!.. Всем нужен пастух… Когда ты вырастаешь, то выходишь из-под опеки родителей. Но всегда нужен покровитель, поэтому ты и находишь его в Боге.

Бродяга, безмолвно расширил глазницы, развернулся и побежал…

— Эээхх… Вечно меня никто не слушает.

Вскоре путь превратил высотные строения в карликов: Были только двухэтажные дома, словно после постройки колоссов на них не хватило кирпичей. Однако этот район выглядел всё ещё цивильно, разбавляли этот образ разве что пара аборигенов, к рукам которых приросли почти пустые бутылки с самым популярным ядом на планете.

— Смотри куда прёшь! — наскочил на Пака местный, что внезапно возник из-за угла.

Но когда они оба встретились взглядом, то всё недовольство этого прохожего сразу улетучилось. Он хотел взять свои слова назад, но хорошо понимал, что урон уже нанесён. Красные глаза оказывали сильное давление на него, к тому же позади владельца этих глаз было ещё два, выпускающих пар противогаза.

— Агрессия, да?.. — задумался Пак… — Вот представь «вентилятор». Обычно он дует на всех, с кем ты сталкиваешься или общаешься. И когда в твоей жизни случается дерьмо, то вместо того, чтобы как мужик гордо его сожрать: задержать дыхание и проглотить, ты скидываешь эту жидкую тёплую субстанцию на этот самый вентилятор. Думаю, не стоит объяснять, что будет, если кинуть говно на вентилятор… Вот только это твоё говно — не моё. Но тогда почему я сейчас стою полностью обрызганный твоим дерьмом?.. Хочешь, чтобы оно стало и моим?.. А сейчас ты вероятно думаешь: «Надо как-то прикрыть свою моральную жопку, гордость восстановить, обвинить его, но надо постараться сделать это не особо грубо». Нуда, всё правильно: просрался, а теперь надо подтереться.

— Ты… да ты знаешь… Знаешь, кто я такой? — сказал тот громким напуганным голосом.

— Так стоп… давай назад. Ты — «говновентилятор», это мы уже поняли… А теперь чтобы у тебя появилось оружие, ты спрашиваешь себя: «кто виноват — я или он? Или они, или президент!» Правильный ответ: «никто не виноват». Нельзя создавать на ровном месте виновных. — Далее Пак изобразил голос очень недалёкого плаксивого человека: — «Ведь виноватый обязательно должен быть, как же я тогда смогу конвертировать свою злобу от большого члена начальника в моей заднице?.. О точно! Надо найти виноватого…» Это ничто, иное, как нытьё. На данный момент ты висишь у меня на груди, плача в жилетку. Невзирая на твою толстую социальную шкуру и возраст — ты ноешь, как ребёнок на свою мамку, когда та не дала ему игрушку.

Мужик отступил на шаг, казалось, он собрался бежать, но что-то не давало ему это сделать. Как если бы перед ним стоял и отчитывал строгий отец с ремнём в руках.

Красноглазый словно прочувствовал это и улыбнулся, показав жёлтые, немного вытянутые зубы. И затем из его рта вылетела пара откормленных мух.

— Знаешь, почему ты, неспособный разобраться в первопричине, выказываешь агрессию на агрессию?.. Люди — над ними находится психология, вплоть до Десятого уровня. Над психологией находится нейрофизиология; мозг, сосуды — рычаги, диктующие ваше поведение исходя из эволюции и воспитательного формирования… И наконец, третье: «Надсущинатурное Виденье». Если на человека гавкает пес, то человек встаёт на четвереньки и гавкает в ответ, соответствует собаке, ты становишься собакой, неосознанно понижаешь свой айкью до её уровня. Хорошо, что эволюция за этим следит. Например, если конфликт затягивается, это приводит к автономному взаимоуничтожению всех воюющих сторон. «Агрессоры не должны существовать, жить, дышать» — так считает человеческая эволюция. То есть не должны существовать обе стороны, даже та, что благодаря бесконтрольности была вовлечена в спор; он позволил своей бессознательной агрессии поглотить себя, а таким не место в новом мире. Так считает эволюция и я готов ей в этом помочь… Это моё оправдание, если ты не понял. Сейчас я представитель одной из этих двух воюющих сторон — ты вторая… но, увы. Пылинке ни за что не справиться с чёрной дырой.

Пак обратился к своей охране:

— Отрежьте ему яйца… Чтобы избавить животное от агрессии — его кастрируют, а раз люди тоже животные, значит и с тобой должно прокатить.

Тот аж отпрыгнул от угрозы, но Нексус Пака почти налету быстро обхватил его своими ручищами.

Другой монстр вынул кинжал, обитый рубинами и временем.

Когда приговорённое животное тащили за дом, в его глазах был только страх, что умножался от смирения. Он практически не сопротивлялся, так как уже понял, что его ждёт, он был как плюшевый зверёк с такими же глазами пуговками. Но затем, из узкого пространства раздался по-настоящему живой крик. Так кричать мог только тот, кто специально решил сорвать себе голосовые связки.

Мимо Пака прошёл прохожий, который явно застал, по крайней мере — ушами, этот акт лишения потомства.

— Здорова, как дела? — Пак шутливо помахал ему бледной ручищей. Но в ответ свидетель лишь ускорил шаг.

Логово бездомных выглядело как полноценное сообщество. Над головой была и крыша, что регулярно содрогалась из-за проезжающих по ней крупных машин. Запах так же имел свою, изолированную от основной среды атмосферу: будто кто-то дважды заполнил канализацию и высушил её. А несколько прошедших мимо Пака местных, из-за запаха образно преставились ему какашками, которые отрастили ноги, чтобы покинуть место рождения. Но омерзения он не испытывал, скорее это был непредвзятый юмор и точно не насмешка.

Пак приблизился к первой, импровизированной палатки бездомного; на этот момент её обитатель ел какую-то консерву: Грязные пальцы торопливо доставали оттуда крохотные кусочки и клали их в осаждённый бородой рот; по всей видимости, он уже завершал свою трапезу.

Заметив Пака, бродяга сперва съёжился, а затем быстро уполз, словно его еда была краденой.

— Ни хрена ты резкий?! — удивился Пак. — Жил бы ты в эпоху феодальной Японии, из тебя получился бы хороший воин тени, зуб даю. — Нагнувшись, он положил рядом с бездомным пару чистых кроссовок.

Тот поднял голову и в очень продолжительном взгляде осмотрел преподнесённый дар… Но он не приближался, и по глазам было ясно: бездомный отвергал саму мысль, что это «белое и чистое» — для него…

— Ну, долго я ещё буду ждать?.. Давай уличный боец, бери!

Осторожно и будто по приказу, он взял обувь… Но заметив какую-то бумажку внутри, бродяга замер…

Там была купюра на 5000 рублей… Вскоре, его, казалось контуженый взгляд, дополнился влагой.

— Ой, только этого не надо, соберись тряпка!

Бездомный улыбнулся настолько сильно, что это было заметно и под густой бородой. После чего, источая слёзы, он бодро посмотрел на Пака, а затем кивнул, скинув с лица несколько капель.

— Вот это уже другой разговор!.. Пока твоё сердце бьётся, человек, и ты бейся!..

Пак пошёл вглубь общины, осматривая её самых разных обитателей: У кого-то не было конечности. Другой страдал от расстройства личности. А кто-то страшно заикался.

«Некоторые люди находятся здесь не из-за отсутствия денежных благ. Они были просто отвергнуты обществом, — подумал Пак. — Хватило бы на целую армию, да Раш?»

Среди всех этих потерянных взглядов, лишь один казался ему подобно рубину среди обычных камней: Молодой парень сидел у мостовой опоры. Рядом с его ногами лежало пару костылей. Короткая стрижка, штаны с множеством пустых карманов и цветом мутного болота толстовка. Его выразительные серые глаза смотрели прямо на Пака, и тот тоже начал смотреть на него в ответ…

— Чё зыришь?.. — калека за словом в карман также не лез. — Жалеешь?.. Жалеешь меня? Считаешь жалким из-за пары костылей?

— Ни в коем случае! — поднял Пак руки, как перед ружьём. — Лишь тот факт, что ты всё ещё не сдался, уже делает тебя сильным, поэтому «жалеть тебя», это как минимум некорректно, всё равно, что назвать: «синее — красным…» Скажи, почему ты не боишься меня и моих Нексусов? Мы ведь и убить можем?

— Ну, убьёте. И что?.. Смерть никогда не бывает абсолютной.

— Ну-ка поясни? — приправив сказанное улыбкой, Пак заинтересованно скрестил руки.

— А на кой тебе это знать? Лучше иди куда шёл. И будто тебе интересны бредни молодого калеки. Поиздеваться, что ли решил?

— Нет-нет мне вправду интересно, расскажи!

— Вселенная существует… — неохотно начал он, сделав такой же неохотный вздох. — Со временем каждый атом утеряет связь и всё подвергнется неутолимой энтропии. Всё распадётся и затухнет. Вселенная погибнет… Но я думаю: раз Вселенная существует сейчас, то на фоне бесконечности она будет существовать снова, так как её существование в данный момент — это прямое доказательство её повторного зарождения в дальнейшем. Если цикл зарождения Вселенной бесконечный, то всё сущее автоматически можно считать информационно бессмертным — оно обречено, существовать снова, а на фоне вечности это произойдёт с вероятностью в 100%… Слышал о мысленном эксперименте про «Бессмертную Обезьяну?» Если посадить бессмертную обезьяну за печатную машинку, и она начнёт случайно нажимать клавиши с буквами, то согласно «Теории Вероятности» эта обезьяна слово в слово напишет «Войну и Мир». А что насчёт меня… познав смерть, я лишь окунусь в небытие, в нечто…

Парень приготовился сделать щелчок пальцами…

— Но пройдёт меньше секунды…

Послышался щелчок.

— Как я воскресну заново, перерожусь. Да, возможно, в следующий раз будет другая внешняя среда и мои другие копии, однако скачок от старого разума к новому произойдёт лишь в тот разум, которым буду я и никто другой. Все другие копии, пролетят мимо этой фиксации разума — они чужие для меня. Как я и сказал: «Всё обречено, существовать заново». По законам математики — это абсолютный факт. И что самое интересное, после такого перерождения окружающий мир в большинстве случаев не будет повторяться: Согласно «Теории Хаоса», ты будешь существовать со своим старым разумом вновь, но при этом внешняя среда не будет точно совпадать с той, которая нас окружает сейчас — разнообразие… Есть, конечно, минус такого перерождения — помнить ничего не буду: я ведь рожусь заново уже с новой нейрофизиологией. Так что я считаю, что смерть всего лишь некая специфическая потеря памяти.

— Вообще-то… ты полностью прав… — Пак принялся вытирать рукавом свои красные глаза.

— Ты что плачешь?

— Соринка в глаз попала… — хмыкая, ответил он. — Надсущинатурное Виденье… у человечка…

— Странный ты, дедуля…

— Смею ли я просить тебя вступить в мою банду? — сказал Пак, продолжая испускать бесконечный водопад.

— Банду?..

— Лучшая еда, лучшая кровать, лучшие девки и живые, и мёртвые.

— И какова же будет моя цель в этой твоей… банде?

— У творческого человека есть сильный внутренний огонь. Если его не высвобождать, то он сожжёт его душу изнутри. Твой же огонь: желание объединять физический мир и свою фантазию. Математика, компьютеры и так же невероятный гуманитарный потенциал.

— Но как ты узнал?..

— Я умею видеть таланты.

Молодой калека всерьёз призадумался…

Пак не давил на него, и полностью стерев рукавом слёзы, он терпеливо начал ждать, при этом осматривая прочий люд. Затем его красные глаза замерли на девушке, стоящей неподалеку:

Она была молода и очень красива, но ожог взял в плен половину её лица. Осторожная и прижатая оглядка выдавала в ней новичка данного сообщества бездомных. Лёгкая, спортивная одежда; чёрно-белая и чистая — так же выделяла её средь прочих.

Пак был не единственным смотрящим на неё: сгорбленный мужик явно крапел в мыслях о худшей половине её лица, а его собственная вытянутая морда поблёскивала омерзением, будто у него под носом сдохла крыса. Он смотрел и смотрел, но вместо того, чтобы отвернуться от неприятного для него лица, он наоборот подошёл к его обладательнице…

— Сука! Уродина! — говорил он или плевался, понять было сложно. — Пришла сюда еду нашу есть! Уродина уходи!..

Со временем из-под её длинных чёрных волос, закрывающих шрамы, проступила слезинка. И слезинка была невидимой для этого мужика:

— Уродина, уродина! — отчитывал тот, как поломанный механизм. В каком-то смысле эта зацикленность даже казалось смешной.

— Так-так-так! Стоп-э! — вмешался Пак, пестря театральностью. — То есть ты, вот сидел там поодаль, да? И такой: «надо отметить своё недовольство, выразить его!» И прошёл, значит, шагов двадцать, чтобы начать капризничать?!

Мужик слушал и не понимал — его деформированный омерзением оскал не исчезал.

— У тебя такое выражение лица, будто при тебе совокупляется пара Годзилл… Как можно с такой рожей смотреть на… — Пак отвёл чёрные волосы от ожога молодой девушки, — эту столь прекрасную молодую леди… — Далее он заговорил только с ней: — Тебе вовсе незачем это скрывать. Это твой шрам, гордись им. Это твоя боевая отметина, показывающая, что ты прошла через множество испытаний, включая беспощадные волны недовольства, что насылали на тебя эти воротки… и этим волнам не удалось снести такую маленькую, но очень стойкую опору. — Затем Пак нежно приподнял её подбородок и аккуратно поцеловал в губы; продолжительно и чувственно.

Лицо наблюдавшего за этим мужика, покрылось, куда большим омерзением и настолько сморщилось, что оно уже напоминало крысу без шкуры; только растопыренные кудри сверху, различали в нем подобие человека.

— Так, ну а теперь ты, — обратился к нему Пак. — Ты взбесился, глядя на этого ангела, потому, что красивое лицо было осквернено недостатком. Как если бы в теории она согревала твою постель — это не так, а ты выказал эмоцию, которая уже предполагает это: оскорбляет потенциал идеальной половины лица. Ты раб эволюции, заправленный своей запредельной недалекостью… Был такой чел, у которого водилось очень много котов и кошек. Когда те гадили и ссали на пол, он всё это добро сливал в большое ведро. То есть получались некие «говно-часы». И когда ведро наполнялось, он топил в нём пушистых. Заставлял, так сказать… отведать собственного дерьма. Так мы с тобой и поступим.

Двое в противогазах схватили того грубияна за руки, и после стали ждать приказа:

— Целиком содрать кожу с этой рожи, и вырвать под корень его поганый х*й!

Когда Нексусы принялись исполнять приказ, то на лице молодого парня с костылями отобразилась улыбка.

— Давай к нам в банду? — сказал Пак девушке с ожогом. — Как звать?

В этот момент она находилась в трансе. Её отдающие золотом глаза смотрели на мучения обидчика. Видя это «проявление силы» — она сама ею наполнилась:

— Лилия — сказала та. — Меня зовут Лилия.

— Лилия как цветок… класс!.. — Пак обратился к парню с костылями: — Но, а ты… решился?

— Решился.

— И?..

— Думаю дедуль, с тобой будет весело…

— Красавчик!.. А кстати, насчёт одного грубого юнца?.. Тебе не попадался Раш?.. Извини, надо было сперва представиться: Я Пак.

— Авель… — Далее указал тот на пустующую палатку. — Это его место.

— Отлично! Вы двое никуда не уходите, за вами приедут. Можно было бы конечно сразу телепортировать вас на Архонт, но я не хочу устраивать здесь переполох.

Палатка Раша была хорошо очищена и убрана. Ни следов, ни информации, о её прошлом жителе. Но всё же там находилась одна вещь: газета, где было отмечено несколько имён.

«Тряс богатеев, чтобы заручиться поддержкой бродяг? Или оставил мне список своих врагов, чтобы я сделал за тебя всю грязную работу? — предположил Пак. — В любом случае ты с ними контактировал… Что ж, хорошо Раш… поиграем».

Поле и деревья. Солнце перестало смотреть на этот пейзаж уже давно. На земле лежал полноватый человек в очень опрятном костюме. На шее у него красовалось холодное полотно штыковой лопаты. Пак удерживал черенок, его нога стояла на наступе, готовая «копнуть плоть».

— Может, вначале я слишком обтекаемо выразился. Но сейчас я спрошу прямо: где Раш?

— Я не знаю, о ком ты говоришь!

— Цель толстосумых дядечек: максимально эффективно обокрасть людей, но при этом они должны сохранять маску душевной доброты в социуме — такая у вас мини-игра. Ты воруешь правду, а ложь выставляешь всем напоказ. Такие как ты, сами того не замечая, строят эту культуру и… цитируя Ганса Йоста: «Когда я слышу слово культура, моя рука тянется к пистолету». Но в данный момент: лопата к твоей шее. — Пак надавил на неё.

— Стой хорошо-хорошо!.. Я всего лишь видел его пару раз! Клянусь!

— Ты посмотри, с каждым разом лжёт всё лучше и лучше, — нахваливал Пак, — в конце концов, я могу и поверить!.. «Солгал раз — солжёт и дважды». Но что интересно произойдёт на третий раз?.. Я помогу тебе с выбором.

К ним подъехал экскаватор. Его ковш был под завязку наполнен рублевой мелочью…

— Нет, я не презираю тех людей, что тратят деньги на дорогие автомобили вместо того, чтобы пожертвовать их бедным. Вовсе нет! Ведь деньги, которые ты потратил на феррари уйдут в её компанию. А оттуда, в виде зарплаты на руки сотрудникам кампании. Те в свою очередь купят еду своим детям и т. д. Осуждать богатеев за это… недальновидно. Но быть пожирателем истины себе на благо это…

— У меня есть дети!

— Не-а, нету. И вот третья ложь. Кто даст больше?!.. Брось, противостоять мне бесполезно, каким богатым и влиятельным ты бы ни был. Так что не питай иллюзий, чтобы мне отомстить, а давай колись!..

— Тот парень… — заговорил богатей. — Он шантажировал меня, говорил, что выдаст мои секреты, если я за сутки не соберу нужную сумму.

— Ага, вот те на?!.. Собирает деньги, значит… — рассуждая, Пак навёл глаза на ночное звёздное небо. — Войной идёшь на меня да, Раш?.. Войной…

— Отпусти меня, я всё тебе рассказал, клянусь! — послышалось снизу.

— А как же, награда?!.. Я долго ждал, чтобы опробовать это в действии.

— Что?.. — Ковш с мелочью поднялся над ним. — Стой нет-нет-нет!

— Да-да-да! Ты же любишь деньги. Грязные и лживые деньги. Я тебе их даю, отказываться невежливо, знаешь ли.

— Нееееет!

Лавина из монет заглушила протяжённый вопль.

Грудная клетка и рёбра были раздавлены. И словно бетон, монеты сковали полумёртвое тело, не давая шевельнуть даже пальцем или закричать от боли. Из-под этого твёрдого холма выглядывала рука, по ней стекали красные струйки, будто теперь её вены располагались на поверхности кожи.

— Надо же, выжил?! — Пак вынул газету, где были обведены некоторые имена: — Так кто следующий?.. С этим списком обречённых я прямо как та тёлка из фильма: «Убить Билла».

— Давай, я не боюсь смерти! — гордо прокричал крепкий на вид мужик. Он постоянно вырывался, но те два Нексуса, которые его удерживали, не испытывали затруднений.

— Смерть значит любишь? А я вот пытки люблю.

— Чего тебе надо, засранец?!

— Ты ведь убийца и насильник, верно?

Пленник тут же перестал дёргаться и замер. Его голубые глазища вылупились на Пака…

— Что?.. Удивлен, откуда я это знаю?.. Хм-хм-хм… — смехотворно пробубнил Пак и начал расхаживать. — Я много чего знаю. Знаю, что ей и 14-ти не было. Знаю, что ты заткнул ей рот своим тухлым носком. Знаю, что ты сломал ей руку и сильно избил. Затем ты её утопил и зарыл труп подобно примитивному зверёнышу.

Пак отошёл чуть подальше, встал спиной и растянул ширинку. После чего он напрудил внизу довольно большую дымящуюся под лунным светом лужу.

Двое Нексусов швырнули насильника туда лицом. Пак надавил сапогом на его затылок и начал удерживать. Тело внизу сразу начало барахтаться и размахивать руками. Рот и нос, вместо желанного воздуха потребляли тёплую грязевую жидкость.

— А ты знал, что если собрать всех людей на планете, то их можно будет утопить в озере Байкал?

И лишь какое-то бульканье раздалось ответом снизу…

— Что? Наверное, ты хочешь, чтобы я убрал ногу? Не слышно, говори громче! Ха-ха-ха!.. Знаешь, смерть от утопления весьма страшная, но она куда более, безболезненная, чем быть избитым. Иногда тонущий человек может ощутить эйфорию, если как следует, вдохнёт воду, таким образом, он обеспечит себе безболезненный уход… Ей ты такого выбора не оставил! — Пак надавил ногой сильнее: — Давай, вдохни моей золотой водицы, да побольше! Я что, зря так старался? Облегчи себе страданья!.. Ой, блин?! — внезапно убрал он ногу. — Точно, я же Раша ищу, слегка увлёкся… Эй, ты там живой?

Тот начал истерично кашлять и выхаркивать солёную жидкость.

— Так… — ладони Пака сомкнулись. — Где Раш?

— Молодой бездомный?.. — спросил он, закончив кашлять.

— Да-да-да именно!.. Где он?

— Впервые слышу.

— М-да… тяжёлый случай. Скажи, ты свой айкью проверял? Хотя, чего удивляться, после твоих педофильских выходок…

— Эта тварь сама напросилась! — воскликнул тот в оправдание.

— Я про это и говорю!.. Ну да, напросилась… А ты зверюга, что отбросила человечность на пути к осуществлению низменных позывов. Твоя злость к ней была только предлогом, для сексуального удовлетворения… Нексус 13, за дело.

Нексус 41, хлопнул по плечам насильника и тот как ватный упал на колени. Нексус под номером: «13» нагнулся перед ним и воткнул в землю весьма крупную складную тёрку для сыра. Прорычав, существо в противогазе схватило руку приговорённого…

Пальцы, кожа, мясо — всё это вываливалось позади тёрки, подобно сырным ленточкам на пиццу. Красного соуса было на удивление меньше начинки. Когда дело дошло до костей, то агония пытаемого и его болезненные импульсы, будто ощущались всем телом: дёргался он весь, контроль над болью был утерян целиком, но 41-ый удерживал его без труда, словно насильник был очень буйной, но бесполезной мягкой игрушкой в лапах хищника.

Когда они закончили, кровь уже впиталась внизу, сделав тёмно-красную глину. Так же успело впитаться и его произвольное мочеиспускание, однако пятно на штанах всё ещё оставляло видимый след и ощутимый запах.

Пострадавшая кисть сильно тряслась, и теперь она выглядела как платок, растерзанный стаей пираний.

— Где Раш? — скрестив пальцы, Пак сел рядом на корточки. Тон его звучал серьёзно; впервые за долгое время.

Насильник качался исходя слюнями, словно ему по башке заехали тяжёлым камнем:

— Я не… он… Я, он… — речь так же была нема к сознанию. — Он… шантажировал меня.

— Та-а-а-к… — кивнул Пак, вспомнив знакомые слова.

— Хотел, чтобы я для него… шпионил. Чтобы я босса предал.

«Собирает компромат, — подумал Пак. — Вооружается рычагами давления».

— Что ещё?

— Я больше ничего не знаю…

Пак на какое-то время застыл, глядя в лицо контуженого собеседника…

— Я… тебе верю.

— Отпусти меня… Прошу.

— Что-ж… ты хорошо себя вёл. Но этим ты ту девочку не воскресишь… Я дам тебе шанс. Точно такой же шанс, который был и у неё против верзилы насильника.

Двое в противогазах вновь вцепились в него: один за плечи, другой за нетронутую руку, на которую затем была нацеплена перчатка. Она была металлической с хорошо просматриваемыми механизмами, штырями и поршнями внутри.

Устройство щёлкнуло на его руке и отпало…

Кости остались нетронутыми, однако всё что их обволакивало вскоре отлегло как кожура от банана. Страшный вопль был столь продолжительным и бесконтрольным, что Пак прождал его, а уже потом заговорил:

— Теперь правила: одна твоя рука подверглась «Тёрке». Другая — «Обананиванию». Ну, у тебя есть ровно полчаса, чтобы этими ручищами раскопать себе могилу. Можно не глубокую, главное, чтобы ты сам туда мог поместиться… Эй, ты меня вообще слышишь? — Далее Пак отдал Нексусам новый приказ: — Приведите его в чувства!

В шею истерзанного был введён препарат, что будто дал ему вторую жизнь: тот подскочил, потерянно осматриваясь по сторонам. Следом, с задержкой пришло яркое осознание, где он находился и что ему предстоит сделать:

— Аааааа! — жалобно простонал насильник, улицезрев свои руки-тряпки.

— Вперёд. Не теряй и секунды.

Нексус 41 вынул из нутра своей длинной дублёнки складной стульчик, раскрыл и поставил на землю. Пак присел на него скрестил ноги и откинулся назад, внимательно наблюдая…

Насильник рыскал в поисках более мягкого участка земли. Обноски из кожи и мяса, приводились в движение ветром и шагом, болезненно тормозя его и заставляя перемещаться осторожнее как по минному полю. Руки он держал перед собой, казалось, будто тот нёс дохлого осьминога с короткими щупальцами.

Участок был выбран, но стоило ему лишь коснуться грязной поверхности своими лоскутами и оголённым костями, как пронзающая боль прошла через эти конечности и столь же сильно ударила в голову. Руки сразу отдернулись, давая понять, что данная задача причинит гораздо большие страдания, чем тот представил изначально.

После второй попытки грязь уже казалась ему раскалённой магмой, которую нужно раскопать голыми руками…

— Ааааа! — выкрикнул насильник с хорошо читаемым акцентом обречённого зверя, и после он вогнал свои «щупальца» в жидкую массу.

Грязь чёрными червями вгрызалась под кожу, под мясо и начала проноситься вдоль самих костей. Она плотно вдавливалась в основания фаланг, становясь твёрдой глиной, и оставаясь там. Крики уже стали походить на мычание полоумного, но он всё продолжал грести и грести своими мягкими водорослями.

Пак внимательно смотрел на это всё — не как на театральное представление, а скорее, как учитель на ученика. Его лицо, по бледности своей не уступающее самой луне выражало серьезность, а в глазах, даже под влиянием синего света поблёскивали красные блики.

— Время! — воскликнул он, после того как взглянул на свои наручные часы. Но разъярённый копатель не останавливался. Нексусу даже пришлось оттаскивать его силой. — И так посмотрим?..

Поднявшись со стула, Пак подошел и внимательно осмотрел рукодельную яму…

— Какая досада, и половины не раскопал. Убить его! Метод «Общипывания».

Двое в противогазах пригвоздили насильника к земле.

— Ты так упорно старался, не умереть. Так сопротивлялся… Тебе это ничего не напоминает?

Один из Нексусов тремя пальцами буквально отщипнул кусок плоти. Другой отщипнул ещё кусок и так снова и снова. Пак начал ходить вокруг и рассказывать:

— Перед тобой возникло непреодолимое препятствие, которое казалось тебе шансом на спасение! — ему пришлось повысить тон, чтобы пересилить крики. — Но у тебя изначально не было никаких шансов! Та девочка сопротивлялась, будь здоров, несмотря на отсутствие возможности тебя победить! И ты убил её, чтобы беспрепятственно заняться своим звериным делом — неосознанно, рефлекторно! Ты… грёбанный механизм, который стоит разобрать на запчасти!

Нексусы отщипывали куски плоти один за другим подобно стаи обезумевших ворон. Фрагменты были небольшими; некоторые не превышали и трёх сантиметров в диаметре, что наоборот даровало очень медленную и мучительную смерть. Его боль уже затмила тряпочные руки. Кровь сочилась из тела насильника как сжатая в руке губка. А вскоре кровожадные клювы добрались и до глаз, ушей, внутренних органов и головы.

— Достаточно, он уже давно сдох!.. — спиной остановил их Пак, уже внимательно рассматривая газету с именами. — Священник?! Да вы прикалываетесь?!

Кабинка для исповеди…

— Простите отец, ибо я согрешил… — раскаянно произнёс Пак. — Я столь грешен, что тяжело мне по миру ходить.

— Что же тебя гнетёт, сын мой? — ответил священник, смотря куда-то вверх. Сторона его кабинки была укрыта темнотой.

— Все грехи человечества собрались во мне, я всеобщий их концентрат.

— Поведай же о своих грехах сын мой, и пусть Господь даст тебе смелость.

— Во время войны, на нас испытали одну из новых бомб. Она рванула рядом с мои товарищем и снесла ему пол головы… Но он всё стоял и стоял, весь трясся, и фонтанировал борщом, при этом смотря прямо на меня, хоть и глаз давно не было, только нижний ряд зубов. Потом его язык вывалился и упал на землю, и это было так… «отдельно» как нечто уже не нужное. Не знаю, он был похож на использованный презерватив розового цвета…

— И в чём же ты считаешь себя повинным сын мой? — ответил тот спустя томление.

— Да я просто начал ржать над ним как сумасшедший.

— Каждый переживает потрясение по-своему. Твой товарищ внезапно погиб. Не многим под силу бесследно пронести это мимо своего разума и сердца.

— Вы говорите не как священник. Обычно вы считаете исповедь вторым крещением, а не сеансом психологии… Ладно, а как вам такое?.. Был один грудной ребенок, который в будущем стал бы террористом, и он унёс бы с собой жизни пятнадцати человек. Нууу… я вынул его из коляски и футбольнул с горы как мячик. И когда он коснулся крутой поверхности, то стал скатываться с неё и подскакивать как невнятно огранённый булыжник.

— Грешны все. Поэтому мы не вправе указывать на грехи других или осуждать их. Но не все способны осудить грехи внутри себя: увидеть своего внутреннего монстра, а публично исповедаться тем более, так как гордыня — самый сильный грех.

— «Ад пуст, все дьяволы сюда слетелись», да отец?.. Это сказал Шекспир. Наверное, он сам не понимал, насколько был прав… А вы неплохо сочетаете психологию с религией. Эта комбинация помогла вам добраться до Надсущинатурного Виденья. Но надолго ли вас хватит на фоне мирских испытаний?

— Мирских испытаний?.. Таких испытаний хватило в моей жизни с достатком, — священник сжал в руке трость, а его белённый, слепой взгляд обратился в воспоминания…

— Дааа… война — это лучшее испытание, которое можно только придумать. Лично я считаю религиозный люд, богомолов: слепым стадом баранов. Да, именно: «слепым» и именно: «стадом баранов». Вы слепы отец, но ваши глаза видят куда больше, чем глаза зрячих. Перед миром чистый человек более оскверняемый: его мирской багаж не тронут. Это может опрокинуть его на самое дно, но тот, кто уже вылез оттуда не провалиться в бездну снова. Убийца, который стал праведником, куда лучше праведника, ставшего убийцей… Даже не знаю отец, за что и зацепиться?.. Раш навещал лжеца, убийцу и насильника — он явно кормится, но что ему потребовалось от вас отец?

— Ааа… тот молодой человек… Помощи и совета хотел он…

— Совета?! От вас? Хм, как любопытно… Интересно, какой?

Священник улыбнулся, в его тёмной стороне кабинки сверкнула искра.

— Не могу я поведать, ибо чужую душу выворачивать на показ других негоже.

Из ромбовых узоров перегородки повалил лёгкий сигаретный дым.

— Ваша манера речи кажется мне очень знакомой, хм… Скажите, а вы верите в Бога? — спросил Пак священника.

— Бог — есть лишь то, во что мы хотим верить.

— Хороший ответ. Ладно, отец, не буду вас донимать, — Пак шлёпнул ладонями по ногам и встал со стула…

— Ступай с миром сын мой.

Красочный особняк был отделан твёрдым дубом и гранитом. Небольшая группа людей, которая лежала с собственными красными полотенцами снаружи, так же в своём роде украшала каменистую террасу.

Пак подошёл к парадной двери. Через секунду та приняла на себя сильный урон и выскочила из петель.

— Я дома! — крикнул он для всех. Дюжина дам, что сидели за столом и играли в покер, дёрнулись и уставились на незваного гостя… — О, как тут много «икс-хромосомных?!» — Далее Пак в быстром шаге подошёл к их столу и шлёпнул ладонью по чьему-то мобильному телефону. И мелодия: «Экспонат от группы Ленинград» была нещадно уничтожена. — Тот, кто включит эту песню ещё раз, познает на себе все муки Ада! — И Пак ветреным порывом двинул в другую комнату…

Там была ещё одна женщина и недалеко от неё — колыбельная…

Мимоходом Пак выдернул оттуда это живое существо и закинул в камин подобно хворосту.

— Аааа мой ребёнок! — растерзанно крикнула она.

— Ой, да ладно, одним человеческим детёнышем меньше, одним больше. Он бы вырос алкоголиком и придушил свою будущую жену. Да и вообще: «Жизнь — это медленный яд», кому она вообще нужна?

Она попыталась вызволить из пламени горящее создание, но Пак её оттолкнул.

— А поскольку ты жена мафиозного босса, ты так же повинна в том: кем бы вырос твой сын… Однажды я провёл такой эксперимент: Взяв небольшую группу людей, я стёр их воспоминания и поместил в запечатанное здание, где везде были расставлены намёки на то, что эти люди являются убийцами. Накручивая себя и позиционируя как убийц, они стали в целом воспринимать убийство как дозволенное в рамках своей сущности и освободили своего зверя. Итог: кровавая бойня… Вот только настоящих убийц среди них не было… Твой сын и стал бы заложником этого окружения. Вы уже, поставили ему психологический мат…

Крики младенца доносились в неестественных красках: Будто ранее неразумное существо, под жарящей агонией кричало очень разумно, будто боль расплавила эту восковую маску, под которой прятался он настоящий. И эти крики постепенно смешивались с булькающей кожей и кипящей кровью. Это продолжалось пока они снова не разделились, но на этот раз крик затих, а плоть продолжала кричать в огне.

— Теперь говори… где твой муженёк?

Горюющая мать явно не спешила отвечать, её губы судорожно подёргивались, влажные глаза обхлёстывали огни уже тихого камина… Однако семейная фотография, замеченная Паком на столе, дала необходимый ответ: Каким-то образом, хватило лишь одного его красноглазого взора, чтобы понять, где искать, и он быстро покинул особняк через тот же, изувеченный им парадный вход…

Следующее место, которое он посетил: был заброшенный склад. Серый камень окружал строение как пояс на очень грязном кимоно. Полугнилая крыша, вместо того чтобы являть солнцу пирамиду — наоборот провисла под собственной тяжестью, словно сами лучи когда-то пробили её и теперь продолжают давить, не позволяя ей выровняться обратно.

Снаружи очередная пачка ребят украшала едва позеленевшую траву.

Пак вошёл внутрь. Несколько хорошо сложённых бугаёв, толпилось вокруг скукоженного на полу тела, и обрабатывали его ногами. Один стоял в сторонке, видимо главный самец этой стаи.

Вняв эту картину, Пак пошёл к ним.

Воздух был как вакуум, пыльный и сухой. Множество щелей никак не хотели содействовать пропускным способностям, несмотря на сильный ветер снаружи. Одним только вдохом можно было ощутить враждебность этого места, даже если списать интенсивное избиение, которое психологически вносило и свой колорит в атмосферу.

— А вы знаете, почему со времён СССР принято считать овощи полезными? — заговорил Пак со всеми и сразу. — Родители часто говорят своим спиногрызам: «Дети ешьте овощи, они полезны». Но, правда, в том, что овощи быстро портятся, соответственно они минимально подвержены импорту и экспорту. Россия славится своими плодородными землями — это большая страна — очень много овощей. Но всё гниёт. «Лучше заполнить их желудки тем, что скоро стухнет, а не тем, что можно продать». И поколение с засраными мозгами, начинает засирать мозг и другим… Примерно по той же причине религия расползлась по всему свету.

Все уже держали в направлении Пака своё оружие. Кроме одного полулысого амбала. Он выдёргивал пистолет из кармана вновь и вновь, испытывая явные трудности. Выглядело это так будто тот, корча лицо пытался запихнуть себе в карман украденную коробку печенья, при этом смотря продавцу в глаза.

— Ну же, я подожду, — сказал вежливо Пак. В итоге пистолет покинул карман и очень быстро был наведён на цель, словно этой скоростью он старался компенсировать свою раннюю задержку… — Как звать-то хоть?

Оглядев других, бугай осторожно ответил: — Коля…

— Коля значит?.. А вы знали, — сказал Пак остальной шайке, — что ваш Коля очень талантливый пианист? В правильных местах он мог бы зарабатывать тысяч сто, не меньше, а вместо этого Коля торчит здесь с вами.

— Что ты несёшь, придурок? — спросил их главный. — Кто ты такой? И где вся моя охрана?!

— Траву удобряет. Я не закончил, не перебивай. Знаешь, когда кто-то повышает на меня тон, то я представляю, что он гавкающая псина. Потерпи, я обязательно к тебе вернусь, но чуть попозже… Вот ты? — кивнул Пак на ещё одного прислужника банды; парня весьма молодого, азиатской внешности. — Почему ты не пошёл на психолога? Ведь пытался же, а потом забил. Почему?

— Дорого, — ответил тот, слабо улыбнувшись. Видимо он, как и все присутствующие считал, что силовой перевес на его стороне, поэтому парень был щедр на слова.

— Ааааааххх… — прошипел Пак в заключении. — «Дорого…» Вот в чём проблема! Из-за материального тупика отсутствуют возможности! Получается, виновато правительство?.. Или быть может это из-за недостатка силы воли: тяжело, вот поиск лёгких путей и привёл тебя сюда… Вообще силы воли не существует, это лишь громкий термин. В нейрофизиологии даже нет таких участков мозга. Однако есть: недостаточно мотивированная цель. И когда она будет мотивированна: деньгами, самореализацией, сублимацией — неважно, то ты сам начнёшь двигаться к такой цели…

Пак откинул голову в сторону побитого мужчины, что лежал на полу.

— А теперь посмотрите на это: «впятером избиваете безоружного представителя самих себя. Кинули зеркало на пол и начали х*ячить его ногами». Эта планета принадлежит людям и если ты способен убить человека, то это по определению делает тебя высшим существом. — Его красные глаза понизу подплыли к главарю банды и замерли… — Наверное, чувствуешь себя всесильным охотником бетонных джунглей, да?

Нексусы были не вооружены и давящая аура Пака, являлась недостаточным подспорьем против пяти стволов — их предводитель, это понимал:

— Не знаю, кто ты! — выступил тот вперёд. — Но живым ты отсюда не выберешься! Понял козёл!

— Дерзишь?.. Хм, как интересно… «Дерзость — это не грубость, а чёткая формулировка истины, лишённая лицемерия». Уважаю. Но когда при этом человек обманывает сам себя — это не красиво. Ты ведь уже понял, что будет большой ошибкой нажать на курок, верно?

— Пристрелите его!

Бандиты лишь шелохнулись…

— Они не выстрелят. И что же ты на них всё перекладываешь, выстрелил бы сам, вроде не сложно. — Пак пошёл прямо на него… — Знаешь, чем отличается лидер от босса? Босс бьёт кнутом своих людей, когда те толкают телегу с камнями. Лидер же встанет впереди, и начнёт толкать телегу вместе с остальными. Давай… будь примером для других… стреляй.

Но когда Пак встал практически вплотную, желание спустить курок погасло, словно подошедший был ливнем, что погасил этот костёр.

Револьвер дрожал в руке, и так сильно, что скрыть подобное было невозможно. Однако у его подручных даже в мыслях не было, осуждать своего босса, потому что они сами испытывали нечто похожее.

— Я убью тебя! — провопил главарь, ложным гневом пересилив страх, при этом тыкнув на Пака пушкой, словно это было копье, а не огнестрельное оружие. — Тебе конец козёл!

— Скажи, а ты всегда пытаешься пешкой ферзя зах*ячить?.. Знаешь, что чувствует человек, когда его запихнули в мешок, а затем начали мутузить кочергой?.. Тебя одолевает лютый звериный страх, покреплённый некой неизвестностью: ты подставляешь руки, пытаясь защититься, хотя ты не знаешь, куда именно придётся удар. Но всё равно твои руки сломаются в первую очередь, так как ты ими размахиваешь. Первые удары будут самыми болезненными, каждый из них вопьётся в плоть и прозвенит до самих костей. Боль впивается в тебя, оставляя сильный физический и психический след… Я это к чему?.. Не стоит кидаться тем, что в итоге будет сломлено… Ты король — я туз. Ты жестяная банка — я каток. Ты Человек Паук — а я Человек Тапок.

Где-то за пределами склада стали приглушённо хлопать автомобильные двери. Позже эти звуки дополнились голосами и щёлканьем каких-то небольших механизмов. Пак прислушивался к ним…

— Вот значит, как?.. И когда ты только успел вызвать подкрепление? Людские принципы меняются так сильно с годами… Чем меньше клан, тем он сплочённее… А вот когда нас немцы прижимали, то никого нам не выслали на подмогу! — Пак повернулся к Нексусам и отдал команду: — Эй, вы, Шмарапехи, пара навести шухер! Работайте по зданию! Только оставьте в живых того что на полу, их главаря и Колю.

Из больших и покорёженных дверей просочилось три человека с автоматами. Судя по их количеству — это была разведгруппа.

Нексусы стояли — в их противогазных стёклах блеснули красные луны. Позже они, не торопясь, но в размашистом шаге двинули вперёд. Их темп возрастал и, в конечном счете, те уже стали походить на пару фур, несущихся с большой скоростью. Топот был чуть ли не грохотом.

Услышав и заметив явную надвигающуюся угрозу, вооружённые люди открыли огонь. Несколько чёрных точек внезапно появились на телах Нексусов, но те не сбавили свой ход.

На подступе, существо в противогазе, которое бежало впереди, подняло правую руку в готовности нанести удар. Произошёл контакт: со всей наращенной скоростью он налетел и одним взмахом руки просто разбил человека на два мясных куска. Красные толстые провода одним плевком разбросало позади.

Второго снесло точно так же, словно Нексусы были подобны пушечным ядрам, что поочерёдно разбили слабые доски.

Когда третий боец понял, что его товарищи уже стали безжизненной плотью, он понял и то, что был окружён.

От безвыходности тот завопил и истерично вдавил спусковой крючок, тем самым напустив на одного из монстров целую стаю смертоносных пчёл. Поток свинца лился до тех пор, пока оглушительные выстрелы не сменились на щёлканье пустого автомата…

Наклонив противогаз, Нексус лишь бездумно оглядел свои кратеры…

— Какого?! — удивлённо издал стрелок, вместе с тем он опустил оружие.

Внезапно его замешательство отменилось вздрагиванием от удара в спину. Вскоре он заметил кулак, торчащий из своего же торса; он был красным от густой помеси крови и внутренностей.

Голова резко опустилась, словно он расслабил шею и позволил ей вольно упасть…

Нексус попытался вынуть руку из мёртвого тела — попытался три раза подряд; он одёргивал её, но это никак не помогало.

— Расправь руку, чтобы она стала ладонью, — посоветовал Пак.

Нексус посмотрел на него и застыл…

— Вот так… — Пак показал кулак, а затем расправил пальцы.

Не сразу, но Нексус всё же сумел вызволить конечность из плотьевого плена, отчего, уже давно мёртвая скульптура, наконец, упала.

Бандитский альфа и его шпана, в этот момент стояли и смотрели на куски мяса, отбрасывая даже мысль, что подобное мог совершить человек. Пак подошёл к их главному со спины и лёгким ударом ребра ладони хлестанул по затылку. Бессознательное тело свалилось вниз. Остальные забились в угол.

Многочисленные выстрелы были хорошо услышаны и вовне. Поэтому вооружённая автоматами и придельным вниманием толпа осторожно втекала в заброшенный склад…

— Ну, вперёд… — приказал Пак, кивнув в сторону гостей. — Идите и разберите те механизмы на запчасти.

Недалеко от открытого кабинета их главаря он обнаружил проигрыватель пластинок — его выбор пал на бодренькое кантри. Мелодия заиграла ровно в тот момент, когда пара Нексусов столкнулась с отрядом…

Кантри, выстрелы и мясные шлепки играли общими нотами, а Пак пританцовывал, вкушая это. Казалось, он дирижировал данной бойней; неумело, как мог, будто тот страдал каким-то расстройством двигательного аппарата.

— Я люблю музыку! Это лучшее что создал человек! — заговорил он с оцепеневшим Колей. Громко, чтобы было слышно сквозь громкое звучание. — При прослушивании моего любимого Моцарта я подметил важную особенность, которую ранее я не замечал с нужной стороны!.. «Музыка — это телепатия 21-го века!» Автор вложил ритм, тон и настроение в свою композицию, а слушатель способен принять всё это на расстоянии! Не слова, не дары, а настроение самого автора! Причём это настроение способны воспринимать даже ничего не понимающие младенцы. И я считаю, это заслуживает внимания и освещения! А, как ты думаешь? Да, я знаю, что тебе насрать! Тебе лишь бы популярное впихивать себе в уши, набивая их плотным и непроходимым говном! А хотя даже говно — это что-то правильное для Вселенной, особенно если оно кому-то нравится! Объясню, что я имею в виду…

От неумелого танцевального движения Пак потерял равновесие, но быстро выровнялся и продолжил диалог:

— Есть математические формулы, которые объясняют устройство мира. И если эти формулы перевести в музыку, то она будет звучать очень гармонично, то есть: «правильно». И самое интересное здесь то, что выходит, эту музыку создал не человек, а сама Вселенная, её законы. И раз нам нравится музыка, то это является прямым доказательством связи человека с Вселенной.

Это противостояние равным было не назвать: Целые обоймы свинца вливались в противогазный дуэт, однако те даже не дёргались. Нексусы же, в отместку наносили удары лишь одними голыми руками: при этом всякий раз отшлёпывая челюсти недругов. Так же они вырывали конечности, подобно сырникам в огороде. А кости беспрепятственно ломались, будто их и вовсе не было. Под конец двое Нексусов размазали по станам и ту свиту, что недавно избивала человека на полу.

— Коля, можешь идти, — сказал Пак.

В холодном поту и тряся от страха головой, Коля посмотрел на него…

— Вперёд, смелее…

Пластинка закончила играть, перейдя на шум…

— Да не трону я тебя! И Коля… возьмись, наконец, за пианино.

Словно продетый крюками он пошёл вперёд; взгляд так же направлен только вперёд. Этот шаг был не торопливым, как если бы он плыл на лодке и старался не смотреть на воду внизу, что была переполнена распотрошёнными трупами.

Судно Архонт. Где-то очень глубоко под палубой была камера, которую наполнял зелёно-голубой приглушённый свет…

— Вилен?.. — сказал Пак в свой сотовый. — Мне нужна та посылка.

— Эта, которая: «Мамашка?»

— Да, она самая.

— Пять минут, босс!

— Отлично, мы никуда не спешим…

— Выпусти меня тварь! — прокричал узник. Тот самый предводитель банды.

— Не спеши. Сперва скажи мне, где Раш?

— Да пошёл ты пи*р!

— Нет, меня Пак звать, а тебя?

— Где мои люди, козёл?

— Неправильный вопрос, лучше спроси: где находишься ты сам? — Пак откинул ладонь вправо. — Добро пожаловать на Архонт, — пояснил он. Там был очень длинный, и казалось бесконечный коридор. Пустые камеры уходили далеко-далеко и сливались там, пока их голубой цвет не становился синим, а ещё дальше он обращался в чёрный.

— Выпусти меня, я тебе пасть порву! Тебе уже конец!

— И зачем мне тебя отпускать скажи?.. «Пасть порву… Тебе конец…» На-угрожал мне тут, а теперь я боюсь тебя выпускать. По правде, я собирался это сделать, но теперь, увы. Это отличный пример, как сильные негативные эмоции ломают отношение к тебе. Большинство войн начинаются из-за непонимания или… из-за страха. Но такие как ты непросто разрушители — ты вирус. Сначала мозг человека ничто не сковывает. Ты обладаешь безграничной творческой силой, обучаемостью и непредвзятым мнением, но под давлением жизни, ближе к 30-ти годам, твой мозг обязательно отсеет всё ненужное. И как итог, все твои мысли будут обращены на: «что пожрать, с кем размножиться, и только деньги станут твоей целью, живя от зарплаты до зарплаты». И из-за своей однобокости ты с гнева будешь пытаться приравнивать всех к такому же существованию, даже критикуя их за нестандартность. Тем самым ты морально и эволюционно тянешь новаторов вниз. Ты тянешь этот мир в свою собственную примитивность. Гнев, эгоизм, материализм — ты всё это сгущаешь и навязываешь другим. Всё это гвозди твоего гроба, под крышкой которого уже гнилой труп… Фридрих Ницше как-то отметил, что мораль — это всего лишь фикция, чтобы оградить обычных людей и тем самым выделить сверхлюдей из общества. А ты взгляни на себя? Своим лидерским примером, ты даже уничтожил собственного сына, поздравляю.

— Мой сын, что ты сделал с моим сыном па*ла?!

— Ну… Я просто решил, что в вашем домашнем камине было недостаточно дров.

Тот затих…

— У него бы сформировалось тупое подсознание, у тебя тоже тупое подсознание — сказал Пак, приправив тон юмором. — Знаешь, что такое «Эффект Фантомной Конечности?» Эволюция не привыкла к тому, что, если отрезать человеку руку, он выживет, из-за продвинутой медицины. Чувствовать ту, когда она уже отрезана — это обман мозга. Видишь? У человека даже подсознание тупое.

— Я убью тебя! Слышишь меня?

— Эээх… достал. Думаю боль поможет тебе пережить эту психологическую травму. — Пак кивнул Нексусам: — Сделайте ему: «Зубную Карусель».

Дверь в камеру всё это время не была заперта, так как узник был прикован кандалами. Один из прислужников схватил приговорённого сзади под руки, другой полез в его рот с плоскогубцами…

Выдирать зуб он не стал, а вместо этого сломал надвое, оставив только выпирающие белые скалы. Пленник начал пинаться, кричать от боли и пытаться оттолкнуть руку палача, но тот был неподвижен как насекомое, застывшее в янтаре.

Пытка только началась, а он уже едва не терял сознание.

Нексус откинул плоскогубцы в сторону и вынул из внутреннего кармана шило для плотной кожи. После чего он вонзил его в тот самый повреждённый зуб, достав до нервов. Далее последовали круговые и размашистые движения.

Агония стала бешенством. Но неосторожный стоматолог, продолжал и продолжал, глубже пропихивать шило, почти вдавливая его до челюстной кости. Благодаря вращению вся эта зона превращалась в бело-кровавый кисель…

— Ну? — Пак наклонился к его изодранному внутри лицу. — Не передумал? Говори, где Раш?

Рот болезненно трясся, выделяя розовую жижу, но он всё же был способен выговаривать слова:

— Он… он сейчас…

Пак приблизился почти в упор, навострив ухо:

— Что, ещё раз?

— Он сейчас… мамашу твою дрючит. Ха-ха… (откашлял).

Опрокинув взгляд в пол Пак выдохнул…

— Русская мафия… Вы что, все такие твердолобые? Это из-за гордости или высокомерия? Ладно, раз уж речь зашла про мамок… — Нексус отпустил его, позволив упасть коленями на бетон, но тот ничего не почувствовал. — Знаешь, что самое жёсткое в процедуре расстрела? Когда у тебя на голове мешок: ожидание и фантазия. Ты думаешь: «куда прилетит первая пуля, может в руку, может в живот, лучше в голову». Но со временем ты напрягаешься весь, каждая мышца… Вот так ты и будешь стоять в напряжение, пока остальных перестреляют. И, получив заветную пулю, тебе уже становиться всё равно, даже не больно. Однако мой же следующий удар придётся не в руку, живот или голову, и вовсе не по твоей никчёмной плоти.

— Делай со мной, что хочешь, я тебе ничего ни скажу…

— Оу-у, не собираюсь я с тобой ничего делать. А вот скажем… с твоей мамой.

— Только тронь её, слышишь! — выфыркивал он красные слюни, словно пёс.

— Ну… Поздно, она уже мертва. Что, не веришь?! Киньте её сюда.

Из-за угла вышел третий Нексус и что-то зашвырнул в камеру. Это было худощавое старое женское тело. Оно было украшено красными каблуками и белым платьем, которые немного сочеталось с её открытыми трупными глазами серого цвета.

— Нет, нет! Ааааа, нет, нет! — отползал он в зверином отрицании к стене. Даже когда узник упёрся в неё лопатками, он всё равно пытался через неё протиснуться, будто сбегая от взгляда покойника, что смотрел прямо на него.

— Мне вот интересно, усиливается ли Эффект Зловещий Долины, если труп является родственником?.. Думаю, что да. — Пак схватил усопшую за волосы как куклу и поднёс почти в упор к сыну. Одной рукой он удерживал челюсть трупа, другой — его руку. И далее Пак начал ими двигать, при этом выговаривая противным женским голосом слова, будто имитируя владелицу: — «Ой, кажется, я съела что-то не то, у меня началась изжога!..» Кстати, я уже её отнекрофилил…

— Прекрати, нет-нет, пожалуйста! — рыдал бандит.

— «Прекрати, нет-нет, пожалуйста!» — дразнил Пак. — Я прекращу, если ты скажешь, то, что я хочу. «О, смотри сынок, я в рифму начала говорить, хо-хо-хо!»

— Я не знаю кто такой этот Раш!

— «Я не знаю кто такой этот Раш». Что? — прекратил Пак манипуляции с мертвецом, полностью замерев… — Вижу, ты не лжешь… что же теперь, получается?.. — Раздумчиво отбросил он усопшую в сторону как мокрое полотенце… — Раш, ах ты!.. Я напал на Братву и теперь у них с тобой есть общий враг… Чёрт, ты и мафию хочешь прибрать?! Хитрющий лис… С Дингиром сражается и ещё умудряется меня обскакать?! Как же глубоко осели твои корни? — Пак внезапно хлопнул по плечу узника: — Хрен с тобой мой мафиозный дружочек! Убивать я тебя не буду, но ты должен пройти одно несложное испытание…

Архонт причалил где-то на берегу рядом с лесной чащей…

— Задача твоя вот в чём: Ты должен будешь пробежать всё это залесье и выстрелить в воздух из сигнального пистолета, который лежит на отмеченном камне. Однако есть одно условие, или, скажем так… ограничение… Ты своими поступками в прошлом оставил очень видимый кровавый след и тебе придётся оставить его вновь… — Пак кивнул Нексусам. Один из них вынул крючкообразный нож.

Через минуту грязный хирург срезал толстый слой кожи со стоп испытуемого. Другой лаборант весь процесс удерживал того на весу и когда он опустил прооперированного на землю, то открытые обескожанные участки наступили на какую-то ветку и пару камней.

Болезненный позыв сразу свалил его на присед…

— Ну, побежал, — меланхолично сказал Пак. — Кстати, чуть не забыл, у тебя есть всего тридцать минут, чтобы выполнить эту миссию. Это я так, во избежание жульничества. А то были и такие акробаты, что на руках весь путь ху*чили. А под такую ситуацию, название: «Кровавый След», теперь уже не очень подходит да? А нестыковки меня раздражают. Не делай то, что меня раздражает.

Встать на «красные тапки» он смог, но далее тот не двигался: c такой «обувью», ему вся земля казалась спиной дикобраза.

Первый шаг — и иглы впились…

Потом ещё шаг… и третий — он пошёл…

Со временем иглы отступили и сменились на сплошной огонь: ощущения стали везде одинаковыми и это помогло…

Переступая через ветки, он не заметил серый камушек и окрасил его красной стопой: Боль едва не скинула его на землю, но, быстро осознав, что подъём будет куда более, болезненнее и дольше, он сумел подавить свою агонию и выровнялся как циркач на верёвке. В нём читалась внутренняя борьба с самим собой. Впервые этот человек дал волю не своему внутреннему инстинкту, что доселе управлял его поведением, а самому себе. Разум смог запереть животное.

— Аааааа! — провопил испытуемый и побежал вперёд, что есть сил.

— О, красавчик! — воодушевлённо прокомментировал Пак, поняв, что сейчас произошло.

Тот нёсся через деревья, оставляя кровавые следы. Наткнувшись уязвимой плотью на выпирающий корень дерева, он проскользил по нему из-за крови и покосился на бегу, но вскоре выровнялся. Теперь казалось, что на пути к цели, его уже ничто не могло остановить…

— Я знал, что он справиться — сказал Пак, наблюдая красный шлейф в воздухе. — Ладно, други мои, идём по домам. Поднял же он мне настроение! Самое время посмотреть какую-нибудь комедию! Например, «Дом 1000 трупов». А Рашем пускай Вадик занимается.

ГЛАВА 5. НИБРАС

«Раш?» — сказал чей-то голос во тьме.

— …

«Ты меня слышишь?»

— …

— «Проснись, твою мать!»

Когда он с усилием поднял веки, то отражённый от снега свет ударил по глазам. Прищурившись, Раш распознал среди бликов высокие деревья и не сильно заснеженные равнины. Во рту осел привкус крови…

Ни одежды или обуви на его теле не было, только свисали от пояса до колен чёрные тряпки, что напоминали водоросли.

«Нибрас…» — осуждая, произнёс он в голове.

«Что? — ответил голос. — Ты же сам знаешь: когда я голоден, то не контролирую себя!»

«Пак наступает нам на пятки, — Раш поднялся. — Теперь он знает, где искать».

«Ну, извини!»

«Где тело?»

«Вот, иди по кровавым следам».

Раш провёл взглядом по довольно размашистой красной дорожке из потрохов и крови:

«Мог быть и поаккуратней. Это прямо рай для криминалистов».

«Эй, ну я же извинился! И не всё же так критично, верно? Приберём здесь, и будет, как не было».

«Пак всё равно нас учует, но прибраться надо. Не хочу, чтобы нам сели на хвост ещё и копы».

Раш скрутил снежный ком, который вобрал в себя все следы от разодранного тела, но основной кусок всё же остался. Он обернулся назад, проверив, не упустил ли хоть пятнышко…

«Следы убрали, — сказал Нибрас, — а как быть с телом? Понадобится снежок побольше».

«Снег нужен был для того, чтобы собрать всё вместе. Скинем тело в реку вместе с остальным. Под течением снег будет таять, это создаст постепенное вымывание из него крови и внутренностей. По отдельности структура теряет целостность для наблюдателей: Кровь смешается с водой и перестанет быть кровью. А мягкие внутренности станут удобрением и кормом для рыб. К тому же эта река не проходит близь жилых районов. Само тело точно найдут, но не скоро. И раз здесь теперь нет следов, они не смогут связать это место с убийством и полицейские спишут это на нападение медведя».

«Да, я тоже, замечал, что мои оттиски на трупах, напоминают медвежьи. Оказывается, у меня есть когти. Интересно, какие они?»

«Ты что, даже своих когтей никогда не видел?»

«Когда я превращаюсь, то всё становится как в тумане».

Предав все останки реке, Раш смотрел, как та частично цепляла фрагменты плоти и уносила их с собой. Снег становился прозрачным и объединялся с течением.

«Ловись рыбка большая или маленькая! — подшутил Нибрас… — Эй, Раш, когда ты будешь пировать, а? Меньше корма — больше трупов».

«Это я уже понял. Расставляя капканы, я забыл о незаметности. Нужно снизить все потенциальные риски как можно быстрее. Пак близко, и когда он предстанет перед нами, мы должны разорвать его на куски. А для этого нужна очень большая сила, и… союзники».

«Ты хочешь, чтобы Пак прыгал по их головам, в то время как мы будем кормиться? Поэтому ты и оставил ему ту газету с именами?»

«Не совсем. Но ты мыслишь правильно… очень неплохо, Нибрас».

«Ясен пень! Ты же мне ни хрена не рассказываешь, вот и приходится догадываться!»

«Я всё просчитал, но ты способен всё испортить. Поэтому больше никаких распотрошённых тел».

«Для столь мудрого чувака, ты слишком часто тыкаешь меня носом в дерьмо».

«По твоему тону я отлично понимаю, что из этого урока, ты извлёк не всё».

«Блин, но мне нравится эта бесконтрольность! Это весело! А после очередной разодранной жертвы ощущение превосходства затмевает всё! Без этой веселухи мне сама жизнь не мила! Но… ладно Раш, я тебя понял. Буянить больше не буду, обещаю своей обещалкой».

«Ты способен этому сопротивляться, просто не хочешь. Видимо Пак — недостаточно веская для тебя причина. Если ты не поглощаешь человеческую гниль, то сам идёшь за их жизнями, однако мы — не Пак… Мы нечто, что способно развиться, эволюционировать — это и позволит нам победить».

«Ты слишком далеко заглядываешь вперёд».

«Чтобы одолеть врага, нужно его опередить. Нужно видеть ситуацию дальше него».

«А я вижу, что мы стоим у чёрта на куличиках в одних тряпках на заднице».

Раш оглядел себя.

«Да, маскировка никудышная. Сначала нужна одежда и деньги».

«Будешь собирать урожай?»

«Ага».

Найдя первый частный дом Раш проник во двор и смахнул с верёвок для сушки чёрные штаны и того же цвета толстовку с капюшоном. Так же тот прихватил и тёмно-красное покрывало, которое он обернул вокруг себя. Уверенно перебирая босыми ногами снег и ветки, он вышел на оживлённую улицу.

Всего за один час, Раш обошёл весь город, собирая из сетей некую добычу:

Это были небольшие деревянные ящики белого цвета. На них, красной краской отмечался крест и надпись: «Помощь церкви». (Раш сделал их вручную, а материал раздобыл на свалке). Они были прикреплены к стенам магазинов, аптек и т. д.

Несколько таких изделий набили его карманы под завязку.

«Этот тяжелее прочих», — произнёс в голове Раш, снимая очередную прямоугольную деревянную конструкцию. Данное действие происходило в центре оживлённого вокзала.

«Наверное, услышать от меня такое, будет весьма шокирующе, но… это же бесчеловечно, разве не так?»

«Медведь, который заживо съедает лосося, тоже не несёт с собой человечность».

«Нет, это понятно, я имел в виду другое: Все эти люди… почему они даже на тебя не смотрят? То чем ты сейчас занимаешься, это же такой гадкий плевок в сторону церкви?»

«Это потому, что мои действия не нарушают их сублимации: веры в бога, на публичный лад».

«Что?! Чё-то я ни хрена не понял».

«Вот скажем: если я зайду в дом божий и при всех оскорблю Бога. Что тогда произойдёт?»

«Они набросятся на тебя с кулаками или сожгут на костре?»

«Ну, если отбросить твоё утрирование Нибрас, то, да, так и есть. А почему?»

«У них, есть определённое место или окружение, чтобы блеснуть своей верой?»

«Верно. А что ты видишь сейчас? Здесь нет отсылок, чтобы те блеснули своей верой. А значит, и нет мотива, усомниться что: „этот чувак, снимающий со стены подношения не является служителем церкви“. И подсознание делает их слепыми. Здесь много людей, но в социуме они слепые. Чем каждый отдельный человек более, стадотезирован, тем ментально слабее общая система. И всё это умножается на само себя. Однако для людей, подобное виденье всего лишь приятные пушистые цепи, поэтому от них очень сложно отделаться. Ты ранее упоминал про некий: „гадкий плевок в сторону церкви“. Да он имеет место быть. Вот только этот, „плевок“ играет мне на руку».

«Воры? — предположил Нибрас. — Вот почему они не украли ни одну из твоих самоделок… публичные места. А кража предмета с надписью: „Помощь церкви“, и есть этот плевок в сторону самого Бога. Так вор даже и не подумает публично их украсть».

«Да, святые публичные места являются отдушиной для их всеобщего, эгоистичного самовыражения через Бога, это и есть ошейник; невидимый и тёплый… Тем не менее, даже если перед людьми предстанет сам Господь Бог, то они его не узнают».

«Это, в каком смысле?»

Раш прикрепил деревянное изделие к стене. И обвернувшись покрывалом, он пошёл в сторону автобусной остановки.

«Столько много информации, что создаётся путаница и истина теряется. А реверсивная психология подливает масло в огонь, — продолжил он. — Если перед людьми окажется чистейшая душа, то в конечном итоге такой бесгрешник станет в глазах народа, полной противоположностью себя изначального; даже вопреки реальности. Они будут искать в нём изъяны, так как он идеален. А тот, кто ищет, всегда находит — в психологии человека, данное правило является абсолютным. И в самом конце: святейшая душа, станет, демоном воплоти… Чтобы увидеть Бога, нужно сперва распознать его в себе».

«Ты про самоаналитику? Нуда, если бы все были такими как ты, то мир бы превратился в утопию».

«Да, но это невозможно».

«А как насчёт того священника, к которому мы ходили?»

«Ты отлично знаешь, что он не человек, Нибрас, — хоть и долго жил среди них. И он — фигура на моей доске, которая ещё сыграет свою роль».

Подъехавший автобус прошипел и открыл двери.

«А куда мы едем?» — спросил Нибрас.

«К Шельме».

«Гадалке?! А разве они не все вымерли, когда нагрянул Пак?!»

«Не все. Выжила только самая сильная».

Раш шагнул в транспорт.

«А зачем нам к ней?»

«Мы должны вычислить, где находится Пак. Нужно понять: есть ли у нас время на еду или нет… Раньше я просчитывал все его ходы, но теперь…»

«Но теперь, после моего косяка всё полетело к черту?»

«После, „нашего“ косяка».

«Нашего?! Ты сказал: нашего?!.. Давай я тебя расцелую! Муа-муа».

«Отвяжись», — с улыбкой повернулся Раш в сторону окна.

«А как именно она найдёт Пака: вселиться в ворона, и будет искать его с высоты птичьего помёта?»

«Может и так».

«Надеюсь, она не будет в этот раз закатывать глаза и поедать несчастных головастиков?»

«Зная Шельму, — возможно всё».

«Спасибо, утешил».

Раш пригляделся в окно более пристально, словно теперь он следил за чем-то конкретным:

Там была мать, которая везла сына на снегокате за верёвку. Мальчуган игриво вертел рулём, представляя себя брутальным гонщиком.

«Забавно… — подумал Раш. — Как бы сильно этот пацан не крутил руль, он всё равно окажешься там, куда его привезут. Он вырастит, а этот урок усвоен не будет, лишь укрепится иллюзия контроля. Хоть жизнь и принадлежит тебе, но не ты её хозяин».

«Да, это прямо про нас с тобой! Мы долго сидели взаперти… очень долго. И мы давно ничего не решали… Я даже забыл, что такое: свобода выбора».

«Наша остановка».

Раш встал, и вскоре покинул транспорт.

По сторонам стояли одноэтажные дома, дорога впереди была широка и открыта. Её тонкая снежная гладь самоубийцей грелась под солнцем и как ковёр в тронный зал приглашала по себе пройти.

Одно из строений было куда меньше остальных, и оно уже сомнительно напоминало жилище: черепа, висящие на верёвках и скопище дохлых ворон как новогодние гирлянды украшали стены. Забор уже на расстоянии оказывал враждебность: там было чему цвести, однако вместо зелёных расслабляющих глаз тонов — лишь чёрное там властвовало.

На фоне этого колорита играло пара детишек, что наставляли друг друга игрушечные пистолеты и вскрикивали:

— Пиу-пиу! Я тебя убил!

— Нет, я тебя! На мне бронежилет!

«Ха-ха-ха! — посмеялся Нибрас. — Тренировка упрямства с молодости!»

Раш улыбнулся и направился вперёд…

Вдруг из ведьминой хижины выскочила женщина, едва не сбив его с ног. Её шаг был торопливым, а выражение лица ошарашенное и немного напуганное.

— Сумасшедшая! — ругнулась она в сторону тёмного строения и в охапку собрала детей. — Быстрей уходим отсюда!..

«Гляжу, Шельма не из тех, кому приходится метлой отгонять клиентов», — сказал Нибрас.

Отведя занавески в стороны, Раш вошёл внутрь.

Полки были забиты банками с языками, эмбрионами и какими-то непонятными животными, которые с виду казались и вовсе инопланетными. Некоторые черепа странных форм и книги, так сильно опечатались паутиной, будто это сладкая вата, не позволяющая этим предметам рассыпаться на части. Однако там находились: и роскошный диван, дорогой плазменный телевизор, почти закрывающий стену, камин, и куча картин. В купе всё это гасило враждебность, придавая тепло и уют.

— О, это ты Раш, — на звук колокольчика явилась девушка лет тридцати. Большой шляпы она не носила, но слегка готический грим и тёмно-синяя роба с прорезом в груди имели место быть. Длинные чёрные волосы и строгий, но одновременно мягкий взгляд. Сигарета между пальцев. — Зачем пожаловал, красавчик?

— Привет, Шельма. Вижу, ты смогла пережить прибытие Пака, — заговорил Раш, медленно проходя вблизи полок.

«Спроси, где её офигительная шляпа?»

— Нибрас спрашивает: где твоя офигительная шляпа? — озвучил Раш.

Шельма слабо посмеялась, плавно сомкнула глаза, украшенные длинными стрелками, и затем открыла их:

— Она слишком сильно выделяется. Перебарщивать с образом тоже не стоит.

— Даже в век информации настоящая ведьма вынуждена пользоваться декором, — для себя заключил Раш.

— Ты по делу или просто так?

— По делу.

— Убийство, приворот, порча, стихийная катастрофа, поиск?..

— Поиск, — остановил Раш. После чего он перестал расхаживать, встал и впервые повернулся к собеседнице: — Нужно узнать, где сейчас находится Пак.

Эти слова заставили ведьму сразу потушить оставшуюся половину сигареты. А из её флиртующего голубоглазого взгляда тут же ушла вся игривость.

— Я сейчас, — сказала она и ушла в другую комнату.

Раш сел в красное кресло, размещённое напротив стола, на котором, по-видимому, и проходили все операции.

«Эй, Раш, скажи… — произнёс Нибрас. — Эта „Барби Тьмы“ стопудово грешница до мозга костей, так почему бы не использовать её как бесконечную пищу для поглощения негативной энергии?»

«Она знает свою тьму, и использует её, как ей вздумается, — ответил Раш, немного осуждая. — К тому же она помогает нам; похищать её энергию — крайне нелогично».

«Нет, ты не подумай, Шельма мне по душе!.. Ну, за исключением, когда она начинает поедать, каких-нибудь мышей или сколопендр. Эээввв! Даже для меня это жутко!»

Когда Шельма вернулась, то кинула на стол дохлую ящерицу, и быстренько принялась расставлять свечи по периметру, образуя контуры пиктограммы. После она присела напротив Раша.

«Ящерица?! Блин Раш, ты посмотри, какая она огромная?!»

«Расслабься Нибрас, она не станет, её есть. Это же некромантия: в ней используется отрицательная энергия тлена сущего для манипуляций с реальностью».

Сделав пару неглубоких надрезов на ладонях, ведьма сомкнула их в сильном шлепке и закрыла глаза…

Руки затряслись…

Позднее стала трястись и её голова.…

Так продолжалось ещё секунд двадцать, затем свечи внезапно зажглись, ведьма откинула голову, а её глаза открылись уже в белом как мел цвете. Мёртвая ящерица, без единого намёка на огонь моментально превратилась в чёрный дым и развеялась.

Шельма начала плавно водить по кругу головой. Её бормотание звучало беспорядочно и жутко, пока оно постепенно не облеклось ясностью:

— Там боль, там страдания, крики, там безграничность, — почти хрипела она. — Это место… оно нигде, но в тоже время… повсюду. Вокруг голубая бездна, она смотрит на него и плачет.

«Голубая бездна?! — зацепился Нибрас. — Вода?!»

«Да, Пак сейчас на Архонте», — дополнил Раш.

«Это плохо! Раш быстро скажи ей убираться оттуда!»

«Нет, нужно узнать, к какому берегу он причалил».

«Какая к чёрту разница? Он может в любую секунду перенестись куда угодно! А раз он уже почуял нас, то появится в ближайшем море или озере!»

«Думаю, ты прав». — Далее Раш заговорил уже вслух: — Шельма, достаточно…

Ведьма никак не отреагировала…

— Шельма?

Вдруг её сильно затрясло, сомкнутые в ладони руки разомкнулись и мертвой хваткой вцепились в подлокотники кресла. Ноги стучали по полу, из тела выходил чёрный пар, словно она переживала казнь на электрическом стуле…

После всё разом затихло, но чёрный пар продолжал выходить. Со временем её глаза заразились огненно-красным цветом. И внезапно этот взгляд прибрёл некую сознательность, а затем пугающе подплыл к Рашу.

— Ну, здравствуй, Раш, — заговорила оно тяжёлым голосом, словно это было несколько человек. — Твоя ведьма сейчас не может ответить на звонок, оставь своё сообщение после…

«Это Пак! Это Пак!» — запаниковал Нибрас.

— А, и тебе привет, Нибрас.

«Если тронешь эту ведьму, я твои красные глаза тебе на жопу натяну, понял?»

— Вот облом! По завершению нашего разговора, я собирался для красочности взорвать её милую черепушку. Но раз ты так просишь Нибрас, тогда ладно.

— Чего тебе Пак? — спокойно спросил Раш. — Явился, чтобы показать, что ты можешь это сделать?

— Просто скучно мне порой, вот и решил… Кстати я оценил твою приманку, мне очень понравилось! Конечно, твоя тактика проста и это разочаровывает. Но зато веселухи было хоть отбавляй. Так что если у тебя остались в запасе ещё печеньки, то дай мне сожрать их все!

— Да, тактика моя действительно проста. Но она уничтожит тебя, Пак.

— Ясно, ты собираешься набраться силушки. Ты воспользовался этой гадалкой, чтобы понять: не сижу ли я у тебя на хвосте.

— Молодец, — меланхолично похвалил Раш.

— Почему ты злишься на меня, Раш? Злой ты… Однажды Оскар Уайльд сказал: «Дети начинают с того, что любят родителей. Потом они судят их. И почти никогда не прощают».

— Мудрый человек, — сказал тот, ухмыльнувшись.

— Что ж, похоже, ты ещё не все карты раскрыл… Хорошо, Раш! Я оставлю тебя в покое на момент кормления! Правда, по твою душу я уже выслал Вадика, так что, ты это… гляди в оба. И в завершении добавлю: неважно, чем закончится наше с тобой противостояние, но, если ты разочаруешь меня… Это не весело.

Шельма обессилено упала глубже в кресло. Тёмная аура отошла от её тела, а глаза стали прежними сапфирами, однако теперь они источали куда менее энергичный свет…

— Больше не проси меня об этом, — тихо пробормотала она.

— Извини.

— По старой дружбе, денег я с тебя не возьму, к тому же мне осточертела твоя мелочь, — показала ведьма уставшую улыбку.

— Спасибо, — заразился улыбкой и Раш. — Я рад, что ты выжила.

Шельма понимала, что её собеседник очень рациональный индивид, который всё делает для себя самого, поэтому услышанная благодарность была для неё довольно весомой.

«Получилось, — сказал Раш, немного отойдя от логова ведьмы. — Как я и рассчитывал: Пак дал нам фору».

«Погоди, так ты это с самого начала планировал?!»

«Да. То, что Пак перехватит Шельму, было, ясно сразу. Когда он появился, я стал осмеивать его, чтобы он как-то показал своё превосходство, поэтому Пак и выбрал: демонстративное снисхождение. И он никогда не нарушает своего слова, поэтому теперь у нас есть время на трапезу. Чем мы сейчас и займёмся».

«Круто! Но ты не думаешь, что он специально позволил тебе свободно плавать, чтобы выманить, а потом сожрать?»

«Очень даже возможно. Но, во всяком случае, он дал нам время… и тем самым Пак прислонил дуло к своему виску».

«Я это понимаю, но…»

«Что говорит тебе твоя интуиция Нибрас?»

«Она говорит, что самое время жрать… вроде…»

«Интуиция часто бывает смутной и едва различимой, но она никогда не обманывает».

Центр города. В магазине с электронной техникой шла распродажа; цепочка покупателей выходила прямо на улицу.

«Эй, Раш, может уже, обувь себе купим?»

Тот встал недалеко от толпы людей и начал внимательно за ними следить:

«Когда я решу сменить маскировку с „бездомного“ на „прохожего“, так сразу и купим».

«Мне неприятно так ходить, а значит и тебе тоже!»

Некто в чёрном капюшоне, выдернул у женщины сумку и тут же бросился бежать.

«Кража?.. — недовольно прокомментировал Нибрас. — Что за мелочь, Раш?!»

«Не совсем».

— Вор! У него моя сумка! — крикнула женщина.

Спаситель подоспел сразу: Словно борец в регби он ударом сплеча сбил вора, что при падении чуть не прокатился кубарем. После чего герой подбежал к поверженному недругу и накрыл того серией добивающих пинков.

Двое проходящих мимо людей, заметили данный акт насилия, и следом накинулись на спасителя: Первый удар отправил его в нокдаун, а затем те начали нещадно забивать его ногами.

Люди с распродажи кричали им: «бьёте не того, бьёте не того!» Но те были уже полностью вовлечены в «задачу».

«Ха-ха-ха! — посмеялся Нибрас. — Ну и рубилово они тут устроили, тупые бараны!»

«Пируй, давай».

«Приятного аппетита!»

Глаза Раша окрасились в ярко-фиолетовый цвет, а чёрные зрачки сузились, делая общий взгляд очень пугающим. Его нос и приоткрытый рот едва заметно выпускали из себя фиолетовый дым, который со временем исчезал на ветру.

Все четверо участников конфликта сильно ослабели. Что заметно снизило их силу побоев. Сам же вор поднялся с земли, выбросил сумку и убежал.

«Аааа! Наконец-то! Чёрт, как же я долго этого ждал!»

К Рашу вернулись его карие глаза. Цветной дым придался распаду.

«Доволен?»

«Да я хоть сейчас готов разорвать Пака на куски!»

«Он послал к нам киллера. Если мы хотим выжить, то придётся поторопиться».

«Тогда веди своей ведилкой! Это блюдо было офигенным, аж четыре в одном?! Надеюсь, будут ещё подобные миксы?»

«Ты же знаешь, что я не контролирую Зов. Это чистая случайность».

«Надо быть оптимистом, Раш!.. Надо быть оптимистом».

Следующий Зов привёл их к ссоре между супругами:

— Ты мне изменил с этой шалавой! Кобель!

— Но я был пьян!

Не сбавляя шага, Раш прошёл мимо и сверкнул фиолетовыми глазами…

«Неважно, пьян ты или нет: Алкоголь не меняет людей, а лишь заставляет всплыть внутреннюю гниль наружу».

«Или пойти налево! — добавил Нибрас. — Вкус измены всегда разный. Интересно почему?»

«Потому что причины всегда разные: У кого-то всплывает на горизонте более подходящая особь для размножения, и самец меняет непригодную для продолжения рода модель на пригодную. Например, он может поменять свою спутницу, на ту у которой больше грудь, чтобы эффективнее кормить ребёнка. Или с большими бёдрами, чтобы легче прошли роды. Однако этот выбор не принадлежит людям. За них решает эволюция, и они слепо подчиняются ей. Конечно, в этом уравнении бывают погрешности: Есть люди, которым нравится маленькая грудь, это означает, что подсознательно этот человек считает себя самодостаточным… Период, когда он или она нацелены на измену тоже разный. Его начало можно предвидеть: После ссоры муж уже в голове начинает заранее подыскивать себе другую самку. А от старой девушки он будет избавляться: замечая в ней всё новые и новые недостатки — это является самооправдательным замещением за измену. Часто никто этого не замечает, поэтому обе стороны будут страдать лишь от симптомов».

«Да хорош, понял я!.. Просто вначале я не смог вклиниться, чтобы тебя заткнуть».

«Я хочу, чтобы ты понимал такие вещи. Ты даже не знаешь, что ешь. И к тому же, две головы лучше, чем одна. Но от твоей головы пока что смысла мало».

«М-м-м, злюка ты!.. А как же моя сила?»

«В отличие от ума, сила является не универсальным понятием. Ум может стать силой. Сила без ума — ничто. Но сочетание силы и ума — это всё».

«Ты сам-то понял, что сказал?»

«Сила и ум — это мы».

«Аааааааа… Вот, я не знаю Раш. Тебя, то охота избить, то обнять!»

«Не переживай. Ты единственный кого я считаю верным союзником. Пусть это подкармливает твоё доверие и разбавляет возникающие на меня обиды».

По пути они наткнулись на ещё одну ссору между супругами: На первом этаже было открыто окно, и оттуда летела ругань крупными кусками. Когда жена покинула комнату и захлопнула дверь, другой участник конфликта импульсом приблизился и встал на том месте, где стояла она, будто хотел схватить, но очень сильно опоздал.

«Попытка вернуть контроль…»

«Что?» — Нибрас явно думал о чём-то своём.

«Когда она ушла, муж встал на её место — это попытка вернуть контроль над ситуацией. „Прыжок во внезапно возникшую пустоту“. Они были в активном контакте, но, когда та покинула помещение и разорвала контакт, тот подошёл к двери, так как испытал утрату связи. Они дороги друг другу. Этим питаться нельзя, просто обычное совпадение. Идём дальше».

Чутьё привело Раша к месту, где кормили бездомных…

— Кусок хлеба и два яйца? — обозлился бездомный. — Этого мало!

— Еда выдаётся всем поровну. Пожертвования для церкви ограничены, пожалуйста, поймите, — ответила монашка. На двух лавочках перед ней располагался чан с варёными яйцами. Слева стояла и раздавала хлеб с более суровым лицом другая служительница церкви.

— Да к чёрту вас! — проворчал бездомный, и в алкогольной походке он отделился от очереди.

«Если человек по пьяни или по другим причинам не способен контролировать внутренние эмоции, то контроль над ними берёт его подсознание. И сейчас его обида обязательно даст отклик, даже полностью игнорируя благодарность и здравый смысл».

Недовольный бездомный вырвал из рук другого коллеги по несчастью кусок хлеба и побежал. Однако у жертвы кражи в арсенале оставалось ещё целых два куриных яйца, одним из которых тот и воспользовался. Чистый рефлекс отдал команду: «остановить вора» и ценный для него снаряд устремился в цель. Словив «жёлтого» в затылок — бег тут же стал лязганьем. Вследствие чего беглец с рогами наперевес вошёл головой в дерево и отключился.

«Ха-ха! Хрена он снайпер?! — усмехнулся Нибрас. — Слушай, сегодня прямо юмористическое шоу какое-то!»

Фиолетовые глаза Раша потухли…

«Еда была использована, как средство, чтобы наказать недруга, — поделился он наблюдением. — Необходимость негативного отклика затмевает даже выживание. Механизм взаимного уничтожения работает сильнее, чем совместное выживание. Прискорбное чувство юмора у эволюции. Или это всего лишь последствия от попытки её контролировать?.. Как бы то ни было — это слабое блюдо, но выбирать не приходится».

«Согласен, не о чём вообще».

«Может дальше повезёт?»

В детском саду вовсю голосил недовольством мужчина лет тридцати пяти:

— У вас всё есть! Еда, задницу вам подтирают, всё на блюдечке! А я вкалываю, как проклятый, чтобы не сдохнуть с голода!

«А-а-а-а, ещё один алкаш?! Раш — это скучно!»

Стая детей уже укрылась в здании. Воспитатели пытались, хоть как-то успокоить слабую душу. И им вроде как это удалось, после чего центральная калитка впустила несколько полицейских…

Впитав негативную энергию, Раш шагнул вперед, но затем остановился, обратив внимание на соседний двухэтажный дом с парой разбитых окон: Большое было едва треснуто, а маленькое разбито подчистую.

«Агрессивные нынче молокососы, — прокомментировал Нибрас. — Родители вообще за своими спиногрызами не следят».

«Да, но это не тот случай».

«Почему не тот?»

«Одно дело: плохое воспитание. Совсем другое: полное отсутствие одной из двух сторон в процессе воспитания. Это сделал мальчик, лет двенадцати, и у него нет отца».

«И ты понял это по двум разбитым окнам?.. Знаешь, это даже для тебя перебор».

«Изначально живое возникло из не живого Нибрас, вот тебе пища для размышления, — ответил Раш. Далее он взялся за пояснение: — Два разбитых окна: большое и маленькое. Маленькое разбито наверняка, в то время как большое лишь треснуто. Из-за сомнения, что этот мальчуган может не попасть в маленькое окно, он кидал со всей силой. Кидавший явно пытался самовыразиться, и компенсировать потенциальный промах».

«И причём ту его отец?»

«Сорванец ещё не осознал, что есть сила выше его самомнения. Чтобы дети не совершали выкриков души в виде разбитых стёкол, надо лишь показать эту, превосходящую силу в виде отца с ремнём или менее снисходительной матери… Большое стекло разбито не полностью, это говорит о том, что пацан только наполовину ощущал подавляющую его самовыражение стену, то есть: „мать в отсутствии отца“. Два окна — оба подверглись нападению потому, что сдерживающим фактором была мать. Будь это отец, то мы бы имели только одно повреждённое окно или ни одного вовсе».

«Ну, или он просто взял камень побольше, поэтому и разбилось только одно окно».

«Хм-хм, или так».

«Тем не менее, пожрать-пожралкой, тут не получиться».

«Это да. Ладно, я понял твой намёк, идём».

Бессмысленная ходьба по всему городу сменила день на вечер, а томление Нибраса на раздражительность:

«Ну, блин, что за фигня Раш? Где убийства, изнасилования и всё такое?! Где мой настоящий возбудильник?»

«Я что-то чую… — Раш резко взглянул налево: — Там…»

«Ну, наконец-то!»

Пропустив пару поворотов, он ступил в настоящее подполье, которое ранее скрывали высотные дома. Посреди улицы находилось небольшое двухэтажное здание, рядом с ним стояла дюжина девиц, что носили самые разные вульгарные наряды. Красные и жёлтые фонари освещали собственные острова с асфальтом и некоторых дам, как на подиуме. Здесь были свои краски и правила, это место выглядело как некий отдельный кусок, что вырвали из другого мира.

Раш не выходил на свет, а наблюдал из тени за каким-то мужичком с залысиной, что тёрся возле двери, однако охрана не желала его пропускать:

— Мне нужна Лара! Где… где она? — обречённо взывал он к амбалу в чёрной кожанке.

— Её смена начинается завтра.

— Я заплачу вдвойне!

— Ты оглох, её здесь нет!

Далее он горестно вцепился в воротник охранника:

— Но только она может дать мне то, чего я хочу!

«Бедняге просто не с кем сравнивать», — в голове произнёс Раш.

«Посмотри на него, он как наркоман, который не может получить дозу», — добавил Нибрас.

«Когда замещение внутреннего негатива даёт сбой, это приводит к сильному чувству потери контроля над жизнью, а это почти всегда является причиной депрессии. Чувство контроля нужно всем, даже таким слабым людям как он. Люди любят самообман».

К тому мужичку вышла женщина — другая, не та, которую он ждал. Она была два в одном, и её цвет кожи не уступал шоколаду. Короткие чёрные кудри.

Схватив своей мясистой рукой за волосы плаксивого гостя, она задрала его голову и подтянула к себе:

— Чё шумим?.. — её толстые губы шевелились, словно два отдельных рта, и дышала она как зверь… — Ты грязный?

— Что?! — пропищал он.

— Не мылся?..

— Нееет, — неуверенно выдавил тот.

— Тысяча за один час.

Тот с опаской кивнул, и она затащила его внутрь.

Раш проконтролировал всё в фиолетовом оттенке, после чего ступил прочь. Когда он почти свернул за угол, оттуда вышла одна из местных представительниц эскорт услуг.

— Развлечёмся пупсик? — как по сценарию сказала она.

— Знаешь, если ты вычеркнешь из своего лексикона ласково уменьшительные слова, то это значительно снизит процент нежеланной к тебе симпатии.

— Ооо, это так мило, спасибо… Козлина. — Вскоре девушка ушла, виляя бёдрами…

«Кажется, ты задел её чувства».

«Такие как она, видят только чёрное и белое: положительный ответ на её запрос, или отрицательный. Просто она сильно акцентировала внимание на том сценарии, что я её подцеплю… В общем ладно… Перекусили и хватит».

«Да, я насытился, не сказать, что вдоволь… Ну, и куда теперь?»

«Нужно не только наращивать силу… Но и стены».

«Русская мафия?»

«Да. Пора заручиться союзниками. Надеюсь, после Пака, они достаточно созрели».

«А ты уверен в этом, Раш? — навострился Нибрас. — По ним недавно прошёлся ураган, и теперь ты, как нельзя, кстати, подоспеешь на выручку?.. Они же сразу заподозрят неладное, а потом нашпигуют нас свинцом! Это всё равно, что маскироваться евреем в холокост!»

«Но в итоге их подозрительность обернётся для нас плюсом».

Раш уже знал, где искать: Внутри большого ангара находилось ещё одно, изолированное от прочих нечистот строение. И войдя туда, он вовсе будто оказался в кабинете хирурга. Белые плиточные стены были очень чистыми, поэтому они хорошо отражали свет, даже немного слепили…

— Стой, где стоишь, — послышался голос позади. Следом раздался краткий щелчок.

Раш медленно поднял руки…

«Раш что ты творишь, развернись и накостыляй ему!» — озвучил Нибрас свой план.

«Он слишком далеко, надо его приблизить». — Далее Раш заговорил вслух: — Эй ты, шестёрка, убери свою пукалку, пока цел!

Сделав три гневных и размашистых шага, некто приблизился к Рашу вплотную и тыкнул в его затылок чем-то твёрдым и прохладным:

— А ну-ка, повтори ещё раз!

Совершив резкий разворот, Раш отбил от себя руку с оружием: она почти сломалась, а пистолет отлетел и отскочил от стены как мячик. Это движение было плотно объединено со следующим. Продолжив вращение, Раш подпрыгнул, нанеся в воздухе удар ногой с разворота. Конечность как многокилограммовый снаряд хлестнула по голове недруга. И громила, почти сделав сальто, слёг на лопатки.

Вцепившись в горло лежащего, Раш поднял его над полом и пригвоздил к стене…

Тут нагрянуло ещё несколько ребят с огнестрельным оружием. Картина: как молодой парень за шею удерживал мужика вдвое больше его самого была оценена головорезами…

— Пусти его, — сказал самый хиленький из них. — Или мои ребята с радостью поделятся с тобой свинцом.

Раш меланхолично откинул свою жертву в сторону и после произнёс:

— Прошу прощения. Я думал он из наёмников Пака. А у меня аллергия на тех, кто хочет меня убить.

— «Пака?..» Ты что знаешь этого психа?

— Я знаю о нём всё… и то, как его победить.

Предводитель кивнул своим, и те опустили стволы…

— Иди за мной.

Раш проследовал за ним до некоего слабоосвещённого помещения. Судя по тому, как главарь расселся в кресле, а охранники встали на свои втоптанные позиции, это было сердце их логова.

— Говори? — произнёс он. Голос прозвучал как смирение и недовольство в одном обличии.

Внешность этого лидера не была примечательна. Его волосы цвета высохшей соломы доходили до лба, а внизу заметно затемнялись. Серые пронзительные глаза указывали на его сильный и волевой характер, но именно сейчас этот взгляд был, словно морально уязвим.

— Я знаю, что Пак сделал с твоим братом.

— Это я уже понял…

— Юра, он его шестёрка, как пить дать! — сказал верзила своему главарю. — И ты видел, что он сделал с Саней?! Такое Братва не прощает!

Раш быстро посмотрел на того, кто сказал эти слова… От такого давления громиле стало не по себе.

— Чего смотришь? — не выдержав, сказал он.

— Если ты испытываешь к кому-то неприязнь, то даже его дерьмо будет для тебя сильнее вонять. Ты испытываешь неприязнь к Паку, а дерьмо — это я… Ты боишься меня, это видно. И я отвечу на твой вопрос: Я не просто смотрю на тебя, а анализирую.

— Хэ-хэ! — посмеялся громила с потом на лбу. И затем он угрожающе подошёл к Рашу.

— Что, рассмешило умное слово? А подошёл ты ко мне, чтобы продемонстрировать отсутствие страха. Я наделён силой и являюсь для тебя чем-то неизвестным, вот ты и ссышь. Предположу, что твоя невозможность сопротивляться Когнитивному Диссонансу и насмешка над подобным высказыванием указывают на скудоумие без возможности развития. Твой показатель интеллекта ниже девяноста. И сейчас твой примитивный мозг кричит, чтобы спасти свою гордость. Сейчас ты наполовину нападаешь на меня, а на другую половину — защищаешься, но нельзя усидеть на двух стульях одновременно, вот мы и наблюдаем такие дегенеративные эмоциональные всплески с авторством дегенерата вроде тебя. Ты даже не знаешь, о чём я сейчас говорю и думаешь только о том, что я тебя унижаю перед твоими пацанами. А твоя насмешка над моей фразой, всего лишь бесполезная попытка меня заткнуть, что была пущена в ход вместо физического нападения… Однако через несколько секунд ты всё же нападёшь на меня. И это нападение будет означать, что ты так попытаешься замаскировать тот факт, что я тебя поимел.

И верзила, словно по приказу напал на Раша, но тот одним простым рывком ушёл в сторону и нападающий неуклюже занырнул в пустое пространство.

— Иногда лучший способ оскорбить человека, это открыть ему глаза на его собственные недостатки, — продолжил Раш говорить, стоя к собеседнику спиной. — Однако своим последним оскорблением я тебе помог. Я дал тебе причину напасть, чтобы ты реабилитировался перед своей компашкой. Тем не менее, все они уже давно поняли мою силу и поэтому твои друганы не осудят тебя за проигрыш, так что ты зря так стараешься… Юмор не нуждается в выветривании, разве что, через смех. Но вот гнев… Человек о приоре не знает, что с ним делать, но с должным уровнем самоосознанности — вполне. И вообще тебе не жарко: тёплая толстовка, свитер, а на нём и кожаная куртка? Знаешь, когда человек любит носить через-чур много одежды, это свидетельствует о компенсации собственной беззащитности. Это его броня.

«Раш что ты делаешь! Совсем охренел?! — недовольно воскликнул Нибрас. — Ты сейчас пытаешься играться со львёнком рядом с папой львом!»

«Я здесь единственный лев» — ответил Раш голосу в голове.

«Пока ещё нет, мы слабы Раш! Против стольких стволов точно! И ты на чужой территории: ты подозрительный чувак на чужой территории! Да они сейчас нас пристрелят и всё!»

«Успокойся Нибрас, никто в этой комнате не станет в нас стрелять, даже если я их мамаш по именам назову. Если ты подбираешь нужные слова и правильно звучишь во время разговора, то эффект от них суммируется и приумножается. Такие слова будут для них правдивей самой правды, это один из инструментов контроля. И как бы это противоречиво не прозвучало: сейчас я добиваюсь расположения их босса».

— Юрий, кажется?.. — вслух сказал Раш, обращаясь к их главному. И указав толстым пальцем через плечо, он добавил: — Где ты только откопал этого парня?

— Это моя правая рука.

— Понятно… Скажи, а ты правой рукой задницу подтираешь?

«Раш блин, жить надоело?!» — снова ощетинился Нибрас.

Юрий улыбнулся.

А правая рука вновь полезла в драку. Схватив Раша за воротник чёрной толстовки, он громко выразил своё недовольство:

— Да кем ты себя возомнил? Вздумал гнать на русскую мафию?

— Нет, я думаю, что иногда лучше молчать и казаться идиотом, чем открыть рот и это доказать.

— Что ты сказал? — громила подтянул наглеца ближе к себе.

— Кручу педали и еду я на велосипеде, как вдруг выскакивает столб, да?.. Я говорю: отпусти меня.

— А то что?

— Я указательным пальцем пробью твою сонную артерию, и из тебя хлынет кровь, что довольно быстро приведёт к твоей неминуемой кончине. Или я нанесу рубящий удар в эту же область, и артерия разорвётся внутри под кожей. Так или иначе, тебя всё равно ждёт смерть, но ты можешь сам выбрать: внутрь или наружу?

— Хорошо, довольно — остановил их Юрий с улыбкой на лице. Видимо он достаточно насладился этим представлением. — Я понял, чего ты добиваешься. Но чтобы стать одним из нас этого мало.

— Пак оставляет после себя дорожку, усыпанную трупами, а иногда это происходит в буквальном смысле. Я лишь собираю тех, кто хочет ему отомстить. Прозвучит банально, но у нас общий враг.

— Ты ведь «Раш», верно?.. Брат упоминал твоё имя…

«Погоди, он что, пережил визит Пака?!» — удивился голос в голове.

«Чёрт, похоже на то! — недовольно ответил Раш. — Я был уверен, что брат мафиози будет грешен до мозга костей, но Пак его пощадил».

«А что если Пак раскрыл ему твою стратегию, Раш?!»

«В таком случае, мы с этими ребятами сейчас бы не разговаривали столь не принуждённо. Они точно не знают, что именно я натравил на них Пака».

«Получается, он пощадил его, чтобы тебя обломать?»

«Нет, для Пака: карать грешников приоритетней даже меня. Тут что-то другое».

«Раш выруби рассуждалку, ответь ему на вопрос! Скажи хоть что-то, гляди как он на нас подозрительно зырит своей зырилкой!»

— Да, Пак ищет именно меня, — Раш заговорил вслух. — Мне искренне жаль, что твой брат пострадал в нашем противостоянии.

«Ааа, ты что несёшь? — вновь затрубил голос в голове. — Зачем ты ему это рассказал? Теперь он может связать все ниточки!»

«Братва не прощает врагов — начал Раш ему объяснять. — Моя задача отвести от этих событий нашу причастность. Им нужна причина, чтобы действовать по их же традициям. Этой причиной являюсь я. Мы с Паком похожи: акцентировав внимание на этом, его человеческий мозг, выберет самый ленивый вариант: „Использовать меня как самый эффективный яд против врага“ — так он в скором времени и заключит… Первое впечатление самое важное потому, что человек не способен переубедить себя самого на твой счёт, так как это уже будет войной с самим собой».

— Я человек верующий… — спокойно произнёс Юрий. — Мой же брат с самого детства не верит в Бога. Тем не менее, он рассказывал про этого Пака так, словно тот сам Дьявол воплоти. Ну, и кто же он такой?..

— Тот, кто хуже Дьявола. И если он того захочет, то сможет разрушить весь мир.

— Не нужно поднимать планку угрозы, чтобы ускорить моё решение… Ты ждешь, когда я использую тебя против этого Пака. Я это уже понял, просто сейчас я думаю: давать ли своё согласие или нет.

«Черт, а он хорош?!» — отметил Нибрас.

— Я не только поднимаю планку, но и говорю, как есть, — добавил Раш. — Пак вам не по зубам, во всех смыслах. Слабый часто боится сильного, а сильный боится безумного. Пак и сильнее, и безумнее. Я же пришёл сюда, чтобы попросить вас не вмешиваться со своей вендеттой. Во всяком случае… пока. Иногда, чтобы одолеть врага, нужно показать слабость. А напади вы сейчас в открытую — вас бы просто всех перебили.

Юрий испустил протяжённый вздох, откинулся в кресле и наклонил голову куда-то влево…

— Большая часть медиумов и гадалок недавно почили с миром, причём все разом и внезапно, — сказал он. — Одной из таких ведьм была моя бабушка…

— Это означает, что она была настоящей ведьмой.

— Весь этот хаос как-то связан с тем красноглазым хмырём?

— Там, где Пак — всегда хаос. Однако «хаос», — это интерпретация некрепкого ума: У такого ума нет возможности обхватить хронологию событий, поэтому он лениво сбрасывает саму попытку понимания на глобальную формулировку. Тем не менее, если враг сам вызывает хаос, то его собственное поле боя становится грязным и не прослеживаемым. Этим мы и воспользуемся в первую очередь, а потом и в последнюю…

Юрий постукивал указательным пальцем по столу в глубоком размышлении. Это длилось довольно долго…

— Принеси шестизарядное, — внезапно сказал он одному из своих.

— Погоди Юра?! Ты что хочешь начать посвящение?! — не понравилось это правой руке.

— Твой Пахан, отдал тебе приказ!.. — сказал Юрий на повешенном тоне. Но после он уже спокойно завершил фразу: — Принеси ствол…

Бугай плавно опустил плечи вместе с головой и ответил. Голос его звучал тише вдвое:

— Сейчас принесу…

И затем он удалился куда-то за дверь…

Барабан этого револьвера был закрытым, словно его сделали на заказ. Он лежал в красной коробочке оправленной золотом. Положив её на центр стола как ритуальный инвентарь, громила отошел назад.

— Садись, — почти приказал Юрий.

Без лишних слов и эмоций Раш присел.

— Сперва гость… начинай.

Взяв в руку оружие, Раш внимательно его рассмотрел и потом прислонил ствол к виску, придавив капюшон и свисающие внутри длинные волосы…

Раздался пронзительный щелчок.

Юрий, не меняя своего ледяного взгляда, принял револьвер и тоже прислонил к голове…

Раздался очередной щелчок.

«Идиотизм! — произнёс Раш в уме. После он потянулся за оружием. — Там нет патрон, это понятно по весу. Скорее всего, он проверяет моё мышление в экстремальной ситуации. И взгляни Нибрас на этих громил и на самого Юрия».

«А что с ними?.. Аааааа! У них в головах нет дыр, в то время как сам Юрка живой и целёхонький! „Ошибка Выжившего“. Да, я помню, как Пак рассказывал про это».

«Молодец Нибрас. Верно, будь там патроны, то Братва была-бы сейчас кучкой выживших, но при этом, статистически: без своего лидера. Обычно в подобной ситуации люди не думают о таких вещах, мало кто может догадаться. Ведь под угрозой жизни, когда твоё туннельное восприятие сужается почти до предела, то даже самая простейшая загадка становится сверхсложной. — Раш нажал на спуск, и передал Юрию оружие. — Посмотри на его лицо Нибрас, оно явно говорит о том, что ему ничего не угрожает».

«Или он просто понимает, что ты уже догадался, где собака зарыта. Вот он и сделал скучную мину».

«Интересная догадка. Возможно, ты прав».

«А то, мы же одна голова!»

— Достаточно… — остановился Юрий, так и не нажав на спусковой крючок.

«Твоя взяла Нибрас», — отметил Раш. И далее он сказал уже вслух: — Что теперь?

Юрий молча кивнул ввысь. Через заминку Раш понял, что это относилось к нему, и он встал из-за стола…

Потом главарь оглядел своих людей и кивнул уже им.

Все громилы, что находились в этой комнате, вдруг набросились на Раша со всех сторон и начали избивать. Кучная порция ударов сразу свалила его на пол и в ход пошли уже более сильные пинки ногами. Тяжёлые метеоры бомбили лежащее тело везде: живот, рёбра, руки, ноги и голову. Это происходило очень часто и сильно, а продлилось подобное, не меняющее ритма избиение немыслимые полминуты.

— Всё, хорош! — приказал Юрий.

Шайка почти синхронно отплыла от Раша.

Следом поднялся и сам избитый. Он сделал это достаточно быстро и бодро, слово как обычно. На его теле абсолютно отсутствовали раны и синяки, только пара поверхностных ссадин обрисовались на лице и где-то под одеждой.

— Хм… силён, — заключил Юрий… — Сперва я подумал, что тебе кто-то слил инфу про посвящение с револьвером. Но во втором испытании бесполезно прибегать к хитростям, так как плоть не способна на обман.

— Занятно, теперь моя маскировка бездомного больше сойдёт за таковую. Спасибо, — надменно произнёс Раш. — Смею заметить, ваши испытания весьма действенны. Сперва, проверка на моральную прочность. Затем на физическую. Но я не тот, кто вписывается в привычные для вас рамки. Как и Пак.

— Раньше, то были слова, теперь я всё увидел сам.

— Тогда каков будет твой ответ, Юрий?

— Осталось ещё кое-что. Чтобы стать одним из нас, ты должен принести голову врага русской мафии. Шестёрка не годится. Нужен кто-то более весомый.

— Я слушаю.

— Не спеши… Для начала мы сыграем в покер.

Через несколько секунд Раш, Юрий и ещё пара громил, держали свои карты над столом…

— Ты самый крепкий, из тех, кого я видел, — сказал Юрий, заменяя пару карт. — Поэтому и твоя цель будет, посерьезней, чем была у других моих ребят.

— Да, я предвидел нечто подобное, — Раш тоже обновил свой веер. — С моей силой я бы мог обойтись и без вас. Но в шахматах побеждает не количество или качество фигур, а их расстановка.

— Цыгане… Убей их лидера.

— Вижу Юрий, ты даже не церемонишься.

— Это проблема? — сказал Юрий. Его взгляд поднялся выше карточного веера и замер…

— Нет, — Раш отрицательно помотал головой, он был сосредоточен только на своих картах и не заметил внешнего зрительного нападения. — Но мне понадобится больше информации.

— Ты её получишь, — глаза Юрия потеряли силу и закатом упали на карты. Далее он приступил к неспешному и подробному брифингу…

— Будет сделано, — по завершению сказал Раш. После чего он поднял голову и бойко добавил для всех и сразу: — У тебя стрит!

Реакция была самой разной: кто-то резко посмотрел на него, кто-то просто водил глазами и сочился паранойей, но Рашу этих ориентиров хватило с лихвой:

Он встал и шлёпнул своим флэшем по столу.

— Полагаю, я могу идти?

— Да, можешь. Если провалишься, тебя убьют. Теперь назад дороги нет: либо станешь одним из Братвы, либо трупом. Но что-то мне подсказывает, ты вернёшься с головой этого ублюдка.

— Никогда не сбрасывай интуицию со счетов. Она твоя самая верная советница в этом мире. — Красиво сказав, Раш покинул логово Юрия.

По пути к вокзалу…

«Змеи окружают тебя, и когда ты посмотришь под ноги, будет уже поздно Пак».

«И как же ты намереваешься прибрать к рукам сразу мафию и цыган? — спросил Нибрас. — Ведь став на одну сторону — доступ к другой будет закрыт?»

«Возможно, я возведу между ними стену. Моим шахматным фигурам незачем поедать друг друга… это затратно».

С ритмичным громыханием перед Рашем оголил своё брюхо грузовой поезд. Вагоны мелькали, некоторые были закрыты, другие открыты. И выбрав нужный момент, он запрыгнул внутрь этого железного змея через открытую рану.

Высокие сосны, покрытые белым панцирем, проносились мимо на больших скоростях — этот вид и цикличный шум поезда довольно быстро погрузили его в собственные мысли…

«Мы что, сейчас от кого-то бежим?»

«Возможно. Нам просто необходимо завести привычку: сбрасывать хвост. А если кто-то захочет отследить нашу хронологию перемещения, то он будет акцентировать внимание на стартовой и конечной точке этого поезда, поэтому мы сойдёт посередине. Классика».

Когда уже порядком стемнело Раш, подобно летучей мыши выпрыгнул из вагона поезда. По приземлении субъект сделал несколько перекатов и погасил наращенную от объекта скорость. После чего он пошёл вперёд самым обычным шагом, словно недавнее действие он проделывал не раз и само его тело хорошо это усвоило.

Пройдя какое-то расстояние в полном спокойствии, Раш вдруг замер и тревожно поднял голову.

«Я что-то чувствую! — начал он осматриваться по сторонам… — Случится нечто сильное!»

«Эй, Раш, ты чего?! Головой ударился?»

«Это еда, Нибрас. Много еды», — ответил тот, кивая со стеклянным взглядом.

«Что, будет ещё жрачка?! Где?»

«Там, — Раш указал на небольшой, круглосуточный магазин. — И в этот раз никаких объедков Нибрас. Сейчас перед тобой появиться вдвое больше энергии, чем мы поглотили за весь день».

«Убийство?!»

«Да. Пируй Нибрас. Поглоти, сколько сможешь».

Из магазина вышел мужчина, который нёс два наполненных пакета с продуктами. К нему подковылял некто в чёрной куртке и с длинными кудрями; видимо он направлялся в магазин за выпивкой.

— О, мелочь есть? — сказал он, пошатываясь на ровном месте.

— Извиняй брат, нету.

Вежливо озвучив свой отказ, мужчина с пакетами пошёл вперёд, чтобы не заграждать проход…

Ледяное лицо другого парня c кудрями вскоре заметно покорёжилось: Он не поверил, что у того, кто нёс с собой пару пакетов с едой нет мелочи. Чувство обиды и паранойя из-за того, что из него делают дурака, вылились за края, и пьяница вынул из кармана складной нож. Далее его взгляд был только кукольным и механичным, словно в него вселился некто, что начал управлял им как роботом.

Первый удар был самым сильным, и он пришёлся в спину.

Ощутив резкую жгучую боль, тот выпустил пакеты из рук. Следом его спина приняла ещё один пробивающий удар, а затем ещё. Огненный осколок терзал плоть снова и снова и даже когда несчастный свалился в снег, нападающий продолжал выплёскивать свою обиду…

Через многочисленные, ромбовидные отверстия жизнь ушла довольно быстро. После чего убийца стал рыскать по карманам своей умерщвлённой дичи. Что-то, нащупав, он это вынул — то была банковская карточка.

«Ха-ха-ха! Во дебил! — рассмеялся Нибрас. — Двадцать первый век на дворе! Люди пользуются карточками дурачок!»

«Он позволил собственному непониманию убить человека. И жизнь сказала — жизни нет», — в философском тоне прокомментировал Раш и его фиолетовые глаза потухли.

Гневно вышвырнув карточку, убийца начал как дикарь озирался по сторонам.

Поднимаясь на ноги, тот дважды чуть не упал; из-за алкоголя и высосанной энергии. Когда он встал, то приток крови к мозгу, дал ему лучше понять, что сейчас произошло. И кинув уже новый взгляд на труп в снегу, виновник развернулся и торопливо пустился в бега…

«Гнилые отростки лучше обрубать, чтобы они не перебрались на хорошие. В этом я с Паком солидарен. — Раш шагнул и пошёл вдоль городской окраины. — Если в начале фильма говорится: „основано на реальных событиях“, то всегда жди какой-нибудь трагедии, так как человек всегда превозносит трагедию, вместо положительных событий. Меня же в свою очередь тянет к таким трагедиям, как к пище. Людей тоже к этому тянет».

«Ещё их тянет к деньгам», — подметил Нибрас, исходя из недавно произошедшего.

«Да Нибрас, всё крутиться вокруг денег: жизнь, друзья, союзники, власть, любовь. Деньги становятся самоцелью и при этом люди сами не знают, зачем они им нужны. В погоне за этими бумажками те не жалеют себя и других, они даже обращают в пепел своё хобби и творчество… Однако тот, кто много работает и не отдыхает, может стать лишь самым богатым человеком на кладбище».

«Даже я вижу в этом абсурд Раш, — добавил Нибрас. — „Дядя Игорь убил дядю Васю, чтобы забрать себе его бумажки, на которые он лучше будет питаться и обзаведётся хорошей одеждой“. И вся эта мелочность на фоне разлагающегося трупа».

«Твоя, правда, Нибрас. Твоя, правда».

Он свернул в узкую улочку. Кирпичные стены домов выглядели сырыми как в канализации, и они отражали от себя свет фонарей и луны. Пару люков выпускали пар, который объединялся с местным освещением и перенимал его бело-синий цвет.

То, появляясь, то исчезая, люди изредка выставляли свои силуэты. Но лишь одна человеческая тень оставалась в тридцати шагах позади всегда…

«Братва решила поиграть в шпионов?» — предположил Нибрас.

«Нет, это не они».

«Шестёрка Пака?»

«Возможно. Прислушайся, как он идёт Нибрас: Спецобувь. Ровные шаги, тяжелые. Но по тени видно, что он не упитанный, а значит: физически натренирован».

«Тогда фас собачонка, переломай ему все кости!»

«Не так быстро. Если он наёмник Пака, то для него я не просто очередная цель, а опасный зверь. Он знает наши возможности. К тому же сейчас он контролирует окружение, хоть это и незаметно».

«Вадик, да?»

«Он устранил уже больше сотни целей для Пака, — добавил Раш. — Его точно не стоит недооценивать. Однако сейчас он лишь держит дистанцию и изучает нас… и поэтому не заподозрит обман с моей стороны».

Раш завёл его на парковку для грузовиков. Фонари не горели и молча сливались с ночью. Лунный свет хорошо отражался от белых прицепов, что давало хоть какой-то свет.

Наёмник следовал за ним вдоль одной из фур. И когда длинная белая стена закончилась, Раш свернул направо, под некрутым углом.

Выйдя на открытое пространство, хищник на своё удивление не обнаружил добычу… Затем он быстро понял, что его раскрыли, и, ожидая нападения со спины, тот предпринял попытку развернуться…

— Не двигайся, — Раш тыкнул в его спину дешёвым смартфоном. Следом он включил там звук пистолетного щелчка. — Сейчас на твой второй поясничный позвонок направлен девятимиллиметровый Макаров… — Наёмник медленно поднял руки. — Если я выстрелю под правильным углом, то тебя парализует, и ты сложишься как карточный домик; тогда и поговорим. Или ты можешь медленно достать свой ствол и опустить его на землю.

Названое Рашем оружие совпадало со звуком, который он воспроизвёл в телефоне. Поэтому опытный наёмник, который много знал об этих смертоносных механизмах, поддался обману.

Внешне он выглядел вполне обычно, однако в его образе присутствовала некоторая резкость: Чёрные сальные волосы клонились набок. Дикарской щетине на лице, так же не хватало жнеца. Кожаная куртка опускала несколько болтающихся ленточек.

«Что ты делаешь Раш?! — почти паникуя, спросил Нибрас. — Убей его!»

«Он знает о планах Пака».

«Да не хрена он не знает!»

«Нибрас, почему ты боишься его?»

«Зачем ты к нему вообще подошёл? Провернул бы этот приём с телефоном в десяти шагах от него!»

«Тогда он бы точно развернулся и пристрелил меня. Но сейчас, когда зверь уже близко, он не будет рыпаться».

Вадик кинул через плечо свой тёмно-карий взгляд…

«Чёрт Раш, тогда просто выруби его!»

Вдруг наёмник быстро развернулся и выбил телефон из руки Раша… Заметив упавшее прямоугольное устройство, он понял, что его обманули. И слабо улыбнувшись, Вадик вынул из своего внутреннего кармана вполне настоящий Пустынный Орёл пятидесятого калибра.

«Дело дрянь!» — насторожился Нибрас.

Раш пригнулся и первый оглушительный выстрел едва не снёс ему голову. Моментально поняв, что первая угроза миновала, он сразу ощутил вторую и быстро шмыгнул под фуру.

Убийца ловко согнул колени и с помощью мушки своего пистолета осмотрел пространство под кузовом. Однако там был лишь ветер, шум которого вскоре дополнился отдалённым собачьим лаем…

Раш нагрянул так же внезапно, как и исчез: Он спрыгнул с прицепа фуры и налетел на Вадика как крупная ветка, что зашвырнул ураган. Атакующий кулак взвёлся в полёте и нацелился на голову. Но рефлексы наёмника сделали своё, и тот отскочил назад. В итоге снаряд из плоти случайно поразил пистолет: Металлический спутник был достаточно прочен, чтобы не разлететься на осколки, сама же кисть и пальцы Вадика стали трухой. Следом его прилично перекрутило по инерции, и он упал, едва успев подставить единственную руку, чтобы его лицо не напечаталось на асфальте парковки.

Раш перевернул лежащего ногой и после наступил на его грудную клетку, начав оказывать постепенное возрастающее давление. Наёмник сопротивлялся, но тщетно…

«Давай Раш, раздави его как жука!»

«Я его не убиваю, а лишаю сознания».

Вскоре так и случилось…

«Молодец, ты его вырубил, а теперь надави и на его башку, да посильней!»

«Да что он тебе такого сделал?.. Испытывать страх перед обычным человеком, это не про тебя Нибра…» — не договорив, Раш получил сильный удар по затылку и потерял сознание.

Перед телами Вадика и Раша встала женская фигура, облачённая в дождевик. Из-под капюшона свисали длинные тёмно-красные волосы.

ГЛАВА 6. КРАСНЫЙ РАССВЕТ

— Да-а-а, злостно парнишку припечатало, — сказал человек в чёрной форме; на его спине был нашит крупный логотип «О.К.Р.» в красных и оранжевых цветах. Чуть выше красовались три значка в виде золотых звезд.

— Ты давай зацепки ищи, а не языком чеши, — ответил другой, делая снимки места преступления. — Слыхал такую поговорку: «Кто над чайником стоит — у того он не кипит».

— Сам был бы рад поделиться предположениями, но пока что я даже не знаю с чего начать. И вообще-то я старше тебя по званию, ты не должен со мной так разговаривать.

— Скажи, ты же охотник… Каково это… убить крупную дичь?

— В первую очередь это даёт чувство превосходства. Люди давно охотятся для пропитания, вот мозг и награждает их дофамином — гормоном удовольствия. С годами понятия изменились, а удовольствие от процесса до сих пор актуально. К чему такой вопрос?

— Да просто я вот смотрю на это месиво… Кто способен так обойтись с живым созданием?

— Охотник, который убивает добычу. Разницы практически никакой — люди тоже животные. Не забывай этого.

— Верно, — вклинился в диалог третий, что брал кровь на анализ. — Животные же не задумываются над тем, что они делают и правильно ли это вовсе. Вот и люди такие же. Конечно, человек постоянно пользуется моралью, которую подкрепляет и религия, ну там: «Не убей, не укради». Однако, когда дело доходит до сильных эмоций, то человек сразу встаёт на четвереньки.

— Кстати народ, забыл сказать: Сегодня нам на дело пришлют трёх новичков, — уведомил всех тот, кто носил три звезды.

— Сразу целая команда?! Когда мы успели провиниться? — отреагировал человек с фотоаппаратом.

— Сам директор захотел их завербовать, так что придётся потерпеть.

— И на какой срок?

— Думаю, это зависит от них.

— А кто они вообще такие? — спросил возящийся с кровью эксперт.

— Ну, как минимум один из них не полный баран. Эйн Дарко… я уже слышал о нём. Ледника поймал, и теперь он что-то типа номера один в полиции.

— Ха! В полиции! — усмехнулся с фотоаппаратом. — Похоже, парнишка будет ой как не готов к тому, что его ждёт.

— Когда ты уже закончишь фоткать, Кайго? Это напрягает и мешает собраться.

— Нужно зафиксировать каждый кусочек, чтобы собрать всю картину воедино и задокументировать. Я почти закончил.

Тот продолжил гипнотически всматриваться в мёртвое тело мужчины, но в этот раз по-другому: не как следователь на жертву, а как человек на человека.

«Человека» с маленькой буквы. Тот уже являлся безжизненной куклой, лицо которой было наполовину вдавлено в стену. Тело находилось в сидячем положении; ноги сложены под себя. Чуть выше головы очертилась красная полоска, а на её конце, словно звезда на ёлке, расположилась конкретная клякса. Прочие конечности, как и все кости туловища, по всем признакам были сломаны и вздулись от многочисленных внутренних кровотечений. Отдельные куски плоти разбросало по всей гостиной, словно они превратились в красных слизней и просто расползлись, куда им вздумается.

Квартира была не лучше: лампы, горшки с цветами и даже тяжёлая мебель — настолько сильно исказились и поменяли своё привычное место, что казалось, будто их пропустили через большую мясорубку и закинули обратно.

— Ардин, ты чего затих? Появилась теория какая, или чё? — спросил третий эксперт, что только закончил брать анализ крови.

— Наш убийца должен обладать нечеловеческой силой, вот только это блюдо порезано чересчур мелко. Среди этой разрухи есть и некая ювелирность.

— Может, это очередной силач, который просто любит тонкости?

— Нет, Ви-Влад, этот беспорядок слишком точен и глобален. Словно убийца ударил по всему и сразу.

— Вот, что за отстойная форма?! — послышалось недовольство и какая-то возня со стороны главного входа. — Из-за этих штанов мой мешок скоро превратиться в блин!

— Если она тебе не нравится просто сними её, Тиен.

— Но уж нет! Мне нравится эта форма!

— Ты же недавно сказал, что она отстойная?

— Да, но она в тоже время и прикольная!

— Тебя что Шрёдингер укусил?

— Не используй против меня мои же фразы, Эйн!

— Просто для тебя она лучше подходит.

— Ну не хрена себе?! — отреагировал Тиен, увидев разруху, царившую на месте преступления. — Здесь походу Супермен чихнул!

Позже он заметил ту троицу экспертов с логотипом «О.К.Р.».

— О, это же наши новые коллеги из Красного Рассвета?! — Тиен сразу подорвался к ним. — Здорова, я Тиен Стужев! — сказал он, протягивая свою полыхающую руку…

— Это что за одноклеточное создание? — произнёс Кайго.

— Может у него синдром преждевременного старения, — добавил Ви-Влад. — Выглядит лет на двадцать пять, а ведёт себя, будто ему просто… пять.

— Ну, будет вам народ. Он же новичок, — вступился Ардин. — Когда он столкнётся с монстрами, то весь ветер вылетит из его головы в один миг.

— Три звезды, вы ведь Ардин, так? Олли сказал нам слушать вас.

— Эту жертву что, телекинезом угробили? — удивлённо сказал Эйн, что стоял позади всех и рассматривал место преступления. (Он уже вовсю вёл войну теорий у себя в голове, пока другие разговаривали).

— О, Эйн ты уже всё? — повернулся к нему Тиен. — Куда теперь: «Tekken 7» или идём жрать?

«Что значит: уже всё? — подумал Ардин. — Они что всегда так дела раскрывают?»

— Нет Тиен. Пока не всё. Это дело обещает быть занятным… Я ждал подобного очень долго. И выходит, Олли не обманул мои ожидания.

— Эйн ты это сейчас сказал, как маньяк какой-то. Тебе только кровожадной улыбки не хватает. Неужто Спайро вернулся?

— Говорил же: не называй меня так.

Ардин неспешно подошёл к Эйну, так как тот стоял слишком далеко для беседы:

— Эйн Дарко, верно? Скажу начистоту: ты мне не нравишься. «Номер один», всегда становится зазнайкой… Тем не менее, ты говоришь правильные вещи. Я тоже вначале предположил нечто подобное.

— Ясно. Получается, здесь действительно поработал телекинез, — для себя заключил Эйн. — Выходит, они всё же существуют.

«Да что с ним не так? — подумал Ардин. — Любой человек, который приходит в эту организацию, так просто не принимает таких крышесносных фактов. Даже я не спал целую неделю, когда это узнал».

— Телекинез?! Чё, в натуре?! — воскликнул Тиен вылупив свои голубые глазища. — Прямо такой же, как у Джедаев? Или, как у Керри?

«А… я забыл и про этого парня… теперь даже как-то полегчало».

— В этом деле вы будете просто наблюдать, — Ардин взялся за пояснение. — Однако, в случае угрозы для жизни или жизни другого человека, можно воспользоваться оружием. А если появятся теории по поводу расследования, то не молчите. Здесь в отличие от полиции даже самые дикие предположения могут стать правдой. Оружие на ваших поясах, это передовая технология для обездвиживания нестандартных преступников. Он выстреливает иглой, на которой размещена специальная батарея, активирующаяся при контакте с целью. Мощность электрического заряда устанавливается вручную в зависимости от следующего: зелёный светодиод, горящий на этих пистолетах, должен сменить цвет, что укажет, есть ли в десяти метрах от вас сверхчеловек. Если он горит жёлтым цветом, то индивид обладает среднем уровнем силы — в таком случае, вы выставляете мощность своего оружия на средний уровень. Погром, который вы видите в этой комнате, был так же совершён сверхчеловеком среднего уровня.

Эйн и Тиен вынули свои тазеры и толстыми пальцами подняли линейную планочку на центральное значение. Устройства издали нарастающий звук и снова затихли.

— Скажите Ардин, а как эти тазеры определяют: есть ли рядом сверхлюди? — спросил Эйн.

— В них встроен специальный сканер, который отслеживает в анатомии человека и его психических возможностях какие-либо аномалии. Например, быстрая регенерация клеток.

— А что и такие были?! — вновь опешил Тиен. — Прямо вот так: регенерация?!.. Как у Росомахи?!

Ардин промолчал. И потом продолжил:

— Мы называем их: «Рэндами». Самый низкий уровень: синий. А дальше идут по опасности: жёлтый, оранжевый, красный и мигающий красный со звуковой пищалкой.

Тиен недоумённо рассматривал своё оружие…

— Но на моей пушке всего 4 режима, а вы озвучили 5? — сказал он. — И куда переключать, когда появиться красный мигающий уровень?

— В таком случае, выбрасывай на хрен свой тазер и беги, куда глаза глядят. Пятый уровень — это конец света. К счастью никто в нашей организации, ещё не сталкивался с подобным.

— А эти Рэнды, в чём причина их анормальности? — Эйн задал очередной вопрос.

— Возможно эволюция, возможно магия, кто знает?.. Наша организация давно их изучает, однако причины нам не ясны. Нам лишь известно, что они очень хорошо скрываются и представляют большую опасность для людей. Как по мне, этого вполне достаточно.

— А у вас есть спецназ или типа того? — поинтересовался Тиен. — А то не очень хочется этой пукалкой перестреливаться с колдуном, который метает в меня файерболы.

— Если ваши тазеры загорят оранжевым или выше, то жмёте красную кнопку на этих пультах, — для наглядности Ардин вынул из кармана небольшое устройство. Эта красная кнопка выделялась, но там были и другие: — Зелёная кнопка — это рация, чтобы ваша команда смогла координировать свои действия. Жёлтая кнопка обеспечивает связь со штабом. И если дело запахло жареным, то не стесняйтесь вызвать подмогу или запросить необходимые ресурсы.

— А пицца есть? — спросил Тиен.

Ардин промолчал…

— И почему у вас всё по цветам расписано? Ваш директор что, бывший художник?

Ардин и в этот раз промолчал…

— На интуитивном уровне проще ориентироваться по цветам, — ответил ему Эйн.

— Аааа, понятно!

— Рэнды способны атаковать внезапно и «специфично» — продолжил Ардин. — Мало кто готов к такому. Обычно после стажировки отсеиваются как минимум 80% рекрутов и у некоторых из них наблюдались психические проблемы после. Мы работаем командами из трёх человек, так как если один выпадет из строя, то другие могут оказать первую помощь или вызвать медотряд.

— А «03» тут не сгодится?

— Никаких посторонних служб! — предостерёг Ардин. — В Красном Рассвете, есть и свои опытные медики, и куда более совершенное медицинское оборудование. Вся наша деятельность строго конфиденциальна.

— Но мы же ещё ничего не подписывали?

— Бумажки потом. Сначала я должен понаблюдать за вами тремя и решить: станете ли вы хорошими сотрудниками Красного Рассвета в дальнейшем, или же нет.

— Вы сказали: «тремя?» — подметил Эйн. — Полагаю, что я и Тиен будем в одной команде, но кто третий?

— Простите, простите! Я опоздала! — раздался виноватый женский голос у входа в квартиру. Местные эксперты расступились перед спешащей, но она всё равно едва не споткнулась, когда перешагивала через какую-то зеркальную плёнку на полу. У неё были длинные чёрные волосы и голубые, играющие глаза, в которых на данный момент играла суетливость.

Наконец добравшись до группы из пяти человек, она вдруг замерла…

— И ты здесь?! — удивлённо произнесла та, глядя на Эйна.

— О, это же та самая девица с соревнования по криминалистике?! — так же удивлённо прозвучал Тиен. — Эйн помнишь: ты ещё обосрал её теорию и спровадил со сцены?

— Эй, грубиян, я тут стою вообще-то! — отреагировала она.

— Ты опоздала, — в порицании сказал Ардин.

— Да простите, пожалуйста! Такого больше не повторится! Поздно легла и будильник не услышала!

— Ладно. Плевать… Но объяснять всё заново я не стану. Пусть этим займутся твои новые компаньоны.

— Компаньоны?.. Эти двое?!

— Да. И теперь вы команда номер: «31». Я же вот с этими двумя… — указал тот рукой на Ви-Влада и Кайго: — команда номер: «18». Если же вас не устраивают ваши компаньоны, то можно подать заявку на перераспределение. Однако вас собрали друг с другом не случайно.

— А отсюда поподробней? — спросил Тиен.

— Ви-Влад эксперт по крови, а Кайго фотограф, но они оба прикрывают мою спину. Я же атакующий. Эйн Дарко и… Тиен Стужев, — едва вспомнил он, — много лет работали в команде, поэтому они оба атакующие, но ты… Ило…

— Илона Грин. Выходит, я та, кто будет прикрывать их спины?

— Не только. Ты будешь делать то же, что и в полиции: собирать данные о преступлениях и преступниках, а также напрямую взаимодействовать с лабораторией штаба.

— Раньше я была криминальным психологом. А теперь я что-то типа: «боевого криминалиста».

— Можно и так сказать.

Тиен заново вынул свой тазер и подошёл к Эйну. После чего он начал им водить вокруг него словно досмотрщик в аэропорту…

— Тиен, что ты делаешь? — спросил Эйн, смотря на того с каменным лицом, как и все остальные…

— Хм… ты зелёненький…

— А ты думал, что я сверхчеловек? Один из этих Рэндов? И подходить в упор не обязательно, он же сказал: «10 метров».

— Облом вышел, а я ведь был почти уверен, — немного разочаровался Тиен.

— Раз уж всё обсудили, может, уже сосредоточимся на деле? — подвёл всех к насущному Ви-Влад.

— Ты сказал: «сверхчеловек», — уточнила Илона. — Мы будем искать сверхлюдей?

Будучи проигнорированным и почувствовав некую цикличность, Ви-Влад испустил протяжённый выдох…

— Вот и не пришлось тебе всё объяснять, — ответил Эйн. — Илона скажи, доводилось ли тебе пользоваться огнестрельным оружием?

— Всего пару раз была на стрельбище, а что?

— Пойдет. Остальные детали я сообщу тебе по ходу нашего расследования. Так устроит?

— Ага, — кивнула та.

— Тогда приступим. — Далее Эйн обратился к Ардину: — Прошу… продолжайте своё расследование, а мы будем стоять в тени и перенимать ваш профессиональный опыт.

«Иногда он говорит, как робот, напичканный философскими постами, — сделал вывод Ардин. — И что у него со зрачками, они немного больше обычных. Теперь мне уже самому хочется посмотреть на свой тазер и проверить, не стоит ли предо мной Рэнд».

Ардин вышел вперёд и встал напротив тела. Простояв так несколько секунд, он отошёл влево и назад. Через ещё какое-то время тот ушёл уже вправо и снова замер.

— Понятно… — сквозь томление произнёс он. — Судя по энтропической баллистике, телекинетический всплеск произошёл в этой самой точке. Получается, жертва сама впустила убийцу. У них завязался разговор, и жертва отошла, повернувшись спиной, после чего телекинетик с этой точки совершил всплеск, который и впечатал жертву в стену.

— Да, я согласен, что они были знакомы — добавил Эйн. — Но как объяснить эти куски плоти, которые разбросаны так, словно они не были зацеплены телекинетическим всплеском как остальной неорганический мусор?

— Когда некоторые Рэнды только открывают в себе силы, то они плохо контролируют её. Поэтому здесь такой беспорядок. Вместо этого он бы мог просто свернуть ему шею и дело с концом.

— Или этот телекинетический всплеск означает: и всплеск гнева, что не сильно отличает его от других преступников. Сверхчеловек или нет, но всё же он человек, а значит, наделён и недостатками его психики.

В воздухе запахло конкуренцией…

— Да, но это не объясняет, откуда эти отдельные фрагменты плоти, — продолжил Ардин.

— Если я прав и это был гнев, значит, после удара его сила автоматически стала расщеплять поверженное тело, как осадок затухающего гнева. Поэтому данное расщепление и выглядит как не завершённый проект.

— По статистике Красного Рассвета, большинство разрушений наносили как раз-таки Рэнды, которые не в ладах со своей силой.

— Тут я не спорю, но…

Остальные кидали свои взгляды то на Эйна, то на Ардина. Этот спор казался бесконечным, так как обе стороны сыпали аргументами подобно песочным часам, которые переворачивались вновь и вновь…

— Первый раз вижу, как кто-то тягается на равных с Эйном, — сказал Тиен, что стоял с остальными на небольшом отдалении.

— Ну, это же Ардин… — ответил Ви-Влад.

— Да, но это противостояние имеет место быть только сейчас. Когда Эйн освоится на новом месте, то он точно обставит вашего старшого… Скажи, а почему ты решил стать специалистом по крови? Потому что тебя Владом звать… как Дракулу что ли?

— Не твоё дело, новичок.

— У тебя нет ни одной звезды, а значит мы одного ранга.

— Тиен, кажется? Доводилось ли тебе бороться против двухметрового монстра, который может, легко откусить тебе голову?

— Ааааа, ты к этому клонил?!

— Так они раскроют это дело только вдвоём, — сказала Илона и скинула с плеча небольшую сумку. Оттуда она вынула, что-то похожее на мини-ноутбук; на нём был логотип: «О.К.Р.» — Как интересно этой штукой пользоваться? Время на обучение вообще не дали.

Кнопку включения она нашла…

— Ух ты, у них даже своя операционная система!

— Чем занимаешься, Илона? — Тиен нагнулся к экрану; как всегда, бодро и с улыбкой.

— Эйн и Ардин сказали, что жертва знала убийцу, вот я и решила заглянуть в базу данных Красного Рассвета… — После она повысила голос и спросила: — Имя жертвы?

— Ваджен Филипс, — ответил Кайго.

— Сейчас поглядим… Нашла! 47 лет. Судимостей нет. Не женат. Работал в стройбригаде. Из родственников только брат и дядя.

Заострив внимание на чём-то из услышанного, Эйн сразу обрезал спор с Ардином и повернулся к Илоне:

— Что за стройбригада? — спросил он.

Девушка вновь посмотрела на экран и дала ответ: — «Строй-эконом».

— Наконец мы с тобой в чём-то сошлись Эйн Дарко… — произнёс Ардин. — Что ж, идём…

Несколькими секундами позже шесть человек встали возле дороги…

— Только не говорите мне, что не у кого из вас нет личного транспорта? — спросил Тиен.

— А сам-то? — отреагировал Кайго.

— Мы с Эйном любим пешком ходить!

— А я прибыла на автобусе, — к слову добавила Илона.

Ардин вынул из кармана небольшое чёрное устройство. И нажав на нём жёлтую кнопку, тот подвёл его к губам:

— Штаб это 18А, нужен фургон на шестерых.

— Принято 18А. Ждите.

Чёрная колесница подкатила через две минуты: ни номера, ни лица водителя. Даже отсутствовал логотип Красного Рассвета. Однако транспорт был очень чист, будто сразу с завода.

Отодвинув твёрдую занавеску, Ардин заскочил внутрь, а следом менее уверенно залезли Ви-Влад и Кайго, что несли с собой небольшое оборудование в виде: увесистого фотоаппарата и устройства для обработки крови.

Тиен с собой ничего не нёс, но он забрался внутрь фургона в два раза неувереннее, чем эти двое.

— А вы случайно не собираетесь пустить нас на органы? — спросил Тиен, усевшись в углу. Эйн сел между ним и подоспевшей позже Илоной… — Вот я, никогда не перестаю офигевать с твоей дедукции, Эйн! Скажи, как ты понял? Нет, как ты вообще дошёл до мысли, что наш убийца грёбаный телекинетик? Да и было ли это дедукцией вовсе?.. Интуиция?

Остальные тоже посчитали интересным: услышать ответ на этот вопрос, от чего те во внимании подняли головы…

— Да Тиен, это была интуиция… но не моя, а твоя. Это ты помог мне предположить, что жертву убили телекинезом, — ответил он, глядя в слабо вибрирующий пол.

— Что повтори, пожалуйста?! Я не ослышался?

— Моя интуиция опережает всех и вся, но и твоя тоже не слаба. Просто нужно достаточно глубоко самоосознаваться, чтобы нащупать её в себе и подружиться с ней. Помнишь Тиен, что ты сказал, когда мы увидели место преступления?

— Ммммм… что новая форма очко жмёт?

— Нет. Я про твою шутку.

— Ааа! «Супермен чихнул!» И что?

— А то, что твоя интуиция моментально ответила на вопрос: «Что произошло на месте преступления?» Ты подсознательно понял, что: «некая невидимая сила разом ударила по всем объектам в этой комнате». Но ты не прислушался к интуиции, так как она тебе не принадлежит, и ты выдал эту шутку про Супермена. Это и было для меня подсказкой. Будь у тебя, Тиен, мой уровень самоосознанности, то ты бы догадался про телекинез даже раньше меня.

— От тебя редко можно услышать комплемент, Эйн, обычно ты пытаешься пристыдить меня как старпёр… Но всё же почему ты сразу предположил именно телекинез — то, что для каждого будет: «сверхъестественной дичью». А ты прямо вот так взял и за все рамки упрыгал.

— Быть умным лишь в своих рамках — не есть быть умным, — коротко пояснил Эйн. — И эти рамки я стирал постепенно. Мысль должна охватывать всё. Большинство считает, что мысли — это что-то неживое. Перед человеком встаёт задача, и его фантазия начинает работать только на эту задачу. Когда задача выполняется, то фантазия отрубается. Это тоже, что и зона комфорта… или жить от зарплаты до зарплаты. Но на самом деле мыслительный процесс — это не мотор, а скорее беспощадная бактерия, которую надо откармливать до предела или хотя бы не сдерживать её. Если бы Кишечную Палочку ничего не сдерживало, то она накрыла бы Землю за три дня… Твоя интуиция как раз и работает по принципу бактерии. Допустим, тебе надо научиться читать по губам. Как можно значительно ускорить этот процесс?.. Через интуицию. Твоя интуиция быстрее тебя обучит, чем сознательная часть. А когда комбинируется и то, и другое, то шансы на успех гарантированы. Например, чтобы научиться читать по губам, достаточно просто следить за ртом собеседника. И ты даже сам не заметишь, как овладеешь этим умением.

— А есть другой способ по-быстрому развить интуицию как у тебя?

— Быстро не получится… тебе лучше продолжать использовать тесты на ассоциативное мышление.

— Но мне кажется, что от них мало толку.

— Это тебе кажется…

— Ладно, давай разок?

Эйн подумал секунд пять и произнёс:

— «Старуха, удерживающая трость…»

— Эммм… «Фамилия» — ответил Тиен. — А ты?

— «Смерть».

— Жёстко! Зришь сразу в корень. Бьёшь в конечную стадию. Ты из тех, кто во время еды оставляет самый вкусный кусок напоследок.

— Хм… неплохо, Тиен.

Вскоре они перестали ощущать лёгкую нагрузку от движения фургона и синхронно качнулись в сторону. Колёса в завершении проскулили.

Ардин отодвинул громоздкую дверцу, и солнце зашло внутрь. Прищурившись, те поочерёдно ступили на твёрдую статичную поверхность.

Впереди стояла недостроенная кофейня. По периметру очертилась серебристая ограда, которая показывала довольно большую зону стройки.

Заметив вошедших на территорию гостей, строители начали появляться то там, то здесь, словно они закончили играть в прятки. Но только двое из них подошли к Эйну и Ардину — по видимости это были: прораб и один из его подмастерьев.

— Добрый день, — заговорил с ними Ардин. — Мы работаем с полицией по одному делу…

— Кто из вас скрывает убийцу, который способен мысленно управлять предметами? — влепил Эйн.

Ардин кинул на него озадаченный взгляд. Как и Ви-Влад, Кайго и Илона…

— Что вы такое говорите?! — насмешливо спросил прораб. — «Мысленно управлять предметами?!..» Да если бы у меня на стройке такой появился, то я бы всех остальных уволил!

— Такая острая защита от паранормального определения. А вот сам факт, что у вас здесь завёлся убийца — не стоит вашего внимания, да?.. Человек не будет вкладывать столько энергии в те вещи, в существование которых он не верит… — выговаривал Эйн как холодный, но будто обозлённый робот, что смотрел только вниз. — Так что говорите: кто из ваших людей обладает сверхъестественными силами?

— Да вы только задумайтесь над тем, что вы несёте…

— А сейчас вы будете пытаться меня заткнуть, бравируя моим безрассудством. «Телекинетиков не существует» — это хороший панцирь. Все знают, что их нет.

— Послушайте, я не знаю, о ком вы говорите…

— Ложь! — Эйн не дал ему закончить предложение. — Для меня вы сейчас как ёжик без иголок. Мне бесполезно лгать.

— Так Эйн, остановись! — прервал его Ардин. — Хоть наша организация и находится над полицией, но не следует клеветать и тыкать пальцем на всех подряд.

— Эйн нам нужен тот, что справа, — сказал Тиен, кивнув на одного из строителей. — Как тебя зовут, парнишка?

— Я?.. Андрей, — осторожно ответил тот.

— Андрей, почему ты подошёл к нам вместе со своим прорабом? — поинтересовался Эйн, перехватив расспрос у Тиена.

Строитель промолчал…

— Хорошо. Ты не сможешь ответить на этот вопрос, так что позволь мне это сделать за тебя. Шесть человек прибыли к вам на стройплощадку и первое о чём ты подумал: «они не из полиции», вот ты и подошёл проверить, кто мы такие. И судя по опасению в глазах и твоему смелому выходу, ты пытаешься кого-то скрыть. Того, ради которого ты смог пойти на разведку вопреки своему страху.

— Хм, понятно, — подметил Ардин что-то для себя, и потом он заговорил с Андреем, приправив тон некой насмешкой: — Ты ведь ждал кого-то вроде нас, да Андрей?.. Когда покрываешь своего друга с аномальными силами, то будь готов к приходу «людей в чёрном».

— Думаю это не его друг, а родственник. Вероятно, телекинетиком является его брат… младший брат.

— Но как ты… почему именно младший брат? — Ардин явно перестал поспевать за Эйном.

— Потом я укажу это в отчёте. Сейчас главное найти его брата, так как с большой долей вероятности он в эту самую минуту пытается скрыться.

Ардин повернулся к Андрею и коротко, но требовательно произнёс:

— Говори… где твой брат?

— Ему всего лишь 14 лет… — ответил тот. — Он бы и мухи не обидел.

— Ложь!.. Ардин, он лжёт.

— Да, я в курсе Эйн. Они оба скрывают телекинетика. Но вопрос в другом: скрывают ли они убийцу?

— Прораб не знал про убийство, он лишь предполагал. А вот Андрей покрывает и телекинетика и убийцу, — наговаривал Эйн, всё ещё смотря вниз. Глазами он ни разу не контактировал со своими целями обвинения, отчего два строителя ещё сильнее ощущали, будто Эйн полностью игнорирует их присутствие; зрительно и словестно. — И теперь я думаю, что наш телекинетик психически нестабилен. Жертва Вадженс Филипс, как-то насолила Андрею, и его брат пришёл к Вадженсу, чтобы выплеснуть гнев на обидчика. Правда, я не понимаю только одного: данного мотива недостаточно для убийства. Но раз телекинетик не контролирует гнев, значит, мотивы могут быть самыми низменными и неважными. Если нужно я могу конкретно рассказать про всю психологическую судьбу нашего убийцы, однако, как я сказал ранее: надо спешить.

— Ардин, а у вас в конторе есть спутник, который отслеживает всплески способностей у Рэндов? — спросил Тиен.

— Да. Так мы и различаем: совершил ли преступление Рэнд или обычный человек. После чего мы выезжаем на место.

— Судя по словам Эйна, наш убийца в бегах, и он может психануть снова…

Ардин быстро понял, что Тиен имел в виду, а затем вынул из кармана мини-устройство и нажал на нём жёлтую кнопку:

— Штаб, это 18А запрашиваю сканирование местности и мониторинг, на наличие потенциальных телекинетических всплесков. Если таковые обнаружатся, то сообщить немедленно.

— Принято, 18А!

— А вы не можете сразу найти Рэнда через этот спутник? — поинтересовался Тиен.

— Он отслеживает только сильные сигналы. Чувствительности не хватает.

— Что?.. Что вы сделаете с моим братом? — обеспокоенно спросил Андрей. Однако его взгляд был расслабленным, словно он понял, что теперь бесполезно что-либо скрывать.

— Мы возьмём его живьём, а потом будет суд, в котором и решится участь твоего брата.

— Прошу не навредите Марку. Он… болен. Он не хотел!

— Он несовершеннолетний. Приговор ему смягчат… А теперь говори, где твой брат? Иначе он натворит ещё больше бед. Сейчас только мы можем ему помочь.

— Я не знаю, куда он ушёл. Вчера Марк сказал, что он больше не может сдерживать свои силы и гнев. Он боится навредить мне.

— Скорее всего, он запасётся едой и зайцем прыгнет в первую же электричку.

— Андрей, он твой родной брат? — спросил Ардин.

— Да.

— Фамилия?

— Сален.

— Понятно. Спасибо за содействие, — сказав, Ардин поспешил к фургону.

— Эй, а что с этими двумя?! — догнав, спросил Тиен. — Мы разве не должны их задержать? Они же убийцу покрывали?!

— Наша задача: ловить только Рэндов. Прочими же виновниками по делу занимаются другие отделы.

— Вы что же, память им стираете?

— Могли бы, но в таких ситуациях мы так не делаем. Смысла просто нет.

— А ясно!.. Если кто-то на серьёзных щах заявит о существовании сверхлюдей, то в наше время ему никто не поверит.

Остановившись возле фургона, Ардин вновь вышел с кем-то на связь:

— Штаб, это 18А, запрашиваю поиск Марка Салена.

— Принято, 18А. Ожидайте.

— Какие протоколы по поиску паранормальных беглецов вы используете? — Эйн задал вопрос.

— Бесшумные дроны невидимки.

— Ого! — поразился Тиен. — Вот бы мне их увидеть?!.. А! Нуда…

— На них установлены камеры для распознавания лиц и сенсоры для поиска Рэндов, такую же технологию применяют и ваши тазеры. Но у дронов значительно больше зона покрытия.

— Какая? — спросил Эйн.

— Сто метров.

— А почему ваша организация не проводит глобальный поиск и не вносит всех Рэндов в общую базу данных?

— Хоть деятельность Красного Рассвета и занимает высокую планку в правительстве, но шпионить за всеми подряд мы не можем. Только за теми, кто нарушает закон или нарушал его в прошлом. Ведь помимо плохих Рэндов есть и хорошие, которым важна их конфиденциальность. И к тому же если брать во внимание всех сверхлюдей по всему миру — их чертовски мало.

«Этот Эйн… — задумался Ардин. — Насколько же далеко он видит?.. Я работаю на эту организацию несколько лет и у меня три звезды, которые директор вручил мне лично. Но почему же рядом с этим парнем я чувствую, будто именно он здесь главный? И отвечая на его вопросы, меня не покидает чувство, что я отчитываюсь перед ним».

Внезапно объект его наблюдения свалился на колени…

Всё указывало на то, что Эйн задыхался: он делал частые и глубокие вздохи. Но с каждым разом они становились всё более сбалансированными и подконтрольными. Его брови периодически напрягались, как если бы он испытывал боль. Ровный взгляд Эйна и телодвижения статуи отображали в нём образ робота, что восстанавливал питание…

— Так, без паники, медиков вызывать не надо! — бодро произнёс Тиен, загородив собой Эйна и выставив ладони на остальных, чтобы их успокоить. — Он скоро придёт в норму.

— А ты уверен, он же дышать не может? — уточнил Ви-Влад.

— У него астма? — спросил Кайго.

— Нет. Это просто… как бы это сказать?.. Иногда Эйн забывает дышать.

— Что?! — удивился Ардин. — Как такое возможно? За этот процесс же отвечают бессознательные процессы в стволе мозга?

— Так-то оно так, но… не в случаи с Эйном.

— Спасибо Тиен за пояснение, — сказал Эйн, вставая с колен, — но думаю, я сам должен всё объяснить. — Отряхнувшись, он подошёл к троице из Красного Рассвета. — Если коротко: я чересчур глубоко самоосознаюсь. Чем глубже, тем больше деталей мне приходится контролировать самому. Дыхание, сердцебиение, пот, адреналин, дофамин — я могу контролировать всё это. Однако я не всевидящий и не могу грамотно этим управлять. Однажды получив контроль — теперь мне приходится самому всё поддерживать. Приведу пример: представьте, что вы летите на самолёте с автопилотом. Он может и без вашего участия доставить вас в нужное место. Но вдруг вы заходите в кабину, садитесь за штурвал, отключаете автопилот и рулите сами, хотя вы не совсем представляете, как управлять этим самым самолётом. Моё тело — это самолёт… Тем не менее этот побочный эффект не столь страшен по сравнению с благом: Когда я глубоко вскапываю своё нутро, то интуиция вынуждена отступать от моего разума в качестве защиты организма, и таким образом она развивается — интуиция вынуждена закидывать удочку подальше, так она развивается.

«Он… точно не человек» — заключил Ардин.

— И часто у тебя такое бывает? — сказал он уже вслух.

— Очень редко, обычно, когда я тороплюсь. Но всё же я пытаюсь избавиться от этого недостатка. Внутренние органы это не задевает, так как я остановил свою самоосознанность на определённом уровне, чтобы не умереть… Ведь, к сожалению, мой разум слишком совершенен для этого человеческого тела.

— 18А, это штаб! — послышалось из кармана Ардина.

Тот вынул небольшое устройство и в него произнёс: — Слушаю?

— Мы засекли Марка Салена. Высылаю координаты.

— Понял. Конец связи.

Немного ранее. Продуктовый магазин…

Дверной колокольчик запрыгал как сумасшедший, когда молодой паренёк зашёл внутрь. На нём была тёмно-зелёная толстовка с капюшоном, на которую оседала джинсовая жилетка.

Наскочив на дальний стеллаж, щебечущим от тревоги взглядом, он быстро подошёл и принялся выхватывать оттуда пачки с чипсами; одну за другой. Позже себе в охапку он закинул и пару бутылок с водой.

Подбежав к кассиру, он чуть ли не швырнул всё набранное ему на стол. Тот встряхнулся и вылупил глаза на покупателя…

— Давай быстрей, — сказал юноша.

Продавец, не спеша, закрыл журнал и отложил его в сторону. Встав с кресла, он взял лазерный аппарат.

Позади торопливого покупателя сформировалась очередь из трёх парней. Судя по их близким позициям и образному колориту, они были заодно.

— Ну, давай резче, а! — ругнулся на кассира центральный амбал.

— Некоторые о людях вообще не думают. Нельзя же так других задерживать, — поддакивал второй, что держал несколько бутылок водки.

Вскоре накатанное недовольство центрального мужлана перешло на окружение, и он заметил щуплого паренька перед собой:

— Слышь, а ты тут чего встал?..

Вместе с устным нападением юноша ощутил и волну перегара, что тот пустил в него. Однако парень промолчал…

— Ты чё глухой?.. — полноватый мужлан подошёл и встал по правую руку от него.

Парень смотрел на витрину, будто игнорируя крупного дебошира. Позднее и дебошир тоже туда посмотрел: там были разные шоколадные батончики.

— Ну, чё ты хочешь? Чего там высматриваешь? Давай я подскажу!.. Ну, чё ты хочешь? — с полуагрессией восклицал он. С каждой фразой тот вздёргивался: импульс начинался от живота, и заканчивался головой в остром кивке. — Ну, чё ты хочешь? Ну, чё ты хочешь? Давай я подскажу!.. Ну, чё ты хочешь? — как поломанный механизм воспроизводил он заново и заново…

Кассир пробил последний товар:

— С вас 575 рублей.

Хилый парнишка вынул 1000 рублей и припечатал купюру к столу ударом ладони.

— О, ты посмотри, сколько у него бабла?! Всем нам на выпивку хватит хэ-хэ-хэ! — усмехнулся один из троицы.

Приняв сдачу, юноша начал торопливо закидывать провизию в пакет.

— Слышь, ты чё какой не общительный? — сказал ему на ухо главный амбал. — Нельзя так с пацанами! Думаешь, если деньги есть значит всё можно?

Сомкнув ручки пакета, тот поспешил удалиться из магазина. Но внезапно его ноги столкнулись с препятствием, и он упал на пол. Еду разбросало в трёх метрах, а бутылки с водой укатились на все десять. Придя в себя, пострадавший затылком услышал хохмы той троицы.

Это была подножка.

Вдавив руки в пол, он начал подниматься. Теперь его действия не были пропитаны спешкой. Словно это падение переключило в нём очень чувствительный тумблер.

— Думаешь, что ты здесь хищник?.. — заговорил он, показывая только спину. Но судя по голосу, который звучал сквозь зубы, его лицо в этот момент, просто искажалось от гнева. — Думаешь, раз я слабый, значит можно вытирать об меня ноги?.. Думаешь, раз я не такой как все, то сразу надо унизить, избить?.. Ты… жирный баран! Тошнит! Тошнит! Тошнит!

— Слышь тебе пиз*ы что ли дать? — В недовольстве главный бугай подковылял к парню. С задержкой его догнало невидимое облако перегара…

— Бесишь!.. Бесишь!.. — говорил его затылок. — Не смотри на меня, даже не думай обо мне! Сотрись!.. Не существуй!

— Эй, ты больной какой-то или чё?.. — сказав, громила положил руку на плечо паренька.

— Не прикасайся ко мне! — рявкнул тот быстро развернувшись: глаза юноши были залиты кровью, но чёрные зрачки виднелись хорошо. Ниже расположился звериный оскал и слюни.

Этот лик ударил по восприятию пьяницы и тот шарахнулся на лишние два метра.

— Неправильно, неправильно! Так быть не должно! — держась за голову, выстреливал фразами взбешённый парень. — Папа я не хотел! Не хотел!.. Не смотри на меня так!.. Не бей!

— Ты чего, я не твой отец?.. — пугливо произнёс здоровяк. Далее он обратился к кассиру: — Слышь начальник, может, ты вызовешь этих, в белых халатах? Как их?.. «Психи», во! Позвони психам!

— Папа, это всё они! Не ты!.. Они меня убивают!.. — кидался парень фразами. — Убери. Убери нож! Я не хотел, не смотри на меня так! Не думай!.. Стереть!.. Сотрись! Сотрись!.. Умри! — вскрикнув, он гневно взмахнул рукой.

Крупный мужчина как пушинка выстрелил собой в стену. Раздался костяной хруст, который был значительно приглушён мясом и плотью. Красные соки увидели свет чуть позднее: они начали течь практически из-за всех щелей — не прекращаясь, как будто бесконечный источник.

Эта смерть была моментальной.

Однако молодой парень на этом не остановился. По взмаху руки невидимая сила вновь подхватила уже безжизненное тело, и далее тот махнул ею вниз — тяжёлая туша повторила данное действие. А потом ещё раз, ещё и ещё… Оболочка этого громилы летала столь легко, словно та вообще ничего не весила, но каждый раз ударяясь о твёрдую плитку, сочный звук говорил об обратном.

Кассир уже сидел под столом: в этих глазах не было разума. Его руки держали голову, колени тряслись и почти бились друг от друга. Внизу скопилось довольно протяжённое жёлтое озеро.

Двое других собутыльников, стояли и смотрели на умерщвлённый кусок мяса, что летал и шлёпался об пол как мокрая куртка. Большинство внутренних органов мирно лежали внизу, как красные валуны, которые от сырости блестели на свету.

Когда гнев достиг кульминации, телекинетик вновь по велению руки поднял тело на высоту, после чего он подвёл вторую руку к первой. И применив усилие, тот резко разомкнул обе конечности, словно разорвал невидимый платок. Тело было обречено подчиниться этому действию, и большая красная тряпка поделилась — став двумя. Теперь они были похожи на две неудачные куклы, внутри которых не хватало руки манипулятора. После чего телекинетический контроль ослаб, и данное подобие человека плюхнулось на пол; на этот раз окончательно.

Отдельные куски плоти как мины лежали на пути к выходу, поэтому те двое даже не подумали о побеге — в этих кусках они видели угрозу для жизни, они боялись повторить подобную участь.

— Ты! — телекинетик впился красными глазами в того, кто держал бутылки с водкой. — Ты хочешь меня избить! Тыыыы хочешь убить меня! — размашисто произнёс он, выфыркнув пачку слюней.

Тот напугано помотал головой в качестве отрицательного ответа. Однако это был не вопрос, и следующая парализованная овца была пущена на убой.

Разъярённый юноша взмахнул сразу двумя руками, и всё что находилось перед ним, сдуло в том же направлении, как если бы сильное течение ударило и забрало с собой ненавистные глазам образы.

Когда крупного мужчину припечатало к стене, то консервы, овощи и полки послужили картечью, которая одним гигантским плевком стрельнула по уязвимой человеческой плоти: рваные раны, переломы и многочисленные сотрясения мозга были не совместимы с жизнью. Изуродованная голова испускала два тонких и постреливающих фонтана. Он стоял, и глаза были открыты, но они не осознавали себя. Сделав несколько шагов из угла, в котором он умер, этот механизм промычал себе под нос что-то бессвязное, а затем рухнул — резко и внезапно как шумная игрушка, у которой села батарейка.

Последняя оцепеневшая овца — оцепенела дважды. Смотря на безжизненное и изуродованное тело таким же мёртвым взглядом, он тряс головой словно болванчик.

— Ты тоже смеялся над Марком! — сказал о себе юноша, как о ком-то другом. — Ты тоже хочешь ему навредить?

Но застывший мужчина не был готов дать ответ. Он даже не посмотрел на убийцу, что говорил с ним…

Марк медленно поднял руку, чтобы ею взмахнуть и отправить в стену очередного носителя плоти… Дыхание участилось, из-за оскала он выпыживал слюни. Это накалялось равносильно преобладающему гневу; с каждым новым вдохом плечи поднимались всё выше. А каждый выдох слышался более громко из-за влаги. Всё склонялось к тому, что у той потенциальной жертвы впереди не было шанса на спасение, и от смерти её отделял лишь единственный взмах руки…

— Марк Сален! — раздалось позади него. — Не двигайся!

Тот как животное развернулся и застал шестерых человек державших тазеры.

— Вы… вы тоже пришли поиздеваться над Марком? — с накатом спросил Марк.

— Так спокойно, — Ардин немного опустил оружие и показал сдерживающую ладонь. — Мы тебе не навредим, успокойся. Мы здесь чтобы помочь тебе.

— «Помочь?!» Отец Марка тоже говорил, что «хочет помочь», а потом он напал на него с ножом в руке, при этом вопя как животное: «Умри-умри исчадье Ада! Сдохни!»

— У него раздвоение личности, — тихо сказал Эйн.

— Спасибо за очевидный факт, Эйн.

— Я это к тому что…

— Не учи меня. Стой в стороне и смотри.

— Сперва нужно познакомиться со второй личностью, прежде чем вы начнёте выпихивать Марка обратно.

— Я так и собирался сделать, не мешай.

Ардин подошёл на шаг и спросил: — Как тебя зовут?

— Меня зовут Крам, и я никому не позволю тронуть Марка!

— «Крам» это «Марк» только наоборот, — ещё раз добавил Эйн.

— Эйн блин, я не тупой, — раздражённо ответил Ардин. Потом он обратился к молодому парню: — Крам, я знаю, что ты оберегаешь Марка и хочешь сделать так, чтобы лучше было для него. Но убивая других, ты только делаешь ему хуже.

— Эти твари заслужили! Они пытались навредить Марку!

— Не все люди похожи на твоего отца. Он пытался тебя убить из-за собственного страха перед неизвестным. Однако есть и люди, которые почку готовы отдать, чтобы иметь в друзьях телекинетика.

— Он не был моим отцом! Он отец Марка!

— Да, извини, я оговорился. Отец Марка просто оказался не дальновидным как человек и как отец. Ты любил его, но он боялся тебя… и Марка.

— Он отец только Марка! — вновь вспылил юноша. — Не мой… он, не мой отец! Он… я не его сын… Марк, он… не был сыном. Я не был сыном, ааааа!.. — завопил тот и от моральной боли вцепился руками в голову. — Кто ты?! Кто я?! Уходи! Уходи прочь!

— Это хороший подход Ардин, — тихо похвалил Эйн. — Ты заставил самого Крама вытащить Марка обратно.

— Не расслабляйтесь, он всё ещё опасен. Если увидите малейшие признаки телекинеза, то стреляйте без колебаний.

— А если мы выстрелим одновременно, он не умрёт? — спросил Тиен.

— Нет, снаряды распределят напряжение между собой.

— Прочь, прочь из моей головы! — вскрикивал Марк, руками сдавливая голову и мотая ею из стороны в сторону. — Не надо больше никого убивать! Не надо!

— Раз уж наше оружие не убьёт его, то я предлагаю просто выстрелить и покончить с этим, — выдвинул предложение Тиен.

— Если он сможет остановить наши иглы, то, как ты думаешь: что потом произойдёт?

— Он взбеситься и всех нас порешит?

— Именно… вот тебе урок новобранец: использовать кнут можно только в том случае, когда Рэнду не понравился твой пряник. — Далее Ардин опустил оружие ещё ниже и подошёл на два шага.

— Не приближайся! — вскрикнул телекинетик, направив на Ардина руку.

Многочисленные тазеры едва не напустили стаю электрических стрел на эту возникшую угрозу. Но Ардин, будто почувствовав это спиной, сказал:

— Опустите оружие.

— Что?! — недоумённо произнёс Ви-Влад. — Ардин, новобранец прав, нам не к чему так рисковать!

— Выполняйте, — вдруг приказал Эйн.

— Эйн, ты согласен с ним? — спросил Тиен… И не получив ответ он всё же принял решение опустить оружие. С задержкой это повторили и остальные…

Было видно, как данное действие отбило с лица Марка несколько гневных складок.

— Я понимаю… — в тихом тоне заговорил Ардин. — С тобой обошлись не справедливо. Единственная жертва здесь — ты. Все только и хотят тебе навредить… Не буду лукавить, в основном так и есть. Но это всё потому, что твой мир отличается от их мира. Люди не готовы принять тебя… принять телекинетика. Мы же Красный Рассвет, мы помогаем таким как ты, и там ты будешь не один.

— Ты не знаешь, что мне нужно! — со слезами Марк дёрнул рукой, как если бы она была пистолетом. Но его глаза постепенно становились менее красными. — Я просто хочу, чтобы все отстали от меня! Хватит!.. Хватит, слышишь?

— Я скажу тебе правду… это невозможно, Марк. Мы действительно должны тебя забрать, но это не тюрьма. И это место станет твоим новым домом, где тебя никто не тронет. Там ты будешь в безопасности, Марк.

— Я… я не верю тебе!

— Как же иначе, тебя предал родной отец. Не доверять нам — твоё право.

— Он должен был умереть!

— Возможно, и я тебя не виню. Да я-бы поступил точно так же! — в улыбке воскликнул Ардин, показав раскрытые ладони. — Ты всего лишь убил человека, который пытался убить тебя. И сейчас ты страдаешь от того, что это был именно твой отец. Может он и заслуживал смерти, но убив его, ты так же обрёк себя на страдания. И страданий будет ещё больше из-за остальных убитых. Ты же сам хочешь это прекратить… Хватит убийств.

Ардин подошёл почти в упор…

— Папа растил меня! — слезоточиво говорил он, будто переживал всё заново. — Мы ходили в зоопарк, когда мне было семь, он… он объяснял про волков: где они живут, как питаются и насколько они сплочённые! А потом мы… мы сходили на аттракцион! Я сильно напугался, он схватил меня за руку и сказал: «я рядом, так что не бойся!» А на следующий же день он взял нож и… Я не понимаю! Не понимаю!..

— Ну, всё-всё, — со словами Ардин обнял паренька и тот разрыдался ещё сильней. — Спасибо что поделился этим со мной, а теперь поплачь, никто тебя не осудит, так как причин у тебя полно… Дааа… натерпелся же ты, но теперь всё позади.

Остальные убрали свои тазеры…

— Он всего лишь обычный мальчик, который пережил настоящий Ад, — подытожил Кайго.

— Чтобы погрузиться в Ад иногда достаточно просто быть не таким как другие… Человечество само взращивает своих демонов, — так же заключил Эйн.

— Например: Андрей Чикатило? — добавил Тиен.

— Да. И когда в зале суда прозвучало слово: «расстрел», то все присутствующие там устроили чествующие аплодисменты… а вместо этого они могли бы задуматься: почему он стал таким чудовищем? Не из-за нас ли самих? И это будет повторяться вновь и вновь… Правда, в том, что прекрасные цветы не растут из грязи.

— Погоди, ты на стороне серийного убийцы?!

— Чтобы иметь лучшее виденье: нужно смотреть на вещи максимально не абсолютно. А ты Тиен сейчас просто «шаблонишь». Неужели я тебя ничему не научил? Скажи, сможешь ли ты найти что-то положительное из всей этой беготни за Чикатило?..

— Давай посмотрим — Тиен усердно схватился за подбородок и нахмурил брови… — О?!.. Операция: «Лесополоса!» Она была самой крупной из всех, и когда почти все правоохранительные органы пытались найти серийного убийцу, то они проверили больше двух сот тысяч человек и выявили среди них около: тысячи преступников.

— Хорошо Тиен, считай, ты реабилитировался, — с улыбкой произнёс Эйн.

Вскоре слёзы Марка закончились и Ардин, придерживая его за спину, вывел наружу, где уже ждало два чёрных фургона. Ви-Влад и Кайго вышли за ними следом.

Группа зачистки из семи человек ручьём затекла внутрь магазина: двое накинули на останки чёрные полотна. Один подошёл к оцепеневшему покупателю, а двое обошли его и начали искать других свидетелей. Кассир был найден под столом без сознания (очевидно из-за страха: быть жестоко убитым — его мозг просто перегрузился и выключился).

Поняв, что они здесь лишние — Эйн, Тиен и Илона так же вышли наружу.

Аккуратно поместив юношу в фургон, Ардин встретил взглядом трёх новичков и сказал, но на этот раз не резко и не педантично, а расслабленно:

— Молодцы, особенно ты Эйн.

— И что теперь?.. Рапорт?

— Не нужно, в эту форму вшита камера. Она передаёт видеоданные прямиком в штаб.

— Ох-тыж ё! — встрепенулся Тиен. — А раньше сказать было нельзя?!

— Зачем? — в непонимании поинтересовался Ардин.

— Как зачем?! Чтобы более пафосно выглядеть в кадре! Считай, на каждом из вас висит камера, это же прямо киностудия!

Ардин выдохнул…

— Короче, вы пока свободны — сказал он. — Приняты ли вы в организацию Красный Рассвет, или же нет, узнаете завтра.

— А как же я? — обеспокоенно спросила Илона. — Я же ничегошеньки не сделала?

— Как и многие из нас. И всё это благодаря Эйну Дарко… Я уверен, что вы далеко пойдёте.

— Так мы приняты?

— Скорее да, чем нет. Ладно, свободны.

Команда №31 решила пройтись пешком. Теперь каждый из них по-настоящему был занят мыслями о существовании паранормального…

— Кстати, слышали о недавнем убийстве младенца? — задав вопрос, Тиен всех оживил. — Его же просто взяли и закинули в камин! Говорят, он был ещё жив. Ужас!

— Да, я слышал об этом, и потом я решил немного ознакомиться с данным инцидентом более внимательно, — ответил Эйн. — Мне кажется, это сделал не больной психопат, как утверждают в СМИ, а некто похожий на меня.

— Что прости?!.. Ты тоже делаешь из младенцев барбекю?!

— Шаблоны Тиен, снова твои шаблоны, — немного осудил Эйн.

— Чёрт!.. Погоди немного!.. — Тиен усердно задумался. — Ты имеешь в виду, что у вас общий стиль мышления?.. И я даже не буду спрашивать: почему ты так решил?

— Да… и возможно его мышление опережает моё.

— Ну, тогда мы скоро с ним встретимся. Потому что побить твою дедукцию способен только сверхчеловек. Но всё равно блин… младенца?.. Это нужно быть дважды не человеком. А может это вообще вымысел, чтобы банды смогли настроить своих союзников против врага?..

— Тоже возможно. Иногда до человека можно донести такую ложь, что она будет звучать в разы правдивее самой истины: Допустим, есть факт — «кинуть ребёнка в камин». В эту историю трудно поверить с рациональной точки зрения. Услышав эту историю, человек сперва поверит в неё на 30%, но затем это будет усиленно мыслями: «Это ребёнок — его легко можно поднять и кинуть. Это ребёнок — он беззащитен». Другими словами, некие рациональные параметры способны задать не рациональный фон — эмоции. И в итоге из 30% мы получаем 100%. Это промежуток, в котором хорошо заметен спектр влияния подсознания на сознательное мышление. И запомни, Тиен, внимательно: этим промежутком и пользуются сильные манипуляторы.

— Ты так говоришь Эйн, будто готовишь меня к битве с самим Сатаной.

— А разве после сегодняшнего, тебя что-то может удивить?

— Да уж… ты видел его глаза, я в натуре сперва подумал, что в него Дьявол вселился.

— Марк всего лишь мелкий демон, который ещё не созрел. Он вобрал в себя жестокость окружающих и просто выразил её в убийстве. Это всё его защитные механизмы, порождённые психикой. Однако они так же являются и средством для нападения.

— Что ты имеешь в виду? — поинтересовалась Илона. — Я знаю, что людям свойственна двойственность, но я немного запуталась.

— Представь большой и плотный пузырь, который отталкивает всех и вся, но в центре этого крепкого пузыря находится маленькое ранимое сердечно, что может остановиться от малейшего прикосновения.

— Очень поэтично Эйн, — сказала она. — Это прямо как в первом «Dark Souls» где босс: большое дерево. Но его можно убить одним ударом, если конечно сможешь до него добраться.

Эйн и Тиен посмотрели неё…

— Что, первый раз видите девушку, которая может не только готовить и убираться? — немного повысив голос, сказала Илона.

— Я не это… Да я сам феминист до мозга костей! — в оправдание изрёк Тиен.

— Да расслабься, я прикалываюсь.

— Ты ведь поэтому сегодня опоздала? — спросил Эйн. — Ты сказала, что: «вчера поздно легла спать».

— Типа того. Всегда, когда запускаешь новую игрушку, то особо трудно оторваться. И что! Раз мне тридцать лет — это не значит, что я должна забывать о мелких радостях жизни.

— Я и не осуждаю, ничего зазорного в этом нет. Игры — хороший сублиматор самых разных вещей; они дают очень качественный побег от реальности. Каждый день на тебя налепливается социальная грязь и её очень трудно очистить. Но когда ты окунаешься в другой мир, то окружение пропадает, ты как-бы оказываешься в холодной воде. А вынырнув оттуда, ты уже очищен от тяжёлой грязи и готов взглянуть на всё по-новому. Это некая перезагрузка восприятия.

— Ага, Эйн, ты сейчас признался в том, что бежишь от реальности! — высказал Тиен в уверенности, что отыскал слабость. — Ты ведь тоже рубишься в игры!

— Я играю в игры, чтобы сосредоточиться на другом процессе и ослабить свой контроль над организмом. Ну, и потому что это прикольно. Даже мне нужна сублимация. Вся разница в том, что я это осознаю. И ещё игры полезны для мозга, и мелкой моторики.

— Если тебе интересно Эйн, я не держу на тебя зла. Ну, за то, что ты тогда спровадил меня со сцены.

— Кто живёт в прошлом — разрушает будущее, — коротко ответил Эйн.

— Обычного извинения было бы достаточно.

— Ну, это же Эйн: рациональность его второе имя, — вмешался Тиен. — И вообще, именно женщины на 70% склонны пытаться искупить свою вину после совершения преступления, а не мужчины.

— Это ты из «Менталиста» услышал? — утверждая, спросила она.

— Не важно. Я это к тому, что Эйн далеко не похож на остальных. И чем раньше ты это поймешь, тем будет проще.

— Я это уже поняла. Сегодняшнее расследование… сложно назвать таковым. Ардин правильно сказал: «даже никто не успел показать свои возможности из-за Эйна».

— Ребят, а может, обсудим тот факт: что мы сегодня поймали настоящего телекинетика?

— Тут нечего обсуждать, хоть Ардин и поведал нам явно не обо всём, что происходить в этой организации.

— Я не о том. Как ты с этим морально справляешься? И только не говори, что: «надо воспринимать всё как данность», это ни хрена не поможет!

— Некоторые трупы я храню на чердаке, а другие скидываю в реку.

— Чё?!

— Твой разум сейчас находится на той стадии, на которой он не может отсеивать подобные вещи, чтобы они не обжигали его. И хорошо, что ты сам это понимаешь.

— Да, и ещё я понимаю, что чертовски хочу жрать. Вчера я настолько психовал, что не ужинал и даже толком не поспал.

— И я, — добавила Илона.

— Значит решено! Первым делом: переодеваемся, а потом затариваемся на хату к Эйну!

— Идёт, — немного ухмыльнувшись, сказал Эйн. — Хорошо, что теперь не надо сдавать отчёты, меньше лишней мороки.

— Или, наоборот: без твоих отчётов я буду расспрашивать тебя более дотошно.

— Верно, я как-то не подумал… Илона ты как… поддерживаешь наш план?

— Спорим на 500 рублей, что я порву вас в «Tekken 7?» — сказала та.

— Мне сдаётся, что ответ: «да» Эйн… Вот только эта дамочка не знает на кого нарвалась. Ставлю тысячу рублей!

— По рукам.

ГЛАВА 7. РЕЗОНАНС

«Раш, какого хрена я должен играть роль твоего будильника?» — прозвучал недовольный голос из темноты.

— …

«Эй, просыпайся, я уже почти все обзывания перепробовал, чтобы тебя разбудить!..»

— …

«Мы сейчас находимся в плену! И если ты ничего не предпримешь, то эта сучка нас прикончит!.. Раш!»

Наконец, он открыл глаза, свет был весьма тусклым и тот оставался таковым, даже когда зрение перестало быть размытым. Всего две потолочные лампы скромно роняли тёплый оттенок на помещение; судя по всему — это был подвал. Впереди стояла женщина, показывающая спину и длинные тёмно-красные волосы. На ней красовалось лёгкое платье; светло-розовые тона и рисунки в виде остролистных цветков делали эту одежду ещё более лёгкой на глаз.

Девушка шурудила руками над столом и видимо что-то делала. Звуки были разными, но имели общую металлическую подоплёку.

Раш попытался сделать шаг — нога не сдвинулась с места. Кинув взгляд вниз, он заметил, что его ноги находятся на высоте в полметра от пола, и они были связаны. Правая рука рефлекторно попыталась убрать это препятствие, но и она не откликнулась — от данного действия вся конструкция в виде большого деревянного креста покачалась.

Девушка впереди услышала оживлённые звуки и обернулась.

— О?! Как быстро очнулся?! — воскликнула она в улыбке. — Видать, я недостаточно сильно стукнула тебя по башке.

Раш промолчал…

— А вон тот всё ещё спит, будто плюшевый зверёк, — кивнула она куда-то вправо.

Раш посмотрел в том направлении и понял, что не только он один был привязан к деревянному кресту.

«Это Вадик, — сказал он про себя. — Она и его скрутила».

«Она странная даже для серийной маньячки! — произнёс Нибрас. — То есть она вот так взяла и решила поиздеваться над двумя хорошо сложёнными мужиками?!»

«Я согласен с тобой Нибрас. Обычно серийные убийцы выбирают слабых жертв и к тому же она ещё и женщина, что вдвойне странно. Тем не менее: она связала нас — ей это удалось и, судя по окружению и запёкшимся следам крови на полу, она делает это не впервые».

— Должно быть, ты крепче, чем кажешься, — сказав, девушка схватила со стола кухонный нож и подошла к Рашу. Затем она быстро сделала разрез на его чёрной толстовке и в спешке откинула две ткани в стороны, как будто они являлись препятствующими дверцами. Торс пленника был оголён…

— Какие рельефные мышцы! — прокомментировала та. Далее она стала водить рукой по этим буграм и впадинам, её глаза выказывали гипнотическую заинтересованность; они были яркими и зелёными — они жизненно играли, но в тоже время выражали и отсутствие. Рот немного приоткрыт, словно перед ней находилось очень вкусное блюдо, которое нельзя съесть. — Я… я хочу тебя целиком, — голос её стал звучать как тихий, но уверенный ветер. — Я хочу посмотреть тебя внутри.

«Да, а жареных гвоздей ты не хочешь? — бойко произнёс Нибрас. — Раш не хочу показаться занудой, но какого хрена ты до сих пор не порвал эти грёбанные верёвки и не свернул этой суке шею?! Покажи ей!.. Покажи, кто здесь настоящий убийца!»

«Нет».

«Молочина, а теперь… Стой! Что ты сейчас сказал?»

«Я говорю: что не имеет смысла её убивать».

«Раш… — Нибрас перевёл свой шок на детальное разъяснение: — мне кажется, ты прослушал тот момент, когда она сказала, что хочет провести нам вскрытие. Только не говори мне, что она тебе нравится?»

«Безусловно, она в моём вкусе, но я не это имел в виду. Из неё получится очень ценный союзник».

«Вербовать мартышку с автоматом — это дурная идея Раш… Да эта девка вообще ё**нутая!»

«Нибрас, посмотри на неё ещё раз и по-другому… Что ты видишь?»

«Сумасшедшую маньячку, которая хочет поиграть с нами в безумного доктора, вот кого!»

«А я вижу свободу… перед нами человек с отсутствующими рамками. Просто этот мир, где полно скверны и боли сделал из неё убийцу. Такова цена свободного разума».

«И этот „свободный разум“ хочет нас убить! Неважно как ты на неё смотришь Раш, угроза есть угроза и её надо устранить!»

«Этот пожар в её душе, не столь страшен. Это вольное пламя и в нём есть простой смысл. В первую очередь надо показать ей, что мы не такие как все. Даже по личным соображениям: я не хочу, как другие присоединяться к травле на это великолепное создание. Если ты травишь человека как зверя, то приготовься к тому, что он действительно станет зверем. Для людей такой тип мышления слишком далёк, особенно во время самой травли, поэтому ей нет конца. Мы же должны положить этому конец или хотя бы перенаправить её духовное пламя».

«Кажется, я начинаю понимать твой ход мыслей… Действительно, она напоминает вольного зверя, у которого появилась возможность мыслить. Это становится понятным просто глядя в её глаза».

— Как тебя зовут? — спросил Раш вслух.

Девушка вмиг перестала рассматривать мышцы и дёрнула вверх голову. Далее её ошарашенный взгляд застыл на лице Раша…

— Я Мика, — нейтрально сказала та.

— Мика давай начистоту: Я могу в любой момент порвать эти путы и свернуть тебе шею, однако я не стану этого делать, так как мне хочется тебя послушать. И меня зовут Раш.

Выйдя из оцепенения, Мика отошла на два шага, так как голова Раша находилась высоко на вершине креста, и ей было неудобно. А после она произнесла:

— Интересный ты человек. Не вижу я страха на твоём лице.

— Потому-что я не совсем человек. И раз на то пошло, то сейчас в моей голове живёт некий голос, который…

«Эй, Раш, не зови меня: „голосом в голове“, это чертовски обидно! — обозлился Нибрас. — Может, хотя бы нормально представишь меня, а?»

«Извини».

Потом Раш произнёс вслух:

— Его зовут Нибрас, а вместе: мы эксперимент по вживлению демона в человека. Подобный резонанс даёт нам возможность поглощать человеческую гниль и становиться сильнее. Наш потенциал практически безграничен и в конечном итоге мы станем настолько сильны, что даже сам Бог не сможет нас остановить.

— Да ты… — произнесла Мика, приправив лёгкой улыбкой, — ты спятил…

«Ну-вот! Молодец Раш! — осудил Нибрас. — Теперь даже психопатка вроде неё считаешь тебя психом. И с чего вдруг ты решил ей всё разболтать?»

«Потому-что, правда, для неё сейчас как глоток свежего воздуха. Пусть эта правда и звучит безумно, но скоро она получит подтверждение. После чего истина ударит по ней с двух сторон, и она примет сказанное мной как единственное объяснение».

«Неужели! Она же настоящий мясник в юбке, у которой не все дома! Ты не думаешь, что подобное создание просто не захочет играть в твои игры, Раш? Ты уверен, что сможешь её контролировать?»

«Чтобы её контролировать — её не нужно пытаться контролировать».

«Что-что? Чё-то я не расслышал своей слышалкой?.. Это чё, одна из твоих проверок, Раш?»

«Я тебя не проверяю, Нибрас. Я всего лишь повторил уже сказанное тобой: она зверь, который осознал свою свободу в бетонных джунглях. Зажимать её, атаковать или осуждать, точно не следует. Вместо этого я озвучу своё согласие с её точкой зрения… коли я сам и без всякого притворства её поддерживаю».

— Знаешь… — заговорила Мика, что-то вынеся из рассуждений. — Мне всякое люди говорят, когда висят на этих крестах, но, чтобы внутри них сидел демон… это впервые. Страх ещё более многогранен, чем мне казалось. Страх — самый настоящий судья. Страх любит и ложь, и истину. — Начала она говорить при этом с каждой репликой наклоняя голову: то влево и замерев, то вправо и замерев. Нож в её руке тоже отмечал направленность головы, а длинные тёмно-красные волосы немного встряхивались. Яркие зелёные глаза выражали дикость, но они были погружены в её мысли: — Из-за страха некоторые называли демоном и меня. Из-за страха один священник обматерил меня так, словно он десять часов до этого заучивал текст. И он даже ни разу не повторился… Это забавно… Иногда страх побуждает напасть первым. А иногда он сковывает и даёт убийце возможность лишить жизни оцепеневшую дичь. Страх может контролировать одного человека или целое стадо. Он способен двигать прогресс или наоборот: уничтожить цивилизацию. У страха даже есть возможность нажать красную кнопку или же не допустить этого из-за давления от вероятных последствий. И это только вершина айсберга. Чем страх не настоящий Бог? И этого Бога по силам создать только человеку. — Её глаза вдруг застыли на Раше. Она покинула свой философский транс, но по её лицу это было практически невозможно понять. — Так скажи мне, Раш, так какая разница: демон ли сидит внутри тебя или же ангел, ведь все сакральные сущности не уступают по грехам своим человеку?

— Ты права, разницы никакой. Страх — это мудрость на фоне опасности, но даже так… всё равно нужно его контролировать, чтобы не обратиться в зверя.

— Да-да! — похлопала Мика в ладоши, заметно повеселев. — Именно! Ты понимаешь, о чём я говорю!.. Давненько мне не удавалось так вот поболтать. Обычно они говорят мне: «Развяжи меня, тварь! Что ты несёшь ненормальная! Когда я выберусь отсюда, то тебе конец!..» Эээх… никакого полёта мысли. Всё одно и то же, одно и то же! Я же к ним с теплотой отношусь: делаю добро, даю возможность признать самих себя. А вот другие люди, которые совершают добро, они всегда пытаются сделать так, чтобы ты с ними считался. Они стараются отнять то добро, которое дали сами, будто это какая-то инвестиция. Но я не такая!

— Мика могу я спросить?

— Да конечно…

— Почему ты решила затащить в своё логово именно меня и того парня? — кивнул Раш на Вадика.

— О, так я просто случайно наткнулась на вас. Один уже лежал без сознания, вот я и захотела взять двух по цене одного.

— Ясно, а почему именно мужчины? Твой отец плохо обращался с тобой?

— Нет, ты что?! Мой папочка был просто ангелочком! Вот взгляни!

Мика взяла со стола какую-то фотографию, огранённую в чёрную рамку, и с улыбкой поднесла её к Рашу.

— Ну, правда же: мой папочка, словно ангел? — добавила та.