Бесплатный фрагмент - ДеЖане — во власти темного

Часть первая Жаннетт

«Новым чувством, Всем сердцем отдался. Как ребенок, Душою я стал. И я сжег все, чему поклонялся. Поклонялся всему, Что сжигал…»

И.С.Тургенев.

Предисловие

Была весна, весело пели птицы, природа разукрашивала себя в свежие, сочные цвета, впитывая соки земли, новые силы, раскрывалась и зазывала. Яркий поток солнца струился во все окна, и ветерок шептал: «поверьте — счастья выше нет!»

— А я не понимаю, — заявила девятнадцатилетняя Маргарита матери, лежа на диване, задрав кверху свои длинные, стройные ноги и краем глаза поглядывая в телевизор, — как можно себя не уважать и не любить, в конце — концов, чтобы такое сделать из-за фантома, величаемого Любовь!

— Дочь! Это жизнь. Любовь же, сама по себе штука жестокая. — женщина, лет пятидесяти, холенная, с модной прической, в дорогой одежде, сжав руки у подбородка, смотрела криминальную хронику, сопереживая героине сюжета.

— Да ладно! Не один мужик не стоит, чтобы из-за него с собой такое делать.

— Дай Бог, чтобы и дальше ты так думала! А вообще — это вещь относительная. Никому неизвестно, что именно толкает на такой поступок. — Елена щелкнула пультом и отошла к окну. Высокая, худощавая, с грустными глазами, домохозяйка. Выйдя замуж в тридцать, за мужчину состоятельного, родила дочь и посвятила ей всю себя. Муж практически не бывал дома, но ее это устраивало — она его не любила. Она с ним хорошо жила.

За окном властвовал Май, такой же теплый и яркий, как тридцать лет назад, когда она впервые влюбилась — безответно и бесповоротно. Ах, как же все начиналось…

Глава 1

«Прошлое не умирает, оно последовательно и упорно идет за нами следом…»

****

Едва открыв глаза, юная и очень красивая девушка Лена, почувствовала — именно сегодня грянут перемены! Первое мая — любимый праздник студентов. Пришли маёвки, а это повод встреч, знакомств и развлечений. Совсем скоро она защитит диплом, станет специалистом и начнет самостоятельную жизнь. Сегодня же, они с друзьями пойдут в городской парк, будут гулять, кататься на лодках и качелях, поедать вкуснейшее мороженое в кафе….

В дверь позвонили, родители на демонстрации, открывать придется самой. Елена накинула халатик и пошлепала к двери, обув домашние туфельки розового цвета, с меховым помпоном, на маленьком каблучке.

— Привет, подруга! Ты что еще не одета?! — в дверях стояла коротко стриженая брюнетка Анька — сокурсница и близкая подружка. Не высокого роста, Ленке до плеча, округлых форм, но не толстенькая, а так, в меру упитанная. Хорошо одета, но не стильно, не в импорте. Ленка любила ее, такую простушку, свой хвостик, хотя часто и раздражалась именно ее непосредственности.

— Не-а, валялась! — потянулась Ленка, показывая свой животик, из-под задравшейся майки пижамы. Кивнула головой, в знак приглашения и пошла, застилать постель. — Так хорошо никуда не спешить.

— Ну, ты даешь! Нас же ребята заждались! — сбросив новые туфли, подруга поспешила за ней.

— И что теперь? — скривилась Елена. — Подождут! — не спеша застелила кровать, многократно расправив каждый уголок, нарочно тянула время, дразня подругу.

— Какая ты, все-таки! — Анька принялась помогать, но Лена насильно усадила ее, в плетеное кресло, у окна ее собственной, пусть и не очень большой, комнаты, всунула в руку красное яблоко:

— Какая?

— Непробиваемая! За тобой пять курсов бегает. Не знаю ни одного, который не мечтал бы пройтись с тобой, не говоря о большем, а ты…

— А что я? Ну, не нравятся они мне. Ань, не зуди. Вам же лучше — они все ваши! — Подруга притопывала и похлопывала по подлокотникам, явно торопилась, жуя, с аппетитом яблоко. — Я соберусь быстро, а им всем, полезно подождать. Кстати, запоминай, пока даю бесплатные советы.

— Ты так говоришь, потому, что знаешь — красавица! А нам, девочкам средненьким, держать их приходится на поводке.

— Держи! Кто тебе не дает? Но не бегай за ними, они не оценят. Ну, вот и все, я готова!

— Хоть губы накрась.

— Зачем? А вдруг влюблюсь? Как тогда целоваться? — Засмеялась Елена, разглядывая себя в большое зеркало шифоньера. Новое, темно-синее платье, с вырезом лодочкой, открывающим ее длинную шею и половину плеч, отороченным тонкой, белой мережкой, с широким белым поясом, делало ее еще стройнее.

— Да ну, тебя! — Анька хохотнула и глянула на маленькие часики на руке. — Ты в курсе, что все уже перекрыто?! Топать теперь придется пешком, а я на шпильке.

— Какой же ты нытик! Успеем, вся жизнь впереди! — взяв сумочку, Ленка крутанулась, показывая подруге шикарный подол платья, вытащила из кошелечка червонец, молчаливо намекая на такси и открыла перед ней входную дверь.

Еще издали они увидели сокурсников, топчущихся на месте и поглядывающих на часы.

— Привет всем! — Помахали девушки рукой, обращая на себя внимание, нервно переминающейся с ноги на ногу, группе ребят.

— Где можно столько ходить? Мест в кафе не останется! — Вместо приветствия произнес парень, довольно высокого роста, дорого и модно одетый, надменно смотрящий на своих друзей, сверху вниз и постоянно кого-то высматривающий.

— А ты, Лёшка, мог бы не скулить, утаптывая пыль, а столик занять и билеты купить! — парировала ему Ленка.

— Сейчас все бросил и побежал! — глаза, загоревшиеся, как только он увидел девушку, тут же погасли, под напускной холодностью.

— Вот и молчи тогда! — с презрением глянула на него Лена и отвернулась, поздоровавшись с каждым, пошла вперед. Компания двинулась за ней.

В скорости, на одной из аллей центрального городского парка, она увидела сидящих на скамье, двух совсем молодых мужчин. Те резко отличались от всей толпы, праздно снующей туда — сюда. Высокие, статные и ухоженные, с явно выраженным интеллектом на выбритых лицах. Они спокойно беседовали между собой, не обращая никакого внимания на множество хорошеньких девушек, проходивших мимо и поглядывающих на них. Елена обомлела, забыв все на свете и, если бы не рука подружки, увлекающая вперед, остолбенела бы на месте. Она уже не слышала своих спутников, так колотилось сердце, отзываясь эхом в висках. Догуляла до конца аллеи, бросила своих друзей и пошла обратно. Компания поплелась за ней. Пройдя мимо скамьи, еще раз развернулась и, подойдя, спросила:

— Прошу прощения. Можно присесть? — Оба вскользь глянули на нее, сдвинулись поближе друг к другу, продолжая разговор.

— Лен! Ты чего? — Подбежала к ней одна из подруг. — Столик же прозеваем.

— Иду! — Елена косо посмотрела на девушку. — Застежка расстегнулась. — наклонилась к ноге, парни поднялись, ушли, не то что не заговорив, а, даже не взглянув на нее.

— Ты чего? — Присела Анна на их место, впервые за пять лет, увидев, как у подруги загорелись глаза.

— Ты видела, какой красавчик!

— Какой из? — Анька, приоткрыв рот, застыла, как и Лена, смотря вслед двум мужчинам, идущим в ногу и жестикулируя, обсуждая нечто важное.

— Светленький! У него такие глаза…. Эх, если бы не вы… Я бы что-то выдумала для знакомства.

— Брось! Они, я уверена, ждали девушек. Пойдем, а?

— Подумаешь, ждали! — Скривилась, поднялась и пошла за остальными.

Прошло дня два, праздники закончились, возобновилась учеба. Приехав утром в институт, получили направление на преддипломные работы. Разбились на небольшие группы, человек по пять, отправились по аудиториям, знакомиться с руководителями проектов. Как всегда расселись кучками, половина спиной к двери.

— Что будешь делать на выходных? — Спросила Анька, истерзавшая карандаш о последнюю страничку тетради.

— Хочу погулять в парке. — ответила Елена и отвела глаза к окну.

— Подруга! Ты меня удивляешь. Неужто открыла сезон охоты? Признавайся — запала?

— Я просто хочу погулять! — Лицо Ленки, в который раз, выразило недовольство подругой.

Именно в этот момент открылась дверь, вошел молодой мужчина, поставил портфель на стол и, подняв голову к группе, не очень громко произнес:

— Здравствуйте! Меня зовут Данил Евгеньевич. Ровно на две недели я назначен вашим руководителем и в связи с тем, что нас здесь мало, прошу придвинуться поближе. Спасибо! — подождал тишины, даже не глядя в их сторону, затем подошел к первому столу, постукивая длинными пальцами по крышке, снова заговорил: — Сегодня мы познакомимся.

— Близко? — раздалось откуда-то сзади и растворилось в смехе. Мужчину это не задело.

— По возможности! — ответил он и продолжил. — Неделю тесно пообщаемся…

— Простите, пожалуйста! Насколько тесно? И почему только неделю?

— Насколько позволят приличия. Пять дней вполне достаточно. — он был так молод, что каждой из сидящих в аудитории хотелось подколоть его, посоревновавшись в свободомыслии, прежде чем влюбиться в его красоту, а уж затем, возможно, подумать о дипломной работе.

— Достаточно для чего? — бросил некто, не выделяясь. Преподаватель, не смутившись, не разозлившись, не спеша напомнить болтушкам свои места, не реагировал на них ни как. Он был холоден, совершенно, к их присутствию, как мужчина и очень внимателен, как педагог. Он, бросив быстрые взгляды в глаза каждой, сразу оценил, кто и зачем сюда пришел. Его глаза, кардинально отличались от внешности. В них было многое: мудрость, опыт, снисхождение к молодости. Это были глаза, зрелого мужчины, возможно верного семьянина, многодетного отца, живущего больше полувека. Данил Евгеньевич хотел продолжить свою речь, как неожиданно, сквозь всеобщий гул, услышал, волевое:

— Хватит! — Лена даже не повернулась к сокурсницам, просто заткнула им рот, не в силах оторвать глаза от учителя.

— Спасибо! — Посмотрел он на нее, а в лице не было ни благодарности, мол, справился бы сам, ни интереса именно к ней. — И так, ровно через неделю, вы начнете работать дома, самостоятельно. Встречаться будем в определенные для каждого дни и часы, ну и для тех, у кого будут вопросы, естественно, найдется дополнительное время. Таким образом, в июне подойдем к защите.

Он продолжал говорить и говорить, а Елена таяла от его голоса, больше ничего не слыша и не видя вокруг. Толчок в бок вернул ее сознание:

— Лен! Это он? — шептала Анька, дергая ее за рукав блузы.

— Да! — со вздохом ответила та.

— Так не сиди как кукла, с открытым ртом и стеклянными глазами. Все в твоих руках. Он без кольца. — Анька рассмотрела все: фигуру, рост, качество и цену одежды, самокритично отметила, что этот красавец ей не по зубам, подсовывала Ленке горькую пилюлю, в надежде того, что та проглотит и…, отравится, в отместку за долгие годы собственного приниженности.

— Вопросы есть? — Спросил в этот момент преподаватель.

— Да! — Не поднимаясь, подняла руку Лена: — Два.

— Пожалуйста! — Казалось, он готов ответить на любой, даже самый каверзный.

— Вы женаты и сколько вам лет?

— Я не женат, мне двадцать восемь, имею степень доктора наук, защитился в прошлом году. Местный, живу с родителями. А теперь по существу. — Его слова соединились со звонком и группа, хоть и малым количеством, но подняла настоящий ор. Он же спокойно убрал все бумаги в свой портфель и собрался уходить.

— Извините! — подлетела к нему Лена. — Данил…

— Евгеньевич. — Добавил он, видя, что она не собирается назвать его отчество.

— Данил Евгеньевич, а еще один вопрос можно, личный?

— Завтра, в 9:00 у вас будет целый час, отвечу на все, а сегодня, простите, меня ждет другая группа. Кивнул головой и вышел. Она же долго сидела на подоконнике первого этажа, возле центрального входа, в ожидании, а его все не было.

— Лен! Ну, сколько можно тут торчать?! Идем, все давно уже гуляют под солнышком. Там такой тусняк собрался.

— Иди! Я не держу! — Ленка злилась. Если раньше маленькая, серенькая мышка — подружка ее устраивала, то сегодня она почувствовала тяжесть от общения с ней.

— Не глупи. Завтра в девять его увидишь, там и возьмешь быка за рога.

Глава 2

С первыми лучами проснулась, с первыми птицами собралась, надев свое лучшее платье, наложив боевую раскраску, с восьми тридцати заняла пост у аудитории. Он появился ровно в девять, открыл дверь, пропуская всех, отошел в сторону, как всегда, вежливо кивая головой, приветствуя всех и никому конкретно не уделяя особого внимания. Ровно два часа разговоров только по проекту. Со звонком испарился. И так неделю. Ни одной минуточки на личный контакт. Наконец, замаячила надежда, он назначил время для личных консультаций.

В первый же день Елена приехала, полностью подготовлена, не только по проекту, а и внешне, с настроем завоевать его.

— Приятно видеть заинтересованных людей! — просмотрев ее работу, улыбнулся Даниил Евгеньевич. — Вы, Елена, большой молодец! У Вас все отлично. Уже сегодня скажу — защититесь легко. — Похвалил, дежурно улыбаясь, очень редко поднимая глаза от ее работы. — Вопросы есть?

— Я Вам совсем не нравлюсь? — спина выровнялась, подвинулась к нему так, что дыхание ее обжигало, а глаза наполнились печалью.

— Ну, почему же, Вы девушка приятная, симпатичная.

— Правда?! — Ее лицо сразу преобразилось, исчезла нервозность, зарделись щеки. Неожиданно схватила его за руку. — А пойдемте гулять!

— Нет! — корректно сжал ее пальчики и отодвинулся. — Елена, попрошу, впредь помните, что я Ваш руководитель проекта. — Отдал ей бумаги и скоро отдернул руку, чтобы мимолетом, даже пальчиком, не коснуться девушки.

— А потом? — не отрывая от него глаз, с приоткрытым ртом, стояла, задрав голову, следила за его губами.

— Потом, я надеюсь, стану куратором первокурсников и доведу их до выпуска. — легкая усмешка и все! К ней и капли интереса.

— А я? Как же я? — в каждом звуке отчаяние.

— Вы: защититесь, поедете на практику, выйдете замуж. А далее, простите, наши планы на жизнь бессильны. Просто нет смысла, заглядывать столь далеко.

— У Вас есть невеста? — догадалась она и собралась приводить веские доводы своего превосходства.

— Вы сказали один вопрос, я ответил на несколько и то, не по существу! Давайте встретимся в следующий раз, в ваше время, с конкретными вопросами, по теме проекта. До свидания, Елена. — И ушел.

Так прошли два последующих дня, он спокойно выслушивал ее вопросы, всегда одни и те же, сглаживал, красиво отстранялся и уходил. Буквально на третью встречу, она приехала, совершенно не готова, он без упреков растолковал, попросил быть внимательней. На следующий день — предупредил, что доложит ее непосредственному руководителю. Но и это не помогло. Она наотрез отказывалась понимать его слова, не хотела готовиться. Упорно, тенью, следовала за ним по институту, и каждый раз теряла, едва они оказывались за пределами здания. Вдруг исчезла, на сутки и Даниил облегченно вздохнул.

— Добрый день! — Сказала Елена, открывая дверь, опоздав минут на десять, в следующий же их учебный день.

— Елена! Добрый день! Вы опоздали, прошу так больше не делать. — поднялся, как только увидел ее, остался стоять, пока она не прошла в аудиторию. Лена поняла его не правильно. Быстрым шагом подошла к столу и, упершись руками о столешницу, наклонилась вперед:

— Нет! Так я делать больше не буду… — замотала головой, и резко выпрямилась, всем своим видом бросая вызов. — Я сделаю хуже! Если Вы не проводите меня сегодня домой, — она сделала паузу, набрала полные легкие воздуха: — я всем скажу, что ты предложил мне переспать, за подготовку к диплому.

— Это будет крайне не осторожно, но не эффективно. Я не провожаю студентов, а студенток и подавно. — совершенно спокойно заметил он, поправив ворот своей, кристально белой сорочки и открыл портфель, опустив голову, выискивал в нем нечто.

— Но я тебя люблю! Я тебя люблю! И ты первый, в кого я влюбилась! — отчаянно молила она, то крича, то снижая голос до шепота.

— Бывает! — Даниил достал книгу, положил на стол и посмотрел на часы: — Мы работаем? Время заканчивается!

— Обещаю работать, если скажите, что я вам хоть немного нравлюсь! — казалось, девушка поняла всю нелепость своего поступка, но упрямство не давало ей сразу отступить.

— Елена! Любой шантаж в мой адрес, дает обратный эффект. Вы вынуждаете меня отказаться, быть вашим руководителем. — и тут их глаза встретились. Лена вздрогнула, настолько в его взгляде был холод и безразличие. Она еще в жизни не встречала таких глаз. Бездонно черные зрачки вонзились в нее, пронизали насквозь и медленно, очень медленно, сужались. Открывая голубизну морского льда, с тонкими, белыми разводами, похожими на упавший, на заре, иней. Как только моргнул, Елена опомнилась:

— А я покончу с собой! — уже шепотом проговорила девушка.

— Удивительно! Мне казалось вы умная девушка… — прищурил глаза, всмотрелся в лицо. — Пройдемте со мной! — Он взял портфель, открыл дверь, подождал, пока Лена проплывет мимо, запер аудиторию, обогнав ровно на шаг, пошел вперед, даже не оглядываясь, следует ли она за ним или нет. Решительно открыл дверь «Зав. отделения», оставив ее стоять в недоумении и смотреть на лакированную поверхность. Через пару минут пригласил ее войти.

— Елена! — голос пожилого мужчины заставил очнуться. Заведующий отделением, сидел, покраснев от жары, в закрытом маленьком кабинете, расстегнув ворот рубашки и отпустив узел галстука, за его спиной надрывался маленький вентилятор, мелькая резиновыми лопастями, совершенно не спасающий. — Даниил Евгеньевич отказывается быть вашим руководителем. Вы можете пояснить, что произошло?

— Я его люблю! — Выпалила она, даже не задумываясь придумать, что — либо другое. Вообще, она находилась, как в дурмане, от всего, что сегодня свершилось.

Заведующий говорил и говорил, напоминал, что она одна из немногих идет на красный диплом, а Лена не отводила глаз от Данила. В висках стучало: «Люблю! Люблю! Люблю!» Даниил подошел, взял за руку и ей, вдруг, стало так тепло и спокойно, что-то екнуло, в голове откладывалось, как на магнитофонную пленку:

— Елена! Поезжайте домой. — тихий, гипнотизирующий голос, прохлада рук, и как фоном, жужжание вентилятора. — Готовьтесь. Завтра у вас будет другой руководитель, все наладится. Вы защититесь, станете отличным специалистом. Голова у вас светлая. Прощайте, Елена!

— Прощайте! — Сказала она ему, светясь и улыбаясь, словно услышала самую добрую весть, вышла из кабинета, сразу поехала домой, все в том же непонятном состоянии. Зашла в квартиру, не запирая дверей, прошла в свою комнату, села у окна. Руку, которую он держал, подняла к лицу, прикрыв глаза, вдыхала его запах. Жужжание вентилятора осталось далеко, домашняя тишина выводила из собственного гипноза. Полученная его голосом эйфория уходила и его слова, произнесенные с такой нежностью и заботой, начали доносить смысл:

— Завтра…. будет…. другой…. руководитель….. Завтра — другой! Другой…. Другой!

Она встрепенулась, замотала головой, будто ее кто-то видел, и произнесла сиплым голосом:

— Ну, нет! Иного мне не надо! — Безжалостно вырвала листок, из дипломного проекта, написала, большими, дрожащими буквами на весь лист: «Я люблю только тебя!» Заботливо сложила пополам, разгладив все уголки, положила в тетрадь, закрыла и оставила ее на столе.

Пошла на кухню, достала из аптечки снотворное отца, высыпала, не считая, в горсть и проглотила, не осознавая вкуса. Легла на пол, прямо в кухне, сложив руки на груди, так и уснула.

Прошел год. Научившись адекватно оценивать происходящее, Елена выписалась из больницы. Истощенная, с темными кругами под глазами, безжизненными волосами, завязанными в хвост, она бесцельно шла по городу, смотря на серый, пыльный асфальт у самых носков туфель.

— Лена? Ленка! Привет! — услышала она, еще больше ссутулилась и повернулась.

— Привет! — ответила просто из вежливости, смотря отрешенными глазами и никого не узнавая.

— Ленка! Ну, ты даешь! Это же я, Анька! Где ты так резко пропала? Я столько раз приезжала, но родители, ничего не объясняли, сказали, что уехала.

— Да! Я уезжала! — Ее руки тряслись, губы дрожали, левый глаз нервно дергался.

— Значит, у тебя получилось?! Ты сбежала с ним? — Анька, будто не замечая резких перемен подруги, жалкого вида и нервозного поведения, всплеснула руками и захихикала.

— С кем? — лоб Елены сморщился.

— Как с кем?! С Даниилом Евгеньевичем! Он же исчез вместе с тобой. Нам сказали, что уехал за границу, в какой-то крутой вуз преподавать.

— Уехал? За границу? — вопросительно повторила Елена и побледнела. — Значит, ничего не знает!

— А что, что он не знает? — пытливо спросила бывшая подруга, взяв ее за локти.

— Прости, я очень тороплюсь! Как-нибудь, увидимся! — побежала, все быстрее и быстрее.

Глава 3

Женщина стояла у окна и не понимала, почему эти воспоминания пронеслись у нее в голове, с такой ясностью, будто это было вчера:

— Столько лет прошло с того дня…. Какая глупость. — совсем тихо говорила она сама себе, качая головой. — А ведь сегодня первое мая! — вспомнила, потерла виски. — Буд-то в другой жизни… — И развернулась к дочери: — А не пойти ли нам с тобой, погулять? Как в мою молодость — в парк! Мороженое съедим, или чисбургер, покормим уток.

— Отстой! Ма! — дочь уставилась на нее, не меняя позы. — Ты хочешь, чтобы я тебя выгуливала? — Елена не нашлась, что сказать на очередную грубость, просто стояла, широко открыв глаза, и сдерживала слезы, внезапно накатившейся обиды. Дочь продолжала: — Заведи собаку, выпиши отца. Я сегодня иду в клуб, на всю ночь! Ты что, забыла? Ну, что смотришь? Это не фонтан, гулять с предками. Позови, в конце — концов, подругу.

— У меня нет подруг. — Опустила глаза, отмолчалась, не упрекнула.

— Так заведи хоть их! Или любовника. Я бы на твоем месте так и сделала. Предка все равно нет месяцами.

— Маргарита! Как ты разговариваешь с матерью?

— Прости! Я думала, мы подруги… — НЕ извинилась, не поняла и даже не заметила настроение матери.

— Не хочешь…. Ну и ладно! Пойду заводить! — Женщина вышла и закрыла за собой дверь.

— Обиделась?! — крикнула вдогонку дочь.

— Нет! Просто сделала выводы!

Людей было не так и много, все больше семейные пары, молодежь группировалась, насмехалась над стариками и прикалывалась над одинокими девушками, пробегавшими мимо. Было как-то неуютно среди чужого времени. Постаралась найти безлюдную аллейку и побрела, поглядывая на молодую изумрудную листву, сквозь которую пробивалось солнце и, не шутя, слепило глаза.

— Солнышко! — Раздался голос молодой женщины на звенящий девичий смех: — Осторожней! Лучше беги сюда! Пойдем на качели.

— Пойдем! Пойдем! — Попрыгала мимо девочка, на одной ножке, золотистая, кудрявая голова, улыбнулась Елене и она невольно повернулась за ней.

Две молодые пары стояли посреди дорожки, в ожидании дитя. Внутри у Елены все похолодело. Обнимая коротко стриженную, высокую брюнетку, стоял Он — ее Данил! Ее единственная и незабытая, первая любовь!

Елена резко отвернулась:

— Этого не может быть! Этого просто не может быть! Если ему тогда было двадцать восемь, а мне девятнадцать, значит ему сейчас — ПЯТЬДЕСЯТ СЕМЬ! — она повернулась посмотреть еще раз на того, кто так ей привиделся.

Парень подхватил ребенка, поцеловал и, подняв вверх визжавшую от счастья девчушку, перебросил второму. Обнял спутницу, взяв под руку рыжеволосую, повел их за идущим впереди молодым мужчиной с девочкой на плечах. Они подходили все ближе, прошли мимо, даже не взглянув на нее.

— Как две капли… — вымолвила Елена. — Но как? Как такое может быть? Наверное, его сын, но тогда я ничего не понимаю! — Как на аркане, пошла за ними, прячась за деревьями и кустарниками.

Четверка уселась в машину, она остановила такси, поехала за ними, но упустила из виду. Пришлось возвращаться домой.

— Ты опять сходишь с ума, Леночка! — Говорила она своему отражению. — Это не он! Ясно, как белый день! И не сын — по возрасту не совпадает. Просто очень похож. Немыслимо похож! А почему, собственно не сын?! Вполне может быть!

Прошел месяц, может больше. Елена вспоминала всплеск памяти, как что-то мимолетное. Приехал муж, начались сборы в отпуск.

— Девочки мои! — сидя за обеденным столом, мужчина решил затронуть больную тему. — Может, все — таки махнем на родное побережье? Черное море…. Чем хуже заграницы?

— Пап! Ты издеваешься? — у Маргариты даже пропал аппетит.

— Маря! — ласково, как в детстве, привлек внимание дочери: — Послушай! Ты уже кругом была, где только можно. — Начал Александр, но дочь перебила.

— Ой! Да делайте, что хотите! Я вообще могу остаться или поехать сама!

— Ну, сама будешь ездить, когда выйдешь замуж, а пока отпуск оплачиваю я, и мы едем в Крым! Приелась мне ваша заграница. Это мой отпуск!

— Зачем поднимать бурю? — посмотрела на мужа Елена. — Мы тебя и с первого раза поняли.

Девушка же надула губки и пошла к себе, отстранившись от родителей наушниками.

Поселились в снятом домике, практически у воды. Уже на второй день Маргарита поменяла свое отношение к отпуску, увлекшись парнем, отдыхающем в соседнем коттедже. Светилась, не скрывая любви, но и знакомить с родителями не спешила. Исчезала на ночь, даже не предупредив, приходила под утро и, вздремнув пару часов, бежала на встречу. Елена не обращала внимания на поведение дочери, муж вздыхал, пытался поговорить, но обе закрывали ему рот: «Сам привез, вот и не порть отпуск!» Минула неделя, за ней вторая, отдых подходил к концу.

— Ты мне позвонишь? — спросил парень, провожая. Они стояли на углу ее домика, пока отец грузил вещи, пытаясь как можно дольше побыть рядом.

— Обязательно! А ты, как только вернешься домой, сразу приезжай ко мне. — просила Рита. — Это же надо, встретиться за столько километров! А я еще ехать не хотела.

— Но теперь-то, ты рада? — Ритка кивнула и он, довольный, обнял ее крепче: — Обещаю! Сразу, как только вернусь. Смотри, не влюбись в кого-нибудь другого!

— Вот что ты такое говоришь?! Всего два дня!…

Два дня, две недели, месяц: «Абонент в зоне недосягаемости» — слушала Маргарита в трубочке и тупо повторяла набор номера. Слова автомата резали ее пополам, затем еще и еще — пока не искромсали на маленькие кусочки.

— Ритуль! Брось изводить себя. Курортный роман — он и есть курортный! Никогда не будет серьезным. — говорил отец, но она его не слышала, ревя белугой. — Мам! Скажи дочери хоть слово! — требовал мужчина, та махала рукой. Возможно, Елена не разглядела крепких чувств Риты, а быть может, уже тогда поняла, что она в нее и эта встреча, станет навязчивой болезнью. Как бы то ни было, но Елена не сделала никакой попытки, лишь вызывающе заявив:

— Что я ей могу сказать? Если она в меня — полюбила, значит один раз и навечно!

Девушка отреагировала бурно:

— Оставьте меня в покое! Это вы виноваты, вы! Не хотела же ехать! — отшвырнула чашку, вскочила, грохнув стул, выбежала к себе, закрыла дверь на замок.

А к утру, скорая увозила ее с перерезанными венами.

Глава 4

Дэниэль шел по коридору собственной клиники и слушал отчет дежурного врача, семенившего за ним маленькими шажками и, скороговоркой выкладывающего состояние дел. Дэн не перебивал его, не переспрашивал, он давно уяснил для себя, что подобного типа людей лучше не обрывать, а дождаться когда они закончат сами, а уж тогда, постепенно, уточнять все нюансы. Бумаги из рук доктора постепенно переходили к нему и Дэн, глядя на их количество, выдохнул с облегчением — не погрязнет в текучке. Гаи уже неделю как вернулись в город и он, с большим удовольствием, даже рвением, соскучившись за затянувшийся отпуск, окунулся в работу, однако не хотел отдавать ей самого себя, спеша к любимой, красавице жене.

— Дэн! — на встречу к нему спешил доктор, мужчина лет сорока с хвостиком, представительного вида, давно и тесно практикующего с Дэниэлем. Протянул ему руку в приветствии, не прекращая пояснять цель своей спешки: — мы бы не беспокоили, но тут такой случай. Девушка беременная, мало того, разрезала вены, не глубоко, но зашивать пришлось, большая потеря крови, родители обнаружили не сразу. Ко всему — она еще таблеток наглоталась!

— Понятно, чтоб уж наверняка! Но почему к нам?! Есть специализированные клиники. Вы оповестили службы?

— Тут такое дело…. Отец дипломат…. Просит, ну ты понимаешь, без огласки.

— Ясно! — недовольно произнес Дэн, он не очень приветствовал подобные действия, но деваться уже было некуда. — Как сейчас себя чувствует больная?

— Спит, она не сосем адекватна. — доктор теребил начатую историю болезни, не решаясь отдать ее.

— Блин! — не сдержавшись, выругался Дэн. — Приняли на свою голову. Гиппократы! — сам взял листочки, бегло просмотрел то, что уже услышал: — Пойдем, взглянем на нее. — Врач пошел вперед, Дэн, словно предчувствуя неприятность, нехотя шел за ним, то и дело, потирая лоб рукой. Поговорил с дежурной медсестрой, посмотрел анализы. Затем удалился в свой кабинет и пригласил ее отца:

— Александр….? — Вопросительно замолчал, не зная отчества.

— Васильевич.

— Александр Васильевич! Да Вы присаживайтесь. — сам же остался стоять, взирая уже сверху вниз, на потерянного от случившегося мужчину, явно военной выправки. — Задам простой вопрос, но вы ответьте предельно честно. Почему к нам?

— Мне посоветовали…. У вас техника, серьезные, лучшие врачи в области.

— Но ей не техника нужна, а специалисты — психиатры! — Дэн попытался пояснить, сам еще не понимая причину того, что его так в, казалось бы, заурядном случае, настораживает.

— Согласен! Готов оплатить! — Александр Васильевич подскочил и открыл портмоне.

— Да, отчего же вы вся и всё меряете на деньги! — еще больше возмутился Дэн и сел за стол, как бы отгородившись. — Есть частные клиники, закрытого типа, где и фамилии не спрашивают!

— Вот поэтому и привез к вам! Я, знаете ли, готов отдать за дочь все. Главное поставить ее на ноги, а не усугубить! Мне надо вернуть в ней человека.

— Как высоко Вы говорите… — замолчал, изучая отца новоиспеченной пациентки. — Хорошо! — Дрогнул Дэн под его волнением и откровенной любовью к дочери. — Неделю понаблюдаем, но если за эти дни у нее будет приступ, хотя бы маленькой истерии, отправлю ее в специализированную клинику!

— Приступ?!

— Да! Судя по тому, что я увидел и услышал от лечащего врача, она не игралась. Поэтому…

— Я согласен, если вы посоветуете определенную клинику, но прошу, дайте неделю.

— Уже дал. Вопрос второй. Почему наняли сиделку. Ей надо постоянное присутствие…

— Она нас не хочет видеть. — смутился, глаза заблестели от слез, опустил голову, принялся смахивать с брюк душевную проблему.

— Вы поссорились? — Дэн не любопытствовал, уже вникал в случившееся и искал пути лечения.

— Что вы! Конечно же, нет! Любовь! Увы — неразделенная. Доченька считает, что мы виноваты.

— Я подумаю, что можно сделать, сообщу. До свидания! — Они пожали руки и отец ушел. Дэн задумался, опять почесал лоб и взял мобильный.

****

Елена сидела напротив двери в палату, опустив низко голову, придерживая ее руками. Белый халат мелькнул перед глазами:

— Доктор! — Позвала она и он оглянулся. — Данил?!

— Простите?! — Дэн невольно сделал шаг назад.

— Это вы меня простите! — женщина уже подскочила к нему, упустив сумку, споткнулась об нее, отфутболила. — Вы так похожи на моего старого знакомого…. А ваше отчество не Данилович?

— Простите, — учтиво кивнул головой, поднял ее сумочку, подлетевшую к его ногам, отдал и добавил: — нет!

— Может Евгеньевич? — Упорно искала она родство.

— Нет! — уже тверже ответил Дэн. — Моего отца зовут Жан, он француз. А Вы, я так понимаю, мать Маргариты?

— Да! Но, может у Вас родственник есть…

— Прошу меня простить, родственники у меня, конечно, есть, и не мало. Вот только нет ни одного, ни с одним из названых Вами имен! — пристально посмотрел в глаза: — Вам, лучше зайти к дочери и думать о ее здоровье!

— Да! Спасибо! Конечно же, зайду! А как она?

— Все хорошо, кроме душевного состояния. А ребенок в порядке.

— Ребенок?! — Елена попятилась к своему стулу и уселась.

— А вы не знали?

— Нет! — замотала она головой, очень интенсивно, что Дэн открыл дверь сестринской и позвал медсестру, говоря Елене:

— Тогда, по крайне мере, мне понятен мотив ее поступка! Ей здесь не место. Можете забрать домой и поставить на учет в своей клинике. И еще…. К сожалению, шрамы останутся. До свидания!

Дав указание, напоить женщину успокоительным, быстрым шагом удалился, попрощался с сотрудниками и умчался домой.

— Эд! Ты дома?! — Крикнул он снизу и побежал наверх, мимоходом чмокнул жену, влетел в кабинет брата, закрыв за собой двери.

— Не поняла?! — Глядя ему в след, произнесла Ев. — Вел! Мне показалось, или он испуган?

— Прости, я не видела! Если это был Дэн, то обезкультурившийся. Он со мной не поздоровался! — Вел была озабочена не меньше сестры. — Думаю надо пойти и узнать, что стряслось.

— Но он закрыл дверь!

— И что теперь? — Вел глянула на замок и защелка щелкнула. — Открыта! Пойди и выясни! Не мучайся. — Ев колебалась, такое впервые за два года совместной жизни. Вел взялась за ручку:

— Пойдем, трусиха! — Они вошли практически следом.

— Эд! Ты помнишь?… — Дэн замолчал, как только за его спиной распахнулась дверь.

— Дэн! Что произошло? — Ев с ходу задала вопрос. Он вздохнул:

— Правильно! Садитесь, все скажу, только, пожалуйста, не перебивайте вопросами, сам сто раз запутаюсь. — обе кивнули и уселись на широкий кожаный диван. — Эд! Помнишь, лет двадцать назад, может больше. Да, больше! Меня пригласили работать в институт?

Эд кивнул:

— Помню! Ты продержался с полгода, и мы срочно умчались, кажется в Чехию.

— Именно! У меня была группа, все было хорошо, потом добавили еще пятерых, дипломников. И…, одна девушка влюбилась. Просто преследовала меня! Поэтому пришлось рассчитаться и умчаться!

— И что ты вспомнил? Столько лет минуло! — Эд отложил все бумаги, поднялся, взял брата за плечи и усадил, чтобы не мелькал по комнате.

— Я ее сегодня встретил! — обе женщины заметили его испуг, переглянулись и подались вперед, слушая развязку, но Дэн как онемел.

— И ты хочешь сказать, что она тебя узнала? — Спросила Ев, все еще не понимая его тревоги. — Раз прошло столько лет, то она зрелая женщина, должна понимать, что ты не можешь быть ее знакомым!

— Она действительно в зрелом возрасте, замужем, у нее дочь. Но вот понимать, что я — не я, не хочет! Я впервые встречаю такую…, упертость!

— Это твоя дочь? — Ев подошла к нему совсем близко, внимательно смотря в глаза.

— Ты что?! Глупенькая моя, конечно, нет! Ты у меня единственная! Ты же знаешь. — Дэн обнял ее.

— Знаю, с твоих слов! Подожди. — она отстранилась и взяла его за руки. — Я верю! Но только, мне не понятно, столько лет и ты ни на кого не обращал внимание?

— Ев! Я обращал внимание на всех, нет, на многих. Но не любил никого! Это большая разница! А дочери ее девятнадцать лет, так что по любому, она не моя! Тогда мы срочно уехали, я просто решил, что так будет лучше, так она быстрей забудет, да и шумиха вокруг фамилии ни к чему! Прошло много лет, пока мы опять вернулись сюда и я случайно узнал, что одна студентка напилась таблеток и год, а то и больше, находилась в клинике.

— И что, это была она? — Ев уже полностью успокоилась, могла адекватно оценивать происходящее и помочь, если мужу это понадобиться.

— Так получается. — вздохнул он, укорив себя, что как трус принеся домой, а не узнал о семье Елены, да и о ней в частности, все, до мелочей.

— Но ты же не виноват! — не выдержал Эд.

— Да, не виноват! — кивнул Дэн. — Причину поступка не знаю…. Дорогие, я не уверен, что это была она, а не кто-то другой. Но у меня в клинике лежит ее дочь, наглотавшись таблеток, после чего перерезала себе вены, будучи беременной!

— Семейный суицид….. И что тебя тревожит? — Спросила Вел.

— Только то, что меня узнали! — и это было правдой. Именно тот факт, что короткое знакомство в прошлом, так легко всплыло и может испортить жизнь, не только ему, а всему Роду Гаев.

— Так, просто взяла и узнала! — Ев отошла в сторону, не разделяя его страха. — Ты хоть сам понимаешь, что это абсурдно?! Даже если прошло всего двадцать лет! — она помолчала, глядя на мужчин и ожидая поддержки сестры. — Ребята! Дорогие наши мужья. Я не понимаю паники. Поясните мне. — никто не подал голоса. — Что подошла и назвала тебя по имени?

— Да! — практически выкрикнул Дэн, но тут же взяв себя в руки, попытался снизить тон и постараться ответить на любые вопросы. — Подошла и назвала по имени — Даниил Евгеньевич! Так меня тогда звали. Я, естественно отрицал. Только мне показалось, что она не поверила мне. И еще…., похоже, она помешана, на своем прошлом.

— И чем это нам грозит? — включилась Вел. — Ну, не отправится же она, трубить на каждом углу, что ты не стареешь! Не наймет же она частного детектива? А если и наймет? Что изменится?

— Вел, а ты не понимаешь? — удивленно спросил Дэн. Та закачала головой.

— Может мне ей подчистить память? — предложила Ев, просто так, чтобы хоть как-то его успокоить.

— Думаю…, я действительно, зря всколыхнул все это. — Дэн уже жалел о неосмотрительно начатом разговоре, однако слова Валери сделали свое дело, взвинтили Эдгара:

— Причин для волнения я могу назвать с десяток! — он посмотрел на каждого, сделал несколько шагов по кабинету, в ожидании пояснения и, сев на край стола, продолжил: — Не будем спешить промывать мозги. Однако если глянуть на этот случай с другой стороны, то отец прав. Нам надо меньше привлекать к себе внимание. У нас, это из ряда вон выходящий, единственный случай! А вы, красавицы, вскружили головы многим. Так что подумайте, какие толпы будут ходить за вами! — его тон говорил всем, что не с такой легкостью отнесся, как показалось.

— Ха-ха-ха! — Посмотрела на него Вел, муж зацепил ее самолюбие. — Мы со всеми расстались друзьями!

— Это-то и настораживает! — улыбаясь, парировал он ей. — Значит еще хуже!

— Эд! Не выводи меня, уйду в монастырь!

— Не примут!

— Да что вы говорите!

— Я всегда знаю, что говорю. Блокировать память никому не будем. Предлагаю другой вариант — подумать, как нам жить, не выпячиваясь! — не унимался Эдгар.

— Мальчики! Давайте успокоимся. — выдохнула Вел и опустила руки, словно сдула огромный мяч. — Эта дамочка — отдельный индивидуум. Современная молодежь забывает лицо и имя друга, через неделю, максимум год. Поверьте! Сейчас не те милые времена вашей молодости. В наше время каждый, слышите, каждый, ну пусть второй, стремится не заводить близких отношений.

— Все! — Повысил голос Дэн, став между ними. — Прекратим это! Будем разгребать проблемы по мере их поступления!

Глава 5

Елена смотрела вслед молодому мужчине в белом халате и убеждала себя, что он прав, а она, зачем-то, себя запутывает. В голове всплыли последние слова доктора, и она зашла в палату к дочери, уже не контролируя себя, не испытывая ничего, кроме вспыхнувшей злости, на что, она бы не ответила, спроси у нее кто:

— Значит, ты беременна! — прямо с порога, невзирая на присутствие посторонних, без какого-либо приветствия начала она, не только тоном, но и видом обвиняя дочь во всех грехах.

— Да! — прошептала Маргарита.

— И ты хотела убить моего внука, или внучку?!

— Нет! — девушка всхлипнула, не зная, что именно хочет мать. Только что, та бросила ей слова обвинения в позоре и тут же заявляет, что девушка еще и убийца. — Я не знала! — отчаянно воскликнула Маргарита.

— Собирайся, едем домой! — сняла со стула халатик, кинула его дочери. — Все будет хорошо! — ни поцеловала, ни успокоила, ни шевельнулась собрать сумку. — Насчет мужчин…. — лицо исказилось презрением, — не стоят они того! — и, глядя куда-то вдаль, добавила: — Твои же слова.

— Да, мама! — тихо согласилась девушка, быстро вскочила, принялась дрожащими руками застегивать пуговицы, они не поддавались.

— Пойду за выпиской. — Елена выскочила из палаты, найдя предлог увидеться еще раз с врачом, отметая проблемы дочери как факт, а лишь цепляясь за них, как за соломинку, для ненужной ей встречи. Решительным шагом направилась в административный блок и постучала в дверь «Зав. отделением». — Разрешите? Я мама пациентки из 15-ой палаты.

— Проходите, слушаю! — коренастый мужчина, средних лет, привстал со стула и рукой пригласил войти, тут же уселся, уставившись на нее.

— Мы бы хотели выписаться! — брякнула, ибо растерялась, увидев не того, кого хотела.

— Хорошо! Ей пойдет на пользу семейный климат. А в остальном — все в норме. Сейчас вам сделают выписку. — поднял трубочку телефона внутренней связи.

— А можно личный вопрос? — Елена в молодости была не терпелива, а сейчас ее просто несло вперед, отметая любые рамки приличия.

— Пожалуйста! — заведующий отложил звонок, думая, что у нее возникли опасения, и она хочет обсудить последствия состояния дочери.

— Кто этот, молодой врач, курирующий мою дочь?

— Возраст смущает? — он посмотрел внимательно на Елену, выискивая причину вопроса, но разобраться в бегающем взгляде и подергивающемся подбородке не стал. Списал на волнение, продолжил: — Да, он так замечательно выглядит, просто кричит своим здоровым и молодым видом! Однако, Дэн уже опытный специалист. Поэтому не стоит бояться, ваш врач….

— Меня не смущает возраст. — перебила Елена. — Я хотела бы знать — кто он!

— Хозяин этой клиники. — обескуражено выпалил и уставился, моргая многократно.

— Хозяин?! — поразилась женщина, ахнула и откинулась на спинку стула.

— Я же сказал, он взрослый, опытный доктор. Женат — если вы боитесь, что помимо…

— Меня это вообще мало волнует! Просто он напомнил мне одного человека, моего друга юности. Подумала — может он его сын.

— Вы выросли во Франции? — поднялся, подал ей стакан воды.

— Мой муж — дипломат. А друг, ну мой друг юности, он городской.

— Тогда Дэн точно не сын вашего друга. Дэн Эжанович всего третий год, как перебрался сюда. Еще вопросы есть? — Корректно посмотрев на часы, произнес мужчина, устав от пустой, не интересной ему беседы.

— Нет, нет! Спасибо вам! — выйдя из кабинета, она прошла по коридору, заметив открытую дверь, за которой возилась санитарка.

— Извините! А не подскажете, где кабинет хозяина клиники?

— Здесь милочка! Только они бывают редко. — санитарка уперлась на швабру, радуясь паузе и приготовилась поговорить.

— Очень жаль! — Елена тянула, не хотела уходить, но и не знала, как вытянуть женщину на разговор. — Хотела поблагодарить.

— Понимаю…. Он у нас строгий, но очень хороший! — санитарке много вопросов задавать не надо, главное поговорить. — Такой внимательный, а руки — золотые! Вот у меня спина болела — так он вылечил, сам!

— Он такой молодой! — уже осмелев, вошла в кабинет и озиралась по сторонам.

— Да! Годков тридцать, может чуть поболее. — санитарка достала из кармана тряпку, смахнула со стола и, взяв стоявшую тут же рамочку с фото, принялась натирать, любуясь, затем показала Елене. — Француз! Но мама русская, так он в нее.

— А фамилия у него, какая?

— Так на двери написано, — поставила фото на место, заботливо поправила все бумаги и удивившись, что та еще тут, добавила: — Гай! А что?

— Просто так спросила. Извините! До свидания.

— До свидания. — пожала плечами, принялась за работу.

Елена, словно проверяя истину слов, прикрыла дверь, прочла надпись на табличке, водя пальцем по буквам, позвонила мужу, сообщила, что дочь выписали, и пошла за ней.

На следующий день Елена проснулась очень рано. Даже не заглянув в комнату Маргариты, оделась, изысканней обычного и поехала в юридическую фирму, нанять частного сыщика.

— Слушаю Вас! — Сказал совсем молоденький парень, сидевший в приемной маленькой конторки, практикующей несколько лет на бракоразводных процессах.

— У меня щепетильное дело. — начала она. — Мне нужно собрать сведения об одном человеке.

— Вы не совсем по адресу. Мы — юристы. Вам же нужен детектив.

— Не подскажите, где найти, хорошего и порядочного? — Парень дал ей номер сыскного агентства, дежурно улыбаясь, провел к двери, огорчившись, что не их клиент.

Созвонилась, подъехала, внесла аванс, оставила фотографии.

— Это один и тот же? — еще не взглянув на снимки, уточнил частный детектив.

— Нет! — забрала фотографии назад. — Давайте все поясню. Это фото — молодого человека, которого вам необходимо найти и желательно в ближайшие сроки. А об этом — мне бы хотелось знать все! Меня не интересует — где он работает. Важно — где проживает, кто его близкие.

— Ясно! Не вижу проблем. — бегло глянул на снимки, поднял голову, ожидая уточнений и более конкретную информацию. Елена выложила все, что знала, еще раз напомнила все, что от него хочет, удовлетворилась киванием и поднялась:

— Тогда жду звонка! — Выйдя из конторы, вызвала такси и не поехала домой, хотя звонков мужа было достаточно, чтобы задуматься и хотя бы, перезвонить, отправилась к ворожее.

С того самого дня, как Елена, случайно, в парке, увидела «призрак» Данила, ей кругом и всюду попадались призывные рекламы ворожейки. А вчера, она списала адрес и телефон, и вот решилась на встречу.

— Как будем гадать? — пожилая, сильно накрашенная, в черном парике женщина, затушила сигарету, показала на стул, с другой стороны круглого стола, накрытого красной, плюшевой скатертью и достала атрибуты. — Карты, кофе, астрал?

— Все! — заявила Елена, положив на стол кошелек.

— Фотография есть? — обрадовалась гадалка, заранее потирая руки, от прибыльного клиента.

— Нет! — Елена жалела, что не сделала копию снимка. — На имя.

— На имя, так на имя! — Женщина разложила карты: — Муж у тебя добрый, любит, но ты его не любишь! Твое сердце принадлежит другому…. — Женщина задумалась, глядя на карты, очень долго смотрела, потом долго говорила. На лице повисла загадка, из какой у гадалки выросло любопытство, сразу рассыпала кофейные зерна и опять призадумалась. — Да! Столько лет убиваешься по тому — кого нет, и не было никогда!

— Как это?! — испугалась Елена. — ворожея подняла на нее глаза, опять опустила их, подвигала зерна, затем бросила еще раз карты.

— Интересный вопрос. Вижу твою больную любовь, — женщина вдруг замотала головой: — аййяяйй! Страдалица! Как же тебя угораздило-то?

— Вы это о чем?

— Да как же о чем? О тебе! Кого ты любишь? Где взяла эту любовь?

— Вы о чем тут говорите? Не пугайте? Он что, умер?

— Кто? — женщина оторвалась от своих манипуляций и уставилась на Елену.

— Данил умер? — схватившись за грудь, прохрипела Лена.

— Умер? Да я его вообще не вижу! — Она заговорила о болезнях, о дочери, упомянула, что на них лежит родовое проклятие. Даже говорила, что их ждет скорая потеря. Но Елена уже давно не слушала — она унеслась в далекое прошлое. — Да ты меня не слушаешь! — стукнула по столу женщина. Лена вздрогнула и пришла в себя.

— Простите! Посмотрите еще как-то. Не верится мне, что его нет.

— Давай попьем кофейка. Тебе сейчас это будет кстати! — Через время, взяв чашку клиентки, ужаснулась, но сразу ничего не сказала, крутила ее и присматривалась. — Странно! Вижу мужчину — это муж! Только между тобой и им стоит старик, но он ребенок… Ты меня раззадорила! — Гадалка подошла к шкафу, достала несколько не понятных предметов, поставила на стол шар и забубнила, понятные только ей самой слова. Закатила глаза, водя над шаром руками, вдруг вся затряслась, замахала руками и, схватившись за горло, прошипела:

— Уходи! Уходи и забудь сюда дорогу! Деньги забери!

— Что вы видели?! — Елена даже не сдвинулась с места.

— Не спрашивай меня! Не поймешь, а я объяснить не смогу. Уходи! Да уходи же! Накличешь на меня беду.

— Не могу так уйти! Вы не понимаете, он у меня всю жизнь забрал….

— Бредни! Это ты всю жизнь пытаешься влезть туда, где тебе нет места! И дочь свою губишь и ребеночка…. Не приглашают тебя туда, не зовут! Запомни ты это и уходи! Мне моя жизнь, как и дар — дороги.

— Кто он? — уже в двери, оглянулась Елена.

— Живущий вечно! — гадалка попыталась закрыть дверь, но Лена поставила ногу:

— Он что, вампир? — но гадалка ей не ответила, потеряла сознание. Оставив половину предназначенной суммы, всунув ей в карман, Елена уехала, бросив ворожею на молоденькую, родственницу, или помощницу, появившуюся на их громкие голоса.

Глава 6

Средина мая. Уехав на выходные в загородный дом на побережье Азовского моря, Гаи задержались уже на неделю, радуясь отсутствию отдыхающих и хватаясь за возможность получить хороший загар. Мужчины носились в город практически каждый день, а женщины руководили процессом своего издания, мобильно. Этот дом, в три этажа и довольно оригинальной постройки, все очень любили. И не только семья, а еще и отдыхающие, приезжающие к ним ежегодно, в пансионат, открытый много лет назад, на территории их поместья. Сам дом, в котором жили Гаи, возвышался на утесе. Всего двадцать шагов и сто семьдесят две ступеньки вниз, по крутой лестнице, до золотистого песка, покрывающего довольно просторный берег. Когда-то, очень давно, это пространство полностью принадлежало морю. Волны бились о скалу, довольно прочного, темно серого камня, вырисовывая на ней свои узоры. Немного далее, в километрах трех, начинается глинистая почва, на ней и разместились новые особняки и старенькие домики. Но от этого поместье Гаев не было одиноким, большую часть земли они застроили коттеджами, и сделала пансионат, приносящий им не малый, дополнительный доход. И так, дом: это очень старое, но добротное строение в три этажа и совершенно необычное сооружение для современности. Толстые стены, из серого камня, как бы продолжали скалу, поэтому в ночи, при отсутствии света, он с ней сливался.

На первом этаже находились четыре квартиры с отдельными входами, и напоминали собой четыре стороны света. Было видно, что первоначальную планировку сохранили, заложи при этом их внутренние соединения. Буквально, еще два года назад, приезжая на отдых, девушки снимали левое крыло, в котором разместились: три отдельные спальни, большая гостиная и мини-кухня. Но самым главным была терраса, с плетеным столом и креслами-качалками, укрытая большим деревянным навесом. Вечером здесь было необыкновенно хорошо любоваться морем, правда, немного мешало дерево, одиноко выглядывая своей кроной. Теперь же, по ряду обстоятельств, эти комнаты пустовали, лишь изредка в них останавливались друзья. Рядом были две маленькие, отдельные квартирки, в которые перебрался ИВ, управляющий домом, пансионатом и друг семьи, а так же шеф-повар ресторана, открытого Эдгаром, сразу после женитьбы.

Второй и третий этажи находились, практически, под стеклом. Большие, на всю стену окна, красовались витражами 17—18 столетия, но в очень хорошем состоянии, с добавлением современных технологий, скрывающих широкую, просторную галерею, соединяющую весь второй этаж. И, наконец, крыша. Ее украшали три башни. Две находились на одном уровне и смотрели на море, а третья возвышающаяся над ними, имела зеркальные окна на все стороны. В башенках, много десятилетий назад, разместились: большая семейная библиотека, зимний сад и закрытая комната, оставшаяся за Ольгой, родоначальницей Гаев. А вот каков дом изнутри, мы узнаем чуть позже.

Ев уселась на крыше, между башенками. Совершенно недавно сделанная площадка, влекла ее и дарила вдохновение. Но побыть одной долго не удалось, Вел поднялась к ней:

— Может быть, мы здесь и траву засеем? — Ев не слышала, она отключилась. Ее видения, долго отсутствующие, вдруг опять захватили полностью и причиняли колоссальное неудобство. — Ев! Ев, ты где? — присела рядом, поняв, что та без сознания, похлопала по щекам.

— Вел! Я видела, что-то очень нехорошее… Позвони Дэну, пусть будет осторожней, пожалуйста. И как сможет, быстрей, приедет домой.

— Сейчас, моя родненькая! — Вел погладила ее по руке. Совершенно бледное лицо сестры ее очень испугало, давно такого не случалось, а тут — отключилась! — Может, спустимся?

— Нет! Хочу на воздухе побыть. Звони, прошу! — умоляла Ев, схватившись за нее дрожащими руками.

— Дэн! — набрала Вел. — У Ев сызнова начались видения! Будь осторожен и приезжай поскорей, пожалуйста.

«Ей совсем плохо?» — сразу же осведомился Дэн.

— Нет! Об этом не переживай, мы справимся. За тебя волнуется.

«За меня, не надо! Успокой ее, пожалуйста, я скоро буду.»

— Обязательно успокою и все передам! — Вел отключилась, не успела еще и слова сказать, как сестра схватилась за голову, простонав:

— Опять!

— Блин! — Вел схватила бутылку воды, немного вылила в руку, протерла сестре лоб. — Ты в состоянии описать?

— Вижу прозрачный шар, руки. Кто-то пытается втянуть в него Дэна.

— Успокойся! Это еще ничего не значит. Подумаешь шар и руки! Сначала надо разобраться, разложить по полочкам. — говорила, а сама прокручивала любые версии.

— Да я спокойна! Просто столько времени, даже намека, я уже и забывать начала, что обзавелась таким даром, а тут резко — одно за другим!

— Голова болит? — Вел помогла ей напиться.

— Удивительно, — Ев прислушалась к себе, — но, нет!

— Вот и замечательно! Этот год будет очень жаркий. С марта месяца, даже не капнет!

— Это мама виновата! Вот если приедет, сразу задождит! — Ев уже дышала ровнее, смогла открыть глаза и улыбнуться сестре.

— Да ладно! Раньше, вспомни, хоть с ней, хоть без, как только приезжали — три дня непогоды. Стабильно! А сейчас нет.

— Наверное, прижились. Берег нас принял.

— И дом…. — вздохнула Вел, опустила пониже навес, уселась рядом и смотрела на море.

— И дом… — повторила Ев, взяла сестру за руку. — О чем задумалась?

— Да так….. Просто разъехались все, замуж, не видимся! — Вел накатила волна воспоминаний, как они тут отдыхали, как к ним приезжали подруги и прочее, прочее.

— Все к лучшему! Не так больно будет терять.

— Терять, как не крути, все равно больно. Ев, ты же и сама это знаешь.

— Знаю! Мы, наверное, не скоро привыкнем к тому, что обрели бессмертие.

— Наверное… — Вел обняла сестру. — А хорошо здесь! Наверху.

— Суперски! И, знаешь, я все больше замечаю, что меня вниз не тянет. Это плохо?

— Почему?

— Как это почему? Мы стали от людей отдаляться.

— Да мы с тобой и раньше, как-то не сильно приближались.

— Значит верно, говорят, что есть люди приземленные, а есть возвышенные.

— Верно. Только я думала, что возвышенность нечто иное. — Вел заулыбалась еще сильней, радуясь, что сестра пришла в норму. А та, неожиданно выдала:

— Не знаю, что есть по-настоящему ВОЗВЫШЕННОСТЬ. Знаю с точностью одно, что мы с тобой любим крыши и верхние этажи. Вот же, нас просто прет быть НАД, а не ПОД.

— А ты у меня философ!

— Да ну тебя! — засмеялась Евгеша. — Кстати, а «журнал» просится опять здесь отдохнуть, всем составом, недельку.

— Знаю! Ольчик звонит не только тебе. — опять повернув лицо к водной дали, Вел кивала: — Конечно, пусть едут, они отдохнут, мы к ним присмотримся, может кто уже и лишний, да и сами, хоть развлечемся!

— Я тоже так думаю, живем, как монашки! Не приключений, ни жизни вне семьи.

— Ой, кто бы говорил! По-моему, ты сама не хочешь большего!

— Не хочу, пока, а там видно будет. — Согласилась Ев и продолжила. — А насчет травы — здорово придумала. Мне давно нравятся сады на крыше. Поставим вазы с карликовыми деревьями, пару кадушечек с цветами, кушеточки, стол.

— Мангал… — засмеялась Вел. — А еще душ в виде водопада, прямо с моря затянем! И спускаться не надо будет.

— Ну, ты и дурында! — так же смеялась Ев.

— Сама такая! — ответила Вел, заливаясь смехом. А уже в обед, они наперебой, поясняли мужьям, что нужно сделать.

****

Последние полгода, жизнь сестер серьезно изменилась. Они усиленно занимались спортом! Совершенно случайно увидев, как свободно, легко и быстро двигаются их мужья, как живет их тело, как они дружат со своим организмом и как он, организм, полностью подчиняется их воле. Эдгар и Дэниэль — на первый взгляд совершенно молодые мужчина, а в действительности, совершенно зрелые, прожившие практически век, братья, с разницей возраста в три года. Потомки рода Гаев, тщательно скрывающие маленькую тайну, доступную избранному количеству людей — они из касты бессмертных. Получив от мужей в дар не только земное богатство, обожание и любовь, сестры, Валери и Евгения, разделили с ними семейную тайну, присоединились к роду бессмертных, испив эликсир жизни. Полюбив их всем сердцем, переступив через некоторые личные принципы, с каждым днем все больше прикипали к семье и отходили от друзей. Наблюдали за мужьями, изучали их, восхищались ими. И вот, распалили в себе желание быть, если не лучше, то хотя бы не хуже их.

— Эд! Скажи, а мы тоже можем так владеть своим телом?

— Без сомнения, Гелио, это личное желание каждого. Но это не придет легко, как в кино, проснулся и супермен. Это добивается тренировками.

— Ах, ты мой тритрейсер! — Вел прищурилась, смотря на него зелеными, хитрыми как у лисы, глазами — И прыжки со второго этажа?

— И прыжки, и бег, и плаванье! — просто отвечал он, не подозревая о подвохе.

— Значит, тогда ты увидел нас из окна? — ее глаза вонзились прямо в душу. Тогда — не так давно, после недельного знакомства, он спас им жизнь, просто возникнув неожиданно за спиной и подхватив за локотки, когда они, вместе с перилами лестницы, чуть не свалились с обрыва.

— Вел! Ну, разве это важно? — вздрогнул, повернул к ней голову, присмотрелся, задумавшись, с чего вдруг всплыло давно минувшее недоразумение. — Я не мог позволить испытать тебе, пусть даже незначительную боль! Ты начала разговор только ради этого? Неужели ты настолько….

— Нет! — нежно поцеловав его, давно простив все, ею же надуманные, обиды. — Мы с Ев, действительно, хотим заняться собой. Достичь некоего совершенства. Мы же не можем допустить дряхлости! — и опять обескураживающая улыбка сменилась вниманием: — Что еще, кроме скорости?

— Да, что хочешь! Сон на ходу, не есть подолгу. Вот только без воды мы не можем. Вода — это жизнь, она постоянно обновляет баланс.

— Эд! Я хочу начать тренировки, как можно быстрей!

— Но ведь это не обязательно! Ты и так в прекрасной форме. — обнял ее, провел рукой по шее, округлому плечику, повторяя, визуально, изгибы талии, пожал достаточно сильные руки.

— Я хочу! Мне это архи-необходимо!

— Надо — значит займемся! В любой, удобный для тебя день!

Через неделю к ним присоединилась Ев. За зиму, достигнув довольно хороших результатов, к лету имели сверх человеческую: эластичность, подтянутость и скорость. Иногда устраивая ночами состязания в беге или плаванье, девчонки юлили. Вел, мысленно навешивала на парней тяжесть груза, и они обгоняли их, а мужья делали вид, что не понимают. Но с каждым днем это им надо было все меньше. Невзирая на собственное желание ни в чем не отставать от мужей, как физически, так и интеллектуально, большую часть времени, обе, посвящали «отточке, полировке» дара, приобретенного после перерождения. Особенно Вел. Получив в дар телекинез, ей уже не надо было искать лазейку, сосредотачиваться и напрягаться, отвлекаясь от других дел, ей достаточно было лишь подумать, и все что она хотела сделать, получалось, без применения физической силы, открывались двери, наливалась вода в стакан и он плавно подплывал к ней, включалась техника, а главное, она могла устраивать шутливые каверзы, слегка приподняв бровь. Прекрасно понимая, что в любой момент, ее «Эффект флюидов» мог стать на защиту не только ей самой, но и всей семье. Ев взвешенно подошла к обретенным дарам. Заметив, что прекогни́ция, при посещении будущего, влечет за собой головокружение и другие недомогания, а яснови́дение, особенно прошлого, происходит без дискомфорта, ограничилась последним. Зато сугге́стия стала своеобразным развлечением. Влезть к кому-нибудь в голову, внушить, что мечта реальна, заставить говорить не обдумывая, получалось без всякого труда. И если Дэн бухтел, что ему было свойственно как медику, то Эд смотрел на все проще — в жизни все пригодится.

Радовала семью и их приемная дочь Лера — ее учеба стала первой темой в школе, опережая своих сверстников намного, она постоянно хотела большего и не ждала, пока кто-то из взрослых отложит дела. Бегала в библиотеку, тайком, читала самые толстые книги, сидела в интернете и не как большинство ее сверстников, за играми или переписками, а постигая словари и всевозможные учебные программы. Перед каникулами их вызвала директор и предоставила информацию о школе детей «индиго».

— Вы думаете, нам это понадобится? — спросила Вел крутя визитку в руке.

— Я прошу съездить. Ваш ребенок — клад! Ей надо заниматься. Нет, я, конечно, буду счастлива, если вы не уйдёте от нас — хочется выигрывать олимпиады! Но она может потеряться. Лере может наскучить сидеть на одном уровне.

— Мы подумаем, поговорим с дочерью, к сентябрю дадим ответ.

Приехав домой, сели за большой стол и долго спорили. В конце — концов, пришли к общему мнению, что новая школа им нужна. Лера не оставалась безучастной и заключила:

— Не хочу быть больше белой вороной! Со мной и так мало кто дружит. — Что и стало точкой в спорах, и Жан взял на себя смелость все подробно узнать.

— Раз мы все решили, — лукаво осмотрела на всех девочка, — можно мне на все лето к детям?

— Ты нас совсем не любишь? — Высказала всеобщее удивление Ев.

— Почему? Очень люблю! Но там — свобода! — ребенок развела руками в разные стороны, показывая величину этой самой свободы. Не смотря на то, что она быстро привязалась к семье, ни на день не теряла связь с детским домом, где ей пришлось провести совсем немного, но где ее полюбили и уважали. Не только взрослые, за то, что Гаи оставались постоянными спонсорами, а и дети, совсем даже не за гостинцы, что она привозила, а за хороший и веселый характер, за открытость, ну и не обычность в некоторых моментах — она могла видеть то, что обычному человеку несвойственно, прочувствовать беду, болезнь или большие перемены.

Посмеявшись над ее словами, в это лето не повезли на привычную ей детдомовскую дачу, а выбрали несколько частных пансионатов и отправили ее туда, вместе с Кати, няней, присматривающей за ней с момента появления в семье.

****

Этот день не стал отклонением ни в чем, за исключением некоторых событий, развернувшихся после десяти утра.

Проснувшись с первыми петухами, пока пляж не покрылся телами, четверка отправилась на пробежку, затем заплыв и спокойный прием ультрафиолета.

— Дэн! — схватила Ев за плечо мужа. — Постой!

— Видение?

— Да! — уже хрипела Ев, закрыв глаза и согнувшись в три «погибели». — Мужчины…. Под нас копают…

— Что?! — удивились все.

— Это колдун… Он…, он вызывает потерявшиеся души!

— Колдун? — переспросил Эд. — С чего такие выводы?

— Он сам себя так называет… — Ев уже выровнялась, но Дэн продолжал ее держать, наблюдая, как за приоткрытыми веками, зрачок бегает по сторонам, не отпуская видения. — Колдун? Ты уверена? — уточнил Эд, а лицо намного посерьезнело. Ев закивала. — Так! Идем в дом! — Решительно подал руку жене. — Это надо хорошенько обдумать! Дэн, держи рюкзаки, я возьму Ев. — Видя, что сестра жены побледнела и не может все еще поднять голову от накатившей тошноты.

— Стоп машина! — Дэн произнес прицепившуюся фразу девушек. — Я что, не донесу собственную жену?!

— Прости, переволновался! — усмехнулся Эд собственному предложению.

— Я подумаю над твоими словами! — посмотрел на брата Дэн и они, практически взлетели по ступеням вверх.

Ев немного придя в себя, удобно разместилась на диванчике галереи, уже спокойно, могла погрузить себя в транс и, вернувшись в свои же видения, но уже, как в прошлое, тихо и медленно говорила:

— Это женщина…. Маминого возраста…. С ней девушка, кажется дочь…. Они хотят тебя! — она сжимала руку мужа, усевшегося на полу у ее ног. — Это они ходили к колдуну. Тот заинтересовался, но не только тобой…. У него нездоровый интерес…. Он никак не поймет кто мы, все мы! Это его раззадоривает. Он поднял души,…, много черных душ! Они получили жизнь и теперь хотят есть! Идут сюда. Черно, вокруг черно!

— Ев! Ев, дорогая! Выходи оттуда! — теребил ее Дэн. — Будь осторожна, чтоб тебя не заметили. Очень осторожна. И уходи от них.

Вел перепрыгнула через окно, до которого так и не дошли руки мужей, чтобы сделать проход на галерею, смочила пересохшее горло, еще не осознав до конца все услышанное, прислушалась к себе и понесла воду сестре.

— Страшно! — заключила Ев, трясясь. Вел присела рядом, обняла сестру. Ее руки, как две ледышки, грел Дэн, растирая.

— Опять мобилизация! — сжал кулаки Эд. — Становится интересно жить! Как же я вас люблю, девочки! — В его настроении было все — сарказм, отвага, риск и тревога.

— А мы тут причем?! — не поняла Вел и уставилась на него недовольно.

— Это к Дэну! — Ев положила руку на плечо мужа и, улыбаясь, поглаживала. — Казанова ты наш!

— Вы посмотрите! Нашли стрелочника? — погладил ее по спине Дэн. Шутить настроения не было, но и удручаться не хотел.

— Хорошее настроение — 50% победы! — Эд прикрыл створку витражного окна, словно закрываясь от мира, чтобы никто не подслушал. — Только нам надо понять, что именно делать! — Эд смотрел на всех, а сам задумался о большой книге, хранившейся в их семье, которую все, с давних времен, называют «книгой жизни». Хотя так не хотелось ее тревожить лишний раз, по пустякам, а угроза может быть именно пустяшной.

— Как я поняла, для нас вызвали души мертвых. — начала рассуждать Вел. — Но зачем?

— Пойти спросить? — посмотрел на нее Дэн, действительно не понимая, зачем какие-то там, две полоумные пошли к колдуну.

— Я хочу кое-что сказать, — повернулась к нему Ев, — только ты пойми меня правильно. У меня нет ни капли ревности, но нам с Вел, надо познакомиться с этими барышнями.

— С какими? — не понял Дэн.

— С твоей больной и ее мамашей!

— Зачем? — еще больше удивился Дэн, они обе были ему неприятны, а встречаться повторно…

— Одна из них — первоисточник. — продолжала Евгеша. — И чтобы понять, с чем мы столкнемся, просто хочу разобраться, в их жизни.

— Я с Ев согласна полностью. Вот только причину знакомства нужно найти.

— А причина есть. — улыбнулась Ев: — Если мне не изменяет память, а память мне не изменяет, она лежала у тебя в клинике?

— Ну, лиц твоих видений я не вижу, а вот Маргарита Александровна, девятнадцать лет, не замужем, в положении от неизвестного семье субъекта, действительно находилась в нашей клинике. Поступила после суицида.

— Значит, ей нужна психологическая поддержка! — кивая, как бы утверждая свои слова, Ев смотрела на мужа.

— Психиатр ей нужен! — в сердцах сказал Дэн.

— А образование психолога подходит для таких мероприятий? — Вел явно увлеклась, появившимся приключением. — У нас тут с Ев, на минуточку, таковое завалялось.

— Вы же закончили Университет… — начал уточнять Дэн, так ни разу не заглянув в диплом жены.

— Правильно! Шесть лет, специальностей — во! — Вел подняла руку над головой. — Выше крыши!

— Не важно! — Эд уже просчитал неприятности, какие могут возникнуть от не совсем нормальных женщин, появившихся на их пути, оценил все сказанное, взвесил реальные угрозы и, даже не задумываясь над, казалось бы, таким фантастическим рассказом Ев о колдуне и черных душах, принял сторону женщин: — Милые наши барышни дело говорят, просмотреть больных на голову, надо. Вы наши — гении! — уважительно поклонился и поцеловал ручки.

— Наконец-то! Не прошло и столетия, как они заметили. — бросила Ев, Вел же отмолчалась, приберегая слова для интимного общения.

— Не выдумывай! — Дэн опустил голову, присматриваясь к состоянию жены. Она все еще была бледна, хоть и вела себя возбужденно. — Всего два…

— Так много?! — засмеялась Ев, перебивая его. — Дэн, дорогой, тебе со мной так тяжело, что год кажется веком?

— Вот что вы все хохмите? Я хотел сказать — два года! Всего два года! Я узнаю их номер. — Не глядя ни на кого, запрыгнул в комнату, скрылся в ней и не спешил выбираться обратно.

— Вы гениальные монстрики! — Эд принялся расхваливать обеих, видя смущение брата, — как мы вовремя спасли от вас мир! — И грохнулся на подъехавшую сзади скамью. — Вел! Убьешь же! Неужто уже надоел?

— Хуже горькой редьки! — состроила ему гримасу, за что была наказана крепким поцелуем.

Дэн, неожиданно для всех не вернулся привычным путем, через окно, что служило двум парам вместо двери, а шел по галереи, часто приостанавливаясь, говоря по телефону. Все замолчали и, не ожидая уже ничего хорошего, прислушивались к его разговору: — Да, я понял…. Сочувствую вам…. Конечно, как договорились! — Остановился около замершей семьи и не спешил сообщать новости, переваривая.

— Ты издеваешься? Что там? — Не выдержала Ев.

— Там…. — Дэн потер подбородок, затем затылок, вздохнул глубоко и скрестил руки на груди: — Я говорил с отцом Маргариты. У нее сегодня был выкидыш. В общем, пообещал забрать к себе в больницу. Машину надо за ними отправить…. Да и я могу поехать прямо сейчас. Ев, ты со мной?

— Да! — с готовностью кивнула она. — Мне надо немного времени собраться.

— Нет, дорогие, так не годится! — Вел решительно, поднялась. — Эд, мы едем с ними!

Глава 7

События, доведшие Маргариту до повторной госпитализации, развивались с неимоверной скоростью и несвойственной большинству хронологией. Посетив гадалку, Елена ехала домой и прокручивала в голове полученную информацию, не понимая, что происходит: «Что значит — живущий вечно? Не может он быть вампиром! Первое — их нет, это все выдумка, сказка! А во-вторых — ну, какой он вампир?! Ходит днем, среди людей. Ерунда! Бабка заигралась. Вот только деньги-то, вернула. Да, возвратила — не смогла дать информацию, вот и разыграла эту комедию. А этот обморок?! Он был, я сама видела, да и похолодела она вся, лицо стало, как полотно…. Точно крыша поехала. Надо еще куда-нибудь съездить…. Точно! Поеду к колдуну! Где-то у меня был адрес. Мужчины лучше разбираются. Но сейчас домой!» — кивнула сама себе, глянула на маленькие, золотые часики, подаренные мужем очень давно, носила их по привычке, заглянула в окно, определилась, что уже на подъезде и постаралась отбросить личные заботы, задумалась о дочери.

— Ритуля! Ты дома? — крикнула с порога, не разуваясь, уселась на стул у самой двери, неспешно поставила на закрытую полочку для обуви сумочку, принялась разуваться.

— А где мне быть? — не поднимаясь, ответила дочь, лежа на разложенном диване в холле, даже не повернув головы.

— Ты хоть ела? — дочь промолчала. — Рит! Нельзя так опускаться. Кто мне тут недавно говорил о самоуважении?! О том, что мужики, не стоят даже ногтя с твоего мизинца ноги?! Оденься, сделай прическу, пойди, погуляй, созвонись с друзьями, поболтай с подругами.

— Не хочу!

Мать подошла к ней поближе, постояла секунд пять и села рядом, обняв:

— Дорогая! Я сегодня наняла частного детектива. Мы найдем его. Обещаю!

— Да мне все равно! Я поняла, что сделала глупость. Он мне противен. Как и его ребенок!

— Зачем ты такое говоришь? — Елена погладила ее по руке, побоявшись дотронуться до живота, где еще ничего не заметно, но уже билась новая жизнь.

— Я сказала только то, что чувствую. — отстранилась от матери, минуту помолчала. — А мне в больницу когда? — оживилась Рита, слегка повеселев, даже глаза загорелись.

— В больницу? — Елена не поняла ее вопроса и озвучила это. — Зачем? Все же хорошо! Или нет? — начала себя накручивать, искать сложности. — У тебя что-то болит?

— Да ничего у меня не болит! — дочь встала, решив спрятаться у себя в комнате. — Просто думала, что надо. Увидела бы его…

— Кого? — Елена услышала, как у нее в груди появился ком и перекрыл дыхание. Потянуло чем-то протухшим. Сжалась, выставила голову вперед, сверля затылок дочери.

— Врача. Дэна Эжановича! Вот в кого можно влюбиться и на всю жизнь…. Вот от кого следует терять голову!

— Риточка, дочка! — Елена испугалась, подлетела к ней, взяла за плечи, прижала к себе, боясь посмотреть в глаза. Рита, казалось, не слышала ничего кроме себя:

— Мам! Если бы ты знала, какие у него руки!

— Рита! Не думай даже. Он не для тебя! — хотела сказать с заботой, но получилось грубо, поучительно, даже с каким-то укором.

— А для кого? — отошла на шаг от нее дочь и наклонилась, заглядывая в глаза. — Для тебя? Сама запала? — глаза наполнились злостью, щеки пылали, рот скривился в презрении.

— Что ты говоришь! — женщина пыталась оправдаться. — У него жена. Да и старый он для тебя. — Елена не на шутку испугалась и за дочь, и за себя тоже, поняв, после хлестких слов дочери, что только и думает об этом мужчине.

— Жена! — Рита словно сошла сума. — Рассмешила. Когда жена была помехой. И что такое: «старый»? Ему только 28-лет.

— Двадцать восемь…. — задумалась Елена. — Мне говорили больше.

— Пустое! Даже если и в два, три раза больше. Душу отдала бы, чтобы с ним быть!

— Дочка! Не говори так. — Елена опять схватила ее руки, попыталась сконцентрироваться на заботе о ней, всем своим видом показать, как она дорога ей. — Забудь его. Поверь мне — таких, любить нельзя!

— Что бы ты понимала! — Рита оттолкнула мать и зашла в свою комнату, хотела захлопнуть дверь, да передумала, ей хотелось выплескивать свою злость, делать больно всем, кто попадется, не думая даже, заслуживают они этого или нет. — Сидишь всю жизнь в квартире, как в скворечнике. Даже отец тобой не интересуется! Смывается на полугодия, приезжает, как подачку подает. Неужели не видишь, что он видеть тебя не хочет.

— НЕ смей! — вспылила Елена, подняла руку для пощечины, но сдержалась, ушла.

Этим днем они больше не пересекались. Поутру, не позавтракав и даже не заглянув к дочери, молча пройдя мимо мужа, вызвала машину и уехала за город, к самому известному колдуну ее общества.

Многоэтажный особняк, Елена даже не стала поднимать голову, чтобы удостовериться, сколько этажей, огороженный высоким, массивным забором, с железными воротами. Усомнившись в своем решении лишь на миг, протянула руку к домофону. Ворота разъехались бесшумно и так же тихо закрылись за ней. У входа в дом, на ступенях, ее ждала женщина, средних лет, скромно причесанная, с собранными волосами на затылке, одета в строгое черное платье до пола. Кивком головы пригласила войти, пошла вперед, открывая двери и показывая рукой, куда следовать далее.

— Прошу ждать здесь! — Наконец подала она голос, проводив в небольшую гостиную, с круглым столом в центре и двумя стульями с высокими спинками. — Присаживайтесь, магистр вас ждал! — женщина положила руку на один из стульев, означая на какой именно ей присесть, и ушла в другие двери. Елена не успела, а скорее стеснялась, осмотреться по сторонам, лишь уловила глазом рисунок на спинке стула, принялась его изучать. Открылись двойные, массивные двери, и та же женщина, кивком, пригласила ее пройти в кабинет.

Елена присела на единственное кресло в этой части комнаты. Все стены были увешаны магическими знаками и письменами. Повсюду свечи: белые и черные. Астрологические карты и еще множество всего непонятного и загадочного. Комнату, на две части делил массивный, прямоугольный стол, с темным бархатом на столешнице. На нем книги, опять свечи, огромный хрустальный глаз. Именно Глаз, а не привычная призма, или шар, каким себя украшают все колдуны, вещуны и прочие. Кресло, похожее на трон, стояло между двух полотен — чисто белого и черного. Больше она ничего не увидела. Открылась дверь, вошел невысокий мужчина, без определенного возраста, тени от мелькания свеч скрывали его черты. Распущенные волосы падали за плечи. Одет он был в длинный халат, весь в письменах.

— Вы черный маг?! — почему-то эти слова выскочили вместо приветствия.

Он засмеялся:

— Я колдун, магистр магии. Это только невежи делят магию на цвета. Чего испугалась? Знала же куда идешь!

— Сумрачно здесь, как-то. — поежилась и осталась, как школьница, стоять на своем месте.

— Не в театре! Ты пришла потревожить прошлое, а хочешь яркости! — его голос гремел, заставляя сжаться в три погибели.

— Нет! Я так, не подумала. Простите! Мне нужна помощь.

Колдун никак не среагировал, он смотрел на свой глаз. Потом перевел глаза к ней и «вошел» внутрь ее души. Елена замерла, почувствовав холод внутри, тот заполнял ее, проникая по жилам, захватывая полностью. Он отпустил ее глаза и вернулся к своему хрусталю.

— Не стой столбом, садись! — наконец предложил он, достаточно изучив ее, расслабился в своем кресле. — Что, не поделили с дочерью?! — Елена, как рыба, открывала рот, не в состоянии проронить и слова. — Она готова душу отдать, а ты?

— Я заплачу, сколько скажете. — схватилась за сумку, замок заел, нервно дергала его, наконец справилась. — Дочь молодая и глупая. Я только хочу узнать, где он.

— Он? — Маг подался вперед, положив обе, массивные руки сверху стола. — Далеко и рядом. Смотря, кого ты ищешь. — вроде поверхностные слова, ничего не значащие, а для Елены они звучали, как разоблачение. — А что ты от него хочешь взять, ведь он тебе ничего не должен.

— Я ничего от него не хочу, лишь понять, что во мне не так.

— Ты просто не для него! — спокойно бросил мужчина и уже потерял к ней всякий интерес, прекрасно увидев, что это очередная простушка, готовая бросаться деньгами.

— Он вампир?

Лицо мага вздрогнуло, глаза сузились:

— Зачем так говоришь? — всего одно слово, а в нем уже все перевернулось.

— Мне сказали. — прошептала Елена.

— Понятно. — Маг отстранился от самой женщины, отвел глаза от ее серого, испуганного лица, уверенно понимая, что она полностью в его власти и решил хоть немного приложить усилий к получению тех денег, что уже и так были его. Да и хрусталь его, необычно воспринял ее слова, или воспоминания о человеке, с мыслями о коем она пришла. Бросая дежурную фразу, уже занялся «глазом времен», как он называл необычный хрусталь. — Сведения о нем дорого стоят, он не простой смерд.

— Проси что хочешь! — заявила женщина, готовая на все, поверив ему и отбросив все сомнения, что пришла к настоящему колдуну, а не очередному самозванцу.

— Жизнь за жизнь! Я отдам тебе его, а ты мне что? — он, начал получать интересную информацию, такой еще не было за все годы его практики. Заинтересовался, понимая, что не только озолотится от этой клуши, а и получит колоссальную практику.

— Я же сказала — все!

— Иди домой, сутки подумай и позвони. — ему не терпелось остаться одному и узнать все. Соответственно не только благодаря высшим силам. — Решишь, что готова — увидишь его опять. — встал и ушел.

Елена ждала долго, но маг больше не появился.

****

— Где ты была?! — Елена услышала злой и расстроенный голос мужа, еще не вытащив ключи из замка.

— Ездила по делам. — недовольно бросила в ответ и уселась на стул, собираясь совершить привычный ей ритуал прихода домой. — У нас пожар? — муж молчал. — Чего так набросился?

— Тебе тут детектив весь день названивает! — появился в двери кухни, в фартуке, готовя обед.

— Звонил и звонил, спасибо! Перезвоню потом. — остыв от такой встречи и увидев мужа на кухне, поняла, что ужасно голодна. Зашла в ванную, принялась мыть руки, присматриваясь к себе в зеркале. Муж возник за спиной, предварительно прикрыв двери в комнаты.

— Ты можешь пояснить, что затеяла? — спросил тихо, чтобы дочь не услышала.

— Просто хочу найти того урода! — Елена провела мокрой рукой по лицу, освежая его, промокнула полотенцем и, не поворачиваясь, смотрела на мужа.

— А Рита хочет? — спросил, прекрасно зная ответ.

— Рита сама не знает, чего хочет! — всунула ему полотенце в руки, вместо того, чтобы развесить на сушку, пропустила его сделать это и прежде чем пойти в комнату, бросила очередное обвинение: — Не сидеть же, сложа руки, раз мужчины в доме нет…

— Я не сложил лапки! Я давно нашел его. Могла бы и посоветоваться.

— Посоветоваться…, нашел…. Молодец! — Она размахивала руками, словно отгоняла мух, прошла на кухню, достала минеральную из холодильника, пила из горлышка, много и жадно.

— А может надо у меня сначала спросить? — появилась Рита, по всему было видно — настроения ноль! — Или я уже пустое место?

— Дочь! Мы хотим, как лучше. — проговорил Александр, вкладывая в голос и взгляд всю свою любовь к ней. — Я с ним говорил, он ничего не знал. У него были проблемы.

— Естественно! — Маргарита хлопнула дверью, ответив, лишь бы что-то сказать, сама не понимая, зачем вообще к ним вышла.

— Ну, что? — спросила Елена, в очередной раз готовая взвалить на него все промахи. — Пожинай плоды своего вечного отсутствия!

— Вот что вы за существа?! — Александр выключил плиту, снял фартук и аккуратно повесил его на крючочек. Даже не заглянув, готова ли пища, сел за стол и взяв сигарету, мял ее в руках. — Я же для вас всю жизнь по миру колешу! Что вам не хватает, а? Ведь все, что только пожелаете — есть!

— Счастья, любви и внимания. Но тебе этого не понять! — Елена прошла в свою комнату и закрыла за собой дверь.

— Это спорный вопрос! — Сказал он и прикурил, успокаиваясь с каждой затяжкой. Он не был подкаблучником, он просто очень их любил. Красавицу жену, не утратившую с годами утонченность, а к всплескам недовольства он давно привык. И единственного ребенка, понимая, что сам же и разбаловал.

Услышав, что он не собирается с ней спорить, Елена набрала детектива:

— Вы звонили. Есть новости? — говорила сухо, требовательно.

«На 50%. Парня не нашел, пока, но зацепки есть.»

— Меня он больше не волнует. Мы нашли сами. — скривилась, мол: «другого и не ждала». — Хоть что-то сделать смогли?

«По второму вопросу говорить сейчас, или подъедете?»

— Вкратце. Если заинтересуете — приеду.

«Дэн, по паспорту Дэниэль, с непривычным отчеством Эжанович, Набережная 5. Недвижимость в Чехии, Франции, домик на Азовье. Отец — француз. Женат второй раз. Постоянно проживает в особняке на берегу Черного моря. Дэн — младший из его сыновей. Оба женаты. Жены — сестры, прописаны Садовая 8. Обе имеют свой бизнес: рекламное агентство, с двумя печатными изданиями и журнал „Ты и Я“. Брат — Эдгар — юрист. Своя фирма, основанная отцом. Мачеха — не работает. В этом году Дэну исполнилось двадцать девять. Два высших образования — юридическое и медицинское. Продолжать?»

— Нет! Я заеду за бумагами. Кроме отца, есть родственники?

«По стране — нет. Как и у его жены. Проработать за границей?»

— Да нет…. — она немного помолчала. — До завтра! — Села на кровать, не выпуская телефонной трубочки из рук. — Значит француз. Хочу увидеть! Даниил вполне мог быть французом, я же не узнавала…. Появился ниоткуда и исчез в никуда. Потом брат…. Совпадение, однако. Тот, второй, тоже мне кого-то напоминает….. А что если он женился на француженке, взял ее гражданство…. Версий много. Стоп! Эжан — Жан. Не поменял же он имя? С другой стороны — Евгеньевич… Женя и Жан. Надо посмотреть, мне надо на него посмотреть!

Ночь была неспокойной — снились кошмары, отчего проснулась совсем рано. И как только увидела на настенных часах, напротив кровати, восемь утра, поднялась, зашла в ванную и набрала номер.

«Я ждал». — сразу же, без приветствия, ответили в трубке.

— Согласна! — хотела обойтись без лишних слов, но не смогла. — Увидеть, хотя бы раз и все узнать!

«Хорошо!» — односложно прозвучал ответ, и ухо замерзало от тишины. Закрыла воду, даже не умывшись.

— Что у тебя с лицом? — муж встретил вопросом, вместо приевшегося поцелуя по утрам.

— Да так, задумалась. Ты куда-то собрался? — легла, делая вид, что собирается еще поспать.

— В министерство. Решил перевестись.

— Может, не будешь спешить? Сколько тебе осталось?! Год — два! — Елена вдруг испугалась его постоянного присутствия рядом.

— Год и пенсия с работой по выбору. Только…

— Эти дни, были тяжелыми…. — села, начала оправдываться. — Мы осилим и этот год. Ведь столько прожито. Тебе когда уезжать?

— Забыла…. Пятого. — он посмотрел на нее с грустью, понимая, насколько стал не интересен.

— Так скоро! — Елена, наконец, немного пришла в себя и посмотрела на мужа, с тревогой о дочери, что она с ней будет делать одна? Последнее время им все труднее находиться вдвоем! А он принял на свой счет:

— Ничего себе — скоро! Второй месяц дома.

— А словно два дня. — это было правда, эти месяцы просто пролетели. — Дорогой, ты же понимаешь, дочь… — начала пояснять Елена, как за стеной раздался стон дочери. Они бросились к ней. Маргарита лежала на кровати, зажав колени, не смотря на то, что пальцы рук и ног сводило от боли, лицо позеленело, глаз открыть не могла:

— Скорую! Да вызовите мне, скорую!

Александр выбежал к телефону. Елена села рядом:

— Рита! Доченька! — лишь на мгновение усомнилась, не устраивает ли дочь спектакль, тут же укорила себя. — Что болит?

— Живот! Там будто отрывается все.

— Едут! — Появился отец.

Два часа они ходили под дверью, то Елена измеряла шагами коридор, то наблюдала, как муж делает то же самое. Наконец появился врач:

— К сожалению, мы ребенка не спасли.

— А Рита? — закричали оба.

— Пока трудно сказать точно, что с ее здоровьем, а в общем — неплохо. И еще….

— Что? Говорите сразу, не мучайте… — взмолился Александр.

— Она требует перевезти ее в клинику, я не понял какую.

— Разберемся! Мы можем войти? — Врач развел руками, пропуская их в палату.

Глава 8

Больничное фойе, пустело и наполнялось, и только Елена не замечала ни меняющиеся лица людей, ни времени суток за окнами. Посеревшее лицо, круги под глазами говорили об усталости. Растрепанная прическа, помятые вещи, да и весь ее вид никого здесь не удивлял — ее дочь потеряла ребенка и она тут не одна, испытывающая горя. Только Елену сама потеря предполагаемого внука мало волновала, в ее ушах, как заезженная пленка, звучало: «Жизнь — за жизнь»!

— Ну, и что? — шептала она сама себе, кусая ногти. — Кому он был нужен, этот ребенок? Даже и не ребенок еще, а так, комок бесполый. — находила она себе оправдание. — Рита его не хотела, не хотела!

Муж носился из кабинета в кабинет, постоянно куда-то, кому-то звонил. Что-то ей говорил, махал руками и опять уносился, а у нее в голове, беспрерывно повторялось: «Жизнь за жизнь!» — Но если так, то я увижу его! Увижу, все и вернется. Он будет мой!

— Кто? — Как гром с неба прозвучали слова мужа, приводя ее в чувства.

— Что ты спросил? — Елена вообще не услышала вопроса, она просто испугалась его голоса.

— Я спросил: «кто»? Ты бубнишь одно и тоже, вот уже с час: «он, он, он!» Кто он-то? Я все забрал, сейчас приедет машина из клиники, можешь хотя бы помочь одеться дочери.

— Мы едем в клинику? — лицо ее просветлело.

— О Господи! Елена! Не надо, вот только твоих истерик, сейчас не надо! — Но она наоборот — оживилась, зашла к дочери, та все еще лежала со стеклянными глазами, ни на кого не реагируя.

— Мы забираем тебя отсюда! — Произнесла Елена и как куклу, одела дочь.

Быстроходное, черное Volvo, пронеслось через служебный въезд и остановилось на стоянке.

— Идем все? — Эд резко затормозил и повернулся к брату.

— Погуляйте лучше здесь. Я узнаю, что и как, вас приглашу.

— Щазззз! — произнесла Ев и первой вышла из машины. — Мне надо видеть их мозги с первой минуты вашей встречи.

— Ее еще могли не привезти! — заявил Дэн.

— Юлишь, батенька, хитришь! — Она решительно пошла вперед, Дэну ничего не оставалось, как догнать и пойти рядом.

Дэн! — Раздался вскрик женщины, быстро идущей к ним на встречу, пальчики Ев пронизали его локоть.

— Дэниэль Эжанович! — Поправил он.

— Да, да! Простите! Просто дочь…

— Я в курсе, поэтому и приехали. Мы постараемся ей помочь.

— Вы? Кто вы? — ее глаза бегали, но даже голова не сдвинулась в сторону Ев.

— Наша клиника и психолог. — голос Дэна был спокоен, тих.

— Психолог? Зачем ей психолог? — Елена повысила голос, задрожала вся, даже сделала шаг назад.

Ев опять сдавила локоть мужа.

— Простите, увидимся позже! — слегка склонил голову, прощаясь, и они пошли дальше. Через несколько шагов, удостоверившись, что женщина не последовала за ними, Дэн спросил: — Ты, что-то поняла?

— Многое, а главное — ты бабник! — с самым серьезным выражением лица, смотря вперед, гордо подняв подбородок, заявила жена.

— Ев, а если серьезно?

— Она ужасно боится именно психолога. В голове замелькали года, проведенные в психушке.

— Что? — Дэн затормозил. — Это точно? Говори все, что прочла!

— Субьектик она, еще тот! Это она продала душу ребенка, как плату за тебя. Хотя и с подачи дочери. Терзалась минуты две, нашла веское оправдание. Девушка влюблена в тебя по уши. Обе ревнуют и ненавидят одна другую. Но это только мнение этой дамочки. Семейка, блин!

— Родная! Ты же знаешь, как я к этому отношусь. Спасти душу я не смогу — не Ангел! Тревожусь только одним — удастся ли нам загнать назад ТО?

— Поживем — увидим! Мне нужна Вел.

— Как скажешь. Только объясни зачем?

— Из палаты идет смрад, это по ее части. — Ев уже терла носик, хотя они еще не подошли даже к двери. Дэн кивнул, дал ей возможность сосредоточиться, сделать звонок сестре, после чего они зашли в палату. Ев не сдерживаясь, снова терла нос, как часто делала сестра. Девушка лежала и смотрела в одну точку на потолке. Неожиданно вскочила и заулыбалась, неистово — измученно, безумно дергаясь всем телом:

— Дэн! Ты пришел спасти меня!

— Добрый вечер, Маргарита! Мне позвонил ваш отец. Завтра с утра начнем лечение, но с одним условием. — сделал небольшую паузу, фиксируя внимание девушки на своем голосе. — Вы будете откровенны с психологом.

— Психолог? Зачем? Мне не нужен! — она замахала руками, затанцевала на месте, переступая с ноги на ногу.

— Тогда до свидания! — Без уговоров и объяснений, развернулся и пошел к двери.

— Дэн! — словно дикая кошка изогнулась и закричала она. — Нет! Не уходи! Я согласна! — Она разрыдалась, в истерике опустилась на колени. Дэн лишь повернулся:

— Маргарита! Я не люблю и не потерплю у себя в клинике фамильярности! Первая ступень к вашему выздоровлению — это уважение! Прошу обращаться ко мне на «вы» и по имени отчеству. Вы не ребенок, чтобы не выговорить, пусть даже трудное, сочетание.

— Согласна!

— Забывайте об истериках. Приводите себя в надлежащий вид. Увидимся завтра! — Он повернулся и, открыв дверь, пропустил Ев, тихо простоявшую у двери. — Это против моих правил, обсуждать пациентов, — наконец заговорил он, — но от нее несет!

— Грязным сексом! — проговорила Ев ему на ухо, но не шепотом, просто тихо.

— Ев! Прекрати! Ты меня обескураживаешь, такими заявлениями. Я уже жалею, что согласился на всю эту авантюру!

— Хорошо, исправляюсь. Похотью! — исправилась жена, принимая серьезный вид. — И что ты хочешь от меня?

— Притуши ее желания, пожалуйста!

— Ну, раз ты просишь, дорогой, могу и вернуться! — Ев смотрела на него, стоя в небольшом предбаннике палаты, в ожидании, когда Дэн откроет ту или другую дверь, то есть, назад в палату или на выход, он не стал откладывать. Вошла и осталась стоять в проходе, держа руки в карманах. — Здравствуйте, я Ев! Мы будем работать с вами над скорым выздоровлением. Поговорить хотите? — Девушка с трудом отвела глаза от открытого проема двери, где, как она знала, находился Дэн. — Это еще лучше, помолчим!… Вы просто успокойтесь. Ведь вам больше ничего не надо, кроме спокойствия! — Ев сделала всего пару шагов к ней и снова остановилась. — Правда?

— Правда! — повторила Маргарита.

— Спокойствие и сон!

— И сон…. — Маргарита, наконец, смогла оторвать свой взгляд от двери и сосредоточить его на высокой женщине, в белом халате, не всматриваясь в лицо, а ловя движение губ.

— Вы четко будете выполнять все предписания, медсестра вам поможет.

— Поможет… — как попугай повторила она.

— До завтра, Маргарита! Крепкого сна!

— Крепкого сна…. — повторила и улеглась на кровать, уложив руки ровно по бокам. Ев скоро оставила девушку, говорить больше не хотелось. Дэн рукой остановил ринувшуюся к ним женщину, Вел уже была здесь и легонько «всколыхнула» ее, чтобы хоть немного заработали мозги. Сразу ушли, не выказав внимания даже Александру, удрученно сидевшему на уголке подоконника.

— Рассказывайте! — отъехав от клиники, Эд глянул в зеркало. Ев сидела, сложа руки на груди, отодвинувшись от мужа.

— В общем так! — Ев посмотрела на Эда, в то же зеркало. — Сегодня шутить и подкалывать, моего Казанову, не хочется! Они обе, не просто влюблены, они свихнулись на похоти к нему! Это как надо опуститься, чтобы додуматься до такого, пожертвовать невинным, едва зародившимся, ребенком!

— Чистая душа! Намного больше дает силы, чем от любого взрослого! — Вставила Вел.

— Да! Нелегко будет нам… — сетовала Ев, разбирая все услышанное и увиденное.

— Вы так думаете? — Эд глянул на всех по очереди, чуть дольше задержавшись на жене.

— Уверены! — В одночасье ответили девушки.

— Я хочу всех попросить, давайте не будем опускать руки. Я покопаюсь в книгах, думаю, найду там подсказку.

— Кто с кем изменяет? — Вроде и не хотела шутить Ев и сказала, что думала, а обстановку разрядила. Дэн придвинулся ближе, положил руку на плечо. — Дэн с больными, на всю голову, а этот вообще — с книгами! — Вытерла, просто машинально, щеку, что муж поцеловал и продолжила. — Вел, ты мне поможешь! Двух не осилю.

— Куда я денусь, с подводной лодки! — обернулась, подмигнула сестре и принялась строить планы победы.

— Вот этого только не надо! — глянул на нее Эд, — погружаться не собираюсь и вам не дам!

— Уговорил! — засмеялась Вел. — С аэроплана! — послала ему воздушный поцелуй и к сестре: — Ты мне скажи вкратце, — повернулась она назад, — Что они такое?

— Девчонка, та еще штучка, хотя и свежий экземпляр, в плане любви. — Ев подняла две руки, изображая кавычки. — А вот мамаша! Тут не поспоришь — клиентка психушки. Не смотря на то, что всем нам известно, как там лечат.

— Интересно! И откуда это вам известно? — вставил Дэн.

— Муж попался, разговорчивый! — съязвила Ев. — Помолчи, не до твоих шуточек. — он пытливо смотрел на нее и Ев это зацепило: — Хочешь сказать я не права? Это и школьнику ясно — что там лишь подавляют личность, уколами. Вот и все лечение!

— Бывает. — он и спорить не мог, большинство врачей отписываются таблетками, не выискивая причины возникновения недуга, не утруждая себя на спокойную беседу, на расположение к себе пациента, на эмоциональный подъем.

— Может, слетаем в их прошлое? — скромно предложила Вел. Она уже долгое время ищет причину хоть раз повторить единственный «полет» в гости к Тимуру, но так и не нашла случая, попрактиковаться. — Скидки пока в силе!

— Нельзя! Маргарита рождена после помешательства матери. Можем нарушить, кто его знает, как скажется на девушке. — Отбросил предложение Дэн, на подсознании поняв, что Вел говорит о трансформации в прошлое. — Вдруг убьем ее.

— Это я просто так…., мысли вслух. Взглянуть, так сказать на изнанку всего… — раздумывала в слух Вел. Эд резко затормозил, от их разговоров, собрался напомнить, что у жены нет практики, что тот случай, возможно, был исключением, что вероятней всего это было совпадение, что шкатулка Тамерлана сыграла с ними злую шутку… и еще много чего, но отмолчался, вывернул машину на трассу и нажал на газ.

****

Ев долго наблюдала за умным лицом мужа, делающего какую-то незначительную работу. Вскоре ей это надоело, и она спросила то, чего он боялся с самого утра:

— И сколько еще бедных дурочек мне придется ликвидировать на своем пути?

— Ев, ты меня убиваешь! — старался сказать просто, типа шутя, даже не поднимая к ней головы, но Ев уже принялась за него:

— Я тебя? Или ты женский пол? Признавайся честно, на кого работаешь?

— Прекрати, ни на кого я не работаю. — Сказав — понял, что попался на ее уловку, отложил все, чем занимался и подошел. — Одно радует, что ты готова смести всех на пути ко мне!

— Не обольщайся, дедушка! Радовать должно тебя другое, что я попалась на твоем пути! Иначе бы мы, женщины, уже попали в красную книгу! — Она поставила руки на его грудь, удерживая тяжесть его тела и настойчиво, отворачивалась от поцелуев. — Теперь я понимаю, почему вымерли динозавры…

— Не такой уж я и антиквариат.

— Ха-ха! И хватит меня пытать. Я никому не скажу.

Он, наконец, завладел ее многословным ротиком, заставив замолчать ненадолго.

Придя к перемирию, Ев снисходительно улыбнулась. Как всегда, совершенно нежданно, зазвонил телефон. Взяв трубочку, он потемнел:

— Ее отец!

— Так чего прячешься? Ответь, вероятно, очень важно, если звонят в такой час.

— Слушаю! — говоря Дэн не сводил глаз с жены, та тоже пыталась понять настроение разговора.

«Прошу меня простить за поздний звонок, это Александр Васильевич, отец Маргариты».

— Я узнал. Что-то случилось?

«Нет, все так же. Просто мне бы хотелось переговорить с вами наедине, и как можно раньше».

— Хорошо! В восемь тридцать мы будем в клинике.

«Спасибо! Еще раз извините».

— До завтра. — Дэн отключился и посмотрел на жену. — Что скажешь?

— А что я могу сказать? Мне кажется, его сейчас больше волнует жена, нежели дочь. На него нахлынули воспоминания, от их встречи и до сегодняшнего дня, вот он и задумался. Что-то его насторожило.

— Может выпущенные силы? — все шутливые разговоры были забыты и Дэн, прекрасно понимая, как много зависит от его любимой жены, слушал ее внимательно, стараясь не нарушить ее связь с отцом Маргариты.

— Да нет! Этот серо-черный ком у меня постоянно, как бельмо, в правом глазу болтается. Он сконцентрирован в одном месте и оттуда не высовывался. — Ев, как бы проверяя собственные слова, прищурила глаз, удостоверилась и отвела взгляд, уносясь к интересующему ее объекту.

— Надеюсь, Эд найдет защиту. — тихо сказал Дэн и потер лоб, расставляя мысли по значению. — Мне все больше кажется, что это против меня поднято. Вот клянусь тебе, всю жизнь старался никого не обидеть! — Его последние слова прозвучали так искренне, что Ев обняла мужа и начала утешать:

— Дорогой! Обида — это не самое страшное, ты же знаешь. Есть еще зависть, изгнание. Да, мало ли что, из человеческих пороков и слабостей, становится на нашем пути. Кстати! Вы никого не отлучали от рода? — вопрос пришел сам собой, но Ев он показался даже очень существенным.

— Понятия не имею! Я не был во главе семьи, собрания и те посещал не все. Не помню я, чтобы кто-то об этом говорил. — Дэн задумался.

— Предлагаю, до утра отложить эти мысли! — Ев провела пальчиком по его двум бороздкам на лбу.

— Мудрая мысль! — поцеловал ее руку.

— Еще бы, жена у тебя — Гений!

Глава 9

Оставшись дома, Эдгар провел весь день в поисках нужной информации. Прежде чем штудировать книги собственной библиотеки, решил заглянуть в интернет, узнать современное мнение об оккультизме, ворожеях, колдунах. Это его так увлекло, что о возвращении семьи, узнал только с их появлением пред его глазами:

— Как день? — спешно закрыл все вкладки и поднялся навстречу.

— Тяжеловастенько! — ответила за всех Ев. — Головы тех двух — настоящая помойка. Только и думают о… — Ев сделала небольшую паузу, покосилась на мужа, но уточнять не стала. — Там полный мрак! — наконец выдохнула она. — А у тебя что?

— Я перевернул тонну информации и пришел к выводу, что шарлатанов море, тем не менее, мало кто замахнется на серьезное действие, а уж выпустить дух!… — он продолжал рассказывать, ухаживая за ними, налил всем выпить, подал жене домашние туфли и как только Дэн зашел в свою часть, повысил голос, чтобы не повторяться. — Как правило — это низшие субстанции, жаждущие энергетической еды. Они далеко не отходят от, так называемого хозяина, питаются всем, что вокруг. Сильных магов единицы, делают это крайне редко. Достигший высших познаний маг может духами руководить, направлять, посылать по определенным адресам. Все же, финал один и тот же — страдает сам, как только им не хватает подпитки.

— Значит дело за малым — узнать, у кого была Елена. — произнес Дэн, без капли веры, что это возможно, Эд сразу подхватил:

— А она скажет?

— Сама — нет! — поняла их замешательство Вел. — Зато Ев это подвластно. Да, сестренка? Кстати, ты хоть взглянула, что тебе так напористо вручили?

— Нет! Я поставила в кабинете Дэна и забыла.

— А говорят, что мы с тобой любопытные! — Обняла ее присаживаясь рядом Вел, готова опять слушать мужа, но тот выложил суть и на мелочи распыляться не собирался.

— Ты конечно права, но вот один вопрос не дает мне покоя. — Евгеша повернула голову к мужу. — Чем ты их так притягиваешь?

— Ев! Ты опять. — он резко поднял ее. — Придется повторить весь пройденный материал, наедине.

Следующее утро не отличилось от предыдущего, за исключением того, что Дэн не посетил ни одну из двух женщин, болеющих любовью к нему, а дал право их «починке» жене и Вел.

— Что скажете? — обратился он к сестрам, как только те открыли дверь его кабинета. — Есть улучшение?

— Нет! Они как губки, выжмешь — сухие, а как только коснешься воды — словно и не выжимал. — своеобразно ответила Ев. — Не поддаются, хоть тресни! Я имею в виду их головы. Я уже и так и эдак. Вроде поняли, не успела отвернуться, как во лбу красная лампочка, с надписью «Дэн! Дэн! Дэн!»

— И ты не ревнуешь? — Дэн удивился ее спокойствию. Да, она была уставшей, и только.

— К кому? К больным?

Пока они выясняли свои отношения, Вел увидела на журнальном столике подаренный Ев предмет. Подошла, размотала и Ахнула!

— Люди! Мне мерещиться или это то, что я вижу?

— Что? — Прозвучало дуэтом, и оба направились к ней. — Не мерещится! — Ев провела по камню рукой. — Опять ларец! Только розовый. Дэн, как это называется?

— Ты же сама сказала — ларец!

— Я о камне.

— Не могу точно сказать. Цвет не разберу. — Он менял место и удивлялся вслух: — Издали — розовая, подхожу — красная. Девочки, я боюсь ошибиться. Возможно рубин, а может розовый сердолик. Надо проверять.

— Только без монограммы Тамерлана. — Вел уже изучила вещицу сверху донизу, вдоль и поперек. — Зато есть сердце пронзенное стрелой Амура!

— И с чего ты решила, что это Амур? — Ев опустила к шкатулке мордашку, потрогала пальчиком, попробовала найти стыки крышки — снова ничего!

— Я просто так сказала. — Вел уселась на подлокотник кресла и сосредоточила взгляд на ларце, испепеляемая желанием, приложить к нему всю свою внутреннюю силу и разбить на маленькие кусочки, но подсознание подсказывало: «не спроста она пришла, да не первая!»

— Это уже становится наваждением. — Произнес, пощупав, погладив, потрусив шкатулку Дэн, — но мне кажется, нам необходимо за нее взяться.

— Ты уже держишься! — уколола его Ев.

— Жена! Я говорю, что нам пора проверить все, что есть о ларцах. Когда и кто изготовил, для кого…

— А как же твой запрет — не соваться в прошлое? — Ев пронзила его взглядом, но сразу отвернулась, показывая всем видом, что ей отвечать не надо, Вел же, уточнила:

— Я так понимаю, ты даешь добро, забрать подарок в дом?

— А у меня есть выбор? — Дэн вернулся к своему столу. — Не надо иметь за плечами и пятидесяти лет, чтобы понять — эта вещь пришла к тебе, моя женушка! — голос спокойный, лицо без какой-либо тени, взгляд ласковый.

— Значит, мы поинтернетим! — Воскликнули обе, даже не скрывая радости новым приключениям.

— И почему все происходит, именно перед годовщиной?! — закрывая свой чемоданчик «Айболита», озвучил свои мысли Дэн.

— Ой, ой, ой! Всего второй раз! — не сговариваясь, дуэтом ответили девушки.

— Уже второй! — поправил он их. — А именно столько мы вместе. И если рассудить, то получается, что…

— Дэн! Расслабься! Вот когда это будет в сто второй, тогда мы задумаемся. — отмахнулась Вел.

— Вы уверены, что по дороге домой не хотите посетить специализированный магазин? — посмотрел на них, без капли веселья в глазах, без намека на шутку.

— Какой? — не поняла его ни одна, ни вторя.

— С прибамбасами мазохистов! — беря подмышку ларец, пошел к двери. И тут до них дошло.

— Стой! Развратный мальчишка! — хохоча, кричала Ев и пыталась его ухватить за плечо. Дэн ускорил шаг и, держа серьезную мину, кивком здороваясь со всеми, кто попадался на пути, быстро продвигался к выходу, бросив им, даже не поворачиваясь:

— Домой, барышни, домой!

Всю дорогу девушки не разговаривали с ним, делая вид, что обиделись. Дэн их не трогал, он анализировал все происшедшее. И только на выезде из небольшого городка, расположенного по пути к их домику у моря, сбавив скорость у кричащей вывески, поинтересовался:

— Остановить?

— Вот допросишься же! — произнесла Ев и они с Вел расхохотались, подняв настроение не только себе.

****

— Вы что-то рано. — встретил их Эд во дворе, нечто обсуждая с администратором, сразу же пожал руку ИВ и отпустил его.

— Мы с трофеем, только обещай не реагировать бурно. — совершенно серьезно произнес Дэн и прошел мимо брата, девушки загадочно молчаливые, шли следом.

— Постараюсь. — даже не догадываясь о их настрое, совершенно теряясь в предположениях, Эд зашел, прикрыл за собой дверь и стал ждать. Дэн вытащил из пакета, довольно увесистую вещицу, поставил на стол и показал рукой:

— Прошу!

Эд, без всяких подозрений и вопросов, развернул покрывало:

— Опять?! — несдержанный возглас разорвал тишину. — Это уже не смешно! Где вы их берете? Девчонки! Неужто решили сделать коллекцию?

— Даже не мечтали! Это подарок, наших подопечных. — чмокнула мужа Вел, погладив по плечу. — Заметь, опять Ев! Она у нас, оказывается магнит, на приключения.

— И тебя это раззадоривает! — Эд взял ее за талию, отвлекаясь от шкатулки, и заглянул жене в глаза.

— Вовсе нет! Только любопытство — почему ей?

— На этот раз — нам, сестричка, нам! — уточнила Ев. — Самое интересное, что в голове, ни у одной, ни у второй, ларца нет! Даже когда дарила, не видела его, словно это не их вещь.

— Возможно и не их….. Украсть не могли — это было бы явно, и ты, Ев, этот поступок сразу бы разглядела. Скорее чей-то подарок. Она сама сказала: «Не нужная вещь». — рассуждала Вел поглаживая ларец, — Вы только посмотрите на него, все тоже самое, за исключением монограммы на крышке. Эд! А ведь мы с тобой ни в одном источнике не нашли ничего о существовании шкатулок, а их уже две.

— Три, дорогая, их — три! Ты забыла о своей. — Вел посмотрела на него, прищурив глаз. Она не притворялась, Вел действительно, вычеркнула из памяти первую шкатулку.

— Она не моя, если ты о черной. Она, скорее твоя, но это не суть важно. Две их или три, похожих как капли воды, за исключением небольших нюансов. Кем-то же они сотворены, значит должны упоминаться, хоть где-то!

— Вел говорит дело. — кивнул Дэн. — Шкатулки сделаны не сегодняшними мастерами, даже на первый взгляд понятно, что это натуральный камень и работа тонкая, инкрустация золотом…. Надо искать информацию.

— Где будем искать? — посмотрел на всех Эд. — Помнится мне, мы интернет запрашивали.

— У меня есть идея, — Ев уселась на диван, ей самой не хотелось этого, но другого способа, как узнать о ларцах, просто не видела, — только боюсь о последствиях.

— Говори, от предложения ничего не случится. — Подбодрил ее Дэн.

— Спросить у Филиппа. Он должен знать, раз гоняется за всякими легендами.

— Можно и у него…. Тем более что заполучив желанное, он уже год спокоен. — согласился Дэн. — Мне даже интересно, чего он ждет от своего ларчика и как с ним орудует? И вообще, понял, что это подделка, и какая была реакция?

— Что и как у него, дело пятое, — произнес Эд. — Надо со своим разобраться. Но идея Ев мне по душе. Уже одного мифа достаточно, чтобы поверить в значимость нашей вещи.

— Нашей?! — усмехнулась Вел. — Занимательно. Не прошло и года, а ты уже интересуешься! Да ладно, не смотри на меня так! Что предлагаешь?

— Есть идейка! И кажется не одна. — подмигнул он ей. — Выбирайте — попросить Ника, или родителей покрутить его.

— Или? — смотрела на него Вел, зная, что лучшее он припас на закуску.

— Или я позвоню сам.

— Фу-ты! Эд, я-то думала, что ты скажешь, что-то сверхъестественное. — Она махнула ручкой, присела рядом с сестрой и продолжила. — Склоняюсь к тому, чтобы не трогать родителей. Позвони, если хочешь с ним поболтать, лучше сам. Только, что ты у него спросишь?

— Попрошу помощи.

— В чем? — удивился Дэн. — Ты прекрасно знаешь, что помощи от французика ждать — переждать. Если она не касается женщин.

— Не только… — Эдгар лукаво улыбался.

— Стоп! Я правильно понял, ты хочешь подарить ему новую охоту за нашим раритетом?

— Нет, конечно! Все намного проще. Я могу проконсультироваться, допустим, в подборе подарка для Вел.

— Рискни! Если он вообще захочет с тобой говорить. — Ев была настроена скептически, в адрес Филиппа. — Он-то думает, что украл у нас ларец.

— Нет, девчонки! Эд прав. Наше долгое молчание может навести его на определенные мысли, не в нашу пользу. Столько времени прошло, а мы не дернулись. Вот пусть уж лучше думает, что мы лузеры.

— Да, нам надо убедить его в том, что поступок Леры нами принят, что я и собираюсь сделать.

— Лично мне кажется, что ему глубоко параллельно, что мы о нем думаем. — высказалась Вел. — Но позвонить надо. Хотя бы для прикола.

— Вел! А вдруг он о них знает. — Ев взяла за руку сестру. — Только представь, насколько французик упростит нам жизнь.

— Дорогие, я же не против! Вы прекрасно знаете, все, что разнообразит жизнь — мне по приколу!

— Вел, любовь моя! Опять по-пацански. Это тебе не идет! — немного укорил Эдгар.

— Мне все идет! И вообще, ты обещал меня любить — как есть!

— Вот ЕСТЬ тебя, я не собираюсь, ты мне еще пригодишься.

— Научился? Звони, давай, заучка!

Эд усмехнулся, ему и правда нравились ее перепады от утонченной, изящной леди и деловой вумен и до самой, что ни есть девочки-пацанки. Взял мобильный, посерьезнел, насупил брови, словно на том конце связи его увидят, даже прокашлялся.

«Вас слушают!» — раздался самовлюбленный голос Филиппа.

— Привет дружище! Как поживаешь? — театрально начал Эдгар.

«Нормально. А что вдруг?» — Высокомерное приветствие сменилось на подозрение.

— Что значит «вдруг»? — Эд убрал веселость, чуть не сорвался до замечания, но вовремя опомнился: — Я помешал?

«Да нет. Рад слышать!» — голос дрожал и выдавал волнение мужчины. Фил вспомнил свой поступок и теперь терялся, как лучше вести себя с Эдгаром.

— Фил! — Эд решил облегчить его, пусть и мимолетные, терзания. — Мне нужна твоя профессиональная помощь.

«Попробую. Как говорится, чем смогу!»

— У нас тут намечается небольшое торжество.

«Правда? — обрадовался Фил возможности потусить и покрасоваться, сразу расслабился. — И какое?»

— Наша с Вел годовщина! — Эд произнес так гордо, что Филипп не удержался и хмыкнул:

«Эд, ты меня крайне удивил, не думал, что ты такой романтик!»

— Почему это?

«Да так…. Неужели еще влюблен?»

— Можешь не верить, но это так!

«Не знаю, завидовать, или сожалеть…. — все опасения и подозрения улетучились, Филипп снова был сам собой: самовлюбленным, эгоистичным, критичным к людям и их чувствам. — Так в чем проблема?»

— Помоги придумать подарок. Такой, чтобы удивить.

«Даже не знаю…. Вел…. Это надо обдумать. Она у тебя девушка специфическая, поразить, мне кажется, ее трудно. Теперь-то я понимаю, тебе самому не справиться.»

— Вот поэтому я и звоню. В нашем Роду, ты единственный профи, по всяким сюрпризам. Это известно всем.

«Спасибо! — бальзам лести упал на душу Филиппа, он готов был красоваться своим опытом. — Я постараюсь, что-то для тебя сделать. Ты хоть думал, в каком направлении хочешь радовать?»

— Немного. Хотелось бы, какой-нибудь антиквариат, с историей, легендой. Понимаешь? Хочется сказки.

«Задачка! Я как-то сразу и сообразить не могу». — Фил вздрогнул, но сразу же отогнал легкую тревогу, отпустил и таившиеся страхи, что были на протяжении долгого время, с того самого момента, как он не сдержался и забрал малахитовый ларец, не предупредив Гаев, не сказав им честно, а сбежал…

— Фил! Не притворяйся, ты все можешь! Это не обязательно подлинник. Главное — история! Кстати! Мне тут один лавочник, помешанный на всяких легендах, сказал, что есть некие «дары Амура», ты слышал? Говорит, что если заиметь хоть одну из его вещей, любовь женщины будет вечной!

«Оно тебе надо?! А если разлюбишь Вел, что тогда? А впрочем, мне то что? Нет Эд, я даже не слышал о таких дарах.

— Ты и не слышал? Фил!

«Клянусь! Дары Амура? — Фил поймал наживку, задумался. Ев осветилась улыбкой, поняв по голосу, что он будет наводить справки. — Нет Эд, не слышал! Последней легендой, услышанной мной, поверь, много-много лет назад, было то, что Боги спрятали слабости человеческие в камень и разбросали по всему свету. Поэтому они, я говорю о камнях, разного цвета».

— Правдоподобно! Я, представь, частенько задумывался, почему минералы многообразные. — Эд сдержал смешок, а Фил подумал, что он — профан:

«Эд! Ты до мозга костей, мужлан! Минералы! Камни — это определенная ступень жизни. Но прости, мне некогда читать тебе эстетические лекции. Боюсь, что все равно не поможет — ты практик! Не обижайся».

— Что ты! Разве я могу на тебя обижаться. Ты полностью прав. А сказка красивая. Как бы мне ее подарить Вел? — Он сделал паузу, давая Филу вставить хоть словечко, но тот промолчал. — Филипп! Скажи, а если я куплю какую-нибудь вещичку, с легендой, это будет хорошим подарком.

«Очень! Для ваших красавиц — то, что надо. Успеха!» — Филипп поспешил отключиться, чтобы не дойти до щепетильного вопроса. Он все еще верил, что взятый обманом ларец подлинный и пытался разгадать его тайну.

— Побоялся, что ты спросишь про ларчик. — Ев все еще сидела с закрытыми глазами, просматривая картинки прожитого Филом года. — Он дрожал весь разговор.

— Это я слышал! — Эд был задумчив, слегка качал головой и почесывал подбородок.

— А мне стало ясно, что шкатулок много. — произнесла Вел. — Этот… специалист, дал нам ответ.

— Да! — Эд наконец решил собственную головоломку. — Он прав! Ох, как же он прав! Только сам не знает.

— Боги заточили слабости человека в камень! — Повторила Вел. — Интересно сколько ларцов?

— Ровно столько, сколько ты сможешь насчитать! — Дэн, молчаливо сидел все это время, прикидывал, рассчитывал, чем все это может закончиться, чем может грозить их семье, такой неожиданный, на первый взгляд, невинный подарок. Краем уха, слушая всех, одернул себя на слове «слабости» и сразу ассоциировал их с пороками.

— Начнем коллекционировать? — спросила Ев. — Где нам их искать?

— Что-то мне говорит, моя роднюлька, они сами поставили себе цель, собраться у нас! — Дэн кивнул Эду, заметив волнение в его глазах. — Только чем это все закончится?

— Как вы нам говорили? — Вел поднялась, хлопнула ладошкой по горящему камню. — Поймем по мере поступления?

— Поймем! — обнял ее Эд. — И решим, тогда же, все вопросы.

— Но, почему слабости?! — воскликнула Ев. — Почему не чувства?! Посмотрите! На этой отчеканено сердце пронзенное стрелой — Любовь! И эти женщины изнемогают от любви! Почему так? Ведь любовь должна дарить радость?!

— Любовь — противоречивое чувство. — произнес с явной грустью Эд, вспоминая о родственнице Татти, оборвавшей свою прекрасную жизнь эгоистичной любовью к нему.

— Все-таки — чувства! — Вел схватилась за слова сестры. — Думаю, что мне придется прогуляться по их прошлому и немедленно! Откладывать не стоит, можем опоздать.

— Поднимаю лапки! — Кивнул ей Дэн. — Иначе мы не сдвинемся с места.

— Только не сегодня и не сломя голову! — Эд был категоричен, всем своим видом. — Надо до минуты, по возможности, узнать, когда ларец был подарен. На это у меня есть неоспоримые аргументы, могу озвучить. — все замотали головой, замахали руками, устав от разговора.

— Какой ты у меня осмотрительный! — засмеялась Вел и потащила мужа в их комнату.

Глава 10

Вел сидела за столом и крутила шкатулку в разные стороны, проводя рукой по поверхности. В отличие от зеленого ларца — эта не переливалась, а лишь бледнела и насыщалась, в зависимости от того, кто был рядом с ней. А еще она была совершенно холодной, что никак не сочеталось с пурпуровым цветом.

— У меня дежавю! — не выдержал Эд, интеллектуального отсутствия жены. — Помнится, совсем недавно, ты уже ломала голову над одним ларчиком.

— Ты заметил? — не реагируя на всплеск его эмоций, Вел продолжала свое исследование. — Эта точь-в-точь как та, даже доставать не надо, чтобы понять. Те же тиснения на боках, та же огранка. — вздохнула, еще раз погладила крышку и повернулась к мужу. — Надо ее спрятать, она не хочет быть на виду.

— Так и сказала? — с умилением глядя на умное, но такое миленькое в своей наивности личико жены, Эд уже не мог требовать от нее отложить занятие и уделить внимание ему.

— Представь себе, да!

«Ах, эти зеленые глаза!» Сердце Эда защемило, и он уже был готов на все, лишь бы она так смотрела на него, не отрываясь, не увлекаясь ничем другим, только им одним! Ее глаза — цвета оливкового масла, насыщенного, с привкусом горчинки… Он присел у ее ног, взял ее руки, нежно поцеловал каждую:

— В таком случае, я еще больше убедился в правильности нашего предположения — настоящая Любовь тем жарче, чем ее меньше выпячивают на показ! Пойдем к малым. — Взял себя в руки, утихомирил желание, подставил локоть, преподнося в нем всего себя.

— Мы здесь! — подал голос Дэн из галереи. — И, ненароком, слышали ваши речи.

Эд выбрался к ним, помог перебраться Вел, все еще поглядывая на блеск ее глаз.

— Я, наверное, скажу глупость. — Ев дождалась, пока они разместятся, и только тогда показала на шкатулку. — Люди не поймут смысл любви и будут ее опошлять, пока эта вещичка будет гулять по белу-свету.

— Права на все 300%. — кивнул головой Дэн, он в отличии от старшего брата, редко соглашался со словами жены только потому, что любил ее, но уж если их мнения совпадали, то не упускал момента, подтвердить. — Уверен, именно поэтому ларец и пришел к нам. И я сделаю, что должен. — Поднялся, взял ларчик и сразу ушел.

— Ев! — тихо позвала Вел, с грустью глядя на то, как уносят ее головоломку. — Может нам позвонить маме, как думаешь? Ее сон не помешал бы.

— Позвонить можно, но если она сама не позвонила, значит, сны ее не информировали, вот же, большой угрозы нет, а наш звонок, только насторожит, и муля будет искать то, чего нет. Вытаскивать из своих снов невозможное. Однако вы старше, делайте, как сочтете нужным.

— Давайте повременим. — сказал Эд. — Ну, негоже нам, взрослым тетькам — дядькам, цепляться за родителей. — На его удивление, сестры промолчали на новое определение в их адрес, вырвавшееся из его уст, а Ев, так вообще, кивала в знак согласия. Вел вздохнула, пожала плечиками обняла его и опять окунула в своих глазах. Дэна ждать не было смысла, вот же Эд поцеловал жену, прося подождать минутку, подхватил Ев, как пушинку, опустил по другую сторону подоконника, пожелал ей спокойной ночи и вернулся к жене. — Прогуляемся. — предложил он, — нет настроения ни на глубокие размышления, ни на длинные разговоры с младшими. Просто хочу наслаждаться твоим присутствием и шумом моря.

****

Два дня прошли без результатов. Ев не могла заставить Елену, хоть что-то вспомнить о ларце и только на третий день промелькнули легкие воспоминания о нем.

— Я сегодня ухватила ее воспоминания о «розовой штучке», так она называет ларец. — Произнесла Ев за вечерним чаем, сидя на террасе комнат первого этажа, в обществе старших и ИВ. Мужчины обсуждали свои дела, девушки не слушая их, завели свой разговор.

— И что? — Вел не ездила с ними, помогая Эдгару перелопачивать книги, в связи с этим ей были интересны любые мелочи.

— Толком ничего, только отвращение. — ответила сестра.

— К самой вещи или тому, кто ее подарил? — уточнила Вел.

— Не могу объяснить, скорее всего…, к дарителю.

— Ну, тогда это многое объясняет. А что у нас с другой стороны? Ты ничего не слышала от, внезапно возникших, «друзей» в кавычках?

— Там, слава Богу, затишье.

Солнце шло на запад, появилась лунная пуговка. Чашка упала из рук Вел и вокруг все закружилось, она сильно схватилась за руку мужа, закрыла глаза, дрожа всем телом.

— Вел! Родная, отпусти меня. Твои коготки впились мне в руку. Не скажу, что это очень приятно.

Она приоткрыла глаза, убедилась, что нет неожиданного круговорота, и уже смелее разомкнула ресницы. Эд обнимал ее, вот только младших не было рядом, как и исчез ИВ, задумчиво сидящий напротив нее практически весь час. — Тебе легче? — Вел кивнула. — Я принесу воды. — Он оставил ее, налив из бутылки в стакан, подал жене.

— А где мы? — Сделав пару глотков, осмотревшись, спросила она.

— Дома! — ответил Эд, как-то загадочно улыбаясь.

— Меня что, опять занесло? — догадалась она по выражению его лица. — И куда на этот раз?

— Нас, дорогая. И мы в прекрасных — Семидесятых! Ты так тащила меня за собой, что я не успел даже опомниться.

— Ты уверен, что мы дома и в семидесятых? — Вел даже встала со стула и принялась крутиться на месте, оглядываясь. — Тогда где остальные?

— Уверен! Я это носил в те годы. — Эд повернулся спиной и показал на джинсах лейбл «Levi`s». А вот где Ев с Дэном, не знаю. Возможно, остались там, что было бы очень хорошо, ведь это история Дэна.

— Поясни? — Вел потерла лоб, в голове была тяжесть и рой мыслей, гудевших как улей, нужна была минутная передышка, некая перезагрузка, чтобы опять ясно соображать. Эд был наилучшим средством.

— Если нас сюда затянуло, по нынешнему вопросу, то Дэн может встретиться сам с собой.

— Да, да! Понимаю. Это опасно. А дом, что это за дом?

— Наш! — Эдгар в удивлении развел руками, но сразу сообразил и пояснил: — Только он в те года был таким. Сейчас проведу для тебя экскурсию! — Вел сделала два шага и ее озарило:

— Эд! Это, что же получается, сошлись две параллели? — Эд не прерывал ее размышления, а Вел продолжала мысли вслух. — И мы, и они в одном месте, только в разное время?! И что мы тут должны делать?

— Развязывать узел. Не расстраивайся, ты просто устала. Завтра с утра, взглянешь на это, как всегда — с азартом. И я еще тебя, за ушки, буду вытаскивать назад, в наши двухтысячные.

Дом был пуст, что называется — совершенно. Вел ходила по знакомым, но и незнакомым этажам и слушала эхо своих шагов. Те же лестницы, те же зеркала в закутке. Даже галерея под витражами и коллекция картин, масок и статуэток. Но не было привычного шума за окнами и в цокольном этаже, где жили служащие. Все двери зарыты, окна занавешены. А главное — в доме не было запаха, их запаха, жизни! Здесь повсюду витал сладкий аромат, какой обитает в музеях и читальных залах библиотек.

— Не привычно. Агов! — прокричала она. — Люди! Вы меня слышите? Это я!

— Конец апреля. — сказал, усмехаясь Эд. — Мы, раньше, сюда приезжали к июню. Пойдем, подберем тебе кое-что, из вещей Ольги. — Он легко взбежал по скрипящей винтовой лестнице, увлекая ее за собой, а Вел, по привычке, коснулась каждого зеркала рукой, словно здороваясь с теми, кому они когда-то принадлежали. — Мы ей всегда столько привозили, что просто жуть! Что-нибудь навороченное, кажется, так ты говоришь, и все залеживалось. Ты же знаешь Ольгу, носила все строгое, темных тонов, желательно без рисунка. Да и материал предпочитала мягкий, бархат или велюр. Шутила часто, что именно он ей не изменяет и дарит Вечную Любовь! Никак не могла избавиться от своей велюровой привычки! Понимала, что нельзя отличаться, брала некоторые, менее яркие и все. В этом была вся наша бабуля!

— Почему была? Эд, если она отстранилась от семьи, еще не значит, что нужно ее хоронить.

— Как скажешь, любовь моя, как скажешь! — Эдгар замолчал всего лишь на миг, вспоминая те страшные, черные дни, когда их бабушка, или как ее прозвала Вилен, всевидящая О, обманом увезла Вел, выбрав ее жертвоприношением, для спокойствия семьи. Передернул плечами, отгоняя мороз, пробежавший по коже, приплюсовал еще один бал в адрес любимой и постарался говорить беззаботно. — Так вот, мы многое сдавали в комиссионки, раздавали, запакованные наряды.

— Так вы были первооткрывателями заграницы! Понятненько…. Фарцовщик значит! — Вел даже остановилась, смотря на него хитрыми глазами и не сдерживая лукавую улыбку.

— И откуда такие познания?

— От мамы! — чмокнула в щеку и пошла вперед.

Посетив гардероб бабули, подобрав ей вещи, Эд потянул вниз:

— В гараже машина. Ох, и удивит же она тебя! — засмеялся, вспоминая, как перебирал ее по болтику, чтобы хоть немного бегала быстрей. — Гульнем с тобой в юности Ви!

— А ведь и правда! Даже не сообразила. Может быть, ее увидим…

— Лучше этого избежать. Нам же с тобой не известны последствия такой встречи. — на его слова Вел резко остановилась и подняла к нему голову:

— Эд, юность Ви! А это значит, что она встретится здесь с Жаном! Ты не помнишь, когда они познакомились?

— Не в мае! — только после ее замешательства, Эд вспомнил дату, когда-то названную отцом. — До их встречи мы должны отсюда слинять.

— Фи! Дорогой, следи за речью.

— Так у кого набрался… — получив от жены увесистый щипок, ответил страстным поцелуем, достал из сейфа деньги, сложил в дипломат, покопался в ящике и определил туда же свой паспорт, и позвал жену. — Гелио, ты скоро?

— Уже иду! — Вел надела джинсы, батник, взяла джинсовую курточку. — Как у мамы на фото. — Улыбнулась она, появившись в двери.

— А я всегда говорил, что вы похожи. Спускайся, буду катать тебя на раритетах! Только пообещай — не смеяться.

— Обещаю!

Эд понесся вниз, прогреть мотор машины, застоявшейся за зиму, Вел спускаясь неспешно, поглядывала на себя в каждое зеркало и знакомилась: — Привет! Это я! — любовалась и привыкала к себе, стараясь припомнить детали о поведении в то время из рассказов матери.

Муж уже ждал ее у открытой двери блестящего автомобиля.

— Ух, ты — Волга!

— Ну, я так не играю! Откуда знаешь?

— Эд! Я не с тундры тобой привезена! Они и у нас тарахтят. Это, кажется, двадцать первая?

— Она… Так мечтал тебя удивить. Садись, всезнайка!

— Мы вечером обратно? — усевшись в непривычный салон, бросила взгляд на спидометр, прикидывая, сколько времени они потратят на дорогу.

— Зачем? У нас в городе небольшая квартирка, в центре. Поживем там. Нам Елену еще найти надо!

Добирались около четырех часов.

— Да! Это не наша машинка, что летает как ракета! — Произнесла, утомленная дорогой Вел.

— И трасса по объездной.

— А я-то думаю, что не узнаю. Слушай, а машин — с гулькин нос!

Поднявшись пешком, на самый верх четырехэтажного дома, они открыли двухстворчетую, покрытую лаком дверь.

— Ой, Эдгар! А я не знала, что вы приедете! — вышла им на встречу женщина, услышав лязг ключей.

— Мы сами не знали, проездом. — Эд сразу обнял Вел, став позади нее и всматривался в лицо их домохозяйки, которое совсем забыл, за прошедшие десятилетия.

— Надолго? — Глаза женщины впились в Вел и все для себя отметив, переместились на хозяина.

— Точно не скажу. Как справимся! Познакомьтесь — это Вел, родной мне человечек. Вел! Это Надежда Петровна — хранительница нашего дома, семьи и желудка!

— Ой! А холодильник же пустой! Я ведь зашла прибраться, цветочки полить. — зачем-то оправдывалась та, упомянув цветы, которых в квартире никогда не было.

— Вот, купите, пожалуйста, все необходимое. — Эд, не считая, достал из портмоне щедрую пачку красненьких десятирублевок и вложил ей в ладонь. — Мы сейчас умчимся, будем…, а я не знаю, как будем. Но к вечеру — это точно!

— Я все сделаю, наготовлю. — срочно пряча деньги в карман фартука закивала, заулыбалась.

— Спасибо! Дня два можете не приходить.

— Понимаю… — Опять многозначительно глянула на Вел, но девушка не обратила на ее взгляды внимания, она — жена, а остальные пусть думают, что хотят.

Бросив на стол, в небольшом кабинете, портфель, Эд повел жену к выходу.

— А мы куда? — не поняла поспешного ухода Вел.

— В магазин! Ты же не собираешься ходить в вещах Ольги? А косметика, да и все остальное…

— Вот правильно я сделала выбор!

— Ты?!

— А то!

Вел засматриваясь на прохожих, тормозя и крутя головой, озираясь по сторонам и разглядывая витрины, ведомая рукой Эда, шла за ним. Любопытство сменилось азартом — купить то, что понравится, однако витрины не привлекали и она постепенно огорчалась:

— И как мама одевалась?

— Скоро увидишь, еще квартал.

— «Березка». — прочитала Вел.

— Это валютный магазин. Здесь все заграничное. А потом съездим в комиссионный, есть тут один, неплохой — все светские дамы его посещают.

— А ты откуда знаешь?

— Так сама сказала — фарцовщик!

Отоварившись, занесли домой, не задержавшись — поехали в ресторан.

— Почему сюда? Дома готовят, обиды будет в три короба! — Эд лишь улыбнулся в ответ, постучав по стеклу:

— Видишь здание? Это институт, где преподавал Дэн.

— Эд! А он же придет домой…

— Не придет. Я точно знаю. А вот Елену…

— Мы встретим!

— Определенно! Не сегодня, так завтра.

Угостившись довольно вкусными блюдами, пошли прогуляться, но время летело, а Елена не появлялась. Наутро, приехали пораньше. Сели на скамью, ничем не отличаясь от студенческой массы, ждали пары две, она не появилась.

— Эд! Давай зайдем внутрь. Там же должно быть расписание, или еще что-то.

— Пойдем! В крайнем случае, скажем, что ищем Дэна.

— Кстати, а где он, чего не пришел домой?

— Он тогда жил в общежитии. По паспорту он приехал из столицы и чтобы не привлекать внимание, не пускать разговоры, поселился там. Только сейчас его в городе нет. Мы с ним приедем первого. Вдвоем.

— Приедете в квартиру? — в раздумье уточнила она.

— Туда! Мне с собой встречаться незачем, я так думаю. Вот же, у нас всего неделя. Решить бы это и успеть слинять.

— Ну и словечки! — замотала она головой, усмехаясь тому, как на мужа влияет ветер прошлых лет.

— А как сказать по-другому? Третьего мая Дэн познакомится с Еленой. Раз мы здесь, значит, именно тут кроется разгадка ее болезни.

— Мы же поменять ничего не сможем!

— Нет! Но будем знать, в чем зародыш ее недуга! — Свободно прошли по фойе, просмотрели все вывески, изучили расписание. — И что это нам дает? Мы же не знаем, в какой она группе.

— Я сейчас! — произнесла Вел, пошла к кучке парней, стоящих у окна. — Ребята, привет! Мне нужна помощь.

— А ты не наша! — ее нагло изучали. — Такую рыжую, мы бы не потеряли из своих рядов!

— Ребята! Давайте без всех этих штучек, пожалуйста! Вы случайно не знаете Елену Слепневу?

— Ленку, что ли? Да кто же ее не знает!

— Где ее найти? — Вел торопилась.

— А тебе зачем?

— Вон мой брат, хочет с ней поговорить.

— Что и ему мозги вправила?

— Типа того!

— НЕ! Сегодня не увидите, где-то тусит, на даче. Приходите завтра, к первой паре должна явиться. — сказал один из группы и, проходя мимо Эда, похлопал его по плечу. — Держись, тут многие об нее споткнулись.

— Сочувствую! — сказал второй. — Сам такой. Но ничего, найдется и на нее управа. Придет мой день! Держись, парниша! Хоть ты и постарше нас.

Парни удалились, а Эд, в недоумении, смотрел им в след:

— Что это было? — спросил он у Вел.