Бесплатный фрагмент - Детективные истории. Пилюля от совести

Введение

Добро пожаловать в удивительный мир Марии Марцевой, где самые обычные житейские ситуации превращаются в криминальные загадки с щедрой порцией юмора и неожиданных поворотов! В новом сборнике «Детективные истории. Пилюля от совести» вас ждут пять искрометных иронических детективов, где преступления скрываются там, где их меньше всего ожидаешь.

В заглавной истории «Пилюля от совести» аптечные полки становятся местом опасных интриг, а безобидные лекарства оборачиваются орудием преступления. «Классная дама с пистолетом» докажет, что даже в школьных стенах может разворачиваться настоящий детектив, где мел и указка соседствуют с уликами. В «Нитках судьбы в клубке лжи» рукодельница распутывает не только пряжу, но и хитросплетения человеческих отношений, ведущих к убийству.

«Тренер по безнадежным делам» покажет, как спортивный зал превращается в арену криминальных страстей, где каждое упражнение может стать последним. А в финальной истории «Хвост виляет доказательствами» четвероногий детектив поможет найти истину там, где человеческая мудрость оказывается бессильной.

Мария Марцева мастерски превращает повседневную суету в захватывающие расследования, где каждая бытовая мелочь может стать ключом к разгадке. Здесь нет мрачных подвалов и зловещих особняков — зато есть теплый юмор, живые диалоги и та особенная атмосфера, когда даже самое серьезное преступление не лишает читателя хорошего настроения.

Устраивайтесь поудобнее и приготовьтесь окунуться в мир, где логика соседствует с абсурдом, где самые обычные женщины становятся героями детективных историй, а справедливость неизменно торжествует с улыбкой на лице!

Пилюля от совести

Глава 1: Рецепт на убийство

Валентина Пилюлькина зевнула и посмотрела на часы — без четверти девять утра, а в районной аптеке номер семнадцать уже выстроилась очередь из пенсионеров. Двадцать лет работы первостольником научили ее безошибочно определять по одному взгляду, кто пришел за сердечными каплями, кто — за валерьянкой, а кто просто от скуки решил пообщаться с милой аптекаршей.

— Валечка, родная, — защебетала тетушка Клавдия Семеновна, протискиваясь к первому окошку, — мне бы корвалольчику и этих… как их… от давления.

— Энап или капотен? — уточнила Валентина, автоматически доставая нужные коробочки. За годы работы она выучила весь ассортимент наизусть и могла отпускать лекарства даже с закрытыми глазами.

— Ой, да что угодно, лишь бы помогало, — махнула рукой бабуля. — А ты что такая бледная? Не заболела часом?

Валентина усмехнулась. В свои сорок пять она действительно выглядела уставшей — работа в две смены, престарелая мать дома, которая требовала постоянного ухода, и полное отсутствие личной жизни после развода пять лет назад давали о себе знать. Русые волосы, которые она старательно укладывала каждое утро, к обеду уже выбивались из прически, а под глазами предательски проступали темные круги.

— Да все нормально, Клавдия Семеновна, просто устала немножко, — ответила она, пробивая товар на кассе.

Следующие два часа прошли в привычной суете. Валентина отпускала микстуры от кашля, противовирусные препараты, бинты и зеленку. Знакомые лица мелькали перед окошком, каждому она находила доброе слово или полезный совет. Работа аптекаря в небольшом районе — это не только продажа лекарств, но и психологическая поддержка для одиноких пенсионеров.

Около одиннадцати в аптеку ворвалась незнакомая женщина лет сорока. Стройная, ухоженная, в дорогом пальто и с модной стрижкой, она выглядела как инопланетянка среди обычных посетителей аптеки. Глаза у незнакомки лихорадочно блестели, руки слегка дрожали.

— Мне нужно сильное снотворное, — выпалила она, не здороваясь. — Самое эффективное, что у вас есть.

Валентина внимательно посмотрела на посетительницу. Опыт подсказывал — что-то здесь не так. Нервозность, дрожащие руки, избегающий взгляд…

— А рецепт у вас есть? — вежливо поинтересовалась она. — Сильнодействующие препараты отпускаются только по рецепту врача.

— Какой еще рецепт? — возмутилась женщина. — Мне срочно нужно! У меня бессонница уже неделю! Я готова переплатить!

Валентина покачала головой:

— К сожалению, без рецепта я ничего не смогу продать. Могу предложить растительные препараты — валериану, пустырник, «Новопассит». Или сходите к терапевту, он выпишет…

— Мне не нужна ваша валерьянка! — перебила незнакомка, повышая голос. — Мне нужно что-то действенное! Вы что, не понимаете? Людям плохо, а вы тут со своими бумажками!

В аптеке стало тихо. Несколько посетителей обернулись на крик. Пожилая женщина, стоявшая в очереди, укоризненно покачала головой.

— Понимаю, — спокойно ответила Валентина, — но закон есть закон. Если вам действительно нужна помощь, обратитесь к врачу. Участковый терапевт принимает до двух часов.

Незнакомка еще несколько минут возмущалась, требовала «войти в положение» и даже пыталась дать взятку, но Валентина была непреклонна. Наконец женщина хлопнула дверью и ушла, громко обещая пожаловаться в вышестоящие инстанции.

— Нервная какая, — прокомментировала тетушка Агафья Петровна, следующая в очереди. — И незнакомая. Не местная, видать.

— А вы случайно не знаете, кто это? — поинтересовалась Валентина, отпуская бабуле привычный набор: корвалол, валидол и таблетки от давления.

— Да это же Элеонора Витаминова! — воскликнула подошедшая к окошку соседка Агафьи Петровны. — В двенадцатой квартире живет, в доме на углу. Недавно переехала, говорят, наследство какое-то получила. Только странная она какая-то… То есть красивая, ухоженная, а вот характером не вышла. Мужа своего Петьку совсем замучила.

— А что с мужем? — Валентина невольно заинтересовалась. В небольшом районе все друг друга знают, и новости разлетаются быстро.

— Да пьет он, бедолага. Раньше-то культурно выпивал, а теперь совсем спился. Говорят, она его из дома выгнать хочет, развестись. А куда ему идти? Работы нет, здоровье никудышное. Сыночек у них взрослый, Геннадий, но он с отцом не разговаривает. Бизнесом каким-то занимается, важный такой. А невестка его, Людмила, та вообще нос дерет — в модельном агентстве работает, красавица писаная.

Валентина кивнула. Семейные драмы — обычное дело в их районе. Сколько раз она наблюдала, как деньги и наследство рушат семьи. Люди готовы на все ради материального благополучия.

День прошел спокойно. К вечеру поток посетителей поредел, и Валентина занялась пересчетом остатков лекарств. В семь часов пришла сменщица — молодая стажерка Лена Бинтова, студентка фармацевтического факультета. Девушка подрабатывала в аптеке уже полгода и зарекомендовала себя ответственным сотрудником.

— Как дела, Лена? — поинтересовалась Валентина, передавая ключи от кассы.

— Нормально, — буркнула девушка. Она выглядела расстроенной, глаза красные, словно плакала.

— Что случилось? Неприятности?

Лена помолчала, потом вздохнула:

— Да с родителями проблемы. Отец с матерью развелись недавно, теперь каждый меня к себе переманивает. А тут еще эта… — она запнулась, — в общем, семейные разборки.

Валентина сочувственно кивнула. Развод родителей всегда тяжело переживается детьми, даже взрослыми. Она собрала сумку и направилась к выходу.

— Увидимся завтра. И не переживай сильно — все образуется.

Дома Валентину ждала традиционная вечерняя рутина: покормить и умыть мать, страдающую старческим склерозом, приготовить ужин, постирать белье. Только к десяти вечера она смогла сесть с чашкой чая перед телевизором. По привычке включила местные новости.

Диктор сообщал о погоде, предстоящих культурных мероприятиях и ремонте дорог. Валентина уже начала дремать, когда услышала знакомое имя:

«Сегодня утром в своей квартире была найдена мертвой жительница нашего города Элеонора Витаминова. По предварительным данным, причиной смерти стало отравление снотворным препаратом. Следствие рассматривает версию самоубийства, однако не исключается и возможность несчастного случая. Рядом с телом обнаружена пустая упаковка от сильнодействующего лекарства…»

Валентина вскочила с дивана, чуть не опрокинув чашку. Элеонора Витаминова — та самая женщина, которая сегодня требовала снотворное! И теперь она мертва… именно от передозировки того препарата, который просила.

Сердце забилось быстрее. А что, если следствие узнает о том, что Элеонора приходила в аптеку? Обязательно узнает — наверняка найдутся свидетели среди посетителей. И тогда под подозрение попадет она, Валентина Пилюлькина. Кто еще мог достать сильнодействующее лекарство? Аптекари имеют доступ ко всем препаратам…

Но она же ничего не продавала! Категорически отказалась! Элеонора ушла с пустыми руками. Тогда откуда у нее взялось снотворное?

Валентина нервно прошлась по комнате. Нужно вспомнить все детали вчерашнего разговора. Женщина была очень взволнованной, даже отчаянной. Предлагала взятку. Говорила о бессоннице, но что-то в ее поведении насторожило опытного фармацевта. Слишком уж она настаивала именно на сильном препарате, отказываясь от более мягких альтернатив.

А может, кто-то другой продал ей лекарство? В городе есть еще три аптеки, плюс областная больница. Но в частных аптеках тоже строго следят за рецептурными препаратами, а в больнице посторонним лекарства не отпускают.

Внезапно Валентину осенило — а что, если Элеонора получила снотворное не в аптеке? У многих людей дома хранятся остатки различных лекарств. Может, она попросила у знакомых? Или купила на черном рынке?

Но все равно факт остается фактом: она приходила именно в их аптеку и требовала именно снотворное. А теперь умерла от передозировки. Для следствия это будет выглядеть более чем подозрительно.

Валентина включила компьютер и зашла на местный новостной сайт. Информации было немного — женщину нашел муж, вернувшийся домой поздно вечером. Элеонора лежала в постели, рядом стояла чашка с остатками чая и пустая упаковка от снотворного. Никаких признаков борьбы или насилия обнаружено не было.

«Самоубийство или несчастный случай», — размышляла Валентина. А что, если это все же убийство? Кто-то мог подсыпать лекарство в чай, а упаковку подбросить для отвода глаз. Но кому могла помешать Элеонора?

Вспомнились слова посетительницы аптеки про семейные проблемы. Муж-алкоголик, которого жена хотела выгнать. Сын-бизнесмен, который не общался с отцом. Невестка-модель. И наследство, которое могло стать яблоком раздора.

А еще была Лена — стажерка, которая сегодня выглядела расстроенной и говорила о семейных проблемах. Какое отношение она может иметь к Элеоноре? И почему так резко оборвала разговор, когда начала что-то рассказывать?

Валентина посмотрела на часы — половина двенадцатого. Завтра утром обязательно появятся следователи. Будут задавать вопросы, проверять документы аптеки, опрашивать свидетелей. И она должна быть готова ко всему.

Она достала записную книжку и начала записывать все, что помнила о визите Элеоноры. Время прихода — около одиннадцати утра. Внешний вид — нервная, взволнованная, дрожащие руки. Требования — сильное снотворное без рецепта. Поведение — агрессивное, когда получила отказ. Предлагала взятку. Угрожала жалобой.

Кто мог слышать разговор? Тетушка Агафья Петровна, еще несколько пенсионеров в очереди. Они наверняка расскажут следователям о конфликте. А это сделает Валентину главной подозреваемой.

Нет, так дело не пойдет. Она должна сама разобраться в происходящем. Двадцать лет безупречной работы, репутация честного человека — все это может быть разрушено из-за неправильного толкования событий.

Валентина решительно закрыла записную книжку. Завтра она начнет собственное расследование. Нужно выяснить, откуда у Элеоноры взялось снотворное, кто мог иметь мотив для убийства, и что скрывают члены семьи покойной.

Она твердо знала одно — она никому ничего не продавала. А значит, настоящий виновник где-то рядом. И она его найдет.

Глава 2: Горькая микстура правды

Утром Валентина проснулась с головной болью и твердым намерением докопаться до истины. Кофе из турки получился горьким, как и настроение, а мать, как назло, решила устроить капризный день и отказывалась завтракать манной кашей.

— Не хочу эту размазню! — возмущалась старушка, отодвигая тарелку. — Дай мне котлету с картошкой!

— Мама, врач сказал, что тебе нужна щадящая диета, — терпеливо объясняла Валентина, одновременно думая о том, как бы побыстрее управиться с домашними делами и заняться расследованием.

— Какой еще врач? — удивилась мать. — Я никого не звала. А ты кто такая вообще?

Валентина вздохнула. Склероз — штука коварная. Иногда мать была совершенно адекватной, а иногда не узнавала собственную дочь. Пришлось потратить еще полчаса на уговоры и кормление с ложечки, как маленького ребенка.

К девяти утра Валентина, наконец, добралась до аптеки. Лена уже стояла за прилавком, но выглядела еще хуже, чем вчера. Глаза красные и опухшие, руки дрожат, на вопросы отвечает односложно.

— Лена, милая, что с тобой? — забеспокоилась Валентина. — Может, домой пойдешь? Я одна справлюсь.

— Нет, нормально все, — буркнула девушка, избегая взгляда. — Просто плохо спала.

Валентина хотела расспросить подробнее, но тут в аптеку ввалилась знакомая компания пенсионерок во главе с говорливой Агафьей Петровной. Женщины были явно взволнованы и перебивали друг друга, рассказывая последние новости.

— Валечка, ты слышала? — защебетала Агафья Петровна. — Эту Элеонору Витаминову нашли мертвой! Говорят, снотворным отравилась!

— А я всегда говорила, что она странная какая-то, — подхватила ее соседка тетушка Зинаида. — То смеется без причины, то плачет. Неуравновешенная была.

— Да что вы знаете про ее жизнь? — возразила третья пенсионерка. — Может, у нее причины были для слез. Муж пьяница, сын с невесткой только деньги выпрашивают…

Валентина навострила уши. Вот оно, то что нужно! Информация из первых рук, так сказать.

— Расскажите подробнее, — попросила она, делая вид, что перебирает товар на полке. — А то я про эту семью мало что знаю.

— Ой, да что там рассказывать, — махнула рукой Агафья Петровна. — Обычная история. Элеонора полгода назад получила наследство от какой-то тетушки. Квартиру в центре продала, к нам переехала. Думала, может, новая жизнь начнется. А где там! Мужик ее, Петя, окончательно в запой ушел. Раньше хоть работал кое-как, а теперь только бутылку ищет.

— А дети? — поинтересовалась Валентина.

— Сын Геннадий — бизнесом занимается, — с иронией ответила Зинаида. — Только какой из него бизнесмен? Все время у матери деньги просит то на один проект, то на другой. А жена его, Людмила, вообще кусок! Красивая, но злая. В модельном агентстве работает, важничает. Все недовольна, что свекровь в старой квартире живет, а не новую им покупает.

— Да уж, семейка, — покачала головой еще одна бабушка. — Элеонора мне как-то жаловалась, что сын вообще не приходит, только звонит, когда деньги нужны. А невестка и вовсе с ней не разговаривает. Говорит, зачем на эту деревню переехали, когда можно было в центре остаться.

Валентина мысленно отметила эту информацию. Значит, мотив у родственников был. Наследство всегда становится яблоком раздора. А тут еще и конфликты из-за денег.

— А муж как к наследству отнесся? — спросила она.

— Петька? — фыркнула Агафья Петровна. — Да он только и думал, как бы денежки пропить. Элеонора его на строгий учет посадила, но разве удержишь алкоголика? Он у нее даже золотые украшения тащил. А в последнее время совсем озверел. Соседи говорят, он ее бил, когда пьяный был.

Валентина содрогнулась. Домашнее насилие — еще один мотив для убийства. Правда, обычно в таких случаях жертвой становятся женщины, а не мужчины. Но всякое бывает.

Пенсионерки еще полчаса обсуждали подробности семейной драмы Витаминовых, а потом разошлись по своим делам. Валентина задумчиво смотрела им вслед. Картина вырисовывалась печальная: несчастная женщина, получившая наследство, и целая стая родственников, желающих ей смерти. Классический сюжет для детектива.

В обеденный перерыв Валентина решила нанести визит в поликлинику. Официально — чтобы уточнить, как правильно отпускать новые препараты, а на самом деле — чтобы разузнать побольше об Элеоноре и ее семье.

Заглянула сначала к терапевту Ольге Ивановне, доброй женщине предпенсионного возраста, которая знала всех пациентов района в лицо.

— А, Валечка! — обрадовалась врач. — Как дела? Как мама?

— Спасибо, нормально, — ответила Валентина. — Ольга Ивановна, а вы случайно не знали Элеонору Витаминову? Ту, что вчера умерла?

Доктор нахмурилась:

— Конечно, знала. Ужасная история. Такая еще молодая женщина, а уже замучилась от жизни. Ко мне не раз приходила, жаловалась на бессонницу, депрессию. Муж ее совсем допек своим пьянством.

— А снотворное вы ей выписывали?

— Да что ты! Я категорически против сильных препаратов без крайней необходимости. Валерьянку назначала, пустырник, «Новопассит» в крайнем случае. А она все просила что-нибудь посильнее. Говорила, что травки не помогают.

Валентина кивнула. Значит, официально снотворное Элеонора не получала. Тогда откуда оно взялось?

— А мужа ее, Петра, вы тоже лечили?

— Пыталась, — вздохнула Ольга Ивановна. — Но что толку? Алкоголику нужно желание бросить пить, а у него его не было. Элеонора покупала ему успокоительные, надеялась, что хоть агрессивность снизится. Но куда там. В последний раз он к ней с кулаками лез из-за денег на водку.

— А когда это было?

— Недели две назад. Элеонора приходила ко мне вся в синяках. Я ей говорю: заявление в полицию пиши, нельзя так терпеть. А она отмахивается, мол, он же больной, куда его девать.

Валентина мысленно отметила и эту информацию. Домашнее насилие, просьбы о сильном снотворном, семейные конфликты из-за денег… Мотивов для убийства накапливалось все больше.

— Ольга Ивановна, а доктор Бинтов вам знаком? Игорь… как его отчество?

— Валентинович. А что, он причем?

— Да так, просто слышала, что он хороший специалист.

Врач поморщилась:

— Специалист неплохой, но человек так себе. Недавно развелся с женой, а до этого направо и налево романы крутил. Теперь вот одинокий ходит, все медсестер обхаживает.

Интересно! А ведь кто-то из соседей упоминал, что у Элеоноры был роман с врачом. Не с Бинтовым ли?

— А жена от него, почему ушла?

— Да измен его надоело терпеть. Особенно после того, как одна пациентка ей позвонила и все рассказала. Думала, может, врач бросит семью ради нее, а он только рассердился. Говорят, женщине этой потом угрожал, чтобы больше не вмешивалась в чужие дела.

Валентина почувствовала, как сердце забилось быстрее. Пациентка, которая рассказала жене врача о романе… А что, если это была Элеонора? И что, если Бинтов действительно ей угрожал?

Попрощавшись с терапевтом, Валентина поспешила в аптеку. По дороге размышляла о том, что узнала. Получается, у Элеоноры были проблемы со всеми близкими людьми: муж бил и требовал денег, сын с невесткой тоже донимали финансовыми просьбами, а любовник рассердился из-за того, что разрушила его семью.

В аптеке Лена по-прежнему выглядела подавленной. Валентина решила попробовать разговорить девушку:

— Леночка, а ты случайно не знала эту Элеонору Витаминову? Ту, что вчера умерла?

Лена вздрогнула и уронила коробочку с таблетками:

— Откуда мне ее знать? Я здесь недавно работаю.

— Да ладно, район маленький, все друг друга знают. Может, в поликлинике встречались? Или на улице видела?

— Не помню, — упрямо ответила девушка и отвернулась.

Но Валентина заметила, как у нее дрожат руки. Что-то тут не так. Лена явно что-то скрывает.

Вечером, проводив стажерку, Валентина решила проверить документы аптеки. Может, найдется что-то интересное. Просмотрела журнал продаж за последнюю неделю, сверила с остатками лекарств на складе. Все сходилось, кроме одной странности.

Позавчера, в день смерти Элеоноры, действительно была продана упаковка снотворного «Дормикум» — сильнодействующего препарата, который отпускается строго по рецепту. В журнале стояла подпись Лены и номер рецепта. Валентина нашла рецептурный бланк и внимательно его изучила.

Почерк был аккуратный, но какой-то неуверенный. Печать поликлиники стояла правильная, но выглядела размытой, словно сделанная не оригинальным штампом, а ксерокопией. А главное — подпись врача. Валентина хорошо знала автографы всех докторов из районной поликлиники, но эта подпись ей незнакома.

Сердце забилось еще быстрее. Неужели рецепт поддельный? Но кто мог его подделать? И главное — кто покупал лекарство?

Валентина внимательно изучила запись в журнале. Фамилия покупателя была написана неразборчиво, но первые буквы можно было прочесть: «Вит…". Элеонора Витаминова? Но ведь она умерла от этого снотворного!

Получается, женщина сама купила препарат, которым отравилась? Тогда это самоубийство, а не убийство. Но зачем тогда поддельный рецепт? И почему Лена так нервничает?

Валентина сфотографировала рецепт на телефон и закрыла аптеку. Дома, кормя мать ужином и слушая ее жалобы на «чужую тетку, которая заставляет есть эту гадость», она продолжала размышлять над загадкой.

Элеонора приходила в аптеку, требовала снотворное, получила отказ. На следующий день она уже мертва от передозировки того самого препарата. В журнале продаж есть запись о продаже лекарства по поддельному рецепту. Лена ведет себя странно и что-то скрывает.

Возможны два варианта: либо Элеонора сама подделала рецепт и покончила с собой, либо кто-то другой купил лекарство и подсыпал ей в чай. Но кто? И как получил поддельный рецепт?

Валентина вспомнила разговор с терапевтом. Доктор Бинтов имел доступ к рецептурным бланкам. У него был мотив — месть за разрушенную семью. А еще у него была дочь от первого брака… Лена Бинтова! Вот почему девушка так нервничает!

Получается, стажерка не просто коллега, а дочь любовника Элеоноры? И она знала о романе отца? А может, именно поэтому поссорилась с Элеонорой?

Валентина почувствовала, как в голове начинает проясняться. Нужно завтра же поговорить с Леной и выяснить всю правду. А пока что она запишет все свои размышления в блокнот, чтобы ничего не забыть.

Засыпая, Валентина думала о том, какие же люди бывают жестокие. Элеонора получила наследство и думала, что жизнь наладится. А вместо этого нашла только предательство и смерть. Но справедливость должна восторжествовать. И она, Валентина Пилюлькина, сделает все возможное, чтобы настоящий убийца понес наказание.

Глава 3: Лечебная доза подозрений

Утром Валентина проснулась с твердым намерением докопаться до истины. Кофе получился горьким, как и настроение, а мать опять устроила скандал из-за каши.

— Не буду есть эту размазню! — капризничала старушка, отодвигая тарелку. — Дай котлету!

— Мама, врач сказал щадящую диету, — терпеливо объясняла Валентина, одновременно размышляя о вчерашних открытиях.

После получасовых уговоров она наконец добралась до аптеки. Лена уже стояла за прилавком, но выглядела еще хуже, чем вчера. Глаза красные, руки дрожат, на вопросы отвечает односложно.

— Леночка, может, домой пойдешь? — забеспокоилась Валентина. — Я одна справлюсь.

— Нет, нормально, — буркнула девушка, избегая взгляда.

Первые посетители принесли свежие новости о семье Витаминовых. Оказывается, вчера вечером у них был грандиозный скандал. Соседи слышали крики, плач, хлопанье дверей.

— Сын с невесткой приехали, — сообщила тетушка Клавдия, покупая корвалол. — Геннадий орал на отца, что тот довел мать до смерти. А Людмила визжала, что теперь наследства не будет.

— А что муж покойной? — поинтересовалась Валентина.

— Петька? Пьяный в стельку сидел на кухне и бормотал что-то про проклятые деньги. Говорит, из-за них жена и умерла.

Интересно! Значит, семейные разборки начались. Валентина мысленно отметила эту информацию.

В обеденный перерыв она заперлась в подсобке и принялась изучать документы аптеки. Нужно было разобраться с тем загадочным рецептом. Достав журнал продаж, она еще раз внимательно просмотрела записи за последние дни.

Вот он, тот самый рецепт! Валентина достала бланк и включила настольную лампу. При ярком свете стало видно еще больше странностей. Во-первых, бумага была не той фактуры, которую обычно используют в поликлинике. Во-вторых, печать выглядела размытой, словно сделанная не оригинальным штампом.

Но главное — подпись врача. Валентина хорошо знала автографы всех докторов из районной поликлиники, но эта подпись была незнакомой. Более того, она выглядела неуверенной, словно кто-то старательно копировал чужой почерк.

Аптекарша взяла увеличительное стекло и еще раз изучила рецепт. Фамилия пациента была написана неразборчиво, но первые буквы читались четко: «Вит…". Элеонора Витаминова! Значит, женщина все-таки получила снотворное.

Но кто продал ей лекарство? В журнале стояла подпись Лены. Валентина взглянула на часы — до конца обеденного перерыва оставалось десять минут. Нужно было поговорить с девушкой, но осторожно.

Вернувшись в торговый зал, Валентина заметила, что Лена стала еще более нервозной. Девушка уронила уже третью коробочку с лекарствами и все время оглядывалась на дверь.

— Лена, а ты помнишь, продавала ли позавчера снотворное? — как бы невзначай спросила Валентина.

Стажерка побледнела и замялась:

— Не помню… Может, и продавала. Людей много было.

— А рецептов никаких странных не припоминаешь?

— Каких странных? — голос Лены дрогнул.

Валентина решила не давить. Девушка и так на грани нервного срыва. Лучше разузнать побольше об Элеоноре и ее связях.

После работы Валентина решила навестить свою подругу Галю, которая работала медсестрой в поликлинике. Если кто и знал все сплетни медицинского учреждения, так это она.

Галя встретила ее с распростертыми объятиями:

— Валька! Как дела? Слышала, у вас тут убийство случилось!

— Да не убийство, а самоубийство, — поправила Валентина. — Хотя… Галь, а ты случайно не знала эту Элеонору Витаминову?

Подруга оживленно закивала:

— Еще как знала! Часто к нам ходила. Жаловалась на бессонницу, нервы. А еще… — Галя понизила голос, — у нее роман был с нашим доктором Бинтовым!

Валентина чуть не подпрыгнула от удивления:

— С Игорем Валентиновичем? Серьезно?

— Да уж, серьезнее некуда! Полгода встречались тайком. Он ей обещал развестись с женой и жениться. А она, дурочка, поверила.

— И что потом?

— А потом она взяла и позвонила его жене! — Галя всплеснула руками. — Представляешь? Сама рассказала Светлане Петровне о романе! Думала, что та сама уйдет от мужа, а Игорь Валентинович ей благодарным будет.

Валентина покачала головой. Вот глупость-то!

— А он как отреагировал?

— Взбесился! — продолжала Галя. — Говорят, такой скандал устроил Элеоноре, что та в слезах убежала. А потом его жена все-таки развелась с ним и уехала к матери в Тверь. Забрала дочку и все имущество.

— Дочку?

— Да, Лену. Она у нас в аптеке подрабатывает, студентка фармфака. Бедная девчонка, так переживала из-за развода родителей. Все Элеонору винила, что семью разрушила.

Валентина почувствовала, как кусочки мозаики складываются в картину. Лена Бинтова — дочь доктора! Вот почему девушка так нервничала и что-то скрывала.

— Галь, а у Бинтова есть доступ к рецептурным бланкам?

— Конечно! Он же врач. А что?

— Да так, интересуюсь. А где он сейчас работает?

— Уволился из нашей поликлиники месяц назад. Говорят, в частную клинику устроился. Не выдержал косых взглядов после развода.

Валентина поблагодарила подругу и отправилась домой. По дороге она размышляла над новой информацией. Итак, у доктора Бинтова был мотив для убийства Элеоноры — месть за разрушенную семью. У него был доступ к рецептурным бланкам. А его дочь работала в аптеке и имела возможность продать лекарство по поддельному рецепту.

Но что-то не сходилось. Если Бинтов хотел убить Элеонору, зачем ему было привлекать дочь? И потом, судя по рассказам, Лена сама ненавидела покойную. Может, девушка действовала самостоятельно?

Дома Валентина покормила мать и села за компьютер. Нужно было найти больше информации о докторе Бинтове. В интернете нашлась статья в местной газете о его переходе в частную клинику. Мужчина выглядел усталым и постаревшим.

«Игорь Валентинович Бинтов, врач-терапевт с двадцатилетним стажем, начинает новый этап своей карьеры в клинике „Здоровье плюс“», — гласила подпись под фотографией.

Валентина внимательно изучила снимок. Интеллигентное лицо, добрые глаза за очками, седеющие виски. Неужели этот человек способен на убийство?

Она вспомнила слова Гали о том, как Бинтов «взбесился» на Элеонору. Врачи тоже люди, и они могут совершать преступления, особенно когда дело касается разрушенной семьи и потерянной репутации.

Но пока это только догадки. Нужны доказательства. Валентина решила завтра поговорить с Леной начистоту. Девушка явно что-то знает, и рано или поздно правда всплывет наружу.

Засыпая, Валентина думала о том, какие же люди бывают сложные. Элеонора получила наследство и думала, что жизнь наладится. Вместо этого она разрушила чужую семью и в итоге поплатилась жизнью. А доктор Бинтов, видимо, не смог простить ей предательства.

Интересно, знала ли Лена о планах отца? Или действовала по собственной инициативе? А может, они действовали сообща — отец подделал рецепт, а дочь продала лекарство?

Утром все прояснится. Валентина была уверена — завтра она узнает всю правду о смерти Элеоноры Витаминовой. Главное — не спугнуть подозреваемых и получить признание.

Она твердо решила восстановить справедливость, что бы это ни стоило. Двадцать лет безупречной работы, репутация честного человека — все это нельзя было потерять из-за чужой преступной глупости. А значит, настоящий виновник должен понести наказание.

Глава 4: Побочные эффекты любви

Утром Валентина проснулась с твердым намерением разобраться с загадкой поддельного рецепта. Кофе снова получился горьким, но настроение было боевое. Мать, как назло, устроила очередной капризный день и категорически отказывалась принимать лекарства.

— Не буду пить эту гадость! — возмущалась старушка, отталкивая стакан с растворенными таблетками. — Ты меня травишь!

— Мама, это от давления, врач прописал, — терпеливо объясняла Валентина, размышляя о том, как бы побыстрее добраться до аптеки и продолжить расследование.

— Я никого не звала! А ты кто такая? — подозрительно прищурилась мать.

После получасовых уговоров Валентина наконец выбралась из дома. По дороге в аптеку она зашла к своей соседке Марине, которая работала регистратором в той самой поликлинике, откуда уволился доктор Бинтов.

— Марин, а ты случайно не знаешь подробности развода Игоря Валентиновича? — как бы невзначай поинтересовалась Валентина, попивая чай на кухне подруги.

Марина оживилась. Сплетни — ее стихия.

— Еще как знаю! Такой скандал был! Представляешь, жена узнала о романе от самой любовницы! Эта Элеонора взяла и позвонила Светлане Петровне, жене доктора. Наговорила ей всякого про мужа, мол, он ее любит, а с женой живет только по привычке.

Валентина чуть не поперхнулась чаем:

— Серьезно? Сама позвонила?

— Да! Думала, наверное, что жена сама уйдет, а она останется с доктором. Ну и дурочка! Светлана Петровна — женщина не простая, характер стальной. Она такой разнос мужу устроила! А потом взяла и подала на развод. Забрала дочку и уехала к матери в Тверь.

— А дочка — это та самая Лена, что в нашей аптеке подрабатывает?

— Точно! Лена Бинтова. Студентка фармфака. Бедная девчонка так переживала! Все родителей винила, что не смогли договориться. А потом узнала про эту Элеонору и возненавидела ее лютой ненавистью. Говорила, что из-за нее семья распалась.

Валентина внимательно слушала. Картина начинала проясняться. Получается, у Лены был серьезный мотив для мести Элеоноре. А доступ к лекарствам у девушки имелся.

— Марин, а когда именно это все произошло?

— Да месяца три назад. Светлана Петровна как раз перед Новым годом уехала. А Игорь Валентинович потом еще месяц проработал и тоже уволился. Не выдержал косых взглядов коллег.

Валентина поблагодарила подругу и поспешила в аптеку. Лена уже стояла за прилавком, но выглядела еще хуже, чем накануне. Глаза красные и опухшие, руки дрожат настолько сильно, что девушка дважды уронила коробочки с лекарствами.

— Леночка, может, все-таки домой пойдешь? — участливо предложила Валентина. — Видно же, что тебе плохо.

— Нет, я должна работать, — упрямо ответила стажерка, избегая взгляда. — Мне деньги нужны.

Первые посетители принесли новые подробности о семье покойной. Оказывается, накануне вечером к Элеоноре приходили какие-то гости. Соседи видели, как молодая девушка поднималась по лестнице с пакетом из кондитерской.

— Красивая такая, стройная, — рассказывала тетушка Клавдия, покупая привычный набор лекарств. — Волосы светлые, коротко стриженые. Я даже подумала — может, дочка у Элеоноры объявилась?

Валентина насторожилась. Описание подходило под Лену. Неужели девушка действительно навещала Элеонору в день ее смерти?

В обеденный перерыв Валентина решила проверить свою догадку. Она заперлась в подсобке и внимательно изучила график работы сотрудников. Согласно записям, в день смерти Элеоноры Лена работала с утра до двух часов дня. Потом у нее был перерыв до вечерней смены.

Значит, у девушки было время навестить покойную! А если она принесла с собой торт или пирожные, то легко могла подсыпать в чай снотворное. Но откуда у нее взялся препарат?

Валентина еще раз просмотрела журнал продаж. Тот самый рецепт на снотворное был оформлен именно в смену Лены. Девушка могла взять лекарство из аптеки, а потом задним числом оформить фиктивную продажу, чтобы скрыть недостачу.

Но кто подделал рецепт? Неужели сама Лена? Или ей кто-то помог?

Валентина вспомнила слова Марины про отца девушки. Доктор Бинтов тоже имел мотив для мести Элеоноре. Женщина разрушила его семью, лишила репутации, заставила сменить работу. А у врача был доступ к рецептурным бланкам.

Может, они действовали сообща? Отец подделал рецепт, а дочь взяла лекарство и отравила Элеонору?

Вернувшись в торговый зал, Валентина заметила, что Лена стала еще более нервной. Девушка постоянно оглядывалась на дверь, вздрагивала от каждого звука. На вопросы покупателей отвечала односложно, несколько раз перепутала цены.

— Лена, а твой отец как? — осторожно поинтересовалась Валентина. — Наверное, тяжело ему после развода?

Девушка побледнела и стала заикаться:

— Н-нормально… Работает в новой клинике… Мы редко видимся…

— А вы с мамой общаетесь?

— Мама в Твери живет теперь, — печально ответила Лена. — Говорит, что не хочет меня видеть, потому что я на отца похожа. А отец… отец считает, что я его предала, когда с мамой уехать хотела.

Валентина почувствовала жалость к девушке. Бедный ребенок, разрывающийся между родителями! И все из-за Элеоноры и ее эгоистичного желания разрушить чужую семью.

Засыпая, Валентина думала о завтрашнем дне. Нужно будет рассказать всю правду следователям. Это будет болезненно, но необходимо. Справедливость не может зависеть от жалости к преступникам. Даже если эти преступники — просто заблудшие люди, не сумевшие справиться со своими чувствами.

Глава 5: Противоядие от преступления

Утром Валентина проснулась с твердым решением покончить с этой историей раз и навсегда. Кофе получился на удивление бодрящим, а мать впервые за неделю не капризничала и покорно съела всю манную кашу.

— Доченька, а ты что-то сияешь сегодня, — заметила старушка в один из своих светлых моментов. — Неужели жениха нашла?

Валентина усмехнулась. Если бы мать знала, что ее дочь собирается играть в детектива и ловить убийцу!

— Не жениха, мама, а правду.

В аптеке Лена выглядела совсем плохо. Девушка не спала всю ночь, это было видно невооруженным глазом. Руки дрожали так сильно, что она уже второй раз уронила упаковку с лекарствами.

— Лена, а что если мы сегодня вечером устроим небольшие поминки по Элеоноре? — как бы невзначай предложила Валентина. — Все-таки человек умер, а мы даже не попрощались, как следует.

Стажерка побледнела еще больше:

— Зачем это нужно? Я ее толком и не знала…

— Ну как же не знала? Ты же к ней в гости ходила, торт носила, — мягко возразила Валентина.

Лена замерла, держа в руках коробочку с валерьянкой:

— Откуда вы знаете?

— Соседи видели. Описание очень похоже на тебя. Светлые волосы, стройная фигура, пакет из кондитерской.

Девушка молчала, но по ее лицу было видно, что она на грани нервного срыва.

— Так что, согласна на поминки? — продолжила Валентина. — Я позвоню семье покойной, может, они тоже придут. И твоему отцу позвоню — доктору Бинтову. Все-таки он тоже имел отношение к Элеоноре.

— Не надо! — вскрикнула Лена. — Зачем отца беспокоить?

— А почему не надо? Может, он расскажет что-то интересное об их отношениях. Или о том, как подделывал рецепты.

Лена уронила коробочку и заплакала:

— Я не хотела! Я правда не хотела ее убивать!

Валентина осторожно подошла к девушке:

— Расскажи мне все. Может, еще не поздно все исправить.

Но разговор пришлось прервать — в аптеку зашли покупатели. Весь день прошел в напряженном ожидании. Лена работала как автомат, отвечала односложно и явно готовилась к вечернему разговору.

К шести часам Валентина закрыла аптеку и начала готовиться к своему импровизированному спектаклю. Она переставила столы, поставила на них чай, печенье и даже купила цветы — для достоверности.

Первыми пришли родственники Элеоноры. Петр Витаминов выглядел трезвым, но подавленным. Сын Геннадий и его жена Людмила держались настороженно.

— Спасибо, что пригласили, — сказал Петр. — Жену-то особо и некому помянуть. Друзей у нее не было.

— Еще как были, — язвительно заметила Людмила. — Особенно мужского пола.

Геннадий дернул жену за рукав:

— Тише ты. Человек умер.

Следующим появился доктор Бинтов. Мужчина выглядел постаревшим и усталым. За ним робко вошла Лена.

— Игорь Валентинович, спасибо, что пришли, — поздоровалась Валентина. — Я понимаю, что для вас это тяжело.

Врач кивнул:

— Элеонора была… непростым человеком. Но смерть есть смерть.

Все расселись за импровизированным поминальным столом. Валентина разлила чай и начала свой спектакль:

— Друзья, я пригласила вас не только для того, чтобы помянуть покойную. Дело в том, что в смерти Элеоноры есть странности.

Лена вздрогнула и чуть не опрокинула чашку.

— Какие еще странности? — насторожился Геннадий. — Полиция сказала, что мать покончила с собой.

— Возможно, — кивнула Валентина. — Но тогда объясните мне, откуда у нее взялось снотворное? Я проверила — из нашей поликлиники такие препараты не выписывали.

Доктор Бинтов поморщился:

— Могла купить в другой аптеке.

— По рецепту? А рецепт кто выписал? — Валентина достала папку с документами. — Видите ли, уважаемые, я тут кое-что обнаружила. В день смерти Элеоноры из нашей аптеки пропала упаковка снотворного. По поддельному рецепту.

Петр удивленно поднял брови:

— Поддельному?

— Совершенно верно. Почерк не принадлежит ни одному из наших врачей. — Валентина внимательно посмотрела на Бинтова. — Хотя печать поликлиники вполне похожа на настоящую.

Врач побледнел, но молчал.

— А еще, — продолжила Валентина, — я установила в аптеке камеру видеонаблюдения. Совсем недавно, для безопасности. И знаете, что интересно? На записи видно, кто именно взял то снотворное.

Это была чистая ложь. Никакой камеры в аптеке не было. Но Валентина надеялась, что блеф сработает.

Лена резко встала, опрокинув стул:

— Хватит! Я больше не могу!

Все обернулись к девушке. Она стояла, дрожа всем телом, слезы текли по щекам.

— Это я! Я взяла снотворное! Я убила ее!

Наступила мертвая тишина. Даже Людмила перестала жевать печенье.

— Лена, что ты говоришь? — растерянно пробормотал отец.

— Правду говорю! — всхлипнула девушка. — Я ненавидела ее! Из-за нее вы с мамой развелись! Из-за нее наша семья развалилась!

Геннадий нахмурился:

— Постойте, а причем тут наша мать?

— При том, что твоя мать крутила роман с моим отцом! — выкрикнула Лена. — А потом сама же и рассказала обо всем его жене! Думала, что он бросит семью ради нее!

Доктор Бинтов закрыл лицо руками:

— Лена, прекрати…

— Нет, не прекращу! Пусть все знают, какой она была! — Девушка повернулась к Валентине. — Я пришла к ней домой поговорить. Хотела объяснить, что она натворила. Принесла торт, думала, может, по-человечески договоримся…

— И что она ответила? — тихо спросила Валентина.

— Смеялась! Говорила, что если мои родители не смогли сохранить семью, то сами в этом виноваты. Что она ничего плохого не делала, просто боролась за свое счастье. А когда я сказала, что она разрушительница семей, она ответила… — Лена всхлипнула. — Она ответила, что таких, как я, надо проучить. И что если я еще раз появлюсь у нее дома, она напишет жалобу в аптеку, и меня уволят.

Петр покачал головой:

— Ну и характер у нее был…

— Я разозлилась, — продолжала Лена. — Решила ее проучить. Попросила у отца рецептурный бланк, сказала, что для учебы нужен. Он дал, не спрашивая зачем.

Доктор Бинтов виновато посмотрел на дочь:

— Я подумал, что для курсовой работы…

— А я подделала рецепт и взяла из аптеки снотворное, — призналась Лена. — Хотела только напугать ее. Думала, если она немного поспит, то станет добрее. Растолкла несколько таблеток в чае…

— Несколько? — ужаснулась Валентина.

— Половину упаковки, — тихо ответила девушка. — Я не знала, сколько нужно. Думала, чем больше, тем крепче сон. А оказалось…

Людмила первой нарушила тишину:

— Ну, надо же! А мы-то думали, что Петька ее укокошил из-за денег!

Петр обиженно посмотрел на невестку:

— Спасибо за доверие!

— Лена, — мягко сказала Валентина, — ты понимаешь, что убила человека?

Девушка кивнула:

— Понимаю. Но я правда не хотела! Хотела только, чтобы она извинилась перед мамой и попросила ее вернуться к папе!

Доктор Бинтов встал и обнял дочь:

— Глупышка… Мама ушла не только из-за Элеоноры. У нас и до этого проблемы были. А ты взвалила на себя чужую вину.

— Что теперь будет? — спросил Геннадий.

Валентина вздохнула:

— Теперь надо звонить в полицию. Справедливость должна восторжествовать.

Полиция приехала быстро. Лену увезли для дачи показаний, следом отправился и доктор Бинтов. Родственники Элеоноры разошлись, обсуждая произошедшее.

— Вот это поворот! — восхищенно сказала Людмила на прощание. — Лучше любого телесериала!

Валентина осталась одна в аптеке. Убрала со столов чашки, выбросила завядшие цветы. История закончилась, но осадок остался неприятный. Молодая жизнь разрушена из-за глупости и неопытности.

Дома ее ждала мать с расспросами:

— Ну что, доченька, нашла своего жениха?

— Нашла, мама. Только он оказался убийцей.

Старушка кивнула с пониманием:

— Да уж, с мужиками нынче проблема. Все либо пьют, либо дерутся, либо убивают кого-то. Лучше уж одной жить.

Через месяц состоялся суд. Лена получила три года условно за убийство по неосторожности. Доктор Бинтов — штраф и лишение права заниматься медицинской практикой на два года за подделку документов. Адвокаты смогли доказать, что девушка действительно не хотела убивать, а врач не знал о планах дочери.

Валентина была в суде в качестве свидетеля. Лена выглядела осунувшейся и повзрослевшей. Перед оглашением приговора она подошла к Валентине:

— Спасибо вам. Если бы не вы, я бы сошла с ума от чувства вины.

— Лена, ты молодая. У тебя вся жизнь впереди. Не растрачивай ее на ненависть.

Девушка кивнула:

— Я понял… поняла. Ненависть только разрушает. И себя, и других.

После суда Валентина зашла в цветочный магазин и купила букет хризантем. На кладбище, у могилы Элеоноры, никого не было. Женщина положила цветы на холмик и постояла молча.

— Элеонора, вы были не самым хорошим человеком, — тихо сказала она. — Но никто не заслуживает такой смерти. Спите спокойно.

По дороге домой Валентина думала о том, как странно устроена жизнь. Люди совершают поступки, не думая о последствиях. Элеонора разрушила чужую семью ради мимолетного увлечения. Лена попыталась восстановить справедливость и стала убийцей. Доктор Бинтов доверился дочери и лишился профессии.

А она, Валентина Пилюлькина, простая аптекарша, вмешалась в чужие дела и распутала преступление. Может, и правда стоило подумать о смене профессии? Частный детектив Пилюлькина — звучит неплохо!

Дома мать встретила ее с новостями:

— Доченька, а к нам сегодня участковый приходил! Такой симпатичный мужчина! Спрашивал про тебя, хвалил, говорил, что ты настоящий детектив!

Валентина улыбнулась. Может, мать и права — с мужчинами сейчас проблема. Но жизнь продолжается, и кто знает, какие еще тайны и загадки ждут ее впереди?

Главное — помнить, что у каждого поступка есть последствия. И что справедливость, хоть и с опозданием, но всегда находит способ восторжествовать. Даже если для этого нужна помощь обычной аптекарши с говорящей фамилией.

В тот вечер Валентина достала новую записную книжку и написала на первой странице: «Дело о пилюле от совести. Закрыто». А потом подумала и добавила: «Детектив В. Пилюлькина готова к новым расследованиям».

И кто знает, может, скоро у нее появится новое дело. В их районе всегда что-нибудь да происходило…

Классная дама с пистолетом

Глава 1: Урок на всю жизнь

Ирина Александровна Сидорова проснулась, как всегда, в половине седьмого утра. Сначала она проверила, правильно ли идут часы на комоде (привычка математика), потом заварила крепкий чай и села завтракать овсяной кашей. Никаких излишеств — строгий режим, как у хорошего уравнения: все четко, все по порядку.

В школу номер 127 Ирина Александровна добиралась пешком ровно двадцать три минуты. Она знала это точно, потому что засекала время каждый день. За тридцать лет работы учительницей математики она привыкла к точности во всем. Даже каблуки ее туфель были одинаковой высоты — ровно четыре сантиметра.

— Ирина Александровна! — окликнула ее у входа в школу молоденькая учительница английского языка Инна Викторовна. — А вы не видели Инну Ивановну? Она обещала принести мне методички.

Ирина Александровна поморщилась. Завуча Строганову Инну Ивановну она недолюбливала за показной педантизм и вечные замечания коллегам. А уж имя-отчество девочки вообще выводило из равновесия.

— Не видела. И вообще, рано еще. До урока двадцать минут, — сухо ответила математичка и прошла к своему кабинету.

Поднимаясь по лестнице на третий этаж, Ирина Александровна мысленно готовилась к первому уроку. Сегодня восьмиклассники писали контрольную по квадратным уравнениям. Тема сложная, половина обязательно наделает ошибок. Особенно этот балбес Петров, который постоянно путает знаки.

Кабинет математики находился в самом конце коридора. Ирина Александровна достала ключи, отперла дверь и… замерла на пороге.

Прямо у доски, в неестественной позе, лежала Инна Ивановна Строганова. Завуч была одета в свой обычный строгий костюм темно-синего цвета, но вот только лежала она совершенно неподвижно. А рядом с ней, блестя металлом, валялся пистолет.

Ирина Александровна медленно подошла ближе. Математический ум мгновенно констатировал факты: пульса нет, дыхания нет, в виске дырочка идеально круглой формы диаметром примерно восемь миллиметров. Вывод — завуч мертва.

Но больше всего Ирину Александровну поразило не это. На доске мелом было выведено уравнение: 2x² +5x — 3 = 0. И решение: x = 3 и x = -1/2.

— Господи! — воскликнула учительница математики. — Какой же безграмотный дурак это писал!

Она забыла про труп и принялась яростно стирать с доски неправильное решение. Правильные корни уравнения были x = 1/2 и x = -3! Как можно было допустить такую элементарную ошибку?

Только когда доска была начисто вымыта, Ирина Александровна вспомнила об убийстве и дрожащими руками достала телефон.

— Милиция? То есть полиция? Это школа номер 127. У нас… у нас убийство.

Через десять минут школа кишела людьми в форме. Следователь, молодой мужчина с усталым лицом, представился капитаном Кореневым и принялся задавать вопросы.

— Значит, вы нашли тело? — уточнил он, записывая показания.

— Да. Пришла к первому уроку, открыла кабинет, а там… — Ирина Александровна указала на мел в углу. — И еще на доске было написано уравнение с грубейшей ошибкой!

Капитан Коренев удивленно посмотрел на нее:

— Простите, вас больше волнует математическая ошибка, чем убийство коллеги?

— А что тут волноваться? — пожала плечами Ирина Александровна. — Инну Ивановну уже не воскресишь. А вот безграмотность… она же заразна!

В кабинет вошел эксперт-криминалист и доложил:

— Товарищ капитан, пистолет «Макаров», 1987 года выпуска. По документам числится за капитаном запаса Сидоровым Владимиром Петровичем.

Ирина Александровна побледнела:

— Это… это пистолет моего покойного мужа. Но как он здесь оказался?

— Вот именно, — мрачно сказал следователь. — Как он здесь оказался? И где вы были вчера вечером?

— Дома! Проверяла тетради! — возмутилась математичка. — У меня алиби железное — 127 контрольных работ по алгебре!

— Свидетели есть?

— Кот Пифагор. Но он не говорит.

Капитан Коренев вздохнул. Дело принимало странный оборот. С одной стороны, пистолет принадлежал мужу подозреваемой. С другой стороны, трудно представить, чтобы учительница математики, проработавшая в школе тридцать лет, вдруг взялась за оружие.

— Скажите, а у покойной были враги? — спросил он.

Ирина Александровна усмехнулась:

— А у кого из завучей их нет? Инна Ивановна любила делать замечания, проверять документы, штрафовать за опоздания. Некоторые коллеги ее недолюбливали.

— Например?

— Да хотя бы Коньков, учитель физкультуры. Она ему в прошлом месяце премию урезала за то, что он на работе… того… выпивал. А еще Галина Сергеевна Пушкина, наша литераторша. Они с Инной Ивановной боролись за место директора, когда Марья Ивановна на пенсию собиралась.

— А что с директором? Она передумала увольняться?

— Да нет, просто министерство решило назначить директора со стороны. Вот и боролись зря.

Следователь записал имена в блокнот. В коридоре послышались голоса — в школу стали собираться учителя и ученики. Пришлось объявлять траур и отменять уроки.

Директор школы Марья Ивановна, полная пожилая женщина, плакала в платочек:

— Инночка, моя дорогая! Кто же мог такое сделать? Она такая была строгая, но справедливая!

Ирина Александровна про себя хмыкнула. Справедливая! Это когда Инна Ивановна в прошлом году на нее жалобу писала за то, что та детей не по программе учит, а по собственным методичкам?

— Марья Ивановна, — обратился к директору капитан Коренев, — а у покойной не было каких-то особых проблем в последнее время? Может, она с кем-то ссорилась?

— Ой, да что вы! — всплеснула руками директор. — Инна Ивановна была очень добрый человек! Правда, немного строгий, но ведь дети нынче такие распущенные…

Тут в разговор вмешалась завхоз тетя Клава:

— Марь Иванна, да что вы говорите! Она ж со всеми ругалась! И с Коньковым из-за премии, и с Пушкиной из-за методик, и с этой молоденькой, как ее… Инна, из-за того, что та с Петровичем крутит роман!

— Тише, тише! — замахала руками директор. — При детях нельзя!

Но дети уже разошлись по домам, а оставшиеся учителя с любопытством прислушивались к разговору.

Капитан Коренев достал блокнот:

— Значит, Коньков, Пушкина и… как звучит полное имя этой Британии?

— Инна Викторовна Сомова, — подсказала тетя Клава. — Английский язык ведет. А роман у нее с Петровичем — это наш завуч по воспитательной работе, Петр Сергеевич Воспитанников.

Ирина Александровна невольно усмехнулась. Тоже мне, имечко! Видимо, у родителей учителей совсем фантазия иссякла.

— Хорошо, — сказал следователь. — Я переговорю со всеми. А вы, Ирина Александровна, пока далеко не уезжайте. Вопросы еще будут.

Математичка кивнула. Она и сама не собиралась никуда ехать. Дело принимало интересный оборот. Кто-то убил Инну Ивановну, подложил пистолет ее покойного мужа и еще написал на доске уравнение с ошибкой. Это было не просто убийство — это было оскорбление науки математики!

А Ирина Александровна Сидорова, в девичестве Решеткина, дочь двух математиков и вдова военного, такого простить не могла. Она найдет этого безграмотного убийцу и заставит его решать квадратные уравнения до посинения!

Дома, кормя кота Пифагора и попивая чай с сушками, Ирина Александровна размышляла. Пистолет хранился в ящике письменного стола, в ее кабинете. Замок на столе был сломан еще в прошлом году, но чинить его все руки не доходили. Теоретически оружие мог взять любой, кто имел доступ в кабинет математики.

А доступ имели все учителя — у них были ключи от всех кабинетов. Еще завхозы, технички, охранник дядя Ваня… Да мало ли кто!

Но зачем убийце понадобилось писать на доске уравнение? И почему с ошибкой? Может, он хотел показать, что убийца — учитель математики? То есть она, Ирина Александровна?

Тогда получается, что кто-то хочет подставить ее под убийство. Но кто? И зачем?

Пифагор мурлыкнул и потерся о ноги хозяйки. Кот был умный, породистый британец, подарок покойного мужа. Иногда Ирине Александровне казалось, что он понимает математику лучше некоторых ее учеников.

— Ну что, Пифагорик, — погладила она кота, — будем убийцу ловить? А то подумают еще, что я Инну Ивановну пристрелила из-за методичек!

Кот мяукнул, словно соглашаясь. А за окном стемнело, и в квартире стало тихо-тихо. Только часы на комоде мерно отсчитывали время, и Ирина Александровна планировала, с чего начать собственное расследование.

Завтра она обязательно поговорит с коллегами. Узнает, кто и почему мог желать смерти Инне Ивановне. И обязательно выяснит, кто из них настолько безграмотен в математике, что может допустить такую вопиющую ошибку в квадратном уравнении!

А пока что нужно было лечь спать. Завтра будет трудный день, полный вопросов и поисков ответов. Но Ирина Александровна не боялась трудностей. Тридцать лет работы с подростками закалили характер лучше любой армии.

И если понадобится, она найдет убийцу даже быстрее полиции. В конце концов, математический склад ума — это великая сила!

Глава 2: Контрольная по убийству

Вечером, покормив кота Пифагора и выслушав очередные жалобы соседки тети Лиды на коммунальные службы, Ирина Александровна села за кухонный стол с блокнотом и ручкой. Если полиция считает ее главной подозреваемой, значит, нужно самой найти настоящего убийцу. За тридцать лет работы в школе она научилась докапываться до истины не хуже любого следователя.

— Итак, — пробормотала она, открывая блокнот, — кто мог желать смерти Инне Ивановне?

Список получался внушительный. Завуч славилась своей принципиальностью и умением наживать врагов. Ирина Александровна аккуратно записала первые имена: Коньков, Пушкина, Инна. Потом добавила несколько фамилий родителей, которые в последнее время жаловались на строгие порядки в школе.

Утром она пришла на работу с твердым намерением провести собственное расследование. Школа все еще находилась под впечатлением вчерашних событий. Учителя собирались в группки и шептались, ученики ходили с круглыми глазами, а уборщица тетя Маша крестилась каждый раз, проходя мимо кабинета математики.

Первым делом Ирина Александровна решила поговорить с учителем физкультуры Коньковым. Найти его было несложно — Владимир Петрович, как всегда, сидел в спортзале и мрачно листал журнал.

— Владимир Петрович, можно вас на минутку? — вежливо обратилась к нему математичка.

Коньков поднял голову. Мужчина лет сорока пяти, крепко сбитый, с лицом бывшего спортсмена, выглядел неважно. Глаза покрасневшие, руки слегка трясутся.

— А, Ирина Александровна, — хмуро ответил он. — Что случилось? Хотя после вчерашнего уже ничего не удивит.

— Я хотела поговорить об Инне Ивановне. Слышала, у вас были с ней… разногласия.

Коньков усмехнулся:

— Разногласия? Это мягко сказано. Она мне жизнь испортила, если хотите знать.

— Расскажите подробнее.

Физрук встал и прошелся по залу. Ирина Александровна заметила, что походка у него не совсем твердая.

— Знаете, Ирина Александровна, я тридцать лет в спорте. Сначала сам выступал, потом тренером работал. А последние пятнадцать лет здесь, в школе. И никогда, слышите, никогда у меня проблем не было!

— А что изменилось?

— Пришла эта… Инна Ивановна и начала везде совать свой нос! — Коньков сжал кулаки. — Представляете, подкараулила меня в подсобке, когда я после тренировки рюмочку коньяка выпил. Для сердца! У меня аритмия, врач прописал!

Ирина Александровна сочувственно кивнула. Она знала, что многие учителя после работы позволяют себе расслабиться.

— И что было дальше?

— А дальше она марш к директору! Говорит, Коньков на работе пьет, это недопустимо, детей развращает. Марья Ивановна, конечно, на мою сторону встала, но премию все-таки урезали. А мне эти деньги как раз на лекарства нужны были!

— Понимаю, неприятно, — согласилась Ирина Александровна. — А вы не думали как-то отомстить?

Коньков резко повернулся к ней:

— Что вы хотите сказать? Что это я ее убил?

— Я ничего не хочу сказать. Просто интересуюсь.

— Да думал, конечно! — горячо заговорил физрук. — Думал подать жалобу в РОНО, рассказать, какая она на самом деле. Но кто меня слушать будет? Она же образцовая завуч, а я — пьяница!

— А где вы были позавчера вечером?

— Дома, с женой телевизор смотрел. Можете у нее спросить.

Ирина Александровна записала адрес Конькова и отправилась искать следующего подозреваемого. Учительница литературы Галина Сергеевна Пушкина обычно проводила перемены в библиотеке.

Пушкина была полной противоположностью физрука — изящная, интеллигентная женщина лет пятидесяти, всегда безупречно одетая. Она сидела за столом и проверяла сочинения старшеклассников.

— Галина Сергеевна, извините за беспокойство, — начала Ирина Александровна.

— Ах, Ирина Александровна! Садитесь, пожалуйста. Какое ужасное дело! Бедная Инна Ивановна! Хотя, если честно, я не очень удивлена.

— Почему?

Пушкина отложила ручку и сняла очки:

— Понимаете, она была очень… конфликтным человеком. Умела восстанавливать против себя людей. Вот и дождалась.

— Говорят, вы с ней боролись за место директора?

Лицо литераторши помрачнело:

— Это не совсем так. Когда Марья Ивановна объявила, что собирается на пенсию, я, естественно, рассматривала возможность стать директором. У меня опыт, авторитет среди коллег…

— А у Инны Ивановны?

— У нее были связи в РОНО, — с горечью ответила Пушкина. — Ее муж там работает. Знаете, как это бывает — нужные люди скажут нужное слово…

— И что произошло?

— А ничего! Министерство решило назначить директора со стороны. Но Инна Ивановна успела мне нагадить. Она распустила слухи, что я якобы списываю планы уроков у молодых коллег, что творческих идей у меня нет.

Ирина Александровна удивилась. Пушкина считалась одним из лучших педагогов школы.

— И это правда?