Бесплатный фрагмент - День друзей

Эта история произошла через несколько недель после моего тридцатилетия.

Так вышло, что к этому возрасту я стал чрезвычайно деловым человеком, легко заводящим новые связи на работе и умеющим грамотно, без стресса, балансировать между нормальным рабочим процессом и дедлайнами, сохраняя ясность рассудка и не выматываясь. Знаете, в фильмах частенько показывают невозмутимых людей в костюмах, которым вечно звонят по мобильному телефону, едва те уходят из офиса, а придя домой, они поднимают крышки своих ноутбуков и глядят в таблицы и графики, планируя свой следующий день и поедая доставленный из ресторана ужин. Вот это я. Такое, понимаете ли, совершенно особое и, до известной степени, приятное состояние собственной значимости. Ощущение, если угодно, того, что от тебя зависит многое и исчезни ты на минуту из окружающего мира — все моментально разрушится.

Пришло оно незаметно. Знаете, как бывает: Сперва ты устраиваешься на работу, потом, когда вникаешь — предлагаешь пару своих идей, их поддерживают и, через некоторое время, делают тебя руководителем проекта на зависть тем, кто работает в этой компании уже несколько лет и неспособен поднять нос выше собственного монитора. В один судьбоносный день ты замещаешь другого руководителя проекта, потому что тот уходит в отпуск, потом еще одного, внезапно оказавшегося на больничном, а там уже и до ощущения собственной необходимости недалеко. Оно захлестывает с головой и все, тут уже, можно сказать, процесс перевоплощения завершен. Проходит еще немного времени и вот он — образцовый работник, пример делового стиля и поведения, с закрытыми глазами способный оценить риски той или иной задачи и без страха ныряющий в пучину бюрократических процедур и делопроизводства. Заботливо взращенный корпоративным духом и собственным эго.

За все, конечно, приходилось платить. Я платил собственным свободным временем, но так как особо тратить это свободное время было не на что, не особо переживал на сей счет. Перестало хватать времени на сон — купил машину, чтобы спать дома дольше на полчаса. Понадобилось изучать документы, приходящие на почте в дороге — купил планшет и читал их стоя в пробках. Начал путаться в делах — завел планировщик задач.

По правде сказать, мои личные наблюдения говорят о том, что если грамотно распределять время, то можно впихнуть немало дел в очень короткий промежуток. По сравнению с теми, кому требовалось время самоорганизоваться на какое-либо мероприятие, я успевал сделать в два раза больше. А уж пока другие заканчивали планировать что-либо, я, обычно, это самое «что-либо» заканчивал.

Не подумайте, что хвастаюсь… впрочем, хвастаюсь.

Беда была с друзьями. Учитывая, что мало кому хотелось подстраиваться под мое расписание, а многие из них и вовсе не считали возможным что-либо планировать, те друзья, кого я мог назвать настоящими — не какие-нибудь собутыльники, с которыми можно несколько раз хорошо провести время, никак не могли со мной увидеться.

Кое-кто обижался. Кое-кто пытался войти в мое положение или вклиниться в дела, но рано или поздно им надоедало подстраиваться и, как результат, мы начинали видеться все реже и реже. Темп моей жизни рос и не всем хотелось ему соответствовать.

Я понимал их обиду и знал, что дело во мне, но не мог остановиться.

Незадолго до моего дня рождения, одному из них это надоело.

— Давай ты, хотя бы раз в пару месяцев, будешь устраивать день друзей? — сказал он, — в смысле полностью свободный вечер, когда к тебе можно спокойно прийти в гости или позвать куда-нибудь и ты будешь в состоянии общаться, не отвлекаясь на эту свою дурную работу? Запланируй за две недели и отложи все свои дела.

Это было реакция на то, что свой юбилей я провел в командировке и, в итоге, никак не отметил.

Мне мысль не очень понравилась, потому что нельзя было спрогнозировать расписание так далеко и я не мог говорить наверняка, что именно в тот день не возникнет какой-нибудь аврал на работе. А тут от меня еще и обещаний требуют.

— Да ты достал уже, — сказал мне друг, — как тебя можно увидеть по другому?

И я сдался, так как не смог придумать ничего лучше.

Друга, кстати, мы, между собой, называли «Охранником». На то было две причины: Во-первых, он всегда нам помогал и среди всех дружеских ссор, что порой у нас случались за все годы, был вечным посредником, охраняя нашу дружбу от развала от любых недоразумений. Во-вторых, друг долгое время работал охранником, и, экономя на одежде, носил черную форму с большой оранжевой надписью «Охранник» на спине.

Был назначен день, в который мне пришлось, другого слова не подобрать, объявить, что буду рад видеть всех друзей у себя дома или где-нибудь рядом с ним. Как получится. И пообещал, что никакой работой это время не будет омрачено.

Разумеется, я не мог посвятить друзьям все двадцать четыре часа, поскольку выбранный день был пятницей и работать все-таки было необходимо. Но, с другой стороны, трудиться в субботу было необязательно и я знал, что если не приеду в офис в этот день, никто мне и слова дурного не скажет. Отчасти потому что там будет немного коллег, а отчасти потому, что я и так работал по субботам в течении нескольких месяцев подряд.

Стоял теплый осенний солнечный вечер, деревья уже начали желтеть. Люди пользовались хорошей погодой для того, чтобы пройтись чуть дольше обычного времени по дороге с работы домой. Этакая неторопливая солнечная пятница.

Добираясь до автостоянки у дома я дважды посигналил — парочке, не обращавшей внимания на то, что позади них двигается автомобиль весом в полторы тонны и девушке с коляской, почему-то предпочитающей въезды во двор прогулочным дорожкам.

Все места на ближайшей парковке были заняты. Так случалось, когда я приходил домой слишком поздно. Но сегодня, как будто все разом решили порадоваться теплому осеннему дню и пошли на работу и с работы пешком. Или ушли пораньше, чтобы погулять, заочно заполнив всю парковку своими машинами.

Для меня это означало, что придется оставлять машину за три дома от своего, на соседней парковке. Ничего особо страшного в том тоже не было.

Когда я выходил с той стоянки, раздался звонок и коллега, даже не извинившись за то, что беспокоит по окончании рабочего дня, попросил консультации по вопросам организации трудовых резервов. Я сел на лавочку у подъезда ближайшего дома и, щурясь на яркий солнечный свет, принялся рассказывать то, что помнил. Не столько ради того, чтобы человек на том конце въехал в суть — мы оба знали — в пятницу вечером трудовыми резервами никто не станет заниматься, сколько затем, чтобы он понял, что круче меня нет специалиста во всей компании. Еще одна копеечка в копилку собственной значимости.

Рядом разгружался небольшой пыльный грузовичок, из которого пыльные же грузчики вытаскивали на деревянных лотках хлеб и тащили по лестнице вниз в небольшой продуктовый магазинчик. На искусственно разбитом газоне юная девушка, с соломенного цвета короткими волосами следила за тем, как ее ребенок лет четырех, такой же соломенноволосый и с почти такой же прической, одетый в синюю куртку, играет с пластмассовым самолетом. И куртка и самолет были одного оттенка, словно шли в комплекте. Шагах в пятнадцати стоял какой-то мужчина в спортивном костюме и смотрел на меня. Я тут смотрелся, в своем костюме, как-то неуместно.

— Давайте, может быть, тогда в понедельник я к вам подойду с этим вопросом и мы более детально его проработаем? — предсказуемо сказал телефон, — не возражаете?

Я не возражал и вообще ожидал именно такого конца разговора. Зачем вообще звонить перед выходным, если не собираешься ничего срочно делать, спросите вы? Для того, чтобы отчитаться перед руководством, что сделано все возможное до понедельника.

Мужчина продолжал смотреть на меня.

Не люблю, когда вот так специально пялятся незнакомые люди. Может быть при костюме и галстуке я и смотрелся лишним среди гуляющих женщин с детьми и хлебных грузчиков, но вряд ли был до того удивительным, чтобы привлекать к себе столько внимания.

Я недовольно уставился на него в ответ.

Эй ты, — должен был говорить мой взгляд, — что смотришь? Других дел, что ли, нет?

— Спасибо и до понедельника, — сказал мне коллега.

— До понедельника, — машинально отозвался я и нажал на кнопку окончания разговора.

Взгляд не сработал. Мужчина, увидев, что я освободился, пошел ко мне.

Он был выше и заметно толще, чем я, с короткой стрижкой. Под небрежно застегнутым темно-синим спортивным костюмом виднелась красная футболка. Ничего спортивного, помимо одежды, в нем не наблюдалось — по сложению и несколько опухшему лицу складывалось первое впечатление, будто бы он только и делает, что где-т спит или пьянствует, а на улицу вышел только что, увидел меня и… может быть он хочет попросить денег опохмелиться?