Бесплатный фрагмент - Цветы на камнях

Нет сказок лучше тех, которые создаёт сама жизнь

Ганс Христиан Андерсен

Это скучная история, в которой нет волшебства.

Лишь два человека, вырастившие любовь

словно цветок на голых камнях.

Или это и есть волшебство?..

Часть первая. Предложение

Глава 1

Он выглядел гораздо старше своих двадцати двух лет.

Высоченный: все они на материке высокие. Тёмные волосы коротко подстрижены и зачёсаны назад. Под стального цвета глазами залегли глубокие серые тени, форму губ было не определить, так крепко он их сжимал. Нос с горбинкой, фамильный признак Рени́ров, заострился и торчал на лице со впалыми щеками, словно одинокий риф во время отлива. А ещё он очень подходил своему дворцу — или дворец ему. Одинаково безличные, строгие и холодные.

— Светлого дня, Ваше Величество, — низко согнулся мой отец.

Я замешкалась с поклоном, и сестра толкнула меня локтем.

— Здравствуйте, ло́у Келáо, — произнёс Бергáн на диалекте островов, причём с ужасным акцентом.

Его голос звучал устало и слегка раздражённо. Император Кергáра не ожидал ничего хорошего от встречи с «островным князьком». Оборот я подчерпнула из шепотков встреченных по пути имперцев. Пересуды сопровождали нас всю дорогу: полагая, что мы не знаем языка, кергарцы не стеснялись в выражениях. Откровенной неприязни они не проявляли, скорее осторожность и любопытство.

— Внимательно слушаю вас, князь.

Отец торопливо заговорил. Поскольку свою речь он репетировал весь неблизкий путь от дома до материка, я успела выучить каждое слово и сейчас не особо прислушивалась. Смысл сводился к тому, что Айлу́ предлагали империи услуги своих водников. Секрета, который мы хранили веками, больше не существовало, и папа первым из князей решил извлечь из этого прибыль. К тому же наш остров участвовал в войне лишь косвенно, что повышало шансы на благосклонность Кергара.

Берган почти не шевелился, и я осторожно, из-под ресниц, продолжала рассматривать его. Наверное, он был красивым; мог бы быть красивым, если бы не болезненная измождённость. Казалось, безупречная осанка — результат желания держаться прямо в то время, как на его плечи давит непосильная тяжесть. Словно где-то под строгим серым костюмом скрывался железный штырь, на который императора насадили, точно жука на булавку. За плечом Бергана неподвижно замер худощавый мужчина неопределённого возраста. Внешнее сходство подсказало мне, что это и есть льен Бришáр Вело́н, всемогущий глава Третьей службы Кергара и троюродный брат императора. Он слушал отца едва ли не внимательнее Бергана, но почувствовал моё внимание и бросил на меня быстрый цепкий взгляд, от которого я поёжилась. Лацкан элегантного пиджака льена Велона украшал скромный золотистый значок — вписанное в ромб восходящее солнце, герб династии Рениров. Знак присяги империи, атрибут государственного служащего.

— Благодарю вас, лоу Келао, — без воодушевления ответил император, как только отец умолк. — Ваше предложение чрезвычайно интересно.

Если бы перед «интересно» он поставил «не», его интонация более соответствовала бы смыслу.

— Это всё, что вы хотели сообщить лично? — уточнил император.

— Нет, Ваше Величество, — отец обернулся и поманил нас с сестрой. — Позвольте представить вам моих дочерей: Лиáра и Илáйя.

Пришлось ещё раз поклониться, мазнув косой по полу. Заодно я убедилась, что ковёр в приёмной не выцвел от времени, а изначально подбирался в тон унылым бледно-зелёным стенам.

— Ни для кого не секрет, что вы ищете спутницу жизни. Непременно с островов и знатного происхождения, — отец многозначительно улыбнулся. — Насколько мне известно, прочие князья пока в раздумьях. Но Айлу всегда были на шаг впереди остальных островов. Любая из моих дочерей будет рада составить ваше счастье.

Вот теперь Берган опешил. От бесцеремонности отца или от самого предложения, но он заметно растерялся. Настолько, что покосился на льена Велона.

— Это… несколько неожиданно, — император по очереди оглядел меня и Лиару. — В Кергаре не приняты договорные браки, но, признаться, я действительно намерен взять в жёны островитянку. Нужно положить конец разобщённости островов и материка, и мой долг — подать подданным пример.

Льен Велон негромко кашлянул. Берган недовольно повёл плечом, лоб перерезала вертикальная морщинка. Я опять подумала: он не может быть настолько молод! Всего на год и три месяца старше меня, если верить официальным данным.

— Лоу Келао, такие важные вопросы не решаются за минуту, — вежливо вмешался льен Велон. — Ваше Величество, позвольте мне проводить уважаемого князя в гостевые апартаменты и попутно обсудить с ним аспекты его пребывания в Кергаре.

— Проводите, Бриш, — с явным облегчением согласился Берган. — Всего доброго, лоу Келао. Лоу Лиара, лоу Илайя, рад был познакомиться.

Оставалось лишь в третий раз подмести косой пол и чинно последовать за отцом и Велоном. В дверях точно морской чёрт дёрнул меня оглянуться.

Из императора будто выдернули тот стержень, что помогал ему держаться неестественно прямо. Берган ссутулился, опёрся руками о стол и опустил голову. Это было настолько по-человечески, что моё сердце ёкнуло. Я чуть не споткнулась, но Лиара подхватила меня за локоть.

Больше отцовский план не казался мне абсурдным.

***

— Я не хочу за него замуж, — с нажимом произнесла сестра.

— Почему? — почти спокойно поинтересовался отец.

— Он неживой. Пустая оболочка, а не человек. Глаза стылые, мёртвые. Не представляю, что я буду делать с ним в постели!

— Смирно лежать и раздвигать ноги. А родишь наследника — и можешь заводить любовника, — отец ухмыльнулся. — Ты видела, как на тебя пялились придворные? Чуть не окосели. Только свистни — с десяток претендентов рванётся, на бегу теряя штаны!

Я поморщилась. Тонкий налёт благопристойности слетел с отца, едва за нами закрылась дверь. Айлу — потомки пиратов, а нынче поголовно контрабандисты, и до двадцати лет будущий князь носился по океану не в самой подходящей компании.

— Ой, гляньте! Наша И́я опять корчит из себя незнамо что! — заметила моё недовольство Лиара. — Ну давай, сестрёнка, упрекни нас за отсутствие манер!

— Ты сама всё сказала, — я разгладила несуществующую складку на платье.

— Ия, мы отправляли тебя учиться не для того, чтобы ты задирала перед родными нос, — отец дёрнул меня за косу. — Только намекни — и Ли уступит тебе место императрицы. Льен Велон заверил меня, что Его Величеству совершенно всё равно, кого взять в жёны, лишь бы она была лоу. Брак чисто политический. Конечно, император предпочёл бы Сайо́ или Койу́, но единственная дочь князя Сайо уже замужем, а у князя Койу одни бесчисленные племянницы-бесприданницы.

— Зачем ему Сайо, если его троюродная сестра стала женой младшего лоу Соáйро? — резонно заметила Лиара. — Того, страшненького… Как его — И́рсин, И́ршин?

— И́ршен, — скривился отец. — Эти ушлые Соайро везде успевают.

— Там романтическая история, — не выдержала я. — Сын князя попал в плен и стал рабом, а льена Юлиáна его купила.

Отец и Лиара посмотрели на меня, словно на говорящую рыбу.

— Ох, Ия, — вздохнул отец. — Не присутствовал бы при твоём рождении — не поверил, что ты моя родная кровь. Романы на ночь читаешь, в сказки веришь… Знаешь, правда: выходи-ка ты за Бергана. Ли чего доброго и впрямь понесёт не от мужа, а от любовника, позора не оберёшься. А ты будешь хранить верность даже этой глыбе льда.

— И выйду! — собственный голос показался мне чужим.

— Вот и славно, — усмехнулся отец. — Мне тоже без разницы, за какой из дочерей приданое отдавать. Если, конечно, Велон не врёт и императору неважно, как его жена выглядит. Любой маломальский мужик с глазами из вас двоих выберет Ли.

Сестра показала мне язык — выходка, недостойная дочери князя и совершенно неуместная в её возрасте.

— Жена — это не только ресницы и сиськи! — вспыхнула я. — У императрицы ещё и ум должен быть, и образование, и умение держать себя!

— Ну-ну, — добродушно рассмеялся отец. — Ты только при других мужиках такое не ляпни. И подумай: искал бы император умную жену — он хоть какой-никакой отбор объявил бы. Побеседовать захотел бы с претендентками, чтобы этот ум оценить. Но Берган после демонстрации возможностей водников, прости за прямоту, чуть не обделался со страху и теперь собирается привязать острова родством. Против наследника, в котором течёт кровь лоу, никто из нас не выступит. Так что, умница моя, сиськи ему нужнее: иначе на жену не встанет.

Отец огладил толстенную серебристую косу — гордость любого водника.

— Может, и вообще не встанет. Ли правильно подметила: замороженный он слишком. Двадцать два года — а взгляд как у старика. Велон и то моложе кажется.

Мои щёки запылали.

— Хватит, пап, — неожиданно вступилась Лиара. — Ты совсем уж Ию в краску вогнал. Верит она в сказки — и пусть верит, никому не мешает.

Она серьёзно посмотрела на меня:

— Ия, если ты согласна стать женой Бергана, я за тебя всю жизнь Всевышнему молиться буду. Чем хочешь помогу. Я как императора увидела — аж нутро воспротивилось. Папа не шутит: я с первым попавшимся кергарцем лягу, лишь бы не с этим отмороженным. Он у меня отвращение вызывает до кишечных колик.

Я изучала отведённые нам покои. Две отдельные спальни и общая гостиная между ними, тёмная мебель, блёклые ковры, плотные гардины, не пропускающие свет. За окнами накрапывал дождь, мелкие капли усеяли стекло. Мрачно, неуютно. Весь Кергар — тусклый и бледный. Мало солнца, зябко, мерзко.

— Илайя! — требовательно окликнул отец.

— Согласна, — произнесла я громко и чётко.

Лиара взвизгнула и расцеловала меня в обе щеки.

Глава 2

Ближе к вечеру нас навестили гости — со всеми необходимыми церемониями. В половине четвёртого чопорный льен в строгом тёмно-синем костюме доставил письмо. «Не будет ли лоу Келао столь любезен принять…» — и так далее на целый лист. Лиара с отцом рассмеялись.

— В одном доме живём, а бумагу изводим, — отец фыркнул и отбросил конверт с золотым тиснением. — По-простому не зайти: надо одного слугу посадить словеса выписывать, второго за ответом гонять.

— В империи нет слуг. У них или и́нго, или служащие, — я подобрала письмо с ковра и внимательно перечитала. — Нас собирается посетить двоюродный брат императора, Áндер Ренир, а он живёт в пригороде Грасо́ра.

— Откуда ты знаешь? — недоверчиво спросила Лиара.

— На конверте указан адрес.

— Это же на имперском, — сестра поглядела на меня с уважением. — Ох, Ия, умная ты! Точно Всевышний никого не обделяет: красоты не отвесил, зато голова светлая.

— Светлая-то она светлая, — мрачно заметил отец, — только давай-ка ты, Ли, сестру приукрась. Глаза намазюкай, губы… что там ещё. А сама краску смой с лица. Иначе, боюсь, никакой ум не поможет. Не польстится император на Илайю.

Я отвернулась, чтобы скрыть подступившие слёзы. Да, на фоне Лиары я теряюсь: и груди такой нет, и талия не настолько тонкая, чтобы двумя руками обхватить. Коса густая, но что в ней проку? Волосами лицо не скроешь, черты же у меня далеки от совершенства. Рот большой, нос длинный, лоб маленький, щёки бледные. И в довершение расстройства глаза не насыщенно-голубые, а тёмные, свинцово-синие, как штормовые тучи в сезон ураганов. Наследство бабушки с архипелага. Маме, сестре и брату это наследство только на пользу: они высокие, яркие и синеглазые, с волосами из белого золота. Одна я уродилась не пойми в кого.

— Не хнычь, — Лиара крепко взяла меня за руку и повела в ванную. — И на отца не обижайся. Он по-своему прав, — она понизила голос. — Мужчины крайне примитивно устроены: в первую очередь оценивают девушку по внешности. И если ты хочешь, чтобы они разглядели в тебе другие достоинства, следует для начала их не оттолкнуть.

Сестра тщательно смыла с себя косметику, затем критически оглядела меня.

— Платье смени, — приказала она не терпящим возражений тоном. — Морская зелень из тебя утопленницу делает. К твоим глазам надо маренго. Надень то, которое мама подарила тебе на выпускной.

Спорить с ней я не стала. Послушно переоделась и вернулась. Лиара прошлась по моему лицу пуховкой, мазнула румянами по щекам, долго мудрила с глазами. Я терпела. Наконец, сестра отступила на шаг, чтобы оценить результат.

— Сойдёт, — удовлетворённо выдохнула она. — Для контраста я напялю что-нибудь тёмное и закрытое. И улыбайся, Ия, улыбайся! Кислая мина никого не красит.

Гости прибыли точно в назначенное время: часы с завитушками под старину прозвонили семь. Андера я узнала сразу: слишком велико было сходство с императором. Тоже высоченный, сероглазый и горбоносый, однако в отличие от двоюродного брата Андер выглядел более живым и энергичным. За ним следовал импозантный мужчина средних лет, щеголевато и изысканно одетый. Он казался бы милым и безобидным, если бы не оценивающий, хитрый прищур. Третий гость, Бришар Велон, кивнул нам как хорошим знакомым.

— Лоу Келао, позвольте представить вам моих спутников. Льены Андер Ренир и Толиáн Леги́р, глава Второй службы Кергара. Льены, это лоу Ти́мио Келао, князь Айлу, и его дочери Лиара и Илайя Келао.

— Очень рад знакомству, — Андер изящно склонил голову.

Взгляд серых глаз пробежался по Лиаре, затем по мне. Легир церемонно поклонился и оглядел нас с сестрой более внимательно. Я смутно представляла, чем занимаются три независимые императорские службы, но, судя по высокому положению того же Велона, явно чем-то важным.

— Простить мой плохой язык, — произнёс Легир. — Понимать я всё-всё, говорить пока с ошибка.

Сестра тихонько хихикнула. Глава Второй службы из-за «плохой язык» не переживал, на Лиару он посмотрел снисходительно, словно взрослый на неразумного ребёнка.

— Я учить островной шесть месяц. Ещё шесть месяц — и легко писать поэма прекрасный княжна.

— Прошу вас, льены, присаживайтесь, — отец указал на мягкие кресла. Мы с сестрой предпочли занять небольшой диванчик чуть в стороне.

— Лоу Келао, наш визит — неофициальный, — начал Андер, когда все расселись. — Хотелось бы, насколько это возможно, до каких-либо публичных объявлений всесторонне обсудить предложение, которое вы сегодня сделали Его Величеству.

Не знаю, сколько месяцев учил язык двоюродный брат императора, говорил он бегло с едва заметным акцентом. Если они все в Кергаре такие способные, то насчёт поэм Легир не шутил.

— Какое из двух? — очень правдоподобно притворился отец.

— То, которое касалось ваших уважаемых дочерей, — Андер позволил себе одарить нас с Лиарой лучезарной улыбкой. — Надо признаться, это весьма дальновидно с вашей стороны — привезти их обеих в Грасор и представить Бергану. Теперь, когда Его Величество своими глазами увидел, как хороши островитянки, его желание упрочить мир между островами и Кергаром усилилось.

— Желание похвальное, — одобрил отец. — Но прежде я хотел бы прояснить один важный момент. Известно ли Его Величеству, что способности водников передаются лишь от отца к сыну? Дети моих дочерей не будут обладать даром.

Андер и Легир переглянулись.

— Разумеется, известно, — вместо них ответил Велон. — Шен… Мой зять, лоу Иршен Соайро, прочёл нам целую лекцию о Повелителях волн. Император не рассчитывает заполучить одарённого ребёнка. Его брак должен служить иной цели — показать, что отношения между материком и островами могут быть не только взаимовыгодными, но и родственными.

При упоминании князей Сайо отец поморщился.

— Его Величество вдохновился примером льены Юлианы, — подхватил Андер.

На этой фразе по губам Велона скользнула тень улыбки.

— Что ж, — отец откинулся на мягкую спинку кресла, — в таком случае я повторю то же самое, что утром сказал императору: любая моя дочь станет ему прекрасной женой.

Теперь все трое наших гостей обменялись многозначительными взглядами.

— Айлу — пятый по значимости среди островов, — осторожно заметил Андер. — Однако у ваших подданных, лоу Келао, достаточно своеобразная репутация. Вас называют… м-м-м…

— Морскими разбойниками, — без тени смущения продолжил отец. — И это правда. В отличие от тех же Сайо или Койу наш остров — сплошные скалы. На тонюсеньком слое наносного грунта с трудом выживают лишь самые неприхотливые растения. О том, чтобы сеять зерно или пасти коз, не идёт и речи. Зато у любого из нас есть свой корабль: у рыбака это простая лодка, у состоятельного человека — быстроходный катер, а у водника — дорогая яхта. Мы предпочитаем не береговые фермы, как наши соседи, а свободный промысел в океане. Увы, ещё век назад многие Айлу не гнушались пиратством. Сейчас самое большее, чем грешат наши моряки, — это контрабанда.

— Вы такой спокойный это говорить! — возмутился Легир. — Вы есть князь, должен поддерживать закон!

— Да, я — князь, — с достоинством выпрямился отец. — Моим людям необходимо кормить свои семьи. Если кроме улова они перекинут с Уá-Тáо на Оло́у пару ящиков вина или рулон ткани, беды не случится.

— Пару ящиков, — по-кергарски буркнул под нос Велон. — Да у них всегда трюмы до отказа забиты!

— Бриш, пусть с этим разбираются власти архипелага, — очень тихо осадил его Андер.

Велон вернул себе нейтрально-любезный вид.

— Прекрасный льена Келао, как вы понравиться Кергар? — Легир повернулся к нам с Лиарой.

— Здесь слишком холодно, — честно ответила сестра. — В Грасоре ещё терпимо, а в городе, где находится порт, у меня пальцы мёрзли. И это ещё только осень, не представляю, какие у вас зимы!

Андер закашлялся.

— Если верить календарю, сейчас у нас лето, — невозмутимо вставил Велон. — Правда, через неделю оно закончится. Хотя в Скиро́не с его приморским влажным климатом лето мало чем отличается от весны или осени.

Лиара уставилась на него, точно он заговорил на чужом языке.

— Светлые духи! — воскликнула она. — Как же вы живёте?!

— Привычка и тёплая одежда, — невозмутимо пожал плечами Велон.

Сестра в лёгком платье из тончайшего шёлка зябко поёжилась. Её лицо красноречиво выражало невысказанное: «Хочу домой!» Андер поспешил перевести тему:

— Княгиня не рискнула отправиться с вами, лоу Келано?

— Ей и дома есть чем заняться, — грубовато отозвался отец.

Я опустила голову, скрывая улыбку. На самом деле мама рвалась поехать с нами. Во-первых, «любопытно взглянуть на этого мальчика-императора». Во-вторых, «что они носят в своей ледяной империи?» И в-третьих, «Тимио, ты опозоришь наш остров своими отвратительными манерами!» Все эти во-первых, во-вторых, и в-третьих были безжалостно пресечены жёстким: «Моей женщине нечего делать среди северных варваров». Уговоры на этот раз не помогли. Отец искренне считал, что все мужчины Кергара только и ждут, когда Адéла Келао осчастливит их своим визитом. Несомненно, единственно с целью обольстить и увести княгиню у мужа. В чём-то я даже завидовала маме: сохранить подобную страсть после четверти века совместной жизни удаётся далеко не всем.

— Кроме ваших очаровательных дочерей у вас есть ещё дети? — полюбопытствовал Андер.

Отец гордо приосанился, как и всегда, когда речь заходила о брате.

— Сын и наследник, Ольéо.

— Вероятно, он младший ребёнок в семье?

Двоюродного брата императора явно ввёл в заблуждение моложавый облик отца.

— Не угадали, — он польщённо хохотнул. — Ольео — мой первенец, ему двадцать четыре года. Лиаре двадцать два, а Илайе месяц назад исполнился двадцать один год.

— Замечательный возраст, — протянул Велон, не уточняя, кого из трёх перечисленных он имеет в виду.

— Совершеннолетие на островах наступает в восемнадцать?

— Везде по-разному. На Пайю́ и Койу с шестнадцати, у Войо́ с семнадцати, у Сайо с восемнадцати. Айлу считаются взрослыми в двадцать один, иначе мои девочки были бы давным-давно пристроены. Приданое каждой составляет сто пятьдесят миллионов.

— В валюте островов? — уточнил Андер.

— В имперских реалах, — усмехнулся отец.

Меня покоробил его хвастливый тон. Наши гости, первые лица Кергара, вряд ли были бедными людьми, и огромная, по меркам островов, сумма могла показаться им скромной. Но я зря переживала. Легир, как самый непосредственный, округлил глаза:

— Ого! Жалеть в Кергаре нельзя сразу два жена. Проблема бюджет нас пять год не беспокоить!

Шутка заставила улыбнуться даже Велона. Тем не менее он заметил:

— Лоу Келао, простите мою бесцеремонность, но тогда почему ваши дочери до сих пор не помолвлены? По моим представлениям, с таким приданым очередь из женихов должна протянуться от Айлу до Яро́у.

— Посваталось-то много, да меня никто не устроил, — отец потёр упрямый гладкий подбородок. — Младшие сыновья, племянники и так далее. Мои девочки достойны только самого лучшего.

— Императора, — подытожил Велон.

Я подняла голову и встретилась с пристальным взглядом главы Третьей службы. Он разглядывал меня — спокойно и деловито, не упуская ни одной мелочи. Не знаю почему, но в голове мелькнула мысль, что прямо сейчас он решает, кто из нас с Лиарой достоин его поддержки.

— Лоу Илайя, — Велон склонил голову чуть набок — похоже, характерный жест всех Рениров, — а вы не мёрзнете в Кергаре?

— К холоду можно привыкнуть, — смущённо произнесла я и увидела, как по его лицу расплывается довольная улыбка.

Ведь я машинально ответила на том же языке, на котором он задал вопрос, — на языке империи.

Глава 3

Гости пробыли у нас до восьми. С мелодичным звоном часов они дружно поднялись и начали прощаться.

— Пусть вы всегда быть очаровательный тропический цветок, — Легир по забавной имперской традиции поцеловал сначала запястье Лиары, потом моё.

— Я зайду завтра, и мы окончательно всё обсудим, лоу Келао, — Андер поклонился отцу, затем нам с сестрой. — Десять утра вас устроит?

Велон просто пожелал доброго вечера. Одновременно с уходом гостей две милые льены в форменных тёмно-синих платьях принесли нам ужин. Пока они накрывали на стол, я решила, что неплохо бы смыть с лица косметику, и направилась в ванную. Нога наступила на что-то твёрдое, я нагнулась и испуганно ойкнула. Каким-то чудом мне посчастливилось не раздавить золотую булавку с огромным переливающимся камнем, которая весь вечер подмигивала с лацкана пиджака Легира.

Если бы я поразмыслила хоть секунду, то сообразила, что булавку следует отдать отцу. Завтра он вернул бы её Андеру, а тот, в свою очередь, передал хозяину. Но это пришло мне в голову, когда я уже бежала вдогонку за гостями. Далеко уйти они не могли, тем более что к гостевым комнатам вёл прямой, как мачта, коридор. Я вылетела на парадную лестницу, под недоумёнными взглядами охранников перегнулась через перила и, к счастью, ниже этажом разглядела тёмную макушку Легира.

— Льен Легир! — Он задрал голову, и я радостно показала ему булавку. — Вы потеряли!

— Ох, чёрт! — Легир схватился рукой за лацкан. — Тысяча благодарностей, лоу Илайя!

Он быстро поднялся и забрал украшение из моих рук.

— Лоу Илайя, вы даже не представляете, какую услугу мне оказали!

— Это, наверное, очень ценная вещь, — робко предположила я.

— Ценная? — он иронично улыбнулся. — Это подарок моей дражайшей супруги на годовщину, и, если бы я вернулся домой без него, меня ждал бы очередной скандал. Ревность — ядовитая змея, лоу Илайя, яд которой отравляет всё вокруг. Теперь я ваш должник, а я не привык быть в долгу.

Сейчас, когда пропала необходимость спотыкаться о слова чужого языка, голос Легира звучал иначе — мягко, бархатно, обволакивающе.

— Что вы, — я окончательно смутилась, — я же ничего не сделала. Просто нашла вашу булавку.

— У вас чудесный акцент, — умилился он. — И вы очень любезны, дорогая княжна. Ещё раз благодарю от всего сердца.

Легир стал спускаться, а я повернула назад. Теперь спешить было некуда, я шла медленно и только поэтому услышала голос, который сразу узнала. Андер, двоюродный брат императора, говорил с лёгкой досадой.

— Бриш, я согласен, что это правильное политическое решение. Но зачем соглашаться на первое же предложение? Тем более от «морского разбойника»!

Я застыла. У водников очень хороший слух, и через закрытую дверь я разбирала каждое слово.

— У нас не так уж много вариантов, Áни. На островах дочерей лоу сговаривают чуть ли не с рождения. Май прислал мне список, подходящих невест можно пересчитать по пальцам одной руки.

— Неужели ни одна из них Берга не устроила?

— Два месяца назад я лично составлял письма. Специально подбирал выражения, чтобы не допустить двусмысленности и однозначно выразить намерения императора. Пять официальных приглашений отвезли и вручили князьям в собственные руки.

— И что?

— Пришло пять очень вежливых ответов, суть которых сводится к следующему: крайне польщены, непременно будем… когда-нибудь потом. После чего одну из девиц спешно выдали замуж. Острова не любят и боятся нас, Ани.

— Но разве пример твоей племянницы не свидетельствует об обратном?

— Юли не показатель, друг мой. И потом там княжеская семья приняла невестку в своём доме, а тут мы хотим забрать девушку в Кергар. Как объяснил мне Май, отправить дочь на север, в империю к чужакам, для них равнозначно бросить ребёнка на съедение акулам.

— Но лоу Келао это не остановило.

— Всё, что я слышал об Айлу, свидетельствует об их хватке и дальновидности. Они тысячи лет выживали на скалах — поверь, Ани, умение видеть выгоду у разбойников в крови. Мир меняется, и Айлу поняли это первыми. Для них Кергар больше не далёкий материк, не враг, а источник дохода. Лоу Келао привёз императору дельное предложение о сотрудничестве, а брак — это дополнительная гарантия, что интересы его острова будут учтены.

— Иными словами, он собирается породниться с акулами, — Андер хмыкнул.

— Да, и я считаю, нам повезло, потому что он поступает так добровольно. Девушки знают, на что соглашаются… по крайней мере, одна из них.

Второе хмыканье Андера вышло намного ироничнее.

— Признайся, Бриш: ты уже выбрал себе императрицу?

В ожидании ответа я затаила дыхание.

— Не имеет значения, Ани, кого выбрал я. Главное — кого выберет Берг. Это на словах ему безразлично, на ком жениться. Дети в его возрасте…

Смех Андера заглушил конец фразы.

— Дети, — с нажимом повторил Велон. — Всевышний! После того что учудила Юли, которая куда опытнее и практичнее Берга, я убедился, что лет до сорока ни о каком разумном выборе спутника жизни не идёт и речи. То, что Берг полтора года неплохо правит империей, не означает, что он перестал быть наивным мальчиком. Из двух девочек — красивой и подходящей — он польстится на красивую.

— Тут ничего не попишешь. Любой наш совет Берг воспримет как попытку на него надавить.

— О да, — в голосе Велона прозвучало ехидство. — Больше всего Берг ненавидит проявления всяческой опеки. Он — император, он выше чувств и слабостей. Поэтому я так радуюсь, что обстоятельства складываются единственно возможным образом. Мне не придётся вмешиваться, Ани.

— Ты хитрый прожжённый интриган, — Андер хохотнул.

— Преданный Его Величеству.

Мне показалось, что шаги за дверью приближаются. До отведённых нам комнат я долетела за пару минут. Ворвалась в гостиную и напоролась на сердитый взгляд отца и недоумевающий — Лиары.

— Где ты была?

— Льен Легир потерял булавку с бриллиантом, я догнала его и вернула.

— Ия, для этого существуют слуги! — нахмурился отец. — Ты дочь князя, а не девочка на побегушках!

— Не говоря уже о том, что за это время ты могла бы обежать весь дворец дважды, — подхватила Лиара.

— Мы с льеном Легиром разговаривали.

Отец помрачнел ещё больше.

— Дочка, разговоры с мужчинами наедине в полутёмных коридорах — это несколько не то, чем можно завоевать расположение императора. Я ожидал подобного от Лиары, но не от тебя.

— На освещённой лестнице под бдительными взглядами охранников, — возразила я и села за стол. — Не беспокойся, папа. Я повела себя несколько опрометчиво, зато льен Легир признал, что он мой должник.

— Я предпочёл бы иметь в должниках Бришара Велона, — ухмыльнулся отец. — У этого пройдохи власти не меньше, чем у императора. Ли, доченька, глянь-ка, не валяется ли ещё чего на полу?

— Льен Велон не из тех, кто что-нибудь забудет, — сестра мечтательно улыбнулась. — Эх, будь он хотя бы лет на десять моложе!

— Мужчина как хороший ром: от выдержки лишь выигрывает! — отец горделиво распрямил плечи.

— Папочка, тебе всего-то сорок пять, — медовым голосом подпела Лиара. — Было бы Бришару Велону столько же — я бы сейчас не с тобой сидела, а налаживала связи между нашими государствами.

Я тихонько хихикнула. Не сомневаюсь, если бы сестра всерьёз решила очаровать льена Велона, тот уже показывал бы Лиаре дворец, или сад, или оранжерею — непременно наедине и в полумраке.

— Ты у меня умница, — похвалил сестру отец. — Только учти: вздумаешь с кем-либо пониже уровнем «налаживать связи» — оттаскаю за косу.

Лиара притворно ужаснулась и встала.

— Тогда я возвращаюсь смотреть визор. Там по второму каналу идёт картина о любви.

— Ты же не знаешь языка, — удивился отец.

— А он и не нужен, — отмахнулась сестра. — Поцелуи в переводе не нуждаются. Ия, ты со мной?

— Доем и приду, — пообещала я.

Глава 4

После ухода Лиары мы ужинали в молчании. Отец, как все сильные водники, любил поесть, хотя по нему этого никогда не скажешь. Стройный, жилистый, с узкой талией, на фоне более крупных кергарцев он выглядел поджарым, даже тощим. Тот же Берган был выше его на голову.

— Ия, а с накрашенной мордашкой ты даже хорошенькая, — вдруг в своей грубоватой манере заметил отец. — Ну и когда рядом нет Ли. А в сравнении с кергарскими дылдами — так просто красавица.

— Спасибо, папа, — я подавила вздох и поспешила в спальню, пока отец не ляпнул ещё что-нибудь в этом роде.

Лиара сидела на кровати, поджав ноги. На экране визора увлечённо целовалась странная парочка. Юноша с длинной серебристой косой и выбеленной кожей явно изображал островитянина, девушка в пышном золотистом платье выглядела так, словно сбежала с какого-то официального приёма. Я присела рядом, вслушалась в реплики и усмехнулась.

— Ты чего? — подозрительно спросила Лиара.

— Это сериал про любовь сына князя Сайо и сестры императора.

— Что в этом смешного?

— То, что актёры — красавцы, одеты как на бал, лето, цветочки всякие. У парня коса ниже попы.

— И? — продолжала допытываться Лиара.

— На самом деле стояла зима, мы же и завалили Кергар снегом. Льена Велон всего лишь троюродная сестра Бергана, никакая не красотка, обычная девушка, а лоу Соайро, как ты сама сказала, вообще страшненький. К тому же в плену его обрили наголо, княгиня Миáла в ужасе об этом всем рассказывала.

— Ой, да кому нужна эта достоверность! — возмутилась Лиара. — Разве интересно смотреть на непривлекательных актёров, укутанных в шубы с ног до головы? Ия, визокартины и любовные романы изображают то, чего на самом деле не существует. Идеальных людей, замечательные характеры, сильные чувства. А в жизни так не бывает. Отпрыски знатных семей не встречаются случайно, и страсть с первого взгляда между ними не возникает. В реальности это наверняка была спланированная операция имперских спецслужб, или же постарались газетчики, придумавшие красивую сказку.

— Но ты эту сказку с удовольствием смотришь.

— Так я заранее знаю, что там всё не взаправду. Настоящие люди так себя не ведут и слов таких красивых не говорят. Только иногда хочется чего-то эдакого. Обмануть себя, поверить в несуществующее.

По экрану побежали титры.

— «Мост между мирами», — прочитала я название сериала.

— Вот зачем ты всё испортила? — вздохнула Лиара. — Пока я смотрела просто романтическую историю, мне нравилось. А теперь сижу и думаю о том, что это — фальшивка.

— Ты не веришь в любовь? — вырвалось у меня.

Лиара перевела взгляд на вышитые белым шёлком цветы на покрывале. После моего возвращения с архипелага мы толком не разговаривали, да и раньше не были особенно близки, хоть и погодки. Слишком разные. Она играла в куклы, я рисовала; она веселилась с подругами, я изучала историю искусств. Четыре года, которые я провела в институте, окончательно отдалили нас. Но сейчас стало видно, насколько Лиара изменилась. Внешне она осталась той же — успешной, дерзкой, бесцеремонной, в чём-то даже нахальной, однако теперь в ней появился какой-то затаённый надлом.

— Ия, любовь тоже сказка. Утешение для несчастных девочек, чтобы им не было так горько разочаровываться. Каждая говорит себе: «Ладно, мне не повезло, попался недостойный мужчина, а вот где-то там! В романе! В визокартине! На материке!» И находит в себе силы жить дальше.

— Ли, — тихо спросила я, — тебя кто-то обманул?

— Неважно, — бросила она и потянула за край шёлковой нитки. Образовалась уродливая сборка. — Ай, впрочем, зачем я вру? Помнишь Лáйло?

В памяти возникло привлекательное светлое лицо и ослепительная улыбка. Лайло Нуáри, сын советника отца.

— Мы встречались. Почти два года. Мне казалось, у нас всё серьёзно, — Лиара усмехнулась. — Я так ждала совершеннолетия, ты бы знала! Летала как на крыльях.

— Он не посватался?

— Посватался. А отец ответил: любишь мою дочь — забирай. Только без приданого. И Лайло развернулся и ушёл. Передумал.

Она с силой рванула за нитку и выдернула её из покрывала.

— Вот и вся любовь, Ия. Клятвы, обещания… Светлые духи, я была согласна жить скромно, даже бедно. Лишь бы с Лайло. Но ему я без денег оказалась не нужна.

Сестра подняла взгляд. Какая совершенная, идеальная красота и невероятно яркие синие глаза под веером густых ресниц! Неужели от неё можно отказаться?!

— Отец сказал мне потом: Ли, если бы парень заявил, что готов взять тебя без всего — я бы уступил и приданое бы отдал. Видел, что ты влюблена, портить жизнь дочери не стал бы. Советник Нуари — хороший человек, жаль, что сын вырос подлецом.

Лиара замолчала, затем выдохнула:

— Так что лучше уж договорной брак, там, по крайней мере, всё честно. Никакого обмана, никаких сладких сказок. Меня покупают, я продаюсь. Только вот этого, — она обвела рукой мрачную обстановку спальни, — я не хочу! Не хочу мёрзнуть в этом жутком Кергаре и быть женой императора-ледышки.

— Он тебе настолько неприятен?

— Отвратителен. Единственная стоящая вещь в замужестве — это постель. Но с Берганом и тут промашка. Хочешь, я расскажу тебе, что будет? — Лиара сделала ударение на «что». — В первую брачную ночь он зайдёт на полчаса, с каменной мордой попросит тебя лечь на спину, по всем правилам подложит подушку под задницу, запихнёт свой полувялый агрегат, убедится, что ты не девственница…

— Девственница, — перебила я сестру.

— С ума сойти! — Лиара с жалостью оглядела меня. — Ия, что ты делала четыре года на архипелаге?

— Училась, — я покраснела.

— Ужас. Тогда всё ещё печальнее, — она тяжело вздохнула. — Ты так и не узнаешь, сколько удовольствия может доставить страстный и умелый любовник. Мужу ты изменять не станешь, слишком правильная. А Берган потолкается туда-сюда, кончит, вытрется и уйдёт. На прощание вежливо поблагодарит за исполненный супружеский долг. И если ты не забеременеешь, в следующий раз заглянет к тебе в спальню через месяц, когда министры напомнят о наследнике династии Рениров.

— Тоскливая картина у тебя выходит, — я через силу попыталась улыбнуться.

— Это ещё не самый худший вариант, — неумолимо продолжила Лиара. — Хуже, Ия, если папа прав, и Берган как мужчина вообще ни на что не способен. Тогда ты останешься бездетной старой девой при живом муже.

— Зачем ты меня пугаешь? — мой голос дрогнул.

— Чтобы лишить тебя иллюзий. Императору Кергара не нужна жена. Политическим браком он надеется завоевать расположение островов. После церемонии в храме ты будешь его интересовать не больше, чем раковина, из которой вынули жемчуг. Отработанный продукт, мусор. Все сказки заканчиваются там, — Лиара кивнула на визор. — В реальном мире чудес не случается.

— Тебе всего двадцать два года, — я стиснула пальцы, чтобы справиться с дрожью. — Неужели одна несчастная любовь сделала тебя такой циничной?

— Ия, да повзрослей ты уже! — неожиданно вспылила сестра. — Мне от твоей наивности тошно делается! Неужели ты веришь, что твои прекрасные душевные качества помогут тебе завоевать мужа? Берган увидит, какая ты умная, чуткая, добрая, и проникнется? Не будет этого, понимаешь?!

— Ты ведь не на меня злишься, — тихо сказала я.

— Я злюсь на себя. Как старшая, я должна защищать младшую сестру, но вместо этого мечтаю спрятаться за твою спину. Ещё и трясусь от страха: вдруг Берган выберет меня?

— Обещаю сделать всё, чтобы этого не произошло, — утешила я Лиару.

— Почему? — в глазах Лиары появилось искреннее недоумение. — Ты же не дурочка, Ия. И вряд ли поступаешь так ради титула императрицы. Не настолько ты тщеславна. Я, пока мы сюда добирались, мечтала о власти, но с первого взгляда на Бергана остыла. Такой и к власти не подпустит, и свободу отберёт. Сразу после свадьбы запрёт жену в отдельных покоях, а то и отправит куда-нибудь подальше, лишь бы под ногами не путалась. В загородный дом, например. Приставит охрану — не вырваться и любовника не завести. Разве охранника какого-нибудь соблазнить, кто не совсем урод. И останется тебе или мне медленно стариться, одинокой, забытой и никому не нужной.

— Может, я сознательно стремлюсь к одиночеству, когда никто не будет отвлекать от живописи и созерцания произведений искусства, — отшутилась я.

Не стоило и пытаться объяснять ей то, что я не могла объяснить себе. Как и сознаваться, что наперекор всему верю в сказки.

Глава 5

Как и обещал, Андер Ренир пришёл ровно в десять утра. Оказывается, вчера он ночевал в своих покоях, которые располагались по соседству. Из деликатности мы с Лиарой удалились в спальню и оставили гостя с отцом наедине. Сестра опять уткнулась в визор, я читала захваченный из дома роман на кергарском. Вернее, переворачивала страницы: смысл текста ускользал.

— О чём можно столько разговаривать? — проворчала Лиара спустя почти час.

— Обсуждают брачный контракт, — в шутку предположила я.

— Скорее уж оплату за услуги наших водников, — сестра встала и грациозно потянулась. — Какой прок в контракте, если у императоров разводов не бывает?.. Ия, как ты думаешь, сколько ещё мы здесь проторчим?

— В этой комнате? Или вообще в Кергаре?

— Во дворце. Если дольше пары дней, следует послать за нашими слугами. Мне нужны Тай и Лия. Они там на яхте бездельничают, а я ноготь зацепила! — Лиара предъявила доказательство.

— Скажи папе. Наверное, это можно как-то устроить, раз… — я замялась, подбирая подходящие слова.

— Раз уж нас не выставили вчера, — за меня закончила Лиара.

Раздался стук в дверь, и в спальню заглянул сияющий отец.

— Девочки, льен Андер приглашает нас на экскурсию по дворцу.

— У меня голова разболелась, — тут же соврала сестра.

Отец грозно сдвинул брови, и Лиара послушно пошла к выходу. Она добросовестно выполняла свой план: позаимствовала у меня скромное тёмное платье, заплела простую косу и пренебрегла косметикой. Только я всё равно блёкла на её ослепительном фоне. Чтобы мы сравнялись, Лиару следовало бы обрить налысо, извалять в грязи и одеть в лохмотья, да и тогда она не утратила бы своей яркой красоты.

Андер тоже был доволен. Уж не знаю, до чего они с отцом договорились, но, похоже, Кергар это устраивало в той же степени, что и Айлу. Вероятно, этим и объяснялась любезность двоюродного брата императора, пожелавшего лично выступить в роли экскурсовода. Признаться, с добровольно взятой на себя обязанностью он справлялся блестяще. Андер вдохновенно рассказывал об Освободительной Войне, о первом императоре Кергара, получившем гордое звание Великий, и о закладке новой столицы одновременно с дворцовым комплексом.

— Правда, что Грасор строили военнопленные? — как бы невзначай поинтересовался отец.

— Инго, — не стал увиливать Андер. — В Кергаре их тогда образовались миллионы. Но за время строительства, лоу Келао, не погиб ни один человек. Император Ало́нсо очень строго наказывал тех, кто проявлял жестокость по отношению к инго. Сам дворец закончили гораздо позже, спустя сорок лет после войны. Мой прадед здесь практически не жил: он предпочитал небольшой домик, где сейчас находится посвящённый ему музей.

Несмотря на свою более чем примечательную историю, императорский дворец не вызвал у меня должного восторга. Слишком пафосный и неуютный. Холодная зелёно-голубая гамма усиливала ощущение зябкости, бесконечные коридоры превращали здание в огромный каменный лабиринт. От невероятного количества мраморных колонн рябило в глазах, одна галерея была как две капли воды похожа на другую: затянутые бледным шёлком стены, почти незаметные потолочные росписи, скучные белые вазы и много-много золота.

К тому же, как я подметила ещё вчера, здесь присутствовало чересчур много народу. В гостевом крыле это не чувствовалось, но стоило выйти за его пределы — и мы оказались в плотной толпе. Солидные льены в строгих тёмных костюмах, взвинченные молодые люди с папками в руках, служащие в униформе, элегантные деловые дамы, напыщенные важные персоны, окружённые собственной свитой… Все куда-то неслись, на бегу обмениваясь кивками и короткими приветствиями. У некоторых дверей вытянулись длинные очереди, словно желающим там раздавали награды и премии. Нас не затолкали лишь благодаря присутствию брата императора. Его узнавали издали, расступались, низко кланялись, пару раз пытались заговорить, он вежливо наклонял голову и не останавливался. Закрытые для посторонних парадные залы, библиотека и картинная галерея после суеты присутственной части оглушили тишиной. Напоследок Андер привёл нас в зимний сад на последнем этаже, знакомые тропические растения в кадках окончательно меня разочаровали. В чужом неблагоприятном климате они не вырастали и казались миниатюрными копиями себя настоящих.

Обратно мы возвращались через открытую галерею. Внизу зеленела узкая полоска газона и цвели алые розы. За чугунной оградой начинался город. Я замерла в немом восторге. Грасор оказался невероятно красив. Совсем не такой, каким выглядел дождливым днём из затонированного окна машины, на которой мы вчера прибыли в столицу. Там я видела лишь непрерывный поток транспорта, первые этажи домов и аляповатые витрины магазинов. С высоты открылись перспективы широких проспектов и площадей, строгие ансамбли зданий и устремлённые ввысь башенки со шпилями. В лучах северного солнца Грасор сиял, свет отражали отполированные до блеска стены из тёплого охристого камня и стёкла необычного золотистого оттенка.

Андер неожиданно склонился к самому моему уху.

— Вам нравится столица Кергара? — шепнул он на имперском.

Нравится?! Я влюбилась с первого взгляда — в сияющий золотой город, гармоничный и размеренный, завораживающий простором и ширью, разлетающийся ровными дорогами, тающий в лёгкой дымке на горизонте.

— Очень.

Он тихонько рассмеялся.

— Признáюсь, лоу Илайя, мне необычайно приятно это слышать. Я истово люблю нашу столицу, всегда гордился тем, что её основал мой прадедушка.

Сзади, привлекая внимание, кашлянул отец. Пришлось оторваться от чудесного солнечного вида и вновь окунуться в холодную роскошь дворца. Андер довёл нас до двери гостевых покоев и распрощался.

— О чём вы разговаривали? — тут же спросила Лиара.

— Льен Андер спросил, нравится ли мне Грасор.

— Чему здесь нравиться — сплошные углы и прямые линии, — проворчала сестра. — Все здания одинаковые, выйдешь из дома и заблудишься… Ия, такое чувство, что Андер положил на тебя глаз.

— Не болтай ерунды, — вмешался отец. — Обычная вежливость — а ты уже вообразила невесть что! Тем более Андер Ренир женат.

— Жена — не стена, подвинется, — Лиара бросила взгляд на часы. — Ого! Половина второго! То-то я так проголодалась. Смотрите, нам оставили послание! Смешные эти имперцы: не проще ли прислать слугу или кто там у них? Папа, что пишут?

— Тебе придётся потерпеть ещё полчаса, — отец протянул сестре плотную белую с золотом карточку. — Сегодня мы обедаем с императором.

— Кажется, у меня пропал аппетит, — Лиара умоляюще посмотрела на отца. — Папочка, ты же объяснишь Бергану, что я плохо себя чувствую?

— И не подумаю, — отрезал он. — Не дури, Ли. От приглашения императора не отказываются. Особенно после того, о чём мы сегодня договорились с его братом. Мне безразлично, которая из вас станет гарантией наших договорённостей, но, если Берган выберет тебя, ты отправишься в храм как миленькая.

— Ни за что! — выпалила Лиара.

— Цыц! — прикрикнул на неё отец. — Много воли взяла! Коли так не хочешь замуж, почему дома не осталась? Привёз бы одну Илайю, её бы и выдали!

— Да кто ж знал, что Берган такой… такой… — сестра всхлипнула раз, другой и залилась слезами. — Папа, пожалуйста! Можно я не пойду на этот обед? У меня нехорошие предчувствия!

— Тоже мне выискалась провидица, — поморщился отец. — Вытри слёзы, умойся и собирайся.

Он проводил Лиару мрачным взглядом и переключился на меня.

— Ия, а с тобой что? То за одним женатиком бегаешь, то с другим любезничаешь. Прибереги улыбки для императора, если переживаешь за сестру.

— Вовсе я не любезничала. Льен Андер гордится Грасором, и ему был приятен мой восторг.

— Столица как столица. Больно огромная, — отец нахмурился. — В твои годы, Ия, положено думать о женихах, а не о городах. Я уже жалею, что отпустил тебя учиться. Хотя то, что ты щебечешь по-имперски, большой плюс.

— Папа, зачем ты принуждаешь Лиару? — не выдержала я. — Она же сказала, что император ей противен. Неужели тебе совсем безразличны её чувства?

— Глупышка ты моя сердечная, — отец потрепал меня по щеке, словно ребёнка. — Очаруй Бергана — не придётся Ли страдать.

Я закусила губу.

Если бы всё было так просто! Очаруй — но как? Внешностью я не вышла, кокетничать не умею. Подчеркнуть свои достоинства — а они у меня есть, достоинства эти? Притом для того, чтобы человека заинтересовать, нужно с ним общаться, встречаться, разговаривать. Вряд ли это входит в планы Бергана. Для него брак с островитянкой — пунктик в программе. Снизить налоги, провести реформу, жениться…

Без десяти два за нами зашёл чопорный льен и на ломаном языке пригласил следовать за ним. От обеда в императорском дворце я ожидала чего-то особенного и очень удивилась, когда обнаружила весьма скромную, по понятиям островов, столовую. Единственным украшением небольшого белого зала служили широкие арочные окна в обрамлении пилястров и декоративных фронтонов. Посреди располагался круглый стол на десять персон, застланный белоснежной скатертью, к белому фарфоровому сервизу прилагались самые обыкновенные приборы. Из общей гаммы выбивался букет в центре стола — хрустальная ваза с бордовыми, незнакомыми мне цветами. Их острые лепестки, похожие на иголки морского ежа, источали тонкий, чуть горьковатый запах.

Берган уже ждал нас, нетерпеливо расхаживая из угла в угол, словно запертый в тесной клетке зверь. На усталом бледном лице отчётливо читалось недовольство. У окна стоял Велон, чьё неизменное спокойствие лишь подчёркивало раздражение императора.

— Светлого дня, лоу Келао, — сдержанно произнёс Берган. — Лоу Лиара, лоу Илайя, рад вас видеть. Пожалуйста, присаживайтесь.

«Радость» выражалась в суровом взгляде, от которого хотелось забиться под стол, а ещё лучше — развернуться и трусливо сбежать. Повинуясь требовательному жесту, я заняла указанное место — по левую руку от Бергана. Несколько обнадёжило, что рядом сел Велон. Глава тайной службы ободряюще мне улыбнулся. Два проворных льена в чёрных костюмах, больше похожие на оперных певцов, чем на прислугу, разнесли суп — опять без каких-либо изысков, простой рыбный, но вкусный. Император ел молча и быстро, очень аккуратно и даже красиво. Он не смотрел по сторонам, длинные острые ресницы были опущены. На горячее нам тоже подали рыбу — филе тунца под соусом. Очевидно, меню подстраивали под гостей. Разговор не клеился. Отец перебросился парой общих фраз с Велоном, но слова увязли в настороженной тишине. Лиара, сидящая справа от императора, так боялась привлечь к себе внимание, что превратилась в безмолвную тень.

К тому моменту, как подали десерт, напряжение достигло высшей точки. От тихого звяканья положенной на блюдце чайной ложечки я чуть не подскочила. Берган выпрямился.

— Лоу Келао, я всесторонне обдумал сделанное вами вчера предложение и решил его принять. Союз Кергара и Айлу окончательно положит конец недоразумениям между материком и островами. Я прошу руки вашей дочери…

Моё сердце сжалась.

— …лоу Лиары.

Сестра оцепенела.

— Это большая честь для Айлу, Ваше Величество, — отозвался отец. — Моя девочка невероятно счастлива. Правда, доченька?

— Очень… счастлива, — выдавила она через силу и сжала побелевшие губы.

Впервые я увидела на лице Бергана эмоцию, отличную от досады или недовольства. В серых глазах вспыхнул гнев.

— Мне так не кажется, лоу Лиара. Что ж, раз я вам по каким-то причинам не подхожу, быть может, ваша сестра вас заменит?

Он повернулся ко мне. Взгляд обжигал.

— Лоу Илайя, вы станете моей женой?!

— Да, — я смотрела в его потемневшие от злости глаза и испытывала странное чувство. Не страх, не трепет… Понимание?

— Прекрасно, — он поднялся и поклонился мне одной. — Лоу Илайя, с этой минуты вы моя невеста. Подробности уточните у Бриша. Всего доброго.

Столовую он пересёк в несколько широких шагов, охранник предупредительно распахнул перед ним дверь. Отец крякнул.

— Льен Велон, неужели Его Величество за секунду переменил решение только потому, что моя дочь не проявила должного восторга?

— Император Берган Ренир — самый гордый человек в Кергаре, — в голосе Велона не было осуждения. — Но я поздравляю вас, лоу Келао.

Глава тайной службы повернулся ко мне и склонил голову.

— Ваша младшая дочь станет императрицей.

Глава 6

— Быстрее! — прикрикнула Лиара на девушек, которые бережно складывали её вещи.

Темноглазая смуглянка подняла растерянное лицо, и я пояснила по-имперски:

— Лоу Лиара просит вас поторопиться.

— Ты, дочка, спешишь так, словно за тобой морской чёрт гонится, — хмыкнул отец. — Не боишься, что Его Величество и это воспримет как оскорбление?

— А мне теперь безразлично, что и как он воспримет! — Лиара осенила себя знаком Всевышнего. — Хочу убраться из дворца поскорее, пока этот отмороженный не передумал!

Отец перевёл взгляд на меня.

— Ия, может, мне настоять и остаться с тобой? Мало ли что «не предусмотрено», — передразнил он Велона. — Охрана проводит Ли до яхты, а там уже и команда, и слуги. Ты же тут совсем одна.

Сказать ему, что одной мне и привычнее, и спокойнее, я постеснялась.

— Папа, я справлюсь. Льен Велон обещал уже этим вечером представить моих будущих дам, к тому же я переезжаю в другое крыло. Мы всё равно виделись бы крайне редко.

— Звони хотя бы, императрица, — отец благодушно улыбнулся.

Он был доволен — ещё бы, все его планы удались. Водники получили выгодный контракт, я через месяц выходила замуж за Бергана. Традиции Кергара не предполагали долгосрочных помолвок, но торжества требовали подготовки. Отец успевал сплавать за мамой, чтобы вместе с ней вернуться к церемонии в храме.

— Конечно, папа.

Лиара порывисто обняла меня.

— Прости, Ия! Долг сестры — поддерживать и быть рядом, только я плохая сестра. Не могу себя переломить.

— За что тебя прощать? Это же мой выбор.

— Твой-то твой, но подтолкнула к нему я, — Лиара отстранилась, всмотрелась в моё лицо. — Ты слишком добрая, Ия. Всех жалеешь.

— Что в этом плохого? — удивилась я.

— Ничего, — она опустила руки. — Главное — не забывай, что ответной жалости ты не дождёшься. Жизнь жестока, Ия, в ней нет справедливости.

Я покосилась на отца: он слышал слова Лиары, но промолчал. Девушки наконец-то справились с багажом сестры, поклонились и покинули комнату. На смену им подошли трое крепких охранников, двое подхватили тяжеленные чемоданы, третий вопросительно посмотрел на отца.

— Иду-иду, — ответил он. — Давай прощаться, императрица.

Он расцеловал меня в обе щеки.

— Будь умницей, Илайя. Помни, что ты представляешь свой остров и весь род Келао.

Дверь за отцом и сестрой закрылась. Я прошлась по опустевшим комнатам, на всякий случай заглянула в шкаф. Мои вещи уже перенесли, на прикроватной тумбочке сиротливо лежал вифон, который я убрала в карман. Непринятых звонков не было: за четыре года на Яроу у меня не появилось настолько близких друзей, чтобы обмениваться номерами, а старые подруги за это время как-то подрастерялись. С мамой я уже разговаривала. От новости она пришла в полный восторг, но её в первую очередь волновали подготовка к свадьбе, платье и букет невесты. Нормальная женская реакция. Почему же мне не по себе?

Негромкий стук отвлёк от грустных мыслей. Вместо того чтобы сказать: «Войдите!», я подошла и широко распахнула дверь.

— Больше так не делайте, — мягко пожурил Велон. — Вы будущая императрица Кергара, лоу Илайя, вам нельзя так поступать.

— Двери открывать нельзя?.. — растерялась я.

— И двери в том числе. Простите, что осмеливаюсь говорить с вами подобным образом, — Велон подал мне руку. — Поверьте, я поступаю так ради вашего блага.

— Я вам верю.

Его рука по твёрдости не уступала металлу, ткань нисколько не смягчала это ощущение. Для своих лет глава тайной службы выглядел прекрасно. По-юношески стройная, подтянутая фигура, великолепная осанка, ни морщинки на привлекательном лице, ни единой седой ниточки в ухоженной густой шевелюре. Неудивительно, что Лиара впечатлилась.

— И от излишней доверчивости я тоже хотел бы вас предостеречь, — вопреки смыслу своих слов, Велон одобряюще улыбнулся. — Я провожу вас в ваши новые покои, лоу Илайя, а по пути мы поговорим.

— У всех на виду?

— На виду и на ходу, — лицо Велона опять осветила тёплая улыбка. — Очень скоро вы убедитесь, что некоторые вещи следует обсуждать без любопытных ушей дворцовых служащих и желательно так, чтобы никто не имел возможности присоединиться к вашей беседе. Прекрасно выручают прогулки в парке или такие, как сейчас, длинные переходы.

— И язык островов? — предположила я.

Велон еле заметно поморщился.

— Увы, лоу Илайя. Будет лучше, если вы станете говорить исключительно по-кергарски.

Мы вышли на лестницу, поднялись на этаж, миновали двустворчатые двери, любезно распахнутые охранниками, и ухнули в дворцовую суету. Вечер ничем не отличался от дня, поток народа нисколько не поредел.

— Здесь всегда так людно? — спросила я у Велона.

— К сожалению, да. За последние полтора года дворец превратился в филиал всех министерств и служб Кергара, — не сбавляя шага, мой спутник раскланялся с важным полным льеном. — Его Величество стремится быть в курсе всего, что происходит в империи.

Второй усатый льен низко поклонился нам и помчался дальше. Я чувствовала на себе пристальные взгляды — любопытные, оценивающие, настороженные. Открыто неприязнь никто не демонстрировал, только вряд ли все так сразу забыли о войне. Это Айлу военные действия не затронули, Кергар же, если верить газетам, потерял более трёх тысяч молодых мужчин. В оживлённой толпе наверняка были родственники или друзья погибших, и для них я представляла острова.

— В гостевом крыле сравнительно тихо, — заметила я.

— Гостевое крыло второй год пустует, — откликнулся Велон. — Его Величество положил конец пагубной практике, когда правители архипелага или главы регионов со своими многочисленными сопровождающими жили во дворце месяцами. Для решения важных вопросов Берган заблаговременно вызывает их на личную аудиенцию или на совет министров: это от силы полдня. Если кто-то желает задержаться в столице подольше — пожалуйста, в Грасоре лучшие в империи гостиницы.

— Мой отец поступает так же.

— Князь Айлу — очень здравомыслящий человек, — похвалил Велон. — И как раз для него по моей просьбе было сделано исключение.

Он быстро, одними глазами, огляделся.

— Я не хотел раньше времени привлекать внимание общественности к визиту вашего отца. Не все в Кергаре одобряют политику Его Величества в отношении островов. Некоторые считают, что император должен был проявить твёрдость и довести военную кампанию до конца. И намерение жениться на островитянке многие тоже восприняли неоднозначно. Кое-кто увидел в этом не мудрость, а слабость.

— Но ведь это не первый брак между нашими государствами, — я сбавила шаг, Велон легонько потянул меня вперёд.

— В прошлый раз императора практически вынудили согласиться на свадьбу, в случае отказа ему угрожали новой войной, — по губам Велона скользнула улыбка. — Все Соайро чуточку бешеные, а Его Величеству попался особо выдающийся экземпляр. Но вы должны знать, лоу Илайя: именно из-за этого брака я сделаю всё возможное и невозможное, чтобы между Кергаром и островами никогда больше не случалось конфликтов.

— Мне хотелось бы того же, льен Велон.

— Вот и славно. Мы живём в странное время, не правда ли? Правят мужчины, но одна хрупкая девушка остановила войну, а вторая должна принести прочный мир. Позор для нашего самолюбия и повод задуматься. На островах не было правительниц женщин?

— У нас есть поговорка «Княгиня приказывает устами мужа».

— Замечательно сказано. Алонсо Великий завещал не делать разницы между наследниками и наследницами, но у Рениров рождались сплошные мальчики. А было бы любопытно взглянуть на императрицу на троне Кергара. Год назад пост министра образования заняла женщина, при Валсаре это вряд ли бы произошло.

Лестница за неприметной дверью в стене стала неожиданностью. Если не знаешь, что там проход, пройдёшь мимо и не заметишь. С другой стороны дежурила охрана, пара светлокожих здоровяков, которые при нашем появлении не шелохнулись. Мы поднялись на следующий этаж. Здесь тоже была дверь, которую перед нами услужливо распахнул охранник.

— Эта часть дворца — личные покои императора, — Велон пропустил меня вперёд. — Сюда имеют доступ лишь члены семьи, служащие и доверенные лица.

— И моя будущая свита?

— Компаньонки, — поправил он. — Пока вы невеста Его Величества, они обязаны находиться при вас неотлучно, сопровождать, развлекать и так далее. После свадьбы вы можете пользоваться их услугами в том объёме, в каком сочтёте нужным.

— Отпустить совсем?

— Если пожелаете. Строгих предписаний не существует. Льена Беáта, первая супруга императора Валсара, обходилась без посторонней помощи. Вторая его супруга, льена Лири́на, держала при себе шесть компаньонок. Дело вкуса и привычки.

Этот коридор казался бесконечным. Мягкий синий с белой каймой ковёр глушил шаги. С одной стороны тянулись частые арочные окна, с другой — глухая стена с редкими дверьми и матовыми плафонами вычурных светильников.

— Льен Велон, поясните, пожалуйста. На островах штат супруги содержит князь, попасть в свиту не только престижно, но и очень выгодно. Поэтому княгиня свободно отдаёт приказания и вправе требовать их беспрекословного исполнения. Как заведено в Кергаре?

— Практически то же самое, разве что жалование компаньонкам выплачивается из государственного бюджета. Они такие же служащие, как и те девушки, что будут следить за вашим гардеробом или приносить вам чай.

Я приостановилась и посмотрела ему в глаза.

— На островах княгиня может попросить даму из свиты выбросить завядший букет, вытереть пыль, собственноручно заправить постель, даже пойти вон. Не скажу, что такое происходит часто, но это ни у кого не вызовет вопросов. «Лоу» не даром переводится как «повелитель».

— Мне понятна ваша мысль, — Велон усмехнулся. — Да, в Кергаре есть ограничения. Приравняв ваших компаньонок к обслуге, я погорячился. Ни одна из них не стерпит унижения даже от императрицы.

— Тем более островитянки?

— И это тоже, — признал он. — Спасибо, лоу Илайя, что учли эту тонкость. Меньше всего мне хотелось бы слухов, нелестных для вашей репутации. Никто ведь не станет разбираться в разнице норм поведения в империи и на островах. Мы вообще знаем о вас очень мало.

— Важно, чтобы я как можно скорее побольше узнала о вас. Правила этикета, принятые обращения, то, что считается неприличным, — я запнулась и всё же продолжила: — У нас нравы одновременно и суровые, и простые. Никто не осудит девушку за добрачные связи или замужнюю женщину за наличие любовника, но послушание мужу — непреложный закон. За закрытыми дверьми можно ругаться как угодно, прилюдно жена обязана помалкивать и поддакивать. Прямой взгляд на мужчину считается приглашением к близости, а вступиться за женщину означает объявить её своей.

— О, с последним я уже столкнулся, — проворчал Велон. — Древние традиции островов, которые на словах все называют пережитками, и тут же на них чуть ли не молятся. Надеюсь, за вас никто не убивал, лоу Илайя?

— Нет.

— Хоть здесь повезло, — он тяжело вздохнул. — Чувствую, нам стоит почаще разговаривать. И умоляю вас: никому не говорите то, что сейчас сказали мне. Про добрачные связи. Конечно, времена, когда невестой императора непременно становилась девственница, давно прошли, но мы хотя бы внешне стараемся придерживаться традиций.

— Рада, что соответствую критериям, — поборов смущение, ответила я. — На островах это считается изъяном, которого стыдятся. Раз на девушку никто не польстился, то и замуж её поостерегутся брать.

— Милость Всевышнего! — брови Велона подлетели. — Простите, лоу Илайя… Я просто обязан спросить: ваша уважаемая сестра, разумеется, не имела подобного изъяна?

— Лиара совершенна во всех отношениях.

— Зайду вечером в храм — поблагодарю от души, — серьёзно произнёс Велон. — После чего позвоню своему другу на Сайо с претензией: что ещё он от меня скрыл? Последние полгода, лоу Илайя, мой мир переворачивается с ног на голову, и всё благодаря Его Величеству. Война, водники, императрица с островов… Ваши покои.

От внезапного перехода я растерялась. Один из охранников распахнул перед нами дверь в торце, за которой скрывались роскошные комнаты. Бело-золотая гамма подчёркивала пышное убранство.

— Гостиная, будуар, спальня, гардеробная, приёмная, спальни компаньонок, — монотонно перечислял Велон, переводя меня из комнаты в комнату. — Здесь личная библиотека первой императрицы Кергара, Её Величества Тиáны. Её рабочий кабинет, с балкона открывается прекрасный вид на город. В этом небольшом зале Её Величество Беата устроила музыкальный салон. Вы увлекаетесь чем-либо, лоу Илайя?

— Я немного пишу акварелью, но весьма любительски.

— Если захотите оборудовать мастерскую, достаточно просто сказать — вам доставят всё необходимое. За этой дверью лифт, который ведёт в закрытый внутренний парк, внизу всегда дежурит охрана. Тут…

— Льен Велон, — перебила я, — получается, это комнаты императрицы, не невесты? И она проживает вдали от мужа? Спальни, приёмные, гостиные… Мой супруг собирается приходить в гости?

Он не сразу нашёлся, что ответить.

— У Его Величества отдельные покои по соседству с вашими. Так принято в Кергаре, лоу Илайя. Император — государственный человек, он не может постоянно находиться подле жены.

— Но хотя бы спать мы будем вместе? Иначе какой это брак? Одно название!

— Уверяю вас, лоу Илайя, общая спальня — не самый лучший вариант. Его Величество поздно ложится, рано встаёт. Его напряжённый график доставит вам неудобство.

— Так в этом и заключается смысл супружества — притираться, приноравливаться друг к другу!

Велон промолчал. В его кармане негромко заиграл вифон, глава тайной службы достал устройство, бросил взгляд на экран и нахмурился.

— Лоу Илайя, прошу прощения. Мне нужно отлучится. Ваши дамы подойдут с минуты на минуту.

— Да, конечно.

Меня задело его явное облегчение от того, что появился повод избежать неприятного разговора. Он это почувствовал:

— Я ни в коем разе не бросаю вас, лоу Илайя. Это, — он поднял руку с вифоном, — действительно очень важно. Но я обязательно ещё навещу вас сегодня.

— Вы помогаете мне только ради мира между нашими странами? — прямо спросила я.

— Не только. В первую очередь, я служу Его Величеству. Его благополучие для меня означает благополучие Кергара, — Велон почти дошёл до двери и обернулся. — А ещё, лоу Илайя, лично вы мне крайне симпатичны.

Глава 7

— Еси́ниа Лири́ш, — поклонилась пухленькая обаятельная льена в летах. — Для вас просто Си́на. К вашим услугам, лоу Илайя.

Короткие золотисто-рыжие кудряшки делали её похожей на барашка. К кудряшкам прилагались премилые ямочки на румяных щеках, губки бантиком и кокетливый, несмотря на возраст, взгляд лукавых карих глаз. Сина выглядела этакой доброй тётушкой, всегда готовой помочь и утешить.

— Мирáна Керо́н, — учтиво представилась вторая дама, помоложе. — Лучше Ми́ра. Рада быть вам полезной, лоу Илайя.

Рядом со своей пышной и яркой спутницей темноволосая светлоглазая Мира казалась особенно худой и бледной, однако улыбалась столь же доброжелательно.

— Очень приятно, — вежливо кивнула я.

За четыре года на Яроу я отвыкла от свиты. Но две приятные компаньонки — не десять приставленных мамой клуш, которые постоянно кудахтали над нами с сестрой. Мысленно я от души поблагодарила Велона. Сина и Мира не болтали беспрерывно и не смущали грубой лестью. Единственное, чем они восхитились открыто, — моя коса.

— Можно потрогать? — благоговейно попросила Сина и, когда я разрешила, простодушно удивилась: — Жёсткие! На вид — как шёлк, а на ощупь — серебряная проволока!

— Вам не тяжело с такой длинной? — поинтересовалась короткостриженая Мира. — Это ж словно гирю к голове подвесить!

— Я почти их не ощущаю, привыкла. Водники отращивают волосы с детства, ребёнка первый и последний раз в жизни стригут в два года. Длина волос влияет на дар. Раньше на островах даже наказание такое существовало: провинившегося брили налысо. Пока волосы не отрастут хотя бы до лопаток, сила не слушается. Правда, и растут они быстро, по два с половиной дюйма в день.

— С ума сойти! — ахнула Сина. — А у вас совсем способностей нет, лоу Илайя?

— Увы, — я покачала головой. — Ни дара, ни ускоренной регенерации.

Дамы ненавязчиво расспросили меня о предпочтениях в еде, досуге и одежде, рассказали о последних новостях Грасора, о модных выставках, популярных визокартинах, театральных постановках, нашумевшей пьесе… Если бы не чужой язык, можно было бы представить, что я опять дома.

— Вы любите оперу, лоу Илайя?

— Не особо, — призналась я. — Мне ближе современная музыка.

— Мне тоже, — расцвела Мира. — Через неделю состоится концерт Áмили, нашей знаменитой певицы.

— Лучшей певицы Кергара, — добавила Сина.

— Вам стоит только пожелать — мы закажем билеты, — закончила Мира.

— Конечно, я хотела бы попасть на концерт. Но, вероятно, следует сначала уточнить у Его Величества?

Две пары глаз, светло-голубых и карих, удивлённо воззрились на меня.

— Вряд ли Его Величество станет как-то вмешиваться в ваши планы, — осторожно заметила Сина.

— Но у него, наверное, не так много свободного времени.

Дамы переглянулись.

— Лоу Илайя, — ласково произнесла Сина, — у императора Кергара вообще не бывает свободного времени. За все полтора года, что он у власти, Его Величество не посетил ни одного развлекательного мероприятия, поэтому не стоит рассчитывать на его общество.

— Для того чтобы вам не было одиноко, существуем мы, — мягко добавила Мира. — Зато мы в полном вашем распоряжении, решите ли вы посетить модную галерею, музей или театр.

— Неужели у Его Величества совсем нет личной жизни? — не поверила я.

— Увы, — развела руками Сина. — Он слишком добросовестно служит Кергару.

— Так не бывает, — мне казалось, меня дурачат. — Самый занятый человек всё равно выделяет хотя бы несколько часов в день для себя. Иначе же можно с ума сойти!

Мои компаньонки, не сговариваясь, потупились.

— Нам жаль вас огорчать…

— Но с того дня, как скончался император Валсар…

— Его Величество Берган…

— Занимается только государственными делами.

Я подавила злость. Мой отец — князь, и князь прекрасный, но это не означает, что все двадцать четыре часа в сутках он посвящает исключительно Айлу.

Вдруг словно по невидимой команде дамы повскакивали с кресел. Я обернулась и увидела императора. Берган выглядел слегка растерянным и усталым. Впрочем, последнее, насколько я уже поняла, было его нормальным состоянием.

— Простите, — сухо бросил он. — Я не постучал.

— Это ваш дом, — я старалась смотреть ровно в чёрные точки зрачков посреди светло-стальных радужек. — Неудивительно, что вы привыкли вести себя как хозяин.

— Пора переучиваться, — Берган не отводил взгляда. — Лоу Илайя, я пришёл узнать, всем ли вы довольны?

— Да, благодарю вас, Ваше Величество.

— Покои вас устраивают?

— Более чем.

— Вы можете менять тут всё, что захотите, — он небрежно обвёл рукой обстановку. — Здесь ничего не трогали двадцать три года, в бюджете скопилась приличная сумма.

— Вы очень любезны, лоу… Ваше Величество.

— «Лоу» — это ведь не «господин», а «повелитель»? — неожиданно спросил Берган.

— Изначально, — я постаралась не показывать недоумения. — Все князья — водники, Повелители волн. Сейчас это слово обозначает титул, принадлежность к княжескому роду.

Он кивнул и вышел.

Такой и будет моя супружеская жизнь? Несколько общих фраз мимоходом? С другой стороны — а чего я хотела? Политический брак и есть… политический. Слава Всевышнему, мой будущий муж хотя бы щедрый и экономить на мне не собирается. Я натянула на лицо вежливую улыбку и повернулась к дамам.

— Льена Мира, я буду очень вам признательна, если вы закажете билеты на концерт.

— Разумеется, — повеселела она. — Ещё сто́ит посетить закрытый показ мод, там собирается представить свои последние модели сам Луриáн!

Следующие полчаса мы с компаньонками воодушевлённо составляли планы на ближайшую неделю. Чем загруженней будет мой день, тем меньше останется времени на упаднические рассуждения. К тому же я прекрасно понимала, что мне следует как можно скорее освоиться. Перенять имперскую манеру одеваться и вести себя в обществе, перестать думать о себе как об Айлу.

Ужин нам подали в гостиную, что меня порадовало. Не хотелось бы каждый раз ходить в столовую через весь дворец. Компанию за столом мне составили Сина и Мира. Присутствие Бергана не планировалось: на него даже не накрыли. Дамы поддерживали лёгкий познавательный разговор о кухне центральных областей Кергара, я впервые пробовала говядину и старалась не выдать разочарования. Рыба куда вкуснее, но привыкать так привыкать.

Мы закончили с десертом, когда нас навестил Велон. Компаньонки встретили его улыбками как доброго знакомого.

— Не желаете ли прогуляться по парку, лоу Илайя? — предложил он. — Сегодня чудесный вечер, грех сидеть в четырёх стенах.

Я приняла протянутую руку.

Глава 8

Скоростной лифт спустил нас во внутренний парк. Снаружи оказалось зябко и ветрено. Стемнеть ещё не успело, но уже зажглись фонари. Парк не был похож на привычные мне сады Яроу: по сравнению с тропическим буйством цветов он выглядел однотонно-зелёным и слишком упорядоченным. Ухоженные газоны, подстриженные кусты, фигурные клумбы, ровные бордюры и загадочно белеющие в полумраке мраморные скульптуры. В дальнем конце виднелась чугунная ограда, за которой начинался Грасор. Окна домов отражали закат — казалось, вдали протянули огненную ленту.

Когда мы немного отошли, я обернулась. Чёрная форма охранников превращала их в тёмные застывшие статуи на светлом фасаде.

— Они дежурят здесь весь день? — спросила я.

— И ночь. Хотя парк и закрыт для посещения, но теоретически в него вполне может проникнуть какой-либо излишне любопытный гражданин. К тому же в ограде существует калитка — во-он за теми туями.

— Это очень похоже на тайный ход из дворца, — пошутила я. — Лифт, калитка… За ней, совершенно случайно, нет улицы, где могла бы незаметно остановиться машина?

— Есть, — губы Велона улыбнулись, но глаза остались серьёзными. — Скажу вам даже больше, лоу Илайя: совсем рядом расположена станция подземки. Императоры тоже люди, иногда им необходимо выйти так, чтобы никто не знал.

— Во дворце лоу Айлу всё то же самое, за исключением подземки, — кивнула я. — Скалы очень трудно долбить. И охраны у отца гораздо меньше.

— Увы, — Велон оглянулся на Миру и Сину, которые держались на почтительном расстоянии. — Охрана — это необходимость. Даже без злоумышленников и проныр-газетчиков хватает ненормальных, лезущих в личную жизнь императора. К сожалению, Его Величество сократил количество служащих и теперь ночью во дворце лишь дежурные охранники.

Холодный ветер заставил меня поёжиться.

— Вы замёрзли? — встревожился Велон.

— Пока нет, но не хотелось бы растягивать нашу прогулку надолго.

— Тогда я постараюсь быть кратким. Лоу Илайя, нам предстоит довольно сложный месяц.

— Только месяц? — уточнила я.

— Вы правы, — Велон согласно склонил голову. — После свадьбы одни неприятности закончатся, другие начнутся.

Я выжидательно молчала, и он продолжил:

— Военная кампания унесла жизни более трёх тысяч человек. Полтора месяца непрерывных снегопадов добавили проблем. Некоторые считают, что ответственность за это целиком лежит на Бергане. А кто-то, лоу Илайя, и до войны считал двадцатилетнего мальчика неспособным управлять великой империей. Особенно когда этот мальчик словно нарочно принимает не самые популярные решения.

Велон приостановился и заглянул мне в глаза.

— Вы можете жить затворницей или вести светскую жизнь, заниматься исключительно собой или бурной общественной деятельностью, довольствоваться ролью жены императора или попытаться стать Бергу настоящей супругой. Но я не позволю вам предать его.

Переход от дружеского тона к хлёстким холодным фразам пригвоздил меня к месту. До сих пор я наивно верила, что Бришар Велон симпатизирует мне. Теперь я убедилась: всё, что он делает, оправдано лишь заботой об императоре.

— Думаете, я способна на предательство?

— Я знаком с вами второй день, лоу Илайя. Этого слишком мало, чтобы судить, на что вы способны. Хладнокровия вам не занимать. Мотивы ваших поступков для меня тёмный лес.

Видимо, моё недоумение отразилось слишком явно, потому что он пояснил:

— Это означает — совершенно непонятны.

— У нас говорят «мутное дно».

— Надо запомнить… Лоу Илайя, вам известно, чем занимается Третья служба Кергара?

— Нет.

— Ловит врагов империи, внешних и внутренних. Наказывает тех преступников, кого нельзя осудить законным порядком. Мы — опора трона Алонсо Великого, люди, безгранично преданные императору. Порой мы действуем тайно от него, но никогда — против.

— Зачем вы мне это говорите? — собственный голос прозвучал жалко.

— Потому что вы вызываете не только горячую симпатию, лоу, но и столь же сильные подозрения. Девушка, которая зачем-то в совершенстве выучила кергарский язык. Девушка, которая очаровывает добротой и непосредственностью. Девушка, проявившая интерес к императору как к мужчине.

Мои щёки вспыхнули.

— Льен Велон, вы всерьёз думаете, что я подослана врагами Бергана?

— Подкуплена, — не меняя интонации, ответил он.

— Да вы!.. — я задохнулась от гнева. — Он же даже выбрал не меня!

— Это легко подстроить. Ваша сестра могла действовать с вами заодно, талантливо изобразить отвращение. Всем известен характер Его Величества.

— Только не мне! — я сморгнула злые слёзы. — Я тоже всего второй день в Кергаре! И никто меня не подкупал… Просто… Просто…

Слёзы мешали говорить. Велон не пытался меня утешить, дамы замерли вдалеке.

— Вам должно быть стыдно! — выплюнула я.

— Стыдно мне будет только в одном случае, — Велон величественно выпрямился, напомнив, что в нём течёт императорская кровь. — Когда Берга устранят с вашей помощью, а я не успею помешать. Всё остальное, лоу Илайя, — издержки профессии.

— Как мне доказать, что вы ошибаетесь? — выпалила я в отчаянии.

— Никак, — Велон пожал плечами. — Время покажет. Но если я не прав, лоу Илайя, пообещайте одну вещь. О любой подозрительной ситуации, любой попытке наладить с вами контакт, будь то высокопоставленный чиновник или мелкий служащий, вы незамедлительно сообщите мне. Без проволочек и попыток разобраться самой.

Он вынул из кармана вифон — изящный и, похоже, очень дорогой, в белом с золотом корпусе.

— Здесь уже вбиты мой личный номер, номер моего секретаря и начальника дворцовой охраны. Звонить именно в такой последовательности. На самый крайний случай сбоку есть значок, видите? Герб Рениров. Надавите на него пальцем — пойдёт предупреждающий сигнал, который скажет мне, что вы в опасности.

Я тихонько ахнула и прикрыла рот рукой.

— Не пугайтесь, — уже теплее продолжил Велон. — Надеюсь, до этого не дойдёт, но подстраховаться не мешает.

Золотистый знак на ощупь был чуть шероховатым. Удобно: можно нажать на него, не вынимая вифон из кармана.

— Вы дочь князя, — удивился Велон. — Неужели ни разу не сталкивались с угрозой для жизни? Не привыкли к телохранителям?

— Дело в том, что я — Айлу. На островах всем известно: задеть Айлу — себе дороже. Тронуть же княжескую семью равнозначно самоубийству. Конечно, во дворце есть охрана, но больше для красоты. А когда я училась, то жила на территории закрытого учебного учреждения, где телохранители были не нужны.

Небо над парком стемнело до плотного чернильного бархата. Золотая солнечная лента погасла, искусственный свет фонарей подчеркнул сгустившийся мрак. Велон взял меня под руку и повёл по направлению ко дворцу. Несмотря на напряжённый разговор, я не испытывала к нему неприязни, скорее наоборот. Превыше всего лоу ценили долг и верность.

— Жаль, что у нас не острова, — негромко произнёс Велон. — Последнее покушение на императора случилось этим летом. Наверное, огромные размеры Кергара позволяют думать, что от правосудия всегда найдётся куда сбежать.