Бесплатный фрагмент - Что было дальше?

Пролог

— Так что он в итоге сказал? — задал вопрос рослый молодой мужчина с русой бородой, обращаясь к высокому азиату.

— Блин, Макар, ну ты как Леха стал! Он тебя случаем не кусал?

— Он не кусается, он лижет, — засмеявшись вмешался в диалог плотный кавказец — Давайте вначале из багажника джипа мангал и шезлонги выгрузим, а потом уже будем беседы разводить…

— Ладно, давайте, — Макар, под удивленными взглядами приятелей разом вытащил мангал и пять шезлонгов — Чего смотрите, доставайте продукты и уголь…

— Так, — Нурлан обвел взглядом поляну — А где Рустам? Кто будет шашлык делать?

— Да вон он, — Лёха, развалившись в шезлонге, приоткрыл глаза и ткнул пальцем в сторону исполинских размеров березы. Брюнет, очень похожий на молодого Дмитрия Певцова, стоял обнявшись с ней и что быстро шептал.

— Твою мать, Рустам, ты чего березу обнял? — Нурлан покрутил пальцем у виска — Совсем фляга свистанула?

— Нурик, ну чего ты орешь?! Знаешь, как я давно не чувствовал живого дерева?

— А как же твоя девушка? — приоткрыв один глаз, задал вопрос Лёха, под дружный гогот приятелей.

— Да иди ты на хрен! — чуть картавя парировал Рустам и приблизился к четырем друзьям вольготно расположившихся на весенней полянке и нежащихся в лучах мартовского солнца — Хотите я Лёху сейчас опущу?

— Ну–ка, ну–ка, — не открывая глаз вяло произнес Алексей — Очень интересно.

— Ладно, сам просил, — Рустам широко улыбнулся — Ты же в войсках специального назначения служил?

— Ну типа того, а что? — в голосе молодого человека появился интерес.

— А то, что один мой знакомый служил офицером в войсках специального назначения.

— Ну и что?

— А то, что к войскам специального назначения относятся следующие десять войск: инженерные, хим. защиты, связи, радиоэлектронной борьбы, информационных операций, тыла, железнодорожные, автомобильные, дорожные и трубопроводные.

— Трубопроводные? — Макар широко ухмыляясь посмотрел на растерявшегося Лёху — Бля, дружище, ты что, на самом деле в трубопроводных войсках служил?

— Ага, которые дерьмо перекачивают, — поддержал Макара Нурлан — Он потому такой и говнистый! Ты посмотри на него, он ниже нас на голову, какой из этого пи3дюка спецназовец.

— Вы чего, совсем охренели? — Леха грозно свел брови и поднялся на ноги — Я служил в отдельной шестнадцатой гвардейской бригаде специального назначения ГРУ. Слышите вы, крысы тыловые?! ГРУ! Главное разведывательное управление!

— Ладно, Леха, успокойся, — Тамби хлопнул приятеля по плечу — Мы тебе верим, ты только кувыркаться и прыгать не вздумай. Одно дело задеть башкой Niletto и совсем другое мангал.

— Да конечно ты в ГРУ служил, — Рустам задумчиво почесал бороду — В другие войска тебе никак нельзя.

— Это еще почему? — Алексей ошарашенно обвел взглядом друзей.

— Вот ты Лёха все–таки приторможенный, — Нурлан закатил глаза и осуждающе покрутил головой — Все же понятно и так.

— Кому понятно? Мне понятно? Почему я, например, не мог отслужить «срочку» в дорожных или саперных войсках?

— Да потому, что там пилотки носят, а зная твои наклонности, можно смело предположить, что все твои сослуживцы носили бы обслюнявленные головные уборы, — сквозь смех произнес Нурлан, под гогот Макара и Рустама.

— Так значит?! Ладно, расскажу я вам одну историю, а потом посмотрим, что вы скажете? — Леха сел в шезлонг и ткнул пальцем в Рустама — Иди шашлык делай, я буду громко рассказывать.

— Почему я?

— Потому, что кавказцы ты и Тамби, но ему я не доверяю, он мясо сырым может сожрать!

— Горячее сырым не бывает… — Тамби решил подискутировать, но замолчал под грозным взглядом сурового казаха.

— Давай, Леша, рассказывай свою историю.

— Ну, хорошо, — Алексей плотнее закутался в плед, налил из термоса густой, сладкий чай и сделав глубокий глоток проговорил — Слушайте, мальчишки, мою печальную и поучительную историю.

Глава первая. Спецоперация (рассказ Алексея)

«Это было недавно, это было давно…». Строки старого шлягера очень хорошо подходят к восприятию мной жизни. Казалось бы, я совсем недавно окончил школу, а оказывается, уже 15 лет прошло.

История, которую я хочу вам сегодня поведать, произошла со мной недавно, но очень давно.

Это была первая боевая операция, в которой я выступал в качестве штатного снайпера. Группа была слаженная, за исключением одного штурмовика — Евгения. Он в пятерке был бойцом новым, но до того, как попасть в нашу группу, имел большой опыт контртеррористических операций.

Задача была не простой. Террористы, в черте города, недалеко от железнодорожной станции, держали в заложниках двух мужчин. Мы не знали, кто были эти заложники, какую ценность они представляли… Перед нами была поставлена четкая задача, за определенное время освободить хотя бы одного и сопроводить его до места эксфильтрации.

Мы точно знали лишь несколько вещей:

1. Террористов пять человек, и они вооружены автоматическим оружием и гранатами;

2. Террористы дислоцировались на заброшенном контейнерном складе. В огромном здании с двумя выходами на улицу и возможностью оказаться на крыше по пожарной лестнице;

3. С крыши можно было попасть внутрь здания по вентиляционному каналу.

4. Точный план здания и предполагаемое место нахождения заложников.

Все тактические действия были согласованы. На операцию было отведено несколько минут. Каждый боец знал свое место и функцию в предстоящем действе:

— Евгений должен был «засветиться» перед воротами центрального входа, привлечь к себе внимание террористов, но в бой не ввязываться;

— я должен был занять позицию на углу соседнего здания с которого мог держать под прицелом достаточно большую территорию склада, включая крышу и подходы к центральному и черному входу;

— три оставшиеся штурмовика, должны были ворваться в здание через черный вход, после того, как Евгений отвлечет их внимание на себя.

Таймер был запущен и все вначале шло по плану, но что–то в голове Евгения замкнуло и он, вместо того, чтобы выдвинуться на заранее оговоренную позицию, изменил маршрут и проследовал следом за основной группой, с целью подняться по пожарной лестнице на крышу и оттуда, видимо, попасть внутрь здания.

Все произошло моментально. Террористы оказались с большим боевым опытом. Возле черного входа была устроена засада и, возможно, если бы не действия Евгения, основная группа смогла бы подобраться к противнику незамеченной, и нейтрализовать засаду… но в тот миг фортуна была не на нашей стороне.

Евгений, с тяжелым грохотом поднимающийся по пожарной лестнице, первым получил пулю. Защитная сфера может выдержать выстрел из маломощного короткоствола, но пулю из АК–47 ей не остановить. Я не видел террористов, они были скрыты зданием, находясь за его углом. Но в окуляр снайперского прицела я видел, как разбрасывая мозги, Евгений упал на грязный асфальт, залитый светом холодного осеннего солнца. Остальные ребята погибли на моих глазах, встреченные кинжальным огнем противника, находящегося в тени здания.

Всё! Операция провалена. По всем законам контртеррористических операций, во всех странах мира, я бы должен был отступить на ранее оговоренные позиции, признав поражение…

Только ни в этот раз. Таймер отсчитывал секунды, кровь кузнечным молотом стучала в висках, на ладонях выступил пот, а в ушах звучали слова погибших товарищей: «Убей их, брат! Ради нас, убей их всех!»

Я бросил уже не нужную и тяжелую снайперскую винтовку, и вооруженный лишь штатным пистолетом, бросился к валяющемуся на асфальте автомату Евгения. Подхватив оружие, я увидел лежащую невдалеке свето–шумовую гранату и тут же ей воспользовался, кинув за угол дома, где еще располагались террористы.

Оглушенные и ослепленные они не смогли оказать достойного сопротивления. Несколько пуль, выпущенные вслепую, лишь по касательной задели меня, не повлияв на мою боеспособность. Я перестал стрелять в уже мертвые тела террористов, только когда закончились патроны в рожке автомата.

Секунды тонким ручейком утекали, и я понимал, что два оставшихся противника, находящиеся в здании, осознают, что я уничтожил их напарников и стоит мне войти в здание, как я окажусь под прицелом автоматов двух опытных боевиков. Стараясь не шуметь, я поднял с растрескавшегося асфальта старый, но проверенный временем автомат АК–47 и стал ждать действий террористов.

Понять, что происходило в их головах, не сложно.

Вначале они ждали, что я ворвусь в здание через черный вход, но, когда по истечении минуты я так и не появился, логика подсказала им, что скорее всего я хочу зайти к ним со спины, через центральный вход!

Время истекало. На цыпочках я вошел в здание через черный вход, стараясь держаться тени. Первого террориста я увидел сразу. Он находился на эстакаде, идущей по периметру здания, а вот второй террорист в поле моего зрения не попал.

Автомат выплюнул короткую очередь и безвольное тело противника растянулось на железном настиле эстакады. Боковым зрением я заметил движение справа и на долю секунды раньше успел выстрелить во второго террориста, оказавшегося значительно ближе, чем я предполагал. Пуля навылет пробила его голову, а до завершения операции оставалось еще 12 секунд.

Прошло уже не мало лет, но у меня всякий раз стоит ком в горле, когда я вспоминаю эти события.

К чему я это все рассказал, спросит кто–то из вас? Что же, объясню. Мы редко общаемся «вживую» со своими родными, близкими и друзьями. Логично думая, что будет день, будет и пища, совершенно не задумываясь о том, что дни не бесконечны, а время скоротечно.

Вчера было не до этого, сегодня не получилось, а завтра может уже и не наступить… И это тоже логика. Не лишайте себя живого общения, не обкрадывайте сами себя.

***

— Ну, как вам история, мальчишки? — Леха вновь отхлебнул из кружки и внимательно посмотрел на замолкших приятелей.

— Лёша, — голос Макара сорвался, он откашлялся и вновь обратился к другу — Алексей, ты что, принимал участие в боевых операциях?

— А ты из рассказа не понял?

— Понял, почему не понял, — Макар опустил глаза к земле — Просто ты никогда об этом не рассказывал…

— Случая не было, Илья, — Лёха толкнул приятеля кулаком в мощное плечо — Ты пойми, человек, который реально воевал и проливал свою и чужую кровь, не будет об этом рассказывать при любой возможности. Он попытается это спрятать в глубине своей души и реже вспоминать эти страшные события.

— Да я понимаю, — Макар пожал плечами — Просто странно как–то получается, вроде дружим, общаемся, гостей передачи вместе троллим, а по факту получается, что я ничего о тебе не знаю. Так, малость какую–то, верхушку айсберга, не более того.

— Ну ты как ребенок в самом деле, — сдерживающий все это время смех Нурлан рассмеялся, глядя в наивные глаза Макара–Ильи — Ты так и не догадался?

— Догадался, почему не догадался?! — Макар вопросительным знаком посмотрел на улыбающихся Рустама и Тамби — А о чем я, кстати, догадался?

— Да о том, что Лёха очень литературно, чего я от него не ожидал, описал события, которые произошли с ним не в реальной жизни, а в онлайн игре «CS GO»[1], — Нурлан вытер ладонью выступившие от смеха слезы — И слава Богу!

— Ну ты Лёша и гондон, — переворачивая шашлык, чуть растягивая слова с кавказским акцентом, произнес Рустам — Но история мне понравилась, я вначале тоже не сразу понял…

— То–то же! Мало того, что вы меня на передаче тупым называете, вы еще меня и доблестного армейского прошлого хотите лишить…

— Гад ты братуха! — Макар в притворной обиде отвернулся от друга — Не хочу с тобой разговаривать.

— Э–э–э, — Нурлан погладил Илью по спине — Макар обижаться?! Макар больше не дружить с Лёхой?!

— Макар злой, — от мангала послышался насмешливый голос Рустама — Макар порвать Лёха как гондон…

— Ты уже достал меня гондоном называть, — сделав очередной глоток чаю, вяло огрызнулся Алексей — Я вообще не понимаю, как они на них в Венеции плавают?

— Вот ты Лёша тупой, — Илья улыбаясь развернулся к Черпакову — В Венеции на гондолах плавают, а не на гондонах.

— Сам ты тупой, Макар, — Алексей с ухмылкой посмотрел в лицо Илье — И старые анекдоты не знаешь.

— Кто из вас тупее, можно легко проверить, — Тамби развернул шоколадный батончик и практически целиком запихал его в рот.

— Был бы бабой, цены бы тебе не было! — проследив за исчезающим во рту батончиком, в полголоса прокомментировал Нурлан.

— Был бы пидором, тоже высоко бы котировался! — не упустил возможности уколоть Тамби Черпаков.

— Если бы я был пидором, я был бы мускулистым и всех вас поимел, шутники. Комики–гомики…

— Завелся, –Илья хлопнул рукой по колену — Ты что–то про определение тупости начал говорить?!

— Да, но теперь не скажу, пока они передо мной не извинятся.

— Тамби, я сейчас, блин, бате позвоню, — переворачивая над углями шампуры и чертыхаясь, подал голос Рептилоид — Хочешь почувствовать себя Титомиром?

— Не хочу, спасибо, — Тамби покрутил головой, выискивая место, куда бы выбросить обертку из–под батончика, но, решив не мусорить, аккуратно положил в карман — Идея следующая, пусть Макар тоже придумает новеллу и расскажет ее нам, а мы уже сделаем вывод, кто из вас лучше владеет возможностями своего серого вещества.

— Серого? — Алексей бросил в сторону Ильи подозрительно–насмешливый взгляд — У него там коричневое…

— О–о–очень, блин, смешно, — Илья поднялся и навис над Алексеем — Я сейчас тебя вместе с шезлонгом в мангал запущу.

— Макар угомониться, Макар добрый, — Нурлан успокаивающе похлопал Илью по лопатке — Макар придумать рассказ, а мы внимательно слушать, какой Макар умный.

— Кстати, — Илья вновь сел в свой шезлонг — По сути, в «ЧБД» мне и Черпакову отведена роль двух глупыхх и недалеких особей. Лёха своеобразная пародия, собирательный образ на тупых военных, а я проецирую в себе все стереотипы, связанные с моими антропометрическими данными. Большой и сильный — значит тупой. Сила есть, ума не надо…

— Э–э–э, — Нурлан закрутил головой — Откуда умные слова раздаются? О, ёптыть, Макар, это из тебя, ты что, Паташова сожрал?

— Сожрал это ко мне, — ухмыльнулся Тамби доставая второй шоколадный батончик — Рустик, когда уже шашлыки будут.

— Скоро, — ответил Рустам, помахивая куском картона над мангалом — Только я так думаю, что Макар должен рассказ придумать на заданную тему, чтобы все честно было.

— Полностью согласен с шашлычником, — Черпаков махнул рукой в сторону Рустама — Я же на конкретную тему рассказ придумал, вот и он пусть также.

— Не–не–не, — Нурлан отрицательно покачал головой — Заданная тема, особенно если она далека от Макара, поставит его в тупик. Оно нам надо? Нет! Давайте просто накидаем ему то, что должно присутствовать в рассказе и он, уже как хочет, обыграет это?!

— Я согласен. И я не возражаю. Обеими руками за! — голоса одобрения посыпались со всех сторон.

— Отлично, — Нурнал вскинул перед собой ладони с длинными аристократическими пальцами — Условия следующие. Мы говорим Макару, какие слова или действия должны быть в рассказе. Он озвучивает свое творение и тогда мы уже сравниваем, у кого лучше работает фантазия и, как следствие, мозг.

— Еще одна поправочка, — подал голос Алексей — Финал рассказа должен иметь нелинейную логичность!

— Чего?

— Это как?

— Сейчас объясню. Вот, допустим, рассказ о профессоре истории. Все повествование строится на его персоне и все что связано с ним, в финале он, например, задает студенту вопрос на экзамене: «Сколько греков защищало Фермопилы?», студент в свою очередь отвечает: «Триста!»…

— …отсоси у тракториста! — не сдержавшись выкрикнул Тамби.

— Спасибо, — Алексей невозмутимо кивнул головой товарищу — Вот именно что–то такое я и имел ввиду!

— Необычная концовка, — вполголоса озвучил Макар — Ладно, давайте так.

— Отлично, — Нурлан привлек к себе внимание — Резюмирую. Каждый из присутствующих, озвучивает то, что должно присутствовать в рассказе Макара. Основным условием также является необычность концовки рассказа. Пока ребята думают, может поделишься чем–нибудь?

— Чем?

— Деньгами, например, раз новостей нет.

— Очень смешно!

— Повторяешься, — ни к кому не обращаясь, с закрытыми глазами, прокомментировал Черпаков.

— Ты достал уже, понял! — Илья толкнул Алексея в плечо не рассчитав силу, и Черпаков опрокинулся в подтаявший снег вместе с шезлонгом.

— Ять, Макар, ты совсем уже того? — Алексей поднялся с мокрой земли и принялся отряхивать испачканные на коленях джинсы — Штаны три тысячи стоят.

— Извини, я просто силу не рассчитал, — Илья засмеялся — В общем, Лёха, прости, но сам виноват!

— В общем и целом! — поправил Илью Черпаков.

— С хера ли ты все время эту ересь втираешь? — Илья поставил на место упавший шезлонг — Откуда ты это взял, что слово «в общем» всегда должно идти в паре со словом «и в целом»?

— Это, Макарушка, правило русского языка.

— Нет такого правила.

— Так–так–так, — Нурлан, скрывая улыбку, потер подбородок — Филологический диспут между Макаром и Лёхой, кто бы сказал мне это еще вчера, не поверил бы.

— А если я тебе докажу, что словосочетание «в общем», может применяться без «и в целом», тогда признаешь, что ты глупее меня?

— Я и сейчас это могу признать. Не стыдно быть глупее кого–то, стыдно быть тупым! Хотя, — Лёха провел пятерней по волосам — Если за образ тупого и недальновидного гопника платят приличные деньги, то и хер с ним! Давай, приводи свой пример.

— Я приехал из Белгорода в Москву в общем вагоне. Как тебе такой поворот, Илон Маск?

— А почему ты в общем вагоне приехал? — Черпаков уставился на Илью глупо приоткрыв рот.

— Ну, потому, что не было билетов в купейный и плацкартный вагон, например.

— А общий вагон, значит, был с выбитыми стеклами, дырками в обшивке и потерявшем свою конструктивную целостность?

— Нет. С чего такой вывод, вагон был целым…

— В–о–о–от, — Черпаков назидательно поднял вверх указательный палец — Вагон был общим и целым. То есть, ты приехал в общем и целом вагоне.

— Тьфу ты, ять! — Илья сплюнул и обратился к Нурлану — Как с ним разговаривать?

— Я не знаю, братан, — Нурлан пожал плечами — Я стараюсь с ним не общаться и думаю, что данный разговор выявил, кто из вас тупее.

— Нурлан, — вяло произнес Черпаков повернувшись лицом к приятелю — Мы с тобой друзья?

— Конечно друзья! — Нурлан состроил на лице гримасу непонимания — К чему этот вопрос?

— К тому, — Алексей отвернулся, откинул голову на спинку шезлонга и прикрыл глаза — Есть такая поговорка: «Скажи мне кто твой друг и я скажу, кто ты!».

— А?! — Нурлан впал в легкий ступор, переваривая полученную информацию — Так это, я же не тебя имел ввиду, а Макара.

— Меня что ли? — Макар возмущенно ткнул себя пальцем в грудь.

— Нет, не тебя, другого Макара, ты его не знаешь!

— Вот уроды, — Илья осуждающе покрутил головой — Давайте ваши слова, буду рассказ придумывать.

— Мое слово «армия», — недолго думая, выкрикнул Тамби — Пусть теперь Лёха помучается, выбирая новое слово.

— Да чего там думать? — зажмурившись и подставив лицо мартовскому солнцу, пробубнил Черпаков — Мое слово «куннилингус», причем неудавшийся.

— М–да, ничего другого я от тебя и не ожидал, — Макар осуждающе посмотрел на Алексея, а затем перевел взгляд на Тамби — И как теперь связать «армию» и «куннилингус»? Интересный букет собирается.

— Придумай, — Тамби пожал плечами — Ты же не тупой…

— Если я окажусь тупым, я тебе нос сломаю! И Черпакову, хотя…

— Так, — грассируя крикнул Рустам — Мое слово «букет».

— Ты оригинален, Рустам, — Нурлан подмигнул Илье — Совсем засада получается. Ладно, давай тогда моим словом будет «Ломоносов».

— Хорош–о–о–о, — протянул Макар, прошелся вдоль ряда шезлонгов, невидяще посмотрел на то, как ловко Рептилоид управляется с шампурами, а затем улыбнулся, сел обратно в шезлонг и улыбаясь, сказал — Есть рассказик, причем на удивление легко родился. Слушайте.

Глава вторая. Букет (рассказ Макара)

Василий забежал в кабинет к архитекторам, в надежде застать начальника отдела, но тот уже ушел на обед. Он обвел помещение взглядом, отметил, что в кабинете находится только Саныч, а затем его взгляд зацепился за красивый букет роз, стоящий на крайнем столе.

— Привет, Саныч! — Василий пожал руку архитектору — У Насти Пиринас появился новый воздыхатель?

Саныч флегматично посмотрел на букет цветов в бумажной упаковке, потом перевел взгляд на Васю, снова посмотрел на букет, в голове у него что–то сложилось и он в характерной, певуче–тягучей манере ответил:

— Да нет, это она знакомому помогла сделать дипломный проект, и он ее, таким образом, отблагодарил!

— Хм… — в глазах Василия мелькнули озорные искорки — Ну, ладно, передай Паше, что я его искал. Хотя нет, не говори, я еще, пожалуй, зайду.

Покинув кабинет архитекторов, он, тут же, завернул в соседний, в котором чинно обедал молодой конструктор.

— Баравсдес, Маргар–джан! — переврав армянское приветствие, Василий поздоровался с молодым человеком.

— Привет! Какими судьбами? — спросил Маргар, пожимая протянутую ладонь.

— Марик, не найдется стикер и степлер на пару минут?!

Маргар пошарил на столе и протянул требуемое. Вася что–то быстро написал на лимонно–зеленом листке, сложил бумажку в несколько раз и пробил ее степлером.

Через час Василий вновь зашел в кабинет к архитекторам. После разговора с Павлом, проходя у рабочего стола Анастасии, он мимоходом спросил:

— У тебя появился новый поклонник?

Настя растерялась, захлопала длинными ресницами своих прекрасных глаз василькового цвета и тихо ответила:

— Ну, что–то вроде того… — при этом она очаровательно улыбнулась, давая понять, что ее слова не стоит воспринимать всерьез.

— А в записке что написано?

— В какой записке? — удивилась вопросу Настя.

— К бумажной обертке, изнутри, крепят записку! — безбожно врал Василий, смотря на девушку искренним взглядом — Для того такую обертку и используют, никто не будет дырявить степлером прозрачный полиэтилен.

— Никакой записки не было, — быстро ответила растерявшаяся Настя, заметив, как к их разговору стали прислушиваться находящиеся в кабинете сотрудники — Это букет не от поклонника, это такая благодарность.

— Так не было или ты не смотрела?

— Я не смотрела. Но я уверена, что там ее нет.

— Не возражаешь, если посмотрю? — задал очередной вопрос Василий, незаметно пряча между средним и указательным пальцем свернутую бумажку.

— Ну, посмотри, если хочешь… — Настя пожала плечами, разговор и внимание окружающих уже стали ее напрягать.

Василий, прищурившись, провел ладонью по внутренней части обертки, затем удовлетворенно кивнул, сделал движение, будто что–то отрывает и протянул Насте сложенный втрое листок бумаги.

— А говоришь, обычная благодарность…

Настя в недоумении развернула записку и про себя прочитала строки написанные четким, ровным почерком: «Я никогда и ни при каких обстоятельствах не скажу эти слова вслух, даже буду все отрицать, но хочу, чтобы ты знала: ТЫ САМАЯ КРАСИВАЯ И Я ТЕБЯ ЛЮБЛЮ!».

— Ну, чего там написано? — тут же задала вопрос одна из девушек сидящая рядом с Настей.

— Да ничего особенного, пишет, спасибо за то, что помогла сделать диплом.

У навостривших уши сотрудников тут же пропал интерес и только в дальнем углу кабинета хрюкнул Саныч. То ли догадавшись, откуда взялась записка, то ли просто во сне…

***

Весь день Настя думала о записке Николая, всякий раз вспоминая его высокую широкоплечую фигуру и обезоруживающую улыбку на красивом мужественном лице. Вечером, после ужина, разместившись со своим молодым человеком на диване перед телевизором, она завела разговор «ни о чем», постепенно переводя его на персону Николая.

— Андрей, а помнишь, ты просил меня помочь написать дипломный проект твоему знакомому?

— Кольке?! Помню и чего?

— Ничего, я помогла, он мне букет подарил.

— Вот жмот. Хотя, он парень компанейский, может после защиты в полной мере отблагодарит! — Андрей хлопнул Настю по бедру и заржал.

— А чего смешного? — Настя, удивленно подняв брови, посмотрела на Андрея — Или, думаешь, я в него вкусе?

— Ничего я не думаю, — Андрей поднял в защитном жесте руки — Ты у меня самая красивая.

— Угу, — Настя кивнула головой, а про себя подумала: «Не только у тебя!». Настя действительно была эффектной девушкой: высокая, стройная, длинноногая, с узкой талией, подчеркивающей крепкие бедра и налитую грудь — А ты Николая, откуда знаешь?

— Коляна?! Он учился на год младше нас, мы с ним в одну университетскую секцию борьбы ходили.

— Он еще и борец…

— Ага. Борец, культурист и просто очаровательный парень! — подхватил Андрей и снова задорно засмеялся.

— Да чего ты ржешь–то, как Сахарян?

— Что за Сахарян?

— Да есть у нас один мужчина на работе. Смеется очень громко…

— Что у тебя с ним?

— С кем? — Анастасия растерялась, подумав, что Андрей стал подозревать ее в симпатии к Николаю.

— С Сахаряном!

— Фу! Дурачок, — Настя облегченно рассмеялась — Он мне в отцы годится…

— Ну, смотри у меня! — пристально глядя на Настю сурово произнес Андрей.

— Чего я там не видела, Отелло? — Настя вскочила с дивана, но быстрым броском Андрей поймал девушку, закинул ее на плечо и потащил в спальню, приговаривая:

— Сейчас покажу, моя маленькая развратница, чего ты там не видела! — он вновь шлепнул ее по ягодицам — Мне повестка из военкомата пришла, через две недели в армию, так что я буду использовать любую возможность побыть с тобой наедине. Завтра еще на медицинскую комиссию идти…

***

— Маша, а как, по–твоему, Коля красивый? — девушки обедали в кафе неподалеку от офиса, и Настя рассказала подруге историю с запиской в букете, а потом задала вопрос.

Мария мгновение подумала, ковыряя вилкой в тарелке, вспоминая образ молодого человека, которому они с Настей помогали написать дипломный проект:

— Да, пожалуй, красивый… но какой–то нерешительный.

— В каком смысле, нерешительный?

— В том смысле, что ведет себя, как мужчина, который никогда не был с женщиной…

— А–а–а, — протянула Настя, кивая головой своим мыслям — Ты в этом плане.

Настя вновь весь день думала о Николае и его послании. В ее душе царили неуверенность и смута. Она представляла себя в крепких объятиях Николая и при этом испытывала чувство стыда за свои желания и перед собой, и перед Андреем.

После работы, Настя решила ехать домой, в Ломоносов, не на маршрутке, как обычно, а на электричке. Благо Балтийский вокзал располагался недалеко от офиса.

***

Девушка и молодой человек держась за руки брели в лунном свете, вдоль линии прибоя. Она чувствовала своей ладошкой силу его кисти. Николай излучал уверенность, мощь и силу. С ним Настя чувствовала себя как за каменной стеной, даже ночью, на диком черноморском пляже. Они уже зашли достаточно далеко, чтобы скрыться от глаз случайно забредшего на побережье туриста.

— Давай здесь! — не то предложил, не то приказал Николай и расстелил на песке флисовое покрывало — Снимай все!

Николай отступил на несколько шагов назад, чтобы видеть Настю полностью. Смущаясь его взгляда, она развязала тесемку на шее, и легкое платье упало к ее ногам. Николай с возбуждением смотрел на стройную длинноногую фигуру девушки, его грудь вздымалась в возбуждении, перекачивая декалитры воздуха за минуту.

— Их тоже сними, — молодой человек показал рукой на тонкую линию трусиков и в свой черед стащил через голову футболку — И ляг на спину!

Настя, полностью обнаженная, лежала на спине, чувствуя через покрывало тепло нагретого за день песка. Николай отбросил в сторону футболку, шорты и плавки, представ перед девушкой, в чем мать родила. Она смотрела на его рельефный торс, сильные ноги и возбужденное естество. Лунный свет, шум прибоя и ветер, гуляющий в кронах кипарисов, создавали антураж Эдема, в котором она была Евой, а он — Адамом. Николай встал на колени у ее ног, мозолистая ладонь нежно коснулась ее загорелой, матовой кожи, вызывая мурашки. Его губы притронулись к Настиной ступне, а затем стали подниматься выше и выше. Подъем, щиколотка, икра, колено, бедро… Каждое его касание отзывалось теплой волной наслаждения в ее жаждущем теле. С губ Насти сорвался стон, она была в предвкушении, вот–вот его губы коснутся сокровенного… Но неожиданно молодой человек остановился и что–то произнес. Девушка, не расслышав его слов, приподнялась на локти и посмотрела себе между ног, где на фоне иссиня–черной ночи белело лицо Николая. Он смотрел на нее, выпучив глаза и не своим, каким–то гнусавым голосом произнес:

— Девушка, просыпайтесь, станция Ораниенбаум, конечная!

Настя резко открыла глаза и увидела перед собой железнодорожного контролера, который тряс ее за плечо, приговаривая:

— Девушка, электричка дальше не пойдет.

— Блин, на самом интересном месте! — в сердцах выкрикнула Анастасия в лицо мужчины, подхватила свою сумку и стремглав вылетела из вагона электрички, оставив за спиной ошарашенно смотрящего ей вслед контролера.

***

— Сегодня был в военном комиссариате на медкомиссии, дурдом в прямом и переносном смысле, — Андрей помогал расставлять Насте чистые тарелки и рассказывал о пережитом приключении — Выходит от терапевта парень и за макушку держится, говорит, что его терапевт измерительной рейкой по башке била, когда рост измеряла, представляешь?!

— Зачем? — Настя оторвалась от своих мыслей увлеченная интересным повествованием.

— Затем, что у парня рост 185 см, а она его била по голове, пока он не пригнулся и измерительная рейка не показала рост 183 см.

— Что за бред, зачем это надо?

— Вот и я заинтересовался. Парень с шестнадцати лет проходил медицинскую комиссию и у него, на протяжении шести лет в графе рост стояла отметка 185 см. А тут его, как и меня, после института, призывают в армию, а в армии, оказывается, солдату при росте 184 см и выше полагается продовольственная пайка в полтора раза больше. Вот терапевт и лупит рейкой по голове, чтобы как можно меньше призывников было ростом 184 см и выше.

— Действительно, дурдом.

— Это что, один призывник решил окулисту пожаловаться на плохое зрение. Так окулист просто ему глаза альбуцидом закапал. У него после этого зрение расфокусировалось, а нас, после медицинской комиссии, заставили тесты проходить и в аудитории, периодически, слышался голос этого парня: «Мужики, бля, что в восьмом вопросе написано? А в девятом?»

Андрей весь вечер рассказывал смешные истории об армии, а Настя думала, как она будет жить целый год, когда он уйдет отдавать долг Родине?

***

— Привет, это я, — Настя услышала в трубке мобильного телефона голос Николая и ее сердце затрепетало, как бабочка, попавшая в паутину — Можешь меня поздравить, я защитил дипломную работу на отлично.

— Привет, поздравляю!

— Спасибо. Ты что завтра вечером делаешь?

— До шести работаю, потом свободна, а что?

— Да вот, хочу пригласить тебя отметить получение мною высшего образования. Выбор места отдаю на твой откуп.

— Хм… ты уверен? А то ведь я могу предложить ресторан, на ужин в котором может уйти половина зарплаты обычного проектировщика.

— Я надеюсь на твою рассудительность, — в трубке послышался смех — Как у Андрея дела?

— Через неделю в армию…

— Жаль, — в голосе Николая почувствовались нотки горечи — Когда теперь с ним увидимся, непонятно.

— Я тоже вчера об этом думала, — поддержала тему разговора Настя — Думаю, как–нибудь переживем, а?

— Конечно, что такое один год?! Переживем!

— Слушай, давай завтра просто погуляем и кофе попьем?! Не хочу я тебя на деньги выставлять.

— Давай, я не против, а где погуляем?

— В Ломоносовском парке…

— Блин, — в трубке вновь раздался смех — Подловила. Главное на последнюю электричку не опоздать…

***

Настя и Николай приятно провели время в компании друг друга. В ее обществе он полностью раскрепостился и оказался прекрасным рассказчиком: начитанным и эрудированным. Прогуливаясь по тёмным аллеям парка, Настя, держа Колю под руку, наслаждалась его голосом и теплом его тела. Она решила для себя, что сегодня обязательно вначале поговорит с Николаем и, если он действительно испытывает к ней такие глубокие чувства, она расстанется с Андреем. В двенадцатом часу Николай проводил Настю к подъезду ее дома, и она решилась начать разговор, который ее так волновал:

— Коля, прежде чем мы попрощаемся, я хочу, чтобы ты мне открылся!

— Ты о чем, Настя? — в глазах Николая появился страх и отрешенность.

— О том! О любви, которую ты скрываешь и никогда и никому не откроешь! Я хочу, чтобы ты был со мной честным и откровенным, пожалуйста, скажи мне то, что ты никогда никому не скажешь! — жадно–вопросительный взор васильковых глаз устремился к лицу Николая, и он сдался.

— Ладно, я тебе скажу, но пообещай, что это останется только между нами.

— Обещаю.

Николай набрал полную грудь воздуха, а затем на одном дыхании выпалил:

— Я уже давно люблю Андрея!

***

— Ох, ёпта, как ты закрутил–то концовку, — Алексей с уважением посмотрел на Илью — И не состоявшийся куннилингус хорошо обыграл…

— И Ломоносов, — Нурлан хлопнул приятеля по плечу — Я вообще–то ученого имел ввиду, но ты молодец, ловко выкрутился.

— Ну что, получается Лёха тупой, а не Макар?! — добавил «ложку дёгтя» ухмыляющийся Тамби — Я, если честно, ставил против Макара…

— Это еще вопрос, кто из нас тупой, — Илья почесал живот и оглядел присутствующих — Уж если критерием оценки «не тупости» выступает возможность в кратчайшие сроки придумать новеллу с нетривиальным финалом, то мы с Алешкой — Илья огромной ладонью растрепал волосы на голове у Черпакова, который лишь скривился от его действий — Этот экзамен прошли. А вот вы втроем нет.

— Понимаешь, Макар, — голос Нурлана стал бархатно–вкрадчивым — Мне этот экзамен проходить не надо. Априори. Понимаешь?

— А Тамби и Рустаму?

— И им тоже.

— Это еще почему? — подал голос Рустам — Вы чего, зассали? Лёха с Макаром рассказы с ходу придумали, а мы не можем и отнекиваемся, что мы и так умные и нам ничего доказывать не надо?

— Типа того.

— Нет, Нурлан, — Тамби поддержал Рептилоида — Возможность создавать новеллы это своеобразный творческий, а не умственный тест, потому будет честным, если мы проведем своеобразный конкурс.

— Творческий?! — уточнил Нурлан.

— Именно, — Тамби кивнул в ответ — Творческий конкурс на лучший рассказ.

— Хорошо, согласен. Я всё равно его выиграю, — Нурлан, ехидно засмеявшись, не заметил, как заговорщицки переглянулись Тамби, Черпаков и Илья — Давайте тогда продолжим. Кто будет следующим?

— Давай я, чего тянуть хвоста за кота, то есть наоборот, — Тамби звонко хлопнул в ладоши и потер руки — Накидывайте слова.

— Ночь! — выкрикнул Рустам.

— Улица! — подхватил Черпаков.

— Фонарь! — следом крикнул Макар.

— Аптека! — глядя на растерявшегося Тамби с ухмылкой произнес Нурлан и продолжил — Я покупаю вазелин, за мной стоят два человека.

— Ну давайте серьезнее, — изображая обиду пробубнил Тамби — Чего вы как петушары?

— Сам ты петушок, — крикнул Рустам — Я свое слово озвучил «ночь».

— Аналогично, — индифферентно изрек Черпаков — Мое слово «улица».

— Я, пожалуй, упрощу твою задачу Тамби и поменяю «аптеку» на «больницу».

— Очень облегчил, Нурик, спасибо тебе огромное.

— Не благодари, старик.

— А ты, Макар? — Тамби посмотрел на Илью.

— Слушай, а я хоррор хочу услышать. Заставь меня прочувствовать ужас.

— Слово какое?

— Пусть будет: «фонарь».

— Ладно, дайте мне немного времени подумать, — Тамби прикрыл глаза, закрыл уши руками, чтобы не отвлекаться на посторонние звуки и через несколько минут, глухим, могильным голосом начал повествование.

Глава третья. Ночью (рассказ Тамби)

Шорох за окном вырвал его из объятий сна, как дерзкий, неукротимый ураган вырывает вековые деревья и разрушает каменные дома. Жестко и бескомпромиссно. Он рывком поднялся с кровати и бросился к окну. Лунный свет, пробивающийся через неплотно закрытые жалюзи, осветил крепкого поджарого мужчину среднего возраста с ранней сединой в волосах, напряженно всматривающегося в пейзаж за окном.

Мужчина боялся, Он чувствовал страх, который поднимался из глубины его души и этот страх превращался в ужас, потому что Он не мог понять его причину. Посмотрев на раскинувшуюся под окном улицу, Он не увидел ничего, что могло бы объяснить природу столь дикого, первородного ужаса, поднимающегося девятибалльными волнами из живота, подкатывающего комом к горлу и давящего на мочевой пузырь. Ни–че–го! Все как обычно, улица на окраине небольшого городка, подсвеченная тусклым светом луны и не менее тусклым светом уличных фонарей, проецирующих желтые пятна на потрескавшийся асфальт. Спокойный, обыденный вид из окна должен был успокоить, загнать неизвестно откуда вылезший страх в дальние уголки души, сердце должно было снизить частоту своих сокращений, кровь должна была перестать стучать барабанной дробью в висках, а тело сотрясать крупная дрожь. Он должен был выдохнуть, списать все на выдавшийся тяжелым день. День, когда его ребенка госпитализировали с пищевым отравлением и жизнь этого маленького, безгрешного существа висела между жизнью и смертью от катастрофического обезвоживания. Казалось бы, все хорошо, ребенок жив и идет на поправку в больнице под присмотром мамы. Он просто сейчас должен лечь в кровать, чтобы утром проснуться и с улыбкой вспомнить ужас, который пережил ночью. Почему же страх не уходит, почему хочется спрятаться и скулить от страха? Неужели с ребенком что–то случилось?

Мужчина быстро оделся и выскочил на улицу, ребенок с женой лежали в палате–люкс, и Он мог прийти к ним в любое время дня и ночи. До больницы было пятнадцать минут пешком, городок был маленьким, старым и убогим, как ржавая царская полушка, найденная им в детстве. Теплый ветер, луна, шелест листвы должны были успокоить, прогнать страх, приглушить панику, но запахи, приносимые ветром, холодный цвет луны и старческий шепот листвы, которая доживает свои последние деньки, лишь нагнетали, заставляли все его естество корежится от паники, делая ноги ватными, движения вялыми и неточными, сбивая с шага, сбивая с мыслей, сбивая с цели.

Крик! Душераздирающий женский крик. Детский плач, оборванный на высокой ноте! Боль! Кругом боль и страх! На центральной площади, с которой уже был виден фрагмент фасада больницы, были Они. Их было много, одни врывались в дома, разбивая своими мускулистыми, покрытыми бурой шерстью плечами двери в щепки, другие кидались на людей, в ужасе выпрыгивающих из окон своих квартир, и рвали их мощными лапами, вгрызаясь в плоть желтыми клыками. Третьи задирали окровавленные морды к полной луне и рык, издаваемый их лужеными глотками, приводил в благоговейный трепет. Они были олицетворением Ужаса и Страха, огромные, мощные и безжалостные. Монстры, Хищники, Звери, идеальные Убийцы!

Мужчина остановился на краю площади, в тени одинокого тополя, парализованный увиденным. Вид разорванных тел, запах свежей крови и внутренностей оглушил его, как обух топора по темечку. Он облокотился на ствол дерева, подавляя рвотный позыв, и посмотрел под ноги. Под ногами лежала оторванная детская голова, непонятно как оказавшаяся возле тополя.

Ребенок! Жена! Если Хищники ворвутся в больницу — придет конец всему! Конец Жизни, конец Любви, конец Надеждам. Мужчина посмотрел на площадь и увидел, что один из Монстров бежит ко входу в здание больницы и бросился следом за ним. Пробегая через площадь, Он не думал о том, что Хищники набросятся на него и разорвут на части. Ярость, дикая, всепоглощающая ярость бурлила в крови, выжигая остатки страха, придавая силы и требуя крови. Он метеором пробежал мимо двухметровых исполинов, которые не обратили на него никакого внимания, увлеченные своим кровавом делом. Мужчина ворвался в холл больницы, отставая от Монстра всего на пару метров. Хищник обернулся на звук, раздавшийся за спиной, увидел его и бросился вверх по лестнице.

Догнать! Вцепиться зубами в глотку! Столкнуть в лестничный пролет, но не дать Ему добраться до последней палаты на пятом этаже. Хищник был могучим, с рельефными мышцами и широченной спиной, покрытой густой бурой шерстью. Он видел эту спину перед собой и пытался дотянуться до нее. Он понимал, что шансов, справиться с этим исполином, нет никаких, и скорее всего Он погибнет, а потом погибнут его жена и ребенок…

Монстр преодолел последний лестничный пролет, оглянулся на своего преследователя, и Он увидел в его глазах океан страха и ужаса. Исполин, скуля и прикрывая голову мощными лапами, упал на пол. В зеркале, висящем на стене, которое ранее было закрыто монстром, отражался Хищник на голову выше и шире в плечах любого из ранее виденных на площади, с лапами, перевитыми крепкими жгутами мышц, угрюмым оскалом и сединой в черной шерсти…

***

— Бляха, Тамби, это было сильно, — после того, как Тамби закончил рассказ, несколько секунд стояла гробовая тишина и только сейчас Макар осмелился ее нарушить — Я эти внутренние переживания и страхи главного героя кожей прочувствовал…

— Прочувствовал он, — тяжело вздохнув изрёк Нурлан — Прикинь, что мы с Лёхой ощущали?! В отличие от тебя, у нас есть дети и мы в полной мере понимаем и осознаем, какого это, когда ничем не можешь помочь своему ребенку…

— И не говори, — Алексей повернул лицо к Тамби — Всё настроение испортил! Но финал рассказа эпический.

— Классный рассказ, — от мангала вновь послышался голос Рустама — Я тут с мясом вожусь, а он там про разорванные тела, кровь и кишки рассказывает. В тему! Что, Нурлан, сможешь придумать что–нибудь позабористее.

— Конечно, ты что, во мне сомневаешься?

— Ну, есть немного, — смеясь ответил Рептилоид и бросив лукавый взгляд на Черпакова, продолжил — Поверь, мне тут со стороны видно больше, чем тебе.

— Ой, Рустик, не сотрясай воздух. Давайте не будем переливать из пустого в порожнее, говорите ваши слова.

— М–м–м, — Черпаков, перед этим что–то писавший в смартфоне, отложил его в сторону и наигранно задумавшись озвучил — Мое слово: «оральный секс».

— Алексей, вообще–то это два слова. Понимаешь? — поправил его Нурлан.

— Ну, а ты считай, что в данном случае эти два слова пишутся слитно.

— Ладно, — Нурлан махнул на Черпакова рукой — У тебя что не спроси, в итоге придешь к оральному сексу. Озабоченный. Какое твое слово, Тамби?

— А у меня тогда: «классический секс».

— И ты туда же, да?! — Нурлан нахмурился и повернул лицо к Илье — А тебе, Макар, пришло сообщение от Черпакова, чтобы ты озвучил: «анальный секс», правильно?!

— Ага, — Илья извиняясь развел руки в стороны — Это сговор, Нурлан.

— Уроды, — Нурлан нахмурил брови, о чем–то напряженно думая, а затем обратился к Рустаму — Ты тоже участник заговора?

— Я?! — Рустам в удивлении ткнул в себя пальцем — Нет, ты чего, я сам по себе. Я тут вообще шашлычником подрабатываю.

— Ну–да, ну–да, — не веря словам Рептилоида, процедил Нурлан — Ты невинный как дитя.

— Я не дитя, — Рустам вновь взялся за шампуры — Я мужчина в самом расцвете сил и принципиально не встал на сторону заговорщиков, хотя за твою самоуверенность и надменность тебя стоит проучить.

— Слышь, мужчина в самом расцвете сил, хватит нотации читать, слово говори, — Нурлан ухмыльнулся — Карлсон кавказский.

— Ах, вон ты как значит, — Рустам засмеявшись покивал головой — Ладно, тогда мое слово: «Карлсон».

— Ладно, хунта недорезанная. Я вам это припомню. Заставляете меня осквернять уста порнографическими рассказами…

— А чего такое плохого в устах, — Черпаков невозмутимо посмотрел на Нурлана — Девушкам это очень нравится. Они меня очень хвалили…

— … и благодарно жали руку, — Нурлан перебил Алексея — Слушайте новеллу, путчисты…

Глава четвертая. Обманщик, живущий под крышей (рассказ Нурлана)

«Зачем она вышла из дома так поздно? Зачем она познакомилась с двумя парнями навеселе? Зачем она пошла гулять с ними по ночному городу?» — эти вопросы, налезая один на другой, бились в голове Юлии, пока она убегала от двух подвыпивших преследователей.

Вначале все было хорошо. Стоя на набережной, они наблюдали, как мосты разводят свои крылья в стороны и под ними чинно и не спеша проплывают большие железнобокие сухогрузы и старые потрепанные баржи. Красное вино в пластиковых стаканчиках, шутки с сексуальным подтекстом, непринужденный смех, ветер с реки, гулкий звук шагов по пустым улицам старого района. Как они оказались во дворе–колодце какого–то заброшенного дома, Юля не заметила. То, что она находится в безлюдном месте, девушка осознала лишь тогда, когда на ее призыв о помощи, двор ответил мертвым взглядом разбитых оконных проемов и шорохом скользящего по асфальту старого полиэтиленового пакета.

Поцелуи молодых людей, вначале нежные и целомудренные, возбудили ее, и она даже отвечала на них, но потом они приобрели окрас дикой страсти и жгучего желания. Мгновение спустя подол ее платья был задран, а трусики сорваны с упругих бедер. Один из насильников обхватил ее сзади, запустив свою руку ей за пазуху. Второй, держа ее ноги на весу, зажав щиколотки подмышками, пристраивался вставить свой двадцать первый палец в ее промежность. Юлия из последних сил стала дергаться и сопротивляться насилию. Чудом ей удалось вырваться из рук подвыпивших парней и вот, она бежит вверх по грязной, полуразрушенной лестнице под шумную брань преследователей.

«Все, это конец!» — промелькнула мысль в мозгу девушки, когда ступени закончились, и она оказалась возле двух дверей: потрепанных и обитых жестью с потеками масляной краски. Одна дверь была закрыта на врезной замок, на душках другой висел огромный навесной. Юля начала затравленно озираться, подобрала с пола кусок стекла и повернулась лицом к приближающимся насильникам…

Одна мозолистая ладонь закрыла ей рот, вторая мертвой хваткой обхватила руку, держащую стекло. Под натиском грубой силы, пальцы девушки разжались, и стекло выпало, звякнув в последний раз на каменном полу и разбившись на мелкие дребезги. «Вот и я сейчас также!» — подумала Юлия, но сильные руки с легкостью оторвали ее от земли и скрыли за одной из дверей.

— Где она? — запыхавшись, крикнул один из преследователей — Здесь двери закрыты!

— Откуда я знаю? — огрызнулся второй — Я слышал шум на этой лестничной клетке.

Попинав со злобы двери ногами и убедившись, что те заперты на замки, парни спустились вниз, крича во весь голос:

— Сука, отсюда выход только через этот подъезд, мы тебя внизу дождемся, нам спешить некуда!

— Чем позже ты выйдешь, тем больнее тебе будет, поняла?!

***

— Не шуми, я сейчас тебя отпущу, — на грани слышимости послышался шёпот у уха девушки.

— Вы кто? — боясь повернуться, спросила Юля.

— Я местный абориген, Карлсон, который живет на крыше, а точнее под крышей!

Девушка пересилила страх и повернулась лицом к собеседнику. От удивления Юля раскрыла рот, в глубине большой комнаты–мансарды стоял огромный двухметровый детина. Растрепанный ежик волос кирпичного цвета, трехдневная щетина на простодушном лице с глубоко посаженными умными глазками и носом картошкой, контрастировали с крепким телом борца–тяжеловеса. Старая, застиранная футболка плотно облегала мощный торс, а свисающие вдоль туловища мускулистые руки, покрытые синими наколками, по габаритам были подобны железнодорожным шпалам.

«Блин–блинский! Из огня, да в полымя.» — вновь промелькнула умная мысль в голове у девушки — «Этот со мной справится, не моргнув глазом».

— Здравствуйте, меня зовут Юлия!

— Привет! Меня можешь звать Карлсоном, — мужчина оценивающе посмотрел на девушку, ощупав глазами ее стройную фигуру с аппетитными формами — Как же ты так угодила?

— Да, стечение обстоятельств…

— Ну–у–у, человек, прогибающийся под обстоятельства, рано или поздно найдет приключения на свою пятую точку.

— Вы же меня отпустите, да? — Юля с мольбой посмотрела в голубые глаза гиганта.

— Отпущу, но не просто так.

— А как?

— Как золотую рыбку! Исполнишь три моих желания и можешь спокойно уходить.

— А если не исполню?

— А если не исполнишь, выставлю тебя сейчас за дверь, и пусть те два крикуна делают с тобой, что хотят, я и пальцем не пошевелю!

— Какие желания надо исполнить? — Юлия, смущаясь, опустила глаза вниз. Она прекрасно понимала, что сейчас с нее можно взять только одно.

— Классический, оральный и анальный! Вот три моих желания. Я на этом чердаке уже полгода прячусь, кореша помогают, чем могут, но, сама понимаешь, в интимном деле они мне не помощники!

Взвесив все «за» и «против» Юля согласилась. Карлсон подошел к ней, нависнув живым утесом. Сняв с нее платье через голову, он поставил девушку на колени и извлек свой детородный орган.

— Ой! — увидев габариты, воскликнула Юля — Такой большой мне в попку не войдет.

— Не спеши, в попку — это третье желание.

— Я хочу сейчас все решить, чтобы потом не возникло недопонимания.