Бесплатный фрагмент - Чистой воды искусство

Ведь в мире я — как капля водяная,

Что в океане хочет отыскать

Другую каплю и в попытках этих,

Незримая, теряется сама.

Уильям Шекспир

Музей историй чистой воды «Фильтры» приглашает вас заглянуть за ограду одного из крупнейших предприятий Волгограда — водоканала. И не просто заглянуть. Сегодня мы увидим, что бетонный забор с тремя рядами колючки по верху может быть прозрачным. Мы пройдем сквозь стену — стену стереотипов и недоверия, которая стоит между рабочими коммунальной отрасли и пользующимися их трудами горожанами.

Эта книга состоит из двух частей, которые вы можете читать в удобном для вас порядке. В первой части мы расскажем о том, откуда у музея такое длинное название и как корпоративный музей стал тем, чем он стал. А чем? Собрав самые любимые свои проекты вместе, мы можем смело сказать: наш музей — центр социокультурных инноваций. Используя, трансформируя мировой опыт, музей создает прецеденты для города, которому служит. Стрит-арт и паблик-арт, театр и кино — все эти проекты соучастия, сотворчества с художниками, горожанами объединяются в один глобальный и бессрочный проект «Чистой воды искусство».

Во второй части мы расскажем о проекте «Коммунальный вербатим»: чем он хорош и в чем подводные камни. Документальный театр, вербатим (латинское verbatim — дословно), — не такая уж и новая идея, но она нова как форма работы с сообществом, которое в последние десятилетия выпало из поля зрения даже социологов и обществоведов: трудовым коллективом. Раньше с ним была связана значительная часть активности человека и гражданина, ведь здесь происходит не только профессиональная, но и социальная самореализация.

Коллектив — это самое высокоорганизованное сообщество: оно успешно справляется со своими задачами, имеет высокую мораль и хорошие человеческие отношения, а его способность к творчеству дает людям больше, чем те же люди по отдельности. Мы предлагаем свой опыт работы с коллективом и его нравственными нормами в свободной от диктата и дидактизма форме.

Импортированные технологии управления персоналом, коучинга и KPI основаны на личной эффективности. А что же наши коллективистские традиции? У нас-то на миру и смерть красна. И подвиг является одной из самых очевидных и признаваемых ценностей. Это проявляется в том числе и в любви к авралам. Планомерная и методичная работа выматывает, а вот рывок накануне решающего дня (или ночи) дает чувство удовлетворения от хорошо сделанной работы. Особенно, если работа была командная. Забыты обиды и взаимные претензии, команда испытывает воодушевление от единения, обязанности не делятся на свои и чужие… Длится это недолго, после можно с чистой совестью впасть в анабиоз до следующего вдохновляющего шанса совершить трудовой подвиг. Какие уж тут KPI?

По сути коллектив — это сумма этических норм, общее понимание нравственности. Но кто у нас работает с этими ценностями? Как к ним обращаются корпоративные музеи, число которых в России превышает 2,5 тысячи (больше, чем муниципальных, региональных и федеральных)? Как правило, корпоративный музей работает в первую очередь с технологией, во вторую — с историей предприятия, а традиции коллектива остаются на периферии интересов и музея, и корпорации. Даже если желание есть, как его реализовать — непонятно.

Мешает и представление о том, что музей — это хранилище, склад ценных вещей. Нам часто предъявляют как нарушение некой конвенции: вы уже не музей, вы театр. После ваших проектов в музее не прибавляется единиц хранения. Разве можно сдать в музей отношения в коллективе? Ответим вопросом на вопрос: а разве отношения между людьми не заслуживают того, чтобы их изучали, фиксировали и сохраняли? Музей нужен не только для того, чтобы хранить старое, но и для того, чтобы фиксировать современность. И это, конечно, не только почетные грамоты и кубки, предметы и документы, свидетельствующие о достижениях. Пусть документом, единицей хранения для музея будет видеозапись спектакля, в котором люди рассказывают о себе, о своей работе, о сегодняшнем дне.

Наш вербатим называется «Водоканал дословно», так как поставлен с коллективом городского водоканала. Кто мы, какие мы, что нас радует, что тревожит, что мы любим, во что верим? На эти вопросы отвечали рабочие, специалисты, руководители разного возраста и пола. И сам принцип вербатима мы довели до предела: в проекте не было актеров. Люди, выходившие на сцену, не играли роли, они показали себя. Кому-то из них было страшно, кто-то стеснялся, а кто-то был в восторге, — они все разные, но все настоящие. Драматургический сценарий, музыкальное оформление, театральный свет, вкрапления концертных номеров сделали это действо динамичным.

В этом издании мы описываем свой опыт, чтобы помочь всем желающим его повторить. Кому-то — вдохновиться идеей, кому-то — не повторить наших ошибок. Использовать наш опыт могут не только корпоративные музеи. Это могут быть советы молодых специалистов или ветеранов, профсоюзные комитеты предприятий, любые инициативные группы, словом, все, кто захочет пройти этот увлекательный путь творчества и самопознания.

Из водоканала
с любовью

Тайные смыслы Царицынской водокачки

Коммунальное хозяйство в России сильно недооценено как источник социокультурных ресурсов, смыслов и инноваций. Начиная с XIX века, когда распространение технологий сделало доступным сначала водопровод, а за ним и другие отрасли ЖКХ в его современном понимании, строительство объектов коммунальной инфраструктуры стало знаком престижа для городской власти. Даже такая утилитарно-примитивная вещь, как водонапорная башня, своим размером показывала численность и богатство населения, а дизайном — амбиции знати. Выведенные из эксплуатации здания и сооружения водоканальной инфраструктуры продолжают служить и радовать: в них размещают музеи и галереи, центры для местных сообществ и даже жилье. Париж и Прага, Стамбул и Лондон, Буэнос-Айрес и Сеул, сотни или даже тысячи городов и городков мира бережно сохраняют свои водокачки и канализационные коллекторы, изобретают им новое назначение и реализуют порой весьма остроумные методы приспособления под новые требования к комфорту и безопасности.

В Волгограде, сохранившем не так уж много зданий дореволюционного периода, первая царицынская водокачка 1890-го и первая котельная 1914-го — это прекрасные образцы архитектуры того времени, когда сам факт наличия коммунального хозяйства был гордостью города.

В 1926 году Совет Труда и Обороны принял решение о строительстве в Сталинграде единого водопровода (ныне это водоочистные сооружения «Северные» в Тракторозаводском районе). Главное здание этой крупнейшей в городе фабрики питьевой воды построено в том же стиле, что и театры, и дома культуры.

При строительстве новой сталинградской набережной в 1950-х краснокирпичное здание царицынской водокачки было накрыто «колпаком» в стиле сталинского ампира. У здания теперь два парадных фасада с портиком и колоннами. Один обращен к Волге, другой к городу. Здание должно радовать и горожан, и туристов, а потому повторяет очертания и стиль расположенного немного выше здания музыкального театра.

Эти архитектурные излишества — не от избытка денег или фантазии. Внешний вид коммунальных объектов подчеркивает ту роль, которую они играли в жизни горожан. Например, до запуска единого водопровода Сталинград занимал первое место в СССР по смертности от инфекционных заболеваний, связанных с плохой питьевой водой. Развитие коммунальной инфраструктуры всегда отставало от потребностей города, но ввод в строй каждого нового объекта давал резкий рост качества жизни.

Дорогая в строительстве и сложная в эксплуатации коммунальная инфраструктура является продуктом общего согласия. Согласие нужно и по поводу способа финансирования, и по выбору технологий, и подходам к окупаемости. Водопровод — это антитеза войне, поскольку подразумевает непрерывное течение мирной жизни. Когда разрушается согласие — водопровод останавливается. Так было в 1918 году, когда подрывная команда уходящей из красного Царицына Донской армии взорвала водокачку. Так было в 1942-м, когда фашисты заняли резервуары чистой воды на высоте 102, которую мы теперь знаем как Мамаев курган, спустили воду и превратили баки в огневую точку. Чтобы выбить их оттуда, резервуары пришлось размолотить ударами и с земли, и с воздуха.

На полотне панорамы «Сталинградская битва» единственное отчетливо прорисованное сооружение — это разрушенный резервуар городского водопровода. Не видно ни дома Павлова, ни элеватора, вообще никаких знаковых сооружений, — только то, что уцелело от водопровода. И для авторов этого полотна, и для тех, кто делал предыдущие версии панорамы, этот символизм был совершенно очевиден.

Для современного горожанина он то ли размыт, то ли вовсе утрачен, но возрождать его самим коммунальщикам некогда и не на что. А надо. Третье разрушение коммунальной инфраструктуры, которое пришлось на 1980-90-е годы, было вызвано уже не боевыми действиями, а неумелым или хищническим хозяйствованием. Местные власти рассматривают коммунальные МУПы как свои кошельки и источник бесплатной рабочей силы. Их передача в частные руки случалась неоднократно, но ничего хорошего не приносила: выкачав то, что смогли, частники возвращали инфраструктуру городу. А тем временем сети ветшали, оборудование устаревало, технологии обрастали мхом. У горожан накоплено множество претензий и негативных ожиданий. Даже с простым вопросом они обращаются к коммунальщикам уже заряженными на скандал. Горожан нетрудно понять: опыт подсказывает, что за каждым декларируемым улучшением стоит чей-то меркантильный интерес. Очень трудно оценить реальные усилия и отделить их от имитации бурной деятельности.

Есть и еще один аспект. В Волгограде тема военного подвига настолько активно поддержана, настолько мощно этот социокультурный ресурс внедрен в повседневность, что город начал терять ощущение своей телесности. На первый взгляд в истории города и нет примеров развития с опорой на собственные силы, за счёт внутренних ресурсов.

Царицын стал русским Чикаго, когда построили железную дорогу. Одно только строительство увеличило население уездного городка в разы. Индустриализация 1920-30-х — снова грандиозные стройки и мощный приток населения. Восстановление города после Сталинградской битвы — тысячи людей со всей страны. За этими железными потоками не видны усилия тех, кто в любых условиях продолжал поддерживать хозяйство города, следил за его чистотой и здоровьем.

Город забыл и о самом мощном волонтерском движении XX века, родившемся на руинах Сталинграда, — Черкасовском. Движение названо по имени женщины, ставшей его лицом, — Александры Черкасовой, воспитательницы детского сада, которая в июне 1943 года вместе с подругами вышла разбирать завалы в разрушенном городе. Это движение — люди после работы выходили на вторую смену — охватило все пострадавшие от войны города СССР. Но сегодня о них не помнят даже здесь. Волгоград ждет чуда, которое позволит внезапно сделать город комфортным и красивым, а его хозяйство — современным и надежным.

В этих условиях компания «Концессии водоснабжения», которая с 2015 года управляет городским водоканалом Волгограда на основе концессионного соглашения, занимается модернизацией городского водопроводно-канализационного хозяйства. Концессии как механизм отличаются от других форм допуска частного оператора на этот рынок тем, что право собственности не переходит в частные руки, а все построенное в рамках концессионного соглашения становится собственностью концедента — то есть города.

Будучи публичной компанией и привлекая инвестиционные ресурсы на открытом рынке, концессионер должен учитывать два почти взаимоисключающих фактора. С одной стороны, это готовность горожан к скандалу, а с другой — интересы инвестора, который точно знает, что деньги любят тишину. Есть и третий фактор: в своих расходах компания не свободна. Как тарифная ресуроснабжающая организация «Концессии» не имеют ни юридической, ни этической возможности тратить поступающие от горожан деньги на благотворительные и социокультурные проекты.

Зато есть другие ресурсы: преданный своему делу коллектив водоканала с умельцами на все руки, а также неимоверно притягательная инфраструктура производства питьевой воды и очистки стоков. В плюс запишем и современный менеджмент, по определению открытый для инноваций, поскольку и сам концессионный проект — новаторский, почти пионерский. Значит, предприятию нужен партнер, который станет связующим звеном между ним — и горожанами. И нужна точка отсчета, платформа для диалога.

Этой платформой стал корпоративный музей. Он создан в 2010 году самими сотрудниками «для служебного пользования» на закрытой территории Царицынской водокачки. Музей был закреплен за советом ветеранов Горводоканала, но для работающих членов совета музей был непосильной нагрузкой, а для ветеранов на пенсии — и вовсе обузой. Поэтому после торжественного открытия его заперли на ключ до 2015 года.

Любой социокультурный проект — это в первую очередь коммуникация. Автор, куратор проекта соединяет людей с идеями и людей с ресурсами. В 2015 году по такому принципу реализован стрит-арт-проект городского водоканала на Мамаевом кургане, в каком-то смысле ставший модельным. Приходящие на мемориал люди идут мимо серого забора-черепашки, ограждающего резервуары чистой воды городского водопровода. Те самые резервуары, которые сыграли такую важную роль в Сталинградской битве, были разрушены и восстановлены, а впоследствии достроили еще и третий резервуар. На фоне общей красоты ухоженного мемориала выглядело ужасно, и к 70-летию Победы этот забор, конечно, всем хочется облагородить.

Водоканал деньги на краску найдет, но и только. С другой стороны, есть творческие люди, которые хотят выразить свои чувства, связанные с великой Победой. Решением стал проект «Молодежь Волгограда — с благодарностью за яркие краски мирной жизни». Художники Яна Конопатова и Ольга Либман разработали и воплотили оригинальное решение росписи забора, а на помощь им пришли десятки волонтеров, которых собрали в основном через социальные сети.

Эта технология соединения идей и людей на основе коллективной памяти и стала основной во многих музейных проектах. Постоянным партнером музея стала АНО «Арт-медиа-центр развития музейных проектов «Коммуна». Учрежденная тремя увлеченными людьми некоммерческая организация работает проводником технологий социокультурного проектирования в коммунальное хозяйство. Привлечение грантов Благотворительного фонда В. Потанина, Фонда президентских грантов позволило дать красивым идеям достойное оформление.

Музей и Арт-медиа-центр «Коммуна» помогли выстроить вовлеченность приезжего персонала в городскую идентичность. Именно музей стал связывать ниточками разорванные фрагменты городской истории. Изменился подход к репрезентации экспозиции. Музей стал показывать не историю предприятия, а городские истории, так или иначе связанные с коммунальным хозяйством: как водопровод и канализация влияли на качество жизни города и привычки горожан, как город и его хозяйство переживали переломные моменты истории города и страны.

Три колодца

В первый год работы концессионера в Волгограде — год 125-летия городского водопровода — установили памятный знак «Три эпохи водопровода». Он состоит из трех крышек водопроводных люков дизайна трех имен города: Царицын, Сталинград, Волгоград. По сути это вынесенный в общедоступное место повтор инсталляции из музея водоканала. Немного другой дизайн крышек, но суть та же: исторические вехи отражены в чугуне. Для фотосессий рядом установлена лавочка оригинального дизайна, фоном служит здание первой Царицынской водокачки. Горводоканал обеспечил крышки и рабочие руки, «Концессии» — работу дизайнеров, изготовление лавочки. Знак открывали дважды: к юбилею провели официальное открытие с участием главы города и других ВИП-персон, позже было неофициальное музейное — чаепитие у самовара с участием культурной общественности, медиа-активных персон, сотрудников обеих компаний.

Учитывая необычность объекта, голод города на события, не связанные с войной, о новом арт-объекте сообщили все городские СМИ, его включили в путеводители как обязательный к посещению. Памятный знак получился по-настоящему сайт-специфичным, его привязка к конкретной точке, соответствие дизайна и места совершенно очевидны.

Посиделки с самоварами у «трех колодцев» (так в городе называют памятный знак) стали традиционными, только теперь музей проводит их на масленицу — как «Золовкины посиделки в музее». Гости приходят со своими блинами, а музей организует культурную программу — каждый раз новую и запоминающуюся. В первый раз самовары брали взаймы, а потом горожане подарили музею два самовара.

Вопрос о реставрации Царицынской водокачки в городе поднимался с 1990-х годов. Впрочем, усилия городских сообществ дали обратный результат: ранее никому не интересная территория начала рассматриваться как площадка для коммерческой застройки. Экспозицию музея пришлось вывезти с территории, мероприятия прекратить. Городские активисты сопротивляются, но чем все это закончится, бог весть.

А тогда, в 2016-м, горожане впервые получили возможность не просто прогуляться по закрытой территории, но и посетить самые потаенные ее места. Первая «Ночь музеев на водокачке» — это экскурсии для горожан, включавшие посещение законсервированных объектов городского водопровода, музея водоканала, просмотр коротких фильмов с проекцией на стену Царицынской водокачки. Посетителей пришло втрое больше, чем планировалось.

Апология пустоты

Летом эксперимент продолжен: в конце августа на водокачке прошли события II Декады паблик-арта « (Из) Обретая публичное: апология пустоты» / « (Re) Inventing the Public: Apologia of the Void». Команда, состоящая из волгоградских художников, под руководством кураторов по максимуму использовала социокультурные ресурсы музея. Половина созданных к декаде проектов была представлена на территории Царицынской водокачки.

Антон Вальковский, куратор декады:

Открытие декады в пространстве водокачки станет своеобразной апробацией того, каким это место может стать в будущем — центром притяжения местных сообществ, сценой для реализации музейных проектов и социокультурных инициатив, площадкой для событий в области культуры и искусства, а также средой художественного осмысления потенциала пространства, его исторического и культурного контекста. Художникам предложены для творческого осмысления темы, непосредственно связанные с водокачкой: Волга, экология, вода и ее очистка, история городских коммунальных служб, наследие царицынской архитектуры, неиспользуемые и неактивные городские пространства, городские легенды.

Готовясь к декаде, художники проникались атмосферой места. В ходе неоднократных встреч на территории водокачки и музея будущие авторы проектов знакомились с историей здания и водопроводного хозяйства города, драматичными эпизодами биографий работавших здесь людей.

Так, Юрий Дрик представил проект «Удивительный архив». При подготовке пространства водокачки к декаде паблик-арта среди старых документов — журналов операторов фильтров, инструкций и прочего — был найден необычный архив зарисовок. В этих скетчах можно узнать водокачку, но она наполнена странными персонажами и объектами. Графические листы, размещенные в шкафчиках для одежды, задают интимность взаимодействия зрителя с материалом. Посетитель экспозиции остается один на один с каждым листом, подобно тому, как рисующий оставался один на один с загадочными явлениями в безлюдном здании водокачки.

Анна Хоружая реализовала, пожалуй, первый в Волгограде сайнс-арт-проект «То, что между». Перенося следы соприкосновения людей на питательный раствор, художница выращивает в чашках Петри колонию бактерий. Получившиеся абстрактные изображения — это визуализация межличностных взаимоотношений, исследование дружбы и любви на клеточном уровне.

Проекты декады были представлены на Триеннале современного искусства в московском музее «Гараж» (апрель 2017). Информация о состоянии современного искусства в регионах подавалась посетителям музея под слоганом «Страна, которую вы не знаете». В рамках Триеннале прошла сессия «Локальные истории искусства», на которой куратор декады Антон Вальковский, рассказав об истории совриска в Волгограде с 1980-х годов, подвел к работам декад паблик-арта « (Из) Обретая публичное».

23 августа 1942 года во время бомбардировки Сталинграда загорелись очистные сооружения Центрального водопровода. Яков Петрович Потапов — начальник Центрального водопровода — предотвратил взрыв баллонов с жидким хлором, который мог привести к отравлению советских войск и горожан. Он уходил из охваченного огнем Сталинграда последним из коммунальщиков — переплыл реку, держась за доску. После окончания боевых действий на его плечи легла основная тяжесть восстановительных работ системы водоснабжения и канализации города. С группой рабочих в 10 человек при помощи войсковых частей Потапов дал городу первую воду 5 мая 1943 года. Доска для него была средством спасения, но и сам Потапов дважды спас город от отравления хлором и от эпидемий. Яков Потапов стал одним из героев декады 2016 года, с этой даты началось его возвращение к горожанам из небытия, а работа Екатерины Володиной осталась в коллекции музея как аргумент — зачем коммунальщикам современное искусство.

Именно оно оказалось тем языком, на котором можно общаться с людьми в условиях, когда со всех сторон сыплется вербальный мусор. Люди, уставшие от избытка «продающей» информации, умеют уходить от агрессивно-навязывающей коммуникации-пропаганды. Приоритет речевого общения ушел в прошлое, необходимо обращение к чувствам, эмоциям. Задачи коммуникации смещаются с передачи сообщения на задачу понимания чужого опыта. Именно форматы искусства позволяют репрезентировать чужой опыт, дают возможность диалога и вовлечения в совместную деятельность. Только совместный опыт дает ощущение сопричастности.

Люк at me

Поскольку в мире сочетание коммуналки и искусства почти норма, «Концессии водоснабжения» не изобретали велосипед, но успешно применили мировую практику.

Идею делать оттиски водопроводных люков на футболках горожан увидели у художественной студии «Raubdruckerin» (Берлин). Эта творческая группа поставила на поток изготовление сувениров в виде отпечатков крышек на одежде. Отличная идея, но дорогая реализация: футболка с таким отпечатком стоит 59 евро, простая сумка — 20 евро. В описаниях фигурирует специальная краска. Можно прибрести как готовое изделие, так и набор для самостоятельного изготовления оттисков.

В 2016 году музей изучил вопрос вместе со специалистами по текстильному производству. Оказалось, что обычная типографская краска отлично справляется с этой задачей. Единственный недостаток — ее нужно сушить, что неудобно на улице. Но процесс можно ускорить, если прогладить рисунок утюгом через несколько слоев старых газет. А если вовлечь в изготовление горожан, то получится событие, о котором будут помнить долго.

Кстати, очень часто изготовление оттисков считается неким партизанским актом: ведь у собственников не спрашивают разрешения. Нам было проще, мы сами собственники. К тому же у нас есть «три колодца», где можно выбрать дизайн одной из трех эпох городской истории: Царицын, Сталинград или Волгоград.

Акция совместила моду и коммунальное хозяйство: горожанам предложили принести к памятному знаку «Три эпохи водопровода» свои майки, рубашки, сумки, на которые художники нанесут отпечатки водопроводных люков, входящих в композицию знака.

Люки, закрывающие колодцы подземных коммуникаций, — непременный атрибут городского хозяйства. В России они появились в 1900-е годы вместе с первыми телефонными линиями. Массовое строительство водопровода и канализации распространило их повсеместно. И хотя большинство горожан не обращает на них никакого внимания, есть люди, которые коллекционируют фотографии люков из разных городов и стран. Есть такие коллекционеры и в Волгограде. Они наизусть знают, где в городе сохранились люки царицынского дизайна, где — сталинградского, могут рассказать, где они сделаны и когда. Причем места расположения самых ценных держат в тайне, чтобы их не похитили «черные» коллекционеры, собирающие не фото, а сами люки. Считается, что первая в мире глобальная сеть — это интернет. Однако сеть водоснабжения и водоотведения соединила человечество через мировой океан значительно раньше.

Люди выбирали люк, расположение рисунка на своей майке (спереди или сзади, отпечаток полностью или в прямоугольной рамке), некоторые приносили листочки деревьев, будто бы прилипших к крышке, чтобы и они отпечатались на майке.

По требованию горожан действо пришлось повторить. В первый раз акцию провели в День города, и пресса назвала это самым ярким событием празднования, второй раз — месяц спустя. Всего за два захода изготовили около 600 маек и сумок. Художники Станислав Азаров и Ольга Либман становятся постоянными творческими партнерами музея.