Бесплатный фрагмент - Четыре сыщика

Четыре сыщика

(Европейская как бы народная сказка)

Автор: Семён Юрьевич Ешурин

Глава 1

Давным давно на заре мрачного средневековья жил да был (а может быть, нЕ жил да нЕ был) король Франсуа по прозвищу «Галантный». Больше всего на свете он любил свою дочь Натали и луковый суп. Когда-то у короля была жена. Но королеве не нравилось, что её муж слишком уж галантный (и не только с ней!). Пришлось дать ей развод.

В соседнем королевстве правил король Чезаре по прозвищу «Коварный». Больше всего на свете он любил спагетти, а также хорошо относился к пицце и к сыну Джулио. Когда-то у короля была жена. Но королеве не нравилось, что её муж слишком уж коварный. Пришлось дать ей… яд!

Как-то раз король Франсуа неуважительно отозвался о спагетти. Даже не столько неуважительно, сколько недостаточно уважительно. Мол, спагетти — это, конечно, хорошо, но луковый суп куда вкуснее! Об этом высказывании доложили королю Чезаре…

Война была недолгая, но интенсивная. Через полгода каждая из сторон потеряла по пол-армии. Наконец, короли решили договориться полюбовно.

В мирном договоре было указано, что каждый король получает право иметь своё мнение о луковом супе, спагетти и даже о пицце, но при этом обязуется держать это мнение при себе.

Во избежание дальнейших недоразумений монархи решили поженить своих детей.

В те годы не было принято интересоваться мнением будущих молодожёнов. Но принц и принцесса захотели узнать: чтО за «товар» пытаются им всучить любящие родители. И молодые люди заказали у лучших художников портреты друг друга.

Конечно, было бы проще заказать фотографам фотографии. Но в те далёкие времена не было ни тех, ни других.

Доставили принцессе портрет принца Джулио. И узрела Натали мужика с мятой рожей ни на что не похожей, с бородой всклокоченной и головой замороченной. Задрожала бедняжка мелкой дрожью и повелела спрятать портрет в самом дальнем чулане бородой к стенке.

В то же время доставили принцу портрет принцессы Натали. И узрел Джулио на полотне вертихвостку жеманную, слоем пудры покрытую и косметикой перемазанной. К тому же была картина сия дорогими духами обрызгана, что «Шинель номер пять» именуются. И от этого запаха шинельного голова закружилась у Джулио. И повелел он повесить портрет на шпиль своего дворца рядом с флюгером — пусть народ полюбуется и запах духов выветрится.

На другой день в обеих столицах началась паника — и принцесса, и принц исчезли. Лучшие сыщики были подняты нА ноги и поставлены нА уши. Никакого эффекта — оба беглеца как в воду канули! Безутешные родители встретились на границе своих королевств (но на стороне более гостеприимного Франсуа) и стали совещаться.

Король Франсуа предложил:

— Давайте, отменим свадьбу. Тогда наши дети вернутся домой.

— … А мы их «сцапаем» и поженим! — оживился король Чезаре. Всё-таки не зря его прозвали «Коварным»!

Франсуа обиделся:

— Это ты своего сына можешь женить насильно. А с моей дочкой этот «номер» «не пройдёт!» Или как говорят мои южные соседи: «Но пасарАн!»

— Тогда придется отменить свадьбу «по-настоящему»! — проворчал Чезаре.

— А я всЁ делаю «по-настоящему!»

В обоих королевствах было объявлено об отмене свадьбы. Но объявлено (увы!) слишком поздно. В момент объявления этого… объявления (!) и принц, и принцесса уже пребывали за пределами обеих королевств и не узнали об отмене свадьбы. Поэтому ни тот, ни другая домой не вернулись.

Безутешные родители вновь собрались на симпозиум по тому же поводу в том же месте. Франсуа предложил обратиться к двум лучшим в мире сыщикам из далёкой Саксонии.

— Так ведь дОрого! — возразил Чезаре.

— Дочка дороже! ПлачУ две трети.

— Три четверти! — уточнил Чезаре. Он был не только «Коварным», но и жмотом.

Франсуа вздохнул и согласился. Короли направились в Саксонию.

…И вот они, робея, подошли к дверям детективного агентства с грозным для преступного мира названием «Дер Мухля унд дер Пухля».

По просторному кабинету бегал маленький плешивый человечек и постоянно хватался за остатки шевелюры, ловя ускользающие мысли.

Вдруг он увидел королей и остановился, как вкопанный. Агентство часто посещали коронованные особы, но чтобы два сразу — такое было впервые.

— Ваши королевские Величества! — воскликнул, наконец, человечек. — Рад приветствовать Вас в моём детективном агентстве. Разрешите представиться — Готхольд Эфраим дер Мухля!

Вдруг на стоявшем в углу диване заскрипели пружины, и удивлённые монархи увидели полного высокого мужчину, переворачивающегося на другой бок.

— Врёт он всё! — лениво проговорил толстяк, но справедливости ради уточнил. — … Ну, пусть и не всё, но в главном! Агентство вовсе не его, а наше общее. Даже где-то скорее моё! Я — мыслитель, а он так… на побегушках.

— Но моё имя на вывеске первое! — возразил коротышка.

— Так это потому, что в алфавитном порядке. К тому же последнее имя лучше запоминается. И полное имя у меня солиднее — Филипп Ауреол Теофраст Бомбаст дер Пухля! … ЧтО там у Вас?

Короли поведали о пропаже своих детей.

Дер Мухля оживился:

— Я разыщу девчонку!

— Ни за что! — воскликнул Франсуа. — Если мою непорочную дочку найдёт этот хмырь, то после него ни один уважающий себя принц на ней не женится!

Было решено, что дер Пухля будет искать принцессу, а его шустрый компаньон — принца.

Король Франсуа привёз дер Пухлю в свой дворец. Сыщик велел доставить все вещи, к которым прикасались августейшие ручки принцессы Натали. Ему принесли боксёрскую грушу, избитую до синяков, Обломки кирпичей, разбитых одним ударом голой руки, перекладину, на которой принцесса обычно подтягивалась левой рукой, одновременно отжимая правой рукой тяжёлую гирю, саму гирю и множество подобных безделушек.

Дер Пухля снял с этих спорттоваров отпечатки пальцев сбежавшей принцессы. Затем по его просьбе король направил во все стрАны гонцов. Им было велено искать девушку, которая умеет драться не хуже мужчины, даже лучше… нескольких мужчин! И если таковая будет найдена, то её следует задержать. А если не получится, то гонцы должны были принести вещи, к которым прикасались её драчливые ручки. Дер Пухля предупредил гонцов, что эта драчунья может быть не похожа на принцессу — ведь Натали могла загримироваться.

Сам дер Пухля остался во дворце и в ожидании вестей свёл тесное знакомство с королевским поваром.

Тем временем король Чезаре привёз к себе во дворец дер Мухлю. Сыщик стал выяснять: чем увлекался принц Джулио?

Принесли гору книг, вдоль и поперёк испещрённых пометками эрудированного наследника престола. Тут был сборник задач по математике под редакцией профессора П.И.Фагора, стотомное собрание сочинений восточного мудреца Го Минь-дана и прочая макулатура.

Дер Мухля в отличие от своего компаньона не стал снимать отпечатки пальцев, так как не одобрял эту затею. Зато он переписал названия всех принцевых книг. Потом сыщик внимательно изучил большой портрет принца Джулио. (Копия этого портрета пылилась в чулане дворца короля Франсуа по приказу ныне сбежавшей принцессы Натали.) Сперва дер Мухля хотел заказать для себя ещё одну копию, но подумав, отказался от этой мысли — всё равно весь портрет состоял в основном из бороды. Видимо, принц был так занят наукой, что некогда было бриться!

Первое время дер Мухля вёл поиски в королевстве самогО Чезаре. Однажды он увидел человека с точно такой же бородой, как и на портрете Джулио. Обладатель бороды был арестован. Но его пришлось отпустить, так как оказалось, что он — директор кукольного театра Карабасио дель Барабасио.

После этого казуса дер Мухлю осенило: принц не может находиться ни в этом, ни в соседнем королевствах — иначе он узнал бы про отмену свадьбы и вернулся домой. (Следует заметить, что его компаньона подобная мысль посетила намного раньше!)

И стал дер Мухля носиться по всему свету кроме указанных королевств. В какой город ни прибудет, сразу бегом в библиотеку.

Вот явился он в столицу королевства Кастильского. Зашёл в одну библиотеку (пятую за день), подал библиотекарю список и спросил:

— Кто из читателей брал хоть одну книгу из этого списка.

— Никто, — ответил тот и… выразительно в потолок уставился.

Сыщик раскошелился:

— А если повнимательнее?

— Тогда обратите внимание вот на того молодого человека. Это студент Хулио ИглЕсиас. Сейчас он как раз решает задачи из книжки Фагоровской, а до этого изучал Го Минь-дана придурочного.

Дер Мухля посмотрел на юношу. Тот совершенно не походил на бородатого принца с портрета.

«Бороду можно сбрить, — подумал сыщик. — К тому же „Хулио“ — это тот же „Джулио“, но на кастильском языке. Только бы мне не оплошать, как с тем кукольником!»

Дер Мухля ещё раз заплатил библиотекарю (чтобы держал язык за зубами) и выбежал на улицу.

Глава 2

Через час Хулио Иглесиас вышел из библиотеки. Вдруг студенту подбежал не знакомый ему, но знакомый читателю плешивый коротышка и закричал:

— Хватайте его!

Десять здоровенных стражников, именуемых по-кастильски альгвасилами, набросились на юношу и вмиг его скрутили.

Вдруг откуда ни возьмись — старушка «Божий одуванчик». Кряхтит, горемычная, на клюку опираючись — знать, года-то немалые. Один глаз повязкой перевязан, другой на юношу с интересом уставился.

— За чтО это, — спрашивает, — тебя повязали, касатик мой черноглазенький?

— Не знаю, бабушка. Наверное, за то что занятия часто в университете прогуливаю.

— Я в твои годы тоже часто сбегАла с занятий, только отнюдь не в библиотеку!

Тут один альгвасил (видимо, наименее воспитанный) не выдержал:

— Ковыляй отсюда поживей, старая карга, а не то последнего глаза лишишься!

Альгвасилы загоготали оглушительно. А зря! Старушке очень не понравилось, что смеются над её сединами. Обиделась, можно сказать.

В результате «юморист» оказался в глубоком нокауте, восемь его товарищей в среднем и мелком. Только один «альгвасил полный сил» не пострадал. Но не потому, что самый сильный, а потому, что быстро бегал!

Видит дер Мухля — плохо дело. Пора унять старушенцию настырную. Вспомнил он про борьбу самурайскую. Взвился ввысь ясным соколом и ринулся на соперницу.

Старушка отмахнулась от великого сыщика, как от назойливой мухи. Её клюка и его кости переломились пополам, и дер Мухля очухался в больнице через три дня.

Старушка выбросила обломки клюки, взвалила связанного студента на плечи и скрылась из виду раньше, чем пришёл в себя наименее контуженный альгвасил.

Собственно говоря, особо спешить было некуда — альгвасилы не побежали бы её догонять ни за какие сокровища!

Старушка добралась со своей ношей до укромного места и разорвала связывающие студента верёвки, словно это были нитки.

— Как тебя отблагодарить, бабушка?! — воскликнул Хулио.

— А ты расскажи, кто ты такой, и за чтО тебя на сАмом деле арестовали? Я ужас как любопытная!

— Я — Хулио Иглесиас, родом из королевство Каталонского. А по соседству жили баски из Страны (соответственно) Басков. И попросили они меня побороться за их свободу. Я по доброте душевной не смог им отказать. За это меня схватили и хотели предать лютой смерти. Но благодарные баски скинулись, подкупили стражу, и мне удалось бежать. Добрался я до Кастилии, но этот плешивенький меня выследил, и если бы не твой пОдвиг, бабуся, то жизнь моя прервалась бы в расцвете сил! КтО же ты, моя спасительница?

— Я тоже интуристка. Нателла Скарлатти из вечного города под названием Рома. Мой муж ДомЕнико СкарлАтти скончался от скарлатины. Ты, Хулио, так похож на него в молодости!

— А Ваш муж не может быть моим отцом?! — обеспокоился Иглесиас.

— Не думаю, родимый. Он ни разу не был в Каталонии. А был ли он в Стране Басков или в Кастилии — значения не имеет. Ведь зародился ты там же, где и родился — в Каталонии. Зато в своём вечном городе муж мой распутный вечно распутничал — ни одной юбки не пропускал! Даже хвастал, охальник, что королева перед ним не устояла! Помню, сделала ему по этому поводу замечание — и вот результат! (Старушка показала на повязку, закрывающую левый глаз.) А потом ещё бахвалился, что любую даму королевства, ВКЛЮЧАЯ КОРОЛЕВУ, может крыть не только король, но и туз, каковым он себя возомнил!

— Сеньора Скарлатти! — воскликнул студент. — Давайте уедем отсюда подальше. Лучше на какой-нибудь остров.

— Например, в королевство Альбионское, — предложила старушка. — Оно как раз на острове, и там моя семья осталась.

— И там нас этот плешивенький не найдёт! — воодушевился Игресиас. — Даже если выздоровеет.

И вот отправились они в дорогу дальнюю.

Однажды Хулио спросил:

— Скажи-ка, бабушка! Почему ты сумела одна одолеть десять бугаёв, не считая коротышки?

— Потому, голубь мой сизокрылый, что я с детства по утрам каждый день делаю гимнастику.

Долго ли, коротко ли, достигли путники пролива Па-де-Де, переправились через него на попутном пароме и ступили на землю королевства Альбионского.

В дороге они сильно поиздержались. Поэтому Хулио заявил:

— Придётся мне искать работу.

— А чтО ты умеешь делать?

— Бороться за свободу басков.

— Но тут их нет. По крайней мере — угнетённых! К тому же на свободе басков не заработаешь баксов! … А чтО ты ещё умеешь?

— Увы! Больше ничего. Но я знаю много наук.

— Науки — это хорошо! — изрекла старушка и уточнила. — Но только когда есть деньги и некуда девать время… А ты, случайно, не мечтал в детстве быть космонавтом?

— А ктО это такой?

— Это такой специалист, который разрабатывает косметику.

— Ни в коем случае! — перепугался отважный борец за свободу басков. — Когда меня пытали в застенках инквизиции, то самой страшной была пытка, когда заставляли нюхать эту самую косметику! Не хочу быть космонавтом! Хочу быть… сыщиком.

— А справишься? — засомневалась старушка. — Ведь ты никогда не ловил преступников.

— Зато сыщики ловили меня… К тому же, у меня был достойный учитель.

— Был?

— И сейчас есть,… хотя его давно нет! Это великий мудрец Го Минь-дан. Он жил тысячу лет назад в далёкой восточной империи, которая окружена Великой стеной. Го Минь-дан создал много наук, в частности — науку о борьбе с криминальными личностями, которую назвал криминалистикой. С помощью этой науки в империи переловили половину преступников. А другая половина испугалась, перелезла через Великую стену и убежала.

— Почему же в Европе так много криминальных личностей?! — удивилась Нателла Скарлатти. — Неужели на европейских преступников не действует наука того мудреца, который жил за этой, кАк её… Большой стенкой?

— Ещё как действует! — воскликнул Хулио. — Но дело в том, что в Европе про криминалистику знают только двое — я и сыщик из Саксонии с каким-то длинным именем по фамилии дер Пухля. Этот великий сыщик ловит преступников, словно блох, но при этом «скромно» умалчивает, что своими успехами обязан не менее великому Го Минь-дану.