Бесплатный фрагмент - Человек с другого берега

Хочу поблагодарить Анну Новикову, Светлану Лаврову и Рину Левченко за редакторские и корректорские правки. Отдельную благодарность я хотела бы выразить Алексею Примакову, лучшему из известных мне иллюстраторов, за создание обложки.

Книга первая

Один из вариантов происхождения слова «еврей» имеет значение «человек с другого берега». Так стали называть Авраама, родоначальника всех евреев, который пришёл на святую землю с другого берега реки Евфрат, и его потомков.

ГЛАВА 1. АКТЁР. НАСТОЯЩЕЕ ВРЕМЯ

Ян понимал, что диагноз не оставляет ему шансов. Его раздражали бодрые рассказы доктора Джонсона о планируем лечении: интернет был переполнен информацией, в том числе о прогнозах и средней выживаемости при таком заболевании. Радовало только то, что репортёры пока не узнали о его проблеме, и слухи о ней не стали достоянием широкой общественности. Слава не была для Яна тяжёлой ношей, он снова становился скромным провинциальным парнем каждый раз, когда заканчивал играть очередную роль профессора, крупного бизнесмена или даже королевской особы. Но сейчас он меньше всего хотел бы огласки своего состояния. Впрочем, доктор Джонсон оказался порядочным человеком, и в СМИ пока не просочилось ни слова. Значительно сильнее Яна мучила мысль о безразличии жены. Он старался думать, что она пытается сохранить спокойствие перед ним самим и перед детьми, которые чувствовали, что в доме нависла нервозная обстановка. Ян поздно женился, и сейчас, когда ему исполнилось сорок восемь, его сыновья только входили в подростковый возраст.

Он ощущал себя на грани безумия. Лёгкое успокоительное, прописанное доктором, практически не давало эффекта. Если днём Ян чувствовал себя более-менее нормально, то по ночам его мучили кошмары. Ему снилось, что его хоронят заживо, что кто-то зовёт его из-за закрытых дверей, за которыми ничего нет, что его ведут на казнь. Он вскакивал в холодном поту, с часто бьющимся сердцем и долго не мог заснуть, а потом случайно проваливался в дрёму днём, перед экраном телевизора или во время чтения.

В очередной раз Ян на какое-то мгновенье задремал в садовом кресле на заднем дворе своего дома у реки, перелистывая модные журналы, которые привезла приехавшая из города жена. Когда он открыл глаза, то увидел, что рядом на залитой солнцем лужайке, подстелив клетчатый плед и подставив лицо тёплым лучам, сидел незнакомый молодой человек спортивного телосложения, вся одежда которого состояла из длинных серых трусов в обтяжку и такой же серой банданы. На руке незнакомца было простое украшение — металлический браслет из нескольких сегментов. Мужчина не выглядел любителем загара: его кожа была очень светлой.

Заметив, что Ян на него удивлённо смотрит, мужчина быстро вскочил и расплылся в улыбке, демонстрируя идеально ровные зубы. У него было привлекательное запоминающееся лицо с пухлыми щеками и губами.

«С такой внешностью можно улыбаться на все лады», — отметил про себя Ян.

— Спасибо, что откликнулся, — незнакомец пожал руку, машинально протянутую ему в ответ на приветствие.

— Это какая-то пляжная вечеринка? — поинтересовался Ян. — Я не помню, чтобы мне приходило официальное приглашение.

Мужчина отрицательно покачал головой.

— Это не вечеринка. Ты сейчас спокойно дремлешь во дворе своего дома. Или неспокойно, в данном случае это неважно. Важно то, что я смог достучаться до твоего сознания. Меня зовут Ро, и я пришёл с серьёзным деловым предложением.

— Привет, Ро. Меня зовут Ян, и у меня сейчас нет ни желания, ни возможности сотрудничать с кем-либо. И неизвестно, когда появятся и появятся ли вообще. Так что прости. Наверное, ты ошибся адресом, то есть сознанием.

— Выслушай меня внимательно. Я знаю о твоём диагнозе, знаю, что опухоль скорее всего неоперабельна, и что врачи дают тебе в лучшем случае год жизни. Я могу тебя вылечить. Полностью, словно ничего и не было. Будет такое почти чудесное исцеление, — незнакомец сделал неопределённый жест, пошевелив в воздухе растопыренной ладонью. — Взамен мне нужен фильм с твоим участием. К сожалению, я не могу заплатить приглашённой «звезде» деньгами, ни наличными, ни безналичными. Поэтому платой за твою работу будет моя работа, и наоборот.

— Я достаточно обеспечен, чтобы оплатить услуги лучших врачей. Зачем мне связываться с неизвестным шутником?

— И что, помогли Стиву Джобсу его деньги? — улыбка собеседника приняла ироничный оттенок. — Я с ходу могу назвать ещё сотню известных тебе имён, к которым давно написаны некрологи. А я предпочёл бы видеть тебя живым и здоровым, так как заинтересован в этой сделке. Очень хотелось бы дать тебе время подумать и обсудить условия, но, буду откровенен, этого времени у нас нет.

Ян рассматривал молодого человека, с профессиональным интересом пытаясь «прочесть» его жесты и мимику. По крайней мере, сам гость явно верил в искренность своих слов.

— То, что я оказался в подобной ситуации — единственный критерий, по которому ты выбрал меня на роль «звезды»?

— Скажем так, я не специалист в кинематографии, но мне тебя рекомендовали как профессионала и как порядочного человека.

— О чём должен быть фильм? — Ян не мог понять, спит он или кто-то решил подшутить над ним наяву. — Позволь, я угадаю. Фильм-катастрофа. Спецэффекты. Красивые женщины. Стареющий герой-любовник.

Ро искренне рассмеялся.

— Почему бы и нет? Так что, ты согласен?

Ян продолжал внимательно наблюдать за собеседником. Ох как непрост был этот весельчак! Понятно, что он разделся до трусов, чтобы продемонстрировать некоторую собственную уязвимость. Да и в остальном сильный эмпат, коммуникабельный и привыкший убеждать. Спокойный, опасный противник.

— Когда я проснусь, я забуду о тебе и твоём предложении. Это всего лишь игры моего подсознания. Мне снится возможность счастливого излечения, которой на самом деле нет.

— А если не забудешь? В общем, послезавтра вечером. Давай договоримся точно: в десять жди меня на этом же месте. Рад был познакомиться!

Мужчина неожиданно взмахнул рукой, будто собираясь ударить Яна по лицу. Тот резко зажмурился, а когда открыл глаза, то увидел, что рядом никого нет, а клетчатый плед лежит на соседнем кресле. Он с трудом поднялся и направился в дом, стряхивая остатки сна. Глянул на себя в зеркало, потёр небритые щеки, потерявшие прежнюю упругость, заглянул в отёчные близорукие глаза — из зеркала на него смотрела приближающаяся старость. На миг ему показалось, что у него над плечом мелькнуло улыбающееся лицо с идеально ровными зубами. Ян попытался дорисовать портрет странного нового знакомого. Воображение подсказало, что скрывает скромный головной убор — яркую и жёсткую медно-рыжую шевелюру.

— Когда у тебя операция? — спросила жена.

— Доктор Джонсон сказал, что им нужно провести дополнительные исследования. Я собираюсь в клинику в понедельник.

— Тогда мы с мальчиками уедем завтра ранним утром и вернёмся в воскресенье к обеду. Если мы не можем поехать в Диснейленд, как обещали им ещё на Рождество, то они заслуживают сейчас хотя бы небольшую смену обстановки. Да и мне самой не помешала бы капля позитива. А ты сможешь побыть один и отдохнуть в тишине.

«И несколько дней не давить нам на нервы», — мысленно продолжил её фразу Ян.

В назначенный день около десяти часов вечера, когда солнце уже зашло, Ян, как обычно, вышел на задний двор с чашкой чая. Это был его ежевечерний ритуал. В доме возле реки, в городской квартире или в одном из многочисленных отелей, в которых ему приходилось останавливаться за долгие годы артистической карьеры — прогулка перед сном и чашка горячего сладкого чая на свежем воздухе были привычкой, которой он никогда не изменял. Не успев отхлебнуть и пары глотков, Ян увидел, как в сумерках прямо перед ним в воздухе материализовалась старая деревянная дверь. Повинуясь скорее призрачной надежде, чем любопытству, он потянул за ручку.

За дверью оказалось светлое и просторное, размерами с приличный ангар, помещение, заполненное оборудованием непонятного назначения, что делало его похожим на зал управления электростанцией. Часть помещения была отгорожена перегородками из дерева и матового стекла, в центре этой импровизированной комнаты стояла кушетка, накрытая зелёной простыней. Ян почувствовал, что кто-то положил руку ему на плечо. Он резко обернулся и увидел рядом с собой Ро, одетого теперь в тёмно-серые брюки и свитер такого же цвета. Его волосы, как и при прошлой встрече, были скрыты банданой.

За новым знакомым следовал ещё один человек — миловидная невысокая блондинка, одетая так же, как мужчина. Но, в отличие от него, без головного убора и без тени улыбки на лице. Ян мгновенно отметил отсутствие макияжа и нежную шею, которую не закрывали коротко подстриженные вьющиеся волосы.

— К делу, ребята, — вскочил Ро. — Времени в обрез. Ян, ложись на кушетку. Сначала Маргит оценит объём работы, потом я удалю всё лишнее. Маргит, приступай, не буду тебя отвлекать.

С этими словами, к удивлению Яна, Ро покинул комнату.

— Постарайся расслабиться и не двигаться, — сказала девушка. Ян отметил, что она разговаривает с резким иностранным акцентом, тихо и медленно. Она поправила голову Яна, легко коснувшись его ушей. Её руки показались Яну невесомо мягкими, как шёлковая ткань. Она надела очки и навела на Яна небольшой прибор, похожий на нечто среднее между сканером штрихкодов и мобильным телефоном. Поводив прибором вокруг головы Яна, она спустилась ниже, продолжая свою работу и придерживая его за плечо. Руки девушки действительно были удивительно нежными и горячими. Над местом расположения опухоли она остановилась. Легко надавила рукой на грудную клетку, задержала взгляд, хмыкнула и продолжила свои исследования.

— Ух ты, маникюр с покрытием, — заметила она, обратив внимание на руки Яна. — И ноги красивые. Танцуешь?

— А лицо некрасивое? — достаточно резко спросил Ян.

Девушка подняла голову и без тени кокетства посмотрела ему в глаза.

— Лицо как лицо. Мрачное и небритое. А сейчас мне необходимо закончить мою работу, — девушка сняла прозрачные перчатки, в которых работала всё это время. Вернее, не сняла, а оборвала, как налипшую плёнку или засохший клей.

«Старому дураку понравились нежные ручки», — подумал Ян, ощущая нечто среднее между изумлением и досадой.

Впрочем, сюрпризы и не собирались заканчиваться. Девушка достала из-под кушетки какое-то плоское устройство, напоминающее большой планшет, и сосредоточилась на большом тёмно-сером экране, который развернулся в воздухе прямо перед её глазами, делая на устройстве карандашом какие-то пометки. Ян не мог видеть изображения, поэтому украдкой стал разглядывать саму девушку. Она сидела в кресле, согнув ногу и опёршись ею на стойку кушетки, полностью увлечённая свой работой. Между грубоватым ботинком и серыми брюками Ян мог рассмотреть носок, отороченный белым кружевом. Время от времени девушка перебирала элементы на своём браслете, таком же, как был у Ро в день их первой встречи на солнечной поляне. На Яна она больше не обращала ни малейшего внимания. Он попытался представить её в другой обстановке, другой одежде, подкрашенной. Мысленно накладывая макияж, меняя причёски и наряд, он добрался до образа Ингрид Бергман в роли женщины-армейского офицера.

Вернулся Ро и встал за плечом девушки.

— Итак?

Девушка подняла глаза на Яна.

— Извини, — она заговорила на неизвестном ему языке короткими отрывистыми предложениями, звучащими как армейский рапорт. Ро задал несколько вопросов, кивнул, развернул экран к Яну и начал пояснения, используя карандаш как указку.

— Смотри, здесь находится опухоль, похожа на обычную аденокарциному. Метастазов Маргит не нашла. Всё остальное в порядке, возрастные изменения, не более того. Сейчас я удалю очаг, потом расскажу, что нужно делать дальше. Не бойся, это не очень больно.

Ро уселся рядом, тоже надел очки и начал водить по телу Яна чем-то похожим на толстый карандаш. Яну захотелось пошевелиться, но предупреждая его движение, Ро придержал пациента свободной рукой.

— Лежи спокойно.

Ян обратил внимание, что Ро заметно напрягся и затаил дыхание, прижав «карандаш» к его телу. Затем вздохнул, потряс рукой и снова напрягся, прижимая прибор к коже. Закончив, коротко бросил девушке:

— Посмотри, что там.

Поймав взгляд Яна, Ро бесцеремонно надел ему на нос свои очки и поводил рукой перед его глазами. Присмотревшись, Ян увидел живую картинку из анатомического атласа: кости, сухожилия, сосуды, составлявшие руку доктора.

Маргит что-то быстро сказала Ро, тот удовлетворённо кивнул и повернулся к пациенту.

— Ничего экстраординарного. Тем не менее, тебе необходимо как можно быстрее попасть сюда на некоторое время, так как оставшиеся раковые клетки необходимо добить лекарствами под строгим медицинским контролем. Твой путь на этот берег в следующий раз окажется более длинным, поэтому будь готов, через несколько дней тебе позвонит проводник и расскажет, что делать.

— А если я не соглашусь?

— Слово «рецидив» знаешь? Вот и думай, соглашаться или нет, — и уже девушке: — Заканчивай.

Ро развернулся и вышел. Девушка приблизилась и легко хлопнула ладонью по щеке Яна. С ощущением нежного тепла на лице он открыл глаза и увидел, что сидит в садовом кресле у себя на заднем дворе, а вокруг давно опустилась ночь.

Он потёр грудь и живот, размышляя о том, что находится на пороге психического заболевания, и поплёлся в ванную, собираясь принять болеутоляющее и тёплый душ, но, глянув на себя в зеркало, замер в изумлении. На его торсе явно выделялись несколько розовых кругов величиной с цент, оставленных «карандашом» Ро.

Ян сел за стол, подпёр голову руками и глубоко задумался. Через несколько минут, вооружившись карандашом и бумагой, он уже искал в интернете контакты подходящей клиники.

***

Ян сидел на скамейке в парке, впервые за двадцать лет курил сигарету и пытался сложить в голове картину, которая бы не походила на бред больного шизофренией. Доктор, видевший его впервые, долго осматривал, отправлял на дополнительные исследования (клиника выставила Яну счёт на кругленькую сумму), пожимал плечами и не находил ничего серьёзнее, чем подозрение на панкреатит. Это было чистой воды безумием. Ян размышлял, стоит ли требовать объяснений от доктора Джонсона, своего лечащего врача, но понимал, что внятной версии своего волшебного выздоровления он не получит. В то же время он не мог смириться с реальностью пережитых ночных событий, хотя, в отличие от обычных снов, помнил все детали той ночи и мог бы даже нарисовать узоры на браслетах своих новых знакомых.

Внезапно зазвонил мобильный. Номер был незнакомым. Зато голос… тихий женский голос, говорящий по-английски с сильным акцентом.

— Привет. Это Маргит. Ты меня помнишь?

У Яна перехватило дыхание. Он хотел ответить: «Какого черта? Девочка из моего воспалённого сознания, оставь меня в покое, я хочу вернуться в реальность, какой бы она ни была. Я предпочитаю прожить оставшиеся у меня месяцы в здравом уме и твёрдой памяти. У меня нет времени на чьи-то злые и глупые шутки».

— Привет, Маргит. Я рад тебя слышать, — сказал Ян.

Она ждала его в условленном месте, недалеко от загородного дома, абсолютно такая же, как во сне: пухленькая блондинка без макияжа, похожая на молодую Ингрид Бергман. Только серый свитер она сменила на яркую красную футболку, да через плечо была перекинута вышитая джинсовая сумочка. Ян тоже собрался в путешествие налегке, как для своей обычной поездки в город. По просьбе Маргит он захватил с собой смену белья, тёплый свитер и карманный нож. Кроме того, он положил в рюкзак маленькую коробочку, содержимое которой, как он надеялся, станет приятным сюрпризом для странного доктора Ро.

— Куда едем? — осведомился Ян, усаживаясь за руль.

Девушка достала из сумки карту и молча указала место.

— За несколько часов доедем. Тебе удобно? Включить музыку? Я знаю здесь рядом хорошую кондитерскую. Хочешь кофе с миндальными пирожными? Или эклеры со взбитыми сливками?

Маргит что-то невнятно промычала и неподвижно уставилась в одну точку. Ян физически ощущал её дискомфорт, разговор не клеился. У него мелькнула мысль.

— У тебя прекрасный английский. Ты училась в Штатах или Канаде?

Ян почувствовал, что нащупал слабое место своей неразговорчивой попутчицы.

— К сожалению, нет, и я не очень хорошо тебя понимаю.

— Понял. Буду говорить простыми словами. Хочешь сладкого и кофе?

— Я предпочитаю мясо и виски. Поехали быстрее, нас ждут.

— Так точно, мой генерал, — отрапортовал Ян. — Выполняю приказ — держу курс на север.

И понял, что ошибся, может быть, только в звании, но не в роде занятий своей новой знакомой. Какого чёрта хотят от него военные?

К месту назначения доехали затемно. Маргит открыла своим ключом массивные ворота с табличкой «Частная собственность» и заперла их за проехавшей машиной. Потряслись немного по грунтовке, ведущей сквозь небольшую старую рощицу, и упёрлись в светлое кирпичное здание без окон. Девушка велела Яну оставить ключ в замке зажигания, взять свои вещи и следовать за ней.

Внутри не было практически никакой мебели, кроме самого простого серого стола со стулом и пары таких же серых металлических офисных шкафов. В глубине помещения находилась какая-то массивная конструкция, напоминающая зарешёченный лифт. Маргит достала из шкафа тяжёлый пластиковый мешок и волоком оттянула в «лифт». Затем развернула ещё один, на этот раз пустой мешок поменьше, стянула с себя одежду, оставшись в скромном сером белье, и положила внутрь.

— Клади свои вещи вместе с моими, — сказала она. — И рюкзак тоже. Так они не утонут и останутся сухими. Плавать умеешь?

— Умею. Куда мы плывём?

— На другой берег.

— Ты шутишь? Посмотри на свою карту. Тут даже ручья нет.

— Ты мне это потом в воде расскажешь. Прекратить все разговоры, пока не окажемся на нашей стороне. Надевай, — Маргит протянула спутнику тонкий спасательный жилет.

«Кажется, я всё-таки сошёл с ума, или же меня на самом деле решили похитить пьяные русские инопланетяне», — подумал Ян.

Девушка тщательно проверила, что входная дверь заперта, пощёлкала чем-то в одном из шкафов — в «лифте» зажёгся яркий белый свет.

— Нам предстоит небольшая водная прогулка, — Маргит бесцеремонно подхватила Яна под руку и увлекла за собой.

— Вдохни и не дыши, — скомандовала она, закрывая за ними дверь «лифта». — Сейчас мы окажемся в воде.

Яркий свет мигнул и погас. Ян услышал всплеск и почувствовал, что погружается в воду с головой. Вынырнув спустя мгновение на поверхность и наконец выдохнув, мужчина услышал громкое шипение, будто рядом надувают что-то большое, и увидел, что пейзаж вокруг кардинально изменился. Вокруг расстилалась тихая гладь воды, укрытая серо-голубым туманом, рядом качался большой самонадувающийся спасательный плот, видимо, извлечённый из тяжёлого пакета. Маргит подплыла к нему первой и ловко взобралась на борт с помощью верёвочной лестницы, болтающейся в воде. Ян последовал её примеру.

— Сейчас наведём порядок и будем с комфортом дожидаться ребят, — сказала девушка. — Отвернись на минутку.

Она переоделась и бросила мокрые вещи сушиться на бортик судна. Ян поступил так же, рассматривая необычный материал, из которого был сделан плот. Некая субстанция, похожая на строительную пену, «вскипела», расширилась, заполняя форму из тонкой прочной плёнки, мгновенно затвердела и образовала основание их плавучего средства. В отдельной непромокаемой упаковке они обнаружили ярко-оранжевый тент, который в четыре руки тут же прикрутили к плоту, и большое тонкое одеяло. Там же нашлись лёгкие складные весла, оборудование для импровизированного туалета, прорезанного в корме, сеть для ловли рыбы, приманка, верёвка, фильтр для воды, фонарь и несколько других полезных вещей для потерпевших кораблекрушение.

— Что дальше? — спросил Ян.

— Отдыхаем и ждём. Маячок работает, нас должны быстро найти. Мне не нравится этот туман, но он должен скоро рассеяться. Полезай в палатку и спи.

— А ты?

— Я тут посижу, на свежем воздухе. Эй, постой. Выпей таблетку. Ро велел тебе принимать это, пока мы не доберёмся до госпиталя, — Маргит протянула Яну коробочку с лекарством.

— Я не мог принимать это дома?

— Это всего лишь временное средство для поддержки организма. Лечить надо под контролем наших врачей.

— Надень что-то тёплое, становится прохладно, — посоветовал девушке Ян. — Если хочешь, можешь взять джемпер в моём рюкзаке.

— Куда мне годится твоя одежда при нашей разнице в росте? Рукава будут висеть до колен. У меня своё есть. — Маргит достала из своего багажа нечто, оказавшееся нежно-розовым свитером из толстой шерсти. — Что за ерунда.., — она замолчала, с заметным недоумением разглядывая находку. — Они же знают, что я такое не люблю.

— Очень красивая вещь, тебе идёт, — одобрил Ян.

— Перед рыбами красоваться? — фыркнула Маргит. — Ладно, тепло — и хорошо. Кстати, о рыбе. Есть хочешь? Я спущу сеть.

— Ты можешь мне объяснить, что происходит?

Девушка пожала плечами.

— Если тебя удовлетворят мои объяснения. Шеф службы безопасности Роувем попросил меня ассистировать ему, когда делал тебе операцию, а затем поручил сопровождать на пути между нашими мирами. Вообще-то я таким не занимаюсь, но это была личная просьба Ро. Я должна передать тебя ему из рук в руки. Считай, что я твой временный телохранитель.

— Шеф службы безопасности — доктор?

— Иногда человеку приходится совмещать несколько профессий.

— У меня есть всего один глупый вопрос. Даже не глупый, просто идиотский. Где мы, чёрт побери, находимся?

— Смотри, — Маргит достала карандаш и нарисовала на обратной стороне карты две бесформенные пересекающиеся фигуры. — Вот мир, в котором живёшь ты. Вот мир, в котором теперь живу я. Они соприкасаются в некоторых точках. Какие-то точки постоянны, как место, в котором мы с тобой сейчас находимся, а какие-то случайны, так как возникают в результате движения миров относительно друг друга. Потоки энергии и материи в основном движутся из твоего мира в наш, поэтому в вашем мире что-то пропадает, а в нашем появляется. Это могут быть предметы, вещества, люди, животные… Местное население тоже не аборигены этого мира: наши предки попали сюда с той стороны много веков назад. Всё ли я понятно объясняю?

— Конечно, — театрально взмахнул руками Ян. — Куда уж понятнее. Я согласен считать это не шизофренией, а сказкой на ночь. Ты прекрасно умеешь рассказывать сказки, я пошёл спать и надеюсь, что проснусь в здравом уме.

— Отдыхай, у нас была долгая дорога. Я наловлю рыбы на ужин, — Маргит отвернулась, не желая продолжать разговор.

Ян забрался в палатку и, положив рядом одеяло на тот случай, если девушка тоже решит отдохнуть, забылся глубоким сном.

Когда он проснулся, то увидел, что Маргит, раздевшись до белья и склонившись над бортом плота, проверяет сеть. Ян подошёл помочь и увидел, что в ловушке плещутся несколько жутких зубастых тварей без чешуи и жабр.

— Подай нож и придержи сеть, — приказала девушка.

Стараясь не оцарапаться об острые плавники, она вытряхнула из сети нескольких страшилищ.

— Вы, красотки, плывите дальше, а тебя мы сейчас съедим, — Маргит ловко воткнула нож в шею одной из тварей. Затем аккуратно срезала филе и сервировала его на карте, превращённой в скатерть, а остатки тушки бросила обратно в сеть в качестве приманки.

— Ешь, не бойся, это вкусно. От голода мы тут точно не умрём, рыбы у нас полно.

Ян попробовал угощение, мясо было приятным на вкус, хотя соль и приправы ему бы не помешали. Мелькнула мысль, что в его ситуации уже безразлично, что он будет есть, и он без малейших сомнений присоединился к трапезе.

— Нас до сих пор не нашли? — спросил он.

Маргит покачала головой.

— В этот раз что-то слишком долго. Не знаю, что случилось. Да к тому же этот туман. Я, конечно, в этих краях бываю нечасто, но такого густого тумана никогда не видела. Нам остаётся только ждать. Нас должны найти. Нам не о чем особо беспокоиться: еда есть, вода вокруг пресная и чистая. Если хочешь, можешь искупаться, тут относительно безопасно.

— А страшилища?

— Они только выглядят страшно, на людей не нападают.

Ян умылся, но плавать не захотел, вода показалась ему слишком холодной. Они просидели некоторое время молча. Он обратил внимание, что девушка напряжённо следит за всем, что её окружает: за водой, туманом и за ним самим.

— Послушай, — вдруг произнесла она. — Отвернись, я хочу поплавать и не хочу потом сидеть в мокром белье.

Ян отвернулся и опустил глаза. Внезапно его кольнула неприятная мысль, что девушка может потеряться в тумане.

— Подойди сюда, — позвал он, не поднимая глаз. Когда в поле зрения появились стройные белые ноги, он взял верёвку и завязал вокруг левой лодыжки девушки.

— А если верёвка запутается в водорослях? — спросила Маргит. — Тут этого добра полно, растут как деревья, и, если о них пораниться, можно подхватить озёрную лихорадку.

— Подними ногу, — попросил Ян. Он перевязал верёвку иначе. — Если запутается, ты сможешь легко от неё освободиться. А мне так будет значительно спокойнее.

Девушка подошла к борту и рыбкой нырнула в воду. Ян насчитал почти две минуты, и у него уже начало тревожно биться сердце, когда девушка вынырнула на поверхность. Над бортом показались голова и плечи, и он послушно отвернулся, чтобы не смущать её.

— Здесь неглубоко, — сказала Маргит. — До берега недалеко, но непонятно, в какой стороне берег. Я бы не рисковала и дождалась, пока рассеется туман.

Девушка обсохла на воздухе и оделась. Ян заметил, что её трясёт мелкой дрожью. Он сложил пополам одеяло, накинул ей на плечи и сел рядом.

— Ты знаешь эти места? — спросил он.

— Бывала здесь пару раз.

— Тоже в роли проводника?

— Один раз да, — подтвердила девушка.

— И всё было нормально?

— Да, нас сразу же забрали. Может быть, наш маячок не подаёт сигнал, или из-за непогоды ребята боятся выводить корабль в акваторию, чтобы нас не потопить. Так что, профессор, видимо, тебе придётся набраться терпения, и не забывай принимать свои таблетки.

«Профессор? Почему профессор? — подумал Ян. — Она не знает, кто я? Хорошо, побуду в роли профессора».

— Расскажи мне о вашем мире, — попросил он.

— Даже не знаю, с чего начать…

— Может быть, с нескольких слов о себе.

— Я из прибывших, — ответила девушка. — Прибывшими называют тех, кто попал сюда из нашего старого мира и остался здесь. Бывает, что люди появляются и почти сразу исчезают. Может быть, возвращаются на ту сторону, а может быть, движутся куда-то дальше. С теми, кто остаётся, работают пограничники. Их задача — помочь прибывшим найти своё место среди нас. На самом деле, адекватный человек может заниматься здесь практически всем, чем захочет. Некоторые, например, начинают строить корабли. Ты не представляешь, сколько людей любят строить корабли, особенно если потом они могут поплыть на этих кораблях куда угодно: на этой стороне много озёр и рек. А другие идут мериться силами с чудовищами, которые обитают в нашем мире, но потерь с обеих сторон пока не было.

— Чудовища? — Ян расхохотался. — Кто они? Драконы, кентавры, химеры? Я тебе уже говорил, что ты прекрасно умеешь рассказывать сказки.

— Это какие-то энергетические формы жизни. Мы их не слишком хорошо изучили, но умеем кое-как коммуницировать. В общем, влияние вашего мира на наш достаточно сильное, я уже говорила, что потоки энергии и материи движутся с вашей стороны в нашу. Люди сюда тоже приходят очень разные. Мой приёмный отец Дарий, например, стал одним из организаторов службы безопасности в том виде, в котором она существует сейчас. Лет за тридцать до него сюда попал один гениальный учёный вроде Теслы, недооценённый на той стороне. При нём технический прогресс в этом мире рванул на века вперёд. Один из моих близких знакомых несколько лет назад буквально приехал на велосипеде с кастрюлей плова, работает теперь на кухне, пользуется большим успехом в качестве повара. За год служба безопасности может обнаружить в среднем до десяти человек, но далеко не все выживают, так как всякое случается.

— А ты сама как сюда попала? — спросил Ян. С одной стороны, его забавлял рассказ девушки, с другой стороны, он видел, что говорит она легко, не придумывая и не запинаясь, останавливаясь только, чтобы подобрать подходящее слово в чужом языке.

— Я гуляла в парке, заблудилась, оказалась на этой стороне. Мне назначили опекуна. Дарий мне показал и рассказал всё, что нужно для жизни, я некоторое время изучала язык, потом пошла работать в службу безопасности. Вот и сейчас тут с тобой на работе.

— А в целом как вы живете?

— Хорошо живём. Дружные люди, один язык, единственное вероисповедание. Религия для жизни, а не жизнь для религии. Впрочем, атеиста никто не тронет. Народ не богатый в вашем понимании, но бедности нет, про голод не слышали, медицина хорошая и доступная — ты сам мог оценить.

— Ну прямо сказка про рай на земле, — не сдержался Ян. — Зачем тогда вам нужна служба безопасности?

— Чтобы охранять этот рай, в том числе и от посягательств с вашей стороны. Да ты сам всё увидишь, у нас в последнее время творится много странных событий. Не знаю, зачем ты понадобился Роувему, и это тоже одна из странностей.

Несмотря на то, что спасение явно откладывалось, Ян подумал, что чувствует себя спокойнее, чем все предыдущие дни. Поедая сырое мясо в третий или четвёртый раз, он поймал себя на мысли, что не просто набивает желудок, а наслаждается нежным вкусом. Голодная смерть им явно не грозила, рыба в озере водилась в изобилии, Маргит придирчиво выбирала, кого из озёрных страшилищ они будут есть в очередной раз. Яна больше волновал фонарь, который ярко освещал палубу.

— На чём работает светильник? — спросил он.

— Не волнуйся, он не погаснет, — успокоила его Маргит. — Снизу установлены аккумуляторы, свет будет гореть, сколько нужно.

Ян вспомнил о мобильнике. В начале путешествия на плоту он безуспешно попробовал поймать сеть и выключил телефон, чтобы не разрядить его.

— Можно ли как-то зарядить мобильный телефон?

— Без проблем. Разве ты не физик? Есть зарядное? Давай сюда, сейчас сделаю, — девушка поколдовала над зарядным устройством и прикрутила его к батареям. — Только кому ты здесь собрался звонить?

— У меня туда закачаны книги, будем коротать время чтением. Есть и музыка. Потанцуем?

Ян подумал, что за всё время знакомства ни разу не видел на лице своей спутницы ни тени улыбки. Несмотря на это, девушка оказалась лёгкой и приятной в общении. Ян представил себе, что они оба ученики средней школы, играющие в своём придуманном мире, и нашёл это ощущение самым подходящим, чтобы описать то, что он чувствует.

— Я не уверена, что танцы — подходящее занятие, — ответила Маргит, немного подумав. — Плот перевернём. Да и не умею я толком танцевать.

— Я тебя научу, — Ян выбрал на мобильном медленную композицию и подал девушке руку. — Ты обо мне заботишься, кормишь меня и охраняешь, а я буду тебя развлекать, как личный актёр.

«Странное дело, — подумал он. — Сколько женщин мечтали бы оказаться вместе со мной в подобной ситуации, а мне досталась та, которая считает меня профессором физики, и которая готова уделить мне ровно столько внимания, чтобы я преждевременно не умер от голода или не выпал за борт».

Девушка, стоя рядом, оказалась ниже Яна на целую голову и едва доставала ему до подбородка. Он взял её руку и положил себе на плечо, сразу почувствовав, что тело девушки заметно напряглось.

— Не стесняйся, — он шутливо поводил рукой девушки по своей груди и шее. — Ты меня всего ощупала и насквозь просмотрела там, у вашего шефа.

— Послушай, — тихо, но твёрдо произнесла Маргит. — В сложившейся ситуации нам подойдёт только один вид личных отношений — крепкая дружба.

— Беспрекословно поддерживаю, — согласился Ян.

Он показал девушке несколько простых па и легко повёл её в танце.

В первый же вечер возник вопрос, как разместиться на ночлег. Впрочем, проблема разрешилась сама собой: ночной холод загнал обоих в палатку и вынудил спрятаться под единственным одеялом. Маргит мгновенно уснула, а Ян долго лежал без сна, размышляя над происходящим. С удивлением он думал о том, что испытывает редкое в его жизни умиротворение и, пусть вынужденно, но никуда не торопится.

Ожидание затягивалось. Маргит, обнаружив, что в мобильном телефоне есть радио, долго его мучила, безуспешно пытаясь поймать сигнал. Ян же чувствовал себя счастливым отпускником. Он решился искупаться в озере и признал, что вода достаточно тёплая для купания. Наконец-то у него нашлось время для чтения, и он читал вслух для Маргит, выбирая произведения попроще. Девушка хорошо разбиралась в классической мировой литературе, и у них нашлись темы для обсуждения. А вот её знания кинематографа заканчивались на картинах приблизительно десятилетней давности, ни одной из работ Яна она не видела.

Иногда они танцевали, и Ян больше не чувствовал того напряжения, которое возникло между ними в первый раз. Девушка оказалась не слишком стеснительной и даже по собственной инициативе массировала ему спину, затёкшую от сидения в неудобной позе. Спали они всё так же под одним одеялом, не позволяя себе, однако, ничего лишнего — договорённость о дружбе выполняли обе стороны.

Незаметно Ян стал рассказывать Маргит о своей жизни, в основном какие-то забавные истории, та внимательно слушала, но рассказывать о себе не спешила. Чем дольше они находились на плоту, тем беспокойнее чувствовала себя девушка, стараясь не показывать этого явно. Она несколько раз ныряла поглубже в озеро и каждый раз возвращалась на плот мрачная и недовольная.

Однажды ранним утром Ян проснулся и почувствовал, что Маргит нет рядом. Он выбрался на палубу и увидел, что розовый свитер и брюки девушки лежат небрежно брошенные на край плота. Он долго кричал в туман и звал её, пока не сорвал голос и не почувствовал, как что-то больно кольнуло слева. Потом он лежал на палубе, медленно теряя сознание, и думал, как по-дурацки всё закончилось.

Когда Ян пришёл в себя, то обнаружил себя лежащим на чём-то твёрдом в незнакомом помещении без окон. В вену была вставлена игла капельницы, а рядом сидел весёлый человек лет шестидесяти с роскошной седой шевелюрой и выцветшими голубыми глазами.

— О, приятель, ты вернулся! Выпей-ка вот это. Чай или кофе у нас не водятся, но местные напитки достойны внимания, особенно самогон.

Мужчина говорил по-английски с американским акцентом. Придерживая голову Яна, он ловко влил ему в рот несколько глотков тёплой жидкости с травяным вкусом.

— Где девушка, блондинка? Вы нашли девушку?

— Дочка сама нас нашла. Наверное, ей так понравилось проводить с тобой время, что она так поздно отправилась нас искать. С ней всё в порядке, вы скоро сможете увидеться.

— Вы Дарий, американец?

— Да, я когда-то был американцем, но уже одичал в этих краях. Не вставай, я сейчас позову шефа, — он прикоснулся к браслету, подобному тем, что Ян видел у Маргит и Ро в своих снах.

Ро был абсолютно таким же, каким запомнился Яну в его странных видениях: та же обволакивающая улыбка с идеальными зубами, те же характерные манеры. Он приложил к телу Яна предмет, похожий на короткий карандаш, и что-то сказал Дарию.

— Мне временно придётся побыть твоим переводчиком. Наш шеф не силён в иностранных языках, а синхронный автоматический перевод здесь мы подключить не можем.

— Но он же говорил со мной на английском, — удивился Ян.

— Тебе, наверное, приснилось. Шеф толком знает только свой родной арамейский, — рассмеялся Дарий. — В общем, шеф очень рад, что ты в относительном порядке, и просит нас с тобой через пару часов быть готовыми к вылету на базу. До этого нам с тобой необходимо выполнить некоторые формальности — ответить на вопросы анкеты для новоприбывшего. Пока ты будешь находиться здесь с нами, у тебя будут все права стажёра службы безопасности, а это даст тебе много полезных возможностей.

Ян внимательно наблюдал за мужчинами. В то время как Дарий неосознанно старался прикоснуться к собеседнику и поддерживать с тем физический контакт, Ро избегал лишних прикосновений и держал дистанцию. При этом они легко понимали друг друга с полуслова как старые друзья.

Ро принёс с собой пакет с такой же серой одеждой, какую носили и Маргит, и Дарий, и сам Ро. Материя оказалась приятной на ощупь и очень качественной, а вещи сели на Яна идеально, как если были бы сшиты на заказ.

— Это мой запасной комплект, — пояснил бывший американец. — Ты всего лишь на несколько килограммов полнее при таком же росте.

После капельницы, горячего душа и вполне съедобного обеда Ян физически почувствовал себя гораздо лучше, чем мог бы ожидать. А когда он увидел мрачную как туча, но живую Маргит, сидящую на верхней палубе в компании красивого смуглого парня, у него с души упал камень. Она помахала рукой, и Ян увидел, что её левая кисть перебинтована.

Заметив девушку, Дарий заорал:

— Кто обидел мою маленькую девочку? Подойди сюда, я вытру тебе носик.

— И задницу заодно, — огрызнулась та.

— Иди к папочке на ручки, негодница! Папочка тебя любит.

— Я тебя тоже люблю и когда вырасту, обязательно выйду за тебя замуж. А сейчас заканчивай ломать комедию и полезай в машину. Нашего гостя надо отвезти в госпиталь, в конце концов.

— Не волнуйся о своём друге, твоя миссия окончена. Шеф уже до него добрался.

Машиной оказалась самая настоящая, хоть и небольшая, летающая тарелка, стоявшая на палубе корабля. Яну она напомнила пирожки с творогом, которые он однажды ел в России — «ватрушки». Внутри оказался просторный салон, похожий на салон дорогого автомобиля. Шеф Роувем сел за руль, Маргит заняла место рядом, Ян отметил, что они о чём-то очень тихо, но не слишком дружелюбно беседуют. Сам он в компании Дария устроился сзади и принялся рассматривать новый мир: внизу расстилалась серо-голубая гладь озёр, берега и острова которых были покрыты бирюзово-серым лесом. Вскоре Ян обнаружил, что с удовольствием любуется спокойными и расслабляющими картинами природы и вполуха слушает комментарии американца.

Внезапно Дарий умолк на полуслове. В салоне «ватрушки» воцарилось молчание, словно все трое услышали что-то, недоступное Яну. Маргит зло выругалась.

— Планы поменялись, — сказал американец, обращаясь к Яну. — Пограничники сообщают о необычном инциденте, кроме того, у них серьёзно ранен доктор. Мы летим к ним, захочешь — посидишь в машине, но я думаю, тебе было бы интересно увидеть, что тут происходит, своими глазами.

Они приземлились на опушке леса, выходившей к берегу реки. Ро, выхватив из-под сидения ярко-красный рюкзак, рванул к машине пограничников, откуда ему уже призывно махали. Маргит и Дарий побежали к группе людей в маскировочной одежде, стоявших вокруг чего-то цветного и непонятного. Ян увязался за ними. Когда он увидел, что находится в кругу, его затошнило. Это была мешанина из окровавленных тел, взрослых и детских, кто-то ещё шевелился. Пятеро были одеты в армейский камуфляж, остальные — в оранжевые робы и штаны.

Один из пограничников, очевидно, старший по званию, начал кратко докладывать ситуацию Дарию. Остальные расступились перед Маргит, в руках у которой оказался небольшой прибор, который она поочерёдно наводила на каждое тело. Её лицо не выражало никаких эмоций. Она указала на одно из тел в камуфляже. Двое парней-пограничников немедленно перетащили его к краю круга и вкололи какой-то препарат. Через пару минут, когда препарат подействовал, Ян стал свидетелем настоящего экспресс-допроса. Три пограничника по очереди задавали вопросы на разных языках, но в какой-то момент Дарий жестом остановил их и заговорил с пленным сам. Ян увидел, что человек в камуфляже пытался просунуть руку в карман, но один из пограничников наступил на неё, а затем, побрызгав себе на ладонь каким-то аэрозолем, вынул из кармана пленного пистолет и беззлобно пнул того по рёбрам. Дарий повёл допрос дальше.

Прибежал Ро, без куртки, с закатанными рукавами. Рявкнул на пограничников — те построились в две шеренги. Вполуха выслушал Дария и Маргит, проорал что-то пограничникам и понёсся к «ватрушке», друзья побежали за ним. Ян подумал, что для своего возраста Дарий удивительно легко двигается. Перед машиной Ро распорядился всем снять и оставить обувь, мужчинам занять задние сидения, а Маргит садиться за руль и гнать как можно скорее. На руки мужчинам положили раненного врача пограничников.

— Нужно парнишку поскорее отвезти в госпиталь, — пояснил Дарий. — Ребята тем временем смогут без спешки закончить свою работу.

Маргит погнала так, что у Яна перехватило дыхание. Однако он успел увидеть, как пограничники поливают чем-то злополучную поляну, и взметнувшееся затем пламя.

— А теперь давайте подробно, со всеми обнаруженными деталями, — потребовал Ро.

Дарий начал первым, попутно успевая скороговоркой переводить для Яна:

— Ты же понял, что это гости из нашего старого мира? Охранник сказал, что был приказ привезти группу людей к определённому месту, которое он назвал «нехорошим», загнать их туда и не выпускать ни при каких условиях. Название и описание места у меня записаны. Это происходило несколько дней назад, люди выглядели нездоровыми и слабыми. Потом несколько человек умерли, и остальные начали кричать, охрана вошла внутрь и дала предупредительную очередь из автоматов. После выстрелов стало темно, земля под ногами закружилась, полетели камни, и люди оказались на поляне, некоторые были серьёзно ранены. Охрана пыталась собрать их вместе, самые сильные начали разбегаться, но были расстреляны. Тут подоспели пограничники, дальше они тебе рассказали.

— Маргит, у тебя что?

— У меня очень интересное. Знаешь, что у всех, включая охранников? Грипп. Заметь, и у охранников тоже. То есть они успели заразиться при минимуме контактов, если тот тип не ошибся в своём рассказе. Что-то агрессивное, вроде «испанки». У всех, кроме охраны, пневмония. Ребята взяли пробы, позже увидим, что это. Как там доктор?

— Дышит. Держи руль, не отвлекайся. В госпитале сразу всем в санитарную камеру.

Проведя некоторое время в полупрозрачной камере с не самыми приятными химическими запахами, Ян обнаружил, что Ро и Маргит уже ушли, и он остался в компании весёлого американца.

— Нам с тобой надо закончить бюрократические заморочки, — заявил Дарий, подавая Яну новую обувь вместо оставленной на поляне. — Сначала идём в канцелярию.

— Известно, что с раненым? — поинтересовался Ян.

— У шефа золотые руки, он прооперировал парня прямо на месте. Думаю, что всё будет хорошо. Ты добрый человек, но не волнуйся о том, что тебя не касается.

— Я тоже когда-то служил в армии.

— Тогда тебе у нас точно понравится, — хохотнул американец.

Весело флиртуя с девушкой-клерком, Дарий получил несколько картонок с непонятными для Яна записями.

— Ага, так, держи, это твоё временное удостоверение, а эту бумажку надо отдать в службу связи. Это я сам занесу в интендантскую службу. О, тебе оставили два предписания: одно — быть завтра на разборе сегодняшнего инцидента, второе — встреча с шефом Роувемом, — комментировал Дарий, перебирая документы. — Я тебе сейчас всё подпишу на английском. И запоминай дорогу. В нашей деревне заблудиться сложно, но за её границы неопытному человеку лучше не высовываться. Сейчас заедем в службу связи, и жизнь у тебя заиграет новыми красками: подключим автоматический переводчик, будешь без проблем со всеми общаться.

Лиор, меланхоличный офицер из службы связи, внимательно выслушал Дария, развернул в воздухе такой же тёмно-серый экран, каким пользовались Ро и Маргит во время операции, и выдал Яну браслет, а Дарий прикрепил к уху Яна крошечный наушник.

— Проверка связи! — объявил американец.

— Привет, стажёр! — в наушнике прозвучал довольно механический, но вполне понятный перевод слов Лиора. — Добро пожаловать в нашу деревню, и удачи на новом месте! Теперь слушай внимательно, как всем этим пользоваться.

— И, наконец, домой, — сказал Дарий, когда они вышли из офиса службы связи.

— К кому домой?

— К тебе, естественно. Я забронировал для тебя служебную квартиру рядом с моей. Ты сможешь жить там столько, сколько понадобится или сколько захочется. Плата? Даже не думай об этом. Все затраты берёт на себя служба безопасности.

Скромное новое жилище Яна располагалось в трёхэтажной вилле, окружённой буйной растительностью. Светлый интерьер был выполнен в пастельных тонах, на полу лежал толстый цветной ковёр. Ян в очередной раз почувствовал некий диссонанс с однотипной серой одеждой. Мозаика в его голове не складывалась.

Дарий повёл его по квартире, показывая нехитрое хозяйство.

— Смотри, тут одежда на неделю, — Дарий раскрыл шкаф, в котором были сложены несколько комплектов уже привычной серой одежды и белья. Кроме того, нашлись банный халат, пижамы и что-то напоминающее спортивный костюм. Там же оказалась и пара рюкзаков.

Дарий вынул один из свитеров.

— Смотри, на плече бирка. Эти бирки на всей одежде. Интендантская служба по ней определит твои вещи и после стирки или чистки их вернёт. Грязное складывай в серый контейнер в конце коридора. Кстати, там же находятся и контейнеры для посуды. Молочные продукты в голубых коробках и бутылках, мясные в розовых, нейтральные в белых. Всё клади в контейнеры своего цвета. Я заказал то, что тебе должно понравиться.

Аналог холодильника был забит разнообразной едой на несколько дней. В ванной комнате нашёлся прекрасный набор гигиенических средств.

— А вот и бонус от шефа, — заметил Дарий и достал большой пакет с книгами, бумагой и карандашами. — Учись читать и писать. Вот тут местный алфавит, вот простенький самоучитель: похоже, тебе у нас придётся задержаться. Если что, Маргит и я всегда на связи. До встречи завтра. Да, кстати, ближайший дом собрания и молитвы — направо через три виллы. Что значит, какая религия? У нас так исторически сложилось, что выбора нет — только иудаизм.

После ухода американца Ян вытянулся на кровати во весь рост и стал читать по памяти одну из своих театральных ролей, чтобы успокоиться.

Глава 2. Студентка. Прошлое

Это была катастрофа. Марго смотрела на отрывающуюся подмётку сапожка. До конца зимы оставалось два месяца. К счастью, за своё студенческое жильё она заплатила наперёд за весь год, а тех денег, что ей удавалось заработать, подтягивая плохо успевающих школьников по математике и физике, едва хватало на еду и самое необходимое. К тому же уже несколько дней жутко болели пальцы на правой ноге. Доктор из студенческой поликлиники посоветовал носить тёплую обувь и выписал таблетки, на которые у Марго не хватило денег. В факультетских аудиториях стоял жуткий холод, а товарищами Марго были такие же бедные студенты. Несколько ребят из обеспеченных семей держались особняком от провинциалов, приехавших в столицу в поисках перспектив и лучшей жизни. Несмотря на бодро льющиеся со всех сторон патриотические песни и лозунги, страна переживала не лучшие времена: экономика с трудом восстанавливалась после военных действий, затронувших почти треть территории государства, многие крупные предприятия закрылись, практически в каждой семье кто-то эмигрировал.

Марго могла бы поискать какую-то постоянную работу, но тогда об образовании следовало бы забыть навсегда. Одна из лучших учениц в выпускном классе, она и так поступила на первый курс университета гораздо позже своих ровесников. Факультет был престижным, а учёба достаточно сложной, и у Марго почти не оставалось свободного времени. Нужно было как-то продержаться полтора года и получить желанный диплом. Тогда она будет иметь больше возможностей и постарается уехать из страны.

— Чего сидишь грустная, как вся скорбь еврейского народа? — спросила соседка по комнате.

Марго молча показала сапог.

— Найди себе спонсора, — посоветовала соседка. У неё самой был молодой человек, с виду типичный мелкий бандит, который иногда покупал ей модные вещи и косметику.

Соседка была верной и доброй подругой, но её образ жизни смущал Марго.

— Сегодня не холодно, сходи погуляй, — попросила соседка. — Мой скоро придёт, обещал принести всяких вкусняшек. Обещаю поделиться, если ты вернёшься к полуночи. Да, как Золушка. Гуляй там, где светло и безопасно — может быть, с кем-то познакомишься. Хотя кто с тобой будет знакомиться, в своей зимней одежде ты выглядишь ужасно.

Марго не стала спорить: её куртка была куплена ещё в школьные времена. Она сунула в сумку смешной розовый термос, наполненный сладким чаем, надела самые тёплые носки и натянула на них неподходящие по сезону, но вполне годные кроссовки. Вечер ей предстояло провести в активной ходьбе.

Сначала она гуляла по главной улице, ярко освещённой витринами дорогих магазинов. Прогуливающихся, несмотря на прохладную погоду, было немало. Встречались и бесцельно бродящие парочки, и небольшие компании, и пришедшие за покупками обеспеченные люди.

Марго зашла в огромный магазин тканей. Здесь можно было бродить бесконечно, щупать ткани, делая вид, что задумчиво выбираешь подходящую. Продавцы привычно не обращали внимания на неопределившихся покупательниц. Внимание девушки привлёк яркий материал, изготовленный как эластичная бесшовная труба или широкий чулок. Она подумала, что небольшого куска такой ткани ей хватило бы на универсальную вещь — длинную юбку без боковых швов и одновременно нарядное короткое платье, если добавить сверху съёмную деталь — накидку или широкую оборку. Подходящая для накидки ткань была выложена рядом. Марго вздохнула и пошла бродить по залу дальше. Время подходило к закрытию. Девушка вспомнила о большом универсальном магазине неподалёку, в котором можно было посидеть в тепле просторного холла. Однако там все места оказались заняты большой компанией модной молодёжи с чашками кофе.

Она присела на каменный парапет у входа и сидела там, пока не подошёл охранник и не предложил ей убираться. Марго сказала ему, что ждёт отца, охранник отстал, однако она сочла благоразумным поскорее уйти.

Чай в термосе заканчивался, а гулять предстояло ещё пару часов. Марго зашла в большой парк, в котором любила бродить в тёплую погоду. Он располагался на крутых склонах холма и обычно был закрыт от ветров. В парке, несмотря на поздний час, тоже было много посетителей. Марго решила уйти подальше от толпы и спустилась чуть ниже по склону. Внезапно она почувствовала резкую боль в поражённой артритом ноге, не удержалась и упала. К счастью, удар смягчили сохранившиеся здесь клочки прошлогодней травы. Марго присела, пытаясь переждать боль. От испуга ей даже стало жарко, и она расстегнула куртку. Решив, что прогулка по тёмному парку — плохая идея, девушка решила выбираться на улицу. Пройдя вперёд, к своему удивлению, она увидела, что здесь, в нижней части парка, зима по какой-то причине не наступила: шагам мешала мягкая растительность, правда, и освещение здесь было хуже, фонарей было мало, но впереди светилось двухэтажное здание. Подумав, что от него должна идти дорога к выходу из парка, Марго побрела к нему и вскоре увидела, что это жилой дом с большими окнами, сквозь которые было видно, как внутри вовсю идут приготовления к позднему ужину для большой семьи. Девушка пошла дальше в поисках дороги, но её успели заметить: хозяйка выбежала на крыльцо и стала что-то кричать. Не желая докучать людям, Марго продолжила путь, однако спустя некоторое время убедилась, что окончательно заблудилась, и вернулась к дому, чтобы спросить дорогу. Ей навстречу уже бежали и призывно махали руками нарядно одетые молодая женщина, ненамного старше самой Марго, и девочка лет пяти. Хозяйка обняла девушку и, что-то приговаривая, повела в дом, малышка весело скакала рядом.

Появление Марго за обеденным столом не вызвало большого удивления у обитателей странного дома. Однако язык, на котором они говорили, был ей абсолютно незнаком, а все попытки заговорить с ними вызывали встречное непонимание.

После трапезы и совместной молитвы девушка поблагодарила хозяйку и, собираясь уходить, стала перечислять названия ближайших улиц в надежде узнать дорогу к ним. Но новые знакомые не понимали её, а потом и вовсе остановили, показывая на входную дверь — туда входили несколько молодых людей в одинаковой одежде, напоминающей военную форму.

Перекинувшись несколькими фразами с хозяйкой, один из военных начал задавать вопросы Марго. Она поняла фразу, сказанную на английском языке, и подтвердила, что немного владеет им. Военный велел ей следовать за ним. Хозяйка сердечно расцеловала Марго на прощание и дала ей пакет, в котором было что-то мягкое.

Сидя в машине военных, Марго отвечала на их вопросы, недоумевая, что происходит. Её расспрашивали о имени, возрасте, вероисповедании, родителях, чем она зарабатывает на жизнь — невинная прогулка в парке, с точки зрения девушки, не могла быть причиной такого допроса. Военные осмотрели сумку и, осторожно вытащив розовый термос, спросили, не опасен ли он. Марго подумала, что над ней шутят, но ей было совершенно не смешно, радовало только то, что её хорошо накормили и что она находится в тепле, хотя после ужина начало клонить ко сну. Она чувствовала, что машина движется быстро и плавно, но не видела, что происходит за окном: стёкла были затемнены так, что не было видно даже света уличных фонарей.

Выпрыгивая из машины, Марго опять неудачно ступила на больную ногу. Она бы упала, но один из военных подхватил её и протянул руку в толстой перчатке, предлагая помощь. Девушка поблагодарила его и, превозмогая боль, самостоятельно поплелась туда, куда ей указали.

Её встречали трое мужчин, стоявших у входа в здание и пристально за ней наблюдавших. Первым она рассмотрела высокого парня лет двадцати пяти-тридцати, плотного телосложения, но не толстого, с привлекательным серьёзным или, даже вернее, обеспокоенным лицом. Второй, невысокий и жилистый, с треугольным лицом и тонким носом, чем-то неуловимо напоминал хищника и выглядел немногим старше. Третьим был симпатичный мужчина за пятьдесят, среднего роста, со спортивной фигурой, наклонами головы любезно приветствовавший и военных, и саму Марго.

Допрос продолжился в комнате, в которой остались Марго с тремя встречавшими её мужчинами и молодая женщина, судя по всему, врач. «Хищник» взял на себя роль переводчика и оказался вежливым и корректным собеседником, он не раздражался и не повышал голоса, когда она чего-то не понимала или не могла объяснить. Он повторно задал те же вопросы, что ей задавали военные, а потом начал спрашивать о другом, в том числе и о здоровье. Марго смутила необходимость обсуждать некоторые вещи в присутствии незнакомых мужчин, но те, включая переводчика, вдруг как по команде повернулись к ней спиной, не отходя при этом подальше. Разговор продолжался довольно долго, и, наконец, женщина-доктор, поводив вокруг девушки каким-то прибором, стала докладывать что-то мужчинам. Марго заметила, что та всячески старается понравиться младшему из них.

Внимательно выслушав врача, молодой человек взял у неё тот самый прибор и приблизился к девушке. Присев на одно колено, так, что их глаза оказались на одном уровне, он попросил через переводчика, чтобы Марго сняла обувь. Поводив прибором вокруг больной ноги, он показал его врачу и неодобрительно повысил голос. Та страшно смутилась, а старший из мужчин рассмеялся и обратился через переводчика к Марго. Он объяснил, что до выяснения всех обстоятельств они вынуждены оставить её в больничном карантине, будут кормить и вылечат ей ногу. На вопрос, когда она сможет уйти домой, мужчины переглянулись и ничего не ответили.

Марго отвели в комнату, в которой находились только очень низкая кровать, не совсем привычный туалет и кран с водой, под которым можно было почти комфортно помыться. Ей отдали её вещи и пакет с подарками от хозяйки гостеприимного дома, в котором оказались длинный нежно-розовый свитер, красивый платок, пара нового, достаточно скромного белья, сплетённая из бисера брошка и крошечный флакончик приятных духов со свежим ароматом. Зажав бутылочку в руке и наслаждаясь запахом, Марго уснула.

Она проснулась от того, что в комнату вошёл незнакомый мужчина. Он приблизился к постели и, думая, что девушка крепко спит, осторожно стянул тонкое одеяло и прикоснулся к её груди. Марго вскочила и отбросила его руку. Тот попытался её схватить, но девушка с силой его оттолкнула. Незнакомец изловчился и дал ей звонкую пощёчину. Такого Марго стерпеть не могла и стукнула его в нос крепко сжатым кулаком. Брызнула кровь. Мужчина спешно ретировался.

Через несколько минут в комнату вошли две женщины и ловко спеленали Марго неким подобием смирительной рубахи. Они уложили её на бок и оставили в таком положении дожидаться утра.

Утром в комнату вошла вчерашняя троица мужчин в сопровождении перепуганных женщин, которые скрутили Марго ночью. Младший приказал освободить девушку и с ехидной улыбкой прокомментировал действия женщин, которые, развязав рубаху, бросились наутёк. Заметив, что Марго не может справиться с затёкшим телом, он подошёл поближе и, обратившись через переводчика, сказал, что не имеет права к ней прикасаться, но она может опереться на его руку или плечо, прикрытые одеждой, и он поможет ей встать. Проигнорировав предложенную помощь, девушка с трудом заставила себя подняться самостоятельно. Пока Марго пыталась размять затёкшие мышцы, мужчины уже привычно отвернулись и молчали. Девушка воспользовалась моментом, чтобы получше их рассмотреть. Все трое были одинаково одеты: в серые брюки и длинные свитера до середины бедра, головы у всех повязаны особо скроенными банданами, полностью скрывающими волосы. Одежда походила на форму без знаков отличия, только на левом рукаве у каждого из них виднелись одинаковые шевроны с изображением, напоминающим амулет в виде раскрытой ладони с пятью пальцами, называемый «хамса». Заметив, что девушка полностью пришла в себя, младший присел на одно колено возле постели и начал очередной допрос, делая пометки в тяжёлом, в обложке из тиснёной кожи, блокноте. Военный спросил, как она себя чувствует, нуждалась ли ночью в срочной помощи, звала ли доктора, предпочитает ли, чтобы её осматривала врач-женщина, спрашивал ли разрешения побитый доктор прикоснуться к ней и так далее. Получив ответы, мужчины посовещались, и младший снова обратился к Марго, утверждая, что, видимо, произошло недоразумение между ней и доктором, который волновался о её состоянии и хотел ей помочь, и теперь им необходимо принести друг другу извинения. Девушка не раздумывая согласилась извиниться. Мужчины кивнули ей и покинули комнату, но через мгновенье младший ворвался обратно: он забыл на постели свой карандаш. Схватив одной рукой потерю, второй он сгрёб пальцы Марго, легонько пожал их и умчался прочь.

Шеф службы безопасности Талмай вёл разбор инцидента.

— Никого и ничего не нашли, — докладывал Алон, глава пограничников, обычно выполнявший функции переводчика для большинства прибывших. — Один человек, вещи только те, которые нёс на себе. Никакой чужой флоры и фауны. На обуви немного почвы, больше ничего. Сдвигов рельефа не обнаружили. Появилась на нашей стороне на границе пустующего поля и кустарников. Прошла по нашей территории суммарно меньше километра. Фермеры никаких странностей не заметили, наоборот, прибывшая им понравилась, и они готовы принять её у себя. Ну вы фермеров знаете, у них каждая пара рабочих рук на счету.

— К слову, о фермерах. Вот этого ночного любителя острых ощущений надо отправить на работу в деревню. Фермеры научат его хорошим манерам, — предложил главный врач. — И эту идиотку, которая не увидела у нашей гостьи воспалённые суставы на стопе, туда же, там и замуж выйдет, а то строит мне глазки, мешает работать. И, вообще, в госпитале давно пора провести реформы.

— Ой, прекрати, Ро, — прервал его шеф Талмай. — Тебя порвут родители этих недоучек, если ты решишь разогнать их по деревням. Впрочем, у меня есть идея, но давай обсудим её позже. Что по здоровью гостьи?

— Всё нормально, ногу вылечим. Никакой заразы, никаких болезней, никаких отклонений. Чистенькая внутри и снаружи девчонка.

— Так что делать с ней будем? Самое место — к фермерам. Молодая незамужняя учительница, симпатичная, здоровая, в деревне будет нарасхват у женихов.

— Да врёт она, — возразил Ро. — Учительница? Ты анкету внимательно читал? Знает четыре языка. Отчёт фермеров видел? Абсолютно контактная, не испугалась, не растерялась, фермеры думали, кто-то из городских барышень потерялся, пока не увидели, что она не понимает ни слова. Посмотри, как она себя ведёт. Наблюдает за всем с интересом, ничего не боится. Нашему придурку врезала — просто наказала за наглость.

— Соглашусь с Роувемом, — поддержал главного врача начальник пограничников. — Фермеры без неё обойдутся. Давайте девочку к нам. В пограничной службе будет на вес золота, нужно только обучить немного и натренировать.

— Надо звать Самизнаетекого, — задумчиво произнёс Талмай. — Старик как раз в очередной раз собрался уходить на покой. Говорит, что ему скучно стало на службе. Вот пусть займётся прибывшей, заодно и развлечётся.

— Удивительно, — заметил глава пограничников, — деду давно пошёл восьмой десяток, что не мешает ему вести себя словно ему вечно бодрые тридцать.

— Я стараюсь, — иронично склонил голову Ро. — Лично занимаюсь его здоровьем и регулярно выслушиваю от него поучения, что в моём возрасте он думал о женщинах и путешествиях, а не о науке и карьере.

— Тогда пусть Самизнаетекто и решает, куда её — в деревню или в армию. Возражений нет? Всем спасибо, все по местам — работы немерено.

После ухода мужчин Марго, насколько это было возможно, привела себя в порядок, надела новый розовый свитер, попыталась расчесать пальцами волосы и решила повязать их платком. Достала из сумки книгу и принялась читать, стараясь успокоиться. Никакой еды ей так и не принесли, пришлось заглушить голод водой из-под крана. Однако вскоре от чтения её оторвало появление очередного посетителя. Это был высокий и стройный немолодой человек со слегка впалыми от худобы щеками, подчёркивающими высокие скулы, с пышной седой шевелюрой, закрывающей шею и уши. Увидев Марго, он заулыбался. Улыбка была настолько искренней, что Марго было трудно не улыбнуться в ответ.

— Какая очаровательная юная леди посетила нас в нашей глуши, — произнёс он по-русски, бойко, грамотно, но с заметным акцентом. — Неудивительно, что поднялось столько шума.

Девушка отложила книгу и встала с постели.

— Я не сделала никому ничего плохого, просто гуляла по парку, — сказала она. — Я не понимаю, что происходит и за что меня арестовали. Я заблудилась, и эти люди, с которыми мы вчера ужинали, сами позвали меня в гости.

— И подарили подарки? — мужчина указал на свитер. — Местные вещи сразу видно. Посмотри, на нём нет швов.

— Да, кроме того мне дали платок, бельё, духи и брошку. Я ничего не крала. — Марго из последних сил старалась сохранять самообладание.

— Тебя никто ни в чём не обвиняет, — успокоил её мужчина. Он бесцеремонно уселся на постель и жестом предложил сесть рядом. — Я Дарий. Эти, — он кивнул в сторону дверей, — зовут меня в лицо учителем, а за глаза — Самизнаетекем, потому что меня все знают. Я здесь кто-то вроде эксперта и советника по самым разным гуманитарным, а иногда и техническим вопросам. Мы с тобой сейчас во всём разберёмся. Эти, — очередной кивок, — хорошие люди, но им не хватает знаний, зато хватает вынужденной осторожности. Скажи, у тебя есть с собой какие-то документы?

Марго достала из сумки паспорт и студенческий билет и протянула новому знакомому. Тот внимательно рассмотрел фото и надписи и удивлённо спросил:

— Почему ты сказала, что ты учительница, а не студентка?

— Меня спросили, чем я зарабатываю на жизнь. Я даю частные уроки детям, преподаю математику и физику. Одновременно с этим учусь на третьем курсе университета.

— Логично, — согласился Дарий. — Как спросили, так ты им и ответила. Разница менталитетов. Ничего, я им это поясню. О тебе будет кто-то волноваться, если ты вдруг пропадёшь из своего привычного места обитания и окружения? Только честно.

— Никто не будет, — ответила Марго, подумав, что волноваться о ней может только соседка, да деканат факультета, на котором она обучалась, столкнётся с некоторыми неудобствами, если она долго не появится в университете.

— Родители, братья или сёстры, может, молодой человек? — допытывался Дарий.

— Никого нет.

— Бывает, — согласился мужчина. — Тогда вообще не вижу проблем. Пойдёшь со мной? Сейчас я договорюсь с нашим руководством. В то, что я тебе расскажу, ты просто не сможешь поверить, пока не увидишь собственными глазами.

Решив, что удрать от одного человека будет проще, чем от кучи военных, Марго охотно согласилась.

Через полчаса они уже вместе выходили из здания. Вещи Марго несла за ними с испуганным лицом одна из тех женщин, которые связывали девушку ночью. На выходе Дарий остановился у яркой клумбы.

— Посмотри на растительность. Что скажешь?

Марго не смогла узнать ни одного растения.

Они подошли к небольшой спортивной машине, каких Марго никогда в жизни не видела. Колёс у неё не было.

— Есть идеи? — спросил мужчина.

— Кажется, в мой термос попали какие-то наркотики, — ответила девушка.

При напоминании о чае желудок предательски заурчал.

— Пообедаем на Крыше, — предложил Дарий, усаживаясь за руль, — посмотрим сверху на город. Надеюсь, ты будешь вести себя адекватно?

— Я всегда адекватна.

— А кто сломал нос ночному доктору?

— Он был неправ.

— Что ж, это весомый аргумент, но не дерись больше.

— Я и не умею толком.

— Тогда я буду вынужден тебя научить.

Машина тронулась с места и плавно набрала высоту.

С Крыши, большой круглой башни на высоком берегу озера, открывался прекрасный вид. По озеру скользили лодки, катера и яхты, моторные и парусные, белые и раскрашенные в яркие цвета. В речной трамвайчик с ближайшей пристани с шумом и смехом грузилась толпа учеников младшей школы. По достаточно крутым и узким дорожкам проносились как обычные двухколёсные велосипеды, так и трёхколёсные, грузовые или с дополнительными пассажирскими сидениями. На многих из них везли маленьких детей, ребята постарше катили на собственных транспортных средствах. Ни одного автомобиля не появлялось. Изредка в воздухе плавно пролетали аппараты, похожие на машину Дария.

Официантов на Крыше не оказалось, новый знакомый сам принёс два огромных металлических блюда и такие же металлические графин и стаканы. Марго понимала, что она может встать и уйти, мужчина её не удержит, но она всё равно не сможет попасть домой. Её дом или, вернее, то, что она могла с большой натяжкой назвать своим домом, остался за оградой парка, в котором она потерялась. Они ели молодую баранину с кашей из ячменя и салатом из чего-то непонятного. Вилок не было, в качестве столовых приборов пришлось довольствоваться круглой ложкой и ножом в форме кинжала.

— У меня дома есть вилки, сделали на заказ по рисунку, — сказал Дарий. — Но рисую я плохо, вот так же плохо и сделали.

— Если могут сделать по чертежам, то я нарисую, как нужно, — предложила Марго. — У меня только два вопроса. Где мы находимся, если говорить о карте мира, и как я сюда попала?

— Понятия не имею, — развёл руками новый знакомый. — Сам так же сюда провалился тридцать лет назад, только с меньшими удобствами: упал в озеро, с трудом выбрался на берег, несколько дней бегал по лесу от пограничников — тех парней, которые тебя забрали от фермеров. Правда, когда они меня поймали, то оказались славными ребятами, сразу напичкали лекарствами и накормили. Ты указала, что твоё вероисповедание — иудаизм. Значит, ты слышала о потерянных коленах Израилевых, не так ли? Вот они, — он провёл рукой в воздухе, указывая на то, что их окружало. — Этот город носит имя Новая Самария, а весь этот мир мы называем Новой Иудеей.

— Я никого здесь не шокирую, если скажу, что не слишком-то религиозна? Для меня история о пропавших жителях древнего Израильского царства — всего лишь легенда. Ладно, предположим, что твои слова похожи на правду: в доме, где я ужинала, стояла менора. Скажи мне, как-то можно вернуться обратно?

— Теоретически да, — Дарий почесал ухо. Марго отметила про себя, что он вообще много жестикулирует, время от времени незаметно облизывает верхнюю губу и поправляет указательным пальцем падающие на глаза волосы. — Но на самом деле неизвестно, куда попадёшь во время такой попытки. Наши учёные после нескольких неудачных экспериментов от идеи возвращения временно отказались.

— То есть я вынуждена остаться жить здесь?

— У тебя есть выбор. Ты образованная, хорошо воспитанная, сообразительная девушка. Можешь поехать со мной, мы выясним, что ты умеешь, чему тебя можно научить и чем ты можешь здесь пригодиться. Или же тебя с удовольствием примут в свою семью фермеры, в первую очередь те, у которых ты вчера ужинала. Пасторальная деревенская жизнь, овцы, козы, огород, ребятишки.

— Ты можешь вкратце рассказать об этом месте? — попросила Марго.

— Ну и задача, — Дарий в очередной раз поправил пальцем чёлку — девушка подумала, что он слишком волнуется. — Хорошо, слушай. Нас здесь всего пара-тройка миллионов, и мы занимаем небольшое разведанное пространство. Есть десяток городов и около сотни фермерских поселений, называемых колониями. Рельеф здесь меняется с амплитудой до нескольких десятков, а то и сотен метров, полно холмов, балок, лощин, скальных выходов, рек и озёр. Поэтому наземный транспорт ограничивается лёгкими колёсными конструкциями и водными путями сообщения. Обрати внимание, что и велосипеды, и плавающие средства — всё двигается на электромоторах, электроэнергия здесь бесплатная, такое вот местное чудо природы. Автомобилей нет, им негде проехать из-за неровного ландшафта и множества водоёмов. Летающие машины слишком дорогие в производстве, поэтому в основном используются работниками специальных служб и государственными чиновниками. Нефти нет, вернее, её не искали. Полимеры только растительные. Климат без смены сезонов, сезон один, что-то типа ранней осени в средних широтах, ночами прохладно. Я, например, предпочёл бы местность потеплее. Кстати, по поводу одежды и текстиля. Хлопка нет, льна нет, шёлка нет. Есть только шерсть, вискоза, шерсть с вискозой и вискоза с шерстью. Посмотри вокруг.

Марго внимательно присмотрелась к местным жителям, одетым добротно, но весьма консервативно. И мужчины, и женщины носили достаточно похожие предметы одежды: прямые брюки, рубахи без застёжки, длинные, до середины бедра или до колена, свитера или кардиганы, реже на представителях обоих полов можно было увидеть платья в пол или туники, кто-то покрывал голову платком или банданой, кто-то оставлял волосы непокрытыми. Мужская одежда чаще состояла из однотонных вещей, женская в основном украшалась цветными полосами и геометрическими рисунками.

— Я в моде не особо разбираюсь, — прокомментировала увиденное Марго, — но эти модели трудно назвать европейскими.

— Обрати внимание, — собеседник вывернул рукав своей серой шерстяной куртки и показал то место на изнанке, где должен был быть шов. — Материала для изготовления тканей здесь гораздо меньше, чем в нашем старом мире. Поэтому одежду в основном не раскраивают из готового полотна, а вяжут на трикотажных станках круговой вязки, чтобы избежать вынужденных отходов. Швы — большая редкость, и если их где-то вынуждены прошивать, то стараются сделать практически невидимыми.

— Очень интересное решение, — согласилась девушка.

— Телевидения нет, — продолжал Дарий. — Местная энергетическая аномалия затрудняет передачу радиосигнала. Поэтому по старинке смотрим чёрно-белое кино на большом экране, да и то в основном документальное. Телефония тоже примитивная, и её использование очень ограничено. Вообще, со связью дела здесь обстоят грустно.

— Жаль, — заметила Марго. — Я как раз в этом неплохо разбираюсь.

— Зато неплохо развиты сельское хозяйство и переработка продуктов, деревообработка, строительство, медицина, судостроение, транспортная сеть. Немного отстаёт металлургия. О чём я забыл упомянуть? — спросил собеседник.

— Политическое устройство, флора и фауна, — подсказала девушка.

— Какая умная юная леди! — искренне восхитился Дарий. — Политическое устройство здесь базируется на адской смеси конституционной монархии и некоего подобия военного социализма в том, что касается распределения основных продуктов и жизненных благ. Да-да, у нас здесь есть свой собственный царь. Хороший мужик, у него даже кое-какие права есть. Флора и фауна небогатая. Животных, кроме известного тебе сельскохозяйственного скота вроде овец, коз, небольшого количества коров и лошадей, здесь очень мало. Птиц нет совсем. Рыбы много, она съедобна в сыром виде, но ядовита при нагревании, как и большинство растений. Местные рыбу едят неохотно и только в критических ситуациях, так как она не имеет чешуи и, следовательно, не соответствует требованиям кашрута. Поэтому основа рациона — ячмень, полба, некоторые традиционные овощи, молочные продукты и мясо. Как-то удалось вырастить яблони и абрикосовые деревья со съедобными плодами, а вот вишня здесь — страшный яд.

— А это что такое? — она прикоснулась пальцем к шеврону с изображением раскрытой ладони на его рукаве. — Защита от дурного глаза?

— «Рука Мириам» — символ и опознавательный знак здешней службы безопасности, — пояснил новый друг.

Наступал вечер, заметно похолодало. На Крыше, на набережной и на всех улицах зажглись круглые жёлтые фонари. Марго смотрела на противоположный берег озера, в искусственном освещении казавшийся фантастической мозаикой жёлтых и фиолетовых теней.

— Поехали к тебе, — вздохнула она.

— Добро пожаловать в мою берлогу, — театрально провозгласил Дарий.

«Берлога» оказалась приличным двухэтажным домом, который выходил задним фасадом на густой парк и совершенно не выглядел холостяцким жильём. Внутри и снаружи царил порядок, первый этаж занимала огромная гостиная с камином, большими диванами и кухней в дальнем углу.

— Ты женат? — спросила девушка.

— Я был женат пять раз, из них четыре раза счастливо, — без тени шутки ответил Дарий. — Пока больше не планирую, старый, наверное, стал.

Марго не решилась задать вопрос о его возрасте. Выглядел он хорошо, двигался легко и энергично, зубы у него были белыми и ухоженными, а волосы густыми. То, что ему исполнилось как минимум шестьдесят лет, можно было предположить только по количеству морщин на лице и лбу и пигментным пятнам на руках.

Мужчина разжёг камин.

— Честно говоря, в доме есть прекрасное электрическое отопление, но я люблю открытый огонь, с ним как-то уютнее. Подожди здесь, я приберусь наверху, освобожу для тебя место.

Марго долго сидела на просторной софе и смотрела на огонь. В голове крутились какие-то не связанные между собой картинки, думать не было никаких сил. Она закрыла глаза, но и под веками ещё долго плясали языки пламени. Сквозь сон она почувствовала, как её легко приподняли и переложили в удобную позу, подложив под голову подушку, а затем стянули с ног кроссовки и прикрыли одеялом.

Ночью она проснулась. Дрова в камине давно догорели, но рядом был включён маленький ночник и стояла кружка с водой. Марго встала и открыла дверь, ведущую в сторону парка, воздух пах влагой и свежей растительностью. Мимо неспешно прошло животное, похожее на крупного серого кота. Девушка закрыла рот рукой, чтобы не закричать от испуга, и тихо прикрыла дверь. В жёлтом свете уличного светильника она успела разглядеть у животного как минимум четыре пары конечностей.

— Это Тайсон, он не ядовитый, днём спит под верандой, а ночью охотится у озера, — сказал Дарий утром, занимаясь приготовлением еды и попутно объясняя назначение незнакомых Марго продуктов. Девушку расстроило отсутствие чая и кофе, но всё это компенсировал богатый выбор сыров и вполне приличный ячменный эль. Ожидающему на заднем дворе серому коту-пауку, у которого кроме восьми лап оказалось к тому же четыре глаза, досталась плошка молока.

После завтрака Дарий выдал Марго пачку бумаги и азбуку.

— Приступим к первому уроку. Здесь используется арамейский язык, который когда-то в древности был в ходу повсеместно на Ближнем Востоке. Естественно, местный язык отличается от современного арамейского в старом мире, так как развивался совершенно независимо от него. Начнём с самого простого: напиши любое стихотворение, которое помнишь наизусть, а потом переписывай, по очереди заменяя буквы на местный алфавит.

Когда через пару часов работы девушка стала без запинки называть буквы нового языка, Дарий дал следующее задание.

— Если ты до обеда выучишь тридцать слов и составишь из них двадцать фраз, то мы поедем в город и подберём тебе одежду.

— Я выучу пятьдесят, мне нужна какая-нибудь обувь. Не беспокойся, я верну все долги.

— Забудь о деньгах, — махнул рукой Дарий. — Все развлечения оплачивает служба безопасности.

***

Шеф службы безопасности Талмай не скрывал любопытства.

— Учитель, как там твоя подопечная? Ты немного поправился, наверное, девчонка хорошо готовит?

— Да если бы. Девочка заявила, что кулинария не относится к числу её хобби, — вздохнул Дарий. — Я себя чувствую молодым папашей: кормлю малышку, учу, развлекаю и отвечаю на поток вопросов. Так что я набрал вес, потому что заедаю стресс. Зато с учёбой всё в порядке. Она уже говорит на бытовые темы и читает детские книги, каждый день пробегает пару километров и ходит плавать на озеро, научилась кататься на велосипеде, моторку водит уверенно, а вот с парусной лодкой пока не справляется, настойчиво интересуется, зачем нужен парусный транспорт, если существуют электрические моторы. Пытался объяснить, что электричество не везде доступно, но упёрся в собственное незнание физики. О своём прошлом не рассказывает и уходит от вопросов. По поводу ситуации в мире, её стране и изменениях, которые она смогла описать, я доложил в рапорте.

— Девушка ещё не влюбилась в такого красноречивого красавца, как ты, учитель? — поинтересовался Ро с ехидной улыбкой на лице.

Дарий покачал головой.

— Думаю, ей больше нравятся добрые молодые доктора вроде тебя.

Несмотря на то, что девушка была хорошенькой, Дарий, даже будучи на много лет моложе, не стал бы ухаживать за ней. Она была не его добычей. С одной стороны, он предпочитал безоговорочно красивых, подчёркнуто женственных, эмоциональных дам, которые сами интересовались им, а Марго, наоборот, старалась казаться как можно более незаметной. А с другой — он чувствовал рядом присутствие человека, которого предпочёл бы видеть своим другом, близким родственником, но никак не любовницей. Дарий не рассказал коллегам, что Марго распустила несколько старых трикотажных вещей, связала ему красивый свитер и молча положила обнову на видном месте. Он не стал рассказывать и о том, что девушка тайком тщательно обыскала весь дом и нашла привет из его прошлого — верную старую «беретту», пистолет, который служил ему ещё в старом мире, и наличие которого в его доме было вопиюще противозаконным.

— Так, бесстыдники, хватит о женщинах. Мы тут не для того, чтобы обсуждать ваши эротические фантазии, — прервал лёгкую перепалку Талмай. — Из твоих рапортов и экспертных заключений, учитель, и по информации из других источников наши аналитики прогнозируют, что инциденты будут происходить всё чаще. Наши пограничники благодаря тебе хорошо обучены, но нашим службам не хватает оперативности развёртывания. На инцидент быстро прибыть может только дежурная смена, дополнительные силы совершенно не мобильны. В свою очередь, Роувем считает, что многие преимущества нашей медицины теряются из-за плохой логистики. Интендантскую службу все ругают последними словами из-за той же логистики.

— Постройте наконец-то военную базу за пределами города! — заметил Дарий. — Я вам сколько лет об этом говорю.

— Учитель, мы руководствуемся только твоими словами, кроме слов Всевышнего! Но деньги на содержание наших служб не в озере ловятся, а берутся с налогов. А всё, что касается государственных вопросов, упирается в большую бюрократию. К счастью, Ро умудрился прооперировать и спасти от верной смерти кое-кого из нашей гражданской «верхушки», а этот «кое-кто» как смог ускорил бюрократические процессы. Так что сегодня мы наконец-то получили добрую весть. Разрешение на строительство уже подписано и гражданской администрацией, и нашим господином, царём Новой Иудеи. В общем, теперь наше дело — построить базу и служить с комфортом.

— Когда ты успеваешь всему уделять время, сынок? — обратился Дарий к Роувему.

— Всё просто, — ответил тот. — Я по-человечески сплю и ем только в Шабат и большие праздники. А ты всегда подкалываешь вопросами, как у меня обстоят дела с женщинами.

— Да замолкните вы уже со своими бабами, — не выдержал Талмай. Он включил монитор, и в воздухе появилось трёхмерное изображение нового города.

— Новый Мегиддо, — торжественно объявил шеф службы безопасности.

— Как для одной удачно излеченной опухоли мозга, то мы очень выгодно договорились, — с ехидным смешком прокомментировал увиденное Роувем, нарушив почтительное молчание коллег.

После совещания Талмай сделал Дарию знак остаться. Старый друг был в числе тех, кто ловил Дария среди окружающих озёра лесов.

— Мы планируем отстроить базу за один год. Ты переедешь туда с нами?

— Дружище, я с вами почти тридцать лет. Конечно, перееду, если доживу, и если вы не запретите женщинам там появляться.

— Слава Всевышнему, у нас нет никаких гендерных ограничений, мы прошли этот этап развития много лет назад.

— Почему же на сегодняшнем совещании были одни мужчины?

— Ну, например, потому что девчонкам физически тяжело играть в войну. После пограничной службы почти все девушки уходят в мирные профессии. Как её зовут, твою воспитанницу, Маргит? Ро прав, она действительно принимала участие в каких-то боевых действиях?

— Дружище Талмай, спроси у неё сам. Она чертовски умная девушка. Захочет — признается, не захочет — изобразит добропорядочную учительницу. А если у Роувема к девчонке есть какой-то личный интерес, то пусть договаривается с ней без моего посредничества, моё дело — научить её всему необходимому для работы.

— Ро скажет, как обычно, что он думает в первую очередь о своей медицине, а остальное делает исключительно по долгу службы.

— Ну а я, например, думаю о музыке и женщинах, но это не мешает мне выполнять свою работу.

***

Во сне Дарий пел. Полвека назад он понял, что сделал неправильный выбор, когда согласился работать на спецслужбы. Он думал, что мог бы стать заметной «звездой» на музыкальном Олимпе. Но при этом он вступал в противоречие с самим собой, так как музыка, которую он любил от всей души, казалась ему чем-то слишком простым, как ещё одно завоёванное женское, а иногда и мужское сердце. Харизматичный и общительный, Дарий умел быстро вступить в контакт и расположить к себе любого собеседника, создать нужный психологический настрой и передать его другим, но всё это стало всего лишь инструментом в его работе — работе двойного, а иногда и тройного агента. Работе хорошо оплачиваемой игрушки, вхожей в самое высокое окружение, но всё же игрушки тех, кто действительно обладает реальной властью. Яркая внешность, невероятная эрудированность — всё это в результате не принесло ему ничего хорошего, кроме пути в новый мир, да и то в тот момент, который мог бы стать концом не только его карьеры, но его жизни. Чем дольше Дарий жил в Новой Иудее, тем меньше он вспоминал о своих прежних приключениях, относясь к ним, как к дурному сну. Он не мог забыть только одно — музыку. Иногда он пел для своих учеников, но натыкался на вежливое непонимание людей, привыкших к совсем иным ритмам. Поэтому музыка стала достоянием его снов, спокойных и крепких.