Бесплатный фрагмент - Чат

Пролог

Далекими-далекими в тот миг

Ему казались наши города.

Но вот он! Этот день его настиг!

Закончилась дорога в никуда.

Наталья Бон

Приходилось ли ему наблюдать, как жизнь покидает глаза близкого человека? В последнее время слишком часто. И каждый раз, из самой их глубины, со дна глазного яблока вылезала костлявая пятерня смерти с гнилыми обломанными когтями, чтобы забрать свое — очередной увесистый кусок его души.

Июнь, 2016 год, Сирия, Алеппо

Грохот бомбардировок с возрастающей силой разрывал барабанные перепонки. Уже совсем близко. Насколько это было возможно, он приподнял голову, чтобы точно определить численность боевиков. Один, два, три… Столб пыли, поднявшийся с горной местности после взрывов, усложнил задачу. Он зафиксировал винтовку и навел прицел на укрытие противника. Тридцать боевиков.

Автоматная очередь отрикошетила от лежащих рядом камней. Он успел увернуться и буквально вгрызся в землю. Наступила минутная тишина. В голове звенело, и только скрежет песка на зубах давал знать о том, что он не оглох. Из логова противника прозвучали отрывки арабской речи. Невыносимая жара. Кожа плавилась под плотной формой. Пот струями стекал по лбу и, добравшись до рта, разъедал потрескавшиеся пересохшие губы.

Он медленно повернул голову и посмотрел в сторону. Двое ребят из его группы были ранены, но пребывали в сознании. В метре от него без движения лежал лейтенант Крылов. Пуля пробила его защитный шлем и вошла прямо в глаз, оставив кровоточащую зияющую дыру. Он потянулся в сторону мертвого лейтенанта, одной рукой отстегнул шлем и закрыл неповрежденный глаз, после чего вытащил из его ботинка гранату и вернулся на свою позицию.

Сержант Давойлов по левую сторону подал ему сигнал из укрытия и открыл огонь по боевикам. Ответ не заставил себя ждать.

Он достал рацию.

— Сорок пятый, я Юпитер. Нужна помощь! Прием! — Он сделал секундную паузу и снова монотонно отчеканил в связное устройство: — Сорок пятый, я Юпитер. Нужна помощь! Мы окружены. Прием!

Следующий снаряд прогремел так близко, что ему пришлось ухватиться за каменистый выступ, чтобы не отбросило взрывной волной. Снова прозвучали выстрелы. Режущая боль мгновенно пронзила левое плечо. Он обмяк, но не потерял сознание и продолжил крепко держать винтовку, нацеленную на врага, правой рукой. Пуля прошла навылет.

Один, два, три, четыре… Спуск. Количество противников уменьшилось. Теперь в прицел он смог определить двадцать две движущиеся мишени.

Где-то вдалеке послышался рев вертолетов. Помощь уже была на подходе, но последующая атака боевиков беспощадно свела шансы на спасение их группы до минимума. Он почувствовал, как силы покидают его, и ничего не мог с этим поделать. Потеря крови была слишком велика. Все окружающие его звуки постепенно стихли. Он больше не реагировал на взрывы снарядов и спустя минуту потерял сознание.

Чат №101

Защищено шифрованием.

Заказчик. Примете заказ?

Курьер. Количество?

Заказчик. 2.

Курьер. Пол?

Заказчик. Ж, М.

Курьер. Род деятельности?

Заказчик. Бухгалтер, водитель.

Курьер. К оплате 4 млн. Приложите имеющиеся данные.

Заказчик. Хорошо.

Курьер. Заказ подтверждаю.

Заказчик. Благодарю.

Часть 1

Воспоминание о пережитом счастье —

уже не счастье,

воспоминание о пережитой боли —

это все еще боль.

Джордж Гордон Байрон

1.1

6 декабря 2021 года, понедельник, Москва, галерея «Боско»

Виктория Зернитская, известная в сети под ником ВиЗер, сидела в кафе галереи «Боско» на Неглинной и медленно потягивала гранд капучино.

«Ну где же носит Алку!» — с раздражением подумала Вика. Она никак не могла привыкнуть к тому, что ее подруга постоянно опаздывает. Как ни крути, а богатым все сходит с рук. Алла Ровальская, жена неприлично состоятельного бизнесмена, могла позволить себе любой каприз. Постоянные опоздания как раз входили в список ее капризов.

В течение получаса Вика успела получить от подруги шесть сообщений. В каждом из них Алла извинялась за задержку и обещала быть на месте через пару минут. Учитывая тот факт, что у Зернитской с молодости аллергия на опоздания, она неплохо держалась. Ровальская была, наверное, единственной на этом свете, кому она могла простить регулярные задержки.

«Ладно, подожду еще чуть-чуть и, если она не явится через четверть часа, поеду домой». С этими мыслями девушка в который раз кинула недовольный взгляд на наручные часы. Тяжело вздохнув, она быстро посчитала в уме, сколько ей придется заплатить за парковку в ЦУМе.

Зернитская еще раз осмотрелась по сторонам, но уже не в поисках подруги. Чувство тревоги скользкими щупальцами сдавило горло. Снова это мерзкое ощущение, что за ней кто-то наблюдает. Может, просто усталость? Так и до паранойи недалеко!

Материал, над которым работала Вика последнюю пару месяцев, отбирал у нее все больше сил и энергии. Трафикинг — как тяжелый камень на шее. Он беспощадно тянул ее за собой в мутный водоем на самое дно. Ни одна тема, над которой она работала раньше, не вызывала у нее такого отторжения и одновременно рвения закончить репортаж, чтобы донести до публики. И уже неважно, с чего все началось. Важно только одно — закончить начатое. Все-таки жутко осознавать, что человечество не избавилось от рабства и вряд ли когда-нибудь избавится. Поломанные судьбы и искалеченные жизни — замкнутый круг.

Девушка снова почувствовала на себе чей-то взгляд и невольно оглянулась назад. Ничего, что могло бы вызвать подозрение. Странно, она буквально кожей ощущала на себе внимание со стороны. В «Боско» было так много народа, что определить, кто именно на нее смотрит, казалось невозможным. Вика тряхнула гривой огненных волос, пытаясь избавиться от гнетущих мыслей. Не помогло.

Обычно здесь тихо и спокойно, но сегодня вечером один из бутиков устроил показ новой коллекции. Живая музыка и открытый бар стали бонусом для приглашенных.

«Срочно в зал на тренировку!» — дала себе установку Вика. Это единственный способ избавиться от накатившего чувства тревоги. К таблеткам она прибегала в самом крайнем случае. Спорт до седьмого пота и изнеможения — лучшее лекарство. По крайней мере, для нее.

Прошло еще минут десять, прежде чем Зернитская увидела входящую в галерею Аллу. На лице подруги сияла довольная улыбка. В каждой руке она держала по несколько оранжевых пакетов. Нетрудно догадаться, почему она задержалась.

— Наконец-то! Я смотрю, ты опустошила ЦУМ! — Вика приподнялась с кресла и обняла яркую брюнетку, приблизившуюся к ее столу.

— Та-да-а-ам! — Алла плюхнулась в кресло напротив и протянула Вике один из пакетов. — Держи, это тебе, чтобы ты не дулась. — Она улыбнулась еще шире. — Открывай!

Вика вопросительно приподняла бровь и посмотрела на свою подругу, в который раз восхитившись ее аристократической красотой. Черные длинные волосы мягкой волной ложились на плечи и переливались глянцем. На контрасте ее белая кожа казалась еще светлее. Голубые глаза в обрамлении длинных ресниц не уступали по цвету бескрайнему небу.

Зернитская открыла протянутый ей пакет и вынула из него небольшую коробку. Она была упакована в подарочную бумагу. Девушка развязала бант. Каково же было ее удивление, когда, сорвав упаковку, она увидела парфюм от «Том Форд».

Вика поджала нижнюю губу, но не смогла скрыть тень удовольствия, мелькнувшую в ее изумрудных глазах.

— Спасибо тебе огромное! Хотя не стоило этого делать! — Вика достала бутылочку и брызнула парфюмом на запястье. Дорогой запах моментально окутал ее своим облаком.

— Я рада, что он пришелся тебе по вкусу!

Еще бы ей не понравился парфюм за сорок тысяч!

— Это тот самый запах, который был на тебе неделю назад на празднике?! — Вика вспомнила вечеринку в честь дня рождения Аллы.

— Точно! Ты еще спросила меня, что это за аромат. Вот видишь, какая у тебя внимательная подруга!

— И хитрющая одновременно! — саркастично улыбнулась Вика. — Еще одно твое сообщение о задержке — и я готова была послать тебя куда подальше и поехать домой.

— Вот за что я тебя люблю! Твоя прямолинейность свела с ума немало приличного населения в этом городе.

— Заметь, и неприличного тоже, но только не тебя.

— У меня иммунитет со школьной скамьи.

Вика наигранно фыркнула, и они одновременно расхохотались.

Неделю назад Алле исполнилось тридцать два, но выглядела она лет на двадцать пять, не больше. Денег на косметические процедуры ее подруга никогда не жалела.

Та вечеринка и в самом деле удалась. Ее муж снял очень дорогой ресторан в центре Москвы, пригласил известных артистов и закатил банкет на семьдесят человек.

— Я до сих пор не могу отойти от того вечера. — Алла загадочно улыбнулась. — Представляешь! В четыре утра мы занимались любовью под дождем на террасе ресторана, пьяные в стельку.

— Надеюсь, с Виктором? — Так звали ее мужа.

— Обижаешь! — Алла наигранно выпятила нижнюю губу. — С барменом.

Вика чуть не подавилась остатками кофе.

— Я шучу! — девушка расхохоталась от всей души.

— Ну и шутка! Я было подумала, что у тебя опять сорвало крышу, как пять лет назад. Помнишь, когда ты не могла определиться между айтишником, депутатом и сынком какой-то знаменитости.

Алла снова звонко рассмеялась.

— Что было, то было. Сейчас я образцовая жена. — Она сделала серьезное лицо.

Подруги проболтали еще час. Вика припомнила всех ее бывших. Алла же в который раз пыталась донести до подруги, что ей тоже пора найти подходящую пару.

— Вика, с твоими-то данными! Ты хоть изредка смотришь на себя в зеркало? — Возмущение Ровальской было наигранно.

— Дай подумать… — Вика хотела подыграть подруге, чтобы окончательно свести все к шутке, но трюк не сработал.

— О боже! Не могу поверить! Ты еще не избавилась от последней зависимости?! Как же крепко он тебя зацепил!

Вика замолчала. Алла была права. Он — как крепкий наркотик, на который подсаживаешься с первого раза. Вероятность спрыгнуть слишком мала. Надо было что-то с этим делать, но воля покидала ее каждый раз, когда она пыталась забыть и больше никогда его не вспоминать. Как так вышло, что всего за каких-то пару-тройку встреч он привязал ее к себе накрепко физически и эмоционально, до боли в сердце? Вика чувствовала, что эта мимолетная связь разрушает ее, но ничего не могла с этим поделать. Оставалось только надеяться на время.

Пауза затянулась. Зернитская машинально потеребила на шее кулон в виде хрустальной капсулы. Единственное, что осталось на память от матери.

— Прости, я не думала, что тебя это до сих пор задевает. Как по мне, так это даже отношениями нельзя назвать! Всего несколько дней, а впечатление — будто ты прожила с ним полжизни! — Алла перестала улыбаться и с сочувствием посмотрела на подругу. — Сколько раз ты с ним виделась? Советую тебе занести это недоразумение в категорию случайного секса и больше никогда об этом не вспоминать.

Вика посмотрела на подругу, прищурив глаза. В них сверкнули недобрые искры.

— Ну ладно, ладно… Немного перегнула палку. Подумаешь! — попыталась ретироваться Алла. — Что ты успела о нем узнать? Хоть имя не забыла спросить — уже неплохо! — Ровальская изобразила подобие улыбки на лице. — Вика, ты же отличная журналистка! В твоем ДНК основная функция — откапывать информацию. Почему ты не попыталась что-то о нем узнать через свои источники?

Но Виктория ее уже не слышала. Она спрятала руки под стол и положила их на колени. Зернитская яро потерла ладони, словно моя их под краном. Давний рефлекс. Каждый раз, не в силах совладать с эмоциональной перегрузкой, Вика автоматически повторяла это движение. После чего ей становилось легче дышать, и она постепенно успокаивалась.

Ровальская спровоцировала не просто эмоциональную перегрузку, а целый эмоциональный взрыв. Ударная волна от воспоминаний с силой отбросила Вику в прошлое. Настоящее перестало существовать. По истечении времени ей все больше казалось, что это было не с ней. Тот ничтожно малый промежуток времени Вика жила будто во сне. Что-то неосязаемое и необъяснимое лишило ее возможности здраво мыслить и поступать логично. Да, однозначно! Он — разрушительный наркотик, и невероятно крепкий!

Зернитская до сих пор не понимала, каким образом впустила в свою жизнь такие отношения. Она абсолютно ничего о нем не знала. Но самое странное в этой истории было то, что она и не пыталась что-то узнать. Единственное, о чем думала Вика и чего хотела в тот момент больше всего на свете, — просто чувствовать его рядом. Настолько было сильным притяжение. Господи, всего несколько дней ее жизни, а след от этого тащился за ней по сей день.

Спустя какое-то время Зернитская смогла вернуть себе способность здраво рассуждать. А тогда? Думала ли она вообще о чем-то? Вряд ли… Но одну вещь Виктория знала точно: то, что она испытала с тем человеком, она вряд ли сможет испытать с кем-то другим. Даже в мыслях она боялась произносить его имя. Боялась воскресить похороненных заживо демонов. Зернитская до сих пор не понимала, как один человек за несколько дней смог перевернуть ее сознание.

Прошло не так уж много времени, чтобы рана затянулась. Вика не рассказывала о нем никому. На тот момент Алла была, наверное, единственной, кто знал о происходящем. Ну а спустя некоторое время она сообщила подруге, что этот таинственный «кто-то» так же таинственно исчез из ее жизни, как и появился…

Чат №123

Защищено шифрованием.

Заказчик. Примете заказ?

Курьер. Количество?

Заказчик. 1.

Курьер. Пол?

Заказчик. Ж.

Курьер. Род деятельности?

Заказчик. Хостес.

Курьер. К оплате 2,5 млн. Приложите имеющиеся данные.

Заказчик. Хорошо.

Курьер. Заказ подтверждаю.

Заказчик. Благодарю.

Часть 2

Время все лечит, хотите

ли вы этого или нет.

Время все лечит, все забирает,

оставляя в конце лишь темноту.

Иногда в этой темноте

мы встречаем других,

а иногда теряем их там опять.

Стивен Кинг

2.1

2 октября 2021 года, суббота, 09:00, Москва

— Виктория Зернитская?

— Да? — ответила Вика в трубку, зажатую между плечом и ухом. Номер, отобразившийся на экране телефона, был ей не знаком.

— Мне очень нужно с вами встретиться, — голос звонившей девушки звучал тревожно. — Меня зовут Юля.

— Здравствуйте, Юля! — Зернитская не стала задаваться вопросом, откуда у незнакомки ее номер. Его легко было найти в соцсетях. — Чем я могу вам помочь?

— Это не телефонный разговор, — тревога в голосе девушки возросла.

Давно с ней не случалось таких звонков. Вика невольно вспомнила ту самую статью, с которой все началось.

Однажды апрельским утром ей позвонила какая-то женщина и попросила о помощи, сказав, что не может обратиться в полицию. По ее словам, единственное, что она могла себе позволить, — это разговор с журналистом. Женщина рыдала в трубку и умоляла о личной встрече.

Как выяснилось потом, это была жена одного известного бизнесмена. Она долгие годы подряд терпела издевательства мужа. Точкой невозврата для нее стал тот факт, что после очередного рукоприкладства она попала в реанимацию. Отрезвляющее осознание того, что ее ребенок мог остаться без матери, заставило женщину предпринять хоть какие-то меры, чтобы предотвратить трагедию.

Статья получилась взрывной, но Зернитская на этом не остановилась. После ее печати Вика опубликовала интервью на своем канале на YouTube с главой центра, оказывающего помощь женщинам, подвергшимся насилию.

— Хотя бы поясните в двух словах, что случилось? Мне нужно понимать, насколько я могу быть вам полезна, — после небольшой паузы Виктория вернулась к телефонному разговору.

— Пропала моя подруга…

Вика замолчала. Где-то глубоко в подсознании шевельнулось профессиональное любопытство.

— Думаю, вы не по адресу. Вам нужно обратиться в полицию, а не в прессу. — Разум попытался взять верх над любопытством.

— Я подозреваю, что виновником ее исчезновения является очень влиятельный человек. Вы же знаете, как это работает! Если полиция обнаружит его причастность, то спустит все на тормозах.

— Юля, но я не следователь, я всего-навсего журналистка, которая пишет истории о людях, подвергшихся насилию…

— Я очень вас прошу! Дело в том, что я обнаружила кое-что странное…

«Странное» — то самое слово, от которого у Зернитской обычно случалось замыкание. Свет в комнате с табличкой «здравый смысл» стал медленно гаснуть.

— Хорошо! Давайте сделаем так: вы сегодня же обратитесь в полицию, а после перезвоните мне, и мы договоримся о встрече. — Вика почувствовала, что начинает сдаваться. Ее упрямое любопытство не собиралось капитулировать. Впрочем, как и всегда.

— Нет! — Это было не просто отрицание, а полноценный крик о помощи. — Мне нельзя в полицию… Я работаю в эскорте и…

— И ваша подруга тоже?

— Не совсем…

— Это как, не совсем?

— Простите, но я больше ничего не могу вам сказать по телефону… Умоляю, всего один час вашего времени… Назначьте место, я подъеду, куда вам будет удобно.

Вика посмотрела на часы. Девять утра.

— Хорошо, давайте встретимся через два часа в кофейне на Кузнецком Мосту, — произнесла Зернитская.

— Спасибо, Виктория!

— Пока меня не за что благодарить. Как я вас узнаю?

— Я буду в бордовой кепке и такого же цвета толстовке.

— Ну что ж, до встречи, Юля!

— До встречи!

Вика положила телефон и поспешила в ванную. Как ни крути, а ее заинтриговал разговор с незнакомкой. Возможно, из этого выйдет что-то стоящее. Похищениями она еще не занималась. Ну что ж, все когда-то случается первый раз. С ее-то характером и иголку в стоге сена сыскать — раз плюнуть.

Еще не было одиннадцати часов, когда Зернитская зашла в кофейню на Кузнецком Мосту. Она давно выработала себе привычку приходить на встречи за пятнадцать минут до назначенного времени. Вика пользовалась этим, чтобы спокойно адаптироваться к обстановке и собраться с мыслями.

По счастливой случайности в заведении из посетителей никого не оказалось. Так даже лучше. Будет легче сосредоточиться. Вика заказала черный кофе без сахара и устроилась за столиком возле окна.

Дух осени уже вовсю господствовал на улицах столицы. Последние несколько дней погода была настолько переменчивой, что Вика, выходя из дома, каждый раз брала с собой и зонт, и солнечные очки. Вот и сейчас, после тридцати минут яркого солнечного света, внезапно заморосил мелкий дождь. В одно мгновение серые облака затянули небо, погрузив город в октябрьский промозглый сумрак.

Ровно в одиннадцать в зал вошла девушка в бордовой кепке и бордовой толстовке. Она настороженно обернулась по сторонам, но, приметив Вику, почему-то замерла на месте. Зернитская заметила на ее лице тень смятения, но это продлилось недолго. После минутного колебания она направилась прямиком к столу, за которым сидела журналистка.

— Доброе утро! — тихо произнесла Юля. — Можно? — Она кивнула в сторону стула и, не дожидаясь ответа, устроилась напротив Зернитской. — Спасибо вам еще раз за то, что согласились встретиться со мной!

— Доброе утро, Юля!

Яркая внешность девушки невольно приковывала к себе внимание. Даже кепка, максимально надвинутая на лоб, не могла ее скрыть. Длинные платиновые волосы, аккуратно заплетенные в толстую косу, почти доставали до талии. На ней не было ни капли макияжа, но он ей не требовался. Она и без декоративной косметики выглядела как модель с обложки журнала.

Только было что-то странное в ее взгляде. Как будто она увидела перед собой привидение. Вику насторожила такая реакция, но она не придала этому особого значения. Черт ее знает, может, по меркам эскортницы, она выглядела хреново?

— Кофе? — поинтересовалась Зернитская.

— Нет, спасибо! — Замешательства в ее взгляде поуменьшилось, и она расслабленно облокотилась на спинку стула.

— Тогда выкладывайте, что у вас произошло?

— Я работаю в клубе «Уайлд Хок».

— Не слышала о таком…

— Вы не слышали, потому что ваши интересы с ним не пересекались.

— Простите?..

— Это закрытый клуб для мужчин, а еще точнее — это очень дорогой бордель под прикрытием ночного клуба.

Вика на минуту задумалась. Что могло произойти, чтобы заставить девушку, работающую в данной индустрии, пойти на контакт с журналистом? Обычно это закрытая территория.

— Вы меня осуждаете? — замялась Юля.

— Нет, — равнодушно произнесла Виктория. — Я — журналистка. Мое дело не осуждать, а анализировать факты и доносить их до общественности. Так что у вас случилось? — вежливо переспросила Зернитская.

— Я снимаю квартиру с Тамарой. Так зовут мою подругу. Она работает администратором в «Уайлд Хок», — сумбурно пояснила Юля. — Позавчера Тамара не вернулась со смены.

— Ваша подруга — взрослая женщина и вполне могла остаться у мужчины или уехать куда-нибудь на пару дней… — Вика почувствовала неприятную тяжесть в области солнечного сплетения. Попахивало бессмысленной тратой времени, но надежда не угасала.

— Не делайте поспешных выводов! Просто выслушайте меня! — Было видно невооруженным глазом, что Юля очень сильно нервничает. — Месяц назад со мной произошел неприятный случай, после которого мы решили отслеживать геолокацию друг друга через приложение и AirTag.

— Что с вами произошло? — с неподдельным интересом спросила Вика.

— Один придурок, которому я отказала пару раз, решил похитить меня после работы. Не в буквальном смысле, конечно! Он подсыпал мне что-то в коктейль. — Юля стиснула зубы, не скрывая своего отвращения. — Потом воспользовался тем, что я полностью потеряла контроль над происходящим, и вывез меня за город. Слава богу, все обошлось. Мне удалось сбежать, но страх снова попасть в подобную ситуацию остался.

— Такая история вполне может стать сюжетом для одной из моих статей, а вот как я могу вам помочь найти подругу, не совсем понимаю…

— Поверьте, таких идиотских историй, как моя, вы можете отыскать сотни, если не тысячи. Только вряд ли кто-то из девочек захочет придать их огласке.

— Знаю… И это прискорбно. Такие истории могли бы предотвратить…

— Нет! Поверьте — это ничего не предотвратит! Соблазн легких денег всегда сильнее, чем страх оказаться жертвой… — Юля замолчала и рассеянно посмотрела в окно. — Так вот! По поводу Тамары… Я уверена в том, что она ни с кем не встречалась. Ее последние серьезные отношения закончились около года назад. Ею интересовались мужчины из клуба, но она и близко к себе никого не подпускала. Администратору нашего заведения категорически запрещены отношения с посетителями.

— Вы пробовали связаться с ее родителями или бывшим парнем?

— Нет. Она давно порвала с ними связь, а бывший парень переехал жить в Испанию.

— Может, ваша подруга встретила кого-то вне работы?

— Сначала я тоже так подумала. Первым делом я кинулась отслеживать ее геолокацию через приложение. Каково же было мое удивление, когда я обнаружила место, в котором пропал сигнал. — Юля внимательно посмотрела на Вику. В ее взгляде мелькнула тень страха. — Сигнал ее датчика пропал в лесу! Двести пятьдесят километров от Москвы.

— С этой информацией вам просто необходимо обратиться в полицию…

— Я ни за что не поеду к ментам!

— Надеюсь, вы осознаете, что жизни Тамары может угрожать реальная опасность?

— Еще опаснее будет обратиться в полицию! — Юля так повысила голос, что один из официантов невольно обернулся в их сторону. — Простите! — сообразив, что привлекла ненужное внимание, шепотом произнесла Юля. — Ее кто-то преследовал последние три недели. Она знала кто, но боялась мне рассказать. Единственное, о чем она проболталась однажды по пьяни, — что этот кто-то занимает очень высокий пост в органах. Речь шла не о полиции, а более серьезной структуре.

— Кто-нибудь из ваших общих знакомых знает или, может быть, видел этого человека?

— Нет. Он не из клуба. Поймите, я — ее лучшая подруга! Если бы она решилась что-то рассказать или показать кому-то, то только мне. К сожалению, она этого не сделала.

— Я никак не могу понять, что конкретно вы хотите от меня?

— Я хочу, чтобы вы хотя бы попытались ее найти. Я хорошо вам заплачу за любую информацию.

— Я не частный детектив.

— Но вы — отличая журналистка! Пробейте по своим каналам. Я прошу вас! Просто попытайтесь! Она мне больше чем подруга, мы прошли с ней вместе огонь и воду! — На глазах девушки навернулись слезы. — Виктория, вы же помогаете женщинам, попавшим в беду…

Наступило молчание. Зернитской по-человечески стало жаль Юлю и ее пропавшую подругу. Вот так всегда! Она не могла отказать, когда ее просили о помощи.

— Я поехала туда… — нарушила молчание Юля.

— Куда?

— Вчера я села за руль, вбила координаты мета, где пропал сигнал, в навигатор и поехала искать Тому.

— Вы не перестаете меня удивлять!

— А вы и представить себе не можете, каково было мое удивление, когда, добравшись до того места, я тоже обнаружила пропажу сигнала. Мой телефон умер, а навигатор завис. Я просто-напросто потерялась. Мне пришлось потратить немало времени, чтобы выехать на шоссе и снова оказаться в зоне доступа сети.

На секунду Вике показалось, что сидящая напротив нее девушка закончила свой рассказ, но Юля продолжила таким тихим голосом, что Зернитской пришлось податься вперед, чтобы разобрать ее шепот.

— Петляя по сельским дорогам, я кое-что заметила… — Юля сделала еще одну многозначительную паузу. — Мне попалась на глаза закрытая территория. Я увидела ее издалека. Несмотря на дневное время, было непросто разглядеть охранную будку у ворот высокого кирпичного забора с колючей проволокой. Большая часть массивного ограждения пряталась за деревьями, а пост охраны был искусно замаскирован.

— Эта территория может скрывать за забором любую частную собственность.

— Да, но на карте в этом месте не значится никаких построек, только сплошная лесополоса. Я проверила. Тем более там нет связи. Как в современном мире можно жить или работать без коммуникаций? Это же не тайга, а всего двести пятьдесят километров от столицы!

Виктория задумалась. На самом деле — странно, но она точно знала, что этому должно быть какое-то объяснение.

— Не факт, что то, что вы видели, имеет отношение к пропаже вашей подруги. Но раз уж мы здесь и я согласилась вас выслушать, то давайте поступим так! — Вика убрала упавшую на лоб прядь волос и продолжила: — Мне нужны паспортные данные вашей подруги: фамилия, имя, отчество, дата и место рождения, плюс прописка и свежее фото. Скиньте мне координаты места, где в последний раз засветился датчик Тамары. Я попробую разузнать, что на самом деле скрывает в себе новоиспеченный Бермудский треугольник.

— Хорошо, я скину вам информацию в мессенджер. — Вика отчетливо увидела надежду, блеснувшую в ее глазах. — Но есть еще кое-что…

Было видно невооруженным глазом, что блондинку терзают сомнения. Как будто от этого зависело, поможет ей Вика или нет. Она боялась. Вот только чего — не совсем понятно. Сначала Зернитская приняла такую тревогу за страх, но, по-видимому, это было не единственной причиной.

— Что еще? — переспросила Вика.

— Дело в том… — Юля задумалась на минуту, подбирая подходящие слова. — Как бы вам это сказать…

— Ну, говорите уже! — Зернитская начала терять терпение. Что она ходит вокруг да около?

— Вы похожи на Тому… У вас один типаж… Рыжие волосы…

— Отлично. Насколько мне известно, в Москве немало рыжеволосых девушек…

— Да, я знаю, звучит глупо, тем более что я видела вас раньше в соцсетях и уже тогда заметила сходство. — Она внимательно изучала Вику. — Но вживую… Простите, это всего лишь мое мнение. Хотя вот, посмотрите сами…

Юля вытащила телефон из компактной сумочки «Гуччи» и принялась лихорадочно прокручивать ленту с фотографиями.

— Нашла! — Она повернула экран телефона к Вике. — Это Тамара.

На самом деле, с фотографии на Зернитскую смотрела девушка, очень похожая на нее. Вот так совпадение! В этот момент ее интерес побил все рекорды.

— Юля… — Зернитская очень серьезно посмотрела на собеседницу, пытаясь скрыть свое удивление. Она подумала, что лучше сменить тему. Обсуждать свое сходство с Тамарой ей не хотелось. По крайней мере сейчас. — Я должна вас предупредить. Это очень важно! Моя специализация — не поиск пропавших людей. Я — журналист. Если по ходу работы мне приходится вести расследование, то это сопровождается профессиональным интересом. Конечный продукт расследования — опубликованный материал. Вы согласны на то, чтобы сделать эту историю публичной? Конечно, в том случае, если в этом на самом деле есть какая-то история…

— Я не…

— Если ваш ответ нет, — перебила Зернитская блондинку, — мой ответ будет аналогичным. И я все-таки настоятельно рекомендую вам обратиться в полицию.

— Я согласна, — поспешно выпалила Юля. — В смысле — согласна на ваши условия.

Перед тем как попрощаться, Вика пообещала позвонить ей, когда у нее появятся новости.

Проводив девушку взглядом из окна, Зернитская невольно улыбнулась. Юля, не оглядываясь, подошла к бордовой «Тесле» и скользнула на водительское сиденье. Неплохо… Совсем неплохо… «Соблазн легких денег всегда сильнее, чем страх оказаться жертвой» — слова ее новой знакомой эхом отозвались в голове.

Вика подозвала официанта и заказала еще один эспрессо. Получив очередную порцию кофеина, она тяжело вздохнула. Дело оставалось за малым — сделать всего один звонок. Один звонок, а такое впечатление, что Зернитской предстояло публичное выступление перед забитым битком стадионом. Но другого выхода не было. Ей необходима информация о территории, на которой пропал сигнал передатчика Тамары.

Вика четко осознавала, что помочь ей сложить такой пазл по силам только одному человеку. Владимир Пахомов. Он же — один из самых талантливых военных корреспондентов. Вот только ее мозг был категорически против. И дело не в том, что Владимир представлял из себя смесь нарциссизма, цинизма и самолюбия. Когда-то их связывали очень близкие отношения. Близкие до того момента, пока не выяснилось, что он не пропускал мимо себя ни одной юбки.

Вике удалось сохранить с Пахомовым дружеские отношения, но обращаться к нему за помощью она не очень любила, и делала это в исключительных случаях.

Закрыв глаза на сомнения, Зернитская достала мобильный, нашла номер военкора в контактах и нажала на вызов.

— Привет! — раздался голос Владимира после пятого гудка. — Удивлен твоей интуицией! Как раз вспоминал тебя сегодня…

— Оставь дешевые подкаты для своих ассистенток! — поморщилась Вика.

— Но попробовать все равно стоило.

— Не обольщайся! Дружеского секса не будет.

— Жаль… — лениво протянул Владимир.

Вика непроизвольно поежилась. Перед глазами тут же возникла картина из прошлого. Уже не такая четкая и смазанная временем, но она все еще видела силуэты двух тесно сплетенных тел. Ее спальня. Ее кровать. Ее мужчина. В его объятиях не она. Зернитская поспешила отогнать от себя подальше неприятные воспоминания. Они уже давно не причиняли боль, но грязный осадок никуда не делся.

— Я хотела тебя кое о чем попросить… — ее голос прозвучал отрешенно.

— Детка, для тебя все что угодно! Я помню, как ты любишь…

Вот именно поэтому Вика всеми фибрами души ненавидела звонить ему без надобности. Наглый, самоуверенный эгоист! Только и думает о том, как бы кого трахнуть.

Пахомов прекрасно знал, какое впечатление производит на женщин. Бог не обделил его внешностью, и он пользовался этим даром направо и налево. Налево намного чаще.

Вика отчетливо представила себе его лицо с надменной улыбкой. Светлые волосы, голубые, как небо, глаза, чувственные губы. Он легко мог вскружить голову любой дурочке. Вот только на Вику антураж Пахомова уже давно не оказывал никакого влияния. К его обаянию у нее выработался стойкий иммунитет. Она сильно переболела, и не один раз. Антител в организме было предостаточно.

— Отличная память — достойное оружие, — съязвила Вика. — Но ты немного опоздал. Мои сексуальные потребности на сегодня уже удовлетворены, — соврала она. — Мне нужна кое-какая информация.

— По поводу? — Нотки флирта испарились из его голоса.

Вика вкратце изложила ситуацию.

— Хорошо. Я посмотрю, что мне удастся узнать, — выслушав Вику, прокомментировал Владимир. — Но ты же понимаешь, что это не безвозмездно? — В его голосе снова появились слащавые нотки.

— Пахомов, я тебя умоляю! — Вика закатила глаза. — Ты переигрываешь!

— Если мне удастся откопать что-то интересное, ты поужинаешь со мной!

— Кофе будет достаточно.

— Договорились.

2.2

5 октября 2021 года, вторник, 03:00, Москва

…Ее взгляд падает на сомкнутые ладони. Почему у нее руки маленького ребенка? Она плавно шевелит пухлыми пальчиками и трет ладони. Липкие, алые, пахнущие ужасом и смертью. Чья на них кровь? Она трет их еще раз. Уже сильнее. Очередная попытка отмыть вязкую жижу под воображаемой струей воды.

Господи, это никогда не закончится! Это будет повторяться снова и снова. Она не может оторвать взгляд от маленьких ладоней, окрашенных в багровый цвет. Руки судорожно дрожат. Страх впивается в каждую клетку тела…

Зернитская вздрогнула. Что-то настойчиво жужжало. Она потерла опущенные веки и открыла глаза. Ее тут же окружил полумрак глубокой ночи. Три часа. Тело горело. Вика откинула одеяло. Капли пота мигом остыли, заставив ее кожу покрыться мурашками. На протяжении долгих лет ей снился один и тот же кошмар.

Жужжание не прекращалось. Она со стоном повернула голову в сторону прикроватной тумбы. Шея затекла и не хотела слушаться. На гладкой поверхности вибрировал айфон.

Вика с благодарностью посмотрела на мобильный. Кто бы ни был, он прервал ее дурной сон. Она протянула руку за мобильным и взглянула на экран. Пахомов. Хоть какая-то от тебя польза…

— Сейчас три часа ночи. — Ее голос сел. Она откашлялась и приподнялась с подушки.

— Так себе информация… — усмехнулся Владимир.

— Надеюсь, то, что ты собираешься сообщить, как минимум потянет на межпланетный заговор. — Вика удивилась сама себе. Для внезапно разбуженной в три часа ночи она неплохо соображала.

В трубке повисла тишина.

— Алло! Пахомов! — Вика окончательно проснулась. — Ты разбудил меня, чтобы помолчать?

— Вика… — Владимир произнес ее имя и замолчал. Его голос звучал как-то странно. Обычно нахальный цинизм пронизывал каждую фразу, но не в этот раз.

— Вов, ты выпил?

— Нет, — даже если он и был пьян, то интонация этого никак не выдавала. — Нам нужно встретиться. Завтра.

— А ты не мог подождать еще несколько часов, чтобы сказать мне это? — Вика насторожилась. Пахомов ей что-то не договаривает. — Тебе удалось получить информацию о территории?

— Давай не по телефону. Я подъеду к тебе завтра вечером, то есть уже сегодня вечером…

— Вечером я не смогу. У меня встреча с одноклассниками.

— Тогда скинь мне адрес, где вы встречаетесь. Я подъеду.

Пахомов среди ее бывших одноклассников? Даже ее бурная фантазия была не в силах нарисовать такую картину. Ладно, по-видимому, другого выхода у нее нет.

— Хорошо. Я скину адрес. Только давай договоримся… Ты ни на шаг не приблизишься к моим знакомым. Приезжай к восьми вечера. Надеюсь, часа тебе хватит?

— Вполне!

2.3

5 октября 2021 года, вторник, 19:55, Москва-Сити, «Инк бар», встреча с одноклассниками

Вика второй раз за пять минут оглянулась на входную дверь. Она стояла у барной стойки. Не изменяя своей привычке, Зернитская пришла раньше назначенного времени. Она ждала Пахомова с минуты на минуту. Встреча с одноклассниками назначена на девять.

«Надеюсь, его уже здесь не будет, когда соберется компания».

Она устроилась на высоком стуле и заказала безалкогольный мохито. Совмещать алкоголь с Пахомовым она все еще побаивалась. В прошлом из этого получалась горючая смесь.

В момент, когда бармен поставил перед ней напиток, кто-то положил ей руку на талию. Она даже не обернулась, чтобы посмотреть, кто это может быть. Вика точно знала, кого увидит за спиной.

— Привет! — прозвучал над ухом знакомый голос.

Пахомов развернул ее кресло, чтобы она оказалась к нему лицом. Музыка звучала умеренно громко, не так, как обычно в самом разгаре вечера. Они могли слышать друг друга, не повышая голос.

— Привет! — непринужденно, насколько это было возможно, бросила Вика. Она отметила про себя, что его загорелая кожа выглядит еще сочнее на фоне бежевого льняного костюма.

Зернитская вдруг снова почувствовала себя растерянной и подавленной. Так было всегда, когда перед ней стоял Пахомов. Он смотрел на нее с высоты почти двухметрового роста. Голубые глаза проницательно смотрели прямо в душу. Что-то не так. Вика нервно заерзала на стуле.

— Может, присядешь? — ей было бы намного комфортнее смотреть ему прямо в глаза, а не задирать голову вверх.

Владимир отодвинул свободный стул и присел, оказавшись максимально близко к Вике. Она физически ощутила кожей его мощную энергию.

— Отлично выглядишь! — Пахомов произнес это на автомате, не глядя, что было на него совсем не похоже. Вся его сущность — игра. Кошки-мышки одна из любимых. Он постоянно находился с женщинами в фазе флирта, но сейчас вел себя совершенно иначе.

— Спасибо! — Ее почему-то задела его отрешенность.

Зернитская поймала себя на том, что противоречит своим чувствам. С одной стороны, ей было наплевать на сидящего рядом с ней мужчину, она давно прожевала и выплюнула обиду. С другой стороны, ей хотелось его восхищения. Что за бред!

— Тебе удалось узнать, что находится на том участке?

Вика решила не тянуть. Она хотела, чтобы их встреча поскорее закончилась.

— Нет, — ответ прозвучал поспешно. Даже очень.

— Не похоже на то… — Она почувствовала, что Пахомов врет. — Но если даже и так, то почему ты просто не сказал мне это по телефону?

— Послушай… — Владимир не отрываясь смотрел ей прямо в глаза. — Возможно, это прозвучит странно, но… — Что происходит? Вика уловила в его голосе скрытую тревогу. Вот это точно не похоже на военкора. Он напуган? Но чем? Ей было сложно представить то, что могло вызвать у него такую реакцию.

— Можешь думать что угодно, но ты мне не безразлична! — продолжил Владимир. — Наши отношения остались в прошлом, и это полностью моя вина…

Вика опешила. Она смотрела на Пахомова и не понимала, что происходит.

— Ты приехал сюда затем, чтобы извиниться? Я, конечно, очень ценю твои старания, но тебе не кажется, что ты немного опоздал?

— Я приехал сюда, чтобы предупредить тебя!

— Предупредить о чем?

— Чтобы ты оставила это дело.

Повисла пауза. Зернитская нервно обернулась по сторонам. В баре прибавилось посетителей. Диджей сделал музыку чуть громче.

— Может, объяснишь?

— Я попробую. — Владимир наклонился к Вике. Между ними практически не осталось свободного пространства. Правая рука Зернитской лежала на барной стойке. Он накрыл ее своей. — Все мои источники буквально открестились от меня после моей просьбы. Начну с того, что вся территория, на которой предположительно пропала девушка, — это слепая зона. Она хоть и находится недалеко от главной магистрали, но на десятки километров там не сыскать ни одной камеры.

— Можно использовать данные со спутников. Ты же не раз обращался к своим каналам связи, делая репортажи из зоны военных действий…

Владимир посмотрел на Вику с иронией.

— Данные со спутников — это первое, что я попытался получить.

— Попытался? — удивилась Зернитская. — Обычно ты не пытаешься. Ты просто их получаешь.

— До того момента, пока я не занялся этим участком. Дело в том, что данные со спутниковой системы принадлежат некоему космическому агентству под названием «Корпус №1».

— Никогда раньше не слышала о таком…

— И вряд ли когда-нибудь услышишь. Это секретный объект. Уровень секретности самый высокий. Доступ к нему максимально ограничен.

— То есть данные со спутников отпадают?

— Если только ты не занимаешь весомый пост в службе безопасности. Но это еще не все. На территории используется сигнальное подавление. Поэтому датчик геолокации девушки перестал транслировать сигнал в этой зоне.

— То есть они боятся утечки информации?

— Совершенно верно!

— А если попытаться незаметно проникнуть на территорию?

— Вика! Что ты несешь? Мы не участвуем в съемках фильма! Это реальность! Если мне не удалось получить какие-то жалкие фото со спутников, то представь, как в таком случае охраняется этот объект. К нему на пушечный выстрел не подобраться.

— Но должно же быть что-то? Должна быть хоть какая-то зацепка? Двадцать первый век на дворе! У меня в голове не укладывается, что можно без следа спрятать сотню гектаров в самом сердце страны!

— Оказалось, что можно…

— Но ведь ты и сам в это не веришь!

— Неважно, во что верю я! Важно то, что все это попахивает дерьмом! Как минимум территорию кто-то прикрывает из службы безопасности.

Они оба замолчали. Пахомов пытался найти подходящий аргумент для Вики, чтобы та оставила поиски. Зернитская со скоростью света обдумывала все возможные варианты. Ей необходимо попасть на эту территорию.

— Вика! — Его рука сильнее сжала ее запястье. — Позвони подруге пропавшей девушки и скажи, что ты не будешь этим заниматься.

Зернитская промолчала. Она не привыкла так просто сдаваться. Ей стоит хорошенько все обдумать. Она сделает это позже, когда останется одна.

Краем глаза Виктория увидела вошедших в бар двух ее бывших одноклассниц. Официант проводил их к длинному сервированному столу. Школьная компания начала потихоньку собираться.

— Хорошо! — произнесла Зернитская, но ее согласие по факту ничего не значило. Она просто хотела побыстрее закончить разговор. — Мне нужно подумать над тем, что ты мне рассказал.

— Я прекрасно тебя знаю и вижу в твоих глазах азарт. Ты никогда не умела скрывать эмоции. Просто пообещай, что хотя бы не сунешься в это место сама.

— Обещаю, — бросила Вика, а про себя подумала, что неплохо бы было прокатиться туда на днях. — Володь, я очень тебе благодарна за заботу и за попытку мне помочь…

— Хочешь спровадить меня побыстрее? — Он хитро улыбнулся. — Не помню, чтобы раньше ты так быстро соглашалась со всем, что я говорю. Не помню, чтобы ты вообще в чем-то со мной соглашалась.

— Вов, я действительно тебе благодарна! — Она осталась для него открытой книгой. Он знал ее слишком хорошо, и ей это определенно не нравилось. — Мне нужно идти.

— Не представишь меня своим друзьям?

— В качестве кого?

— В качестве… — Пахомов сделал многозначительную паузу. Он снова начал вести себя как обычно.

— Ты что, со мной заигрываешь?

— Успокойся. Я пошутил. — Он прислонился губами к ее щеке и чмокнул на прощанье. — Я очень надеюсь, что ты прислушаешься к моему совету. Не хочу, чтобы ты собственноручно выкопала себе яму. — Вике показалось, что еще чуть-чуть и он просверлит в ней дыру взглядом. — Хорошего вечера.

С этими словами Владимир кинул тысячу на барную стойку за ее мохито, встал и, не оборачиваясь, покинул шумное помещение.

Вика посмотрела в сторону стола, за которым уже собрались почти все ее бывшие одноклассники. Вслед за военкором Зернитская встала с высокого стула и направилась к компании.

Время в кругу давних знакомых летело быстро. Интересно, кому пришла идея отметить встречу в «Инк баре»? Ей хотелось отдать должное организатору. Место отличное! Диджей профессионально держал публику в непрерывном движении. Коктейли приятно удивляли оригинальностью. Кухня тоже была под стать, а вид на ночную Москву из панорамных окон завораживал.

Зернитская не заметила, как вечер перекочевал за полночь.

— Вика, иди к нам! — Костик пытался что есть силы перекричать бит грохочущего Моргенштерна. Ее первая школьная любовь. Было видно, что он перебрал. Его то и дело покачивало из стороны в сторону.

Она осмотрелась вокруг. Кто-то из их компании яро отплясывал перед стойкой диджея. Саша и Мишка клеили какую-то блондинку возле барной стойки. Пара ее близких подружек со школьной скамьи сидела за столиком и что-то увлеченно обсуждала. Изредка хихикая, они то и дело поглядывали на Костика. Жалко Алки здесь не было! Укатила со своим мешком баксов на Мальдивы.

Вика бросила взгляд на Константина. Это было так давно! Целых восемнадцать лет назад. Он перевелся к ним в девятый класс из другой школы. С самого первого дня Костик начал оказывать Вике недвусмысленные знаки внимания. У них завязался банальный школьный роман. Парень провожал ее до дома, а она помогала ему с математикой. Иногда они встречались в парке поесть мороженого. Костик даже записался в теннисный клуб, в котором тренировалась Зернитская, но после окончания школы каждый из них пошел своей дорогой. Вика поступила на факультет журналистики в МГУ, а Костик укатил учиться в северную столицу.

Сегодняшняя встреча их класса после окончания школы была не первой. На каждом мероприятии Костик напивался до чертиков и маниакально преследовал Вику до самого окончания вечеринок. В этот раз все происходило по уже знакомому ей сценарию.

— Костя, ты бы притормозил немного! — прокричала она, но ее голос утонул в ритмичном треке. Парень приблизился к ней вплотную и уткнулся губами в ее ухо. Она почувствовала сильный запах алкоголя.

— Вика, выходи за меня! — выдохнул он. Виктории показалось, что ее барабанная перепонка вот-вот лопнет. Она резко отдернула голову, но он крепко схватил ее за талию и прижал к себе.

— Э-э-э-э-э-э, ты переходишь все границы! — девушка сделала вид, что не почувствовала его эрекции, и попыталась высвободиться из цепких объятий. В какой-то момент ей удалось выскользнуть и отойти от Костика на безопасное расстояние.

Что-то пошло не так. Раньше он никогда не позволял себе грубостей. Вика подумала, что, возможно, это последняя встреча одноклассников, на которую она согласилась прийти.

— А как же твоя жена? — она попробовала сместить фокус дискуссии на другую тему.

— Я развожусь. — Он тупо улыбнулся и попытался вновь приблизиться к Вике. К счастью для девушки, из-за спины Константина появился Миша. Он приобнял за шею ее шатающегося собеседника и потащил к бару.

— Ты куда пропал, Костя? — Видимо, с блондинкой у Михаила не сложилось. — Давай еще по одной, — с этими словами они направились за выпивкой.

Вика с облегчением вздохнула и решила присоединиться к девчонкам за столик. Она присела в кресло рядом с Аней и Светой. Когда-то в школьные времена они неплохо ладили друг с другом.

— Привет, девочки! Что-то Костик сегодня не в форме, — она сделала глоток джин-тоника, обратившись к давним знакомым.

— А ты не в курсе? — Светлана пристально посмотрела на Вику, всем своим видом намекая на то, что та пропустила новость века.

— В курсе чего?

— Наш Костя снова превратился в завидного жениха. Он ушел от жены. — Света многозначительно подмигнула Вике левым глазом, давая понять, что теперь она может флиртовать с ним в открытую.

— Да, он что-то такое упомянул, но мне показалось, это просто пьяный бред.

Новость так новость. Теперь он точно от нее не отстанет. Вика решила, что пора ей покинуть заведение. Каким бы завидным женихом ни был Константин Коняев, это никак не могло повлиять на ее чувства. Она абсолютно ничего к нему не испытывала. Разве только что легкую ностальгию по тем временам, когда она была беззаботной девчонкой.

Костик, конечно, молодец, стал уважаемым бизнесменом, известным ресторатором, но вот манер ему однозначно не хватало. Пить он явно не умел.

Вика старалась не смотреть на барную стойку. Интуиция подсказывала, что Коняев только и ждет момента, чтобы поймать ее взгляд. Ей меньше всего хотелось снова оказаться с ним рядом.

— Вик, он уже совсем на ногах не держится. Довела парня! — попыталась пошутить Аня, но Вике было не до смеха. Она продумывала план, как ей незаметно исчезнуть из бара.

Девушка выбрала момент, когда Костик повернулся к ней спиной. Он позвал бармена и сделал очередной заказ. Она мельком увидела то количество стаканов на барной стойке, которое, по-видимому, принадлежало ему и Мише. «Куда в него столько влезает?» — удивилась про себя Зернитская. Сама Вика выпила всего пару коктейлей, а по ощущениям казалось, что полбутылки джина.

«Ну, Костя, и задал ты мне задачку!» — с этой мыслью Зернитская встала с кресла и, никому ничего не сказав, отправилась в туалет. После туалета она собиралась незаметно проскочить к входной двери бара. Второе было сделать сложнее, так как входная дверь располагалась по правую сторону от барной стойки, как раз в том месте, где Костик и Миша продолжали напиваться до смерти.

Заведение закрывалось в два часа. Народ пока не собирался расходиться. Вика быстро зашла в туалет, не обратив никакого внимания на человека, вошедшего сразу за ней.

Все произошло в считанные секунды. Она и представить себе не могла, что ожидало ее за захлопнувшейся дверью.

Чья-то сильная рука схватила Вику сзади за волосы. Нападавший обмотал огненные локоны вокруг своего запястья. Зернитская услышала противный треск рвущихся волос и взвыла от боли. Он держал ее так, что она не могла пошевелить головой.

Ладонью второй руки он закрыл ей рот и с силой втолкнул в одну из кабинок туалета. Ее зубы впечатались в соленую влажную кожу ладони. Вику затошнило. Она судорожно дернулась от спазма, скрутившего живот. Пульс подскочил до небес. Еще мгновение, и, казалось, сердце разорвется в клочья. Как назло, в туалете никого не оказалось. Вика не могла пошевелиться и не могла позвать на помощь. В предчувствии необратимого, ужас сковал все ее тело. Горячее дыхание напавшего мужчины обжигало шею. От него неистово разило алкоголем. И тут до нее дошло…

— Куда же ты собралась не попрощавшись? — знакомый голос из-за спины застал ее врасплох. — Так некрасиво с твоей стороны! Я очень долго ждал этой встречи! — Костик притянул голову девушки к себе еще ближе и языком скользнул в ухо.

Вика съежилась. Безмолвные слезы медленно сползли по щеке к липкой руке, зажимающей рот. Ком подкатил к горлу, и неконтролируемая паника сковала грудную клетку. Ей снова затошнило. Она попыталась вытереть его слюни со своей кожи, но он быстро убрал свою ладонь от ее рта и схватил за руку. Грубые пальцы впились в нежную кожу до багровых вмятин.

— Отпусти, тварь! — Вика крикнула, но голос сорвался.

— Дай мне десять минут, детка, и я выполню твою просьбу.

Он прижал ее лицом к стене. Щека тут же полыхнула пламенем свежих ссадин. Вика издала еще один стон и с ужасом поняла, что Костик расстегнул ширинку. Зернитская напряглась что есть силы и выдернула одну руку из его крепкой хватки. Хрустнул плечевой сустав. Плевать. Она уже не чувствовала боли. Адреналин и страх парализовали нервные окончания. Это было ей на руку. Ярая злость и бесстрашный характер сделали свое дело. Она извернулась, как змея, и вцепилась ногтями ему в пах. Вика не видела, куда именно попала ее рука. Она все еще стояла к нему спиной, зажатая между его грудью и стеной.

— Сука! — взвизгнул от боли Коняев.

Он снова резко схватил Вику за волосы и дернул назад, не обращая внимания на вырванные пряди между пальцев. Она подавилась глотком воздуха, но продолжила сопротивляться. Страх и ненависть превратили ее во взбесившегося зверя, не знающего границ своего безумия. Это было совершенно новое чувство, не ведомое ей ранее. Ей было плевать, что он может содрать кожу с ее головы. Зернитская была готова на все, лишь бы не допустить катастрофы.

Костик с силой рванул подол узкого платья вверх. Раздался треск рвущихся швов. Он втиснул колено между ее ног и поднял его вверх, раздвинув упругие ягодицы. Шансов остаться целой и невредимой практически не осталось, да и весовые категории были неравны.

Девушка почувствовала, как его пальцы вцепились мертвой хваткой в ее кружевные стринги. Раздался еще один треск, и нижнее белье упало на каменный пол. Пьяный одноклассник не смог совладать с желанием залезть в декольте платья и отпустил ее руку. Она продолжала извиваться, словно в агонии.

Зернитская разжала пальцы, чтобы вцепиться ногтями в его вывалившийся из штанов член, но ее остановил громкий хлопок. Кто-то выбил дверь кабины туалета. Удар оказался настолько сильным, что замок откололся. Дверь с грохотом отрикошетила от стены. Затем последовала какая-то возня. Хватка Костика ослабла. Она больше не чувствовала его сзади. Он отпустил ее волосы, но Зернитская боялась оглянуться и посмотреть, что происходит у нее за спиной.

Вика задыхалась. Ей катастрофически не хватало воздуха. Паника полностью овладела сознанием. Она медленно сползла по стене. Присев на корточки, девушка обхватила колени руками и попыталась унять дрожь. Облокотившись лбом о кафельную стену, она закрыла глаза. Идиотская привычка не заставила себя ждать. Зернитская неосознанно несколько раз подряд потерла ладонью о ладонь. Она вновь будто смывала с них невидимую грязь.

В кабине туалета наступила тишина. Жизнь стала на паузу. Только приглушенная музыка, доносившаяся из главного зала, напоминала о том, где она сейчас находится. Страх окончательно парализовал ее хрупкое тело. Зернитская, не двигаясь, продолжала сидеть на корточках. Платье разошлось по швам и задралось до талии, а нижнее белье отсутствовало.

Вдруг она почувствовала прикосновение на своем плече. Ее словно ударило током. Она подпрыгнула и так сильно вжалась в стену, что еще сильнее стерла щеку, оставив кровавый след на кафеле. Чья-то рука продолжала осторожно сжимать ее плечо. Тепло, исходившее от нее, было никак не похоже на прикосновения холодных потных ладоней Коняева.

— Ты в порядке? — тихо спросил низкий мужской голос.

Вика разомкнула веки и медленно повернула голову. В кабине туалета царил полумрак. Первое, что бросилось ей в глаза, было тело Коняева, без сознания лежащее у ее ног. Из его сломанного носа и разбитой губы сочилась кровь. Девушка с ненавистью и отвращением посмотрела на ублюдка.

— Не волнуйся, — вновь прозвучал тот самый голос. — Он проспится и, думаю, вряд ли что-то вспомнит.

— Лучше бы он сдох! — с ненавистью прошипела Вика.

Она отвела взгляд от Коняева и посмотрела наверх, туда, откуда донесся низкий голос. Силуэт незнакомого мужчины, склонившегося над ней, показался ей очень высоким. Парень убрал руку с ее плеча и поспешно отвернулся. Из-за замедленной реакции она не сразу осознала, что восседает на полу почти в чем мать родила. Стыд окатил ее с ног до головы, но слабое освещение не выдало алого румянца на щеках.

Вновь послышался дверной хлопок. Затем шаги. Через пару секунд в дверном проеме кабины туалета возник охранник.

— Какого черта здесь происходит? — он бросил взгляд на пол, где в отключке лежал Костик, и смачно выругался.

Незнакомец старался не смотреть на полуобнаженную девушку. Он подошел вплотную к охраннику, шепнул ему что-то на ухо и сунул в ладонь пару купюр. Охранник кивнул головой, и они вышли из кабины. Почему до сих пор из той толпы снаружи никому не понадобилось сходить в туалет?

Вика осторожно разогнула колени и встала с холодного пола. Одернув платье, она подошла к раковине. Ее взгляд упал на отражение в зеркале, но она не смогла на нем сосредоточиться.

Вдруг Костик издал пронзительный стон. Вика вздрогнула и взвизгнула от неожиданности одновременно. Сработал инстинкт самосохранения. Она не раздумывая, со всей силы, на которую только была способна, начала пинать его ногами. Острые носки туфель безжалостно впивались между ребер Коняева. Зернитская уже не могла остановиться. Она полностью потеряла над собой контроль. В ту же секунду в проеме снова появился незнакомец. Странно, она была уверена, что он безвозвратно ушел вместе с охранником.

Парень схватил пинающую неподвижное тело Вику и оттащил ее настолько, насколько позволяло небольшое помещение.

— Отпусти меня! Слышишь! Отпусти сейчас же! Я забью этот кусок дерьма до смерти! — Вика как сумасшедшая продолжала извиваться в тисках незнакомца. Ее лицо побагровело, но его хватка не ослабла. Он продолжал держать ее в стальных объятиях, пока Вика не обессилила от сопротивления. Когда она как плеть повисла на держащих ее руках, в кабине воцарилась гробовая тишина.

— Не бойся. Он больше не причинит тебе вреда, — его голос звучал тихо, но пробирал до самой глубины. — Меня зовут Илья.

Он ослабил хватку и осторожно отпустил девушку. Зернитская сделала шаг, повернулась к незнакомцу и отрешенно посмотрела на него. Пустота и слабость взяли ее тело в плен. Все чувства разом испарились. Единственное, чего ей хотелось, — оказаться как можно дальше отсюда. От этой кабины туалета. От этого бара.

— Вика, — еле слышно произнесла она.

— Будем знакомы. — Илья протянул ей руку.

Она на мгновение застыла, но спустя несколько секунд все-таки протянула руку в ответ.

Его ладонь крепко сжала трясущуюся ладонь Виктории. Не скрывая стеснения, девушка окинула взглядом свое платье. До того как она зашла в туалет, оно выглядело иначе. Черное, из плотного трикотажа, чуть ниже колена, с глубоким вырезом и длинными рукавами, в данный момент оно напоминало кусок половой тряпки. Правый рукав почти полностью был оторван. Илья не задумываясь снял с себя толстовку и накинул на плечи дрожащей как осиновый лист Виктории.

Пока она пыталась хоть немного прийти в себя, он склонился над телом Костика и методично обыскал карманы его брюк. Илья вытащил бумажник, нашел в нем водительские права и быстро сфотографировал на телефон. Через несколько секунд он так же быстро вернул бумажник с документами на место.

Виктория не двигалась. Она стояла спиной к лежащему на полу Коняеву.

— Сюда никто не зайдет, пока мы не выйдем. Позволь помочь. — Илья снова приблизился к девушке. Он наглухо застегнул на ней свою толстовку и жестом предложил следовать за ним.

— А как же?.. — Она с отвращением посмотрела на пьяного Коняева. Тот без движения продолжал лежать на полу.

— Не думай сейчас об этом. Тебе лучше отсюда уйти, и чем быстрее, тем лучше. — Илья снял со своей головы бейсболку и надел на Зернитскую. — Так будет надежнее.

В данной ситуации было не до здравого смысла. Она позволила незнакомцу помочь ей. У нее не осталось выбора. Вариант первый — она возвращается к своей компании и рассказывает, что произошло. Вариант второй — она незаметно исчезает и никогда больше в жизни не появляется на этих встречах. Второй вариант показался ей куда более привлекательным.

Вика молча подобрала свой клатч с пола и, спрятавшись за широкой спиной Ильи, быстро последовала за ним к выходу. Когда они оказались в зале, где вовсю гремела музыка и веселилась уже нетрезвая толпа, он положил ей руку на плечо. Она непроизвольно вздрогнула.

— Прости! — повысил голос Илья, чтобы перекричать грохочущий бит. — Нагни голову и отвернись в другую сторону. Я тебя прикрою. Так никто не заметит. — Вика сделала, как он сказал, и они быстро проскользнули к выходу.

На этаже в сером длинном коридоре было безлюдно. Ее каблуки беззвучно тонули в ковровом покрытии. Представ перед дверьми лифта, он нажал на кнопку вызова. Они поравнялись друг с другом. Вика стеснялась смотреть на своего спутника. Илья, в свою очередь, сохранял молчание.

Освещение в кабине лифта было ярче, чем в коридоре. Зернитская с неподдельным испугом посмотрела на свое отражение в зеркале. Пламенно рыжие волосы взъерошены. Казалось, будто она горит в огне. Десять минут назад, когда Вика пинала Костика ногами, так оно и было.

Тушь потекла, помада размазалась по щекам…

Зернитская украдкой посмотрела на Илью.

— Держи. — Он вытащил из заднего кармана джинсов платок и протянул запуганной до смерти девушке.

— Спасибо, — бросила она коротко в ответ и принялась оттирать помаду.

Когда двери лифта открылись на первом этаже, он позволил ей выйти первой. Проскользнув мимо ресепшен и обойдя металлоискатели, они наконец-то оказались на улице.

Прохладный воздух октябрьской ночи мгновенно принял их в свои объятия. Вика никак не могла справиться с дрожью. Какого черта она не потрудилась взять с собой куртку или пиджак? Хорошо, что на такси приехала, а не на своей машине! Сейчас она точно не в состоянии сесть за руль.

Вика посмотрела на толстовку, в которою ее укутал Илья, и ей стало неловко. Нужно вернуть! С этими мыслями Зернитская потянула молнию вниз.

— Оставь! — тихо, но безапелляционно произнес Илья.

Он ловким движение застегнул молнию обратно. Было видно, что даже в футболке с коротким рукавом Илья чувствовал себя вполне комфортно. Невероятная выдержка! На улице так свежо!

Зернитская подняла голову и в первый раз осмелилась посмотреть в лицо человеку, который ее спас. Их взгляды встретились. Илья внимательно смотрел на нее с высоты своего немаленького роста. Он был выше Вики почти на голову. На вид не больше сорока. Черные волосы коротко подстрижены. Густые выразительные брови придавали ему еще больше мужественности и силы. Узкие, глубоко посаженные карие глаза не выражали никаких эмоций. На долю секунды, Вике показалось, в них мелькнула тень печали. Она не уверена. Видение было мимолетным. Его взгляд остался непроницаемым.

Прошло секунд тридцать, прежде чем Виктория заговорила.

— Спасибо! — ее голос прозвучал очень тихо.

Она достала из клатча телефон, чтобы вызвать такси. Руки предательски подрагивали, но она упорно пыталась набрать на клавиатуре свой адрес. Когда ей это почти удалось, Илья закрыл своей ладонью экран.

— Я отвезу тебя, — произнес он.

— Не стоит. — Решительность в его голосе не помешала ей проявить протест.

Тем временем он аккуратно вытащил из ее руки телефон.

— Я отвезу тебя, — повторил он, дав понять, что пререкаться с ним бесполезно, и направился в сторону парковки.

Вика опустила плечи и покорно последовала за ним. Каково ей было садиться в машину с незнакомым человеком после того, что произошло? Тревожно? Как ни странно, нет. Скорее, она испытывала стыд, чем страх. Ей все еще казалось, что на ней нет одежды. Сознание играло с ней, как кошка с мышкой. Она чувствовала себя обнаженной. Вика сдавила пальцами виски в попытке отогнать подальше картину из кабины туалета.

Ей столько раз приходилось сталкиваться по долгу своей работы с историями о насилии и давать им огласку в своих репортажах! Вика делала все возможное для того, чтобы бесчеловечные преступления не оставались безнаказанными. И вот — ирония судьбы. Сегодня она сама чуть не стала жертвой насилия.

Вика шла за Ильей по пустынной улице. Изредка им навстречу попадались компании молодых людей. Ночь выдалась тихой. В Сити это огромная редкость, тем более в осеннее время. Ветра здесь — явление постоянное.

Зернитская полностью погрузилась в свои мысли. Первое, что она представила, — лицо Аллы после того, как расскажет ей о случившемся. В раздумьях Вика опустила голову и не заметила, как Илья остановился возле серого «Гелендвагена». Она не успела замедлить шаг и буквально врезалась ему в спину. Он тут же развернулся и ловко подхватил ее на руки, не дав упасть.

— Прости! — совсем обессилив, еле выговорила она. — Наверное, будет лучше, если я все-таки вызову такси. Ты и так для меня сделал слишком много. — Вика посмотрела в его карие глаза. Ее ресницы дрогнули. Она не смогла сдержать одинокую слезу, скатившуюся по щеке. Нервы Зернитской были накалены до предела.

Илья ничего не ответил. Он помог ей обрести равновесие, достал ключ из кармана и нажал на кнопку. Центральный замок издал тихий щелчок. Сохраняя молчание, он распахнул перед ней переднюю дверь и замер в ожидании. Она тоже не двигаясь стояла рядом с автомобилем. Ситуация казалась неловкой. Спустя какое-то время Илья вопросительно поднял бровь, но не сдвинулся с места.

— Я только могу попытаться представить, что ты чувствуешь на самом деле. Просто позволь мне отвезти тебя в безопасное место. Куда скажешь.

Вика мысленно ругнулась. Ну не утащит же он ее куда-нибудь после того, как спас?!

Поколебавшись мгновение, она все-таки подошла к двери и скользнула на пассажирское сиденье. В машине пахло кожей, табаком, удовым деревом и мятой. Необычный аромат. Очень мужественный, но очень тонкий.

Илья завел мотор. Внедорожник медленно двинулся с места. Только спустя десять минут, когда они оказались на объездной за пределами Сити, он нарушил молчание.

— Куда ехать? — Илья бросил взгляд на Вику, полулежа устроившуюся на пассажирском сиденье. В груди что-то оборвалось. Он задержал дыхание и выдохнул со всей силой, пытаясь погасить нахлынувшую на него ярость. Вика казалась такой беззащитной. Его огромная толстовка, в которой она практически утонула, еще больше подчеркивала ее хрупкость. Совершенно два разных человека: та Вика, которая чуть не запинала до смерти неподвижное тело, и Вика, скрутившаяся калачиком на кресле. Кепка и огненные локоны закрыли половину лица. Он не сразу понял, что она задремала. Боясь напугать девушку, Илья осторожно убрал прядь волос с ее щеки и выругался сквозь зубы. На ней зияла приличная ссадина. Она ощутила его прикосновение и чуть приоткрыла глаза.

Зернитская не сразу сообразила, где находится. Мутный взгляд бессмысленно упал на панель приборов.

— Куда мне ехать? — тихо переспросил он.

Она тотчас вернулась в реальность. Вика выпрямила осанку, приняла более строгую позу и продиктовала адрес.

— Домой, — коротко уточнила она.

Тишина третьим пассажиром комфортно устроилась в салоне машины. Дорога до ее дома заняла минут двадцать. Когда внедорожник притормозил у пропускного пункта жилого комплекса, Вика достала из клатча дистанционный пульт управления и открыла шлагбаум. Через несколько секунд «Гелендваген» остановился прямо у ее подъезда. Илья заглушил мотор и откинул голову на спинку водительского кресла.

— Четыре года назад моя сестра покончила с собой. Не смогла справиться с пережитым насилием…

Произнесенные им слова убили тишину. Вика физически ощутила, как та, корчась от боли, издала последний вздох. Или что-то внутри нее скорчилось от боли? Сложно было разобраться…

— В тот момент никого не оказалось рядом, кто смог бы ей помочь, — его хриплый голос перешел на сип.

Повисла пауза. Воздух сделался вязким, и стало трудно дышать. Вика повернулась к Илье. Его лицо превратилось в камень. Она отчетливо увидела ненависть, сверкнувшую в глазах. А еще за внешней непробиваемой оболочкой она на секунду увидела его нутро. Он просто вывернул его наизнанку и вручил ей пережитое горе, как терновую ветвь.

Вика растерялась. Она не знала, что с этим делать и не знала, как быть с пережитым кошмаром. Зернитская на мгновение потеряла способность соображать. Нужно было идти домой, но ноги не слушались, а рука так и не решилась открыть дверь машины.

Неизвестно, сколько времени они так просидели. Пять минут? Тридцать? А может, целый час?

Никто из них не смотрел на часы.

В какой-то момент Илья, не проронив ни слова, открыл дверь и вышел из машины. Он обогнул капот и остановился у двери со стороны водительского сиденья. Вика посмотрела на него через тонированное стекло и уловила тень сомнения. Или ей показалось? Он стоял не двигаясь какое-то время, словно решая, стоит ли ее отпускать, но это продлилось недолго. Илья открыл дверь, чтобы помочь ей выбраться наружу. Девушка оперлась на протянутую руку и тоже оказалась на улице.

Крепкие пальцы не сразу отпустили ее локоть. Тепло широкой ладони обожгло кожу. Господи, она его совершенно не знает! Страх снова окутал воспаленный разум, но этот страх кардинально отличался от того, что она испытала в кабине туалета. Адреналин в который раз лишил ее возможности подчиняться разуму. Хаос овладел мыслями, дав волю животным инстинктам.

— Это лишнее…

Ее уверенность в том, что происходящее нужно немедленно прекратить, достигла своего пика. Вика почувствовала, что теряет равновесие и вот-вот упадет в глубокую яму неизвестности. Зернитская ненавидела неизвестность. Она точно знала, что та сожрет ее с потрохами. Напоследок Вика взглянула Илье в глаза и испугалась стука своего сердца. Она не могла его контролировать. Зернитская со скоростью реактивного двигателя бесконтрольно неслась в темную пропасть.

Она выдернула локоть из его ладони и, не оглядываясь, кинулась к подъезду. Вика бежала прочь не от него. Она бежала прочь со всех ног от себя самой.

2.4

6 октября 2021 года, среда, Москва

…Маленькая рыжеволосая девочка сидит на деревянном полу в небольшой комнате. Зашторенные окна не пропускают свет. Перед ней возвышается закрытая дверь. Куда она ведет? В другую комнату? А может, на улицу? На свободу? Ей так хочется вырваться наружу.

Больше невыносимо здесь находиться!

Выпустите, пожалуйста!

Девочка громко плачет. Хрустальные бусины слез катятся по пухлым розовым щечкам. Она не может пошевелиться. Ей просто необходимо покинуть это место! Убежать куда глаза глядят, лишь бы подальше отсюда. Девочка не может отвести взгляд от ладоней, испачканных кровью. Ее руки по локоть в крови.

Она дрожит от рыданий так сильно, что вот-вот начнет подпрыгивать сидя.

Дзинь…

Дзинь…

Дзинь…

Кто-то настойчиво звонит в дверь. Кто-то пришел ее спасти!

Помогите, пожалуйста!

Заберите меня отсюда!

Беспрерывное дребезжание сводит с ума, но ее тело словно парализовано. Страх сковывает маленькое тельце. Она чувствует за спиной чудовище. Нет, она точно знает, что чудовище там. Но ей нельзя оборачиваться. Если она обернется и посмотрит ему в глаза, оно съест ее заживо.

Главное — не оборачиваться. Главное — не смотреть ему в глаза, и все будет хорошо.

Входной звонок трезвонит все громче…

Дзинь…

Дзинь…

Дзинь…

Вика из последних сил стиснула зубы и открыла глаза. Она приподняла опухшие веки и посмотрела на часы. Стрелки показывали ровно семь утра. События прошедшей ночи обрушились на нее со всей силой. Зернитская сжалась в комок под пуховым одеялом.

Она вспомнила, что вошла в квартиру в третьем часу. На пороге сорвала с себя все, что на ней было, и упаковала в мусорный мешок. Пощаду заслужили только толстовка и кепка Ильи. Глаза отыскали на журнальном столе открытую бутылку «Макаллан» двадцатилетней выдержки — след прошлого визита Аллы. Не раздумывая, Зернитская взяла из бара первый попавшийся стакан и плеснула в него виски. Выпить крепкий напиток залпом, до последней капли, не составило труда. С пустым стаканом в руке она направилась в душ. Вика забралась под теплую струю воды и сидела так, пока виски не начал действовать. После, шатаясь, встала, вытерла наспех волосы, добралась до кровати и провалилась в тревожной сон.

«Дзинь… Дзинь… Дзинь…» — снова напомнил о себе дверной звонок. Вика непроизвольно вздрогнула. Жуткий сон смешался с реальностью. Кто-то настойчиво пытался попасть к ней домой.

Зернитская нехотя откинула одеяло, встала с кровати и пошла в прихожую. На ходу она накинула на себя шелковую рубашку. Вика включила камеру домофона у входной двери и увидела на экране молодого парня в форме.

— Доброе утро, — донеслось из динамика, — вы заказали курьера.

Не может быть! Она совсем забыла, что должна передать в одну из редакций документы.

— Минуточку. — Вика впустила курьера и вручила ему большой коричневый конверт.

Закрыв за парнем дверь, Зернитская бесцельно двинулась на кухню. Голова дико раскалывалась. В квартире царил полумрак. У Вики не было ни малейшего желания открыть шторы. Окна остались нетронутыми.

Она села за кухонный стол и с надеждой уставилась на электрическую кофеварку. Надежда угасла ровно в тот момент, когда она вспомнила, что кофе закончился еще на прошлой неделе. Вика все никак не могла выкроить время, чтобы заскочить к бариста.

Придется заказать на дом. С этими мыслями девушка отправилась на поиски телефона.

Вот идиотка! Угораздило же вместе с одеждой выкинуть и свой клатч! Именно в нем находился ее новенький айфон, пульт от въезда во двор и кошелек с наличными и кредитками.

Обрушив на себя шквал нецензурных ругательств, Вика кинулась в прихожую. Мусорный пакет стоял возле входной двери. Ей так не хотелось его открывать, но, по-видимому, другого выхода не было.

Она потянула за веревку. Слава богу, клатч лежал на самой вершине того, что осталось от вчерашнего наряда. Зернитская открыла блестящую сумочку и увидела в ней все вышеперечисленное, кроме айфона. Она нервно потерла виски и закрыла глаза в попытке восстановить подробности вчерашней ночи. На нее словно вылили ведро ледяной воды. В последний раз она видела свой мобильный рядом с собой на сиденье машины Ильи.

Илья! Она замерла, вспомнив финальную часть их разговора. Ей стало как-то не по себе. Вика понимала, что перегнула палку. Она очень грубо оттолкнула человека, который ее спас. Сейчас она трезво могла оценить их диалог. Он рассказал ей о сестре, по-видимому, для того, чтобы она хоть чуточку смогла почувствовать себя с ним в безопасности после случившегося. Он просто хотел дать понять, что ей не стоит его бояться. Пусть он это сделал такой жуткой ценой — рассказал о сестре, но он это сделал. Он попытался, а она фактически плюнула ему в лицо, убежав, как от маньяка.

Вика присела на пол рядом с мусорным пакетом. Головная боль не давала возможности сосредоточится на чем-либо. Что делать без телефона? Где искать Илью? Она даже не запомнила номер его машины! Журналистка хренова!

Девушка достала планшет, чтобы заблокировать телефон. Она посмотрела на экран и искренне удивилась. Локация потерянного айфона совпадала с ее локацией. Зернитская вздохнула с облегчением. Телефон здесь, в квартире. Вика решила, что найдет его позже, а сейчас ей жизненно необходима чашка черного кофе. Повезло, что бариста находится в соседнем здании. Дорога туда и обратно не займет много времени. Тридцать минут без связи — неплохой детокс. Она спокойно найдет телефон, когда вернется из кофейни.

Виктория надела спортивный костюм, на скорую руку закрутила волосы в высокий пучок, накинула наспех объемную кожаную косуху и мельком глянула в зеркало. Выглядела она как привидение: бледная кожа, темные круги под глазами, еще эта ссадина на щеке…

Свежий октябрьский воздух и кофеин должны привести ее в чувства. Вика попыталась подбодрить себя, но оптимизма почему-то так и не прибавилось. Она выбежала из дома, вызвала лифт, спустилась на первый этаж и вышла во двор. На улице было пасмурно. В лужах вчерашнего дождя отражался серый октябрьский небосвод.

Глядя под ноги, она быстро преодолела лестницу из трех ступенек, а когда подняла голову, то как вкопанная застыла на месте. Перед парадной дверью, на том самом месте, где вчера парковался Илья, стоял серый «Гелендваген».

Вряд ли это простое совпадение…

Она подошла к внедорожнику. Тонированные стекла не давали возможности рассмотреть, есть ли кто-то внутри. Девушка набралась смелости и потихоньку постучала в окно. Спустя пару секунд она смогла различить движение на водительском сиденье. В следующее мгновение стекло опустилось.

— Привет! — удивленно воскликнула Вика. — Что ты здесь делаешь?

Илья протер глаза, пригладил взъерошенные волосы и приподнял спинку кресла. Он одернул помятую футболку, плотно прилегающую к его торсу, и потянулся за чем-то к соседнему сиденью.

— Держи. — Его голос сел. Он кашлянул, пытаясь избавиться от хрипа в голосе, и протянул Вике телефон. — Ты убежала так быстро, а я обнаружил его уже после того, как ты скрылась за дверью.

Так вот почему локация телефона на планшете совпала с ее местоположением!

— Ты ночевал здесь? — она продолжала смотреть на него с нескрываемым удивлением и благодарностью. При дневном свете его глаза приобрели янтарный оттенок.

— Точно подметила! — он широко улыбнулся и открыл дверь машины, чтобы выйти.

Волна благодарности с новой силой накатила на Вику. Она взяла телефон и засунула его в карман джоггеров. Между ними повисло молчание.

— Я хочу извиниться, — она заговорила первой. В ее голосе звучала неподдельная решимость. Теперь Илья смотрел на нее с нескрываемым удивлением. — Раз уж мне представилась такая возможность… Не думала, что увижу тебя вновь.

Илья ухмыльнулся про себя, подумав о том, что при любом раскладе собирался увидеть ее снова. Интересно, за что она собралась извиняться? Он не мог оторвать взгляд от ее изумрудных глаз. Без косметики Вика выглядела настолько юной и беззащитной, что ему очень сильно захотелось прижать ее к себе и никогда никому не давать в обиду. Илья почувствовал дискомфорт от накатившего на него непривычного чувства. Он еле заметно встряхнул головой, чтобы вернуть трезвость мыслей и отогнать сентиментальную чушь. Илья не мог понять, что именно сейчас с ним происходит. Недолго думая, он списал это на бессонную ночь.

— Извиниться за что?

— За то, что убежала от тебя, как от преступника. Если бы ты не вошел в тот момент в кабину туалета, я не…

— Мне не стоило рассказывать тебе о моей сестре. — Илья не дал ей договорить.

— Думаю, ты поступил интуитивно, руководствуясь чувствами, а не разумом. Это не имеет цены. — Вика сделала шаг назад. Она испугалась желания прикоснуться к нему. Они были знакомы всего каких-то восемь часов. Это безумие! Такого не бывает! Да гори оно все огнем! Он спас ее! Вика перестала анализировать и, дав волю чувствам, коснулась его руки. — Спасибо за то, что вытащил меня оттуда!

Илья замер. Он не знал, как реагировать на происходящее. Ее искренняя благодарность застала его врасплох.

— Хочешь кофе? — Предложение Вики оказалось для него таким же неожиданным, как и для нее самой.

— Кофе? — переспросил Илья. Его голос снова сорвался.

— Да. У меня закончился кофе, и я собиралась в кофешоп за углом. Там продают отменные зерна и готовят кофе на месте. — Ее непосредственность и смелость практически убили его наповал.

Ему бы в душ и теплый свитер, но кофе тоже не помешает. Илья коротко кивнул, закрыл автомобиль и присоединился к девушке. Через пять минут они подошли к двери с неоновой вывеской, на которой красовалась надпись «Кофейня». Илья открыл дверь и пропустил Вику вперед.

— Какой кофе ты любишь? — спросила она. — Я угощаю.

— Не обсуждается, за кофе плачу я, — возразил парень. — Я похож на инвалида? — он иронично улыбнулся.

— Я хочу угостить кофе человека, который вытащил меня из дерьма несколько часов назад. Возражения не принимаются!

Илья не знал, как реагировать. Было видно, что он снова захотел что-то сказать, но так и не решился. Наступило молчание.

— Двойной эспрессо, — в какой-то момент он сдался.

Вика с облегчением улыбнулась и пошла к прилавку. Она сделала заказ и попросила бариста отсыпать для дома полкилограмма колумбийских зерен. Когда поднос с двумя чашками ароматного кофе оказался у нее в руках, она направилась к столику у окна, за которым сидел Илья. Зернитская поставила поднос посередине и присела напротив.

— Спасибо, — он поблагодарил Вику и сделал глоток. — Я наблюдал за тобой.

— Наблюдал? — Вика не поняла, что он имел в виду.

— Я наблюдал за тобой весь вечер. С того момента, как только ты зашла в бар. — Он пристально посмотрел ей в глаза и сделал еще один глоток. — Кто он?

Вика задумалась. С момента, когда она вошла в бар? Он видел ее с Пахомовым?

— Ты знаешь этого ублюдка?

— Бывший одноклассник. — Зернитская поняла, что он имел в виду Коняева. — Мы отмечали очередную встречу. — Непонятно зачем, но она умолчала, что Костик был ее первой школьной любовью. — Прости, не хочу сейчас говорить об этом…

Вика нахмурила брови и задумчиво посмотрела в окно. Ей вдруг показалось, что еще чуть-чуть — и она утонет в ненависти и отвращении. Только это была не единственная причина, по которой она не хотела говорить о прошедшей ночи. Мысль о том, что, возможно, он видел ее с Пахомовым, как заноза впилась в мозг.

— Ты права. Не стоило напоминать тебе… — Как ни странно, о Пахомове не шло и речи.

Илья одним глотком допил остатки кофе и снова посмотрел на Вику. Он неожиданно поймал себя на том, что не может не смотреть на нее, когда она рядом. Его взгляд снова и снова пытался зацепиться за ее волосы, изумрудные глаза, губы, шею, плечи…

Тем временем девушка задумчиво смотрела в окно, теребя пальцами хрустальный кулон на цепочке. Ее лицо уже не выражало никаких эмоций, но под этой маской бушевала такая буря, которая могла уничтожить все на своем пути.

Они абсолютно не знали друг друга, но очень точно чувствовали. Как это удавалось спустя всего лишь несколько часов знакомства? Необъяснимое явление. Он чертыхнулся, стараясь не вникать в невидимую связь, которая возникла между ними, а она боялась себе признаться в том, что ее как магнитом тянет к нему. События разворачивались слишком быстро.

— Спасибо, что согласился выпить со мной кофе. — Вика отвернулась от окна и посмотрела ему прямо в глаза. Янтарный блеск снова приковал к себе ее внимание.

— Это тебе спасибо. — Легкая улыбка появилась на его лице. — Сегодня в первый раз в моей жизни за меня заплатила девушка.

Вика улыбнулась в ответ. «Интересно, что за бабы тебе попадались до этого?» — промелькнуло у нее в голове.

— Даже не думай спрашивать об этом! — он прочитал ее мысли.

Вика невольно расхохоталась, и разговор принял более легкий характер.

Минут через пятнадцать они вышли на улицу. Погода совсем испортилась, и заморосил дождик. Прибавив шаг, они направились туда, где была припаркована машина Ильи.

Дождь усиливался, и они поспешили спрятаться под навесом подъезда. С ее косухи струями стекала вода, а футболка Ильи так прилипла к телу, что по нему можно было изучать анатомию. Смуглая кожа покрылась мурашками. Она невольно задержала взгляд на его рельефной груди.

— Заберешь свои вещи? — и снова еще одно неожиданное для обоих предложение слетело с ее губ. — Думаю, они тебе сейчас пригодятся…

Илья ничего не ответил. Он еле заметно кивнул головой. Мимолетная тень удивления отразилась в янтарных глазах.

В любой другой ситуации она бы никогда в жизни не предложила незнакомому человеку подняться к ней в квартиру. Зернитская не имела привычки приводить к себе домой мужчин. Она вообще не любила, когда на ее территории находились посторонние люди. В том, что она озвучила, полностью отсутствовала логика. Чем она руководствовалась, когда предложила ему подняться к ней? Она предпочла не отвечать себе на этот вопрос.

Вика открыла входную дверь электронным ключом. Илья зашел за ней следом в подъезд. Его неуверенность в этом поступке была всего лишь последствием страха. Страха все испортить. Где-то глубоко в подсознании, на уровне животного инстинкта он ощущал, что эта связь между ними намного крепче, чем он мог предположить.

Илья понятия не имел, что с этим делать, но он прекрасно знал себя и то, как он поступал в таких случаях. Он знал, кто он, а она нет. Нужно было просто попрощаться, сесть в машину и уехать. Возможно, договориться о встрече… Илья было открыл рот, чтобы остановить Викторию, но его взгляд невольно задержался на ее силуэте, заставив замолчать. Он не раздумывая отмел все попытки разобраться, по какой именно причине поступил иначе, шагнув следом за ней.

Вика вызвала лифт, чувствуя за спиной его дыхание. Она первый раз в жизни встретила человека, с которым могла молчать, не испытывая неловкость.

Они зашли в кабину лифта, не проронив ни слова. В голове Вики один за другим сменялись различные сценарии. Илья знал только один. Единственное, чего он пока не знал, — что, переступив порог этого здания, навсегда оставил урну со своим прошлым в полагающемся ей месте — на свалке. Он умер и родился заново, а мертв он был уже очень давно. Она убила его своей искренностью и возродила живой энергией. Она была настолько настоящей среди всей его искусственной и однотипной женской массовки, что казалась чем-то совершенно нереальным, выходящим за рамки его привычного существования.

В ее квартире по-прежнему царил мрак. Она закрыла за ними дверь и быстро отнесла на кухню купленный кофе.

— Твои вещи на диване. — Проходя мимо зала, она жестом пригласила Илью зайти в комнату. — Спасибо тебе еще раз!

Зернитская положила кофе на кухонный стол и вернулась к своему гостю. Уличному свету было трудно пробиться внутрь сквозь плотные шторы. Она сняла с себя мокрое худи и осталась в спортивном топе. Взгляд Ильи упал на журнальный стол. В его центре стояла бутылка виски, пустой стакан и чуть левее фото в деревянной рамке.

Со снимка, на фоне старинного камина, ему лучезарно улыбалась рыжеволосая девчушка лет шести. С одной стороны ее обнимал мужчина, а с другой женщина, как две капли воды похожая на Вику. Илью что-то насторожило, но он не предал этому особого значения.

— Вчера мне это было нужно… — Вика кивнула головой в сторону бутылки с янтарной жидкостью, так похожей на цвет его глаз. — Будешь?

— Не думаю, что это хорошая идея… — Он знал, что весь его самоконтроль полетит ко всем чертям, если он позволит себе выпить.

Не обратив внимания на его возражение, она пошла на кухню и вернулась с чистым стаканом в руке. Вика наполнила хрустальную емкость на одну треть, подошла к Илье и протянула ему содержимое.

— Выпей, ты промок до нитки…

Он пригладил рукой влажные волосы, взял стакан и сделал глоток.

— Твои родители? — Илья снова бросил взгляд на фотографию в рамке. Чувство дежавю эхом отозвалось у него в голове. Что было не так с этим снимком? — Ты очень похожа на свою мать…

Вика ответила не сразу. Она внимательно посмотрела на Илью. Он уловил тень скорби на ее лице. Сияющий взгляд изумрудных глаз вдруг потух и стал пустым, словно из него вырвали жизнь. И тут он понял, что ступил на минное поле. Он готов был убить себя за то, что задал этот вопрос, потому что уже заранее знал ответ. Он, как никто другой, понимал, какой ужас прячется за такой реакцией. Илья прочитал ее интуитивно. Ему было несложно понять. Он потерял своих родителей в одиннадцать лет.

— Да, — отрешенно ответила Вика. — Это мои родители. — Ее голос непроизвольно дрогнул. Она совершенно не предполагала откровений, тем более на самую больную тему. Пережиток детской травмы пустил корень и снова дал росток в самом темном углу подсознания. — Они погибли, — коротко констатировала Зернитская.

— Прости, я не хотел…

— Все в порядке, — не дав ему договорить, тихо произнесла Вика. — Прошло очень много времени. — Она попыталась улыбнуться, но вышло как-то неубедительно и коряво. Она сделала небольшую паузу и посмотрела на фото. — Я была маленькой и ничего не помню. Единственное, что осталось из далекого прошлого, рассказы моей бабушки и это. — Она машинально коснулась хрустального кулона на шее. — Она говорила, что он принадлежал маме…

Что было правдой. Она действительно не помнила, как все произошло. Зато Вика прекрасно знала, что случилось на самом деле, со слов бабушки. Вика просто жила с этим всю свою сознательную жизнь. Она делала все возможное, чтобы прошлое как можно реже напоминало ей о себе.

Повисла тишина. Они стояли рядом. Два магнитных поля, взглядами прикованные друг к другу. В один момент это притяжение стало таким сильным, что ощущалось физически. Его можно было потянуть как струну, и оно бы взорвалось, разнеся все вокруг в клочья.

Он снова провел рукой по мокрым волосам. Виски разлилось расслабляющим теплом по венам. Илья не выдержал и прикоснулся к ссадине на ее щеке.

— Больно? — хрипло произнес он.

— Нет, — еле слышно прошептала Вика и отвела взгляд.

Ее охватило чувство неловкости. Она выглядела так, словно вернулась с того света. Темные круги под глазами и бледная кожа свидетельствовали о том, что ей нелегко далась эта ночь.

Неистовое желание убить ублюдка, напавшего на Вику, с новой силой накатило на Илью. Оно было настолько мощным, что отдавало звоном в пульсирующих висках. Если бы не было свидетелей… Как ему хотелось, чтобы их не было… Вот дерьмо! Если бы не было свидетелей, он бы прикончил его не раздумывая.

Илья стиснул зубы и отогнал мысли о расправе до того, как кровавые картины до краев заполнили его разум. Этот заразный вирус поразил каждый участок незащищенного мозга. Его антивирусные базы давным-давно устарели и пришли в негодность. Дай он слабину, и сбой системы обеспечен. Последствия приблизятся к катастрофичным. Он не мог позволить себе показать ей свое истинное лицо.

Зернитская уловила в глазах Ильи что-то, что невольно заставило ее поежиться и отвести взгляд в сторону. Что это было? За обманчивым янтарным теплом? Ей стало не по себе. На мгновение по ту сторону его глаз она увидела смерть.

Чушь! Откуда ей знать, как выглядит смерть? События прошлой ночи продолжали играть с ней злую шутку. Нервное напряжение никак не отпускало, хотя ей обманчиво казалось, что все в норме. Вика с плохо скрываемой опаской снова посмотрела на Илью.

Он стоял не двигаясь напротив. Ему стоило быть осторожней в мыслях о расправе. Когда Вика поспешно отвернулась от него, он понял, что выдал себя. Она испугалась. Он чертыхнулся. Единственное, чего он точно не хотел, — это напугать ее. Ему нельзя здесь находиться, но и найти в себе силы уйти он тоже не мог. Или не хотел?

Илья не понимал, что происходит. Он растерялся, потому что почувствовал себя лишенным сил, а он не мог позволить себе слабость. Он растерялся потому, что почувствовал ее боль. Он почувствовал ее очень глубоко, в самом дальнем углу ее подсознания. А то, что он там нашел, заставило его испытать неведомые до сего момента чувства. Он нашел там свое отражение.

Он не хотел поступать так, как обычно поступал. Илья не хотел ставить ее в один ряд с остальными. Она оказалась вселенной, которая безжалостно поглощала в себя все, что было в его жизни до нее. Вот так просто… Всего за каких-то несколько часов. Это произошло внезапно и не поддавалось ни контролю, ни объяснению.

— Нет, мне не больно, — повторила Вика, чтобы прервать затянувшееся молчание. Она вскользь бросила взгляд на его мокрую футболку. — Тебе нужно от этого избавиться…

Зернитская в какой-то момент просто перестала предпринимать попытки анализировать. Пусть все катится к чертовой матери! Слишком сложно! Вика неосознанно протянула руки и взялась за край его футболки. Она всего на пару секунд задумалась о том, что собирается раздеть незнакомого ей мужчину у себя дома спустя несколько часов после знакомства. Какая-то чертовщина!

Илья крепко схватил Вику за руки, остановив несмелую попытку избавить его от промокшей одежды. Она посмотрела ему в глаза, которые из янтаря превратились в черные дымящиеся угли. Он нахмурился. Глаза сузились. Между черных густых бровей прорезалась пара морщин. Его дыхание стало более глубоким.

— Не надо, — шепотом отчеканил он. — Ты меня не знаешь!

Илья из последних сил сдерживал желание сорвать с нее всю одежду. Он признался себе, что хотел этого с того самого момента, когда она переступила порог бара в Сити. Он заживо сгорал в пламени огненных волос. Оторвать от нее взгляд было невозможно. Ее глаза затягивали в себя его душу. Он никак не мог определить, какого они цвета — синие или зеленые? Она была чертовски красива!

— Я знаю… — еле слышно прошептала Вика. Она знала только то, что не может сопротивляться его животному магнетизму. — Отпусти меня, — еле слышно выдохнула она.

Зернитская совершенно не представляла, в каком направлении двигалась и куда заведет ее эта тропа. Хотя зачем она себе врет? Какая тропа? Это было полное бездорожье.

Илья ослабил хватку. Вика осторожно потянула его футболку вверх. Он слегка нагнулся и сам сбросил с себя мокрую одежду, представ перед Викой обнаженным по пояс. Его влажная смуглая кожа покрылась мурашками.

Время остановилось.

Секунда, вторая, третья…

В какую-то долю секунды Илья резко притянул девушку к себе. Ее голова откинулась назад. Он жадно впился ртом в ее пухлые губы. Раздался звук удара зубами. Вика ощутила соленый привкус во рту, но не почувствовала боли. Она издала стон и запустила пальцы в его черные, как вороново крыло, волосы.

— Прости! — пробормотал Илья, не отрываясь от ее губ. — Прости, я не хотел! — он покрыл ее лицо мелкими поцелуями. — Я сделал тебе больно…

Привкус крови заставил его отстраниться. Он ненавидел себя. Он хотел ее как сумасшедший, как умирающий последний глоток воздуха. Илья не понимал, что это была его кровь.

Вика попыталась сконцентрировать свое внимание на его лице. Его глаза затмила буря эмоций, от растерянности до сожаления. Он крепко держал ее в своих объятиях. Она привлекла все свои силы, чтобы вернуться на землю.

— Мне не больно! Все в порядке! — И тут Вика заметила на его нижней губе небольшую трещину. — Это я… Я не знаю, как это получилось… — Она коснулась губами раны. — Прости меня, пожалуйста!

Но он ее уже не слушал. Илья поцеловал ее так нежно, насколько мог. Вика растворилась. Она перестала существовать. Ее накрыло ощущение, что она проваливается в пропасть и из нее ей не выбраться никогда. Она это чувствовала. Она точно это знала, потому что никогда раньше не испытывала такого притяжения к мужчине. Зернитская уже не думала о последствиях.

Илья осторожно сделал пару шагов в ее направлении, подтолкнув к обеденному столу, который находился позади нее. Когда Вика наконец наткнулась на столешницу, он приподнял ее как перышко и посадил на гладкую поверхность. Она схватила его за пряжку ремня и, расстегнув, обвила ногами его бедра. Илья подался вперед, сорвал с Вики всю одежду и, издав короткий стон, вошел в нее со всей мощью. Девушка закрыла глаза. Она перестала дышать. Оба замерли на мгновение. Его рука, запутавшаяся в ее волосах, медленно скользнула вниз. Он сомкнул пальцы на ее шее, опустил назад и припечатал к гладкой поверхности стола. Илья сделал одно медленное движение бедрами. Он полностью обездвижил и лишил Вику свободы.

Она разомкнула губы и издала грудной крик. Он продолжал двигаться внутри нее все быстрее, наслаждаясь жаром ее тела. Наверное, со стороны это было похоже на схватку двух стихий. Вика прикусила смуглую кожу на руке. Еще один неистовый стон вырвался из его груди. Он замер. Она нет. Вика ногами притянула его бедра к себе настолько плотно, насколько это было возможно.

— Не останавливайся! — она буквально взмолилась. Стало невыносимо жарко. Тяжело дыша в унисон, они испепеляли друг друга взглядом. Если бы начался пожар, то вряд ли бы кто-то из них это заметил.

Илья убрал руку с ее тонкой шеи и заключил в объятия. Он прижал точеное тело к своей груди и осторожно, как хрустальную вазу, приподнял со стола.

Вика с наслаждением почувствовала на себе его кожу. Она была бархатистой и горячей. Илья опустил девушку на ковер и в то же мгновение оказался сверху. Он снова заполнил ее всю собой. Она отреагировала как эхо и сделала движение бедрами вверх. Их крики, вздохи и стоны участились с ускоряющимся темпом. В последнюю секунду, абсолютно потеряв контроль, чтобы заглушить себя, Илья впился ртом ей в плечо. Она вскрикнула, но не от физической боли. Он сделал последние движения. Вика приподняла голову и провела языком по вздувшимся венам на его шее. Она подалась навстречу, позволив ему утонуть в ней.

Последний вздох и стон…

Наступила тишина…

Он медленно вышел из нее и рухнул рядом на ковер.

Когда дыхание пришло в норму, Вика не спеша повернула голову в сторону Ильи. Он лежал с закрытыми глазами. Ее взгляд скользнул по его вздымающейся рельефной груди. Только сейчас, придя в себя, она заметила шрам от пулевого ранения на левом предплечье. Вика села, не отрывая взгляд от увиденного. В ту же секунду он открыл глаза. Ему было нетрудно догадаться, что привлекло ее внимание. «Ты меня не знаешь…» — сказанные им ранее слова отчетливо прозвучали у нее в голове.

Илья приподнялся и сел рядом, не отводя взгляд в сторону. Он продолжал смотреть ей прямо в глаза, в которых читался немой вопрос. Парень слегка покачал головой, давая понять, что не стоит его озвучивать. Илья приложил палец к ее губам в знак тишины и притянул к себе. Он нежно поцеловал Вику в макушку. Она глубоко вдохнула, пытаясь запомнить запах его кожи, предчувствуя расставание. Бешеная страсть на его лице мгновенно сменилась на полное равнодушие.

Через пару минут Илья медленно отпустил Вику, встал и подошел к тому месту, где лежала его одежда. В это мгновение Зернитская почувствовала, как от увиденного у нее поплыло перед глазами. Волна оцепенения прокатилась по ее телу, от кончиков волос до пальцев на ногах. Вся его спина была обезображена длинными рваными шрамами. Вика открыла было рот, чтобы что-то сказать, но слова застряли в горле. Ей стало невыносимо душно. Резкий спазм сковал горло. Еще чуть-чуть, и она бы задохнулась от сдавившего ее горло чувства паники.

Тем временем Илья натянул на себя джинсы, а затем и все оставшиеся вещи, спрятал под кепкой волосы и, стоя к ней спиной, замер на пару секунд. Он прекрасно понимал, что она пребывает в полном замешательстве от увиденного.

Вика чувствовала, что должна что-то сделать. Но что именно? Окликнуть? Что-то сказать? Она словно язык проглотила.

Илья вышел из комнаты, так и не обернувшись. Щелкнула входная дверь.

Снова тишина.

Вика сидела обнаженная на полу. Ее взгляд упал на полупустую бутылку виски. Не раздумывая, она встала с ковра, пошла в ванную, надела белый махровый халат и вернулась в зал. Зернитская взяла бутылку и отпила из горлышка.

Пауза.

Еще глоток…

Пауза.

Еще один…

Пауза.

Еще два…

Горло горело от крепкой жидкости. Голова разом погрузилась в непроглядный туман.

Зернитская не знала, сколько прошло времени и который сейчас час. Дневной свет больше не пробивался через шторы. Видимо, наступил вечер. Она сидела на диване и смотрела в никуда. Ощущение взлета и падения прошло. Внутри образовалась пустота. Вика не особо умела плакать. Нужно бы научиться. Найти тренинг с тупым название типа «Развитие способности истерить всего за пять дней»… Нет! Лучше за два… Ей нужно было срочно! Желательно сию минуту.

«А я — истеричка…» — слова из известного хита неожиданно всплыли в памяти. Кривая улыбка исказила лицо. «Макаллан» был пуст, а она была пьяна. Ей захотелось закричать так, чтобы сорвать голосовые связки. Откуда эта ярость? Он даже не сказал «прощай». А на что она рассчитывала? Переспать с незнакомцем и провести с ним остаток жизни? Бред! Она позволила себе бездумный поступок! Теперь пора за него заплатить, но цена оказалась слишком велика. Ее тянуло к нему с неимоверной силой.

Ярая злость набирала силу с невероятной скоростью. Она злилась на себя, на свою тупость и неизвестно откуда взявшуюся доступность. Окончательно растворившись в алкоголе, Зернитская подняла вверх руку с бутылкой и изо всей силы швырнула ее в стену напротив. Стеклянная емкость разбилась вдребезги.

Зернитская была настолько пьяна, что не почувствовала, как один из осколков отскочил от стены и полоснул по руке. Она обратила на это внимание только тогда, когда на рукаве халата образовалось алое пятно. Вика, шатаясь, встала, подняла с пола спортивный топ и обмотала им руку. Она не чувствовала боли. Она не чувствовала физической боли…

Чат №135

Защищено шифрованием.

Заказчик. Примете заказ?

Курьер. Количество?

Заказчик. 1.

Курьер. Пол?

Заказчик. Ж.

Курьер. Род деятельности?

Заказчик. Программист.

Курьер. К оплате 3 млн. Приложите имеющиеся данные.

Заказчик. Хорошо

Курьер. Заказ подтверждаю.

Заказчик. Благодарю.

Часть 3

У каждого есть что-то вроде

навозной лопаты, которой в

моменты стрессов и неприятностей

вы начинаете копаться в себе,

в своих мыслях и чувствах.

Избавьтесь от нее. Сожгите ее.

Иначе вырытая вами яма

достигнет глубин подсознания,

и тогда по ночам из нее

будут выходить мертвецы.

Стивен Кинг

3.1

6 октября 2021 года, среда, Москва

Илья вышел из подъезда дома Зернитской, открыл машину и сел на водительское сиденье. Откинувшись в кресле, он со всей силы ударил по рулю, вцепившись в него мертвой хваткой. Он стиснул зубы так, что послышался противный скрежет.

Илья сидел и боялся его отпустить. Ему казалось, что если он отпустит руль, то провалится на самое дно. Костяшки его пальцев побелели.

«Ну что, майор, зассал?» — подал признаки жизни внутренний голос. Но ответа не последовало. Он встряхнул головой, пытаясь заглушить противно брюзжащий голос внутри себя. Спустя пару минут Илья разжал пальцы и медленно отпустил руль. Он решительно взял телефон и набрал чей-то номер.

— Воронцов? Чем обязан? — раздался громкий мужской голос из трубки.

— Здравия желаю, товарищ полковник. — Илья сделал паузу. — Дело есть. Поможешь по старой дружбе?

— Давай через час на парковке.

— Понял.

Илья завел машину и выехал из жилого комплекса. Было одиннадцать часов утра. Дождь беспощадно хлестал в лобовое стекло. Простояв сорок минут в пробке, он наконец-то добрался до Лубянки. Дождь немного поутих. Когда он въехал на подземную парковку на Мясницкой, часы показывали без пяти двенадцать. Воронцов остановил внедорожник и заглушил мотор.

Тихий стук в окно не заставил себя ждать. Он открыл дверь и позволил полковнику сесть в машину.

— Ну здорово, Илья! — командирский голос нарушил тишину.

— Здорово, Саня! — он с радостью пожал руку другу. — Как жизнь?

— Все по-старому — служба…

— Как дела у отца? Смог восстановиться?

— Отчасти. Ты же знаешь, что значит для хирурга тремор рук! Отсиживается сейчас на тихой должности в Минздраве…

— Передавай ему привет, когда увидишь.

— Передам. Смотрю, дела у тебя идут неплохо. — Полковник окинул взглядом салон автомобиля. — Свободное плавание приносит приличный доход. Скажи, тебя не тошнит еще от всего этого?

— От чего именно, Саш? От денег? Или от того, что больше нет никаких правил?

— От того, что подчищаешь дерьмо за…

— За кем? — перебил тираду Воронцов. — Ты хотел сказать, за теми, кто пишет эти самые правила? Я не забыл, что эти гребаные правила сделали со мной, так что плевать я хотел на рамки!

— Ладно, не горячись! — Шатарин смягчил тон и с сочувствием посмотрел на Илью. — Наверное, будь я на твоем месте, то поступил бы так же…

— Но ты не на моем месте, — холодно произнес он. — Спасибо, что согласился встретиться, несмотря ни на что.

— Воронцов, ты же знаешь, я всегда рад нашей встрече.

Александр был одним из немногих сослуживцев, кто спустя четыре года после случившегося, несмотря ни на что, поддерживал с ним отношения.

— Знаю, Саня, знаю…

3.2

Май 2017 года, Москва, Федеральная служба безопасности

— Здравствуйте! В эфире вечерние новости. С вами Татьяна Разина и главная новость дня! — раздался голос диктора из динамика жидкокристаллического экрана телевизора. — Вчера во второй половине дня сотрудниками ФСБ были задержаны тридцать два члена наркокартеля. Под стражу взят главарь криминальной группировки — известный московский бизнесмен Иосиф Крупнитский. Его правая рука Алексей Рувин, был застрелен при попытке к бегству. В результате обысков, проведенных сотрудниками ФСБ, было найдено оружие, наркотики, боеприпасы, большие суммы денежных средств в национальной и иностранной валюте…

— Ну что? Это дело нужно отметить! — произнес полковник Шатарин.

Илья сидел за столом в своем кабинете. Напротив него расположились полковник и еще пара ребят из отдела. Он прекрасно осознавал, что исход операции, которой он руководил долгих семь месяцев, принял иной оборот. Ему пришлось ликвидировать одного из участников группировки при нападении на сотрудника ФСБ и попытке к бегству. Воронцову еще предстояли долгие разбирательства, связанные с этим делом, поэтому предложение Шатарина не вызвало у него особого энтузиазма.

— Саня, давай не сегодня. — Илья устало посмотрел на Шатарина.

— Возражения не принимаются. Это приказ.

Последние два месяца Илья спал по пару часов в сутки и чаще в своем кабинете, чем дома. Единственное, что ему на самом деле хотелось, — это принять душ и хорошенько выспаться. Но, по-видимому, его желания совершенно не совпадали с желаниями Шатарина.

Он кинул взгляд на сидящих напротив Алексея и Ивана. Они также принимали непосредственное участие в расследовании дела наркокартеля. Воронцов увидел в их глазах осуждение и понял, что отпираться бесполезно.

— Хорошо. — Илья мельком глянул на настенные часы, стрелки которых перевалили за цифру шесть. — В восемь в пабе на Мясницкой.

Сослуживцы вышли из кабинета. Илья откинул спинку стула, закрыл глаза и, не в силах контролировать усталость, задремал. Когда он очнулся, было уже восемь часов.

— Твою мать! — выругался он вслух.

Илья взял телефон и набрал номер Шатарина.

— Воронцов! — громко произнес в трубку полковник, пытаясь перекричать шум в заведении. — Все уже здесь. Только не говори, что собирался слиться!

— Честно, была такая мысль. — Илья машинально запустил руку в волосы и безнадежно потер затылок.

— Тогда пиши рапорт об увольнении!

— Не дождешься! — Илья невольно улыбнулся. — Дай мне полчаса.

— Но только полчаса и ни минутой больше. Иначе я пришлю за тобой отряд! — Судя по шуткам, Шатарин, видимо, уже принял на душу.

В трубке послышались длинные гудки. Илья закрыл кабинет, вышел из здания и направился к машине.

Когда он переступил порог паба, первый, кто его заметил, был сержант Дубин. Он подошел к Илье и произнес во всеуслышание:

— А вот и наш герой! — его голос моментально привлек всех, кто находился в пабе по тому же поводу. Послышались одобрительные возгласы коллег.

— Штрафной! За опоздание! — крикнул кто-то из толпы.

Шатарин попросил бармена плеснуть водки в стакан и протянул Воронцову. Илья залпом выпил содержимое.

— Пойдем покурим, Илюша! — полковник называл его так, когда выпивал. Он по-братски приобнял друга и потащил за собой на улицу.

Они вышли из заведения, и только Илья поднес сигарету к губам, как из кармана противно заверещал телефон. Шатарин скорчил недовольную гримасу. Илья с неохотой вытащил трубку. Номер звонившего был скрыт.

— Слушаю.

— Ну здравствуй, майор! — вкрадчиво произнес незнакомый мужской голос. Слышимость была плохой, и, казалось, на заднем фоне то пропадал, то появлялся невнятный женский голос.

— Ты кто? — настороженно произнес Илья. Чувство тревоги мелькнуло где-то глубоко внутри. Александр вопросительно посмотрел на Воронцова.

— Меня лично ты не знаешь, но очень хорошо знаешь моего отца. — Говоривший сделал паузу. Разговор все больше приобретал паршивый оттенок дерьма. Илья включил громкую связь. — Меня зовут Петр, а моего отца Алексей. — Говоривший на том конце сделал паузу. — Алексей Рувин. Да, тот Рувин, которому ты вчера пустил пулю в лоб! Сука!

Наступило молчание. Полковник испепеляющим взглядом смотрел на телефон в руке друга. Илья замер. Он молниеносно перебирал в уме все факты по делу о картеле. Петр Рувин — владелец сети автосалонов «Элит Карс Экспириенс». В ходе расследования была установлена его непричастность к наркобизнесу и группировке, в которой состоял его отец.

— Ну что, сучонок, празднуешь со своими дружками-мусорами? — Он знал, где и чем занимается в данный момент Илья. Воронцов по инерции осмотрелся вокруг, но не заметил ничего подозрительного. Полковник же, услышав сказанное, вытянулся в струну.

— Послушай меня, ублюдок, — сквозь зубы прорычал Воронцов. — Если ты еще раз наберешь этот номер…

— Угомонись, майор! — не дав Илье договорить, крикнул Рувин. — У меня для тебя подарок. — Наступила пауза. — Скажи, Воронцов, когда в последний раз ты видел свою сестру?

Илья похолодел. На какую-то долю минуты у него остановилось дыхание. Ладони стали влажными. «Лена… Господи, Ленка…» — эта фраза скрипучей сиреной просигналила в голове.

Он с мольбой в глазах посмотрел на Александра, который уже лихорадочно набирал номер сестры. Но в ответ телефон друга методично выдавал только длинные гудки. В трубке Ильи послышалась какая-то возня и вдруг…

— Илья! — раздирающий крик Лены полоснул сердце острым ножом. — Илюша, миленький, помоги мне, пожалуйста! — Она рыдала взахлеб. Илью тут же бросило в дрожь от ярости и беспомощности. Никогда в жизни он еще не испытывал такой дикий страх, парализующий каждую клетку тела. Он копьем вонзился в макушку, прошел через обмякшее тело и пригвоздил Илью к земле. Его трясло словно в лихорадке. Кожа на лице покраснела. Паника вцепилась в мозг и была готова выдавить серое вещество наружу.

— Сука! Сука! Сука! — голос Воронцова был похож на рев раненого зверя.

— Заткнись и слушай! — в трубке вновь заговорил Рувин. — Я не такой подонок, как ты, так что, если поторопишься, то сможешь застать ее еще живой. Слышишь меня? У тебя есть шанс сказать ей пару слов на прощание. Ведь ты лишил меня такой возможности с моим отцом! Объяснишь своей сестре, что она подыхает из-за тебя. Лови координаты, а я успею трахнуть ее еще разок. Сладкая она у тебя!

Разговор прервался.

Он умер! Он в преисподней! Воронцов не мог пошевелиться! Он варился в адском котле ярости и боли. Он боялся, как последний трус. Боялся того, что мог увидеть потом.

Александр молниеносно вырвал из рук Ильи телефон и открыл входящее сообщение.

— Мотель «Спектр», номер комнаты двадцать. Это в сорока минутах езды отсюда, — громко произнес полковник. — Стой здесь! Не двигайся! Я мигом! Слышишь меня? Никуда не уходи! — с этими словами он пулей влетел в паб, а спустя мгновение вернулся вместе с сержантом Дубиным и младшим лейтенантом Егоровым.

— Поедем на моей. — Он достал ключ от машины из кармана куртки. В БМВ, припаркованном на обочине прямо напротив входа в паб, щелкнул замок.

Через несколько секунд они уже сидели в салоне автомобиля. Шатарин включил сирену и вдавил педаль газа в пол. БМВ с визгом рванул с места и понесся по Мясницкой.

— Дубин, немедленно поднимай всех наших! — скомандовал полковник. — Пусть срочно пробьют последний звонок, сделанный на телефон Воронцова. Геолокацию мне, немедленно!

Илья сидел молча. Его мысли барахтались в происходящем ужасе. Режущий звук сирены распиливал мозг пополам. Напряжение достигло максимума. Он первый раз в жизни молился. Он молился так, будто сам умирал, а происходящее — наказание за его грехи. Ему удалось успокоить дрожь, но лишь до того момента, пока справа, на обочине шоссе, не показалась яркая вывеска «Мотель „Спектр“».

Черный автомобиль полковника резко затормозил перед главным входом. Илья, не медля ни секунды, вырвался из машины и взлетел по ступенькам внутрь помещения. Его коллеги бросились вслед за ним.

— ФСБ, — крикнул Илья девушке на стойке регистрации и предъявил ей удостоверение. — Ключи от двадцатого номера, быстро!

Вздрогнув от испуга, она протянула ему пластиковую карту-ключ от электронного замка.

— Второй этаж, прямо по коридору по правую сторону, — испуганным голосом пробормотала она.

— Немедленно предоставьте доступ к записям с камер видеонаблюдения, — безапелляционно отчеканил Шатарин.

Он резко схватил Илью за плечо. Воронцов невольно затормозил.

— Я пойду первым.

Илья с силой оттолкнул Александра.

— Это приказ! — голос полковника прозвучал так резко, что девушка за стойкой подпрыгнула от страха еще раз.

Илья в долю секунды оказался за спиной Шатарина. Он понимал, от чего тот хочет его огородить. Страх за жизнь близкого человека затягивал его в болото все глубже и глубже. Он бежал за полковником и молил Бога лишь о том, чтобы Лена была жива.

И вот наконец перед ними возникла дверь с номером двадцать. В висках бил бойцовский гонг. Из коридора невозможно было понять, есть ли кто-то в номере или нет. Вокруг стояла гробовая тишина. Все приготовили оружие. Полковник приложил пластиковую карту к замку. Послышался легкий щелчок. Он медленно и максимально осторожно открыл дверь. Один за другим они тихо вошли в номер. Вдруг раздался еле слышный стон. Илья, не раздумывая, оттолкнул Александра и бросился по коридору в спальню.

То, что он испытал, разорвало его на части и вывернуло наизнанку, обнажив все органы чувств. Его варили заживо, барабанили в уши, заставляли нюхать серную кислоту и смотреть на солнце одновременно. Боль была абсолютной. Чистейшей, без каких-либо примесей.

Лена лежала обнаженная в луже крови. Ее живот был залит спермой. Эта мразь специально оставила метку, чтобы добить, стереть его в порошок и смешать с грязью. Она была вся в ссадинах и подтеках от побоев. Губа и нос разбиты, левый глаз полностью заплыл от гематомы. Кожа вокруг него обрела вишнево-бордовый оттенок. Внутренняя часть бедер превратилась в один большой синяк. Воронцова вырвало на пол слизью.

На какую-то долю секунды он потерял возможность видеть. Илья вытер рот рукавом, размазав остатки содержимого желудка по лицу, которые попали в глаза и разъели сетчатку. Темно. Так даже лучше! Ничего не видеть. Он трус. Воронцов пожалел, что не слепой. Он бы отдал все на свете, чтобы в этот момент потерять зрение.

Черная пелена окутала уязвимый разум. В ней, словно в плаценте, пульсировала и росла жгучая ненависть, подпитываемая отчаянием. Он вытер мокрый лоб ладонью и, упав на колени перед кроватью, сгреб сестру в охапку.

За время службы в ФСБ Воронцов повидал многое. Зверские убийства, насилие, хладнокровные преступления, пытки. Многие из них были намного страшнее, да он и сам был не раз в шаге от собственной смерти. Но здесь — другое. На месте жертвы оказался самый родной ему человек. После смерти родителей она — единственное, что у него осталось. Он чувствовал, что сгорает. Невыносимая боль уничтожила все внутри, не оставив от него и следа. Пальцы сжались в кулаки, ногти до крови продырявили кожу ладоней. Она капала на простыню, смешиваясь с ее кровью, а он все сжимал их сильнее и сильнее. В конце концов пальцы онемели.

— Лена, Леночка! — еле слышно прошептал он, уткнувшись ей в шею. — Лена, милая, скажи что-нибудь. — Он изо всех сил сомкнул глаза, не давая волю пролиться слезам.

— Скорая будет с минуты на минуту, — раздался сзади голос полковника. — Ничего не трогать до прибытия экспертов!

Неожиданно девушка слегка открыла правый глаз и, застонав, повернула голову к Илье.

— Илюша. — Было практически невозможно разобрать ее сип. — Ты здесь? — Она подавилась сгустком крови и закашлялась. — Мне очень больно! — выдохнула она и вновь потеряла сознание.

Илья издал звук, от которого у Шатарина похолодело внутри. Было невозможно определить, на что он похож: рев раненого дикого животного или просто потерявшего рассудок несчастного человека.

Дубин и Егоров подхватили Илью под руки и с силой оттащили от кровати. Он сопротивлялся как умалишенный.

Скорая приехала без задержек. Позже, когда прибыли эксперты и врачи забрали девушку на носилках, Шатарин отдал приказ Дубину и Егорову информировать его лично напрямую по этому делу.

Полковник подошел к Илье, находившемуся под действием транквилизаторов. Тот сидел в кресле, положив руки на подлокотники, и пристально смотрел в пол. Отрешенный взгляд изредка цеплялся за постель, где пять минут назад лежала его сестра. Александр не позволил ему поехать с ней на скорой.

— Я убью его! — Илья сказал это так, что было невозможно не поверить. Полковнику стало не по себе. Меньше всего Шатарин хотел, чтобы Илья вляпался в дерьмо из-за этого ублюдка.

— Я найду и убью эту мразь! Я убью его! — не переставал повторять обезумевший Воронцов.

— Поехали, я сам отвезу тебя в больницу, — тихо произнес полковник, оставив без комментариев слова Ильи.

Он помог другу встать и выйти из номера. Ему поступила информация о местонахождении Рувина, но он не сказал Илье. Шатарин точно знал, какие будут последствия, расскажи он ему, а для Воронцова это стало только началом кошмара.

Спустя десять дней после случившегося сестра Ильи выбросилась из окна палаты, находившейся на восьмом этаже больницы.

Воронцов не мог принимать участие в расследовании ее дела. Однажды утром он незаконно ворвался на допрос Рувина. Илья не сказал ни слова. Он хладнокровно достал пистолет и отстрелил ему гениталии. Вторая пуля должна была войти прямо в лоб, но этого не случилось. Его скрутили, вывели из камеры для допросов и взяли под охрану.

Впереди Воронцова ждало судебное разбирательство и судимость условно. Помогли былые заслуги. Целых два года Илья барахтался на самом дне беспробудного пьянства, балансируя между жизнью и смертью.

3.3

6 октября 2021 года, среда, Москва, парковка на Мясницкой

Илья сидел в салоне своего внедорожника на Мясницкой и невидящим взглядом смотрел на полковника. Его тело было здесь, а мысли в прошлом, с сестрой, когда она еще была жива. Его взгляд не выражал ровным счетом ничего, кроме вязкой, как трясина, пустоты.

— Не будем терять время, выкладывай, что у тебя там? — Шатарин не церемонясь вернул Воронцова в реальность.

— Можешь пробить одного пассажира по своим каналам? — Илья нашел в телефоне фото водительских прав напавшего в баре на Вику Коняева и переслал Шатарину.

— Перешел дорогу? — скорее по инерции, чем из интереса спросил полковник.

— Не то чтобы дорогу… — Илья сделал вид, что ищет причину. — Без очереди пролез в туалет.

Что за дерьмовое ощущение? Воронцов никак не мог от него избавиться. Раньше такого не было…

Он поступил с Викой как последний подонок. Есть одно «но» — он и есть подонок. Он всегда так поступал — брал то, что хотел, и никогда ничего не давал взамен.

Вот только она не выходила у него из головы. Что за чертовщина? Такая же баба, как и все остальные… Или нет? В ней было что-то. Она задела его намного глубже, чем он мог предположить. Пережитая травма в детстве, потеря родителей, а может, всему виной то, при каких обстоятельствах они познакомились? Он провел параллель со своей сестрой… Да, однозначно!

Меньше всего Воронцову сейчас хотелось в этом разбираться. Но факт оставался фактом. Она раскопала старую могилу, и такой незапланированный акт вандализма выбил почву у него из-под ног.

Что теперь ему с этим делать?

То, что он сознательно душил в себе все эти годы, подало признаки жизни, и это «что-то» зацепилось за ее образ мертвой хваткой.

В течение последних четырех лет он избегал любых отношений. Одноразовый секс стал абсолютной нормой. Кошмар прошлого не мог повториться дважды. Его деятельность всегда будет предполагать подобный исход. Он не имел права подвергать ее жизнь опасности, потому что опасность исходила не только от его работы, но и от него самого…

3.4

Апрель 2018 года, Москва, бар «Лютый»

— Еще шесть! — Воронцов подал знак бармену, пытаясь перекричать музыку.

Тот кивнул головой, достал шесть шотов и плеснул в них текилы.

— Держи! — бармен стукнул каждым шотом перед носом Воронцова и поспешил на другой конец стойки, туда, где его ждал следующий заказ.

Илья, не делая паузы, один за другим опрокинул в себя три из них. Три оставшихся шота он подвинул в сторону блондинки, сидящей рядом с ним за барной стойкой. Пять минут назад она настойчиво втиснулась между его стулом и подвыпившей компанией слева. Воронцов был в хлам, но еще что-то соображал. Он понял намек.

— За знакомство! — Воронцов пьяно подмигнул девушке, задержав взгляд на глубоком декольте.

Почти вся ее грудь была оголена, и он мысленно запустил в вырез руку, чтобы потеребить откровенно торчащие через ткань соски. У него тут же встал.

— Я еще не сказала, как меня зовут… — игриво промурлыкала она, но он ее не услышал. Ему хотелось напоить ее, самому напиться до полной кондиции и убраться отсюда побыстрее в номер отеля.

Илье не пришлось особо стараться, так как блондинка уже еле стояла на ногах, как и он сам.

— А ты — красавчик! И задница у тебя отличная! — она наклонилась к нему, схватив его за ягодицы и слегка укусила мочку уха. Штаны Воронцова готовы были лопнуть.

Он тоже ухватил ее за бедра и притянул к себе.

— Сколько?

— Что сколько?

— Сколько за ночь?

— Что? — Глаза девушки округлились. — Мудак! — Ее возмущение выглядело комично. Она обиженно надула губы и отстранилась от него. — За кого ты меня принимаешь?

— Чш-ш-ш… — попытался успокоить ее Воронцов. — Я не хотел тебя обидеть… — Он был настолько пьян, что ему пришлось сделать неземное усилие, чтобы связать слова в предложение.

Она снова прильнула к нему. Илья почувствовал, что девушка вот-вот упадет ему на колени. Она протянула руку к шотам на барной стойке и так же, как он, выпила их один за другим.

— Вот и умница! — пробормотал он.

Воронцов подал знак бармену, чтобы тот принес счет.

— Сегодня для разнообразия блондинка? — хитро подмигнул ему тот.

Воронцов ничего не ответил. Он приходил сюда пару раз в неделю на протяжении года и редко покидал заведение один.

Илья решил, что бармен имеет право на подобный комментарий. Парень частенько наливал ему за счет заведения как постоянному клиенту.

Илья положил деньги на стойку, подхватил за талию девушку, и они, шатаясь, вышли на улицу.

— А куда мы идем? — прошептала она ему на ухо и запустила руку за ремень на брюках сзади.

— Туда, где нам никто не будет мешать. — Язык предательски заплетался, но желание отыметь ее не угасло.

Через пять минут они свернули с проспекта на неприметную улочку, а еще через пару минут он открыл перед ней дверь, над которой красовалась яркая вывеска «Отель и Эль».

— Да уж, негусто… — пьяно провозгласила она, заметив всего три звезды на табличке отеля. — На тебе шмотки стоят в десять раз дороже, чем здешний люкс! Разве я не достойна?..

Он не дал ей договорить, слегка подтолкнув ее внутрь. Илья спьяну не рассчитал силы, и девушка споткнулась о ступеньку порога. Нужно отдать должное доведенным до совершенства инстинктам. Даже в мертвецки пьяном состоянии его реакция была отменной. Он вовремя подхватил ее под руку, не дав приземлиться на четвереньки.

— Как обычно? — спросил парень на стойке регистрации, когда они, шатаясь, ввалились в холл отеля.

— Да, Витек! — криво подмигнул консьержу Воронцов.

Он взял ключи от номера и, коснувшись зада девицы, направил ее к лифту. Внезапно он почувствовал тошноту. Черт! Не хватало только проблеваться на виду у всех! Нужно дотерпеть до номера.

Илья зашел в кабинку лифта за блондинкой. Как только двери за ними закрылись, он прижал ее к стене. Воронцов задрал платье и обнаружил, что на ней нет нижнего белья. Она не сопротивлялась, а наоборот, подалась ему навстречу.

— Здесь или в номере? — еле ворочая языком, спросил Илья

— В номере будет комфортнее.

Он отстранился от девушки. Она одернула платье и, когда двери лифта вновь открылись, покорно последовала за ним. Ввалившись в номер, Воронцов первым делом отправился в ванную. Сдерживать тошноту больше не было сил. Он опустился на колени перед унитазом, обхватил его руками и опустошил желудок. Просидев так минут пять, Илья собрался с силами, встал и подошел к раковине. Взъерошенные волосы, красные глаза и полная отрешенность.

Ополоснув лицо холодной водой, Илья пошарил по карманам в поисках презерватива и вышел из ванной комнаты.

Блондинка его не дождалась. Она спала в одежде на огромной кровати. Он чертыхнулся, забрался на кровать рядом с ней и запустил руку в вырез платья. Она застонала, когда он нащупал ее соски. По-видимому, девушка была еще больше пьяна, чем он. Она даже не смогла повернуться в его сторону. Воронцов выругался матом, перекатился на другой край кровати и закрыл глаза.

Вертолет…

Все закружилось и перевернулось с ног на голову…

…Грохот лопастей…

Пустыня…

Слышатся чьи-то крики…

Сначала издалека, но становятся все громче и громче. Он полностью теряет ощущение реальности и уже не знает, где именно сейчас находится.

Спина горит от невыносимой боли, словно кто-то сдирает с него кожу и вонзает тысячу ножей в мышечные волокна. Рук он не чувствует вовсе. Ему ампутировали конечности? Он поднимает голову вверх и обнаруживает себя подвешенным за руки к потолку ржавыми цепями. Они оставляют оранжевые следы на стертых запястьях. Он болтается словно кусок дерьма, истекающий кровью посередине холодной сырой камеры.

— Майор… — слышится хрип сержанта Давойлова. Но он же мертв! Это бред! Его убили в перестрелке! Илья чувствует запах гнили. Это запах смерти. Давойлов уже одной ногой в могиле. Он умирает от колотых ран в углу на холодном каменном полу. Следующий — Илья.

Сержант смотрит на него широко открытыми глазами. Он не может их закрыть. Верхние веки зверски оторваны. Руки связаны за спиной. Он лежит на боку, подтянув колени к подбородку. Раны от удара цепью кровоточат. Такие же, как у Воронцова. Сержант то теряет сознание, то снова приходит в себя. Это жуткое зрелище с учетом того, что он не может закрыть глаза…

Он не может закрыть глаза…

Он не может закрыть глаза…

— Илюша, ты здесь?! — Воронцов вздрагивает и начинает шататься из стороны в сторону. Скрип ржавых цепей заполняет камеру. — Илюша, мне больно! — голос сестры доносится из угла, в котором лежит уже мертвый сержант Давойлов.

Его тело начинает разлагаться. Рой жирных навозных мух окутывает жуткую парочку в углу: его сестру и гниющего Давойлова. Невыносимая жара ускоряет разложение, и зловонный запах отравляет воздух. Ком подкатывает к горлу. Его желудок испражняется желчью. Становится чуть легче.

Воронцов прищуривает глаза и видит Лену. Она склоняется над его другом. Холодный пот струями скатывается по обнаженному телу Ильи. Он, как кислота, разъедает рваные раны. Лязгание зубов не прекращается. Несмотря на жару, Илью трясет в ледяной лихорадке.

На сестре окровавленное платье. Ее живот в крови. Она кладет руку на рваную рану и заталкивает внутрь вываливающиеся внутренности. Сестра сверлит его обезумевшим взглядом.

— Мне больно, Илюша! А вот ему уже не больно! — с этими словами она снова смотрит на тело Давойлова. Илья замечает в ее руке сверкающее лезвие ножа. Лена подносит его к горлу сержанта, безжизненно лежащего на полу.

Проходит пару секунд, и это уже не его сестра, а один из боевиков, захвативших их группу в плен. Вместо рук у него щупальца. Они крепко обвивают тело Давойлова.

Картина из ада…

Он попал в ад…

Он в аду…

Он в котле у дьявола…

Он видит этот котел…

В нем бурлит вода…

Из котла периодически высовываются человеческие руки…

Это его руки?

Это его руки!

Через секунду мерзкое лицо боевика уже перед ним. Щупальцев нет. Он расстегивает кандалы, и Воронцов с грохотом падает на каменный пол.

«Ублюдок! Он думает, он победил! Он думает, у меня нет сил! Хочешь сварить меня, сука! Сука!» С этими словами Илья бросается на противника, замыкает пальцы на его горле и начинает душить что есть силы.

— Сука! Сдохни, сука! Вы все сдохнете! Я задушу вас всех собственными руками! Твари! Сдохни наконец…

Слышится крик. Чьи-то острые ногти впились в его кожу. Счет на секунды. Наступило прозрение и тишина… Илья с ужасом смотрел на посиневшую от удушья в его руках ту самую блондинку из бара. Он разомкнул руки и отбросил ее тело на подушки.

— Вот дерьмо! — Илья медленно перевел взгляд с тела девушки на трясущиеся ладони. Схватившись за голову, он лихорадочно стал искать глазами свой телефон.

Все вокруг плыло. В ушах звенело. Казалось, мозг вот-вот лопнет от противного звука и вытечет через глазницы. Наконец он нащупал в кармане брюк мобильник. Илья попытался достать его, но тот выскользнул из ватных рук.

— Твою мать! — шатаясь, промямлил Воронцов. Он был настолько пьян, что не смог с первого раза подобрать с пола телефон. В итоге, когда трубка оказалась снова у него в руках, он набрал номер Шатарина.

— Какого хрена ты звонишь в три часа ночи? — зловеще прозвучал в трубке голос полковника.

— Я убил ее, Саня! Мне нужна твоя помощь!

— Черт возьми, Воронцов! Ты опять накидался до полусмерти! Что ты несешь!

— Я задушил ее! Она ни в чем не виновата!

— Адрес! Быстро!

Ровно через двадцать минут Шатарин вломился в номер Ильи.

— Где оно? — без лишних прелюдий резко спросил Александр. — Где тело? Илья, не тупи!

— На кровати…

— Ты на ногах не держишься! Какого хрена ты творишь, мать твою!

Шатарин прошел в спальню. Девушка без движения лежала на скомканном одеяле. Полковник снова выругался.

Первым делом Александр проверил пульс. Потом полковник склонился над ней, приподнял веки, проверил реакцию зрачков, дыхание и медленно повернулся к Илье.

— А теперь слушай меня внимательно, недоумок! — Шатарин сделал небольшую паузу и посмотрел на друга испепеляющим взглядом. — Тебе снова повезло, но однажды это везение может закончиться. — Последовала еще одна пауза. — Она в отключке, но жива. Я так понимаю, она тоже смертельно пьяна? Синяки на шее продержатся неделю, но в остальном с ней все будет в порядке. Возможно, она даже не вспомнит, что этой ночью какой-то псих пытался ее задушить.

— Я… — Илья хотел что-то сказать, но Шатарин перебил его в ту же секунду.

— Сейчас, мне совершенно насрать на все твои страдания! Ты чуть не угробил ни в чем не повинную девушку! Если бы она была мертва, я, не сомневаясь ни минуты, отвез бы тебя в отделение! И неважно, какие у тебя заслуги перед Отечеством и что ты продолжаешь делать для системы, я бы упек тебя на максимальный срок! Запиши это у себя на лбу, Воронцов! — Александр смотрел на Илью и понимал, что не может с ним по-другому. Он перешел все границы. — Это же не в первый раз! Ты прекрасно знаешь, что не можешь контролировать приступы!

— Я могу…

— Ни хрена ты не можешь! Тебе нужно обратиться к специалисту. У меня есть…

— Я справлюсь сам!

— Для начала перестань спиваться или купи себе цепь и пристегивай себя ночью к кровати, потому что в следующий раз это может закончиться трагично.

В комнате повисло молчание. Воронцов нащупал в заднем кармане джинсов бумажник, достал из него приличную сумму денег и положил на тумбочку со стороны девушки.

— Саня, отвези меня, пожалуйста, домой. — Еле ворочая языком, Илья с надеждой посмотрел на Шатарина.

Доля сочувствия сверкнула в глазах Александра, но он не позволил дать себе слабину. Он больше не мог наблюдать, как его лучший друг собственноручно вгоняет себя в могилу и, возможно, в тюрьму. Полковник надеялся на то, что произошедшее даст толчок и Воронцов, в конце концов, примет попытку вернуться к нормальной жизни.

3.5

6 октября 2021 года, среда, Москва, парковка на Мясницкой

— И еще… — задумчиво произнес Илья.

Полковник вопросительно приподнял правую бровь, уловив ноту неуверенности в голосе друга. Воронцов было открыл рот, чтобы что-то сказать, но сомнение в правильности того, о чем он еще хотел попросить Шатарина, не позволило закончить фразу.

В его левом кулаке была зажата миниатюрная карта памяти. На ней скопированные данные из телефона Вики. Это часть его работы. И он не мог ничего изменить. Воронцов не знал другой модели поведения. Его образ жизни и то, чем он зарабатывал на жизнь, существовали как однородная неразделимая субстанция. Информация важнее всего. Так он думал ровно до той минуты, пока не встретил Вику.

Что-то в системе его координат дало сбой. Это «что-то» невидимой силой сносило его с привычного курса. Когда Виктория обнаружила утром его машину у подъезда ее дома и подошла поблагодарить, Воронцов знал о ней все. Возможно, он даже знал о ней то, о чем она сама не подозревала.

Чутье никогда не подводило Илью. Он наткнулся на что-то странное. Больше никаких сомнений! И вместо того чтобы продолжать ломать голову над возникшим ребусом, он попросил полковника еще об одном одолжении.

— Что-то еще, Илья? — спокойно спросил Александр.

— Скорее всего, да. — Последовала небольшая пауза. Неуверенность не отпускала, но он продолжил: — Только это личное, Саня…

— Интересно! — Шатарин не смог скрыть своего удивления. — В последний раз, когда ты просил о личном, я получил в ответ три трупа.

3.6

Май 2018 года, Москва, психиатрическая больница Савойлова

Илья в вальяжной позе сидел на металлическом стуле. Он пустым взглядом смотрел в огромное окно кабинета доктора Савойлова. Голова раскалывалась. Этой ночью он не сомкнул глаз. Ему бы похмелиться. Прошел ровно год после смерти сестры. Нужно навестить ее. Но какой смысл ехать на кладбище?! Он сам превратился в кладбище с неуправляемой армией мертвецов, которые каждую ночь выкарабкивались из могил прошлого и вытряхивали из него мозги.

— Илья Николаевич? — послышался откуда-то слева вкрадчивый голос.

Начальник клиники и отдела судебно-психиатрических экспертиз и принудительного лечения внимательно разглядывал Воронцова.

— Я давно знаком с Александром Шатариным. Он сказал, что вам можно доверять.

— Я бы не советовал кому-либо доверять мне, — отрезал Воронцов.

Доктор Савойлов опять как-то странно посмотрел на Илью. Шатарин обещал прислать ему лучшего из лучших. Но когда он увидел перед собой Воронцова, то и без особых тестов понял, что этому парню самому нужна помощь.

Недельная щетина, кожа землистого оттенка, нервозность в движениях, ввалившиеся глаза с полопавшимися сосудами. Да от него перегаром несло за километр. Савойлов и представить себе не мог, каким именно образом Илья собирался спасти репутацию его клиники. По внешнему виду спасать нужно было его самого.

— В любом случае нам придется сотрудничать, — осторожно произнес психиатр.

— Сотрудничать — означает работать вместе, а я работаю один. Надеюсь, до вас успели донести данную информацию. Единственное, что мне будет от вас нужно, — это доступ к делам вот этих персонажей. — Илья шлепком ладони припечатал к столу клочок бумаги, на котором небрежным почерком были написаны две фамилии.

— Но… — попытался возразить доктор.

— Ваше «но» вы можете засунуть себе в зад и начать серьезно задумываться над тем, чтобы сменить профессию. А знаете почему? — Илья исподлобья проницательно посмотрел на Савойлова, но тот не проронил ни слова. — А все потому, что каким-то непонятным образом два серийных убийцы, признанных невменяемыми и находящихся у вас на принудительном лечении, продолжают совершать преступления за пределами этого здания.

— Вы же понимаете, что фактически это невозможно? Они находятся под круглосуточной охраной.

— Фактически — нет, невозможно. А что насчет теоретически?

— Илья Николаевич…

— Просто — Илья, — бесцеремонно перебил доктора Воронцов.

— Хорошо, Илья. — Психиатр не мог поверить, что Шатарин прислал человека, который уже не имел никакого отношения к правовым органам. Более того! Ему, как опытному специалисту, ничего не стоило определить, что перед ним сидит явный социопат. Это как минимум. Если присмотреться повнимательнее, то налицо и глубокая депрессия, и признаки паранойи. Может, предложить ему пару тестов для шизофреников?

— Не вижу ничего хорошего! — резко бросил Воронцов. — Неделю назад была найдена мертвая девушка. Ее нашли привязанной к водительскому сиденью машины на обочине шоссе Энтузиастов. А знаете, как именно она умерла? — Илья вопросительно посмотрел на психиатра — Точь-в-точь как предыдущие жертвы одного из ваших подопечных. Я поясню! Сначала ее задушили, потом изнасиловали, а уже после привязали к сиденью, приклеили руки скотчем к рулю и примотали правую ступню к педали тормоза. Убийца затолкал ей в рот связку ключей от ее квартиры.

Илья замолчал. Его собственный голос отдавал глухим эхом в черепной коробке. Не в силах больше выносить головную боль, он встал с кресла и внимательно осмотрел кабинет.

Удача улыбнулась Воронцову. Он нашел то, что ему сейчас было жизненно необходимо. Не колеблясь ни секунды, Илья подошел к стеклянной этажерке в углу кабинета. На ней красовался поднос с бутылкой коньяка и стаканами.

— Не возражаете? — спросил он и, не дожидаясь ответа, наполнил один из стаканов спиртным.

Выпив содержимое залпом, Воронцов приблизился к Савойлову так близко, что тот по инерции отпрянул назад. Ему стало не по себе. Он видел много чего за годы своей практики, но этот взгляд… Шатарин совсем охренел! Присылать ему психа, чтобы поймать другого психа? Хотя… Это могло стать уникальным опытом.

— Эпизод второй… — охрипшим голосом произнес Илья. — Три дня назад на одной из московских строек было найдено тело десятилетнего мальчика. Убийство совершено по сценарию Крысолова, а это второй серийный убийца, который также находится у вас. Тело мальчика расчленили на шесть частей и каждую часть положили в крысиную клетку. Всего нашли семь клеток, потому что седьмую он приберег для десятка прожорливых крыс.

Илья снова вернулся к этажерке и налил еще коньяка.

— И наконец, финальный эпизод случился сегодня ночью. Думаю, вы уже в курсе… — Илья одним махом выпил второй стакан коньяка и продолжил: — Это двойное убийство по сценарию ранее упомянутых серийников. В машине на заброшенной парковке было найдено два тела. Девушка за рулем. Угадайте, как именно она была убита? — Воронцов просверлил взглядом психиатра. — А на заднем сиденье в той же машине обнаружили расчлененное тело девятилетнего мальчика по сценарию Крысолова. Так что теоретически, если ваши маньяки не обладают способностью телепортироваться во времени и пространстве, то у них, скорее всего, появились последователи. В первую очередь мне нужно проверить их лечащих специалистов. Именно эти врачи на данный момент являются их единственными прямыми контактами.

— Что вы хотите этим сказать?

— Я хочу сказать, что если это окажется кто-то из персонала, то вашей репутации уже ничего не поможет. Доктор, я надеюсь, вы понимаете, чем это может закончиться? — Правая бровь Воронцова медленно поползла вверх, выражая наигранное любопытство и такое же наигранное осуждение. Ему было глубоко наплевать и на доктора, и на клинику. Он выполнял свою работу. — Кто-то из посторонних имел доступ к вашим пациентам и их делам?

— Конечно же нет! — излишне эмоционально возразил психиатр.

— Вы уверены в этом? — голос Ильи прозвучал угрожающе. — Я обладаю иной информацией. Но об этом мы поговорим чуть позже…

Доктор не спускал с Воронцова глаз. У него начало складываться впечатление, что он попал в рабочий момент и перед ним один из его пациентов. Нужно срочно связаться с Шатариным. Ему необходима помощь, а не уничтожение труда всей его жизни.

— Почему именно вы, Илья? — задумчиво произнес психиатр. — Почему Александр прислал вас, а не кого-то из своего отдела?

— Доктор, позвольте внести ясность по данному вопросу. — Илья проницательно посмотрел в глаза Савойлову. Он понизил голос почти до шепота. — Вам вряд ли понравится то, что я скажу. — Последовала небольшая пауза, после которой Воронцов заговорил еще тише. — Мне известно о том, что вы проводите в своей клинике эксперименты над пациентами, страдающими редкими заболеваниями психики. Я знаю имена больных и врачей, принимавших участие в этих экспериментах, даты и…

— Я не имею ни малейшего понятия, о чем вы говорите! И даже если бы это было так, то вы ничего не сможете доказать.

— У меня нет времени играть с вами в игры! Вы хотите это проверить прямо сейчас? Мне стоит сделать всего один звонок — и вашей практике конец! Вы сядете надолго.

Илья прекрасно знал о существовании компромата на доктора, но никоим образом не мог выдать источник. Он блефовал. И как всегда, блестяще. Тень неконтролируемого страха скользнула по лицу психиатра, что было тому в подтверждение. Чтобы дожать Савойлова, он демонстративно вытащил телефон, тем самым давая понять, что собирается сделать решающий звонок.

— Что вы хотите? — поспешно произнес доктор.

— Я хочу узнать, каким образом убийства этой недели связаны с вашими психами. Кстати, как продвигается лечение? Мне нужен доступ! Сейчас же! Не вздумайте вставлять мне палки в колеса, иначе я вставлю вам их в другое место! — От мрачного взгляда Воронцова по спине Савойлова пробежал холодок. — И еще! О моем участии никто не должен знать. Заранее советую не тратить зря силы на попытки изменить ход событий. Это закончится для вас печально.

Вспоминая события прошедшей ночи, Воронцов прекрасно осознавал, что он тоже не может ничего изменить…

Было ровно два часа. Гробовую тишину его отшельнической квартиры нарушил сигнал входящего сообщения. Илья не спал. В последнее время депривация сна была единственным спасением от ночных кошмаров.

Он сидел на потертом кресле возле окна своей спальни со стаканом виски в руке и бесцельно смотрел в черное небо. Воронцов не был пьян. Чтобы напиться, ему понадобилось бы выпить гораздо больше, чем пара стаканов.

Илья медленно повернул голову туда, откуда просочился звук одного из его телефонов. Он на мгновение замер. Этот аппарат сохранял молчание на протяжении нескольких месяцев. Его номер был известен и предназначен только одному человеку.

Воронцов за пару секунд пришел в себя. Он поставил стакан на пол рядом с бутылкой и быстро подошел к столу. В его нижнем ящике лежал тот самый телефон. Воронцов достал трубку. На экране всплыло сообщение: «Через 30 минут». Он, не раздумывая, взял ключи от машины, обулся и вышел из дома.

Когда Илья припарковался недалеко от Устьинского сквера, часы на панели приборов показывали ровно половину третьего ночи. Он полностью погрузился в мысли о предстоящей встрече. Ему пришлось восстановить в памяти давно забытую схему. Он выключил зажигание и вышел из машины.