Бесплатный фрагмент - Частный детектив Пятаков

Пролог

— Да не могу я вам транспорт выделить! Как вы не поймёте Владимир Ипатьевич! — комендант стал заметно нервозен и уже переходил на крик.

— А людей дадите? — робко попросил собеседник.

— И людей не могу дать! — нервно гоняя папиросу в зубах из стороны в сторону, ответил комендант, уже немного спокойнее.

— Ну может хоть одна машина найдётся! — настаивал его оппонент, не удовлетворившись таким ответом.

— Владимир Ипатьевич, дорогой мой, ну что же вы никак в толк не возьмете! Немец уже на подступах к Ленинграду. Теперь каждый человек на вес золота, не то, что машина! — комендант, пытаясь держать себя в руках, терпеливо объяснял ситуацию. — Мне людей не на чем вывезти! А вы…

— Но ведь это же народное достояние! Нельзя его так бросить на произвол судьбы! — не унимался тот. — Пропадёт ведь! Уничтожат или растащат!

Комендант выдержал на себе испытующий взгляд директора музея. Затем поднялся со своего кресла и уставился в окно. Какое-то время оба молчали, лишь часы, мерно тикая, отмеряли секунду за секундой.

— Не могу! — сквозь зубы процедил он. — И не просите больше.

— А лошади есть? — неожиданно спросил тот.

«Откуда ему известно про лошадей?» — комендант обернулся и пристально посмотрел на старика. — «Наверняка проболтался кто-то?»

— Ну хорошо! — наконец сдался он. — Дам повозки с лошадьми. Но только четыре. Не больше!

— А.…? — директор музея открыл было рот, чтобы что-то возразить.

— Десять человек! — оборвал его комендант. — Больше не могу! И то, только для помощи в погрузке. Сопровождать в дороге вас будет не кому.

— Весьма признателен! — рассыпался старик в благодарностях, поднимаясь со стула.

Не отрывая взгляда от окна, комендант махнул рукой, давая понять, что разговор окончен. Владимир Ипатьевич выскочил из кабинета и помчался обратно в музей. Время поджимало.

«Что за люди!? Война в полном разгаре! Нет бы за свою жизнь беспокоиться! А они вон за какие-то там побрякушки радеют!» — мысленно негодовал комендант, давая по телефону распоряжения о выделении музею лошадей и людей.

С транспортом всё было решено. Музейные экспонаты были уложены в наспех сколоченные деревянные ящики. Оставалось дело за погрузкой и дальнейшая их эвакуация вглубь страны, подальше от разрушительной войны. Но не все предметы искусства подлежали вывозу. Из-за нехватки мест, что-то пришлось спрятать в подвале. И оставляя их здесь Владимир Ипатьевич как будто оставлял и частичку себя. В музее всё было практически готово. Из работников оставались лишь он — директор музея. Его заместитель. Да пара военных с оружием, для защиты от мародеров. Дополнительные люди нужны были лишь в качестве грузчиков.

— Ради бога аккуратнее. Очень хрупкое! — сетовал директор музея, когда военные моряки, выделенные в помощь, лихо принялись за работу.

Наконец всё было готово. Ящики уложены в повозки. Обоз отправился в путь. Удаляясь от музея, Владимир Ипатьевич вдруг подумал, что видит его в последний раз, на душе было как-то неспокойно. Они беспрепятственно покинули город, разрешающие документы были в полном порядке.

В целях безопасности обоз двигался по проселочным, лесным дорогам, избегая открытой местности. Пару раз они, заслышав рёв моторов самолётов, прятались в чащобе. И, когда всё стихало, вновь отправлялись в путь.

Их путешествие уже подходило к концу. Они порядком вымотались. Владимир Ипатьевич, поплотнее укутавшись в свой потрёпанный плащ, дремал под мерный скрип колес и редкое ржание лошадей.

Вдруг они услышали приближающийся рёв самолётов. Спрятаться было негде, обоз пересекал небольшое поле, изрытое взрывами снарядов. Раздался грохот бомбежки! Крики…, страх…, боль…

Глава 1

Непокорный и никому неподвластный ветер, стремительно гнал с Финского залива низкие свинцово-серые тучи, грозя, каждую минуту, обрушить их на ещё дремлющий в рассветной синеве город. Не смотря на летнюю пору, погода больше походила на промозглую осень. По оконному стеклу, негромко, отбивая мерную дробь, стучал мелкий, назойливый дождик. Редкие крупные капли, звонко и невпопад, вторили ему по жестяному водоотливу. Кое-где, в промежутках между тучами, пробивались яркие солнечные лучи, добавляя некий сюрреализм в мрачную картину мегаполиса. Лучи поочередно озаряли своим светом то одно здание, то другое, будто кто-то играл солнечными зайчиками. Промокший город неторопливо и нехотя пробуждался ото сна, наполняя свои улицы густыми потоками людей и машин. Городской гул с каждой минутой всё больше разрастался, возвещая о начале нового беспокойного дня.

Антон Павлович Пятаков, погруженный с головой в свои мысли, стоял у промокшего окна, и с интересом наблюдал за озорной игрой света и тени, неспешно потягивая из кружки крепкий, горячий кофе. Он слегка промок под этим дождём и немного замёрз от пронизывающего ветра, но кофе с утра дарил тепло и придавал бодрости. С каждым новым глотком, по его телу, неудержимой волной, разливалась приятная истома. И как же было чертовски здорово, находясь в тёплом и сухом помещении, наблюдать за разыгравшейся за окном стихией. Практически каждое его утро начиналось так. Он любил наблюдать за тем, как город неспешно, лениво потягиваясь, просыпается.

Когда-то давно, один немолодой турок по имени Мехмед, научил Пятакова правильно варить кофе. «Истинное наслаждение дарит кофе свежемолотый, — любил приговаривать Мехмед, — приготовленный только в джезве с тростниковым сахаром и щепоткой соли. Только так, а не иначе.» И, с тех самых пор, Антон каждое утро сам варил себе ароматный напиток в турке. Он даже в офисе строго соблюдал этот, ставший для него обязательным, кофейный ритуал.

Антон любил эти неспешные минуты безмятежности. Когда можно наблюдать за непогодой, растворяясь в размеренном потоке своих мыслей. И совершенно неважно, о чем ты в этот момент думаешь. Важен лишь сам процесс. За окном разгулялось ненастье, люди торопливо шли по своим делам, зябко ёжась от дождя и ветра, а он стоял в задумчивости, устремив отсутствующий взор в промозглое окно.

В это время, стройный поток его неспешных мыслей был довольно резко прерван. Антон даже вздрогнул от неожиданности, чуть было не облив себя кофе. Дверь за его спиной внезапно открылась, и в офис, тяжело дыша, ввалился его помощник Леонид Филатов.

— Приветствую шеф! — отряхиваясь от дождя произнёс вошедший.

— Доброе утро Лёня! — полуобернувшись, поприветствовал его Пятаков и, взглянув на часы, добавил с неудовольствием. — Опаздываешь!

— Да всё эта мерзкая погодка. Промок вон весь насквозь и замёрз как собака…, — начал было оправдываться тот.

— Лёня, прошу тебя, избавь меня от этих объяснений, — прервал его шеф, нахмурив брови. — Лучше выпей кофе и давай уже перейдем к делам нашим насущным.

— Слушаюсь командир, — Лёня ехидно улыбнулся и комично щелкнул каблуками, задрав подбородок и расставив руки по швам.

— Паяц, — не без улыбки отметил Антон.

Фырча и чертыхаясь на погоду, Леонид снял с себя промокшую куртку и повесил на вешалку. Налил в кружку остывавший, но неизменно ароматный кофе, и уселся за свой стол. Антон, тем временем, мог ещё пару минут наслаждаться видом из окна, наблюдая за моросившим дождём с чашкой горячего и так любимого им напитка.

Вообще, опаздывать, не входило в привычки Леонида, он был человеком весьма пунктуальным. Черта характера, которую Антон особенно ценил в людях. Кроме всего прочего, Лёня обладал многими качествами настоящего сыщика: логический склад ума, наблюдательность, точность в деталях. Всего и не перечислишь. Пятаков и взял его помощником в свое детективное агентство благодаря этим качествам. Строго говоря, Антон предпочитал работать один, выполняя всё сам, но, в определенный момент, всё же решил взять себе напарника. «Уж больно много беготни связано с розыскной работой. Ну а Лёня молод и энергичен. Вот пусть и побегает. — Справедливо рассудил он.» Временами, Антон действительно уставал от бесконечных поисков пропавших людей, вещей, а иногда и животных. И у него появлялось острое желание заняться какой-нибудь тихой работой, сидя где-нибудь в офисе. Такой спокойной бумажной рутиной… Но, это состояние, к счастью, имело непродолжительный характер, и он снова с головой погружался в любимое дело.

Леонид Филатов пришел на стажировку в детективное бюро Пятакова около года назад по рекомендации одного из бывших клиентов. За это время он немало поднаторел в сыскном деле и уже мог вполне самостоятельно завершать несложные дела. Учился он в академии МВД, и хотел стать следователем, поэтому опыт в расследованиях ему мог быть весьма полезен в будущем.

Лёня, в силу своего возраста, был идеалистом. Хотел участвовать в раскрытии громких преступлений, на благо общества. К сожалению, он ещё не знал всю подноготную этой, так называемой, системы правосудия. Антон и сам когда-то был такой же, пока ему не объяснили, что он, всего лишь винтик в системе… Винтик, который мало что решает. Поэтому, оставив службу в полиции, Антон занялся делом, которое у него хорошо получалось. А хорошо получалось у него раскрывать преступления, но уже в частном порядке. И пусть дела были пустяковые, но он сам решал за какие браться, а какие проигнорировать. И, пожалуй, главное то, что никто ему не указывал как эти самые дела вести. Он был свободен в своих действиях. Кроме того, Антону действительно нравилось то, чем он занимался.

— Ну, что у нас на повестке дня? — наконец произнёс Пятаков, обращаясь к коллеге и не отрываясь от окна, залитого дождём.

— На девять тридцать записалась некая гражданка Ермолаева Мария Андреевна, — прочитал тот в своей записной книжке. — Что-то там у неё пропало. Какая-то драгоценность, семейная реликвия…

Антон взглянул на часы, висевшие на стене, двадцать три минуты десятого. Ждать оставалось недолго.

— А что там у нас с делом Барсукова? — бесцеремонно перебил он Филатова.

— А-а-а, — протянул Лёня. — Это дело с пропавшими документами? Непростое оказалось. Весьма непростое. Но, как ты и предполагал шеф, документы обнаружились на самом видном месте. Можно считать его закрытым.

— Хорошо. Тогда ты его сам и заверши, — подытожил Пятаков. И подумав секунду продолжил. — Я, пожалуй, займусь этой новой клиенткой, а ты возьми на себя Анну Петровну. А то я уже запутался в её бесконечных теориях заговора. Пора и тебе разделить со мной это бремя.

Леонид было запротестовал, но безуспешно, его начальник был абсолютно непреклонен. Спорить с ним было бессмысленно.

— Общение с ней тебе будет полезно, — заключил Антон, тоном, не терпящим возражений.

А сопротивлялся Лёня не просто так. Анна Петровна Воронцова была из той категории людей, которым на каждом углу мерещился какой-нибудь заговор. Да непременно вселенского масштаба. И никак иначе! Нет, она вовсе не была сумасшедшей. Ну, по крайней мере Антон Павлович не считал её таковой. Всему виной были: высокий уровень её гражданской ответственности, неуёмная природная любопытность и чересчур яркое воображение. Мало что могло скрыться от её неусыпного взора. Она всегда знала абсолютно всё и обо всех, и за глаза сыщики между собой называли её «управдом». Недостатка в свободном времени у неё не было, ведь она уже давно была на пенсии. Ну а чем ещё заняться скучающей пенсионерке? Вот она и придумывала себе такого рода развлечения.

Появилась в их офисе она весьма неожиданно, несколько месяцев назад. Без предварительной записи, без приглашения. Ну, и разумеется, с невероятной историей. И вот, с тех самых пор, она стала частым гостем в сыскном агентстве Пятакова, внося в его работу весомую долю сумбура. Хотя, как это ни странно, Антон временами был даже и не против её визитов. В отсутствие дел, с Анной Петровной было приятно пообщаться, она была кладезю знаний и очень интересным рассказчиком. Но, её теории заговора были настолько невероятными, что сыщики просто диву давались, как ей в голову такое могло прийти. Воображению Анны Петровны мог позавидовать любой писатель детективного или даже фантастического жанра. А сюжеты её историй были так лихо закручены, что поражали сознание. Хотя Пятакову и было интересно общаться с ней, выслушивая бесконечные рассказы, но это отнимало очень много времени. И вот, недолго думая, он решил доверить эту весьма занятную даму своему напарнику Леониду. Ведь не всё же Антону на себе тянуть!

Тем временем в их офис постучали. Дверь отворилась, и на пороге сыскного агентства появилась молодая девушка. На вид лет двадцати пяти, среднего роста, спортивного телосложения и с копной вьющихся тёмных волос. Одета она была по-простому: в джинсах и плаще, поверх белой футболки. Антон мысленно отметил, что она вполне себе ничего. Ну, не в том смысле, что ничего особенного, а очень даже привлекательна. Ну а Лёня так и вовсе был ею покорен с первого взгляда и расплылся в широкой улыбке.

— Здравствуйте! — произнесла она, и тут же поспешила уточнить. — Это детективное агентство Антона Павловича Пятакова? Я не ошиблась?

— Да! — хором ответили сыщики.

Антон сверкнул глазами на Леонида и на правах хозяина продолжил:

— Вы обратились по адресу! Проходите! Не желаете выпить кофе для согрева? Чем мы можем вам помочь?

Войдя в помещение, гостья вежливо отказалась от предложенного кофе.

— Меня зовут Мария Ермолаева, — представилась она и продолжила с несколько извиняющимися нотками в голосе. — Прошу заранее меня извинить… К вам на аудиенцию я записалась по делу о пропавшей семейной реликвии. Но, на самом деле, никакой пропажи нет.

Сыщики в недоумении переглянулись, и вопросительно посмотрели на гостью. Знакомство начиналось с обмана. Это их несколько насторожило. Разумеется, некоторые их клиенты хотели сохранить свою личность в тайне, но, чтобы врать о предстоящем расследовании. Такое на их памяти было впервые!

— Должна вам признаться…, — собравшись с духом продолжила она. — Я журналистка, работаю в журнале под названием «Профессионал». Редакция поручила мне написать статью о деятельности частных детективов. А ваше агентство мне рекомендовали как одно из лучших в городе… Правда предупредили, что вы не жалуете журналистов, вот я и вынуждена была пойти на небольшое ухищрение, чтобы попасть к вам.

Стоит отметить, что слово журналист действовало на Антона Пятакова, как красная тряпка на быка. Он эту братию просто на дух не переносил. Даже от упоминания о них, у него закипала в жилах кровь, и он становился нервозен. Это была его давняя неприязнь, и на то была весьма веская причина. Поэтому, узнав о профессиональной деятельности посетительницы, Пятаков переменился в лице. Он вскочил со своего кресла как ошпаренный, накинул куртку и, сказав, что разговаривать с журналистами ему не о чем, выскочил из офиса не прощаясь, по-английски. Его помощник остался в кабинете один на один с немного ошалевшей девушкой.

— Ну и нрав у вашего начальника, — решила начать разговор посетительница, догадавшись, что это и был владелец агентства, — и почему он так невзлюбил журналистов? Вон убежал как от чумы!

Лёня решил ничего на это не отвечать. Зная непростой характер своего шефа, он предпочел держать нейтралитет и лишь пожал неопределенно плечами.

Она минуту колебалась и продолжила:

— Ну а может быть, вы мне сможете помочь, расскажете обо всех нюансах работы частных детективов? Вас как зовут?

— Меня зовут Лёня…, то есть Леонид Филатов. Но боюсь, что помочь я вам не смогу. Во-первых, у меня ещё маловато опыта в сыскном деле. А во-вторых, начальство мне голову открутит если узнает, что мы с вами общались, — неловко оправдывался он.

— А что же, шеф ваш настолько суровый? — озадаченно спросила она. — И ничего нельзя сделать?

— Увы! — развел руками Леонид. — Суров, не то слово. Здесь я, к сожалению, бессилен.

— А как же мне быть? — журналистка расстроилась.

Она стояла посреди комнаты с растерянным видом. Леониду даже стало как-то жалко её.

— Да вы не переживайте так. Напишите статью о каком-нибудь другом агентстве, в конце концов, мы же не единственное сыскное бюро в городе, — поспешил он её хоть как-то успокоить.

— Да не могу я брать интервью у других. Меня шеф-редактор направил именно в ваше детективное агентство. И если я не выполню его задание, то меня скорее всего выгонят из издательства за профнепригодность! — она прикусила дрожащую нижнюю губу вся в расстроенных чувствах, а на глазах заблестели бусинки слёз.

Вот против чего Лёня был бессилен, так это против женских слёз. Это была его слабость. И он во что бы то ни стало решил помочь ей, даже если от этого сам пострадает. Нет, он даже не сомневался, что ему за это достанется от начальства, но уж раз решил помочь, значит надо это сделать! Отступать было не в его привычках. Он наполнил стакан водой и протянул Марии.

— Вот, выпейте воды. Я постараюсь вам помочь, поговорю с шефом, может он, сменит гнев на милость…, — принялся он её успокаивать. — Давайте так договоримся. Вы оставите мне свой номер телефона, а я, как только переговорю с начальством, обязательно вам перезвоню.

Маша выпила воды, и после его слов несколько воспряла духом. На её лице появилась лёгкая улыбка.

— Лёня, вы действительно это сделаете для меня? — с надеждой в голосе спросила она. И тут же с сомнением продолжила. — Но, разве это возможно, уговорить такого непробиваемого типа, как ваш начальник?

— Не скрою, — сделав серьёзную мину, ответил Леонид, — дело весьма непростое и шансов на успех крайне мало.

Он на мгновение задумался и по его лицу пробежала робкая тень сомнения, но тут же тряхнул головой, отметая подступившую неуверенность.

— Но вы не сомневайтесь. Если уж Леонид Филатов что-нибудь обещает, то он в лепешку расшибётся, но сделает! — он стукнул себя в грудь кулаком, для придания большего веса своим словам.

Это вышло весьма забавно, и они оба рассмеялись. Журналистка оставила свою визитную карточку и, попрощавшись, со словами «жду звонка», вышла в коридор. Она торопливо спустилась по лестнице в холл, подошла к зеркалу и поправила макияж.

— Ужас! — обратилась она к своему отражению, вытирая потекшую тушь. — Ну на кого ты стала похожа? Нужно срочно приводить себя в порядок.

Маша слукавила, что её сюда отправил шеф-редактор. На самом деле, это она сама напросилась написать статью о работе частных детективов. И, проведя некоторые изыскания, выяснила, что детективное агентство Пятакова одно из лучших в городе. Они брались за весьма запутанные дела, и с успехом их раскрывали. Но вот пообщаться хотя бы с одним из их клиентов ей не удалось. Они просто не желали с ней говорить, лишь один сказал, что Антон Пятаков не жалует «журналюг». Так и выразился «журналюг». Это всё было довольно странно. Ведь остальные сыскные агентства наперебой рекламировали себя. И отзывов от благодарных клиентов было не счесть. А здесь ни слова, ни полслова. Это могло сильно осложнить дело. Но, разве это могло остановить Марию Ермолаеву!? Нет! Настоящего журналиста трудности не пугают, а лишь закаляют. Да и не такой она была человек, чтобы легко сдаваться. Это лишь подстегнуло её, во что бы то ни стало написать статью именно об этом агентстве. Кроме того, завершив это дело она сможет показать руководству журнала, на что способна. Ведь, до последнего момента, ей поручали писать лишь небольшие очерки о малозначительных событиях. А эта работа могла вывести её совершенно на другой уровень.

Правда, возникала одна существенная проблема. У Маши получилось обвести вокруг пальца Лёню, применив избитую уловку. И она надеялась, что он не будет на неё обижаться, если, конечно, узнает об этом. Но применять на таком человеке, как Пятаков свои женские штучки, она просто не видела смысла. Антон был, как это говорят «тёртый воробей» или «стреляный калач», ну, то есть, разумеется, наоборот. Да-а, к нему нужен особый подход, требующий времени. И она решила вернуться в редакцию и раздобыть как можно больше информации об этом диковинном человеке — Антоне Пятакове, чтобы решить, как же завоевать его доверие.

Дождь заметно усилился. Маша раскрыла зонт и вышла из офисного здания, где располагалось сыскное бюро Пятакова. Ей предстояла непростая задачка, которой она и собиралась заняться в ближайшее время. И, не обращая внимания на лужи и дождь, она устремилась в непогоду.

Глава 2

Вырвавшись, из ставшего вдруг невероятно тесным, кабинета, Антон стремительно сбежал вниз по винтовой лестнице, на ходу одевая куртку. Чуть было не споткнулся на ступеньках, рискуя кубарем скатиться вниз, чертыхнулся, но продолжил бежать без остановки. Не замедляя шага, он словно ураган пронёсся через небольшой холл, и пулей выскочил на улицу. Моросивший дождь перешёл уже в проливной. Пятаков выругался на погоду, снял куртку и накинул её на голову вместо зонта. Зонт он в спешке забыл в своей конторе. Выругался уже на себя, и, не оборачиваясь, побежал к своему автомобилю, по пути перепрыгивая стремительные потоки воды, словно спортсмен, преодолевающий полосу с препятствиями. Он опасался, что за ним увяжется эта журналистка, принесла же её нелегкая. И лишь сев в машину, успокоился, не обнаружив за собой преследования.

Уже сидя в автомобиле, Антон почувствовал, что правая нога как будто сырая. Он снял ботинок, кое-как изогнулся, уперевшись головой в руль, и пощупал ногу рукой. Ну так и есть, промокла нога! Носок совсем сырой, хоть выжимай. На всякий случай он проверил вторую ногу, но с ней, к счастью, оказалось всё в порядке. Пятаков повертел прохудившийся ботинок в руках, совершенно не представляя, что теперь с ним делать.

«Да-а, видимо придётся покупать новые,» — с досадой подумал сыщик.

Покупка обуви вовсе не была для него проблемой. Проблема была выбрать подходящую. Дело всё в том, что ему сложно было выбрать обувь удобную. То там натирает, то здесь жмёт. Сплошные проблемы. Поэтому примерка обуви становилась для него тем ещё испытанием. «Какие-то нестандартные ноги у меня что ли! — часто сокрушался Антон из-за этого.» И сейчас, сидя в машине с промокшей ногой и безнадёжно испорченным ботинком в руке, он с грустью представлял свои очередные мучения с выбором новой обуви. И как бы ему не хотелось, а придётся побегать в поисках заветной пары. Для него выбор обуви был настоящим испытанием, которое, однако, он со стойкостью переносил. Но каждый раз стремился отложить эту утомительную процедуру как можно дальше в обозримое будущее. И сейчас это будущее совершенно невовремя стало настоящим.

— Не хватало ещё простудиться и слечь с температурой, выпав как минимум на неделю из жизни, — огорченно буркнул он себе под нос.

Антон представил кучу таблеток, горчичники, капли и прочие микстуры, и его передернуло от всего этого. Нет, болеть совершенно не входило в его планы. Он тяжело и протяжно вздохнул. Вставил ключ в замок зажигания, повернул его и завел двигатель. Включил печку и направил потоки теплого воздуха от вентилятора себе в ноги. Через пару минут приятное тепло разошлось по салону автомобиля, и стало по-домашнему уютно. Ноги согрелись, и ему вдруг невероятно сильно захотелось выпить кофе. Но кофе остался в агентстве, а обратная дорога ему была заказана. По крайней мере сейчас. Он тоскливо взглянул на вход в здание, где у него располагался офис. Пару секунд смотрел, но всё же отвернулся, чтобы не было соблазна вернуться.

«Что же делать? Куда поехать?» — подумал сыщик, барабаня пальцами по рулевому колесу.

По стёклам и по крыше машины дождь монотонно отбивал барабанную дробь, играя свою замысловатую симфонию. По лобовому стеклу неспешно стекали маленькие прозрачные змейки. А Антон Пятаков сидел озадаченный. Вот и куда теперь ему ехать, куда податься? Во всей этой ситуации он как-то и не успел подумать об этом. Всё произошло так стремительно. Дел в офисе, как выяснилось, у него не было совершенно никаких, да и журналистка была ещё там. Ну а домой, так и вовсе не хотелось. Что же делать?

«Зря конечно убежал из офиса как полоумный. Следовало держать себя в руках. Вот лучше выпроводил бы её из агентства и дело с концом,» — мысленно сокрушался детектив, коря себя за излишнюю эмоциональность и решительно не понимая, что на него такое нашло.

Вообще Антон всегда держал себя в руках. Но, что сейчас с ним происходило? Он не мог объяснить. Толи погода на него так подействовала, а может что и другое, и он не совладал с собой. Он и сам удивился такому своему поведению. На него это было совсем не похоже. Оценив сложившуюся ситуацию, он дал себе зарок, в будущем держать эмоции под контролем. Нет, не просто под контролем, а под ещё большим контролем.

Мыслей, по поводу дальнейших действий, как назло, не было абсолютно никаких. Антон продолжал молча сидеть, уставившись, отсутствующим взором в размытое дождём лобовое стекло. Двигатель автомобиля успокаивающе урчал, печка дарила тепло. И вот, согревшись в машине, он вдруг вспомнил, ведь на днях звонил его старый приятель и по совместительству бывший коллега Матвей Крупинин. А звонил он с тем, чтобы предложить какую-то работу. Время от времени он подкидывал, так, кое-что. Антон, разумеется, не надеялся на что-то стоящее. Но, как говорится, «на безрыбье и рак рыба», да и деньги лишними не бывают, а с ними сейчас была некоторая напряжёнка. Недолго думая, он набрал номер телефона Матвея и договорился к нему заскочить минут через тридцать, тот как-раз оказался на месте.

От того, что у него замаячило на горизонте хоть какое-то дело, настроение, пусть немного, но улучшилось. Сыщик молча посидел ещё какое-то время в машине. Затем пощупал ногу. Как назло, носок ещё не высох. Что же делать? Ехать так, или… Немного подумав, он решил ехать так, в одном ботинке. А что? Глядишь, по дороге нога и высохнет. Второй ботинок он положил на пассажирское место и направился в отделение полиции по Адмиралтейскому району, где его друг, собственно, и работал.

Усилившийся дождь весьма затруднял движение на дорогах города, обрушившись на него миллиардами частиц прозрачного бисера. Автомобили, здания, люди — все расплылись в нечётких очертаниях, словно в акварельных красках виртуозного художника. Дворники на машине работали как сумасшедшие, но всё равно не справлялись с нескончаемыми потоками воды, низвергавшимися с потемневшего неба. Да ещё и встречные машины окатывали его волнами из луж. Идея ехать без ботинка, оказалась не самой лучшей. Босой ногой давить на педали оказалось неудобно, нога всё время норовила соскочить, но выбора не было. Он включил радио. Заиграла неуловимо знакомая мелодия, но он никак не мог её вспомнить, как ни старался. Через мгновение зазвучали слова песни: «Дождь, звонкой пеленой наполнил небо майский дождь…» Этого ему ещё не хватало. И на радио дождь! Нет, так не годится. Антон поспешил переключить на другую радиостанцию. «Летний дождь, летний дождь, начался сегодня рано…", раздалось из динамиков. И эти туда же. Он включил следующую. «Ты ругаешь дождь, лужи на асфальте…»

— Да что же это такое! Издеваются они все что ли? Что ни песня, то про дождь…, — проворчал Пятаков, и включил новостную радиостанцию.

Объявляли прогноз погоды. В городе дожди. По области дожди. Везде и всюду дожди, дожди, дожди. Ничего нового. Это и так было ясно, стоило лишь выйти на улицу. Наконец прогноз закончился и началась какая-то скучная передача. Диктор станции бубнил что-то неразборчивое, и это получалось у него так монотонно, что Антон невольно начал засыпать. Веки вдруг отяжелели и глаза сами собой стали закрываться. Он встрепенулся и часто захлопал глазами, слегка похлопав себя по щекам.

«Нет, так совсем не пойдет,» — раздражённо подумал сыщик.

Он снова переключил на музыкальную волну. В этот раз песня была весёлая и энергичная. Он не особо вслушивался в текст, но пели, не про дождь. Этого было уже достаточно. На ней он и решил остановиться. На магистралях города из-за непогоды образовался транспортный коллапс с многочисленными заторами, поэтому Антон не скоро добрался до цели своего пути, преодолев ненастье.

Прибыв на место, он припарковался и вышел из машины. Но тут же почувствовал правой ногой холод и сырость. Только не это! В ожидании худшего, он опустил глаза вниз. Да, так и есть, худшие его ожидания полностью оправдались, забыл обуться. Носок медленно, но, верно, отсыревал. Антон перевел взгляд в салон своей машины. На пассажирском месте сиротливо лежал одинокий ботинок.

— Вот ведь зараза! — выругался он, в носу защекотало и он громко чихнул. — Теперь точно заболею. Да что же день то сегодня так не задался!? Это уже ни в какие ворота…

Он снова сел в свой автомобиль. Снял мокрый носок и, в порыве сиюминутной ярости, швырнул его на заднее сиденье. Взял ботинок в руку, повертел его, и на секунду задумался. Как же быть? Но выбора не было. Сокрушенно вздохнув, он обул ботинок на босу ногу. Да так и решил идти. Без носка ноге было не очень комфортно, но зато не так сыро.

— Ну прям сын лейтенанта Шмидта! — произнес он вслух, глядя на свои ноги.

Преодолев все трудности, Антон наконец-то вышел из машины и устремился в хорошо ему знакомое здание полиции. Он здесь работал когда-то давно в следственном отделе. Правда это было уже в «прошлой жизни». И ему казалось, что всё это было с кем-то другим, но не с ним, память понемногу стала затуманивать те воспоминания. С тех пор здесь мало что изменилось. Разве что появились новые, незнакомые ему лица. У дежурного уже был выписан пропуск на его имя, поэтому Пятаков не задерживаясь, быстро преодолел пропускной пункт и направился в кабинет Крупинина. По пути он встречал немногих знакомых, коротко кивал им и, ни с кем не разговаривая, продолжал идти дальше. Антон поймал себя на мысли, что для него уже давно это место стало чужим и неуютным, хоть он и работал здесь когда-то. Подойдя к двери кабинета, на котором красовалась табличка «Крупинин М. Е. Начальник следственного отдела», он постучал. Услышал какое-то неразборчивое бормотание, открыл дверь, и вошёл внутрь, не дожидаясь внятного приглашения.

— О-о-о, Антоха, здорово! — пробасил хозяин кабинета. — Сколько лет, сколько зим!

— И тебе не хворать Матвей! — ответил на приветствие Пятаков.

Матвей вышел из-за стола и крепко обнял старого приятеля. Хватка у него была будь здоров! Антон знал, что эти его медвежьи объятия предназначены только для самых близких друзей, поэтому не сопротивлялся и ответил другу взаимностью. Да и сопротивляться было абсолютно бессмысленно, тот был в два раза крупнее его. С Крупининым они были знакомы уже больше пятнадцати лет, учились вместе в академии, начинали вместе службу в полиции, долгое время были напарниками. Многое пережили, и не раз помогали друг другу в сложных, а порой и смертельно опасных, ситуациях. Но года три-четыре назад их пути разошлись. Матвей остался на службе, даже добился повышения. Ну а Антон уволился, из-за непримиримых разногласий с «системой» и занялся частным сыском. Но, несмотря ни на что, они продолжали поддерживать хорошие дружеские отношения, хотя и виделись не часто в последнее время.

Каждый из них, в общем-то, был весьма удовлетворён сложившимся положением дел. Антон был сам себе хозяин, своего рода свободный художник, мог выбирать за какую работу браться, а какую проигнорировать. Ну а Матвей, занимал должность, к которой давно стремился. Он ведь был весьма честолюбив и, несмотря на трудности, упорно поднимался по карьерной лестнице. Время от времени, Крупинин подкидывал Пятакову работёнку, которой в полиции не занимались, а чаще всего и не хотели за неё браться. Работа, в большинстве своем, конечно, была не ахти какая, хотя и здесь попадались весьма интересные дела, но позволяла продержаться на плаву, в отсутствии чего-то более серьёзного.

Матвей занимал довольно просторный кабинет, вполне соответствующий его должности. При этом обстановка была весьма аскетична. Письменный стол, кресло, компьютер, пара стульев, шкаф с документами и небольшой шифоньер для верхней одежды. Ничего лишнего. Стены были выкрашены в какой-то неуютный, казённый зелёный цвет. На одной из стен располагалось окно с вертикальными жалюзи, на другой карта города. Одним словом, скучный рабочий кабинет. Ничего привлекательного. Глазу и зацепиться то не за что, а значит ничего не отвлекало от работы.

— Ну, и где тебя носило столько времени? Хоть раз бы в гости заскочил! — с укоризной произнёс Матвей.

— Да весь в делах, — отмахнулся Антон и парировал. — Сам то ведь тоже не заходишь.

— Ладно, оба хороши, — примирительно произнес тот. — Слушай, а давай и впрямь соберёмся как раньше, позовём наших, да и махнём на рыбалку или шашлыки? Что скажешь? Давно ведь не выбирались никуда!

— Я не против. Но давай об этом позже. У тебя, кажется, для меня есть работа? — перешёл Пятаков сразу к делу, без церемоний усевшись на один из стульев и закинув ногу на ногу.

— А ты не меняешься! Мир перевернётся с ног на голову, а у тебя работа так и останется на первом месте. Жениться тебе надо, — упрекнул его Матвей.

— Ты ведь не хуже меня знаешь, был негативный опыт, больше не тянет, — ответил недовольно тот.

— Ну хорошо, к делу, так к делу. Вот, посмотри, заявление некой гражданки Беловой, — Крупинин передал Пятакову лист с заявлением. — У неё, якобы, украли картину и, как она утверждает, заменили копией.

— Что значит, «якобы украли»? — спросил удивленно Антон, взяв заявление в руки.

— Да вот то и значит, что доказать факт кражи невозможно, — ответил ему приятель.

Пятаков вопросительно взглянул на друга. Он не любил всех этих неопределённостей. Как и любой сыщик, он доверял только фактам.

— Да не смотри ты на меня так удивленно. Сейчас всё объясню по порядку, — Матвей вернулся в свое кресло, расположился в нём поудобнее и неспеша продолжил. — Картинку эту написал её дед и никакой художественной или исторической ценности она не представляет. Ну, разве что, как семейная реликвия. Поэтому доказать была она заменена копией или нет, не представляется возможным. Никто и никогда не делал ей экспертную оценку. Теперь понимаешь?

— Ты издеваешься что ли? Это же бред сумасшедшего, — Пятаков не скрывал своего разочарования. — Ты предлагаешь мне «пойти туда, не знаю куда и найти то, не знаю что».

— Я всё понимаю Антоха. Даже то, что дамочка эта вероятно не в себе. Но и ты пойми. У неё связи. Она уже кому-то пожаловалась. На меня сверху давят. Прошу тебя по-дружески, займись этим делом. Поезжай к ней. Осмотрись, покажи свою заинтересованность и между делом убеди её, что картина абсолютно та же, что и была раньше, ну может быть выцвела от времени. Ну придумай что-нибудь! Кроме всего прочего, клиентка готова платить деньги. Для тебя это дело то пустяковое, а деньги не помешают. Уладишь всё это, и я буду тебе весьма признателен. Я думаю, дня три тебе вполне хватит. Ну же, соглашайся! Выручи меня!

Антон некоторое время колебался, взвешивая все за и против. Матвей, по-видимому, был неплохо осведомлен о его нынешнем финансовом положении, знал на что давить, да и помочь другу не помешало бы. Он вынужден был признать, что положение безвыходное, придётся соглашаться.

— Ладно, попробую тебе помочь, но, сразу предупреждаю, обещать ничего не стану! — он нехотя согласился.

— Да мне этого вполне достаточно, — ответил Матвей, и его лицо просияло. — В заявлении указан её номер телефона и адрес проживания, я её уже предупредил, что ты займешься этим делом.

— Ну ты и субчик! — Антон удивленно вытаращил на друга глаза. — Вот ведь ловкач, знал, что я соглашусь, ещё до моего прихода.

— Ну ладно, ладно, — Матвей улыбнулся. — Надеюсь ты будешь держать меня в курсе того, как продвигается твоё расследование?

— Ты же всё наперед знаешь. Вот и ответь сам на свой вопрос, — пробурчал слегка обиженно Пятаков.

Матвей ничего на это не ответил, зная непростой нрав своего друга, лишь улыбнулся и покачал головой.

— Ну, до связи, — бесцеремонно попрощался Антон и порывисто вышел из кабинета, прихватив с собой заявление.

Крупинин еще что-то говорил ему вдогонку, но тот уже не слышал его причитаний, стремясь побыстрее покинуть неуютное здание.

Дождь уже закончился и из-за туч выглянуло долгожданное слепящее солнце, отражаясь миллионами бликов в зеркалах лужиц. Пятаков вышел на улицу, надел солнцезащитные очки, сел в машину и, не откладывая в долгий ящик, позвонил своей новой клиентке.

Судя по её голосу и манере говорить, она не походила на невменяемую. Но, по телефону разве можно судить о душевном состоянии человека. Сыщик договорился подъехать к ней в течение часа, пробежал глазами кратко её заявление и выехал по указанному адресу. Новое дело представлялось ему абсолютно пустяковым. И он рассчитывал по-быстрому его закончить.

Глава 3

Продираясь сквозь плотные потоки машин, частный детектив Антон Пятаков, наконец-таки добрался до нужного адреса. Он вышел из автомобиля и осмотрелся по сторонам. Довольно уютный дворик навевал смутные воспоминания из его далёкого и порядком подзабытого детства. Было здесь что-то неуловимо близкое его сердцу и родное. Он попытался воскресить в памяти образы своих детских лет, но они всплыли как в тумане, с неясными очертаниями, и он быстро от них отмахнулся.

Не вдалеке, на лавочке сидели старушки, по-видимому, местные сплетницы, и о чем-то энергично спорили, при этом недобро, и с определенной долей подозрения косились в его сторону. Чуть поодаль от них, в тени раскидистых деревьев, двое мужчин играли в нарды. Увлечённые игрой они не обращали ни на кого внимания. Трое молодых людей «ковырялись» под капотом автомобиля, рядом с ними крутилась детвора, по-видимому, местная шпана. Вот, пожалуй, и всё. Обычный, ничем не примечательный двор, похожий на большинство других, с его такими же обыкновенными обитателями.

Клиентка жила в доме дореволюционной постройки. Дом был отреставрирован, блестел чистотой, и выглядел на все сто, наверное, и лет ему было ну никак не меньше. Антону безумно нравились такие дома, их величественная архитектура, очарование вековой старины. В таком доме прежде, несомненно, жили сплошь творческие люди: поэты, писатели, художники. Перед его мысленным взором проплыли кареты, запряжённые лошадьми, дамы в пышных платьях, прогуливающиеся по мостовым с кавалерами под руку. От этого видения у него на душе стало невероятно тепло и спокойно.

Он поспешил отогнать от себя это наваждение, все-таки работа на первом месте, а не эти грёзы наяву. Сверился с адресом. Да все верно, не ошибся. Позвонил в домофон, и поднялся по лестнице на последний этаж. Хозяйка квартиры уже ожидала его, стоя у приоткрытой двери. Он поздоровался с ней и вошёл внутрь.

— День добрый! Меня зовут Пятаков Антон Павлович, — представился он и перешёл сразу к сути. — Мне передали ваше дело.

— Здравствуйте молодой человек! — поздоровалась хозяйка квартиры. — Валентина Сергеевна Белова, — представилась она и продолжила. — Я так понимаю вам уже описали всю ситуацию?

— В общих чертах. Но я предпочитаю получать информацию, как говорится, из первых уст, — объяснил сыщик.

— Ну что же проходите в комнату. Может быть, желаете чай или кофе? — любезно предложила та.

— Нет, нет, спасибо, ничего не нужно, — Пятаков не хотел задерживаться здесь надолго.

Антон отказался от угощения, работа для него всегда была превыше всего. Он прошел в просторную и весьма светлую комнату. Здесь было довольно уютно. На стенах висели картины в резных, деревянных рамах. На паркетном полу был расстелен персидский ковёр, с причудливым разноцветным узором. Потолок украшала изящная лепнина белого цвета, в старинном стиле. Сквозь большое окно проникал теплый солнечный свет. Мебель в квартире была по всей видимости антикварная. Он в этом мало разбирался, но решил, что это был именно антиквариат. Во всей квартире был просто идеальный порядок. Он даже позавидовал. Его холостяцкое жилище было далеко не идеально в этом плане.

Клиентке же на вид было немногим за пятьдесят лет. В общении она была весьма обходительна. И вела себя вполне адекватно, хотя и держалась несколько высокомерно, ну может быть самую малость. А возможно это было и не высокомерие, а всего лишь такая редкая в наше время учтивость.

— А с какой из этих картин произошла подмена? — спросил детектив, окидывая взором комнату. Он деловито приступил к делу, не тратя время на пустые разговоры.

Валентина Сергеевна указала на полотно, висевшее над небольшой кушеткой. Размеры его были не большие: в ширину не более метра, в высоту около полуметра. На картине красовался довольно густой лес вдоль берега реки. На холме, у самой кромки леса, стоял небольшой деревянный домик, из трубы которого вился тонкий, сизый дымок. Антон пристально вглядывался в этот пейзаж, но сколько бы не искал в нем что-либо необычное, не смог разглядеть ничего примечательного.

— Когда вы обнаружили подмену? — спросил он, закончив осмотр.

— Это было пару дней назад, — подумав, ответила она. И поспешила добавить. — Хотя, я уверена, что накануне все было в порядке.

— Не поймите меня превратно, — осторожно начал сыщик, — но я вынужден спросить. Почему вы решили, что это копия вашей картины?

— Антон Павлович, если бы вы встретили на улице близнецов, смогли бы отличить их друг от друга? — задала неожиданный вопрос женщина.

— Хм, вряд, ли, — ответил тот, не понимая к чему она ведёт.

— А вот для их родителей, они абсолютно непохожие, — продолжила она. — И они с лёгкостью их различают. Так и для меня. Картина, каждый миллиметр которой я знаю наизусть, для меня легко отличимая, пусть даже от хорошей, но всё-таки копии. Кроме всего прочего, она пахнет свежей краской. Вы только принюхайтесь.

Антон приблизил свое лицо к полотну и шумно втянул носом воздух. Но, сколько ни старался, не смог уловить запаха краски. Доводы хозяйки по поводу картины, для него пока что оставались неубедительными. Ему нужны были более весомые доказательства её правоты.

— Что-нибудь ещё пропало или… было заменено копией? — спросил он с некоторой заминкой.

— Ничего, только картина, — отрезала хозяйка.

— А, по вашему мнению, сколько нужно времени, чтобы сделать такую копию? — задумавшись произнес сыщик.

Валентина Сергеевна помедлила и через мгновение ответила:

— При современных технологиях, с учетом ускоренной полимеризации масляной краски, такое полотно можно написать… ну, скажем, где-то за неделю. При условии, что художник профессионал.

— Ого, откуда такая осведомленность? — удивился её познаниям сыщик.

— Издержки профессии. Я ведь работаю директором музея изобразительных искусств, — не без гордости ответила она, и с сарказмом добавила. — Кое в чём все-таки разбираюсь.

Антон на это ничего не ответил, лишь хмыкнул неопределенно. Поэтому, было не понятно оценил он её высококультурную должность или нет.

«Зачем кому-то все эти сложности с подменой? Здесь и без того, много чего ценного… Может быть, под слоем краски был скрыт какой-нибудь утерянный шедевр… И знает ли клиентка об этом что-нибудь?» — мысли в его голове сменялись одна за другой.

Сыщик был весьма озадачен, но ответов на эти вопросы у него пока что не было. Он не стал сообщать хозяйке свои предположения, по крайней мере сейчас. Спросил разрешения провести осмотр всей квартиры и, получив утвердительный ответ, приступил к делу.

В первую очередь он проверил входную дверь на наличие следов взлома. Тщательно осмотрел дверной замок, изнутри и снаружи, но ничего не обнаружил, не похоже было, чтобы он был повреждён. Если его кто-то и вскрывал, то это был профессионал в своём деле, не оставляющий следов. Осматривая дверной замок, Пятаков обратил внимание на пульт сигнализации, висевший на стене.

— А сигнализация у вас работает? — поинтересовался он.

— Разумеется! — ответила ему хозяйка. — Я всегда её включаю перед уходом.

— А в тот день? — решил он напрямую задать вопрос, рискуя нарваться на грубость.

— И в тот день, и во все другие, сигнализация была включена. Я пока ещё в своем уме! — говоря это, она одарила его таким ледяным взглядом, а в голосе прозвучали стальные нотки, что он не осмелился развивать эту тему дальше.

Не найдя каких-либо следов чужого вмешательства на замке входной двери, Антон направился проводить осмотр окон. Но и здесь не обнаружил абсолютно ничего. Он осмотрел окна изнутри и снаружи, выглянул на улицу, наполовину свесившись из окна и рискуя упасть, но всё тщетно, никаких следов, ни малейшей царапины.

Видимо, всё-таки Крупинин был прав, дамочка была не в себе. Антон никак не мог в это поверить, неужели он так в ней ошибся. Ведь он считал, что неплохо разбирается в людях. Ему достаточно было поговорить с человеком пару минут и психологический портрет процентов на семьдесят был готов. Но сейчас он ошибся, и не на семьдесят процентов, а на все сто! Как он мог так опростоволоситься, ведь его учили всем этим психологическим приемчикам, и он с успехом их применял в своей работе и в полиции, и в частном сыске.

Мысленно коря себя за эту оплошность, сыщик пошел в комнату с якобы подмененной картиной. Он обдумывал как клиентке лучше преподнести, что кража всего лишь плод её воображения. Это нужно было сделать весьма корректно, но при этом максимально убедительно. Он даже был готов отказаться от денег, совесть просто не позволяла ему брать деньги за работу, которую он не выполнил.

Антон проходил мимо камина, обдумывая как начать этот непростой разговор. В этот момент, наверное, сработало чутье сыщика, это было уже на уровне рефлекса, глаз что-то заметил в камине, а мозг еще не успел обработать новую информацию. Он наклонился разглядеть что там. В одном месте, на дне довольно чистого камина, была небольшая горка сажи вперемежку с красной, кирпичной пылью.

— Валентина Сергеевна, — обратился он к хозяйке, — а вы пользуетесь камином?

Задавая этот вопрос, он заранее знал какой будет ответ, ведь каминами в городе уже давно никто не пользовался, но убедиться ему было необходимо.

— Камином…? — хозяйка была в недоумении. — Никогда не пользовалась, сколько здесь живу. Да и ни один камин в доме уже давно не функционирует… Они остались как предметы интерьера. А вы что-то обнаружили?

— Я пока не уверен, но кое-что необычное есть, — он показал ей следы сажи и кирпичной пыли на дне камина.

— Вы думаете, что кто-то мог пролезть здесь? А разве человек сможет пролезть через дымоход? — она немного встревожилась. — Меня убеждали, что дымоходы в доме замурованы.

— Обычный человек не сможет, если только он не Санта-Клаус. А у нас, как известно, Санта-Клаусы не водятся…, — внимательно разглядывая находку, задумчиво произнес сыщик.

— Если не человек, то кто? — продолжала тревожиться хозяйка.

— Пока не знаю… Возможно какое-то животное… А это значит, что у вас в квартире всё-таки были «гости» во время вашего отсутствия, — в задумчивости произнес он и, секунду помедлив, продолжил. — Мне нужно попасть на чердак вашего дома. Хочу провести и там осмотр.

— Чердаки у нас на замке, а ключей у меня нет, вероятно они есть в жилконторе, — растерянно ответила та.

— Замок не проблема, — ответил сыщик.

Он вышел на лестничную клетку и осмотрел замок чердачного входа. Замок был самый обычный, навесной, с небольшим налетом ржавчины, вскрыть его не составит труда, при наличии подходящего набора отмычек. А такой набор у него как-раз был с собой. Он порылся в сумке и достал небольшую коробочку, открыл её, подобрал необходимую отмычку и приступил к делу.

— А вы уверены, что справитесь с ним, — поинтересовалась хозяйка, указывая на замок.

— Да с ним справился бы и школьник, — ответил сыщик, несколько оскорбившись тем, что она сомневается в его профессиональных, а точнее криминальных способностях.

Через минуту или две, путем «неимоверных усилий», замок поддался, и он без труда мог попасть на чердак. В лицо ему ударил затхлый запах. Кроме того, здесь было довольно темно. Он снова покопался в своей сумке, и выудил из неё небольшой фонарик.

Антон включил фонарик, и аккуратно стал пробираться в поисках дымохода ведущего в квартиру клиентки. На чердаке было очень пыльно, и пыль покрывала пол довольно толстым слоем. У него защекотало в носу. Он пару раз чихнул, чуть не кувыркнулся, задев что-то, но смог устоять на ногах. В неверном свете фонаря блестела серебром паутина, раскиданная по всем углам незримыми пауками. Вокруг него плясали свои адские танцы причудливые тени, грозящие выскочить из своих нор, как только свет фонаря угаснет.

«Здесь только фильмы ужасов снимать. Того и гляди, выскочит из-за угла какой-нибудь вурдалак и утащит к себе в логово,» — с усмешкой подумал детектив.

Он пригибался, чтобы не удариться головой о деревянные балки и не попасть как муха в паучьи сети. Наконец нашел нужный дымоход, и направился к нему. Кажется, он правильно все рассчитал.

Он подошёл ближе и приступил к осмотру. На первый взгляд ничего необычного не было. Обыкновенная кирпичная кладка, причем довольно старая и потемневшая от времени. Осветив пол, он обнаружил следы от ботинок, и следы эти были оставлены совсем недавно. Сравнив со своей обувью, определил размер как сорок третий, довольно распространенный. Пока это ничего не значило, мало ли кто здесь был, но уже наводило на определенные мысли.

Осматривая дымоход, Антон провел рукой по кирпичной кладке. В этот момент, один кирпич сбоку, сдвинулся с места, издав характерный подскрёбывающий звук. Он кое-как изловчился подцепить его пальцами, потянул на себя, и с лёгкостью вытащил. Затем второй, третий, четвёртый… Он вытаскивал кирпичи до тех пор, пока не образовалось небольшое отверстие, через которое с лёгкостью могло пролезть небольшое животное. Например, маленькая обезьянка. В этот момент он вспомнил, что в Азии мошенники специально обучают обезьян воровать кошельки и драгоценности у зазевавшихся туристов. И здесь, вероятно, было что-то подобное.

Это было уже неопровержимое доказательство проникновения посторонних в квартиру его клиентки. Детектив вернул кирпичи на место и незамедлительно покинул чердак, тем же путем, что и пришёл.

— Я берусь за ваше дело, — сказал он, вернувшись в квартиру клиентки. — Мои расценки вам известны?

Она ответила утвердительно и на все согласилась не раздумывая. Сыщик немного удивился, все его клиенты обычно торговались, пытаясь снизить его дневную оплату любыми путями, но не в этот раз. Для себя он отметил эту странность, но придавать особого значения не стал. Возможно, для неё картина действительно представляла большую ценность. От него требовалось лишь найти похищенное полотно, что он и собирался сделать. Хотя, стоит признать, ему было весьма интересно узнать, зачем кому-то нужны были все эти хитросплетения с подменой? И он надеялся это выяснить, разумеется, если факт подмены подтвердится. Пока же были только домыслы.

Антон рассказал клиентке о своей находке на чердаке. Она немало встревожилась. Но он убедил её, что ей нечего бояться, и попросил обратиться в домоуправление, для ремонта дымохода.

— Валентина Сергеевна, — обратился он к хозяйке, — а кто ещё живёт вместе с вами?

— Я давно уже живу одна. Мужа не стало лет семь назад, а дочь вышла замуж за иностранца и года три как живет за границей, в Германии. — ответила клиентка.

— А как часто она вас навещает? — продолжил Пятаков.

— Она бывает у меня пару раз в год. А вы что же, считаете её причастной к этому!? — возмутилась на его расспросы женщина.

— Поймите меня правильно, — примирительно произнес детектив, — родственников мы проверяем в первую очередь, таков порядок.

Он сделал небольшую паузу, дав ей время на осмысление, достал записную книжку, и продолжил:

— Мне понадобится фамилия имя и отчество вашей дочери и где она живет.

Она продиктовала, сообщив что дочь была у нее не меньше четырёх месяцев назад. По лицу было видно, что она недовольна таким ходом событий. Антон же, не обращая на это внимание, продолжал:

— Так же мне нужен список ваших родственников пусть даже дальних, с которыми вы поддерживаете отношения. Может быть, кто-то из них навещал вас в течение, ну скажем, последних двух месяцев?

— В Петербурге у меня нет родственников, — раздражённо ответила та и на её лице отразилось недовольство. — Если вам нужны из других городов? Извольте. Но никто из них не бывал у меня в гостях за последний год.

Антон записал данные родственников под диктовку.

— А, что насчет друзей, знакомых, коллег по работе? Кто-то из них бывает у вас? — продолжал допытываться сыщик.

— Друзей у меня немного. Семейная пара Вяземских. Мы дружим семьями, еще муж был жив. Они бывают у меня раз в неделю, по выходным, — начала перечислять хозяйка. — И, старинная подруга детства, Агриппина Власова. Заходит ко мне почти каждый день. Но в них я уверена, как в самой себе! Мы столько лет дружим. Да у меня даже и мыслей нет на их счет!

Несмотря на ее уверения, Антон внес их в список, записал адреса. В своей работе он был весьма педантичен. Ему было не важно, что говорят о подозреваемых клиенты. Он проверял всех, и проверял досконально. Вот и сейчас, он решил тщательно проверить всех и каждого из составленного списка, не взирая на убежденность клиентки в невиновности кого-то из них. Оно и понятно, в виновность близких людей очень сложно поверить. На практике же часто виновником оказывался кто-либо из ближайшего окружения.

— Так же, за последние пару недель, бывали у меня дома трое коллег по работе, — продолжала меж тем хозяйка. — Мы с ними в дружеских отношениях. У нас готовится обновление выставки в музее, вот мы и собирались для обсуждения организационных моментов.

— Мне понадобится адрес музея и данные этих коллег, — коротко сказал он.

Пятаков записал адрес музея, коллег по работе и их данные. И, немного подумав, произнес:

— Завтра к вам в музей придет мой помощник Леонид. Покажите ему названных коллег. Пусть он осмотрится, понаблюдает за ними. Но они не должны ничего знать!

Она согласилась. И, на этот раз, отнеслась к его словам вполне лояльно.

— И последнее, — сказал сыщик, — но не последнее в списке. Вспомните, кто из посторонних бывал у вас в течение последнего месяца?

— Как я уже упоминала, в музее предстоит обновление выставки, — подумав сказала Валентина Сергеевна, — и мы приглашали журналистку и фотографа из местного издания, освещать это событие. Они так же приходили ко мне домой, брали интервью, так сказать, в неформальной обстановке. Делали фотографии. Это было пару недель назад. Они и визитную карточку мне оставили.

Она достала из сумочки визитку их издательского дома, и передала сыщику. Антон повертел её в руках и, не разглядывая, сунул в карман.

«Вот только их здесь не хватало,» — он мысленно выругался. — «Что же за день то сегодня такой? Журналисты атакуют со всех сторон. Никакого спасу от них нет.»

— Кто-то ещё? — спросил Антон, в надежде, что это всё.

— Ещё был слесарь из жилконторы, ремонтировал смеситель в ванной. Это было на прошлой неделе. Вот, пожалуй, и все, — подытожила она.

Пятаков выдохнул. Наконец то! Список оказался, не то, чтобы большой, но ведь и не маленький. Антон ещё раз пробежал его глазами. Да-а, работы предстояло немало. Поиски преступника могли затянуться на неопределенный срок. Но, уж очень его привлекала загадка с подменой. Дело оказалось весьма необычным!

Собрав всю необходимую информацию, он попрощался с Валентиной Сергеевной, и, пообещав держать её в курсе расследования, покинул квартиру. Легко сбежал вниз по лестнице и выскочил из парадной на улицу.

День уже близился к вечеру, поэтому сыщик решил продолжить расследование утром следующего дня. А сейчас ему необходимо было выспаться и набраться сил. А сил, по-видимому, ему потребуется немало. И, запрыгнув в машину Антон отправился домой.

Глава 4

Утром следующего дня Антон проснулся с первыми лучами солнца. У него уже давно вошло в привычку рано вставать, даже если приходилось поздно ложиться. Он зевнул во весь рот, потянулся и одним рывком встал с кровати. Подошел к окну, отодвинул штору и выглянул на улицу. За окном было пасмурно. Где-то за низкими облаками пряталось солнце, изредка пробиваясь сквозь плотную пелену редким тонким лучиком. Антон умылся, сделал зарядку, позавтракал, и стал собираться на работу.

Новое дело никак не шло у него из головы. Не давала покоя загадка с подменой. Даже ночью ему приснился довольно странный сон. Будто бы находится он в музее. На стенах висят картины. Он видит ту самую, и подходит к ней ближе. Некоторое время пристально вглядывается в неё. Затем поворачивает голову и смотрит на соседнюю. Снова она. Другая, такая же. Он окидывает взором всё помещение. А картины сплошь все до одной одинаковые. Большие, маленькие, круглые, прямоугольные, но на всех одно и то же изображение. Изображение деревянного домика на опушке у реки, того самого что он видел у клиентки давеча.

«Ерунда какая-то, а не сон! Приснится же такое!» — проснувшись подумал Пятаков и через некоторое время уже напрочь забыл, что ему снилось.

Даже по дороге в сыскное бюро, он продолжал размышлять над этим делом. Правда, дорога отвлекала, мысли то и дело сбивались, и он ни к чему стоящему так и не пришёл.

Прибыв на место, он неспеша поднялся по лестнице, и вошел в свой офис. Сварил ароматный кофе и, уже в спокойной обстановке, вновь погрузился в свои размышления. А подумать было о чем. С одной стороны, круг подозреваемых вполне определён, всего-то и нужно проверить их всех до одного. Но, с другой стороны, зачем преступнику затевать все эти сложности с подменой? Не проще ли было просто украсть картину и дело, как говорится, в шляпе? Правда, и сам факт подмены ещё не установлен! А, кроме того, в доме клиентки полно ценных вещей, но их преступник почему-то не тронул? Да и вообще, можно ли доверять её словам? Вопросы, вопросы, сплошные вопросы. Одно он знал точно, кто-то побывал в квартире его клиентки, и это не вызывало никаких сомнений. Раздумья на эту тему прервал его помощник Леонид, как всегда шумно вошедший в это время в кабинет.

— Приветствую шеф! — бодро произнёс он, и, заметив озадаченный вид начальствующей особы, спросил. — О чём призадумался?

— Доброе утро Лёня! — поприветствовал тот коллегу. — У нас с тобой новое дело! Вот над ним я, собственно, и ломаю голову. А задачка у нас с тобой со множеством неизвестных.

— Да у нас других то и не бывает! — ухмыльнулся Филатов. — Ты же сам выбираешь те, что позаковыристее. А от простых вон отказываешься!

— Ну-у, ты меня ещё будешь учить как дела вести, — беззлобно ответил тот.

Лёня налил себе кофе, а Антон принялся рассказывать напарнику все подробности нового дела. Он с точностью указал все факты, даже, казалось бы, незначительные, но привлекшие его внимание. И показал список подозреваемых.

— Немало народу! Придётся повозиться! — внимательно просмотрев список ответил Леонид.

Пятаков согласно кивнул и подытожил:

— Вот что мы имеем… Преступник проник на чердак, разобрал кирпичную кладку дымохода, ведущего в квартиру клиентки. Спустил по нему какое-то животное… Предполагаю, что небольшую обезьянку. Предварительно научил её отключать сигнализацию, что, разумеется, она и сделала. Вскрыл замок и проник внутрь. Заменил картину копией. И, тем же способом покинул квартиру, включив обратно сигнализацию. При этом не оставил никаких следов своего присутствия… Ну, то есть почти никаких.

— Просто он не знал, что ты займешься этим делом, и, как заправская ищейка, обнаружишь следы, скрытые от посторонних глаз в камине, — съехидничал Леонид.

Антон строго на него посмотрел и, не удостоив того ответом, продолжил:

— Что из этого следует? … А то, что наш воришка совсем не дилетант. Обладает воровскими навыками. Для него не составило большого труда вскрыть замок. Он профессионал в своем деле, «работает» тихо и аккуратно, умеет хорошо заметать следы. Такого весьма не просто будет вычислить… — Он сделал глоток кофе. — Предположим, что клиентка сказала нам правду. Преступник ничего не взял, кроме картины. А брать у неё есть что! Уж поверь мне! У неё много чем можно поживиться. Зачем же ему понадобились такие сложности? Я всё никак ума не приложу для чего эта махинация. Разумеется, если предположить, что подмена всё-таки была. И, не проще ли было картину украсть, и дело с концом. Ведь ему, зачем-то понадобилось провернуть эту аферу незаметно. Он даже потратил время и сделал копию. Подготовился ко всему заранее.

— Значит, ему было крайне необходимо, чтобы кража обнаружилась как можно позже, а лучше и вовсе не обнаружилась, — озвучил свои умозаключения Лёня.

— В точку. Вот и я тоже об этом подумал! — поддержал его шеф. — Полагаю, что ему нужно было время для чего-то ещё. Вот только я не знаю для чего?

— Может быть он хотел продать картину и скрыться, на это ведь нужно время? — выдвинул предположение Лёня.

— Если верить словам клиентки, картина не представляет художественной ценности, — ответил в задумчивости его шеф. — Картину написал её дед. А он не был известным художником.

— А что, если под слоем краски скрыт какой-нибудь утерянный мировой шедевр, стоимостью несколько миллионов?! — оживился Филатов и глаза его жадно заблестели.

— Клиентка что же, по-твоему, была не в курсе, а какой-то малый с улицы всё знал… Как-то это не вяжется, — с сомнением произнес Пятаков. — Но, отметать эту версию, пока не станем. Она мне тоже приходила в голову. Всякое бывает.

Оба призадумались и молча выпили кофе, сделав небольшую паузу.

— Предположим, что подмена всё-таки была, — продолжил Антон. — И я вот, что подумал, ведь копию, делают с образца! Так… А это значит, что у преступника видимо есть фотография картины. Которую он сделал сам, либо от кого-то получил.

— Получается, что преступник сам или его поверенный бывали в квартире клиентки и сделали фотокопию полотна, — закончил за него напарник.

— Согласен. И если наши выводы верны, — заключил Пятаков, — то кто-то из нашего списка подозреваемых и есть преступник. И, по понятным причинам, на первый план у нас выходят журналистка и её фотограф. Только у них была возможность сделать фотографию абсолютно не скрываясь… Хотя, не стоит исключать и остальных. Современные смартфоны позволяют сделать фото высокого качества… Нам следует тщательно проверить каждого человека из списка. Прямо сейчас этим и займемся.

Пятаков поручил напарнику позвонить в жилконтору и выяснить был ли слесарь неделю назад в доме их клиентки. Он в общем-то слесаря сразу исключил, у того просто не хватило бы времени всё провернуть. Но, подумал, что проверить будет совсем не лишним, вдруг преступник был не один. Сам же он решил проверить родственников гражданки Беловой. Вполне могло оказаться, что кто-нибудь из них побывал недавно в Петербурге, а Валентина Сергеевна, могла и не знать этого. Загвоздка была в том, что у Антона не было достаточных полномочий на такую проверку. А вот у его приятеля, Матвея Крупинина, полномочий было хоть отбавляй, всё-таки он являлся представителем закона, да не простым, а высокопоставленным. Кроме всего прочего, именно Матвей подсунул Антону это дельце. «Вот пусть и поработает! — с некоторым ехидством рассудил сыщик.» Эта мысль его немного приободрила, он представил недовольную физиономию друга. И, недолго думая, он набрал номер телефона старого приятеля.

— Слушаю, — услышал он в трубке басовитый голос Матвея.

— Приветствую большого начальника! Я по делу! — сказал Антон.

— Антон, ты что ли? — ответил удивлённо Крупинин, — Здорово! Неужели ты уже уладил то дельце? Так быстро? Никак не ожидал от тебя такой прыти.

— Не хочу тебя расстраивать. Но я взялся за это расследование. И мне понадобится твоя помощь! — предчувствуя гневную тираду, ответил тот.

В телефоне воцарилось недолгое молчание, секунд на пять-семь. Пятакову даже показалось, что он слышит, как заскрипели «шарики», а может быть «ролики», в мозгах его друга. Через мгновение тот «переварил» вышесказанное, и обрушил на него свое негодование.

— Ты что, совсем из ума выжил?! Эта дамочка тебе все мозги прополоскала, — начал распаляться Матвей. — Да как ты мог поддаться на её болтовню!? Я мог ожидать такого от кого угодно, но только не от тебя!

Антон не стал его перебивать, и позволил другу закончить свой монолог, терпеливо выслушав его. Тот, в свою очередь, не поскупился на эпитеты. Некоторые из них и вслух то в приличном обществе не принято произносить. С кем другим Пятаков такого бы не допустил, сразу бы это пресек, но с Матвеем они через многое прошли вместе, поэтому он позволил приятелю немного выговориться.

— Матвей! Ты что, первый день меня знаешь? — наконец вставил слово сыщик и в его голосе прозвучали жесткие нотки. — Если я берусь за дело, значит у меня есть на то веские основания! Да за кого ты меня принимаешь!?

Матвей мгновенно остудил свой пыл. Вообще он был довольно отходчивый, остывал он так же быстро, как и разгорался.

— Ну, говори, что там у тебя? — уже спокойно, но несколько недовольно произнес Крупинин.

— Я отправлю тебе на электронную почту список подозреваемых. Будь добр, проверь их по своим каналам. Мне нужно знать посещал ли кто-нибудь из родственников клиентки недавно Петербург, самолетом или поездом. Так же разузнай, где они работают. А её друзей и коллег по работе проверь на наличие криминальной составляющей. Может кто-то из них был замешан в чем-нибудь незаконном. В списке так же есть дочь клиентки. Она эмигрировала в Германию, но все же проверить её тоже не помешает.

— Это займет какое-то время, — ответил Крупинин, и в его голосе вновь отчетливо проявлялось недовольство.

— Матвей, в наших с тобой интересах проверить этих людей как можно быстрее, — настойчиво, и делая ударение на каждом слове, поспешил ему напомнить Антон.

Тому ничего не оставалось кроме, как согласиться с ним. Он пообещал позвонить, как только все выяснится. На этом их разговор закончился.

Между тем Леонид навел справки в жилищной конторе по поводу слесаря. Они подтвердили заявку от клиентки на ремонт сантехники и, действительно, слесарь был у неё неделю назад. Значит одного подозреваемого они смело могли исключить, что было совсем неплохо.

— Информация по слесарю подтвердилась, — отрапортовал Филатов.

Антон, в общем то в этом и не сомневался, слишком мало времени у того было, чтобы совершить такую хитроумную махинацию. Но во всём должен быть порядок, и убедиться в его непричастности было просто необходимо.

Следующими в очереди, но не по значению, были журналистка и фотограф. И здесь у Антона возникали достаточно серьезные сложности. Во-первых, он терпеть не мог журналистов. И встреча с ними, а уж тем более беседа, его совершенно не привлекали. Но, ради дела он всё же готов был перешагнуть через себя. Ну а во-вторых, если они причастны к краже, то никоим образом ему нельзя их спугнуть. Как только он начнет задавать им вопросы, они могут насторожиться и ничем себя не выдадут. Как с этим быть, Антон пока ещё не придумал. Здесь требовался особый подход.

Он достал из кармана визитку, переданную ему клиенткой. Повертел в руках. На белом фоне, золотыми буквами, каллиграфическим подчерком, красовалась надпись «Издательский дом Сириус». А на обратной стороне, синей ручкой было написано Анастасия Черкасова, и её номер телефона. Поразмыслив, Антон решил поискать информацию об издательстве на просторах всемирной паутины. Он зашёл на их официальный сайт. В списке их изданий числилась куча различных журналов и газет. Их было не перечесть. Но, кроме всего прочего, на глаза ему попался журнал под названием «Профессионал». Название ему было как будто знакомо. Он напряг память, мучительно пытаясь вспомнить, где он мог его слышать… Ну конечно! Ведь именно в этом издании работает журналистка, приходившая взять у него интервью накануне. И зовут её, кажется… Мария. Да, точно Маша! Тут он вспомнил как прошло их общение и скривился. Чёрт возьми! Если бы он от неё так поспешно не сбежал, то сейчас мог бы воспользоваться её помощью. Но после вчерашнего… Антон даже выругался на себя за это. Он погрузился в раздумья, как бы ему с ней встретиться, и при этом не потерять лицо. После его выходки, она могла отказаться с ним разговаривать, и, возможно, была бы права.

В это же самое время его напарник Леонид, ломал себе голову над тем, как уговорить шефа, дать интервью той же самой журналистке. Он никак не мог придумать с чего бы начать этот непростой разговор. Стоило ему только заикнуться об интервью, Антон тут же отправил бы его на… Ну, в общем далеко бы отправил. Но он уже пообещал Маше, поговорить с шефом. А обещания он старался выполнять. И, собравшись с мыслями, Лёня решил приступить к этому непростому разговору.

— Антон, — начал он осторожно, — а отчего ты так журналистов ненавидишь?

Пятаков не сразу понял суть вопроса, поскольку был погружен в свои мысли. А, осознав услышанное, немало удивился. С чего это Лёню интересует его отношение к акулам пера?

— Ненавижу — слишком громкое слово! — неспешно ответил он. — Скорее, не переношу их общество. Настоящий журналист сродни детективу. Ну, а нынешние больше похожи на базарных сплетниц.

— Ну а вчерашняя, к какой категории относится? — продолжил Леня, приготовившись получить жёсткий ответ.

Антон насторожился. Это ещё что? Почему его напарника интересует та самая журналистка? Это его немало заинтересовало и в то же время озадачило.

— Леня, ты к чему ведёшь? Говори прямо, не ходи вокруг да около! — спросил он, подозрительно прищурив левый глаз.

— Ты только держи себя в руках и выслушай меня! Хорошо! Я вот что тут подумал, почему бы тебе не пообщаться с ней. Вдруг, на поверку она окажется не такой как другие. Да и она могла бы помочь с нашим расследованием! — придумывал Леня на ходу, не подозревая насколько он сейчас близок к истине.

Антон всё понял. Журналистка уже обработала его напарника. И он был несказанно рад такому повороту событий. Это было невероятно, но судьба давала ему шанс выйти из сложившейся ситуации с высоко поднятой головой. Он выдержал паузу, делая вид, что борется сам с собою. И, как-бы нехотя согласился.

— Хорошо! Позвони ей, и скажи, что я подъеду в их издательство и дам ей интервью. Пусть назначит время. Заодно, и по нашему расследованию кое-что разузнаю, — сказал он напарнику.

Филатов аж просиял от такой новости, и даже не удивился, что его шеф так быстро дал согласие. Он без промедления взял телефон и позвонил Марии, чтобы сообщить ей радостную весть. Встречу она назначила через полтора часа у входа в издательство.

— Итак Лёня! — обратился Антон к напарнику. — Я отправляюсь на встречу с этой журналисткой. Как её там…? Кажется Мария…? А ты поедешь в музей, там наша клиентка является директором. Зайдешь к ней, пусть покажет тебе своих коллег из нашего списка подозреваемых. Присмотрись к ним, понаблюдай. Может быть, заметишь что-нибудь необычное. Узнай их круг общения. Ну, не мне тебя учить! И выясни есть ли у кого-то из них домашний питомец — небольшая обезьянка или кто-то похожий. На этом пока все. До связи!

С этими словами Антон отправил коллегу на задание, а сам позвонил клиентке и предупредил её о визите своего человека.

Сыщик остался в офисе один. У него ещё оставалось немного времени. И он стал готовиться к непростой встрече с журналисткой. Антон твердо решил взять инициативу в свои руки. Необходимо проявить жёсткость в общении с ней. Пускай сначала она ему поможет с расследованием, ну а после и он расскажет ей об особенностях своей работы. Сугубо деловые отношения. Услуга, как говорится, за услугу. Он хотел свести к минимуму их общение.

Пока он всё это проигрывал у себя в голове, подошло время отправляться на встречу. Он собрался с мыслями, взял всё необходимое, и покинул свой офис.

Глава 5

Главный, и единственный, помощник частного детектива Пятакова, Леонид Филатов, получив задание от своего шефа, не спеша вышел из конторы, намереваясь посетить музей изобразительных искусств. Так же не торопясь он спустился по лестнице, вышел из здания и направился к своему автомобилю, припаркованному не далеко от офиса, буквально за углом. Он был в весьма приподнятом настроении и насвистывал какой-то веселый мотивчик. Да что там, пожалуй, он был в отличном расположении духа, ведь он выполнил обещание, данное журналистке. Уговорил своего шефа дать ей интервью и был весьма доволен собой. Он даже не догадывался, что Антон сам искал с ней встречи. Но это было абсолютно не важно.

Леонид сел в свой видавший виды, потрепанный временем авто, вставил ключ в замок зажигания и повернул его. Тишина. Никаких изменений. Он повторил попытку. Опять ничего. Он упорно пытался завести автомобиль, но всё безрезультатно. Двигатель продолжал упорно молчать. Только этого ему сейчас и не хватало. Лёня вышел из машины, открыл капот и, напустив на себя пущей важности, стал с умным видом разглядывать внутренние механизмы. Это был его первый автомобиль, и он ещё мало в нём разбирался, но знал, что в случае поломки, надо лезть под капот, даже если ты ничего в этом не понимаешь. Он знал, что так все автолюбители поступают. На всякий случай он пошевелил руками провода, до которых смог дотянуться. Что-то постучал, где-то покрутил и подёргал. Как будто всё в порядке. Он снова сел в машину и повернул ключ. На этот раз стартер отозвался стрекотом. Но двигатель всё же отказывался поддержать своего коллегу.

— Давай, давай, давай! — уговаривал его Лёня, как родители уговаривают капризного маленького ребенка, съешь ложечку за маму, ложечку за папу. — Ну же, заводись!

Пару раз чихнув, двигатель нехотя поддался на уговоры хозяина и всё же «заговорил» хриплым, простывшим голосом. Лёня посидел немного, дав мотору как следует прогреться. Наконец звук стального сердца машины стал приятно рокочущим, и сыщик не спеша двинулся в путь. Небольшие проблемы с автомобилем совершенно его не расстроили. Он включил радио и всю дорогу ехал, подпевая песням, доносившимся из динамиков.

Музей находился не слишком далеко от их офиса. Поэтому Лёня довольно быстро добрался до него. Здание было старинное, украшенное колоннами и барельефами. В памяти Леонида всплыло слово ампир. Кажется, так называлась такая архитектура? А может быть барокко или рококо? Вообще он мало что понимал в архитектурных стилях, не смог бы отличить один от другого, знал лишь их названия. Просто ему нравилось, как звучат эти слова.

— Ро-ко-ко, — мечтательно протянул Филатов.

Он потянул за ручку массивной деревянной двери, которая, натужно заскрипев, с трудом поддалась, и вошел внутрь помещения. Навстречу ему, из ниоткуда, выскочил охранник. Роста он был ниже среднего, и совершенно не выдающегося телосложения. Узнать в нём секьюрити можно было лишь по форме защитного цвета и бирке на одежде. Ну разве это охранник, это скорее вахтёр, ну или сторож на худой конец.

— Доброго дня! — поприветствовал его Леонид. И спросил. — А как бы мне попасть к директору?

Тот поздоровался и подозрительно смерил его колючим взглядом. Леониду пришло на ум сравнение этого типа с маленькой собачонкой. Той, которая на всех кидается, но в случае опасности прячется за спину хозяина. От этого сравнения он едва мог сдерживать улыбку.

— Вам назначено? — довольно грубо спросил блюститель местного порядка.

— Разумеется! — подтвердил сыщик.

Тот вызвался его проводить. Манеры охранника были грубоваты, для работника музея. Но, с другой стороны, он и не обязан был общаться с посетителями. Его задача была соблюдение порядка. Хотя хорошие манеры никто и не отменял. Они прошли в правое крыло здания, здесь видимо располагалась администрация культурного учреждения. Охранник подвел его к двери в конце коридора с надписью «Директор музея Белова В. С.» Постучал в дверь, приоткрыл её и просунув внутрь голову елейным голосом сказал:

— Валентина Сергеевна, к вам тут какой-то молодой человек, говорит, что ему назначено.

Лёня услышал, как она властным голосом приказала секьюрити, чтобы он впустил его. Тот отворил дверь настежь и пригласил посетителя внутрь.

— Добрый день! — сказал сыщик, входя в помещение. — Меня зовут Леонид Филатов. Я от Антона Пятакова.

— День добрый! — ответила на приветствие хозяйка кабинета. — Проходите. Я уже предупреждена о вашем визите. Располагайтесь на любом стуле.

Кабинет директора поражал своими размерами и убранством. Это был не кабинет, а настоящий конференц-зал. Высокий потолок с причудливыми узорами. Огромное окно, обрамленное тяжелыми шторами с бахромой. Стены, сплошь увешанные картинами. Посредине кабинета стояли дубовые столы с замысловатой, искусной резьбой. А их, в свою очередь, окружало множество соответствующих им по стилю стульев. Не кабинет, а музей в музее. Лёня осторожно выдвинул один из стульев и уселся на него. Женщина протянула ему три папки.

— Вот, личные дела работников, — сказала она.

— Тех самых? — уточнил сыщик.

Она утвердительно кивнула.

Леонид взял первую папку. Горшкова Людмила Викторовна. Возраст тридцать шесть лет. Замужем. Двое детей-подростков. В музей пришла пять лет назад. Работает научным сотрудником. Далее шла её краткая характеристика, не вызвавшая подозрений у сыщика.

Он взял вторую папку. Ермакова Светлана Афанасьевна. Возраст сорок семь лет. Не замужем. Детей нет. Работает в музее более двадцати лет, хранителем. Характеризуется исключительно положительно. Трудоголик, часто вызывается поработать сверхурочно. Сыщик пробежал глазами её краткую характеристику, но ничего подозрительного так же не увидел.

Третья папка. Скабеева Нина Ивановна. Пятьдесят четыре года. Является старейшим сотрудником. Работает в музее всю жизнь, смотрителем. В разводе. Есть взрослый сын. И её характеристика не вызвала подозрений.

— Валентина Сергеевна, — обратился он к женщине, отложив папки в сторону, — а как вы можете их охарактеризовать?

— Ничего плохого сказать о них не могу, — немного подумав сказала она. — Как директора, меня устраивает их работа. Да и в не рабочее время мы вполне хорошо общаемся. Можно сказать дружим.

— А по вашему мнению, может кто-нибудь из них быть причастен к краже картины? — спросил он.

— Однозначно нет! — категорично заявила она… Затем вдруг осеклась и задумчиво сказала. — Хотя… у одной из них есть великовозрастный оболтус-сын, зовут его Алексей. У него проблемы с алкоголем. Она бывает жалуется на него…

Леонид сделал пометку в своем блокноте и продолжил:

— Мне нужно с ними переговорить, только не вызывая подозрений! Как бы это сделать?

— А я уже кое-что придумала! Представим вас как сотрудника министерства культуры. И вы якобы отбираете кандидатуры на конкурс лучшего музейного работника. Думаю, это не вызовет лишних вопросов. Даже наоборот, облегчит проведение опроса.

— Да, пожалуй, это вполне подойдет. Где я могу расположиться?

— Можете прямо здесь. Мне нужно отлучиться на пару часов. Кабинет в полном вашем распоряжении. Я их сейчас к вам приглашу.

С этими словами директор удалилась, а Леонид стал готовиться к скрытому допросу. Он расположился так, чтобы видеть вошедших прямо с порога. Через некоторое время в дверь осторожно постучали.

— Войдите! — командным голосом приказал сыщик.

На пороге появилась женщина, на вид, лет сорока пяти. Она вошла в кабинет как-то уж слишком неуверенно, это вызывало некоторое подозрение. Сыщик насторожился и «навострил уши». Она представилась, как Светлана Афанасьевна Ермакова. Согласно легенде, Лёня выдавал себя за работника министерства культуры, проводящего отбор на конкурс лучшего музейного работника. Он предложил ей присаживаться и начал осторожно задавать вопросы. Она отвечала весьма неохотно и сбивчиво, при этом сильно нервничала и теребила краешек своего платья. Информацию из неё приходилось вытягивать буквально клещами. Она очень неохотно шла на контакт и порывалась поскорее уйти. Но, помощник детектива Леонид Филатов оказался не так прост, как это могло показаться на первый взгляд. Осторожными наводящими вопросами он всё-таки получил всю необходимую ему информацию. Жила она одна. Ни мужа, ни детей у неё не было. Из домашних животных была только собака. Её подозрительное поведение, объяснилось чрезвычайной скромностью, робостью и неуверенностью в себе. Она испытывала дискомфорт при общении с малознакомыми людьми. А тут ещё и участие в конкурсе. Для неё это уже было слишком. Леонид не стал долго мучить её и вскоре закончил свой допрос, чему она была несказанно рада.

Итак, опрос первой кандидатуры прошел вполне себе не плохо. Немного поразмыслив, Лёня снял с неё подозрения, уж больно она была, что называется «зажатой». Вряд ли она могла по предварительному сговору с кем-либо, провернуть эдакую махинацию с подменой. Она и с ним то вела себя скованно. А тут… Да и причин красть картину у неё не было никаких. Чутье сыщика подсказывало, что Светлана Афанасьевна вне подозрений.

Следующей вошедшей оказалась Горшкова Людмила Викторовна. Уже с порога Лёня понял, что она местная активистка. Оно и понятно, она самая молодая в этой троице, да к тому же у неё двое детей. Она с ходу начала «атаку» на «липового» представителя министерства культуры, засыпав его вопросами. Леониду стоило неимоверных усилий, чтобы перевести их разговор в нужное русло. Сыщику не пришлось её много расспрашивать. Ей самой не терпелось рассказать всё о себе и своей семье. Она не просто рассказывала, но и показывала многочисленные фотографии своего семейства. Море, горы, развлекательные центры и многое другое, где проходил её семейный отдых. Всему этому просто не было конца и края. От её трескотни у Лёни голова пошла кругом. Он перестал вслушиваться в то, что она говорит лишь кивал головой и неопределенно мычал. Но всё же ввернул в её монолог свой главный вопрос. Когда Лёня спросил ее о домашних животных, то не ожидал, что их окажется так много. Здесь были две собаки, кот, золотые рыбки в аквариуме, пара попугаев-неразлучников, хомячки, домашние крысы и никаких обезьян. Какое количество хомячков и крыс, сыщик уже просто не запомнил. У него распухла голова от такого количества информации. Но остановить её болтовню оказалось не просто. Она продолжала и продолжала говорить. Собрав всю волю в кулак, Леонид, возможно даже в грубой форме, сообщил ей, что он собрал достаточно информации, и без церемоний, выпроводил её из кабинета.

Выдохнув, Лёня буквально рухнул на свой стул. С гражданки Горшковой он так же снял все подозрения. Ну вряд ли она смогла бы промолчать, если бы была замешана в краже. Да и времени на такую «операцию», у неё просто не нашлось бы. Беседа с ней оказалась просто кошмарной, если и дальше так пойдет, то его отсюда заберут прямиком в сумасшедший дом. А ведь ему предстоит ещё одно интервью! Он собрал остатки сил и приготовился дать очередной бой.

В кабинет вошла женщина с суровым взглядом. Последняя кандидатура, Скабеева Нина Ивановна. Она поздоровалась, и без церемоний и приглашения уселась на стул.

«От такого взгляда наверное и черти разбегаются по углам,» — подумал сыщик.

В общении она оказалась весьма резкой и, пожалуй, даже излишне грубой. Своё выдвижение на конкурс она встретила без энтузиазма. Она вообще мало рассказывала о себе, но Леонид смог получить от неё всю интересующую его информацию. Несколько лет назад она развелась с мужем. Муж пил, поднимал на неё руку. Она не охотно об этом говорила, но развод отнял у неё много сил и здоровья. А в кульминации всего сын пошел по стопам отца и тоже пристрастился к бутылке. Нет, она не сказала этого в открытую, но намеки её были весьма красноречивы. Домашних животных она в доме не держала, из-за аллергии на шерсть. Да и проблем с сыном ей вполне хватало. Ведь он не работал и продолжал жить у неё, в свои тридцать с небольшим лет. Сыщик догадался, что она испытывает трудности с деньгами, хотя она об этом и полусловом не обмолвилась.

Когда «допрос» всех троих был закончен, Леонид решил подвести итоги. Первых двоих он однозначно исключил. Причин идти на кражу у них не было никаких, да и какие из них преступники. Нет! Не подходят они для этой роли! Но вот последняя женщина вызывала определенные подозрения. Во-первых, терять ей, по-видимому, уже нечего и она вполне может пойти на преступление. Во-вторых, она испытывает материальные затруднения. Ну чем не мотив? И в-третьих, у неё есть сын, не благополучный. Они вполне могли вдвоем совершить эту кражу. Правда были в этой версии неувязки. Уж больно хитро была проведена подмена картины, как-то не походили они на гениев воровского мира. Хотя вполне могли и нанять кого-то на это дело. Да и картина была украдена только одна! Другие ценности остались не тронутыми. Нет, что-то здесь не вязалось. Леонид решил, что делать выводы пока рано, необходимо нанести визит к её сыну.

Его размышления прервала хозяйка кабинета, вернувшаяся обратно. Лёня взглянул на часы. Ничего себе, удивился он. Прошло уже больше двух с половиной часов, а он и не заметил, как быстро пролетело время.

— Что-нибудь выяснили? — поинтересовалась она.

— И да, и нет, — уклончиво ответил он. — Пока рано делать выводы.

— Ну а всё-таки, может быть, они не причастны ко всему этому, — предположила Валентина Сергеевна.

— Может и не причастны, кто знает? — опять неопределенно ответил сыщик. — А если и так. Кто же, по-вашему, в этом замешан?

— Возможно кто-то посторонний. Тогда следовало бы бросить все силы в этом направлении, — предложила та.

Леонид прекрасно понимал, что она не хочет верить в нечистоплотность кого-либо из своего ближайшего окружения. Практически каждый клиент их агентства пытался выгородить своих родственников и друзей, до последнего, не веря в их виновность. Но, у сыщиков была давно отработанная процедура ведения расследования, которой они и придерживались.

— Позвольте нам вести расследование как положено, — твердо сказал он ей. — Мы обязательно всё выясним! Даже не сомневайтесь!

На её лице отразилось недовольство. Это длилось какую-то долю секунды, но Лёня заметил это опытным взором. Лишь мгновение и её лицо вновь приобрело доброжелательный вид.

— Вы позволите мне осмотреться в музее? — спросил он её.

— Если хотите? — пожав плечами отстраненно ответила она.

Леонид вышел из кабинета и отправился на импровизированную экскурсию. Людей в музее было не много, поэтому он был в залах практически один. Он совершенно не разбирался в тонкостях художественного искусства, критерий оценки был один, ему либо нравилась картина, либо нет. Он задержался у портрета женщины в строгом тёмном платье с виноградной гроздью в руках.

«Ну надо же, как настоящая!» — восхищенно подумал он.

У него даже возник соблазн прикоснуться к ней и взять виноградинку из её рук. Но он сдержал этот мимолетный порыв, тем более надписи с предупреждениями запрещали прикасаться к полотнам.

Любуясь картиной, Лёня вдруг услышал чей-то голос, доносящийся из-за двери с надписью служебное помещение. Он подошел ближе и прислушался. За дверью кого-то отчитывали. Это явно слышалось по интонации говорящего. Второй собеседник почему-то молчал. Сыщик аккуратно приоткрыл дверь. Она предательски скрипнула, он замер и затаил дыхание. За дверью воцарилось молчание, но через мгновение разговор снова продолжился. Леонид осторожно заглянул внутрь. К его удивлению, внутри была гражданка Скабеева, та самая, которая и вызвала его подозрение. Она говорила по телефону, прикрывая рот рукой, видимо, чтобы никто посторонний не услышал её разговора. Лёня замер и весь превратился в слух.

— Сиди тихо и не высовывайся. Ты, и так, уже дел наворотил…, — удалось ему расслышать.

Она ещё что-то говорила в трубку, но этого уже было не слышно. Затем убрала телефон от уха и нажала кнопку сброса вызова, завершив тем-самым разговор. Сыщик быстро ретировался и спрятался за портьерой. За портьерой было ужасно пыльно, и Лёня едва сдерживался, чтобы не чихнуть, рискуя выдать себя. Женщина вышла, при этом лицо её было красное, видимо от злости на собеседника. Стремительным шагом она направилась в соседнее помещение. Звук её шагов быстро удалялся, пока совсем не стих. Филатов поспешил покинуть своё временное убежище.

«С кем же она говорила? Наверное, с сыном. И что же он натворил? Хорошо бы выяснить,» — подумал Леонид.

Он взглянул на часы, уже довольно поздно, да и устал он, как будто на нём весь день пахали. А ведь всего-навсего то вел разговоры. И он решил пообщаться с сыном гражданки Скабеевой завтра. Утро, как говорится, вечера мудренее. С этими мыслями Леонид Филатов покинул стены культурного заведения.

Глава 6

Мария немало удивилась, когда ей позвонил Леонид, помощник Антона Пятакова. Но, удивилась она не самому звонку, а тому, как скоро это произошло. Ведь только накануне она была в их агентстве, и, после вчерашних событий, не рассчитывала так быстро на новую встречу. Это несколько сбило её с толку, но, и немало заинтересовало.

«Что-то здесь не то!» — подумала она. — «Неужели Лёня всё-таки смог уговорить своего шефа? Да ещё и так скоро! Нет! Такой вариант, конечно, возможен! Но этого просто не может быть!»

Но, причину столь быстрой перемены настроений она не знала, поэтому, недолго думая, решила всё выяснить при личной встрече. На момент звонка у неё было незаконченное дело, поэтому она договорилась встретиться с сыщиком через полтора часа у издательского дома.

Антон приехал чуть раньше положенного времени. Он направился ко входу в издательство, оглядываясь по сторонам в поисках девушки. Журналистки нигде не было видно. Он взглянул на часы. До оговоренного времени оставалось минут семь-восемь. В небольшой аллее, он заприметил не занятую скамейку под сенью раскидистого дуба. На ней и решил расположиться. Подойдя ближе, он увидел, что лавочка отмечена следами жизнедеятельности птиц, стало понятно почему она оказалась свободна. Антон задрал голову вверх. Пернатых на дереве не было. Он выбрал чистое место и уселся в ожидании встречи, надеясь, что птицы его не побеспокоят.

Здание издательского дома было довольно внушительное. Но при этом ничем не примечательное. Заурядная прямоугольная коробка из стекла и бетона. Как и большинство современных офисных зданий в городе. Внутрь и наружу то и дело входили и выходили люди нескончаемым потоком. Антон даже удивился, как же много народу там работает.

В назначенное время журналистка уже была у центрального входа. Она осмотрелась по сторонам. Невдалеке, на ближайшей скамейке, увидела знакомое лицо, и направилась к нему.

— Добрый день Антон Павлович! — произнесла она, подойдя ближе.

— Здравствуйте Мария, не помню вашего отчества! — сухо поприветствовал ее Пятаков.

— Можно просто Маша… А что же это вы вчера так стремительно убежали? — решила она начать разговор с небольшого упрека.

Антон проигнорировал её нападки и, как и планировал, решил перехватить инициативу:

— Вы, кажется, хотели взять у меня интервью, или я ошибаюсь?

— Да, всё так. Но мне думается, что вы здесь совсем по другому поводу! Или я ошибаюсь? — передразнивая манеру разговора Пятакова, Маша решила в открытую высказать свои подозрения.

Антон немало удивился такому повороту событий. Он то рассчитывал взять инициативу в свои руки, а тут всё происходило с точностью до наоборот. Это немало озадачило его. И он не знал, как в такой ситуации ему поступить. Но, как назло, в голове не возникло ни одной хоть немного стоящей мысли. Нет, мысли, конечно, были, и даже много, но вот стоящей, ни одной. Взвесив все за и против, он решил раскрыть все карты. Кроме всего прочего, как это ни странно, такая откровенность девушки ему даже понравилась.

— Хорошо, — наконец сказал сыщик, немного подумав, — поговорим на чистоту!

Он рассказал ей о расследовании, которое сейчас вел. Рассказал о похищенной картине. И, что двое подозреваемых, её коллеги, и ему крайне необходимо с ними поговорить не вызывая подозрений. И, если она ему в этом поможет, то он готов ответить на все её вопросы касаемо работы частного сыска.

Пришло время девушке задуматься над его предложением. Антон заметил, как её лицо озарилось и во взгляде появилась хитринка.

«Да-а, вот сейчас по-видимому достанется мне на орехи!» — подумал он, и приготовился к худшему.

— Я помогу вам, — наконец произнесла Маша, — но услуга, как говорится за услугу.

«Ну вот, началось!» — с горечью подумал сыщик.

— Вы позволите мне сопровождать вас на протяжении всего расследования, — продолжила журналистка. — И я напишу статью, так сказать, с «поля боя».

Возмущению Антона не было предела. Такого поворота событий он никак не мог ожидать.

— Да о чем вы только думаете!? — распалялся он. — Вести расследование, это вам не по набережной с кавалером прогуляться. Мало ли, что может случиться. Я не могу с вами нянчиться.

— А, я и не прошу со мной нянчиться! — довольно резко ответила девушка. — Я буду находиться рядом с вами и всё записывать. Да, вы меня даже не заметите, — и, немного подумав, добавила. — Кроме того, когда статья будет готова, вы первый её проверите. И, если что-либо не устроит, отредактируете.

Разумеется, Антон преувеличил степень риска своей работы. Ну какая опасность может их подстерегать в этом деле. Это ведь, всего лишь кража и подделка картины, а не охота за маньяком-убийцей. И, как бы ему всё это не нравилось, но он вынужден был согласиться на её условия. Без её помощи, подобраться к подозреваемым у него вряд ли выйдет.

— Договорились, — через силу произнес он, и протянул ей визитку с фамилией подозреваемой журналистки. — Вот, эта ваша коллега меня интересует.

Маша взяла визитку, повертела её в руках и прочитала надпись на обратной стороне.

— О-о! Так это Настя! Вам повезло, я с ней хорошо знакома. А работает она в паре с Костиком, нашим фоторепортером. Только я сильно сомневаюсь, чтобы они были замешаны в какой-либо афере.

— Чужая душа — потёмки! — философски заметил сыщик, и тут же продолжил. — Я прошу вас организовать встречу с ними, а не делиться своими умозаключениями. И, не стоит посвящать их в то, чем я занимаюсь, это может их спугнуть.

— У меня есть одна идея! — просияла девушка. — Представим вас как журналиста из какого-нибудь небольшого городка. И вы пишет статью о том же музее, что и они. Уж от коллеги то по цеху они не станут скрытничать, и вряд ли заподозрят что-нибудь неладное.

«А она сообразительная,» — подумал детектив с восхищением.