Бесплатный фрагмент - Божественный спор

Глава 1
Прометей

Мой дом — моя крепость. Все же слышали про это? Думаю, тут не нужно быть слишком умным, чтобы понять, что речь идет не о постройке, а о семье. Наша семья — это наша опора, тот маяк, что светит нам в самые ярые штормы посреди океана, подсказывая нам путь в безопасное место, где нам всегда рады. Если вы читаете эти строки и думаете «да, это про мою семью», то, поздравляю вас, вы те самые счастливчики жизни, которые выиграли джекпот. Я же отношу себя к более несчастной половине человечества, скажем так. Такое бывает, когда тебе не повезло с отцом, или матерью, или братом, или сестрой, или вообще со всеми ними, как в моем случае. Особенно такое бывает, когда вы разной породы. В прямом смысле этого слова. Сначала ты пытаешься наладить с ними контакт, так как «они же твоя семья», а потом в один момент ты просто понимаешь, что для них ты всегда будешь каким-то не таким и лучшее, что ты можешь сделать — отдалиться и наладить свою жизнь.

Именно так я и сделал. Моя жизнь без моих сумасшедших и высокомерных родственников меня полностью устраивала. Я богат, имею власть (хотя это случайно получилось, сам я к этому никогда не стремился), у меня есть друзья, которые показали мне, что семья это не про кровь, а про принятие.

Был один минус. Они все умирали. Нет, я не серийный убийца, который втирался в доверие к людям, а потом душил их пряжкой от ремня в парке у фонтана. Я титан. Бессмертное и могучее творение природы. Моя мать — нимфа. Покорная и тихая женщина, которая скрылась на дне океана и выполняет свою работу — присматривает за ним. В этом мы с ней похожи. Я такой же тихий, неразговорчивый и преданный своему делу, как и она. Мой отец такой же титан, как и я. Я его практически не помню, так как много тысячелетий назад мой двоюродный брат Зевс согнал моего отца в Тартар за мятеж.

Треклятый Зевс. Я не славлюсь дурным характером или невоспитанностью, но каждый раз, когда я слышал это имя, кровь в моих венах закипала настолько, что даже Аид попросил бы открыть окно, так как в помещении стало слишком жарко. Я прожил тысячи и тысячи лет, но до сих пор я не видел кого-то настолько высокомерного, озабоченного, глупого, но при всем при этом обладающего такой невероятной силой и властью. Я просто не понимал этого. Нет, я отказывался это принимать! Больше всего меня раздражала покорность и преданность окружающих ему. Неужели они не видели, какое он дерьмовое существо? У меня даже язык не поворачивался назвать его богом. Он не заслуживал им быть. По правде говоря, в той шайке наверху практически никто не заслуживал быть богом. Они все были такими же, как и Зевс, — себялюбие затмило им разум и в итоге они оказались на обочине жизни. По крайней мере, так считал я. Уверен, они так не думали. Они вообще никогда ни о чем не думали. Возможно, это и к лучшему, что они полностью ушли в свои междоусобицы, позабыли о людях, а те в свою очередь, улучшили этот мир, созданный когда-то Хаосом.

В дверь моего просторного кабинета постучали. Я поднял голову и увидел на пороге мою ассистентку Джулию. Это была девушка двадцати шести лет, стройная, модельной внешности, с темными прямыми волосами ниже лопаток и холодными карими глазами. Я бы влюбился в нее, не будь я уже влюблен в другую, но это уже другая история.

— Что-то срочное? — спросил ее я. Обычно он сообщала новости посреди дня по интеркому и лишь в крайнем случае вторгалась в мое личное пространство, так как знала, что я не любил, когда меня отвлекают от дел.

Девушка процокала на высоких каблуках к моему дубовому темному столу и положила конверт на его угол:

— Вам пришло письмо, — коротко сказала она. Это было в ее стиле. Изображать незаинтересованность к происходящему, но быть преданной своему делу. Это я в ней и ценил.

Я взял в руки конверт, перевернул его и увидел сбоку надпись. «Гермес». Я закатил глаза. Это не осталось незамеченным.

— Что-то случилось? — спросила Джулия.

— Оно от Гермеса. — Я потряс в воздухе белым конвертом с красной печатью посередине, натянуто улыбнувшись и всем своим видом показывая, что мне это не нравится.

— От того самого? — в голосе Джулии послышалась эмоция. Это бывало редко.

— Надеюсь, что нет.

Я никогда не скрывал того, кем являюсь. Проблема была в том, что люди настолько потеряли веру в чудо, что не верили в то, что перед ними сам титан, когда-то создавший всю сильную половину человечества. Хотя, что уж тут говорить, многие из них в самих себя-то не верили.

Джулия раньше не верила в то, что я титан. Я не настаивал. Я мире людей я взял имя Престон Айзек. Я часто менял имена. Таковы издержки бытия античным существом. У ФБР возникли бы вопросы, если бы человек с одним именем жил сотни тысяч лет. А я, к сожалению, не обладал даром внушения, как это делал Аполлон своим пением. У меня был другой дар — знания и сотворения. Благодаря первому я всегда на три шага впереди любого, а благодаря второму я когда-то смог доказать Джулии, что я действительно титан, когда взял в руки горсть земли, налил туда воды из бутылки, размял эту кашу в ладонях, а спустя пару мгновений у меня из рук вылетела канарейка. Даже тогда Джулия думала, что я фокусник, а не титан. Я лишь пожал плечами. Спустя время она начала расспрашивать меня о мифах, дабы скоротать время в наших деловых поездках. Я с такой страстью их ей рассказывал, что ее щит скептицизма начал трескаться. Спустя год нашей работы она верила мне, но я знал, что она никому об этом не рассказывала, так как ей бы все равно никто не поверил.

— Чего же хочет твой племянничек? — в глазах девушки появился огонь любопытства. Я был не против такого интереса. Мне было приятно, что столь прагматичная девушка забывает о своих принципах, когда речь идет о моем мифическом прошлом.

Я взял в руки канцелярский нож, обнажил острое лезвие и аккуратно вскрыл конверт. Достав лист, я бегло прочел письмо и усмехнулся.

— Что там такое?

— Не поверишь. — Я откинулся на спинку своего черного кресла, — Они приглашают меня на семейный ужин.

Джулия подняла брови и скрестила руки на груди, от чего ее красная шелковая рубашка создала причудливые узоры в районе живота.

— Вы пойдете? — поинтересовалась девушка.

— Не знаю, — пожал плечами я.

— Я бы пошла, — спокойно сказала Джулия.

Я посмотрел ей в глаза:

— Ты же знаешь, какие они. Один из них приковал меня к скале на съеденье орлу, — напомнил ей я, натянуто улыбнувшись.

— Да, но вы сейчас в мире людей, живете своей жизнью и вполне неплохо устроились. А они? Вы что-то про них знаете?

— Нет.

— Сходите чисто из интереса, — предложила девушка.

— А вдруг, это заговор? — предположил я.

— Спустя столько тысяч лет? Зачем им это?

— Это боги. Для них время — детская игрушка, — напомнил ей я.

— Вы же Прометей, — напомнила она мне, — Мудрее вас нет никого. Даже Афина не так расчетлива.

Ее слова подбодрили меня.

— Признайся, — выдохнул я, — Ты просто ждешь новых историй про мою семейку и поэтому хочешь меня туда отправить?

— Возможно, — усмехнулась она.

— Ладно, — ответил я, слегка хлопнув по столу ладонями. — Встреча сегодня на закате. — Я встал из-за стола, — Мне нужно еще успеть к ней подготовиться.

Я увидел, как глаза Джулии загорелись, хоть она и пыталась скрыть свою заинтересованность.

— Так вы пойдете?

— Да, но, если я не вернусь к следующему утру, то позвони Эпиметею. Он хоть и не отличается особой сообразительностью, но, думаю, в случае чего, придумает, как спасти родного брата с Олимпа. — Я взял свой серый пиджак со спинки кресла.

— А принесете мне оттуда что-нибудь? — озорство в голосе девушки удвоило мое желание узнать, что же побудило мою семейку позвать меня на Олимп.

— Пьешь вино? — Я надел пиджак и поправил лацканы.

— Бывает, — выпрямилась моя помощница.

— Тогда постараюсь стащить тебе со стола бутылочку, — пообещал ей я, хоть и не был до конца уверен в том, что встреча с богами обернется чем-то хорошим. — Ладно, я пошел к себе. Что делать в случае моей пропажи, ты знаешь.

— Да, босс.

— Надеюсь, еще увидимся. — Я взял из стеклянной вазы со стола пару мятных конфет, закинул их себе в рот и пошел в сторону двери.

— До встречи! — услышал я в спину от Джулии и покинул свой кабинет.

Вечер обещает быть интересным.

Глава 2
Прометей

Итак, инструкция. Чтобы попасть на Олимп, вам понадобится:

— корень редьки;

— 300 мл крови девственницы, которая была получена в третье полнолуние года;

— хвост крысы. Хотя если вы живете в передовой стране, то сгодится и хомяк.

Ладно, шучу (юмор никогда не был моей сильной стороной, так что хотя бы сделайте вид, что вам понравилось). Ничего из этого вам не пригодится. Чтобы попасть на Олимп нужно быть с Олимпа. Смертным туда вход запрещен. Так что даже не пытайтесь.

Я завязал узел на своем черном галстуке с фиолетовыми полосами и, сделав последний оборот тканью, посмотрел на себя в зеркале.

— Ради кого я стараюсь? — спросил я себя вслух.

Я просто хотел попасть на Олимп и посмотреть, как там у них все сложилось. Я не видел их уже сотни тысяч лет. Надеюсь, я попаду не на семейный праздник жизни, а на панихиду. Думаю, посижу там часок-другой, поем лепешек и вернусь к себе. Я уповаю на то, что это не очередной план Зевса по отмщению мне за тот треклятый случай с огнем.

Я закрыл глаза, выровнял дыхание и представил перед собой олимпийские ворота. Стоило мне открыть глаза, как я уже был перед ними. Вот так вот просто, да.

Я огляделся по сторонам. Боги не славились постоянством в партнерских отношениях, однако они славились постоянством в быте. С тех пор, как я навсегда покинул Олимп, ничего не изменилось. Те же самые золотые виноградные лозы, которые обвивали ворота перед входом в божественный дворец. Те же золотые львы, что якобы охраняли вход, хотя они просто переводили овец, которых им ежедневно отдают на съеденье, а они взамен просто круглыми сутками лежат и чахнут. Ну и конечно же, дорожка, сделанная из золота и серебра. Фу, какая безвкусица!

Я уверенно зашагал вперед, и ворота с жутким скрипом открылись передо мной. От этого отвратительного звука у меня поднялись волосы даже там, где я не знал об их существовании. Я сощурил глаза от недовольства и скорчил гримасу. Никого из богов или нимф здесь не было, так что я выдохнул и пошел дальше. Я боялся богов. Здесь, на Олимпе, они цари. Я же король в мире людей.

Подойдя к воротам дворца, я услышал ту же музыку, что слышал тысячи лет до этого. Одно и то же вот уже столько лет и всегда по кругу. Господи, неужели нимфы не обновляют свой репертуар? Они были бы в шоке, узнав про существование iTunes.

Три.

Два.

Один.

Я положил руки на еще одни ворота, которые были у входа в обеденный зал, слегка надавил и открыл их. Ну, в этот раз из моих ушей не пошла кровь, что, несомненно, радует. Музыка стала громче, однако вскоре прекратилась вовсе.

Взгляды всех присутствующих в белых простынях были обращены на меня. Я не мог прочитать в их глазах злость или недоброжелательность. Только удивление.

— Прометей? — Аид выпучил на меня свои темные, почти черные глаза, под которыми всегда были синяки. Подземная жизнь дает о себе знать. Он был самым бледным из богов и самым стильным. В отличие от остальных, он был одет в черную мантию. Она тоже напоминала греческую робу, но была больше приталена и выглядела элегантнее.

— Аид? — удивленно переспросил его я. Он-то что здесь делал?

Бог подземного царства встал, направился ко мне и обнял. Я был удивлен такому нежному проявлению чувств, но обнял его в ответ. С Аидом мы всегда были в хороших, хоть и не в близких отношениях. Если честно, то я считал, что это единственный адекватный бог на всем Олимпе. Не воровал бы еще свою жену — и был бы просто чудом.

— Как давно я тебя не видел, — Аид улыбнулся и оглядел меня быстрым взглядом с ног до головы.

— И давно ты на Олимпе? — сразу спросил я.

— Я все еще владыка Подземелья, если ты об этом, — он почесал подбородок, — Но на Олимп мне теперь тоже можно.

Зевс его пустил? Стареет громовержец.

Я оглядел остальных в комнате.

Первым мой взгляд упал на нее. Рыжие вьющиеся волосы до талии, зеленые глаза, белоснежная кожа и тот самый румянец на молочно-белых щеках, который помогал ей покорять сердца. В нежно-бежевом одеянии на меня смотрела она — Афродита. Для прояснения, я восхищался красотой Афродиты, но вот все остальное в ней было просто отвратительно. Помните те самые американские фильмы 2000-х, где самой популярной девочкой в школе является высокомерная и изворотливая стерва, которая пользуется своим положением и рушит жизни окружающих? Вот кем была Афродита. Вечно избалованная и хитрая. Как и ее отец Зевс.

Слева от нее сидела Афина. Ее я уважал чуть больше, но после того случая с Медузой в ее храме я окончательно понял, что она хороша лишь в стратегии, но никак не в жизни. Она сверкнула на меня зелеными глазами, всем своим видом показывая, что она мне не рада. Еще бы, она же ведь была вечным бегуном. Ей важно было быть везде и во всем первой. Психологи про таких говорят «девочка с синдромом отличницы». По мне же, она просто слегка съехавшая и ей тут не место. Я, как никто другой, знаю, что, если умный мозг начинает скучать, он превращается во что-то разрушающее. Афине всегда было скучно среди богов, но, как и все дети Зевса, она была преданна своему отцу и не хотела покидать его. Возможно, в стратегии она тоже профан.

Напротив нее сидел Арес и продолжал есть свой кусок мяса, не обращая на меня никакого внимания. Он словно был в своих мыслях, что-то обдумывая и попутно пережевывая. Либо он опять устраивал какие-то войны, либо вновь поругался с Афродитой. Он любил ее той самой сильной и страстной любовью, на которую не был способен ни один из богов, а она игралась с его чувствами. Если где-то в мире вдруг начиналась война с пустого места, то я знал, что это Арес выпускает пар после очередной ссоры с богиней любви. Афродита сгубила много жизней. Как и любовь, впрочем.

В окружении нимф сидел вечно пьяный Дионис. Казалось, он единственный, кто всегда рад. Конечно, если ты 24/7 подшофе. Его козлиная бородка была в каком-то соусе, что вызвало у меня — эстета во всем — приступ рвоты.

Но искал я кое-кого другого. И, конечно же, сидел он во главе стола. В тоге, причесанный, улыбающийся мне своей мерзкой физиономией.

— Как я рад тебя видеть! — крикнул мне Зевс, оперев подбородок на руки и вперив в меня свои небесно-голубые глаза.

— Не сомневаюсь, — не скрывая сарказма, ответил я.

Слева от него сидел его покорный темноволосый слуга (хотя сам он в этом вам никогда не признается) Посейдон. Казалось, он не был удивлен. Справа же от бога молний и грома сидела ходячая ирония Олимпа — Гера. Богиня семейного очага без нормальной семьи. Говорю же, ирония.

Зевс встал и показал мне рукой на близстоящий стул:

— Прошу, будь гостем в моем доме, — спокойно попросил он.

Когда-то это был и мой дом.

Будучи максимально неконфликтным титаном, я выдвинул себе стул и покорно сел.

— Сколько лет, сколько зим? — Посейдон посмотрел мне прямо в глаза.

— Давненько меня тут не было, — признался я, украдкой оглядывая столовую зону.

Нимфа в тоге сразу же поставила передо мной чашу с вином и тарелку с бараниной и овощами. У меня засосало под ложечкой. Я не ужинал после работы, так как от волнения мне кусок в горло не лез.

— Слышал, ты обосновался в мире людей, — темно-синие глаза Посейдона казались еще темнее при таком тусклом свете от свечей.

— Да, есть такое дело, — ничего пить и есть я не стал. Мой вам совет — никогда не доверяйте богам. Особенно греческим. Вероятность того, что еда и напитки отравлены — пятьдесят на пятьдесят.

— И как тебе? — в разговор сразу же вступила Афродита, подперев подбородок рукой и уставив на меня свои круглые глаза.

— Просто прекрасно, — честно признался я. — Я нашел себя.

— Но это же люди, — начала Гера. Она ненавидела всех земных женщин потому, что ее муж их любил. По правде говоря, Зевс «любил» все, что дышит и нет. И это было отвратительно для меня.

— И в этом их очарование, — парировал я.

— Ой, ну началось, — хлопнул в ладони Зевс, — Ты всегда нас недолюбливал. Я искренне не понимаю почему?

Серьезно?

— Может, потому, что ты приковал меня к скале и отдал на растерзание орлу? — не выдержал я. Я все помнил.

— Это было твое наказание за непослушание, — голос Зевса стал жестче.

— Я тебе не один из твоих пустоголовых детей, чтобы слушаться тебя, — я тоже понизил голос, обороняясь.

— Но я здесь главный, — парировал он.

— Главный? — Я не скрывал своей улыбки. — Главный чего, Зевс? Оглядись, — я развел руками. — Ты правишь лишь шайкой богов, в которых никто уже давным-давно не верит. Вы в буквальном смысле слова спиваетесь и переводите продукты почем зря.

— По крайне мере, мы не опустились до людей, — вступила в разговор Гера. Она не скрывала своего отвращения, когда говорила слово «люди».

— Уверен, твой муженек спускался куда ниже, когда дело касалось людских тел, — закатил глаза я.

Я увидел, как Арес прикусил губу, скрывая улыбку. Гера хоть и его мать и ему было бы неплохо ее защищать, но даже он понимал, что его родители — больные люди.

— Знай свое место, титан, — спокойно, но с предостережением сказала Афина.

— А то что, пустишь в меня копье? — я повернул голову в ее сторону, — Ты в курсе про револьвер вообще?

Ее озадаченный взгляд дал мне понять, что она и понятия не имеет, о чем я.

Я протер лицо руками. Какой сюр…

— Богиня военной стратегии не знает даже о таком простом изобретении человечества. Это все, что вам нужно знать о том, к чему вы пришли, — выдохнул я.

— Считаешь себя лучше нас? — В зал вошла Персефона. Я был удивлен ее видеть здесь, так как знал, что Аид не выпускает ее из ада по полгода. Потом я вспомнил, что в Греции сейчас лето, а это значит, что она могла покинуть Преисподнею.

— Я лишь считаю, что вы недооцениваете людей. Вы всегда относились к ним, как к расходному материалу. Даже послали им Пандору, — напомнил им я.

— Технически, посылали мы ее тебе, — ответила мне Гера.

— Чтобы она открыла тот самый ящик и весь мир погрузился во мрак и хаос. Спасибо, это был мой лучший подарок на день рождения. Сколько экшена мы тогда повидали, до сих пор молва ходит о том прекрасном событии, — натянуто улыбнулся я, не скрывая своей неприязни.

— Зато было весело, — начал Арес.

— Весело? — Я встал, — Для тебя смерть, насилие, голод и разруха — это весело?

— Я бог войны. Меня нельзя обвинять в излишней жестокости, — скучающе ответил Арес.

— Ты просто сын своего отца, — успокоился я. — Никогда не думаешь о последствиях и оправдываешь свое поведение словами «мне можно, потому что я крутой».

— Прометей, успокойся, — встревожился Аид, — Я понимаю твое негодование — ты всегда трепетно относился к людям. Но это всего лишь люди. Не будешь же ты с нами ругаться из-за них.

— Это не всего лишь люди. Это мои дети. Все до единого. Я их создал, и я их покровитель. И я устал вечно подчищать за вами. Благо сейчас в вас никто не верит, и я наконец смог выдохнуть. Но вы все равно периодически напоминаете о себе, устраивая где-то войны, цунами и так далее по списку.

— Это наша работа, — вступился Посейдон, нанизав на вилку маленький кусок картофеля.

— Почему-то из всего перечня своих обязанностей вы выбираете лишь негативные аспекты. Ты, Посейдон, ведь не только можешь устраивать цунами. Ты же ведь еще и покровитель мореплавателей. Какого черта ты их топишь как щенят? — уставился я на него.

— Они льют нефть мне на крышу, — развел руками бог морей и океанов.

— Поэтому ты расшатываешь танкеры еще больше, чтобы они тебе там вообще по неосторожности все залили? Очень умно, Посейдон. Просто браво! — воскликнул я. — Не будь ты бессмертным богом, то умер бы в первые три года своей жизни от своей же глупости.

— Я не глупый, — он начал злиться. Поси был на втором месте по вспыльчивости среди богов. Первенство было за Аресом, конечно же.

— Но и умным тебя явно не назовешь, — парировал я и откинулся на спинку стула.

— К чему ты клонишь? — начала Афина.

Я протер лицо руками, так как понял, что мне вновь придется объяснять им то, что они и так никогда не поймут.

— К тому, что вам пора оставить людей в покое, — сказал я, не отрывая руки от лица. — Помогайте им, а не вставляйте палки в колеса. Они этого не заслуживают. Это не ваш личный зоопарк, где вы можете кинуть петарду в клетку и смотреть на их панику и отчаяние. Вы хоть и боги, но в тысячу раз слабее людей.

— Чего? — оскорбился Зевс.

— Именно так, — я уставился на него. — Поживи вы хотя бы неделю в мире людей по их людским правилам, вы бы свернулись калачиком и заплакали бы.

— Бред какой-то, — покачала головой Афина.

— Не бред, — посмотрел я в ее зеленые глаза. — Люди ежедневно борются со стрессом, с другими людьми, с самими собой. У них куча обязанностей на работе, в личной жизни, в партнерских отношениях. Вы кидаете им новые испытания, они их преодолевают, становятся сильнее и могущественнее. Придет день, и они станут сильнее богов.

— Такому не бывать, — отрезал Зевс. — Люди лишь наша слабая копия. Не более.

— Ты так уверен в том, что сильнее людей? — я наклонился в его сторону.

— И речи быть не может.

Я протянул ему свою ладонь:

— Спорим, что ты будешь жутким слабаком в мире людей, оказавшись там без своего влияния и молний?

Зевс уставился на мою протянутую руку.

— Ты меня сейчас испытываешь? — он поднял свою русую бровь, которая практически коснулась его каштановых кудрявых прядей.

— А ты боишься? — Я не был намерен сдаваться. Это было прекрасным дополнением к шоу.

Зевс смотрел то на мою руку, то на меня, а потом оглядел всех сидящих рядом.

— Я не намерен играть в твои людские игры, — спокойно ответил он.

— Или ты просто боишься? — парировал я.

— Я ничего не боюсь, — он хлопнул ладонью по столу.

— Сила в том, чтобы признать страх, — пожал я плечами. — Но, видимо, это не про тебя.

— Я согласна, — услышал я слева от себя. То была Афродита. — Я хочу отправиться в мир людей. Здесь мне порядком надоело. А там я хоть повеселюсь. — Девушка игриво крутила рыжую прядь в руках.

Отлично! Не совсем то, что я ожидал, но тоже сойдет.

— Афродита, одумайся, — одернула ее Афина. В ее голосе слышалось недовольство сестрой.

— Отлично, Афродита, — я решил ковать железо, пока горячо. — Я обещаю дать тебе крышу над головой и место работы. Тебе даже будет легче, чем простому человеку.

Я хотел затащить хотя бы кого-то из этой шайки вниз, потому что больше всего людскому миру вредила эта банда. Мне нужно было предоставить им максимально привлекательные условия, чтобы заманить их к себе.

— Мне нужно будет работать? — удивилась она.

— По-другому никак, — пожал плечами я. — В мире людей ты не единственная красавица. Прием с построением глазок богатому царю уже не сработает. Нужно будет работать.

— Все знают, что прекраснее меня никого нет, — улыбнулась она. Казалось, она и вправду так считает. Уверен, так и есть.

— Это уже давно не так, — безэмоционально ответил я, что оскорбило ее.

— Я в деле, — сказала она. — Я докажу тебе, что я самая красивая и прелестная. И никакой другой больше нет.

В зале повисла тишина.

— Я тоже хочу, — отозвалась Персефона. Все боги посмотрели на нее. Я знал, что для нее это был шанс увидеть новый мир вдали от контроля Аида. И я был рад помочь ей. А она мне, в свою очередь.

— Отлично, условия те же, что и для Афродиты, — я старался звучать сдержанно, чтобы не спугнуть их.

— Ты не можешь, — Аид вперил в нее свои темные глаза, в которых читалась паника.

— Зато ты можешь, — вступился я. — Ну же, Аид. Ты владыка подземного царства. Неужели боишься людей? — подначивал его я.

Он замолчал.

И тут я понял, что нужно действовать. В моей голове зародился план, который казался мне по-настоящему искрометным.

— Смотрите. — Я встал. — Я даю вам три месяца в мире людей, это не так уж много для смертных, а для вас — вообще сущий пустяк. Также я обеспечу вас жильем и найду работу. У меня есть связи везде, с этим не будет проблем. Но есть одно условие. Я попрошу Гефеста сделать вам браслеты или что-то в этом роде, чтобы блокировать вашу силу. Снять их сможет только он. По истечении трех месяцев, если вы выдержите, то можете попросить меня о чем угодно.

Я ставил на кон все. Боялся ли я, что они могут попросить меня сделать что-то непристойное? Не совсем. В моей голове выстроилась цепочка событий, которая привела бы меня к красивому финалу в мою пользу. Все должно было сработать.

— Прямо-таки все? — в голосе Зевса был азарт.

— Да, — я постарался скрыть свой неподдельный страх перед Зевсом. А вдруг он вообще попросит меня стереть с лица земли человеческий род? А что, он больной на всю катушку.

— Хорошо, — он протянул мне свою ладонь. — Выиграешь ты — мы отступаем, выигрываем мы — и ты больше никогда не помогаешь людям и не мешаешь нам. По рукам?

Опасно…

Надеюсь, даже если мой план не сработает, я смогу найти выход из ситуации. Я всегда находил.

Я сжал его руку в ответ.

— Кто еще в деле? — спросил Зевс.

Я огляделся и увидел, как Афродита, Арес, Персефона, Аид, Посейдон, Гера и Афина подняли свои бокалы вверх в знак согласия. Еще бы… Раз главный босс в деле, то его приспешники всегда будут с ним.

— Мне и здесь хорошо, — хрюкнул Дионис и провалился в пьяный сон.

Не велика потеря.

— Отлично, — начал я. — Тогда я сегодня же поручу Гефесту сковать браслеты. Завтра отправлю вам письмо со временем и местом для встречи. На нем раздам вам и браслеты, и ваши новые жизни.

— По рукам, — сказал Зевс.

Я убрал руку и направился в сторону выхода из дворца. В ушах бурлила кровь от того, что я только что провернул и нарастающего волнения. А что, если не выйдет? Работы мне предстояло много, а времени на организацию мало. У самых ворот с «прекраснейшей» симфонией вилочного оркестра я услышал Ареса:

— Прометей! — окликнул он меня.

Я обернулся, вытащив руки из карманов своих черных брюк.

— Лишь хотел спросить тебя, зачем тебе все это? — Он чуть ли не вплотную подошел ко мне. Еще чуть-чуть и я чувствовал бы воздух, выдыхаемый им. — Нас восемь против тебя одного. Откуда такая уверенность в своей победе?

Я лишь улыбнулся ему, пытаясь казаться намного увереннее, чем был на самом деле:

— Во-первых, меня зовут Прометей, что означает «думающий наперед». Я знаю, что делаю. А во-вторых, я уверен, что хотя бы кто-то из вас полюбит людей так же, как и я когда-то. Поверь мне, они прекрасные создания.

Глава 3
Прометей

Всю следующую неделю я занимался тем, что подбирал и находил подходящие условия для каждого из восьми богов. Я не хотел обеспечивать их лучшими апартаментами или хорошей должностью. Я хотел, чтобы они сами на своей шкуре почувствовали, каких титанических усилий стоит среднестатистическая жизнь, к которой так привыкли люди. Но я не мог действовать в одиночку. Я обратился за помощью к Агнес.

Пять лет назад я открыл фонд по поддержке студентов, которым не хватает денег на продолжение обучения, но хватает знаний, чтобы сделать это. Агнес была первой, кто получил стипендию. И да, она в курсе, кто я такой. Мы с ней нашли общий язык и почти стали друзьями. Почему почти? Я не привязываюсь к людям. Они умирают, а я потом страдаю. Так что да. Я люблю вас, но держу на достаточном расстоянии, чтобы смочь отпустить в нужный момент.

Я описал Агнес каждого бога и богиню, кто согласился участвовать в этом споре. Агнес была психотерапевтом, и ее профессиональное видение проблемы каждого бога было просто необходимо. Если мы вместе с ней сможем подобрать максимально подходящие условия, то большая часть богов проникнется любовью к этому миру. Как итог — я выиграю спор и в мире будет меньше хаоса.

Итак, я был готов. Днем я написал письмо каждому из богов, произнес их имя и сжег письма в камине. Вот такая вот у нас почта. Подобное провернул и Гермес, и письмо оказалось на столе Джулии. Слегка промахнулся. Бывает.

Я пил свой крепкий кофе, попутно вчитываясь в каждую папку, дабы убедиться, что мы с Агнес сделали все действительно так надо. Права на ошибку не было.

— Прометей? — На пороге показалась слегка сконфуженная Джулия. — Там тебя ждут люди в простынях. У одного из них есть даже копье. Они пугают остальных клиентов.

Если ваша семья вас никогда не позорила, то вы не можете считаться семьей. По крайней мере, мои родственники думали именно так. Они даже не додумались переодеться.

— Загони их сюда, — сказал я, поспешно вставая.

Спустя минуту в кабинет один за другим вошли Зевс, Аид, Гера, Персефона, Афина, Посейдон, Арес и Афродита. Отлично, никто из них не успел передумать за эту неделю.

— Присаживайтесь, — я указал им на черный широкий кожаный диван и два кресла поодаль от него, взяв в руки папки. — Это ваша новая жизнь, — приговаривал я, раздавая каждому папку с его именем. — Можете ознакомиться. Я пока вкратце пробегусь по каждому. — Я оперся телом на свой темно-коричневый стол.

Боги внимательно рассматривали содержимое папок, с шумом перелистывая файлы и разглядывая фотографии из их «жизни».

— Какие причудливые символы, — задумалась Афродита. — Странно, что я понимаю написанное здесь. Это не греческий, — она посмотрела на меня.

— Это английский. Сейчас это самый популярный язык. А знаете вы его потому, что вы боги. Помните, это одна из наших способностей?

— А где мы? — Арес почесал свою бородку.

— Америка, Нью-Йорк, — ответил я.

— А почему не Греция? — удивился Зевс, не отрывая глаз от своей биографии.

— Скажем так, Греция уже не так величественна, как раньше, — пояснил я. — Да и вообще, правила игры за мной, помните?

Они смиренно кивнули. Приятно ощущать власть над ними. Хоть я и понимал, что для них это все игра и способ скоротать время.

— Так, Аид. Начнем с тебя, — сказал я, и он посмотрел на меня своим глубоким темным взглядом. — Ты работаешь в ночном клубе «Эдем» на месте фейс-контроля. Твои обязанности тебе объяснят на рабочем месте.

— А что такое ночной клуб? — спросил он.

— Место, куда люди приходят выпить, потанцевать и сделать некоторые непристойности. В основном это происходит ночью. Ах да, чуть не забыл. — Я обошел свой стол и достал из ящиков восемь маленьких коробок и восемь коробок побольше. — Это ваши телефоны и ноутбуки, — сказал я, раздавая им гаджеты.

Арес открыл коробку с телефоном, покрутил ее в руке и поднес ко рту.

— Нет! — поспешил я. — Это телефон.

— И? — Он посмотрел на меня, как на умалишенного.

Я достал из кармана своих офисных брюк собственный телефон и поднес его к уху:

— Нужно использовать вот так. Как ракушку, — пояснил я.

Было видно, что Арес не впечатлен. Это же Арес…

— Так вот, — продолжил я, — у нас будет обучающая неделя. На ней я немного введу вас в курс дела: как пользоваться гаджетами, транспортом, платить за счета, покупать продукты и так далее. Она в спор входить не будет. Это для вашего же блага, иначе вы будете слишком неадекватно вести себя в обществе и вас либо убьют, либо посадят. Всем понятно?

Я видел, что в их глазах был неподдельный интерес и азарт. Это было хорошим знаком. Пусть они относятся к этому, как к развлечению на лето.

— Так, теперь ты, Посейдон. Одна моя знакомая искала себе ассистента в рекламное агентство. Так что теперь ты ее ассистент. Жить ты будешь вместе с Аресом в одной квартире.

— Хей, я не буду жить с мужчиной! — Арес стукнул копьем по полу. Мой бедный итальянский паркет…

— Все культурно, — успокоил его я. — На Олимпе он твой дядя. Здесь же он твой брат. Кстати, ты, Арес, школьный учитель истории. Думаю, тебе понравится.

Арес ничего не ответил и уткнулся к себе в папку, не скрывая недовольства.

— Гера, ты будешь работать экскурсоводом в музее. Специалист по культуре Древней Греции.

Она кивнула. Тут все было просто.

— Афродита, ты консультант по продаже элитных машин. Жить ты будешь с Афиной. Афина, — я обратился к другой богине, пока меня не успел кто-то в очередной раз перебить, — ты работаешь консультантом в центре по ремонту машин. Ты разберешься. Это практически так же, как и чинить колесницы, — заверил ее я, так как видел, как она готовилась нападать на меня со своими претензиями.

— А я почему библиотекарь? — спросил Зевс, широко расставив ноги и быстро переводя взгляд с папки на меня и обратно.

В комнате все рассмеялись. Кто такой библиотекарь они знали.

— Смотри, Зевс, так и девственником рискуешь обратно стать, — пошутил Аид, за что тут же получил оплеуху от старшего брата.

— Поверь мне, Зевс. Так было нужно. Ну а ты, Персефона, гувернантка. Что-то типа няньки и учительницы. Я знаю, что в аду ты много читала и изучала науку от скуки, так что самое время показать свои знания.

Она лишь покорно согласилась.

Я взял в руки маленький черный сундук из чугуна, который мне любезно предоставил Гефест и открыл его:

— А это ваши браслеты, — начал я. — Надев их однажды, вы не сможете колдовать. Ключи будут у Гефеста. Браслеты мы вскроем спустя три месяца и одну неделю. Все честно. И вы также знаете, что я никогда никому не лгал…

— Разве что только украл у меня огонь, — напомнил Зевс.

— Я его не украл, а просто вынес, пока ты не видел, — начал я.

Ладно, я признаю. Я украл огонь сотни тысяч лет назад. Но это была необходимая мера, иначе бы люди попросту погибли бы.

— Есть разница?

— Это было тысячи лет назад, — закатил глаза я.

— Ладно, — отмахнулся Зевс. — Я тебя не боюсь. В конце концов, на Олимпе еще осталось полно богов, которые открутят тебе голову, если ты что-то нам сделаешь.

— Как трогательно, — натянуто улыбнулся я.

— Когда начинаем? — спросил Арес, будучи самым нетерпеливым среди нас.

— Прямо сейчас, — ответил ему я.

Арес швырнул телефон на диван, но тот отскочил, ударился об пол и экран на нем треснул. Бог посмотрел на гаджет, затем на меня, а потом просто сел, как ни в чем не бывало.

Да уж, эта обучающая неделя будет сущим адом для меня.

Глава 4
Гера

Я уставилась на экран своего смартфона, крутя карту в приложении из стороны в сторону, чтобы понять, туда ли я пришла. Еще секунда, и я сдаюсь. На улице была адская июньская жара, на фоне слышался шум ремонтных работ, а я была в шаге от того, что люди называют панической атакой.

— Вот же ж… — не успела я выругаться, как услышала женский голос чуть дальше меня.

— Все в порядке, мисс?

Я повернула голову в сторону девушки. Она сидела на скамейке, держа в руках кисть, которая зависла на полпути со встречей с холстом. Девушка была миниатюрная. У нее были черные волосы, с синими прядями по бокам, собранные в небрежный хвост. Она была одета в серую футболку, темный джинсовый комбинезон и кеды. Господи, и женщины теперь одеваются так? Я в негодовании, а Афродита, должно быть, сейчас просто в ужасе. Хотя, я должна признать, этой девушке вполне себе шел ее странный наряд.

— Да, — начала я и приблизилась к ней. — Я ищу музей мифологии мистера Стэллона. Он должен быть где-то здесь, но я совсем не понимаю эти дурацкие карты.

— О, — девушка отложила кисть, встала и направилась ко мне. — Вы пришли в нерабочую неделю, — она практически приблизилась ко мне. — Мы не работаем в первую неделю месяца. Инвентаризация, реставрация и прочие музейные дела, — пояснила она.

— Я по поводу работы, — уточнила я.

— А, — темно-зеленые глаза девушки открылись чуть шире. — Вы же от Престона? — поинтересовалась она.

— Престон? — спросила я, не понимая. А потом вспомнила, что Прометея в мире людей зовут Престоном. Поменять столь величественное имя на это? Святые боги…

Но, мне тоже пришлось это сделать. Прометей сказал, что Герами сейчас называют только собак и лошадей. Ну чем я такое заслужила, не понимаю.

— Ах да, — ответила я. — Я Габи, — я протянула ей руку. Прометей сказал, что люди делают так при встрече.

— А я Порша, — ответила мне девушка, улыбнувшись. Я заметила, что у нее в левом ухе сразу шесть колец. Шесть! Она что, грешница?

Затем я вспомнила, как Прометей показывал нам разные картинки и говорил: «Это не странно и не позорно. Теперь это мода и стиль». Да уж, женщины этого времени оголяли себя, делали сотни проколов и не только в ушах (просто кошмар), стригли волосы выше плеч и вообще стали делать кучу странных вещей, за что в Древней Греции их бы просто избили, и это в лучшем случае. Я еще не поняла, радует меня такая смена общества или нет.

— И ты сейчас на территории музея, — сказала она, показывая на здание, сделанное в древнегреческом стиле.

Все, что я знала об этом месте, так это то, что у Прометея был друг, который фанатеет от всей этой древней истории Греции, Рима, Египта и прочих миров. Этот друг открыл музей, куда свозит древние реликвии и также их реплики.

— Ой, спасибо, — ответила я.

— Тебя проводить? — поинтересовалась она.

— Да, если можно.

Она пошла впереди меня и открыла дверь в музей. Внутри меня встретил величественный интерьер: витражи на окнах с различными сюжетами, скульптуры богов (погодите-ка, это что, Гермес?), какие-то коричневые вазы с черными кошками на них. Помещение внутри казалось даже больше, чем я видела снаружи.

— Сегодня здесь тихо. Лишь пара работников и директриса, — сказала Порша, проходя глубже в помещение. — У тебя же отделение Древней Греции? — спросила она.

— Д-да, — выдавила я из себя, будучи все еще завороженной красотой помещения. — Это даже лучше, чем в наших храмах в те далекие времена.

— Ваших? — удивилась Порша.

Что мне ей ответить? Что я Гера? У меня тоже был свой храм в Самосе. Но время беспощадно, и теперь там лишь руины.

— Проехали, — лишь ответила я.

Порша пожала плечами и пошла дальше.

Ого. Какая хорошая фраза. Сразу отметает все лишние вопросы.

— Нам сюда, — Порша повернула направо, и я словно вернулась в начало своего бытия. Меня ждало еще одно помещение. Сочетание белого камня и золота, античных предметов роскоши, картин и статуй. Я словно была на Олимпе, но в мини-версии. И до того, как Олимп стал для меня клеткой.

— Вау, — выдохнула я.

— Да, здесь классно. Сюда еще подкатят парочку статуй из соседних залов, которые вынесли для реставрации. Престон сказал, что ты знаешь все про Древнюю Грецию. У нас давно не было хороших специалистов на эту тематику.

Я заметила вторую дверь для входа в этот зал лишь тогда, когда она открылась и с улицы сюда вошли двое — парень и девушка. Увидев нас, они замерли ровно на секунду, а затем продолжили свой путь в нашу сторону.

— Добрый день! — ко мне обратилась девушка. Ростом она была чуть выше Порши, у нее были светлые волнистые волосы, карие глаза и розовый брючный костюм. Она была просто красоткой. Хорошо, что ее не видит Афродита. Тут же бы прокляла.

— Я Габи, — я протянула руку.

Девушка уже начала тянуть свою руку в мою сторону, как крепкая мужская ладонь обхватила мою и активно ее покачала:

— А я Бен, — услышала я голос парня. На вид ему было лет тридцать. Его карие глаза были практически такого же оттенка, как и мои, а широкие брови взметнулись вверх. Будто бы он был удивлен или даже… рад?

— А я Сидни, — блондинка посмотрела на Бена, загадочно улыбнулась и помахала мне, перебирая своими пальцами, которые были покрашены в неоново-зеленый цвет.

— Габи, познакомься с этими замечательными ребятами. Сидни — наш агент. Ищет и покупает нам экспонаты, а Бен специалист по скандинавской мифологии.

Интересно, Бен сильно расстроится, если я скажу ему, что единственные боги, что существуют, это лишь греческие?

— А ты? — спросил Бен, смотря на меня.

— Греческая мифология, — ответила я.

— Круто, — заключил он. — У нас была тут до тебя одна. Так она в основном рассказывала про похождения богов, а не про их подвиги. Я столько всего наслушался про Посейдона и Зевса, что жуть. У нее была какая-то больная фантазия, раз она выдумывала всякие истории про них.

И вот оно. Моя красная кнопка. Зевс. Его похождения не были чьей-то грязной фантазией. Это Зевс был грязным. Он спал и с теми, кто дышит, и с теми, кто не дышит. А я? Я же смотрела на это и терпела. Сначала я пыталась как-то с этим бороться, но потом просто сдалась. Я его жена и должна во всем его поддерживать. Ведь так поступают мудрые женщины, верно?

— Бен, — протянула Порша. — Хватит о той чокнутой. Думаю, Габи будет лучше всех, раз сам Престон за нее вступился.

— Я буду стараться, — выдернула я себя из своих мыслей.

— Вы чего там все стоите? — услышала я женский голос за своей спиной. Мы все повернулись в его сторону. На пороге стояла женщина лет шестидесяти. Ее рыжие волосы были собраны в пучок, глаза обрамляли треугольные острые очки, а юбка карандаш и блузка в классическом стиле создавали ей образ строгости.

— Это Дарья, — услышала я шепот Бена в ухо. — Она директор музея, но я бы дал ей должность самой главной мегеры в этом здании.

Я закусила губу, чтобы не улыбнутся.

Эх, Бен. Я знаю, кто такие настоящие мегеры. И да, я вытаскивала своего мужа и из-под них тоже.

Глава 5
Персефона

Я вышла из желтой машины такси и получила очередное сообщение от Аида.

«Ты добралась?»

Я закатила глаза. Двадцать шесть. Ровно столько сообщений я получила от своего мужа за последние два часа. Это меня раздражало.

«Да. Все в порядке. Прошу, оставь меня в покое», — набрала ему я.

Спустя меньше минуты мне пришел ответ.

«Я просто волнуюсь».

Я знала, что это так. И знала, что Аид действовал из лучших побуждений. Но его «любовь» была словно удавка на моей шее. Я хотела уйти от него. И знала, что этот спор — моя возможность. Но пока я не знала, как это провернуть. Моя мать в свое время еле выпросила у Аида возможность видеться со мной хотя бы шесть месяцев из двенадцати. Но то была не жизнь. Я ненавидела ад. Он темный, жуткий и повсюду были мучительные голоса грешников, которые молили о прощении.

В аду я только и делала, что ела, спала и читала разные книги. Я понимала, что мне нужно скоротать время, чтобы запланированные полгода под землей показались мне лишь мгновением.

Не удивительно, что я сломя голову согласилась на эту авантюру, лишь бы найти выход из положения. А что, если мне удастся сбежать куда-то, где меня не найдет Аид? Или найти того, кто будет готов меня защитить. Аида боялись все. Он все-таки Владыка Ада. Единственный, кто мог его хоть как-то усмирить, — Зевс. Он был моим отцом, но ему, впрочем, как и всегда, было не до своих детей. Я была одной из его многочисленных дочерей, о чьем существовании он забывал сразу после рождения. Помню, когда Аид похитил меня, то моя мама — Деметра — пошла к Зевсу, так как понимала, что только он мог уговорить брата. Но Зевс не особо-то и старался, и в итоге меня удалось выпросить лишь на каждые полгода.

Ладно, прочь все эти мысли. У меня новая жизнь, где нет места воспоминаниям.

Я подошла к высоким воротам в черно-золотых расцветках и попыталась открыть их, но безуспешно.

— Мисс, вы к кому? — услышала я юный голос слева от себя. Я повернулась и увидела юношу лет двадцати пяти в черном костюме. Он был высоким и довольно крепко сложен, как и подобает стражу. Ой, охраннику. Нужно запомнить все эти определения получше.

— Меня зовут Пэрис Бэкон. Я приехала устраиваться на работу в качестве гувернантки.

— Можно ваш паспорт, пожалуйста? — поинтересовался парень, сразу перейдя к делу.

— Да, конечно. — Я достала из сумочки ту самую маленькую книжечку, которую Прометей наказал нам носить с собой везде.

Охранник посмотрел его, зашел в свой маленький кабинет рядом с воротами и вернулся оттуда спустя пару минут:

— Все чисто, можете проходить, — спокойно сообщил он и вернул мне паспорт.

Я кивнула ему в ответ и направилась в сторону белого двухэтажного особняка. Вокруг дома был аккуратно подстриженный газон, вовсю работали автоматические поливалки воды, а рядом с домом красовалась шикарная низкая машина серого цвета. Их я пока не умела различать. В общем, просто красивая белая машинка.

Я подошла к двери и постучалась. Ее мне открыла женщина средних лет с аккуратным темным пучком на голове и в черно-белой одежде. На ней была униформа горничной. Видимо, ею она и являлась.

— Здравствуйте, — поприветствовала она меня.

— Здравствуйте, — ответила я. — Я к мистеру и миссис Йохансон. Я гувернантка, — сказала я ей заученную фразу.

— А, точно, — горничная открыла дверь шире. — Пожалуйста, проходите прямо. Я сейчас позову миссис Йохансон, — улыбнулась она мне.

Я прошла глубже в помещение. Пол был выполнен из камня, в доме были большие и маленькие вазы с живыми цветами, сам дом был просторным и с бело-пыльно-розовой мебелью. Здесь было светло и уютно.

— Здравствуйте, — услышала я позади себя новый голос. Я обернулась и увидела перед собой уставшую и слегка замученную женщину. Она была в растянутых штанах, в серой футболке и небрежным пучком на голове. Она совсем не выглядела как хозяйка этого особняка, хотя, как я думаю, ею она и являлась, так как она держала в руках полугодовалого малыша. Я знала, что в этой семье двое детей. Старшая девочка-подросток и новорожденный ребенок.

— Здравствуйте, — я вытянула руку перед собой. — Я Пэрис Бэкон.

— Да, знаю, мой друг порекомендовал вас мне. Сказал, что у вас большой опыт общения с детьми и вы с ними прекрасно ладите. — Она пригласила меня сесть на диван и я согласилась.

— Да, это так, — подтвердила я ее слова.

— У вас у самой есть дети? — поинтересовалась она.

— Нет, — честно призналась я.

Женщина в ответ лишь кивнула.

Я хотела детей. Но не от Аида. Я не хотела обрекать своих детей на эту страшную участь — жить в Преисподней. Я привыкла страдать и от окружающего меня хаоса в аду, и от гиперопекающего мужа. Я не была виновата в своей участи. Но вот если я позволю своим детям жить в таких условиях, то это будет полностью моя вина. Вместо этого я нянчила детей своих сестер или нимф. Мне было этого достаточно.

— Хорошо, — начала женщина, пока горничная ставила чашки с чаем перед нами на кофейный столик. — Я доверяю Престону, а значит, я доверяю вам. Как вы видите, роды меня заметно подкосили, так что мне не помешает помощница, которая будет следить за детьми, — на ее лице показалась уставшая улыбка. — Вам нужно будет следить за Оливером и Оливией, пока меня не будет дома. Оливер спокойный ребенок и не доставляет особых хлопот. Только неохотно ест и спит, — задумалась женщина. — Оливия посложнее. У нее сейчас переходный возраст. Учиться не хочет, разговаривать с нами тоже. Ну, думаю, вы знаете, как у них все в этом возрасте происходит.

Я кивнула.

Подростки на земле и подростки на Олимпе — одинаковые. Бунт — их стихия.

— Жить будете на втором этаже. Комнату мы вам уже подготовили. Когда сможете начать? — спросила она.

— Сегодня, — спокойно ответила я. Мне незачем было тянуть.

— Отлично. — Она встала со своего мягкого и удобного на вид дивана, и я встала вместе с ней. — Тогда можете привезти свои вещи, а вечером я познакомлю вас с Оливией и Брюсом. Это мой муж. — При упоминании его имени у нее на миг пронеслась тоска во взгляде. Эта эмоция не могла уйти от меня незамеченной, потому что я знаю, каково это.

— Хорошо, миссис Йохансон, — кивнула я.

— Можете звать меня просто Мэри. К чему эти фамильярности. Я не старше вас, — улыбнулась она.

Оливер начал плакать, и Мэри извинилась и поспешила с ним наверх. Я же посмотрела ей вслед в раздумьях. Было видно, что Мэри играет роль, делая вид, что у нее все хорошо, но на самом деле это было не так. Это было не мое дело, но любопытство одолевало меня.

От моих мыслей меня отвлек мой вибрирующий смартфон. Я посмотрела на дисплей, где красовалось имя «Аид».

Опять он.

Я сбросила вызов.

Пока, дорогой.

Глава 6
Аид

Я готов был швырнуть телефон в стену, когда понял, что Перси просто перевела меня на голосовую почту. Но я не мог этого сделать. Я сидел в кабинете руководителя клуба «Эдем» — Джека. Он вышел, чтобы лично встретить новую партию алкоголя, так как в прошлый раз его то ли обсчитали, то ли привезли не тот товар. Я решил воспользоваться этой свободной минуткой, чтобы узнать, все ли там хорошо у Персефоны, но без толку. Как же она не могла понять, что я волнуюсь за нее? Это совершенно новый мир, где я, будучи лишенным своих сил и статуса, просто буду не в состоянии вовремя прийти ей на помощь. Я был готов разгромить этот дубовый кабинет вместе с его дубовым столом, но не мог. Прежний Аид мог. Этот не мог. Я обещал.

Вместо этого я принялся считать про себя. Это мне помогало. По крайней мере, иногда.

Раньше я был тем самым младшим братом-хулиганом, который отчаянно хотел заполучить любовь других членов семьи всеми способами. Но меня не замечали. Потом я психанул и решил отвоевать Олимп. Раз меня не любят добровольно, полюбят силой. Но мне, как и ожидалось, настучали по голове двое моих старших братьев и вообще заперли меня в Аду. На что я вообще надеялся? Зевс, Посейдон и я — сильнейшие боги. Но двое против одного — это игра с очевидным результатом. В итоге лишь спустя несколько тысячелетий я смог убедить братьев, что я вырос и больше не претендую на Олимп.

Сейчас я жил в мире со всеми, кроме своей собственной жены. Я знал, что Перси меня ненавидит. Она никогда не простит мне того факта, что я украл ее. Но, святой Зевс, это была Древняя Греция! Ей еще повезло, что я не похитил ее и не надругался на ней где-то в лесу. А взял ее в законные жены и подарил ей весь свой мир. Да, я подарил ей ад. Но это все, что у меня было и есть. И меня раздражал тот факт, что она этого не понимала. Она не хотела этого понимать.

— Прости, что так задержался, — я услышал звук открывающейся позади меня двери и голос Джека. — В наше время нельзя доверять никому. Опять пытались обсчитать меня. Пришлось расторгнуть с ними все связи. — Джек встал рядом с моим креслом, возвышаясь надо мной. — Пошли, покажу тебе клуб и ребят.

Я встал и пошел за ним. Клуб был двухэтажным. Внизу был большой танцпол, много маленьких столиков по бокам и длинный бар. На втором этаже были VIP-зоны. Они были закрытыми и увидеть то, что в них происходит, было невозможно.

— Клуб сейчас закрыт, так как сейчас десять часов дня. Мы начинаем работу с восьми вечера и до семи утра. У нас есть свой дресс-код и правила. Если увидишь, что кто-то одет как бомж с улицы или пытается протащить с собой наркоту или свой алкоголь — не пускаешь. На уговоры не поддаешься. Мне здесь беспорядки не нужны. Понял? — спросил он меня.

Подумать только. Я гребаный владыка ада, а тут буду выполнять роль Цербера? Моей собаки? Так, Аид, без резких движений. Это спор. Ты в нем выиграешь. Повеселишься. Думаю, никто из братьев не будет против, если я тут немного пошалю над людишками?

Блин, забыл. Я же лишен своих сил. Во что я вляпался вообще?

— Понял, — я скрыл свое недовольство.

Я пошел сюда за Персефоной. Мне нельзя в мир живых. А оставить Перси одну я не мог. Я жил в аду и слышал сотни тысяч историй о том, как люди жили и как они умирали. Мир людей был полон ненависти и жестокости. Перси могли убить абсолютно в любой момент. Я вообще не понимал, как Прометей не видит всей этой человеческой жестокости? Он был словно слепая мать, для которой ее дети — лучшее творение. Он считал себя до безумия умным и мудрым, но, похоже, он единственный тут глупец.

— А что тут за красавчик у нас? — рядом со мной показалась блондинка сантиметров на десять-пятнадцать ниже меня. Она сверкнула в меня своими темными карими глазами и широко улыбнулась.

— Это Адам — наш новый охранник, — представил меня Джек.

— Адам в Эдеме, — задумчиво протянула девушка. — Жаль, что меня зовут Линда, а не Ева. Так бы с тобой точно подружились, — улыбнулась она.

Ага, я читал Библию. Я в этой истории вообще-то тот самый змей-искуситель. Ну да ладно.

— Кажется, ты ей приглянулся, — тихо сказал мне Джек, чтобы уходящая от нас Линда его не услышала.

— Я женат, — ответил я сразу же.

Джек усмехнулся:

— Поверь, ее это не остановит.

Сама мысль о том, что я с Линдой, вызвала у меня рвотный позыв. Кроме Перси, для меня никого не существовало.

— Так-с, — Джек развернул меня в сторону бара. — Это Энрике.

Мне в ответ помахал высокий крепкий парень в подтяжках, который натирал стакан. Внешне он был похож на испанца. В аду они рассказывали самые интересные истории о любви и путешествиях. Я кивнул ему в ответ.

— А твоим напарником сегодня будет Клэй. Он подойдет ближе к вечеру. Пока можешь тут побродить, посмотреть все. Если будут вопросы, то можешь обратиться к любому в клубе. У нас тут дружный коллектив, — проинструктировал меня Джек. — И да, — на его лице нарисовалось раздражение, — у нас тут через дорогу есть клуб. Называется «Пруд». Тамошние охранники любят задирать наших и устраивать драки. В общем, мы их конкуренты и они этого не выносят. Не ведись на их провокации. Это может плохо кончиться.

«Драться тут нельзя. Вас посадят, а я не хочу потом отваливать огромные суммы, чтобы вас вытаскивать. Да еще и убьете кого-то ненароком. Так что нет, драться категорически запрещено!» — вспомнил я слова Прометея.

Вот это скучная жизнь меня будет ждать, конечно.

Глава 7
Афина

Запах моторного масла и мужского пота просто резал мне нос. Я бы предпочла, чтобы земля разразилась и ад поглотил меня, чем нюхать все эти «благовония». Ненавижу мужчин. Они больше животные, чем люди.

За что Прометей меня так сильно ненавидел, что отправил сюда? У всех были цивильные места, а у меня? Авгиевы конюшни версия 2.0? Минусы быть простой смертной на три месяца — наличие приступов рвоты. Помнится, когда я была богиней, то даже не знала, что такое изжога. А стоило мне вчера съесть тако, как я думала, что меня кто-то проклял и из меня наружу лезет огнедышащий змей. Быть человеком так… противно.

Я раздраженно закрыла глаза от удара кувалды. Такие звуки меня не пугали. Я все-таки богиня военной стратегии, так что слышала и звуки похуже на полях военных действий.

— Извините! — громко сказала я, чтобы перекричать звуки кувалды и привлечь внимание мужчины, который склонился над машиной и что-то там чинил. Но ничего. Никто не обратил на меня внимания.

Я увидела на полу огромный гаечный ключ, взяла его в руку и ударила им по металлической балке рядом со мной. Звук оказался оглушительным. Внимание всех восьми мужчин, находящихся в автомастерской, было приковано ко мне.

— Какого черта? — выругался один из них, но его лица я не видела.

— Ты кто такая? — нерадушно встретил меня крепкий мужчина с пивным животиком в поношенной и растянутой синей футболке, на которой в хаотичном порядке были капли масла. Иу-у-у…

— Я Аф… — начала было я, но опомнилась, — Ава.

Лицо мужчины с гневного сменилось на понимающее.

— О, да, мы тебя ждали. — Он вытер запачканные руки о тряпку, которая была привязана к его ремню на джинсах.

— Разве? — не сдержалась я.

— Да, Престон говорил, что ты сегодня заглянешь, — мужчина слегка улыбнулся, и я заметила, что второго слева от центра зуба у него не было. — Пойдем, покажу тут тебе все. — Он помахал мне рукой, и мне в нос вновь ударил запах пота.

Твою ж…

Я вся сжалась, так как не хотела, чтобы кто-то или что-то в этом здании прикасалось ко мне. Вчера была изжога, а сегодня что меня будет ждать? Лишай? Кожные клещи? Бородавки? В этой лотерее я участвовать уж точно не хочу.

Мужчина заметил мое неодобрение и усмехнулся:

— Престон говорил, что ты такая, — начал он.

— Какая? — не понимала я, не скрывая своего раздражения.

— Сложная, — сказал мужчина, почесав свой седой затылок.

— Надеюсь, вы просто в восторге от судоку, — съязвила я, прижимая к себе свою сумочку. Хорошо, что я додумалась надеть сегодня джинсы и легкую футболку. Их не жалко будет выбросить после этой помойки на другую помойку.

— Меня зовут Пол, — перевел тему мужчина. — Это моя мастерская, так что я бы не советовал тебе говорить все, что думаешь. Особенно мне. Договорились?

Выиграть этот спор для меня было делом чести. Я Афина. Я всегда побеждаю.

— Ну хорошо, — сказала я и поднялась по лестнице на второй этаж. Пол прошел за мной.

— Престон сказал, что ты отличный бухгалтер и хорошо считаешь. Мы как раз искали одного такого человека в нашу команду. Я не могу один всем этим руководить. Я хорошо чиню железяки, а вот считаю плохо, — признался мужчина.

— Без проблем, — скучающе ответила ему я, оглядываясь.

На первом этаже было восемь рабочих секторов с отверстиями в полу для диагностики машины. У стен было огромное количество разных шкафов с еще большим количеством разных инструментов и прочих приблуд для ремонта машин. Прометей обманул меня, сказав, что это все похоже на ремонт колесницы. Машины и колесницы не имеют ничего общего, кроме наличия колес.

На втором этаже было три кабинета. Один из них принадлежал Полу. Другой был мой, а в третьем кабинете было подобие кухни, где мастера отдыхали в обеденное время.

— Ава, — начал Пол, немного замявшись, — у нас хоть дела и идут хорошо, но я не могу сказать, что у тебя будет много работы с цифрами и бумагами.

— И? — не понимала я.

— Так как я плачу тебе за полный рабочий день, из которых ты от силы будешь работать лишь пару часов в день, не хотела бы ты присмотреть за моим сыном? — спросил он.

Сыном?

Ему на вид было лет пятьдесят, а может, и больше.

— Если хочешь, то я могу платить тебе за часы в роли бухгалтера и отдельно оплачивать часы твоего времяпровождения с Питером. Ему восемь лет, и он после школы всегда идет сюда, а толпа вечно недовольных мужчин вряд ли научит чему-то хорошему маленького мальчишку, поэтому…

— Я согласна! — выпалила я.

Пол удивился и моргнул.

— Вот так быстро? — с недоверием спросил он.

— Я совершенно точно ненавижу вашу вонючую мастерскую, но с такой же страстью я обожаю детей, — честно призналась я. Своих детей у меня не было, как и отношений. Боги на Олимпе тупые и предсказуемые. Лучше умереть девственницей, чем отдаться кому-то, кто завтра бросит тебя из-за смертной, а может, и того хуже, променяет тебя на ламантина. У богов странные вкусы.

— Ладно, — усмехнулся Пол. — Питер приедет из школы через полчаса. Ты пока тут осваивайся, а я познакомлю вас чуть позже. Годится?

— О’кей, босс, — ответила я и села за свой рабочий стол, сделанный из дешевого дерева. Хотя стол был новым, даже он пропах запахом масла и сигарет. Пару дней назад Афродита показывала мне видео, где кошке подсунули брокколи, и у нее начались рвотные позывы, сопровождающиеся определенными звуками. Так вот, с этого дня эта кошка — мое тотемное животное.

Пол ушел, оставив меня одну. Я достала из сумочки пачку влажных салфеток и принялась убирать кабинет. Нужно было протереть все поверхности, чтобы убрать пыль и хоть как-то избавиться от этого запаха. Я подошла к окну и открыла его настежь. Наконец-то, свежий воздух!

В дверь моего кабинета постучали. Я обернулась и увидела на пороге парня лет двадцати пяти. У него были светлые короткие волосы и небольшая бородка на подбородке цветом чуть темнее, чем его шевелюра.

— Привет! Не отвлекаю? — спросил он.

— Нет, — я повернулась к нему всем корпусом.

— Меня зовут Крис, — представился он. — Я один из мастеров. Услышал, что у нас новенькая и решил познакомиться. А ты?.. — протянул он, слегка сузив свои карие глаза.

— Ава, — продолжила я. — Приятно познакомиться. — Прометей говорил, что это дежурная фраза, которую нужно говорить всегда, даже если тебе неприятно.

— И мне тоже, — согласился парень. У него были сильные накаченные руки (видимо, из-за постоянной работы в мастерской), но вот ноги были худыми, хоть он скрывал их в своих темно-коричневых брюках-карго.

— Так, — услышала я голос Пола в коридоре. — Она тебя уже ждет.

В мой кабинет вбежал маленький мальчик с красным рюкзаком наперевес. Он посмотрел на меня своими большими серо-зелеными, как и у его отца, глазами.

— Ты моя няня? — сразу же спросил он, радостно улыбаясь.

— А поздороваться? — напомнил ему Пол.

Малыш опустил глаза на пол, будучи пристыженным, и сказал тихое:

— Здравствуйте.

— Здравствуй! — Я села на колени рядом с ним. Уверена, эти двое в шоке от того, как я могу сменить гнев на милость в доли секунды, стоит мне увидеть рядом с собой маленького человечка.

— Вы моя няня? — мальчик вновь засиял.

— Можно сказать и так, — улыбнулась я ему.

— Круто, — он улыбнулся мне своей маленькой улыбкой, в которой не хватало пару зубов. — Я буду теперь как мои богатые одноклассники, у которых есть нянечки, — заключил мальчик, явно хвастаясь.

— Ава в первую очередь здесь бухгалтер, а уж потом твоя няня. Так что не доставай ее сильно, хорошо? — строго, но одновременно с нежностью в голосе спросил Пол.

— Хорошо, — активно закивал головой Питер.

— Ладно, пойдем, Крис, — позвал парня Пол, — нам нужно еще работать. А вы можете погулять немного с Питером и потом сделать уроки вместе. У него просто дыра в голове в той области, где должна быть математика.

— Без проблем, — ответила я, стараясь поскорее избавиться от них и остаться с малышом наедине.

Когда мужчины ушли, я принялась знакомиться с Питером. Он был очень добрым и общительным мальчиком. Когда я спросила его, где его мама, он сказал, что она очень долго болела, а потом ее забрали лечиться к себе какие-то ангелы на небеса. Мне стало жаль этого кроху. Он был маленьким и ничего не понимал. Пола мне тоже стало жалко на долю минуты. Интересно, он один растит мальчика или у него кто-то есть?

Мы с Питером взялись за руки и вышли из автомастерской. На улице был жаркий июньский день, а вода в моей бутылке закончилась.

— Я хочу пить, — простонал Питер. Я разделяла его желание.

Я покрутила головой в поисках магазина. Прямо напротив детской площадки стоял мини-ларек. Уверена, там есть вода.

— Питер, будь здесь и никуда не уходи. Я сейчас куплю нам воды, — сказала я ему.

Мальчик кивнул и побежал в сторону оравы детей на площадке.

В конце концов, ларек был буквально в десяти метрах от площадки, и я спокойно видела мальчика, да и здесь много людей. Никто не додумается украсть ребенка средь бела дня.

Именно так я думала, пока не расплатилась с продавцом, взяв в руки две бутылки с водой. Когда я повернулась в сторону детской площадки, то была просто в ужасе. Питера нигде было. Я перешерстила глазами всю площадку, но тщетно.

Питер пропал.

Глава 8
Посейдон

Двери лифта распахнулись на шестнадцатом этаже бизнес центра «Пегас», и я увидел перед собой длинный коридор. Стены были выполнены в сине-серых тонах. На них красовались какие-то картины с завитушками. Сейчас эти загогулины называют искусством… На полу, на столах, да и вообще везде были посажены цветы в горшках разных размеров. Окна в пол давали еще больше естественного света в это полуживое пространство.

Я прошел вперед, оттягивая воротник своей рубашки. Он был словно удавкой на моей шее, не давая мне спокойно дышать. В какой именно момент человечество все потеряло и сменило удобные тоги на эту ересь?

Я подошел к серой стойке, рядом с которой сидела девушка с фиолетовыми волосами до лопаток и что-то печатала в той причудливой коробке, что люди называли компьютером.

— Кхм, — прочистил я горло. — Мисс? — позвал я ее.

Девушка подняла на меня свой взгляд, и ее серые глаза удивленно вытаращились на меня.

— Бог ты мой! — радостно разразилась она.

Она что, узнала меня?

А Прометей говорил, что в нас уже никто не верит.

— Да, это я, — лениво улыбнулся я, ожидая дальнейших оваций.

— Я знала, что в модельном агентстве работают красавчики, но чтобы настолько… — девушка вышла из-за стойки и оглядела меня с ног до головы.

— Модельное агентство? — замешался я. Погодите-ка…

— Ты же пришел для съемки рекламы нижнего белья, да? — Она подошла ближе.

Я быстро попытался вспомнить, какая легенда была написана у меня в папке. Ассистент. Я точно помню. Или они еще в нижнем белье щеголяют?

— Я… это… — пытался начать диалог я, — На роль ассистента.

— Роль? — смутилась девушка.

— Должность, — уточнил я. Все еще не могу запомнить эти слова.

— А-а-а, — на лице девушки отразилось разочарование. — Как тебя зовут? — Она вернулась на свое рабочее место.

— Питер. Питер Эйлер, — ответил я.

Она пробежалась глазами по монитору и выдала радостное:

— Нашла. Миссис Даллас сейчас на встрече. Задерживается. Ты пока можешь посидеть на диванчике, — непринужденно посоветовала она.

— И сколько ее ждать? — недовольно спросил я.

— Не знаю, красавчик, — пожала плечами девушка. — Она тут босс. Может, придется ждать до четверга.

— Но сегодня вторник, — напомнил я ей.

— Вот именно, — съязвила девушка, а потом улыбнулась своей яркой улыбкой. А может, мне ее где-то в уголочке зажать? Хотя, чем она будет отличаться от всех остальных? Уже неинтересно.

С этой мыслью я покорно сел на диван, закинул ногу на ногу и принялся ждать. Святой Аид, до чего же неудобные эти брюки. Неудивительно, что рождаемость в современных странах падает. Если чихнуть в неправильной позе, то можно себе ненароком все отрезать этими острыми швами.

Я ждал около часа. Просто возмутительно! Я Посейдон. Царь морей и океанов. Все живое в океане пляшет под мою дудку. Да если я захочу, то потоплю их гребаный офис за секунду. Какого?..

— Тяжелый день? — я увидел перед собой протянутую чашку черного напитка. Кофе. Так они его называли. Прометей дал мне его попробовать. Я сразу все выплюнул. Редкостное пойло.

Я проследил глазами от ладони до головы ее владельца. Передо мной стоял парень. На вид ему было то ли двадцать пять, то ли тридцать. Он был смуглым, а его карие глаза практически закрывала длинная темная челка набок.

— Я не люблю кофе, — фыркнул я.

— Ого, — удивился парень. — Да ты уникум. — Он сел рядом со мной, даже не спросив разрешения. Все всегда спрашивали меня, можно ли им дышать рядом со мной, а тут какой-то мальчишка в красной рубашке и кремовых джинсах просто плюхается рядом со мной. Уму непостижимо.

Я ничего ему не ответил. Клянусь, я жду еще полчаса, а потом иду к Прометею и показываю ему, кто тут бог, а кто средненький титан. Я согласился на эту авантюру, потому что все согласились. Я не мог жаловаться на скучную жизнь, как это делали остальные. В океане всегда хватало забот. Кто-то кого-то съел, кто-то кого-то убил, утечка нефти, дельфиний рэп, русалки и их вечное «я буду тебе лучшей женой». В общем, мне казалось, что мои три месяца на земле будут типа отдыхом от всей этой божественной рутины. Насколько я знал, лишь я и Аид были еще востребованными. Остальные боги изредка использовали свою силу, чтобы побесить друг друга. А, ну еще над людьми подшутить. Это мы все любили. Будто на хомячков в зоомагазине смотришь.

— Ты по работе или клиент? — спросил парень, внимательно изучая меня.

— Еще секунда, и у меня уже не будет цели прибытия сюда, — я откинулся на спинку черного полуживого дивана.

— А кого ждешь хоть? — он отпил свой напиток.

— Миссис Даллас, — ответил я, практически простонав это.

— Оу, ну ее практически сложно поймать в последнее время. Она разводится с мужем, а тот пытается отжать у нее все имущество и даже наше агентство. Так что она каждую свою свободную минутку уделяет встречам с адвокатами. А ты тоже какой-то адвокат? — поинтересовался он.

— Нет. Пришел устраиваться на работу личным ассистентом.

— А-а-а, — протянул он загадочно. — Так есть шанс, что ты тут задержишься.

— Ничего не могу обещать, — я оглядывался по сторонам, пытаясь найти кого-то, кто заберет у меня этого прилипалу с вонючим напитком в руках.

— Не обращай на него внимания, — услышал я вновь голос девушки с фиолетовыми волосами. — Хуан у нас… общительный, — снисходительно сказала она.

— А тебя как зовут? — от скуки спросил я.

— Салли, — улыбнулась она. Я заметил татуировку лисицы у нее на шее. У нас так быков клеймили. Да чего ж люди изменились.

— Короче, Салли, — я резко встал. — Я пошел отсюда, — я поправил галстук и направился к стойке. — А этой миссис Канзас, скажи, что даже в Древней Греции люди умудрялись не опаздывать на встречи, когда у них не было гребаных часов, — выпалил я, не скрывая своего раздражения.

Салли перевела взгляд куда-то за меня.

— Вообще-то, я миссис Даллас, — услышал я низкий, бархатистый женский голос позади себя.

— Да хоть гребаная Европа, — развернулся резко я, чтобы увидеть эту миссис-я-плевать-хотела-на-ваше-время.

Лучше бы я проглотил свой язык или бы мне откусил голову Цербер. Передо мной стояла невообразимой красоты женщина. Ее черные длинные волосы были темнее моих, а синие глаза больше подходили под цвет описания океана, чем мои. Она подняла одну бровь, явно будучи недовольной моим ответом. Я вожделенно оглядел ее с ног до головы. Высокие черные сапоги закрывали ее ноги до колен. Как ей не жарко ходить в них летом? Я умудрился вспотеть под кондиционером! А ее худая фигура была одета в черное приталенное платье выше колен.

Я потерял дар речи.

Я — бог Олимпа — видел десятки богинь и еще больше нимф. Но, как мне казалось в этот момент, я впервые увидел перед собой настоящую богиню.

Глава 9
Афродита

Вот это круть! Все эти машинки такие красивые и элегантные. А какое красивое здание — просто жуть! А я обожала все такое стильное. Глянец, шик, блеск! Автосалон буквально кричал о том, что здесь могут находиться только богачи. Светлые потолки, мраморные белые полы, отполированные габаритные машины на любой вкус!

Этот Porsche, кем бы он ни был, умел делать машины. Они были в разы красивее любых колесниц. Прометей научил меня водить машину и сказал, что у меня прирожденный талант. Этот навык дался мне легко, одна я никак не могла выучить правила дорожного движения. Так что Прометей просто вручил мне права и сказал, чтобы я в первые недели работы не соглашалась садиться за руль во время тест-драйва и наказал мне учить все правила. Естественно, ничего из этого я делать не собиралась. Я пришла на землю для развлечений, а не для скучных уроков и нотаций.

Я оглядела автосалон вновь, так как на Олимпе не увидишь таких причудливых архитектурных решений. Огромные окна от пола до потолка, стальные лестницы и много красивых и разноцветных авто. Лепота!

Вот бы мне такую себе взять. Хотя, куда я буду на ней кататься? От Олимпа до Тартара не разъедешься особо.

Ко мне подошла девушка, одетая в белую блузку и черную юбку карандаш. На ногах у нее были шпильки-лодочки, отчего она казалась чуть выше меня. Ее цвет кожи был для меня в новинку. Она была темная, как шоколад. От этого ее карие глаза казались еще темнее.

— Здравствуйте! — она оглядела меня с ног до головы. — Вы пришли устраиваться на работу? — спросила она меня.

— Ого, — выдохнула я. — Откуда вы узнали?

— Вы одеты, как и я: черный низ, белый верх. Наши клиенты носят вещички подороже, — ответил она, не скрывая своей надменности.

— Ну, — начала я, улыбаясь, — думаю, скоро я тоже стану вашим клиентом.

— Пойдем за мной, — она не обратила внимания на мои слова и помахала мне рукой, развернувшись.

Я пошла за ней.

— Меня зовут Дженнифер. Я тут старшая. Все консультанты подчиняются мне. Теперь и ты тоже.

Я привыкла, что на Олимпе мое слово никогда ничего не решало, но я всегда была себе на уме и никто не лез в мои дела. Кроме Ареса.

— А что мне нужно будет делать? — поинтересовалась я, стараясь не отставать.

— Строить глазки, быть услужливой и постараться втюхать клиенту самую дорогую машину в полной комплектации. От этого зависит твоя зарплата и наш имидж в целом. Клиенту нельзя хамить, скалиться и дерзить. Он всегда прав. Парень есть? — спросила она меня.

Я на секунду замялась от такого быстрого вопроса. А кто мне такой Арес? Вообще, он мой муж. Но, хей, я же тут ради веселья, так что…

— Нет, у меня никого нет, я свободна, — ответила я.

Мы с Аресом были женаты, сколько я себя помню. Вначале мне казалось, что я его любила. Потом я поняла, что мне просто льстил тот факт, что я была единственной, кто мог усмирить бога войны. Никто не смел злить и перечить Аресу, иначе — битва, в которой всегда побеждал Арес. А я? Я была его трофеем. Я была рядом, помогала и поддерживала его. Даже стала матерью для наших трех детей: Деймоса, Фобоса и Гармонии. Но я всегда была богиней любви, а не домашнего очага. Поэтому, дождавшись, пока дети вырастут и окрепнут, я просто ушла.

Арес был занят своими делами, а когда увидел, что я пошла искать себе новые приключения, то было уже поздно. Он полюбил меня, но мне данная заявка была уже неактуальна. Я осознала, что никогда его не любила. И так мы с ним и жили: он бегал за мной, убивая всех, кто осмеливался посмотреть на меня, а я убегала от него.

Мне нравилось, что он был таким. Необузданный, горячий, безрассудный… Но он всегда был где-то в себе. Много думал, мало говорил. А я любила поболтать. В общем, я отдалась ему, будучи глупой молодой богиней, а когда осознала свою ценность, то игралась с ним. Мне это нравилось. И я не видела в этом ничего плохого.

После Ареса я не могла вновь выйти за кого-то замуж или завести какие-то отношения. Все боялись его. Повторюсь, он убивал каждого, кто осмеливался на меня косо посмотреть. В конце концов, я продолжаю просто существовать. А тут такая возможность. Я могу себе кого-то найти, а Арес, из-за отсутствия сил, просто об этом не узнает и не сможет мне помешать. Потом я уговорю Прометея и мы вместе с ним что-то придумаем, если я захочу остаться в мире людей. Идеальный план!

— Мария! — Дженнифер слегка повысила голос, выдернув меня из воспоминаний и подозвав к нам какую-то высокую худую девушку в таком же бело-черном одеянии. Девушка подошла к нам.

— Мария, это новенькая. Ее зовут… — Дженнифер повернулась ко мне.

— Адель Болл, — представилась я.

— Здравствуй! — ответила мне Мария, с каким-то странным акцентом. Я ее понимала, но речь казалось странной.

— Мария, покажи ей тут все. У меня дела, — отмахнулась от меня Дженнифер, как от назойливой мухи. Какая бестактность и никаких манер.

Мы проводили взглядом Дженнифер, и Мария обратилась ко мне:

— Сколько тебе лет?

Ах, если бы я знала…

— Двадцать семь, — ответила я, вспомнив дату рождения в паспорте.

— Будет сложно, — выдохнула Мария.

— Почему же? — нахмурилась я.

— Видишь вон там двух девушек? — Мария кивком указала мне на двух худых высоких девушек. Одна из них была блондинкой, а вторая шатенкой.

— И что с ними не так? — не понимала я.

— Они две бестии, — продолжала Мария со своим смешным акцентом. — Им по двадцать два года, и они считают, что молодость дает им дополнительные очки в этой гонке за клиентов. Будь с ними поаккуратнее. Они любят пакостничать и могут тебя подставить. Поверь мне, я знаю, что говорю.

Я покорно кивнула. У нас что, намечается тут опасность? Люблю такое.

— Если будут русскоговорящие клиенты, которых ты будешь плохо понимать, то можешь позвать меня, — сказала она.

— Русско кто? — спросила она.

— Ну те, что говорят по-русски, — пояснила она.

Я не знала, что это значит, но решила сделать вид, что поняла, чтобы меня не приняли за дуру.

— Просто я сама русская. Могу помочь, если возникнут трудности перевода, — предложила девушка.

Если я знаю английский, то может, я и русский знаю? Нужно будет спросить у Прометея. Хотя…

— А скажи что-нибудь по-русски, — попросила я девушку.

— Что? — удивилась она.

— Ну прошу, — я сделала брови домиком. Это работало со всеми.

— Ну, привет, — сказала она на другом языке, который я слышала впервые в своей жизни, но я ее прекрасно понимала. Помню, Прометей говорил, что боги выше языковых барьеров, поэтому даже браслет не в силах отнять у нас эту черту.

— Привет. Как делишки? — спросила я ее на русском.

Я сама удивилась от того, что умею так.

Глаза девушки округлились:

— И без акцента? Ого! Как ты так?

— Я брала частные уроки, — солгала я.

— Ну все, — Мария схватила меня под локоть, — теперь мы официально лучшие подруги в этом поршневом мире гламурных дамочек. И будем говорить между собой по-русски, чтобы остальные нас не поняли. Хорошо?

Я радостно кивнула ее радушному тону.

В первый рабочий день я уже нашла подругу.

Завтра по плану я уже должна буду найти себе любовника?

В мире людей все так просто, оказывается!

Глава 10
Арес

Я крутил ленту социальных сетей, в надежде на пост или историю от кого-то из богов. Да, мы успели завести аккаунты во всех соцсетях, так как «только старперы и чудилы не пользуются этим», по заверению Прометея. Мама выложила какое-то неудачное селфи из музея, которое удалила почти сразу же. Папа вообще не отвечал на мои сообщения и звонки уже два дня (видимо, ушел в загул). Посейдон сразу сказал, что ему эта затея с телефонами не нравится.

Единственной, кто активно все публиковал по несколько раз, была Афродита. Я слегка улыбнулся, увидев ее фотографию на фоне белой машины с надписью: «Почему все говорят про каких-то лошадей под капотом, когда тут никого нет?» На ее лице были нарисованы детская озадаченность и раздумья.

Нет, Афра не была глупой. Она игралась. Ей нравилось, что все боги считают ее глупышкой, когда на самом деле она была хитра и прозорлива. К сожалению, я был как другие боги. Я тоже считал, что она лишь красива и наивна. Эдакий радующий глаз атрибут в моем шкафу бесчисленных побед. Моя личная победа. Но это было поражение. Опомнился я лишь тогда, когда в один прекрасный день она просто ушла из моего дворца, лишь сверкнув своей белоснежной улыбкой мне на прощание. Я не думал, что ее придется долго уговаривать вернуться. Но я был удивлен, когда осознал, что если Афродита что-то вобьет себе в голову, то уже будет непреклонной. Она всегда сдерживала обещания. Особенно, если давала их самой себе. Я даже этого о ней не знал.

Я сотни тысяч раз говорил себе, что таких, как она, миллионы и я найду ей замену, если она не вернется. Но нет. Она была такой одна. Веселой, легкой, чистой. А я? Я бог войны. Мы изначально были разными. Мы полюбили друг друга в молодости, а потом выросли. И все. Конец истории. От брака с Афродитой у меня осталось трое детей. Хоть что-то нас еще связывало. Я считаю себя хорошим отцом и обожаю своих сыновей и дочь, но чужих детей я бы предпочел заколоть копьем. Особенно, когда они визжат. Работа в школе? Спасибо, Прометей! Я всегда знал, что этот гад меня ненавидит.

Прогремел звонок, и в класс неохотно потянулись дети. Ну, подростки, как их тут теперь называют. Мне сказали, что я буду преподавать курс древней истории в нескольких классах. Это был летний курс для тех, кто хотел получить дополнительные знания, закрыть долги или просто получить дополнительный пункт в своем рекомендательном письме. Первым из таких был десятый класс. Увидев меня, часть из них закатила глаза, другая часть томно выдохнула, а третья молча прошла к своему рабочему месту.

Сказать им сразу, что я их тоже уже терпеть не могу, или подождать до конца урока?

— Всем привет, — я запихнул руки в карманы своих коричневых брюк и прислонился к своему учительскому столу, обращаясь к классу.

В ответ я услышал вялое приветствие.

— Меня зовут Андерсон Листер (какое ублюдское имя), и я ваш новый учитель. Надеюсь, мы с вами хоть и не подружимся, но хотя бы не станем враждовать.

— Простите, мистер Листер, — я увидел парня, сидящего за первой партой и тянущего руку.

— О господи, Тейлор, просто заткнись, — обратился к нему светловолосый парень в бомбере, явно будучи недовольным этим Тейлором.

— Но я просто обязан спросить, — настаивал Тейлор, слегка шепелявя.

— Чего тебе? — обратился я к нему.

— А какой университет вы окончили? И есть ли у вас сертификаты, что вы являетесь специалистом по истории Древней Греции?

Ах ты ж мелкий г…

— Я Арес. Вот тебе мой сертификат, — я потер ладонью щетину на своем лице.

— Простите, — Тейлора явно не устроил мой ответ.

— Прощаю, — перебил его я. — Еще вопросы? — обратился я к классу.

— Но я не договорил, — возмутился парень.

— И оказал нам всем огромную услугу. Спасибо, — я наклонился к нему.

Он оскорбился.

Плевать.

Три месяца, и всем пока! Я здесь, чтобы моя бывшая жена не подцепила тут кого-то и вернулась ко мне.

— Я буду жаловаться! — казалось, Тейлор сейчас подавится своей слюной и умрет. Прекрасное начало рабочего дня. Нет, я не шучу. Я был бы рад.

— Тейлор, черт тебя дери! — послышались голоса подростков.

Отлично, он тут не одного меня раздражает.

— Вы считаете нормальным, что наши родители платят за наше обучение, чтобы какой-то мужчина так себя вел и хамил? Он даже не может сказать, что он окончил! — Тейлор встал и обратился к классу.

В Древней Греции его бы уже закидали камнями. Даже там тогда не любили зануд.

— Я же сказал, что я Арес, — напомнил я ему. — Что тебе еще нужно? — я поднял бровь.

— Мистер, — обратилась ко мне девушка со второй парты. — Просто скажите свой университет, — снисходительно попросила она. — Это Тейлор, он не отстанет просто так.

— Это же неправильно все! — разразился Тейлор.

— Я тебе сейчас лицо исправлю, — огрызнулся кто-то ему в ответ.

— Но Тейлор прав, — поддержала его какая-то девушка.

— Можно я уже просто пойду домой? — простонал парень в черной толстовке и ударился лбом об парту.

В классе поднялся шум.

Как вы все меня бесите…

Я помню, что в резюме у меня написано, что я окончил Калифорнийский университет, но довести Тейлора до белого каления было уже делом чести.

Вместо этого я подошел к длинной черной вешалке, которая стояла рядом с дверью в класс и на которой ничего не было, так как на улице был жаркий июньский день. Одним резким движением я схватил вешалку в руки, прокрутил ее вокруг себя, отчего в воздухе начали разноситься скрежеты металла, который резал невидимое пространство. Звуки в классе резко затихли. Мой перформанс длился около секунды, затем я крутанул вешалку еще раз и направил ее на Тейлора. Парень уставился на меня.

— Я отлично знаю историю. Особенно, если дело касается военных действий. Меня зовут Арес. Верите вы в это или нет, не моя забота. Можете звать меня мистер Листер, если вам угодно. С этой секунды вы становитесь тихими и заинтересованными, иначе я…

А что я могу сделать? Бить их нельзя.

— Иначе я разболтаю вашим родителям все ваши грязные секреты, — пригрозил им я.

— Откуда вам их знать? — усмехнулся парень с задней парты.

Естественно, я ничего не знал. Но без моих сил я буквально не мог на них повлиять. Вся власть сейчас у них, но они не должны этого понять. И тут я вспомнил одно волшебное слово…

— Престона знаете? — спросил я.

— Мистера Айзека? — поинтересовалась девушка с передней парты.

Я подумал секунду, чтобы вспомнить, его ли это фамилия.

— Да, его — кивнул я.

— Да. Это же его школа, — сказал Тейлор.

Отлично.

В моей голове созрел план.

— Так вот, вы тут все пользуетесь школьным Wi-Fi, так что все ваши переписки, фото и пароли проходили через его сервер. Он мой друг, так что у меня есть доступ к этому серверу. Один ваш косой взгляд, и я скачиваю оттуда всю нужную мне информацию и рассылаю ее вашим родителям.

Откуда я это знал?

Посейдон вчера смотрел какой-то сериал про хакеров, и я краем уха услышал, что тут вроде все так работает. Небеса, храните телевидение!

— Это же шантаж! — возмутился Тейлор.

— А тебе есть что скрывать, мисс Прометей номер два? — парировал я.

Так вот кого он мне напоминает и почему бесит меня!

— Технически, я мистер, — поправил он меня.

— Уверен, яиц у тебя нет, так что ты мисс, — выпалил я.

Я препирался ребенком. Дожили!

— А что здесь происходит? — услышал я голос директрисы, которая стояла рядом с дверью в кабинет.

Рядом с ней стоял сутулый высокий парень с фингалом под глазом, который с недоумением смотрел на меня. Директриса смотрела на меня с ужасом.

И в эту секунду я осознал, что она слышала мой ответ про отсутствие яиц, а я, ко всему прочему, так и продолжаю стоять с вешалкой в руках, направленной прямо в лицо Тейлора.

Глава 11
Зевс

Сегодня все боги должны были сделать свой первый шаг в новую, хоть и непродолжительную жизнь. Я должен был быть среди них. У меня были адрес и необходимая одежда для первого рабочего дня в библиотеке. Но планы на день у меня другие. Утром я пошел в аптеку и купил две пачки снотворного. Я попросил продавца дать мне самые эффективные таблетки, так как моя бессонница была сильной. На деле, не было у меня никакой бессонницы. Я просто хотел наглотаться таблеток и умереть от передозировки.

Я устал. Очень сильно.

Я давно хотел свести счеты с жизнью, но никак не мог этого сделать, будучи бессмертным богом. А тут такая возможность. Я и раньше хотел провернуть такое, но я не мог никому признаться, что хочу стать смертным, чтобы покончить с собой. Мне нельзя было.

Я же Зевс. Все должны были думать, что у меня все хорошо и все под контролем.

Вы спросите, а почему я вообще решил, что мне пора на покой? Ответ прост. Мне стыдно и скучно. Я убил своего отца, когда был молод. Убил его за дело, так как иначе он бы убил меня, моих братьев и сестер. А после этого меня резко и единогласно признали царем Олимпа. Я не был готов к такому. Я женился на Гере, но никогда не любил ее. Просто тогда на Олимпе она была единственной красивой девушкой. Плюс ко всему, она всегда была рядом и поддерживала меня. Я позволял ей любить меня.

Но власть затуманила мой рассудок, и я быстро пустился во все тяжкие. Я забыл о Гере и бегал за всем живым и нет. Мне это нравилось. Когда меня спрашивали о моем имени, я говорил, что я Зевс, сверкал молниями и мне открывались все двери. Я — спаситель Олимпа и герой истории. Были и те, кто мне отказывал. Тогда я брал все силой. Меня восхваляли и меня боялись.

А затем я погас. Люди забыли обо мне. Мои храмы стали разрушаться, и никто не чинил их. Никто не приносил мне в жертву животных и не давал никаких подаяний. Я был на вершине горы, но всем было уже плевать на эту гору.

Единственные, кто хоть как-то со мной считался — боги. Они продолжали меня слушаться и делали то, что я хочу. Но, я понимал, что я отвратительный правитель. Они канули в лету так же, как и я. Люди забыли про них, а те, в свою очередь, загнивали. Боги пили вино, которое Дионис мог делать из чего угодно, сплетничали (хотя повода для обсуждений просто уже не осталось) и скуки ради иногда потешались над людьми, сводя их с ума. Но все это было так низменно.

Я был создан, чтобы быть богом. И что я наделал? Когда у меня была возможность укрепить свою власть и показать свои силы, я все попусту растратил. А сейчас, когда я готов что-то делать, то я никому уже не нужен. У меня был такой потенциал, а я все пустил на самотек. Какой упущение истории…

Поэтому я хотел все закончить. Но сделать это нужно было тихо. Я не мог сознаться остальным богам, что Зевс, их царь и правитель, слабак, который просто хочет, чтобы все это закончилось. Никто не должен был знать, что у меня внутри. Для них я всегда должен быть самодовольным Зевсом, который ничего не боится. Так оно и будет.

Я думал, что могу перерезать себе вены, чтобы из них полилась эта причудливая кровь, но потом понял, что меня найдут в луже этой красной жидкости, и счел такой уход непростительным. Слишком жалко для бога. Ружье я купить не мог, так как там нужна какая-то лицензия, которой у меня не было. А вот наглотаться снотворным было в самый раз. Просто выпью две пачки, лягу спать, а утром не проснусь. Затем я попаду в Ад, как и все смертные. Побуду там пару-тройку сотен тысяч лет. Вымолю все свои грехи за убийства и беспорядочные половые связи, а потом оно — перерождение. Я стану новым человеком, или даже животным, и начну заново свой путь. Меня вновь будут радовать все эти краски простой жизни. Главное, не забыть, каким подонком я был, чтобы не повторять ошибок прошлого. Хотя именно забвения я и хотел. Не хочу помнить то, кто я есть.

Я взял в руки коробку снотворного, достал оттуда блистер с таблетками (я уже успел выучить новое слово) и начал давить эти круглые бусины себе в руку. Один, два, три…

Когда я готов был проглотить содержимое в своей ладони, в дверь позвонили.

Кроме богов, никто не знал, что я здесь живу. Сделать это сейчас или потом? Пока я думал над решением, в дверь начали активно стучать.

— Зевс, не вздумай! — голос Прометея за дверью выдернул меня из раздумий. Он-то что здесь делает? И откуда он знает, что я хочу сделать? Ах да. Это же Прометей. Он все всегда знает.

— Отвали! — крикнул ему я, открывая рот.

Из прохожей послышались странные звуки, и я машинально повернул голову в ее сторону. На пороге стоял Прометей, держа в руках выломанную дверь, словно это для него какая-то игрушка.

— Она же железная, — нахмурился я.

— Это ты лишен сил, а не я, — напомнил он мне и аккуратно прислонил дверь к стене, позади него. Кажется, ему было стыдно за свой варварский поступок.

— Что ты здесь делаешь? — Я продолжал держать в руке таблетки, крепко сжимая ладонь.

— Пришел спасти тебя от твоей величайшей ошибки в жизни, — спокойно ответил тот.

— Я все решил. Так будет лучше для всех, — скучающе ответил я. — Ты же ведь ненавидишь меня, — вспомнил я.

— Я тебя не ненавижу. Ты мне просто не нравишься, — пожал плечами Прометей и отвел взгляд в сторону, словно чувствовал свою причастность к моему решению покончить с собой.

— И разве это не повод, чтобы дать мне спокойно уйти?

— Не такой уж и весомый.

— Прометей, — начал я, будучи полным решимости.

— Зевс, — перебил меня мужчина. — У нас спор. Три месяца. Поживи тут три месяца, и ты передумаешь, поверь. Я не хочу, чтобы боги думали, что я все это задумал и подстроил твою смерть. Мне не нужны ложные обвинения и третья война между богами и титанами. Мы оба знаем, что это ужасное время не должно повториться вновь. — Прометей внимательно смотрел на меня, изучая.

Так вот, в чем его мотив.

А я уж думал, что ему не плевать на меня. Хотя с чего это вдруг?

— Я могу оставить записку, что сам это сделал, — предложил ему я.

— Никто не поверит в этот клочок бумаги.

— Давай я позвоню им? — продолжал я. — Или голосовая почта. Скажу, что я сам все решил, просто не хотел их расстраивать раньше времени.

Прометей на секунду задумался.

— И как ты начнешь свое сообщение? — он поднял свою черную бровь. — «Привет, дорогие. Я решил умереть как простой смертный и наглотался таблеток. Да, можете считать, что вы всю свою жизнь поклонялись слабаку, который решил покончить с собой втихаря». Ты это им скажешь? — каре-зеленые глаза титана продолжали сверлить меня.

— Я не слабак, — зацепился я за его слова.

— Так и будь сильным. Какого хрена ты сразу в кусты бросаешься? У нас уговор. Три месяца. Если за эти три месяца ты ничего полезного для себя отсюда не вынесешь, то я лично буду готов всадить тебе нож в глотку. Но спор есть спор. Все боги знают, что я думаю на несколько шагов вперед. Они будут думать, что я все специально подстроил, чтобы убить тебя, — напомнил мне Прометей. — Я проиграю в этой войне. Так что нет, — он резко направился в мою сторону, — Ты сейчас же все это выкидываешь, одеваешься и идешь в библиотеку. А вечером берешь в руки визитку, которая есть у тебя в папке.

— Что за визитка? — не понимал я.

— Ты хоть папку до конца читал? — закатил глаза Прометей. — Я же для вас две недели старался…

— Если ты не прекратишь опять себя превозносить, то я залпом все выпью, — пригрозил ему я.

— В папке есть номер Агнес. Я подумал, что некоторым из вас будет сложно адаптироваться в земной среде и дал номер психотерапевта. Это врач, который может решить душевные вопросы, — поспешил с объяснениями Прометей.

— Я все решил. — Я уже чувствовал, как рука становилась липкой от таящей оболочки таблеток.

— Ты хоть что угодно мог решить! — крикнул на меня Прометей так, отчего его лицо скорчило устрашающую гримасу. Ого, я впервые видел его таким эмоциональным. — Ты подумал, что будет после твоей смерти? Арес узнает, что его отец умер. Психанет и устроит войну в мире. Афина тоже сотворит какую-то глупость. А Посейдон и Аид? А если титаны и чудовища узнают, что Зевс, которого они так боялись, умер? Что тогда? Они все выберутся из Тартара, и все! Хаос, кризис, апокалипсис, — тон Прометея смягчился. — Ты просто не можешь вот так вот взять и умереть. Я не хочу признавать, но это факт. Зевс, Олимп держится на тебе, даже если тебе кажется, что это не так. И у тебя появился второй шанс доказать и себе и другим, что ты тот мужчина, в которого однажды все поверили и которому поручили править. Ты уже растратил свой потенциал впустую однажды. Не позволяй этому случится еще раз.

Я обдумывал его слова. В чем-то он был прав.

— А откуда ты узнал, что я хочу сделать? — не покидал мою голову вопрос.

— Вы пользуетесь моими карточками. Я увидел в чеке две пачки мощного снотворного. А у тебя никогда не было проблем со сном, — напомнил он мне, ссылаясь опять на ту историю с похищением огня, пока я храпел у себя на ложе. — Я иногда проверяю ваши покупки, чтобы вы не купили себе вдруг наркоты или тридцать брендированных сумок. Кстати, зачем Афродите столько сумок? — нахмурился Прометей.

Я усмехнулся. Его вопрос выдернул на мгновение меня из мрачных мыслей.

— Она серьезно хотела купить столько сумок?

— Да. Я отменил операцию. Пришлось потом заблокировать ее на время, чтобы не получать от нее сообщения о том, что я тиран и ущемляю ее женское достоинство. — Прометей протер ладонями свое лицо. Да уж, думаю, мы успели его утомить. — Зевс, — он смягчил голос и посмотрел на меня, — поешь, оденься, езжай в библиотеку, а вечером позвони Агнес. Она тебе поможет, обещаю. — Казалось, Прометей действительно за меня переживал.

— Только никому не говори об этом, — я пригрозил ему, надев на себя маску всем известного строгого Зевса.

Он сделал вид, будто закрывает рот на замок:

— Без проблем. — Он подошел к кухонному шкафу, наклонился, достал оттуда мусорное ведро и протянул его мне. — Выкидывай.

Я неохотно разжал ладонь и выбросил содержимое. Прометей кинул в мусорное ведро и вторую пачку снотворного.

— Напомни мне в следующий раз пользоваться наличкой, — фыркнул я.

— Ты еще спасибо мне потом скажешь, — заверил меня титан.

— Не забывай, если за три месяца я не найду себя, то ты должен будешь меня убить, — напомнил я ему.

— С превеликим удовольствием. — Прометей довольно улыбнулся, как он всегда делал, когда что-то шло так, как он задумывал, и направился в сторону двери.

— И почини мне дверь! — крикнул я ему вслед.

— Сам починишь! — крикнул он мне в ответ и вышел из дома.

Глава 12
Гера

Я, Сидни, Порша и Бен сидели в итальянском ресторанчике, который находился через дорогу от музея, где мне предстояло работать ближайшие три месяца. Это было уютное место с маленькими белыми деревянными столиками, темно-бордовым навесом от солнца и живыми цветами в горшках вокруг. У нас был обеденный перерыв, и они пригласили меня отведать пиццу. Нужно было видеть выражение их лиц, когда я сказала им, что никогда ее не ела. Их глаза превратились в блюдца. А когда они спросили меня про пасту и мой ответ вновь был отрицательным, то Сидни начала шутить про то, что меня в детстве похитила семья цыган-веганов и насильно удерживала меня в подвале, не давая попробовать «такую пищу богов». Думаю, не стоит огорчать девушку и говорить ей, что боги и знать не знали об итальянской кухне.

Мы сидели и ждали какую-то пиццу Маргариту, когда к нашему столику уверенным шагом приблизился светловолосый парень с очень короткой стрижкой. Он приблизился вплотную к Сидни, и я уже была готова возмутиться, как он положил руки на плечи девушке, которая сидела спиной к нему, и поцеловал ее в щеку. Девушка на секунду удивилась, а потом до нее, видимо, дошло, и она повернулась к парню, улыбаясь.

— Я думала, ты не придешь, — продолжала улыбаться ему Сидни, пока парень присаживался на свободный стул рядом с нашим столиком.

— Привет, Джексон, — поприветствовала его Порша.

— Джекс, — Бен с парнем обменялись рукопожатиями.

— Джекс, познакомься, — начала Сидни, — это Габриэла. Наш новый экскурсовод.

— Привет! — сказал мне парень.

— Привет, — кивнула я ему.

— А вот и пицца. — Порша потерла ладони, когда к нашему столику приблизился официант, неся в руках заветное блюдо.

Сидни взяла в руки треугольный кусочек пиццы и поднесла его ко рту Джексона. Парень удовлетворительно простонал, а Сидни смотрела на него с обожанием.

Зависть.

Вот что меня охватило в тот момент.

Но не злая зависть, которая толкает людей на плохие поступки.

Нет.

Я просто тоже так хочу.

Хочу, чтобы мой мужчина неожиданно приходил ко мне в обеденный перерыв, целовал меня в щеку, а потом ел пиццу с моих рук.

Я даже не помню, когда в последний раз была влюблена. С Зевсом мы давно были просто мужем и женой на бумаге. Мы спали в последний раз сотни тысяч лет назад. Нет, не подумайте, я не жаловалась. Зевс, как мужчина, меня уже давно не интересовал. Мне даже было жаль его. Он был как голодная собака, которая бросалась на всякую брошенную кость. Жалкое зрелище. Но на Олимпе не бывает бывших жен. Особенно, если твой муж — Зевс. Я не была интересна никому из богов, так как, во-первых, все знали, что я богиня домашнего очага, поэтому не стану изменять мужу, а во-вторых, мужчины боялись, что Зевсу взбредет убивать тех, кто ко мне прикоснулся. Но Зевса я вообще не волновала. Единственное, что нас связывало, — наши четверо дочерей и двое сыновей. И то они все рассосались по миру, как только выросли. Только Арес был с нами всегда. Но счастливее от этого он не стал. Афродита вила из него веревки, а ему это было только в радость. Иногда мне казалось, что он повторяет мою судьбу.

— Так ты будешь пиццу? — спросил меня Бен, подняв свои коричневые широкие брови.

— Да-да, — вернулась я с небес на землю.

Парень положил кусочек пиццы мне на тарелку.

Я заметила, что они едят ее руками, так что повторила за ними. Один кусок и — святые небеса… Это действительно была пища богов!

— Нравится? — спросила Порша.

— Угу, — ответила я, не отрываясь от пиршества.

— Потом мы откроем тебе еще и азиатскую кухню, — прожевав, сказал Бен.

Спустя пять минут Джексон попрощался с нами, сославшись на конец его обеденного перерыва, и ушел.

— Вы такая милая пара, — начала я.

Сидни довольно улыбнулась.

— Спасибо! «Тиндер» иногда творит чудеса, — ответила она, попивая свой коктейль.

Что творит чудеса?

— «Тиндер»? — спросила я.

— Только не говори, что ты и этого не знаешь, — нахмурилась Порша.

«Если что, то говорите, что вы из строгой католической семьи» — вспомнила я слова Прометея.

— У меня была крайне религиозная семья, — пояснила я, сама до конца не понимая, что это значит.

На лицах ребят отразилось понимание.

Сработало!

— Бедняжка, — начала Сидни. — Ладно, — девушка отложила в сторону свою тарелку, — «Тиндер» — это такое приложение для знакомств. Выгружаешь туда свое фото, немного информации и данные желаемого партнера. И все! Потом тебе открывается что-то типа каталога мужчин, и ты начинаешь выбирать.

— Ого, — ответила я, не скрывая удивления. В Древней Греции такого не было.

— Это плохая затея, — вмешался Бен. — В этом «Тиндере» одни маньяки и озабоченные придурки.

— Джексон же нормальный, — начала Сидни.

— Он яркий пример ошибки выжившего. Таких, как он, там один на миллион, — настаивал Бен.

— А где, по-твоему, нам еще искать отношения? — не понимала Порша.

— Музеи, театры, кино… — протянул Бен.

— Бен, мы работаем в музее. Там основной контингент — это старшеклассники со школьной экскурсией. Габи посадят за педофилию, — возмутилась Сидни.

— Тем более, думаю, я справлюсь с озабоченным придурками, — влезла в разговор я.

— Уже был опыт? — подразнивала меня Сидни.

Сказать или нет?

Плевать.

— Я была замужем, однажды, — начала я, — Он был тем еще придурком.

— Ох, дорогая, — Сидни пожала меня за руки в качестве ободрения.

— Давно? — спросил Бен.

— Я уже даже и не помню, — честно ответила я. — Мы иногда видимся, но это чисто на семейных праздниках.

— А ты уверена, что не захочешь потом вернуться к нему? — мягко спросила Порша.

— Точно нет, — заверила я их. — Я буду полной дурой, если позволю этому вновь повториться.

— Тогда, — Порша потерла ладони. Я заметила, что это было ее привычкой, — предлагаю сегодня вечером после работы собраться где-нибудь и завести тебе аккаунт в «Тиндере».

— Отличная идея! — воодушевилась Сидни. — Ты как? — спросила меня девушка.

— Звучит неплохо, — поддержала я их идею. — Можно собраться у меня.

— Ну все, — Порша поправила свою синюю прядь. — Сегодня будем веселиться. Потому что в «Тиндере» искать мужчин та еще трагикомедия.

— Бен, ты с нами? — спросила его Сидни.

Он оглядел глазами комнату, закатил глаза и неохотно согласился.

— Все, пойдемте, — Порша встала. — У нас осталось пять минут до конца обеденного перерыва. Если Дарья заметит, что нас нет, то откусит нам головы.

Мы все последовали ее примеру, расплатились и пошли в музей.

***

Мой первый рабочий день прошел вполне себе неплохо. Я знакомилась с экспонатами, с остальной частью коллектива, помогала подготавливать залы. Мне нравилось. Работа была легкой, но разнообразной. После работы, как и было обещано, Бен, Порша и Сидни пошли ко мне.

Прометей арендовал для меня небольшую квартирку в десяти минутах ходьбы до музея. Она располагалась на третьем этаже кирпичного здания, а окна выходили на улицу. Сама квартира была маленькой, но уютной и светлой. Он действительно постарался.

— Вау, какая красивая, — выдохнула Порша, зайдя внутрь. — И так близко к работе.

— Вот именно. Я все жду, что Джексон попросит меня переехать к нему, чтобы я не ехала по часу из другого конца города в музей, — пожаловалась Сидни.

— Может, мне кто-то придержит дверь? — забурчал Бен, держа в руках пакеты с едой. По пути сюда ребята отвели меня в азиатский ресторанчик, и мы купили лапши с разными гарнирами. Не терпится все попробовать.

Я подбежала к нему и открыла дверь шире. Он вошел внутрь и положил пакеты на кухонный стол.

Девочки принялись доставать из пакетов еду, раскладывая ее на моем маленьком кухонном столе.

— Так, — начала Сидни, снимая с себя розовый пиджак, — сначала, нам нужно сделать фото. Чем лучше фото, тем выше шанс найти кого-то приличного. У тебя есть что-то?

Я помотала головой.

— Нет.

Я просто не успела сделать фото за эту неделю. У меня была одна неудачная попытка в музее, но я там была похожа на рыбу-каплю, так что я сразу все удалила.

— Тогда мы устроим тебе фотосессию, — предложила Порша. — Я практикующий фотограф. Квартира у тебя хорошая и светлая. Фотки будут обалденными.

— Мне нужно будет как-то подготовиться? — спросила я их.

— Ты и так прекрасно выглядишь, — сказал Бен, а потом резко засмущался и принялся ковыряться палочками у себя в картонной коробке из-под еды.

— Спасибо, — улыбнулась я ему. Мне давно никто не делал комплиментов.

— Бен прав, — вступилась Порша. — Ты похожа на те статуи богинь, про которых говоришь.

Ах, дорогая, ты даже представить себе не можешь, насколько ты близка в правде.

— Тогда решено, — Сидни подняла вверх палочки. — Заканчиваем с ужином и устраиваем тебе горячий фотосет.

— Мне же не нужно будет раздеваться?

— К сожалению Бена, нет. Я сделаю тебя роковой красоткой и в одежде, — ответила Порша.

Бен лишь томно выдохнул. Он не скрывал, что ему не нравится вся эта затея с сайтом знакомств.

Ну и плевать. Больше не один мужчина не посмеет отобрать у меня возможность любить и быть любимой.

Я не заметила, как прошел вечер. Мы с девочками фотографировались, смеялись, веселились, умудрились даже приплести к фотографиям Бена, который ворчал, как старый дед. И чего он так взъелся?

Этот вечер был словно холодным душем за эти долгие годы. Я будто пробудилась от долгого сна. Признаюсь, я ненавидела людской народ. Но я ненавидела их из-за Зевса. У меня было такое ощущение, что они все хотят отобрать у меня что-то, что принадлежит мне. А сейчас я понимаю, что это не так. Наоборот, они охотно делятся со мной чем-то из своего мира.

Я узнала, что Сидни из состоятельной семьи. Оба ее родителя адвокаты, также у Сидни есть старший брат, который тоже получил степень в области юриспруденции и преподает сейчас в университете Нью-Йорка.

Порша переехала в Нью-Йорк из Италии. У нее были старший брат и сестра. Отношения между ней и ее родственниками были далеки от идеала, но я из того же теста, помните? Так что я понимала ее, как никто другой.

Что касается Бена, то он воспитывался бабушкой, которой сейчас восемьдесят с лишним лет, но, по словам Бена, она удивительно жизнерадостная и стойкая женщина. Про родителей Бен не рассказывал. Видимо, они либо погибли, либо отказались от него. В свободное время Бен помогал приюту для животных. Такой хорошенький…

Мы с девочками весь вечер пародировали смешные фотографии парней в «Тиндере». Кто-то в фотошопе приделал себе лишние бицепсы, кто-то делал вид, что разговаривал по телефону, кто-то показывал рыбу или омаров. Почему мужчины считают крутым то, что для женщины является значением фразы «фу, боже»?

Конечно, там было и достаточно красивых мужчин, чье описание мне тоже нравилось. Юристы, врачи, пожарные. Девочки сказали, что это более-менее надежный слой населения. Их-то мы и отбирали себе.

— У тебя что, есть граммофон? — Бен подошел к углу комнаты, где на тумбочке был какой-то странный агрегат. Видимо, это был граммофон, как он выразился.

— Ого, — Сидни поправила прическу. — Круто! А есть пластинки к нему? — спросила у меня девушка.

— Э-э-э, — замялась я. Я даже не знаю, как они выглядят.

— Нашел! — радостно воскликну Бен, вытаскивая стопку картонных узких коробок из тумбочки. — Можно? — вежливо спросил меня он.

— Конечно, — ответила ему я.

Мужчина провернул какие-то махинации с граммофоном и пластинками, и спустя минуту в комнате послышалась музыка. Красивая музыка.

— У-у-у, — радостно воскликнула Сидни. — Джаз.

Так вот что это было.

— Никогда не слышала эту песню, — задумчиво произнесла Порша.

— Потанцуем? — к ней подошла Сидни и подхватила девушку за руку.

Порша улыбнулась подруге и согласилась.

Я смотрела на веселящихся девушек и не заметила, как Бен подошел ко мне.

— Не против? — спросил он меня, протягивая свою большую ладонь.

Я посмотрела ему в глаза. Уже был поздний вечер, а в комнате из освещения был лишь торшер, поэтому карие глаза Бена казались мне еще больше.

— Да, конечно, — приняла я его приглашение.

Он притянул меня к себе и увлек в танец. Я старалась не смотреть ему в глаза, так как уже разучилась общаться с мужчинами в неформальной обстановке.

Не знаю, смотрел ли на меня Бен, но по всему моему телу у меня побежали мурашки. Боже, а ведь он ничего не делал. А как я тогда буду вести себя на свиданиях с другими мужчинами? Соберись!

— Габи! — услышала я радостный крик Порши, — Тут какой-то Франсуа Лопе написал тебе.

— Что? — я вырвалась из рук Бена и пошла к ней.

— Что пишет? — Сидни села рядом со мной на диван, убирая в сторону квадратные разноцветные подушки.

— Написал «привет», — ответила я.

— Нравится? — спросил меня Бен.

— Ну, вроде неплохой, — ответила я ему, разглядывая фотографию парня, на фоне какой-то машины, логотипом которой был трезубец. Ненавижу трезубцы, как и всю семейку своего мужа. Ой, простите. Забыла, что Посейдон и мой брат тоже. Не спешите осуждать, в те времена других претендентов на брак и не было.

— Ого, — удивилась я. — Еще одно сообщение. Какой-то Кристофер.

— Ну все, — довольно протянула Порша. — Добро пожаловать в мир мужчин.

Мой телефон снова завибрировал.

— Еще? — спросила Сидни.

— Да, — радостно улыбнулась я. — На этот раз Патрик.

— Мне пора, — Бен снял со стула свой пиджак. — Бабушка уже, наверное, волнуется, где я там пропал.

— Ну Бе-е-ен, — протянула Сидни, — останься еще немного. — Она посмотрела на него жалобными глазами.

— Вам и без меня тут вполне весело будет, — ответил он и пошел в сторону входной двери.

Я пошла за ним, чтобы проводить его.

— Спасибо за гостеприимство, — с какой-то грустью в голосе сказал он.

— Не за что, — улыбнулась ему. — Приходи еще.

Он в ответ лишь кивнул.

— И да, — он повернулся ко мне, — будь осторожна. Этот «Тиндер» — просто рассадник маньяков.

Я рассмеялась:

— Не волнуйся, я справлюсь.

Глава 13
Афина

Твою мать! Я потеряла ребенка. У меня даже нет своих сил, чтобы призвать Гермеса и чтобы тот его нашел. Что я скажу Полу? Простите, я отошла купить воды, а эта бутылка обошлась мне ценою жизни вашего сына? Какой кошмар!

— Ава! — услышала я из-за угла голос Питера.

Ну все, у меня начались галлюцинации.

Приехали.

— Ава! — услышала я вновь голос пропавшего мальчика.

Погодите-ка.

Я повернула голову в сторону голоса и, о боги! Питер! Живой!

Он сидел на огромном мотоцикле, держась своими маленькими ручками его рога и имитируя езду, попутно изображая звуки мотора. Рядом с ним стоял высокий мужчина и улыбался, смотря на мальчишку.

А это кто еще такой?

И давно педофилы начали разъезжать на байках?

— Питер! — Я подбежала к нему. — Почему ты не подождал меня там? — Я начала ощупывать мальчика, пытаясь убедиться в том, что он не поранился.

— Томас меня позвал, — как ни в чем не бывало ответил Питер.

— Привет, — мужчина поднял вверх свою ладонь.

— А ты кто еще такой? — с недоверием спросила я его.

— Его старший брат, — пояснил мужчина.

У Питера есть брат? Почему Пол не сказал мне об этом? А что, если у педофилов такая уловка?

— Питер, — я обратилась к мальчику. — Он точно твой брат? — прошептала я мальчику в ухо, чтобы мужчина нас не услышал.

— Да, — кивнул мальчик.

Я посмотрела на незнакомца. У него были такие же серо-зеленые глаза, как и у Питера. Возможно, он говорит правду.

— Я правда его брат, — закатил глаза Томас.

— Чем докажешь? — Я скрестила руки на груди и заметила, как глаза Томаса опустились вниз, а потом поднялись обратно.

— Ты что, пялился на мою… — я подошла ближе к нему, чтобы Питер не услышал следующее слово, — грудь?

Томас усмехнулся.

— Ну ты бы блузку с вырезом до пупка еще надела.

Я машинально опустила руки.

— Мужлан, — фыркнула я.

— Истеричка, — скучающе произнес он.

Чего?

— Так чем докажешь, что ты его брат? — продолжала я настаивать.

Он пожал плечами:

— Не знаю. Разве мы не похожи? — Томас наклонился и приставил свое лицо к лицу Питера. Оба посмотрели на меня.

— Ну да, сходство есть. — Питер был похож на мини-версию Томаса, только носик у него был без горбинки.

— Вот видишь, — довольно протянул Томас, поправляя свою коричневую кожаную куртку.

— А почему вы не предупредили меня, что уходите? Я чуть не умерла там!

— А кто виноват, что ты оставляешь ребенка одного, — нахмурился он.

— Если бы ты его не крал…

— Минутку, — Томас поднял вверх указательный палец, — я его не крал. Это ты его потеряла.

— Вообще-то… — начала заводиться я.

— Ава, а ты купила воду? — прервал нас Питер.

Я опомнилась и подошла к мальчику.

— Держи. — Я открыла ему бутылку, и мальчик принялся жадно пить воду.

— Ну вот, еще чуть и не убила ребенка, — поддразнил меня Томас.

— Раз ты такой умный, то почему сам не сидишь со своим братом? — парировала я.

— Думаю, папа такое не оценит, — усмехнулся Томас.

— В любом случае, — я выпрямилась, — нам уже пора идти. Питер, слезай.

— Ну Ава-а-а, — жалобно протянул мальчик.

— Твой отец сказал нам в семь вернуться в мастерскую. Мы и так уже опаздываем.

— Ну блин, — раздосадовано нахмурился мальчик, но послушался меня. Томас подхватил брата на руки и помог ему слезть. В эту секунду у меня появилась возможность рассмотреть его получше. Черные массивные берцы, такого же цвета брюки-карго и коричневая кожаная куртка, которая была не к месту. Кто-то должен был сказать ему, что такое сочетание было фешен-катастрофой. Хотя подлецу — все к лицу. А лицо у него было красивое. Щетина обрамляла его лицо и подчеркивала интересный цвет глаз, а широкие коричневые брови в цвет его волос придавали ему возраста, хотя на вид ему было около тридцати пяти лет.

— Понравилось увиденное? — нахально спросил меня Томас.

Блин, я слишком долго на него пялилась.

— Нет. Просто думала, как можно быть братом Питера, но в то же время родиться таким уродцем, — ретировалась я.

Мой комментарий не задел, а лишь позабавил Томаса. Уверена, он знает, что он хорош.

Не прощаясь с ним, я взяла Питера за руку и направилась в автомастерскую. Внутри нас встретил Пол. Он взъерошил сыну волосы.

— Где гуляли? — спросил сына Пол.

— На площадке, — ответил ему Питер.

— Понравилось?

— Да.

— Мы еще увиделись с Томасом, — вмешалась я в их разговор.

Улыбка на лице Пола исчезла, а Питер начал активно мотать головой из стороны в сторону, давая мне знак, чтобы я не продолжала свой рассказ.

— С Томасом? — голос Пола стал жестче.

— Да, — спокойно ответила я. — Он сказал, что он его брат. Они были похожи, поэтому…

— Ава, я тебя не предупредил, поэтому не имею права злиться. Но впредь, прошу, держи Питера подальше от Томаса или от Тоби, — Пол старался скрыть тревогу в голосе.

Да что здесь происходит? И кто такой этот Тоби?

— Что за Тоби? — спросила я.

— Он похож на Томаса, но с челкой. Не думаю, что ты его когда-то увидишь, но все же. — Пол взял Питера за руку. — Им нельзя общаться с ним.

Я посмотрела на мальчика. Вся та радость, что была с ним в момент встречи с Томасом, просто улетучилась.

Пол что-то сказал Киму, который стоял позади меня, а потом увел сына. Я посмотрела им вслед, чувствуя себя виноватой, хотя, по сути, ничего не сделала.

— Не переживай, — ко мне подошел Ким. Он тоже работал здесь мастером. — Просто Пол не общается со своими старшими сыновьями и старается уберечь Питера от них.

— Но почему? — не понимала я. Томас хоть и был заносчивым, но по нему было видно, что он любит младшего брата.

— Когда Саманта — покойная жена Пола — пять лет назад заболела раком, то у Пола не было денег на ее лечение. Тоби тогда помогал отцу с открытием автомастерской, а Томас только начинал свою карьеру в качестве прокурора.

— Так Томас — прокурор? — удивилась я. Он совсем не был похож на блюстителя закона.

— Он был им. Но им срочно нужно было найти деньги на лечение матери. Тогда Тоби вступил в клан к байкерам-наркодиллерам. Он получал за это деньги и отдавал часть из них на лечение матери. Томас ничего об этом не знал, пока к нему не пришли байкеры из другого клана, продающего оружие, прося у него крышу, иначе в противном случае, они заложат его брата. Томас долго думал, что делать. В итоге про это узнали его коллеги из служб и Томаса с позором выгнали из органов. Томас остался без работы, а брать его куда-то по специальности уже никто не хотел. Саманта угасала на глазах, поэтому Томас пошел просить денег у того соседнего клана байкеров. Те дали ему деньги в долг, но взамен Томас должен был работать на них какой-то срок.

— И что потом? — спросила я, желая узнать финал это истории.

— А ничего, — пожал плечами Ким. — Деньги не спасли Саманту. Она умерла спустя три месяца после вступления Томаса на кривую дорожку. А еще спустя полгода Пол узнал, что его сыновья состоят в преступных кланах. Причем во враждующих. Пол поставил им ультиматум, но Тоби не хотел отказываться от легких денег, а Томас говорил, что не может уйти, так как у него пятилетний срок работы на клан, иначе они убьют его или кого-то из их семьи. Пол же решил, что не хочет ничего иметь общего с ними и оградил Питера от них. Конец истории, — легко закончил Ким.

— А почему полиция просто не поймает их всех? — не понимала я.

Ким рассмеялся, от чего его раскосые карие глаза натянулись сильнее, а морщины на лице стали глубже.

— Ты будто с луны свалилась. Это же байкеры. У них свои законы. В любом случае, держи мальчика подальше от этих двоих.

Я лишь задумчиво кивнула в ответ.

Это что получается, Томас не такой, каким я себе его представляла?

Глава 14
Арес

Я довольно быстрым движением опустил вешалку и привел ее вновь в вертикальное положение. В классе повисла тишина. И напряжение.

— Я еще раз спрашиваю, что здесь происходит? — не унималась директриса.

— Я… — начал я.

— Мистер Листер показывал нам сценку из спектакля про древнегреческие войны, — вступила в разговор светловолосая девушка.

— Сценку? — директриса удивилась.

— Да, — громко заявил парень с последней парты в черной толстовке. — Мы ставим спектакль.

— Спектакль? — удивлению директрисы не было предела. Впрочем, как и моему.

— Да, — отозвался Тейлор, хоть я и видел, что это стоило ему титанических усилий. — По мотивам мифов и легенд Древней Греции.

Директриса выпучила на меня глаза, явно ничего не понимая.

— А Скотт будет отвечать за сценарий, — сказал тот самый парень в толстовке. Надо будет выучить их имена.

Парень, стоявший рядом с директрисой, нахмурился и посмотрел на меня. Так, ну вот этот тип с фингалом — Скотт.

— Да, ты же у нас писатель. Напишешь нам сценарий? — спросила девушка в розовой футболке и с черными волосами.

Скотт активно помотал головой, отказываясь.

— Ну Скотти, — протянула та светловолосая девушка с первой парты.

Стоило ему услышать свое прозвище от девушки, как уверенность парня пропала, и в глазах появилось что-то вроде испуга. Так, либо она его тайком избивает в школьном туалете, либо он в нее влюблен. Так как на боксера она не похожа, то тут, скорее всего, будет второй вариант.

— Скотт! — парень в черной толстовке поднял в воздух кулак и начал скандировать имя парня. — Скотт! Скотт!

Остальные ребята подхватили его идею и тоже начали воодушевленно кричать имя парня.

Но Скотта это только больше напугало.

— Так! — крикнула директриса, но она явно была рада такому раскладу событий. — Тихо, а то всю школу на уши поднимете. Скотт, ты пишешь им сценарий.

— Но, миссис… — начал Скотт.

— Закроешь этим все долги, — перебила она его.

Парень лишь неохотно кивнул в ответ.

— Мистер Листер, — обратилась ко мне женщина, — после урока ко мне в кабинет, — строго сказала она. — У меня к вам несколько вопросов.

Я так же неохотно кивнул, как и Скотт.

— А теперь, прошу, продолжайте урок, — улыбнулась директриса. — Не буду вам мешать, — сказала она и вышла из кабинета.

Стоило двери позади нее закрыться, как мы с детьми уставились друг на друга.

— Спектакль? — спросил их я, нахмурившись.

— А что нам еще оставалось? — спросил меня парень в черной толстовке. — Вы же сами сказали, что сольете все родителям в противном случае.

Я уже и забыл, что шантажировал их тем, чего у меня на самом деле не было.

— Ах да, — отмахнулся я. — Точно.

— А что здесь вообще происходит? — спросил Скотт, все еще стоявший у двери, как побитая собака. Да уж, его фингал становился больше с каждой минутой.

— А с тобой что? — обратился я к парню, скрестив руки на груди.

— Вообще-то, — услышал я голос Тейлора. — Это непедагогично — спрашивать ученика о таком у всех на виду.

— Вообще-то, — даже не поворачиваясь к этому зануде, обратился я к нему, — если ты скажешь еще хоть слово, которое выведет меня из себя, то я скину твои дик-пики твоей матери. Уверен, она оценит это по высшему баллу. Ты же любишь высокие оценки?

Клянусь, если у Тейлора была бы возможность убить меня на месте, он бы ею воспользовался.

Скотт посмотрел на меня с ужасом в глазах.

— Меня зовут Арес, — обратился я к нему. — Но ты можешь звать меня мистер Андерсон Листер.

— Арес? Как бог Арес? — спросил Скотт.

— Вот сразу видно, что с тобой мы подружимся, — я хлопнул в ладоши. — Проходи в класс.

Скотт обошел меня, не сводя с меня глаз. Уверен, он думает, что я псих. Плевать. Так даже веселее.

— Короче, — начал я, — с сегодняшнего дня у нас с вами такие отношения. Вы меня слушаете, делаете домашнее задание, работаете на уроке и не задаете тупых вопросов. Ну и еще, по ходу, вам нужно будет поставить спектакль. Взамен я обещаю не превратить эти ваши три летних месяца в ад. Годится?

— А у нас есть выбор? — спросила темноволосая девушка.

— Плюс балл за сообразительность, — ответил ей я. — А теперь открыли учебники на первой странице.

По классу прошлась волна негодования.

— Да-да, — передразнил их я. — Я тоже от вас не в восторге, но вот вам первый урок из взрослой жизни: вам придется делать что-то, чтобы угодить тем, кто вам не нравится, потому что от них зависит ваше будущее. Несправедливо, но никто вам ведь не обещал, что будет по-другому, да?

Я заметил, как одна из учениц достала телефон.

— Хей, — обратился я к ней, — Что ты делаешь?

— Ставлю себе будильник, — ответила она и убрала телефон.

— Куда-то опаздываешь?

— Нет, просто поставила себе напоминание на тридцать первое августа, ведь это будет последний день, когда мы вас увидим, — она ехидно улыбнулась.

— Будешь так дерзить, — я спародировал ее улыбку, — уже через неделю не увидишь моего лица, потому что вылетишь отсюда.

Улыбка исчезла с ее лица, и она закатила глаза.

Так-то лучше.

***

Урок прошел довольно неплохо. Дети неохотно отвечали на мои вопросы, а Тейлор просто молчал весь урок. Думаю, его одноклассники могли полюбить меня хотя бы за тот факт, что мне удалось его заткнуть. Я узнал, что девушку с первой парты, которая вступилась за меня перед директрисой, звали Анджела. Ну, если честно, она была похожа на ангела. Светлые волосы, медовые глаза, укладка. Неудивительно, что Скотт с нее глаз не сводил весь урок. Интересно, ему из-за нее прилетело в глаз?

Парня в черной толстовке звали Ченнинг. У него была очень короткая стрижка, за счет чего его голубые глаза казались еще больше.

А девушку с будильником звали Кира. Она была брюнеткой с голубыми глазами, которая не упускала момента, чтобы над кем-то подшутить. Жаль, что ее хорошенькое лицо кто-то может разбить за такое в будущем.

Не я, если что.

Я бог войны, а не низкого насилия. Я дерусь только с мужчинами.

Когда прозвенел звонок, то дети резко подскочили и принялись судорожно собирать свои вещи. Они буквально вылетели из класса пулей. Лишь Скотт долго собирал свои вещи, и я понимал, что делает он это умышленно. Он подождал, пока все выйдут, а потом подошел к моему столу.

— Слушаю, — сказал ему я, не отрывая взгляд от компьютера, чтобы отметить присутствующих. Блин, я не запомнил всех. Кто из этих дуболомов был Джейком?

— Мистер Листер, — замялся Скотт, — Я бы хотел сказать, что не хотел бы писать сценарий для школьного спектакля.

Я перевел взгляд на него.

— Почему?

— Боюсь, что не справлюсь, — пояснил парень.

— Ой, да брось, — отмахнулся я. — Это же школьный спектакль, а не представление в амфитеатре перед царем. Напиши что-нибудь, эти балбесы это отыграют, а от меня отстанет директриса.

— Но ведь… — начал он.

— Послушай, Скотт, — начал я серьезно, — я бы воспользовался шансом, будь я на твоем месте.

— В плане? — его черные брови сошлись в кучу на переносице.

— Ну, если бы я писал сценарий, то сделал бы себя главным героем, а девушку, что мне нравится, главной героиней. Налепил бы туда сцену поцелуя, и вуа-ля! Поцелуй, затем совместный выпускной, отношения, свадьба, дети, нервный срыв из-за того, что она тебя бросила и пошла искать себя в этой жизни, и…

— Мистер Листер, вы точно про меня говорите? — спросил с натянутой улыбкой парень.

— Будешь вести себя хорошо, то последних пунктов не будет. Просто поставь этот гребаный спектакль, и все. И девушку получишь, и опыт наработаешь.

Скотт не отвечал, а просто думал.

— Ну же, Скотти! — спародировал я голос Анджелы.

— О мой бог! — Скотт закатил глаза.

— Иди писать спектакль, иначе я расскажу ей все.

— Вы не посмеете, — ужаснулся он.

В мире людей я сменил род деятельности. Видимо, теперь я бог шантажа.

— Я грозился отправить голые фотки Тейлора его маме. Ты все еще мне не веришь? — подстегнул я парня.

— Вы же шутили, — сказал он. — Вы же шутили? — спросил он уже более неуверенно.

— Ты все еще здесь? — скучающе произнес я.

— Но…

— Скотти! — вновь высоко пропищал я.

— Чтоб меня… — фыркнул парень и поспешил прочь из класса.

— Скотт, — позвал я парня.

Он развернулся у двери.

— Что?

— К концу недели я хочу уже видеть какие-то наработки.

— Хорошо, — недовольно согласился он.

Глава 15
Посейдон

— Мистер?.. — спросила меня эта девушка в черном.

А я?

Спорим, я сейчас выглядел как щенок перед куском жаренной курицы.

Нет, отвратительное сравнение.

Эта женщина заслуживает более высоких слов.

— Это мистер Эйлер, — вступилась за меня в диалог Салли. — Пришел устраиваться к вам на работу. От мистера Престона.

— Значит, Престон послал тебя сюда, — задумчиво произнесла она.

— Ага, — выдохнул я, почти не моргая.

— Только из уважения к нему, я дам тебе шанс, — ответила мне миссис Даллас.

Миссис Даллас?

Хорошо, что она разводится и скоро станет мисс. Хотя когда замужество девушки мешало мне заполучить ее?

— Спасибо, — кивнул я.

— Ко мне в кабинет, — сказала она и процокала своими сапогами по мраморной плитке.

Сзади она еще прекрасней…

Так, Посейдон, ты чего вообще? Забыл, кто тут смертный, а кто бог?

Я напустил на себя деловитый вид и прошел за ней в ее кабинет.

Миссис Даллас села за свой рабочий стол, а мне одним движением руки велела сесть напротив.

— Итак, мистер Питер Эйлер, — она скрестила пальцы, — я слушаю вас.

А что говорить-то?

— Извините за ту выходку в коридоре, — начал я. Ее взгляд смягчился, а значит, я шел в правильном направлении.

— Было неприятно, но я понимаю ваше недовольство. Я заставила вас ждать, — спокойно ответила она. — Я уже видела ваше резюме. Вполне впечатляюще, — протянула она. — Готовы начать сейчас?

— Да, — кивнул я.

— Водить умеете? — спросила она.

Прометей вручил Афродите, Афине, Аресу и мне права, так как мы единственные, кто из богов научился водить.

— Да.

— Отлично, мой бывший муж забирает себе нашего водителя, так что теперь вы мой личный водитель. Вам такое подходит? — Она посмотрела своими синими глазами в мои, и, казалось, это был единственный океан, в котором я тонул.

— Да, конечно, — кивнул я.

— Тогда идите сейчас к Каре. Она вас проинструктирует, а вечером вы отвезете меня на деловой ужин в порт к нашим новым клиентам. Вопросы?

Ее командный тон меня раздражал, но что-то мне подсказывает, что скоро командовать буду я. Поэтому я просто нахально улыбнулся ей и вышел из кабинета.

— Ну, как прошло? — возле меня оказался Хуан.

— Ничего. Меня взяли, — пожал плечами я.

— Слава богу! — воскликнул он, сжимая меня за плечи.

— Да успокойся ты, — я отшатнулся от него.

— Это ты успокойся. — Рядом с большим принтером стояла низкая, но стройная девушка с медно-красными волосами и очками в толстой черной оправе. — Это Хуан, он всегда такой гиперактивный. Будешь здесь работать — придется привыкнуть.

Я посмотрел на Хуана, который продолжал источать искреннюю радость.

— А тебя как зовут? — обратился я к девушке.

— Кара, — ответила она, сортируя листы по стопкам.

— О, — я подошел к ней, — ты-то мне как раз и нужна. Миссис Даллас сказала, что ты меня тут обучишь чему-то, чтобы мне было легче работать и я быстрее влился.

— Ну, тогда первое правило — никакой миссис Даллас больше нет, — повернулась ко мне Кара. — Есть только мисс Фрейзер. Любое упоминание бывшего мужа мисс Фрейзер ее приводит в бешенство. Так что не произноси лишний раз его фамилию.

— Они давно разводятся? — поинтересовался я.

— Второй месяц, — вступил в разговор Хуан. — С тех пор, как она застукала его с их общей подругой, она потребовала развод. А ее бывший муженек не отдает ей ничего. Нанял суперкрутых юристов и теперь хочет даже отжать у нее это агентство.

— Да. А ведь она его сама создала. Без его помощи, — подхватила Кара.

— Не густо, — я почесал затылок.

— Ладно, она сама разберется, — отмахнулась Кара. — Пойдем, новичок. У нас много работы.

***

Вечером я стоял на парковке бизнес-центра, а напротив меня стоял серый Aston Martin DB11 (я успел посмотреть в интернете название авто). Ну что я могу сказать, я теперь в замешательстве. Даже не знаю, что мне больше нравится, эта малышка, или та, что сейчас поедет на пассажирском сидении.

Вот эту мысль мне явно перед мисс Фрейзер озвучивать не стоит. Думаю, она сразу зарядит мне своим острым каблуком от сапога по виску и мои дни в мире людей закончатся на самом рассвете.

Я услышал цокот сапог позади себя, а потом строгий голос сказал мне:

— Заводи и поехали.

Мне не нравилось, что она мной помыкает.

Я сел в машину на водительское место, а мисс Фрейзер села справа от меня, пристегивая ремень и убивая меня взглядом своих синих глаз.

— Ты серьезно сейчас? — спросила она и поправила свои волосы.

Запах роз разнесся по салону.

Вкусно.

— А что не так? — сконфузился я, не понимая претензию.

— Ты должен был открыть мне дверь, — пояснила она. — Этикет.

Я моргнул.

— Я должен был? — спросил я.

— Да, — уставилась она на меня.

— Ну хорошо, — пожал я плечами. Видимо, тут так принято.

Я завел мотор и резко дал газу. Рев машины разнесся по салону, и мы двинулись с места. Мед для ушей.

— Господи боже мой! — крикнула мисс Фрейзер рядом со мной. — Ты с ума сошел?! Сбавь скорость!

— Но это же ведь машина, — не понимал я вновь ее претензии.

— И? — она развела руками.

— Ну она же ведь нужна, чтобы быстро добраться из точки А до точки Б, — пояснил я.

— Ключевое слово добраться, умник! — завопила она. — Мы умрем такими темпами, не доехав до ближайшего перекрестка.

Я резко дал по тормозам, и нас чуток повалило вперед.

Я видел, что женщина рядом со мной еле держит себя в руках.

— Ты с луны свалился, скажи мне честно? — на выдохе спросила она.

— Я из океана вышел… — начал я, а потом понял, что на такие вопросы не принято отвечать.

— Скажи спасибо Престону. Если бы не он, я бы высадила тебя отсюда сейчас же. — Если бы у мисс Фрейзер была возможность, она размазала бы меня по стенке.

— А куда нужно ехать? — постарался перевести тему я.

— Рада, что ты спросил, — съязвила она. — Ресторан La Perle.

— А где это? — аккуратно спросил я, боясь в лишний раз разозлить ее.

— Господи, — мисс Фрейзер уронила голову на ладони. — Не утруждайся, — она ввела адрес ресторана в навигатор, который указал нам путь.

Мы ехали в тишине.

Я боялся, что если я что-то скажу, то она отвесит мне оплеуху, а потом расскажет все Прометею, а тот поднимет меня на смех.

Спустя пятнадцать минут мы были на месте. Я припарковал машину и вышел. Я огляделся по сторонам и увидел перед собой маленький ресторан с вывеской La Perle. У ресторана был как внутренний зал, так и черные залакированные столики на улице. Посетителей тут хватало.

Вот же ж дерьмо!

Я забыл открыть ей дверь.

Я спохватился, быстрым шагом дошел до пассажирской двери и открыл ее.

— И года не прошло, — закатила глаза мисс Фрейзер.

— Я только учусь, — оправдывался я.

— Твои родители оставили тебя в детстве в пещере, и ты был воспитан волками, которые тебя не научили манерам? — спросила она, пройдя вперед.

— Вообще-то, мой отец пытался меня съесть, а маме было все равно на это, — ответил я.

— У тебя своеобразное чувство юмора, — посмотрела она мне в глаза. — Не шути больше, пожалуйста.

Но я не шутил!

Я ощетинился, но ничего ей не сказал.

Кажется, к концу дня я буду ненавидеть ее больше, чем она меня.

Сначала я не понимал, как ее муж мог изменить ей с кем-то, а теперь, кажется, я понял его мотивы.

В ресторане нас встретила официантка. Высокая девушка в униформе и с шишкой на голове. Я хотел есть, но мисс Фрейзер сказала, что нам ничего не нужно. Не удивительно, что она такая худая. Видимо ест она только чьи-то нервы. А я-то есть хочу…

Спустя пять минут к нам присоединились менеджеры фирмы по производству мыла.

Мыла? Мыла!

Какой сюр…

Я — великий бог морей и океанов — сижу тут в ресторане на встрече, где обсуждают то, какой нужно сделать рекламу для мыла, а в животе у меня устроил симфонию ручной кит, который верещал, что хочет есть.

Мои нервы были на исходе. Еще секунда, и я просто переверну этот стол к чертям собачим.

Я перевел взгляд на мисс Фрейзер и увидел, что от той самодовольной и язвительной женщины ничего не осталось. Она куда-то смотрела, не отрывая глаз. Я проследил за ее взором и увидел в углу ресторана мило воркующую парочку. Мужчина поглаживал локоть девушки, сидящей рядом с ним. Они смеялись над какой-то шуткой двух людей, которые были напротив них. Казалось, они весело проводили время. Но вот мисс Фрейзер было невесело от такой картины.

Она их знает?

Я толкнул ее локтем, вырвав из потока ее мыслей.

Она вопросительно уставилась на меня, а я ненавязчиво кивнул ей, намекая, что она выпала из беседы.

Ужин прошел легко. Я смог выпросить себе устрицы, а менеджеры удивлялись, как я так легко управляюсь с таким блюдом. Я всю свою жизнь только и делал, что ел морских обитателей. Куриц и ягнят у нас под водой не было.

В конце мы все попрощались, помахали вслед менеджерам и сели в машину. На этот раз я открыл дверь мисс Фрейзер сам.

— Куда теперь? — спросил я ее.

— В бар, — выдохнула она. — Мне нужно выпить.

— Вроде все же хорошо прошло, — напомнил ей я, не понимая, почему ей хочется спустить пар.

— Просто езжай, не задавая вопросов, — сказала она, настроив навигатор.

Мы опять ехали в тишине. Спустя несколько минут мы были у какого-то бара под названием «Ржавый гвоздь». Я огляделся и увидел, что обстановка здесь была совсем не для такой хрупкой женщины.

Шум доносился на улицу, а из окон было видно много лысых голов толстых мужиков.

— Нам точно сюда? — спросил я. Картина безупречной Мисс Фрейзер шла вразрез с этим заведением.

— Да, — ответила она. — Ты езжай. Завтра заедешь за мной в восемь, — сказала она и открыла дверь, чтобы выйти.

— Подождите, — я машинально схватил ее за руку, чтобы остановить ее. Она посмотрела на мою руку, а я быстро убрал ее, чтобы она еще и за это не вылила на меня очередную порцию дерьма. — Простите, я просто пытался сказать, что я с вами.

— Со мной? — удивилась она. — Зачем?

— Это место не выглядит безопасным, — пояснил я.

— Я тут частый гость. Со мной все будет в порядке, — заверила меня мисс Фрейзер.

— И все же, я с вами.

— У меня нет сил с тобой препираться. Но пить ты не будешь, ты за рулем.

— Без проблем, — согласился я.

Бар был обычным. Темно, шумно, пахнет пивом и мужским потом. Говорю же, место вовсе не для утонченной натуры.

Мисс Фрейзер заказала какую-то отвертку, но я сразу понял, что ничего чинить мы не будем. Разве что, залечивать чьи-то душевные раны.

Ей принесли четыре рюмки, внутри которых, как я думал, был апельсиновый сок. Но я сразу отогнал от себя эти мысли. Сок мы могли и в ресторане попить.

— А это не слишком? — спросил я, потянувшись вперед.

— Отвали, — сказала она и залпом осушила бокал.

Я откинулся на спинку скамьи, на которой сидел, и смотрел на то, как она напивается. Интересно, у всех первый рабочий день прошел так?

— Почему вы пьете? — спросил я.

— Я еще недостаточно пьяна, чтобы обсуждать это с тобой, — сказала она и осушила вторую рюмку.

Спустя еще две рюмки она попросила у официанта добавки, а я решил попытать удачу вновь.

— А теперь достаточно пьяны? — Я вновь нагнулся вперед к ней, чтобы она лучше слышала меня.

— Там в ресторане я увидела бывшего мужа с его новой пассией, — ответила она.

Ее это так задело?

В моем животе поселился ком недовольства.

Я думал, что она рада разводу и скоро будет моей. Хотя, если честно, то я не уверен, хочу ли я уже чего-то с ней. Но это чувство внутри меня мне не понравилось.

— А разве вам не все равно? — спросил я.

— Он может быть с кем угодно, — мисс Фрейзер была заметно пьяна и растягивала слова. — Но я не хочу видеть его счастливым. Он изменил мне, разрушил наш брак, а теперь пытается отнять у меня все, что я заслужила. Я его ненавижу.

А вот эту информацию мне было слышать уже приятнее.

— Но ведь отверткой проблемы не решить, — вступился я.

— Соглашусь. Но я хотя бы на один вечер забуду, что я тридцатишестилетняя женщина, которая восемнадцать лет своей жизни отдала мудаку, который этого никогда не ценил.

— Справедливости ради, выглядите вы максимум на двадцать пять, — честно ответил я. Мисс Фрейзер была самой красивой женщиной, что я когда-либо видел.

Она усмехнулась.

— Хоть что-то хорошее ты сделал за сегодня, Питер.

Я уже и забыл, что меня так зовут.

Я лишь улыбнулся в ответ и опустил голову.

— А ты красивый, — протянула она.

О, а эту стадию опьянения я знаю.

Обычно она обозначает, что пора закругляться.

— Так, — я встал, — нам уже пора.

— Ты что, — мисс Фрейзер нахмурилась, — упускаешь шанс пофлиртовать со мной?

— Вот такой я негодяй, — я подошел к ней, чтобы поднять ее.

— Да брось, я же видела, как ты смотрел на меня весь день, — она широко улыбнулась и посмотрела на меня снизу вверх. Провокационная поза.

— У меня плохое зрение. Я приглядывался. — Я взял ее за руку и потянул наверх.

— Ну Пите-е-ер, — протянула она, но поплелась за мной, еле волоча ноги.

— Где вы живете? — спросил я, выйдя из бара.

Вдруг ее лицо озарил ужас, и на глазах выступили слезы.

Я опять что-то не так сделал?

— У меня нет дома, — всхлипнула девушка. — Он отнял у меня все! — Она приблизилась ко мне и ударила меня в грудь своими маленькими кулаками.

Если ей от этого станет легче, то пусть.

— Но вы ведь где-то живете сейчас? — спросил я.

— У подруги. Но она его сестра. Я не хочу, чтобы она видела меня в таком состоянии. — Она уткнулась мне в грудь и продолжала плакать.

А что мне делать?

Вдруг она резко встала, выпрямилась и снова заулыбалась:

— А поехали к тебе, красавчик? — Она начала водить пальцем по моей груди.

— Пьяные женщины меня не возбуждают. — Я перехватил ее палец, потому что врал, а срываться мне не хотелось.

Она выпятила свою нижнюю губу, делая вид, что обиделась.

— Тогда я лягу прямо здесь, — сказала она, пытаясь сесть на тротуар.

— Мисс Фрейзер, что вы творите? — Я подхватил ее за локоть, пытаясь поднять ее.

— Зови меня Эмма, — она вновь мне улыбнулась. Хотел бы я, чтобы она улыбалась мне, но при других обстоятельствах.

— Ладно, Эмма, поехали ко мне. — Я понял, что спорить с ней бесполезно, а мое человеческое тело уже хотело спать.

Эта дорога у нас была вовсе не молчаливой.

Эмма пыталась раздеть меня всю дорогу, и я чуть не въехал из-за этого в светофор. Еще она открывала окна, кричала, что все мужики — козлы, а потом она просто вырубилась.

Если честно, это все было даже как-то мило. Даже напиться эта женщина умудрялась как-то по-особенному очаровательно.

Я припарковал машину у многоквартирного дома, где мы делили с Аресом квартиру на двенадцатом этаже.

— Эмма, — я нагнулся к девушке, от которой пахло розами и водкой. — Приехали.

— Еще пять минут, — простонала она, но не встала.

Я вышел из машины, обошел ее, открыл дверь и взял девушку на руки. Такая легкая…

Она не сопротивлялась.

Я направился в дом, вошел с ней в лифт и кое-как умудрился нажать на кнопку «12». С таким же трудом я открыл дверь в квартиру и вошел внутрь. Свет горел, а значит, Арес не спал.

— Я думал, ты уже сдох, — услышал я голос Ареса, приближающегося ко мне. — Ты где пропадал? — спросил он, а потом увидел меня с обмякшим телом в руках.

— Дерьмо, Поси, ты опять за старое? — Арес скрестил руки на груди, — Опять похищаешь девушек? Прометей же сказал, что теперь так нельзя. Нас посадят!

— Замолчи! — громко прошептал я, — Не видишь, она пьяна!

— То есть ты их еще и спаивать надумал? — не унимался Арес.

— Арес, это моя начальница, — начал объяснятся я.

— Ну, Прометей тогда точно тебе голову открутит.

— Да не спаивал я ее. Она напилась. Я, наоборот, тут благотворительностью занимаюсь, можно сказать, — начал злиться я.

— Кто такой Прометей? — устало спросила Эмма. — Ой, кажется, меня сейчас…

Не успела она договорить, как я ощутил на себе то, что она хотела сказать.

Эмму вырвало на меня.

Арес разразился громким смехом.

— Смешно тебе? — я уставился на своего племянника.

— Прости, Питер! — Эмма начала извиняться.

— Все хорошо, — заверил ее я, хоть мне и было сейчас совсем не очень.

— Мне так стыдно, — она покраснела. Кажется, она начала трезветь.

— Давай мы тебя умоем и уложим спать, — предложил ей я.

— А ты со мной пойдешь спать? — спросила она. Нет, все-таки она пока была пьяна.

— При всем моем желании, вынужден буду отказаться, — я направился с ней в ванную комнату.

— Принесу вам полотенца, — сказал Арес, продолжая ухмыляться.

Я стянул с себя забрызганный пиджак и рубашку и понял, что зря это сделал. Эмма таращилась на меня.

Впервые в жизни мне хотелось прикрыться перед женщиной.

— Ты что, греческий бог? — спросила она, смотря на мое тело.

— Ага, — ответил я, пытаясь собрать ее волосы. Резинки у меня не было.

— А внизу тоже? — продолжала заигрывать она.

— И внизу тоже, дорогая. — Я возился с ее волосами, пытаясь что-то придумать.

Мы кое-как умыли ее лицо, я стянул ее неудобное платье и меня ждал сюрприз в виде бежевого белья. Без одежды она была еще прекрасней.

— Вот, держи полотенца, — услышал я Ареса. Я быстро выпрямился, заслоняя собой тело девушки. — Да успокойся ты, — усмехнулся Арес. — Не нужна мне она.

— Тогда проваливай, — фыркнул я ему.

— Всегда пожалуйста, — сказал он и вышел.

— Это твой брат? — спросила Эмма, пока я натягивал на нее свою футболку.

— Типа того. — Думаю, если я скажу ей, что это мой племянник, то у нее будут вопросы, почему он выглядит такого же возраста, как и я.

— А красота — это у вас семейное, — протянула пьяно она.

— Он женат, — я посмотрел ей в глаза. — А ты пьяна. Спать будешь у меня в комнате.

— А ты?

— А я на диване.

Она опять надулась.

— Если завтра ты встанешь и будешь вновь ко мне подкатывать, но уже на трезвую голову, — я подошел к ней вплотную. — То, клянусь, можешь спать на моей кровати сколько угодно, а я буду у тебя под боком. А пока, прошу, иди спать.

Долго уговаривать ее не пришлось. Стоило ей рухнуть на кровать, как она тут же отключилась.

Я потер виски пальцами и вышел в гостиную.

Арес что-то смотрел по телевизору, попивая то ли чай, то ли кофе.

Увидев меня, он вновь начал улыбаться.

— Чего лыбишься? — Я устало сел рядом с ним и запрокинул голову на спинку черного дивана.

— Выдохся? — забавляясь, спросил он меня.

— Это человеческое тело просто бесполезно, — пробубнил я.

Арес что-то ответил, но я ничего не понял.

Это из-за того, что Арес нес чушь, или я уже просто был не в состоянии усваивать информацию?

— Я уже все, — протянул я. — Проваливай.

— Куда? — замешкался Арес.

— К себе. Я хочу спать.

— Так иди к себе спать.

— Я не могу.

— Почему? — не понимал бог.

— Там она спит. — Мой мозг уже выключался.

— И что тебе мешает?

— Арес, я тебя сейчас в твоей кружке утоплю, — я поднял голову.

— Ладно-ладно, — встал он. — Ухожу.

Я распластался по дивану и спустя пять минут спал мертвецким сном.

Глава 16
Зевс

Сначала я трясся в душном автобусе. На меня еще наехала какая-то бабка, которая орала, что я здоровый мужик и не уступаю ей место. Аргументировала она свою позицию тем, что ей семьдесят два года. Милая моя, я старше тебя на сотни тысяч лет. Но ее это не убедило, и вот так вот легко я проиграл в неравном бою с пожилой пенсионеркой.

Потом я еще шел минут пятнадцать пешком от автобусной остановки до библиотеки, проклиная всех на свете. Было жарко. Адски жарко. А я был одет в темно-синие джинсы и черную футболку, которую тут все называли поло.

Когда я добрался до библиотеки, то мое желание свести счеты с жизнью только больше укоренилось в моем сознании. Но я не мог. Всю дорогу сюда я обдумывал слова Прометея. Он был прав. Моя смерть только усугубит нынешнюю жизнь на Олимпе. Титаны боялись меня, хотя я понимал, что не сильнее их. Просто моя репутация шла впереди меня. Если бы я умер, то остальные боги могли сплотиться и побороть титанов или чудищ. Посейдон или Аид по силе были равны мне. У них у обоих имелись свои царства с войском. Но, как я уже говорил, все боялись именно меня.

За поворотом я увидел небольшое здание, которое было расположено между двумя высокими многоквартирными домами. Это была городская библиотека Нью-Йорка. Тут мне и предстояло работать. Если честно, то я до конца не понимал, зачем я попал именно сюда. Видимо, у Прометея были свои планы на меня.

Я вошел внутрь здания. Запах книг тут же ударил мне в нос. Признаюсь, я не любил читать. Моя жизнь была куда интереснее, чем все, что было написано в этих книгах. По крайней мере, так было. Потом про нас все забыли, и я просто начал спиваться. Уверен, еще пару лет такой жизни и я бы составил конкуренцию Дионису.

Библиотека снаружи казалась меньше, чем была внутри. Вокруг все было в полках с книгами и столиками для чтения. Само помещение было выполнено из темно-коричневого дерева, с темно-зелеными коврами на полу и такого же цвета лампами на столах. В целом уютно и строго.

В самом центре был ресепшен. За ним сидела девушка. У нее были черные кудрявые волосы, которые, словно ореол, обрамляли ее голову.

— Простите, — сказал я, чтобы привлечь ее внимание.

Она повернулась ко мне, и я увидел ее лицо. У нее были темно-карие глаза, как у Персефоны и маленький носик, который был нетипичен для ее афроамериканской внешности. Видимо, она — результат смешения двух разных кровей.

— Здравствуйте, — мягко отозвалась она. — Могу вам чем-то помочь?

— Я… — я принялся вспоминать свое вымышленное имя. — Я Закари. Пришел устраиваться на работу. Вас должны были предупредить.

В глазах девушки отразилось понимание, и она тут же встала из-за своего стула и совсем утонула за стойкой регистрации. Она обошла стойку и вышла ко мне. Ростом она была ниже меня головы на три.

— Да, мы уж думали, что вы не придете. Ждали вас еще утром, — обратилась она ко мне.

— Я был занят, — замялся я.

— Прометей говорил, что вы специалист по древнегреческой литературе.

— Прометей? — удивился я, — Не Престон?

— Я знаю, кто он такой, — девушка улыбнулась мне. — И кто вы, я тоже знаю, — она засмущалась. — На самом деле, это странно. Вот так вот бок-о-бок работать с самим богом Древней Греции.

— А откуда вы все знаете? — не унимался я.

— Прометей спас мне жизнь однажды. Так и познакомились. Потом он рассказал мне, кто он есть. Я сначала не верила, а потом поняла, что это единственный человек, который мне никогда не врал. А потом он просто слепил из глины щенка для моего сына. Тогда я точно убедилась в правдивости его слов.

— Это он умеет, — закивав головой, я вспомнил, что одной из основных сил у него была сила даровать жизнь земле.

— Я Дженнифер, — девушка повернулась ко мне и протянула руку.

— Я Зевс, — пожал я ее маленькую ладонь. Она вся была маленькая. Я даже удивился, когда она сказала о сыне. Как из такой маленькой женщины могло что-то вылезти? — Ну, или Зак.

— Приятно познакомиться. Все левое крыло здания ваше. Там будет столик для вас. Вам нужно будет следить за порядком в вашем крыле. Чтобы все было по алфавиту, нигде не было мусора, и никто не шумел. Может показаться, что тут скучно, но здесь просто спокойно. Вам понравится, — заверила меня девушка. На вид ей было лет двадцать пять. Хотя, думаю, она была старше.

Я неохотно сел за свой рабочий стол и достал из кармана телефон. Я вбил в него номер на визитке и ждал ответа. Сама идея идти к психотерапевту казалась мне абсурдной. Но я обещал. А Зевс всегда сдерживает свои обещания. После двух гудков трубку подняла девушка.

— Агнес Гонсалес. Слушаю, — услышал я по ту сторону детский голос.

— Э-э-э, — протянул я. — Вы врач? — нелепо спросил я.

— Да. А кто спрашивает?

— Простите, я думал, что трубку поднял ребенок, — честно признался я.

— Вы не первый, кто это говорит мне, — я слышал, что девушка улыбнулась. — Так чем я могу вам помочь?

— Я хотел бы записаться к вам на прием.

— Отлично. Ваши фамилия и имя? — я слышал, что она переворачивает на чем-то страницы и что-то записывает.

— Я знаю, что вы знаете, кто я такой на самом деле. Это Зевс, — ответил я.

— Оу, — услышал я короткий ответ. — Вы можете обращаться ко мне в любое время дня и ночи, — она явно была воодушевлена.

— Завтра в восемь подойдет? — спросил я. — Вечером.

— Да, конечно, — радостно ответила она. — Какой запрос?

— Я хочу убить себя, — ответил я как ни в чем не бывало.

— Тогда можем встретиться сегодня, — насторожилась она.

— Давайте лучше завтра. За сутки я точно с собой ничего не сделаю, — заверил ее я.

— Вы уверены? — продолжала она.

— Да. Не бойтесь, — у меня начала болеть голова. Видимо, я перегрелся в душном автобусе, а затем и под палящим солнцем.

— Хорошо. Тогда до завтра!

— До свидания, — попрощался я с девушкой.

Я немного посидел на месте, а затем решил пройтись до кулера, чтобы попить воды, так как голова начала просто раскалываться.

На обратном пути мой взгляд зацепился на груду каких-то журналов, лежавших у полок в углу.

— Это что еще за нарушитель? — спросил я себя вслух, увидев на полу мальчика, лет десяти, который с жадностью изучал что-то, что находилось у него в руках.

Я приблизился к нему, но он не заметил моего присутствия, пока я вплотную не подошел к нему.

Он задрал голову вверх, заметив меня.

— Ты чего тут все раскидал? — нахмурился я и посмотрел на книжки с большим количеством картинок.

— Я читаю, — пояснил он. — Это комиксы про Тора.

— Тора? — Это кто еще такой?

— Ну да. Бог грома и молний. Сын Одина.

— Чего? — Я сел рядом с ним на корточки и взял в руки один из комиксов. — Это какой-то самозванец, — я перелистнул страницу. — Еще и в каком-то странном шлеме с перьями. И плащ? Глупости какие-то.

— Вовсе не глупости, — обиделся мальчик и выхватил у меня из рук комикс. — Он существует.

— Единственный бог грома и молний — это Зевс. И это я, — гордо заявил ему я.

— Зевса не существует, — закатил глаза мальчик.

— Да вот же я, — я знал, что он, скорее всего, мне не поверит.

— Это все ложь, — надулся мальчик. В этот момент я понял, что он мне очень сильно напоминает Дженнифер. Да-да. Такой же аккуратный носик, кудрявые волосы, цвет кожи. Только у мальчика глаза были не карие, а больше черные.

— Твою маму не Дженнифер зовут? — спросил я его.

— Да.

— Ну так она же верит в Зевса, — подловил его я.

— Нет.

— Да.

— Нет, — продолжал он препираться со мной.

— Она со мной минут двадцать назад разговаривала и звала меня по имени Зевс, — раздосадовано говорил я.

— Вы что, педофил? — мальчик настороженно посмотрел на меня.

— Чего? — нахмурился я.

Не успел я опомниться, как мальчик резко встал и пулей побежал прочь от меня. При всем при этом он орал:

— Мама! Мама, помоги! Тут педофил!

Святой Аид!

Я устало уронил голову на руки и встал.

Надо было объясниться.

Я побрел к стойке регистрации, так как мальчик побежал, скорее всего, туда.

Там меня уже ждала перепуганная Дженнифер, которая судорожно ощупывала мальчика по лицу.

— Что случилось? — резко встала она, увидев меня. Все в библиотеке смотрели на нас.

— Я просто объяснял ему, что Тора не существует и есть только Зевс, — я прислонился к полке с книгами и чуть не снес ее.

— Тогда почему ты считаешь его педофилом? — Дженнифер обратилась к сыну.

— Он задавал много вопросов. Ты сама говорила, что в таких случаях лучше бежать и кричать, — мальчик преданно посмотрел на свою маму.

Лицо Дженнифер озарила улыбка, и она присела, чтобы посмотреть сыну в глаза.

— Джим, это Зак, — представила она меня сыну моим человеческим именем. — Зак, это мой сын Джимми.

Я кивнул мальчику, но тот лишь сильнее прижался к маме. Ради всего святого, ему на вид лет десять, а он за мамину юбку держится?

— Джимми, ты можешь вернуться к чтению, — сказала Дженнифер сыну.

Тот, не сводя с меня глаз, покинул нас.

— Так он не знает, что я настоящий? — я подошел в девушке.

— Нет, — Дженнифер скрестила руки на груди. — Я решила не травмировать его психику. Да и незачем ему знать про это.

— Но в Тора же он верит. А это самозванец какой-то. Я тут единственный бог грома и молний, — я был готов стучать себя в грудь.

— Пусть верит, — пожала плечами Дженнифер. — У него сейчас такой возраст. Он выдумывает себе героя, на которого хочет равняться. Уж лучше это будет выдуманный мужик с молниями, чем его родной папаша.

Я пропустил данный комментарий мимо ушей, хоть мне и было интересно, о чем это она.

Я потер виски.

— Все в порядке? — спросила меня Дженнифер.

— Голова раскалывается, — я оперся на стойку.

— Секунду, — она нырнула к себе в сумку и достала оттуда блистер с таблетками. — Вот, держи. Выпей одну таблетку. Должно помочь.

— Спасибо, — сказал ей я и удалился.

Глава 17
Афродита

Мой первый рабочий день прошел довольно спокойно. Мария весь день была со мной и очень мне помогала. Она рассказывала мне об особенностях каждой машины, а я записывала все себе в блокнот, чтобы выучить. Ведь чем быстрее я все выучу, тем быстрее смогу что-то продать, а на процент от выручки куплю себе ту красивую сумочку от Christian Dior, которую я увидела в бутике недалеко от дома, где я жила. А еще те туфельки от Jimmy Choo. Они были настоящим произведением искусства. Да, с первой же зарплаты куплю себе их.

Я закрыла за собой входную дверь и вошла в квартиру, которую мы делили вместе с Афиной. Меня ждал сюрприз. Сестра была не одна. В прихожей висела мужская легкая куртка. Афина кого-то привела в дом? На нее это было вовсе не похоже.

Я медленным шагом прошла чуть дальше и, увидев гостя, успокоилась. Это был Прометей. Мужчина сидел у барной стойки и что-то обсуждал с Афиной. Было странно вот так вместе их видеть. Они друг друга недолюбливали. Ну, знаете, в семье не может быть двух гениев сразу. Между ними всегда чувствовалась конкуренция. Хотя, справедливости ради, проблема была в Афине. Она всегда хотела быть лучшей во всем. Ее жажда первенства иногда выходила за рамки дозволенного. Больше всего досталось Посейдону. Афина и Посейдон соперничали, сколько я себя помню.

— Прометей? — не скрывая удивления, спросила я и зашла ближе в комнату.

— Привет, — сказал он и поднес к губам кружку с чаем. Не думаю, что он пил бы в такой поздний час кофе. Это же Прометей. Безупречный мальчик.

— Мы уже что-то успели натворить? — спросила я.

— Почти, — ухмыльнулся он. — Но ничего страшного. По крайней мере, у вас дома никого нет.

— В плане? — не понимала я.

— Арес только что звонил и катился по полу со смеху. У них в доме какая-то пьяная девушка. Судя по всему, им там было весело. — Афина налила мне чаю и поставила передо мной.

Острое чувство кольнуло меня в живот.

Арес? С какой-то женщиной? Ему весело? Он смеется?

— Не думала, что Ареса что-то может рассмешить, — протянула я, скрывая свое недовольство.

Я заметила, как Афина и Прометей переглянулись.

Хотя кого я обманывала.

Передо мной сидит богиня мудрости и титан-всезнайка. Ну и компания у меня на вечер.

— Я пришел узнать, как у вас в целом дела, — продолжал Прометей, решив не раздувать эту тему с девушкой.

— Я встретила какого-то байкера, — сказала Афина обыденным голосом. — Он в клане торговцев оружием, а его брат в наркокартеле.

— Что? — удивилась я.

— Обычное дело для Нью-Йорка. — Прометей спокойно сделал глоток чая.

— А что, если он тебя убьет? Ты же тогда умрешь! Это же ведь смертное тело. — Я испугалась не на шутку. — Тогда ты попадешь в Ад, пройдешь тысячи лет грехоискупления, а потом переродишься. Но уже в другом теле, и вообще не будешь больше богиней! Какой кошмар! — я закрыла лицо руками.

Афина нахмурилась. Кажется, до нее дошел смысл моих слов.

— А ведь и правда, — начала она, обращаясь к Прометею. — Если я тут умру, то я умру навсегда? И мир лишится богини Афины?

— Не велика потеря, — пожал плечами Прометей и отпил чай из стакана.

Афина закатила глаза и бросила в него салфетку, лежащую на столе. Та лишь вяло покачалась в воздухе, так и не долетев до Прометея. Титан улыбнулся.

— Афродита права. Умрете тут — умрете навсегда. Так что вы теперь с людьми в одной упряжке. Вы, как и они, должны будете осознать ценность жизни.

— Ты специально это все задумал? — Афина наклонилась к нему, сверля его своими зелеными глазами.

— Если бы я хотел тебя убить, то сделал бы это в своем кабинете в первую же минуту, как надел на всех вас браслеты. — Прометей наклонился ближе к ней.

— Если это твой план по сокрушению богов такой…

— Не обольщайся, — перебил ее Прометей. — Боги мне не враги и не конкуренты. Оглядись. Весь этот мир мой. Он принадлежит мне. Даже Зевс о таком и мечтать не мог. На кой черт мне ваша смерть?

— А кто такой черт? — вмешалась я в разговор.

Две головы повернулись ко мне.

— Просто я заметила, что когда у кого-то что-то не получается, то они говорят «черт» или «дьявол». Кто это? — продолжала я.

— Что-то типа Аида, — пояснил мне Прометей, а затем взял в руки салфетку и карандаш, который был на столике. Он что-то нацарапал на ней и протянул салфетку мне.

Я взяла в руки клочок бумаги, на которой было написано слово «Библия».

— Почитайте как-то на досуге эту книгу. Люди не верят в нас, но верят в то, что там написано. Не все, конечно, но многие. И вообще, ознакомьтесь с темой религии. Может, поймете людей получше, — пояснил Прометей.

— Мне бы для начала выучить, чем один Porsche отличается от другого Porsche, — простонала я и вышла из-за стола.

— Ты куда? — спросила Афина.

— В душ и спать. Мне еще учить всю эту информацию про двигатели, поршни и прочее, — сказала я, не оборачиваясь.

— Я тоже пойду, — услышала я голос встающего Прометея.

— Пока, — крикнула я ему вслед и прошла к себе в комнату.

Моя комната была в красно-белых тонах. Я обожаю винный цвет, поэтому сразу отобрала себе эту комнату, когда только мы сюда заехали с Афиной.

Я помыла голову, обмазалась скрабами и кремами, которые купила в свой второй день пребывания в этом мире, высушила голову и легла в кровать. Мне нужно было выучить информацию из блокнота. Но мою голову не покидала мысль. Какого черта Арес сейчас с какой-то девушкой? Ой, я сказала слово «черт». Ну и пусть.

Я хоть и бегала от Ареса, но сама мысль, что ему может быть интересна какая-то другая девушка, мне не нравилась. Я хочу, чтобы он любил только меня. Даже если в ответ я ему эту любовь дарить не собираюсь.

Я взяла в руки телефон.

Я хотела написать ему.

А что писать?

Какого черта вообще?

Я в мире людей. Я всегда хотела этого. Оказаться в новом месте, найти себе тут кого-то и отвязать от себя Ареса. Тогда почему я не могла сосредоточиться и думала лишь о том, что там делает сейчас Арес? И почему он не позвонил и не написал мне сегодня? Видимо, ему среди людей веселее, чем мне. Вот пусть сам мне и пишет. Он мужчина, в конце концов.

Отбросив эти мысли, я принялась усерднее читать свои записи. Когда я практически смогла собраться с мыслями и начала вникать в то, что читаю, мой телефон на кровати завибрировал. Я посмотрела на часы на своей прикроватной тумбочке. Половина второго ночи. Черт, я завтра не встану, если так поздно усну. Быть богиней было легче. Можно было не спать днями напролет и выглядеть сногсшибательно.

Телефон завибрировал вновь, вырвав меня из потока мыслей.

Я взяла гаджет в руки, и мое сердце сделало сальто. На экране было написано «Арес».

Я тут же откинула в сторону блокнот, забыв все то, что учила за последний час и открыла сообщение от него.

«Спишь?» — это было его первое сообщение.

«Не знаю, зачем написал тебе. Ты все равно меня заблокируешь или напишешь что-то язвительное в ответ», — это было его второе сообщение.

Но я не хотела язвить. Я не видела и не слышала Ареса практически двое суток. Я не привыкла к такому.

«Не сплю», — ответила я ему. Минуту назад я хотела спать, а уже сейчас…

«Как день прошел?» — от него поступило новое сообщение.

Такой простой вопрос, но такой теплый. Всегда приятно осознавать, что кому-то действительно интересно, что у тебя произошло за день.

«Спокойно. А у тебя? Как в школе?» — напечатала я и отправила.

Арес тут же прочитал и ответил.

«Не так спокойно, как у тебя. Дети сводят с ума. Особенно, если они чужие».

Я знала, что Арес терпеть не мог детей. Только Деймос, Фобос и Гармония были исключением, так как это были наши с ним дети. Их он обожал.

Я не знала, что ответить ему. Да и в голове у меня не было вопросов. Мне хотелось спать. А после того, как я убедилась, что ему на меня все еще не все равно, то все вернулось на круги своя и я с чувством выполненного долга легла спать.

Глава 18
Персефона

Вчера вечером я познакомилась с мистером Йохансоном — мужем Мэри. Это был мужчина лет сорока. У него была своя сеть ресторанов под названием «Иллюзион». У него были короткие темные волосы, карие глаза, которые начали тускнеть под давлением лет, и небольшой животик, который было видно лишь тогда, когда он садился.

Мэри, увидев мужа, расцвела, но он не был так рад видеть ее. Казалось, она ему только мешала. И Мэри это чувствовала. Казалось, это чувствовала и их пятнадцатилетняя дочь Оливия. Она была в том возрасте, когда юношеский максимализм сочится из тела и пытается побороть вселенскую несправедливость. Увидев меня, она лишь бросила короткое «здравствуйте» и скрылась в своей комнате. Я пыталась сделать с ней домашнее задание, но она сказала, что она со всем справилась сама. Так как это был мой первый день, я не давила на нее, но сегодня я была настроена решительно.

Оливер же был просто душкой. Он просто спал, ел и выдавал неразборчивые звуки.

Я спустилась вниз, чтобы поприветствовать семью за завтраком и уединиться на кухне с остальным персоналом дома.

— Пэрис? — окликнула меня Луиза. Она работала горничной. В руках она несла маленький, но аккуратный букет анемон, — Это передали вам.

Аид.

Он всегда дарил мне анемоны. Даже когда мы были в аду и везде была зима, букет свежих анемон украшал мою спальню.

Это было даже иронично. Анемоны — символ того, как человек не получает той взаимной любви, которую он жаждал. Подобно тому, как Зефир не смог жить счастливо с Анемоной, Аид не мог жить счастливо со мной. Но была одна поправка. Зефир не крал Анемону. Ее изгнали из божественного сада, а Зефир нашел ее уже в лесу. Больную и обессиленную. Зефир спас возлюбленную, превратив ее в цветок. А что сделал Аид? Дарил мне анемоны раз в неделю.

— Выкини их, — я попятилась назад.

Луиза остановилась и нахмурилась.

— Ты уверена?

— Да. И вообще, если увидишь опять анемоны, то сразу выкидывай их, — ответила я.

— Даже не посмотрите, что написано в открытке? — голос Луизы смягчился.

— Я знаю, от кого они. И примерное содержание открытки я тоже знаю. Так что нет, я не хочу смотреть, что там.

— Как скажешь, — Луиза развернулась, но тут ее перехватила Лили. Это была другая горничная.

— А можно тогда я их себе заберу? — она посмотрела на меня, сделав щенячьи глазки. — Мне давно никто не дарил цветов.

— Пожалуйста, — ответила я.

— Спасибо! — Лили выхватила букет из рук Луизы и побежала наверх, к себе.

По дороге ей встретилась Оливия, которая сконфузилась, увидев с утра пораньше радостную Лили, но молча спустилась к нам.

— Доброе утро, миссис Йохансон, — поприветствовали мы ее с Луизой.

— Доброе, — протянула Оливия и прошла в обеденный зал. Все семейство уже было в сборе.

Мистер Йохансон справился с завтраком быстрее всех. Он кинул семье сухое «до вечера» и вышел из дома. Оливия тоже быстро оделась, и водитель отвез ее в школу. Миссис Йохансон передала мне в руки Оливера и сказала, что ее не будет весь день, так как она пойдет встречаться с подругами.

Ребенок весь день был на мне. Отлично!

Я накормила ребенка, поменяла ему подгузники, постаралась с ним немного поиграть и уложила спать.

Вечером пришла Оливия. Я села с ней делать уроки. У девочки были хорошие способности в области математики. Я похвалила ее за это, но она ничего не сказала в ответ. Вот же вредина.

Затем мы перешли к литературе. Они проходили произведение Эриха Марии Ремарка «Возлюби ближнего своего». Я удивилась такому серьезному произведению, но учитывая то, что девочка ходила в элитную частную школу, выбор программы был мне ясен.

— Зачем читать Ремарка? — закатила глаза Оливия.

— Это как минимум, интересно — начала я. — Тебе так не кажется? — спросила я, стараясь наладить контакт с ребенком.

— У него всегда кто-то из главных героев умирает, — начала она. — Читаешь книгу, начинаешь проникаться персонажем, а потом он умирает то от шальной пули, то от пневмонии. Исход ясен с самого начала, — рассуждала она.

Мне понравилось то, что она действительно читала эти школьные книги и могла четко выразить свою позицию.

— Это реалистичные произведения, — ответила я. — В то время все жили только так.

— Почему же не написать о чем-то хорошем, когда вокруг война и разруха? — спросила она. — Зачем усугублять и так плохое положение дел?

— Видимо, Ремарк писал то, в чем хорошо разбирался. И, к сожалению, иной жизни он не знал, — старалась я защитить писателя, чьи книги мне удавалось заполучить от моих сестер, которые жили среди людей и знали, что я обожаю читать.

— Разве писатель не должен быть выдумщиком и мечтателем? — спросила она. Мне льстило, что она вступила со мной в такой долгий контакт.

— Эриха и так все устраивало, — пожала я плечами. — К тому же, если бы он писал про волшебные миры, то кто бы написал про наш мир? Он тоже волшебный, но по-своему.

— Этот мир обычный. Скучный, и здесь много проблем, — Оливия опустила голову.

— А какие у тебя есть проблемы? — Я хотела, чтобы девочка поделилась со мной своими переживаниями. Я бы помогла ей, и мы бы подружились.

— Не важно, — она быстро подняла голову.

Ну вот.

Связь потеряна.

Мой телефон на столе завибрировал, и на экране отразилось сообщение.

«Понравились цветы?»

Я закатила глаза и заметила, что Оливия из любопытства тоже прочла сообщение.

Глаза девочки переметнулись ко мне.

— Так это были ваши цветы? — спросила она. В ее тоне появился тот самый девчачий голосок, который хотел услышать какую-то любовную интрижку.

— Да, — ответила я и уставилась в ее книгу.

— А почему вы отдали их Лили? — спросила аккуратно Оливия.

— Потому что человек, который мне их отправил, мне не нравится, — спокойно ответила я.

— Ваш бывший? — прямо спросила девочка.

Я сначала нахмурилась, а потом вспомнила, что ей пятнадцать, а девочки в таком возрасте как раз открывают для себя мир влюбленности. Неудивительно, что ее это интересовало. А так как Оливию мало что в принципе интересовало, я решила поддержать беседу.

— Да.

— Пытается вас вернуть?

— Да.

— Долго? — в голосе девочки был неподдельный интерес.

— Вот уже последние сто тысяч лет, — честно ответила я. Она все равно подумает, что я шучу.

— Что же он такого сделал, что вы его не прощаете? — Девочка придвинулась поближе ко мне.

— Похитил меня, — честно сказала я.

— Что?! — глаза Оливии чуть не выпали из орбит. — Вы обращались в полицию?

— Можно и так сказать, но у него были связи повсюду.

— Он вас обижал? Бил? — быстро спросила девочка.

— Нет, — мотнула головой я. — Он меня не трогал. Даже наоборот, — вспомнила я. — Дарил цветы, подарки, сделал меня главной у себя дома.

— Ого, — было видно, что пазл в голове у Оливии не сошелся. — Тогда я не понимаю, — призналась она. — Зачем он все это делал?

— Безответная любовь, — пожала плечами я. — Люди способны на безумства, когда им отказывают.

— Он вас и сейчас преследует? — не унималась девочка.

— Как видишь.

— А вы его так и не смогли полюбить?

— Нет.

— Но он же все для вас делал. Цветы, подарки, статус, не обижал вас. Многие женщины могут о таком только мечтать. Наверняка еще и богатый, — рассуждала девочка.

— Да, у него большой… дом. — Не буду же я ей говорить, что весь Ад принадлежит ему, а демоны — его личные слуги.

— Ну просто принц! — хлопнула в ладоши Лив.

— К сожалению, для меня он навсегда останется тем, кто украл у меня все мои мечты.

Глава 19
Аид

Вчера я не работал. Лишь помогал Энрике с напитками. Сегодня же был первый день. Утром я отправил Перси букет цветов. Анемоны. Это были единственные цветы, которые не вяли в аду. Я подумал, что в мире людей тоже нужно продолжить эту традицию.

Благодарностей от Перси я не получил, но и не ждал. Думаю, она только рада отделаться от меня. Этот факт меня душил. Я не понимал, как можно быть такой принципиальной и злопамятной? Посейдон тоже похищал своих жен. И что? Они ему потом даже детей рожали по доброй воле. А я лишь раз украл Персефону, и все. Сразу виноват во всех ее бедах. Несправедливо.

Вечером я послал сообщение Перси, но опять остался без ответа. Если она продолжит меня игнорировать, то я напомню ей, чья она жена. Я не подозревал Перси в измене. Она была натурой высокой, поэтому не накинулась бы на первого встречного. Ей хотелось свободы, но вот только я ее и не душил. Она внушила себе эту мысль и жила с этим. Глупышка.

Я вошел в клуб вечером. На мне была черная рубашка и черный костюм-тройка. Такой тут был дресс-код. Я поприветствовал Энрике поднятой вверх рукой, и он кивнул мне в ответ, протирая бокалы. Клуб начнет работать через полчаса.

Клэй уже был на месте. Это был крепкий парень, чуть выше меня ростом. Ему было лет двадцать пять. У него было небольшое военное прошлое, насколько мне было известно, но сам он об этом ничего не говорил.

— Готов? — спросил Клэй, осушая бутылку с водой.

— Ну да, — скучающе произнес я. — Не думаю, что будет сложно.

— Тут всякое бывает. Некоторые приходят уже изрядно выпившими. С ними приходится помучаться. Они буйные. Ну и малолетки еще есть. — Клэй обвел глазами комнату, выдыхая. — Это вообще кошмар. Девочкам лет по пятнадцать-шестнадцать, а они надевают на себя какие-то полоски ткани, которые даже одеждой не назовешь. И на лице столько косметики… — возразил Клэй. — Неужели они не понимают, что так они только больше выдают себя?

Я усмехнулся.

— У меня у самого маленькая дочь. Ей всего годик. Как представлю, что она через пятнадцать лет будет страдать таким же дерьмом, то сразу же хочется запереть ее дома под семь замков.

Моя ухмылка стала шире.

— Уверен, она тебя возненавидит, — сказал я, вспомнив про Персефону.

— А ты? — Клэй повернулся ко мне всем телом.

— Что я? — не понимал я.

— У тебя есть дети? Линда сказала, что ты женат. Извини, если это не мое дело, — сразу начал Клэй.

— Нет, — мотнул головой я, — детей у меня нет. — Как и жены, кажется.

— А хотел бы?

— Безумно, — честно признался я. Я бы точно не был таким чудовищем, как мой отец.

— А что мешает? Жена ищет себя в этой жизни? — спросил он.

— У нас с ней некоторые трудности, — признался я. Я понял, что Клэй — семейный человек, и судя по тому, как его глаза горели, когда он говорил о дочери, он смыслит в семейной жизни больше, чем я.

— Физические типа? Хотя, можешь не отвечать. Это не мое дело, — опомнился он.

— Нет, все нормально, — успокоил его я. — Просто, думаю, она хочет развестись со мной, — я постарался обрисовать проблему понятным для него языком.

— У нее кто-то типа появился? — Клэй нахмурил свои пышные брови.

— Нет. Точно нет, — мотнул головой я. — Просто не любит меня.

— Хреново. — Казалось, будто Клэй действительно проникся моей проблемой. — А ты уверен в этом? Очень часто женщины сознательно делают вид, что хотят расстаться, чтобы привлечь к себе больше внимания. Ну, знаешь, женская логика и все такое, — размышлял он.

— Она не такая, — спокойно ответил я. — Если ей кто-то или что-то не нравится, то она сразу говорит об этом. Ей ничего не стоит сжигать мосты.

— А может, вам пойти к семейному психологу? Говорят, это многим парам помогает вернуть чувства в брак.

Ключевое слово «вернуть». Персефона не любила меня с первого дня нашего знакомства.

— Не думаю, что это нам подойдет, — признался я.

— Почему же?

— Она не пойдет. Перси точно хочет развода.

— Перси? Какое интересное сокращение, — улыбнулся Клэй, раздумывая, от какого полного имени оно образовано.

— Ее зовут Пэрис, — опомнился я.

— Ну, это дела не меняет. Сходи сам тогда на терапию. Один, — Клэй так воодушевленно сказал это, будто смог решить вопрос вселенского масштаба.

— Зачем? — не понимал я.

— Ну как? Психолог с тобой поговорит и поймет, стоит ли вообще тебе держаться за такие отношения и если да, то что нужно сделать, чтобы вас примирить. Только тут нужно найти прям проверенного специалиста. А то их сейчас столько развелось, что можно попасть к шарлатану, который сделает все только хуже.

— Думаю, — начал вспоминать я, — я знаю одну такую.

Агнес.

Прометей дал ее визитку всем, на случай чего.

— Ну и отлично! — радостно воскликнул Клэй. — А теперь пошли. Клуб открывается.

***

Так, ну с чего нам стоит начать? Наверное, с того, что я сидел в кабинете у Джека и тот меня отчитывал. Ненавижу, когда меня критикуют. Не будь я человеком с ограниченными правами — открутил бы ему голову. Ах да, забыл. Я ж теперь хороший. Даже будучи богом, мне нельзя было бы его трогать.

— Адам, — Джек шумно выдохнул через нос, — ты не можешь просто разворачивать каждого посетителя.

— Но они были одеты не по дресс-коду клуба, — напомнил ему я.

— Они были одеты в нормальную одежду, — напомнил мне Джек.

— Джинсы — это нормально?

— Это просто отлично, — Джек развел руками. — Не нужно здесь выряжаться в костюмы и бальные платья. Джинсы тоже подойдут.

— Они бы испортили общую картинку, — вслух подумал я.

— Вот откроешь себе собственный клуб и будешь там устанавливать свои правила, — Джек старался скрыть свое раздражение.

Я хотел бы сказать ему, что у меня уже ест свой клуб, куда Джек тоже попадет через лет пятьдесят, если не раньше. И имя этому клубу — ад. Вот он удивится, когда увидит меня там.

Я закусил губу, чтобы не улыбнуться от своих же собственных фантазий.

— Адам, пойми, — начал спокойнее Джек, — это бизнес. Если ты выгоняешь их отсюда, то они пойдут в «Пруд». А это наши прямые конкуренты. Нам нельзя этого допускать. Если люди одеты прилично, то им сюда можно. Ты меня понял?

— Да, — ответил я безучастно.

— Хорошо, ты можешь идти, — отпустил меня Джек.

Я встал, и в ту же минуту мой мобильный завибрировал у меня в кармане.

Я закатил глаза и вынул его.

Перси.

Я сразу же разблокировал телефон и открыл от нее сообщение.

Стоило мне прочитать его, как я захотел метнуть гаджет в стену.

«Оставь меня в покое. Могу я хотя бы эти три месяца понять, что такое свобода и счастье? Ты не давал покоя мне даже тогда, когда я была у матери. Если ты меня действительно любишь, то просто исчезни из моей жизни на эти девяносто дней».

И все.

Простое сообщение, которое заставило меня почувствовать себя дерьмом.

Я был плохим богом, признаю.

Я все-таки властелин Ада.

Все знают, что я гуру пыток и слышать крики страдающих душ для меня словно колыбель.

Но это была моя работа. Я не виноват в том, что выполняю свои обязанности со всей ответственностью, что у меня есть. Но я никогда даже не крикнул на Персефону.

Меня раздражала эта несправедливость.

Зевс гулял направо и налево, унижая Геру, а та все равно его любила.

Посейдон крал девушек и принуждал их к связи с собой, а они все равно продолжали добровольно с ним жить.

А я?

Почему двум моим братьям повезло ощутить на себе слово «любовь», а я всегда был в лузерах?

Отец с матерью в детстве меня не замечали. У них был сильный Зевс и красивый Посейдон. И Аид. Просто Аид. Пятое колесо в телеге.

Вот только мы выросли и убили отца. Он это заслужил сполна. Но я помню, что когда Посейдон держал отца, пока Зевс вонзал в него молнии, в их глазах не было ни малейшего сожаления. Только слепая месть.

А я?

Я потом плакал всю ночь.

Видимо, это был мой жизненный принцип — любить тех, кому на меня было плевать.

Но я Аид.

Владыка ада, хозяин Цербера и всех ваших душ.

Мне нельзя быть размазней.

На Олимпе знали, что мне нельзя доверять до конца, так как я любитель действовать исподтишка, но в то же время, я славился обостренным чувством справедливости. Это было обосновано, ведь это я выносил вердикт кому, сколько лет и каким образом нести свое наказание в аду. Поэтому я быстро отмел от себя эти депрессивные мысли и усмехнулся.

Персефона задолжала мне хотя бы хорошее отношение.

Поэтому я считаю, что будет справедливо, если она перестанет меня ненавидеть для начала. Возможно, я начал отношения неправильно. Но теперь я намерен все поменять. Разумеется, мне понадобится помощь, и действовать я буду аккуратно и хитро. Исподтишка, так сказать.

Глава 20
Посейдон

— Хей, Поси, — услышал я отдаленно чей-то голос. Это был кто-то из моей семьи, так как только они использовали это сокращение, которое меня бесило.

— Отвали, — промычал я и перевернулся на другой бок.

— Поси, твоя дама уходит, — кажется, я услышал голос Ареса.

— Скатертью дорога. — Я крепче обнял подушку, а потом резко открыл глаза и сел.

До меня резко дошло, где я, кто я и что за дама.

— С добрым утром! — воскликнул Арес, разведя руки в стороны.

— Который час? — я протер лицо руками.

— Семь утра. Там твоя проснулась, — он кивнул в сторону моей спальни. — Бегает туда-сюда. Собирается.

Я встал и направился к себе в комнату. Я открыл дверь и увидел Эмму, которая носилась по комнате, как гарпия, явно что-то ища.

— Все хорошо? — спросил ее я.

Она повернулась ко мне и тут же закрыла глаза руками:

— Господи! Ты бы приоделся.

Я оглядел себя. На мне были только боксеры.

— Да ладно тебе. Вчера ты хотела видеть меня в еще более нагом состоянии, — напомнил ей я, улыбнувшись.

— Следи за языком! — она резко развернулась. — Мы же не?.. — она обвела пространство между нами, а потом указала на кровать.

— Ты очень сильно настаивала, но я смог отстоять свою честь. — Я напустил на себя строгий вид.

— Да иди ты, — она закатила глаза. — Куда ты дел мое платье?

— Оно в ванной. Тебя вчера вырвало. На меня и на него.

В глазах Эммы промелькнуло осознание и, казалось, она вспомнила ту часть вечера.

— Господи боже мой, — она подняла руки и уткнула в них лицо, а потом поняла, что задрала мою-свою футболку и прикрыла нижнюю часть своего тела.

— Да успокойся ты. Ты не первая женщина в моей жизни, — сказав это, я прошел мимо нее к шкафу и достал оттуда свои шорты. — Держи. Мой брат уже встал. Не нужно тебе щеголять перед ним в таком виде.

Эмма с подозрением посмотрела на меня, но взяла вещь в руки.

— Будешь завтракать? — спросил ее я.

— Нет, я бы хотела домой, — спокойно ответила она. В ее тоне что-то изменилось.

— Как хочешь, — скучающе ответил я. В конце концов, она взрослая женщина, и я не намерен впихивать ей еду в рот.

— А мое платье? — спросила она, когда я уже собирался выходить из комнаты.

— Ты же не будешь таскать с собой облеванное платье через весь город. Завтра занесу тебе его на работу, — предложил я.

— Только никому не говори, что вчера произошло, — попросила она.

— Как хочешь, — ответил я.

Спустя минут пять Эмма вышла из моей комнаты, увидела Ареса и посмотрела на него, сгорая от стыда.

— Привет! — Арес поднял вверх свою кружку.

— Здравствуйте! — сказала Эмма и сразу же засеменила к двери, опустив голову.

Арес посмотрел на меня, улыбаясь.

Я ухмыльнулся.

На работе Эмма — мисс Грация и Совершенство. А сегодня меня забавлял ее пристыженный вид.

— И Питер! — сказала Эмма.

Арес пнул меня ногой под столом, чтобы напомнить, что это мое имя. Я бросил на него косой взгляд, но повернулся к девушке.

— Может, откроешь? — спросила Эмма, выглядя смешной одетой в серую футболку и шорты и прижимая к себе дамскую сумочку от какого-то известного дизайнера.

Я подошел к двери и открыл ее.

— Спасибо, — улыбнулась она. — И да. Не опаздывай сегодня. У нас будет рекламная фотосессия. Нам надо там быть.

— Что? — раздосадовано спросил я. — А разве мне не полагается отгул? Я вчера отработал в две смены.

Она резким движением потянулась ко мне и схватила меня за ухо.

Святой Зевс, как же больно!

— Я же велела тебе об этом молчать! — с угрозой сказала она.

— Хорошо-хорошо, — быстро пролепетал я, лишь бы она поскорее меня отпустила. И откуда в ней столько силы…

— Ну и отлично, — она натянуто улыбнулась и погладила меня по щеке, как какого-то щенка за успешно выполненную команду. — Встретимся на работе.

Я закрыл за ней дверь и потер ухо. Я заметил, как на меня уставился Арес.

— Че надо? — резко спросил я.

— Ничего, просто считаю, — он сделал задумчивый вид.

— Что считаешь? — не понимал я и сел за стол.

— Сколько человек вот так вот тебя хватали за ухо и оставались живы? — Арес делал вид, будто действительно считал.

— Отвали! — я кинул в него кусок хлеба, лежащего в тарелке.

— Едой бросаться нельзя, вообще-то! — Он встал, делая вид, что обиделся.

— А стулом? — спросил его я, давая понять, что он уже заигрался.

— Я все папе расскажу, — Арес скорчил лицо, как когда-то давно он делал в детстве, когда его обижали, а он всем угрожал тем, что его отец — Зевс.

— А я — Афродите, — нахально улыбнулся я.

— Ты играешь не по правилам, — он стал серьезнее.

— Тогда исчезни.

— Почему я живу именно с тобой? Почему мне не достался Аид? — спрашивал себя Арес, уходя в гостиную.

— Он тебя в первый же день в лифте багетом бы избил! — крикнул я племяннику вслед.

Кто-кто, а Аид был последним человеком на земле, кто допускал бы шутки в свой адрес.

***

Так, ну что ж. После душа я окончательно пришел в себя и обдумывал вчерашний вечер. Нравился ли я Эмме? Не знаю. Но вот пьяной Эмме я нравился точно. Хотя, может, пьяной Эмме все нравились. Плевать. Приду на работу, а там дальше будет понятно. Уверен, она будет вести себя так, будто это не она вчера пыталась сорвать с меня рубашку.

Я вышел из лифта и направился к своему столику. Там меня уже поджидал Хуан. Увидев его, я еле сдержался, чтобы не закатить глаза.

— Вот ты где, — тут же вскочил он.

— Хуан, я не в настроении, — сказал я ему вместо приветствия.

— Во-первых, это всегда можно исправить, а во-вторых, тебя ждет мисс Фрейзер у себя в кабинете.

Дальше я не стал его слушать и быстрым шагом пошел к Эмме.

— Уже не терпится меня уви… — я остановился на половине фразы, когда вошел в кабинет Эммы и увидел там еще других людей.

Неловко.

— Здравствуйте, — скомкано поприветствовал я сидящих. В кабинете сидела женщина лет сорока пяти, с ярко-красной помадой и во всем черном, рядом с ней был какой-то парень, очевидно, стажер, а также незнакомая мне девушка, которая выглядела так, будто сошла с обложки журнала. Рядом с ними я увидел знакомое лицо Кары, и мне полегчало. Хотя девушка вопросительно подняла свою черную бровь, которая практически коснулась ее медно-красной челки.

— Питер, — Эмма перевела тему, — парень, который должен был сегодня сниматься в рекламе парфюма, попал в небольшую аварию и не сможет участвовать в съемках. Тебе срочно за два часа нужно обзвонить нашу базу и найти подходящий вариант. Справишься?

Нет. Я ненавижу говорить по телефону.

— Ага, — я не хотел позориться перед незнакомцами.

— Подождите-ка, — вступила в разговор женщина. — Зачем нам кого-то искать, когда перед нами стоит это, — она одобрительно улыбнулась.

Ярко-синие глаза Эммы сверкнули в мою сторону.

— Да, это то, что нам нужно, — молодая девушка закивала головой.

Эмма перевела взгляд на нее, не двигая головой.

— Я тоже так считаю. Питер подходит по всем критериям, — начала Кара.

— Питер, сними рубашку, пожалуйста, — обратилась ко мне дама.

— За последние двадцать четыре часа я слишком часто слышал эту просьбу, — проворчал я не подумав. Клянусь, Эмма готова была съесть меня заживо.

Сидящие в кабинете лишь усмехнулись.

Я сдался и стянул с себя сначала пиджак, а затем и рубашку.

— Какое тело, — женщина оглядела меня. — Ты рожден для профессии модели. Занимаешься спортом?

— Плаванием, — подметил я. Технически, это даже был не спорт, а стиль моей жизни. Я буквально был водой девяносто процентов своей долгой жизни. Неудивительно, что они так восхищаются мной. Ну а еще, я бог. И, как вы успели заметить, скромностью я не отличался.

— Оно и видно. Решено, — женщина обратилась к Эмме. — Мы хотим его. Пусть ваша команда подготовит его и Валери к съемкам. Ты же не против? — обратилась она ко мне.

— Нет, — непринужденно ответил я.

Засветить телом? Не проблема!

— Тогда решено, — Кара встала. — Валери, Питер, — она обратилась ко мне и к незнакомке, — за мной. У нас есть время, пока ребята готовят студию.

— Я уже готов, — отозвался я.

— А сценарий? — спросила Кара.

— Мы что, боевик снимаем? Это же реклама. Каждый день такое крутят по ТВ.

— Просто иди за мной, — Кара приблизилась ко мне и зарычала.

С каких пор земные женщины взяли надо мной верх?

***

Валери была красивой, но такой тупой. Я — бог. Я знать не знаю всех земных законов и фактов. Но даже я был умнее ее! А еще она что-то употребляла в туалете. Похоже было на наш опиум, которым торговали в Греции, но это было что-то другое. Хуан сказал, что это кокаин и что все в модельном бизнесе на нем. И вообще он удивился, когда узнал, что я его никогда не пробовал.

— Так, — скомандовал фотограф, — Валери, держи в руках флакон, но смотри в глаза Питеру.

Хотите иронию?

Тема рекламы — греческие боги. Я, правда, был Зевсом, но кого это волновало. Меня просили смотреть на Валери влюбленным взглядом, как «Зевс бы глядел на Геру». Да вот только Зевс никогда на Геру так не смотрел. Он на нее вообще не смотрел. Вечно люди думают, что знают все лучше всех.

На съемках была и Эмма. Она следила за тем, чтобы команда четко и слаженно работала и все были довольны.

Я и подумать не мог, что мы будем битый час крутиться из стороны в сторону, чтобы сделать тот самый один единственный гребаный удачный кадр. Я очень сильно уставал в этом человеческом теле. Я хотел в воду. А именно, утопиться.

— Так, а теперь вы можете поцеловаться? — посмотрел на нас фотограф.

— А? — спросил я, так как мне показалось, что я его не так услышал.

Но не успел я опомниться, как Валери прижалась своими губами к моим и услышал щелчок камеры. Я подчинился девушке и закрыл глаза.

Когда я их открыл, то Эммы на площадке уже и след простыл.

Глава 21
Гера

Я сидела в ресторане и смотрела на телефон. Время было 18:00. На этот вечер у меня было назначено три свидания в этом ресторане, одно в парке и другое на площади. Я была уверена, что найду сегодня себе нормального мужчину и наконец-таки пойму, что же такое быть любимой.

Однако девочки не были так уверены. Они сказали, что в «Тиндере» полно придурков и мне придется перебирать среди множества камней, чтобы найти долгожданный бриллиант.

Я заказала стакан воды, так как успела прочитать в интернете, что так обычно делают, когда ждут кого-то. Порша и Сидни дали мне пару советов.

— Не говорить ему о своих проблемах. Никто не хочет связываться с той, у которой одна драма перетекает в другую.

— Ни слова о бывших. Иначе подумают, что ты все еще оплакиваешь прошлые отношения.

— Напиваться нельзя. А то ты либо лишнего наговоришь, либо будешь вести себя как-то не так, ну или он вообще серийный маньяк и отрежет тебе голову в подвале, когда ты будешь в отключке.

— Сексу на первом свидании — нет! Так делают только легкодоступные женщины.

— И никаких шуток про политику (будто я в ней что-то понимала), расу, профессии и тому подобное.

— И последнее — нужно смеяться над его шутками. Мужчинам это нравится. Они сразу думают, что тогда они короли, и ты им уже больше нравишься.

От Бена был лишь один совет. «Просто будь собой». Как будто бы я смогу понравиться кому-то будучи собой.

— Габи? — услышала я мужской голос рядом. Я подняла голову и увидела мужчину. Это был Франсуа. Его я сразу узнала по фото.

— Здравствуй! — я натянула улыбку и встала, чтобы его обнять.

— Прекрасно выглядишь! — он отстранился, чтобы разглядеть меня.

Еще бы. На мне было шелковое платье цвета темного шоколада, которое я купила на те деньги, что Прометей дал нам на первое время. Видимо, до зарплаты я буду есть воздух и пить тоже буду воздух.

— Спасибо, — я присела на свое место.

— Рассказывай, — Франсуа улыбнулся мне. А он красивый. Кудрявый, с темными волосами и изумрудными глазами. На нем была темно-голубая рубашка и бежевые брюки.

— А что р-рассказывать? — не сразу поняла я.

— О себе. — Он рукой подозвал официанта, и тот разложил перед нами меню в кожаной обложке.

— Ну, меня зовут Габи, мне тридцать три года, и я…

— Возраст Христа, — задумчиво протянул мужчина.

— Кого? — не сразу поняла я, а потом вспомнила, что люди постоянно говорят о нем.

— А ты забавная, — усмехнулся он.

— Это ты меня еще с клоунским носом не видел, — попыталась пошутить я. Франсуа лишь кивнул в ответ. Ужасная была шутка.

Вот бы сейчас земля разверзлась, и я упала бы прямиком в ад. Было жутко стыдно.

Зачем я вообще сказала про этот чертов нос? Я и так без него тот еще клоун.

— Я буду устрицы, а ты? — спросил Франсуа.

— Пиццу, — улыбнулась я.

По крайней мере, он придавал куда меньшее значение моему фиаско, чем я сама.

— И всего-то? — удивился мужчина.

— Да. Я ее просто обожаю, — честно призналась я.

Франсуа подозвал официанта, мы сделали заказ и вновь остались одни за столиком. Казалось, что стол был просто крошечным, а Франсуа был слишком близко ко мне. Но мне так только казалось.

Мы с мужчиной разговорились. Он работал детским кардиохирургом в кардиоцентре. Франсуа рассказал, что у него очень сложная работа и каждый раз, когда ему не удается спасти маленькую жизнь, то он впадает в отчаяние и не верит в себя как в специалиста.

— Ты даже поверить себе не можешь, сколько раз я винил себя в их смерти, — сказал он, разглядывая свои длинные пальцы.

Я посмотрела на его руки.

Ими он спасает жизни.

Я машинально посмотрела на свои.

Они совершенно бесполезны.

Как и я.

— Ты настоящий герой, — тепло сказала я. Думаю, ему нужно было услышать эти слова.

— Спасибо, — лениво улыбнулся он, будто до конца не веря мне. — А ты? Ты же ведь экскурсовод в частном музее? Расскажи что-нибудь такое, чего бы я не знал, — он подался вперед.

Я выпрямила спину. Франсуа был слишком близко.

— Ну, — начала я, — про кого ты бы хотел узнать?

— Не знаю, — пожал плечами мужчина. — Ты вроде писала, что специализируешься на Древней Греции.

— Да, — мне был приятно, что он запомнил такую деталь. — Давай ты скажешь, кто твой любимый персонаж, а я расскажу тебе про него? — предложила я.

— О, ну давай, — оживился мужчина. — Зевс.

Господи, какой он осел.

Как Зевс может кому-то нравиться, я вообще не понимаю.

— Этот напыщенный идиот? — спросила я, сузив глаза.

Франсуа нахмурился.

— Почему же он идиот? Самый сильный из богов, любимец женщин и просто веселый мужик, разве нет?

— Мимо по всем фронтам. Сил у него не больше, чем у Аида или Посейдона. Просто у Зевса, скажем так, была своя пиар-команда, которая пела о нем песни и легенды в свое время. Женщинам Зевс нравился лишь в виде статуй, потому что стоило этому идиоту открыть рот, как все тут же понимали, что он глупый и самовлюбленный. Поэтому все его бывшие женщины либо были идиотками, либо были с ним против своей воли. А по поводу того, что он веселый, так нет. Шутки у него несмешные и глупые, — разом выпалила я.

— Если бы он был таким идиотом, то какого черта Гера носилась за ним по всей этой мифологической истории? — Франсуа забавлял гнев в моих глазах.

— Я же сказала, что все бывшие Зевса — идиотки. Гера не является исключением, — я старалась скрыть грусть в своем голосе.

— Ну, с тем, что она идиотка, я соглашусь. Быть богиней домашнего очага и не иметь семьи… Так себе она была богиней, — рассуждал мужчина, попивая вино, которое принес официант во время моей емкой речи.

Его слова меня задели.

— В танго танцуют двое, — напомнила ему я. — Гера не могла заставить Зевса полюбить ее, если он в принципе на такое не способен.

— Да брось, — отмахнулся он. — Мужчинам много не надо. Была бы с ним ласковой пару дней, придумала бы какие-то трюки в постели, изысканные блюда, пиво по выходным. Мир мужчин довольно прост. Это женщины его усложняют.

— А что, по-твоему, нужно женщине?

— Деньги, — пожал он плечами. — Ты меня извини, но это частая практика. Вы хотите себе кошелек, а взамен даете свое время.

— То есть ты только что сказал, что все женщины — проститутки? — я склонила голову набок.

— В какой-то степени да, — он закивал головой.

— А твоя мать?

— А она тут причем? — нахмурился он.

— Сколько долларов за час она берет? — я продолжала сверлить его взглядом.

— Не перегибай, — он напрягся.

— Она у тебя что, не женщина? — я изобразила удивление на лице.

— Ты фрукты с овощами не путай, — предостерег меня Франсуа.

— А то что? Побежишь молиться Зевсу?

— Да сдался тебе этот Зевс, — развел руками мужчина. — Я же просто ответил на твой вопрос. Почему мы должны портить вечер из-за каких-то детских сказок?

— Потому что нам очень часто нравятся те, кто похож на нас. Тебе из десятка богов понравился Зевс. Это о многом говорит, — мой тон был холоден.

— Мы что, на сеансе психотерапии? — Франсуа начал заводиться. — Ну да, мне нравится Зевс. И что? Я же сказал, что читал, что он классный мужик.

— А после моего рассказа о нем, что ты думаешь?

Франсуа шумно выдохнул. Люблю выводить из себя людей, подобных ему.

— Ничего. Молодец мужик. Был богом и пользовался всеми благами этой позиции. Будь я на его месте — поступил бы так же. Да абсолютно любой поступил бы так же.

— А как тебе Гера? — Я уже знала, чем закончится наш ужин, но мне хотелось дожать его.

— А что Гера? Ни рыба, ни мясо. Полоумная женщина без целей в жизни, которая носилась за своим мужем по всему Олимпу и Греции и вытаскивала его из-под каждой скамейки. Не принесла никому абсолютно никакой пользы. Бьюсь об заклад, Гера сама во всем виновата и пилила Зевса по поводу и без, — развел руками Франсуа.

— И жаль, что не распилила. Ужин окончен, — отрезала я.

Франсуа моргнул.

— Чего? — спросил он.

— Ужин. Окончен, — повторила я. — Забирай своих устриц, иди домой, передерни на порно и выпей пива. Это доставит тебе куда больше удовольствия, чем вечер с человеком, для которого отношения — это не только примитивные желания.

— Ты чего так взъелась? — возмутился он.

— Знаешь, сколько таких придурков, как ты, я повстречала за свою жизнь? Сколько несчастных жен мне молилось, чтобы их мужья изменились? Ты относишься к тому типу мужчин, которые сначала играют в героев без плаща, а потом поджимают женщину под себя, требуя от нее безупречности. — Я посмотрела ему прямо в глаза. — Зевс, в отличие от тебя, хотя бы пытался скрыть, что является мудаком.

— Да ты больная, — нахмурился Франсуа.

— Главное, чтобы тебе не пришлось меня лечить. А то умру еще на операционном столе.

Тут я, конечно, переборщила. Но плевать!

Франсуа резко встал и направился к выходу, кинув смятые купюры на стол за устрицы.

Минус один.

Мне было грустно, что я сразу села в лужу, но хотя бы я не потратила время впустую в будущем.

А может, я слишком остро отреагировала?

Да, возможно.

Черт, я такая дура…

Лишь одно упоминание о моих прошлых больных отношениях, как меня сразу унесло.

Ладно, я учту эту ошибку и в следующий раз не буду так реагировать.

Будем надеяться, что остальные парни будут считать, что отношения держатся на работе двух партнеров, а не только на том, что ты даришь ему свое время, силы и тело, а он взамен тебе букеты раз в год и деньги на покупки в ближайшем супермаркете за углом.

***

Как же я ошибалась.

Боже.

Начнем, пожалуй, с Кристофера. Маменькин сынок. Его мама — центр его вселенной. Я должна понравиться прежде всего ей, затем его многочисленным родственникам. Не иметь вредных привычек, любить йогу и уметь делать панкейки. Пошел в ж*пу!

Джордж вообще развел меня на деньги. Съел несколько позиций из меню, потом отлучился, якобы в туалет, и не вернулся. Мне пришлось потратить остаток своих денег на его неоплаченный счет. Будь ты проклят, Джордж. Я лично попрошу Аида после окончания спора пригласить меня в ад, когда туда попадет Джордж. За все грехи приходится платить. Даже за такие маленькие.

Дальше был Адам.

Адам любил себя. И хотел, чтобы все любили Адама. Видимо, он тоже потомок богов, иначе как объяснить такую нездоровую одержимость собой — я просто не понимаю. Как вы уже поняли, Адам тоже мимо.

С Патриком мы встерлись на центральной площади Нью-Йорка. Он пришел туда накуренным. Дым был явно не от обычных сигарет. Естественно, я сразу же ушла.

Придя домой, я рухнула на кровать и закричала в подушку. В мире восемь миллиардов людей, а я не могу найти себе мужчину?

Да что за проклятье такое?

В моей голове крутились слова Франсуа. Я действительно была бесполезной. От этого я заплакала. Как меня может полюбить кто-то, если я ничего из себя не представляю.

Но что мне делать? Я же ничего не умею. И тут я вспомнила слова Прометея.

«Так, вот вам визитки психотерапевта. Если у вас будет какой-то вопрос касательно ваших душевных мук — обращайтесь к ней», — всплыли у меня в голове слова Прометея.

Точно! Она-то мне и поможет.

Я ринулась к телефону, затем к папке с досье и нашла там визитку.

Спустя минуту я уже записывалась к Агнес на прием.

Завтра в семь вечера мне, наконец, подскажут, как жить эту жизнь.

Глава 22
Арес

Прозвенел звонок, и я встал, чтобы провести урок. В кабинет влетел Скотт и быстро сел на свое место.

— А извиниться за опоздание? — развел я руки.

— Простите. — Скотт быстро достал из рюкзака принадлежности и уткнулся в книгу, не снимая капюшона.

Подростки…

Я отвел урок. В целом все прошло хорошо. Никто не кричал, не срывал урок, все стабильно продолжали закатывать глаза на фразы Тейлора. В конце урока они даже поделились на группы и сделали совместное задание. А что, если я действительно хороший учитель?

На перемене я подозвал к себе Скотта, чтобы узнать от него, как продвигается написание сценария. Есть ли у него какие-то заготовки, на случай, если вдруг директриса спросит у меня какие-то подробности.

Скотт неохотно поплелся в мою сторону, смотря в пол.

— Ты что, что-то украл? — спросил его я.

— Нет, почему? — спросил парень, не поднимая головы.

— Ну, тогда посмотри на меня. Я не могу общаться с твоим темечком, — нахмурился я.

Стоило Скотту поднять голову, как я понял, в чем было дело.

— Ты что, местный хулиган? — Я придвинулся ближе к его лицу. — Каждый день дерешься?

— Это вчерашние, — тихо ответил он.

— Вчера тебе влепили в правый глаз, а сейчас у тебя фингал и на левом тоже, — напомнил ему я.

— Я… — начал он.

— Скотт, если не умеешь драться — убегай. Не всем дано размахивать кулаками и выходить победителем. Ты же вроде как творческий человек. Побеждай людей искусством.

— Мне что, до смерти исписать своих врагов? — Скотт посмотрел на меня.

— Ты же сценарист с воображением. Вот и придумай что-то. Но чтобы с синяками я тебя больше не видел. Ты так себя убьешь. А мне нужен этот сценарий!

Скотт закатил глаза.

— А я уж думал, что вы обо мне заботитесь.

— Если тебе нужно молоко, то ты заботишься о корове, — ответил я.

— А это тут при чем?

— Увижу тебя с новыми синяками — поставлю тебе новый от себя лично. Понятно?

Скотт кивнул.

— Свободен.

Парень вышел из кабинета, а я потянулся и зашел в Instagram.

Новая история от Афродиты.

Я открыл.

Она выложила грустное селфи с надписью: «Иногда мне кажется, что я ничего не смогу продать в этом салоне». Я усмехнулся. В ее тексте не было ничего смешного, но меня всегда забавляла Афра. Меня всегда удивляло, как она может быть одновременно по-детски наивна и чертовски обольстительна.

Если бы Прометей сделал меня миллионером, а не школьным учителем, я бы скупил весь салон этих дорогих машин, лишь бы Афра заметила меня.

***

После смены в школе я был чертовски уставшим. Дети выматывали. Это факт. Особенно эти маленькие черти с огромным количеством энергии и визгом. Клянусь, к концу дня мне казалось, что у меня лопнет вена на глазу от пассивной агрессии.

Время было девять вечера, и я решил заехать в супермаркет недалеко от школы, чтобы купить себе что-то к ужину. Когда я уже закидывал продукты на заднее сидение своей машины — я даже ее названия вам говорить не буду, потому что Прометей дал мне самую убогую машину в мире (ладно, это была старая Chevrolet Malibu), — я заметил знакомый силуэт. Это был Скотт.

Парень сидел на бетонном выступе на углу строения и дремал, опершись спиной о магазин.

Я огляделся и решил подойти к нему. Когда я был рядом с ним, то убедился, что он точно спит.

Я помахал рукой перед его лицом, но тщетно. Парень действительно спал.

— Скотт? — позвал я его.

Бесполезно.

— Скотт, — продолжал я громче.

Тишина.

— Скотти! — рявкнул я.

Парень быстро вскочил, чуть не слетел с выступа.

— Мистер Листер? — Он был удивлен увидеть меня перед собой.

— Добрый вечер, — моргнул я.

— Я тут это… — он пытался быстро придумать оправдание.

— Ты тут спал, — закончил я за него.

— Дремал, если быть точнее, — поправил он меня.

— Поэтому не вставал на мои призывы?

— Вы тихо звали.

— А ты много говоришь сейчас, — попытался приструнить его я. — А теперь ближе к делу. Что тут происходит? Почему ты спишь в такой час у магазина?

Скотт просто продолжал смотреть на меня.

Я вспомнил своего сына — Фобоса. Когда он был маленький и не знал, что придумать в момент, когда его ругают, он смотрел на меня так же, как Скотт.

— Скотт, все в порядке? — спросил я мягче.

— Да, — тут же ответил он.

— Я не первый год живу и знаю, как выглядят люди, когда врут, — закатил глаза я.

— Все в порядке. Правда, — заверил он меня.

— Тогда почему ты здесь? — я вновь сменил гнев на милость.

— Здесь я действительно буду в порядке, — его глаза бегали туда-сюда, словно он искал, на что можно было бы уставиться, лишь бы не смотреть на меня.

И тут я понял.

— Тебя ведь не школьные хулиганы задирают, да? Кто-то в семье.

Он ничего не ответил.

— Значит, я прав, — кивнул я. — Хочешь, я разберусь? Я могу надрать им зад, — тут же вызвался я. Я любил драться.

— Нет-нет! — Скотт тут же поднял голову. — Прошу, я не хочу, чтобы кто-то узнал об этом или же пострадал. Не хватало мне еще проблем в школе или с полицией.

Его слова имели смысл.

— Тебе есть, где ночевать сейчас? — я пытался хоть как-то помочь ему.

Он помотал головой.

— Ладно, Скотти, бери свой рюкзак и поехали. — Я повернулся к нему спиной и пошел в сторону к своему подобию машины.

— Куда? — воодушевленно спросил парень, схватил рюкзак и пошел со мной.

— Ко мне, — устало ответил я. — Поживешь пока у меня, а потом решим, что с тобой делать.

— А вы не скажете никому в школе? — По его глазам было видно, что его это действительно волновало.

— Нет.

— Спасибо! — Скотт обнял меня.

— Отвали от меня! — Я вырвался из его объятий.

— Простите, я забыл, что вы злой, — улыбаясь, продолжил он.

— Хочешь и эту ночь провести у магазина? — огрызнулся я.

— Молчу, — Скотт сделал вид, что закрывает молнию у себя на губах на замок.

Я предупредил Скотта, что живу вместе со своим якобы братом и что Скотт будет спать на диване.

Казалось, парня это не волновало.

Когда мы поднялись ко мне в квартиру, то встречал нас Посейдон.

— Это кто? — нахмурил он свои темные брови.

— Мой ученик. Будет жить пока у нас.

— Чего? — не понимал Посейдон.

— Ну, вчера тут была твоя начальница, сегодня мой ученик, завтра Зевс кого-то приведет, а через месяц мы откроем свою гостиницу в этой квартире, — огрызнулся я. — Отвали от меня.

— Здравствуйте, — тихо сказал Скотт Поси.

— Здарова, — кивнул ему Посейдон.

— Вы против, чтобы я с вами жил? — Казалось, что Скотт снова был подавлен.

Черт.

— Не, — сказал Поси и начал разворачивать пакет с моими продуктами. Думаю, по уровню развития, Скотт обгоняет Посейдона лет на десять вперед.

Боже, дай мне сил выжить в этом детском саду.

Глава 23
Зевс

— Вы меня боитесь? — спросил я девушку, сидящую за столом, пока я сидел на мягком темно-красном диване напротив нее.

— А должна? — она свела свои темные брови вместе.

Я пожал плечами:

— У вас просто такие… Испуганные глаза.

— А часто вы видели перед собой подобные глаза? — Она склонила голову набок, отчего прядь ее темно-каштановых волос упала ей на левый глаз.

— Так, стоп, у нас уже начался сеанс? — нахмурился я.

Она улыбнулась.

— Он начинается в тот момент, как только ваша нога переступает порог моего кабинета. И да, — она заправила прядь за ухо, — я всегда смотрю так на людей, когда пытаюсь залезть к ним голову. — Девушка встала, обошла свой письменный стол и села на темно-синее кресло, рядом с диваном.

— Мне бояться? — шутливо спросил я.

— Как показывает практика, бояться нам стоит лишь самих себя. — Агнес взяла в руки блокнот и написала что-то в нем. Думаю, это было мое имя.

— И так, вы же знаете, кто я?

— Да. Правитель Олимпа, владыка грома и молний и сильнейший из богов, — Агнес сузила глаза. А этот взгляд что означал?

— В целом верно, — смирился я.

— Так пишут в книгах, — продолжила она. — А вы сами как бы ответили на этот вопрос? Кто вы?

— Греческий бог, — сразу же сказал я. Эта фраза была выжжена на подкорке моего сознания.

— Это разве единственное, что вас определяет? — Она смотрела мне прямо в глаза.

— Ну, еще я… — и я задумался.

А кто я?

Кем я себя считаю?

— У меня есть дети, — продолжил я.

— Это как-то вас определяет?

Я нахмурился.

— Ну да. У меня есть дети — значит, я отец, — заключил я. Это было логично.

— Быть отцом и иметь детей — два разных понятия. Поэтому спрошу еще раз. Вы считаете себя отцом? — спросила она мягче. Я знал, что она читала все эти мифы и легенды о моих похождениях и бескрайнем количестве отпрысков.

Я задумался.

Был ли я отцом по-настоящему?

— Думаю, каждый из ваших детей ответит на это по-разному, — продолжила она. — Я читала, что вы очень любите Ареса и Артемиду…

— Да, — я улыбнулся, вспомнив своего сына и дочь.

— А Гефеста?

Я посмотрел Агнес прямо в глаза, но ничего не сказал.

— Думаю, вы по-своему любите его, хоть и бросили его, — Агнес говорила резкие вещи, но спокойным и даже мягким тоном.

— Справедливости ради — не я его бросал. Это была идея Геры, — напомнил я ей.

— Но мы ведь сейчас говорим о вас. У вас была роль в этой ситуации. Вы были отцом, и ваш ребенок был болен. А когда ваша жена, которая находилась, можно сказать, в постродовой депрессии и абьюзивных отношениях с вами, предложила вам сослать ребенка куда подальше — вы согласились. Почему же?

Я молчал.

Откуда я знал?

— Потому что так было нужно, — сказал я то, что первым пришло мне в голову.

— Нужно для кого? — Клянусь, эта Агнес смотрела мне прямо в душу своими карими глазами, которые меня уже начали бесить.

— Для Геры? — предположил я.

— Гере нужен был муж, который бы утешил ее в тот момент.

— Вы женщина и поэтому защищаете женщин? — Я наклонился ближе к девушке.

— Я психотерапевт и поэтому защищаю вас, — парировала она.

— Странные у вас методы, — развел я руками. — Сидите и обвиняете меня тут во всех смертных грехах.

— А разве я сказала, что вы в чем-то виноваты? — Она откинулась на спинку кресла с довольным выражением лица, словно я сказал то, что она хотела услышать.

— Ваш тон все сказал.

— Я со всеми так говорю. У меня такая манера речи. Просто вам не нравится то, что вы слышите. А почему?

— Что почему? — Я начал выходить из себя. Я, бог грома и молний, сижу тут и распинаюсь перед какой-то смертной, которая возомнила из себя Аид знает что!

— Почему вам не нравится то, что я говорю вам?

— Потому что вы меня обвиняете! Говорите, что я плохой отец. Что я отвратительный муж. Что еще скажете? Что я обладаю великой силой и просто разбазарил ее куда ни попадя и теперь со стороны я выгляжу жалким клоуном? — Я встал. Ноги моей здесь больше не будет. Она должна была мне помочь, а сделала только хуже. У Прометея такие же напыщенные друзья, как и он сам.

— А теперь вспомните, почему вы решили убить себя, — Агнес была невозмутимой.

Я шумно выдохнул через нос.

Кажется, я убью сейчас именно ее.

— Итак? — Агнес вновь смотрела на меня своим открытым взглядом.

— Опять роетесь у меня в голове? — Я протер лицо, словно это отогнало бы как-то девушку.

— Нет, теперь в ней роетесь вы, — спокойно ответила она. Боже, она никогда не дает нормальных ответов. Лишь какие-то шарады и аналогии. — Почему вы хотели себя убить? — вновь спросила она.

Я сел обратно на диван и посмотрел перед собой.

В комнате повисла тишина.

Минута показалось мне вечностью.

Но Агнес терпеливо ждала.

Я знал, что проиграл ей. И она это тоже знала.

— Потому что я плохой отец, — начал я, — отвратительный муж и что я обладаю великой силой и просто разбазарил ее куда ни попадя и теперь со стороны я выгляжу жалким клоуном… — повторил я свои слова, но уже без особого энтузиазма в голосе.

— Вы большой молодец. — Агнес что-то записала у себя в блокноте. — Признание уже первый шаг к исцелению.

— Ага, — я продолжал делать вид, что белый ковер на полу, куда я таращился последние три минуты, — самая интересная вещь на свете.

— Как вы думаете, если вы что-то измените в своей жизни, то станете счастливее? Хотя бы один пункт из вышеперечисленного?

Я пожал плечами.

— Хорошо, давайте начнем с детей. Они, в большинстве случаев, любят своих родителей, даже если говорят обратное. Сколько на данный момент у вас детей?

Я начал считать их всех. Не знаю, хорошо так говорить или плохо, но к моему счастью, в живых сейчас только мои дети-боги и музы.

— Двадцать девять, — ответил я после двух минут подсчетов.

— И для кого вы могли бы назвать себя настоящим отцом?

— Арес, Артемида, Геракл, — начал я, — Аполлон, Афина… С Дионисом мы пили каждый день, а это для него счастье, так что, думаю, он считает меня своим отцом, — продолжал я свои рассуждения.

— То есть вы любили тех детей, которые совершали подвиги, и Диониса, — заключила она.

— Создание вина — великий подвиг. Не списывайте моего пьяницу-сына со счетов, — вступился я за Диониса.

Агнес усмехнулась.

— Этому есть объяснение, — начала Агнес. — Вы сами не росли в нормальной семье. Отец был властным тираном, который держал в страхе всю вашу семью, а вы мечтали избавиться от этого гнета. Вы сделали это. Но травма осталась. Вас вовремя никто не направил в нужном направлении. Вы были слишком молоды, когда начали играть во взрослую жизнь. К сожалению, нет никакой разницы бог вы или смертный. Мы все страдаем от того, что делаем что-то, а потом жалеем об этом. И это нормально, — начала убеждать меня девушка. — Ваша задача лишь понять для себя — хотите ли вы что-то поменять, или остаться там, где вы есть, или только усугубить ситуацию. Выберете нужное направление для вас и придерживайтесь пути. Но подумайте хорошо, не торопитесь.

— А разве я могу что-то исправить? — развел я руками. — Они все меня тайно ненавидят и смеются за моей спиной.

— Вам так кажется.

— Нет, я уверен в этом, — заверил ее я.

— Тогда вы бы уже были мертвы, — заключила Агнес. — Не может быть такого, чтобы все олимпийские боги не могли сплотиться, сговориться и убить вас. Да, вы их, может, и бесите, но они вас уважают или любят. И пока они это делают, вы можете все исправить. Я не прошу вас бежать сломя голову к Гере и валяться у нее в ногах. Это было бы нечестно по отношению к ней. Вы никогда не будете вместе, это я говорю вам, как специалист. Но вы можете просто сесть и поговорить. Думаю, она заслужила узнать вашу часть истории.

— Она знает, что я козел.

— Она хочет услышать это от вас. Очень часто отвергнутые женщины винят себя в разрушении отношений. Она росла в вашей семье. Она тоже не знает, каково быть любимой. И вы ей этого тоже не дали. Я вас не обвиняю, а просто перечисляю факты.

— И что же мне сделать? — посмотрел я на Агнес.

— Для начала просто извинитесь перед всеми: Гера, дети, ваши бывшие, враги. Перед всеми, перед кем посчитаете нужным. Но искренне. И скажите, что у вас накопилось на душе.

— Думаете, это хоть чем-то поможет? — я закатил глаза и усмехнулся.

— Вы даже не представляете себе, сколько отношений спасло простое «прости меня».

Глава 24
Афродита

— Я официально ненавижу свою жизнь! — Я влетела в квартиру и захлопнула за собой дверь.

— Добро пожаловать в реальный мир! — с сарказмом воскликнула Афина и подняла вверх белую кастрюлю, которую она только что сняла с плиты.

— На работе никто ничего не хочет у меня покупать. Все спрашивают у меня: «А сколько здесь лошадок?» Откуда я могу запомнить количество лошадиных сил для каждой марки? У нас в Греции сразу было видно две, четыре или шесть у тебя лошадей в колеснице. Какого черта эти смертные придумали считать все в лошадях, если никаких лошадей там нет?! — прокричала я от отчаяния.

— Да в тебе живет фурия, — я услышала знакомый голос, который не слышала уже сотни лет.

Не может быть.

Я повернула голову к источнику звука и увидела Артемиду.

— О святые Оры! — воскликнула я. — Не может быть. — Я ринулась обнимать свою сестру.

Артемида прошла вперед и раскрыла для меня объятия.

— Что ты здесь делаешь? — спросила я, обнимая сестру.

— Мое присутствие в мире людей менее странно, чем ваше, — ответила Артемида, слегка отстранившись, чтобы разглядеть меня получше.

— Как ты тут вообще выживаешь? — Я села на диван вслед за сестрой. — Я схожу с ума.

— Я просто раньше переехала сюда, — напомнила она мне. Артемида спустилась на землю к людям еще в те времена, когда у людей были рыцари, кони и чума. Отпадное сочетание.

— И у нее есть силы, — напомнила Афина, ставя перед нами бокалы и поставив на стол бутылку вина.

— Я ими практически не пользуюсь, — сказала Артемида.

— Ага, и работаешь в зоопарке, — напомнила ей Афина.

— Я богиня охоты, а не зоопарка, — подметила Артемида.

— Но ты же понимаешь животных? — спросила я.

— Нет. Я просто смотрю на них своим взглядом, который говорит им, что я могу убить их в два счета, и они сразу же меня слушаются и делают то, что я пожелаю.

— Вот бы и мне так, — протянула я, открывая бутылку с вином.

— Ты же можешь зачаровывать людей. Посмотрела им в глаза, сказала свою волю томным голосом, и все — они пляшут у твоих ног, — напомнила мне Арти. Она ненавидела, когда мы так ее называли.

— Так было раньше. Сейчас из-за этого браслета я бессильна, — я покрутила в воздухе рукой, чтобы показать сестре аксессуар.

— Мне в этом плане повезло больше, — сказала Афина, разливая вино по бокалам. — Я не растеряла свои навыки ведения боя, но вот получение новых знаний дается мне сложно. Я пыталась вчера разобраться в деталях машин, чтобы иметь возможность лучше консультировать клиентов, но у меня ничего не получилось.

— Я уже жалею, что согласилась на это все, — призналась я.

— Зато твой бывший от тебя отстал. Ты же этого хотела, — напомнила Афина, попивая вино.

— Не говори мне про этого идиота, — нахмурилась я и отпила свой напиток. — Вот почему он ничего не делает? С того момента, как мы здесь оказались, он не проявляет инициативы. Даже не написал мне ничего.

— Ты же сама сказала ему, чтобы он оставил тебя в покое, — Афина недоуменно посмотрела на меня.

— И что? — я уставилась на нее. — Его любовь сразу пропала? Значит, ему так весело в мире людей, что он сразу позабыл обо мне, — заключила я и сделала еще глоток.

— Может, он занят? У него же тоже есть задача — выжить в мире людей, — предположила Артемида.

— Он что, не может найти секунду, чтобы узнать, как у меня дела? Это же займет две секунды. Вывод — он просто не хочет.

— Может, он просто устал за тобой бегать? Понял, что вы не будете вместе и решил сдаться? — предположила Артемида.

— Слова «Арес» и «сдаться» не могут стоять в одном предложении, — напомнила я ей. — Этот мужчина создан, чтобы побеждать.

— Ну а тебе он проиграл, — закатила глаза Артемида. — Ты сама не знаешь, чего ты хочешь. Откуда ему знать, что делать?

— Внимания, — вступила Афина. — Афре нужно внимание. Она думала, что будет очаровывать здесь каждого встречного, а потом поняла, что в смертном мире и своих красивых девушек хватает.

Я скрестила руки на груди и нахмурилась.

Возможно, они были правы.

Но, клянусь, если бы Арес еще чуть-чуть дожал меня, то я бы вернулась к нему.

«К чему?» — спросила я себя в мыслях.

Снова быть тенью мужа и ждать его дома?

Нет.

— Все, — я хлопнула рукой по столу. — Не нужен мне никакой Арес.

Артемида и Афина переглянулись.

— Чего? — спросила я их.

— Мы слышим это уже раз в сто пятый, — начала Артемида.

— Тебе еще повезло, что ты вовремя свалила с Олимпа. Я же это слышу уже в тысячный раз. — Афина подняла свой бокал, чокнулась с Артемидой и сделала глоток.

— На этот раз точно все, — я провела в воздухе прямую.

Телефон на столе прозвенел, давая понять, что на него пришло сообщение. У Афины был красный телефон, а у меня розовый. На столе же лежал зеленый. Значит, это был телефон Артемиды. Я не хотела, но случайно увидела на экране имя. «Прометей».

— Кто там? — не церемонясь, спросила Афина.

— Пром, — спокойно ответила Артемида и принялась печатать ему ответ.

— Пром? — Афина скорчила гримасу. — Ты с ним общаешься?

— Ну да, — спокойно ответила сестра. — А что с ним не так?

Афина пожала плечами:

— Ну это же Прометей. Мистер Душнила и Я Знаю Все На Свете, — Афина изобразила в воздухе кавычки.

— Прометей хороший. Он мне очень помог, и мы с ним хорошие друзья, — голос Артемиды стал жестче, но не грубее. Она его защищала.

— Только друзья? — спросила я.

Девушки косо посмотрели на меня.

— Что? Я богиня любви, пусть и в отставке. Я всегда буду интересоваться такими вещами.

— Ты же знаешь, что я обещала быть одной. Артемида — вечная дева, — напомнила мне сестра.

— Давай пять, дорогая, — Афина протянула пятерню сестре, и они ударили в ладоши.

— Это было давно. Вы серьезно? В нас никто даже не верит. Хватит хранить целибат, — закатила глаза я.

— Мы поклялись быть невинными, — напомнила Афина. Она и Артемида никогда не имели отношений.

— Вам что, даже никогда не хотелось поцеловать кого-то? — спросила их я. — Не верю!

— Афра, ты пила меньше всех, а уже, кажется, напилась, — покосилась на меня Артемида.

— Я не пьяная, я просто бестактная. Это моя природа, — напомнила им я.

— Как бы то ни было, больше тебе мы не наливаем. — Афина убрала бутылку со стола.

— Но я выпила лишь бокал!

— Дорогая, скажу тебе как человек, который достаточно много времени провел среди людей. Ты сейчас напьешься, возьмешь в руки телефон и будешь звонить Аресу, — спокойно заверила меня Артемида.

— Нет. Я никогда не напивалась до такого состояния.

— Но теперь ты смертная и можешь напиться с пары бокалов, — спокойно продолжала сестра.

— А потом будешь кричать в трубку: «Ты забрал лучшие годы моей жизни, хоть я и бессмертная!» — Афина спародировала меня.

Мы покосились на нее.

— Что? — невозмутимо спросила она. — Видела, так делают женщины по телевизору.

— Кстати, — Артемида посмотрела на Афину, — меньше смотри телевизор, от него тупеют.

— Это что получается, Афродита на Олимпе прятала телевизор под кроватью? — попыталась пошутить Афина.

Я сузила глаза, посмотрела на нее испепеляющим взглядом и сказала:

— У меня хотя бы был оргазм!

Глава 25
Персефона

— Мисс Бэкон? — позвала меня Лили.

— Да? — спросила я, спускаясь по лестнице.

— Там у ворот вас спрашивают. Джейкоб сказал, что какой-то мужчина хочет увидеть вас.

Только не это.

Конечно, он знал, где я работаю.

— Скажите, что меня нет дома, — быстро протараторила я.

— Но Джейкоб уже сказал, что вы здесь, — Лили начала беспокоиться.

— Тогда я сплю, — выпалила я и устремилась к себе в комнату. Мне плевать, что обо мне подумают слуги. Я не хотела видеть Аида.

— Но, Пэрис! — окликнула меня Лили.

Я помчалась вверх по лестнице на второй этаж, забежала к себе в комнату и заперла дверь, словно Аид гнался за мной в самом доме.

Я шумно выдохнула.

Моя ненависть к Аиду была безгранична. Стоило мне услышать его имя, как кровь в моих венах тут же закипала.

Я решила забежать в ванну и умыться холодной водой, чтобы успокоиться. Да, это мне сейчас нужно.

Стоило воде коснуться моего лица, как мое дыхание выровнялось.

Я вышла из ванной и обомлела.

Аид лежал на моей кровати, вытянув свои длинные ноги и читая книгу, которая пару минут назад была на прикроватной тумбочке.

— Ты никогда не славилась излишним гостеприимством, — сказал он, не отрывая глаз от книги.

— Что ты здесь делаешь? — сквозь зубы процедила я, но не двинулась с места.

Я не боялась Аида.

Никогда.

Я знала, что он был последним на этой земле, кто посмел бы меня тронуть.

Тогда чего же я боюсь?

— Ты не отвечала на мои звонки и СМС. И я, как заботливый муж, начал волноваться, — он захлопнул книгу и сел.

— Как ты сюда попал? — я посмотрела на него исподлобья.

— Тут так себе охрана. Ты же знаешь, что я могу проникнуть куда угодно, — гордо заявил он.

— К сожалению, — заключила я.

— Присаживайся, — Аид похлопал на место на кровати, рядом с собой.

— Нет уж, мне и тут хорошо.

Мужчина протер лицо руками и выдохнул.

— Знаешь, к нам в клуб за эти пару дней наведалась куча иностранцев, и я понимал их всех. Наша способность к языкам сохранилась. Даже смешно, что я знаю все языки мира, а язык общения с тобой так и не нашел.

— Может, потому, что я не хочу с тобой разговаривать? — Я отодвинулась от двери и выпрямилась.

— Почему?

— Ты еще спрашиваешь? — усмехнулась я.

— Перси, — Аид встал и сделал шаг вперед, а я попятилась назад. Это не осталось незамеченным, и Аид замер на месте. — Сколько лет прошло? Ты все еще злишься?

— Ты украл меня! — громким шепотом сказала я, чтобы нас не услышали.

— И подарил тебе лучшую жизнь, — процедил сквозь зубы Аид.

— Золотая клетка остается быть клеткой.

— Вела бы ты себя по отношению ко мне ласковее, я бы без зазрения совести отпускал бы тебя куда угодно. Но нет. Ты всегда убегала. Стоило мне отвернуться — как ты давала деру, — вспомнил Аид.

— Потому что я тебя ненавижу. — Я подошла вплотную к нему.

— Правда? — Аид был выше меня на голову, поэтому слегка наклонился, чтобы наши взгляды сравнялись.

— Есть сомнения?

— Нет, меня и этот ответ устраивает, — пожал он плечами и выпрямился.

— И что это значит? — Мне его ответ не понравился. Он будто бы пришел сюда за ним.

— Ненависть — тоже чувство, — сказал Аид, открывая окно моей спальни.

Мои руки чесались, чтобы толкнуть его, но я не хотела объяснять всем, что это за труп на заднем дворе у моего окна.

Мужчина успешно справился с прыжком и был на земле.

— Аид, — окликнула его я.

Он обернулся и посмотрел наверх, щуря глаза.

— Гори в аду! — процедила я сквозь зубы.

Он лишь приложил к губам указательный и средний палец, поцеловал их и отсалютовал мне.

Надо попросить мистера и миссис Йохансон поставить мне на окна решетку.

Глава 26
Аид

Я сидел в кабинете у Агнес. Это был относительно уютный кабинет, выполненный в светлых тонах. Лишь яркий красный диван и темно-синие кресло выбивались из общей атмосферы спокойствия. Уверен, она неспроста остановила свой выбор на таком дизайне. Она психотерапевт, и дизайн помещения должен как-то располагать ее клиентов к себе. Но я пришел вправлять мозги не себе. Я пришел просить за Перси.

Агнес была приятной девушкой. Она терпеливо выслушала мой рассказ, не перебивая и спокойно кивая.

— Вы можете помочь? — спросил я девушку после того, как рассказал ей свой план действий.

— То есть вы просите меня помочь вам заставить вашу жену полюбить вас? — В голосе Агнес не было удивления, однако ее взгляд говорил обратное.

— Звучит как бред, но на Олимпе всегда так, — продолжал убеждать ее я.

— Но вы не на Олимпе, — напомнила она мне.

— Ну а вы пока еще не в аду, — я оперся на свои колени, сидя на ее красном диванчике.

— Это угроза?

— Просто дружеское напоминание, что если вы мне поможете, то в аду у вас будет личная комната и слуги. Я могу устроить это. Правда, — заверил ее я.

— Спасибо, что еще не личный котел, — она натянуто улыбнулась.

— В котле варятся только грешники.

— А хорошие люди все равно попадут в ад?

— Конечно. Никто не безупречен, — ответил я. — Вы за свою жизнь успели насолить многим людям. Даже ваша мать вас пару раз проклинала, это точно. В порыве эмоций и не со зла. Но ад слышит все. Так что, да. Все оказываются в аду.

— Даже новорожденные? — Агнес действительно интересовалась этой темой.

— О-о-о, — протянул я. — Рожающие женщины в потоке эмоций столько дерьма говорят своим детям, пока те выходят из них. Вы бы слышали…

Агнес нахмурилась.

— Как бы то ни было, — начала она, — я не буду идти против своей этики и насильно влюблять в вас Персефону. Она этого не заслужила.

— А я это заслужил? — я указал ладонями на себя.

— Ну, она — ваш выбор, — спокойно ответила Агнес.

— И что это значит? — не понимал я.

— Может, вы чувствуете себя комфортно, когда вам нужно бороться за чье-то внимание? — предположила психотерапевт.

— Нет… Да… Какая разница? — развел я руками.

— Это играет важную роль, — начала рассуждать девушка. — Вы не думали, что если Персефона станет к вам мягче, то вы потеряете интерес к ней?

— Я ее люблю. Как я могу потерять к ней интерес? — не понимал я.

— А вы уверены в своей любви?

— Да, — ответил я, не колеблясь.

Агнес смотрела на меня пару секунд, словно обдумывала мои слова.

— Ну, — начала она, — хорошо.

— Вы согласны? — удивился я.

— Не совсем. — Агнес встала и прошла к своему белому столу.

— Как это?

— Я обещаю поговорить с Персефоной и узнать ее потребности для построения гармоничных отношений. Но говорить ей, что вы лучшая пассия для нее, я не буду.

— И каким образом это должно помочь мне? — Я встал с дивана, не понимая.

— Я оценю, есть ли у вас шансы. — Агнес села за свой белоснежный стол.

— А если их нет? — Я подошел к ее столу.

— Тогда я помогу вам забыть о Персефоне.

— Нет, это мне не подходит, — отрезал я. — Мне нужна она.