Бесплатный фрагмент - Богословие апостола Павла

Предисловие

Течет ли из одного отверстия источника сладкая и горькая вода? (Иак. 3:12).

Как известно, статусом верховного апостола Господь наделил Петра (Мф. 16:18—19; Ин. 21:15—17; Деян. 15:7) и нигде в Св. Писании не говорится, что таким же статусом Он наделил и ап. Павла. Но люди, по своему пристрастию, возвели в первоверховные апостолы не Иоанна Богослова, любимого ученика Господня, сделавшего не меньше и стоящего никак не ниже Павла. То, что Господь назвал его избранным сосудом, предназначенным для возвещения имени Иисуса перед народами и царями и сынами Израилевыми (Деян. 9:15), то такими же сосудами являются и все ученики Христа Иисуса.

Правда, в посланиях апостола есть немало замечательных и эффектных сентенций, но мы не будем акцентировать внимание на духовной ценности нравственных наставлений ап. Павла, которые несомненны, ибо он уразумел и проповедовал основную и непреложную суть бытия человеческой личности, — тленность плоти и бесценность духовных плодов. Цель нашего исследования творческого наследия апостола — критический взгляд на его высказывания, — то, чего, до сих пор, избегали экзегеты и «ревнители благочестия».

Мы не случайно, в качестве эпиграфа, предпочли слова ап. Иакова, относящиеся к духовному источнику, ибо в посланиях ап. Павла обнаруживаются огрехи, подобные горькой воде, текущей из родника с чистой водой. В высказываниях Павла, порою, обнаруживается противоречивость, очевидно, по причине его горячности, увлекающей его из одной крайности в другую, и уверенности в своей непогрешимости. Но экзегеты игнорируют эти факты, ухищряясь представить ап. Павла безупречным, непререкаемым авторитетом, ведь собрание людей возвело его в ранг первоверховного апостола.

Протоиерей Валентин Уляхин, рассматривая послание к Галатам, гл.4, стих 26, говорит: «Павел утверждает превосходство веры над законом с помощью образов из книги Бытия». Но Павловы аллегории и параллели между ветхозаветными и новозаветными событиями, чаще всего надуманны и искусственны. Более всего потрясает весьма специфическое отношение Павла к закону Божию и предвзятое отношение к вере во Христа. Он четко, но совершенно не правомерно противопоставляет закон вере (Гал. 3:11—12). Если у ап. Иакова вера и исполнение закона являются двумя сторонами одной медали «Угождение Богу», то у ап. Павла с одной стороны медали, на которой изображен «Закон», он справедливо чеканит необходимость исполнения закона, ибо Бог воздаст каждому по делам его (Рим. 2:6), и «Те, которые, не имея закона, согрешили, вне закона и погибнут; а те, которые под законом согрешили, по закону осудятся, потому что не слушатели закона праведны пред Богом, но исполнители закона оправданы будут» (Рим. 2:12—13), а на другой стороне этой медали, где «Вера», он стремится показать фиктивность противоположной стороны, на которой «Закон». Даже прямо утверждает, что закон является виновником преступления (Рим. 4:15, 5:20), противопоставляет Христа закону (Гал. 5:4), и утверждает, что с приходом Христа закон Божий упразднен (Рим. 10:4; Еф. 2:15), так как законы, данные Богом, в принципе, неисполнимы (Рим. 3:20; Гал. 2:16). Таким образом он старается стереть сторону медали, где «Закон», и превратить медаль в значок «Вера». Поэтому его рассуждения о законе и вере неизбежно страдает внутренними противоречиями. То утверждается: «Ибо благодатью вы спасены через веру, и сие не от вас, Божий дар: не от дел, чтобы никто не хвалился» (Еф. 2:8—9), то тут же говорит о необходимости добрых дел: «Ибо мы — Его творение, созданы во Христе Иисусе на добрые дела, которые Бог предназначил нам исполнять» (Еф. 2:10).

Игнорируя слово Писания: «…все заповеди Его верны, тверды на веки и веки, основаны на истине и правоте» (Пс. 110:7—8), Павел стремится профанировать закон (Гал. 2:16,19,21, 3:2,21) и, посредством своих софистических рассуждений приходит к утверждению: «Ибо мы признаем, что человек оправдывается верою, независимо от дел закона» (Рим. 3:28). Противопоставление Павлом закона и веры, закономерно порождает противоречивость его утверждений. Он уверяет, что праведными становятся только по вере независимо от дел закона (Рим. 3:21,28; 4: 3—6,11,13, 9—13,30, 10:4,10; Гал. 2:21, 3:6, 11, 5:5; Флп. 3:9; Тит. 3:5), что делами закона не оправдается никакая плоть (Рим. 3:20; Гал. 2:16), и что закон дан только на время, до пришествия Христа (Гал. 3:19,23, 10:4; Еф. 2:15). Однако, сказав: «Ибо мы признаем, что человек оправдывается верою, независимо от дел закона» (Рим. 3:28), он тут же пытается неловко развернуться на 180˚, якобы оправдывая закон: «Итак, мы уничтожаем закон верою? Никак; но закон утверждаем» (Рим. 3:31). Спрашивается, каким же образом он утверждает закон, если старается отмежеваться от него? Только объяснений не последовало.

Превознося веру над исполнением закона, он, все же, признает, что Бог воздаст по делам (Рим. 2:6; 2Кор. 11:15; 2Тим. 4:14) и потому вера должна быть деятельной, а не эфемерной (Рим. 2:6—7, 6:19, 8:4,13 Гал. 5:6; Кол. 1:10; 1Тим. 2:10, 6:18—19; 2Тим. 3:16—17; Тит. 1:16, 2:14, 3:1), что совершенно справедливо и неминуемо вынуждает его признавать необходимость исполнения закона и призывать к добрым делам (Рим. 2:12—13,15,23,25,27, 6:2; Еф. 2:10; Гал. 3: 11—12, 6:9—10; 1Тим. 2:10, 5:10, 6:18; Тит. 2:7,14, 3:8,14).

На чем же основаны его посылы относительно приоритета веры и необязательности исполнения закона? Вспоминая о Соборе апостолов в Иерусалиме, он пишет: «…однако же, узнав, что человек оправдывается не делами закона, а только верою в Иисуса Христа, и мы уверовали во Христа Иисуса, чтобы оправдаться верою во Христа, а не делами закона; ибо делами закона не оправдается никакая плоть» (Гал. 2:16). От кого же он узнал это? Судя по словам ап. Петра на Соборе: «Сердцеведец Бог дал им [язычникам] свидетельство, даровав им Духа Святаго, как и нам; и не положил никакого различия между нами и ими, верою очистив сердца их. Что же вы ныне искушаете Бога, желая возложить на выи учеников иго [иудейские обряды: обрезание и прочие], которого не могли понести ни отцы наши, ни мы? Но мы, как и они» (Деян. 15:8—11), — Павел услышал эту аксиому от Петра и решил обосновать ее доказательствами. Но беда в том, что Павел, утрируя суть сказанного Петром, ибо речь шла об обрядах, а не о нравственном законе, противопоставил Христа закону Божию, чего не делали, ни сам Христос, ни Петр, ни Иаков, ни другие апостолы. Спасительная благодать Господа, о которой говорил Петр, подразумевает помощь Божию в исполнении нравственных законов, а не их отрицание. Необходимость исполнения всех нравственных принципов закона укладывается в словах предписаний Иерусалимского Собора апостолов, обязывающих христиан из язычников: «…не делать другим того, чего себе не хотите» (Деян. 15:29).

Неуемная ревность о вере во Христа уклонила Павла от разумения истины, которая заключена в неразрывном единстве Божественной благодати и исполнении Его заповедей. Вера затмила в нем понимание того, что законы даны всем и навсегда, и потому все находятся под законом, и праведники в том числе. Способные исполнить эти законы, — спасались и спасаются без помощи Христа, ибо Христос пришел призвать к покаянию и спасти грешников, а не праведников (Лк.5:32), так как не здоровые имеют нужду во враче, а больные (Лк. 5:31), и это — истина. Христос приблизил благодать Божию, ибо в Нем в мир явился Сам Бог Отец. Эта благодать помогает, обратившимся ко Христу грешникам, каяться, исцеляться от духовных и душевных недугов. Только все грешники индивидуальны — одни воспринимают благодать Божию, а другие игнорируют ее, или даже ненавидят, если уподобились бесам.

Ап. Павел категоричен в своих утверждениях, которые, порою, не соответствуют истине, например: «Закон производит гнев, потому что, где нет закона, нет и преступления» (Рим. 4:15). Во-первых, любой закон предписывает нормы поведения, а не осуждает, а во-вторых, во все времена были преступления, ибо и сам Павел признал: «…и до закона грех был в мире» (Рим. 5:13). Несомненно, ложными являются и утверждения: «Грех не вменяется, когда нет закона» (Рим. 5:13), и «Бог производит в вас и хотение и действие по Своему благоволению» (Флп. 2:13). Если бы это было так, то не было бы Всемирного Потопа, а люди были бы марионетками и не грешили бы, и ада не было бы. А утверждение: «Если утверждающиеся на законе суть наследники, то тщетна вера, бездейственно обетование» (Рим. 5:14), — явная софистика. И таких казусных утверждений в посланиях Павла довольно много.

Он совершенно справедливо внушал: «Итак, неизвинителен ты, всякий человек, судящий другого, ибо тем же судом, каким судишь другого, осуждаешь себя, потому что, судя другого, делаешь то же» (Рим. 2:1), и «Как же ты, уча другого, не учишь себя самого?» (Рим. 2:21). Однако, сам осуждает ап. Петра, за то, что тот ел с необрезанными (с язычниками), обвиняя его в лицемерии (Гал. 2:11—15), тогда как сам Павел годами жил среди язычников и ел с ними, и, в принципе, даже был не против вкушения идоложертвенной пищи, ибо говорил: «Итак об употреблении в пищу идоложертвенного мы знаем, что идол в мире ничто, и что нет иного Бога, кроме Единого» (1Кор. 8:4). При этом советовал не придавать особого значения тому, что мясо идоложертвенное, так как, по его убеждениям: «Пища не приближает нас к Богу: ибо, едим ли мы, ничего не приобретаем; не едим ли, ничего не теряем» (1Кор. 8:8), и что идоложертвенное ничего не значит (1Кор. 10:19). Более того, склоняет к лицемерию, советуя таиться при еде идоложертвенного, чтобы не соблазнять немощных в своей совести братьев христиан (1Кор. 8:9—12).

Хоть и говорит: «Язычники, принося жертвы, приносят бесам, а не Богу. Но я не хочу, чтобы вы были в общении с бесами. Не можете пить чашу Господню и чашу бесовскую; не можете быть участниками в трапезе Господней и в трапезе бесовской» (1Кор. 10:20—21), — все же допускает, что можно есть идоложертвенное в гостях у неверных, или купленное на торгу, только советует не исследовать, какое это мясо (обычное или идоложертвенное), — просто ешь его со спокойной совестью, благодаря Бога (1Кор. 10:25—31). Кроме того, он, полностью отрекшись от отеческих законов и преданий, сам лицемерил пред соотечественниками, когда через семнадцать лет своих странствований посетил Иерусалим и, в угоду иерусалимских христиан, придерживающихся отеческих законов, прошел обряд очищения (Деян. 21:17—26). Яростно выступая против обрезания, он, ради иудеев, собственноручно обрезал Тимофея, (Деян. 16:1—3).

Павел, достаточно много говоря о тайне Божьего домостроительства, в котором спасение осуществляется через Иисуса Христа (Рим. 14:24—25; 1Кор. 2:7—8; Еф. 1:9—11, 2:12—13, 3:2—3,9—12, 5:32, 6:19; Кол. 1:26—27, 2:2—3, 4:3), признает, что высказывает лишь свое разумение тайны Христовой (Еф. 3:4). Но принцип воплощения Бога и Сам Христос, как Богочеловеческое Существо, остались для Павла тайной, ибо он нигде не открывает сокровенную суть Бога воплощения. Правда, однажды он попытался, но неверно интерпретировал эту суть (см. толк. 1Тим. 3:16). Несомненно, Павлу были приоткрыты Богом некоторые основные критерии спасения верой во Христа; несомненно, Павел был монотеистом и ему было дано знание особой, спасительной миссии Христа и Его особый статус на Небе; он сознавал, что Бог, каким-то непостижимым образом соединен с Иисусом и действует в Нем. Однако, всех тонкостей этого Богочеловеческого единства он не понимал.

Очевидно, он и не пытался вникнуть в сокровенную суть соединения двух природ во Христе, ему оказалось вполне достаточно понимания того, что во Христе в мир явился Бог, Тот, один и единственный, Которого он знал и Которого проповедовал, как Отца. Но ведь и для творцов тринитарного учения, и Бог, и Иисус Христос остались непостижимой тайной, в чем они сами и их апологеты откровенно признавались, и признаются до сих пор. Спорящие на Вселенских соборах лишь высказывали свое понимание Св. Писания, а не знание истины, в результате чего догматизировали то, что сами не разумели. В угоду этим догматам Синодальный перевод не погнушался извратить оригинальный текст Кол. 1:14—17, вставив в 14 стих слова «Кровию Его», а в ст. 15 приписать слово «рожденный», — которых нет в древних рукописях. Эти обстоятельства весьма важны при рассмотрении указанных стихов, в которых тринитарное учение видит Христа самобытным Богом Сыном. И в 1Фес. 2:15 извратили оригинальный текст, добавив слово «Его», из чего последовало убиение иудеями не пророков Бога, а пророков Иисуса Христа.

Знаю, мое мнение о Павле, как о гордом и самовлюбленном человеке, часто противоречащем самому себе, многим ревнителям православия будет, мягко говоря, неприятно. Но давайте будем объективны, — такое убеждение складывается не на предвзятом отношении к ап. Павлу, а на основании высказываний его самого о себе и о других. Его психологический портрет, в основных чертах, мы попытались высветить в Заключение книги.

Послание к Галатам

Глава 1

(1) Павел Апостол, избранный не человеками и не через человека, но Иисусом Христом и Богом Отцем, воскресившим Его из мертвых

Прямых свидетельств того, что Павел избран Богом, как это было в Ветхозаветные времена с пророками и царями — нет, но, поскольку он призван Иисусом Христом, Который всегда исполнял и неизменно исполняет волю Своего Отца, значит, он избран Богом Отцом. Если же говорить точнее, то Павел был избран Богом, а призван Иисусом Христом (Человеком), в Котором Бог Отец воплощен во всей полноте Своей природы.

Павел здесь, и как мы будем отмечать далее, различает Сущность Бога и Сущность Иисуса — Человека, умершего и воскрешенного Богом Отцом.

(2) и все находящиеся со мною братия — церквам Галатийским:

Павел и находящиеся с ним братия обращаются к Галатийским церквам.

(3) благодать вам и мир от Бога Отца и Господа нашего Иисуса Христа,

Желает галатийцам благодати и мира от двоих: Бога Отца и Господа Иисуса Христа. Это не вполне обычное приветствие ап. Павла, обычно он пишет: «благодать вам и мир от Бога Отца нашего и Господа Иисуса Христа», где так же пожелание благодати от двоих, но, при этом, Бог именуется Отцом нашим и Отцом Иисуса Христа. Впрочем, в любом случае, в этих приветствиях никак нельзя заподозрить единосущие Бога Отца и Иисуса Христа. Однако, в новой учебной Женевской Библии, в комментарии к посланию Филиппийцам, где именно такое приветствие, находим: «1,2 благодать вам и мир. Единый источник того и другого — Бог Отец и Иисус Христос». И это неудивительно, ибо в том же послании и с такой же легкостью, без каких-либо обоснований (лишь ссылаясь на Рим. 8:9; Гал. 4:6, где ничего не говорится ни о какой Троице и Ее Лицах), как заведомую данность они приписывают Иисусу Христу Божественное Лицо и отождествляют совершенно разные сущности Божественных ипостасей: Духа Иисуса Христа (ипостась Слово) с Духом Божиим (ипостасью Святого Духа).

Строго говоря, Единым источником благодати и мира, в таком случае, является Иисус Христос, как Богочеловеческое Существо, в Котором две Сущности: Бога и Человека.

(4) Который отдал Себя Самого за грехи наши, чтобы избавить нас от настоящего лукавого века, по воле Бога и Отца нашего;

Иисус отдал Себя Самого за грехи наши, ибо Он — человеческая Личность, обладающая Своей волей и желаниями; однако, Он отдал Себя, за наши грехи, не по Своей воле, а по воле Бога и Отца нашего. Бог именуется нашим Отцом без каких-либо оговорок, как, собственно, и в Писаниях Ветхого Завета. Но, вопреки Св. Писанию и истине, тринитарное учение измыслило различные оговорки для этого феномена, тогда как мы действительно являемся детьми Божьими по признанию Самого Бога (Пс.81:6), ибо имеем в себе Его бессмертную природу, Его естество — Св. Дух.

Этот стих опровергает вышеприведенные утверждения комментаторов Женевской Библии о единосущии Бога Отца и Иисуса Христа, ибо в единой сущности все едино: и воля, и действие, — как, например в человеке. Здесь же, обнаруживаются две воли: Бога и Иисуса, и два действия: Иисус отдал Себя, а Бог отдал Иисуса.

Очень важная деталь, которую и далее мы будем отмечать в посланиях Павла, — Иисус всегда действует по воле Бога Отца, Который в Нем во всей полноте. То есть воля Отца для Иисуса и Павла всегда в приоритете, поэтому Иисус, и избирает, и избавляет, и судит не Своей волей, но исполняя волю Отца, ибо истинны слова: «Я ничего не могу творить Сам от Себя. Как слышу, так и сужу, и суд Мой праведен; ибо не ищу Моей воли, но воли пославшего Меня Отца» (Ин. 5:30).

(5) Ему слава во веки веков. Аминь.

Слава воздается, Павлом, Богу Отцу.

(6) Удивляюсь, что вы от призвавшего вас благодатью Христовою так скоро переходите к иному благовествованию,

Проф. А. С. Десницкий пишет, что не во всех рукописях есть слово «Христовою». Призвание осуществляет Бог. Павел удивляется быстрому отпадению галатийцев от евангельского учения.

(7) которое впрочем не иное, а только есть люди, смущающие вас и желающие превратить благовествование Христово.

Какое-то мутное изложение мысли: галаты переходят к иному благовествованию, однако же, — поправляется Павел, — это благовествование не иное; а какое оно, — апостол не уточняет. Ясно лишь одно, кто-то иной, возможно, другие апостолы тоже проповедовали о Христе, но каким образом иные люди смущали галатов, и как они желали превратить (извратить) благовествование Христово, — Павел тоже не уточняет. Посмотрим, что говорят экзегеты.

Прежде всего, экзегеты считают, что, призвавший благодатью Христовой, — есть Бог, и пишут с большой буквы «Призвавшего», тогда как Св. Писание свидетельствует, и мы знаем, что Иисус, будучи Человеком, Сам пользовался благодатью Своего Отца. Поэтому, вероятнее всего, под призвавшим галатов благодатью [Христовою], а по сути, благодатью Божией, апостол имел в виду себя. Именно поэтому он удивляется перемене галатов, ведь мы знаем, что если призывает Своей благодатью Бог, то человек уже не поддается стороннему влиянию людей. Кто испытал на себе призыв Божий, тот познал и этот феномен неотвратимости следования призыву Божьему. Если же галаты отвратились от призыва Павла, то этот призыв был не благодатью Божией, а убеждениями Павла.

Что же касается тех, кто смущает галатов, и каким образом смутители хотят извратить благовестие Христово, — никто из экзегетов не уточняет.

(8) Но если бы даже мы или Ангел с неба стал благовествовать вам не то, что мы благовествовали вам, да будет анафема.

Довольно странные альтернативы предполагает Павел. Прежде всего, он ставит свое благовествование выше благовестия Ангелов с неба! Более того, он допускает нонсенс: возможность того, что Ангелы с неба благовествуют ложь и заблуждение в противовес его благой вести.

(9) Как прежде мы сказали, так и теперь еще говорю: кто благовествует вам не то, что вы приняли, да будет анафема.

Что именно приняли галаты, и что благовествуют иные проповедники или апостолы, к сожалению, нет никакой конкретики. Можно лишь догадываться, что речь идет о Христе, о Его смерти и воскресении.

(10) У людей ли я ныне ищу благоволения, или у Бога? людям ли угождать стараюсь? Если бы я и поныне угождал людям, то не был бы рабом Христовым.

Не быть рабом людей и собственных страстей, но быть рабом Христовым — великое благо для любого христианина, и это знает каждый. Что касается не угождения людям, то приходится ловит Павла на слове, ведь именно он сказал, что для всех поработил себя (1Кор. 9: 19—22), и еще: «Каждый из нас должен угождать ближнему, во благо, к назиданию» (Рим. 15:2).

Итак, угождение людям бывает разное, просто необходимо дифференцировать, как, кому и при каких условиях угождать. Если помочь человеку в трудной ситуации и тем угодить ему, то это не только непредосудительно, но и похвально, вспомним самарянина, помогшего еврею, попавшему в руки разбойников (Лк. 10:30—35); а если потакать человеку в его капризах или злых прихотях, то это грешно.

(11—12) Возвещаю вам, братия, что Евангелие, которое я благовествовал, не есть человеческое, ибо и я принял его и научился не от человека, но через откровение Иисуса Христа.

Откровение, о котором говорит Павел, очевидно то, которое он получил на пути в Дамаск (Деян. 9:3—9). Конечно, основные истины: спасительная миссия Иисуса, Его смерть и воскресение — он узнал от Самого Иисуса, но не думаю, что Павел абсолютно все воспринял только от Христа, и ничего не перенял от учеников Христовых. Ведь он не только общался с ними, но и слышал, что проповедуют непосредственные свидетели и преемники Иисуса Христа. К тому же он пятнадцать дней общался с Петром и Иаковом, о чем скажет ниже (ст. 18—19), а за это время можно узнать всю полноту евангельских истин, например, что во Христе явился в мир Сам Бог Отец, о чем особенно тщательно изложил ап. Иоанн в своем Евангелие.

(13—14) Вы слышали о моем прежнем образе жизни в Иудействе, что я жестоко гнал Церковь Божию, и опустошал ее, и преуспевал в Иудействе более многих сверстников в роде моем, будучи неумеренным ревнителем отеческих моих преданий.

Гоня Христа, Савл гнал Церковь Божию. Это говорит о том, что Церковь Христа принадлежит единому Богу, и, по существу, Царству Отца Небесного. Об этом я уже говорил в книгах: «Богословие Апостола Иоанна» и «Апокалипсис глазами современника».

Павел верно определил черту своего характера: неумеренная ревность, ревность не по разуму или безрассудная ревность. Если бы он, как избранник Божий был наделен Его благодатью, то принял бы Христа без откровения и не гнал бы Церковь Божию, и не участвовал бы в убийстве Стефана.

(15—16) Когда же Бог, избравший меня от утробы матери моей и призвавший благодатью Своею, благоволил открыть во мне Сына Своего, чтобы я благовествовал Его язычникам, — я не стал тогда же советоваться с плотью и кровью,

Как видим: Бог — Личность, и Сын Божий (Иисус Христос) — Личность, и ап. Павел — личность, — три самобытные личности. Бог Сам избирает для Себя Своих людей, и только Он может открывать человеку (в человеке) некое знание о другом человеке. Ап. Павел не сказал: «Сын открылся во мне», — но Бог открыл в нем Сына Своего.

Интересный богословский нюанс, Бог избирает человека еще до его рождения. Но это не значит, что Бог избирает просто так, будучи добрым, нет, Он избирает тех, кто позже будет исполнять Его волю, ибо Бог знает наперед, кто каким будет.

Слова: «Я не стал тогда же советоваться с плотью и кровью», — несомненно. относятся к следующему стиху. Проф. А. С. Десницкий пишет: «советоваться с плотью и кровью — семитское идиоматическое выражение, означающее „советоваться с людьми“ (ср. РБО, Кул.)».

(17) и не пошел в Иерусалим к предшествовавшим мне Апостолам, а пошел в Аравию, и опять возвратился в Дамаск.

Павел почел излишним советоваться с апостолами Христовыми, находящимися в Иерусалиме, ибо он получил благословение на свое служение от Самого Христа. Но если бы было только это игнорирование других апостолов, однако, характерно то, что он считает их меньшими в сравнении с собой (2Кор. 11:22—23).

(18—19) Потом, спустя три года, ходил я в Иерусалим видеться с Петром и пробыл у него дней пятнадцать. Другого же из Апостолов я не видел никого, кроме Иакова, брата Господня.

Будучи уже апостолом и проповедуя язычникам, Павел, спустя три года, навестил Иерусалим и, виделся с Петром и Иаковом. Детали этой встречи, даже кратко, ап. Павел не сообщает. Возникает вопрос: какой смысл в этом сообщении? А ведь, определенно, он встречался с апостолами не для того, чтобы поболтать о погоде и светских сплетнях, но говорили о евангельских истинах.

Мы всякий раз стремимся показать различие Сущностей Бога и Иисуса. Иисус Христос — Господь (Господин), но Он не Бог, ибо у Иисуса есть братья, один из которых — Иаков, и у Иисуса нет детей; а у Бога нет братьев, но есть великое множество сыновей и дочерей.

(20) А в том, что пишу вам, пред Богом, не лгу.

Такие клятвенные заверения нередко встречаются в посланиях Павла.

(21) После сего отошел я в страны Сирии и Киликии.

Вероятно, имеется в виду его первое миссионерское путешествие.

(22—24) Церквам Христовым в Иудее лично я не был известен, а только слышали они, что гнавший их некогда ныне благовествует веру, которую прежде истреблял, — и прославляли за меня Бога.

Очевидно, Павел говорит о слухах, доходящих до него из Иудеи.

Глава 2

(1) Потом, через четырнадцать лет, опять ходил я в Иерусалим с Варнавою, взяв с собою и Тита.

Через четырнадцать лет после своего первого посещения Иерусалима и общение с Петром и Иаковом, Павел снова пришел в Иерусалим. Исследователи полагают, что это посещение связано с Собором апостолов.

(2) Ходил же по откровению, и предложил там, и особо знаменитейшим, благовествование, проповедуемое мною язычникам, не напрасно ли я подвизаюсь или подвизался.

Павел пишет, что ходил в Иерусалим по откровению, но если речь идет о Соборе, на котором рассматривался вопрос об обрезании христиан из язычников, то Павел, Варнава и другие шли в Иерусалим к апостолам и пресвитерам по решению антиохийских христиан (Деян. 15:2), а не по откровению. Придя в Иерусалим, Павел рассказал особо знатнейшим христианам (апостолам из двенадцати и епископам), что именно он проповедовал среди язычников, чтобы узнать их мнение: правильно ли он проповедовал, не напрасно ли трудился. То есть, для него небезразлично мнение людей, хоть выше (1:10) заверял в обратном.

(3) Но они и Тита, бывшего со мною, хотя и Еллина, не принуждали обрезаться,

Естественно, апостолы не понуждали Тита к обрезанию, ибо известна речь Петра о сошествии Св. Духа на Корнилия сотника и его домашних до их крещения (Деян. 15:7—9), во время проповеди Петра в доме Корнилия (Деян. 10:44). Несомненно, этот факт для всех послужил свидетельством того, что Богу важно не обрезание, а сердце человека. Обрезание, как и обряд крещения, не является панацеей преданности и любви к Богу, они лишь свидетельства обращения человека к Богу.

(4) а вкравшимся лжебратиям, скрытно приходившим подсмотреть за нашею свободою, которую мы имеем во Христе Иисусе, чтобы поработить нас,

Лжебратиями, Павел называет тех иерусалимских христиан из иудеев, которые ревностно относились к законам Моисея. Они приходили послушать Павла под видом доброжелателей, но с намерением уловить его в неискренности, полагая, что он среди иудейских христиан не решится говорить об упразднении иудейских законов и обрядов. Но Павел не собирался вступать в конфронтацию с тысячами иерусалимских христиан, и, хоть и лицемерно, но осуществил обряд очищения (Деян. 21:23—26).

Свобода во Христе Иисусе, это духовная свобода от внешней обрядовости, но она не сводится к анархии — «что хочу, то и ворочу», эта нравственная свобода ограничивается нравственными принципами Самого Христа, лаконично сформулированными учениками Иисуса: не блудить, и не делать другим того, чего себе не желаем (Деян. 15:29).

(5) мы ни на час не уступили и не покорились, дабы истина благовествования сохранилась у вас.

Очевидно, в долгих прениях с этими лжебратьями, Павел не поступился своими убеждениями. Но разве споры об обрядах являются принципиальными для Самого Христа и для Бога? Разве только ради обрезанных или необрезанных явился в мир Бог и взошел на крест Христос? Ведь и поныне Господь призывает, как обрезанных, так и необрезанных.

Павел горделиво сообщает галатийцам о своей твердости и заслугах перед ними, как борца за отмену обрезания, но ничего не говорит о том, что Петру первому Господь дал знание о необязательности обрезания христиан из язычников.

(6) И в знаменитых чем-либо, какими бы ни были они когда-либо, для меня нет ничего особенного: Бог не взирает на лице человека. И знаменитые не возложили на меня ничего более.

В этих словах откровенное самомнение и превозношение. Говорит, что знаменитые не являются для него авторитетом, и, конечно, в первую очередь высшие апостолы — ученики Христа, — ничего не значат для Павла, а во 2-ом стихе он говорил, что желал услышать о себе мнение именно знатнейших христиан. Здесь же, говоря о них: «…для меня нет ничего особенного: Бог не взирает на лице человека», — слышится пренебрежительный тон. Да, Бог не смотрит на внешний облик («лице») человека, но смотрит на личность, на его внутреннее содержание, а Павел, как видно, пренебрегает именно внутренним содержанием апостолов.

(7) Напротив того, увидев, что мне вверено благовестие для необрезанных, как Петру для обрезанных

Павел упоминает здесь именно Петра и не говорит о других апостолах, призванных к благовестию среди иудеев, очевидно, считая его, действительно, верховным апостолом, и потому, как мне кажется, ревновал его; отчего и противостал ему, и обличал его, о чем скажет ниже (1:11—14).

(8) [ибо Содействовавший Петру в Апостольстве у обрезанных содействовал и мне у язычников],

Павел считает себя равным Петру, ибо Бог одинаково помогает обоим: одному у обрезанных, другому у необрезанных.

(9) и, узнав о благодати, данной мне, Иаков и Кифа и Иоанн, почитаемые столпами, подали мне и Варнаве руку общения, чтобы нам идти к язычникам, а им к обрезанным,

Иаков, Петр и Иоанн, по праву считавшиеся столпами христианской веры, приняли в свою среду и Павла с Варнавой, как благовестников среди язычников, себе оставив поприще проповеди среди иудеев. Павел говорит о благодати данной ему и ничего не говорит о благодати данной Варнаве. На поверхностный взгляд все эти детали кажутся мелочами, не стоящими внимания, но если вникнуть в их суть, то высветится высокое самомнение апостола.

(10) только чтобы мы помнили нищих, что и старался я исполнять в точности.

Нищими разумелись иерусалимские христиане, гонимые и притесняемые большинством иудеев, кои не признали Христа. Именно для этих христиан Павел собирал пожертвования в Македонии и Коринфе (2Кор. 8—10 главы).

(11—13) Когда же Петр пришел в Антиохию, то я лично противостал ему, потому что он подвергался нареканию. Ибо, до прибытия некоторых от Иакова, ел вместе с язычниками; а когда те пришли, стал таиться и устраняться, опасаясь обрезанных. Вместе с ним лицемерили и прочие Иудеи, так что даже Варнава был увлечен их лицемерием.

Довольно странная позиция Павла по отношению к Петру и прочим апостолам, если учесть, что сам Павел, будучи таким же евреем, находясь неотлучно с язычниками, постоянно ел с ними. Более того, он не возбранял есть даже идоложертвенное мясо (1Кор. 8:8), при этом, говорил он, не надо придавать значения тому, что это мясо приносилось в жертву идолам, ибо идолы — ничто (1Кор. 8:4), но вкушать надо так, чтобы эта трапеза не соблазняла других (1Кор. 8:10—11). А здесь он противостал Петру, который просто был в гостях в Антиохии, и вкушал не идоложертвенную пищу. Он клеймит лицемерием то, что Петр просто не афишировал, что был в гостях у язычников. Похоже, Павлу доставляло удовольствие противостать Петру, ибо игнорирует свое же поучение: «Кто ест, не уничижай того, кто не ест; и кто не ест, не осуждай того, кто ест, потому что Бог принял его» (Рим. 14:3). И почему именно даже Варнава был увлечен их лицемерием? Что, по представлениям Пала Варнава более духовен и более тверд в Евангельской истине, нежели Петр и прочие апостолы? Кроме того, сам Павел позже проявит лицемерие, когда, публично отвергнув все иудейские законы и обряды, сам лицемерно, из опасения перед иерусалимскими христианами, осуществил обряд очищения (Деян. 21:23—26).

(14) Но когда я увидел, что они не прямо поступают по истине Евангельской, то сказал Петру при всех: если ты, будучи Иудеем, живешь по-язычески, а не по-иудейски, то для чего язычников принуждаешь жить по-иудейски?

Неясно, в чем именно Павел усмотрел искривление Петром Евангельской истины, если даже и ел с язычниками. Разве учение о Христе запрещало быть в гостях у собрата по вере, пусть и бывшего язычника? Кроме того, следует не забывать, что Петру было откровение от Самого Бога о том, что язычников, чтущих единого Бога, Бог очищает, и дарует им Св. Духа (Деян. 10:10—16,), и чтобы Петр не почитал скверным ни одного человека (Деян. 10:28).

По-моему, Павел слишком ревниво и предвзято относился к Петру, от того и такие претензии. Какое резкое, обобщающее обвинение: «Живешь по-язычески»! Павел ищет повод к обвинению Петра, причем публично.

Проф. Иванов А. В. считает, что этот разговор состоялся после Собора апостолов в Иерусалиме, где было решено не обременять язычников иудейскими обычаями. А если это так, то, думаю, Петр не мог настаивать на том, чтобы язычники подчинились иудейским обрядам, ибо он сам был на Соборе, а Павел говорит: «…принуждаешь жить по-иудейски». Возможно, Петр говорил о исполнении законов Моисея, которые никто не отменял, кроме Павла, противоставшего закону, ибо считал закон виновником греха (Рим. 7:8—11), будучи уверен, что делами закона не оправдается никакая плоть (Рим. 3:20), и полагал, что Христос упразднил закон «потому что конец закона — Христос» (Рим.10:4). Но мы знаем, что Христос сказал: «Не думайте, что Я пришел нарушить закон или пророков: не нарушить пришел Я, но исполнить. Ибо истинно говорю вам: доколе не прейдет небо и земля, ни одна йота или ни одна черта не прейдет из закона, пока не исполнится все» (Мф. 5:17—18), а Павел этого не слышал, ибо не был учеником Христа.

(15) Мы по природе Иудеи, а не из язычников грешники;

Будучи иудеем, Павел не считает себя грешником, ибо он не из числа язычников, которых иудеи прозвали грешниками.

(16) однако же, узнав, что человек оправдывается не делами закона, а только верою в Иисуса Христа, и мы уверовали во Христа Иисуса, чтобы оправдаться верою во Христа, а не делами закона; ибо делами закона не оправдается никакая плоть.

И здесь Павел повторил сказанное в Рим. 3:20. Павел пишет, что узнал о том, что человек оправдывается не делами закона, а только верою. Интересно, от кого он узнал, что одной только голой верой можно стать праведником? Однозначно, не от Иисуса Христа, ибо хоть Иисус и придавал огромное значение вере, однако не абсолютизировал ее и не устранял закон, но исполнял его, и говорил об определяющем значении дел (Ин. 3:19—21). Судя по предыдущим стихам, вероятно Петр, защищаясь от нападок Павла, говорил о значении веры для спасения, однако, ни Петр, ни другие апостолы не утверждали столь категорично, как Павел, о спасении только верой, но всегда утверждали обязательность добрых дел. Например, «…уклоняйся от зла и делай добро; ищи мира и стремись к нему, потому что очи Господа обращены к праведным и уши Его к молитве их» (Пет. 2:11), «Кто делает правду, тот праведен, подобно как Он праведен» (1Ин. 3:7), — то есть праведниками становятся по делам, а не по вере. И не исполняющий закон является грешником, так как «Всякий, делающий грех, делает и беззаконие; и грех есть беззаконие» (1Ин. 3:4), ибо «Вера без дел мертва» (Иак. 2:20). Отсюда следует, что слова: «…делами закона не оправдается никакая плоть», — ложны. Вера является определяющим фактором не спасения, а дел. В самом деле, если я верую, что за гробом нет жизни и возмездия за преступления, то могу не исполнять закон и творить всякий грех, всякое преступление закона, но если верую, что Бог воздаст по делам, то буду стремиться исполнять Его заповеди.

(17) Если же, ища оправдания во Христе, мы и сами оказались грешниками, то неужели Христос есть служитель греха? Никак.

Что же побудило Павла задаться этим вопросом? Очевидно, мысль о том, что если мы, будучи грешниками оправдываемся в Иисусе Христе только верою, то получается, что Христос является нашим потатчиком («грешите, как грешили, ибо Я оправдал вас») и, значит, поощряет грех.

Конечно же нет! Христос оправдал не грех, не грешников, но оправдал пред Богом человеческую природу, показав, что, излечившись от греховного недуга, человек может стать святым. Своим подвигом Он дал грешникам перспективы исправления, а не прощение всех грехов даром, ибо грешащий христианин не войдет в Царство небесное. Даром Бог прощает грехи только однажды, во время таинства крещения; после же — извольте трудиться над собой, исполняя заповеди Божии и заповеди Христа. Павел отрицает причастность Христа к служению греху следующей фразой:

(18) Ибо если я снова созидаю, что разрушил, то сам себя делаю преступником.

Проф. А. С. Десницкий перевел этот стих так: «Если я вернулся к закону, от которого прежде отказался, я поставил себя в положение преступника». Очень красноречиво! Стало быть, отречением (отступлением) от закона Моисеева, христианин находит оправдание в Иисусе Христе, а если возвращается к исполнению закона, то становится преступником. Но не абсурдна ли такая логика?

Здесь речь, конечно, не об обряде обрезания, заповеданного Богом Аврааму, а речь о нравственных законах, данных Моисею на Синае. Павел категорически не желает возвращаться к закону Моисея, к обязательности его исполнения, иначе он почтет себя преступником. Если учесть предыдущие стихи, то возникает ощущение, что он подразумевает вернувшимися к закону Моисея Петра и иже с ним. Но Петр, насколько известно, уверовав во Христа как Мессию, никогда не отступал от закона, да и Сам Христос пришел не нарушить закон, но исполнить (Мф. 5:17).

(19) Законом я умер для закона, чтобы жить для Бога. Я сораспялся Христу,

Законы даны Богом не для умерших, но для живых, и законы, вопреки мнению Павла, не убивают и не умерщвляют даже грешников. Убивает и умерщвляет человека грех — противление закону. Полагаю, это понятно каждому и возражать этому никто не будет. Но Павел настойчиво винит в смерти человека закон Божий и старается отмежеваться от него. Сознавая неотвратимость закона, он всячески стремится принизить его значение, дабы возвысить, как ему кажется, Христа и благодать Божию, которые не нуждаются в адвокатах. Если Павел, будучи во плоти, умер для закона (то есть оказался недосягаем для закона), чтобы жить для Бога, значит, он стал настолько чист и свят, что не конфликтует с законом. И, в самом деле, он признает необходимость закона только для грешников (1Тим. 1:9). Но Павел не учел, что и праведник может согрешить, как написано: «И если праведник отступит от правды своей и поступит беззаконно, когда Я положу пред ним преткновение, и он умрет, то, если ты не вразумлял его, он умрет за грех свой, и не припомнятся ему праведные дела его, какие делал он» (Иез. 3:20).

Вообще этот текст воспринимается экзегетами не критично. Только один преподобный Ефрем Сирин недоумевает: «Но я для всех заповедей закона умер, дабы Богу жить. Как же это?». Протоиерей Аалександр Прокопчук пишет: «Павел смог подлинно жить для Бога лишь после того, как полностью порвал с законом, когда был „распят со Христом“. Речь здесь идёт как о смысле крещения, так и о тех страданиях, которые никогда не оставляли апостола». Ну, о страданиях и сораспятии понятно, вопросов нет, но крещением все умирают для греха, для грешной жизни, но не для закона, ибо закон ни для кого из живущих на земле не отменяется, даже для святых, исполняющих законы. Вы только вдумайтесь в слова: «Павел смог подлинно жить для Бога лишь после того, как полностью порвал с законом». Если бы Павел порвал с законами преступного мира, то можно было бы понять и согласиться, что Павел вознамерился жить для Бога, но ведь речь идет о разрыве с законами Божьими! Как же он, противясь закону, не исполняя его, может жить с Богом?

Проф. А. С. Десницкий трактует эти слова в том же духе: «законом я умер для закона — (а) По закону грех искупается смертью, и поэтому Павел, соединившись со Христом в смерти, выходит из-под власти закона (РБО); (б) благодаря закону, Павел осознает свое бессилие перед властью греха и утверждает свою жизнь не на исполнении закона, а на благодати Бога (Кул.)». Посмотрите, посредством крещения « (а) …Павел, соединившись со Христом в смерти, выходит из-под власти закона». Но это нонсенс, во-первых, потому что Христос умер телом и телом воскрес, Павел же почитает себя умершим духовно и духовно воскресшим (Деян. 9:18), а это смерти не адекватные. Во-вторых, Павел телом не умирал, и духовно воскрес, значит, он живой человек, а закон дан для живых, и для Павла, в том числе. Вариант (б): Павел, будучи грешным, и посредством закона сознавая свое бессилие перед властью греха, утверждает свою жизнь не на исполнении закона, а на благодати Бога. Это как понимать? Не буду исполнять законы, ибо они мне не по зубам, но буду надеяться на благодать Божию, ибо «Он повелевает солнцу Своему восходить над злыми и добрыми и посылает дождь на праведных и неправедных» (Мф. 5:45), — так что ли? Но ведь Павел прекрасно осознавал, что «…не слушатели закона праведны пред Богом, но исполнители закона оправданы будут» (Рим.2:13). Почему же он так настойчиво стремится дискредитировать закон Божий? «Потому что буква убивает, а дух животворит» (2Кор. 3:6)? Однако, это абсурдное и ложное утверждение о букве закона. Повторяем, и будем повторять: не закон убивает, а грех. Если даже законом за преступление предусматривается смертная казнь, то не закон убивает преступника, но совершенный грех, — преступление этого закона убивает его. Судите сами, закон о казни существует, но он не трогает меня, если я не нарушаю закон.

Я сораспялся Христу, и уже не я живу, но живет во мне Христос.

Весьма пафосная фраза, вполне в духе Павла, — отражает духовное единение со Христом. Только эта фраза смущает тем, что Павел, уподобляя себя Христу (сораспялся Христу), отождествляет себя с Ним (не я живу, но живет во мне Христос). Представьте себе, что святой, в котором говорит и действует Бог, предрекает будущее и творит чудеса, сазал бы: «Я уподобился Богу, и уже не я живу, но живет во мне Бог». Даже Христос так не говорил, но говорил: «Отец Мой более Меня» (Ин.14:28) и «Слова, которые говорю Я вам, говорю не от Себя; Отец, пребывающий во Мне, Он творит дела» (Ин.14:10).

(20) А что ныне живу во плоти, то живу верою в Сына Божия, возлюбившего меня и предавшего Себя за меня.

Живет верою в Сына Божия, значит, ему не дано полного знания о Христе. В каком именно аспекте заключена его вера, Павел говорит в следующем стихе.

(21) Не отвергаю благодати Божией; а если законом оправдание, то Христос напрасно умер.

Не отвергаю благодати Божией. Прекрасно! А кто же отвергает благодать Божию? Даже грешные люди не отвергают ее, разве только бесы и подобные им отвергают.

Если законом оправдание, то Христос напрасно умер, — это явная фальсификация. Павел в Рим. 3:20 и чуть выше (2:16) уже утверждал, что делами закона пред Богом не оправдается никакая плоть. Спрашивается: для чего же тогда Бог дал эти законы? Для проформы? Чтобы законом убить всех иудеев?

Христос, Его жизнь, смерть и воскресение не являются антиподами Божественных законов. Неправомерно Христа противопоставлять законам Божиим и отрицать Его заслуги исполнением закона, ибо Он пришел не упразднить закон, а помочь спастись грешникам. Оправдание законом — само по себе, а благодать Христова — сама по себе, они дополняют друг друга. Если бы Христос упразднил законы, тогда Павел был бы вправе утверждать подобное, а мы вправе были бы творить дела противные Богу.

Глава 3

(1) О, несмысленные Галаты! кто прельстил вас не покоряться истине, вас, у которых перед глазами предначертан был Иисус Христос, как бы у вас распятый?

Если принимать стих таковым, каков он здесь, то возникает вопрос: о какой истине говорит Павел? Ответа на него и далее не просматривается. А. С. Десницкий пишет, что в некоторых греческих рукописях нет слов «не покоряться истине». В связи с этим, пожалуй, самым верным следует признать перевод А. Винокурова: «О неразумные Галаты, кто вас завораживал, [у] которых на глазах Иисус Христос был прежде описан распятый?». В таков виде стих хорошо согласуется со следующим стихом.

(2) Сие только хочу знать от вас: через дела ли закона вы получили Духа, или через наставление в вере?

Павел считает, что благодаря только его наставлениям галаты получили Св. Духа. А между тем, Св. Дух, это дар Божий, обретение которого осуществляется не столько по талантам и усилиям проповедника, сколько по духовному устроению слушателей. Если иные слушатели проповеди Павла о распятом Христе побивали его палками и тащили в суды, то разве его проповеди давали таковым Св. Духа? Павел сеял, а плоды взращивал Бог, при чем, и Павел, и слушатели трудились на поприще веры благодаря благодати Божией.

Даже если галаты и другие христиане получают благодать Святого Духа как дар, это не освобождает их от исполнения законов Божиих; в противном случае, верующий христианин может оказаться преступником и погибнуть.

(3) Так ли вы несмысленны, что, начав духом, теперь оканчиваете плотью?

Неопределенность высказывания Павла, вновь понуждает экзегетов мыслить по-разному. Одни считают, что слова о плоти относятся к обрезанию, другие — к желанию исполнять законы. Так проф. Иванов А. В. говорит: «Наченше духом, ныне плотию скончаваете. То есть, получив духовныя дарования и ожив духом для Бога, вы теперь начинаете жить опять плотью, по Закону, по букве его предписаний, и отвергаете надобность даров Святаго Духа». Но, позвольте, пока человек находится во плоти, он не может игнорировать светские законы, и, тем более, данные Богом! Да и исполняя закон, разве кто-то отвергает благодать Божию, помогающую исполнять закон?

(4) Столь многое потерпели вы неужели без пользы? О, если бы только без пользы!

Вероятно, подразумеваются гонения на уверовавших во Христа галатов, как со стороны иудеев, так и со стороны язычников.

(5) Подающий вам Духа и совершающий между вами чудеса через дела ли закона сие производит, или через наставление в вере?

Здесь и далее создается такое впечатление, что именно Павел стремится обольстить Галатов своим учением о превосходстве веры над добрыми делами и исполнением законов Божиих. Но такое учение кособоко, и, в принципе, — неверно. Нельзя противопоставлять веру добрым делам и исполнению Божиих заповедей, ибо они должны идти рука об руку, дополнять друг друга во взаимном совершенствовании: вера — совершенствовать добрые дел, а добрые дела — возвеличивать веру. И мы уже показали на примере противящихся наставлению (3:2), что само наставление в вере не является источником Духа и чудес.

И здесь противопоставление веры делам закона; но здесь апостол даже не говорит, что галаты получили Духа и чудеса по своей вере, но акцентирует внимание на наставление в вере, то есть Дух и чудеса сопутствуют его наставлениям. Павел не понимает, от него сокрыто, что Дух Св. и чудеса даруются по вере, ибо сказано: «По вере вашей да будет вам» (Мф. 9:29), и что уверовать во Христа, значит, уверовать в Бога, так как «Верующий в Меня не в Меня верует, но в Пославшего Меня, (Ин. 12:44). Очевидно, это сокрыто и от экзегетов, стремящихся поддержать ошибочную точку зрения апостола.

(6) Так Авраам поверил Богу, и это вменилось ему в праведность.

Павел вновь, как и в Рим. 4:3, фальсифицирует факты, — обособляет веру от дел, очевидно, намеренно, чтобы привлечь к вере язычников, не заботящихся о моральных нормах. Но ап. Иаков, — ученик и брат Господа, — утверждает единство веры и дел: «Не делами ли оправдался Авраам, отец наш, возложив на жертвенник Исаака, сына своего? Видишь ли, что вера содействовала делам его, и делами вера достигла совершенства?» (Иак. 2:21—22).

(7) Познайте же, что верующие суть сыны Авраама.

Простите, но и бесы веруют, и трепещут, как сказал ап. Иаков (Иак.2:19); значит, и бесы — сыны Авраама? Повторим за ап. Иаковом: «…вера без дел мертва», но верующие во Христа, и творящие добрые дела, — более, нежели сыны Авраама, они являются детьми Божьими.

(8) И Писание, провидя, что Бог верою оправдает язычников, предвозвестило Аврааму: в тебе благословятся все народы.

Бог, сказав Аврааму: «…и благословятся в тебе все племена земные» (Быт. 12:3), говорил же Он не только о язычниках, но о всех спасаемых во Христе! А возможно, Бог говорил и о мусульманах, ведь и они, хоть и не христиане, — от семени Авраама, ибо монотеисты.

(9—10) Итак верующие благословляются с верным Авраамом, а все, утверждающиеся на делах закона, находятся под клятвою. Ибо написано: проклят всяк, кто не исполняет постоянно всего, что написано в книге закона.

Во-первых, Авраам не только верил Богу, он был верен Ему, то есть исполнял все повеления Божии; а среди верующих во Христа далеко не все исполняют Его заповеди. А ведь, между прочим, заповеди Иисуса, это более усовершенствованные заповеди Ветхого Завета и носят статус закона. Во-вторых, Бог неизменен, и в Своей благодати, и в строгости взыскания за грехи, как в ветхозаветные времена, так и ныне. Чем ветхозаветные люди для Бога хуже, нежели нынешние, новозаветные? Или чем ветхозаветные пророки и праведники ниже современных святых? В-третьих, если бы закон был так ужасен, как описывает его Павел, то, ни милосердный и человеколюбивый Бог, ни Иисус Христос (а по сути, — Тот же Бог Отец) никогда не дали бы человечеству эти неисполнимые законы. Однако же было множество спасаемых, и в ветхозаветные времена, и во времена Нового Завета, — о которых никто не знает, кроме единого Бога. Поэтому неправомерны столь ярые нападки Павла на законы, данные Богом.

Все правильно, проклят всяк (и верующий, и не верующий), кто не исполняет всего, что написано в книге закона. Ну, а если неверующий, по слову самого Павла (Рим. 2:14—15), у которого в сердце написан закон, который имеет чистую совесть, — разве он будет проклят? И потом, проклятие распространяется только на нарушающих закон, но если ты перестанешь нарушать закон, то и проклятие прекратится.

(11—12) А что законом никто не оправдывается пред Богом, это ясно, потому что праведный верою жив будет. А закон не по вере; но кто исполняет его, тот жив будет им.

Странны, порой, и логика, и умозаключения ап. Павла. Во-первых, Бог сказал Аввакуму: «Праведный своею верою жив будет» (Авв. 2:4), — то есть уже праведный (по делам своим, ибо не сказано: праведный по вере). Во-вторых, вера открыта для всех, но не все верующие становятся праведниками. В-третьих, именно поэтому Тот же Бог, открытый для веры, дал законы, чтобы люди, исполняя их, становились праведными. Как видим, вера и закон от одного Источника. На каком же основании Павел веру и закон делает антиподами?

Далее, Павел безапелляционно утверждает: законом никто не оправдывается, — таким образом, обвиняя в немилосердной жестокости Бога, давшего неисполнимые законы. Однако, тут же противоречит себе, заверяя: кто исполняет его (закон), тот жив будет им.

На мой взгляд, замечательно толкование прот. Александра Прокопчук на 12-й стих. «Следующая фраза апостола Павла — «закон же не от веры, но исполнивший его жив будет им» (3:12) — означает, что следование закону для него полностью исключает веру. Для понимания этого утверждения и историософии апостола Павла в целом необходимо обратиться к библейским событиям исхода из Египта.

Вера евреев исхода оказывается не так крепка, как вера Авраама. При трудностях они беспрестанно ропщут и бунтуют. Их постоянно искушают идолопоклонство и желание положиться прежде всего на человеческие силы. И закон появляется там, где не хватает веры, где от неё отказываются. Тогда, когда «грех ожил» (Рим. 7:9) и «стал грешным выше всякой меры» (Рим. 7:13), пришёл закон (5:20) и всех заключил под стражу «в ожидании будущего откровения веры» (Гал. 3:23). Закон и грех, с одной стороны, вера, праведность и благодать Духа — с другой, сменяют друг друга в истории спасения. Одновременное существование того и другого для апостола Павла недопустимо, они противоположны друг другу — либо либо…» (курсив наш — А.В.). На первый взгляд понимание Павлом библейских событий верно. Но это только на первый и поверхностный взгляд. Прежде всего, мы теперь уже знаем, что с приходом нового откровения веры (с приходом Христа) уверовавшие люди не становятся праведными без добрых дел. Кто возразит этой очевидности? На каком основании Павел закон и грех, поставил с одной стороны, а веру, праведность и благодать Духа — отодвинул в противоположную сторону? Разве вера, праведность и благодать Духа полностью отсутствовали среди евреев во время их странствования по пустыне до получения закона? Или эти благодатные дары Бога совершенно исчезли из среды евреев после получения ими закона на Синае? Разве с пришествием Христа, — с получением нового откровения веры, на которое ссылается Павел в Гал. 3:23, упразднились законы??? Всякий здравомыслящий человек скажет, что положительные ответы на эти вопросы — абсурд!!! Отсюда следует, что утверждение Павла о невозможности одновременного существования в обществе: греха, закона, веры, праведности и благодати Божией — фикция. Тем более, он сам анонсировал противоположные и несуразные утверждения, как в этих двух стихах, так и в других местах своих посланий, например, почитая благодать Божию зависимой от греха: «Закон же пришел после, и таким образом умножилось преступление. А когда умножился грех, стала преизобиловать благодать» (Рим. 5:20).

(13) Христос искупил нас от клятвы закона, сделавшись за нас клятвою [ибо написано: проклят всяк, висящий на древе],

Клятва закона в смысле — проклятие законом. Вот и получается по Павлу, что Бог, дав законы людям, тем самым проклял их. И это не удивительно, если законы не исполнимы. Между тем, как Иисус, пришел не нарушить закон, а исполнить (Мф. 5:17). Но это не все, вдумайтесь, дорогой читатель, в суть сказанного: Христос сделался проклятым за нас! Но кто ж Его проклял? По логике Павла — Бог. Правда, Амвросиаст, пытаясь исправить оплошность Павла, говорит: «Ведь апостол не говорит: „Он проклят за нас“, но: Он сделался за нас клятвою», однако, как видно из текста «клятвою» и «проклятым», в данном случае, тождественны. Другие говорят, что проклятие законом людей, Христос принял на Себя. Такой акт, конечно, не возбраняется, но морально он несправедлив даже с человеческой точки зрения. Представьте себе, что преступник убил или искалечил вашего самого близкого и самого дорогого вашему сердцу человека, а вместо этого преступника наказание понесет другой, неповинный в этом преступлении человек. Несомненно, сам преступник будет весьма доволен таким исходом дела, но будете ли вы удовлетворены этим? Наше искупление Христом пред Богом не такое абсурдное и несуразное, с точки зрения этических и правовых норм, как это преподносится пресловутыми «богословами». Если бы Христос Своим подвигом искупил все грехи человечества и оправдал бы всех грешников, без исключения, то ад упразднился бы, и все грешники дружно наполняли бы рай.

Итак, вновь утверждаю, что, во-первых, закон (Божественный или человеческий) не проклинает и не убивает человека, но предупреждает о недопустимости его нарушения. Во-вторых, Иисус Христос Своей жертвой оправдал пред Богом не преступления людей, а человеческую природу; даровал каждой личности перспективу исправления этой природы, испорченной грехом. Если бы Он оправдал (искупил, изгладил) все преступления людей пред Богом, то не было бы суда и осужденных. Но будем откровенны перед самими собой, признавая факт наличия осужденных и среди христиан, так или иначе согрешивших не только против Христовых заповедей, но и против закона Моисея.

(14) дабы благословение Авраамово через Христа Иисуса распространилось на язычников, чтобы нам получить обещанного Духа верою.

Здесь Христос выступает посредником между Авраамом и язычниками. Павел настойчиво абсолютизирует веру, и почему-то именно веру Авраама, тогда как было немало примеров не менее самозабвенной веры, например, пророка Илии, праведного Иова, Иоанна Крестителя. Считать Авраама родоначальником веры в единого Бога, тоже не приходится, ибо были, Адам и его сыновья, были Енох и Ной со своими сыновьями…

Дух Святой дается уверовавшим, это несомненно, и называется это явление «призывающей благодатью», только дается она ненадолго; обретается же Св. Дух не одной верой, но благими трудами, постом и молитвой, и это — непреложный факт.

(15) Братия! говорю по рассуждению человеческому: даже человеком утвержденного завещания никто не отменяет и не прибавляет к нему.

Интересное и справедливое замечание относительно непреложности завещания, которое Павел сам же стремится вывернуть наизнанку. Бог завещал людям (через Моисея и евреев) исполнять нравственные законы, а Павел стремится их отменить, как не исполнимые.

(16) Но Аврааму даны были обетования и семени его. Не сказано: и потомкам, как бы о многих, но как об одном: и семени твоему, которое есть Христос.

Здесь Павел семенем Авраама считает только Христа, а в Рим. 4:13,16,18, он говорит о многочисленности того же семени Авраама. В самом деле, Писание говорит о семени Авраама, и так, и эдак: «Я благословляя благословлю тебя и умножая умножу семя твое, как звезды небесные и как песок на берегу моря; и овладеет семя твое городами врагов своих; и благословятся в семени твоем все народы земли» (Быт. 22:17—18). Главная же суть этого благословения лежит в богословском аспекте, — Бог дал обетование Аврааму и семени его — Христу, что свидетельствует не о Божественной природе Христа, а о человеческой.

(17) Я говорю то, что завета о Христе, прежде Богом утвержденного, закон, явившийся спустя четыреста тридцать лет, не отменяет так, чтобы обетование потеряло силу.

Не удивительно, но вполне естественно, что ни обетования, ни законы Божии не теряют силу никогда! И по какой бы это причине, появившиеся законы, отменяли обещания Божии? Это человеческие законы преходяи и обещания часто не исполняются, но Бог не человек, поэтому ни законы не отменяют обетования о Христе, ни пришествие Христа не отменяет законы.

(18) Ибо если по закону наследство, то уже не по обетованию; но Аврааму Бог даровал оное по обетованию.

У Бога, — что по закону, что по обетованию, — все одинаково; ибо Его слово и закон — одно и то же, поэтому эти рассуждения Павла здесь не корректны.

(19) Для чего же закон? Он дан после по причине преступлений, до времени пришествия семени, к которому относится обетование, и преподан через Ангелов, рукою посредника.

Писание говорит, что с Моисеем на Синае говорил Сам Бог, и Скрижали с законами он получил непосредственно от Бога, а не через Ангелов, от чего и лицо Моисея сияло Божественной славой. При общении с Ангелами, и после, — лицо человека не сияет Божественной славой. И в других свидетельствах Писания, — Сам Бог общается с пророками без Ангелов — посредников. Правда, Он, иногда, посылал с определенной миссией и Ангелов, которые являются посредниками между Богом и людьми. Но суть не в этом, а в том, что Павел утверждает: закон был дан по причине преступлений, будто, и до египетского рабства, и в Египте, задолго до Синая не было преступлений среди евреев. Павел утверждает, что законы эти даны на время, до времени пришествия семени, а мы знаем, что ни Христос, ни Сам Бог не отменяли эти законы, и они до сих пор являются для нас законами в виде Декалога и заповедей, данных Христом. Значит, и здесь налицо явная фальсификация.

(20) Но посредник при одном не бывает, а Бог один.

На этот стих интересно высказывание святителя Феофана Затворника: «Этот стих должно отнести к числу тех, о которых писал еще апостол Петр, что у апостола Павла есть места непонятные. Каждое положение отдельно понятно. Понятно, что ходатай единаго несть; он бывает обыкновенно между двумя сторонами или лицами. Понятно, что Бог Един есть, хотя и в Троице Лиц поклоняемый. Но как сии положения здесь вяжутся между собою и с ходом речи Апостола — непонятно. Древние наши толковники и не углублялись в это, но, высказав мысль каждого положения, далее не шли. Новейшие стали гадать, как понимать сие место в его связи, и нагадали. Один из них замечает, что к началу нынешнего столетия было уже нагадано до 250 предположений; но и всё еще продолжают там гадать. И едва ли этому будет конец».

В самом деле, совсем несуразный стих. В предыдущем стихе Павел говорит, что закон был преподан (еврейскому народу) через Ангелов, и добавляет: рукою посредника, очевидно, имея в виду Моисея. Значит, Бог через наставления Ангелов и посредством написания Моисеем Скрижалей, дал евреям законы; отсюда следует, что есть дающие, есть принимающие и есть посредник, но при чем здесь единственность Бога. Ясно только то, что это замечание не отражает никакой Троицы, о Которой говорит свят. Феофан.

(21) Итак закон противен обетованиям Божиим? Никак! Ибо если бы дан был закон, могущий животворить, то подлинно праведность была бы от закона;

Сплошная софистика. Какая может быть связь между законом и животворением, животворением и праведностью? Не для животворения даны законы, и праведность не способна животворить, но только Бог. Аврааму были даны обещания о Христе — Спасителе мира, но при чем здесь закон, данный на Синае? Павел всячески старается убедить слушателей в ненужности и упразднении закона Божия, однако, боится засвидетельствовать это прямо, без обиняков. Ни закон, ни вера, сами по себе, не умерщвляют и не оживляют, и не делают людей праведниками. Животворит Бог, и душу отнимает (умерщвляет) Бог. Даже став праведником, человек не может стать Богом и отменить закон, данный Богом. Закон и вера — средства «производства», которыми необходимо воспользоваться, чтобы стать праведным, чтобы Бог благоволил к тебе и исполнял твои праведные желания: воскрешать умерших, камни превращать в хлеб, жезл в змею, а змею в золото.

(22) но Писание всех заключило под грехом, дабы обетование верующим дано было по вере в Иисуса Христа.

Писание всех сделало грешниками?! Какая безапелляционная категоричность в суждениях! Одно слово «всех» — чего стоит! Благо — Бог не подвластен мнениям людей и, наведя Потоп на землю, не всех заключил под его водами, но сохранил восемь человек. И никто не замечает кощунственных высказываний Павла, выставляющего Бога виновником греха и смерти.

(23) А до пришествия веры мы заключены были под стражею закона, до того времени, как надлежало открыться вере.

До пришествия веры…, как будто до пришествия Христа не было веры, и как будто до Потопа не существовало нравственных принципов на земле, позволивших спастись Ною и его семье. Надо быть честным и не обманывать ни себя, ни других, и признать, что, во-первых, спасительные обетования Божии реализуются не на всех верующих. Ведь и бесы веруют! Разве все, верующие во Христа, становятся праведниками? Разве все христиане спасаются? Да, вера — великая вещь, но ее нельзя абсолютизировать, ибо она — средство, а не панацея. Во-вторых, никто не упразднял закон, вопреки настойчивым заверениям Павла; но и по сей день верующие находятся под стражею закона. Или для христиан, верующих во Христа, закон не писан?

(24—25) Итак закон был для нас детоводителем ко Христу, дабы нам оправдаться верою; по пришествии же веры, мы уже не под руководством детоводителя.

Кого он имеет в виду под местоимением «нас», себя и язычников, которые не имели писанного закона? Только ведь, вопреки мнению ап. Павла, законы, данные Богом на Синае, по сей день не упразднены даже с пришествием веры во Христа, и распространяются, как на верующих, так и на неверующих. Никто не спасается одной верой, ведь и бесы веруют. Разумеется, как Павел, так и прочие люди вольны игнорировать закон, но, несомненно, отвечать за нарушение закона придется.

(26—27) Ибо все вы сыны Божии по вере во Христа Иисуса; все вы, во Христа крестившиеся, во Христа облеклись.

Почему-то Павел, великолепный знаток Писания, умолчал о том, что Писание всех людей называет детьми Божьими: «Я сказал: вы — боги, и сыны Всевышнего — все вы» (Пс. 81:6). Он утверждает, что все, крестившиеся во Христа, во Христа облекаются, то есть, становятся подобными Христу. А мы знаем (полагаю, и Вы знаете), что далеко не все, крестившиеся во Христа, преображаются, но живут, как язычники; крестились во Христа и забыли дорогу в храм, и не познали Христа, ни умом, ни душой, ни духом.

(28) Нет уже Иудея, ни язычника; нет раба, ни свободного; нет мужеского пола, ни женского: ибо все вы одно во Христе Иисусе.

Истинные христиане, действительно духовно едины, и во главе этого единства — Христос. Церковь Христа объединяет всех: и мужчин, и женщин, и рабов, и свободных. Вера у всех одна, но она у каждого своя и потому индивидуальна; и закон для всех един, но все относятся к нему по-разному, и исполняют его по-разному. Соответственно, и суд будет индивидуальным, а не так, как представляет Павел, обольщая оправданием верой: поверил во Христа — и спасся.

(29) Если же вы Христовы, то вы семя Авраамово и по обетованию наследники.

Здесь семя Авраамово — не только Христос, но и христиане во множественном числе. Павел, несомненно, имеет в виду духовный аспект этого родства и, соответственно, наследства.

Глава 4

(1—2) Еще скажу: наследник, доколе в детстве, ничем не отличается от раба, хотя и господин всего: он подчинен попечителям и домоправителям до срока, отцом назначенного.

Приведенная здесь метафора, очевидно, может отражать язычника или иудея в образе наследника, а попечители и домоправители, это законы и начальства.

до срока, отцом назначенного — до пришествия Христа.

(3) Так и мы, доколе были в детстве, были порабощены вещественным началам мира;

Павел имеет в виду, что до пришествия Христа иудеи и язычники были порабощены материальными вещами и не касались духовных сфер. Но надо признать неудачность этой аллегории, ибо, будучи во плоти, мы не только в детстве, но в течение всей жизни, в той или иной мере, порабощены вещественным началам мира и потому вынуждены трудиться, чтобы производить хлеб насущный. Но и духовным началам мира мы подчинены с детства на всю жизнь, и потому Господь Христос советовал: «Отдавайте кесарево кесарю, а Божие Богу» (Мф. 22:21). Павел склонен абсолютизировать крайности: плотской человек, значит — скотина, если духовный, то — Ангел; но в жизни не все так однозначно.

(4—5) но когда пришла полнота времени, Бог послал Сына Своего [Единородного], Который родился от жены, подчинился закону, чтобы искупить подзаконных, дабы нам получить усыновление.

Полнота времени, о которой говорит Павел — это полнота ветхозаветных времен, завершившихся пришествием в мир Самого Бога Отца в Сыне Своем Иисусе. Несомненно, Павел знал из Евангелий, и слышал от учеников Христа о том, что Дева Мария зачала Иисуса не от человека, а от Бога И совершенно естественно, что Иисус, будучи Человеком, был подчинен вещественным началам мира и закону, так как плоть обременяла Его, и закон никто не отменял. Даже Павел, при всем своем желании, не в силах освободиться от плоти и закона. Но на каком основании он решил, что Иисус находился под законом только для того, чтобы искупить находящихся под законом, а по сути, освободить от закона? Праведники тоже находились и находятся под законом (как и Праведный Иисус), но они не нуждаются в искуплении (освобождении), ибо, по слову Самого Христа, — здоровые не имеют нужду во враче. Примером могут служить Енох и Илия, которые задолго до Христа были взяты живыми на небо, а не заключены во ад. Да и в новозаветную эпоху люди любого вероисповедания (а не только христиане), исполняющие нравственные нормы, утвержденные Богом, являются детьми Божьими и не будут отвергнуты Им.

Прот. Александр Прокопчук пишет: «Если бы Иисус Христос не был рождён „под законом“, Он не смог бы „искупить подзаконных“ (4:4—5). Устранение проклятия за невыполнение закона (3:13) открывает возможность для усыновления Богу всякого человека, независимо от национальной принадлежности». Думаю, надо смотреть глубже, нежели зрит Павел и его апологеты. Во-первых, человека был проклят Богом задолго до появления закона, еще тогда, когда Адам и Ева были девственны. Поэтому проклятие и закон не пересекаются. Во-вторых, люди всегда были детьми Божьими (Пс. 81:6), поэтому духовное усыновление, какое здесь подразумевается всегда было в силе и действовало, если люди жили праведно и до Христа. В-третьих, подвигом Христа (беспрекословное послушание Богу) открылась возможность духовного усыновления Богу (спасение) всякого человека, а не только подзаконных (иудеев). В самом деле, ведь Христос пришел спасти всех: и иудеев, имеющих закон, и язычников, не имеющих этого закона, и австралийцев, и африканцев, и индейцев. В-четвертых, Иисус явился в мир непорочным и безгрешным, как ягненок или телец, которых иудеи приносили в жертву Богу ради искупления грехов своих и близких, а к жертвенным животным (как и вообще к животным) закон не имеет никакого отношения. И Иисус, пройдя Свой жизненный путь послушания Богу, был принесен в жертву, как непорочный и чистый Агнец за грехи всех, а не только иудеев. Поэтому, как искупительная жертва, Иисус — вне закона, но Он под законом, — как Человек. И, наконец, во Христе в мир явился Сам Законодатель, могущий решить и устроить все, спасая любого человека, как Сам того захочет, независимо от закона. Поэтому закон, в данном случае (в отношении спасения), — не при чем.

Павел, любя пафосность, красивые сравнения и метафоры, нередко пользуется софистикой, притягивая сторонние, не актуальные явления для доказательства своей точки зрения, в чем и убеждают нас эти стихи. В мир пришли два Спасителя не отменить закон, а исполнить его, и чтобы помочь людям исправиться, очиститься и освятиться. К чему же здесь 1—3 стихи? Ради красивого словца? Ведь мы показали неправомерность этих стихов по отношению к последующим. Но для Бога и человека важна истина, в которой сосредоточена внутренняя красота, а не внешняя. Даже ребенку приятней и важней невзрачная шоколадная конфетка, а не пестрый фантик.

(6) А как вы — сыны, то Бог послал в сердца ваши Духа Сына Своего, вопиющего: «Авва, Отче!»

Кто-то перевел так, как здесь, в Синодальном переводе, «в сердца ваши», а кто-то, — «в сердца наши». Суть этого стиха в том, что Бог властен над духами всех духовных существ: Ангелов, демонов, людей и Иисуса Христа, ибо дух — это Божественное естество, преобразуемое личностью в часть своего «я». Обмен духовной информацией между духами тварных сущностей происходит в Боге, посредством Самого Бога. Духовное состояние одного существа Бог может (если захочет) транслировать духу другого существа. В данном случае, состояние духа Иисуса Христа, обращающегося к Богу Отцу, передается Богом галатам. Духовное общение между духовными личностями может осуществляться и посредством неодушевленных предметов, например: музыки, живописи, литературы, прикладного искусства и т.д., и все это происходит в Боге.

Этот стих интересен тем, что дух Иисуса Христа идентичен духу человека в восприятии окружающего мира и Бога, и это восприятие может транслироваться Богом: «Бог послал в сердца ваши».

(7) Посему ты уже не раб, но сын; а если сын, то и наследник Божий через Иисуса Христа.

И этот стих переводят по-разному. Подстрочный перевод А. Винокурова: «Так что уже не есть ты раб но сын, если же сын, [то] и наследник через Бога». Несмотря на различие Сущностей Бога и Иисуса Христа, суть стиха кардинально не меняется. Наследование Богу осуществляется, как благодаря Богу, так и благодаря Иисусу Христу. Эту тему Павел поднимал и в послании к Римлянам, где он более четко и верно сформулировал: «А если дети, то и наследники, наследники Божии, сонаследники же Христу» (Рим. 8:17). Этот факт — лишнее подтверждение более позднего написания послания к Римлянам.

(8) Но тогда, не знав Бога, вы служили богам, которые в существе не боги.

Павел имеет в виду служение идолам (фигуркам мнимых божеств). И эту тему Павел рассматривал довольно обстоятельно в 1Кор. 8, говоря об идоложертвенной трапезе. Служение богам, по сути, является служением бесам.

(9) Ныне же, познав Бога, или, лучше, получив познание от Бога, для чего возвращаетесь опять к немощным и бедным вещественным началам и хотите еще снова поработить себя им?

Синодальный перевод этого стиха, полагаю, не корректен, ибо у других переводчиков вместо «получив познание от Бога», сказано, как и у А. Винокурова: «познанные Богом».

Павел с удивлением задает вопрос: для чего галаты, познав благодать Божию и, освободившись от предрассудков, хотят вернуться к прежней зависимости служения природным явлениям, которые они почитали богами?

(10) Наблюдаете дни, месяцы, времена и годы.

Вероятно, Павел имеет в виду различные приметы: того нельзя делать тогда-то, а это возможно делать только в этом случае; возможно, он подразумевает различные служения и празднования, посвященные светским событиям и временам года.

(11) Боюсь за вас, не напрасно ли я трудился у вас.

Павел беспокоится, не напрасны ли были его труды среди галатов.

(12) Прошу вас, братия, будьте, как я, потому что и я, как вы. Вы ничем не обидели меня:

Первую фразу этого стиха в основном толкуют так: Павел беспокоится о том, что галаты, становясь поклонниками еврейских законов, игнорируют его наставления бесполезности законов, и потому труд его становится напрасен. Проф. Иванов А. В. представил слова апостола следующим образом: «Но ближе к букве этого выражения можно понять слова Апостола так: будьте свободны от Закона, как я свободен от него, потому что и я, оставив Закон, сделался беззаконным ά̉νομος, как вы (1 Кор. 9:21)». Интересна эта трактовка тем, что без смущения принимается отношение Павла к закону Божьему: ополчение против закона и отвержение его. Проф. аргументирует свои доводы (1 Кор. 9:21), а между тем Павел в этом стихе утверждает, что он не чужд закона по факту.

Некоторые, как прот. А. Прокопчук, считают, что речь идет о законе обрезания. Однако, и в этом случае, думаю, не столь важно: обрезывается язычник по примеру Христа (ведь сам Павел обрезал Тимофея ради иудеев (Деян. 16:1—3)), или не обрезывается, как решено было апостолами на соборе; полагаю, не стоит считать трагедией то или другое; важно, что человек принимает Христа и следует Его заповедям. Если же только уверовал во Христа и Его жертву, а сам не живет по-христиански, не чтит закон Божий, то такой и не Христов.

(13) знаете, что, хотя я в немощи плоти благовествовал вам в первый раз,

Очевидно, первая проповедь Павла в Галатии сопровождалась некой болезнью, телесной немощью, о чем он напоминает галатам.

(14) но вы не презрели искушения моего во плоти моей и не возгнушались им, а приняли меня, как Ангела Божия, как Христа Иисуса.

Вероятно, еще не обращенные Павлом, они приняли его по-христиански не пренебрегли больным апостолом, приняли с благоговением. Болезнь тела он называет искушением (испытанием), однако, не уточняет, какое искушение постигло его, возможно, у него было что-то со зрением, судя по следующему стиху.

И здесь говорит о Христе не как о Боге.

(15) Как вы были блаженны! Свидетельствую о вас, что, если бы возможно было, вы исторгли бы очи свои и отдали мне.

Прием был настолько радушным, что Павел называет галатов блаженными и свидетельствует о их жертвенном гостеприимстве.

(16) Итак, неужели я сделался врагом вашим, говоря вам истину?

Теперь апостол недоумевает, от чего такая разительная перемена в галатах по отношении к нему. Причиной могут быть некие оппоненты Павла

(17) Ревнуют по вас нечисто, а хотят вас отлучить, чтобы вы ревновали по них.

Вот в чем причина охлаждения галатов — иные проповедники, очевидно, противоречащие Павловым поучениям. Судя по 20 стиху, речь идет о законах, против которых настраивает Павел. Кто они, эти другие учителя, — неизвестно, возможно, другие апостолы, ученики Христа, которые не были против исполнения законов Моисеевых, и ныне не утратившие своей актуальности. Вполне допускаю, что речь идет об ап. Иакове, который настойчиво и обстоятельно утверждал диаметрально противоположное отношение к закону.

(18) Хорошо ревновать в добром всегда, а не в моем только присутствии у вас.

Павел обличает галатов в показухе, ибо они ревнуют о добром, только в его присутствии, а без него их ревность переключается на другие авторитеты.

(19) Дети мои, для которых я снова в муках рождения, доколе не изобразится в вас Христос!

Всех, кого Павел обратил к Христу, он считает своими детьми, и желает, чтобы они нравственно были подобными Христу. Но быть христианином, не значит, пренебрегать законами Божьими и во всем повиноваться Павлу. Свои душевные переживания о совершенствовании галатов он сравнивает с муками роженицы.

(20) Хотел бы я теперь быть у вас и изменить голос мой, потому что я в недоумении о вас.

Павел недоумевает о столь быстрой перемене во взглядах и настроении галатов, относительно закона, и желает находиться среди них, чтобы исправить изменившееся отношение к нему и закону.

(21) Скажите мне вы, желающие быть под законом: разве вы не слушаете закона?

Судя по тому, что далее следует рассмотрение Св. Писания, Павел, под слушанием закона имеет в виду слушание Писания. Но ведь по его собственному утверждению, не слушатели закона праведны пред Богом, а исполнители его оправданы будут (Рим. 2:13).

(22—23) Ибо написано: Авраам имел двух сынов, одного от рабы, а другого от свободной. Но который от рабы, тот рожден по плоти; а который от свободной, тот по обетованию.

Агарь была рабыней и служанкой Сарры (законной жены Авраама). По настоянию Сарры Агарь родила Измаила от Авраама естественным образом «по плоти». Позже, по обещанию и действию Бога, и сама Сарра родила Исаака (по обетованию Бога).

(24) В этом есть иносказание. Это два завета: один от горы Синайской, рождающий в рабство, который есть Агарь,

Павел увидел в этом историческом факте иносказание. Вообще считается, что вся ветхозаветная история является аллегорией новозаветной истории. Действительно, между ними просматривается множество параллелей, но истории, хоть и бывают похожи, — всегда сугубо индивидуальны, ибо время не обращается вспять. В данном случае Павел усмотрел Декалог, данный на Синае, законом, порабощающим людей. Но это создает определенный диссонанс. Судите сами. Евреи были выведены Богом (посредством Моисея) из Египта, как из физического и духовного рабства. Чтобы закрепить эту свободу евреев Бог дал им на Синае Закон (Декалог). А Павел утверждает, что этот Закон, подобно Агари, рождает в рабство. Но Бог ни силой, ни хитростью никого не порабощает! Кроме того, у Авраама была еще жена из наложниц — Хеттура, которая родила Аврааму шесть сыновей (Быт. 25:1—2). Почему о них забыл Павел? Вообще, считаю, что у Павла, как в сравнениях, так и в аллегории, очень много надуманного и не соответствующего истине.

(25) ибо Агарь означает гору Синай в Аравии и соответствует нынешнему Иерусалиму, потому что он с детьми своими в рабстве;

Какие-то странные образы аллегории. Агарь (рабыня), по Павлу, это: и Закон (который Павел, в предыдущем стихе называет заветом), и гора Синай в Аравии, и Иерусалим, (почему-то только «нынешний»). У некоторых экзегетов этот Иерусалим ассоциируется с римской оккупацией. Но тогдашний Иерусалим был римской провинцией, а не колонией. Если учесть вавилонский плен и другие события, то подобных сравнений можно нагородить целый забор.

(26) а вышний Иерусалим свободен: он — матерь всем нам.

Вышний Иерусалим — Небесный Иерусалим. Действительно Небесный Иерусалим свободен от рабства плоти и греху. Но какое отношение он имеет к тем, кто живет на земле? Оно, конечно, лестно, считать Небесный город своей матерью. Но дело в том, что в этот город входят только святые, и живут в нем только святые. Сойдет он с Неба только после конца этого мира, когда Бог сотворит новое небо и новую землю Откр. 21:1—2,5), а пока, для нас земных и грешных, он закрыт. Скорее нам, христианам, Матерью (духовной, разумеется) является Дева Мария, Матерь Иисуса Христа, Матерь Божия, родившая с Иисусом Христом и Бога Отца, Которые едины, нераздельны и неразлучны.

(27) Ибо написано: возвеселись, неплодная, нерождающая; воскликни и возгласи, не мучившаяся родами; потому что у оставленной гораздо более детей, нежели у имеющей мужа.

Эти слова пророка Исаии из главы 54, которая вся посвящена Пресвятой Деве Марии — Матери Иисуса Христа, тогда как прот. Валентин Уляхин считает, что Ис. 54:1—6, это пророчество о Сарре. Но, простите, можно привести множество аргументов из этой главы Исаии против такого утверждения, но главным является то, что Сарра была пра-пра-прабабушкой Исаии, и потому пророчить о ней он не мог. И, в конце концов, эта аллегория никак не вписывается в предыдущие стихи Павла.

(28—29) Мы, братия, дети обетования по Исааку. Но, как тогда рожденный по плоти гнал рожденного по духу, так и ныне.

Мало того, что мир (рожденный по плоти) всегда был, мягко говоря, недружелюбен к Христу и к тем, кто искренне любит Его и следует за Ним, так еще и те, кто называет себя христианами, сами веками враждовали друг с другом, гнали друг друга, клеймя недобрыми эпитетами; а ведь все христиане почитают себя духовными. Значит, не только мир гонит духовных людей, но и «духовные» враждуют между собой. Среди истинно духовных нет и не может быть вражды.

(30) Что же говорит Писание? Изгони рабу и сына ее, ибо сын рабы не будет наследником вместе с сыном свободной.

Следуя логике Павла, — исполняющие закон Божий не будут наследниками Царства Божия, ибо они рабы закона, но наследниками будут свободные от закона. То есть, игнорируй закон, подстраивай нравственные принципы Бога под свои прихоти, как это делали фарисеи, считающие благочестием принести дар Богу, а родителей оставить без помощи, и будешь наследником Божиим. И мы можем игнорировать закон и считать себя наследниками Бога, если верим в Христа, ведь Он освободил нас от закона и нам прощены все грехи, значит, мы уже наследники Божии. Будем подгребать под себя и жить в свое удовольствие, по принципу «Моя хата с краю», главное — не есть удавленины, не блудить и никого не обижать.

(31) Итак, братия, мы дети не рабы, но свободной.

Дети свободной. Свободной от чего, от закона Божьего? И чьи же мы дети, по Павлу, — Сарры или вышнего Иерусалима? Или сразу обоих (коли вышний Иерусалим — матерь всем нам)? Как мы любим мнить о себе высоко и благородно! Не то, что некоторые, — сознают свои грехи (Пс. 50:5), плачут и каются, и считают себя ниже всякой твари, сравнивая себя с червем (Пс. 21:7).

Глава 5

(1) Итак стойте в свободе, которую даровал нам Христос, и не подвергайтесь опять игу рабства.

Свобода, о которой говорит Павел, это независимость от закона. Но ни в Евангелиях, ни у других апостолов нет никаких, даже косвенных свидетельств того, что Христос, освободив людей от греховного рабства, упразднил закон Божий, и освободил от послушания ему. Павел, желая возвеличить роль Христа в спасении людей, приписывает Ему то, что было чуждо Самому Христу. Ему не свойственно было восставать против установлений Божиих, Он призывал, предлагал, но не навязывал Свое мировоззрение. А Павел всеми неправдами стремится представить закон как убийцу, который устранен пришествием Христа и заменен спасительной верой.

Проф. Иванов А. В. верно интерпретировал этот стих: «Игом работы — апостол, очевидно, называет жизнь подзаконную, и хотя Галаты не находились под этим игом, а только под игом язычества, всё же Апостол убеждает их не вдаваться паки в иго работы, уподобляя таким образом служение букве Закона — служению бездушным идолам». Вот так, не больше и не меньше, а служение Закону — подобно служению идолам, а по сути, бесам. Ни профессора, ни других экзегетов не смущает, что Павел с такой яростью восстал против Закона Божьего.

(2) Вот, я, Павел, говорю вам: если вы обрезываетесь, не будет вам никакой пользы от Христа.

Остается только удивляться, как смело Павел решает за Иисуса, — кому будет польза от Христа, а кому не будет. А если галат христианин решил обрезаться не для того, чтобы быть похожим на иудея, а по любви к Христу, чтобы быть обрезанным подобно Христу и другим апостолам? Неужели Господь отвергнет такого галата? Да ведь и сам Павел скажет чуть ниже: «Ибо во Христе Иисусе не имеет силы ни обрезание, ни необрезание». Значит, Павел сам себе противоречит. И как же он, при такой убежденности, собственноручно обрезал Тимофея? Он что, обрезывая Тимофея сознательно лишил его Христа и Его благодати?

(3) Еще свидетельствую всякому человеку обрезывающемуся, что он должен исполнить весь закон.

А почему, собственно, только обрезывающийся должен исполнить все законы Божии? Разве не для всех даны заповеди: не убей, не прелюбодействуй, не кради, не лги на ближнего, почитай родителей, и др.? Разве необрезанный христианин из язычников не подпадает под эти законы и может нарушать их?

(4) Вы, оправдывающие себя законом, остались без Христа, отпали от благодати,

Просто потрясающе! Те, кто исполняет закон Божий — остаются без Христа и отпадают от благодати Божией?! Экзегеты интерпретируют этот стих так, что те, кто надеется исполнить закон своими силами, не нуждаются в благодати, и потому отпадают от нее. Но это вульгарное извращение истины. Кто считает себя самодостаточным, тот не нуждаются ни в Боге, ни в Его законах, и потому не ищет Его благодати. А тот, кто хочет угодить Богу, чтобы получить Его благодать, тот стремится исполнить волю Его, а воля Его в том, чтобы человек исполнял Его заповеди. Для того они и даны. Неужели в темноте сокрыта эта элементарная истина? Разве ложны слова: «Блажен муж, который не ходит на совет нечестивых и не стоит на пути грешных и не сидит в собрании развратителей, но в законе Господа воля его, и о законе Его размышляет он день и ночь! И будет он как дерево, посаженное при потоках вод, которое приносит плод свой во время свое, и лист которого не вянет; и во всем, что он ни делает, успеет» (Пс. 1:1—3)? Или утратили значение слова Самого Христа, сказавшего: «Кто будет исполнять волю Божию, тот Мне брат, и сестра, и матерь» (Мк. 3:35)? Или не истинны слова ап. Иоанна Богослова: «И мир проходит, и похоть его, а исполняющий волю Божию пребывает вовек» (1Ин. 2:17)? Разве только к современникам Иисуса, сына Сирахова, относятся слова: «Горе вам, люди нечестивые, которые оставили закон Бога Всевышнего!» (Прем. 41:11)?

(5) а мы духом ожидаем и надеемся праведности от веры.

Только дух заблуждения и самообмана может вселять надежду на благодать Божию и спасение голой верой, при ничегонеделании и игнорировании закона. Вера должна насыщаться добрыми делами, а не ожиданиями и надеждами в самообольщении. Обнаженная вера без добрых дел, завещанных в законе Божием, может оказаться срамом у разбитого корыта.

(6) Ибо во Христе Иисусе не имеет силы ни обрезание, ни необрезание, но вера, действующая любовью.

Ну, вот, а в стихе 2 говорил, что обрезывающемуся не будет никакой пользы от Христа. Оказывается, для Христа нет разницы, обрезан ты, или не обрезан. И это верно, ибо и по сей день к Нему приходят и необрезанные, как мы, и обрезанные: евреи и мусульмане. Все-таки признает, что вера должна быть действенной, — действующая с любовью.

(7—8) Вы шли хорошо: кто остановил вас, чтобы вы не покорялись истине? Такое убеждение не от Призывающего вас.

Совершенно ясно, что весь сыр-бор разгорелся не из-за желания язычников обрезываться, а из-за убеждения Павла в ненужности закона, как отжившего свою миссию в Ветхом Завете, и это свое убеждение он считал истиной. На этой почве, несомненно, у него возникли разногласия не просто с иудеями — ревнителями закона, но и с апостолами — учениками Иисуса Христа. Здесь он не решается открыто сказать об этом, но прикрывается Богом, будто этот его принцип исходит от Бога, но, при этом, ничего не говорит даже намеком, каким образом он получил от Бога эту истину. И потом, если бы это была действительно истина, данная Богом, то она была бы неопровержимой, и не нуждалась бы в столь упорных Павловых потугах обоснования ее, и не смущала бы никого: ни апостолов, ни галатов, ни нас, ни современных экзегетов, которые в величайшем затруднении стараются «подыграть» Павлу.

(9) Малая закваска заквашивает все тесто.

И заблуждение (неведение истины), как закваска, формирует ложь (если Господь попустит), такова уж природа человека, сотворенная Богом. Характерной особенностью истины является ее неизменность и вечность, а заблуждения и ложь — временные явления, путанные, внутренне противоречивые. Если Вы обнаруживаете взаимоисключающие утверждения «истины», то знайте, что перед Вами ложь или заблуждение.

(10) Я уверен о вас в Господе, что вы не будете мыслить иначе; а смущающий вас, кто бы он ни был, понесет на себе осуждение.

Не думаю, чтобы Павел не знал «смутителя», но вновь он, по понятным причинам, не решается назвать его имени, угрожает ему Божьим осуждением.

(11) За что же гонят меня, братия, если я и теперь проповедую обрезание? Тогда соблазн креста прекратился бы.

Показательно толкование блаж. Феофилакта Болгарского: «Так как клеветники говорили, что он лицемер и проповедует в одном месте обрезание, а в другом нет, то он говорит: вы свидетели того, что меня преследуют иудеи. Если я проповедую обрезание, за что же другие меня преследуют? Очевидно, преследуют меня за нарушение отеческих их постановлений. А если я проповедую обрезание и охраняю отеческие постановления, зачем после этого меня преследуют? Что же, говорят, из этого? Не обрезал ли ты Тимофея? Да, но это с особой целью. Да притом одно дело — обрезывать, и другое — проповедовать обрезание. Ведь он не сказал: „если совершил обрезание“, но: если проповедую. Ибо тот, который проповедует, учит, что это всегда должно быть, как безусловно прекрасное, а тот, который делает что-нибудь по особым целям, исполняет это не потому, что оно безусловно хорошо, но потому, что полезно в данном случае». Феофилакт обнажил лицемерие и двуличие, когда говорят одно, а делают другое, но он стремится оправдать и поощрить этот факт, значит, и сам Феофилакт, названный блаженным, такой же лицемер.

Полагаю, обвинения Павла в лицемерии совершенно справедливыми. Во-первых, судя по высказываниям Павла (Рим. 3:30; 1Кор. 7:19; Гал. 5:6, 6:15) и по тому, что Павел из страха перед иудеями обрезал Тимофея, вопрос обрезание-необрезание не был для него принципиальным, а тут он ярый поборник необрезания. Если бы Павел противился только требованиям обрезывать язычников, то, думаю, это не вызвало бы ажиотажа среди христиан из иудеев, тем более что на соборе в Иерусалиме было всеобщее решение не обязывать язычников обрезываться. Во-вторых, двуличье Павла обнаруживается и в его высказываниях относительно Закона. В одних случаях закон необходимо исполнять, а в других случаях закон умерщвляет человека и потому христианам он не нужен. Так свят. Феофан Затворник пишет: «Всем также не мудрено было уразуметь, что если б он благосклонно относился к обрезанию и закону, то никто и слова не сказал бы ему. Если же поносят его, бесчестят, преследуют всюду, то явный знак, что изложенное им учение о прекращении силы обрезания и закона, и о ненужности их более для верующих, есть постоянный и повсюдный предмет его проповеди». Однако, тот же Павел утверждает необходимость исполнения Закона (Рим. 2:12—13), и что он сам не чужд закона (1Кор. 9:21). Определенно и несомненно одно — Павел заварил такую кашу, противоречий, что ее никому не расхлебать вовек.

Тогда соблазн креста прекратился бы. Проповедь отмены обрезания и закона Божьего никак не пересекаются с соблазном иудеев о Христе, распятом на кресте, и эта защита Павла выглядит фиговым листочком. Проф. Иванов А. В. пишет: «По замечанию святого Иоанна Златоустаго, Иудеев не столько соблазняла проповедь о Распятом, сколько требование не следовать отеческому Закону и обычаям (Ин. 5:18; Деян. 6:13)». Именно требование не следовать отеческому Закону раздражало не только иудеев вообще, но и христиан из иудеев, и апостолов — учеников Христа, ибо никто не отменял Закона. Да ведь и вердикт собора апостолов гласил: «Воздерживаться от идоложертвенного и крови, и удавленины, и блуда, и не делать другим того, чего себе не хотите» (Деян. 15:29), где золотое правило: не делать другим того, чего себе не хотите, — по сути, отражает основную суть нравственного закона Божия. По утверждению Самого Христа, весь закон и пророки зиждутся на двух заповедях: первая — возлюби Бога всем своим существом, и вторая, подобная первой — возлюби ближнего твоего, как самого себя (Мф. 23:37—40).

(12) О, если бы удалены были возмущающие вас!

Кем удалены? Неужели Павел не знал, что все происходящее с ним и вокруг него находится под пристальным взором и под контролем Господа Бога? Ему бы не противиться воле Божией, а задуматься, по какой причине попущены Богом возмущающие галатов против его убеждений и требований игнорировать законы Божии.

(13) К свободе призваны вы, братия, только бы свобода ваша не была поводом к угождению плоти, но любовью служите друг другу.

К свободе от чего, или от кого призваны христиане? К свободе от закона? Но такая свобода — путь к анархии и преступлениям. Однако же и Павел сознает, что свобода не может быть абсолютной и предупреждает, о необходимости ограничений и условий полученной духовной свободы. Свобода, отвергающая законы и порождающая анархию, не от Бога, но от диавола.

(14) Ибо весь закон в одном слове заключается: люби ближнего твоего, как самого себя.

Значит, надобно соблюдать закон, заключенный в одной фразе, и, стало быть, нет той свободы от закона, о которой говорит Павел так настойчиво. В 4:24 он даже утверждал, что Синайский закон порождает в рабство. Но если вникнуть в суть закона Божьего, данного на Синае, то он отражает не плотские принципы, а сосредоточивает в себе глубоко духовное содержание, заключенное в любви к Богу и ближнему.

(15) Если же друг друга угрызаете и съедаете, берегитесь, чтобы вы не были истреблены друг другом.

Это отеческое наставление Павла безупречно!

(16) Я говорю: поступайте по духу, и вы не будете исполнять вожделений плоти,

Совет верен и хорош, но и здесь отмечаем незнание Павла сущности человеческой природы и потому расплывчатость высказывания. Точнее было бы выражение: поступайте по Богу, или по Духу, но не по духу, ибо дух человека, порой, бывает бесовский, да и плоть греховных вожделений не имеет. Плоть и тело имеют лишь естественные потребности, определяющие их нормальное функционирование. Волей и выбором приоритетов обладает не плоть, а душа, она выбирает предпочтение между телесными наслаждениями и принципами своего духа. Грех (преступление закона) совершает не тело и не дух, а душа посредством тела. Рассудите сами: младенец или животное, имеют телесные потребности и стремятся удовлетворить их, но они не имеют извращенных вожделений, ибо души их не поражены грехом. Животные вообще духа не имеют и потому, в принципе, грешить не могут, хоть и имеют (как и человек), и материальное тело, и душу.

Очевидно, Павел словами: «поступать по духу», разумел: «поступать по совести», по Божественной правде, по Его установлениям. А это значит, надо исполнять Закон Божий, что и будет определять поступки по Богу (по Духу, по совести). Поступать по плоти, значит, удовлетворять телесные потребности, избалованные удовольствиями, игнорируя требования закона, голоса совести.

(17) ибо плоть желает противного духу, а дух — противного плоти: они друг другу противятся, так что вы не то делаете, что хотели бы.

Плоть, как таковая, состоящая из мягких тканей тела, духу не противится, ибо воли не имеет, но лишь естественные потребности: в воде, пище, кислороде воздуха. Противится духу (а по сути, Богу) душа, испорченная грехом, развращенная плотскими наслаждениями. Учитывая то, что под плотью Павел понимает одушевленное тело, можно считать, что в упрощенной форме он прав. Дух в человеке (Бог) требует исполнение закона, который ущемляет похоти испорченной души, а развращенная плотскими удовольствиями душа, не хочет быть стесненной законом. Сознание и совесть человека говорят: так поступать не хорошо; а душа, стремящаяся к удовольствиям плоти, говорит: не мешай мне получить плотское наслаждение.

(18) Если же вы духом водитесь, то вы не под законом.

Вообще говоря, духи бывают разные, от Святого Духа, до бесовского. Каждая личность обладает сугубо своим духом. Очевидно, Павел хотел сказать: водимые Духом, то есть Богом. Здесь очевиден явный нонсенс. Бог водит христиан вне закона, который Сам дал для исполнения. Где же Он их водит, если не в пределах этого закона? Наверное, Он, все-таки, водит их так, что они исполняют Его закон, тем самым угождая Ему. Значит, они под законом находятся, и если уклонятся от Бога, преступят закон, то непременно будут нести ответственность, ведь даже праведники под законом находятся. Вот что говорит Писание: «И если праведник отступит от правды своей и поступит беззаконно, когда Я положу пред ним преткновение, и он умрет, то, если ты не вразумлял его, он умрет за грех свой, и не припомнятся ему праведные дела его, какие делал он» (Иез. 3:20).

(19—20) Дела плоти известны; они суть: прелюбодеяние, блуд, нечистота, непотребство, идолослужение, волшебство, вражда, ссоры, зависть, гнев, распри, разногласия, [соблазны,] ереси, ненависть, убийства, пьянство, бесчинство и тому подобное.

И все-таки, эти и прочие грехи являются делами не плоти, а души, испорченной грехом; тело, состоящее из плоти, является лишь орудием души. Учитывая понимание Павлом термина «плоть», он говорит здесь о неодухотворенном теле с порочной душой.

(21) Предваряю вас, как и прежде предварял, что поступающие так Царствия Божия не наследуют.

Без сомнения, неисправимые грешники Царствия Божия не наследуют, об этом Павел предупреждает галатов.

(22—23) Плод же духа: любовь, радость, мир, долготерпение, благость, милосердие, вера, кротость, воздержание. На таковых нет закона.

Да, плоды жизни в Боге благостны, и человек живет праведно, обладая качествами, описанными здесь, однако, закон не теряет над ними своей силы, как и для всех, живущих на земле, ибо Богом сказаны слова, приведенные в толковании на 18 стих (Иез. 3:20). И еще: «Если праведник отступает от правды своей и делает беззаконие и за то умирает, то он умирает за беззаконие свое, которое сделал» (Иез 18:26). А ведь бывает еще и фарисейская праведность, когда только мнят себя праведниками. Поэтому не стоит обольщаться и обольщать других, но лучше преклонить свою выю под иго закона Божьего и стремиться не преступать его положений, а когда преступаем, — спешить каяться и исправляться.

Из стихов 19—21 очевидно, что дела определяют греховность или праведность, а не вера или безверие, ибо вера является плодом, результатом духовной деятельности, как и долготерпение, милосердие, кротость и проч.

(24) Но те, которые Христовы, распяли плоть со страстями и похотями.

Все верно, — настоящие христиане стремятся жить духовно, с Богом, исполнять Его и Христовы заповеди, а это сопряжено с ущемлением телесных наслаждений, эгоистических желаний и порочных привычек, — что Павел называет распятием плоти. И вновь видим, что плоды дает деятельность, а не голая вера.

(25—26) Если мы живем духом, то по духу и поступать должны. Не будем тщеславиться, друг друга раздражать, друг другу завидовать.

Поступки по духу, по совести, это и есть духовная жизнь, жизнь в Боге по Его заповедям, и, соответственно, такой человек никого не обижает, никого не раздражает, не завидует, не превозносится, любит правду, милосердствует, и т.п., значит, исполняет основные заповеди Бога.

Глава 6

(1) Братия! если и впадет человек в какое согрешение, вы, духовные, исправляйте такового в духе кротости, наблюдая каждый за собою, чтобы не быть искушенным.

Под словом «человек» Павел подразумевает любого человека, а христиан называет духовными. Исправлять человека желательно с кротостью, ибо кроткий дух смиряет и вразумляет нормального, незлобного и негордого человека. Но кроткий дух раздражает демонов и людей им подобных, поэтому необходимо смотреть, что за человек согрешает, которого ты хочешь вразумить. Неспроста Господь бушевал в храме, опрокидывая столы менял и бичом выгоняя волов и овец, ибо торговцы не внимали духу кроткого Иисуса. И дети бывают непослушны кротким вразумлениям родителей, поэтому нуждаются в строгом воспитании, а порою, и в наказании. Во всем нужно поступать разумно, с рассуждением. Поэтому Павел говорит о необходимости наблюдать за собой, чтобы, исправляя согрешающего человека, самому не согрешить.

(2) Носите бремена друг друга, и таким образом исполните закон Христов.

Носите бремена друг друга, то есть помогайте друг другу, и помогать надо в любых обстоятельствах, а это и есть исполнение закона, преподанного Христом: «Да любите друг друга» (Ин. 13:34). Да и само выражение «исполните закон Христов» указывает на исполнение закона. Значит, исполнение закона необходимо и для духовных людей! Не может человек быть индифферентным к закону. Исполнение закона Божьего, является проявлением любви к Богу и ближнему, а любовь к ближнему подвигает человека помогать ему, стараться облегчить ему жизнь. Под исполнением закона Христова, возможно, Павел подразумевает жертвенность, альтруизм.

(3) Ибо кто почитает себя чем-нибудь, будучи ничто, тот обольщает сам себя.

Непонятно, каким образом это замечание связано с предшествующим стихом — призывом исполнять закон Христов; ведь союз «ибо» связывает это предложение с предыдущим. Может быть Павел хотел сказать: носите бремена друг друга, и таким образом исполните закон Христов, но если при этом кто-нибудь почитает себя чем-нибудь значительным, а на самом деле будучи ничто, тот обольщает сам себя?

(4) Каждый да испытывает свое дело, и тогда будет иметь похвалу только в себе, а не в другом,

Поэтому, — продолжает Павел, — каждый должен исследовать свое дело помощи ближнему, здраво (не предвзято) рассуждая об этом деле: так ли уж безупречно это доброе дело? Может быть оно было сделано не по любви, а из корыстных побуждений, или по тщеславию, или по принуждению. Тогда, возомнивший о себе высоко, будет иметь лишь удовлетворение в самом себе и не будет претендовать на похвалу другого.

(5) ибо каждый понесет свое бремя.

Во 2 стихе он говорит: «Носите бремена друг друга», а здесь: каждый понесет свое бремя, надо полагать, на суд Божий, и это верно.

(6) Наставляемый словом, делись всяким добром с наставляющим.

Но какой стремительный переход от одной темы к другой. Только что пытался связать мысли о доброделании и тщеславии, как тут же, — помни о суде, и делись своим имуществом с наставниками (апостолами и епископами).

(7) Не обманывайтесь: Бог поругаем не бывает. Что посеет человек, то и пожнет:

Бога обмануть невозможно, и слукавить пред Ним — себе дороже. Какие дела совершит человек, такие плоды и пожнет.

(8) сеющий в плоть свою от плоти пожнет тление, а сеющий в дух от духа пожнет жизнь вечную.

Человек, полагающий свою жизнь на алтарь удовлетворения телесных потребностей и вожделений, заботящийся только о своем материальном благополучии, в результате окажется ни с чем, ибо то, о чем он непрестанно заботился (тело) — пойдет в землю и истлеет. А тот человек, который живет духовной жизнью, угождая Богу — накопит духовные сокровища, которые не тлеют и дают вечную жизнь душе. Этому и Господь учил (Лк. 12:33).

(9) Делая добро, да не унываем, ибо в свое время пожнем, если не ослабеем.

Добрые дела, порою, оборачиваются неблагодарностью со стороны людей, но это не должно наводить уныние и ослаблять усилия в доброделании, ибо придет час, когда усилия и труды дадут добрые плоды и будут вознаграждены Богом, если не ослабеем в доброделании и не отступим.

(10) Итак, доколе есть время, будем делать добро всем, а наипаче своим по вере.

Пока живем, у нас есть время для добрых дел всем, особенно же своим по вере. Добрые дела ставит на первое место. Как видим, Павел признает необходимость добрых дел для спасения, а говорил, что спасение независимо от дел.

(11) Видите, как много написал я вам своею рукою.

Подстрочный перевод А. Винокурова говорит о больших буквах, написанных рукой Павла. Очевидно, это послание написано собственноручно Павлом, ибо и о помощниках не сообщает, как делает в других посланиях.

(12) Желающие хвалиться по плоти принуждают вас обрезываться только для того, чтобы не быть гонимыми за крест Христов,

Этот стих, мне кажется, ассоциирует с выражением: «В огороде бузина, а в Киеве дядька». Во-первых, причем здесь принуждение к обрезанию, если гонят за Христа? Ведь именно обрезанных христиан гнали с самого начала; и Самого Христа обрезанного гнали, то есть обрезание никак не связано с гонениями за Христа. Во-вторых, сам Павел обрезал Тимофея, ради иудеев, боясь иудеев (Деян. 16:3), и в-третьих, он признался в том, что и сам проповедует обрезание (5:11). Вот и получается, что учит одному, и сам же противоречит тому, чему учит.

(13) ибо и сами обрезывающиеся не соблюдают закона, но хотят, чтобы вы обрезывались, дабы похвалиться в вашей плоти.

И тут чувствуется какое-то несоответствие истинному положению дел. Во-первых, голословное обвинение в неисполнении закона. Кто именно из обрезанных, принуждающих язычников обрезываться, не исполняет закона и, какого именно положения из закона? Во-вторых, Павел уже говорил: «Обрезание ничто и необрезание ничто, но все в соблюдении заповедей Божиих» (1Кор. 7:19). В-третьих, на каком основании Павел решил, что принуждают к обрезанию ради того, чтобы похвалиться своей успешной проповедью? Разве были прецеденты? Почему не привел факты? Ведь он не постеснялся обличить Петра в лицемерии (2:11—13). Почему же здесь — общие слова?

(14) А я не желаю хвалиться, разве только крестом Господа нашего Иисуса Христа, которым для меня мир распят, и я для мира.

Здесь Павел говорит, что не хочет хвалиться, а вот коринфянам он себя усиленно нахваливал (2Кор. 11:21—30), даже превозносил себя над другими апостолами (2Кор. 11:23). Что касается креста Господня, то, распятие самого Павла для мира можно понять и принять, а вот распятие мира для Павла — как-то неестественно и не скромно. Даже Господь, восходя на крест, распинал Себя и грехи мира, но не сам мир в Себе. Напротив, Он взошел на крест ради того, чтобы сохранить и спасти мир, чтобы мир стал чище, а не распять его.

(15) Ибо во Христе Иисусе ничего не значит ни обрезание, ни необрезание, а новая тварь.

Вот, вновь утверждение того, что ни обрезание, ни необрезание ничего не значат для христиан, ибо во Христе человек преображается не внешне, а внутренне, становится новым, духовным человеком — новым творением Божиим — новой тварью. И апостолы на соборе подтвердили необязательность обрезания для язычников. От чего же Павел так настойчиво восстает против закона и обрезания? Утвердить престиж своей проповеди, своей значимости?

(16) Тем, которые поступают по сему правилу, мир им и милость, и Израилю Божию.

О каком правиле говорит апостол, не вполне ясно, но, надо думать, это правило христианской морали, предложенное им в стихе 10-м: «Будем делать добро…». Израилем Божиим Павел, вероятнее всего, называет иудеев, уверовавших во Христа, а возможно, и всех христиан.

Снова и снова убеждаемся в расплывчатости, противоречивости и несвязности утверждений апостола. Поэтому правильные, по своей сути, советы и наставления выглядят неубедительно, понуждая его искать множество различных, чаще надуманных, аргументов.

(17) Впрочем никто не отягощай меня, ибо я ношу язвы Господа Иисуса на теле моем.

Язвы Господа Иисуса Христа — это стигматы, — раны от гвоздей на руках и ногах. Но Павел, конечно, говорит не о таких ранах, а о шрамах, полученных от избиений за проповедь об Иисусе Христе. Определенно, он просит не отягощать его чужими бременами, ибо он и так удручен язвами за Христа. А других призывал носить бремена друг друга (6:2).

Думаю, этим стихом он хотел показать великую значимость своих трудов. Но экзегеты стремятся обыграть это откровение апостола, дескать, он вовсе не хотел этим сказать, будто чрезмерно отягощен и утомлен, но хотел возбудить в галатах ревность к его наставлениям в этом послании. Меня лично вовсе не удивляет такая подмена, если не постеснялись даже Христу противоречить, когда на Его слова: «Отец Мой более Меня» (Ин. 14:28), они утверждают: нет, Иисус равен Отцу, ибо Он такой же Бог, как и Отец.

(18) Благодать Господа нашего Иисуса Христа со духом вашим, братия. Аминь.

Благодать исходит от Иисуса Христа, ибо Он воскрес и жив, и Бог Отец находится в Нем во всей полноте. Благодать Божия, исходящая от Иисуса, воспринимается духом человека. Эта благодать Божия наполняет дух человека смирением, любовью, утешением, блаженной радостью (или горьким раскаянием), решимостью на подвиг и т. п.

Послание к Ефесянам

Глава 1

(1) Павел, волею Божиею Апостол Иисуса Христа, находящимся в Ефесе святым и верным во Христе Иисусе:

Павел, апостол Иисуса Христа, но не волею Христа, а волею Бога, ибо и Иисус исполнял волю Пославшего Его Отца (Ин. 4:34; Гал. 1:4). То есть воля Божия в приоритете, что указывает на различие воль и Личностей (Сущностей) Бога и Христа.

(2) благодать вам и мир от Бога Отца нашего и Господа Иисуса Христа.

Обычное приветствие Павла. Бог называется Отцом нашим, и Отцом Господа Иисуса Христа. Если бы Павел хотел сказать, что благодать и мир посылаются от Бога Отца и от Иисуса Христа, как толкуют на разные лады экзегеты, то апостол неверно выразился. Ему надо было добавить предлог «от», тогда получилось бы: благодать вам и мир от Бога Отца нашего и от Господа Иисуса Христа. Так, например, выразился ап. Иоанн Богослов: «Да будет с вами благодать, милость, мир от Бога Отца и от Господа Иисуса Христа» (2Ин. 1:3). Поэтому не правомерно приписывать исхождение благодати от Иисуса Христа, когда говорится, что она исходит от Бога. Если бы было сказано только о Христе, как, например: «Благодать Господа нашего Иисуса Христа» (Рим. 16:20,24; 1Кор. 16:23; 2Кор.8:9, 13:13). Но и в этом случае мы знаем, что она исходит от Бога, Который во Христе Человеке. Точно так же и от святых исходит благодать Божия.

(3) Благословен Бог и Отец Господа нашего Иисуса Христа, благословивший нас во Христе всяким духовным благословением в небесах,

Благодаря союзу «и», Бог именуется не только Отцом Иисуса Христа, но и Его Богом, то есть Сам Иисус не является Богом.

Бог благословил нас во Христе, то есть бытием Иисуса Христа, Его спасительным подвигом. Благословил всяким духовным благословением в небесах, то есть, предуготовил богатую духовную жизнь на небесах. Такое понимание вписывается в следующий стих.

(4) так как Он избрал нас в Нем прежде создания мира, чтобы мы были святы и непорочны пред Ним в любви,

Бог избрал нас во Христе (тех, кто уверовал и уверует во Христа), прежде создания мира, ибо Бог, а не Христос, вне времени, для Него не существует прошлого и будущего, для Него все в настоящем. Именно поэтому Он всех и всё знает наперед, ибо и всё, еще не существующее, имеет в Нем бытие, как существующее (Рим. 4:17).

(5) предопределив усыновить нас Себе чрез Иисуса Христа, по благоволению воли Своей,

Иисус выступает не усыновителем, а посредником усыновления Богу. Бог по Своей воле усыновляет нас, как христиан. Но, в сущности, все люди: и христиане, и не христиане, и грешники, и праведники — все являются детьми Божьими по самой своей природе. Более основательно этот феномен рассмотрен нами в книге «Бог, Иисус Христос и потомки Адама».

(6) в похвалу славы благодати Своей, которою Он облагодатствовал нас в Возлюбленном,

Бог усыновляет нас христиан Своей благодатью для того, чтобы мы хвалили эту благодать Его, являющую собой славу Божию. Витиевато и не вполне точно изложена суть сказанного. Дело в том, что благодать Божия, это Его деяние (блага даяние), а слава присуща Его естеству, Его природе; Он Сам являет Собою славу — величие, великолепие, торжество света, тепла и благости; Его присутствие наполняет духовное существо: Ангела или очистившегося человека — неописуемой сладостью, а демонов и грешных людей — неописуемым ужасом и неизбывной горечью.

(7) в Котором мы имеем искупление Кровию Его, прощение грехов, по богатству благодати Его,

Этот стих о Христе (Возлюбленном). Именно во Христе мы имеем искупление Кровию Его, прощение грехов, по богатству благодати Его. Это «Его», читается как относящееся к Иисусу Христу, но имеет отношение к Богу Отцу, что обнаружится в следующем стихе. Богатство благодати Христа имеет место быть, потому что во Христе Бог находится во всей полноте Своей природы.

(8—9) каковую Он в преизбытке даровал нам во всякой премудрости и разумении, открыв нам тайну Своей воли по Своему благоволению, которое Он прежде положил в Нем,

А эти стихи о Боге Отце. Расшифруем пошагово. Каковую (благодатью) Он (Бог) в преизбытке даровал нам (Павлу и другим) во всякой премудрости и разумении (во всей полноте уразумения Божественной истины), открыв нам (Павлу) тайну Своей воли (Свое сокровенное желание) по Своему благоволению (благому решению), которое (благоволение) Он (Бог) прежде положил в Нём (положил во Христе тайну Своей воли). Суть этой тайны Божией раскрывается в следующем стихе.

(10) в устроении полноты времен, дабы все небесное и земное соединить под главою Христом.

Полнота времен (ветхозаветных и новозаветных), определена Богом и устроена Им так, чтобы все небесное и земное соединить под главою Христом. Как это понимать? Христос — глава Нового времени, в котором соединены ветхозаветные и новозаветные времена, а центром бытия этих времен является Бог, воплотившийся в Иисусе Христе. Существо Иисуса Христа и являет Собой единство полноты небесной природы, в Лице Бога Отца, и полноты земной природы, в Лице Человека Иисуса Христа.

(11) В Нем мы и сделались наследниками, быв предназначены к тому по определению Совершающего все по изволению воли Своей,

Во Христе (то есть став христианами) мы сделались наследниками Божьими. И предназначены мы к этому наследию по определению Божию, Который совершает все по изволению воли Своей. Воля Божия превыше всего; по воле Бога и Отца Своего жил и действовал Иисус Христос.

(12) дабы послужить к похвале славы Его нам, которые ранее уповали на Христа.

Бог делает нас наследниками для того, чтобы мы, которые ранее уповали на Христа, — славили Бога. Для этого, собственно, и сотворил Бог человека.

(13) В Нем и вы, услышав слово истины, благовествование вашего спасения, и уверовав в Него, запечатлены обетованным Святым Духом,

Услышав слово истины о Христе, которое проповедовал ап. Павел ради их спасения, ефесяне, которые уверовали во Христа, запечатлены обетованным (обещанным) Святым Духом.

(14) Который есть залог наследия нашего, для искупления удела Его, в похвалу славы Его.

Св. Дух является залогом (частью выкупа) получения будущего наследства (Царства Божия) посредством выкупа. Для искупления удела Его, значит, христиане, посредством благодатной помощи Св. Духа, должны добрыми делами выкупить Царство Божие (удел Св. Духа). Только, если Царство Божие является наследством детей Божиих (Рим. 8:17; Гал. 3:29), то о каком выкупе идет речь? Очевидно, под выкупом надо понимать труды, то есть, получить Царство Божие можно только потрудившись; значит, не даром дается райская жизнь в наследство, и это совершенно справедливо.

Что касается выражения «похвалы славы Его», то суть его рассматривалась в стихе 12.

(15) Посему и я, услышав о вашей вере во Христа Иисуса и о любви ко всем святым,

Это послание написано Павлом во время двухлетнего ожидания суда кесарева в Риме, поэтому Павел говорит о слухах, дошедших до него.

(16) непрестанно благодарю за вас Бога, вспоминая о вас в молитвах моих,

Павел непрестанно благодарит Бога в своих молитвах за то, что Он дал ефесянам веру во Христа и любовь к христианам. Действительно, люди лишь способствуют обретению веры и всякого знания других людей, но обретаются они с помощью Бога.

(17) чтобы Бог Господа нашего Иисуса Христа, Отец славы, дал вам Духа премудрости и откровения к познанию Его,