Бесплатный фрагмент - Бетонный лес

Глава 1: Куриные ножки и Ford Focus

Небо над районом Северное Чертаново было цвета помятой сливы — тяжелый, удушливый фиолетовый оттенок, предвещавший бурю, хотя приложение погоды на треснувшем смартфоне Саши утверждало, что будет переменная облачность с нулевой вероятностью осадков. Был вторник вечер, конец октября, воздух пах мокрым бетоном, выхлопными газами с МКАД и слабым сернистым запахом жареного лука, доносящимся из сотен открытых кухонных окон. Во дворе огромного, подковообразного жилого комплекса — раскинувшегося лабиринта из семнадцатиэтажных панельных домов — сидели пятеро детей на детской площадке, которая явно видела лучшие времена. Качели скрипели, как умирающее животное, каждый раз, когда их обдувал ветер, а песочница была в основном заполнена окурками.

«Сейчас пойдет дождь», — сказал Миша, подняв голову. В свои тринадцать лет Миша чувствовал тяжелую ответственность за то, что он самый старший. На нем была ветровка с капюшоном, которая была немного маловата для его расширяющихся плеч, и между бровями у него постоянно залегала складка беспокойства. «Нам нужно зайти внутрь. Мама меня убьет, если Ваня снова заболеет».

«Дождя не будет», — возразил Саша, не отрываясь от экрана. Саше было одиннадцать, он был худой, как жердь, с волосами, торчащими непокорными пучками. Сейчас он пытался пройти сороковой уровень в игре, где нужно было стрелять в зомби с вертолета. «Интернет говорит, что небо чистое. Интернет знает больше, чем твои колени, дедушка».

«У меня колени не болят», — огрызнулся Миша. «Это атмосферное давление. Оно кажется… тяжелым».

«Это похоже на магию», — прошептала Катя. Катя, двенадцати лет, самая высокая из группы, болтала ногами, сидя на вершине ржавой детской горки. У нее в куртке лежала книга с иллюстрациями Билибина, хотя она редко признавалась, что еще читает сказки. Это было не круто. Но она тоже это почувствовала — статическое электричество в воздухе, от которого у нее встали дыбом тонкие волоски на руках.

«Магия не пахнет дизельным топливом и капустой», — проворчала Лена. Лене было восемь, она была маленькая, свирепая и сейчас копала яму в твердой земле палкой. Она была прагматиком в этой группе, девочкой, которая умела и кулаком ударить, и велосипедную цепь починить.

«Где Ваня?» — внезапно спросил Миша, резко повернув голову. Все четверо замерли. У Вани, девятилетнего мечтателя, была привычка отвлекаться на разглядывание жуков, трещин в асфальте или странных отражений в лужах.

«Он только что был возле этой крутящейся штуки», — сказал Саша, наконец опустив телефон.

«Ваня!» — крикнул Миша, его голос эхом отразился от бетонных стен окружающих многоэтажек.

«Ребята, — раздался тихий, дрожащий голос из-за ряда металлических гаражей, которые стояли вдоль края двора. — Ребята, идите посмотрите. С котом что-то… не так».

Они перелезли через низкий металлический забор и побежали к гаражам. Это были ржавые металлические коробки, где мужчины из окрестностей хранили зимние шины, банки с маринованными огурцами и старые советские запчасти для автомобилей. Ваня стоял возле кучи строительного мусора, указывая на большого серого бездомного кота, хорошо известного в округе. Его звали Борис. Борис обычно шипел на детей и воровал колбасу. Но это был не Борис. Точнее, это был Борис, но он парил в метре от земли. Борис шел по воздуху, небрежно, как будто невидимая книжная полка существовала прямо над грязной лужей. Он сделал шаг, остановился, чтобы лизнуть лапу, а затем свернулся калачиком на совершенно пустом месте, паря в влажном воздухе.

«Глюк», — прошептал Саша, подняв телефон, чтобы снять видео. «Матрица глючит. Мы в симуляции. Я так и знал».

«Кошки не летают, Саша», — сказала Катя, её голос был напряженным. Она подошла ближе, протянув руку.

«Не трогай его!» — Миша схватил её за запястье. «Это может быть… радиация. Или газ».

«Он зевает», — заметила Лена. «Это не газ. Это волшебный кот. Как Баюн. Только Баюн ест людей».

«Борис ест только „Вискас“», — тихо сказал Ваня.

Внезапно фиолетовое небо разорвалось. Это был не удар молнии; это был разрыв, как будто ткань разорвали. По двору разнесся оглушительный звук — не гром, а какофония свиста, воя и скрипа дерева. Горячий ветер, пахнущий сухими сосновыми иголками и древней пылью, обрушился на двор, закручивая пустые пакеты из-под чипсов и пластиковые бутылки в вихрь. Уличные фонари замерцали и погасли. Окна многоквартирного дома погрузились во тьму, тысячи огней погасли в одно мгновение.

«К подъезду!» — крикнул Миша, схватив Ваню за руку. «Сейчас же!»

Они повернулись, чтобы бежать к подъезду номер 4, но земля под асфальтом задрожала. Асфальт, потрескавшийся и изношенный за десятилетия пренебрежения, внезапно вздыбился.

«Землетрясение!» — закричал Саша, уронив телефон. Он попытался поднять его — приоритеты! — и чуть не потерял равновесие, когда земля покачнулась, как волна.

«Нет, — ахнула Катя, хватаясь за сетчатый забор, чтобы удержаться. — Посмотрите. Посмотрите на землю!»

«Звук!» Асфальт не просто треснул; из него что-то проросло. Массивные, бледные корни, толщиной с древесные стволы, но пульсирующие, как вены, вырвались из-под земли на парковке. Они разбили лобовое стекло любимой «Тойоты Камри» соседа. А затем, из кратера, где раньше стояли мусорные контейнеры для переработки, поднялось нечто, бросающее вызов всякой логике, физике и здравому смыслу. Это была нога. Но не человеческая нога, и уж точно не ствол дерева. Она была покрыта желтой чешуйчатой кожей, с массивными, узловатыми суставами и когтями размером с косы. Это была куриная лапа, увеличенная в тысячу раз, воняющая старым супом и мокрыми перьями. Она рухнула на асфальт, превратив недавно заасфальтированный тротуар в пыль. Затем появилась вторая нога. И на этих двух гротескных, дрожащих конечностях стояла избушка. Она была сделана из темных, гниющих бревен, покрытых мхом и лишайником. Окна были похожи на зазубренные глаза, светящиеся болезненным желтым светом. Передней двери не было, только зияющая пасть крыльца, которая, казалось, ухмылялась.

«Баба Яга», — прошептала Катя, побледнев. «Это избушка».

«Это дом», — пропищал Саша, лихорадочно снимая на видео, его руки так сильно дрожали, что видео будет невозможно смотреть. «Это дом на куриных ножках».

«Это… это же наступило на Ford Focus дяди Пети!»

Избушка на курьих ножках издала стон, похожий на скрип дерева и скрежет металла. Она перенесла вес, выглядя растерянной. Она подняла один массивный коготь и опустила его прямо на крышу серебристого Ford. Машина сплющилась с отвратительным хрустом стекла и металла, автомобильная сигнализация издавала ритмичный, истеричный вой. Избушка, казалось, испугалась шума. Она пнула сплющенную машину, отправив её скользить по обледеневшему асфальту к качелям.

«Бежим!» — крикнула Лена, дергая Мишу за рукав. «Она смотрит на нас!»

Избушка повернулась вокруг своей оси. Светящиеся желтые окна, казалось, сфокусировались на пяти маленьких фигурках, стоящих у гаражей. Крыльцо со скрипом открылось, и раздался громовой голос — не человека, а самого дома. Он звучал как сквозняк в дымоходе, смешанный с кашлем бабушки. «Фу-фу-фу! Я чую русский дух!»

«Мы не духи, мы дети!» — глупо крикнул Саша в ответ, отступая. «И у нас есть телефоны!» «Я веду прямую трансляцию!»

«Саша, заткнись!» Миша схватил его за воротник.

Избушка сделала шаг к ним. Земля затряслась так сильно, что Ваня упал. Избушка двигалась быстро — ужасающе быстро для чего-то, что, по сути, было недвижимостью. Она преодолела расстояние баскетбольной площадки за два шага.

«В гараж!» — скомандовал Миша.

Они бросились к металлической двери гаража №42, который принадлежал отцу Кати и был печально известен тем, что никогда не запирался. Миша дернул тяжелую ручку вверх, и они нырнули в темноту, пахнущую бензином и старой резиной. Миша захлопнул дверь как раз в тот момент, когда мощный удар сотряс металлическую конструкцию. Избушка ударила по гаражу. ДЗЫНЬ. С гофрированного потолка посыпалась пыль. Дети сжались в темноте, освещенные только фонариком на телефоне Саши.

«Что происходит?» — прошептал Ваня, слезы текли по его пыльному лицу. «Почему здесь сказка?»

«Это голограмма», — настаивал Саша, хотя его голос был высоким и тонким. «Это секретное правительственное оружие. Проект «Синий луч».

«Она наступила на „Форд“, Саша», — прошипела Лена. «У голограмм нет веса. Это избушка Бабы-Яги. Катя, ты читала книги. Как нам её убить?»

«Дом нельзя убить», — сказала Катя, лихорадочно соображая. «Его… его нужно повернуть. Нужно произнести слова».

«Какие слова?» — потребовал Миша.

«Повернись спиной к лесу, передом ко мне», — процитировала Катя.

«Но здесь нет леса». «Просто многоквартирные дома».

Снаружи Избушка издавала пронзительные звуки. Казалось, она закатила истерику. Они услышали скрежет металла — она срывала крышу соседнего гаража, как крышку с консервной банки.

«Она ищет еду», — мрачно сказала Лена. «Она хочет нас съесть».

«Баба Яга ест людей», — поправила Катя. «А дом просто… подчиняется».

«Подождите», — сказал Ваня, наклонив голову. «Послушайте».

За грохотом Избушки и воем автомобильных сигнализаций слышался ещё один звук. Ритмичный, стучащий звук. И пение. «Нереальный, нереальный, катится по улице! Я круглый и вкусный, лакомство, которому нет равных! Я ушёл от бабушки, я ушёл от дедушки, и от дорожной полиции тоже уйду!»

«Это… Колобок?» — прошептала Саша. «Хлебный шарик?»

«Звучит как маньяк», — пробормотал Миша.

Внезапно металлическая стена их гаража прогнулась внутрь. Избушка клевала их. Массивное бревно пробило тонкий металл, едва не задев голову Миши. Щепки размером с кухонные ножи разлетелись по комнате.

«Мы не можем здесь оставаться!» — закричал Миша. «Она раздавит нас, как машину!»

«Окно!» — Лена указала на маленькое, покрытое грязью окно в задней части гаража. Оно вело в узкий переулок между гаражами и бетонным забором теплоэлектростанции.

Миша схватил монтировку с верстака и разбил стекло. «Лена, ты первая. Потом Ваня».

Они пролезли через разбитое окно, вывалившись на мокрую, мертвую траву переулка. Воздух стал холоднее, ледяным, неестественно холодным. Начал падать снег — не обычный снег, а огромные, тяжелые хлопья, которые слегка светились синим. Они побежали вдоль забора, пытаясь отдалиться от бушующей архитектуры. Достигнув угла квартала, они остановились, задыхаясь, прислонившись к исписанной граффити стене котельной. Они оглянулись во двор. Это была зона боевых действий. Избушка на курьих ножках сражалась с фонарным столбом. Она запутала одну из своих ног в проводах и сердито прыгала, разрывая асфальт. Но это была не только Избушка. Вниз по улице, возле круглосуточного магазина «Магнит», происходило что-то еще. Раздвижные автоматические двери быстро открывались и закрывались. Из магазина выливался поток воды — не протечка, а целая река. Она текла по ступенькам и на улицу. И на гребне этой воды, сидя в ржавом металлическом ведре, плыла гигантская рыба. Щука. У нее были человеческие глаза, и она кричала на ужасно большого серого волка, который носил ярко-желтый рюкзак курьера доставки.

«Щука», — прошептала Катя. «Из сказки про Емелю».

«И Серый Волк», — добавила Лена. «Почему он в рюкзаке Яндекс. Еда?»

«Камуфляж», — мрачно предположил Миша.

«Ребята», — сказал Саша дрожащим голосом. Он указал на главную дорогу, проспект, ведущий к центру города. Обычно проспект был рекой красных задних фонарей и фар. Теперь движение остановилось. По центру шоссе, перешагивая через остановившиеся автобусы и замершие такси, шли три великана. Они были одеты в кольчуги, которые блестели под мерцающими городскими огнями. Они ехали на лошадях размером с локомотивы. Богатыри. Три героя. Но они не выглядели героически. Они выглядели растерянными, злыми, и размахивали огромными булавами, круша электронные рекламные щиты. Один из рыцарей, тот, что посередине — Илья Муромец — размахнулся своей булавой и разбил рекламный щит, рекламирующий новую ипотечную ставку. Искры посыпались, как фейерверк.

«Сказки не только здесь», — поняла Катя, и ужас охватил её. «Они повсюду. Миры столкнулись».

«Нам нужно домой», — захныкал Ваня. «Я хочу к маме».

«Дом на девятом этаже», — сказал Миша, глядя на их здание. «И лифт точно не работает».

«Осторожно!» Лена сильно толкнула Сашу.

Мимо них промелькнуло белое оперение. Это был лебедь — но у него были зубы. Он закричал, резко развернувшись у стены котельной, его глаза горели красным. За ним последовали ещё два. Лебеди-гуси. Похитители детей.

«Они охотятся», — сказала Катя, схватив Ваню и потянув его за собой. «Баба Яга их послала. Они ищут детей, чтобы отнести их в избушку».

Лебеди кружили, их крики звучали как скрежет металла. Они заметили детей.

«Метро», — мгновенно решил Миша. «Подземка. Она глубоко под землей. Бомбоубежища. Это самое безопасное место».

«Это в трёх кварталах отсюда!» — возразил Саша.

«Мы не можем подняться наверх», — Миша показал на небо, где кружили лебеди. «Мы должны спуститься вниз».

«Миша прав», — сказала Лена, схватив валявшийся на земле кусок арматуры. Она выглядела ужасающе решительной для восьмилетней девочки. «Мы идём в метро».

«А как же избушка?» — спросил Ваня.

Они оглянулись. Избушка освободилась от фонарного столба. Она снова повернулась. Она понюхала воздух. Затем, с ужасающим, резким движением, она начала бежать — куриные лапы высоко поднимались — прямо к переулку, где они прятались.

«Бежим!» — закричал Миша.

Они бросились бежать по обледенелому тротуару, мимо растерянных бабушек, которые кричали на великанов, мимо летающей кошки, которая теперь дралась с дроном, и в тёмную, искажённую новую реальность своего города. Позади них Избушка издала пронзительный крик, от которого зазвенели стекла на первых трех этажах девятого дома. Сказка началась, и она была голодна.

Глава 2: Серый Волк и Метро из Костей

Температура упала на десять градусов за десять секунд. Это была не просто зима; это была зима Морозко — пронизывающий, волшебный мороз, который не просто холодил кожу, но пытался заморозить дыхание в легких. Снежинки были размером с блюдца, тяжелые и мокрые, прилипали к ресницам и превращали серый асфальт Чертаново в коварную, светящуюся белую пустыню. Миша бежал впереди, его костяшки пальцев побелели от того, как крепко он сжимал руку Вани.

«Продолжайте двигаться! Не смотрите на небо!»

«Я слышу их!» — всхлипнул Ваня, споткнувшись о замерзшую лужу.

Над ними кричало небо. Гуси-лебеди кружили все ниже, размах их крыльев был ужасающе широк, отбрасывая тени, которые заслоняли мерцающие уличные фонари. Они не гоготали; они кричали голосами украденных

детей, звук, от которого у Саши кровь стыла в жилах. «Они определяют наше местоположение», Саша запыхался, фонарик его телефона вычерчивал дикие дуги в снегу. «У них тепловизоры. Я видел это в документальном фильме. Лебеди очень злобные».

«Это не лебеди, идиот», — огрызнулась Лена, бежавшая рядом с ним. Она низко надвинула свою розовую вязаную шапку на глаза, выглядя как очень маленький, очень сердитый садовый гном. «Это монстры. И если ты остановишься, чтобы их снять, я тебя здесь брошу».

Они свернули на Балаклавский проспект, скользя по льду. Картина перед ними представляла собой хаотичный шедевр городской катастрофы и фольклорного безумия. Машины застыли на месте, застывшие во льду, как доисторические насекомые в янтаре. Трамвай сошел с рельсов из-за того, что выглядело как огромная светящаяся репа, быстро растущая из канализационного люка. Люди бежали — растерянные пассажиры, испуганные собачники и подростки, бросившие свои электросамокаты — все убегали от надвигающегося леса, который прогрызал себе путь сквозь бетон.

«Метро!» — Миша указал вперед. Светящаяся красная буква «М» станции «Чертановская» была видна сквозь метель, как маяк надежды. «Нам просто нужно перейти улицу!»

«Подождите!» — Катя резко остановилась, схватив Мишу за куртку. «Осторожно!»

Желтое пятно врезалось в сугроб всего в нескольких метрах перед ними. Снег разлетелся во все стороны. Огромное существо отряхнулось и зарычало. Это был Серый Волк. Вблизи он был ужасен — размером с небольшого пони, с серебристой шерстью, которая переливалась, как жидкая ртуть, и желтыми глазами, которые горели древним, хищным интеллектом. Но эффект несколько портил ярко-желтый квадратный рюкзак, пристегнутый к его мускулистому туловищу. Это была сумка для доставки еды с логотипом «Яндекс. Еда». Волк покачал головой, прижав уши. Он посмотрел на детей, затем на дорожные знаки, затем снова на детей. «Мальчик», — прорычал Волк. Его голос звучал как скрежет гравия, глубокий и резонансный. «Мальчик, не бойся. У меня есть задание».

Дети замерли. Саша медленно снова поднял телефон.

«Задание?» — спросил Миша, его голос дрогнул. Он встал перед Ваней, пытаясь выглядеть большим.

«Да», — фыркнул Волк, из его пасти валил пар. Он повернул шею, пытаясь разглядеть чек, приклеенный к его сумке для доставки. «Я ищу покои… Елены Прекрасной. Она проживает в этом… панельном доме номер 14, корпус 3? Подъезд 2? Код 4580?»

«Это дом гражданки Петровой», — прошептала Катя. «Елена Петрова».

«Я опаздываю», — пожаловался Волк, царапая землю когтями размером со стейковые ножи. «Волшебная дощечка в моём кармане…» Он указал мордой на смартфон, прикрепленный к его лапе скотчем. «…говорит: „Доставка задерживается“. Царевич будет недоволен. Он заказал „Комбо-набор на двоих“ из „Теремка“».

«Ты… ты доставляешь блины?» — спросил Саша, немного опустив телефон.

«Я служу сюжету», — прорычал Волк, выглядя оскорбленным. «Иногда я переношу принцев через огненную реку. Иногда я переношу блины. Таков порядок вещей. Теперь скажи мне дорогу, или я дуну, и я плюну…» Он нахмурился. «Нет, не та сказка. Я.… укушу тебя за бочок».

«Господин Волк», — выступила вперед Лена, совершенно бесстрашная. «Дорога перекрыта. Избушка Бабы-Яги разносит двор. Вы не сможете доставить блины».

Уши Волка опустились. «Невозможно. Мой рейтинг пострадает. У меня 5.0 звезд».

Внезапно воздух пронзил пронзительный крик. Белое пятно спикировало с неба. Один из гусей-лебедей, с клювом, зазубренным, как пила, налетел, целясь в Ваню.

«Вниз!» — закричал Миша.

Но Волк был быстрее. В сером вихре он прыгнул в воздух, щелкнув массивными челюстями. Он схватил гуся-лебедя за крыло, повернулся в воздухе и швырнул его в снег. Птица закричала и замахала крыльями, ударяя Волка свободным крылом, но Волк держался, яростно тряся её. «Лебедь!» — прорычал Волк, его голос был приглушен перьями. «Убирайся с моего маршрута!» Он отбросил птицу в сторону. Она врезалась в припаркованный Kia Rio и, шипя, быстро убежала, снова взлетев, чтобы присоединиться к своей стае. Волк выплюнул белое перо. «Мерзкие птицы. На вкус как болотная вода. Вас, дети, преследуют?»

«Да!» — закричал Ваня. «Пожалуйста, помогите нам!»

Волк посмотрел на них, затем на свое приложение для доставки. Казалось, он взвешивал моральные последствия и время доставки. «Я не могу вас всех везти», — проворчал Волк. «Моя подвеска уже не та, что раньше. И у меня блины».

«Нам не нужна поездка», — задыхаясь, сказал Миша. «Нам нужно добраться до метро. Но их слишком много».

Волк посмотрел на кружащую стаю. Теперь их были десятки, белый вихрь в фиолетовом небе. «Метро», — задумчиво произнес Волк. «Глубокие пещеры. Да. Туда отправляются мертвые. Там безопасно от небесных чудовищ».

«Мертвые?» — пискнул Саша.

«И пассажиры», — добавил Волк. «Одинаково выглядят в моих глазах. Хорошо. Я вас провожу. Это будет считаться „многоэтапным заказом“. Но вы должны поставить мне пять звезд».

«Мы дадим вам чаевые», — пообещала Катя. «Приемлемо. Бегите, малыши!» «Мясо! Бегите!»

Волк завыл — звук, от которого зазвенели окна ближайшей аптеки, — и бросился вперёд. Дети бросились за ним, скользя и падая на льду. Волк был как танк. Он пробивался сквозь сугробы, перепрыгивал через искорёженные машины и огрызался на любого гуся-лебедя, который осмеливался подлететь слишком близко. Дети держались в его тени, используя его массивное тело как щит. Они добрались до широкого проспекта, отделявшего их от станции метро. Улица представляла собой зону бедствия. Автобус превратился в тыкву — буквально. Это была гигантская оранжевая тыква на колёсах, и пассажиры внутри стучали по кожуре, пытаясь выбраться.

«Продолжай двигаться!» — крикнула Лена, схватив Сашу за руку, когда он остановился, чтобы посмотреть на автобус-тыкву.

Они бросились бегом через обледенелую дорогу. Перед ними был вход в метро: стеклянный павильон, который обычно выглядел приветливо. Теперь он выглядел как пасть пещеры. Стекло было покрыто замысловатыми, движущимися узорами льда, похожими на хватающие руки.

«Я дальше не пойду», — объявил Волк, резко остановившись у дверей. «Подземные путешествия аннулируют мою гарантию. И связь там ужасная».

«Спасибо, Волк!» — Ваня обнял массивную, покрытую снегом лапу существа. Волк напрягся, выглядя неловко. «Да, да. Идите. Пока я не проголодался и не вспомнил, что в некоторых версиях я злодей».

Он нежно толкнул Ваню носом. «Беги, маленькое мяско». Волк повернулся и помчался прочь в метель, его желтая сумка для доставки подпрыгивала, он искал Елену Петрову, чтобы доставить ей чуть теплые блины.

«Внутрь!» Миша распахнул тяжелые стеклянные двери.

Они ввалились в вестибюль станции. Ветер мгновенно стих, сменившись тяжелой, теплой тишиной. Но это была не та станция, которую они знали. Обычно в метро пахло озоном, старой пылью и полиролью для пола. Теперь пахло влажной землей, ладаном и древним камнем. Кафельные стены больше не были бежевой керамикой; это был грубо обработанный гранит, с которого капала влага. Турникеты были не металлическими воротами; это были ряды скелетных ребер, которые открывались и закрывались с сухим щелканьем. А билетная касса… Внутри стеклянной будки, где обычно сидела усталая женщина в синей форме, продающая карты «Тройка», сидело существо. Оно было маленькое, зеленое и покрытое скользкими водорослями. Кикимора. На ней была синяя форменная фуражка, которая нелепо смотрелась на ее спутанных, мшистых волосах. Она вязала что-то, подозрительно похожее на паутину.

«Проездные», — прохрипела она, не поднимая глаз.

«У нас… у нас есть карты «Тройка», — заикаясь, сказал Миша, доставая из кармана свой школьный проездной.

Кикимора подняла глаза. Ее глаза были сплошными черными бусинками. «Карты? Нет карт. Сегодня плата выше. Верхний мир закрыт. Нижний мир требует… воспоминания».

«Воспоминания?» Катя шагнула вперед. «Какого рода воспоминания?»

«Счастливого», — прошипела Кикимора, показывая игольчатые зубы. «Чтобы накормить туннель. Или вы можете заплатить золотом. Но у вас нет золота, маленькие мышки».

«У меня есть золотой зуб», — неуместно предложил Саша.»

Подождите, нет, это пломба». «Это композитный материал».

«У нас нет времени!» — крикнул Миша. Он оглянулся. Стеклянные двери трескались. Гуси-лебеди бросались на вход, клевали стекло.

«Мы перепрыгнем», — решила Лена. «Ребра вас раздавят», — захихикала Кикимора. «Хрусть, хрусть».

«Ваня, проползай под ними», — скомандовала Лена. «Миша, держи ребра открытыми».

«Ты с ума сошла?» — спросил Миша, но уже двигался. Он схватился за костяной турникет. Он был теплым, как живая слоновая кость. Он сопротивлялся, отталкиваясь с удивительной силой.