Бесплатный фрагмент - Беспокойная жизнь попаданца Гены, рептилоида

Рассказ 1

Плюг знал, что его Вселенная — пузырь.

Ещё он точно знал, что живёт в 13 501 471 993 году от рождества Вселенной и ни на секунду не сомневался в том, что ему нет места на планете, на которой он скоротал последние пять лет. Почему? Давайте вместе и разберёмся в этом.

Итак! Плюг с треском провалил последнее задание. Раньше бы он плюнул на всё, не впервой, однако задание было связано с безопасностью его планеты. И вот его уютного гнёздышка больше нет. Раз — и нет. Распылили его мерзкие ублюдки из соседней галактики, а он был не в силах этому помешать, так как находился в это время под действием сильнейшей психотропной таблетки, раздобытой накануне и тут же им освоенной. Короче говоря, прозевал он этот самый «раз — и нет».

И что он имеет сейчас? Раздолбанный звездолёт из предпоследней строчки вселенского рейтинга надёжности, пятьдесят лет назад насильственно снятых с производства под давлением возмущённых потребителей. Хотя именного такого транспортного средства достоин отчаянный придурок, каковым он сейчас являлся. Вооружения нет. Как так? Такое крутое ржавое корыто и без пушек? Были пушки, но он их давно загнал на небольшой барахолке на окраине галактики, названия которой уже не помнил. И что поимел взамен? Горстку монеток, которые тут же просадил в местном казино, кишащем хвостатыми рептилиями женского пола и мерзкими рожами таких же хвостатых местных бандитов. Здорово проигравшись, он поспешил домой, неожиданно вспомнив о своём задании.

«Вот моё оправдание случившегося с незадачливой планетой! — успокоил себя Плюг из-за навек потерянного крова. — Не было у меня оружия в тот момент. Имеется в виду момент „раз — и нет“. А если бы и было, так я всё равно тогда находился под таблеткой».

Он поковырялся в носу.

«Твою ж! Руки!» — Плюг оглядел со всех сторон свои конечности и растерялся, потрясенный зрелищем.

«Две», — сосчитал он их и, наверное, улыбнулся. Хотя, может это был просто нервный спазм.

«И ноги. Две. Хвоста не видно, может и есть, — сделал он промежуточный вывод, прекратив через пару минут тщетные попытки, заглянуть себе за спину. — Ноги есть, руки есть, значит я — гуманоид. Правда остается неопределённость в отношении хвоста, но это я быстро выясню».

Чёртова таблетка не давала сосредоточиться.

С трудом отыскав в куче хлама странный отполированный предмет, в котором можно было увидеть своё отражение, он чуть не упал в обморок. На него смотрела сизая от небритости удивлённая рожа с мешками под глазами. Придя немного в себя, он догадался, что смотрит на своё отражение в круглом блестящем чайнике.

«Ёшкин кот! — обрадовался он нужной железяке. — Вот ты и нашёлся, не прошло и полгода. Теперь можно горячей водички с ароматной травкой похлебать. Вместо этого опротивевшего спива с планеты…», — он её не вспомнил и с отвращением пнул початый бочонок с выдохшимся пойлом.

«Как же мне поступить с хвостом?» — Плюг попытался настроить чайник на изображение своего зада. Он смутно помнил, что тот должен быть у него в наличии.

«Ну и пёс с ним. Пусть болтается, если есть», — эксперимент с чайником не удался.

Таблетка начала со страшной силой закруглять свою работу. По всей видимости, заканчивались пять часов гарантированного в инструкции беспробудного кайфа.

«Зря я тогда так легкомысленно выбросил в мусорный бак объёмистый том с приложением к инструкции, подробно описывающий побочные действия таблетки», — мелькнула в гудящей голове трезвая мысль.

Вместе с недобрым событием, вызванным окончанием его пребывания в чудной отключке, вызванной действием запрещённого закон средства, начали всплывать воспоминания. Почему-то совсем неприятные. Нет, не о потерянной планете, а что-то совсем зловещее.

«Вот же я попал! — воспоминания возникли вдруг, застав его врасплох.

— Чёрт! — вслух выругался Плюг. Возможно, это слово звучало не совсем так, но смысл вполне соответствовал ситуации. А ситуация заключалась в том, что он втихаря сбежал с планеты, где накануне проигрался в дым, да ещё задолжал кругленькую сумму местным бандюгам.

— Плюг, ты где? — раздался вкрадчивый голос в его коммуникаторе. Плюг вздрогнул от неожиданности, поздно сообразив, что не отключил его накануне.

— Я здесь, — ответил он, стараясь изобразить шум местного кабака со ставшей ему противной планеты, с которой он смотался.

— А мы понимаем так, что ты совсем не здесь и морочишь нам голову. Это же очень просто: вычислить твое местоположение. Согласись, было бы намного лучше, если ты сам к нам придешь.

— Скоро буду, — соврал Плюг, спешно отключил коммуникатор и начинал лихорадочно рыться в кипе бумажных носителей информации.

«Вот никогда я не думаю наперёд, — ругал он себя, — на кой хрен я продал свой супер букинг! Сейчас бы кнопочки понажимал и быстро сообразил, в какую тихую норку можно залезть и пересидеть в ней недельку другую. Искать меня по предыдущему месту жительства, куда они могут нагрянуть — бесполезно. Одна пыль осталась. Остается у них лишь одно — выпотрошить информацию из моих приятелей».

Плюг перебрал их всех по памяти и понял, что это — дохлый номер. Не получится узнать от них ничего дельного. Такие же конченые дебилы, как и он. Плюг немного успокоился.

«Нашёл!!! — радости его не было предела. — Нашёл я эту чёртову карту».

Когда-то очень давно, во время очередного приступа клептомании, он её спер в лавке старьёвщика, торговавшего никому не нужным товаром. И вот она неожиданно пригодилась. Бортовой капутор сразу во всем разобрался и выбрал самое подходящее для Плюга местечко в одной из периферийных галактик, название которой он так и не смог перевести. Что-то про путь куда-то.

«Хрен с ним, путь так путь, не всё ли мне равно. Так! — деловито подумал он. — Надо, как принято, имя своё сменить, что-то нынешнее мне разонравилось»

Мыслительный процесс его сильно сейчас напрягал.

«Точно контрафактную таблетку подсунули, — возмущался он про себя, потирая гудящий от напряжения лоб. — А назовусь-ка я, пожалуй,…Чайник».

Удовлетворенный неожиданным озарением и не найдя другого подходящего имени, Чайник с любовью погладил свой затерявшийся во времени блестящий трофей.

***

Совместное их со звездолётом перемещение в космическом пространстве прошло без приключений.

«Синенькая», — с удовлетворением подумал Чайник, подлетая к своему временному убежищу, и тут же местные обстреляли его корабль допотопными снарядами большой дальности. Как ни странно, но они попали. Защита выдержала, но что-то пошло не так.

— Конец, — в последний раз проскрипел умный капутор, отключаясь навеки. Хотя Чайник мог поклясться, что первая буква его приговора звучала как «п».

«Пальнуть бы им в ответку пару раз, мало бы не показалось», — мелькнула мысль о мщении, но он тут же вспомнил, что нечем.

Слегка раздосадованный непредвиденными обстоятельствами, Чайник начал вручную уводить свою посудину вдаль от беспокойного места, похожего на кривые песочные часы. Внутри аппарата что-то противно задребезжало, запахло горелыми проводами. Как же ему повезло, что он не подал руль направо. Иначе бы ждала его бесконечная пустыня и полупустая бочка со спивом. Но пронесло, и ещё немного пролетев, потрепанное корыто Чайника грациозно плюхнулось на другом континенте, вблизи небольшого поселения аборигенов.

Привычным движением он приладил к уху незаменимый в бесконечных странствиях переводчик-транслятор языка, способный переводить любую чушь, когда-либо выпускаемую по ветру разумными существами. Вылез наружу и направился к населённому пункту.

— Вась, ты глянь, чё это он себе на ухо нацепил, серьгу что ли? Может голубой? — слова исходили от одного из двух странно одетых особей мужского пола, подходящих сейчас к нему.

— Да не, голубые так не одеваются. Москвич, наверное, — возразил второй.

— Ты рожу его видишь? — спросил первый у второго, с трудом фокусируя резкость. — Кого-то он мне напоминает.

— Агронома нашего?

— Да не. По телеку я этого третьего дня видел. Друг, это не твой трактор за околицей валяется?

— Мой, — честно признался Чайник, а про себя подумал: «Как же я забыл включить маскировку!»

— Вспомнил! Гена, точно Гена. Привет Гена, а я — Вася. А этот дебил — мой товарищ Федя.

«Ну, Гена, так Гена, — подумал Чайник. — Вот и разобрался я с одной шарадой. Местное мнение надо уважать, аборигенам виднее».

О событиях нескольких последующих дней Гена не помнил ничего. То есть почти ничего, поскольку обрывки воспоминаний иногда мелькали у него в голове. Но уж больно фантастические. Вспомнилось, как он вместе со своими новыми приятелями сидел на завалинке и пел тягучие песни о главном. Пели, конечно, они, а он, не зная слов, протяжно подвывал в такт красивым мелодиям. И ещё вспомнилось, но уже совсем непотребное: как полуголые деревенские девки без трусов прыгали через костёр возле его дома. Гена вечерами сильно мёрз, поэтому был вынужден, если позволяли силы, палить его каждый вечер — грелся он так.

Очень скоро в местном сельпо закончилось вкусное земное пойло. Видя страдания братьев по разуму, Гена на свой страх и риск попробовал угостить их чистейшим керосином из бака с горючим. Керосин пришёлся всем по вкусу.

— Отличный самогон, — сделал авторитетное заключение абориген Вася, — забирает!

К концу второй недели Гена перезнакомился уже со всей деревней. Затем с соседней и ещё с несколькими в округе. Народ шёл к нему толпой, звеня трехлитровыми банками. Многие, не в силах донести ценнейший груз до дома, оставались тут же. Подтягивались люди и из местного райцентра. Таким образом, к концу первого месяца своего пребывания в этом диком мире, он стал местной достопримечательностью.

Да, вспомнилось, вдруг. Хвост свой Гена к концу второй недели на Земле обнаружил. Как оказалось, тот всё время торчал у него именно оттуда, откуда и полагалось ему торчать: из его жопы.

«Значит не судьба, — философски подумал он, — буду теперь рептилоидом. — Не беда, у людей такая высокая толерантность, что им пофиг и на мой хвост, и на морду. Впрочем, я здесь и не на такие рожи успел насмотреться. Странно лишь то, что никто даже не поинтересовался, откуда я здесь появился».

Всё бы ничего, но местная детвора под угрозой отсечения хвоста, настойчиво требовала от него построить им качели. Странная просьба, но под давлением нешуточных угроз, пришлось уступить. Не из-за страха, а в качестве культурного обмена.

Однако всё хорошее когда-то заканчивается. Закончился самогон и у Гены. И вот тут у всех началась ломка. С приходом ломки на рептилоида накатили беспокойные мысли о своей дальнейшей судьбе. Дело в том, что звездолёт его вскоре обнаружили местные сборщики металлолома и успешно утилизировали. Любимый чайник тоже свистнули.

Общение с местной публикой складывалась как нельзя лучше. Небогатый и легко запоминающийся язык. На первых порах Гену смущало то, что его переводчик часто глючил. Лишь немного погодя он понял, что глюки эти связаны отнюдь не с болезнью электронного партнёра. Как оказалось, это — всего-навсего непереводимые идиомы, которые людям полагалось вставлять в свой разговор. Как для связки слов, так и по отдельности. При желании можно было вообще заменить одним словом целое предложение или эмоцию. Как положительную, так и отрицательную.

«Нужная и практичная придумка. Надо запомнить эти волшебные слова и правильно их применять», — подумал тогда Гена и вскоре начал их грамотно вставлять в серьёзных разговорах. После чего весь народ его окончательно зауважал.

Хочется заметить, что и до этого Гену уважали. Ведь как иначе расценить тот факт, что буквально на второй день его пребывания на Земле, ему выделили ничейный сарай на окраине села, как две капли воды похожий на те, в которых жили его новые друзья.

Однако отвлеклись. По причине накатившей ломки, частичного просветления в мозгах и безделья, Гена решил сделать доброе дело: починил единственную колхозную молотилку. И тут началось! Поутру к нему заявилась целая толпа относительно трезвых односельчан и предложила должность председателя колхоза.

— Наш-то второй квартал не просыхает, сволочь. Трудодни никто не отмечает, отчёты наверх не сдает. Оттого и премии нет. Выручай, ты же технически грамотный, справишься.

Гена тогда был безмерно удивлён тем фактом, что этот длиннющий монолог произнес друг его Василий, который даже трезвый больше трех слов в минуту не выговаривал. Правда, дополнительные «связки» звучали из его уст как барабанная дробь через каждое слово, а иногда чаще.

— Что за работа такая? — спросил он с подозрением на подвох.

— За девками незамужними бегать, хвоста всем крутить за невыполнение плана, отчитываться перед начальством.

— А можно сразу в начальство податься, чтобы хвосты не крутить? — с надеждой задал он вопрос.

— Можно, но нужно, чтобы тебя заметили, — ответил мудрый Вася, сворачивая самокрутку с махоркой.

«За девками бегать — это ещё туда-сюда, но хвосты крутить! Нет, эта работа явно не по мне, да и что это такое — „хвосты крутить“ я не знаю. Наверное, очень непрестижное занятие. Да и больно, — он с любовью погладил свой. — Нет, точно откажусь. Лучше, пока лето, грамотой овладею».

Училка ему попалась добрая, единственная незамужняя в их большом селе и никем не обласканная.

«Никаких тесных отношений до тех пор, пока не разберусь что здесь к чему», — подумал он тогда, и ухаживать за полной дамой повременил.

— В город хочешь податься? — обиделась та. — Ну да, там, таких как я, хоть пруд пруди, а у меня сытно и осень уже не за горами. Не передумаешь?

Гена не передумал, но в город не подался.

«Засвечусь я там, как пить дать, — подумал он и остался на селе.

— Слышь, Вась, а что у вас начальники делают? — спросил как-то Гена своего приятеля.

— А ничего не делают. Сидят в своих кабинетах и посылают всех на…

«Вот такая работа мне по душе», — размечтался практичный рептилоид.

— Паспорт тебе надо новый справить, — заметил его друг Василий, когда они оформляли трудодни у второго его друга — Феди, нового председателя. — Твой-то вместе с трактором утерян. Зараза, вот встречу как-нибудь этого Макара и ноги ему пообломаю. Позарился, хрен собачий на чужое добро!

Долго слово сказывается, да быстро дело делается.

— Получите и распишитесь, — произнёс вскоре Вася, смотавшись на пару часов в местную шарагу, изготавливающую визитки. — Вот тебе сразу два: отечественный и заморский.

— На хрена мне заморский? — спросил Гена, вертя в руках красные книжицы паспортов с крупными надписями «СССР» на обложках.

— Старые образцы, согласен, — виновато сказал ему друг, — но новые даже Гознак ещё не напечатал. Бери, бери, — добавил он, видя, как его друг с сомнением вертит в руках иностранный паспорт. — Дурной, а вдруг за границу захочется? Сейчас все туда едут, особенно в Штаты. Бери, всё равно его мне в нагрузку всучили.

За границу Гене совсем не хотелось, а тем более в Штаты, поскольку именно над ними помяли его звездолёт. Поэтому он разорвал заморский и затоптал обрывки в осеннюю грязь.

***

В Смирновке устаканилась осень. От трудодней его вскоре освободили. Дело в том, что собирая в мешки выкопанную трактором картошку, он так интенсивно работал своим хвостом, что засыпал соседние грядки.

— Да отрежь ты его на хрен, — советовали ему сердобольные сельчанки, — мешается же. Что за мода у вас в столице пошла. Сесть, не встать!

«Нет, хвост свой я точно не отрежу, — отвечал он им мысленно, — дорог он мне как память. И вообще».

Именно в тот момент Гена от тоски и праздности начал чинить всяческую деревенскую утварь. К работе руками он был привычен, да и похвалы осчастливленных сельчан даже рептилии по душе.

***

Дни бежали, бежали по окрестным деревням и слухи о чудесном мастере, поселившимся в соседней деревне. Бежали они, бежали, пока не добежали до райцентра.

— Гена, выходи, — как-то раздался взволнованный крик Васи под окном, — в сельсовет тебя требуют. Начальство из райцентра звонит.

— Хорошие кадры нам нужны, — сказал ему человек в трубке. — Слышал я, что ты и с людьми умеешь разговаривать и руки у тебя торчат оттуда, откуда надо. Приезжай завтра к нам. Ровно в двенадцать будь в администрации.

«Будь так будь, — подумал Гена с воодушевлением. — Наверное, в начальники зовут».

И вот он сидит на деревянной скамейке в здании с серьёзной вывеской «Администрация» и заполняет анкету о приёме на работу.

С фамилией, именем и отчеством проблем не возникло: достал новенький паспорт и аккуратно переписал всё как есть.

Но чем дальше, тем сложнее. Он надолго задумался над тем, как ему втиснуть в узкую и короткую графу «год рождения» одиннадцатизначное число.

— А ты пиши только последние две цифры, — помог ему парень в приёмной.

Здоровенный и накаченный, с синими татуировками по всем незакрытым футболкой и джинсами частям тела. Помолчал немного, разглядывая Гену, а затем спросил:

— Слышь, ты где себе пластику делал? Круто! Дорого обошлась? Пиндосы, небось, технологию завезли? Вот бы тебя братве показать, закачаются. Натуральненько! Можно потрогать?

— Не стоит. Ты сам, что здесь делаешь? — спросил Гена вежливо, не забывая вставлять в нужных местах междометия.

— Братки забашляли мне должность хлебную, вот и торчу здесь два часа как шпала.

В графе «национальность», Гена, не долго думая, написал «рептилоид», а в графе «место жительство» — «сарай на окраине села Смирновка». Подумал немного и дописал — «комфортабельный».

В графе «служба в армии» он поставил прочерк. Ещё бы! Если бы он начал перечислять все те места, планеты и галактики, где он когда-то служил наёмником…«Да уж, лучше не заполнять», — трезвая мысль пришла вовремя.

За два часа, провёденные Геной в приёмной, сосед по скамейке успел ему основательно надоесть. Хотя, при заполнении последней графы с текущей датой, Гена слегка замешкался.

— Забыл, братан? Случается. Пиши — 93, месяц сентябрь, число сам придумай какое-нибудь. Я вот не знаю, на кой оно мне. Знаю только, что понедельник, поскольку только по понедельникам у меня голова болит. Меня, кстати, Николаем зовут, а для друзей я — Колян. Если что пойдёт не так, обращайся.

Анкету секретарша приняла, даже не взглянув на неё, и кивком головы указала на дверь с табличкой «Глава».

— Вот именно такого работника нам и не хватало, — заявил Глава, разглядывая Гену со всех сторон. — А то все думают, что у нас одни лишь ангелы работают. Совсем обнаглели со своими бесконечными просьбами.

Глава улыбнулся, а Гена стал главным по приёму жалоб. В предвкушении ответственной работы, рептилоид грозно сдвинул надбровные дуги, изобразив на лице сиюминутную готовность ставить обнаглевших ходоков на место, а Глава вытащил из-под стола большую четверть самогона.

— Теперь давай по маленькой за знакомство, — сказал он, разливая с верхом мутную жидкость по гранёным стаканам, — а уже потом за первую зарплату ты по всем правилам проставишься. Я же всё понимаю.

Самогон Гене понравился, он хотел его похвалить, но не успел.

— Давай на посошок, — тормознул его мысли Глава, — и я кабинет твой покажу.

Предыдущее священнодействие повторилось буквально через минуту.

Кабинет Гене очень понравился. Стол, стул, телевизор, полка. На полке пылилась тощая папка с надписью «Входящие».

«Вот здесь я буду сидеть, и посылать всех на …, — подумал он с нескрываемым удовлетворением и с любопытством приступил к изучению хитроумной земной техники, о которой ему рассказывал Василий.

— Работает, не беспокойся. Я сейчас вот о чем подумал, — бодренько произнес Глава, — а сгоняй ты прямо сейчас в нашу бухгалтерию и получи свою зарплату. Что тянуть-то?

Народу в конторе работало немного: Шеф, он, секретарша, бухгалтерша, дворник и его новый друг Колян. Полный энтузиазма, Гена быстро сгонял в местный магазин и взял ящик спирта «Рояль». Шампанского для девчонок брать не стал, справедливо рассудив, что если оно понадобится, то он сгоняет снова. Кроме соленых огурцов, кильки в томате и ирисок на полках ничего не было, поэтому он взял всё то, что предлагалось.

— А я вот от зарплаты отказался, на кой мне эти гроши. И без неё заработаю сколько надо, — сказал Колян, когда они всем трудовым коллективом выпили по первой.

— Ты молодец, — похвалил его Шеф за организованный Геной стол, — правильно мыслишь, по-пролетарски. Лучок вот только репчатый забыл.

Сказал он так и затеял длинный монолог о политике. Бесконечные междометия не давали Гене сосредоточиться, чтобы понять о чем, собственно, идет речь. Одно он понял, что какие-то сволочи развалили его государство и убили к чертям всю экономику.

— Да, попали мы все! — в заключении заявил Шеф и Гена понял, что попал на планету попаданцев. Или на крайняк в подобного рода государство.

Гуляли долго и шумно. Шампанское не пригодилось. Всех ходоков в этот день, как было положено Гене по должности, он отправлял в пеший сексуальный поход.

***

Работа в Администрации Гене сильно понравилась. Сиди и посылай. Смущало только то, что он недавно увидел по служебному телевизору. По нему показывали огромные толпы людей с лозунгами, а также других — с автоматами. Столица его государства гудела от недовольства, а главный дом страны горел, превращаясь из белого в чёрный. Полный хаос.

Очень скоро народные волнения докатились до его родного села. Как-то к нему в кабинет ввалилась целая толпа не очень хорошо одетых и дурно пахнущих мужиков. Гена решил было предпринять очередной свой посыл, но неожиданно признал их вожака.

— Вася, какого…?

— Ты что, ничего ещё не знаешь? Переворот у нас наметился. Вот, пришли с тобой посоветоваться.

— Понимаешь, ходоков нет, а телек сдох. Два дня ничего не знаю о политической ситуации в государстве.

— Да хрен с ним. Хотим направить тебя депутатом в Госдуму.

— А на…, — начал Гена, но быстро сообразил, что погорячился.

— Давай, давай, не ленись. Партию сделаем, я вот уже голоса по деревням собираю. Все тебя хотят в главные. Название даже мужики придумали: «Вставай, деревня!»

— Хорошее название, креативное, — оценил Гена инициативу, — только в чем суть работы этой? Ох, чувствую я, тяните вы меня в болото, родимые.

— Не дрейфь, прорвёмся. Говори там как можно больше, выступай всё время и критикуй всех подряд.

— А говорить-то чего?

— Что хочешь, что в жизни наболело. Можешь невпопад и не по делу. Ругайся в своё удовольствие. Если совсем невмоготу, то дерись. Хотя… Ну, ты сам разберешься по ситуации. Всё, вперёд, в Москву!

***

Не прошло и двух месяцев, и вот Гена уже полноправный член Парламента, руководитель комитета по межрегиональным связям. Работа ему эта понравилась даже больше, чем прежняя. Не надо было каждый день появляться на рабочем месте, а сказаться, например, в командировке по работе с электоратом. Что он честно и делал, раза два в неделю зависая дня по три с мужиками в родной Смирновке. Коляна он взял с собой в Москву. Правильный парень, хотя и бывший бандит.

Неудобств в Москве Гена не испытывал: ему выделили служебную квартиру и персональную машину с шофером, завтракал и обедал он в парламентской столовой почти на халяву. В самой Смирновке сердобольные мужики починили в его сарае печку, чтобы не мёрз их народный избранник на заслуженном отдыхе. Красота!

По рекомендации своих избирателей, выступал Гена много и подолгу. Очень скоро его морда вовсю замелькала в прессе. Пошли статьи и интервью с его участием. «Вот он — лидер новой формации, — кричала желтая пресса. — Настоящий мужик, правду матку в глаза так режет, что не горюй. Демократ!» Критиковал он всё и вся часто и был за это бит в Парламенте и в тёмных переулках Москвы.

Но сколько не говори правильные слова, а народ почему-то ждет от тебя реальных дел. И Гена начал думать.

— Фантастика, — сказали ему коллеги по фракции, когда он предложил идею интернета и мобильной связи, — денег на эти буржуазные фокусы в бюджете нет.

И тогда Гена придумал. В рамках своего комитета он написал программу об оказании инопланетной помощи страдающему от нехватки денежных средств родному государству. Отослал её на утверждение. Деньги выделили на ура, предвидя скорый и неминуемый их распил. Как ни странно, но полуживые научно-исследовательские институты быстренько соорудили на коленке соответствующий цели аппарат и оперативно отправили радиосигнал в небо. Братьям по разуму.

«Как же я так мог потерять свою бдительность?! Вот ведь попал, так попал!» — в отчаянии думал Гена, получив скорый ответ из Большого Космоса.

Сам ответ представлял собой звонок по вертушке и звучал он примерно так:

— Здравствуй, Плюг. Заждался? Куда нам можно подъехать?

И вот тут его охватила паника.

— Колян, выручай, друг!

— Моих звать?

— Зови всех. Да, и прихвати ещё пару ветеринаров.

— Будет сделано, жди.

Дальнейшие действия выглядели как сцены из дешёвого боевика. Нежданные «друзья» Гены подкатили к крутому кабаку в центре столицы, где их увлекла за собой внутрь расписная компания Коляна.

Пили много и шумно до тех пор, пока могучие тела пришельцев не оказались под столиками. Затем их аккуратно извлекли из-под них и со всевозможными почестями перевезли на пустырь под Бутово. Там компанию уже ждали ветеринары со своим незамысловатым оборудованием. Они тщательно сделали экспресс анализы на предмет отсутствия у клиентов вируса ящура и прочих вредных болезней. После чего, запихнув наполовину бесчувственные тела в уютную клетку, ветеринары огласили свои выводы:

— Здоровые крокодилы, упитанные, — дали компетентное заключение дипломированные специалисты, — печень им немного подлечим, и можно определять. Из цирка они, говорите?

— А вот этого больше нельзя, — главный ветеринар вытащил сигарету из пасти одного из них, пытающегося закурить. — Нельзя!!! — и помахал пальцем возле его морды.

— Вы не будете возражать, если мы их разденем и приведём, так сказать, в естественный вид? — спросил второй специалист по крупным рептилиям.

— Делайте всё, что считаете нужным, — ответил Колян, распихивая добытые трофеи бандитов по своим карманам.

— Слушай, — обратился он уже к Гене, — а куда их определить-то?

— Где у нас ближайший зоопарк?… Ага, вот туда и определи, только проверь, чтобы кормёжка была хорошая, а то ещё сдохнут с непривычки.

— А где она хорошая, кроме Думы вашей? Везде дерьмом кормят. Хорошо, я там поговорю, чтобы их не обижали. Добрый ты. Куда сейчас подашься?

— Хочу их трактор найти. Знаешь, такая железяка странная, не видел?

— Конечно, видел. Космический корабль, что ли? Мы его в Котельниках недавно приметили, собрались уже пиндосам толкнуть.

— Не надо пиндосам. Отдай его мне.

— Заметано, приятель. Забирай. Куда его тебе доставить?

— Куда, куда. В Смирновку, конечно.

— Слушай, когда я сегодня собирался на задание, услышал одну пренеприятнейшую новость.

— Какую?

— Пасут тебя, Гена. Кто не знаю, но явно какая-то секретная служба.

— Отечественная?

— Вряд ли, скорее наоборот. Ведь это местная мне наколку дала. Линять тебе надо, Гена. Срочно.

— Понятно. Встретимся на нашей родине через неделю. Ну, давай.

***

Затем была Смирновка и долгие проводы. Такого стечения народа ещё никогда не видело маленькое сельское поселение землян на отшибе Московской области. Провожали Гену в долгий путь и жители соседних сёл, а также большое начальство из райцентра. Пели грустные русские песни, пили вкусный деревенский самогон. Одним словом — печалились.

В разгар этого печального веселья подкатила съёмочная группа из Москвы. С предложением к Гене.

— Хотим по следам одного популярного мультфильма художественный фильм снять, — сказали они. — Сейчас у нас идёт кастинг. Не хотите на роль главного героя?

— А какой у фильма бюджет? — поинтересовался практичный Фёдор.

— Да пока никакого, спонсора подбираем, — ответил главный группы и хищно сверкнул глазом матерого разведчика.

— Тогда вы ошиблись адресом, но поскольку уже приехали, присоединяйтесь.

«Как же мне больно покидать своих новых друзей, — печально думал Гена, из глаз которого сочились кроки слёзы. — Только ведь обрел себе уютную родину и вот! Но я обязательно сюда вернусь! У меня ещё должок кое-кому остался».

Простой деревенский люд вокруг плакал вместе с ним. Плакали все, даже его первая учительница по русскому языку.

— Я обязательно вернусь к вам, друзья, — Гена залез в звездолёт межзвездных бандитов и дал по газам.

— Он улетел, но обещал вернуться! — из глаз аборигена Василия скатилась скупая мужская слеза.

Рассказ 2

Некоторые терпеливые читатели, дочитавшие до этого самого места, успели для себя сделать скоропалительный вывод: чушь какая-то, а рептилия — вообще омерзительно! Вы неправы, во-первых, это — не чушь, а абсурд! Во-вторых, прежде чем оценивать собрата по разуму и с собой сравнивать, посмотрели бы лучше в зеркало: бледная кожа, безумный взгляд…

— Допустим. Слушай, как тебя там? Хотелось бы знать, как этого Гену вообще на Землю занесло? Что он за… фрукт такой?

— Желаете услышать его историю с самого начала? Хорошо, будь по-вашему. В далёкой-далёкой галактике…

— Погодите, кто же так начинает! Не желаете для начала представиться?

— Извольте… Лектор, просто лектор, а собрал я вас на это просветительское мероприятие с целью донести истории из бурной и беспокойной жизни Героя нашей бескрайней Вселенной, поставившей её в неловкое положение.

— Извините, речь идет только нашей Вселенной? Вы не ошибаетесь?

— О нашей, о нашей, поскольку рассказы о других у меня отрывочные. Да и недостаточно высокий уровень допуска к закрытым материалам.

— А…?

— Давайте договоримся сразу: я отвечу на все ваши вопросы, как только закончу эту лекцию. Идет?

Докладчик мстительно прищурился, посмотрел на чересчур любопытных слушателей и нехорошо улыбнулся. Их собралось сегодня немного: десятка три его сограждан, штук пять землян и ещё кто-то.

— Так вот, придерживаясь хронологии, я попытаюсь рассказать вам только те истории, в достоверности которых абсолютно уверен. С вашего позволения я выступлю сейчас в роли повествователя или Автора, если вам так больше нравится.

Слегка уязвленный массой глупых и неуместных вопросов, самопровозглашенный Автор продолжил:

— А для начала ознакомьтесь с моими непреложными Правилами:

Пункт 1. Автор, ни под каким предлогом не врёт, а тем более не фантазирует.

Пункт 2. Автор во время повествования абсолютно трезв.

Пункт 3. Автор позволяет слушателям задавать вопросы, если он это позволяет.

Пункт 4. Автор использует исключительно нормативную лексику, если иное не предусмотрено цензурой, этическими принципами и если Автор понимает, что иначе просто нельзя.

Пункт 5. Автор имеет право обходиться с непонятливыми, пьяными и безобразно себя ведущими слушателям по своему усмотрению. Вплоть до насильственного отторжения хвоста без права его реабилитации. К не рептилоидам применяются иные меры воздействия, не обсуждаемые предварительно, но в соответствии с анатомическим строением их тел и болевым порогом.

Пункт 6. Из моральных соображений Автор настоятельно рекомендует всем детям младше 16 лет вообще всего этого не читать, а тем более не слушать. В том случае, если они будут замечены в этих неблаговидных поступках, ждет их кара в виде запрета на употребление вкусной пищи и сладкого, в том числе пива. Это, однако, не освобождает от ответственности их родителей, которые подвергнутся в этом случае процедуре согласно п.5. настоящих Правил.

Пункт 7. Иные Правила, не перечисленные выше, о которых Автор просто забыл, но может их вводить без предупреждения и предварительного ознакомления с ними. Нарушение их также непременно карается в соответствии с п.5. настоящих Правил.

Пункт 8. Автор всегда прав.

— Вот, собственно, и все Правила, — Автор внимательно оглядел притихшую публику. — А теперь, если вы разрешите, я попробуем начать заново:

В далёкой-далёкой маленькой-премаленькой галактике, под названием «Хрен его знает какая» родился ребенок. Такой маленький, зелёный и беспокойный, что все решили назвать его в честь его прадеда — Плюг, что в переводе с хренегознаеткакого языка означает «шустрый».

Рос он в хорошей и дружной семье таких же, как и он сам хвостатых рептилоидов. Как и все дети его возраста, бегал он по пыльным улицам Рептилоидграда и играл со сверстниками в войнушку, которая не прекращалась в соседних с ними галактиках уже несколько тысяч лет. Хотя, может и больше, если верить наскальным рисункам, обновляемым там пару раз за тысячелетие. Так или иначе, но никто в галактике Плюга этого не замечал, а тем более никогда её не завоевывал. А всё потому, что:

Во-первых, невозможно было дать чёткой команды войскам: куда им, собственно говоря, приказали лететь и кого завоевывать.

«Во-вторых, — думали великие военачальники, — прилетим мы, предположим, завоюем, орден боевой нам за это дадут. За взятие „Хрен его знает чего“? Нет, так дело не пойдёт, засмеют нас во всей Вселенной. Или, например, в рапорте о победе что писать? Что завоевал „Хрен его знает какую“ галактику? Так и до расстрела недалеко. А ну её на хрен»! — думали злобные, но сообразительные завоеватели и облетали Плюгову галактику стороной.

По этой же причине и корреспонденция доходила к ним весьма редко. Куда её вести, непонятно. Торговые караваны также не баловали их своими посещениями. Да и что у них можно было купить, кроме однообразных полуфабрикатов?

— Где она находилась, спросите вы, слегка осоловев от первых доз алкоголя, незаметно пронесённого на серьёзную лекцию? В школе надо было прилежно учиться! На краю нашей Вселенной, конечно, где же ещё. Хотя могу и ошибаться, ведь я не астроном. И только безмерно оголтелый патриот мог назвать столицу родной планеты нашего героя Рептилоидградом, поскольку кроме десятка мясоперерабатывающих заводиков в ней никаких мало-мальски приличных строений не существовало. Короче говоря — тоска смертная: деревьев нет, ландшафта нет. Шучу, конечно, ландшафт есть, куда ему деться-то, на то он и ландшафт, но очень скудный: чахлые и редкие кустики, бескрайние степи с жухлой травой, едкая пыль и нестерпимая вонь. Солнце палит невыносимо. Редкие проливные дожди, наполовину высохшие речушки. Достаточно для восприятия окружающей Плюга обстановки?

Да, чтобы закончить эту грустную тему: жилых планет в названной галактике существовало шесть. Так, в виде цифр и решили их в древности именовать, чтобы особо не заморачиваться. Нет, было ещё несколько, но о них даже стыдно говорить.

Планета Плюга называлась «6» или Шестая, не всё ли равно. Животноводческая, как ещё четыре таких же. Первая и, естественно, самая зажиточная из их числа выпускала из железа всё то, что требовалось аграриям и скотоводам пяти других. Вращалось Плюгово хозяйство вокруг звезды Рептилий, поскольку другого названия никто не смог придумать по причине скудного словарного запаса и небогатой фантазии. И это ещё неплохо, поскольку вокруг других звезд в названной галактике ничего уже толком не вращалось, а если и вращалось, то жить там было просто невмоготу.

Как было сказано ранее, на аграрной планете Плюга выращивался мелкий пернатый, но не летающий скот. Выращивать что-либо иное не представлялось целесообразным по причине плохого сбыта готовой продукции и с веками устоявшимися кулинарными пристрастиями на 6-ой.

Отец главного героя традиционно работал на одной из таких ферм по разведению пернатых динозавров небольших габаритов. В свободное от работы время он воспитывал сына и приторговывал «левыми» тушками и яйцами. А как иначе, прикажите, прожить? И маленького Плюга он приучал заниматься этой опасной работой. Сын же предпочитал помогать своей матушке. Почему? Да потому, что мать нашего героя работала официанткой в общественной столовой №1 столицы и как раз готовила вкусные и однообразные блюда из того, что остальные выращивали. И так же торговала из-под полы, но уже готовой к употреблению продукцией.

Но главное не это, а то, что скрывалось за завесой самого престижного на планете предприятия общественного питания. Резонный вопрос: почему скрывалось-то, если оно было единственным местом для проведения досуга всех работяг и переодетых блюстителей порядка? Что, об этом никто не знал? Знали все, но порядок есть порядок. А если внезапно галактическая служба по финансовому мониторингу нагрянет? Забыл сказать, что скрывалось за завесой, а скрывалось за ней фешенебельное заведение — главное казино столицы. Без названия, естественно, а зачем оно было нужно, если казино на планете единственное и к тому же налоги не платит. Вот в это самое заведение Плюг постоянно и стремился, увиливая от работы на ферме, где и пристрастился к азартным играм.

Годы бежали, и как это всегда случается, детство Плюга неожиданно закончилось, и впереди замаячила армия. Говорить о том, что такое армия в его скромной галактике, думаю не стоит. Да и защищаться им было не от кого по причине отсутствия точного адреса и дружащих с головой завоевателей. Повторяюсь, об этом уже сказано ранее.

На службе настоял его отец: «Хватит уже со сверстниками за девками незамужними бегать и в карты играть. Пора тебе сын пороху понюхать».

«Понюхать, так понюхать, — подумал тот философски, — ведь в армии я могу тем же самым заниматься, только без назойливого присмотра».

Подумал Плюг так и пошёл служить. Однако армия встретила его неприветливо. Во-первых, он был слишком «шустрый», а во-вторых, приучил всех играть в азартные игры на деньги. Короче, пронырливым прослыл сверх меры и чересчур беспокойным.

«А как мне не быть беспокойным, — с обидой думал он, — если я с детства только и делаю, что о ком-то беспокоюсь? Сначала за маленького брата и сестричку, затем за отсутствием выигрыша в казино. Может быть, из-за этого я и школу среднюю не закончил, пока беспокоился за всех и вся?»

Так или иначе, но в первый раз он «попал» именно в армии. На стрельбищах, в мягкое место своему инструктору по стрельбе он попал. Случайно, конечно, но вою было много. И пошло, поехало: гауптвахты, наряды вне очереди и другие армейские развлечения. Короче говоря, достала его скоро эта армия основательно. Нанюхался он пороху под самую завязку.

«Хватит! — сказал себе Плюг. — Нанюхался!»

И это «хватит» не заставило себя долго ждать и само его вскоре нашло. Представляло оно из себя воинское подразделение из соседней галактики, набирающее в своё войско рекрутов. Замаскированные под коллектив художественной самодеятельности, они ловко втирались в доверие к неискушенным простачкам.

Погулял Плюг после их концерта с несмешным клоуном знатно! Погулял, а на следующее утро очнулся в трюме чужого корабля. После чрезмерно выпитого накануне спиртного, наполовину смешанного с наркотиками, у него сильно болела голова и саднила задница.

«Ни хрена себе!» — успел подумать он и снова впал в забытье.

***

Так Плюг стал рядовым регулярных войск одной из двух воюющих между собой галактик Мышей.

— Стрелять умеешь? — спросил его мышиный сержант и, не дожидаясь ответа, скомандовал: — Тогда вперёд и с песней.

Посадили нашего героя вместе со всеми в звездный баркас и отправили на передовую. Однако стрелять ему не пришлось, поскольку его десантный звездолёт вскоре подбили в окрестностях галактики противника, которую они собрались воевать. Плюг же шустро вскочил в одну из спасательных капсул и катапультировался. После этого его корабль беззвучно заскрипел в космосе и развалился на части.

«Вот и конец войне», — с облегчением подумал он, жёстко приземлившись на одной из планет воюющих сторон.

Да, ещё об одной важной детали забыл, а всё из-за стремительного развития сюжета. Находясь на срочной службе в родной галактике, приобрел Плюг у наглого дембеля одну, как ему сначала показалось, абсолютно бесполезную штуковину.

— Тебе, — говорил ему дембель, втюхивая свой товар, — завсегда могут послать туда, где она тебе наверняка пригодится. Бери, не пожалеешь. Называется вещь — «Всеязыковый переводчик-транслятор членораздельной речи». А взамен дашь мне свою месячную пайку сахара. Домой своим привезу, обрадуются как дети. У нас же с тобой редко транспортники со сладостями бывают, а сами мы лакомства готовить не умеем. Да что я тебе рассказываю, сам всё прекрасно знаешь, земляк.

Так вот, продолжу. Вылез Плюг из спасательной капсулы и тут же угодил в плен. Как в дальнейшем оказалось к рядовому с серьёзной пушкой через плечо. Пушкой, предназначенной для одной лишь только цели — безжалостно уничтожать таких же, как Плюг рептилоидов, изредка сыплющихся из Космоса.

— Рекрут? — спросил его для формальности пленитель.

— Рекрут, — ответил плененный.

На этом вся официальная процедура пленения закончилась.

— Голодный? — спросил Плюга пленитель, и тут же предложил: — Пойдем, поужинаем. Расскажешь, что творится в Большом Космосе, а то сидишь здесь в засаде целый год, не с кем толком пообщаться. Начальство — звери, а наш брат-рядовой — полные тупицы.

Суть да дело и вскоре Плюг узнал, куда его занесло.

— Понимаешь, мы с нашим неприятелем сейчас сливаемся. Галактики наши, конечно. И как водится, боремся за власть в будущей реальности.

Он смачно выругался, о чем Плюг догадался по неразборчивому журчанию своего переводчика, который он всунул в ухо в самом начале своего пленения.

— И на хрена нашим эта власть нужна, ведь не доживут же. Так нет, срывайся с места и дерись. За что, спрашивается? Ведь довольствие за это нам не прибавят.

— А долго осталось до полного вашего слияния? — задал Плюг уместный в таких случаях вопрос, имеющий прямое отношение к науке.

— Может сотня миллионов лет, может поболее. Природа! Против неё не попрёшь. А тебя, значит, угораздило. По пьянке, да? Вот ведь сволочи, чужими руками хотят всё загрести. Ты не переживай, отправлю я тебя на родину с первой оказией. Контрабандисты к нам сюда часто заглядывают. Вот с ними и отправлю.

— Слышь, а куда я вообще попал? Не помню ни хрена, — Плюг огляделся по сторонам, но это ему ничего не разъяснило.

— Про себя мы наши галактики называем малая и большая Мышь. Находимся в созвездии Волосы Вероники. Говорит это тебе о чем-нибудь?

— Не-а, — из чувства деликатности Плюг не стал интересоваться тем, кто есть кто, и к какой из Мышей он угодил в гости.

«Мало ли что, — подумал он, — вдруг его собеседник обидится и не видать ему тогда обещанной оказии как своих ушей».

— Наши тоже хороши! Пальнули бы в противника парой летальных снарядов и дело сделано. Да нет ведь, не хотят они своё будущее имущество портить!

«Точно к большой Мыши попал», — сделал Плюг логичный вывод и сразу же засомневался в нем.

Говорили они несколько последующих недель подолгу и обо всем. Собеседник Плюга был по основной своей профессии рыбаком, а сюда попал по набору как рядовой запаса.

— Послушай друг, а почему ты решил, что я рекрут? — осторожно, чтобы не усугубить ситуацию, как-то спросил он.

— Элементарно. Ты давно смотрел на себя в зеркало, ящерица? А теперь на меня посмотри. Улавливаешь разницу? Ну, присмотрись повнимательнее. У тебя же шерсти вовсе нет, а у меня она нежная, шелковистая. Правда давно уже не мытая и не чесаная. Гады, загнали в эту дыру, и сиди здесь. Жди, когда кто-нибудь с неба свалится… Уловил разницу?

— Уловил, — ответил Плюг, а про себя подумал: «А ведь верно, на мышь серую он похож».

— Слушай, а тебе не скучно на своей планете? А то давай к нам. У меня там бескрайние синие океаны! Леса такие, что уйдешь утром за грибами и только на вторые сутки выберешься. Если повезёт, конечно. Красота! Жена с детишками давно меня ждут, — он загрустил.

— Знаешь, — ответил ему честно Плюг, — ведь я всегда мечтал свалить со своей планеты. Неважно куда, лишь бы этот гребаный малогабаритный скот не разводить. А как у вас к эмигрантам относятся? Не притесняют?

— Нет… Хотя, смотря кого. Животновод, говоришь? Любого знатного специалиста у нас с руками оторвут, а у тебя хорошая и нужная профессия, друг. Не пропадешь!

«Замкнутый круг какой-то, — подумал в отчаянии рептилоид, — от чего ушёл, к тому и пришёл. Нет, не согласен я. И вообще, не хочу я больше наблюдать всю эту мышиную возню».

***

Слово за слово, день за днем и вскоре прибыла оказия, обещанная добродушным мышиным воином.

— Полетишь, или меня подождешь? — с надеждой в голосе спросил товарищ по задушевным разговорам, — мне уже недолго служить осталось. Всего-то год и три месяца.

Плюг деликатно отказался, соврав, что на родной планете его ждёт семья и отчалил в неизвестность.

И вот он подающий надежды контрабандист. Что я вам скажу, работёнка ему досталась не пыльная. Здесь возьми, туда отвези. И старайся не попадаться в лапы бдительных стражей порядка. Получи вознаграждение и гуляй до следующего задания. Риск, но это именно то, к чему он так долго стремился. Свобода!

Но! Всегда это чёртова «но» выползает в самый счастливый момент жизни! А ведь так всё хорошо складывалось, но с законом шутки плохи.

Во время выполнения очередного крупного заказа, его с сотоварищами сцапали-таки эти самые блюстители порядка. Эх, если бы это были ребята из местной конторы, они бы без сомнения откупились. Но нет, надо же было такому случиться, что загремели они во время показательного рейда по проверке таможенных процедур в группе торгующих галактик. И получили взамен показательный суд со всеми вытекающими последствиями.

Приговор для Плюга звучал просто восхитительно: три года штрафных работ по сбору пыльцы на планете «Цветочный рай» созвездия Муха.

— Нет!!! — забился в истерике один из его товарищей по несчастью. — Лучше соляные копи в любом уголке Вселенной, чем Цветочный рай на Мухе! — и горько зарыдал, проклиная свою судьбу.

— Чего это он? — с тревогой спросил Плюг у сокамерника. — Может, заболел? Красивое же название, поэтичное.

— Вот поживёшь там с месяцок, тогда посмотрим, какие будешь стихи исторгать, — ответил ему старший товарищ.

— Что, всё так плохо?

— Не то слово. Как говорится, дали нам с тобой по полной, брат.

Тем не менее, как это всегда происходит в дешёвых боевиках с хэппи-эндом, от конвоя их отбили другие добрые контрабандисты, хорошие приятели главаря их банды.

— Слушай, друг. А почему вы так боялись попасть в этот самый Рай? — спросил рептилоид своего знакомого, закатившего истерику на суде.

Вопрос он свой задал в тот момент, когда они окончательно оторвались от длительной погони за ними рассерженных конвоиров.

— Осы, — коротко ответил бывалый член экипажа и начал нервно почесываться. — Плотоядные. И комары. Везде, даже в скафандрах защиты. Многие не выдерживают и сходят с ума. Тебе бы там точно была крышка с такой нежной шкурой. Так что моли своего бога, что минула тебя чаша сия.

— Разве репелленты не помогают? — Плюг непроизвольно начал чесаться сам.

— Помогают, но тут дело в количестве, — ответил за товарища командир. — Добровольно отправиться на тот свет они помогают. Химия. Все, хватит уже об этом, а то у моего приятеля скоро вся кожа слезет. Прекрати чесаться, раздражает! — беззлобно рыкнул он на него.

— Каков план дальнейших действий? — задал глупый вопрос начинающий контрабандист.

— Глупый вопрос. Для начала корабль где-нибудь раздобудем, а там видно будет.

«Нет, — подумал Плюг решительно, — нет в жизни счастья. Надоела мне эта работа. Надо подыскать менее опасный способ добывания средств».

Ос он с самого детства жутко боялся, а перспектива попасть в осиный и комариный Рай его абсолютно не радовала. Корабль на ближайшей пиратской планете они раздобыли достаточно быстро, даже два.

— На вольные хлеба решил податься? — спросил Плюга напоследок умудрённый жизнью напарник. Подумал немного и дал ему напутствующий совет: — Вселенная огромна, недружелюбна и опасна. Будь осторожен и не лезь на рожон. Ты ведь ещё молодой, зелёный. Вляпаешься с дури в какую-нибудь гнилую историю и пропадёшь.

— Несмотря на разумный совет, Плюг всё равно вляпался и не раз. А потом была Земля, но об этом уже подробно рассказано в предыдущем рассказе, — Автор оглядел загрустившую публику. — Вам интересно?

— Не очень, — ответил за всех один хвостатый слушатель, — мы приключений хотим!

— Хорошо, будут вам приключения. Слушайте.

Рассказ 3

Короче, дело обстояло так: завалил Гена очередное задание.

— Как такое могло случиться, спросите вы? Что ж, давайте вместе с вами и разберёмся в этом. Итак! Давным-давно, в далёкой-далёкой галактике…, — продолжил своё эпическое повествование Автор.

«Крепко засел Спилберг в голове у нашего Автора! — с большой симпатией к творчеству талантливого земного режиссера подумали юные слушатели, на несколько секунд отключившись от повествования. — Интересно, снял ли он очередной эпизод фильма, над которым потешаются как минимум дюжина галактик, населенных гуманоидами. Ничего не понимают в киноискусстве, а туда же!»

Возмущению рептилоидов не было предела:

«Недоумки! А нам ничего, нравится. Прямо джедаями себя чувствуем после очередного просмотра. Нет, Джа-Джа Бинксами, чем-то он на нас похож, только без хвоста».

— Отвлеклись немного. Начнём снова: в одной далёкой-далёкой галактике… Чёрт, опять! Короче: давно назревающий в этой галактике конфликт взял, да и созрел. Стоп, что толку вспоминать-то, если галактики этой уже нет.

«Нет, надо, а то повествование не склеится, — подумал Автор, — да и обвинять Гену начнут как прошлый раз».

— Так не должно больше продолжаться, — рассудили в Центре Вселенной. Это ещё до того, как исчезла эта… далёкая галактика.

Предвижу законный вопрос: почему в Центре то? И вообще, кто-то этот центр ухитрился определить? Нет, конечно. Пробовали, но это печально закончилось. Улетели кадастровые инженеры вдаль и больше их уже никто и никогда не видел. Вечная вам память, безвестные мученики науки. Нет, Центр, конечно, был, как же без него.

Пресловутый Центр тайком учредила группа амбициозных галактик, очень воинственных, поглощающих остальные просто так на своём длинном межгалактическом пути во Вселенной. Ими же он был утвержден после закрытого голосования, а затем провозглашен, но уже всенародно. И назвали они тогда себя — главнюки.

Возмущению недовольных не было конца. Тогда главнюки, как испокон веков разрешалась аналогичная ситуация во Вселенной, постреляли в возмутителей спокойствия гамма лучами большой мощности и конфликт как-то сам сошёл на нет. Поскольку, если нет недовольных, то нет и конфликта. Однако Вселенная продолжала гудеть, но уже значительно тише. А как ей скажите было не гудеть, если буквально каждая плюгавенькая галактика считала себя достойной этого высокого титула, ведь всем хотелось быть её Центром.

Гудели они ещё по причине того, что если они этим Центром станут, то это значительно поправит их пошатнувшееся финансовое положение во Вселенной. Налоги там разные, привилегии. Да и о вселенском поклонении не стоит забывать. Но, поскольку реально определить геометрическим методом центр Вселенной не представлялось возможным, и, опасаясь повторения летального инцидента, все вновь назначенные таким образом вассалы смирились со своей судьбой. Но тревожно гудеть не перестали.

Вот если вдуматься, а кому был нужен на хрен этот Центр? Поскольку вразумительно ответить на этот вопрос никто не мог, то все справедливо посылали его на… вместе с бесконечными циркулярами, распоряжениями и постановлениями. Не уважали, одним словом.

«Что бы нам такое сделать, — задумались главнюки, — чтобы снискать всеобщее уважение и любовь?»

Для решения этой непосильной задачи подключили они мощные капуторы во всех точках сосредоточения вселенского знания. Буквально через несколько галактических глюков ими был получен единственный маловразумительный ответ, показавшийся им изначально совершенно абсурдным. Звучал он так: «Организовать межгалактическую олимпиаду». Коротко и никому не понятно.

Не удовлетворившись полученным ответом, Главные во Вселенной начали копаться в кладезях дополнительных знаний, накопленных к этому моменту в невообразимых количествах и часто не по делу. Тщательно задокументированные знания эти хранились на всевозможных мыслимых и не очень носителях информации. Встречались даже свитки в виде громадных рулонов туалетной бумаги. Сколько же во Вселенной накопилось знаний, когда-либо исторгаемые мозгами бесчисленного количества цивилизаций! ещё живых и уже нет. И что бы вы думали? Они всё же откопали то, чего так долго искали.

Оказалось, что где-то на краю их бесконечной Вселенной находится крохотная планетка с неблагозвучным названием Грязь. И там действительно раз в четыре года проходит общепланетарный шабаш с таким названием. Никаких иных подробностей эта информация им не дала.

Начали думать, подключили сыск. И наконец, на захудалой планете со звучным названием «Калифорния», сыскари обнаружили очевидца данного действа. Всё бы ничего, но дело осложнялось тем, что очевидец этот был как бы ни жив, ни мёртв. Нет, не так. Жив, но находился в глубоком анабиозе целых сто лет по главнюканскому неотрывному календарю. Начиная с этого момента дело пошло бойко. Разморозили, накормили и приступили к дознанию.

Первым делом у него спросили: «А на хрена?» Как оказалось, тот наивно полагал, что выбитые у него в позапрошлом веке зубы в будущем вырастут сами по себе. Затем рассказал, что действительно побывал на этой планете и даже поучаствовал зрителем на одной из олимпиад, где и был покалечен, защищая права не допущенных к соревнованиям женщин. Рассказал и продемонстрировал в качестве доказательства свои поредевшие зубы.

— Главное, — рассказывал он, — нужно было вовремя огонь на палке притащить к открытию этих игр, а потом его торжественно затушить.

— Говори, что грязьнюки на этих играх делали? — строго задали вопрос дознаватели.

— Что делали? — переспросил он своих суровых слушателей, — развлекались в своё удовольствие. Бегали, прыгали, купались.

Да, сложно разговаривать с субъектом, проспавшим так долго и не дружившим с мозгами.

— Зачем они бегали и прыгали? — задали ему резонный вопрос.

— Да чтобы в конце мероприятия разноцветные кружочки за это получить, — ответил он, не понимая, почему его не понимают.

— Может ему укольчик с мозговым стимулятором вколоть? — поступило дельное предложение.

Вкололи. Никакой реакции в ответ. Потом потихоньку пошло.

«Усвоился, — вздохнули все с облегчением, — работает укольчик».

Вскоре дознаватели выяснили, что игры проводились устроителями с целью запудрить мозги своим врагам. Чтобы не лезли они со своими воинственными претензиями к честным соседям, отхватившим у них накануне жирные кусочки плодородной земли. Короче, чтобы отложили враги свои вооруженные конфликты и отбросили на время мысли о мести. А устроителям только этого и надо было добиться, ведь на подготовку к отпору врага в любом случае требовалось время. А там, глядишь, ещё и имидж хороший к тебе приклеится.

— Именно это нам и нужно! — радостно воскликнули Главные главнюки. — Начинаем немедленную подготовку к мероприятию.

— Хорошо, что сильно тратиться не надо, — молвил Старший среди главных. — Наштампуем из силумина три сотни блестящих кружков, и всё будет в шоколаде. Ещё и пирожками с капустой в процессе проведения торганём.

— А что, кроме этой Грязи, Олимпийские игры ни у кого больше не проводились? Уж больно далеко лететь, как бы чего за это время у нас не случилось, — спросил тогда самый предусмотрительный из них. Получив отрицательный ответ, он в тот же вечер собрал чемоданы. Так, на всякий случай.

Вопрос о месте проведении игр ни у кого из организаторов не стоял. Конечно у них. Строить что-либо новое не стали, да и негде, ведь все свободные земли были к этому моменту выкуплены и застроены ушлыми девелоперами из соседних галактик. Это после того, как главнюки начали себя Центром величать. Или наоборот, но это неважно.

— Кто у нас ещё чего знает, как эти игры проводить? — спросил у подчиненных руководитель Олимпийского комитета. — Нет? Тогда тащите сюда нашего консультанта.

Под чутким руководством консультанта, лучезарно улыбающегося всем новыми титановыми зубами, были разработаны правила проведения мероприятия.

С допингом решили бороться решительно. Но потом возникла непредвиденная проблема: собственно, а что считать допингом в их обширной Вселенной? Для кого и ржавый гвоздь — допинг, а другой уплетает на завтрак целую гору амфетаминов. Что ему прикажете, с голоду помирать? Поэтому единогласно сняли это негуманное ограничение.

С видами олимпийских дисциплин решили также не заморачиваться.

— Пусть бегают, прыгают и купаются, — безапелляционно заявил Главный главнюк, — А кто не умеет, извините.

По известной причине сразу же отсеяли рыб, ракообразных и медуз. Тех же, у которых были какие-нибудь конечности, оставили. Динозавров тоже отсеяли. Согласитесь, не очень-то приятно с ними играть.

— Надо срочно найти гонца, чтобы он нам сюда эту палку горящую приволок, — продолжил давать инструкции на время поумневший консультант после очередной мозговой стимуляции.

Бросились срочно подбирать кандидатуры. Таких, чтобы не стыдно их было гостями игр показать, морально устойчивых, без судимостей и вообще. Лучших среди лучших и выполнявших до этого аналогичные поручения.

Опустив в отборочной анкете несколько своих залетов и незакрытую судимость в далёком отсюда месте, в список претендентов на роль сопровождающего горящей палки попал и Гена. Строгая конкурсная комиссия сковырнула его с одной разудалой планеты, где он весело тратил два ещё неотработанных аванса.

С большим трудом набралось необходимых кандидатов штук тринадцать.

— Не, не пойдёт, — сразу высказались о кандидатуре Гены злопамятные не гуманоиды с планеты «Пылающий сноп сена» из галактики Полный Облом, — Он у нас десять лет назад спер коробок вечных спичек, ворюга.

Однако Гена аргументированно возразил оппонентам, и они его оставили в покое.

Поскольку выбор единственного достойного кандидата среди тринадцати самых достойнейших во Вселенной был практически невыполнимой задачей, избрали самый, что ни на есть простой способ — бросание двух игральных костей в пустую сковородку. Сковородку до этого, естественно, тщательно выскребли от остатков пригоревшей яичницы и приступили к голосованию. У кого из кандидатов совпадет присвоенный ему номер с суммой цифр на костях, тот и полетит. Заранее распределили среди участников номера. При этом тот, кому достался номер один, сразу же застрелился, поскольку костей было две. Ушёл из жизни он там же, на конкурсной комиссии. Не доработали в спешке методику отсева претендентов, что тут поделаешь.

Гене достался номер два. Для самоуспокоения он попытался определить вероятность своей победы, но вскоре запутался, обречённо вздохнул и бросил.

«Ну и хрен с ней, — помянул он в сердцах трехэтажным теорию вероятности, — не очень то и хотелось. И так проживу, на колбасу и хлеб с маслом мне всегда хватит».

Обещанный гонорар в случае выполнения задания, выглядел для него очень уж виртуальным. Тем более что он прекрасно знал своих нанимателей и совсем не с самой лучшей их стороны.

Тем временем самый главный главнюк, пользуясь своей безоговорочной привилегией, сам бросил кости. Выпало число два. То есть на каждой из остановившейся после долгого скитания по пустой сковородке кости значилась единица.

«Вот ведь, — подумал с тоской Гена о своём будущем задании, — всегда мне поначалу везёт».

Однако когда он узнал, куда ему предстоит лететь, всю его грусть-тоску как рукой сняло. На радостях, он даже снял свои претензии относительно аванса и командировочных.

«Земля, — подумал он с любовью о конечной цели своей командировки, — как же я давно тебя не видел, голубенькая ты моя!»

— Срочно дуй на Грязь и принеси нам огонь на палке. Командировочных не будет, денег нет. Будь назад вовремя. Это всё, вали, — дал распоряжение Главный.

Взял Гена свой хвост в руки и пошёл. Полетел, конечно, как на крыльях. Своих прошлых ошибок он решил не повторять. Хотя и говорят, что на них учатся, но это всё неправда, просто иногда не везёт. Поэтому он с первой же попытки мастерски спикировал с орбиты и удачно плюхнулся возле родной Смирновки, а смирновцы, издалека заслышав призывный рев его звездолёта, уже спешили навстречу.

«Все-таки здорово, когда тебя кто-то ждёт», — с теплотой в сердце подумал сентиментальный рептилоид, но ему тут же пришла мысль о том, что всё дело в горючем его звездолёта, баки которого были сейчас заполнены под завязку.

«Нет, — успокоил он себя, — думать даже об этом не хочу».

Радости встречи не было конца. По старой доброй традиции, последующие две недели все его закадычные друзья пели грустные русские песни, и пили вкуснейший деревенский самогон. Сарай его, тщательно выкрашенный местными жителями, стоял на том же самом месте, где Гена его оставил, то есть — на краю села. В период его отсутствия дом народного любимца строго охранялся Василием, а когда тот спал, то старой полуслепой собакой по кличке Крокодил.

— Это — чтобы тебя не забывать, друг, — всхлипнул Вася, утирая слезу.

Задание Гены на Земле буксовало со страшной силой. В начале третьей недели вынужденного простоя, когда Гена уже приготовился распечатать второй топливный бак звездолёта, доверху заполненный главнюканским самогоном и окончательно для себя поняв, что его задание бесповоротно провалено, объявился Колян.

Появился он весьма эффектно: на чёрном джипе марки «Джип», задавив возле Гениного дома пару зазевавшихся кур, он лихо припарковался с разворотом в большую лужу, аппетитно пахнущую свежим коровьим навозом. Обрызганные с головы до ног её содержимым, Вася с Геной тут же полезли к нему обниматься, не обращая внимания на дорогущий малиновый пиджак на могучих плечах Коляна и белоснежную рубашку под ним, частично скрывающую синие отчёты о бурной жизни их друга.

— Колян у нас теперь новый русский, — уважительно промолвил Василий, наливая всем по первой.

От автора: всё сказанное вслух нашими героями в Смирновке до этого и изложенное ниже, преподносится щепетильным читателям в тщательно очищенном от междометий виде, свойственным традиционному русскому языку. Это относится также и к их невысказанным мыслям и чувствам. Собственно, цензура поработала с диалогами основательно, сократив тем самым основную часть их эмоциональной составляющей.

— Сложную задачку ты мне задал, друг, — задумчиво произнес Колян, выслушав сбивчивый рассказ Гены. — Ты что, в натуре всё хочешь сделать по чесноку? Типа огонь от зеркала в Греции зажечь и палку традиционную найти? Трудно.

— Но ты же всё можешь, посодействуй.

— Что я могу сказать, прилетел бы ты чуток пораньше, было бы прикольно. Например, в девяносто шестом. Тебе бы самому понравилось отнять свой огонь у пиндосов. А сейчас… Не ждать же тебе, в самом деле, ещё три года до следующей олимпиады. Что ж, придется в Грецию лететь, к корешам моим, чтобы внепланово огонь твой добыть.

— Да хоть сейчас, погнали, — Гена был готов к немедленным действиям.

— Не те времена пошли. Собьют на хрен.

Короче говоря, хороший у них диалог получился, душевный. Если бы…

— Я сейчас в антикоррупционном комитете служу, — сказал после долгой паузы Колян, с трудом подбирая разрешённые цензурой слова. — Следаком. Так вот, дело твоё у меня находится третий год на контроле.

— Чего находится?

— Со службы твоей прежней в качестве народного избранника. Что глаза-то закатил? Деньги брал на призыв об оказании инопланетной помощи? Брал. Помощь пришла? Не пришла. Вот тебе и дело.

— Но я ж…

— Знаю, знаю, распилили тогда бабло без тебя. Извини, не успел ты, смотался раньше времени. И что мы сейчас имеем в итоге? Правильно: растрату в особо крупном размере.

— Что же делать? — спросил Гена, оглушенный не вовремя пришедшей новостью.

— Как всегда, срочно линять. Горючее твое не всё ещё вылакали? Спички я тебе дам, а палку Васька твой пусть из палена выстругает.

Поймав восторженный взгляд Васи, разглядывающего его прикид, Колян буднично объяснил:

— Спецодежда, для конспирации.

Затем были проводы.

«Как же всё нескладно у меня получается! — с досадой подумал Гена. — Никаких тебе торжественных митингов на прощание, ни слёз умиления земных жителей, ратующих за будущие олимпийские победы их братьев по разуму.

— Палку свою не забудь, — сказал ему на прощание Василий, в глазах которого читалась безмерная тоска о разлуке с другом. — Слушай, ты там у себя, если сможешь, раздобудь для меня самогонный аппарат, ладно? Такой, чтобы сразу по три раза перегонял. Здоровье своё, понимаешь, беречь надо!

«Ну как тут откажешь такому заботливому другу? Обязательно привезу, не сомневайся», — подумал Гена с нежностью. Залез в звездолёт и дал по газам.

Солярка, которой Вася пропитал ветошь на палке, чуть не свела его с ума. Ею пропиталась, кажется, каждая молекула воздуха вокруг. И Гена, конечно.

Он опоздал. К практически немедленному его возвращению в Центр, Центра уже не существовало. Пропал он вместе с пославшими его на Землю амбициозными главнюками, распылили их всех в дым недовольные внешней политикой Центра недовольные.

«Опять я попал, — подумал Гена, — вот ведь жизнь, ничему она меня не учит! Какого лешего, спрашивается, я от их аванса отказался?»

Рассказ 4

Гена знал, что провалить очередное задание он просто не имеет права. Он также знал, что все знают о том, что он это знает. Так что никакого недопонимания по этому вопросу ни у кого не возникало. И поскольку он уже успел основательно переругаться с местным руководством, руководство это дало ему абсолютно невыполнимое задание. Так, чтобы отвязаться от Гены раз и навсегда. Попросту говоря — достал он здесь всех основательно, и отделаться от него решили решительно.

«Вон у нас сколько галактик во Вселенной, — с надеждой на скорую разлуку с Геной, думало Генино руководство, — выбирай любую и перестань нам здесь голову морочить и нервы трепать».

В общем, дело обстояло так: завалил он порученное ему задание для галактики, имя которой во Вселенной неприлично сейчас даже упоминать. Вслух и мысленно. Заранее намекну, что это именно та из них, о которой сказано чуть выше.

— Как такое могло случиться? — спросите вы. — Давайте вместе и разберёмся в этом. Итак!

Сначала, собственно, о самом задании. По случаю образования в обречённой галактике внеплановой чёрной дыры, руководство приняло решение это дело отметить. Организовать как бы небольшой банкетик по этому поводу.

Ближайшие к ней и не очень галактики отнеслись к этой идее очень даже положительно, так как, во-первых, не так уж часто в их Вселенной случается что-либо интересненькое. Во-вторых, что наиболее важно, — это мероприятие анонсировалось как полностью халявное. И, конечно же, все они начали потихоньку стягиваться к виновнику торжества, чтобы попасть за стол первыми, а затем, как это водится среди голодных гостей, ускорились.

Теперь немного о нашем герое, если так можно назвать рептилоида с незаконченным средним межгалактическим образованием. В последнее время по Вселенной пронесся слух, что где бы этот Гена ни появлялся, там непременно жди беды. Губил, короче, Гена галактики. Не нарочно, конечно, но примета такая нехорошая появилась. Вот и последняя эта дрянная история с галактикой Головастик. Ведь до сих пор, бедолаги, свой хвост подобрать не могут. Однако не о ней сейчас пойдёт речь.

Короче, вызывает его то самое местное руководство, с которым он успел основательно переругаться, и говорит:

— Наша галактика чрезмерно заинтересована в твоих услугах, Гена, и мы сильно на тебя рассчитываем. Мы знаем, что ты в лепешку разобьешься, но задание наше выполнишь. У нас тут банкет намечается и хочется нам не упасть в грязь лицом. Надумали мы своих гостей эксклюзивным напитком побаловать, но к великому нашему сожалению, его гонят только на Земле. Сгоняй, а? У тебя там хорошие связи, справишься.

— Хвостом клянусь, что справлюсь! — соврал Гена, прекрасно зная, что ничем не рискует, поскольку хвост его в случае клятвопреступления обязательно отрастет недельки через две. Да и разбиваться в лепёшку ему в любом случае не очень хотелось.

Получил он задание хитроумного руководства и призадумался. С виду ничего сложного, но если разобраться, то для него оно было практически невыполнимо. Почему? Потому, что для этого необходимо лететь на Землю и что самое главное — обернуться туда-сюда за два-три дня.

«Да хвост с ним, — в сердцах помянул он свою любимую оконечность, — что-нибудь придумаю».

— А почему бы вам «Праздничной» не проставиться? — попробовал Гена увильнуть от выполнения сложной миссии и немного потянуть время.

— Нет, нет и ещё раз нет! — категорично заявило строгое начальство, — у нас же праздник намечается, а «Праздничную» наш народ каждый день потребляет. Не к месту напиток, не почувствует тогда народ праздника.

«Против логики не попрешь, — подумал Гена, — но раз получил задание, то выполняй».

Полететь на Землю ему очень хотелось, но честно говоря, было просто лень, да и не довезёт он напиток в заказанном объёме к месту назначения. «Сколько не бери, — вспомнил он старую земную пословицу, — а в магазин всё равно два раза придется бегать».

«И ведь прекрасно знают, что нельзя меня одного на Землю отпускать, не сумею я оттуда вовремя вернуться! А посидеть, а поговорить с сотоварищами из Смирновки, а песни о главном на завалинке попеть? Как не крути, а на всё про всё как минимум неделя нужна. Вот ведь паразиты! Точно хотят от меня избавиться», — с негодованием думал он о своих нанимателях.