Бесплатный фрагмент - Белые халатики

Белые халатики

1

Марина… Белый халат, длинная коса. Глаза ее добрые. Запах духов. Входит в мой кабинет, из-под ресниц смотрит, хочет что-то спросить и молчит. Глаза опускает, подходит ко мне. Я боюсь пошевелиться, только бы не спугнуть. Прекрасное мгновение… Перекидывает ногу и садится на меня сверху, не отрывает взгляд. Беру ее за талию одной рукой, другой под халатик. Кожа нежная. Целует меня, глубоко, мучительно, страстно. Пуговицы сейчас лопнут от напряжения, какая у нее грудь! Черт. Дверь не заперта. Наплевать. Приподнимаю и сажаю ее на стол перед собой, стягиваю джинсы. Да, вот так, раздвинь ножки, я уже вхожу. Напираю на нее…

Дверь резко открывается, входит Даша. Моя коллега, делим офис. Вырвала с мясом мои фантазии. Я о Марине два года мечтаю, с тех пор как она начала работать у нас лаборанткой. Даша тоже ничего, но Марина…

Как-то разговорился с ней, сделала отстраненное лицо, дала понять, что вот так запросто к ней не подойдешь, но не сказала «нет». Иногда мы как будто сближались, но потом она отдалялась, такая игра, я пока проигрываю.

— У лаборантов полетело там что-то в системе, носятся в панике, жди, скоро будут, — Даша с новостями, опять напортачили, ладно, разберусь. Может, Марина придет, давно ее не было. Я скучал.

Даша еще что-то говорила, я не слушал. Снова начал представлять Марину на своем столе, облизывающую губы в ожидании меня…

Кхм-м-м. Я обернулся, Даша косо посмотрела на меня и… на мой стояк. Черт, надо развернуть столы друг к другу, стоят рядом, ничего не скроешь, ни экран, ни телефон…

Дверь открылась, я невольно замер. Показалась грузная фигура старшей лаборантки. Снова мимо. Заметил, как Даша покачала головой. Неужели догадывается. Не может быть, я ни разу не прокололся. Пошел настраивать систему.

В лаборатории Марины не оказалось. Хуже того, она ушла в отпуск, другие белые халатики хихикали и обсуждали, что она выходит замуж и переезжает в Воронеж. Что там в Воронеже? Марина, здесь хорошо, оставайся, приходи каждый день в мой кабинет, мы еще столько с тобой… не сказали друг другу.

Определенно не мой день, рутина, Марина. Даже Даша с каким-то сочувствием посмотрела. Не может она знать, показалось, наверно.

Марины больше не будет. Решил выпить пива, потом позвонить Наташе. Наташа — молодец, Наташа никогда не подведет. Это женщина-огонь, пожар. Если суметь ей дозвониться. Страстная, резкая и без комплексов. Мне кажется, если бы она этим зарабатывала, давно бы на бентли ездила. Но характер ее подвел, она сильная и независимая. Сколько бы ни пыталась это исправить.

Наташа приехала вместе с курьером. Говорят, женщину надо соблазнять. Я скажу: для начала накормить. Я поел впервые за день, прелести холостяцкой жизни. Наташа пожирала меня глазами, я не отрывался от ее груди. Вот место, в котором я хотел бы утонуть, сладкая смерть.

Как только она допила свой бокал, я просто подхватил ее и отнес на кровать. Никаких глупостей про секс на столе, под столом, у стены, под ковром. Я хочу ее, а не галочки в списке детских фантазий. Всегда перехватывает инициативу… хорошая девочка. А этот вид раскинутых волос у моих джинсов. Не останавливайся, вот так.

Через час я провожал Наташу до двери. Хорошее завершение вечера. Я спать, хватит глупых мыслей в голове.

По лестнице поднималась соседка баба Маша. Милая, приятная женщина без ума от своей внучки. Пару раз пыталась нас познакомить, но раз-другой увидев, как из моей квартиры выходят другие женщины, как-то передумала. И даже стала реже здороваться. Хотя я дважды менял ей розетки и настройки телефона. Вот и сейчас мимо нее пробежала Наташа с очень довольной ухмылкой. Баба Маша не одобряет. Только я собрался поздороваться, как увидел следом идущую Дашу. Мою коллегу Дашу, что она тут забыла? Баба Маша прищурилась, кивнула на Дашу и сказала: «Вот, внучка приехала, проведать старушку». Я попытался приветливо улыбнуться, но вышло криво, потому что Даша смотрела на меня косо, с привычным уже осуждением. Мне даже стало не по себе, что я открыл дверь без майки. Я промямлил что-то несуразное и закрыл дверь. Да ничего и не случилось, подумаешь, Даша.

Всего пару месяцев спустя я отправился к другу на дачу. Майские праздники, шашлыки. Место, полное воспоминаний. Там своя атмосфера. Еще когда мы были детьми, в этом доме жила его бабушка, мы много проводили времени у нее, подростком мой друг с отцом сделали в саду беседку, и мы зависали в ней ночи напролет во время каникул. Там я впервые поцеловал девушку, впервые напился так, что отрубился под столом, там могло быть много чего еще, но девочки-подростки бывают слишком привередливы. Потом бабушка умерла, оставила внуку наследство, он начал перестраивать дом, но беседка все еще стояла в первозданном виде. Уже потрепанная, немного покосившаяся, но вполне добротная.

Я ехал туда, собираясь напиться. Два ящика пива поддерживали мой энтузиазм, а друзья никогда не подводили. «Настоящий мужской отдых!» — думал я, пока не прибыл на место.

Оказалось, что Леха, хозяин дачи, человек, от которого любую адекватную женщину должно трясти, решил жениться. Невестой оказалась маленькая, стройная девушка. С первой минуты этот хрупкий ангелок дал мне понять, что дружба дружбой, но сегодня мы бухаем в последний раз в этом составе. Я пытался шутить, что наш состав расширится и бухать мы станем еще больше. Но похоже, мне надо заново начинать учиться шутить.

Я уже совсем приготовился к чаепитию с кексами вместо пива с шашлыками, но атмосферу разрядили новые гости. Как по заказу, из такси начали выходить шикарные красотки. Я сразу положил глаз на брюнетку и не прогадал, по взгляду я понял, что вечер пройдет не зря.

Поначалу мы еще пытались сдерживаться и не рассказывать, как Леха зависал с полной, но очень грудастой Танюхой в старших классах и каждое лето на каникулах, пока она не вышла замуж и не родила троих детей одного за другим. Или как он вернулся из армии, мы пили всю ночь, а потом его, пьяного, домой привели школьницы, а он что-то мычал про то, что им уже 18.

Невеста Лехи выглядела очень довольной, но искоса поглядывала на него, и я понял, что он может не дожить до свадьбы. Меня она вообще стала игнорировать. В его взгляде читалось: «Прости, Вован, ты был мне хорошим другом, но теперь я женат».

Грустить мне было некогда. Моя брюнетка, Марина, не отпускала меня от себя. Сначала она наладила зрительный контакт, потом придвинулась ближе. Не успел я подумать, стоило ли мне ее обнять, как ее рука уже поглаживала меня все выше и выше колена.

Знаете, девочки постарше не такие привередливые, как подростки. И все-таки мы трахались не в легендарной беседке, а в бывшей спальне бабушки, благо там был абсолютно новый матрас.

Марина. Я много выпил, или это имя так на меня действовало, но когда я его произносил, возбуждение нарастало в разы. Совсем другая Марина стонала подо мной, но мне было все равно. Сейчас я хотел и имел их обеих.

Видимо, Марина ответила мне взаимностью, потому что на этом все не закончилось. Мы вернулись в город и не вылезали из постели еще два дня. Марина была ненасытна и очень сексуальна. Я убил бы за одни ее ноги, но то, что было под одеждой, невозможно описать. В какой-то момент я решил, что умру прямо на ней. Как герой — сражаясь. Но до этого не дошло.

На третий день я проснулся, услышал шум воды и решил присоединиться к Марине в ванной. Не знаю, хватило бы у меня сил, но в этой женщине было что-то такое, что пополняло мою энергию, причем мгновенно. Этот марафон и не думал заканчиваться.

Я щелкнул по выключателю и открыл дверь. Оказалось, что свет выключился. Оно и понятно, не стояла же она там в темноте. Я подошел к ней сзади, обнял за талию, нащупал грудь… Что-то не то!

Визг практически оглушил меня. Она начала вырываться, выбежала из ванной, и тут я окончательно убедился, что это не Марина! Я стоял голый с огромным стояком, а на меня в ужасе смотрела Даша! Этого просто не может быть… В шоке я не пытался прикрыться, просто закрыл глаза, надеясь, что все разрешится как-то само собой.

Позже оказалось, что Марина и Даша вместе учились в школе и вместе же снимают квартиру, чтобы жить отдельно от родителей. Мне не было стыдно. Это была Даша, она к такому уже привыкла. Да и я тоже.

На работе с Дашей мы почти не разговаривали, я даже думал, что последний случай нас сблизит, мы будем этакими братанами. Мне всегда казалось, что она из этих девчонок, с которыми можно выпить пива и поговорить о том, как меня достали бабы. Но этого не случилось.

Да еще Марина резко пропала из вида. Сначала она была занята, потом уехала в отпуск, а может, и не уехала на самом деле. Во всяком случае, я позвонил ей пару раз, ничего не добился и просто забил.

Наступил июнь. Белые халатики оживленно обсуждали приближавшийся День медика. Обычно я избегаю большого скопления женщин, но в этот раз почему-то решил сделать исключение. Мой лучший друг вот-вот должен был жениться, Марины уехали, я ничего не терял.

Компания собралась веселая, около двадцати человек, и я впервые видел их всех без халатиков. Не то чтобы они их резко поснимали, я бы этого не пережил, но вдруг оказалось, что у них есть и другая одежда. Вместе с халатиками слетел присущий рабочим будням официоз, а после пары стопок водки я окончательно расслабился. Так расслабился, что не успел оглянуться, как рядом со мной сидели сразу три медсестрички и что-то наперебой обсуждали. Я особо не слушал, но мне нравилось наблюдать за их негласным соревнованием за мое внимание. Всплывали темы шумных вечеринок медколледжа, я пил еще, истории становились все интереснее, а сестрички все развязнее. Этого я и боялся, пока был трезвый, но теперь…

Краем глаза я поймал на себе взгляд Даши. Ничего нового, такой же укоризненный взгляд, как и всегда, только… Что это было? Какая-то грусть и, кажется, даже блеск от вот-вот готовой скатиться слезы. Я встряхнулся. Она уходила куда-то в сторону. Я пошел за ней. Мы же не просто коллеги, мы друзья.

Даша ушла недалеко, но явно решила уединиться. Она и правда была грустная. А что еще более неожиданно, она была довольно пьяная. В голове промелькнула мысль, что я обязан ее утешить, как полагается жент… джельтм… настоящему братану.

Она повернулась и попыталась скрыть слезы, даже почти разозлилась на меня. Строго посмотрела в мои глаза, но у нее были явные проблемы с фокусировкой. Я пытался найти какие-то ободряющие слова… Тщетно. Я просто упал губами на ее рот. Я точно помню, что мы не упали в траву. Дальше был какой-то вертолет.

Следующее внятное воспоминание появилось наутро. Я был дома, голый, рядом со мной лежала красивая девушка, ее длинные волосы были всклокочены. Я все еще вспоминал, кто это мог быть, но уже искал стакан воды.

Девушка проснулась с каким-то скрипучим стоном. Наши глаза встретились. Даша всегда будет смотреть на меня с укором. Разбуди ее среди ночи, и она сделает это снова не задумываясь. Мы молчали, завтракали. А потом я просто надеялся, что баба Маша ничего не заметит. Кажется, так и было. Я переживал за Дашу.

После нашего корпоратива я заболел. По-настоящему. Провалялся в постели неделю, а потом еще одну провел на больничном. Когда я вышел на работу, Даши не было. Она уехала в отпуск. Потом в отпуск уехал я, потому что мы ездим по очереди. Так прошел месяц.

И вот я вернулся в серые будни, в свой кабинет. Я даже думал, как придет Даша, я спрошу, как дела, в этот раз я ничего не делал, прошло много времени. Она не должна на меня сердиться. В конце концов, она ни разу не позвонила, пока я болел, а у нее есть мой номер.

Но когда Даша вошла, я ничего не сказал. Она была другая. В ней появился внутренний свет. Она излучала какое-то новое чувство, какое-то счастье. Она посмотрела на меня из-под ресниц, улыбнулась, поздоровалась, я кивнул. Ничего не сказал, но весь день меня преследовало странное чувство. Я не мог оторвать от нее взгляд, я всю ночь думал о ней. А наутро хихикающие белые халатики сказали мне, что у Даши теперь есть парень, познакомились в отпуске, вспышка чувств, единение душ…

А я не могу выкинуть ее из головы.

---

2

Мое тело поднялось в воздух и опустилось на что-то мягкое. Я был легким как пушинка. Чувство невесомости. Мелькающие огни. Образ… Женский… Форма медицинская. Пуговица на груди натянута. Мерное покачивание, куда-то едем…

— Документы есть у него?

— Не видно. Но на бомжа не похож.

— Такой кабан, чуть спину не сорвала. Этот точно на домашнем откорме.

Я стал размыкать веки. Обладательниц натянутых пуговиц было две. Они сидели сбоку от меня, а я лежал как покойник на кушетке. Проверил: пальцы шевелятся, уши нет. Пока все в норме. Я еду ночью с двумя дамами роскошной комплекции. Уже есть что рассказать друзьям. К чему бы это?

— Очнулся, кабанчик? Ну, рассказывай: имя, фамилия, дата рождения. Чего молчишь? Забыл?

— Извините, растерялся. Впервые в жизни незнакомые женщины увозят меня в неизвестном направлении. Сразу говорю: я не такой.

Они замерли, не выражая никаких эмоций, а потом громко засмеялись. Шутить я, кажется, не разучился, это обнадеживает.

— Борисов Владимир Анатольевич.

— И что же ты, Владимир Анатольевич, на дороге весь в крови лежал?

Я ничего не понял, попытался себя ощупать, голова болела, но крови не было.

— А ты знаешь, почему мы тебя забрали?

— Не-е-ет.

— Нас на суицидника вызвали, говорят: лег на дорогу и вены вскрыл. А мы приезжаем, ты в луже лежишь, красным фонарем подсвечиваешься, — они опять громко засмеялись.

— Э-э-э-э…

Пока ничего в голове не складывалось. Шутки у них такие же дурацкие, как у меня. Значит, я пока жив. На том свете шутили бы тонко и изысканно. Хотя в аду, наверно, грубо и топорно, как мой батя.

— А куда мы едем?

— В дурку тебя сдадим, ты ж суицидник, — опять этот смех.

Такие дамы очень понравились бы моему бате. Надо познакомить.

— Ладно, — одна из них, вытирая слезы, сжалилась надо мной, — переохлаждение у тебя и, возможно, обморожение есть. Решил зимой под звездами поспать? Теперь тебя в теплое местечко доставим. Полежишь в больнице, отдохнешь.

Вот ведь как меня угораздило. Мы все ехали, а передо мной продолжали покачиваться натянутые пуговицы.

Вопреки ожиданиям в больнице мне отдохнуть не дали, оформляли, водили по кабинетам, смотрели, задавали вопросы. Меня мутило, хотелось спать и пить. Наконец, с рекомендациями я был отпущен домой и, наслаждаясь рассветом в морозное зимнее утро, побрел на остановку. Телефон разрядился, такси не вызвать, и мне пришлось ждать маршрутку. После ночных приключений стоять вот так, на холоде — издевка судьбы.

Я вспоминал, как с двумя друзьями мы пили у меня на кухне, потому что Леха поругался с женой и она его выгнала из дома. Сам я не думаю, что выгнала. Сказала: «Ну и иди к своим друзьям». Он с радостью и пошел. Но будучи ответственным семьянином, переживал за ее чувства. Чем не повод выпить? Потом мы пили за его чувства, потом за мои. Я уже не помнил, о ком говорил в тот вечер. Наверно, про Марину, а может, про Дашу. В голове засел собирательный образ, чистый и прекрасный, далекий и недоступный. Капец я романтик!

Ладно, так и есть. Ведь это я предложил пойти к Вике, жене Лехи, с цветами, чтобы она нас простила. Нас всех, потому что это мы его друзья.

— С женщинами все просто, ей внимание нужно. Пошел на клумбе цветов нарвал, сказал, что любишь, она простит. Лишь бы ты ее гречку ел с аппетитом и не жаловался, — да я эксперт по отношениям!

С клумбами в середине декабря не задалось. Деньги кончились еще тогда, когда мы для храбрости взяли вискаря. Поэтому пришлось включать креатив. Мы нарвали еловых веток, собрали в букет. Жека внес свою лепту — ветку с гроздями рябины, благо все растет поблизости, и мы пошли на приступ, или скорее капитулировать…

Дальше надо было сделать серьезные лица. Сильно опухшие, с еловыми ветками в руках мы ввалились в дом Лехи. На 5-м этаже нас встретила очень беременная Вика. Я говорю «нас», но на самом деле парни задержались где-то на лестнице. Я начал свою речь о перипетиях судьбы, о том, как важно найти свою половину, много красивых слов витало у меня в голове, но не все получалось озвучить. Женщины — натуры тонко чувствующие, они могут понять и без слов. Наверно, поэтому на глаза Вики навернулись слезы, и она спросила:

— Где он?

— Кто?

— Мой Леша.

Я задумался. И тут у нее началась истерика. Обернулся, но за мной никто не стоял. Тут я начал медленно соображать, что пришел в ее дом один, с ветками хвои, пьяный, со скорбным видом и говорю о высоком… Это было так глупо, что я засмеялся. Она опешила. На лестнице послышались шаги, потом голоса. А потом я получил еловыми ветками по лицу! Не знаю, что было дальше, меня толкали, я защищался. Так я и оказался на улице в ожидании моих друзей, которые остались успокаивать Вику.

Ждать пришлось долго, а стоять было очень тяжело. Я увидел, как открытая бутылка вискаря свисает из моего кармана и проливается на землю. А потом земля стала ближе, и тьма поглотила меня…

Пару раз за день я пытался набрать Лехе, но он не брал трубку. А еще через день узнал от Жеки, что Леха стал отцом. Точнее, папулей. Потому что у него родилась дочка. У меня было ощущение какой-то причастности. Поэтому я предложил пойти его поздравить, тем более пока Вики не было дома. Снова с Жекой мы ввалились все в тот же дом.

Счастливый и гордый Леха встретил нас, и мы снова начали пить. А потом я предложил пойти к роддому, чтобы Лехе показали ребенка в окно. Но тут меня никто не поддержал. Друзья еще помнили, чем все закончилось в прошлый раз. А фото с карапузом он получил еще вчера прямо из родильной палаты.

В этот вечер мы разошлись рано, и я решил пойти домой пешком. Пара километров — и я дома. Свернул в парк, задумался о жизни, пошел снег. И тут удар… А-а-а-ар-р-р. Я лежал на земле, а от меня удалялся перепуганный паренек на электросамокате. Кто придумал это зло?! Я хотел встать, но боль в ноге была очень сильной. Я попытался дотронуться, но нога лежала в неестественном положении. Весь алкоголь с меня сошел, осталась только резкая непроходящая боль. Ко мне подошли прохожие.

— Помощь нужна?

— Вроде да, кажется, нога сломана.

Двое переглянулись и начали обшаривать мою куртку.

— Мужики, вы чего?

— Деньги давай и телефон!

Я пытался отбиться, но каждое движение еще сильнее отдавало болью в ноге. Я стал кричать. Вдруг послышался лай крупной собаки. Парни быстро ретировались, а мне на помощь прибежал белый шпиц в розовом комбинезончике, запрыгнул ко мне на колени с торжественным видом «мы их победили» и стал облизывать лицо.

Следом прибежали и другие собачники. Немецкая овчарка, судя по всему, и была моим спасителем. Потом мне вызвали скорую и помогли в нее забраться. Все-таки мир не без добрых людей.

Я сидел в скорой, а передо мной снова покачивались все те же натянутые пуговицы.

— Ну, красавчик, мы по тебе соскучиться не успеваем, — улыбались знакомые мне фельдшеры.

— Приятно в такой момент увидеть знакомые, родные лица, — я хотел пошутить, но мне действительно было приятно их видеть. Как будто к родной тетушке в гости зашел.

Мы познакомились. Елена Алексеевна и Надежда Викторовна отвезли меня в больницу и сдали врачам. Туда же подъехал Женек. Ходить со сломанной ногой на рентген и обратно одному было бы тяжеловато.

Врач хмурился, глядя на снимок, потом сказал что-то на своем врачебном и что меня ждет дальше. А дальше мне предстоял постельный режим и операция на ноге, потому что смещение, раздробление и что-то еще.

Я загрустил. Впереди был Новый год, а я в гипсе. Мир вижу только через окно, из людей только курьеров, доставляющих еду.

На работе подробно расспросили о том, что случилось, что написали в заключении, надавали советов. Можно было подумать, что там собрался целый консилиум и решал, как меня лечить. А работаю я в женской консультации. Что они мне вылечить хотели?..

Отдохнуть мне все равно не дали, системный администратор запросто может работать удаленно. А пару раз ко мне привозили компы прямо на дом. В этот момент я задумался об установке электронных замков на двери, которые могли бы открываться по команде из приложения. Прыгать на одной ноге и костылях к двери было невероятно тяжело.

Пару раз… Ну да, два раза это и было.

Ко мне приехала Ирина. Теперь она сидела со мной в кабинете. Даша давно исчезла из моего поля зрения и моей жизни навсегда.

Ирина привезла мне свой рабочий системник, шоколадку и приветы от коллег. Я работал, а она скучала в кресле в углу. Рассказывала новости: все было буднично, обычная наша рутина. А потом мы перешли на разговоры о ее подругах. Она и раньше откровенничала, а тут поток лился рекой. Мы смеялись, пили чай и ели шоколад. Комп давно был готов, а мы никак не могли наговориться.

Она щурилась от смеха, вся раскраснелась. Такая красивая в этот момент! Как я раньше не замечал?

Я рассказал ей про Леху, про то, как я мирил его с женой, и теперь у них дочь. Я и правда думал, что тоже как-то этому поспособствовал. По факту ребенок мог родиться на пару дней позже, если бы не я. И не более того. Ирина смеялась, вставляла слова «ужас» и «кошмар», «правильно она тебя выставила» и заливалась слезами от смеха.

Солнце давно село, тусклое освещение комнаты делало обстановку еще более интимной. Ирина заметила, что я смотрю на ее губы, облизала их и улыбнулась еще шире. А я приложил руку к ее затылку, притянул к себе и поцеловал.

Я целовал ее жадно, долго. Не мог заставить себя остановиться. В тот момент мы сидели на диване, и моя нога давала мало возможности для маневра, поэтому я посадил Ирину на себя сверху и задрал ее кофточку. Мое лицо легло между ее грудями, а я целовал их и прижимал ее за талию.

Ей точно нравилось, что происходит. Она плавно покачивала бедрами, сидя на мне. Ее тело просило большего. Она провела рукой по моей щеке, посмотрела мне прямо в глаза, мы снова целовались. Я чувствовал, как мне стали малы мои шорты.

Хорошо иногда побыть беззащитным. Ирина все сделала сама. Расстегнула мою молнию, освободила от лишней одежды и провела языком по моему члену. Это… Я, конечно, надеялся, но не думал, что вот так сразу… Ирина нравилась мне все больше. И еще больше, и еще… Подожди-подожди.

Я поднял ее голову, она встала на ноги, я стянул ее джинсы и миленькие кружевные трусики. Где вы, девочки, такие берете? Какая прелесть, им место на полу. А потом я провел языком по ее обнаженной коже, она задрожала, а я продолжал дразнить ее языком и, когда ее голос стал совсем хриплым, посадил на свой член, вошел резко и глубоко.

Ее тело дрожало и двигалось мне в такт, я хотел растянуть удовольствие, но сдерживаться было все сложнее. Я чувствовал, как ей хорошо. На ухо прошептала мне: «Я сейчас кончу», и мы сделали это одновременно.

Она так и сидела на мне сверху, опустив голову на плечо. Я боялся пошевелиться, чтобы не спугнуть. А потом она посмотрела на меня и сказала: «Наше знакомство все интереснее и интереснее».

Чувствуешь себя глупо, когда на костылях со спущенными шортами и трусами добираешься в ванную. Но я согласен и не на такое, лишь бы это повторялось почаще. В голове уже кружились мысли, как клиентки приезжают ко мне домой. Почему-то все выглядели как Ирина…

Потом она приезжала снова, позвонила и сказала, что нужно поменять какие-то настройки телефона. Я был рад помочь, сказал, что это все решается очень просто, объяснил на словах, и она как-то обиженно сказала: «Спасибо». Я положил трубку. А потом понял, что ступил. Перезвонил и сказал, что она сама не справится, это должен сделать я сам. И она снова приехала. В коротеньком платьице и с распущенными волосами. Я был счастлив.

Мне назначили операцию на 30 декабря. Все прошло успешно, и Новый год я встречал в больничной палате. Поздравить меня никто не пришел, друзья разъехались, Ирина тоже поехала к маме в другой город. Я коротал часы в суровом мужском обществе. Вместе со мной лежал дед с переломом шейки бедра, мужик лет 40 с плечом и 18-летний парнишка со сломанной рукой. Все перебинтованные, со стороны мы бы выглядели довольно комично. А в палате действительно было очень весело.

Дед рассказывал о том, как правильно варить самогон. Для него подойдет только самая чистая вода. Водопроводная все испортит. Далее следовали рецепты бражки, истории о том, как взорвался самодельный самогонный аппарат, когда трубу забило ягодами от забродившего компота. И много еще житейских приключений из его веселой жизни.

Второй пациент, Валерий Николаевич, был большим любителем женщин. Каждую медработницу он ласково за глаза называл «белым халатиком». Провожал взглядом и комментировал выгодные особенности фигуры каждой. Отдельное удовольствие доставляло ему издеваться над Мишкой, парень в больнице лежал впервые и опыт общения с женщинами имел небольшой. Я просто слушал и угорал.

— Градусник прямо в зад вставляют. — Мишка не верил и ухмылялся.

— А когда кровь берут, медсестра наклоняется так, чтобы ты мог ее грудь потрогать, так кровь лучше приливает, они это знают и сами к тебе тянутся.

— А еще если сестричка вот так улыбается, как тебе сегодня та рыжая, значит, вечером надо к ней в ординаторскую заглянуть.

Парень верил и не верил, но в глубине души надеялся, что это правда. Наверно, поэтому один раз вернулся в палату с красной щекой и пробурчал что-то типа: «Она сама ее мне в руку положила». Я думаю, он говорил про старшую медсестру, мимо нее пройти было сложно. В основном из-за объема талии и, наверно, 10-го размера груди. Вот и Мишка не прошел. А рыжая и правда строила ему глазки, но прижал он ее в итоге на лестничной клетке, а не в ординаторской. Это я видел сам.

Мы выздоравливали, новый год наступал, а мне приходили на телефон откровенные фото Ирины.

---

3

Ирина покрывает поцелуями мою грудь, потом живот, прижимается своей грудью ко мне. Опускается все ниже и ниже, чтобы скользить языком вверх и вниз по моему члену. Она растягивает удовольствие, облизывая его как мороженое, я наслаждаюсь.

Тверже быть невозможно.

— Да, детка! Все, что ты мне присылала. Все, что ты обещала сделать! Давай, не останавливайся! Покажи, как ты умеешь.

Она поднялась, я положил ее на живот, провел рукой по ее бедру, по ее сладкой попе, опустил пальцы к ее горячему центру. Я должен быть там! Ну, держись!

Стук в дверь. Громкий, требовательный и неожиданный, прикончил мой самый лучший сон. Я не для того отключил домофон, чтобы мне ночью выбивали дверь. Последняя надежда «Может, это не ко мне» появилась и растаяла. Пришлось нащупывать в темноте костыли и ковылять к двери. Стук все не прекращался, а я все еще не хотел открывать.

В глазок я увидел знакомое лицо, открыл дверь и уставился на своего ночного гостя.

— Чего лыбишься? Дай войти.

Батя зашел в квартиру. В руках у него был немного помятый букет цветов, а на лице недовольное выражение.

— Польщен, не стоило так тратиться, — сказал я, кивая на букет.

Батя перевел взгляд на цветы, скривил губы и пошел на кухню. Я заковылял следом. Цветы остались стоять в моей любимой кружке, а батя — ночевать на диване.

Утром меня ждал приятный сюрприз: яичница, чай и бутерброды. Для человека с ограниченными возможностями, и я не про интеллект, приезд отца был как нельзя вовремя.

За едой я узнал о его приключениях.

— Ну ты помнишь Валюху? Бой-баба, своя в доску. Я ей всегда: «Дай помогу», а она: «Отойди, сама справлюсь». Там и пахать, и поросят валить может. Первый раз к ней приехал, купил вина, конфет. Она скривилась, достала водки, сала. Матерится, как Витек, курит… Говорила: «На х$р мне твои нежности? Пришел, завалил, чего на пороге мяться?» Понимаешь, она горячая. Хочешь — на кухне ее прижмешь, хочешь — за сараем. Один раз за грибами пошли, она нагнулась, ну я и..

— Ба-а-а-ать.

— Но все равно иной раз как мужик.

— Так ты же от нее ушел.

— Ясен пень, зачем мне «второй Витек» дома? Одного на работе хватает.

— И что? Соскучился?

— По кому? По Витьку?

— По Валюхе.

— А-а-а-а… нет. По борщу ее скучать буду. Просто я уже к ней привык. И тут Наталью встретил. Вся такая на каблуках, в платье вырядилась. Что-то там на лице нарисовала.

— Брови?

— Ну да, что они там рисуют еще? Губы там…

— Сиськи?

— На лице? Не сбивай меня.

Я смеялся.

— Ну вот, приезжаю я. Рубашку погладил, цветы купил. Захожу и говорю: «Наталья, здравствуйте». А она: «Анатолий, давайте попроще и на „ты“. Мне официоз в общении навевает минорные ноты, а этот вечер видится мне совсем в другом свете». Я не растерялся и ляпнул: «Хорошо, Натаха! Пох$й на прелюдии, тащи сюда свою задницу!»

Я свалился под стол. Никогда в жизни я так не смеялся! Батя помогал мне подняться и тоже посмеивался.

— И что, домой сегодня поедешь?

— Тут такое дело. Мне пока лучше домой не ехать, а то там Валя…

— Она что, не знает, что вы расстались? — я подавил смешок и уставился на отца.

— Она знает, но она не согласна.

— Та-а-а-ак, и насколько она не согласна?

— Точно не знаю, попозже Витьку позвоню, сходит проверит. Думаю, дом она сжечь не могла, а вот стекла побить запросто.

— Бать…

— Да не переживай. Деньги на карте, документы забрал.

— Альбом дембельский?

— Само собой.

— А медали дедовы?

— В несгораемом кейсе лежат.

— Расплавятся…

— Могут, да, не предусмотрел.

Повисла тревожная тишина.

Некоторое время спустя Витек рассказывал по телефону, что Валюха успела только немного повредить забор. Не то бульдозером, не то как бульдозером, я не понял. По всему выходило, что малые разрушения — это чистая заслуга Витька. Но вот как он держал оборону, осталось тайной. После пары вопросов у него возникли срочные дела.

Батя заметно повеселел. Предложил как следует, по-семейному отметить Новый год. Потом вспомнил о моей ноге, и мы два дня пили пиво и смотрели сериалы. Он помогал мне по хозяйству и ворчал, что мне давно пора жениться.

За это время Валюха успокоилась, и Витек убедил моего отца, что можно возвращаться, ничего не опасаясь.

Я брился в ванной, когда услышал, что кто-то вошел. С порога послышалось:

— Вовка, раздевайся, я соскучилась.

Вот так сюрприз! Голос Ирины. Я как только мог быстро вышел из ванной, но было уже поздно.

Ирина шла в комнату, на ходу снимая водолазку через голову и демонстрируя шикарное кружевное белье голубого цвета с не менее шикарным наполнением.

Голова Ирины застряла в горловине водолазки, и сквозь нее она не совсем внятно говорила:

— Иди уже сюда, я больше терпеть не буду!

А напротив нее, развалившись на диване, лежал мой батя. Ничуть не смутившись, он с видом ценителя осматривал женские прелести.

Наконец, Ирина освободилась. Волосы рассыпались по обнаженным плечам, она кинула водолазку на пол, расстегнула и скинула лифчик, потянулась к пуговице на джинсах и… встретилась глазами с моим батей.

Повисла тишина. Сочная, полная грудь Ирины смотрела на батю, а он на нее.

Я хотел закрыть ее собой, но мне было тяжело передвигаться. Поэтому я окликнул Ирину и показал, чтобы она зашла за мою спину. Она так и сделала, я протянул ей свою футболку, потому что ее одежда улетела куда-то далеко. Ирина оделась и скрылась на кухне.

Батя уважительно посмотрел на меня и сказал:

— Зачетная, одобряю!

А потом поднял большой палец вверх.

Было немного неловко, и стало еще больше. Батя развеселился и начал говорить, что ему такие смотрины нравятся, вот и в старину так было. Его понесло, а Ирина все больше опускала голову и краснела.

Потом отец засобирался и поехал домой.

Ирину как будто подменили. Она была отрешенной и слабо реагировала на мои ласки. Я перебрал все возможные комплименты, ласкал ее так, как ей нравилось. Она отвечала как-то отстраненно и холодно. Пробить стену так и не удалось. Она что-то сказала про личные границы, что ей некомфортно демонстрировать свое тело, и поздно вечером ушла.

А потом позвонил батя и сквозь смех стал сбивчиво рассказывать, что Валюха теперь живет с Витьком:

— Прикинь — два Витька, один — баба, другой под каблуком! АХ-ХА-ХА. Кто там кого. АХ-АХ Ну, Витек! Тоже мне друг, бабу увел! А-ХА-ХА-ХА. Надо проставиться ему…

Смех стал переходить в поросячий визг.

— Ну, пока. К Любе поеду. До завтра не звони мне.

---

4

Ночь, освежающий ветер, чуть дрогнувшая гладь воды.

Стою на берегу реки, дышу полной грудью. Торопиться мне уже некуда. Друзья ждут меня часа два и не дождутся. Я приехал! Может, так и должно быть? Может, нужно иногда оставаться наедине со своими мыслями… Да нет, не такой уж я философ.

Ночью, проезжая по полям и лесам, думал, что выезжаю на дорогу. Теперь передние колеса зарылись в песок. Я «уткнулся» в реку. Низкая посадка и передний привод мало подходят для приключений по ночному бездорожью. Звезды-то какие! Воздух чистый!

Раньше все было иначе. Идешь ночью по городу. Два пьяных тела пытаются удержаться друг за друга и орут:

— Висели над камином старинные часы!

А ты им в ответ:

— И стрелки замерли на них сто с лишним лет назад.

И было чувство единения, сопричастности, сакрального смысла… А теперь «Куклу колдуна» играют симфонические оркестры. Нет, конечно, я не против, но ведь раньше не так было.

На какую бы березку залезть, чтобы связь появилась? Телефон почти сел. Побродил по округе, попинал поганки. Появилась сеть. Пропущенные звонки. Уф-ф-ф, искали меня.

Друзья хороши своим разнообразием. У одного нашелся рамный внедорожник и трос на 15 т. У другого — лишний свитер. Третий привез с собой подруг. Остальные парни были с женами. Совместными усилиями моя машина снова оказалась на твердой земле. А в ней палатка, пиво и много чего еще.

Я был спасен.

Пока бродил один, с головой ушел в свои мысли. А тут, в пламени костра, все становилось теплее, красивее и лучше: шашлык сочнее, песни под гитару душевнее, девчонки… они и так прекрасны. Можно ли желать большего?

Я забыл обо всем. Долгое, мучительное расставание с Ириной вымотало меня морально и физически. Незаметно для себя, с ее слов, в отношениях я стал черствым и бесчувственным, грубым, невнимательным, абьюзером — и еще много других слов, значение которых я мало понимал, но все они нелестно меня характеризовали. Я не спорил, но в какой-то момент сказал:

— Зато мама считала меня красавчиком! — После этого Ирина уже ничего не говорила, залепила мне пощечину и ушла. Наверно, я заслужил. Не может же девушка драться просто так? Или может? Ирина ушла навсегда, и наступила долгожданная тишина. Когда ушла моя мама, тоже была тишина, только в этот раз я чувствовал облегчение, а тогда… НИЧЕГО. Совсем ничего. Мамы нет со мной уже 8 лет.

Здесь, у костра в кругу друзей, было легко и хорошо. Мы смеялись, пели песни, пили и веселились. Невероятно, но девчонки становились еще красивее, жизнь полнее. Даже комары как будто насытились и перестали надоедать.

Я всегда знал: с любой, даже самой крутой вечеринки надо вовремя уйти. Лучше в самой середине веселья. Поэтому я встал сам, потянул за собой Лену и Алену.

Я точно знал и их пытался убедить, что это абсолютно разные имена, нельзя их путать. Я был пьяным и веселым и изо всех сил старался запомнить, кто из них кто. Хотя внешне они были непохожи. Худенькая — Алена, Лена — с пышными формами. А может, наоборот… Для себя решил, пусть будет так.

Я обнял обеих за талию и говорил о женской красоте, изгибах тел, сиянии глаз. Удаляясь от костра, я слабо различал их силуэты и глаза тоже. Но было ли это важно? Я даже пытался читать стихи, но ничего не всплывало в памяти, а рифмовать вот так, запросто… никогда не умел. И что с того? Теплая летняя ночь окутывала нас. Мы шли купаться! Правда, девчонки пока об этом не знали.

Нет, не было оргии с обнаженными телами, освещаемыми светом луны. Я просто подхватил их и вбежал с ними в воду. Они визжали, дрались, ругались. Обещали меня утопить. Я спасал их на случай, если они не умеют плавать. А когда мы поняли, что воды по колено, стало очевидно: мне конец!

На меня надвигались две мокрые девушки. Медленно и молча. Волосы их прядями облепили тела, одежда прилипла к коже. Они надвигались, как панночка из «Вия». Помните фильм? Я как будто оказался в нем.

Я сглотнул, оставалось спасаться бегством.

Я бежал, они за мной. Мы оказались на поляне, я перепрыгнул через костер, они обогнули его с обеих сторон. Песня у костра прервалась на секунду и продолжилась вновь как ни в чем не бывало.

Моя палатка закрывалась изнутри. Это был единственный шанс на спасение.

Я нырнул в нее почти рыбкой. Застегнул и выдохнул. Спасен!

Призрачные силуэты тенями заиграли у входа. Пальцы нащупывали замок, наконец, нашли, молния стала разъезжаться. В свете фонаря я увидел длинные пальчики с наманикюренными острыми ногтями, уничтожающие последнюю преграду между нами.

Я старался не дышать.

Вот вход открылся. Медленно, одна за другой на коленях они наступали на меня, гипнотизируя своими глазами. Бежать дальше было некуда.

Сначала одна рука коснулась моей ноги, потом другая. Вдвоем они обшаривали мое тело, подбираясь к горлу. Тишина казалась трагической. Я бы помолился, но не умел.

Алена и Лена потянули меня за ноги и уложили на лопатки.

— Сдаюсь, — шепотом сказал я, — пощадите.

Они переглянулись и хором ответили:

— Нет!

Фонарик упал и погас, а потом они впились в меня зубами!

Нет, не зубами, конечно.

Они начали меня целовать и покусывать. Алена (или это была Лена, в темноте я не видел) целовала меня нежнее, щекотала языком и дразнила руками. Лена покусывала мою шею и клала грудь в мою ладонь. Я не мог решить: шевелиться мне или нет. Их было две, а у меня всего две руки. Я просто сдался на милость победительницам.

Алена стаскивала мои штаны, Лена футболку. Все было мокрым, поэтому избавиться от одежды было вдвойне приятно. Но на этом все не закончилось.

Алена продолжала ласкать меня руками. Проводила ладонью по всей длине моего члена и касалась его грудью. А грудь Лены легла мне на лицо. Мою руку она опустила себе в трусики. Там было мокро не только от речной воды.

— Вот это да-а-а-а-а, — я не смог сдержать восторга.

Девочки захихикали и внезапно отпустили меня. По звуку я понял, что они стягивают с себя одежду. Нащупал рукой фонарик и… Я в раю!

Они плавно покачивали бедрами и хищно смотрели на меня.

Лена повернулась ко мне лицом, демонстрируя свое прекрасное тело. Алена ласкала свою грудь. Теперь уже Лена поглаживала себя там, внизу. Я снова ощутил себя внутри фильма. Для взрослых. Боже, сделай так, чтобы это был сериал!

Пора было брать на себя главную роль. Я приподнялся и притянул за бедра Лену. Она расставила свои ноги слева и справа от меня и стала покачивать попой, задевая мой член, дразня его и ускользая.

Тем временем Алена снова заставила меня откинуться на спину. Они синхронизировались. Лена опустилась на мой член, а Алена почти заставила погрузиться в нее языком. Какие там мысли и эмоции? Я пытался не умереть! От счастья. Лена прибавляла темп. Я еще пытался контролировать ситуацию и не мог. Если бы мой рот был свободен, я бы кричал, что стал жертвой насилия. И чтобы никто даже не думал меня спасать.

Алена кончала, сидя на моем лице. Я тоже был почти готов. Не так быстро, дамы! Мы поменялись. Теперь я входил в Алену сзади.

Возбуждение нарастало.

Я разрядился так, как никогда в жизни. Забрызгал все вокруг, кроме себя, и упал на пол. Палатку придется сжечь.

Утром я проснулся от женских голосов. Жутко замерз, потому что вчера мне было не до поисков спальника. А девочки не растерялись и забрались в него вдвоем.

Они хихикали и жаловались на тесноту, на твердую землю. Можно было подумать, что вчерашняя ночь им совсем не понравилась. Я хотел присоединиться, но мне было резко отказано:

— Мы тут, вообще-то, спим!

Они демонстративно закрыли глаза. Я понял — это мне за ночные купания.

Так я стал третьим лишним.

Натянул на себя свитер, раздобыл себе чай. Постепенно и другие присоединились к моему завтраку.

Легкое похмелье сошло на нет, день разгорался. Друзья шутили насчет ночных криков диких животных. Был ли это медведь или удод… Сошлись на бешеных сусликах, которые всегда ходят по трое. Я мог только улыбаться. А вот Лена и Алена смеялись в полный голос со всеми. Кстати, они оказались Катей и Алиной. И я тут же забыл, кто кем.

По пути домой я думал о том, как хорошо встречаться со старыми друзьями и знакомиться с новыми.

Рабочая неделя началась позитивно. Белые халатики приветливо улыбались. Ирины давно не было в кабинете. Она работала временно и уже ушла.

Я чувствовал полную свободу от всего. У меня не было планов, не было проблем. Был только сегодняшний день. Поэтому я был очень рад, когда мне позвонил двоюродный брат и сказал, что хочет приехать в пятницу.

Я приготовился, наметил ряд мероприятий. Но прямо по приезде Пашка потащил меня тусоваться, как будто в гостях был я, а не он.

— Мы едем к девочкам, — сказал он.

И вот мы заходим в стрип-клуб…

---

5

В клубе царил полумрак, мерцающая подсветка и громкая музыка. Все по канонам.

Пашка предложил накидаться еще перед клубом, чтобы прийти «заряженными». Я эту идею поддержал, но налегать не стал. Несмотря на весь энтузиазм брата, настроение было не то. Я не большой любитель ночных клубов. А в таком вообще был впервые.

Мы сели, я осмотрелся. Честно говоря, смотреть было не на что. Зал не слишком большой. Сцена. Девочки… Ну, девочки, да, привлекали внимание. Приват-кабинки, бар и полуголые официантки. Периодически объявляли выступление то одной, то другой красотки. А потом они прохаживались между столиками, собирая деньги и напрашиваясь на приват. Мне было не по себе, я не очень привык к таким заведениям. А Пашка явно находился в своей стихии. Он толкал меня локтем и говорил:

— Вот этой мелочи в трусы насыпь, — или: — эту бери, она с тебя глаз не сводит.

Так он и заставил меня пойти в приват. Почти затащил. От мерцающей подсветки я мало различал лица, наконец, он выбрал сам, и мы пошли.

В кабинке я сел, музыка здесь была потише. Приготовился ко всему. Стриптизерша встала ко мне спиной, начала крутиться, а когда повернулась, я узнал Алину! Мою недавнюю знакомую. Или это была Катя. Она улыбнулась и ничуть не смутилась. Наоборот, еще больше заулыбалась и стала приближаться ко мне.

— Ты можешь трогать меня почти везде, — сладкий, соблазнительный голос.

Тут я растерялся.

— Какой скромный, — она подмигнула мне.

— Ну, я привык сначала поговорить, — она засмеялась и просто положила мои руки себе на грудь.

Потом Алина повернулась, села на меня и начала покачиваться и тереться. А потом и стонать. Я начал возбуждаться, прижал ее крепче, а он прошептала: «Не шали», — и показала на камеры. Мне нравилось то, что она делала. Но эта обстановка и сам факт того, что она работает в клубе… Я откинул лишние мысли и просто наслаждался процессом. А она умела это делать. Меня разобрало любопытство, и я спросил:

— Катя тоже здесь работает?

Она недовольно посмотрела на меня и сказала:

— Катя — это я. Алина скоро будет на сцене.

На этом наше время кончилось. У двери Катя (теперь я разобрался) сказала, что я мог бы получить бонус, если бы ничего не перепутал. Досадно.

Я вернулся к Пашке, он уже совсем поплыл. Веселился, кричал, пил. Музыка заглушала все. На сцену вышла Алина, и я сказал брату, что знаком с ней. Он выпучил на меня глаза и похлопал по плечу:

— А ты не теряешься, респект!

После выступления Алина также пошла по столикам, и Пашка со всей дури шлепнул ее по хорошенькой попке, а потом и вовсе стал прижимать ее к себе и, кажется, даже облизал. Моментально прибежала охрана и выставила нас на улицу. Пашка еще пытался сопротивляться, доставать деньги, но никого не убедил.

Мы взяли такси и поехали домой. Дорогой Пашка успел сцепиться с таксистом, и тот высадил нас на полдороги. Дальше мы шли пешком. Я тащил брата на себе, а он орал и порывался набить таксисту морду, благо тот уже уехал. В конце концов он почти прыгнул под колеса совсем другого такси. Послышался глухой удар, машина рванула и скрылась. А Пашка остался лежать на дороге, весь в ссадинах и кровоподтёках. Я помог ему подняться, и мы вместе дошли до пункта скорой помощи, до него было рукой подать.

— Володька, ты, что ли? Опять к нам? — на меня смотрели знакомые фельдшеры.

Я поздоровался и кивнул на своего брата. Фельдшеры невесело посмотрели на него и отправились обрабатывать раны. А я остался ждать снаружи. Теплая летняя ночь была прекрасна. Намного лучше, чем оставаться в душном клубе.

Мои приключения у реки и в ночном клубе не прошли даром.

Во-первых, теперь у меня появилась репутация альфа-самца. Как сказал мне Жека, переспать сразу с двумя стриптизершами, да еще бесплатно — это высший пилотаж. Все равно что вступить в закрытый клуб. Я старался держаться соответствующее.

Во-вторых, теперь я знал, где находится кожно-венерологический диспансер. Воспоминания об этом не изгладятся уже никогда. Особенно вид врача, больше похожего на коновала, и его шутки типа: «Мало что мы не можем вылечить, но когда найдешь — приходи».

Теперь женщин с горящими глазами я начал избегать. В голове у меня засел образ чистой и прекрасной девушки, скромно опускающей глаза. И я ее встретил.

В один день ко мне пришел Леха. Грязный и злой. Я понял, что прямиком с рыбалки он направился ко мне.

— Снова жена из дома выгнала? — спросил я.

— Нет, к сестре уехала.

Леха был зол. Но он пришел не за сочувствием. Ему нужен был водитель, и мы поехали возвращать его семью.

По пути Леха злился все больше. Говорил о том, как его достали женщины с их постоянными запросами и истериками. Мы ехали к сестре его жены.

Предчувствие у меня было самое худшее. Моя репутация среди парней имела обратный эффект среди их жен и девушек. Некоторые украдкой поглядывали на меня с интересом, но большинство презрительно отворачивались.

Мы зашли в квартиру, дверь была не заперта. Мы постояли у приоткрытой двери, чтобы оценить обстановку. Из комнаты доносились женские голоса.

— Да зачем эти соцсети нужны? Я 15 лет назад зарегистрировалась в «Одноклассниках» и не пользуюсь, — первый голос был мне незнаком.

— Чтобы хотя бы быть в курсе новостей, трендов, — это была сестра Вики, Света.

— Чтобы жить чужой жизнью, а у меня своя интересная! Это не на чужие задницы смотреть, это настоящее!

— И что у тебя такого в жизни происходит, настоящая задница?

— Да хотя бы как мы с Ваней познакомились, влюбились друг в друга с первого взгляда. Он меня катал на своей новой машине, мы с ним сломались где-то на краю леса, долго вместе сидели, разговаривали. Природа, лес, нас двое, химия…

— Сломались и починились? — скептически спросила Света.

— У него там в карбюраторе что-то было, надо было подождать.

— Конденсат?

— Вот и ты знаешь.

— Конечно, знаю. Все знают эту байку.

— Какую еще байку?

— Ну ты что, про конденсат в карбюраторе ни разу не слышала?

— Нет.

— Парни девушек отвозят в укромное место, а потом машина глохнет — в карбюраторе конденсат. И вот вы уже сладкая парочка наедине. Продолжение есть, там девушка отвечает, что у него инжекторная машина и карбюратора вообще нет…

— Да ладно…

— Да, и никаких тебе знаков судьбы. Один развод! А ты в соцсети не заходишь, ни одного прикола не знаешь.

Повисла тишина. Мы тоже осмысливали происходящее и посмеивались.

— Слу-у-у-ушай, я теперь задумалась. А вот он меня белой и пушистой зовет, это же зайка, да? — в голосе послышалась надежда.

— Вообще-то, жаба!

— Как это? — голос дрогнул.

— У жабы спрашивают: «Жаба, ты почему такая мерзкая и противная?» А она: «Вообще-то, я белая и пушистая, сейчас болею просто».

— Вот бли-и-и-ин. А я… Я так радовалась.

— Да не расстраивайся ты. Может, он просто фразу эту запомнил и теперь тебя так называет. Всерьез, не в шутку.

Мы услышали всхлипы. Но голоса Вики не было. Мы переглянулись. Уходить? И тут появилась сама Вика. Она шла взять стакан воды или что там полагается в таких случаях. Увидела нас и сразу недовольно сдвинула брови.

— Что вы тут делаете?

Я хотел начать что-то говорить. Но Леха отодвинул меня и пошел в атаку. Он подхватил Вику на руки и понес к двери. Молча, без лишних слов забирал свое. В коридоре было тесно, нам пришлось потолкаться. На шум прибежали остальные. Сестра Вики, зареванная подруга и еще одна девушка. Они попытались остановить Леху. Но на пути у них встал я. Обстановка накалялась, и тут Вика начала смеяться. Удивились все. Леха опустил Вику, и она неожиданно ласково начала говорить:

— И куда ты нас понес? Алиса спит, ее тут оставим?

Леха задумался. План с похищением собственной жены переставал работать, а другого у него, кажется, не было.

— Нас? — переспросил он.

— Нас, — ответила Вика и погладила себя по животу.

Вот это да! Кто бы мог подумать! Леха постепенно становился многодетным отцом. Я еще не привык к тому, что он женился, а тут целое семейство. Как это так происходит!

Раздались крики Алисы. Девушки засуетились, кормили, переодевали.

Пока все были заняты делом, я разглядывал тихоню, которая сидела в стороне. Никто нас не знакомил. Зная, как ко мне относится Вика, а может быть, и все ее подруги, я не был удивлен. Девушка была удивительно нежной, в голубом платье в мелкий цветочек, темные длинные волосы, загорелая кожа, маленькие серьги в ушах. Я смотрел на нее и не мог отвести взгляд. Никто не обращал на меня внимания, и я наблюдал, как она опускает глаза, как тень от ресниц падает на ее лицо. Она посмотрела на меня, как маленькая девочка смотрит, с любопытством, чистым и нежным взглядом, отвернулась. Никаких намеков, порочного блеска, даже тени флирта. Ей точно было не меньше 20, но от нее исходила аура какого-то чистого, неоскверненного существа. Может ли быть такое? Ее звали Мила…

Когда суета, наконец, закончилась, я повез счастливое семейство домой. В голове у меня летали не то бабочки, не то демоны-искусители. Как бы там ни было, они действовали заодно. Я ехал, и в голове моей зрел план, как я буду добиваться девушку-мечту.

---

6