12+
Басни

Объем: 160 бумажных стр.

Формат: epub, fb2, pdfRead, mobi

Подробнее

Иголочка и Ниточка

Иголка ловко протыкала ткань,

А Ниточка красиво обверложивала ткани грань.

Вот так и жили, и работали вдвоем,

В работе слаженной мелькали день за днём.

Но вот однажды на закате дня,

Иголка вдруг сказала, на Ниточку глядя:

«Я всюду первая, тебя тащу я за собой,

А ты лишь движешься за мной.

Уверена, я справлюсь в нашем деле без тебя,

К тому же не согнуть и не порвать меня.

Ты ж, Ниточка, лишь тянешься за мной:

Второстепенна роль твоя, понятно ж и самой».

«Наверно, ты права, моя подружка.

Небось, уж от меня устало твое ушко», —

Угрюмо Ниточка произнесла

И со слезами на глазах в сторонку отошла.

А поутру Иголка Ниточку в ушко не вдела,

Сказала ей: «Тянуть тебя мне надоело».

Одна она к работе приступила,

Прокалывает ткань, а сшить… Не тут-то было!

Весь день пронзала ткань Иголка,

Колоть — колола, только всё — без толка.

«Без Нитки нечего мне делать», — подумала она.

Что ей не справиться одной, глупышка поняла.

И ЛЮДИ ЧАСТО НАМ ИГОЛКУ С НИТКОЮ НАПОМИНАЮТ:

О ТОМ, ЧТО ВМЕСТЕ И РАБОТА СПОРИТСЯ,

И В ЖИЗНИ ЛЕГЧЕ, —

ЛИШЬ ПОСЛЕ РАССТАВАНЬЯ ПОНИМАЮТ.

Блоха

В шерсти у Пса дворового жила Блоха,

И жизнь ее, скажу вам, вовсе не была плоха.

Все было рядом — пища, мягкая постель,

К тому ж на месте не стоял тот «VIP-отель».

Поэтому Блоха немало повидала.

Блоха степенной, чинной стала,

Смекнула, как ей повезло,

И что не каждому так жить дано.

Кровь пососет у Пса —

И целый день в постели мягкой нежится.

Лап псовых она вовсе не боялась:

Когда чесался Пёс, Блоха еще сильней кусалась.

Она ему спокойно не давала жить,

Волчком вертелся он, ее пытаясь ухватить.

Вот так вот, мучаясь, всю жизнь с Блохой прожил —

Катал ее повсюду, согревал, кормил.

За жизнь свою тот Пёс немало повидал —

Кого-то победил, а от кого-то убегал.

А вот Блоху не видел он ни разу.

Боролся с ней и ведь не победил заразу!

А в чем мораль? Отвечу вам:

Да в том, что Псу Блоха — не по зубам.

И СРЕДЬ ЛЮДЕЙ ТАКИЕ БЛОХИ В ЧИНЕ ЕСТЬ,

ЗАБЫВШИЕ ПРО СОВЕСТЬ И ПРО ЧЕСТЬ,

ЖИВУЩИЕ ЗА СЧЁТ ДРУГИХ.

И НИКАКОЙ УПРАВЫ НЕТ НА НИХ…

Пень и Валенки

Средь парка у аллеи стоял невзрачный серый Пень,

И чтоб заметили его, болтал без умолку он целый день.

К тому же Пень был очень глуп —

Нес чепуху, и это понимали все вокруг.

Послушав и поняв, что глуп оратор,

Все проходили мимо, не удостоив Пень и взглядом.

А он же распалялся всё сильнее,

И, надо тут сказать, не зря: нашёл аудиторию себя глупее.

То были Валенки. Приблизились они к оратору вплотную:

Не доводилось речь им слышать длинную такую.

Они два слова-то связать нормально не могли.

Что речь была глупа, по серости cвоей не поняли они.

Пень слушали, кивая головами,

Тем самым показав, мол, мы согласны с вами.

А Пень вообще вразнос пошёл,

Увидев, что свою аудиторию нашёл.

Пора мораль уж тут сказать,

Она в сей басне просто может прозвучать:

У ВСЯКОГО ОРАТОРА НАЙДЁТСЯ АУДИТОРИЯ СВОЯ —

ПОД СТАТЬ ТЕМ ВАЛЕНКАМ, КОТОРЫЕ ГЛУПЕЕ ПНЯ.

Курица и Журавли

Над деревенькой пролетали Журавли.

Устали птицы, ведь немалый путь отмерили они.

А Курица с деревни той заметила, как сели Журавли,

И поспешила к ним, чуть крылья приподняв свои.

— Что вы за птицы? — спросила Курица у вожака,

— Летаете повсюду, и дома нет у вас наверняка?

Рискуете да голодаете в полётах,

Жизнь ваша тяжела — она проходит вся в заботах,

До старости вы так не доживёте.

Глядишь, подстрелят вас, или в пути от голоду помрёте.

А я вот не летаю никуда, живу в тепле, в курятнике, — добавила она, —

Ухожена, сыта: кормушка там всегда зерном полна.

— Эх, Курица, — ответил ей с улыбкою вожак,

— Ведь мы — не куры, потому не можем жить мы так.

Вот если б ты, голубушка, могла летать,

Тогда смогла бы нас понять.

А вот в курятнике до старости ты точно не дотянешь,

В лапшу легко, голуба, попадешь, как только яйца нести не станешь.

ВОТ ТАК ВОТ КТО-ТО И В КУРЯТНИКЕ СЕБЯ СЧАСТЛИВЕЙШИМ СЧИТАЕТ.

ВСЁ ПОТОМУ, ЧТО НЕ БЫЛ ОН НИГДЕ И ЖИЗНИ ОН ДРУГОЙ НЕ ЗНАЕТ.

Язык и Разум

Язык, довольный красноречием своим,

Болтал, не думая, и Разум ничего не мог поделать с ним.

Бывало, мог такое наболтать Язык,

Что все в недоуменье замолкали вмиг.

— Я только лишь подумаю о чём,

А ты уже болтаешь всем о том, —

Сказал негромко Разум, глядя на Язык.

— Так дело не пойдет, — добавил, перейдя на крик.

— Из-за тебя себя я чувствую никчемным болтунишкой.

Ты, прежде чем болтать, со мной советуйся, раскину ж я умишком,

Довольно громко Разум Языку сказал: —

Хочу, Язык, чтоб этому ты внял.

Язык, услышав Разума слова,

Ответил: «Нет! И не командуй тут, как будто ты всему — глава.

Красиво говорить и так могу,

А коли ты захочешь что сказать, тебе всегда я помогу».

Случается такое и среди людей:

Болтают что ни попадя, — язык то без костей.

ЧТО ДУМАТЬ НУЖНО, ПРЕЖДЕ ЧЕМ СКАЗАТЬ,

ИНЫМ, ВЫХОДИТ, СЛОЖНО ЭТУ ИСТИНУ ПОНЯТЬ

Жертва моды

Красивым быть, конечно, каждому охота.

И стройным быть — на это вечно будет мода.

Да только вот переусердствовать не надо здесь:

Красу да и здоровье потерять — немалый риск тут есть.

Что и случилось с Курицей одной:

О красоте своей заботясь, она совсем забыла про покой,

Хотя фигурка, пух — всё было в норме.

Хохлаточка была в отличной форме.

Но ей казалось, что она полна,

Что дурно выглядит она.

На жесткую диету глупышка села

И в день по зернышку лишь ела.

В итоге похудела так,

Что и узнать ее никто не мог никак.

Как раньше, на нее внимание уж не обращали,

Сочувственным лишь взглядом провожали.

Уж больно Курица была худа

И еле двигалась она.

И В ПОХУДЕНИИ, ВЫХОДИТ, НАДО МЕРУ ЗНАТЬ,

А ТО ВЕДЬ, ЖЕРТВОЙ МОДЫ МОЖНО СТАТЬ,

И ТОЛЬКО ЖАЛОСТЬ ВЫЗЫВАТЬ.

Коса и Камень

Коса, звеня, скользила по траве.

Трава же скошенная падала к земле.

Коса уж больно разошлась,

Над той травою ощущая власть.

Но вдруг — удар, и искры полетели,

Зазубрины остались у Косы на теле.

Коса с испугу громко застонала:

Преград таких она еще не знала.

На Камень налетела та Коса,

И зажужжала, как оса.

Не ведает такая вот Коса,

Что только пред травой она сильна.

И У ЛЮДЕЙ ТАКОЕ ПРОИСХОДИТ

КТО ВХОДИТ В РОЛЬ КОСЫ,

ВСЕГДА ХОРОШИЙ КАМУШЕК НАХОДИТ.

Дипломат

У Лиса не было врагов

Любой конфликт он мог уладить парой слов.

Прослыл в лесу Лис дипломатом:

Врага любого быстро мог он сделать братом.

Красиво говорить умел

Поэтому в лесу большой успех имел.

Но сколько бы верёвочку не вить,

Концу когда-то всё же быть
Медведь и Волк не больно-то дружили

Конфликты часто между ними были.

А Лис во всем винил Медведя:

Мол, должен он за все ответить
Но говорил Лис это без него

Случайно встретив Волка одного.

Всё то же говорил Медведю он про Волка:

причина этих ссор, мол, Серый только.

Как говорится, нашим да и вашим угодить хотел…

Да только дипломат наш «пролетел»:

Дружны вдруг стали те враги

На воду чистую вмиг Лиса вывели они.

Что стало с дипломатом тем

Я думаю, понятно всем.

Мораль сей басни — не сложна,

Довольно просто прозвучит она

КОЛЬ РАЗНОЕ В ГЛАЗА И ЗА ГЛАЗА ТЫ БУДЕШЬ ГОВОРИТЬ,

ЛЕГКО ВПРОСАК ТЫ МОЖЕШЬ УГОДИТЬ.

Гусь

Гусь на дворе средь птиц судьей прослыл.

Боялись все его: уж больно строгим был.

Индюк же на дворе был в должности зав. складом.

Немало тонн зерна «ушло» под неусыпным взглядом.

А Гусь как будто и не замечал,

Что тот Индюк зерно со склада воровал.

А Курицу за то, что та таскала зернышки цыплятам,

В тюрьму на несколько годов упрятал.

По бедности своей таскала Курица зерно.

И выбирала из щелей его, — пропало б всё равно оно.

А вот Индюк безбедно жил,

Всё от того, что тоннами у птиц зерно тащил.

ТАКИХ ВОТ СУДЕЙ «СТРОГИХ» У ЛЮДЕЙ ПОЛНО.

ПОХОЖЕ, СУДЬИ ТЕ С ВОРАМИ ЗАОДНО:

САЖАЮТ БЕЗ РАЗБОРУ ЗА ПРИГОРШНЮ ЗЕРНА,

КОГДА Ж ПО-КРУПНОМУ ВОРУЮТ, — ЗАКРЫТЫ ИХ ГЛАЗА.

Жаба и Карась

Карась прекрасно жил в пруду,

При деле был и получал достойно по труду.

Вот потому-то Жаба присмотрела Карася.

Решила: всё при нем, такого упускать нельзя.

Надула щеки жабьи, как могла,

Втянула брюшко, грудь чуть подняла

И квакнула, увидев Карася,

Во всей красе себя преподнося.

Карась взглянул на Жабу из воды,

И произнес: «Уж больно вся надута ты.

Не пара, квакалка, ты мне,

Средь жаб ищи дружка себе».

Такие жабы есть и средь людей,

Той Жабы из пруда — намного похитрей.

С расчётом ищут женихов —

Успешных состоятельных лохов.

Пора и о морали басни cей сказать:

СОВЕТУЮ, ДРУЗЬЯ, ВАМ ЖАБ НАДУТЫХ ГНАТЬ.

Утка

Молоденькая Уточка, гуляя по двору,

Увидела красавца Селезня, плывущего в пруду.

Влюбилась тут же Утка в Селезня того,

Решила, что добьется она любви его.

Она помыла перышки и крылышки расправила,

И при ходьбе, как балерина, лапки свои ставила.

Заметной стала Уточка на том дворе,

И взгляды Селезней влюблённых ловила на себе.

Но наша героиня лишь красавца обольстить хотела,

И, надо вам сказать, она тут преуспела.

Он был пленен красавицей такой,

И потерял совсем покой.

Буквально через пару дней,

Заслал красавец наш сватов к избраннице своей.

На свадьбе был весь птичий двор,

Гуляли так, что далеко был слышен птичий хор.

Прошел годок, затем другой,

Глава семьи наш приуныл и нос повесил свой.

Всё потому, что Утку было не узнать,

Куда-то подевались и её краса, и стать.

Она уж больше не следила за собой,

Вес сильно набрала и клюв не чистила уж свой.

Но, благо, уток много на дворе,

И Селезень недолго тосковал — нашёл красавицу под стать себе.

А Утке нашей, видно, было не понять,

Чтоб Селезня не потерять,

Следить бы надо за собой,

Чтоб в мыслях у супруга не было другой.

Пора и о морали басни сей сказать,

Её не сложно всем понять:

КАКОЙ БЫ УМНИЦЕЙ, КРАСАВИЦЕЙ НА ВЫДАНЬЕ ДЕВИЦА НИ БЫЛА,

ЧТОБ СОХРАНИТЬ СЕМЬЮ, ОНА В ДАЛЬНЕЙШЕМ ЗА СОБОЙ СЛЕДИТЬ ДОЛЖНА.

Попугай

Жил Попугай в красивой и просторной клетке,

Жил припеваючи и вспоминал о воле редко.

Слова людские многие он знал,

За ними фразы часто повторял.

Хозяева за это и любили Попугая,

Кормили хорошо и перья чистили, его лаская.

А Попка вбил себе, что он незауряден,

Что он талантлив, потому и всем приятен.

Нахохлившись, ходил по клетке,

Под смех хозяев бранные слова он повторял нередко.

При этом говорил: «Никто не может так, как я,

Поэтому хозяева и чтут меня».

Вдруг слышит, кто-то повторил: «Никто не может так, как я,

Поэтому хозяева и чтут меня».

«А это еще кто?» — спросил в растерянности Попка,

Схватив кольцо при этом клювом ловко.

«Так это эхо, — кот сказал, зевая, —

И эхо что угодно повторит, об этом каждый знает».

Не думал Попугай, что кто-то также вот умеет:

«Да как же это эхо смеет?!»

И эхо вторит: «Эхо смеет».

При этом Попка наш бледнеет.

Среди людей таких, как Попка, нередко мы встречаем

И, как они собой гордятся, мы с вами замечаем.

И как не могут Попки внять,

ЧТО ГЛАВНОЕ-ТО — НЕ УМЕНЬЕ ПОВТОРЯТЬ,

А ТО, О ЧЕМ ТЫ ГОВОРИШЬ, САМОМУ ПОНЯТЬ.

Яйцо и Курица

Под Курицей, укрывшись перьями, лежало новое Яйцо.

Совсем недавно ею было снесено оно.

Немало высидела Курица цыплят,

А те при появлении на свет всегда пищат.

А тут Яйцо заговорило вдруг,

Да так, что замолчали куры все вокруг.

— Сидишь ты, Курица, совсем неправильно,

Хотя бы перья, что ль, поправила.

От этих слов Яйца в курятнике все обомлели,

Спустя минуту громко загалдели.

— Впервые слышу, чтоб учило Курицу Яйцо

Своим ушам не верю, но факт сей налицо, —

Сказал Петух и удивленно глянул на курей.

— Такого я не слышал в практике своей.

Вот думаю теперь, что о морали тут сказать,

Не хочется мне поговорку повторять,

Мол, Курицу Яйцо не учит.

Но может быть и редкий случай:

Бывает иногда продвинутым Яйцо.

И надо тут замолвить за него словцо.

И КУРИЦЕ ПРИСЛУШАТЬСЯ К ЯЙЦУ — НЕ ГРЕХ,

КОЛЬ В ЗНАНИЯХ ЕЁ ДОСТАТОЧНО ПРОРЕХ.

Бульдог и Шавки

Бульдог в округе очень осмелел,

Никто из Шавок пред ним и слово вымолвить не смел.

Боялись Шавки — слушались Бульдога,

Молились на него почти, что как на бога.

А он всем Шавкам обещал защиту,

Уверил их, что он не даст собак в обиду.

А кто ему перечил, —

Того загрыз, кого-то изувечил.

Но только вот недолго правил балом тот Бульдог:

Подмял его Медведь, и пёс наш занемог.

Поэтому в растерянности Шавки:

Быть может, на Медведя делать ставки?

И В ЖИЗНИ НАШЕЙ, КАК И В ЭТОЙ БАСНЕ,

КИПЯТ ТОЧЬ В ТОЧЬ ТАКИЕ Ж СТРАСТИ.

В РАССТЕРЯННОСТИ ШАВКИ-ТО В ЕВРОПЕ:

БОЯТСЯ, КАК БЫ ИМ НЕ ОКАЗАТЬСЯ В ПОПЕ.

Страус

Где бесконечные пески, где солнце палит круглый год,

В краях тех Страус и живёт.

Проблемы все свои он там легко решает:

Коль, что не так иль напугает кто его, он голову в песок мгновенно зарывает.

И нет проблем.

А голова, чтоб их решать, тут не нужна совсем,

Поэтому наш Страус и суёт ее в песок:

Чтоб голову не загружать, чтоб о проблемах позабыть он

смог.

Не знаю, кто легенду выдумал про страусов такую,

Но в этой басне больше не о птицах я толкую.

Хватает Страусов и средь людей,

И прячутся они от всех проблем еще быстрей.

НЕУЖТО ЛЮДИ ТЕ НЕ ПОНИМАЮТ,

ЧТО ТАК ПРОБЛЕМЫ НЕ РЕШАЮТ.

Грусть, Тоска и Радость

Грусть, Тоска и Радость рядом жили,

Грусть с Тоской дружили.

А Радость раздражала их веселостью своей,

Поэтому они решили поговорить немедля с ней.

«Живешь ты в бедности, живешь в нужде,

Так что же радуешься ты своей беде?» —

Спросила хмурая Тоска.

А Радость ей в ответ: «Беды не вижу я пока.

А вы то, что своей судьбе не рады?

Вы, вроде, не бедны, скорей всего — богаты.

И что же вы грустите и тоскуете тогда,

Как будто в вашем доме — вечная беда?»

Сказала это Радость да и песенку запела,

Тем самым показав, что до тоски и грусти ей нет дела.

Вот так и люди, все по-разному живут:

Одни не унывают, борясь с нуждою, песенки поют,

Другие, ни нужды, ни бед не зная, живут, в тоске и грусти пребывая.

ПРИЧИНЫ — НЕ В ДОСТАТКЕ ИЛЬ НУЖДЕ.

ПРИЧИНА — В КАЖДОМ ТУТ, В САМОМ СЕБЕ.

Козёл

Козёл тщеславен безнадежно был,

Но, вот беда, не очень умным он прослыл.

Козёл задумался, что сделать, чтоб его зауважали

И чтобы умным все его считали.

Тогда он вырядился в кожу да меха,

На грудь повесил золотую цепь, походку сделал, как у петуха.

Рога свои немного подточил,

Козлиную бородку даже сбрил.

Еще Козёл на «мерседес» «жигуль» свой поменял.

Так сильно изменился, что совсем неузнаваем стал…

Но в отношении к себе он не заметил перемен,

К нему все относились, как к Козлу. Того ли он хотел?

Не знал рогатый наш герой,

Бесплатный фрагмент закончился.

Купите книгу, чтобы продолжить чтение.