Бесплатный фрагмент - Башкиры в войнах России XVI—XVIII веков

460-летию первой автономии в Московском царстве и 100-летию Автономной Советской Башкирской Республики

Глава 1. Судьбоносный выбор

(о добровольном вхождении башкир и не только их)

Доктор медицины Никольский Д. П. (1855—1918), преподаватель петербургских университетов так писал о древних башкирах: «Сведения о башкирах заходят в отдалённые времена. Ещё древнейшие восточные писатели — персидские и арабские, как, например, Ибн-Даста (912 г.), Ибн-Фадлан (в 922 г. после Р. Х.), Масуди (943 г.), Френ и др., упоминают о башкирах и при том говорят о них, как о народе самостоятельном, занимавшем почти ту же территорию, как и в настоящее время (в 1881—1899 гг. — авт.). Историк Абу-Зейд-Эльбалки, живший около 951 года, упоминает о мадьярах (европейских) под именем баджард, или башкир, разделяющихся на два племени. О них же говорит Ибн-Даста. Из этого видно, что слово «мадьяр» у старинных восточных писателей отождествлялось со словом «Башкир». Даже башкирский язык находили тождественным мадьярскому, о чём свидетельствует указания путешественников 13 века, посетивших эту страну, обитаемую башкирами…«1.

В XIII веке кое-что о башкирах сообщили западноевропейские путешественники Плано Карпини и Вильгельм (Виллем) Рубрук в книге «Путешествие в восточные страны Плано Карпини и Рубрука» (М., 1957).

Выдающийся историк и исторический географ Лев Гумилёв так пишет о сопротивлении башкир монголо-татарскому завоеванию: «Война монголов с куманами затянулась надолго потому, что между ними существовал этнический барьер — Великая Венгрия, ныне именуемая Башкирией. Эта страна располагалась на р. Белой, которую башкиры назвали «Ак-Идель. Монголо-башкирская война длилась 14 лет, т. е. значительно дольше, чем война с Хорезмийским султанатом и Великий западный поход. Столько же сопротивлялись монголам только чжурчжэни империи Цзинь, пассионарность которой не уступала монгольской; но результаты башкирской и чжурчжэньской кампаний были различны. Башкиры неоднократно выигрывали сражения, и наконец заключили договор о дружбе и союзе, после чего монголы объединились с башкирами для дальнейших завоеваний. В 1236 г. венгерский монах Юлиан встретил в Башкирии татарского (-монгольского) посла; значит, война (монголов с башкирами) шла с 1220 по 1234 г., после чего монголо-башкирское войско в 1235 г. покорило «пять стран». Юлиан отмечает, что у заволжских «венгров», т. е. башкир, не было ни земледелия, ни религии, даже идолов, но при этом они были гостеприимны и воинственны. То и другое указывает на высокий уровень пассионарности, значительно превышавший пассионарность соседних этносов. Видимо, она связана с хуннами, которые 200 лет жили в симбиозе с уграми и интенсивно мешались. Хунно-угорскую смесь принято называть «гуннами». Так хунская пассионарность попала к уграм и была использована монголами. Прошлое часто воскресает в сердцах потомков»1а.

После же распада Золотой Орды, земли башкир оказались разделенными на части. Центральный до места слияния рек Уфы с Белой и юго — восточный Башкортостан, подчинялись Ногайской Орде во главе с Шидяком. Северо — восточный Башкортостан (северные отроги Южного Урала, долины рек Ай, Юрюзань, верховья р. Уфа) и часть Зауралья были в орде Ших — Мамая. Некоторая часть башкир находились под властью Астраханского ханства, которое возникло на развалинах Золотой Орды в середине ХV века и занимало земли по нижнему течению Волги. Зауральские башкиры, а точнее сибирские, ведь башкиры проживали и на месте нынешней Курганской области, были под властью Сибирского ханства.

Западные башкиры оказались в составе Казанского ханства. Они не поддержали Казань во время решительного наступления русских войск, ибо видели в лице хана поработителя. Соответственно, и никакого покорения башкир не было, — русские войска в пределы Башкирии не вторгались. Хотя некоторые бояре и, в первую очередь, князь А. М. Курбский, командовавший одной из групп русской армии во время штурма Казани, настойчиво советовали ему тут же «выгубить воинство басурманское …пяти различных языков (мордовский, чувашский, черемисский, вотяцкий, або арский, пятый башкирский)».

Но Иван 1V не послушался этих советов, оставил в покоренной Казани 1,5 тысячи детей боярских, 3 тысячи казаков, часть войска, «огненные стрельбы с потребу, и вседши в суды, ехал Новгороду Нижнему». Князь Курбский позже напишет сочинения «История о великом князе Московском», где резко осудит Ивана IV:

«Царь же вниде в совет о устроению нововзятого града и советовавше ему все мудрые и разумные, иже бы ту пребыл зиму, аж до весны, со всем воинством, бо запасов было всяких множество с Русския земли и галиями напривожено, яко же в той земле и безчисленное богатство всяких достатков, и до конца выгубил бы воинство басурманское и царство оное себе покорил и усмирил землю на веки»2.

Вместо этого, царь после взятия Казани «послал по всем улусам черным людем ясачные жалованные грамоты…, чтоб шли к государю, а их государь пожалует, а они бы ясак платили яко же и прежним Казанским царям»3. Здесь Иван Грозный проявил высшую государственную мудрость и дальновидность: учел сколько крови, жизней и денег стоило завоевание одной Казани. Но весной 1553 года вспыхнуло восстание народов Казанского ханства. Войско князя Курбского огнем и мечом прошлось по землям восставших, покорило их и, дойдя до башкирских владений, остановилось. Далее Курбский пишет, что он обратился к царю с рапортом и ждал дальнейшего распоряжения. Иван IV повелел отправить к башкирам своих людей с грамотами и призвать их прийти под его руку. Для того жестокого времени это был уникальный дипломатический ход, тогда ведь всё решалось силой оружия, прямым завоеванием. Этим своим решением Иван Грозный заложил основы образования могучей Российской империи путём добровольного присоединения многих соседних народов в будущем.

Предшествующая столетняя раздробленность Башкирии помешала единовременному вхождению башкир в состав Московского царства. Процесс присоединения Башкортостана к Руси продолжался с 1553/1554 по 1557 года. Вот как описывает эти события д. и. н., зав. кафедрой Отечественной истории БГПУ Иванов В. А.: «2 октября 1552 года после долгой осады и ожесточенного штурма, русские войска Ивана IV, прозванного «Грозным», заняли столицу Казанского ханства — город Казань. Преследуя разрозненные татарские отряды, развернувшие партизанскую войну, русские войска под командованием воеводы князя Андрея Курбского подошли к границам земель «бакширских» (так в русских документах ХVI века иногда называли Башкирию) и здесь получили царский приказ остановиться.

Сохранились много карт разных веков. Западные картографы, не имея реальных сведений о народах, проживающих за «Московией», зачастую все области восточнее неё, помечали просто «Тартарией». Поэтому пока приведём одну из более ранних карт только «Московии» с прилегающими регионами:

Восточнее Камы, в низовьях рек Белой и Ика, обитало башкирское племя еней, а севернее — племя гайнэ. Далее к востоку, в центральных районах современного Башкортостана, включая весь бассейн рек Дема и Уршак и верховье р. Чермосан располагалось башкирское племя мин. Его восточными соседями в рассматриваемое время являлись башкиры — табынцы.

С юга, со стороны поволжских степей приуральских башкир подпирали кочевья ногаев (мангытов) Ногайской Орды. И казанские ханы, и ногайские мурзы рассматривали территорию современного Башкортостана как свой улус (владения), а башкирские племена — как объект сбора регулярной дани (ясака). Башкиры были обложены налогом, а башкирские бии поставлены в положение ногайских вассалов.

В первой половине 1550-х годов большая Ногайская Орда раздирается внутренней смутой, основной причиной которой была борьба за власть между бием Исмаилом, ставшим нурадином Башкирии после Акназара и его старшим братом бием Юсуфом. Поводом к обострению конфликта явился отказ Исмаила участвовать в организуемой Юсуфом поддержке Казанского ханства в борьбе с царем Иваном IV. После взятия Казани часть проюсуфовски настроенных мурз пыталась увести башкир на юг, в ногайские степи». Но башкиры не подчинились, остались верны своей благодатной земле, щедро орошенной кровью предков в боях против посягательств и с востока, и с юга, и с запада.

Не зря историк- краевед П. И. Рычков, занимавший высокие посты в Оренбургской губернской канцелярии, позже писал, что башкирский народ «ничего столь не уважает и не бережет, как старинные свои вотчинные земли», что «почитая их собственными… своими вотчинами, нередко за них бунтовали и умирали»4. Ногайские мурзы, озлобленные отказом башкир следовать за ними, перед своим уходом грабили их, угоняли скот, отбирали жен и детей. «Ногайцы разорили вконец оставшихся башкир»5.

Однако вернемся к статье специалиста, который по своей ученой должности должен знать эту историю лучше других: «Зимой 1555 года в Казань с берегов Демы на лыжах (!) пришли послы Минских башкир во главе с биями Канзафаром, Чублюком, Урманом, Туманом и Урдасем. Иван Грозный узнав, „чем изобильна земля их“, милостиво принял минских башкир под свою державную руку и „обложил башкирцев легким ясаком, — кого лисицей, кого куницей а кого медом и пожаловал землями“. Кроме платежа ясака в царскую казну башкиры должны были за свой счет нести воинскую службу. В конце 1556 года состоялось повторное посольство минцев в Казань. 9 февраля 1567 года был составлен документ, по которому подтверждался ясак размером 1741 куницу и 18 батманов меда (1 батман — 4 кг)». По сравнению с сегодняшними налогами на регионы — доноры РФ, это, конечно, сущие копейки. Но надо учитывать и взятые башкирами обязательства по воинской службе, а их измерить деньгами практически невозможно. Тут жизни понадобятся. И понадобились, причем многократно. Уже в 1558 году «белый падша» призвал башкир — воинов на войну с Ливонским орденом. А в 1570—1572 башкирская конница участвовала в войне с Крымским ханством, защищая Россию от набегов с юга.

После откочевки ногайских мурз Килимбетов в Башкирии появился некий их султан Букей, который хотел утвердить свою власть над башкирами — минцами. Но с новым «султаном» расправились быстро: «Букая поймали и передали русским властям»6.

Продолжу цитату из статьи Иванова В. А.: «Вслед за минцами «белому падишаху» поклонились башкиры — юрматинцы в лице Татигач –бия, Азнай-бабы, Ильчигтимер –бабы, Кармыщ –бабы, испросив и получив земли по левобережью реки Белой на условиях выплаты ясака в сто куниц». Однако и юрматинцы освободились немалой ценой: хозяйство было вконец разорено ногайцами. Их шежэрэ характеризуют тогдашнее состояние весьма выразительно: «Юрматинцы остались пешими»7.

Заканчивает статью зав. кафедрой Отечественной истории БГПУ следующим выводом: «В течение 1554 и начала 1557 года в состав русского государства вошла почти вся территория современного Башкортостана, кроме северо — восточной зауральской части. К строительству уфимского острога приступили в 1586 году, уже при царе Федоре Иоанновиче. Для чего на берега реки Белой был послан отряд служивых людей — стрельцов, казаков и детей боярских под командованием воеводы М. А. Нагого, ставшего и первым воеводой города Уфы»8.