Бесплатный фрагмент - Барголы

Пролог

Несколько тысячелетий в Галактике Аконит бушевало проклятие именуемое Барголами. Никто не ведал, как оно появилось, и кто его навёл на несчастную галактику. Ведь ни одному народу не посчастливилось пережить встречу с четверорукими звероящерами, что словно космическая чума выкашивали одну цивилизацию за другой. И до встречи Барголов с людьми некому было поведать, что за напасть губит всё живое.

Зародившись на жестокой и беспощадной планете Акуро, люди с первых шагов становления противостояли окружающему миру. Шестому из восьми спутников звезды Кара едва хватало тепла голубого карлика, по большей части он согревался собственными силами. Всю его поверхность прорывали вечно растущие и бушующие столпы вулканических гор. Под серыми шапками тяжёлых облаков планета чудом порождала редкие жалкие проплешины плодородных земель и лесов, которые человек в смертельной схватке отвоёвывал у диких тварей. Акуро с раннего детства учила всех своих детей проявлять самые сильные стороны характера и тела. Только благодаря своему упрямству и единству человеку удалось покорить Акуро и со временем чуть облагородить её. А в скором времени их упорство позволило им вырваться с родной планеты и отправится покорять просторы ближнего космоса. К своему удивлению, на ближайшей планете по пути к звезде Кара они обнаружили миролюбивый, плодородный мир. Пятый спутник, словно в насмешку над людьми, оказался настоящим райским уголком. Очень миролюбивая планета обладала тёплым тропическим климатом с устойчивыми крупными материками, которые утопали в зелени. А их богатые жизнью берега омывали тёплые чистейшие моря. Новая колония обрела имя — Обитель.

Обилие жизни и красок новой планеты вскружило голову большинству Акурианцев. Уставшие от постоянной борьбы за выживание, многие из них ринулись осваивать новую колонию. Однако, не все люди с радостью восприняли жизнь на райской земле, часть из них отказалась покидать родной дом. Они увидела в сытом образе жизни угрозу для своих будущих поколений, и как показали последующие события, приверженцы старых устоев были правы.

Комфортный мир и переизбыток ресурсов начали постепенно менять переселенцев. Им больше не требовалось полагаться на силу и ярость, а единство сообщества потеряло свою актуальность, пробуждая в людях эгоистичный индивидуализм. Но вместе с тем, благополучная жизнь позволила переселенцам сильно продвинуться в развитии просвещения и технологического прогресса. Что в свою очередь вызвало новый виток непонимания между коренными Акурианцами и жителями Обители. Колонисты всё больше в жизни полагались на машины и свои технологии. В то время, как их сородичи на Акуро применяли технику лишь по необходимости, в остальном используя собственные силы. С каждым следующим поколением колонисты всё дальше отдалялись от своих корней, утрачивая былую агрессию и серый мрачный вид. Розовея на под лучами звезды Кары и рыхлея от излишеств, жители Обители быстро перенаселили свою планету. И вновь оба мира столкнулись с перспективой нехватки ресурсов.

Не желая в ближайшем будущем вновь оказаться на грани выживания, люди породили новое веянье среди молодых людей — Отшельничество. Всех бесстрашных авантюристов, что не желали жить по устоям Обители и Акуро, начали снаряжать в опасные путешествия к новым звёздам. Формируя целые флотилии, совсем незрелые юноши и девушки с обеих планет забивались в субмарины на примитивных атомных двигателях и устремлялись в путь в один конец.

О молодых первооткрывателях жители Акуро и Обители переставали волноваться, едва те преодолевали порог в один световой год. Далее поддерживать связь в режиме реального времени люди не имели возможности, поэтому практичные люди по истечению нескольких лет просто вносили в базы данных информацию о судьбе удачных экспедиций. А все трагические случаи оставались неразгаданными историями.

По какой причине люди не задумывались об угрозах, с которыми могли столкнуться молодые первооткрыватели и не стали возводить от них защиту вокруг своих домов, нынешние поколения уже не помнят. Однако, эта оплошность, стоила им большой крови. Где и при каких обстоятельствах одна из флотилий колонистов столкнулась с Барголами, навсегда осталось загадкой. Безумные звероящеры просто не дали людям возможности разузнать о судьбе колонистов.

Субмарины Отшельников в сопровождении роя мелких неопознанных крейсеров вынырнули из ниоткуда прямо в центре системы Кара, тут же взяв курс на Обитель. Загадочное возвращение молодых первооткрывателей не вызвало опасений у изнеженных жителей Обители. В едином порыве они высыпали на улицы городов и селений встречать отважных соплеменников. Но уже спустя пару часов люди получили свой главный жизненный урок — слабым не место среди звёзд.

Зависнув на орбите, субмарины выплеснули на поверхность планеты сотни десантных ботов чужеродной конструкции. Едва странные модули достигли земли, из них с жутким рыком: «Бар Гаал!», — вырвались огромные четверорукие монстры. Обезумевшие звероящеры обрушили на людей всю свою необузданную звериную ярость. Они сметали на своём пути жалкое сопротивление местных вояк, по ходу в пылу боя голыми руками разрывая на части женщин и детей, а самые дикие из них поедали внутренности поверженных людей.

Из семнадцати миллиардного населения Обители спастись удалось менее пяти. За считанные дни четверорукие дикари опустошили процветающую планету и разрушили большинство поселений. Бросая всё нажитое, колонисты спешили укрыться под защитой родной планеты Акуро. Достигнув запылённой поверхности, они все до единого не могли поверить в своё счастье и в полубреду твердили одно и то же:

— Идут, Бар-гол…

Лишь спустя много лет люди узнают, что страшный клич звероящеров означал «Иду за богом». А в тот роковой момент их боевой призыв раз и навсегда закрепил за захватчиками имя Барголы.

Подлое нападение не могло остаться без ответа. Собрав все силы, коренные жители Акуро объединились с колонистами Обители и ринулись возвращать утерянную планету. Какого же было их удивление, когда они обнаружили абсолютно опустошённую и выжженную дотла поверхность. Барголы, уничтожив прекрасный мир, бесследно исчезли из системы Кара. Радость людей была недолгой, не успели они отойти от потрясений и чуть затянуть раны, звероящеры вновь появились на горизонте. Теперь их корабли возникли у границ звёздной системы и направлялись прямо к Акуро. Только на этот раз Барголов ждала достойная встреча. В ярости коренные Акурианцы ни в чём не уступали звероящерам, а силу и мощь хмурые люди компенсировали ловкостью и мастерством. Пролив не мало своей крови людям удалось уничтожить десант четвероруких чудовищ. Ни один звероящер не выжил на поверхности, все они бились до последнего насмерть. Очистив от Барголов Акуро, воодушевлённые победители бросились отбивать субмарины Отшельников, в надежде найти на кораблях выживших сородичей. Не имея большого опыта в космических баталиях люди потерпели несколько сокрушительных поражений, так и не сумев взять на абордаж ни одну субмарину. Смирившись с тем, что судьба экипажей в любом случае трагична и незавидна, военные крейсеры людей с дальнего расстояния расстреляли корабли с захватчиками.

Победа далась людям огромной ценой и надолго оставила в их памяти страх перед неизвестным космосом, на века заперев выживших переселенцев Обители и коренных жителей Акуро на одной планете.

Неизвестно, сколько времени продержались бы люди в своём добровольном заточении, не явись в пределы Аконит Странствующие боги. Мирно ужиться взаперти на пепельной планете колонисты с Обители и коренные Акурианцы не смогли. Старые разногласия с новой силой разгорелись на фоне скудных ресурсов. Привыкшие полагаться на технологию колонисты желали полностью терраформировать родную Акуро, чем вызвали бурю негодования со стороны коренных жителей. Не желая прислушиваться друг друга люди развязали беспощадную многовековую войну за свой дом. Увязнув в бесконечной борьбе, они окончательно истощили родную Акуро, обескровив и уничтожив последние островки плодородных земель.

В это отчаянное время у людей не осталось иного выхода, как обратиться к высшим силам и молить их о помощи. На их зов в галактику Аконит явились Странствующие боги. На страдания жителей Акуро обратила внимание Странствующая Дарующая. Приняв воплоти образ девушки воительницы с сияющим ликом, она призвала людей на вершину величественного горного массива, где бурлило гигантское жерло вулкана. На её божественный приказ отозвались все от мала до велика. К подножью вулкана меж огненных рек и отвесных скал, в течении трёх недель стекались нескончаемые людские потоки. Они карабкались по камням, срываясь в обрывы, сражаясь насмерть за место на узких тропинках и умирая от жажды и голода. Бок о бок к вулкану ползли колонисты с коренными, до конца пути добрались лишь самые стойкие, хитрые и безжалостные из них. Когда люди заполонили все безопасные островки среди лавовых рек, бегущих с вершины огромной скалы, Дарующая взмыла над жерлом вулкана. Теснясь плечом к плечу, перед богиней замерли розовощёкие колонисты вперемешку с серыми коренными жителями Акуро. Под их одурманенными взорами с помощью тончайшего клинка богиня распорола себе руку от плеча до самой ладони. Из глубокой раны на дно огненной впадины хлынула голубая кровь. Изумлённые люди наблюдали, как лава вдруг застыла и покрылась синеватой коростой. Вокруг них тут же спал смертоносный жар, и пронёсся свежий ветерок. Но уже через пару мгновений вулкан вновь забурлил и выплеснул на поверхность синеватый поток лавы. Рана на руке Странствующей богине затянулась в тот же миг, не оставив и следа от пореза. Дарующая, окинув взглядом всех присутствующих, указала на реки волшебного сплава и громко провозгласила:

— Мой дар зовётся Аллорином. Власть над ним способна дать вам силу богов. Склонитесь предо мной и служите мне преданно две тысячи лет, пока моя плоть не сгинет, и я не покину эту галактику. Тогда вашим потомкам останется могущество и власть над многими землями и народами.

В едином порыве люди пали пред ней на колени. Своих новых подданных богиня объявила единым народом и раз и навсегда остановила все распри средь них, смешав их меж собой. Последующие поколения людей впитали в себя все лучшие стороны своих предков. В них наравне уживались ярость коренных и стремление колонистов к освоению технологий. Из своих новых подданных Дарующая выбрала тысячу самых сильных и находчивых воинов, наделив их властью управлять и повелевать аллорином. Им было под силу создавать из божественного металла символы, несущие благодать Дарующей. Возвысив своих избранных над остальным народом, Странствующая нарекла их Патриархами. Под их руководством люди построили на Акуро замок небесной красоты. Его аллориновые шпили пронизывали тяжёлые облака, словно тысячи антенн. Резонируя, они разносили по Акуро волю Дарующей. Обретя крышу над головой, Странствующая направила Патриархов к аллориновым источникам. У подножий вулканов с божественным металлом они возвели из чистейшего аллорина Алтари Дарующей. Возносясь ввысь, величественные храмы доносили до столицы человеческие мольбы из самых дальних уголков планеты. И Патриархи неустанно следили за тем, чтобы людской поток к алтарям не иссякал ни на секунду.

Впитав в полной мере благодарность своего народа, Дарующая решила связать себя кровью с людьми. Выделив среди Патриархов достойнейшего юношу из рода Тийда, она подарила миру смертных отпрысков. Дети Странствующей не обрели вечной жизни и не могли жить без тела, однако, в них пробудилась способность влиять на души и тела людей. Своих отпрысков Дарующая нарекла Дарами, а избранного фаворита возвеличила над другими Патриархами и всем народом, объявив его Императором. Император со своими детьми достойно принял правление на Акуро и с особым усердием нёс благодать богини в народ.

Одной из первой благодатью Дарующей стала жёсткая кастовая система среди людей, которая навсегда определила судьбу каждого гражданина на все последующие поколения. Под чутким надзором Императора Дары разделили Акурианцев и провели среди них плодотворную селекцию. Их усилиями, все граждане обрели исключительные физические и психологические характеристики строго соответствующие выбранной им специализации. Всего лишь через три поколения уже невозможно было спутать обычного воина с пилотом корабля, а рабочего шахт с землепашцем. Не избежали этой участи даже Патриархи, унаследовав аскетичное телосложение и стать, а их волевой непреклонный взгляд вселял веру и трепет перед божественной силой Дарующей. Во всём они были непогрешимы и идеальны, в то время, как простой рудокоп или горняк имел сгорбленный массивный торс с тремя конечностями. Дополнительная рука могла держать сложный инструмент или подержать фонарик, не лишней она оказалась, когда возникала необходимость захватить лишнюю кружку пива у барной стойки для своего товарища. Великие Дары до мелочей продумывали мутации своих граждан, особо уделяя внимание воинам Акуро, их буквально собирали по частям, выбирая лучшие гены. Лишь один побочный эффект от смешивания коренных Акурианцев с колонистами Обители Дарам ни как не удавалось стереть с лиц подданных Дарующей — с той поры все люди от кончиков волос до пяток ровно по центру окрашивались в два цвета. Здоровый розоватый оттенок достался им от колонистов, а мрачный пепельный отражал серость родного мира Акуро.

Все блага Дарующей акурианцы принимали с воодушевлением и благоговением, не уставая нести свои благодарности в её алтари. Ведь за всё время правления Дарующей среди людей не было вражды, розни и зависти, любой из них от рождения знал свой удел и был горд избранной ему участи. Под управлением Императора и его детей люди быстро вернули себе былое могущество и вновь направили свой бесстрашный взгляд в космос. Покровительство Странствующей богини и помощь других богов позволило людям смело вступить за порог своего дома, где им вновь пришлось столкнуться с древним проклятьем Аконит. Однако на этот раз, Странствующие боги оградили людей от ярости Барголов, надолго усмирив диких звероящеров.

Много веков галактика Аконит существовала порядками Странствующих богов, но как и обещала Дарующая спустя две тысячи лет она покинула людей. Следом за ней один за другим угасали бренные тела остальных богов и растворялись во тьме вселенной. Половину тысячелетия после их ухода люди и другие обездоленные обитатели Аконит хранили традиции и правила богов, но так не могло продолжаться вечно. Ведь Странствующие не оставили своим избранным целей и стремлений, а лишь установили правила угодные им.

Кодекс Барголов.

Завет Жизни. Свод V.

Кодекс не определяет судьбу и

путь Баргола.

Кодекс лишь указывает на выбор

стать выше своей природы.

Поиски богов

Получая подарок от жизни, а тем более от богов, всегда нужно быть готовым со временем очень дорого расплачиваться за него. За время правления Странствующий богов в галактике Аконит бурно расцвела жизнь. Как и обещала Дарующая — власть над аллорином позволила человечеству захватить большую часть Аконит с множеством иных народов. Божественный метал стал основой всего развития в галактике Аконит, и главным компонентом в путешествиях по её бесконечным пространствам.

Явление во плоти бога Созданья привнесло в Аконит новых созданий, а вместе с ними множество открытий и изобретений. Представ в мире смертных в форме тёмной энергетической субстанции, богу Созданья не требовались, как Дарующей адепты и почитатели, его питала чистая сила незатуманенного сознания. Среди разумных существ Аконит бог Созданья не нашёл себе избранного племени. Ведомый своими стремлениями, он выбрал для себя безжизненную систему подальше от владений Дарующей. На одной из планет остывающей звезды под названием Туманный Блик он создал себе помощников. Не имея тела и крови, Странствующий вырвал из своей материи энергетическое зерно и погрузил его в ядро планеты. Зерно полностью переродило всю землю, сверх меры наполнив её аллорином. Мощный энергетический всплеск и резкий выброс волшебного металла пробудили к жизни местные кварцевые кристалы, что как мох покрывали горные массивы. Так пробудились к жизни Креоны — кристаллоиды, заряженные силой бога Созданья и впитавшие его помысли. Впервые осознав себя и окружающий мир, Креоны ни на секунду не прекращали процесс познания вселенной и его законов, поддерживая свой разум в активном состоянии и питая своими мыслями своего создателя. В погоне за новыми горизонтами и неоткрытыми мирами кристаллоиды создали варп двигатели на аллориновом топливе. Стержни из божественного металла позволяли гипердвигателям набрать достаточной мощности, чтобы разорвать реальность пространства.

Однако, вселенная зло пошутила над Креонами, или же сами боги так развлекались над своими избранными. Кристаллоиды не смогли пересечь гиперпространство без посторонней помощи. Кремниевую оболочку Креонов связывали заряженные частицы аллорина, которые очень чутко отзывались на искажённое гравитационное поле варпа. Кристаллоиды буквально сходили с ума, пересекая границы реального пространства. По воле судьбы или Странствующих кристаллоидам пришлось объединиться с другими народами ради общего процветания и блага своих богов. Лучше всех адаптировались к варп прыжкам люди, их гибкий мозг и прирождённая выносливость позволили им в кротчайшие сроки освоить технологии Креонов для полётов сквозь пространство.

Под покровительством Дарующей и бога Созданья люди с Креонами колонизировали большинство звёздных систем Аконит. Человечество, создав в системе Кара надёжный оплот великой Акурианской Империи, отыскали все выжившие поселения Отшельников, параллельно подчиняя себе все встреченные им на пути народы. На всех своих новых владениях Дарующая проливала свою кровь, а Патриархи возводили у вновь зародившихся источников аллориновые алтари. Молитвы покорённых существ и людей всё сильнее звучали в галактике, побуждая Акурианцев к покорению ещё больших земель.

Две тысячи лет жители Аконит целыми реками черпали аллорин, сжигая его в топках межгалактических кораблей и перерабатывая на сталелитейных заводах. До тех пор пока боги проливали свою кровь и делились плотью, ни у кого не возникало тревог о будущих перспективах. Но уже через триста лет после исчезновения богов, всем пришлось призадуматься о более бережном использовании аллорина и о грядущих впереди переменах. К пятому столетию без богов вопрос о пополнении запасов аллорина стал для могущественных империй важнейшей из проблем. Каждый избранный народ искал свой независимый от других путь к процветанию и благополучию, не желая делиться своими знаниями и богатством с соседями.

Лучше всех с аллориновыми запасами обстояли дела у Креонов, бог Созданья оставил своим избранным частички своей физической оболочки в зёрнах Перерожденья. С их помощью кристаллоиды могли трансформировать планеты и восполнять свои источники божественного металла. Но и они быстро смекнули, что не могут позволить себе разбрасываться редким даром и принялись надёжно оберегать зёрна и свои планеты. В первую очередь кристаллоиды поспешили избавится от людей в своих путешествиях по варп пространству. К ужасу акурианской Империи Креоны избрали весьма простое и грубое решение своей проблемы — кристаллоиды принялись переделывать и модернизировать самих людей. Первые свои эксперименты Креоны проводили под благородной миссией по замене утерянных конечностей или больных органов. Но довольно скоро их эксперименты переросли в формирование совершенно иной формы жизни — полумеханических людей.

После ухода Дарующей многие её подданные потеряли духовную опору и кинулись на поиски новых ощущений. Часть из них добровольно сменяла свои органы и конечности на механические запчасти, вместе с живой тканью отторгая власть Императора с Дарами и меняя её на преданность Креонам. Трансформированные созданья образовали отдельный народ — Фаргов, полностью влившись в империю Креонов. Правда, на этом кристаллоиды не остановились, как и их создатель, они не могли полностью довериться хаотичному человеческому разуму. Желая создать существ схожих с ними, кристаллоиды стали похищать новорождённых младенцев. С малых лет Креоны программировали детское сознание и перекраивали их тела под определённые нужды. Своё новое творение кристаллоиды назвали просто Мехи. Мехи заняли места пилотов и навигаторов на звездолётах кристаллоидов, а в последствии им доверили управлять планетами с Фаргами, которые заполнили все приграничные районы территорий Креонов. Путь избранный Креонами вынудил людей отгородиться от кристаллоидов и возвести надёжную защиту у их границ.

У людей дела с божественным металлом обстояли куда хуже. Хотя Дарующая пролила немало своей крови на их планетах, однако, с каждым годом человечество покоряло всё больше земель и быстро пополнялось новыми верноподданными. И чем дальше расширялись границы Империи Акуро, тем острее перед Патриархами вставал выбор между возведением нового алтаря Дарующей или созданием на верфях нескольких военных кораблей. Империи требовались огромные запасы аллорина, и Дары не скупились, отправляя поисковые экспедиции во все уголки неизведанной вселенной. Вскоре все доступные закоулки галактики Аконит так или иначе проверили на наличие аллорина, так что исследователям всё чаще приходилось направлять свой взор за её пределы. Нередко особо перспективные экспедиции Патриархи возглавляли лично. Ведь среди некоторых из них ещё остались глубоко верующие люди, желающие отыскать следы аллорина и по возможности признаки Странствующей богини Дарующей.

Группа акурианских кораблей, вынырнувшая из гиперпространства у неизвестной звёздной системы в пределах слияния галактик Аконит и Флексус, меньше всего походила на исследовательскую экспедицию. Во главе неё из варпа выскочил великолепный лайнер со штандартами дома Тийда, что свидетельствовало о присутствии на борту благородного Дара. Следом за ним в реальности появились два огромных мрачных дредноута, а всю процессию замыкала пятёрка линейных линкоров. Все суда до единого действовали по военному чётко и слаженно, едва выйдя из варпа, дредноуты поравнялись с лайнером и взяли его под свою защиту. В то время, как более лёгкие линкоры отделились от основной группы и выдвинулись внутрь звёздной системы. Находу военные корабли высыпали из своих шлюзов рой межорбитальных катеров, которые незамедлительно понеслись к планетам неизведанной системы. Разбившись на небольшие отряды, исследовательские корабли кинулись обследовать все небесные тела в пределах звезды номер G 111897 KII.

За слаженными действиями своей флотилии с мостика флагманского корабля наблюдал адмирал Севор. Ему и без докладов было очевидно, что его небольшой флот развернул свои позиции практически в идеальном порядке. Нет сомнений, пройдёт совсем немного времени, когда его офицеры связи получат полный отчёт о всех планетах и незначительных спутниках вновь открытой звезды. Адмирал старательно скрывал от подчинённых своё возбуждённое состояние, спрятав его за ледяной суровой командирской маской. В то время, как глубоко в душе у него всё кипело от волнительного предчувствия. Вот уже третий год они бороздят просторы вселенной в поисках мифического алтаря бога Барголов, и вероятно их миссия близка к завершению. Севора вовсе не тяготили годы проведённые в космосе, он не испытывал ностальгии по твёрдой земле. Ему и раньше приходилось участвовать в бесконечных рейдах, то гоняясь за пиратами, то патрулируя границы империи Акуро. А ещё будучи совсем молодым офицером адмирал бороздил космическую пустоту в полном одиночестве глубоко во вражеских тылах, не покидая свой торпедоносец по несколько месяцев. Адмирал любил холодную темноту космоса, только здесь, рискуя жизнью во имя Империи Акуро, он ощущал себя по-настоящему живым. Всю свою жизнь он верой и правдой служил императорской семье, неся её волю по всей галактике. И сейчас бывалый ветеран сопровождал одного из наследных принцев империи, и все его волнения и ожидание были связаны исключительно с успешным выполнением замыслов молодого повелителя.

Поначалу заслуженный вояка не на шутку разгневался, принимая важное назначение на флагман Дара Верона — самого младшего отпрыска правящей династии Тийда. Боевой ветеран был уверен — этим назначением тыловые крысы решили отправить его на почётный гражданский отдых. Но вскоре, узнав принца лучше, адмирал всей душой проникся к молодому повелителю и принял свой пост с присущей ему страстью. В Вероне Севор нашёл целеустремлённого и волевого лидера, с амбициями великого Дара. Принца не увлекали забавы придворных и их праздные увеселения. Его не устраивала роль обычного наместника в одной из отдалённых колоний, не прельщала Верона должность в представительских миссиях в иных государствах или командование войсками. Он искал свой путь к власти и величию. Всё свободное время молодой Дар проводил в библиотеках и тренажерных залах. В свои двадцать пять Верон прекрасно владел многими языками, имел почётное звание профессора императорской Академии и пару дипломов из престижных Университетов иных государств. Не упускал он из виду и военное дело, принц с одинаковым усердием оттачивал владение аллориновым мечом и стрельбу из всех видов оружия, не забывая при этом о тактических играх со своими офицерами. Дары во всём превосходили обычных людей, как в размерах и силе, так и в восприятии всех навыков. Не многие обитатели галактики Аконит могли противостоять в открытом бою истинному потомком Дарующей, но Верон не полагался лишь на свои врождённые данные, он постоянно совершенствовал своё мастерство с лучшими мастерами.

Большинство придворных воспринимали отказ Верона от семейных обязательств избалованностью и нежеланием нести бремя правящей династии. А его причуды по изучению чужих культур вовсе называли сумасбродством. Династия Тийда до сих пор несла в своих жилах могущество Дарующей. Молодым принцам и принцессам нет нужды знать и понимать своих подданных — одним взглядом они покоряли души людей и остальных верноподданных, исключением были лишь народы, избранные другими богами. Только горстка приближенных принца Верона знала или догадывалась об истинных стремлениях молодого Дара. Адмирал Севор был одним из тех, кто поверил в Верона, и кого тот посвятил в свои цели. Севор был истинным Акурианцем и Патриархом, он всей душой верил, что долг Империи Акуро нести благо Дарующей всем разумным существам без исключения. И в последние годы его очень удручала позиция большинства Патриархов, которых больше волновали подати с поселений, чем сохранение алтарей и молитвы возносимые Императору и Дарующей. Всё слабее по вселенной разноситься благодать Странствующей, а с ней ослабевает власть Императора над подданными. Что уж говорить о безобразном поведении Креонов и других избранных богами. В молодом принце Севор увидел надежду на возрождение былого величия Империи. Ни капли не сомневаясь в его исключительности, адмирал, как преданный пёс прочёсывал все белые и тёмные пятна вселенной, разыскивая утерянную реликвию. Выполняя опасные манёвры в искажённом пространстве без точных координат и маяков выхода из варпа, двигаясь лишь по прямым указаниям Верона, он вёл флотилию к новым звёздным системам. До сих пор, ни одна из них не принесла долгожданного результата, но Севор не унывал и не сомневался в успехе ни на секунду. За это время ему удалось не только сохранить в целостности все корабли, но и отточить мастерство всего личного состава до идеала. С каждым новым прыжком его вера в своего повелителя и стойкость его офицеров лишь росла.

Процесс поиска заветного артефакта давно был отработан до мелочей. Разведывательные дроны и роботы тщательно исследовали каждый камушек на всех планетах и спутниках найденной системы, и в режиме реального времени передавали свои отчёты на флагманский корабль. Прошло всего пять стандартных акурианских часов, когда ожидания адмирала оправдались. Короткое послание с замёрзшей планеты отдалённой от звезды дальше всех показалось ему достойным внимания принца. Не теряя ни минуты Севор направился с докладом к своему повелителю.

Принц принял адмирала в своём рабочем кабинете, здесь Верон проводил большую часть своего дня. В отличии от роскошных коридоров и залов корабля кабинет повелителя выделялся особой аскетичностью. Личные покои принца украшали лишь широкий стол из обычного керамопластика и массивный аллориновый трон за ним, а все стены были декорированы стальными стеллажами, на которых бережно разместились старинные рукописи и книги. Молодой Дар не сразу обратил внимание на Севора, он неподвижно замер меж столом и огромным витражным иллюминатором, внимательно изучая виды за бортом.

Величественный образ принца на фоне холодной панорамы космоса, в очередной раз вызвал у адмирала чувства благоговения и восхищения. Верон только входил в пору, когда Дары начинают обретать мужественность и набирать мощь гигантского тела. Его широкие плечи ещё не обзавелись тяжестью прожитых годов, а в движениях рук не ощущалась зрелая медлительность. Однако принц и сейчас выглядел настоящим исполином по сравнению с давно заматеревшим адмиралом. Богиня Дарующая наделила своих отпрысков недюжинной силой и мощью, правда, обделив их божественной красотой и грацией. Полу божественные дети рождались намного крупнее любого акурианского ребёнка, а взрослые потомки Дарующей обладали ростом под три метра, в то время, как обычный акурианец не превышал и двух. Массивный торс принца заслонял адмиралу почти весь вид в иллюминаторе. А стоило Верону повернуться в сторону адмирала и двинуться ему навстречу, по всему его телу заиграли крупные мышцы, перекатываясь под бледной кожей. Каждый шаг Верона сопровождало оглушительное эхо, стоило босой ноге коснуться металлического пола, при этом все движения молодого человека были плавными и едва уловимыми. Потомки Дарующей гордо несли на себе её отпечаток и не скрывали его за ворохом одежды. Из одеяний на принце была лишь косая юбка до колен из нежнейшей светлой кожи, которую удерживал широкий аллориновый пояс. Полубог замер во всём своём величии в нескольких шагах от адмирала и взмахом огромной руки дозволил ему говорить.

Приступив к докладу, старый вояка волновался, словно новобранец. Такого благоговения и отчасти небольшого страха капитан не испытывал даже перед Императором. Каждый раз, попадая в кабинет принца, ему хотелось одновременно угодить принцу и скрыться подальше от пристального взгляда его тёмных глаз. Ещё один дар Дарующей своим потомкам — Адмирала внимательно изучали два чёрных непроницаемых зрачка, вынуждая старого вояку чувствовать себя полностью оголённым, несмотря на броню боевого скафандра. Севор не стеснялся своей слабости, сила Верона только лишний раз убеждала его в правоте своего выбора. Собравшись с духом, адмирал на одном дыхании чётко отрапортовал:

— Ваше высочество! У звезды G 111897 KII мы обнаружили пять планет, на дальнем от солнца спутнике мы засекли активность. К сожалению, досконально исследовать планету нам не удалось, как с орбиты, так и при прямой высадки. Экстремально низкие температуры с сумасшедшими ураганами не позволяют радарам дать чёткой картинки. Единственное, что нам точно известно — на поверхности есть жизнь. Мы обнаружили некую аномалию в виде туманного образования и высадили вглубь неё несколько разведывательных дронов, которые тут же подверглись атаке неизвестных животных. Твари оказались весьма агрессивными, все аппараты они уничтожили за считанные секунды, едва те оказались на поверхности. Лишь одному дрону удалось передать сообщение.

Закончив доклад, адмирал быстро набрал команду на рабочем планшете. Перед принцем тут же возникла трёхмерная голограмма, быстро проиграв короткую сценку.

Боевой дрон не успел коснуться белого снега, как сквозь снежную пелену на него накинулось жуткое существо. Огромное тёмное тело двигалось настолько молниеносно, что казалось не имело физической оболочки. Всё закончилось за доли секунды, броня дрона выдержала всего пару атак когтистых лап.

— Вы их узнали? — бросил принц в пустоту, стоило изображению погаснуть.

Только сейчас адмирал обнаружил меж стеллажей у стен пять застывших фигур. Барголы, охранявшие принца, до этого момента стояли не шелохнувшись. Обращение принца заставило их медленно выплыть из своих ниш и приблизиться к людям. Бесшумно переступая на двух изогнутых мощных конечностях, звероящеры нервно взмахивали четырьмя лапами на вытянутом торсе и неспокойно водили из стороны в сторону толстыми хвостами. Вид взволнованных барголов заставил адмирала напрячься. Прошло уже много лет, как боги усмирили звероящеров, но память о жестокости Барголов до сих пор жива в крови каждого акурианца. К тому же звероящеры одни из немногих, кто мог противостоять магии внушения Даров и силе Патриархов. Редкие смельчаки решались нанимать Барголов в качестве телохранителей собственной персоны, чаще их привлекали для междоусобных стычек или карательных рейдов. Во первых услуги Барголов стоили не малых средств, а во вторых, несмотря на их Кодекс, который они чтят выше богов, и который велит им чтить данное слово, звероящеры всё ещё внушают дикий ужас обычным обывателям. Прирождённые воины не признают над собой ни чьей власти и честно исполнять свой долг их обязывает лишь Кодекс Барголов и условия договора, что они заключают при найме. Только в данную минуту адмирал Севор наблюдал в звероящерах нечто невообразимое — их огромные морды выражали ту же преданность и обожание по отношению к принцу Верону, что испытывал он сам. Это открытие до глубины души поразило Севора, поэтому он не сразу осознал смысл слов одного из телохранителей, когда тот взволнованно прохрипел:

— Нет сомнений. Это Каджи — сторожевые псы Бога Смуты.

Верон в свою очередь, не обращая внимания на возбуждённое состояние телохранителя, холодно уточнил:

— Они могут охранять алтарь?

Звероящер незамедлительно ответил:

— Псы живут благодаря силе своего хозяина. Вдали от него они погибают. На этой планете либо сам Бог Смуты, либо его алтарь.

Поначалу волнение принца выдала лишь вибрация его мембран на широкой переносице, а затем уже очень эмоциональный возглас:

— Значит, я его нашёл. Свою часть договора я выполнил. Теперь ваш черёд. Те из вас, кто добудет у алтаря меч Смуты и вернётся живым, будет служить мне до конца жизни, ставя мои приказы выше Кодекса Барголов.

— Вопреки Кодексу, мы выполним свои клятвы!, — без колебаний хором ответили звероящеры.

Адмирал замер на месте, боясь шелохнуться и спугнуть момент. Переводя взгляд с барголов на своего повелителя, он чуть ли не плакал от гордости. Верону удалось невероятное — он стал для чужого избранного народа превыше наказов их богов.

Кодекс Барголов.

Завет Жизни. Свод I. Параграф IV.

Постигнув силу противника, можно

оценить свои возможности.

Недооценка соперника порождает

необдуманное поведение. А в

следствии поражение и злость.

Охотник

Зверь не спал уже третьи сутки, пытаясь оторваться от преследователя. Роль жертвы для крупного хищника была в новинку, до этого момента на его родных болотах не находилось смельчаков с ним шутить. Ранее зверь ни разу не убегал от столкновения и всегда смело выходил навстречу любому обидчику, но сейчас ему приходилось уносить ноги. За свои долгие годы крупный самец гавруза стал самым опасным охотником болот и не только благодаря силе и хитрости, но и чуткому звериному чутью. Впервые испытав чувство опасности, он не стал игнорировать неприятное ощущение и поспешил ретироваться.

Необычное состояние настигло зверя во время охоты на болотистых вепрей. Эти земноводные больше напоминали огромных жаб весом под сто кило, но как и кабаны, они для защиты обзавелись острой колючей щетиной и крепкими клыками, торчащими наружу. Гавруз обожал нежное мясо вепрей и давно приноровился добывать излюбленное лакомство. Массивному хищнику не угнаться по топям за быстрыми скакунами, только один точный неожиданный бросок способен принести удачу. Распластав своё вытянутое тело по водянистой жиже, он медленно полз на брюхе в сторону добычи. Аккуратно подтягивая себя вперёд длинными конечностями, зверь двигался в направлении жертвы лишь по запаху. Его чуткие уши и нос позволяли без труда ориентироваться в окружающей обстановке, и когда до стада шумных вепрей оставался один сильный рывок, гавруз поджал под себя все лапы. Готовясь к прыжку, зверь напряг на спине канаты мощных мышц и замер. Именно в этот миг ему в нос ударил незнакомый запах, а вслед за ним раздался резкий и неприятный свист, резанув ему по ушам. Противный звук мгновенно спугнул жаб, и они рванули врассыпную. Разъярённый зверь решил немедленно покарать глупое созданье, спугнувшее его добычу. К удивлению, он никак не мог обнаружить таинственного незнакомца. Гавруз чувствовал его запах, слышал, как тот движется по болотам. Но стоило ему достичь желаемого места, он терял все следы загадочного существа. А самое ужасное заключалось в том, что стоило зверю забыть о преследователе и вновь отправиться на охоту, ему тут же напоминали о себе назойливым свистом.

За прошедшие сутки от бессонницы и голода гавруз начинал сходить с ума. Его выживание всегда зависело от выдержки и терпения, однако сейчас зверь готов был кинуться без оглядки на кого угодно. Очередную передышку гавруз решил устроить посреди широкой заболоченной поляны. Невысокая трава и вязкая почва не позволяли незаметно подкрасться к нему близко и застать его врасплох. Убедившись, что запах странного незнакомца от него отстал, измученный зверь собрался вздремнуть.

Охотник наблюдал за гаврузом издалека. Его восхищал полуторатонный хищник. Почти всё его тело покрывала жёсткая длинная шерсть, позволяя ему полностью слиться с окружающим ландшафтом. Он, будто огромный лохматый холм, возвышался над землёй. Под грубой щетиной перекатывались крупные бугры мышц, а длинные когти, веером раскинувшись по траве, не позволяли лапам погрузиться в топь. Не менее опасно выглядела морда зверя, вытянутый череп с массивными надбровными выступами покрывала бронированная чешуя, из-под которой кое-где проглядывали острые иглы. А при каждом глубоком вдохе приоткрывалась широкая пасть, обнажая ряд крупных желтоватых клыков. Совершенно нелепо и забавно завершал образ хищника, небольшой лохматый вырост вместо хвоста. Как и у многих животных обрубок отвечал за выражение эмоций гавруза. За время трёхдневного преследования охотник уловил, что стоит зверю от злости потерять контроль над собой, он приподнимает пучок вверх. А когда тот сосредоточен или готовится к прыжку, то поджимает обрубок к заду.

Довольно скоро зверь погрузился в беспокойную дремоту, его пасть теперь открывалась чуть размеренней, а голова опустилась к земле. Дождавшись момента, когда гавруза полностью охватит успокаивающее забытьё, охотник сорвался с места и кинулся к краю поляны. Больше не скрываясь, он выскочил на открытое место и громко закричал. Зверь мгновенно встрепенулся. Его глаза налились кровью. Наконец он увидел перед собой своего мучителя. Сомнений у него не возникло, запах преследователя не выходил у него из головы ни на секунду. Издав оглушающий боевой рык, гавруз бросился на своего обидчика. Охотник не дрогнул и спокойно ждал приближение опасного хищника. В своих четырёх руках он сжимал два силовых аркана. Не самое безопасное и эффективное средство на охоте, для него необходим немалый опыт. Чтобы накинуть на зверя петлю и удержать его недостаточно одной силы и ловкости. Принцип действия силового каната не сильно отличается от обычного верёвочного лассо, единственное его преимущество в том, что он выдерживает метания жертвы любого размера. Оказавшись от охотника в одном прыжке, гавруз неожиданно резко замер на месте и, задрав вверх хвост, уставился за спину противника. В ту же секунду охотник резко развернулся и выкинул первый аркан в сторону нового гавруза, напавшего со спины. Менее опытного охотника сегодня ожидало бы поражение и смерть, однако гаврузам не повезло, они столкнулись с лучшим из браконьеров. Он хорошо знал, что местные аборигены называют гаврузов — «тужу коримжа», что в переводе на межгалактический означает «две смертельные тени». Гаврузы образуют семейные пары на всю жизнь и охотятся исключительно вместе. Говорят, если убить одного из пары, то другой будет мстить убийце до последнего своего вздоха. А когда закончит свою миссию, то погибнет от тоски в ближайшее время.

Силовая петля мягко обхватила передние лапы напавшей самки, не дав ей опомниться, охотник резко дёрнул аркан на себя. Перевернувшись в воздухе, самка рухнула у его ног. Она ещё не успела выдать жалобный стон, как хвост аркана уже обернулся вокруг её задних лап. Через пару секунд, после её неудачной атаки, она была надёжно скована и лишь жалобно просила о помощи. При других обстоятельствах, так просто справиться с самцом гавруза охотнику бы не удалось, несмотря на усталость и слабость зверя. Но вой самки, недосыпание, голод и просто злость на обидчика лишили самца всякой осторожности. Он без предварительной подготовки из совершенно неудобного положения рванул вперёд. В спешке прыжок вышел корявый и медленный, охотник без труда с помощью второго аркана провернул с самцом тот же трюк, что и с самкой. Довольно скоро на поляне раздавалось два жалобных воя.

Охотник сидел на туше самца и наслаждался своей победой. Охота вышла достойной и увлекательной, к тому же должна принести немалый доход. Поймать живьём пару гаврузов мало кому под силу. Хитрые зверюги всё это время играли с ним в кошки мышки. Самец заманивал охотника, а самка в это время изучала и готовилась к схватке с врагом. Неудивительно, что безумные коллекционеры редких животных готовы отвалить приличную сумму за живую семью. Теперь только нужно побыстрее доставить их в целости и сохранности до ближайшего рабовладельческого рынка. В таких местах ошиваются самые грязные и ловкие дельцы, знающие, где подороже пристроить опасный товар. Наблюдая за пурпурным закатом, охотник уловил маленькую точку на горизонте. Орбитальный транспортник приближался медленно, давая охотнику время насладиться видами.

Кодекс Барголов.

Завет Жизни. Свод V. Параграф I.

Имеющий волю не свернёт со

своего пути.

Боги и правители определяют

судьбу лишь безвольных.

Похищение навигатора

Вой сирены застал экипаж акурианского межзвёздного торпедоносца на своём боевом посту. Из-за небольших размеров под нужды пилота, навигатора и оператора наводчика была выделена одна общая рубка и небольшая каюта для отдыха со скромными удобствами. Большую часть корабля занимали двигатели и вооружение. Несмотря на это, боевые ячейки катеров не очень любили покидать свои торпедоносцы. Тем более, когда твоим единственным развлечением вне взлётной палубы может стать встреча со скучающим офицером и его причудами. Едва заслышав вой сирены, трое бойцов сорвались с жёстких откидных коек и по старшинству покинули тесное помещение. Первым в кресле оказался пилот — рослый подтянутый акурианец, следом влетела на своё место почти точная копия пилота оператор наводчик. Последним свой пост неспешно занял навигатор, до приказа на вылет у него было предостаточно времени, чтобы подключиться к серверным проводам. Боевые торпедоносцы редко передвигались в варпе на дальние расстояния, в основном они предназначались для коротких десантных прыжков. Чаще всего навигатор катера включался в дело в момент выхода крейсера из гиперпространства, шустрые катера обгоняли корабль носитель и выскакивали из варпа раньше него, обеспечивая ему прикрытие в реальном пространстве. Жизнь навигатора торпедоносца была куда слаще, чем у его собратьев на крейсерах и лайнерах, тем приходилось висеть в своих рубках на серверных кабелях в полном вакууме по несколько дней кряду. Навигатор торпедоносца сидел в общей пилотской кабине, развалившись в удобном антигравитационном кресле.

Заняв места согласно штатному расписанию, команда замерла в ожидании новых команд. За три месяца на орбите пустынной ледяной планеты боевая эскадра принца Верона порядком подкисла от скуки. Особенно разлагала моральный дух рядовых бойцов неизвестность. Никто из них не понимал, чего ради, они ошиваются на краю бесполезной звёздной системы столько времени. Чтобы как-то взбодрить личный состав, адмирал Севор периодически устраивал учебные тревоги. Правда, и они давно превратились в обычную рутинную отработку стандартных ситуаций и уже не разогревали кровь. Но приказ есть приказ, и команда торпедоносца выполнила все нормативы на высший бал, за исключением погрузочного трапа — против всех правил доступ на катер не был заблокирован. Не все учения заканчивались боевым вылетом, а за зря томиться запертым в душной металлической коробке никто не хотел. Опытные бойцы не почувствовали подвоха, услышав топот тяжёлых бронированных ботинок у себя за спиной. Мало ли какие изменения по ходу учений решили внести умники офицеры. На практических занятиях отрабатываются все нестандартные ситуации, вплоть до пеших курьеров с письменными приказами и изменениями в личном составе экипажей. Бойцы заподозрил неладное, лишь когда в рубке появился настоящий баргол с обнажёнными мечами во всех его четырёх конечностях. Без объяснений и не обращая внимания на вытянутые от удивления лица, он громко прорычал:

— На взлёт! Немедленно уносите меня отсюда!

Шоковое состояние не позволило пилоту потерять самообладания. Уверенным голосом он жёстко ответил барголу:

— Это торпедоносец империи Акуро, мы выполняем приказы только офицеров Акуро. Вы не являетесь лицом, относящимся к боевому флоту империи. Поэтому немедленно покиньте мой корабль.

Дослушав речь пилота, баргол с пренебрежением рявкнул:

— Глупец!

Тут же мимолётным движением он насквозь пронзил клинками кресла пилота и стрелка, широкие полотна с лёгкостью распороли металлические стенки кресел и боевые скафандры акурианцев. Тем же едва уловимым взмахом баргол отправил мечи в чехлы у себя за спиной. Затем он бесцеремонно вырвал тела пилота и стрелка из кресел вместе с удерживающими их ремнями. Навигатор в полубессознательном состоянии наблюдал, как баргол отнёс его мёртвых сослуживцев к трапу и вышвырнул их за борт. Вернувшись, убийца без слов занял место за штурвалом и, не связываясь с диспетчером, задраил люк и следом резко оторвал торпедоносец от палубы. Будь эскадра на реальном боевом дежурстве, побег с крейсера провалился, как только без приказа запустились двигатели торпедоносца. Диспетчер не стал бы ждать команды сверху и немедленно активировал протокол «Враг на борту», а автоматика флагмана в свою очередь за доли секунды вычислила нарушителя и без раздумий разнесла бы в пыль торпедоносец вместе с барголом и его пленным. На беду дежурившего офицера и радость навигатора, вся эскадра отработала, как полагается, только с задержкой в пару минут. Этого вполне хватило барголу, чтобы покинуть взлётную полосу. Вырвавшись с крейсера, баргол взял крутой вираж к орбите ледяной планеты. Едва касаясь её атмосферы, он быстро увёл торпедоносец за горизонт, спеша спрятаться за планетой от орудий эскадры. Навигатор не мог утверждать, что больше способствовало побегу звероящера: удача или беспечность сослуживцев. Для него лично — это сейчас не имело особого значения, ведь по мере удаления катера от эскадры у него оставалось всё меньше шансов остаться в живых. Подтверждая его догадки, баргол выставил на автопилоте необходимые координаты и выбрался из кресла. Приблизившись к пленному и нависнув над ним всей своей массой, баргол сразу же перешёл к делу. Спокойным и вежливым голосом он обратился к навигатору:

— Ты флорец? Никогда не встречался с вами в живую.

Вопрос немного обескуражил навигатора, и он робко ответил на автомате:

— Да, флорец. Навигатор Империи Акуро.

— Хочешь жить и стать свободным, флорец?

Своим простым и закономерным вопросом Баргол задел навигатора за живое.

Нельзя сказать, что под пятой императорской семьи флорцы сильно страдали. По сравнению с остальными колониями Империи Акуро, их судьба могла показаться привлекательной и привилегированной. Акурианцы обнаружили колонию древних Отшельников на планете под названием Флора не в лучшей форме: пяти миллионное население ютилось в трёх тесных подземных городах, где только развитая сеть тоннелей помогала им поддерживать общение друг с другом. Под землю ещё первых человеческих колонистов загнала местная фауна, малая гравитация Флоры позволила её хищникам достичь неимоверных размеров. Люди смогли выжить, лишь попрятавшись в норы. Здесь им удалось наравне конкурировать с подземными грызунами. Тяжёлая жизнь вынудила Флорцев сохранить единство, создав вполне прочную цивилизацию и развитую культуру. Колонисты создали в своих катакомбах обособленную экосистему и архитектурно сложные мегаполисы. Этот факт по началу дал повод Дарам Акуро определить Флорцев в рудокопы. От ужасной участи подземных копателей хрупких колонистов спас редкий дар. Варп благосклонно принимал не всех и путешествие по нему ни столь радужная прогулка, как могло бы показаться на первый взгляд. Не всякий разум справлялся с колебаниями времени и постоянно изменяющимися пространствами. Какого же было удивление Даров, когда они обнаружили во Флорцах прирождённых навигаторов. Наряду с сохранёнными знаниями математики и астрономии, колонисты проявили особую чувствительность к непредсказуемым гравитационным полям варпа. Ни одна раса, так тонко не воспринимала природу искажённого мира, как жители подземелий. В одночасье Флорцы стали самыми ценными подданными Империи Акуро. И как полагается — все драгоценности принято хорошо охранять, в том числе от самих себя. С ранних лет каждый флорец проходит тест на совместимость с варпом, и если тебя осенила благодать Странствующих, ты отправляешься в закрытую военную академию. По окончанию учебного заведения у тебя два пути: военный флот или государственная служба. На всём протяжении жизни флорец навигатор не оставался без опеки со стороны акурианцев. Вроде бы не рабство и почёт в обществе, но всё равно не свобода.

Вся недолгая судьба его народа пронеслась за секунду перед глазами навигатора. Баргол с пониманием отнёсся к размышлениям пленного и не торопил его с ответом. Когда навигатор наконец-то решился, он выдавил из себя:

— Что ты предлагаешь?

— Свой корабль — катер барголов класса «Следопыт». Код от счёта в Межгалактической системе на сумму в пол миллиона чистых аллоринов и договор защиты с народом Барголов.

— Ты имеешь право составить такой договор?

Материальные дары баргола сами по себе являлись ценным призом. Корабли, изготовленные на верфях барголов, ценились на вес боевого эсминца, а за монету чистого аллорина во многих уголках вселенной можно жить в роскоши целый год. Но для флорца договор с Барголами сулил нечто куда большее, он давал свободу от императорской власти. Ценность и гордость тоже имеют свои пределы, даже Император не пожелает ссориться с Барголами из-за одного навигатора. Ответ похитителя развеял последние сомнения навигатора и решил его дальнейшую судьбу.

— Не за просто так, конечно. Ты окажешь мне услугу. Вероятней всего, ты можешь погибнуть раньше, чем выполнишь моё поручение. Но клянусь Кодексом, по завершении твоей миссии ни одно существо не сможет оспорить данный договор.

— Что я должен сделать? — не раздумывая, согласился флорец.

— Тебе предстоит встретиться с барголом, носящим пять мечей, и передать ему координатами этой звёздной системы и рассказать ему об Алтаре бога Смуты, — не стал ходить вокруг да около баргол.

— И всё?! Я могу искать этого баргола всю жизнь! И почему тебе самому не отыскать его?!

Вместо ответа баргол тяжело выдохнул. Только сейчас навигатор увидел на его броне несколько повреждений. Судя по форме ран, их нанесли мечи других барголов.

— Я не доживу до гиперпрыжка. А тебе не придётся долго искать моего собрата. Рано или поздно он объявится на любом из рабовладельческих рынков Варов. Только там он может реализовать свои трофеи. Вары пойдут тебе навстречу и сведут с барголом, которого все зовут просто Охотник. Если ты согласен, то не будем тратить моё и твоё время. Запоминай координаты моего корабля, на его борту ты найдёшь обещанную плату.

Вместо ответа флорец кинулся в кресло пилота и начал забивать в компьютер координаты, что продиктовал баргол.

Кодекс Барголов.

Завет Жизни. Свод V. Параграф II.

Принимающий Кодекс, как закон

верен богам. И отрекаясь от

Кодекса, он предаёт богов.

Ищущий в Кодексе ответы, верен

себе. И отказываясь от Кодекса,

он предаёт себя.

Отречение от Кодекса

Доподлинно неизвестно, пришли Барголы из других миров или зародились в галактике Аконит. Но повторное столкновение Акурианцев со звероящерами произошло столь же неожиданно, как и первое. Путешествия в варп уже не были в новинку, но всё ещё случались непредвиденные ситуации при выходе в реальность. Очередная экспедиция по поиску Отшельников, избегая столкновение с астероидным полем, совершила короткий гиперпрыжок и оказалась внутри громадного астероидного купола. Несколько поисковых крейсеров попали в ловушку, где они обнаружили искусственно созданную звёздную систему. Четыре солнца вращались вокруг громадного пирамидального тела, образуя вокруг необычной планеты своеобразный защитный круг из магнитных полей, сквозь который не пробивалось не одно радиоизлучение. В свою очередь каждая звезда обладала тремя собственными спутниками, что создавали дополнительные сложности в навигации. Как в далёкие времена несчастная субмарина с Отшельниками угодила к Барголам на своём допотопном атомном двигатели, не помнили и сами звероящеры. Им не было дело до сохранения историй и развития своей культуры, находясь в полной изоляции, они будто погрузились в эволюционный анабиоз. Их популяция не менялась из года в год, а жизнь мало чем отличалась от существования диких хищников в лесах. Но стоило им соприкоснуться с чужой техникой и культурой, они словно пробудились ото сна.

Не ведая о грозящей им угрозе, поисковый отряд Акурианцев совершил вынужденную посадку на планете Барголов. Поразительно, но четверорукие дикари до поры оставили в живых все экипажи. За считанные годы они освоили технику Кренов и переняли все навыки людей. Казалось, они словно заново возрождали из памяти свои старые навыки. Получив возможность вырваться из своего заточения, Барголы вновь начали сеять смерть вокруг себя. Как туча голодной саранчи, они накинулись на земли Акурианцев и Креонов, полностью уничтожая мирные поселения.

Оставить без внимание угрозу со стороны диких орд звероящеров Дарующая с богом Создания не имели право, Барголы непросто расправлялись с их подданными, они бросили вызов могуществу бессмертных. Боги уже вознамерились стереть с лица вселенной необузданных варваров, когда в их судьбу решил вмешаться бог Воли. По какой-то неведомой причине свирепый народ приглянулся Странствующему богу, и он сжалился над ними.

Обретая плоть, Странствующий Воли разделил себя на пятерых братьев близнецов. Каждый из них имел по пять голов и по пять рук, каждая из них сжимала свой непохожий на другой меч. Тела их сковывали доспехи, а лица скрывали устрашающие маски, и все они имели свой неповторимый лик. Отличить братьев было возможно лишь по прорезям для глаз на ужасных масках. Первый брат обладал одним зрячим ликом, у второго были открыты глаза на двух лицах и так далее по старшинству.

Свою историю Барголы отмеряют с момента, когда божественные братья обратили на них свой взор, прошлая жизнь для всех так и осталась покрытой мраком. Первым делом боги Воли заточили всех звероящеров до единого баргола на их родной планете. Узрев незрелость дикого племени, братья научили их пользоваться всеми благами цивилизации галактики Аконит. Прошло семь поколений прежде, чем боги позволили Барголам вновь появиться в просторах космоса. И опять их подопечные принялись вести себя, как дикие свирепые орды. Но и тогда братья Воли не опустили руки и сохранили жизнь звероящерам. Снова заточив тех в родном логове, Странствующие лишили Барголов оружия и вложили в их руки серпы с молотками. Братья заставили звероящеров своими силами строить дома и обрабатывать землю, заводить большие семьи. И только, когда на животах Барголов появился первый жирок достатка, Странствующий брат с одной зрячей маской явился к ним и провозгласил:

— Каждый из вас, кто желает быть воином, должен пойти к соседу и забрать у него дом и убить его детей с женой.

Слова бога пробудили в звероящерах былую ярость, но направили они её не на друг друга, а против Странствующего. В ответ они получили одобрение бога Воли и его напутствие:

— Я вижу, теперь вы достойны моего первого дара.

С этими словами под ногами бога Воли из земли выросла аллориновая плита, и Странствующий продолжил свою речь:

— Я дарую вам первый Завет Кодекса Барголов, кто пожелает следовать его законам, заслужит мой дар. Постигнув мой слова, у вас появиться шанс вступить в лабиринт, что я воздвигну вокруг моего алтаря. Кто сумеет достигнуть его подножья, добудет аллориновый меч. Он будет первым достойным оружием в руках Барголов. А теперь слушайте Своды моего Завета.

Все слова произнесённые богом Воли проявились на аллориновой табличке у его ног.

Покончив с перечнем Сводов Кодекса, первый Странствующий брат пронзил себя одновременно всеми пятью мечами. Его кровь брызнула во все стороны, залив его с ног до головы и окропив всё в радиусе километра. Странствующий не успел пасть на землю, его доспехи мигом сковал аллорин, так бог навечно застыл на пьедестале. Вокруг его окаменевшего тела образовался километровый лабиринт, скрытый от глаз в густом тумане. А вокруг по периметру сквозь почву пробились пять плит с заветами Жизни. Статую первого Странствующего брата Барголы нарекли Алтарём Жизни, а его дар — мечом Жизни.

Барголы по природе своей отчаянные существа. Особо не задумавшись над изреченьем первого брата Воли, они толпами ринулись к алтарю добывать мечи Жизни. Только потеряв в лабиринте несколько тысяч собратьев, Барголы призадумались над сводами Кодекса. Прошло почти тридцать лет, прежде чем первый из них заслужил у алтаря аллориновый меч Жизни.

Следуя первому Завету, Барголы вновь пришли во владенья Аконит. Однако, на этот раз они не несли смерть и разрушение ради забавы — каждый из них искал того по чьей воле будет проливать свою и чужую кровь. Пройдя немало сражений и войн, Барголы со временем начали задумываться над собственными целями и предназначением. Многие из них возвратились на родную планету, отказываясь воевать за чужие идеи. Тогда второй брат Воли явился к Барголам и провозгласил следующий Завет Кодекса. Он указывал на важность жизненного опыта и пути самопознания. Так появился Алтарь Мудрости.

На протяжении последующего тысячелетия барголы обрели алтари Мастерства и Души. А по завершению второго тысячелетия, за пять столетий до ухода богов произошла жуткая катастрофа. Пятый брат со всеми открытыми глазами огласил, что пятый меч достанется лишь тому, кто научится жить по своим правилам, а не по сводам Кодекса. И всем, кому удастся познать истину этого выбора, он дарует поединок с собой. Исход их противостояния окончательно определит, кто достоин носить его меч.

К удивлению самих Барголов, желающих отказаться от сводов Кодекса оказалось немало. Этот факт породил смуту и междоусобную войну среди них, но ни одному из Барголов так и не удалось добиться поединка с богом. В те времена погибло немало звероящеров, лишь из-за призрачной надежды заполучить меч пятого брата Воли. Страшную братоубийственную войну удалось остановить только с уходом богов, и с тех пор среди Барголов не находилось желающих отступать от заветов Кодекса.

Такова была общеизвестная летопись усмирения Барголов, однако Императорской семье было известно нечто большее о природе звероящеров. Дарующая перед своим уходом предостерегла своих отпрысков об истиной сути четвероруких воинов. Бог Воли вовсе не из жалости снизошёл до Барголов, в нём взыграла гордыня. Не все боги достойно выносят бремя бессмертия и среди древних созданий не мало тех, кто воспринимал жизнь, как наказание. Их больное воспалённое сознание пробуждало к жизни народы подобные Барголам, в коих стремление к уничтожению всего живого заложено от рождения, и этого не изменить никогда. Дарующая и другие боги видели в звероящерах связь с богами разрушения и желали одним махом избавить мир от этой чумы, но бог Воли настоял на своём решении и бросил вызов сумасшедшим богам. Он вознамерился изменить их творенье, и на время ему удалось усмирить ярость звероящеров. Однако, Дарующая не верила, что магия бога Воли долго удержит Барголов от жажды крови.

Верон, как и все Дары знал о слабости звероящеров, и он неспроста в очередной раз вспомнил их историю. Вальяжно развалившись на троне за своим рабочим столом, принц внимательно вглядывался в своих четвероруких телохранителей. Напрасно окружающие думали, что Верон не ведает своего пути, все поступки молодого Дара были хорошо выверены и вели его к одной определённой цели. Он вовсе не из праздного любопытства потратил пять лет на поиски алтаря бога Воли. Его вовсе не интересовали ни аллориновые залежи на планете, и не манила Верона слава от открытия утерянного алтаря, он в первую очередь стремился зародить в своих телохранителях надежду заполучить мечи Смуты. Бог Воли, сам того не осознавая, сыграл со своими избранными злую шутку. Связав их жизни с аллориновыми мечами, он породил в Барголах сильную зависимость от них. Верон верил, что Алтарь Смуты пробудит в барголах древнюю ярость богов разрушения.

На ледяной планеты им всё таки удалось обнаружить лабиринт Алтаря бога Смуты, и пятеро его телохранителей отправились за заветными трофеями. Живыми выбрались всего трое, и за их спинами сейчас красовались три одинаковых тёмных меча. Насколько было известно Верону, до этих пор по вселенной бродил единственный звероящер, что мог похвастаться пятым даром бога Воли и обладал всеми пятью мечами. Среди телохранителей Верона в данный момент только у одного из них имелось четыре меча, у двух других мечи Смуты оказались всего лишь третьими. Однако, принц чувствовал, что для его телохранителей тёмные клинки были самыми желанными и ценными дарами. Испытав своих телохранителей у алтаря, Верон допустил на Ледяную планету других звероящеров. Все четверорукие воины, раздобывшие мечи Смуты, пополняли его небольшое войско, воплощая в жизнь опасный план принца.

До сегодняшнего дня Верон и его доверенные лица не допускали ошибок, и ничто не омрачало ход событий. Его идеи, не привлекая ненужного внимания, потихоньку воплощались в жизнь. Адмирал Севор аккуратно переманивал на свою сторону акурианских офицеров и одиозных Патриархов, а его барголы телохранители заманивали к алтарю молодых четвероруких воинов. Спешки и шумихи вокруг себя Верон избегал всеми силами, в галактике Аконит вот уже два с лишним тысячелетия не случалось крупномасштабных войн, и формирование огромного флота обязательно вызовет ненужный интерес со стороны сильнейших мира сего. Именно в этот очень ответственный переходных момент, когда вокруг ледяной планеты образовалось крупное скопление боевых судов, его телохранители мало того, что приводят к алтарю лазутчика барголов, так ещё умудряются упустить его живым. Верон мягко говоря был в бешенстве, сдерживаться ему помогал только раздавленный вид его телохранителей.

С раннего детства молодой Дар осознал, что в отличие от родных его сильнее подпитывала энергия страха и унижения окружающих, чем вой поклонения и обожания. Повзрослев и обретя полную силу Дарующей, Верон научился получать истинное удовольствие, ломая и коверкая чужое сознание и тело. И чем сильнее было сопротивление, тем сладостней для него становилась победа. Вот и сейчас он успокаивал свой гнев, давя волю барголов и причиняя им внутреннюю боль. Дождавшись, когда головы звероящеров почти полностью коснуться пола в поклоне полном раскаянья, Верон очень вкрадчиво поинтересовался у них:

— Как так вышло, что одному из ваших соплеменников удалось сбежать?

Вперёд выдвинулся баргол — обладатель четырёх мечей. Так повелось у четвероруких воинов, что добытые трофеи определяли не только мастерство и возраст, а также указывали на статус в их иерархии. Старший по годам и количеству мечей, не поднимая головы, начал оправдываться:

— Это моя вина. За последнее время я привёл к Алтарю Смуты тысячи собратьев, и почти каждый из них добыл дар богов. Все они без оговорок приняли ваши условия и присягнули вам на верность. До прибытия на базу, намерения брата Харума не вызывали у меня сомнений. Но столкнувшись в живую с нашими воинами и увидев мечи Смуты, он отказался спускаться на планету и тут же пожелал покинуть нашу базу.

— Почему вы не убили его на месте? — перебил баргола принц.

На миг смутившись, старший баргол отчитался:

— Я не успел. Он оскорбил молодых барголов. Заявив им, что они опорочили себя, нарушив Кодекс и обменяв мечи на присягу недостойному. В пылу обиды наши воины бросились на предателя. К сожалению, у них не было шансов его одолеть. Харум — обладатель меча Мастерства. Не вмешайся я вовремя, мы бы лишились многих воинов. В общей сумятице и неразберихи Харуму удалось вырваться и добраться до посадочной палубы, но мы успели нанести ему множество смертельных ран. Долго бунтарю не прожить.

Принц внимательно посмотрел на первых из многих, кто последовал за ним. Он чувствовал их сомнения и внутреннюю борьбу, не только молодых забияк задели слова Харума. Упрёк сородича гложил всех барголов, присягнувших принцу. Верон прекрасно понимал перед каким выбором поставил звероящеров, и как шатки его позиции среди них. Но так не должно оставаться вечно. Решившись на рискованный шаг, принц разом обрушил на троих барголов всю свою магию Дарующей. Раньше ему с трудом удавалось проникать в души барголов и изменять гордых воинов, но стоило тем побывать на ледяной планете и вернуться с мечами, их воля стала пластичной, словно воск. Теперь мысли Верона с лёгкостью вливались в души барголов, коверкая их изнутри и снаружи. Чуть подавшись вперёд, принц, почти шипя, начал выговаривать каждое своё слово по слогам:

— Данный инцидент указал нам на ваше слабое место. С этого дня каждый баргол, что прибудет к планете, обязан сперва принести мне присягу на верность и навсегда отречься от Кодекса Барголов. Лишь исполнивший мою волю, имеет право вступить в лабиринт. Нарушивший мой приказ должен будет умереть немедленно. И вы, мои первые воины, очистите всех ваших братьев от старых оков. Я требую, чтобы вы сейчас же отреклись от Кодекса Барголов и признали моё слово единственным законом для вас.

Молодые барголы, немедля ни секунды, тут же дали клятвы. Владелец четырёх мечей мешкал не на много дольше. С довольной ухмылкой принц принял их клятву и закончил свою волю:

— Встаньте и отправляйтесь к своим собратьям, и пусть до исхода дня в живых не останется ни одного сомневающегося. Исполните этот долг, и я отправлю вас свершать более великие дела.

Наблюдая, как молча удаляются барголы, принц ликовал. Больше не осталось и следа от его недовольства. Небольшая оплошность дала ему возможность окончательно сломить непокорных воинов.

Кодекс Барголов.

Завет Жизни. Свод III.

Невозможно познать себя в полной

мере, останавливаясь на полпути.

Избирая дорогу, баргол обязан

пройти её до конца или погибнуть.

Подписание договора