Бесплатный фрагмент - Аврора Ромашкина и тайна зачарованного леса

Глава 1.
Превращение

Темнело. Глянцевые воздушные шары поблёскивали в полутьме комнаты. Аврора безучастно смотрела, как остатки шоколадного бисквита со взбитыми сливками исчезают в пасти Ньюфаундленда Малыша: всеядного и постоянно голодного.

— Он так и не приехал…

Сегодня у Авроры Вадимовны Ромашкиной был тринадцатый день рождения. Ей казалось, она совсем не изменилась, и тринадцать ничем не отличается от двенадцати. Но все, почему — то, упорно убеждали её, что она: «Ого как выросла, стала совсем большая, и желали ей быть умницей!» Сама Аврора считала себя ничем не выдающейся и вполне нормальных размеров для двенадцати и даже тринадцати лет девочкой. Сегодня же она хотела только одного

Аврора залезла на подоконник, чтобы смотреть на улицу, освещенную тёплым светом фонарей.

— Может как раз сейчас мчится к ней, опаздывает, волнуется?!

Из-за угла появилась дорожка света от фар.

— Едет!

Девочка, в плывущем облаками кружев и шифона платье, вскочила и бросилась в коридор. Минута, вторая, ничего. От радости стучит в ушах! Шаги за дверью. Звонок.

— Папа!

Девчушка распахнула дверь и увидела двоюродную тётю с цветастой коробкой в руках, сердце больно сжалось и глухо упало куда-то вниз!

— А-а, это вы, проходите.

Не дожидаясь, когда гостья войдет, Аврора уныло побрела в комнату на свой подоконник.

— И я рада тебя видеть.

Приторная улыбка сползла с лица тёти. Ответом был стук закрывающейся двери.

— Не приехал, и не приедет! Забыл! — в отчаянии думала Аврора.

— Милая, подойди к телефону! — позвала мама. — Это твой отец.

— Не подойду! — зло подумала девочка. — Он забыл, и я про него забуду! Родители должны первыми своих детей поздравлять, а не последними.

— Аврора! — настойчиво звала мама.

Девочка пошла, нарочито громко топая и хлопая дверьми. Войдя в гостиную, где был накрыт стол для взрослых, она увидела тётю Инессу, смакующую розоватую искрящуюся жидкость в высоком бокале.

— Рори, какая ты сегодня красавица!

Эта противная двоюродная тётя любила уменьшительно-ласкательные формы имён. Девочке же казалось, что Рори подходит волнистому попугайчику, но никак не ей! Тётя встала и направилась к девочке, разведя в стороны пухлые руки с толстенькими кистями и пальцами-сосисочками.

— А, ну-ка обнимашки! Что я тебе принесла! Ой, Мариш, конфеток не осталось шоколадных? — на ходу бросила она маме Авроры.

— Рори, шикарно выглядишь! Женихов то небось уже эшелон? — захихикала тётя. — А это твой подарок Тётя, наконец, разжала душные объятия и указала на цветастую коробку. Аврора исподлобья взглянула на маму. Та, сердито сморщив лоб, прижимала телефон к уху. Руки сами открыли коробку, хотя девочку ничуть не волновал тётин подарок, как и сама тётя, которая испытывала любовь вовсе не к племяннице, а к угощениям. Чего и следовало ожидать. В коробке лежал дешёвый набор для рукоделия: какие-то бусины, верёвочки и проволочки. Она никогда таким не увлекалась. Инесса знала бы это, появляясь в жизни племянницы не только на праздники.

— Спасибо, — буркнула Аврора.

— Я знала, что дарить! — слащавая улыбка вернулась на лицо Инессы. — Уж что что, а подарки я выбирать умею, — подмигнула она девочке.

Но внимание той полностью переключилось на телефонную трубку в руках мамы.

— Это ты сейчас сам ей объяснишь!

Мама нахмурилась.

— Не понимаю, почему все важные дела у тебя появляются перед встречей с дочерью?! Я бы не позвонила, но ради тебя она даже одела платье! Мне просто жаль её: просидеть весь вечер в шифоновом платье с накрахмаленными оборками она могла только ради встречи со своим непутёвым отцом!

Потом последовала пауза, во время которой мама расстроено качала головой и вздыхала, а именинница боролась со жгучими слезами, которые вот-вот скатятся по пылающим щекам. Она не выносила перепалок между родителями, которые уже полгода не жили вместе, но всё ещё ругались.

— Мало того, что отец забыл про неё, так ещё и о дне рождении ему напомнила мама! Он даже не собирался звонить!

Девочка попятилась назад и задела бокал, оставленный тётей на краю стола. Он покачнулся и, влекомый силой тяготения, упал вниз. Блестящие осколки поплыли в розоватой жидкости, а на подоле воздушного платья поселилось пятно. Мама вскинула голову и увидела еле сдерживаемые рыдания дочери.

— Аврош, не принимай всерьёз! Подумаешь, посуда! Это к счастью, а осколки вместе уберём!

Но Аврора пятилась, сглатывая наглые слёзы.

— Ещё не хватало плакать! А осколки её надежды кто соберёт?! Надежды увидеть отца!

— Зачем ему звонить? Не приехал, значит не нужна и всё!

— Возьми трубку и поговори с папой, я не сразу услышала, что ты здесь, — виновато сказала мама.

Но девочка резко развернулась и выбежала из комнаты, женщина пошла за ней. Двоюродная тётя осталась одна, недоумённо глядя им вслед, потом взяла конфету из вазочки и засунула в рот.

Аврора трясущимися руками одевала плащ — в начале лета вечера ещё были прохладными.

— Куда это ты собралась?! Иди в комнату, успокоишься немного, и мы поговорим.

Девочка молча одевала кеды.

— Почему ты со мной не разговариваешь? Я-то в чем виновата? — дрожащим голосом спросила мама. — За что ты так со мной?!

— А за что вы так со мной?! — выкрикнула Аврора. — И не надо было ему звонить, ты меня опозорила!

— Я волновалась за тебя, видела, как ты его ждешь! Он уже и сам собирался звонить, честно!

— Вовсе нет, он от тебя ушел, а не от меня. Это ты его ждала, поэтому и позвонила, но у меня есть гордость в отличие от тебя!

Аврора видела, как мама поморщилась, словно от боли, и ей стало не по себе. Она не хотела обидеть мать, но чувствовала, что сейчас задохнется, если не уйдёт отсюда. Женщина встала в дверной проём, перекрыв выход, но тут в дверь позвонили, обе замерли. Мама очнувшись открыла. На пороге стоял незнакомый парень.

— Восточная пятнадцать, квартира три? Примите доставку.

И он протянул бумажный пакет. Аврора выхватила посылку из рук парня и, чуть не сбив его с ног, выбежала на улицу. Она слышала крик мамы, но бежала так быстро, что почти не чувствовала твердь. Впереди был дендропарк, девочка в летящем шифоновом платье и кедах устремилась туда. Достигнув цели, она перешла на быстрый шаг, закутавшись поглубже в плащ и держа в руках хрустящий пакет. Побродив по теряющимся дорожкам среди деревьев и кустарников, Аврора присела на скамейку.

— Что дальше? — крутилось в голове.

Дышать стало легче, но разочарование никуда не делось. Идти обратно не хотелось: видеть навязчивую тётю, осуждающее лицо мамы, неприбранный после праздника дом. Такой же беспорядок царил сейчас в их жизни. Но и здесь не останешься, слишком поздно, хотя… Девочка вспомнила о пакете, она покрутила его, тот приятно хрустел. Внутри оказалась книга: большая, в кожаном переплете, с красивой иллюстрацией на лицевой стороне. Возле скамейки светил фонарь, Аврора вгляделась в картину ночного леса, изображённую на обложке: деревья были будто выбиты на поверхности книги, полная луна серебристым диском мерцала над кронами.

— Ах! — задохнулась от восторга девочка. — Кто мог подарить такой замечательный подарок?! Книги, она очень любила, их волшебные миры завораживали и увлекали! Этот кто-то должен был хорошо её знать! Вспотевшими от волнения руками Аврора открыла твёрдую переплётную крышку и прочла название «Зачарованный лес тайна семи духов». — Ты поможешь мне скоротать время и отвлечься от назойливых мыслей об этом ужасном дне, — прошептала Аврора, любовно глядя на желтоватые страницы книги. — Хорошо, что фонарь светит всю ночь, а потом я сама не замечу, как усну. Ну и что, что буду спать на скамейке в парке, представлю, что я в зачарованном лесу, — озираясь по сторонам, подумала девочка и начала читать:

— Давным-давно в далёких землях стоял на краю света зачарованный лес. Был он густой и тёмный, днём редкие лучи солнца едва пробивались сквозь массивные кроны деревьев, ночью тьма поглощала всё вокруг. Самая древняя ель в волшебном лесу видела большие лужайки и молодые побеги братьев и сестёр. Когда-то духи света и тепла оберегали лес и помогали деревьям расти, в изобилии даря свои силы. Лес полнился зверьём и птицами, насекомыми и травами, природная связь была крепка, и никто не осмеливался нарушить её. Так и повелось, обитатели леса чтили его законы: охотиться для пропитания, не нарушать покой чужой норы, передавать свою мудрость потомству. Но однажды, среди ясного дня налетела буря. Такая сильная, что деревья гнулись до земли от порывов ветра, а солнце закрыли тяжёлые тучи! Все, кто мог укрылись от непогоды, а кто не успел, больше о том ничего не слышали. Так прошло несколько дней, ветер понемногу стих, но мгла не рассеивалась. И с той поры света и тепла становилось меньше и меньше. Люди забыли дорогу в волшебный лес, а лесной народ затаился, прячась в норах и убежищах. Никто не знал, что духи зла, отчаяния и жестокости захватили волшебный лес. И вот однажды… Аврора поёжилась, её — задумчивую мечтательницу в одном, и бесстрашную задиру в другом не так легко было напугать. Ари была скромной девочкой, но далеко не тихоней. Она могла за себя постоять и даже встать на защиту другого. Не успев перевернуть следующую страницу, девочка отдернула руку. Книга внезапно заискрилась! Белые лучи залили всю скамейку и пространство вокруг. Девчушка вскочила и бросила книгу на землю, та волчком закрутилась на месте, страницы с бешеной скоростью перелистывались, излучая белоснежные столпы. Наконец, странная книга захлопнулась и сияние пропало. Аврора стояла, переминаясь с ноги на ногу, потом с облегчением вздохнула, сделала пару несмелых шагов в направлении книги и почувствовала, как непреодолимая сила затягивает её в нарисованный лес! Деревья с неумолимой скоростью росли и неслись прямо на неё, или она на них! Аврора пробовала кричать, но в ушах стоял такой гул, что непонятно было, слышит ли её кто-нибудь? Казалось, она превратилась в пёрышко и летит в пространстве совершенно невесомая. Вскоре и деревьев не стало, вокруг был сплошной калейдоскоп из красок, они то сливались в одно пятно, то снова разлетались на маленькие яркие всполохи. Вдруг всё прекратилось, так же внезапно, как началось. Девочка лежала на чём-то мягком, голова кружилась, вокруг чернела ночь, наполненная лесными звуками. Где-то вдалеке ухал филин, под землёй копошилась пугливая лесная мышь. Ветер гулял высоко в кронах деревьев, тревожа спящих гигантов. Ари попыталась встать, но тело словно налилось чугуном.

— Что со мной? — пронеслось в голове. — Куда подевался фонарь?

Вскоре глаза привыкли к темноте, и она увидела рядом поблёскивающий ком. Когда Аврора поняла, что этот ком её праздничное платье, по телу пошла дрожь! В чем тогда она сейчас, если платье лежит в сторонке?! Немного времени прошло, прежде чем она обнаружила у себя четыре лапы, а потом нашелся и хвост! Он, конечно, был красив — пушистый и мягкий, но к такому обличью Ари была не готова! Она принялась ощупывать и разглядывать себя: мягкая шерсть, влажный нос, и пара острых ушей, почему-то самопроизвольно двигающихся, как локаторы! И действительно, Аврора прекрасно слышала каждый шорох и треск тонких веточек, ломающихся под лапками мелкой лесной живности. — Неужели она настоящая лисица (семейство псовые, отряд хищники) как говорилось в книге по зоологии, которую она недавно изучала. — Что теперь будет?! — растерялась Аврора. — Может я вообще сплю?! Лежу сейчас на той скамейке в парке, как и хотела, и вижу просто очень реальный сон. Проснись, проснись! И девочка, вернее лиса, укусила себя за лапу: — Ай! — Какие у меня острые зубы!

Аврора села и несколько минут думала, потом в голову пришло единственное на тот момент верное решение — найти тёплое местечко и укрыться от ночного холода. Девочка-лиса побежала под покровом темноты, в поисках ночлега. Говорят, что лисы плохо видят в сумерках, но тонкое обоняние, острый слух. ловкие хвост и пружинистые лапы помогают им быстро передвигаться в любое время суток. Поэтому лисе Ари не трудно было найти нужный путь. Она неслась вперёд, то набирая скорость, то притормаживая на скользкой траве, и только ветер свистел в её острых ушках. Вскоре лисье чутьё подсказало, что поблизости есть пустая нора. Наклонив голову и обнюхивая землю, совсем как настоящий зверь, Аврора подбежала к невысокому холму, густо поросшему травой. У основания виднелся лаз. Она осторожно просунула голову, внутри было тихо и спокойно, и Ари не раздумывая запрыгнула туда. Потоптавшись на месте, обернувшись несколько раз вокруг, она устроилась на земле, устланной сухой травой, положила мордочку на тонкие лапы и укрылась хвостом. Некоторое время Ари лежала и смотрела в темноту, ощущая беспокойство:

— Мама, наверное, места себе не находит, зачем я с ней так?! — с сожалением думала она. Но усталость взяла своё, и ребёнок в теле лисы вскоре уснул под уханье далёкого филина и возню ночных паучков.

Глава 2.
Шустрик, Пискун и Фиалка, или семейство псовых, отряд хищники

Аврору разбудило чьё-то громкое сопенье и лёгкое тыканье в мягкие бока. Она открыла глаза, не совсем понимая, что происходит?

— Ну, мам, сегодня же выходной! Обязательно будить в такую рань?! Спросонья всё забылось, но три пары чёрных, блестящих глаз, смотрящих в упор, и необычная обстановка вокруг быстро вернули память. Она вскочила и увидела трёх симпатичных лисят, которые испуганно жались друг к другу, неотрывно глядя на неё.

— Мама! — пропищал тонюсеньким голоском самый мелкий из них.

— Молчи, Пискун — это не мама! — приказал дрожа, как осиновый лист на ветру, самый крупный, но тоже напуганный лис.

Ари попятилась и упёрлась в мшистую стенку норы:

— Говорящие лисы!

Впрочем, они выглядели такими напуганными, что сердце девочки сжалось.

— Ах, вы бедняги! — ринулась она на встречу к ним. — Чего так боитесь?

— Мама! — снова пискнул лисёныш с высоким голоском.

Шёрстка у него была тёмно-бурая, с красным отливом, хвост отличался крупным белым пятном на конце.

— Это мама! — пищал своим детским голоском Пискун. — Мамочка, это же мы! Ты нас не помнишь?!

Шустрик тихо зарычал.

— Сейчас же иди сюда! — К- кто в-вы такая?

Он то выдвигался вперёд, то снова отступал. Очевидно Шустрик, как самый крупный был за старшего, но отваги ему это не прибавляло.

— Так кто вы?

— Если б самой знать, кто я теперь такая? — понурилась Аврора.

Последовал шумный вздох, аккуратные ушки новоиспечённой лисицы поникли, как увядшие бутоны. В глазах Шустрика явно читался намёк на её сумасшествие, хотя ей и самой стало так казаться. Пытаясь придумать правдоподобное объяснение, Ари потихоньку осмотрелась. Внутри небольшой норы было тепло и сухо. Несмотря на скромные размеры жилища, трое детёнышей свободно помещались в нём, пол был устлан подсушенной травой.

— Меня зовут Аврора, близкие зовут меня Ари. Я осталась одна, мне было одиноко и грустно.

Больше ей ничего не пришло в голову, но ведь в какой-то степени это было правдой. — И холодно, — добавила она. — Я спешила укрыться, и тут мне попалась эта нора, я думала она ничья.

— Но разве ты не почуяла нас? — спросил Шустрик.

— М-м-м, да, конечно почуяла, но ветер был так силён что я подумала, будто этот запах со стороны.

Лисята настороженно молчали: Шустрик думал, а двое других смотрели то на него, то на Аврору, ожидая, что будет дальше?

— Ладно, ты не похожа на врага, наконец сказал Шустрик.

Ари шумно выдохнула.

— В лесу происходит что-то странное, — понизил он голос до шёпота. — Твоё появление хоть и напугало меня, но не удивило. Одни звери пропадают, другие становятся бродячими без приюта и родных. Девочка слушала лисёнка.

— Похоже здесь творилось неладное! Угораздило же её попасть из одной передряги в другую, — думала она, — не представляю, что лучше, побег из дома или жутковатый лес с говорящими животными? — пронеслось в голове.

— Мама учила нас никому не доверять, но сейчас её нет рядом. Мы очень голодны! Я не могу поохотиться толком, потому что Пискун и Фиалка несмышлёныши. Могут заиграться и поднять шум, если останутся одни, — обеспокоенно говорил лисёнок.

Пискун и его сестрёнка Фиалка виновато опустили глазки.

Аврора была доброй и справедливой девочкой.

— Хочешь я помогу тебе и посижу с ними, пока ты охотишься, — предложила она.

Шустрик смутился.

— В лесу полно притворщиков. Не обижайся, но я тебя совсем не знаю, чтобы оставить с младшими.

— А ты значит уже взрослый? — насмешливо посмотрела Аврора на Шустрика.

— Я крепче их и сильнее — кто сильнее, тот и старший, — важно изрек лисёнок.

— Ты прав, — сказала Ари, не желая спорить.

Ей хотелось заслужить его доверие, чтобы он позволил помочь им.

— Чего же ты хочешь?

— Вот если бы ты поохотилась и принесла нам еды!

— Хм, а ты смелый.

Если бы мог, то вслед за этими словами, Шустрик покраснел бы, ведь он был трусоват и стыдился этого. Впервые посторонний назвал его смелым!

— Предположим, я сделаю, как ты просишь, а вы в обмен на это позволите мне остаться. Кстати, как ваша мама относится к гостям?

— Мамы пока нет, ты можешь побыть здесь, — как-то неуверенно ответил Шустрик.

— Я сейчас же пойду и принесу вам самую большую мышь! А потом вы расскажете всё, что знаете о таинственных исчезновениях зверей, и, про ваши забавные имена! Сидите тихо и ждите, я скоро!

Лисята согласно кивнули.

— Они стали заметно спокойнее, — отметила про себя Аврора. — Странно, но её почти перестало волновать недавнее превращение. Тайны зачарованного леса манили и будоражили! Гостья чужого мира выскочила из норы в полной решимости раздобыть пропитание, но сказать было легче, чем сделать, ведь она не настоящая лисица. Что ж, придётся полагаться на инстинкты, какой никакой, а она теперь зверь. В старом лесу даже днём было сумеречно, вокруг высились деревья-исполины, солнечные лучи с трудом проникали в чащобу, от недостатка света не хватало и тепла. Подушечки на лапах новой Ари озябли от холода, исходившего от земли. Она прислушалась, острые уши крутились из стороны в сторону, не пропуская ни единого шороха. — Ты — хищник, хищник! Сосредоточься! В следующую же секунду где-то рядом пискнула мышь. За большой корягой, лежащей на круглой поляне, отчетливо послышалась мышиная возня. Грызун прятался, зарываясь в землю, но охотница уже учуяла его. Медлить нельзя, за холмом её ждут трое голодных лисят. На согнутых лапах Ари подкралась к коряге, прыжок — и мышь оказалась у неё в зубах! Победа, первая охота увенчалась успехом! Она помчалась обратно к норе, борясь с отвращением. Безжизненное тельце свисало из пасти, ничего более омерзительного Аврора ещё не испытывала! Кстати и её желудок нуждался в пище. Есть убитых мышей она пока была не готова. Тут она услышала над головой рокот, вскинула мордочку и увидела двух большекрылых жуков с длинными рожками. Осторожно положив мышь на землю, Аврора встала на задние лапы и принялась ловить крылатых трескунов. Они едва успели понять в чём дело, как оказались в цепких коготках ловкой лисицы.

— Вот так удача! — думала на бегу Ари. — Одной мышью лисята вряд ли наелись бы!

Вернувшись к холму, она осторожно осмотрелась, а затем уж залезла в нору. Лисята ждали её, сбившись в кучку. Она подошла к ним и с гордостью выложила добычу. Что тут началось! Пискун и Фиалка накинулись на мышь с голодным урчанием. Они дрались и выхватывали её друг у друга, кусаясь и царапаясь, Шустрик сидел в стороне.

— Сейчас же успокойтесь! Нельзя так себя вести! — ужаснулась Аврора. — Шустрик, почему ты их не разнимаешь? — кивнула она на взъерошенных Пискуна и Фиалку.

— Похоже, ты никогда не голодала.

Ари прикусила язык. Конечно, она не знала, что такое сильный голод. Дома в холодильнике её всегда ждал приготовленный мамой обед или ужин.

— Кстати, тебе тоже не мешало бы поесть, — заметил Шустрик.

Он перестал бояться.

— Не-е-т, спасибо, — замотала головой Аврора. — Что-то не хочется.

В это время предательски заурчал живот. Шустрик внимательно смотрел на неё. Нельзя, чтобы он засомневался в ней, эти трое единственные, кого она знает в огромном лесу.

— Боюсь, еды совсем мало, на всех не хватит.

Шустрик покосился на остатки добычи, которую быстро доедали его братец и сестра.

— Жуки тоже вкусные, — облизнулся он. — Разделим их по-честному.

— Я поищу в лесу ягоды, жуков, так и быть, оставлю тебе, и не благодари! — быстро сказала Аврора, — опасаясь, что ей придётся есть этих страшных рогатых летунов, которых она поймала.

Шустрик открыл было рот, но, подумав, промолчал. Насытившись, Пискун и Фиалка мирно спали, Шустрик вылизывал морду и вычищал лапы.

— Спасибо тебе, — сказал он, закончив.

— Рада была помочь. Вы показались мне такими одинокими, совсем, как я. К тому же, мама учила меня помогать тем, кто нуждается в помощи. Ой…

Оборвала сама себя Ари! Ещё не хватало проговориться сейчас о её истинном виде, когда лисы только начали привыкать к ней. Узнай они правду, и она вновь очутится одна в глухой чащобе. Хотя, надо сказать, говорящие животные не менее поразительны, чем её превращение в зверя. Но лучше не рисковать, откровенничая о том, как она появилась здесь.

— Что с тобой? — спросил лисёнок.

— Ничего, язык прикусила.

— У тебя, наверное, язык от голода распух. Ягодами не наешься, а голодать нельзя. Нужно быть сильным и ловким, чтобы избежать опасности, так нас учила наша мама, — важно изрёк Шустрик.

Аврора икнула от испуга и высунула язык, пытаясь его рассмотреть. Но как ни старалась, не смогла увидеть даже его кончик.

— В пасть вроде помещается, значит ещё не распух, подумала она, — хотя поесть досыта не мешало бы! Вот на дне рождения был знатный стол! Малыш съел почти весь торт. Гости так наелись, что к чаю еда их вообще уже не интересовала. Знала бы она, что приключится с ней дальше, завернула бы с собой пару кусов побольше! А где ваша мама? — осторожно спросила Аврора вслух. — Интересно послушать про вас и про ваши имена?

Думать о еде было невыносимо, нужно было срочно менять тему. Шустрик опустил голову и замолчал, потом он посмотрел на Ари, и она увидела в его глазах слёзы, наконец, он заговорил.

— Мы очень любим маму! Меня она назвала Шустриком, потому что я был самым непоседливым, и даже, когда ещё ничего не видел, всё время уползал в сторону.

Лисёнок умолчал о том, что его имя со временем перестало соответствовать его трусоватой натуре.

— Пискун с рождения отличался самым тонким голосом, даже тоньше, чем у Фиалки. Ну, это ты заметила, а сестрёнку мама назвала в честь нежных цветков, которые росли на нашей поляне.

Лисёнок снова замолчал, было видно, как трудно ему говорить.

— Мама всегда была рядом, не уходила надолго, только на охоту, продолжил он. — В погожие дни выводила нас на прогулку, и мы грелись на солнце. А в лесу это бывает редко… солнце. Она заботилась о нас, играла с нами, нам вчетвером было так хорошо, пока не началось это…

— Что?! — взволнованно спросила Аврора.

Мысли о еде растворились, как туман.

— А ты разве не знаешь? — тихо спросил Шустрик.

— Э-э-э, знаю, — но интересно везде ли так? — уклончиво ответила девочка-лиса.

— Лисы и другие звери из наших окрестностей стали уходить. Я видел, как беспокоится мама, слышал её разговор с соседкой Тильдой. Нора их лисьей семьи на той стороне холма, теперь она пустует. Они говорили о колдовстве и о том, что в округе появились крупные волки. Они не похожи на обычных волков, гораздо больше. Волки хищники, но никого не трогают просто так, в лесу все живут по своим правилам. Тильда рассказала, что эти волки-великаны появляются внезапно, и тогда пропадают целые лесные семьи! Звери испугались и стали уходить, только куда они шли, я не знаю.

Он замолчал перевести дух.

— Ещё Тильда говорила о медведе по имени Мугрюм, будто это он заколдовал волков и посылает их истреблять лес. Я случайно всё это услышал, пока караулил Пушинку дочку Тильды. Мы с ней всегда играли возле большого валуна, он как раз находится на самой середине поляны. За ним я и подслушал разговор Тильды с мамой. Вскоре она и сама исчезла, ушла на охоту и не вернулась. Наверное, я зря тебе это рассказываю, ведь я совсем тебя не знаю! — с сомнением в голосе сказал Шустрик и разрыдался, сглатывая слёзы и вздрагивая всем телом.

Аврора лихорадочно думала. Во-первых ей было жаль Шустрика, во-вторых, было ясно, что здесь творились жуткие дела. Как вернуться обратно? — она не знала. Да если б и знала, не бросать же теперь новых друзей одних!

Она ткнула лиса носом в щёку.

— Не плачь, слезами горю не помочь!

Тот всхлипнул. — Ты говорила, что осталась одна, твои родные тоже пропали?

Аврора не любила врать и не терпела этого от других, пришлось сказать что-то близкое к правде.

— Я сама ушла.

Шустрик удивлённо посмотрел на неё.

— Но почему? О тебе плохо заботились?

Ари погрустнела.

— Нет, с этим всё в порядке, я просто почувствовала себя чужой.

— Я бы никогда не ушёл от своих! — громким шёпотом сказал лисёнок, чтобы не разбудить брата и сестру.

— Ты мудр не по годам. А знаешь, что?! Мы отыщем твою маму! Завтра же утром отправимся в путь!

— Но лес огромен, эти волки-великаны рыщут повсюду, разве ты не боишься?!

— Нет! — твёрдо сказала Аврора. — Я не боюсь трудностей, ведь кто-то должен помочь вам и, возможно, другим зверям, попавшим в беду!

— Тогда и я не боюсь! — вскочил Шустрик. — Мы лисы — ловкачи и хитрецы, каких мало в лесу, покажем себя! Но как же Пискун и Фиалка? — тут же осёкся он. — Им не выдержать дальней дороги!

— Найдём для них приют, где о них смогут позаботиться.

Авроре не нравилось слово «приют», но она надеялась, что малыши недолго будут одни.

— Я никогда не расставался с Пискуном и Фиалкой! Если оставлять их у кого-то, то только ради спасения мамы!

Его маленькая фигурка заметно ссутулилась.

— Когда мы отправимся?

— Завтра на рассвете покинем поляну, замаскируем нору и в путь.

Лисёнок кивнул и с тоской посмотрел на малышей.

— Не грусти! — приободрила его Ари.

И задорно укусила Шустрика за лапу. Тот отпрянул от неожиданности и налетел на спящих Пискуна и Фиалку. Они проснулись и увидели прыгающую Аврору, она кусала Шустрика и пыталась повалить на землю. Всегда готовые к игре, лисята молнией накинулись на брата, и в норе образовался рыжий клубок. Изредка мелькали чьи-то белоснежные зубки, норовившие укусить хвост или ухо соперника. Потом клубок распался, и лисята принялись носиться друг за другом. Наигравшись вдоволь, они уснули, прижавшись мягкими боками. Остатки утренней добычи были съедены, фиалка прикорнула к Ари, зарывшись в её шерсть носом, как она засыпала с мамой. Пискун улёгся возле Фиалки. И только Шустрик устроился в стороне, положив морду на землю. Завтра их ждал лес со своими тайнами, а сейчас сон, сон. Наивные дети не подозревали с каким злом столкнутся, и какие испытания придется пройти! Но ведь только чистые души своим светом побеждают мрак. Это и предстояло девочке ставшей лисой и её новому другу.

Глава 3.
Через бурелом в логово рысей

В старом лесу время исчисляли зимами. С некоторых пор они стали долгими и суровыми, для лесных жителей было важно продержаться холодной порой. Когда появлялись первые проталины, они радовались: «Вот и зима прошла!» Потом это вошло в привычку — говорить: «в ту зиму или две зимы назад». Зачарованный лес отличался от тех лесов, которые, когда — либо видела Аврора. Здесь жили говорящие животные. Они обитали в норах, но уклад их жизни очень походил на людской: они так же любили и привязывались к своему потомству, чтили своих родителей. Звериного в них, конечно, хватало, чего стоила охота, но ведь и люди не гнушались ею. Аврора ещё не знала, что много лет назад в молодой лес упала яркая звезда. Побеги деревьев росли с удвоенной скоростью, превращались в крепкие высокие стволы с густыми кронами. Пирамидальные ели вытянулись и покрылись богатой игольчатой шубой. Таких красивых древесных нигде не видывали! Старожилы знали, та звезда была волшебная, и с момента её падения лесу покровительствовали светлые духи. Их так и называли Светлые или Альваны, как их по — настоящему звали. Если произнести заклинание, можно было получить помощь от того духа, к которому обратился. Излечить хворь, найти пропавшего близкого и многое другое просили звери. Светлые — духи изобилия и надежды следили за порядком, чтобы жителей ничто не беспокоило. Так было до тумана. Тёмный, липкий он окутал лес, затем воцарился хаос! Альваны не отвечали на мольбы испуганных животных, никто не понимал, что происходит?! Начались те самые суровые зимы, потом появился Мугрюм. Но ничего этого Ари и Шустрик пока не знали.

Следующим утром, как и договорились, Аврора и Шустрик стали собираться в путь и готовить к дороге Пискуна и Фиалку. Они полакомились свежепойманной добычей и накормили малышей. Ари ограничилась двумя сладковатыми корешками, которые помог найти её чувствительный нос. Предусмотрительно укрыв лаз подгнившими листьями, чтобы никто не учуял их пристанище, лисы присели в последний раз посмотреть на родную нору. Шустрик, насупившись, уставился на поляну, где совсем недавно проводил свои щенячьи дни. Для Пискуна и Фиалки всё казалось сплошным приключением, поэтому они весело бегали друг за другом. Ари думала о том, что ждёт её впереди?

— В путь! — скомандовала она через минуту.

Лисья команда послушно отправилась за ней. Шустрик смотрел на холм, пока тот не скрылся из виду. Пискун и Фиалка то и дело запинались о толстые корни деревьев, Аврора принюхивалась, пытаясь отыскать след мамы лисят.

— Должно быть, она пахнет, как они, — думала девочка. — И как тысяча других лис.

Новый нос сводил её с ума, всевозможные запахи лезли в ноздри, помимо её воли, щекоча и будоража. Она не хотела чувствовать перегнившую кучу листьев, или безжизненные тельца грызунов, то и дело попадавшихся на пути. Они испускали тягостный запах тлена. Ари стало дурно, закружилась голова. Человек не давал слиться с сущностью лисы, для которой запах — просто знание. Однако, вскоре бедные ноздри уловили ароматы мхов и папоротников, сотен растущих деревьев, ореховой рощи, и девочке стало легче. Так они бежали много часов, изредка останавливаясь отдохнуть и поесть. Обычно это были жуки, или лесные корешки, иногда незадачливая мышь, вовремя не спрятавшаяся от хищников в рыжих шубках. Уже солнце клонилось к земле, освещая лес багряными лучами.

— Нужно искать ночлег, — устало сказал Шустрик.

— Как назло подходящей норы нет! — взволнованно ответила Ари.

— Будем спать так, брат и сестра порядком устали, и нам отдых не помешает.

Аврора никогда не спала на улице, кроме одного раза, когда они с дедушкой ходили в поход, тогда и ночевали под открытым небом, правда, в спальных мешках. Ей это казалось сплошным приключением, теперь тот поход и в подмётки не годился нынешним событиям.

— Я в жизни ничего не видела красивее ночного неба! — выдохнула Ари, закатывая глаза.

Шустрик удивлённо взглянул на неё.

А я так устал! — зевнул он.

Измождённые они прикорнули под одной из елей, прижавшись друг к другу. Было жутковато слышать ночные шорохи и писк летучих мышей. Помня об опасности, Ари и Шустрик договорились спать по очереди.

— Я посторожу, отдыхай, — настояла девочка-лиса.

Необычность ситуации не давала ей уснуть, от волнения и голода болел живот. Звуки леса обрушились на неё, как на глухого слух, со всех сторон что-то ухало, шелестело и пищало! Шустрику два раза повторять не пришлось, он уснул раньше, чем закрыл глаза и спал, как убитый. Потом он сменил её. Немного восстановив силы, утром путники вновь брели по лесной дороге, малыши сникли и тихонько скулили.

— Ты что-то говорила о ночном небе? — спросил Шустрик.

— Что? — сначала не поняла Ари. — А-а, забудь.

Почему ты так сказала? — не унимался лисёнок. — Это странно.

Аврора поняла, что ляпнула лишнее.

— Я никогда раньше не обращал внимания, но вчера после твоих слов, когда ты уже спала. я долго смотрел наверх, и мне показалось, будто звёзды не просто разбросаны по небу, а складываются в какие-то очертания.

— Созвездия, — сказала Ари.

— Что, что? — переспросил лисёнок.

— Фигуры из звёзд, они расположены по всему небу. Их непросто увидеть.

— Совсем, как облака, когда они меняются и походят то на большую шишку, то на птицу, а иногда на мышь, — подхватил Шустрик.

— Вроде этого, только созвездия меняются очень, очень медленно. Ты станешь взрослым лисом и будешь растить своих лисят, а фигуры из звёзд останутся прежними.

— Откуда ты знаешь про это?

— Мой дедушка жил у людей, его хозяин много чего рассказывал.

Аврора сама не знала, почему так сказала? Бедный дедушка поперхнулся бы, узнав, что его втянули в эту историю. Он был такой добрый, её дед, и всегда очень смешно шутил. Про звёзды он говорил, что это путеводитель небес.

— Люди понимают наш язык? — изумился Шустрик.

— Э-э-э, да, разве ты не знал?

Ну, вот, теперь она окончательно завралась. Так всегда, начинаешь с маленькой невинной лжи, и она постепенно превращается в клубок вранья.

— Я думал, люди давно ушли отсюда.

— Да, это было давно.

Ари показалось, что её морда отчаянно пылает, хотя это было невозможно.

— Как он попал к людям, твой дедушка?

— Он слишком близко приблизился к человеческому жилью и не заметил ловушку. Такие ловушки люди ставят, чтобы поймать животное. Им не нравится, когда звери подходят к их домам.

— Но почему? — воскликнул лисёнок.

— По разным причинам: они боятся нас, боятся за свои припасы.

Аврора поймала себя на мысли, что только что подумала, как настоящий зверь.

— Всё это рассказывал твой дедушка? Он убежал от людей?

Человек, у которого жил дед, был добрым и через время отпустил его.

— Зачем ты ушла от своих? С твоим дедушкой, наверное, очень интересно? Моя мама мало знала о людях, но они сами перестали ходить в лес из-за темноты и холода.

Аврора промолчала, с дедушкой и правда было хорошо, своими шутками он доводил её до истерического хохота, а его познаниям об устройстве мира могли позавидовать учёные. Но к деду она ездила не часто, а родители сводили её с ума.

Вечером компания набрела на заброшенную нору, такую же, какой была сейчас нора лисят. Скудная пища и усталость сделали своё дело, обессилевшие они проспали целые день и ночь кряду! Проснувшись от изнурительного голода, Шустрик отправился на охоту. К счастью, он нашел горсть жирных гусениц в трухлявом бревне. И снова впереди был лес с его бесчисленными тропами. Первым захныкал Пискун.

— Мы не хотим больше играть в эту игру! Вы такие хмурые, и всё время нужно идти, мы устали!

— Да, устали! — подхватила скромная Фиалка, которая чаще всего помалкивала или пряталась за Пискуна.

Аврора и Шустрик переглянулись, вдруг Ари приметила впереди небольшую лужайку, усыпанную белыми цветками, она прищурилась.

— Мы должны попасть вон туда, — кивнула она в сторону луга. — Там для вас есть сюрприз!

— Сюрпри-и-из?! –в один голос закричали Пискун и Фиалка. — А что это?

Новое слово их взбудоражило.

Ари озадаченно нахмурилась.

— Я тоже не знаю, что такое сюрприз? — с интересом сказал Шустрик

— Это что-то очень приятное и удивительное, но никогда не знаешь что, в том-то и прелесть!

Лисята смотрели на Ари в замешательстве.

— Значит, там нас ждет что-то приятное и удивительное?! — закричал Пискун.

— А может и вкусное! — добавила Фиалка.

— Побежали! — сказала Аврора.

Лисы стремглав помчались к лужайке, забыв про усталость. Аккуратная лужайка была настоящим чудом среди густо растущих деревьев; усыпанная соцветиями нежных цветов, в чьих красках отражалась синева неба и изумрудный блеск травы. Зверобой, колокольчики и фиалки распустили бутончики вопреки тусклому свету, в центре лужайки зеркальной гладью поблескивало озерцо. Путники с радостными воплями залетели на луг и бросились к воде, они жадно пили, захлебываясь и кашляя — так велика была их жажда! Потом упали на мягкую траву среди цветов, Пискун и Фиалка довольно щурились, глядя на редкие лучи солнца. Ари подошла попить воды последней, она нагнулась и принялась лакать. Не очень-то удобно пить воду таким образом, но немного помучившись она приноровилась. Несколько секунд Аврора не могла понять, что её смущает, затем резко отпрянула, оглянулась и снова наклонилась над водой. Из зеркальной глади на неё смотрела девочка с русыми волосами до плеч, курносым носом и широко раскрытыми от удивления глазами! Она покрутила головой, высунула язык, походила туда-сюда… ничего не изменилось. Ари посмотрела на себя: вот они лапы, шерсть цвета жаркого полуденного солнца, гибкий хвост, но в озерце отражалась растрёпанная девчонка, да ещё и голышом.

— Что ты там делаешь? — окликнул её Шустрик.

Она вздрогнула и отскочила от воды.

— Нельзя допустить, чтобы Шустрик увидел моё отражение! — подумала Ари. — Неизвестно, что будет, узнай он мою тайну?!

— А где же сюрприз? — спросил Пискун, отдышавшись.

Девочка-лиса подошла к лисятам, те лежали на траве, блаженно вытянув лапы.

— Ты что не видишь, какая здесь красивая трава? Это и есть сюрприз, — мечтательно сказала Фиалка.

Аврора засмеялась, напряжение ушло, главное не подходить к воде вместе с друзьями, — решила она.

— Это цветы, разве ты не знаешь, что есть цветы с твоим именем? И они действительно прекрасны! А сюрприз еще впереди, видите, возле края лужайки белые цветки?

— Да! — хором ответили лисята.

— Это сюрприз?! — нетерпеливо запрыгал на месте Пискун.

— Подожди, сейчас узнаешь. Подойдите ближе и загляните под бутоны.

Не дослушав, лисята кинулись к белым цветам, Аврора поспешила за ними.

— Всегда мечтала иметь младших брата или сестру! — сказала она вслух.

Она подошла к лисятам, которые крутились возле цветов и не знали, что с ними делать. Пискун пытался укусить лепестки, думая, что они съедобны. Фиалка принюхивалась, вдыхая приятный чуть с кислинкой аромат. Со стороны это было так забавно!

— Я же сказала вам, посмотрите, что в самом низу, под лепестками!

Лисята, как по команде, ткнулись носами вниз и увидели ярко-красные сочные ягоды, источающие изумительный запах. Их мордочки вытянулись от удивления, на них читался немой вопрос: что с этим делать? Ари рассмеялась, как могла бы рассмеяться лиса — звук был очень странный: то ли писк, то ли свист.

— Эх, глупыши, это же земляника — настоящая вкуснотища, налетай!

Она принялась откусывать одну ягодку за другой, второго приглашения лисята дожидаться не стали и с жадностью набросились на ягоды. Несмотря на суровые времена, в зачарованном лесу ещё росли ягоды и цвели цветы, но вскоре это благополучие могло исчезнуть. Хорошо, что Аврора попала сюда весной! Скованный ледяными ветрами и снежным панцирем лес вызывал тоску и отчаяние. Наевшись ягод и напившись воды из озерца, все трое сидели на берегу с довольным видом. Шустрик спал, они договорились отдыхать по очереди, чтобы никто не смог застать их врасплох.

— Как вкусно! — облизываясь, сказал Пискун.

Голосок у него был очень смешной — тоненький и высокий.

— Я бы ел это каждый день! Ну, ещё и мышей!

— И я тоже, — добавила Фиалка.

Пожалуй, соглашусь с вами, — кивнула Ари, — лесные ягоды самые вкусные на свете, только клубника ещё слаще.

— Ещё слаще?! А её ты здесь не видела? — вскричал Пискун. — Мы бы и клубнички покушали!

Вдруг за поляной в кустах послышался шорох и треск веток. Ари вскочила и навострила уши. Она спрятала лисят за собой, приказав прижаться к траве, и воинственно огляделась по сторонам.

— Шустрик! — прошипела Аврора. — Вставай!

Но Шустрик уже проснулся. Они ждали нападения, за деревьями чудились огромные тени. Тишина… секунда… тишина, треск ломаемых веток послышался вновь и, нарастая, приближался. Ари выпустила когти, миг… и на поляну кубарем выкатился рысёнок!

— У-у-ф! — это у Шустрика вырвался вздох облегчения.

— Как же ты нас напугал, бестолковый! — вскрикнула Аврора.

Шустрик сел и нервно затряс мордой, испугался он не на шутку! Рысёнок тем временем подбежал к озерцу и стал лакать воду, не обращая на них внимания. Утолив жажду, он с любопытством посмотрел на обоих.

— Откуда вы? — здесь лисы не ходят. Они боятся нашей семьи, я-то еще маленький, а вот мама с папой давно бы с вами разделались!

— Это ещё почему?! — возмутилась Аврора.

— Рыси и лисы — давние враги, — сказал Шустрик.

— Да, да, конечно, — спохватилась девочка-лиса.

— Для мамы с папой вы отличная добыча, — невозмутимо продолжал рысёнок.

Ей категорически не хотелось быть чьей-то добычей.

— Мы уже уходим, прямо сейчас! Отдохнули и будет, Пискун, Фиалка, в дорогу! — скомандовала она.

Рысёнок заскулил.

— Как прямо сейчас?! Даже не познакомились толком, здесь так скучно! Братец со мной совсем не играет — строит из себя взрослого. Давайте хоть в догонялки, меня Толстик зовут.

— Толстик! — прыснул Шустрик.

— Эй, ну-ка, не смейся! — насупился Толстик. — У самого, небось, имя смешное, какой-нибудь Рыжик-Пыжик?!

Шустрик перестал посмеиваться и чуть не поперхнулся от обиды.

— Прекратите оба! Не можете сдержаться, чтобы не обидеть другого! — пристыдила Аврора.

Оба смущенно молчали, поглядывая друг на друга исподлобья.

— Не уходите, пожалуйста! — снова захныкал Толстик. — Не надо было говорить о маме с папой, хоть поиграли бы.

— Правильно сделал, что сказал, иначе пришлось бы защищаться ещё и от твоих мамы с папой.

Толстик сел и озадаченно посмотрел на них.

— Как это? Вы что тут от кого-то защищались, а мне можно с вами? — воодушевился рысёнок. — У меня сильные лапы и острые когти!

В подтверждении своих слов Толстик ударил лапой по пеньку на лужайке, на котором после его удара остались глубокие борозды.

— Ты ничего не знаешь? — удивился Шустрик. — Ну, ты даёшь!

— А что я должен знать, и что вы такого знаете?

Ари оглянулась по сторонам и понизила голос.

— Толстик, где сейчас твои родители?

— В нашем логове, отдыхают после охоты. Братец Лохматик не стал со мной играть, такого важного из себя корчит, вот я и побежал сюда. Я часто здесь играю один, и вдруг вы!

Голос Ари опустился до шёпота.

— В последнее время ты не замечал ничего странного?

— Нет, — так же шепотом ответил Толстик. — Всё, как обычно: мы охотимся, отдыхаем, мать учит нас жизни взрослых рысей, потому что когда-нибудь нам придётся жить самостоятельно.

Он помолчал.

— Хотя, подождите, раньше мы бегали по всей округе, не думая, как далеко убежим, а сейчас папа запретил нам с Лохматиком забегать дальше этой лужайки, и строго-настрого наказал соблюдать это правило. А вы знаете, в чём причина?

— Думаю, знаем, — сказала Ари. — Но ты слишком мал, чтобы посвящать тебя в эту тайну.

Шустрик торжествующе посмотрел на рысёнка.

— Ну вот, опять, да что же это такое! Все считают меня маленьким — это невыносимо! — разобиделся Толстик.

Умная Аврора поняла, что рысёнок, хоть крепче и больше, чем её друзья, на самом деле ещё мал. Не стоило сразу пугать его разговорами о колдовстве и злом медведе. Она приняла неожиданное решение.

— Слушай-ка, Толстик, а не проводишь ли ты меня к своей семье? Я хочу с ней познакомиться.

Шустрик посмотрел на Ари, как на сумасшедшую, но она продолжала.

— Я только отведу своих друзей дальше в лес, а ты подожди меня здесь.

— Не знаю, — засомневался Толстик, — вряд ли родители обрадуются.

— Я на это и не надеюсь.

— Ну, раз так, тогда ладно, жду, идите.

И Толстик с важным видом уселся возле озерца.

Измождённые Пискун и Фиалка уснули в траве. Они не слышали разговора, поэтому, когда Ари их растолкала, нехотя поднялись на дрожащих лапах и сонно мигали.

— Ну, мои хорошие, пойдёмте, ещё чуть-чуть и вы сможете выспаться.

Они послушно засеменили следом. Миновав лужайку, Шустрик набросился на Аврору с укоризненными вопросами.

— С ума сошла?! Зачем собралась в логово рысей?! Тебя там разорвут! А как же мы?! Мы совсем одни, ты не можешь нас оставить!

— Я и не собираюсь вас оставлять.

— Ты очень странная?! — с горечью воскликнул Шустрик. — Выглядишь, как лиса, но говоришь и ведёшь себя по-другому! Зачем я послушал тебя и ушёл далеко от дома, может мама уже вернулась, а нас нет!

Аврора отпрянула, эти слова задели её, она поняла, что долго скрывать правду не выйдет. Но сейчас не было времени на откровения. Подбирая слова, чтобы успокоить лисёнка и вернуть его доверие, Ари поймала себя на мысли, что не думает о возвращении домой, совсем! Помочь новым друзьям и разобраться в тёмных делах леса стало важнее остального. Что ж, будь, что будет, всё равно там дома она не нужна!

Стряхнув предательские слёзы, Аврора посмотрела на Шустрика.

— Прошу, поверь! Если ты будешь верить в мой успех, я обязательно вернусь с победой!

— Но зачем тебе туда идти?!

— Рыси — животные сильные и умные, они наверняка понимают угрозу, которая нависла над лесом. Я должна убедить их отправиться с нами. Они захотят защитить своих любимых Толстика и Лохматика, а нам нужен отряд. Неизвестно, что затевает этот Мугрюм? Что, если он задумал истребить всех животных?! В одиночку мы не справимся!

Шустрик в ужасе отпрянул от неё.

— Ты точно сумасшедшая! Они разорвут нас на маленькие, маленькие кусочки!

— Не разорвут, положись на меня, попробуй стать чуточку храбрее, как, например, малолетний сын рысей.

— Ты про этого Толстика? — обиделся Шустрик. — Он не храбрый, а скорее глупый!

— Хватит! Говорить о других плохо недостойно, и больше не позволяй себе такого, хорошо?

— Ладно уж, — насупился лисёнок, хотя он не совсем понял, что такое недостойно? — Обещай быть осторожной и вернуться как можно скорее!

— Обещаю!

И Ари побежала обратно к лужайке, оставив лисят под елью, спрятав их под её густыми ветвями. Пискун и Фиалка снова улеглись спать, а Шустрик сел рядом охранять своих родных брата и сестру. Он тоскливо смотрел вслед удаляющейся Авроре.

Глава 4.
Шустрик падает в обморок,
а рыси становятся добрей

— Я готова, веди меня!

— Пойдем, — деловито сказал рысёнок. — Только иди за мной, я буду прочищать дорогу. Рыси любят дебри, — совсем, как взрослый, рассказывал Толстик.

— Хорошо, — ответила Ари, — а ты не такой уж маленький, может, твой брат и считает себя умнее, но могу поспорить: ты ни в чём ему не уступаешь, — похвалила она рысёнка.

— Спасибо, — довольно отозвался малыш.

И они отправились через бурелом, прямиком туда, где находилось жилище рысей.

Толстик своими крупными лапами, действительно, легко справлялся с ветками колючих кустарников, больно цеплявшихся за шкурку нынешней Авроры. Массивное туловище рысёнка и густая шерсть делали его неуязвимым для колючек и спутавшихся веток.

— Отступать некуда — подумала Ари. — Если рыси вздумают напасть, мне не уйти. Сердце сжалось.

— Почему вы живете в непроходимой чаще? — попыталась докричаться она до Толстика.

Хруст ломаемых веток был очень громким, но Рысёнок её услышал.

— Мама говорит, так безопаснее.

— Расскажи мне о ней, — попросила Аврора.

— Мама меня очень любит!

Даже сквозь шум было слышно, как изменился голос Толстика, когда он говорил о матери, в нём появилась нежность.

---

— Она и Лохматика любит, только я младше, со мной хлопот больше, но из-за этого мы с мамой чаще вместе, она умная и добрая.

Что ещё мог сказать ребёнок о своей маме?

— О чём ты хочешь поговорить с моими родителями? — в свою очередь поинтересовался Толстик.

— Ты прав, я должна тебе рассказать. Ты уж дождись, когда прибудем на место.

Рысёнок промолчал. Ари также узнала, что его родителей зовут Дымка и Альфа. Старший брат Лохматик часто игнорирует младшего Толстика, хотя ненамного старше. Больше она, увы, ничего не смогла узнать: во — первых, мешал шум, а во-вторых, они вскоре добрались к самому логову. Жилище было вырыто в земле и заботливо утеплено мхом и молодыми ветками. Рядом Аврора приметила невысокое деревце, и, к удивлению Толстика, взобралась на его неокрепшие ветви.

— Всё, зови своих!

Но рыси и так уже услышали треск, издаваемый продирающимся к дому Толстиком. Сначала из норы высунулась лохматая голова второго рысёнка, затем показался глава семейства рысь Альфа. Мощный, наверное, один из крупнейших представителей своего вида. Богатая медно — бурая шкура переливалась красным, на спине и боках животного темнели пятна. Особенно Ари запомнились глаза Альфы: тёмные, с зелеными искорками, суровый взгляд ясно давал понять, кто главный. Альфа легко, в два прыжка, выбрался из земляной норы и встал, принюхиваясь. Последней была мама Дымка, она грациозно, с присущей кошкам гибкостью, появилась наверху. Её шкура отличалась палево-дымчатым оттенком, а глаза были зеленовато-жёлтыми. Все эти черты, кроме грациозности унаследовал и Толстик, Лохматик же был точной копией отца, отличаясь только чересчур пышной шерстью. Аврора быстро рассмотрела подробности, глядя во все глаза на звериную семью. Было ли ей страшно, в основном она волновалась, поймут ли они её и смогут ли помочь? И это было поистине отважно! События, калейдоскопом крутившиеся вокруг, холодили кровь, разум потерял влияние над чувствами, выпустив дикую смесь восторга и ужаса. Не успела она открыть рот для приветствия, как её заметили.

— Так-так, кто это забрел в нашу чащобу? — медленно, без тени удивления протянула Дымка, лениво потягиваясь. — Отродясь не видела здесь лис.

Похоже её нисколько не удивило, что лиса сидит на дереве, словно какой-нибудь соловей.

— Что будем делать, дорогая? — пробасил Альфа. — Предлагаю разорвать её на кусочки!

Голос у него был низкий и грубый, в то время как у Дымки бархатистый. Аврора затаила дыхание.

— Хорошая мысль, дорогой, но как она смогла пройти сквозь колючие кусты? — удивилась Дымка. — Наверное, отбилась от своих и, заплутав, попала сюда.

Тут вмешался Толстик.

— Это я её привёл.

— Браво, сын! — воскликнул Альфа. — Ты превзошёл все навыки охоты и сам привёл добычу!

Ари судорожно сглотнула.

— Она хотела встретиться с вами.

— То есть как, хотела встретиться?! Она что сумасшедшая?! — опомнился Альфа и загремел басом. — Ты бегал по лесу? Я же запретил уходить дальше Изумрудного луга!

— Я не уходил! — сжался и как будто уменьшился в размере Толстик. — Я как раз там её и встретил!

Аврора мысленно поблагодарила рысёнка за то, что он умолчал о лисятах. На дереве было очень неудобно, лапы соскальзывали, и она до боли впилась в кору когтями.

Альфа глухо рычал.

— Ты ещё и врёшь мне! — продолжал он — Говоришь, что не уходил, а сам выдумываешь про каких-то зверей, когда в нашей округе почти никого уж, кроме нас, нет!

— Но я не обманываю, папа! — закуксил Толстик.

— Ха-ха — довольно рассмеялся Лохматик. — Я же говорил, что братец балбес и нюня! Ему нельзя верить, он ещё маленький.

Дымка легонько стукнула изящной лапой нахального рысёнка по затылку.

— Это правда, уважаемый Альфа, — вмешалась Ари. — Поверьте ему! Прийти сюда было моей идеей. И мы, действительно, встретились на лугу, где я остановилась отдохнуть и попить воды.

— Ну, допустим, — смягчился отец-рысь. — Но откуда ты знаешь моё имя, от этого болтуна? — в его голосе вновь послышались угрожающие нотки.

Толстик окончательно сник, удрученно опустив уши. Авроре стало жаль добродушного рысёнка.

— Да, но это не важно, — смело произнесла она. — Меня зовут Аврора, можно просто Ари, и я пришла просить вас о помощи!

С этими словами девочка-лиса спустилась вниз.

Рыси смотрели с нескрываемым удивлением, но не обращая внимания на их недоверие, она начала говорить о том, что знала о происшествиях в лесу. Несмотря на голодные времена, рыси не набросились на лёгкую добычу, которой была сейчас Ари, её речь проникала в их сердца, сковывая мышцы. Они дослушали до конца, не решаясь прервать странную гостью. Аврора умолчала лишь о друзьях, прятавшихся под елью, боясь за их участь, ведь, как сказал Альфа: «Времена были трудные». В том месте, где она упомянула о чёрном медведе и колдовстве, Дымка громко вздохнула и понимающе кивнула головой.

— Ни для кого не секрет, что в лесу творятся жуткие дела! — сказала она, когда Ари закончила говорить.

— Но мы живем своей семьей, мы рыси сами по себе, и чьи-то проблемы, а тем более хитрых пронырливых лисиц нас не касаются! — резко высказался Альфа.

— Дорогой, она говорит правду, разве ты не запретил детям уходить далеко от логова?

— Наверняка это временно, и скоро наша жизнь станет прежней — упрямился Альфа.

— А если не временно, если будет хуже! — не выдержала Аврора. — Если Мугрюм уничтожит лес, и вы не сможете защитить своих детёнышей?!

Она говорила так горячо, будто знала наперед!

— Я не смогу защитить?! — разозлился Альфа. — Я вожак, всегда охранял свою семью, справлюсь и в этот раз!

Он изогнул спину, глаза зло блеснули. От неожиданности Ари села на тонкую ветку! Вожак вот, вот накинется на неё.

Шустрик пугливо озирался по сторонам, уверенность покинула его, когда Аврора исчезла среди деревьев. Сестра и братец спали. Вокруг царствовала тишина, и страх медленно обволакивал лисёнка, делая его неподвижным, словно пенёк. Теперь он сожалел, что забрёл так далеко от дома!

— Они пропадут! И зачем только он позволил себя уговорить на это путешествие?!

Вдруг над головой послышалось хлопанье крыльев, Шустрик насторожился.

— Хищная птица! — пронеслось в голове. — Мама рассказывала о таких, они лакомятся мелкими зверушками и вполне могут утащить небольшого лисёнка!

Сверху посыпались иголки. Кто-то бесцеремонно ходил по верхушкам вековых елей. Юный лис спрятался и затаил дыхание, только гул колотившегося сердца отдавался в ушах. И тут за спиной послышалось сопение, как будто угрозы сверху было мало! Тот, кто издавал эти звуки, оказался так близко, что лис чувствовал его тёплое дыхание. Потеряв самообладание, он заметался между деревьями, ничего не соображая, а сверху спускалась чёрная птица. В глазах потемнело, последняя мысль была о Пискуне и Фиалке…

В это время, ничего не подозревающая Аврора ждала решения, которое примут рыси. Она предложила пойти против Мугрюма, собрать по пути как можно больше зверей и свергнуть тирана, обратив его в бегство. Сначала её слова вызвали у вожака гнев, и он чуть было не накинулся на хрупкую лисицу, но Дымка остановила Альфу и предложила обсудить это на семейном совете.

Мнения разошлись, рыси спорили, то и дело громко рыча. С одной стороны, были Дымка и Толстик с другой Альфа и Лохматик. Правда, малыш Толстик был самым тихим. Вот лишь часть их обсуждения:

— Мы не можем всё бросить и покинуть наше жилище, веря на слово легкомысленной лисице!

Это высказался Альфа.

— Ты прав, но в лесу творятся жуткие дела, этого ты не можешь не замечать! — убеждала Дымка.

— Мы живем обособленно, и проблемы других животных нас не касаются! К тому же, милая моя, представляешь ли ты, во сколько раз медведь больше нас?! Хорошая же ты мать!

— Папа прав, мы должны слушать его, он приносит добычу и охраняет логово, он главный! — сказал Лохматик.

Дымка не уступала мужу.

— Мы связаны с лесом и со всеми, кто в нём живёт. Веками складывалась эта связь, разрушив её, колдун причинит вред всем. Нам не избежать печальной участи, что тогда будет с рысятами?

— Я согласен с мамой, — виновато глядя на отца, проговорил Толстик. — Она мудра: кто приучал нас к самостоятельности, показывал тайные тропы, где бродит самая лучшая добыча? Кто оберегал нас, утолял боль, когда резались наши первые зубы?

Дымка торжествующе посмотрела на Альфу.

— Мамсик! — презрительно изрек тот.

Наконец, Ари не выдержала, оставленные друзья там, в лесу, не давали ей покоя!

— Что вы решили?!

— Посмотри-ка на неё, ещё и торопит, ну, и наглячка! — злился Альфа, чувствуя свою беспомощность.

Он не хотел верить в происходящее, как делают многие в минуты слабости. Альфа не любил показывать чувства, но это не мешало ему искренне любить детёнышей и Дымку. Решение созрело, несмотря на сомнения, но спешка была невыносима. Необходимость действовать уже сейчас приводила вожака в ярость, как же не хотелось менять привычный уклад!

Все смотрели на него.

— Отправимся, как только подготовим логово к долгому отсутствию.

— Браво! — ликовала Ари, ещё не веря в свой успех.

— А ты нам поможешь, — сурово сказал вожак.

Некоторое время ушло на сбор сухих веток, которых в буреломе было в избытке

— Толстик, Лохматик, закидывайте!

И рысята, навалившись, сбросили в логово трескучий ворох.

— Теперь, никто не сунется в наше жилище, — хохотнул Лохматик. — А если что — его ждут внизу острые ветки!

— Да кто сунется в этакие дебри, — подумала Ари.

Перед тем, как отправиться в дорогу, Альфа подошёл к ней и прошептал на ухо: «Я буду пристально следить за тобой, и если что, разорву на кусочки! Только дай мне повод!»

Ари нервно сглотнула. Вскоре они покинули бурелом и направились к Изумрудному лугу, Альфа скрыл скупую слезу, предательски подкатившую в момент прощания с домом. Немудрено, ведь он вложил в его обустройство столько сил, здесь появились на свет детёныши! Добравшись до Изумрудного луга, рыси остановились у озерца попить воды.

— Я сейчас! — крикнула Аврора и бросилась к тому месту, где оставила друзей. Но каковы же были её ужас и изумление, когда она никого не обнаружила!

— Как же так?! — металась она. — Я точно помню, и вот примятая трава, здесь совсем недавно спали Пискун и Фиалка!

Она принюхалась: к лисьему примешивались и чужие запахи, только не разобрать чьи? Один из них был очень резкий, он бил в нос яростными мускусными нотками. На миг ей показалось, что так пахнут огромные волки, те, что похищают зверей.

— Неужели их утащили?! — в отчаянии думала Ари.

Тут послышалось хлопанье крыльев, и перед ней не спеша опустился большой чёрный ворон. Он важно прошелся туда — сюда, искоса поглядывая на оторопелую лисицу.

— Что — то потеряла, или кого — то? — спросил ворон с хитрым видом.

— Здравствуйте, — тихонько сказала Аврора, пятясь назад.

— О, ты еще и воспитана! Не то, что рыжий грубиян!

Ари осенило: птица пытается сказать, куда подевались лисята, только как-то странно!

— Вы случайно не о моем знакомом говорите? Но Шустрик не грубиян.

— Совершеннейший грубиян! — продолжал ворон, — не обращая внимания на слова Лизы. — Обозвал меня прожорливой птицей и кричал, чтобы я летел прочь! А я как раз ем очень немного, хотел осведомиться, что делают одни в лесу столь юные особы, помочь, чем могу. А он — прожорливая птица, довольно обидно, знаете ли!

— Уважаемый ворон, я уверена, Шустрик не хотел вас обидеть и сказал так, потому что испугался!

— Возможно, возможно, — подмигнул ворон. — Но позволь мне представиться.

И вытянув одно крыло вперед, а правую лапку отставив чуть наискосок, ворон прокашлялся и церемонно произнес. — Я Матиас Мудрый — потомок старейшего рода великих мудрецов! Но ты можешь звать просто Матиас.

— Еще немного и я сама наговорю ему грубостей! — подумала Аврора.

— Теперь спрашивай, о чём угодно, — наконец сказал ворон, когда церемонии кончились.

— Вы видели моих друзей?! Трое лисят, один крупный, двое поменьше, они были вот под этой елью!

— Твои друзья в безопасности. Я провожу тебя к ним.

У Ари будто гора с плеч упала!

— Мне нужно кое-что сделать, не улетайте, прошу вас, я быстро! Только не улетайте! — крикнула она на бегу и бросилась обратно на луг.

Альфа встретил Аврору с негодованием.

— Что это значит?! — разъяренно рычал он. — Где ты была?!

— Всё в порядке, успокойтесь, со мной был ещё кое-кто.

— Кто?! — рык Альфы прокатился по поляне.

— Не стоит так нервничать, я всё объясню, дайте слово, что выслушаете спокойно!

Альфа надвигался на неё, обжигая взглядом сверкающих тёмно-зелёных глаз.

— Хорошо, хорошо, это всего лишь трое лисят!

— Всего лишь!

Альфа был в бешенстве.

— Кроме тебя. придется терпеть ещё троих пронырливых плутов!

— Они совсем дети, к тому же сироты! Я расскажу вам о них по дороге, — убеждала Аврора. — Просто идите за мной, и всё узнаете.

Глаза вожака налились кровью.

— Ты уже обманула нас, не успели мы отойти от дома! Я говорил, тебе не стоит верить!

— Вы не стали бы меня слушать, начни я рассказывать длинные истории о себе.

Просительный взгляд Дымки остудил ярость вожака, и они последовали за хрупкой лисицей.

— Пока я была в вашем буреломе, мои друзья пропали, но, к счастью, старый ворон знает, где они и, кажется, ему можно доверять, — на бегу говорила Ари.

— Час от часу не легче! — возмутился Альфа. — Клювокрылый — не выношу их! Ну, и денёк выдался, и как только я позволил втянуть себя в это!

Это была давняя история страха вожака. Однажды он имел неосторожность напасть на воронёнка с ослабленным крылом. Все кошки известны своей привычкой играть с добычей, и рыси не исключение, Альфа забавлялся целых полминуты, наблюдая, как воронёнок пытается взлететь, но одно крыло бессильно висело. Не успел он его схватить, как сверху налетела взъерошенная ворониха и принялась клевать незадачливого охотника. Она преследовала убегающего хищника почти до самого бурелома, не переставая налетать и клевать его в темечко. Надо сказать, Альфа пережил настоящий кошмар, пытаясь избавиться от мстительной воронихи. Этот постыдный случай был его великой тайной!

Вернувшись к месту исчезновения лисят, Аврора и рыси обнаружили Матиаса Мудрого, сидящим на ветке и чистящим когти. Завидев их, он привстал и так же церемонно представился, как сделал это ранее перед девочкой-лисой.

— Я одно скажу, увижу твой клюв возле себя — разорву на кусочки! — оскалился Альфа.

Ворон сделал вид, что не слышал этого, из чего Лиза сделала вывод, что Матиас в самом деле мудрый. Он взмахнул крыльями и медленно полетел вперёд, указывая дорогу. Ворон не обманул, вскоре путники подошли к небольшому оврагу, на противоположной стороне которого виднелась нора — это было жилище барсуков.

— Пахнет славной добычей! — облизнулся Альфа. — Жирное, мягкое мясо — объедение! И добыть его не трудно, барсуки медлительны и нерасторопны.

Аврора вздрогнула, слова рыси прозвучали так кровожадно!

Глава 5.
Рыси и барсуки объединяются, кому-то не повезёт

Ари подошла к норе и просунула в неё голову; внутри было темно, хоть глаз выколи. Послышался топот, не успела она отшатнуться, как на неё наскочило животное, уткнувшись влажным носом в её нос.

— Ой! — вскрикнула девочка-лиса и отпрянула.

Вслед за ней появилась голова барсука, он щурился и недовольно морщил нос.

— Фу-фу, кошатиной несёт! Ты что, Матиас, погибели моей хочешь? Привел хищников прямо к дому!

— Я тебе покажу кошатину! — взревел Альфа и ринулся вперёд.

— Папа, я забегу за холм стеречь барсука там! — с азартом подхватил Лохматик.

— Никто никого не будет стеречь! Вы не на охоте! — возмутилась Аврора и сердито посмотрела на рысёнка.

— Уважаемый барсук, мы скоро уйдём, только заберём моих друзей.

Она уже знала, что лисята здесь, её чуткий нос подсказал.

— Меня зовут Пухляк, иди за мной, — голос барсука был твёрд. — А вы, зубастые, сделайте пару шагов назад и оставайтесь там!

Он не боялся рысей: ведь его дом был настоящим убежищем, только ему было известно, сколько в нём ходов. Он мог уйти от любой опасности!

Альфа нехотя покорился.

— Ещё раз назовешь кошатиной — лично отгрызу тебе нос, — буркнул он. — И чего ради я терплю унижения и голод, когда рядом славная добыча.

Он ещё долго ворчал, после того, как Аврора скрылась из виду. А она оказалась в причудливой норе с множеством отнорков. Хозяин деловито топал впереди, они прошли небольшой коридор, и запах лисят стал отчётливее. Среди других комнат была и спальня, в ней-то и расположились лисята. Как только Ари вошла туда, Пискун и Фиалка бросились к ней, сбивая друг друга на ходу!

— Пискун, Фиалочка, хорошие мои!

На глазах у девочки-лисы заблестели прозрачные капли, лисята прыгали вокруг вне себя от радости.

— А где Шустрик?!

— Спит! Он так испугался дядюшку барсука, что до сих пор в себя прийти не может, — разъяснил Пискун своим тоненьким голоском. А ты где была?

— Так, кое-какие дела, не успела вас забрать и поручила это дядюшке.

Потом Аврора заметила Шустрика, неподвижно лежащего на мягком насте в глубине отнорка.

— Как же он испугался! — подумала девочка.

В это время лисята уже катались кубарем, кусаясь и визжа.

— А, ну, кыш-кыш отсюда! — Юнец должен отдохнуть!

Это бранился барсук Пухляк, он вытолкал лисят из спальни. Они были не против и, продолжая наскакивать друг на друга, побежали по коридору, освещаемому гнилушками.

— И ты, дитя, — барсук пригласил Ари к выходу. — Он очнётся, дай только срок, — приободрил её Пухляк.

Они вышли из комнатки и направились к другому отнорку, там их уже ждали: Пискун, Фиалка и упитанная барсучиха тётушка Ангелина. Она добродушно посмотрела на Аврору глазками-щёлочками. Девочка не смогла скрыть улыбку, глядя на пухлую, с лоснящейся шёрсткой, барсучиху, та улыбнулась ей в ответ.

— Ты приветлива, — высоким голосом произнесла новая знакомая.

— Эх, тебе все хороши! — проворчал барсук. — Это моя барсучиха Ангелина, — обратился он к Ари. — Хозяйка она славная и душой добра. Пригрела твоих лисят, как родных, так что повежливее будь.

— Конечно! — заверила та. — Я вам очень благодарна!

— Ну, к чему ты это, милый Пухляк?! Никакой благодарности не нужно, — укорила барсука Ангелина. — Наши-то детишки уж выросли, — сказала она, — живут в своих норах, поэтому я малышам и обрадовалась!

Аврора понимающе кивнула.

— Только не пойму, — продолжала барсучиха, — что это вы одни в лесу делали, где родители ваши? — покачала она головой.

— Да уж, странно это! — поддержал барсучиху Пухляк. — Я, понимаешь ли, пошел к лугу, — начал он рассказ. — Привычка у меня такая — каждый день ходить на Изумрудный луг, он ведь недалеко от нашего дома. Там мы с давнишним приятелем вороном встречаемся. Матиас пройдоха, всё знает, что в лесу творится! Вот и сегодня отправился я последние новости послушать, да не успел дойти, как вижу лисёнок прячется. Я ближе к нему, а он как шарахнется в сторону и давай метаться! С испугу, похоже, в обморок-то и брякнулся! Пришлось взвалить его на себя и сюда утащить, ну, и мелкотню с собой забрать.

Последние слова были про Пискуна и Фиалку.

— Что они там одни делали, а?

— Как раз об этом я и хочу поговорить, — решительно начала Аврора.

Она поняла — вот он — самый подходящий момент для разговора об отряде. Эта мысль — собрать отряд и двинуться на Мугрюма уже крепко сидела в её голове.

— Эти лисята мои друзья! Они под моей опекой, их мать бесследно исчезла!

При упоминании о маме, Пискун и Фиалка, всё время находившиеся в этой же комнате, перестали играть и навострили уши. Дядюшка и тётушка барсуки внимательно слушали.

— Подозреваю, здесь замешан Мугрюм, — сказала Ари, многозначительно посмотрев на чету барсуков.

Но они молчали.

— Вы знаете, кто это?

Она начала думать, что все жители леса страдают от злодеяний колдуна и знают его имя.

— Кто? — переспросил дядюшка Пухляк.

— Да Мугрюм же медведь-великан!

Пискун и Фиалка испуганно прижались друг к другу.

— Мы знаем, кто такой Мугрюм, — вместо барсука ответила барсучиха.

— Знаете, и так спокойно говорите об этом?

— Мы ничего не можем поделать, Мугрюм сильный и опасный зверь, а его слуги — тёмные волки появляются и исчезают внезапно! — вздохнула тётушка Ангелина.

— Ох и разговорчики у меня в норе, и зачем только ты пришла?! — Лучше забирай-ка своих друзей и идите с миром! — сказал дядюшка Пухляк, почему-то оглядываясь по сторонам, как будто вот-вот появятся те самые волки.

— Добрый мой Пухляк, мы не можем отпустить их одних скитаться по лесу, — обратилась к своему барсуку Ангелина.

Аврора приметила, как трогательно она к нему обращается.

— Эти разговоры мне не по душе, — сказал Пухляк. — Они малы — это верно, но накликать опасность на тебя, милейшая Ангелина и детей, которые совсем недалеко от нас, я не могу. Поэтому извини, дитя, но вам придется уйти, как только твой друг очнётся.

Эти слова были предназначены Ари. Девочка нахмурилась, не позволяя отчаянию взять верх. Раз уж ей удалось договориться с рысями, то и с барсуками получится. Они опасливы, но добры и наверняка пойдут навстречу, нужно только понять, как разбудить храбрость в этих неповоротливых созданиях.

— Хорошо, мы уйдём, — спокойно ответила она. — Спасибо вам за помощь и за приют! Не знаю, чтобы я делала, если бы потеряла друзей, никогда бы себе не простила! Пойду разбужу Шустрика.

Барсук смущённо закряхтел.

— Ладно уж, не торопись, пусть отлежится, а я схожу к моему брату и потолкую о том, куда вас можно пристроить, может найдётся пустая нора.

— Ах, это замечательная мысль!

Барсучиха Ангелина всплеснула лапками и бросилась обнимать старого барсука. Но Аврора поспешила расстроить её.

— Нет-нет, мы не можем остаться! Нам нужно идти, я не могу позволить Мугрюму вмешиваться в жизнь зверей и разлучать семьи!

Дядюшка Пухляк выпучил маленькие глазки.

— В своем ли ты уме, дитя?! Посмотри на себя — ты хрупка и слаба, чуток косточек и шёрстка! Неужели и впрямь думаешь, что можешь одолеть огромного медведя?! Да, и что тебе больше всех надо?!

— Не я одна, а все вместе! Я соберу тех, кто хочет защитить себя и потомство, мы двинемся в наступление! Пустим в ход зубы и когти, будем драться и выгоним этого мерзкого медведя!

— Ох, не надо было мне ходить сегодня к Изумрудному Лугу! — схватился за голову Пухляк. — Ты помешалась, деточка! Мугрюм силён, и никакие зубы и когти ему не страшны!

Барсук опять оглянулся и снизил голос до шёпота.

— Даже если ты соберёшь всех зверей в лесу, тебе не одолеть колдуна. Он создаст более многочисленное войско, выпустив из тумана тёмных волков. Они будут появляться, как призрачные тени, один за одним, пока не заполонят весь лес!

Дядюшка сделал паузу и прислушался, а затем продолжал.

— Даже, если кто-то захочет идти с тобой, он отправится на верную гибель! Лучшее, что мы можем сделать — затаиться и не уходить далеко от своего дома. В неравной борьбе погибнет больше зверей, чем гибнет сейчас. Ох, зачем я это сказал!

Авроре показалось, что барсук тоже думал о расправе с тираном, но боялся сказать и тем более сделать это.

— Мы всё равно пойдём! Я не отступлюсь от своего решения, к тому же, кое-кого мне всё же удалось убедить.

— Ты про этих кошек? — усмехнулся барсук. — Боюсь, они задумают слопать вас, как только проголодаются.

— Какой ужас, этого нельзя допустить! — вскричала тётушка Ангелина.

Пискун и Фиалка прижались к Ари.

— Н-нет, я им доверяю. — Вы не понимаете, бездействие не поможет, нужно бороться с Мугрюмом и победить!

— Тише-тише, — зашипел барсук, — не так-то это просто, совсем не просто! Вот что, я навещу брата, давно уж мы не виделись, а вы ждите моего возвращения, и до этого никаких разговоров!

Аврора кивнула, Пухляк отправился к брату, которого звали Добряк, чёрным ходом, чтобы не столкнуться с рысями, а девочка-лиса решила предупредить их о кратковременной задержке. Тётушка Ангелина очень испугалась, узнав, что прямо перед её норой расположились четверо рысей, но Ари пустила в ход всё красноречие, на которое была способна, чтобы успокоить хозяйку.

— Всё-таки будь осторожней, деточка! — попросила барсучиха.

Выбравшись на поверхность, Ари увидела забавную картину: глава рысьего семейства сидел возле высокой ели, задрав голову кверху и сверлил взглядом самую старую птицу леса — ворона Матиаса Мудрого.

— Уважаемый Альфа, вы весьма ошибочны в своих убеждениях, — вещала птица, — воспитание потомства требует житейской мудрости. Я бы посоветовал в этом деле прислушиваться к вашей жене — в ней заложен материнский инстинкт.

Толстик эту речь слушал с открытым ртом. Лохматик явно потешался над отцом, чем поддерживал уверенность ворона в его словах, а для Дымки сказанное проливалось бальзамом на душу, и она довольно щурилась. Тут все заметили Аврору, Альфа недобро посмотрел на неё.

— Где твои приятели?

— С ними всё в порядке.

— Уф, ну, прямо гора с плеч! — нарочито громко сказал Альфа. — Я спрашиваю, где они?! — пронёсся по округе рык. — Эта птица меня доконала! Пользуется тем, что не могу достать её, и несёт всякую чепуху! А я вот приноровлюсь и допрыгну — и полетят пёрышки на иголочки! — пригрозил Альфа и пустил острый, как стрела взгляд в сторону Матиаса.

— Я всего лишь дал совет относительно роли отца в воспитании детёнышей, — нахохлился ворон.

Видимо, в отсутствии Авроры её спутники «весело» проводили время.

— Я должна кое-что сказать, — прервала их она, — барсуки оказались гостеприимны и добры — они приютили моих друзей! Двое лисят, кроме Шустрика, останутся у них, но это ещё не всё! Мы обсудили план борьбы с Мугрюмом, и дядюшка Пухляк обещал собрать всю свою родню в помощь нам!

Конечно, Ари лукавила, и это было рискованно! Что, если барсуки не захотят помогать?! Слова опережали мысли, вылетая, словно быстрые птички. Решимость настолько завладела душой девочки, что она и думать ни о чём не могла, как о спасении леса!

— Замечательно! — отозвалась Дымка. — Соберём свой отряд и разорвём на клочки этого мерзавца Мугрюма!

— О, великие предки, за что это всё на мою голову?! — взвыл Альфа. — Воевать бок о бок с барсуками, да лисами! Кого ещё придётся почитать как равного — лесную мышь?!

Но никто уже не обращал внимания на его стенания, зная, что суровый кот скоро успокоится. Толстик подошёл ближе и расспросил Аврору о Шустрике, она заверила, что все лисята чувствуют себя прекрасно, а Шустрик восстанавливает силы. В воздухе веяло переменами. Звери чувствовали необходимость в объединении, и это было только начало!

Близилась ночь, рыси отправились на охоту, а Аврора поспешила к барсукам узнать, вернулся ли Пухляк? Когда хищники скрылись в полутьме, девочка-лиса нырнула в просторный лаз и устремилась по извилистым коридорам барсучьей норы. В той самой комнате, где состоялся разговор о Мугрюме, она увидела дядюшку и тётушку и еще одного крупного барсука с широкими белыми полосками на продолговатой морде — это и был Добряк.

— Так это правда! — вскричал он, увидев Ари в лисьем обличьем. — Значит ты не шутил, когда говорил о храброй лисице?!

— Какие уж тут шутки, свалилась на мою голову! — проворчал Пухляк.

— Наконец-то, нашёлся зверь, который не побоялся выступить против злотворения Мугрюма! — воскликнул Добряк.

Ари прикусила язык, услышав, как её называют зверем.

— Что вы кричите, тише, прошу! — ужаснулся Пухляк.

— Рад познакомиться, храбрейшая! — поклонился Добряк, не обращая внимания на брата.

— И я очень рада! — ответила Аврора. — Но, боюсь, вы преувеличиваете, я вовсе не такая храбрая.

— Нет-нет, вы по-настоящему отважны! Мой старший брат пуглив, но добросердечен! Когда он рассказал о вас, я был удивлён и не сразу поверил, но теперь вижу: всё так, как он сказал.

— Значит, вы считаете, что я права и нужно выступить против медведя?

— Открыто не нужно, будем действовать исподволь. Мугрюм слишком долго терзает лес, пора расквитаться с ним!

Пухляк закрыл лапой морду.

— И это в моей норе!

Братья барсуки были похожи, как шишки с одной ветки, но нравом расходились. Добряк отзывчивый и сердечный, обладал толикой отчаянности. Пухляк осторожный и опасливый, прежде всего думал о своей Ангелине и не любил ввязываться в неприятности.

— Успокойтесь, прежде, чем мы что-либо предпримем, хорошенько спланируем, — заверила Аврора Пухляка.

— Ваши планы куропаткам на смех и не страшны такому противнику, как Мугрюм! — не унимался тот.

— Для начала расскажите, что знаете о нём? — зашла с другой стороны Ари. — Все догадываются, что к тёмным делам в лесу причастен колдун, но никто точно не знает, как? В чём его тайна? Каким образом он один держит в страхе весь лес?

— Его тайну не знает никто, — понизил голос Добряк. — Несколько зим назад, когда появились первые жертвы, некоторых зверей находили застывшими в страшных позах: клыки обнажены, когти выпущены. Их сердца бились, как мухи, застрявшие в смоле, но ни один мускул не мог дрогнуть на неподвижных телах. У каждого из них находили метку на шкуре. Мы поняли — это колдовство, сильная, неизвестная нам магия. Те, кто чудом уцелел рассказывали о громадном косматом медведе с чёрной шкурой и необычайно злыми глазами, а потом стали пропадать целые семьи! Тогда животные затаились, ища место, где никто их не найдёт. Но от чёрного медведя просто так не спрячешься, ему помогают призрачные волки!

Ари внимательно слушала.

— Однажды на лес опустился густой сероватый туман и держался несколько лун подряд. На всякий случай мы не выходили из нор.

Теперь рассказывал Пухляк.

— После этого появились волки крупнее обычных в несколько раз, с глазами цвета синего льда. Они возникали ниоткуда и исчезали в никуда. Никто не знал, где и когда они объявятся в следующий раз. Известно было только одно; с ними приходит беда, и подчиняются они Мугрюму, вот так-то.

— Вы упомянули какую-то метку, как она выглядит? — спросила Аврора.

Добряк подобрал корешки, которыми Пухляк вычищал зубы и сложил из них… буквы У и М.

Девочка не подала виду, что поняла значение метки, но в голове возникли бесчисленные вопросы. Медведь не мог знать грамоту и письмо, или этот знак лишь напоминает известные ей буквы?! Это предстояло выяснить.

— Поговори с Матиасом, — сказал Пухляк. — Уж если есть в лесу какие тайны, то кроме него о них никто не ведает!

Пока барсуки переговаривались, Аврора пошла проведать Шустрика, он мог проснуться и испугаться незнакомого места, как это совсем недавно произошло с ней. Хотя ей казалось, что с тех пор минула вечность, а её прежняя жизнь — далёкий сон!

Глава 6.
Ночной кошмар

Рассвело. Верхушки деревьев освещали красноватые лучи солнца. Они проникали сквозь листву, пробуждая птиц. Совы и летучие мыши торопились в убежища, прячась от утреннего триумфа над мраком ночи! Тут и там мерцала роса, обещая насекомым прохладную свежесть. Угроза нависла над лесом, но он все ещё наполнялся жизнью. Весна не должна была быть такой: мглистой и зябкой. Раньше она всегда приносила в зачарованный лес тепло и яркий свет солнца. Теперь же сумерки сменялись тусклым рассветом. Тёмные духи становились сильнее, и помогал им в этом чёрный медведь.

Рыси, вернувшись с охоты глубокой ночью, крепко спали за тремя соснами на другой стороне оврага. Ворон Матиас нахохлившись сидел на ветке. В барсучьей норе первым проснулся Шустрик. Накануне, после сильного испуга, он долго лежал без чувств, изредка бормоча что-то сквозь беспамятство. Хозяйка норы — барсучиха Ангелина — время от времени подходила к нему, прислушиваясь к дыханию. То и дело он вскрикивал: «Аврора, где ты! Вернись, Аврора! Птица, хищная птица!» Барсучиха качала головой и заботливо поправляла под ним травяную подстилку. Другие обитатели подземного дома ещё видели сны: тревожные и беспокойные. Обсуждение борьбы с Мугрюмом затянулось. Брат Пухляка Добряк заночевал у него. Сам дядюшка долго не мог уснуть, пялясь в темноту маленькими глазками. Что и говорить, эти события взволновали его, по мохнатому телу с головы до кончиков лап бегали неприятные мурашки. Шустрик встал и осмотрелся, не понимая, где он, потом увидел Ари, мирно дремавшую неподалёку. Она, как будто почувствовала его взгляд и открыла глаза.

— Ты очнулся!

— Что произошло? — недоумённо спросил он. — Где мы?

И, вдруг вспомнив, завертелся волчком.

— Пискун! Фиалка! Что с ними?!

— Не волнуйся, они здесь и в полном порядке! — успокоила Ари. — Мы в барсучьей норе. Пока ты ждал меня за лугом, тебя нашёл дядюшка Пухляк — хозяин норы, но ты очень испугался и лишился чувств. Ему ничего не оставалось, как принести тебя сюда, а Пискун и Фиалка прибежали сами.

Шустрик смутился.

— Э-э-э, да, припоминаю, там ещё была чёрная птица. Я подумал, она хочет схватить меня!

— Я бы на твоем месте тоже испугалась, — приободрила девочка.

— А рыси, ты с ними встретилась?! — поспешил перевести разговор лисёнок.

— Я уговорила их пойти с нами, но это еще не всё! — с волнением в голосе сказала Ари. — Вчера, пока я ждала твоего пробуждения, дядюшка Пухляк привёл своего брата.

Она замолчала, с ликованием глядя на друга, он непонимающе моргал.

— Брат дядюшки обрадовался, узнав, что мы собираем отряд против Мугрюма, — воодушевлённо продолжила Ари. — Рыси — отшельники, но у барсуков большая семья, теперь нас будет гораздо больше!

Лисёнок молчал

— Всё происходит так быстро! Ты только подумаешь, как это уже случается: отряд против Мугрюма, свирепые рыси рядом с нами! — сказал он вскоре.

— Не такие уж они и свирепые, Альфа возможно, но Дымка и детёныши вполне миролюбивы.

— Вот видишь, ты уже зовёшь их по имени.

— Но как бы я с ними разговаривала, не узнав их имён? — удивилась Лиза.

— И как только тебе удалось уговорить их?!

— Ты как будто не рад., — огорчилась она.

— Знаешь, когда ты убежала, мне стало страшно! Больше всего я боялся за Пискуна и Фиалку; что они пропадут, и в этом буду виноват я!

— Но я вернулась с подмогой!

— Тебя могли разорвать рыси, мы остались бы одни в большом лесу, и погибли бы! И в этом был бы виноват я, потому что поверил тебе!

— Ты просто очень напуган, — пытаясь скрыть дрожь в голосе, — сказала Аврора.

Шустрик отвернулся.

— Из-за тебя я чуть не потерял брата и сестру! А ведь я не знаю, как ты очутилась в нашей норе и почему бродила одна? Может ты и не понимаешь, что такое заботиться о ком-то?! Мама никогда бы не поступила так с нами!

В это время в спальню заглянул Пухляк.

— Вот что, поговорить надо, идите за мной.

Аврора печально посмотрела на Шустрика и последовала за хозяином. Жгучий стыд пронизал душу девочки.

— Он прав! — стучало в висках. — Я подвергла их серьёзной опасности, сама того не понимая. Другая часть леса для них всё равно, что для меня большой незнакомый город.

Ложь становилась невыносимой.

Барсук провёл её в небольшую комнатку, там уже ждали представители барсучьего рода. Добряк оббежал все норы, связанные с главной тайными коридорами, чтобы собрать всех. Ари заметила двух барсуков чуть меньше остальных.

— Мои сыновья — Короткохвост и Длинноух, — горделиво представил их дядюшка Пухляк.

Лисица подавила смешок; имена были забавные, но внимательно приглядевшись, она увидела у одного из них слишком короткий хвост, а у другого несколько длинноватые уши

— Этой ночью мы обсуждали твоё смелое заявление! Я был против с самого начала, но теперь меня никто уж не слушает! Видно, один я пекусь о потомстве своих сыновей, — сказал Пухляк, с укором посмотрев в сторону молодняка.

— Вот поэтому мы и должны следовать за храброй лисицей, отец! — вскричал Короткохвост. — Наши дети и будущее леса под угрозой. Тиран истребит всех!

— Вы не знаете, с кем связываетесь! — обеспокоенно замотал головой Пухляк. — Но раз уж отговорить вас мне не под силу, я буду рядом!

Его слова говорили о настоящей отваге, которая скрывалась за постоянным ворчанием и вздохами. Он прокашлялся и важно произнёс.

— Мы собрались сказать, что готовы идти с тобой!

Это известие несказанно обрадовало девочку-лису. Она не верила собственным ушам, хотя они слышали, как никогда лучше!

— Тогда незачем медлить! Матиас Мудрый и рыси ждут нас на поверхности.

Тётушка Ангелина, всё это время неподвижно сидевшая в углу комнаты, зашевелилась

— Столкнуться с рысью нос к носу, да ещё и по своей воле — где это видано?! — запричитала она.

— Это необходимо! — уверяла Ари. — Теперь самые разные животные будут объединяться, в единстве мы обретём силу!

Слова девочки прозвучали так смело, что даже добродушная Ангелина переборола страх и пожелала выйти из своей норы, хотя днем её невозможно было увидеть в лесу, впрочем, как и всё семейство. Только старый барсук выходил на поляну каждый день послушать рассказы своего приятеля ворона Матиаса о том, что творится в их лесу. Аврора заглянула в комнату, где оставила Шустрика, но его там не было. Смутная тревога закралась в душу девочки. Сам лисёнок в это время брёл по узкому коридору подземного хозяйства барсуков. Он почти сразу вышел вслед за Ари и Пухляком и слышал, что все собираются выйти наверх. Шустрик жалел о сказанном, он не хотел обидеть Ари, и действительно боялся опасностей, которые ждали впереди. Но ещё больше он боялся выглядеть трусом! Первым наружу вышел Пухляк, за ним его барсучиха, следом Ари, последним был Шустрик. Выбравшись на поверхность, лисёнок боязливо оглянулся. В этот раз он решил во что бы то ни стало проявить силу воли, но шерсть предательски встала дыбом. Близость опасных зверей холодила душу. Сыновья и другие родичи Пухляка разбрелись по многочисленным коридорам их огромного подземного дома. Они знали тайные ходы и появлялись с разных сторон, тут и там высовывая полосатые морды.

— И откуда их столько взялось?! — шипел Альфа, припадая к земле и нервно крутя ушами.

Он единственный ждал у входа в нору. Дымка с детёнышами были за оврагом. Вожак устроил для них ночлег, и они ещё нежились в объятиях сна после удачной охоты.

— Они пришли говорить с вами! — напомнила Аврора. — Сейчас самое время! Хозяина этой норы вы уже видели, его зовут Пухляк, а с ним его семья.

И она начала перечислять остальных. Тех, кого Ари не знала, попросту просила назваться самим. Альфа сел, выгнул спину и зыркал глазами. Он хотел выглядеть устрашающе, для убедительности даже обнажил клыки, облизав их шершавым языком. Это произвело впечатление только на тётушку Ангелину, всплеснувшую лапками.

— Мы очень рады, что в этой борьбе вы будете с нами, уважаемый Альфа! — воскликнул эмоциональный Добряк.

— А уж я-то как рад! — проворчал Альфа.

Он недружелюбно посмотрел на Аврору.

— Где твои друзья, ради которых я второй день торчу возле проклятой норы, маленькая прохвостка?!

Впрочем, он всегда был недружелюбен, а необходимость покинуть свой бурелом сделала его ещё угрюмее. Шустрик понял, что речь идет о нём и о брате с сестрой, и задрожал как осиновый лист. Но не было лучше момента показать свою храбрость

— Я здесь! — крикнул он.

— Сейчас снова в обморок брякнется, — пошутил Пухляк.

Эти слова и испуганный вид юнца разрядили обстановку. Ари, увидев лисёнка вздохнула с облегчением.

— Как же ты собрался идти с нами, когда в душе у тебя такой страх? — смягчившись, спросил вожак Шустрика.

— Я не должен бояться, но это нелегко, — прямо сказал лисёнок.

— Да, нелегко, — сурово сказал Альфа. — Медведь — животное большое и сильное. Мугрюм, к тому же, владеет колдовством. Борьба предстоит неравная и тяжёлая.

В этот момент, зевая и потягиваясь, показалась Дымка, ведя за собой детёнышей. Лохматик, увидев множество барсуков, ринулся к ним, собираясь укусить самого ближнего. Этим ближним оказался Длинноух, один из сыновей тётушки Ангелины. Она заверещала и, забыв о страхе, ринулась закрыть собой своего драгоценного сына.

— А вот и пример бесстрашия, — невольно улыбнулся Альфа, глядя на Ангелину. — Если каждый из нас поведёт себя в нужный час, как эта барсучиха, я готов поверить в успех!

Лохматик все ещё клацал зубами. Мать приструнила рысенка и, подойдя к Альфе, потёрлась боком о его бок.

— Вокруг сочная, питательная добыча, а мы не можем охотиться — это выше моих сил! — простонал он ей на ухо.

— Терпение дорогой, представь, что после победы над Мугрюмом все барсуки леса будут твоими.

— Но первой я съем эту рыжую выскочку, — осклабился вожак, имея в виду Аврору.

Этот диалог никто не слышал, неизвестно, правда ли Альфа намеревался сделать то, о чем сказал Дымке? Но не стоило забывать о том, что рыси в первую очередь были хищниками.

Мугрюм находился в северной части леса, где пролегали самые затерянные тропы. Молва о присутствии там чёрного медведя уже успела облететь зачарованный лес. Небольшой отряд немедленно отправился в этом направлении. Барсуки прощались со своими барсучихами и барсучатами, а Шустрик с братом и сестрой.

— Я разыщу маму и вернусь! Обещайте, что будете слушать тётушку Ангелину!

Надо сказать, добрая тётушка сразу согласилась оставить лисят у себя. Она обрадовалась, что хоть кто-то будет с ней. Ведь любимые сыновья и милый Пухляк уходили.

— Но почему мы не можем пойти с тобой? — спросил Пискун.

— Вы меньше и слабее меня, в пути вам будет трудно.

— Как будто тебе не будет? — всхлипнул братец.

— И мне, но я не сдамся, чего бы это ни стоило! А вы не сможете идти с короткими передышками, без отдыха, практически голодая. Взрослые сильные звери не станут ждать, пока вы наберётесь сил. Поэтому ждите меня здесь.

Фиалка, понурившись, молчала

— Если и ты тоже не вернёшься, как мама?!

На этот вопрос у Шустрика ответа не было. Фиалка подтолкнула Пискуна, и они втроем прижались на миг, чтобы надолго разлучиться.

— Я вас люблю, ждите меня! — сказал Шустрик и, сдерживая горячие слёзы, побежал прочь.

Прощание барсуков было не менее грустным.

— Не думал я, что на старости лет покину родную нору, — вздыхал Пухляк.

Ангелина утирала слёзы.

— Ну, будет, будет, — как мог, утешал её барсук. — Нечего слёзы лить! Не навсегда ведь прощаемся!

Тётушка Ангелина поцеловала милого сердцу барсука в чёрный нос, и поспешила в нору вместе с лисятами. Ей не хотелось тревожить родных своей печалью. Все были готовы и без лишних проволочек отправились в путь. Впереди летел ворон Матиас, за ним следовали рыси, потом бежали Шустрик и Ари, последними были барсуки. Их набралось немало: дядюшки Пухляк и Добряк, сыновья того и другого и прочие, прочие. Коренастые животные с грубой шерстью и массивным телом, на коротких лапах длинные когти, способные оставить на теле врага серьёзную рану. Альфа то и дело оглядывался. Позади бежала Дымка, прикрывая собой рысят. Барсуки не осмелились бы напасть на неё, да и зачем? Но времена были лихие, и вожак не доверял никому!

Шустрик поравнялся с Авророй.

— Прости меня!

Его голос звучал виновато.

— Тебе не за что извиняться, — как ни в чём не бывало ответила она. — Ты испугался за брата и сестру. Это понятно, ты отвечаешь за них.

— Я вёл себя недостойно. Струсил, и сорвал зло на тебе.

— Ты прав, я должна больше думать о последствиях. И я не должна забывать о своих родных.

Аврора почувствовала, как в горле образовался ком.

— Но… сейчас мне важнее, что будет здесь.

— Почему? — спросил лисенок.

— Тяжело разговаривать на бегу. Я потом объясню, — проглотив ком, сказала Ари.

Лисёнок кивнул. Звери бежали уже довольно долго. До наступления темноты им нужно было добраться до Серебряного ключа (так назывался лесной ручей). Добряк вспомнил о горностаях, живущих рядом с ним. Они были дальними родственниками барсуков и, хотя размером значительно уступали своей полосатой родне, темпераментом явно опережали. Быстрые и незаметные лазутчики пригодились бы в борьбе с Мугрюмом.

— Были случаи, когда горностаи проявляли настоящую кровожадность, борясь с врагом! –деловито рассказывал Добряк.

— Ой-ой! — закатил глаза Альфа. — Стоит ли встречаться с такими опасными хищниками?! — нарочито испуганным голосом воскликнул он.

— Ты со своими котятами можешь не ходить, — проворчал Пухляк.

— Кого ты назвал котятами?! — взревел Альфа и кинулся к нему.

Все барсуки тотчас же сгрудились в кучу. Аврора, услышав шум обернулась и увидела ужасную картину. Она бросилась между рысью и барсуком, совершенно не думая о себе.

— Остановитесь сейчас же! Нам нельзя привлекать внимание! Идём посреди леса, не скрываясь, а вы затеяли драку!

— Вот ещё! С кем тут драться?! — надменно сказал Альфа, фыркая и топорща усы.

— А ты попробуй, или боишься? — поддел Пухляк, которого раздражало высокомерие рысей.

— Я с удовольствием отгрызу тебе нос, как обещал! — снова разъярился вожак.

— Прекратите оба! Нам нужна солидарность, а не вражда. Как вам не стыдно?!

Звери сконфуженно отвернулись. Успокоившись, вереница продолжила путь. А девочка-лиса думала о том, как тяжело ей придется усмирять звериную натуру новых друзей. До Серебряного ключа было ещё далеко, а тьма уже окутала лес.

— Нужна остановка, чтобы поохотиться и отдохнуть сказал Пухляк. — Днём это невозможно, поэтому ночь — наше время.

Аврора согласно кивнула. Ворон молча летел впереди, казалось он не знал усталости. Вскоре ветер принёс запах гнилости: терпкий, щекочущий ноздри, он кружил голову. Ари ахнула, посреди леса, на небольшой поляне, показались очертания… Так и есть — это был старый дом, вернее его останки. Ветхая крыша просела и частями провалилась, глазницы окон чернели пустотой, вместо двери торчали голые петли. Ворон тотчас взлетел на дырявую крышу.

— Что это, папа? — спросил Толстик у Альфы.

Рысь молчал.

---

— Когда-то за лесом присматривали люди. Полагаю, это дом лесника, — ответил Матиас Мудрый. — Он вполне сгодится для ночёвки.

На этот раз Аврора Ромашкина не стала показывать свою осведомлённость о человеческих атрибутах, памятуя, сколько вопросов это вызывает. Вожаку рысей идея не понравилась, но всё же останки человеческого жилища могли укрыть их от вероятной опасности. Пришлось ему войти первым. Мама рысь подтолкнула детёнышей к дому. Толстик послушно протопал в дверной проем. Лохматик упёрся лапами в землю, не желая идти. В конце концов, мать впихнула непослушное дитя внутрь. Через некоторое время почти все путники были в доме. Из барсуков решились на совместную ночёвку с рысями только Пухляк, его брат и сыновья, да и места уже не осталось. Остальные расположились возле избушки. На охоту решили выходить поочерёдно. Ворон остался на крыше. Он как будто спал, но это была лишь видимость. Ничто не ускользало от бдительной птицы.

— Тебе нужно поесть, — сказала Аврора Шустрику, когда Пухляк с сыновьями ушли искать пропитание.

— Пойдём охотиться вместе!

— Я ещё не голодна.

Это было очередной ложью. В желудке чувствовалась изнуряющая пустота. Лисёнок недоверчиво фыркнул. Девочка вздохнула.

— Ну. хорошо, пойдем.

И они покинули дом, оставив в нём только рысей, которые поохотились накануне, и сейчас Альфа согласился стеречь стоянку. Шустрик раздобыл неподалёку от дома ящерку, Ари пожевала кисловатые на вкус и приятные на запах стебельки. Это напомнило ей листья щавеля, который она очень любила. Лисёнок, к счастью, ничего не сказал, увидев это. Перекусив они вернулись в избушку. В старом доме пахло гнилостью. От дождей древесина постоянно мокла и подгнивала. Из обстановки внутри были только деревянный стол два колченогих табурета и печь. На полу валялись черепки разбитой посуды, в печи стоял грязный котёл, а в одном из углов Аврора увидела топор. Под столом девочка разглядела ящик с плотницкими инструментами, затянутый паутиной, и потемневший от времени. По углам дома прятались пауки, а в сырых частях гниющего пола копошились двухвостки. Что-то привлекло внимание Ари. Она удивлённо округлила глаза. На ящике были выгравированы две буквы — У. М.

— Совпадение?! Те же буквы находили на шкурах застывших животных! А эти, наверное, инициалы лесника, что когда-то жил тут, — успокоила себя Аврора.

Но внутри почему-то поднялась непонятная тревога.

Толстик — детёныш рысей — с любопытством обнюхивал черепки, потом подошёл к топору.

— Осторожно! — крикнула Ари. — Эти человеческие вещи могут принести вред, если не знать, как ими пользоваться!

— Почему? — удивился рысёнок. — Как они навредят мне?

— Осколками на полу ты можешь поранить лапу, а топор и того хуже.

— И откуда ты всё знаешь? — подозрительно спросил Альфа. — Как это называется и для чего?

— Её дед жил у людей, пока его не отпустили, — сказал Шустрик.

Он почувствовал замешательство подруги. Его попытки стать храбрее, кажется, давали результат.

— Наш юнец разговорился, — хмыкнул Альфа. — А дед плутовки побирался объедками у людей?! Похвально!

Услышав это, Шустрик поднял голову и сердито посмотрел на вожака. Ари успела закрыть ему рот лапой, предупреждая ссору. Вожак презрительно фыркнул и улёгся рядом со своей Дымкой. Ари вздохнула с облегчением.

— Всё-таки Шустрик не такой боязливый, как думает о себе.

Вскоре все спали. Грустные мысли о собственной жизни градом нахлынули на неё. Друг посапывал рядом — бедный, уставший лисёнок! Аврора нежно коснулась его лапой и закрыла глаза. Этой ночью к ней пришёл странный сон. Сначала он был радостный, а потом… Вот её комната. Из кухни доносятся привычные звуки: мама что-то готовит и, как всегда, напевает себе под нос, гремит посудой, стучит дверцей холодильника. Значит всё позади! Больше не нужно бродить по мрачному лесу?! И вдруг:

— Авроша, пойди вымой лапы, обед готов!

— Лапы?!

Девочка посмотрела в зеркало и увидела заострённую морду, большие уши и рыжую с красным отливом шерсть.

Дверь открылась, в комнату вошла мама с подносом в руках.

— Попробуй, дочка, твоё любимое!

На подносе лежали недавно родившиеся мышата. Они слабо пищали и дёргали малюсенькими лапками. Зрелище было омерзительным! Аврора попятилась. Мама на её глазах стала расти. Она росла и росла, покрываясь шерстью, пока не превратилась в огромного чёрного медведя.

— Тебе никогда больше не стать человеком, никогда! — зарычал он и бросился на неё.

Вздрогнув, она проснулась. В ночной мгле повеяло холодом. Ледяной пронизывающий, он пробрался в развалюху, где спали звери. Вдруг послышалось хлопанье крыльев и пронзительный визг. Альфа вскочил и ринулся в пустое окно. Ари все ещё под впечатлением сна, выскочила и увидела ворона, клюющего маленького зверька. Тот извивался и визжал, пытаясь укусить Матиаса Мудрого. Но птица наносила удар за ударом, и зверёк бросился наутёк! Немного отбежав, он повернулся и злобно выкрикнул: «Ты за это поплатишься! Скоро вы все будете в лапах у хозяина!» и скрылся.

— Это хорёк Вонючка, он служит Мугрюму. Разыскивает тех, кто еще живёт свободно в этом лесу, — опережая вопросы, сказал Матиас, отплёвываясь от кусков шерсти, вырванной у хорька.

— Медведь заставил его служить себе? — спросила Ари.

— Нет, дитя, хорёк труслив. Он думает, что, выполняя приказы Мугрюма, остаётся в безопасности. Но все тираны жестоки. Ему не избежать расправы.

Это происшествие всполошило всех.

— Говорил я вам! — причитал Пухляк. — Медведю и его приспешникам помогают злые духи. Они привели этого Вонючку, вскоре и сам Мугрюм явится! Мы ещё только задумали его уничтожить, а он уж всё знает!

— Да что это за духи такие и почему они на стороне Мугрюма?! Он же просто медведь! — воскликнула Аврора.

— Тише, тише! — метался в панике Пухляк.

— Успокойтесь! — каркнул ворон. — Мы успеем скрыться прежде чем, хорёк доберётся до своего хозяина. Нужно уходить отсюда!

Все притихли. На поляне воцарилась тишина.

— Покинем это место! Идите дальше, а я полечу вперёд и проверю безопасен ли путь? Я скоро вернусь. Будьте осторожны!

И взмахнув крыльями птица слилась с темнотой.

— Завёл нас в ловушку и улетел! Я всегда подозревал, что этот всезнайка обыкновенный пройдоха, — плюнул Альфа. — Будьте осторожны, какая издёвка! И никто не прислушался к моим словам, не подходить к этому треклятому человеческому логову!

Вернувшиеся с охоты барсуки молча покидали опасное место, не слушая его тираду. Вокруг ухал лес, впиваясь совиными воплями и визгом ночных животных в слуховые перепонки тех, кто поневоле прочёсывал зачарованные дебри. Аврора же думала о панике, которая накрыла её в момент опасности, и недавний кошмар не выходил из головы. Как будто подлый хорёк и ночной кошмар хотели поведать ей о встрече с тем, кого она так легко надеялась победить. Только теперь её пыл заметно поубавился, а в сердце серыми пауками заползли сомнения.

Глава 7.
загадочный альбинос

Впереди был Серебряный ключ. Отряд спешно покидал окрестности лесниковой избушки. Брезжил рассвет, и ночное злоключение стало забываться, как мрак рассеивающийся в первых лучах солнца. Ари обдумывала то, что увидела в старом доме. Гравировка на ящике с инструментами не давала ей покоя. Эти буквы она видит второй раз в зачарованном лесу, где давно нет людей. Почему на шкурах застывших зверей были те же буквы? Наверняка, есть какая-то связь, но какая? М — первая буква имени Мугрюма, тогда что означает У? Оставлять метки зверям нет нужды, гак делает только человек. Неужели здесь замешаны люди?!Шустрик, бежавший рядом споткнувшись упал. Аврора подскочила к нему.

— Ты в порядке?

— Да, я просто устал.

Он поднялся, и они побежали, догоняя остальных. Из-за оказии с хорьком отдохнуть не удалось никому.

Авроре очень хотелось поделиться с Шустриком мыслями, он ведь был её единственным другом здесь! Но тогда ей придётся рассказать правду о себе. Она всё ещё искала подходящий момент, может сейчас? Девочка-лиса покосилась на Шустрика. Он выглядел сосредоточенным. Так и было, лисёнок дал себе слово выдержать любые трудности в пути, ради брата с сестрой. Аврора почувствовала, как от волнения пересохло горло.

— Шустрик!

— Что?

— Я хочу тебе кое-что сказать.

— А это не может подождать, хотя бы до следующей остановки?

Но она уже решилась! Слова жалили рот, словно огненные муравьи!

— Ты думаешь, я лисица?

Шустрик посмотрел на неё.

— Ты здорова?

— Вполне, но я вовсе не та, за кого ты меня принимаешь!

— Всем стоять!

Это в начале вереницы рычал Альфа.

Отряд приблизился к лесному болоту. Небольшую топь окружали поваленные стволы деревьев. Над мутной водой стелился сероватый туман. Здесь не цвели нежные кувшинки, не рос вокруг бархатистый мох. Только пузыристая тина и грязь плавали на поверхности. Животные сморщили носы — от болотца исходил смрадный запах разложения. Ари поняла, момент для откровений упущен.

— Нужно пройти эту вязкость. — сказал дядюшка Пухляк. — Кто-то должен идти впереди и осторожно прощупывать почву, и этот кто-то должен быть лёгким.

Все посмотрели на Шустрика. Лисёнок застыл от страха, он не хотел провалиться невзначай в эту тёмно-зелёную с неприятным запахом воду.

— Зачем идти через болото?! — удивился Альфа. — Почему не обойти его, нам что мало приключений?

— Потому, умнейший вы наш, что это, возможно, самый безопасный путь. Стоит опасаться засады после ночной стычки, но ни один враг не подумает устроить её здесь, — тараторил Добряк.

— Я пойду, я тоже лёгкая! — выкрикнула Ари.

— Нет!

Шустрик сердито глянул на неё и выскочил вперёд.

Не было случая вернее доказать свою храбрость.

— Дорогой друг, не бойтесь, мы поможем вам в случае чего, — успокаивал Добряк.

Шустрик недоверчиво покосился на него и пошел вперёд, осторожно обходя опасные места. Звери следовали за ним. На середине дороги рысь Дымка вдруг увидела, как туман над болотом сгущается в тёмно-серые клубы. Вскоре из неясных очертаний возникла огромная фигура призрачного волка, крупного, в два раза больше обычного. Дымка зарычала, животные обернулись, их страх был прямо перед ними!

— Беги, малец! — закричал Пухляк Шустрику. — Только не оглядывайся!

Лисёнок, который ещё ничего не видел, бросился наутёк. Храбрость слетела с него, как кокон с гусеницы. Вдруг он почувствовал странное щемящее чувство. Такое он испытал, когда мать не вернулась в их нору, и он не знал, что делать дальше? Страх и одиночество накрыли с головой, в ушах зазвенело, на глаза навернулись слёзы! Лисёнок остановился и встряхнул головой, он оглянулся. Звери выглядели потерянными и оцепеневшими, и среди них не было его подруги.

— Ари! — закричал Шустрик.

— Я здесь, — тихо отозвалась она.

Аврора лежала на земле, с гримасой боли на маленькой мордочке.

— Что с тобой?! — испугался лисёнок.

— Мне больно! — простонала она.

Послышался шум борьбы и рычание. Они повернулись в сторону шума. Альфа боролся с тёмным волком. Шерсть у рыси вздыбилась, глаза налились кровью. Он наносил удары сильными лапами, пытаясь впиться клыками в загривок противника. Волк наваливался всем телом и кусал Альфу за бока и лапы. Дымка бросилась на помощь. Она прыгнула на волка, вгрызаясь ему в шею, но тот вздыбившись, легко отбросил её в сторону. Над ними кружил ворон. Матиас Мудрый вернулся!

— Соберитесь! — приказал он. — Не позволяйте призраку управлять вашими страхами!

— Для призрака он слишком настоящий! — прорычал Альфа, отбиваясь от яростных укусов врага.

— Это иллюзия! Ты считаешь его настоящим, таким ты его и видишь!

Рыси тяжело дышали, они слабели!

— Прекратите с ним бороться, и увидите, что произойдёт! — настаивала птица, не переставая кружить над дерущимися.

— Но, если мы прекратим, мы можем погибнуть! — кричала Дымка.

— Делайте, что я говорю! Воспоминания о счастливых моментах помогут вам!

Альфа, не веря самому себе, начал пятиться назад, перестав нападать. Он думал о своём буреломе и о том, как вернётся туда, когда всё закончится. Дымка ещё шипела, но уже беззлобно. Она зажмурилась и представила своих детёнышей, вспомнила, как вылизывала их после рождения и снова почувствовала счастье, которое испытала тогда! Волк остановился и медленно начал растворяться. Он бледнел, пока не превратился в прозрачный силуэт. Его образ с раскрытой пастью ещё висел в воздухе какое-то время — застывший и жуткий. Звери постепенно приходили в себя.

— Мы словно впали в спячку, но при этом слышали и видели, — обескураженно сказал Пухляк.

— Ничего удивительного, вас атаковал тёмный волк. Я предупреждал об их способностях, — ответил Матиас Мудрый. — Хорошо, что я подоспел вовремя, могло случиться непоправимое!

— Так вот что произошло с теми, кого мы видели с этими жуткими метками на шкурах, брр, — поежился Пухляк. — Ещё немного и нас постигла бы печальная участь. Прощай тогда, моя Ангелина. Это моя вина, я подумал, что никто из врагов не отважится преследовать нас на болоте, но позабыл о призрачных волках.

— Но откуда он взялся?! — спросил взволнованный Длинноух.

— По всей видимости на этом болоте осталась часть силы злых духов, когда они создавали тёмных волков, — задумчиво ответил ворон Матиас. — Эти существа сделаны из болотного тумана и чужих страхов. Чьи-то мысли вызвали призрака.

— Мои, — тихо сказала Дымка. — Я боялась, что как раз здесь мы можем столкнуться с ними, и вдруг увидела, как туман превращается в волка.

— Я думаю, идя этим путём, каждый чего-то боялся. Нам предстоит нелёгкая задача. С этого момента контролируйте мысли, — предостерёг ворон. — Во время атак волков — призраков вы можете почувствовать неприятные ощущения: страх, боль или вспомнить давнишнее злоключение. К следующей встрече мы должны подготовиться! Не позволяйте вторгаться в ваши души. Вопреки страху и отчаянью, согревайте себя самыми светлыми воспоминаниями. Свет и тепло побеждает мрак и холод, запомните это! А теперь в дорогу!

— По-моему, победа была слишком лёгкой, — усмехнулся Узколап, — племянник дядюшки Пухляка. — Ворон преувеличивает силу призраков.

Рыси недобро посмотрели на молодого барсука.

— Лёгкой? — угрожающе придвинулся к нему Альфа, выставляя окровавленный бок.

Рысь ещё был полон запала и в любую секунду могла вспыхнуть драка. Трусоватый Узколап осклабился.

— Э-э, успокойся, я имел в виду, что волк больно быстро растворился.

— Не бояться, когда страшно, думать о хорошем, когда надвигается беда — самая сложная задача. Рыси сделали большое дело! Волк лишился мощной подпитки страхом и исчез. Но он всё ещё может возникнуть вновь. Давайте не будем испытывать удачу! — вмешался Матиас.

Полупрозрачный силуэт страшного существа растворялся в воздухе, исчезая, словно вчерашний день. Звери цепочкой двинулись дальше. Вскоре Шустрик вывел их на твердую почву, гордясь тем, что смог помочь. Все облегчённо вздохнули, угроза осталась позади! Все, кроме Авроры, она думала о том, как снова растерялась перед лицом настоящей опасности. Волшебный мир и испытания в нём оказались сложнее, чем она себе представила. А что, если это её мысли оживили волка?! Мысли о том, поймёт ли Шустрик, узнав правду о ней? А, если не поймёт, не прогонят ли её звери или того хуже разорвут!

— Следующая остановка — Серебряный ключ! — пронёсся радостный вопль Добряка. — Там сможем отдохнуть и напиться вкусной свежей воды!

Альфа, прихрамывая, подошёл к ворону.

— Никогда не думал, что скажу это — за себя мне не страшно, но Дымка и детёныши… — Ты спас нас!

— Довольно неуклюже, но благодарность принята. Так я больше не пройдоха? — усмехнулся Матиас.

— Откуда ты… — Альфа запнулся.

Ворон хрипло засмеялся.

Их диалог случайно услышала Ари. От неё не ускользнула напускная весёлость обычно сдержанного ворона, которую не заметил Альфа. Отряд двинулся дальше. Они шли и шли, пока на зелёные пики пирамидальных елей не спустились сумерки. Лес зашумел холодным ветром, защёлкал и затрещал, то начиналась ночная жизнь. Безобидные коряги превращались в зловещих монстров под обманчивым светом агатовой луны. Но так ли безобидны они были на самом деле? Волшебный мир, в который попала Лиза не был ограничен лишь Зачарованным лесом с говорящими животными, чья продолжительность жизни и повадки были сродни человеческим. Это она узнала по дороге к Серебряному ключу от старейшины леса ворона Матиаса Мудрого и барсука Пухляка, который тоже много повидал на своем веку. Вот что они поведали. На Западе расстилалось большое солёное озеро. Матиас сказал, что сверху оно напоминает слезу, отсюда и его название — озеро Слёз. По легенде его живительные воды исцеляли любые раны, если только несчастного успевали окунуть в воду до заката. На Востоке вздыбились Клепотские холмы, на которых когда-то жили люди. Они построили там укреплённый город с одноимённым названием, поднимаясь туда в моменты опасности. В остальное время жили в деревушке у подножия холмов, возле реки Асмера. Но люди ушли из этих мест после нападения злых духов темносилов. Матиас впервые рассказывал о них, объяснив, что худо не вспоминают. Мысли и слова о зле оживляют его. На юге лежала Хладная пустыня, некогда бывшая зелёной равниной с нежными луговыми цветами. Прекрасное место пострадало от тех же духов, губивших всё вокруг. На севере, где высились ледниковые горы, климат был холоднее и суровее, чем в других частях континента. Многолетние горные вершины сковывал панцирь из снега и льда. Самая крутая скала — Северный Предел остроконечной пикой уходила в заоблачную высь. Зачарованный лес простирался зелёным морем. Его чащи достигали севера, где находился Мугрюм. Толстая чёрная шкура могла выдержать любые морозы. Впрочем, благодаря чёрствому сердцу, колдун ничего не чувствовал.

Аврора и путники приближались к Серебряному ключу. Их уже заметили обитатели этих мест горностаи. Крохотные, лёгкие зверьки с обманчивой внешностью миляг на самом деле являлись яростными хищниками. Они не боялись никого и ничего, как будто не подозревая о своих небольших размерах. Двое из них сидели на берегу «Ключа» Это были сдружившиеся между собой Зубастик и Ушастик. Они всматривались в воду, то и дело окуная лапки.

— Я её видел, только что, могу поклясться! — тонким голосом пролаял Ушастик — горностай с крупными ушами.

— Как же хочется есть! Куда она подевалась?! — озабоченно сказал второй зверёк, с сильно выступающими передними зубами.

Они охотились на водяную крысу, вовремя спрятавшуюся от них в зарослях кустарника. Ловкость подвела, голод не шёл на пользу, звери в лесу были истощены. Разрушительное воздействие темносилов влияло на всё вокруг. Чахла растительность, гибли насекомые и мелкие грызуны, потом начинали страдать от недостатка пиши небольшие хищники, и так цепочка становилась всё длиннее.

— Посмотри-ка брат, кто это там? — отвлёкся от упущенной добычи Зубастик.

— Где, брат? — отозвался Ушастик.

Они не были братьями, а только хорошими друзьями, но иногда и близкая дружба роднит. Увидев разношёрстную компанию, приближавшуюся к их ручью, горностаи затаились под корягой.

— Я уверен, они будут рады нам! — рассуждал Добряк, переваливаясь с лапы на лапу — Мы произошли от одних предков. Это что-нибудь да значит!

— От одних болтливых и нерасторопных предков, — поддел барсука Альфа.

Добряк насупился. Он побаивался открыто вступать с вожаком в спор, поэтому обиженно отмалчивался. Ворон Матиас вытянул крыло перед собой.

— По-моему я вижу двоих из ваших дальних родственников.

Все всмотрелись туда, куда указал Матиас и увидели сначала одного горностая, а затем и второго, стоявших на гнилой коряге и воинственно поднявших чёрные хвосты. Это были Зубастик с Ушастиком — секунда и зверьков, как не бывало!

— Вот тебе и радость! — усмехнулся Альфа. — Наверное побежали готовиться к торжественной встрече!

— Конечно, сначала нужно объяснить, почему мы в столь странной компании? — наконец, осмелился ответить Добряк. — Увидеть вас они точно не ожидают.

— Что ж, объяснять, похоже, придется прямо сейчас, — ехидно ответил рысь и кивнул в сторону ручья.

По обе стороны текущей воды высыпало не менее десятка маленьких зверьков. Они стояли на задних лапках, вытянув мордочки вперёд. Горностай с большими ушами указал на путников и сказал что-то необычному сородичу. Тот отличался не только более мелким размером, но и совершенно белой пушистой шёрсткой. В то время, как другие горностаи имели светло-коричневый окрас на спине и белое брюшко. Он медленно кивнул, и маленькие животные бросились в атаку. Мохнатым ковром, изредка подпрыгивая и кувыркаясь в воздухе, бежали они навстречу незваным гостям.

— Как видно, радость вашей родни не знает границ! — съязвил Альфа.

Действия воинственных горностаев его нисколько не испугали. Но вскоре ему пришлось изменить своё мнение. Собственно, он уже был поражён отвагой смельчаков. Ведь все они (путники) были намного крупнее. А затем стало происходить нечто странное. Прыжки и кривлянье горностаев вызвали у отряда необычный эффект: в глазах помутилось, тело стало вялым, двигаться не хотелось — хотелось смотреть и смотреть на гипнотический танец пушистых комочков. Альфа стеклянными глазами глядел на приближающихся зверьков. Вдруг он ощутил сильный укус сразу в двух местах: на шее и затылке. Скинув оцепенение, рысь стряхнул с себя двух зверят, впившихся в него острыми зубами.

— Это ещё что?! На кого посмели зуб поднять?! Покажу я вам сейчас рысь в гневе!

В это время все остальные кроме ворона, тоже подверглись нападению, но это не принесло им особого вреда.

— Стойте! — закричал Добряк — Мы вам не враги! Мы пришли за помощью!

— Да что ты унижаешься?! Я сейчас всех их передавлю! — рычал Альфа.

— Ни в коем случае! Прошу вас, не нужно конфликта! — метался между рысью и горностаями Добряк.

Прыжки и укусы прекратились. Горностаи встали на задние лапки и с любопытством разглядывали чужаков.

— Уважаемые родственники, мы с вами принадлежим к одному роду, и являемся разными ветвями одного дерева. — с волнением в голосе произнёс Добряк. — Так не будем же гневить предков! Мы пришли с добром, чего и от вас ждём!

— Эва, как загнул! — остолбенел Альфа. — Языкастый, однако, этот скромный барсучишка.

Горностаи дружно залаяли — это был их клич предводителю, вскоре появился и он сам. Никто не заметил его появления, только что-то белое промелькнуло рядом. Настолько быстр был маленький зверёк! Он встал перед путниками и строго взглянул на них красными глазками. Все оторопели, никто до этого не видел альбиносов!

— Я Белзо, — назвался предводитель. — Зачем пришли вы к Серебряному ключу, и что вам от нас надо?

Говорил он властно, нисколько не опасаясь животных более крупных размеров. Было такое чувство, что он вообще ничего не боялся. Пришлось барсуку Добряку поведать о том, какая нужда привела их сюда. Он рассказал, что им, задумавшим столь трудную задачу необходима любая помощь!

Белзо внимательно выслушал рассказчика.

— Теперь всё ясно. Сначала я был изумлён вашей процессией. Что ж, мне нужно подумать, а пока располагайтесь возле ручья и отдохните. Как только я приму решение, вы тотчас же об этом узнаете.

И горностай удалился прочь с важным видом.

— Ты видела какой странный этот Белзо? — тихо сказал Шустрик Авроре.

— Ничего странного, он ведь альбинос — ответила она.

— Кто? — переспросил лисёнок.

— Альбиносы — абсолютно белые создания — они редки. Вероятно, из-за своего отличия Белзо и стал главным. Необычность придаёт ему сознание собственной важности и так ему легче управлять другими.

— Так что, и лисы могут быть этими альбиносами?

— Легко, может где-то в лесу бродит твой родственник — белый лис.

— Сколько тебе известно! — поразился Шустрик. — Ты тоже необычная, наверное, поэтому мы идём за тобой.

Аврора была готова съесть свой хвост, который не так давно у неё появился! Но ведь лисёнок говорил отчасти правду. Только она-то считала, что человеческая сущность помеха для неё в этом мире.

— Посмотри, чего ты добилась! — не унимался Шустрик. — Рыси, с которыми обычной лисице лучше не встречаться, покинули дом и отправились за тобой. Опасливые барсуки поверили в удачу, благодаря тебе, а я был в отчаянии, пока не появилась ты!

— Всё это неважно, если мы не добьемся успеха.

— Это очень важно, маленькая лисица, — услышала Аврора за спиной хриплый голос. — Ты всех заставила поверить в себя, а это уже половина успеха!

Лиза вздрогнула и обернулась, Матиас Мудрый летел напиться воды.

— Я сейчас, — сказала она Шустрику и поспешила за Матиасом.

Тот ловко зачерпывал прозрачную жидкость клювом. Ворон несомненно был очень умён, но что-то другое притягивало к нему; едва уловимое ощущение тайны.

— Присоединяйся, — не оборачиваясь сказал он Ари. — Вода здесь истинное наслаждение!

Девочка смутилась, ей показалось, будто Матиас прочёл её мысли об отражение, которое она боялась увидеть в ручье — человеческое отражение.

— Спасибо, я потом.

Матиас ничего на это не сказал.

— С тех пор, как лес погрузился во мрак и холод, люди перестали ходить сюда. Они боялись темноты, ведь она таит неизвестность.

Аврора молчала, понимая, что Матиас говорит о важном. Ворон огляделся, путники разбрелись вдоль ручья: кто-то утолял жажду, кто-то с облегчением улёгся на траву и дал отдых телу. Детёныши рысей выглядели уставшими, мать переживала за них, и сейчас радовалась стоянке.

— Ты вовремя здесь появилась, — вдруг сказал ворон, повернувшись к Авроре. — Спасти зачарованный лес можно, но шансов не так много. Только тот, кто одержит победу над собой, победит мрак темносилов.

Ари покосилась на Матиаса.

— А почему этот лес зачарованный?

— А ты не понимаешь? — покосился ворон

— Нет.

Ворон промолчал, Ари не стала переспрашивать.

Появилась?! — стучал вопрос в висках. — Неужели он знает, каким образом я очутилась здесь?!

Но ворон выглядел обычно и больше об этом не говорил, хотя Авроре показалось, что разговор не окончен. Ручей пел. К шуму воды присоединялся шелест листвы, стоявших чуть поодаль деревьев. Путников охватила дрёма. Ленивая нега окутала их сонными объятиями. Только Ари не спалось, тревога грызла душу, отзываясь где-то под ложечкой. Она словно разрывалась на две части. Человек в ней беспокоился о маме и ньюфаундленде Малыше, оставшихся дома. Злился на отца, не мог простить. Зверь хотел освободить лес от таинственного Мугрюма и злых духов. Намерения благочестивы, а порывы горячи. Однако, мира в душе девочки-лисы не было.

Решено было дождаться вечера и поохотиться, а уж на рассвете, какой бы ответ ни дали горностаи, отправиться дальше. В рационе Авроры по-прежнему была растительная пища. Этого всегда очень хотела мама. Как бы она обрадовалась, узнав об этом, и одновременно испугалась, узрев нынешний вид дочери! Очень кстати пришлись яблочки с дикой яблони. Порой во сне девочке грезились горы пирожных со сливочным кремом, горячая пицца! Тогда она просыпалась с диким урчанием в животе и ртом, полным слюны. Её спутникам тоже приходилось трудно, особенно рысям. Им требовалось больше пропитания, чем другим животным. Ари начинала понимать законы, по которым жили новые друзья. Охота была частью их мира.

А в это время где-то в северных чащах огромная чёрная фигура неподвижно сидела на дереве, поваленном грозой. Медведь хмурился, он был недоволен своими слугами. Часть животных, побоявшись расправы, добровольно перешла на его сторону. Они помогали истреблять себе подобных и их души постепенно отдавались мраку. Но в лесу ещё хватало зверья и птиц! Они прятались, не выходили на охоту, почуяв опасность. Лес приспосабливался к сложной жизни, и это злило тирана! Время как будто остановилось. Замерло всё вокруг: ни звука, ни движения, только Мугрюм постукивал длинным когтём по стволу мёртвого дерева. Перед ним заклубился сероватый туман, принимая очертания призрачного волка и вскоре возник он сам. Волк выплюнул меховой комок, тот визжа расправился. Перемещение причиняло сильную боль! Это был один из слуг — хорёк Вонючка. Он спешил передать то, что видел в заброшенном доме лесника. Способ транспортировки был неприятным, но быстрым. Впрочем, слуг не спрашивали, каким образом им служить и приятно ли это? В знак поклонения Вонючка припал к земле и опустил голову.

— Хозяин, — заквохтал хорек, я прибыл с вестями!

— Так говори! — взревел медведь, повергая бедного хорька в ужас.

— Я видел зверей, собравшихся в развалинах человеческого жилища.

Мугрюм впился взглядом в хорька, доводя его до исступления. Упоминание о человеческом доме привело медведя в бешенство. В памяти всплыли одинокие ночи и тягучие дни. Пустой дом, холодная печь, разбитые стёкла, сквозь которые прорывался ночной ветер, пугая жутким завыванием. К нему примешивались звериные вопли. Он возненавидел их уже тогда — зверей.

— Что это значит?! Почему они там собрались?!

— Н-не знаю! Их было много: рыси, барсуки, лисы. Среди них был даже ворон. Он напал на меня, когда я подкрался к ним.

Мугрюм думал, постукивая когтём по стволу. Хорёк ждал поощрения, смотря на хозяина маслеными глазками. Но тот поднял внушительную лапу и резко выбросил её в сторону. В этот же момент слугу подкинуло вверх и швырнуло об землю! Он завизжал от боли.

— Почему никто за ними не проследил?! Убирайся прочь! — в бешенстве ревел медведь. — Отправляйся обратно и найди этих нгодных! Будешь следить за каждым шагом, пока я не схвачу их!

Зверёк поторопился скрыться, прихрамывая и поджав от страха длинный хвост. Мугрюм встал и прошёлся туда-сюда, сжимая и разжимая лапы.

— Что это за свора? — думал он. — Почему такие разные звери вместе? Как они узнали про дом? Куда направляются? Бунт! — пронеслось в голове колдуна. — Хотят помериться силами? Что ж посмотрим! Нужно выяснить, кто ими руководит и что они знают обо мне?!

Глава 8.
волшебство кристальной глади

Две маленькие фигурки, прислонившись друг к другу, нежились в лучах заката. Красные лучи заливали их хрупкие силуэты, они блаженно подставляли им острые мордочки.

— Солнце садится, вместе с ним уходит тепло, — сказал Шустрик.

— Давай посидим так ещё немного. Когда я чувствую твой мягкий бок, мне почти не холодно, — зевая попросила Ари.

— Что-то Белзо не торопится с ответом, — крутя ушами, как будто проверяя на месте ли они? — заметил лисёнок.

— Значит ему нужно время. Не просто решится на такое, — ответила девочка, ставшая лисой.

— Совсем не просто, — согласился Шустрик. — О чём ты думаешь? — спросил он подругу.

— Глядя на закат я любила мечтать, представлять, каким будет завтрашний день?

— И о чём ты мечтаешь сейчас?

Лиза молчала, мечты стали казаться ей пустым делом, не было для этого времени. Появились те, кто нуждался в помощи, одними мечтами здесь не обойдёшься. Действовать, бежать, искать, придумывать — вот что требовалось сейчас! Ей хотелось просто сидеть, давая отдых уставшим лапам и греться в лучах уходящего солнца.

— Почему ты не рассказываешь о своих родных? Ты о них вспоминаешь? — спросил лисёнок.

Казалось, вот он идеальный момент рассказать правду. Но так не хотелось ничего объяснять. Слова тягучим сиропом застревали в горле. Она всё объяснит позже, совсем скоро, обязательно! Только не сейчас, когда весь мир уместился на этом пригорке возле тёплого бока друга. Девочка вздохнула. Шустрик тоже замолчал. Им было хорошо сидеть рядом в лучах заката и не знать, что ждёт их завтра. Они прилегли на траву, закрыли глаза и скоро уснули, уплывая в сновидения.

Белзо так и не появился. Ночью разыгралась буря. Ветер завывал в темноте, качая деревья. С неба хлынула вода! Дождь разошёлся, обильно даря влагу растениям. Без своих нор животные промокли и продрогли, и это было не самое худшее. Вскоре блеснула первая молния. Яркая вспышка разрезала темноту совсем рядом с семьёй Альфы. Оглушительными раскатами грянул гром!

— Что это?! — истошно закричал напуганный Лохматик — старший детёныш рысей.

— Это падают деревья, так ведь, папа? — спокойно сказал младший Толстик. — Ветер слишком сильный.

— Великие предки разгневались на нас за то, что мы — рыси якшаемся с кем попало! — рычал сквозь шум дождя Альфа.

— Нет, это Мугрюм наслал проклятие! Я предупреждал о бесполезности этого похода! — воскликнул Пухляк.

— Успокойтесь, это всего лишь гроза! — кричала сквозь шум дождя Аврора. — Гром и молния — природные явления, а вовсе не проклятие!

— В непогоду мы отсиживаемся в логове и нос наружу не высовываем, — сказал Альфа, отплёвываясь от дождевой воды.

— Вот увидите, скоро всё уляжется, — заверила Ари. — Такие сильные бури быстро проходят. В небе встретились грозовые облака. Молния — это электрический заряд, который возникает, когда грозовые облака трутся друг о друга. Гром — эхо той самой молнии. Так мне говорил дедушка, э-э-э… девочка -лиса запнулась, — дедушка лис, который жил у людей. — поторопилась добавить она. Про себя она удивлялась, неужели звери никогда не видели грозы? В этот раз придираться к словам и выказывать недовольство Альфа не стал, не до того было. Внезапная буря доставила слишком очевидные неудобства. Звери жались друг к другу, пытаясь перенести их, как могли. Барсук Длинноух хотел было укрыться под раскидистым деревом дальше в лесу, но Аврора строго настрого запретила это делать, сказав, что молния может попасть в него, и тогда им не избежать неприятностей. Но дождь так нещадно хлестал бедных животных тугими струями, что вскоре они взмолились об укрытии. Ари сдалась, с берегов ручья они переместились под то самое дерево. Широкие ветви укрыли их от излишней влаги, но холод одолевал по-прежнему.

— Где Матиас Мудрый? Не случилось ли чего?! — завертелась Аврора.

Ворона действительно не было.

— Сидит, небось, в сухом тёплом дупле, уж за него не беспокойся! — злился Альфа, как будто напрочь забыв о перемирии с Матиасом. — Он похитрее вас, рыжих будет.