Бесплатный фрагмент - Апокалипсис. Красный дракон

Предисловие

Пророчества православных святых о нашествии Красного дракона на Святую Русь исполнились в 1917 и последующих годах. Как эти предсказания взаимосвязаны с видениями Откровения Иоанна Богослова, и какое будущее уготовано России и миру, расскажет эта книга.

Пророчества об антихристовом времени

Период нахождения большевиков у власти в России многие называют антихристовым временем. Кто-то говорит о нем в переносном смысле, а некоторые — в прямом смысле этого выражения. Основанием для последнего мнения являются, в том числе, пророчества различных христианских святых, сделанные задолго до революционных событий 1917 года, когда мало что предвещало грядущую катастрофу.

Эти пророчества я уже приводил в книге «Апокалипсис. Толкование XXI века», поэтому не буду их здесь дублировать. Однако отдельные ключевые моменты все же следует отметить, прежде чем мы двинемся дальше.

Святой Серафим Саровский (ум. 1833) говорил, что великая кровавая смута будет на Руси после царя, который прославит его. В 1903 году по инициативе императора Николая II старец Серафим причислен Русской Православной Церковью к лику преподобных. Св. Серафим предвидел восстание против Самодержавия и предсказал мученический подвиг последнего российского царя. Святой отмечал жестокость этой эпохи, превосходящую предыдущие бунты, и преследование Церкви безбожниками. Вопрошавшим об этих событиях говорил: «До Антихриста не доживете, но времена антихриста переживете!» Вместе с тем батюшка Серафим предрекал также и возрождение Святой Руси, прошедшей через горнило испытаний.

Святой Амвросий Оптинский (ум. 1891) запретил делать драгоценную ризу на Калужскую икону Божией Матери, рассудив, что близко время исполниться пророчеству митрополита Филарета о разорении храмов богохульниками. А около 1880-х годов св. Амвросий вдруг объявил: «Ныне настоящий антихрист народился в мир». Кого он имел ввиду? Владимир Ульянов-Ленин родился в 1870 году, Иосиф Джугашвили-Сталин родился в 1878 году.

Святой Варсонофий Оптинский (ум. 1913) пророчествовал о близости новых гонений на христиан, разрушении монастырей. Источником лютых дней он считал Диавола, чьим орудием являются злые люди: «Это антихрист идет в мир. Это его предтечи… Антихрист явно идет в мир. Но этого в мире не признают…»

Даже приведенного краткого обзора избранных пророчеств достаточно для понимания, что благодаря христианским подвижникам верующие люди, прислушивающиеся к их словам, в преддверии мятежного 1917 года имели достаточно точное представление о том, какие перипетии их ждут в обозримом будущем.

Предсказанное в пророчествах сбылось в полной мере. Однако следует подчеркнуть, в этих прозрениях четко проводится разграничительная черта между ожидаемым последним Антихристом, и тем антихристом или антихристами, которые должны ему предшествовать.

Слово «антихрист» означает «противник Христа». Апостол Иоанн «антихристами» называл всех нехристиан, то есть тех, кто отказывается признавать Иисуса Христа Сыном Бога и Спасителем, пришедшим дабы пострадать и воскреснуть ради нас:

«Ибо многие обольстители вошли в мир, не исповедующие Иисуса Христа, пришедшего во плоти: такой человек есть обольститель и антихрист» (2 Ин 1:7; ср. 1 Ин 2:18—29; 4:1—6).

В этом смысле к «антихристам» можно причислять атеистов и богохульников, каковыми являются идейные коммунисты.

И уж, конечно, именоваться «антихристами» достойны духовные лидеры коммунистического движения, такие как Ленин и Сталин, являющиеся предтечами и прообразами последнего Антихриста.

Но, по словам св. Варсонофия, «этого в мире не признают».

Великое в малом

В 1903 году вышла книга Сергея Нилуса «Великое в малом». Она представляет собой сборник очерков из жизни как простых православных людей, так и святых подвижников.

Первый очерк автобиографический — «О том, как православный был обращен в православную веру». Автор рассказывает о своем пути из состояния духовного запустения к возрождению веры, о том какие поворотные пункты привели его к пересмотру всей прежней жизни. В частности, есть рассказ о том, как Сергей Нилус встречался с Иоанном Кронштадтским, и как этот святой помог автору книги исцелиться от болезни.

Ряд очерков посвящены Оптиной пустыни, а также паломничеству в Саров и Дивеево. Центральное место книги занимает очерк о святом Серафиме Саровском, и, в особенности, найденная автором в архивах Николая Мотовилова рукописная запись беседы св. Серафима о цели христианской жизни.

Тираж книги очень быстро разошелся. На волне успеха в 1905 году осуществилось ее второе издание, расширенное новыми материалами, в том числе очерками «Что ждет Россию» и «Антихрист как близкая политическая возможность», посвященными эсхатологии. В последствии эти очерки были дополнены, а в третьем издании 1911 года объединены под общим заглавием «Близ грядущий антихрист и царство диавола на земле». Предчувствуя конец мировой истории, Нилус опирался не только на свои внутренние ощущения и размышления, но прежде всего на пророчества святых, что позволило ему верно распознать признаки темных времен.

Особую весомость книге придает одобрение ее св. Иоанном Кронштадтским, равно как и остальных книг Сергея Нилуса, о чем упоминается в начале произведения:

«Великий молитвенник Русской земли, отец Иоанн Кронштадтский, которому посвящена была при жизни эта книга, которому ее я и теперь, как живому, посвящаю, сказал мне 14 июля 1906 года в Николо-Бабаевском монастыре:

— Пиши: я люблю все, что ты пишешь.

— Для кого же писать? — возразил было я, — Кому теперь читать такие писания?

— Бог благословит, — ответил отец Иоанн, — и читать и покупать будут.

Этим благословением великого Кронштадтского пастыря я и объясняю себе совершенно неожиданное для меня распространение моих очерков, собранных в книге, названной «Великое в малом». Мал мой труд, но велико почило на нем благословение».

Воодушевленный автор не прекратил работу над текстом «Антихриста», продолжая его редактировать и пополнять.

На берегу Божьей реки

Книга Сергея Нилуса «На берегу Божьей реки» представляет собой дневниковые записи автора. В ней, в частности, он вспоминает о нескольких встречах со святой Параскевой Дивеевской, также известной как блаженная Паша Саровская. Одна из их бесед, произошедшая за два с половиной месяца до кончины блаженной, примечательна тем, что укрепила Сергея Нилуса во мнении о правильности понимания им исполнения апокалипсических времен:

«Начав еще с 1900 года проповедовать сперва устно, а затем и печатно о близости явления в мире антихриста и Страшного Суда Господня, я неоднократно смущался тем, что, не имея помазания от Святого, будучи рядовым мирянином, я беру на себя дерзновение возглашать миру о таком высоком предмете, о котором, за исключением уже умолкнувшего навеки о. Иоанна Кронштадтского, молчит вся русская церковная кафедра. Кто я? да имею ли я право? — такими и подобными им вопросами задавался я и все просил и молил Господа, чтобы на пути моей проповеди встретить мне такого человека, устами которого, по вере моей, глаголал бы мне Бог. Простой авторитет, даже пастырский, архипастырский и старческий, не утверждаемый на лично и мне достоверно известной святости, и обладание высшими дарами Духа Святого — прозорливостью и подобными — для меня был бы недостаточен, ибо «тайна беззакония», деющаяся в мире, и степень ее развития мне по изучению этого вопроса трудом всей моей жизни, была известна ближе и изучена тщательнее, чем кем-либо из них. Удостоверение мне требовалось свыше — по Бозе, а не от премудрости человеческой, как бы высока она ни была. И Господь внял убогой просьбе моей и послал мне этот высший авторитет в лице все той же великой Дивеевской блаженной, Христа ради юродивой Параскевы Ивановны, святости и истинно благодатной прозорливости которой я веровал так же, как некогда преподобному Серафиму Саровскому веровал исцеленный им симбирский совестный судья, Николай Александрович Мотовилов. Мне нужно было знать и утвердиться в том, переживаем ли мы или нет действительно последние дни земного видимого мира? Кончается ли его «седьмое лето», о чем еще в 60-х годах прошлого столетия писал в Оптину Пустынь бывший обер-прокурор Святейшего Синода граф Александр Петрович Толстой, или еще долго стоять миру долготерпением Божиим? У Господа ведь тысяча лет, яко день вчерашний…

На все эти вопросы Господь мне, верую, Сам дал ответ 30 июня 1915 года устами Параскевы Ивановны, в день памяти Собора св. апостолов, в святой Дивеевской обители, за два месяца до праведной кончины великой прозорливицы».

После литургии Сергей Нилус с супругой и священником Иоанном Смирновым направились в келью к святой Параскеве. Блаженная что-то прошептала своей сокелейнице, и та принесла миску с огурцами. Как заметил Нилус, огурцы были уложены особым образом, в этом усматривался пророческий символизм действий, к которому нередко прибегала Паша Саровская. Святая раздала несколько огурцов посетителям, а оставшиеся разложила в виде круга. Затем блаженная пересчитала огурцы в миске и с торжественной таинственностью промолвила: «Семь!». После чего жестом дала понять, что этого знамения довольно и пора уходить. Стали прощаться. На обратном пути Сергей Нилус и отец Иоанн обсуждали, что должны означать действия святой Параскевы:

«СЕМЬ, — сказал мне на это о. Иоанн, — число священное и собою означает «ИСПОЛНЕНИЕ ВРЕМЕН».

Это слово о. Иоанна, духовника моего и блаженной, и было для меня тем озарением свыше, которого так ждала душа моя: как только произнес батюшка слово: «исполнение времен» — все мне вдруг стало как день ясно. Понял я тут, что все то, чего я искал и домогался как Божьего откровения об «исполнении времен», о близости явления миру антихриста и Страшного Суда Господня, все то из уст великой Дивеевской прозорливицы, как из уст Божиих, и получил я, да еще в такое для нее великое время, когда она причащением и соборованием готовилась к переходу в вечность к Отцу Небесному, во Своей власти положившему времена и сроки, установленные Им для всего мира.

[…] Важнее же всего во всем здесь изложенном было то, что по глубокой вере моей Господу Богу угодно было явить мне через великую блаженную старицу, а через меня, по слову преп. Серафима Мотовилову, — «всему миру», что времена уже исполнились, что антихрист близок, что Страшный Суд Господень — «близ есть при дверех»».

Близ есть

Четвертое издание эсхатологической части «Великого в малом» в переработанном и расширенном виде вышло отдельной книгой под названием «Близ есть, при дверех» в декабре 1916 года, накануне государственного переворота в Российской империи, который позже назовут февральской революцией.

Сергей Нилус не был пророком, но фактически он предвосхитил катастрофические события 1917 года в России. Главной движущей силой антихристианства и врагом православной монархии Нилус считал современное иудейство и франкмасонство. Узурпировавшее власть в Российской империи Временное правительство, чуть менее чем полностью состоящее из масонов, немедленно предприняло усилия для уничтожения нераспроданных остатков тиража. Однако книга уже успела широко разойтись, и более того, получила мировую известность.

Влияние масонов прослеживается и в истории смены Временного правительства на власть большевиков, осуществленной для ускорения демонтажа христианского стержня Российского государства. Коммунистическая идеология, провозглашенная и осуществляемая большевиками, установила в стране режим воинствующего атеизма. Неудивительно, что книга Нилуса при советском строе также находилась под строжайшим запретом. Не взирая на это, Сергей Нилус подготовил в 1923 году пятое дополненное издание книги «Близ есть, при дверех».

В предисловии к последнему изданию он пишет:

«Отнюдь не претендуя на ученость и оригинальность, пользуясь изысканиями и трудом иных исследователей затронутого вопроса, в связи с впечатлениями и наблюдениями лично моими, как рядового христианина, книга моя, тем не менее, есть крик моего сердца, обращаемый к сердцу всех тех, кто, удручаемый совершающимися ныне на его глазах событиями, стремится найти им посильное разъяснение, уразуметь духовный смысл и значение разыгрывающейся мировой катастрофы…

И сказал я себе: если явление антихриста миру так близко, как то чувствует мое сердце, то быть того не может, чтобы оно свершилось без предварения о том человечества от Святаго Духа, ибо за антихристом вскоре должен явиться день оный Господень, великий, просвещенный и страшный. И стал я искать свидетельства от Духа и нашел, что предчувствие мое в мое сердце проникло, как отклик вселенского голоса Церкви Христовой и христианской богословско-философской мысли, как отзвук отдаленного и сокровенного вопля богоотступника — Израиля, зовущего день и ночь и призывающего к себе своего лжемессию с тою же неудержимой страстностью, с какою он некогда звал мессию пред днями Мессии Истинного.

Как нашел я это и что обрело в исканиях моих мое разумение, о том от многого немногое, но наиболее важное расскажет предлагаемая вниманию читателя эта книга…

Выпуская ныне, с Божией помощью в свет 5-е издание, вероятно, последнее уже издание моего труда, я, чтобы сохранить значение предвозвестника надвигающейся на христианский мир бури, не счел возможным, как не было заманчиво, воспользоваться яркокрасочной иллюстрацией к книге — событиями, развернувшимися в России после падения в ней монархии, — по слову Господню: имеяй уши слышати да слышит».

При дверех

Сборник «Близ есть, при дверех» содержит разнообразный и многоплановый материал. Пересказывать его нет нужды, интересующимся следует ознакомиться с оригиналом. Однако, отметим отдельные фрагменты, близко смыкающиеся с темой нашей книги.

Сергей Нилус приводит свидетельство о предвидении святым Филаретом Московским грядущих испытаний России и Православной Церкви:

«1867-го года 1 Октября, — так сказывал архимандрит Антоний, наместник Троице-Сергеевой Лавры, — за полтора месяца до кончины великого Московского святителя Филарета, был я у него с докладом…

— Видно, я скоро умру, — сказал мне Святитель, — в уме моем чувствую просвещение… Боюсь самообольщения. Вижу я страшную тучу, идущую от Запада на Церковь и на Россию; но чем она разрешится, не вижу…»

Весьма сочувственно Нилус относился к творчеству Владимира Соловьева, в особенности к философскому эссе «Три разговора» (1899), включающему «Краткую повесть об антихристе». Соловьев столь же остро предчувствовал надвигающиеся грозные тучи на христианскую цивилизацию:

«Я чую близость времен, когда христиане будут опять собираться на молитву в катакомбах, потому что вера будет гонима, — быть может, менее резким способом, чем в нероновские дни, но более тонким и жестоким: ложью, насмешкой, подделками, — да и мало еще чем… Разве ты не видишь, кто надвигается? Я вижу, давно вижу…».

Отдельный блок в сборнике выделен мистическому толкованию пентаграммы или пятиконечной звезды, ставшей одним из символов красной империи.

Особое место в книге занимает рассказ о видении старца схиархимандрита Илиодора, случившемся в последние годы правления царя Александра I:

«Однажды поздно вечером, — сказывал своим ученикам великий старец, — я сидел в своей келлии один. Читая послания Св. Апостола Павла, я остановился на второй главе Второго послания к Солунянам, на стихах 2—10 [2 Фес 2:2—10] и т.д., где говорится о явлении миру человека греха и сына погибели — антихриста. На этих страшных известиях Св. Апостола я остановился и погрузился в размышление, рассуждая о том каково же будет действие Сатаны, по коему этот ужасный человек даже в храме Божием воссядет, выдав себя за Бога и требуя себе Божеского поклонения. Какой же, думал я, будет этот ужасный человек, и какое будет то страшное время для живущих на земле. При этом, естественно, пришло желание не видеть того ужаса, а посему в уме остановилась основная мысль обращения к Богу в таких словах: «Господи, не дай мне видеть то страшное время».

В эту минуту я почувствовал, что кто-то сзади меня положил мне свою руку на правое плечо и сказал: «Ты сам увидишь отчасти». Почувствовав прикосновение и услышав голос, я осмотрелся вокруг себя, но никого не оказалось, и дверь кельи внутри была заперта на крючок. Осмотрелся я еще, чтобы убедиться, но никого нет. Я удивился и стал рассуждать, чтобы это значило и кто тот невидимый, что говорит и отвечает на мои мысли и слова. Неужели же я, действительно, хотя и отчасти да увижу то страшное время, и как скоро оно будет? Долго я рассуждал и размышлял в недоумении и страхе, переходя от одного рассуждения к другому. Наконец, положившись на волю Божию, я совершил свое вечернее правило и, помолившись Богу, прилег отдохнуть и, забывшись тонким сном, я увидел такое видение.

Ночь. Я стою на каком-то возвышении. Вокруг меня много громадных построек, какие бывают в больших городах. Надо мною небесный свод, весь усеянный ярко горящими звездами, как бывает в чистую безлунную ночь. И вижу: восходит от востока некий звездный круг громадного размера, составленный из ярких звезд различной величины. В середине круга написано большими буквами имя: Александр. Взошел этот круг с востока из-за горизонта, прошел величественно и медленно по небесному своду и скрылся на западе. Смотря на красоту и движение круга, я размышлял в себе, говоря: какая великая и славная Православная вера! Православный Царь — вот и имя его так славно и величественно на небесах!… Проводив круг глазами, пока не скрылся на западе, я обратил свой взор на восток и вижу: выходит из-за горизонта второй звездный круг, такой же величественный как и первый, но только в середине имя его иное: Николай. И внутренний голос возвестил мне, что после Государя Александра І-го преемником его престола будет Николай. И мне было то в удивление, ибо я знал, что наследником Государя был не Николай, а Константин Павлович. Прошел и этот круг столь же величественно по небу и скрылся на западе. И вновь взглянул я на восток, и вижу: восходит из-за горизонта третий круг, мерою значительно меньше двух первых. Звезды его были цвета крови и в середине его было написано кровавыми буквами: Александр. Круг этот быстро промчался по небесному своду и скрылся на западе. И внутренний голос возвестил мне, что после Николая царем будет Александр, и что дни его будут сокращены: убит будет Царь рукою освобожденного им раба среди белого дня, на стогнах верноподданной ему столицы… После я вновь увидел звездный круг, восходящий с востока. В середине его было написано имя: Александр. Круг этот, составленный из звезд, подобно первым, также быстро пронесся по небесному своду и скрылся на западе. И было мне возвещено внутренним голосом, что дни и этого царя будут сокращены. И когда я вновь обратил свой взгляд на восток, то увидел на нем слабо и бледно очерченное имя: Николай, но уже без звездного ореола. Имя продвигалось как бы скачками, и вошло в темное облако, откуда были видны в беспорядке отдельные его буквы… За сим наступила тьма, и все стало разрушаться подобно карточным домикам, как бы при кончине мира. Ужас объял меня, несмотря на то, что я стоял на возвышении, не связанным с разрушающимся миром».

Удерживающий

Крушение православной монархии Сергей Нилус не без основания считает признаком развертывания событий конца времен:

«…Россия и Помазанник Божий, ее Царь-Миротворец были для мира частью того целого, что Св. апостолом Павлом именовано словом „Держай“ [2 Фес 2:7] — „удерживающий“, тем державным началом, которое есть дар Духа Святаго, даруемый при помазании на Царство, и которое в своей властной деснице содержало в повиновении и страхе все политические стихии мира, со времен французской революции обнаружившие явную склонность к анархии, то есть к безначалию» (Близ есть, при дверех).

Эти слова сказаны о русском царе Александре III, но в эсхатологическом ракурсе они столь же, если не более, справедливы и применительно к последнему российскому императору Николаю II, который был арестован Временным правительством, а затем убит большевиками.

Устранение удерживающей силы привело в действие тайну дьявольского беззакония, заставившую весь христианский мир вздрогнуть и ужаснуться. Но это еще был не самый конец, а только начало конца.

Со времени создания Церковь преследуется Красным драконом — Сатаной. Однако до определенной поры его действия связаны, и Господь не попускает многого, но…

«…тайна беззакония уже в действии, только не совершится до тех пор, пока не будет взят от среды удерживающий [Katechon] теперь» (2 Фес 2:7).

Катехон или Удерживающий — это архангел Михаил, обороняющий Землю от злых духов или бесов.

О противостоянии ангелов и бесов в воздушном пространстве свидетельствует пророк Даниил, называя архангела Михаила «первым князем», противостоящим поднебесным силам злобы (Дан 10:12—14; 10:20—21; ср. Еф 6:12).

Это подтверждает и текст Апокалипсиса, показывающий архангела Михаила как архистратига ангельского воинства, побеждающего армию Сатаны:

«И произошла на небе война: Михаил и Ангелы его воевали против дракона, и дракон и ангелы его воевали [против них], но не устояли, и не нашлось уже для них места на небе. И низвержен был великий дракон, древний змий, называемый диаволом и сатаною, обольщающий всю вселенную, низвержен на землю, и ангелы его низвержены с ним» (Откр 12:7—9).

После установления христианской монархии Константином Великим, под земным олицетворением Удерживающего стали разуметь православного христианского государя. Примерно в то же время получило распространение мнение о приходе антихриста вслед за гибелью Римской империи. Несколько позже роль Удерживающей державы перешла на Второй Рим — Византию, а затем и на Третий Рим — Российское Царство.

Образ Удерживающего или христианского монарха, с устранением которого открывается путь антихристу и его легионерам, тесно взаимосвязан с пророчеством Апокалипсиса об Армагеддоне:

«Шестой Ангел вылил чашу свою в великую реку Евфрат: и высохла в ней вода, чтобы готов был путь царям от восхода солнечного… И он собрал их на место, называемое по-еврейски Армагеддон. Седьмой Ангел вылил чашу свою на воздух: и из храма небесного от престола раздался громкий голос, говорящий: совершилось! И произошли молнии, громы и голоса, и сделалось великое землетрясение, какого не бывало с тех пор, как люди на земле. Такое землетрясение! Так великое!» (Откр 16:12, 16—18).

Армагеддон (контаминация от Arma Megiddo с добавлением конечной буквы «n») — означает «битва при Мегиддо». Этим словом дается отсылка на сражение египетского фараона Нехао с иудейским царем Иосией, произошедшее в долине Мегиддо, окончившееся поражением иудеев и гибелью их царя (2 Пар 35:20—25; ср. 2 Езд 1:25—32; 4 Цар 23:28—30).

Вскоре после битвы при Мегиддо произошло Вавилонское пленение иудейского народа.

Символическое значение этой битвы — гибель праведного царя или Удерживающего, становящееся первым шагом к экспансии темных сил. Иначе говоря, битва при Мегиддо пророчески указывает на судьбу последнего православного христианского государя — российского императора Николая II.

В 1914 году Россия вступила в Первую мировую войну. Последствия этого шага оказались трагическими. Затяжные военные действия привели к сложной экономической ситуации, чем воспользовались силы, враждебные христианской империи, организовавшие заговор против императора. В 1917 году Николая II свергли с престола, а в 1918 году император и его семья были расстреляны большевиками. Ликвидация земного Удерживающего открыла путь беззаконию Красного дракона.

Попранная клятва

В 1598 году после смерти царя Федора, сына Ивана Грозного, в России прервалось многовековое правление династии Рюриковичей. Следующим царем был избран Борис Годунов, шурин Федора (брат его жены Ирины), положивший начало новой династии, которой не суждено было долго просуществовать.

Начало XVII века в истории Российского государства принято называть Смутным временем. В 1601—1602 годах в результате непогоды в России случился массовый голод. Популярность царя Бориса резко упала. А вскоре в польско-литовской Речи Посполитой объявился претендующий на русский престол самозванец, объявивший себя царевичем Дмитрием, младшим сыном Ивана Грозного. В 1605 году Борис Годунов скоропостижно скончался, преемником престола стал его сын Федор Годунов. Но такая ситуация не устраивала московское боярство. Поэтому они пошли на сделку с Лжедмитрием, совершив государственный переворот в пользу самозванца.

Лжедмитрий продержался у власти менее одного года. Против него составился заговор, самозванца убили, а на престол был возведен Василий Шуйский, происходивший из суздальской ветви Рюриковичей. Некоторое время спустя объявился второй Лжедмитрий, который выдавал себя за чудесно спасшегося «царя Дмитрия». Войска Речи Посполитой вторглись в Россию под предлогом защиты прав Лжедмитрия II, на деле же польско-литовский король Сигизмунд III рассчитывал захватить московский престол. Одновременно с этим в стране полыхали восстания, и появилась целая россыпь различных самозванцев.

В 1610 году бояре свергли Василия Шуйского, впустили в Кремль войска Сигизмунда III и были почти готовы признать царем его сына Владислава. Переговоры затянулись, а смута продолжалась еще несколько лет.

Тем временем русские патриоты организовали народное ополчение, к концу 1612 года отвоевавшее Москву у поляков. Затем с участием представителей разных сословий со всей страны в 1613 году созвали Земский собор, который единогласно избрал царем Российского государства Михаила Романова.

Михаил приходился двоюродным племянником царю Федору Ивановичу по линии Анастасии Романовой, супруги Ивана Грозного. Кроме того, благодаря браку его деда Никиты Захарьина-Юрьева с Евдокией Шуйской-Горбатой, в жилах Романовых текла кровь Рюриковичей.

Период смуты произвел неизгладимое впечатление на современников. Никто не хотел ее повторения. Поэтому избрание царя Михаила решено было скрепить особой Утвержденной Грамотой.

Приведем фрагмент этого документа:

«…Послал Господь Свой Святый Дух в сердца всех православных христиан, яко едиными усты вопияху, что быти на Владимирском и Московском и на всех Государствах Российского Царства, Государем, Царем и Великим Князем всея Русии Самодержцем, Тебе, Великому Государю Михаилу Федоровичу.

…Целовали все Животворный Крест и обет дали и ныне даем Господу Богу, и Пречистой Богородице, и небесным силам, и великим [московским] чудотворцам Петру и Алексею и Ионе, и всем святым, и вас святителей и весь освященный вселенский собор во свидетельство представляем, что за Великого Государя, Богом почтенного, и Богом избранного и Богом возлюбленного, Царя и Великого Князя Михаила Федоровича, всея Русии Самодержца, и за Благоверную Царицу и Великую Княгиню, и за Их Царские Дети, которых Им, Государям, впредь Бог даст, души свои и головы свои положити, и служити Им, Государям нашим верою и правдою, всеми душами своими и головами…

…А кто убо и не похощет послушати сего Соборного Уложения, его же Бог благоизволи, и начнет глаголати ина и молву в людех чинити, и таковый, аще от священных чину, и от бояр царских сигклит и воинственных, или ин кто от простых людей и в каком чину ни буди, по Священным Правилом Святых Апостол, и Вселенских Седми Соборов Святых Отец и Поместных, и по Соборному Уложению всего Освященного Собора, чину своего извержен будет, и от Церкви Божия отлучен и Святых Христовых Тайн приобщения, яко раскольник Церкви Божия и всего православного христианства мятежник, и разоритель закону Божию, а по Царским законом месть восприимет, и нашего смирения и всего Освященного Собора не буди на нем благословение отныне и до века; понеже не восхоте благословения и Соборного Уложения послушания, тем и удалися от него и облечеся в клятву…

А на Соборе были Московского Государства изо всех городов Российского Царства власти: митрополиты, епископы и архимандриты, игумены, протопопы и весь Освященный Собор; бояре и окольничие, чашники и стольники, и стряпчие, думные дворяне и дьяки и жильцы; дворяне большие и дворяне из городов; дьяки из Приказов; головы стрелецкие, и атаманы казачьи, стрельцы и казаки торговые и посадские; и великих чинов всякие служилые и жилецкие люди; и из всех городов Российского царства выборные люди…

А уложена бысть и написана сия Утвержденная Грамота за руками и за печатями Великого Государя нашего Царя и Великого Князя Михаила Федоровича всея Русии Самодержца, в царствующем граде Москве, в первое лето царствования его, а от сотворения мира 7121-го [1613 н.э.]…»

После этих событий более 300 лет продолжалось правление дома Романовых. Но затем клятвенное обещание верности потомкам царя Михаила было нарушено.

В разгар Первой мировой войны царь Николай II находился вблизи фронта и руководил русскими войсками. Воспользовавшись отсутствием государя в столице, в феврале 1917 года бунтовщики организовали революционные волнения в Петрограде. Масштабы восстания поначалу скрывали от царя, а когда оно поразило все высшие органы государства, заговорщики предъявили монарху ультиматум с требованием отречься от престола.

2 марта Николай II записал в дневнике:

«Утром пришел [генерал] Рузский и прочел свой длиннейший разговор по аппарату с [председателем Госдумы] Родзянко. По его словам, положение в Петрограде таково, что теперь министерство из Думы будто бессильно что-либо сделать, так как с ним борется социал-демократическая партия в лице рабочего комитета. Нужно мое отречение. Рузский передал этот разговор в ставку, а [генерал] Алексеев — всем главнокомандующим. К 2 1/2 ч. пришли ответы от всех. Суть та, что во имя спасения России и удержания армии на фронте в спокойствии, нужно решиться на этот шаг. Я согласился. Из ставки прислали проект манифеста. Вечером из Петрограда прибыли [эмиссары Госдумы] Гучков и Шульгин, с которыми я переговорил и передал им подписанный и переделанный манифест. В час ночи уехал из Пскова с тяжелым чувством пережитого. Кругом измена и трусость и обман!»

Под давлением обстоятельств Николай II решился на передачу власти своему брату Великому князю Михаилу. Но уже на следующий день представителями Госдумы было объявлено Михаилу, что в случае немедленного занятия им престола неминуемо разразится новое восстание, и следует передать рассмотрение вопроса о сохранении в России монархии Учредительному собранию. Великий князь почел за благо не принимать царский венец без всенародного одобрения.

Дьявольский замысел по устранению Удерживающего был приведен в действие. Представителей рода Романовых ожидала тяжкая участь. Но еще более тяжкая участь ожидала Россию.

Уничтожение Романовых

Не прошло и недели после отречения Николая II, как Временное правительство арестовало царскую семью.

Для заговорщиков мало было свергнуть монархический строй, они преследовали цель физически истребить всех возможных претендентов на российский трон.

Создается специальная комиссия для расследования предполагаемых преступлений царского режима. Истинная цель ареста и следственных действий — не позволить Романовым выехать за пределы страны. Расследование намеренно затягивается, а в это время реализуется план по привлечению сил, которые довершат задуманное.

В апреле 1917 года в Россию из-за границы прибывают большевики. В июле они организовывают антиправительственные беспорядки. По итогам политического кризиса глава Временного правительства князь Георгий Львов подает в отставку. Его место занимает Александр Керенский. В августе Керенский ссылает царскую семью в Тобольск.

25 октября (7 ноября по новому стилю) большевики свергают Временное правительство и устанавливают советскую власть. В марте 1918 года они арестовывают некоронованного царя Михаила и ссылают его в Пермь. В это же время в Алапаевск ссылают остальных остававшихся на свободе представителей дома Романовых, а в апреле царскую семью перемещают в Екатеринбург.

В ночь с 12 на 13 июня 1918 года Великий князь Михаил Александрович вместе с секретарем Джонсоном были вывезены из Перми и расстреляны вблизи поселка Мотовилиха.

В ночь с 16 на 17 июля в Екатеринбурге была расстреляна царская семья: Николай II Александрович, его жена Александра Федоровна, их дети — Ольга, Татьяна, Мария, Анастасия, Алексей, а также находившиеся с ними в ссылке лейб-медик Евгений Боткин, повар Иван Харитонов, лакей Алексей Трупп, горничная Анна Демидова.

В ночь на 18 июля под Алапаевском расстреляли Великую княгиню Елизавету Федоровну, Великого князя Сергея Михайловича, Князей императорской крови Иоанна Константиновича, Константина Константиновича и Игоря Константиновича, князя Владимира Павловича (внука императора Александра II), а также бывших с ними инокиню Варвару Яковлеву (келейницу монашествующей Елизаветы Федоровны) и Федора Ремеза (управляющего делами Сергея Михайловича).

Некоторым представителям боковых ветвей династического древа Романовых удалось выехать за границу и тем избежать расправы. Но среди них не было кандидатур, имеющих бесспорные права на российский престол.

Жена и Красный дракон

Двенадцатая глава Апокалипсиса открывается видением коронованной Жены, одетой в Солнце и стоящей на Луне. Корона на голове этой Царицы соткана из двенадцати звезд.

Среди авторитетных комментаторов образ Царицы толкуется как Святая Церковь (Мефодий Патарский, Андрей Кесарийский). Она облечена в Христа, который есть Солнце правды (Мал 4:2; ср. Иер 23:5; Лк 1:78), а опора Ее — Пресвятая Богородица, которая подобна Луне (ср. Быт 37:9—10; Песн 6:10), и венчают Церковь двенадцать Апостолов, просиявшие святостью как звезды (Дан 12:3; ср. Мф 13:43).

Жена изображена беременной, с криком и болью рождающей младенца, которому надлежит обрести великую власть. Подобно этому несколько веков Церковь тяжело страдала от преследований ненавидящих Христа. Многие верующие были отправлены в ссылку или казнены, другие подвергались пыткам, издевательствам и притеснениям. После долгих мук Церковь рождает младенца — православного христианского государя, главу христианской империи, которому предписано управлять всеми народами. Благодаря римскому императору Константину преследования Церкви прекратились. Константин крестился. Христианство стало государственной религией Римской империи. С гибелью Византии, Восточной Римской империи, главным оплотом православного христианства оставалась Российская империя.

Далее в Откровении описывается большой многоголовый Красный дракон, под которым подразумевается Сатана и его пособники. Дракон убивает царственного младенца, а Жена-Церковь скрывается в пустыне. Это пророчество сбылось в XX веке, когда слуги Красного дракона ополчились на последнюю православную монархию. Российский император Николай II был отстранен от власти, а затем казнен. Для Церкви вновь наступили трудные времена, по жестокости не уступающие древним гонениям. И как в те времена первые христиане скрывались в катакомбах от гонителей, так и в новое время Церковь оказалась в преследуемом положении.

В книге пророка Даниила говорится, что в последние времена появится хулитель, который будет выступать против Бога, угнетать верующих и попытается отменить религиозные праздники (Дан 7:25). В полной мере это исполнилось с приходом большевиков к власти.

Под красным флагом воинствующего атеизма в Советской России была произведена календарная реформа. В 1918 году церковный юлианский календарь заменили на западноевропейский григорианский календарь. Позже, в 1929 году, атеисты прибегли к более радикальному эксперименту: чтобы избавиться от воскресенья в революционном советском календаре устанавливалась сначала пятидневная, а затем шестидневная неделя. Тем самым преследовалась цель усложнить христианам возможность соблюдать церковные праздничные дни. Эксперимент оказался не слишком удачным, и в 1940 году Советский Союз вернулся к григорианскому календарю.

Кроме того, дабы затруднить чтение старых книг осуществилась реформа русского языка и алфавита.

Этими превентивными мерами и антирелигиозной пропагандой дело не ограничилось. Повсеместно закрывались храмы и монастыри. Отобранные у Церкви здания подвергались ограблению и осквернению, а зачастую уничтожались. Красная чума охватила всю страну. Христиане вновь стали гонимыми, подвергались избиениям и убийствам. Священнослужителей бросали в тюрьмы и расстреливали.

Как отмечает Игорь Бунич: «…Под официальным словом „расстрел“ часто скрывалось зверское изощренное убийство. Киевский митрополит Владимир изуродован, оскоплен, застрелен и голым брошен на поругание; петербургский митрополит Вениамин, который должен был заменить патриарха в случае его смерти, превращен в ледяной столб холодной водой на морозе, а затем утоплен; тобольский епископ Гермоген, в свое время добровольно поехавший с царем в ссылку, был живым привязан к колесу парохода и измочален лопастями. Пермский архиепископ Андроник, знаменитый в прошлом миссионер в Японии, закопан живым в землю. Черниговский архиепископ Василий распят на кресте и сожжен» (Золото партии. Историческая хроника).

Советская власть, помимо явного беззакония, боролась с Церковью и на юридическом поприще. 20 января 1918 года Совет Народных Комиссаров издал «Декрет об отделении Церкви от государства и школы от Церкви». Этим нормативно-правовым актом у Церкви не только отнималось право владеть собственностью, но она вообще лишалась прав юридического лица, то есть де-юре Церкви, как единой организации, больше не было. Церковь, как организация, оказывалась вне поля легальности, вне советских законов. Это положение оставалось в действии вплоть до 1990 года, то есть практически до самого конца существования советской власти.

Анафема безбожникам

19 января 1918 года патриарх Тихон (Беллавин) опубликовал открытое послание с анафемой безбожникам:

«Божиею Милостию патриарх Московский и всея России, возлюбленным о Господе архипастырям, пастырям и всем верным чадам Православной Церкви Российской.

«Да избавит нас Господь от настоящаго века лукаваго» (Гал 1:4).

Тяжкое время переживает ныне святая православная Церковь Христова в Русской земле: гонение воздвигли на истину Христову явные и тайные враги сей истины, и стремятся к тому, чтобы погубить дело Христово и вместо любви христианской всюду сеять семена злобы, ненависти и братоубийственной брани.

Забыты и попраны заповеди Христовы о любви к ближним: ежедневно доходят до нас известия об ужасных и зверских избиениях ни в чем неповинных и даже на одре болезни лежащих людей, виновных только разве в том, что честно исполняли свой долг перед родиной, что все силы свои полагали на служение благу народному. И все это совершается не только под покровом ночной темноты, но и въявь при дневном свете, с неслыханною доселе дерзостию и беспощадной жестокостию, без всякого суда и с попранием всякого права и законности, — совершается в наши дни во всех почти городах и весях нашей отчизны: и в столицах, и на отдаленных окраинах (в Петрограде, Москве, Иркутске, Севастополе и пр.).

Все сие преисполняет сердце наше глубокою болезненною скорбию и вынуждает нас обратиться к таковым извергам рода человеческого с грозным словом обличения и прещения по завету св. апостола: «согрешающих пред всеми обличай, да и прочии страх имут» (1 Тим 5:20).

Опомнитесь, безумцы, прекратите ваши кровавые расправы. Ведь то, что творите вы, не только жестокое дело, это — поистине дело сатанинское, за которое подлежите вы огню геенскому в жизни будущей — загробной и страшному проклятию потомства в жизни настоящей — земной.

Властию, данною нам от Бога, запрещаем вам приступать к Тайнам Христовым, анафематствуем вас, если только вы носите еще имена христианские и хотя по рождению своему принадлежите к Церкви православной.

Заклинаем и всех вас, верных чад православной Церкви Христовой, не вступать с таковыми извергами рода человеческого в какое-либо общение: «измите злаго от вас самех» (1 Кор 5:13).

Гонение жесточайшее воздвигнуто и на святую Церковь Христову: благодатные таинства, освящающие рождение на свет человека, или благословляющие супружеский союз семьи христианской, открыто объявляются ненужными, излишними; святые храмы подвергаются или разрушению чрез расстрел из орудий смертоносных (святые соборы Кремля Московскаго), или ограблению и кощунственному оскорблению (часовня Спасителя в Петрограде); чтимые верующим народом обители святые (как Александро-Невская и Почаевская лавры) захватываются безбожными властелинами тьмы века сего и объявляются каким-то якобы народным достоянием; школы, содержавшиеся на средства Церкви православной и подготовлявшие пастырей Церкви и учителей веры, признаются излишними и обращаются или в училища безверия, или даже прямо в рассадники безнравственности. Имущества монастырей и церквей православных отбираются под предлогом, что это — народное достояние, но без всякого права и даже без желания считаться с законною волею самого народа… И, наконец, власть, обещавшая водворить на Руси право и правду, обеспечить свободу и порядок, проявляет всюду только самое разнузданное своеволие и сплошное насилие над всеми и в частности — над святою Церковью православной.

Где же пределы этим издевательствам над Церковью Христовой? Как и чем можно остановить это наступление на нее врагов неистовых?

Зовем всех вас, верующих и верных чад Церкви: станьте на защиту оскорбляемой и угнетаемой ныне святой Матери вашей.

Враги Церкви захватывают власть над нею и ее достоянием силою смертоносного оружия, а вы противостаньте им силою веры вашей, вашего властного всенародного вопля, который остановит безумцев и покажет им, что не имеют они права называть себя поборниками народного блага, строителями новой жизни по велению народного разума, ибо действуют даже прямо противно совести народной.

А если нужно будет и пострадать за дело Христово, зовем вас, возлюбленные чада Церкви, зовем вас на эти страдания вместе с собою словами святого апостола: «Кто ны разлучит от любве Божия? Скорбь ли, или теснота, или гонение, или глад, или нагота, или беда, или меч?» (Рим 8:35).

А вы, братие архипастыри и пастыри, не медля ни одного часа в вашем духовном делании, с пламенной ревностию зовите чад ваших на защиту попираемых ныне прав Церкви православной, немедленно устрояйте духовные союзы, зовите не нуждою, а доброю волею становиться в ряды духовных борцов, которые силе внешней противопоставят силу своего святого воодушевления, и мы твердо уповаем, что враги Церкви будут посрамлены и расточатся силою креста Христова, ибо непреложно обетование Самого Божественного Крестоносца: «Созижду Церковь Мою, и врата адовы не одолеют ей» (Мф 16:18)».

Позднее, 13 (26) октября 1918 года патриарх направил обращение в Совет Народных Комиссаров:

««Все, взявшие меч, мечом погибнут» (Мф 26:52).

Это пророчество Спасителя обращаем Мы к вам, нынешние вершители судеб нашего отечества, называющие себя «народными» комиссарами. Целый год держите в руках своих государственную власть и уже собираетесь праздновать годовщину октябрьской революции. Но реками пролитая кровь братьев наших, безжалостно убитых по вашему призыву, вопиет к небу и вынуждает нас сказать вам горькое слово правды.

Захватывая власть и призывая народ довериться вам, какие обещания давали вы ему и как исполнили эти обещания?

Поистине, вы дали ему камень вместо хлеба и змею вместо рыбы (Мф 7:9—10). Народу, изнуренному кровопролитной войною, вы обещали дать мир «без аннексий и контрибуций».

От каких завоеваний могли отказаться вы, приведшие Россию к позорному миру, унизительные условия которого даже вы сами не решались обнародовать полностью? Вместо аннексий и контрибуций великая наша Родина завоевана, умалена, расчленена, и в уплату наложенной на нее дани вы тайно вывозите в Германию не вами накопленное золото.

Вы отняли у воинов все, за что они прежде доблестно сражались. Вы научили их, недавно еще храбрых и непобедимых, оставить защиту Родины, бежать с полей сражения. Вы угасили в сердцах воодушевлявшее их сознание, что «больше сея любве никто же имать, да кто душу свою положит за друга своя» (Ин 15:13). Отечество вы подменили бездушным интернационалом, хотя сами отлично знаете, что, когда дело касается защиты отечества, пролетарии всех стран являются верными его сынами, а не предателями.

Отказавшись защитить Родину от внешних врагов, вы, однако, беспрерывно набираете войска. Против кого вы их ведете?

Вы разделили весь народ на враждующие между собою станы и ввергли его в небывалое по жестокости братоубийство. Любовь Христову вы открыто заменили ненавистью и, вместо мира, искусственно разожгли классовую вражду. И не предвидится конца порожденной вами войне, так как вы стремитесь руками русских рабочих и крестьян поставить торжество призраку мировой революции.

Не России нужен был заключенный вами позорный мир с внешним врагом, а вам, задумавшим окончательно разрушить внутренний мир. Никто не чувствует себя в безопасности; все живут под постоянным страхом обыска, грабежа, выселения, ареста, расстрела. Хватают сотнями беззащитных, гноят целыми месяцами в тюрьмах, казнят смертью, часто без всякого следствия и суда, даже без упрощенного, вами введенного суда. Казнят не только тех, которые перед вами в чем-либо провинились, но и тех, которые даже перед вами заведомо ни в чем не виноваты, а взяты лишь в качестве «заложников», этих несчастных убивают в отместку за преступления, совершенные лицами не только им не единомышленными, а часто вашими же сторонниками или близкими вам по убеждению. Казнят епископов, священников, монахов и монахинь, ни в чем невинных, а просто по огульному обвинению в какой-то расплывчатой и неопределенной «контрреволюционности». Бесчеловечная казнь отягчается для православных лишением последнего предсмертного утешения — напутствия Св. Тайнами, а тела убитых не выдаются родственникам для христианского погребения.

Не есть ли все это верх бесцельной жестокости со стороны тех, которые выдают себя благодетелями человечества и будто бы сами когда-то много потерпели от жестоких властей.

Но вам мало, что вы обагрили руки русского народа его братскою кровью: прикрываясь различными названиями — контрибуций, реквизиций и национализаций, — вы толкнули его на самый открытый и беззастенчивый грабеж. По вашему наущению разграблены или отняты земли, усадьбы, заводы, фабрики, дома, скот, грабят деньги, вещи, мебель, одежду. Сначала под именем «буржуев» грабили людей состоятельных, потом, под именем «кулаков», стали грабить более зажиточных и трудолюбивых крестьян, умножая, таким образом, нищих, хотя вы не можете не сознавать, что с разорением великого множества отдельных граждан уничтожается народное богатство и разоряется сама страна.

Соблазнив темный и невежественный народ возможностью легкой и безнаказанной наживы, вы отуманили его совесть, заглушили в нем сознание греха; но какими бы названиями ни прикрывались злодеяния — убийство, насилие, грабеж всегда останутся тяжкими и вопиющими к Небу об отмщении грехами и преступлениями.

Вы обещали свободу…

Великое благо — свобода, если она правильно понимается, как свобода от зла, не стесняющая других, не переходящая в произвол и своеволие. Но такой-то свободы вы не дали: во всяческом потворстве низменным страстям толпы, в безнаказанности убийств, грабежей заключается дарованная вами свобода. Все проявления как истинной гражданской, так и высшей духовной свободы человечества подавлены вами беспощадно. Это ли свобода, когда никто без особого разрешения не может произвести себе пропитание, нанять квартиру, когда семьи, а иногда население целых домов, выселяются, а имущество выкидывается на улицу, и когда граждане искусственно разделены на разряды, из которых некоторые отданы на голод и разграбление? Это ли свобода, когда никто не может высказать открыто свое мнение, без опасения попасть под обвинение в контрреволюции? Где свобода слова и печати, где свобода церковной проповеди? Уже заплатили своею кровью мученичества многие смелые церковные проповедники; голос общественного и государственного осуждения и обличения заглушен; печать, кроме узкобольшевистской, задушена совершенно.

Особенно больно и жестоко нарушение свободы в делах веры. Не проходит дня, чтобы в органах вашей печати не помещались самые чудовищные клеветы на Церковь Христову и ее служителей, злобные богохульства и кощунства. Вы глумитесь над служителями алтаря, заставляете епископов рыть окопы (епископ Тобольский Гермоген) и посылаете священников на грязные работы. Вы наложили свою руку на церковное достояние, собранное поколениями верующих людей, и не задумались нарушить их посмертную волю. Вы закрыли ряд монастырей и домовых церквей, без всякого к тому повода и причины. Вы заградили доступ в Московский Кремль — это священное достояние всего верующего народа. Вы разрушаете исконную форму церковной общины — приход, уничтожаете братства и другие церковно-благотворительные просветительные учреждения, разгоняете церковно-епархиальные собрания, вмешиваетесь во внутреннее управление Православной Церкви. Выбрасывая из школ священные изображения и запрещая учить в школах детей вере, вы лишаете их необходимой для православного воспитания духовной пищи.

«И что еще скажу. Недостанет мне времени» (Евр 11:32), чтобы изобразить все те беды, какие постигли Родину нашу. Не буду говорить о распаде некогда великой и могучей России, о полном расстройстве путей сообщения, о небывалой продовольственной разрухе, о голоде и холоде, которые грозят смертью в городах, об отсутствии нужного для хозяйства в деревнях. Все это у всех на глазах. Да, мы переживаем ужасное время вашего владычества, и долго оно не изгладится из души народной, омрачив в ней образ Божий и запечатлев в ней образ зверя. Сбываются слова пророка — «Ноги их будут ко злу и они спешат на пролитие невинной крови, мысли их — мысли нечестивые, опустошения и гибель на стезях их» (Ис 59:7).

Мы знаем, что Наши обличения вызовут в вас только злобу и негодование и что вы будете искать в них лишь повода для обвинения Нас в противлении власти, но чем выше будет подниматься «столп злобы» вашей, тем вернейшим будет оно свидетельством справедливости Наших обличений.

Не Наше дело судить о земной власти, всякая власть, от Бога допущенная, привлекла бы на себя Наше благословение, если бы она воистину явилась «Божиим слугой» на благо подчиненных и была «страшная не для добрых дел, а для злых» (Рим 13:34). Ныне же к вам, употребляющим власть на преследование ближних, истребление невинных, простираем Мы Наше слово увещания: отпразднуйте годовщину своего пребывания у власти освобождением заключенных, прекращением кровопролития, насилия, разорения, стеснения веры; обратитесь не к разрушению, а к устроению порядка и законности, дайте народу желанный и заслуженный им отдых от междоусобной брани. А иначе взыщется от вас всякая кровь праведная, вами проливаемая (Лк 11:51), и от меча погибнете сами вы, взявшие меч (Мф 26:52)».

Слова пророчества о воздаянии за зло исполнились в 1930-х годах, когда наиболее рьяные революционеры попали под смертельные жернова сталинских репрессий.

Видение Иоанна Кронштадтского

В начале XX века в России получил распространение текст, известный как «Видение Иоанна Кронштадтского» или «Русский Апокалипсис». Нередко он позиционируется как пророческий текст, принадлежащий перу св. Иоанна Кронштадтского, написанный то ли в 1901, то ли в 1908 году (год смерти святого). С другой стороны, ряд исследователей считают этот текст подложным псевдоэпиграфом, написанным в советское время. Решительных доказательств нет ни у первого, ни у второго мнения. Совершенно точно можно сказать лишь то, что это «Видение» получило распространение никак не позже 1920-х годов. Почему именно так — скажем чуть ниже. Нас же этот текст интересует постольку, поскольку он пользовался несомненной популярностью у верующих, активно обращался в рукописных списках, а значит он в известной мере отражал мировоззрение тех христиан, которые способствовали его тиражированию.

Существует несколько вариантов списков «Видения». Один из них, а также обзор некоторых разночтений можно найти в сборнике «Россия перед Вторым пришествием», составленном Сергеем Фоминым. Другую версию текста приводит Дмитрий Орехов в книге «Наступит ли Конец света в 2000 году?»

«Видение» начинается с явления Иоанну старца в монашеской мантии. Своим посохом старец пишет на стене несколько дат. Приведем их и кратко прокомментируем. В квадратных скобках помещены даты, встречающиеся не во всех вариантах «Видения».

1913 — Вторая Балканская война, ставшая прелюдией мировой войны;

1914 — начало Первой мировой войны;

1917 — год двух русских революций, февральской и октябрьской;

1922 — образование СССР и возникновение Обновленческой церкви;

[1924] — смерть Ленина;

[1930] — создание ГУЛАГа;

[1933] — массовый голод в СССР;

1934 — трудно сказать какое событие подразумевалось под этой датой, возможно имеется в виду год создания НКВД и начало широкомасштабных репрессий при Сталине.

Далее старец показывает огромное поле с могильными крестами убиенных христиан, и большие реки из их крови. Затем с небес падают множество светильников, а на облаке остается гореть лишь семь светильников. Старец поясняет: «Это семь Церквей Апостольских Соборных, которые останутся до конца мира». Завершается сцена торжественным шествием душ святых мучеников, пострадавших за Церковь.

Старец подводит Иоанна к мрачному храму. В нем везде пятиконечные звезды, чад и зловоние. Перед престолом черный священник, а на престоле красная блудница со звездой во лбу. Прихожане бесчинствуют и поют непристойные песни. Сверкнула молния, загремел гром, и еретический храм вместе с людьми проваливается в бездну. И вот, их души со звездами во лбу бредут по дороге страданий. В этом эпизоде явственно прочитывается указание на Обновленческий раскол в Русской Православной Церкви или, как называли себя сами раскольники, «Живая Церковь», созданная в 1922 году при участии советских властей и просуществовавшая до 1946 года.

Вновь старец показывает убиенных праведников, не принявших антихристовой печати, их окровавленные тела составляют целую гору. После чего показывается царский дворец. Вокруг него бегают дикие звери. На троне сидит царь. Вдруг он падает, с головы слетает корона, звери топчут Помазанника. Через несколько мгновений Николай II оказывается стоящим в белом саване и просит Иоанна: «Помолись обо мне, отец Иоанн. Скажи всем православным христианам, что я умер, как мученик, мужественно за веру Христову и Православную Церковь. Скажи апостольским пастырям, чтобы отслужили панихиду за меня, грешного. Могилы моей не ищите!»

После этого показывается множество людей, умерших от голода. А еще живые питаются травой и извергают богохульства. Рядом громоздится гора безбожных книг, по которой ползают зловонные черви.

Дальше становится виден храм. Вокруг лежат непрочитанные поминальники с именами умерших. За упокой усопших молятся ангелы.

Затем показывается как идет толпа народа, погоняемых бесами в огненную пропасть. Старец объясняет, что это обновленцы, отвергнувшие истинную Церковь.

Огромное число людей несут гигантскую пятиконечную звезду, на каждом ее углу по двенадцати бесов, а в центре звезды — Сатана. Вокруг снуют бесы, клеймят народ печатью антихриста на лоб и правую руку.

Вскоре является сонм людей с радостными лицами в большой собор. Там на белом престоле крест с Евангелием, над престолом парит золотая корона, на ней написано: «На малое время». В этом образе легко угадывается пророчество о возрождении православной монархии перед Концом времен.

Снова меняется картина. Опять является множество окровавленных тел убитых за слово Божие. Им, не принявшим антихристовой печати, обещан венец Небесный.

Действие переносится в Иерусалимский храм. Над его куполом звезда. Иоанн со старцем входят в храм. На престоле царь в красной порфире. На голове корона со звездой. Это Антихрист. Брови черные, борода клином, лицо свирепое, хитрое, лукавое, страшное. Это описание весьма схоже с обликом Ленина, что позволяет определить предельную дату создания текста не позднее 1920-х годов. Если бы «Видение» писалось позже, то образ Антихриста несомненно списывался бы со Сталина, как более кровавого тирана.

Антихрист вскричал: «…Кто не примет моей печати, тому — смерть!» Его слуги приводят нескольких христиан, которые отказываются подчиниться нечестивцу. Антихрист их убивает. Находились же тут и те, кто приняли печать и поклонились ему.

Вдруг загремел гром, засверкали молнии, поражая антихристовых слуг. Большая молния поразила в голову Антихриста. Миллионы птиц слетелись, чтобы исклевать их трупы.

Крови христианской было пролито столько, что время приблизилось к концу. Старец стал удаляться. Тут Иоанн спросил у святого как его имя. «Серафим [Саровский]» — ответил старец, — «Что видел, запиши».

Вдруг раздался звук большого колокола, Иоанн услышал звон и проснулся.

Предчувствия и ощущения

Не только пророки, но и обычные люди как до трагических событий 1917 года, так и после их совершения приходили к выводам о наступлении апокалипсической эпохи.

В романе Федора Достоевского «Бесы» (1872) довольно точно описаны типажи революционеров. Один из персонажей, которого автор называет «маньяком», является едва ли не весьма точным описанием Ленина:

«Но меня особенно поразил в это мгновение следующий после Степана Трофимовича лектор. Это был тоже какой-то вроде профессора (я и теперь не знаю в точности, кто он такой), удалившийся добровольно из какого-то заведения после какой-то студенческой истории… Улыбок не примерял, хотя часто и плотоядно улыбался. Ясно, что и с ним тоже нельзя было говорить. Ростом он был мал, лет сорока на вид, лысый и плешивый, с седоватою бородкой, одет прилично. Но всего интереснее было, что он с каждым поворотом подымал вверх свой правый кулак, мотал им в воздухе над головою и вдруг опускал его вниз, как будто разбивая в прах какого-то сопротивника. Этот фокус проделывал он поминутно. Мне стало жутко… Вид его был совсем сумасшедший. С широкою, торжествующею улыбкой, полной безмерной самоуверенности, осматривал он взволнованную залу и, казалось, сам был рад беспорядку. Его нимало не смущало, что ему придется читать в такой суматохе, напротив, видимо радовало» (Часть 3, главы 1.2, 1.4).

Русский философ Константин Леонтьев в 1891 году писал: