Бесплатный фрагмент - Ангелу любви

1. Ожидание

Кто же ты,

муза любви Маргарита,

и где ты?

Вечером встречу тебя

или розовым утром?

Рита ли ты

с маргариток весёлым букетом

Или принцесса Марго

в жемчугах с перламутром?

Может ты близко —

душою святой Маргариты,

Из сорока непорочных девиц убиенных,

Тихо витаешь

с напевом давно позабытым

Или врываешься в сердце

стихом вдохновенным?

Может ты ведьма —

смотрю на тебя и не вижу,

Вечно в себя уходя,

погружаясь в заботы?

Знай, что я жду

и твержу про себя:

«Сядь поближе!»

Где же ты,

муза любви Маргарита,

и кто ты?

2. Чюрлёнис

Художника вселенские масштабы,

Космическая музыка письма

Божественны, в чьи выси ни вела бы,

Связующая образы, тесьма

Его сюжетов: Сказка ли о замке,

Гимн Солнцу восходящему иль Рай —

Во всём врата, ведущие за рамки

Мирской тщеты, в благословенный край!

В край неземной, где фуги и сонаты

Слились в единстве с тайной полотна.

Там зелень леса с песнями пернатых

Мечтой маэстро в вечность вплетена.

Наполнена янтарного сиянья

Художника рука — мудра, легка —

Уносит за пределы мирозданья,

Мгновенно проникая сквозь века.

Летит мечта за огненные грани

В глубины, где сокрыта высота,

Где музыка дарует пониманье,

Душа поэта ангельски чиста.

Наслушаться, до дна испить отрады

Хочу и… не могу — я тлен и прах.

Любовь и свет! И выше нет награды,

Чем ключ от вечности у Мастера в руках!

3. Весенний порыв

О, девы нег, что так воспеты

Пером великого поэта

Неоднократно, жаль, не мной!

Ваш невесомый, неземной

Полёт, ваш зной неотразимый

И чудный невообразимо,

Производимый на мужчин,

Фурора бесподобный чин —

Всё в вас таинственно, всё дивно

И мной любимо без ума!

Желаний своенравных тьма

Проносится в душе наивной

При виде пары стройных ног

И, кажется, когда бы мог,

Разумности сорвав вериги,

Забросить чаянья и книги,

Чтоб в нежный погружаться плен

Обворожительных колен,

То, ни о чём не сожалея,

В ночи над рифмами б не чах,

А то и дело бы лелеял

Объятья милых на плечах, —

С утра до ночи ежедневно,

До самой старости злодневной, —

И, седовласый ловелас,

Уж в этом явно стал бы ас…

4. Сопротивление

Все птицы и звери, и рыбы подобны растеньям,

Что корни свои от родимой земли оторвали

И вглубь прорастили, отдавшись свободе движений —

Стремглав устремились в пучины и выси, и дали.

Мы все, как животные — тоже цветы и деревья.

Что куст можжевельника с нежностью мягких колючек,

Хоть вечно «зелёный», всех я утолю и согрею,

Ведь сердце моё — под кустом пророднившийся ключик.

Вот только душа — это дерево умного Неба.

Но всё наизнанку — здесь крона затянута в корни:

Листва и цветы, и плоды нам незримы, как небыль.

И кто-то во тьму нас тянуть продолжает упорней.

О, как я хочу умереть для животного мира

И, словно росточком, душой в Небеса устремиться!

Но так устремиться в ту высь неземного эфира,

Чтоб, корни от зла оторвав, стать Небесною птицей.

5. Мартовские мечтания

Март снегопадом вновь и вновь

С зимою не даёт проститься —

Метели крутит, становя

В рост человеческий сугробы.

Он, словно витязь-кавалер,

К ногам царевны-молодицы

Кидая снежные меха,

Зовёт её к себе в зазнобы.

Влюблённый в чувственность весны,

Он ждёт, что солнечной стопою

Взойдя на мех, она скользнёт

В его объятья горностаем

И, снежность шубы распахнув,

Легко прикинется нагою,

Ручьями неги запоёт,

Что лёд суровости растаял.

Март сонный в ветреный апрель

Вдруг превратится вдохновенно:

Прильнёт к любимой, всякий холм

И всякий куст целуя нежно,

Чтоб вдруг подснежники взошли

И потекла любовь по венам,

И вербы вскрылись,

А листва затрепетала неизбежно.

---

Сливаясь в долгий поцелуй,

Весна с апрелем станут маем —

Под ливень первого дождя

Утонут в жарких наслажденьях,

С мерцаньем в грохоте грозы,

Но губ от губ не отнимая,

В ознобе сладком задрожат

Под снег черёмухи в цветенье!

Так будет скоро, а пока…

Летят снежинки на ресницы,

Ждут неги таянья сердца

И снеготаянья трущобы.

Март снегопадом вновь и вновь

С зимою не даёт проститься —

Метели крутит, становя

В рост человеческий сугробы.

6. В начале пути

Боязно… что ожидает — не ведаю.

Поезд летит сквозь поля и леса.

Может быть, жизнь увенчает победою,

Может быть, смерть унесёт в небеса…

Странствий ничуть не желая, не жалуя,

Всё-таки я покидаю мой кров.

Дальше и дальше отечество малое,

Семьи друзей и могилы дедов.

Скучное время дороги-разлучницы

Треплют тревога, печаль и тоска.

Пьяная радость весёлой попутчицы

Грустному сердцу совсем не близка.

Пусть громыхают колёса вагонные.

Воздух духами пропах и вином.

Пристально смотрят глаза полусонные

На золотистый закат за окном.

7. Любовь, как жизнь

Любовь не умирает никогда,

Как рукопись, написанная кровью.

Ты всё поймёшь, когда пройдут года —

Что умерло, то не было любовью.

А что осталось, будет жить века

И сохранится, как живой источник.

Вода любви, как талый лёд, сладка.

И дождь над ней сияньем мироточит.

Не торопись напрасно хоронить

Случайно не сложившуюся песню.

Храни в душе серебряную нить —

Любовь, как жизнь: поплачет и воскреснет!

8. О первой любви

Сколько лет пролетело!

Мечтаний развеялся дым.

Только всё вспоминаю

безумие робости куцей.

Мне мучительно жаль —

никогда я не буду твоим…

и к тебе никогда,

никогда не смогу прикоснуться.

Ты меня красотой озарила,

как молнии свет,

покорила сознанье

возвышенно милой улыбкой!

И невольно рыдал я,

как гонщик, упавший в кювет

на крутом вираже,

сбитый с толку сиянием зыбким.

Ведь смеялась с другим,

не сводя и с меня своих глаз…

Так в тебя я влюбился —

готов был крутиться паяцем!

Вместе, наедине,

мы остались один только раз…

Не прощу себе страх,

что в любви помешал мне признаться.

9. В июле

Озеро неба полно синевы.

В ней облака проплывают и тучи,

Будто купальщики в плеске молвы —

За полногрудой ныряет могучий.

В воды небесные падает лес —

Зеленью листьев, колючек по сини.

Взглядом и я окунаюсь в замес,

Благословляя просторы России!

Пахнет покосом и мёдом цветов,

Весело в копнах стрекочет кузнечик.

Чувствую токи незримых миров,

Словно мелодию льющейся речки.

Родина-матушка, как хорошо

В травах лежать, небеса обнимая,

И сознавать, что с любовью б прошёл

Эти просторы — от края до края!

10. Глаза

Глаза раскосы, будто гнуты луки.

А взгляды — стрелы. Я сражён не раз.

Невыразимы трепетные муки —

Испепеляться молниями глаз.

Ах, дивноглазка с пламенностью тигра,

Опасная красотка, ты мила

Не красотой, а страстью к знойным играм:

Твой взгляд — молниеносная стрела.

Смотрю… смотрю, не в силах оторваться!

Прости за дерзость, ну не виноват —

Наткнулся я, как на шипы акаций,

На взлёт ресниц и на мгновенный взгляд.

11. Растенье жизни

Мне с детства понравился

лист конотопный.

Любил я,

лишь вытянет крепкие стрелы,

Сорвать их и… в зубы,

чтоб зёрнышки слопать,

Ведь сок их приятен на вкус,

если зрелый.

Простой подорожник,

а стрелы —

как выстрел,

Как взлёт фейерверка!

Пусть топчут их кони,

Они раскрывают широкие листья,

Как доброе сердце

иль крылья ладоней.

Пропитан

живительной силою сока,

Я с детства таков же —

упав, подымаюсь.

И даже

фортуной раздавлен жестоко,

Рвусь в синее небо,

как царственный аист.

12. Летней ночью

Ночь на дворе. Пространство надо мной,

Как синяя вуаль в алмазных звёздах.

Медовый запах летних трав стеной

Стоит вокруг, пропитывая воздух.

Вселенная, ты знаешь, кто Творец

Твоих высот и безграничных далей?

Возможно, твой Божественный Отец

И нам Родитель — так о Нём сказали.

Исполнена вниманья и любви,

Глядишь на нас. А может, нас не видишь,

Не различая, что течёт в крови —

Славянский говор или речь на идиш?

13. Воскресное

Ветерок твоих небес

Вдруг души моей коснулся.

Я от сна зимы воскрес —

Сердце чувствуется пульсом.

Я воскрес, но и… погиб —

Небесами зацелован.

В них полёт крылатых рыб

Или всполох птиц лиловых?

Чувство мне не передать —

Мир наполнен ароматом.

Я вдыхаю благодать

И краснею виновато.

Не достоин красоты,

Удостоенный вниманья.

Тайны снов твоих чисты

Негой детского вздыханья.

14. Помнишь ли?

Тонкий месяц сиял над дремотою сада.

В ароматах сирени запел соловей.

Восхищённо заслушалась ты серенадой…

Я невольно к груди прикоснулся твоей.

Обомлела… но всё, как в тумане, я помню —

Из-под ног незаметно земля уплыла.

Вдохновенной любовью откинута скромность…

Но укутала нас звёздно-синяя мгла.

Ночь летела, летела парящею птицей.

Сад, качался, стенал, шелестела листва.

И соловушка пел. Ты сомкнула ресницы,

От томленья и молний любви чуть жива.

Росным утром очнулись… пора возвращенья.

Травам сладкий дурман подарили цветы.

Запах счастья и яркий восторг восхищенья

Не забыл я и ныне. А помнишь ли ты?

15. Воздушный коктейль

Дождь, как шампанское, но всё наоборот —

Не воздух в пузырьках, а через воздух капли.

Пусть хлещет по лицу, я приоткрою рот

И с жаждой изопью серебряные сабли.

С шампанского дождя я небом обуян:

Хочу за облака в аквамарин небесный —

Душа летит туда, где всякий ветром пьян,

А на сырых камнях ей одиноко тесно.

О, как мне передать неповторимый вкус

Крапления небес? Он высоко неистов.

Я вдохновенье пью и сердцем веселюсь —

Шампанское дождя так сладостно, игристо!

16. Вспоминая весну

Ты по душе мне, птичье пенье!

То так, то этак — вразнобой…

В тебе и нега, и томленье —

Как не заслушаться тобой!

Весной с весёлою сноровкой,

В густой траве на островах,

Свист одинокой камышёвки

Летит на чувственных крылах.

То малый птах в кофейном фраке

С жилеткой жёлтой, грудкой бел,

Распелся, возмечтав о браке,

Про волшебство семейных дел.

И льётся трелью заводною,

Средь ароматов тростника,

Весь день над майскою водою

Любовь, крылата и сладка!

17. Первый поцелуй

Мы были в комнате одни и говорили

О всякой всячине… сгущалось напряженье…

В мечтах тебя поцеловать и ждать не в силах,

Я клял бездействие, ловя твои движенья.

Вот обернулась, осеклась… на полуслове

Прервал беседу ошалелым поцелуем.

И ты навстречу подалась ко мне с любовью

В объятья нежные и лихость молодую.

Дыханье прервано до головокруженья,

На сердце ангелы ликующих оваций!

Смеясь, сказала ты с игривым выраженьем:

«Считала я, ты не умеешь целоваться!»

18. Ангелу любви

Всё сильней и сильней я волнуюсь тобой!

Я влюбился? Не знаю. Но очень похоже:

Вспоминаю весь день, засыпаю с мечтой,

Поутру просыпаюсь — мурашки по коже.

Помню странный свой сон: ангелок в небесах

Надо мной расцветает любви орхидеей

С сердцевиною нежной в росе, как в слезах.

Мне так хочется стать для цветка чародеем!

Мне так хочется знать орхидеи мечты,

Чтоб утешить, в страданьях ослепшую, душу

И, согрев, исцелить полнотой теплоты…

Но, как мальчик в любви, я немею и трушу.

К легкокрылой губами тянусь целовать,

Только вдруг ангелок превращается в птицу

И летит в облака. Я, покинув кровать,

Улетаю туда, куда сердце стремится.

Догоняю, но птица в крылатую лань

Обращается мигом. А я, чуть не плача,

Вновь за ней… и кричу: «Ты себя не порань!»,

На бегу размышляя: что всё это значит?

---

А крылатая лань на морскую волну

Опустилась и вмиг обернулась русалкой.

И, как вольный дельфин, уплыла в глубину…

Я туда не могу — мне обидно и жалко.

Просыпаюсь с тоской и томленьем в крови.

И всё утро брожу от печали не в духе.

Жизнь — любовь! Если кто-то не знает любви,

Он осёл из ослов. Он — осёл вислоухий!

19. Безоблачное

Ты в облаках, подобно птице,

В мечтах по светлому лучу.

А я — с листа читаю лица…

Позволь, любовь разоблачу.

Губами к царственной колонне

Высокой шеи прикоснусь…

Так обниму, что в небосклоне

Растает призрачная грусть.

И облачные облаченья

Разъяв, голубки белой грудь

Укажет дольние селенья —

К земле обетованной путь.

Раскроет пламенную тайну

Загадочное ложе сна…

Та, что на ложе, неслучайно

Красой бесхитростно честна.

На гуслях струны серебристо

Взыграют, звонами гудя.

И лебедь в воды волн игристых

Скользнёт, как гордая ладья!

20. Не об этом

Когда, закоченев на сцене у шеста,

Поэт, что стриптизёр, приобнажил места

Израненной души, весь зал питая кровью,

Как Бог апостолов, прими его с любовью.

Почувствуй, сердце рвёт, твоей любви ища,

Не ради трёх монет в желании борща —

Он хочет доказать, крича в тиши эклогу,

Что служит человек не дьяволу, а Богу!

21. Безмолвие первой брачной

Красноречивое молчанье.

Погашен свет. И в тишине

Любимой робкое дыханье —

Безмолвный зов: иди ко мне!

В ночи лишь тень на фоне окон.

Влекусь, как зверь — на аромат.

И вдруг ловлю губами локон…

И лоб… и губы… невпопад.

О, ненасытность поцелуя!

Так летом воду жадно пьют,

Так сердце радостью милуют

И озаряет ночь салют.

Объятьем стиснули друг друга,

Блуждают руки по спине.

Блаженства ласковая вьюга

Дурманит сладостью вдвойне.

Явь стала сном в долине лилий

Под танцы бабочек цветных —

Крыла их вьются пляской крыльев

Двух ангелов у губ иных.

Молниеносно обнаженье.

Всё прошлое ушло ко дну…

Любовь поёт двух тел сближенье,

Двух душ слияние в одну!

22. Игра

Замри, сладчайшее мгновение, навечно!

Постой, не двигайся — пусть это длится, длится…

Пусть мимолётное блаженством бесконечным

Уносит в небо нас, как пенье Синей птицы!

Замри, чудесное, ты истинно, прекрасно,

Как солнце в радуге, как звуки звонкой песни —

Пусть миг слияния глубин горит, не гаснет,

Подобно детскому: Замри! Умри! Воскресни!

23. Весеннее утро

Спросонья замру… щебетание птиц

За окнами слышно… и в сердце веселье —

Как сладостна жизнь! Там, среди черепиц,

У ласточек первых идёт новоселье!

Ты, ангел мой, спишь. Одеяло рукой

На плечи накинув, уткнулась в подушку.

Любуюсь, как спящей царевной, тобой —

Расцветшей по-взрослому соней-девчушкой.

Коснусь поцелуем и к сердцу прижму

Тебя, как младенца, сграбастав в охапку —

Люблю! На вопрос твой: «Не спишь почему?»

Совру: «Отчего-то мне грустно и зябко».

Обнимешь тепло… щебетание птиц

За окнами слышно… и в сердце веселье —

Как сладостна жизнь! Там, среди черепиц,

У ласточек первых идёт новоселье!

24. Светлая тайна

Белой ночью над недремлющей Невою,

Окрылённой разведёнными мостами,

Город блещет Исаакия главою,

Лик свой пряча за зелёными садами.

Юркий ветер, вея лёгкою отрадой,

Бродит в парках, вновь целуя губы статуй.

Искушённый Петербург таит шарады,

Точно вечности петроглиф угловатый.

Ты взгляни: он в облака закутал плечи —

Если вникнешь, то поймёшь, всё не случайно.

Будь внимательней к тому, что Питер шепчет…

Я тебе акростихом открою тайну.

25. Ладоням любимой

Ладони женщины, что нежила меня,

Ласкала чувственно и крепко обнимала,

Целую бережно, их трепетность храня,

Как дар божественный небесного начала.

Как книгу мудрую с тисненьем золотым

Иль крылья ангела, чьё оперенье — пламя…

Их запах сладостный, что ароматный дым,

Впиваю долго ненасытными губами.

А на запястьях — ощущение глубин:

Всё пробуждается, пульсируя волненьем.

Дурманят чашею хмельных, медовых вин

Ладони женщины, вы — тайна откровенья!

26. Два города

Спор на Руси хоть не горит, но и не гаснет

О двух столицах — он пыхтит, как головня,

Из века в век, из года в год, день ото дня.

Какой величественней, а какой — прекрасней?

Кому-то Кремль и купола церквей Москвы

Легли на сердце, как Пречистой Девы стопы,

Другим же — стройный град на берегах Невы

Отрадней строгой красотой окна в Европу.

Что за невидимый портной или хирург

Скроил Россию так, что Господа прославил?

Как два апостола Христовых: Пётр и Павел,

Два русских города: Москва и Петербург.

27. О ларчике

Шкатулка без алмазов и жемчужин —

Коробочка пустая, не ларец.

Бывает ли весной кому-то нужен

Из блоков льда построенный дворец?

Душа и тело, вечность и мгновенье,

Вселенная и маленькое «я» —

Что истина: святое Провиденье

Иль вопли плоти: «Мой!», «Моё!», «Моя!»

И есть ли у гармонии Создатель

Иль хаос сам сложился в стройный мир?

Сознанье — беспокойный познаватель

И слушатель потусторонних лир.

Хоть я не знаю, жизнь ли на том свете

Иль пустота, верней: не-бытиё,

Когда на этом радуются дети,

То сердце веселится и моё.

Здесь хороши закаты и рассветы.

Что мир иной!? Я в мирный люд влюблён!

Лишь доброта достойна быть воспетой

И состраданью я дарю поклон.

---

Когда же принимаю хлеб причастья,

То шепчет мне храм Спаса-на-крови:

Бог в этом мире — осознанье счастья,

Оно же есть — жемчужина любви!

28. Наивная мечта

Нам пора относиться умней

К этой жизни, ведь время уходит —

Чем сердиться на город камней,

Лучше жить на весёлой природе.

Там царит разноцветье цветов

И плывёт аромат сенокоса,

Там живётся средь рек и лесов

Загорело, купально и босо.

Надо жить в свете утренних нег,

Чтоб душа отвечала погоде…

Так давай же устроим побег

Из трущобной «тюряги» к свободе!

29. В плену у Снежной королевы

О, Герда, пойми, ледяная и снежная

Моя Королева совсем и не злюка.

Напротив, она восхитительно нежная.