Бесплатный фрагмент - Амирани

Амирани

Продолжение серии рассказов «Предательство во спасение — 4»

Фантастика. Светлое будущее. Всем распоряжается управление разведки.

Остальные службы порядка практически упразднены, за исключением полиции и пожарных.

Появились телепаты и люди, обладающие паранормальными способностями.

Появился Золотой город по проекту Адама.

Человек сидел, сжавшись в комок, прислонившись головой к обитой матрасами стене. Дверь заскрипела, в дверях появился дюжий санитар с тарелкой.

— Ну что, есть будешь? — грубо спросил он.

Человек открыл глаза, помотал головой и снова закрыл.

— Ладно, попробуем по-другому. Санитар сгреб за грудки пижамы невысокого мужчину и несколько раз ударил. — Я оставлю тарелку, если через полчаса не поешь — получишь еще. Дверь хлопнула. Мужчина свалился в угол, где сидел, и заплакал. За долгое время слезы полились ручьем и тут до него дошло, что действие лекарств ослабело.

Он не думал, что у него получится, вечно обдолбанный лекарствами, плохо соображающий, кормили непонятно чем. Он попытался сконцентрироваться только на одном лице — лице друга.

— Варан! — закричал он мысленно, Варан, откликнись.

Двое мужчин занимались любовью, один приподнялся и прислушался

— Амир, малыш, это ты?

— Да. Забери меня отсюда.

— Ты где?

— В психушке.

Из кровати вскочил и стал одеваться другой человек.

— Тари, поднимай коммандос, он где-то рядом, раз достучался до нас.

Мужчина, которого назвали Тари, выскочил в коридор и включил сирену. Быстро объяснил выскочившим ситуацию и они побежали на выход.

— Варан, меня сейчас опять накачают лекарствами, связь прервется.

— Не прервется — услышал он другой голос вклинившегося телепата, я поддержу тебя. Что можешь сказать о месте пребывания?

— Подвал, старый, думаю лет 200—300.

— Направление — северо-восток — сказал телепат Варану — старая клиника для сумасшедших, ищите по карте и летите.

— Охранника вырубить сможешь?

— Я думаю нет.

— Держись, они уже вылетели.

Амир подполз к тарелке, съел несколько ложек каши, при этом пытался отключить камеры и свет. Очень удивился, когда это получилось. Остатки еды спустил в унитаз, бросил тарелку на пол и сел теперь рядом с дверью. Слезы текли непрерывно. Он знал, что если всхлипнет, его накажут, поэтому пытался плакать молча и звать на помощь.

За дверью бегали охрана и санитары. Электрические замки были закрыты.

Амир вытер слезы, отбросил тарелку в угол и сосредоточился на щитке. Теперь огонь то зажигался, то пропадал, у некоторых больных начались припадки, судя по воплям сверху, Амир засмеялся. Дом передавал SOS тем, кто летел его спасать.

Через несколько минут военные знали координаты странного дома. Если Тари метался и постоянно дергался

— Боже, он живой, наконец-то, я просто не верю.

То Варан спокойно вел флаер на максимальной скорости. Когда они прилетели, дом уже был окружен войсками. Варан ногой открыл дверь

— Где он? — спросил недоумевающий медперсонал. Кто-то рукой показал на нижний подвал. Толпа людей в черном рванула туда. Ржавая лестница, старые протекающие трубы.

— Здесь содержатся особо опасные больные, невменяемые — сказал санитар, за что получил в морду.

— Амир, выходи — во всю мощь легких закричал Варан. Он услышал щелчок и одна из дверей немного распахнулась. Военные побежали туда. На пороге стоял Амир. Все опешили, смотря на него как на привидение, потом Варан подошел к нему и обнял за плечи

— Мальчик мой, что они с тобой сделали.

Амир заплакал в голос, а Варан смотрел на него и не узнавал. Капитан штурмового отряда, его ведущий, был похож на пацана, который сбежал из дома и не ел пару месяцев. Варан бережно взял его на руки и понес к выходу.

Уже прилетел медицинский бот, он уложил Амира на носилки и передал в руки врачей, но гнев требовал выхода. Он сорвался на медбратьях, потом на нескольких врачах, досталось и пациентам, которые посмели выйти из комнаты. Какой-то дедок просил его успокоиться. Показал толстенную карту, которую Тари сразу забрал.

— Поймите, говорил старенький врач, он даже после лечения в госпитале был не в себе. Я не знаю, что с ним делали повстанцы, но думаю, ничего хорошего. Кости срослись, а душа…

— Могли бы позвонить — буркнул под нос Варан.

— Никто не знал его настоящего имени, догадывались, откуда он мог быть, но с вами никто не хотел связываться. Поэтому и лечили, как могли.

— Аминазином?

— Не самый худший препарат, кстати, молодой человек.

— Почему он такой худой?

— Он отказывался есть. Приходилось кормить насильно, не всегда удавалось. Мне кажется, он вообще не понимал, где находится.

Варан очень хотел врезать старику, но Тари его остановил и направил на выход.

— Если что — мы еще приедем.

— Конечно. Вот моя карточка. Но помочь вашему товарищу, я думаю, будет не легко.

Варан уходил, задумчиво глядя себе под ноги, Тари, с огромной папкой под мышкой, подталкивал его на выход.

Варан последний раз оглядел весь персонал

— Комиссии сюда, и по врачебной этике, и которые за тараканами следят, за правильным лечением, поднять все дела больных и врачей, наверняка здесь нечисто.

— Да уж — подтвердил Тари — совсем нечисто.

Они сидели в кабинете начальства и слушали врачей, которые разбирали историю болезни, и вообще, что с ним делали. Варан, как самый старший, вытирал пот и слезы.

— Почти полгода в плену сопротивления. Издевательства, пытки, постоянный стресс, голод, он ушел в себя. Когда освободили, по непонятной причине не сообщили нам, а отправили в центр на восстановление.

— Он им свое имя не назвал, а чип у него выдрали, или не посчитали нужным — вставил свои пять центов Тари.

— Могли бы просто связаться.

— Разберемся. Нет, у него не раздвоение личности, депрессия, нарушение химического баланса, пограничное расстройство и еще много чего. В психушке не нашли ничего лучшего, как колоть транквилизаторы и снотворное и кормить насильно.

— Под транками ментальные способности не работают.

— Откуда они могли знать?

— Может за ними кукловод стоял — высказался молчавший до этого Ираклий.

Все уставились на него. Даже Нико перестал рыдать.

В палату пошли все, но впустили только Варана — как самого вменяемого. Он не узнал Амира, чуть даже не переспросил врача — это точно он? Потом вытащил руку из-под одеяла. На безымянном пальце была родинка, над которой подшучивали — что и обручального кольца не надо. Варан опустился на пол и поцеловал руку. Смотрел в когда-то любимое лицо и не видел. Кроме длинных ресниц, от старого Амира ничего не осталось. Худое, изможденное лицо, морщины, делающие его старее и кулаки сразу сжались, так, что кровь брызнула из под ногтей.

— Что же они с тобой сделали, малыш? — Спросил Варан. Но спящий не проснулся, он был где-то далеко отсюда.

Через две недели Амир, замотанный в халат, сидел в кабинете начальства. В руках была большая чашка с чаем, о которую он грелся.

— Ты считаешь, что тебя подставили? — наконец разродился Ираклий.

— Да.

— И кому это выгодно?

Амир пожал плечами — сами решайте.

— То, что ты раз за разом прокручиваешь в голове тот бой, ничего не даст. Слишком мало данных. От твоего флаера ничего не осталось. Если только потрясти повстанцев, но прошло почти 2 года, может их и в живых уже не осталось. Ребята попробуют сделать модель, но я не уверен, что это что-нибудь даст. Опять допросить твоих друзей? Можно. Заодно сравним показания сейчас и тогда. Почему они попали в тебя, а не в три ведомых? — так судя по тому, как они стреляют, они и в луну бы не попали. Чистая случайность — по теории вероятности.

— Как я понимаю, на работу меня не вернут. И что мне делать?

— Сначала поедешь отдыхать. Время не имеет значения. Будешь развлекаться с отдыхающими и два раза в неделю разговаривать с психиатром. Записывать, что умного в голову придет, даже сны.

У меня даже вещей нет — сказал Амир и наконец отпил из остывшей кружки.

— Хочешь, мы тебе компанию подберем, только тебе там скорее всего долго жить придется, они уедут, но вдруг подружитесь.

— Что за ребята?

— Из скорой.

— А поеду я в чем?

— Сейчас на складе подберешь и с утра улетишь. Только… не говори никому, закройся ото всех, на всякий случай. Не хотелось бы еще один дом отдыха терять, вместе с народом.

Амир наконец отпустил чашку и пошел за провожатым.

— Ну, что скажешь? — мысленно спросил Ираклий сидящего человека.

— Это все дурно пахнет. Он все время представляет себя со стороны и в него попадает одна ракета повстанцев, а вторая ракета сзади от своих. Я бы попробовал потрясти немного Тари.

— Почему его?

— Потому что Варан теперь главный и самый умный, ему есть что терять, а Тари ему в рот смотрит. Нико просто в себе замкнулся, там, было похоже на любовный треугольник, но ему в любом случае ничего бы не светило бы. Да и не имеет он такой власти.

— Какой власти, по статусу они все равны.

— Только Варан считает по-другому.

— Ладно. Амир хороший мужик. Ради него я суну палку в осиное гнездо.

— Был.

— Почему был? Он и сейчас есть. Прошедший через ад, но его не сломали.

Амир стоял с сумкой около транспортника, он бы много отдал, только чтобы не лезть туда. С трудом успокоил себя — раз тут народ, значит никто не боится, значит и он сможет. Уверенность в себе была подкреплена таблеткой. Узнав, что он пилот, ему предложили сесть спереди, на что он честно ответил, что болен и лучше б ему этого не видеть. Потом мужчина принес ему воды, ничего не сказав. Народ летел довольный — отдыхать, а его кидало как в черную дыру. Периодически всплывало все самое неприятное, все немыслимые катастрофы, он перечислил все проблемы, которые могли возникнуть в процессе полета. Наконец прилетели. Он быстро нашел неврологическое отделение, ему выделили комнату и он улегся спать. Выспаться мешали кошмары. Получалось или надо не спать совсем, или есть таблетки в неумеренных дозах. В таком обдолбанном состоянии он появился в столовой. Даже 15 человек раздражали. Он с трудом выбрал два блюда и стакан сока, сел за столик. Не успев поесть, понял, что сорвется. Быстро доел и пошел в свою комнату. В коридоре его догнал молодой человек

— Извини, может сходим на пляж или к заливу?

— Я не умею плавать, извини.

Амир заперся в своей комнате. Включил планшет и стал гонять вероятность того, как его подбили. Выходило, что сбили его метко, двойным ударом, и свои, и чужие. Варану есть что терять — а вдруг подошлет убийцу. Его затрясло. Он нажал кнопку вызова врача, попросил лекарства и рассказал, что у него отъезжает крыша. Врач выслушал и сказал, что удвоит наблюдение за ним. И для него было бы лучше, если б он подружился с кем-нибудь.

— Ага — он и окажется убийцей — проворчал Амир — так в детективах пишут.

Однако, после ужина, он не отказался поиграть в шахматы.

Потом к нему пристал уже встреченный мужик и предложил поучить плавать.

— Мне бы на улицу выйти — с грустью сказал Амир, а плавать я умел, в прошлой жизни.

Через несколько дней, он решился на отчаянный поступок — забрал с собой двух медбратьев с лекарствами и пошел вокруг корпуса. Дойти не успел, начался припадок.

На другой день врач только покачал головой

— Издеваешься над собой.

— А что делать, я же не могу таким чмом жить.

— Может хочешь на групповую терапию сходить?

— Не хочу. Мне своих проблем хватает и еще скоро… тут мелькнула мысль, что скоро будет суд и будут разборки с его бывшим звеном. Будут разбирать кто прав, кто виноват, и кто чей любовник. Он поморщился.

— Может рисование?

— Я бы попробовал.

— 3 дня в неделю по 2 часа, или сколько выдержишь. Бассейн есть внутри, можешь здесь попробовать.

Амир посмотрел в окно

— Я на улицу хочу, насиделся уже, только мне плохо становится.

— Понимаешь, мне трудно объяснить, что с тобой делали, да, от части неприятностей ты просто закрываешься и не вспоминаешь. Лекарства, что тебе давали — бесконтрольно, могли спровоцировать кучу проблем. Пока явно видно — скрытая депрессия, панические атаки, фобии, неврозы, в ассортименте. Месяца три тут поживешь, потом посмотрим.

Амир опустил взгляд.

— Я на улицу очень хочу, в ресторан, магазин, забыл, что это такое.

— Тебя в одиночке держали почти год.

— Да. Иногда погулять отпускали, или с другими в столовую, или пазлы собирать, не часто, но все-таки. Я еще на пианино научился играть, в бильярд.

— Если с тобой в ресторан твой знакомый сходит?

— Я его даже не знаю. И потом, мне там плохо станет — зачем его позорить. Громкая музыка раздражает.

— Его зовут Мерль, от Тамерлана. Он докторскую писал, ну и переработал малость.

— Бывает.

— Ну так что, пойдешь в ресторан?

— Я боюсь.

— Я тебе лекарств дам с собой, почувствуешь плохо — выпьешь, потом посидишь немного и уйдешь — как тебе такой вариант?

— Я попробую. Только не знаю, что у меня из вещей есть.

— Ты что? До сих пор сумку не разложил?

— Не-а.

На другой день он разобрал сумку, нашел приличную одежду, с его точки зрения, и опять стал смотреть планшет. Новости были не очень. Он представил, какими помоями его будут поливать, и настроение испортилось окончательно.

В дверь постучали

— Ну, ты готов? Куда поедем, решил?

— Где народу поменьше — сказал Амир и пошел переодеваться.

Несмотря на свое состояние, выглядел он красиво.

Решили сходить в мексиканский. Пока ждали заказ, ели чипсы с сальсой, потом пили пиво, закусывая лимоном. Потом заиграла музыка. Амир сначала зажал уши и попытался смыться, но потом привык, вытащив из прошлого мелодию, он пошел танцевать с молодыми. Мерль только рот открыл. Амир ему просто улыбнулся, когда они шли домой, зашли на пляж, там никого не было. Светила полная луна и на воде была дорожка. Амир снял кроссовки и пошел к воде, зашел по колено и остановился, любуясь приливом. Идиллию нарушили два санитара, которые вытащили его из воды.

— Да что я такого сделал? — бушевал он на другой день.

— По некоторым данным, ты пошел топиться

— Я что, идиот? Просто был хороший вечер, захотелось сделать что-нибудь эдакое.

— Например?

— Ну мы с ребятами голышом с флаера в океан прыгали, что такого?

Врач пытался что-то возразить, но видно получил мысленное указание.

— Ты пилот штурмовика, поэтому от вас можно ожидать чего угодно.

— Да. Был. Меня теперь и на пушечный выстрел не подпустят.

— Увлекаешься историей?

— Когда-то в школе, теперь нет.

С этого дня началось возвращение к нормальной жизни. Он рисовал красками, ходил плавать на залив, общался с Ираклием и группой следователей, от чего всегда мрачнел. И Мерль умел поднять настроение, принося бутылку вина. Он знал, что сделали его друзья и никак не мог себе это представить. То, что он выжил, было просто чудо. С Вараном они были любовниками. Джанико ему тоже нравился, но с Вараном было надежней. А теперь получается Варан руками Тари убил его. Правда, не понятно, за что и что он с этого поимел. Он знал, что их будут допрашивать телепаты и не завидовал им. Мерль слышал его переживания, таскал за собой в разные злачные места, несколько раз они целовались, но внутренний компас говорил держаться от Мерля подальше.

Наконец настал день суда и исполнение приговора.

Амирани накачали лекарствами, дали с собой пачку, и он полетел в родную контору. Если Варан огрызался на всех, то Тари орал не переставая. После 6-ти часов у Амира сдали нервы. Он съел несколько таблеток, но все равно было хреново.

— Потерпи немного — услышал он голос Ираклия в голове. Сейчас зачитают приговор, а потом казнь.

— Какая казнь? — заорал он вслух.

Мужики, сидевшие рядом, успели поймать его. Потом отпоили водой, добавив еще таблеток.

— Ты же знаешь, что бывает — пересадят в тело мозг другого, достойного человека.

— Значит я встречу Варана, а это будет профессор физики — сказал Амир, вспоминая, как они долго притирались друг к другу и первый поцелуй, первый секс. — От боевого звена не останется ни хрена.

Варан достойно принял казнь, а Тари уже давно отъехал крышей. Он пытался найти взглядом Нико, но его не было. Или он где-то сидел, закрывшись. Потом они пили в баре до потери пульса.

На другой день Амир пил кофе, читал документы расследования и охреневал. Заодно попросил снять копию документов из психушки. У него было ощущение, что все это происходило и происходит не с ним, а с кем-то посторонним, а сам он сидел на облаке, свесив ноги и смотрел на эту муравьиную суету. Наконец, до кого-то дошло, что у него похмельный синдром и его быстро привели в порядок. До вечера он еще успел пообщаться со знакомыми и прилетел в санаторий довольно поздно. Отдал папку с лечением дежурному врачу и пошел к себе. По дороге его перехватил Мерль и стал целовать в губы. Амир ошалел от такого напора, хотя и ответил, но дальнейшее решил перенести на завтра.

Он проснулся ближе к обеду, вспомнил что было вчера и что предстоит сегодня, пошел в столовую. Потом пошел на пляж. Мерля не было. Он спросил санитара

— Где он?

— А у него срок кончился и он улетел домой — ответил санитар.

— Очень торопился докторскую доделать — добавил кто-то из отдыхающих.

Санитар успел подхватить обмякшее тело.

Всю ночь с ним провозились врачи. На другой день он лежал, отвернувшись ото всех, и опять отказался есть. Лечащий доктор, прочитав, что с ним делали в больнице, пришел в ужас и связался с Ираклием, потому что надо было что-то делать. У него был богатый опыт, но не настолько. Ираклий уже сам летел, матерясь на всех. В санатории началась суета. Чтобы прилетел сам владелец конторы, должно случиться что-то невероятное — например земля сошла с орбиты, или луна стала падать, или наоборот улетела в космическое пространство, сделав ручкой.

Он прошел в палату и сел рядом на стул.

— Амир, ну что с тобой, малыш? — он погладил человека по голове.

— Уже ничего. — Глухо ответил Амир и начальник почувствовал в голосе слезы.

— Я знаю, кто это сделал, он свое получит, а что хочешь ты?

— Не знаю.

— Может повернешься ко мне? Мне сумку всучили — я только пирог унюхал и коньяк твой любимый.

— За что он так со мной?

— Потому что мудак. Забудь о нем.

— А остальные? Мы ведь из одного города, родители даже общались.

— Я думаю, зависть в N-й степени. Это была плохая идея сделать звено из земляков.

— Насколько помню, это был эксперимент.

— Наверное неплохой, пока не узнали, что ты потомок кого там — царя, князя…

Амир фыркнул.

— Может вообще однофамилец, это когда было? полторы тыщи лет назад, и что мне это дало? Я всего добивался сам. Просто… мне даже в голову не пришло, что кто-то меня может использовать для диссертации.

— Это нарушение врачебной этики и еще много чего, так что успокойся. Коньяк будешь?

— А мне можно?

— Можно, если врача третьим пригласим.

Ираклий позвал врача и вошел санитар, уже с подносом еды, бутылкой коньяка и рюмками. Медленно потек разговор, о прошлом, старательно обходя неприятные моменты, о проблемах в настоящем и что делать в будущем.

10 часов назад.

— Джесси, ты пришел! — Мерль кинулся мужу на шею. Я думал, не доживу до этого дня.

— Что? Все так плохо? — Джесс ходил по кухне и готовил поесть. Умный муж требовал вложений.

— Это был просто кошмар. Считай, что я месяц провел в сумасшедшем доме в качестве пациента. Но теперь все. Напишу докторскую, меня оставят здесь, может быть даже повысят, мы останемся в конторе, я буду ведущим врачом. А потом тебя отправим на хирурга учиться, нечего за гроши в спасении работать.

Мерль вцепился в бутерброд и чай. Потом упал на кровать

— Боже, как я устал.

— С чего это? — подколол его Джесси.

— Пришлось притворяться другом одного дебила. Он год в психушке закрытой пробыл. Сначала ныл все время, потом боюсь выходить. В ресторан его потащил. Он напился, пошел танцевать, потом ко мне приставал, а потом побежал топиться.

— Мда уж…

— Я вот только одного не пойму — что все с ним как с писанной торбой вошкаются, все перед ним бегают. Стоит чего-то попросить — так все исполнять бегут. Врачи в первую очередь к нему скачут, а уж потом к остальным «отдыхающим». Как же он меня достал.

Ничего, напишу докторскую и хватит с меня придурков.

— А работать как будешь? С такими же придурками?

— Можно сидеть в кабинете и общаться с приятными больными, а не разбирать проблемы гопников, которые сидели непонятно сколько лет.

— Не понял, ты же говорил он вроде в психушке был.

— Да, так он до этого чего только не вытворял и все ему с рук сходило — я потом у других врачей узнавал. Последний раз вроде как с флаера голыми в океан прыгали, кретины.

— И как звали этого придурка?

— Ой, да я забыл уже. Амиран кажется.

— Что? ЧТО???

— Джесси… нет… не надо…

(рассказ происшествия со слов соседа).

Сначала вылетела дверь. Потом Мерль ударился спиной об стену и сполз на пол. Потом вылетели две сумки, потом его вещи. Напоследок была техника. Я опознал разбитый ноут и планшет. После чего дверь захлопнули и она слетела с петель, чуть не придавив пострадавшего.

Джесси сидел на полу. Его трясло так, что стучали зубы.

— Ираклий. Ираклий, у меня проблемы — мысленно позвал он и вкратце пересказал суть скандала.

Прибывшие секьюрити подхватили Мерля и повели с собой. Только не в допросную, а в камеру. Вещи потом забрала прислуга.

Пришедшие ремонтники чинили дверь. Джесси сидел и глядел в компьютер — указать причину развода — сволочизм и предательство — написал он. Ираклий собирался в дом отдыха, попутно объясняя Джесси, что была задумка — послать трех молодых психиатров, чтобы вывести Амира из его состояния, может даже стоило память стереть, все зависело от его состояния. Но как вышло, то ли идея оказалась не очень хорошей, то ли врач не соответствовал рабочему месту, короче довели.

— Что бы ты хотел для себя? — спросил Ираклий. Не думай про работу или знакомых — что ты хочешь?

Амир взбил подушки и уселся, как шах.

— Тебе проще из моей головы считать. Лагуна, закрытая горами. Дом, наверное, со стеклами, с хорошими занавесками. В оригинале, стекол там не было, но я не люблю.

— Умный дом? Алекса?

— Да. Стена только одна — сзади, где шкаф, утилиты, кухня, ванна. Остальное стекла и чтоб можно было завесить. Еще подсветка с камней — если мне прогуляться захочется. Дома мебель — самая необходимая. По идее, я могу вспомнить как работать аналитиком или в критических ситуациях. Главное — подключение. Еще сбоку можно сарай какой-нибудь — мне понравилось красками рисовать, но дом пачкать не хочется. Еще душ на улице — чтобы песок и соль с себя смыть. Еще, наверное, силовое поле — на всякий случай.

Раз в неделю кто-нибудь будет прилетать, привозить еду, новости или что я закажу, для себя.

— А сам?

— Я высоты боюсь.

Ираклий посмотрел на врача и вздохнул.

— У нас тоже несколько просьб.

Амир качнул головой.

— Не пытаться покончить с собой и выполнять все предписания врача.

— Согласен.

— Я знаю где это место и этот дом. Можно пилот будет там оставаться на выходные или тебя будет напрягать?

— Не хотелось бы. Но если человек мне понравится… я могу его использовать в виде секс-услуг?

— По договоренности. И он может свозить тебя в магазин или еще куда.

— Ладно, как получится. Не хотелось бы, чтобы получилось, как с Мерлем.

— Согласен. Хочешь тест на совместимость?

— Делайте.

— Еще деликатная проблемка — люди, занявшие тела, хотели бы познакомиться с тобой.

— Зачем?

— Просто, чтоб ты знал.

— Хм… они сюда приедут?

— Как хочешь. Они еще не на 100% овладели своими телами и радуются как дети, хотя это взрослые и серьезные люди.

— Ладно. Думаю, вытерплю.

— Джанико.

— А с ним что?

— В кризисном центре. Его раздирает на кусочки. Он тебя любит и не может забыть секс, с другой стороны, вы давно не виделись. Он считал себя членом команды, а получилось, что он дружил с убийцами. Их он тоже любит и не может понять, как такое случилось, как он просмотрел и все такое, винит себя во всех бедах. И убийц любит.

— Сотрите ему память. Скажете, после того боя лежал в коме. Это лучшее решение. А если чего найдет или вспомнит — скажете — он сам хотел или признание выбейте с его подписью. Что хотел, то и получил…

— Жестоко, но, возможно, ты прав. Мы подумаем. Еще более деликатная проблема — Сильвия хочет от тебя ребенка.

Амир потерял не только дар речи, но и мысленное общение.

— Нахрена? — наконец спросил он — у нее муж есть.

— У них несовместимость. Она хочет от тебя и без эко.

— Я ее столько лет знаю, но это даже не секс по дружбе. Она хочет ребенка от такого ненормального, как я?

— Ты более чем нормальный, есть проблемы, они решаемы со временем. Другие, попав в такую ситуацию, давно бы сдохли.

— Может мне тоже память стереть?

— Не дури. Все неприятное ты уже и так закрыл, остались последствия. Только время вылечит.

На этот раз Амир думал долго, даже проглотил рюмку коньяка.

— Как я понимаю, это мне будет подарочек на 30-ти летие? Я смогу приходить к ребенку?

— Как договоритесь.

— Я не знаю. То есть, если будет время и желание — я могу приходить поиграть или помочь деньгами, купить что-нибудь — в моем понятии. Но если это будет регламентировано — типа 2 часа в неделю, алименты, еще какие-нибудь условия, скорее всего нет. А муж что ее говорит?

— Говорит, что если надо, он усыновит тебя, вместе с твоим ребенком. Он знает, что ты болен, надо подождать, но Сильвия трясется — время-то идет и пока затишье, тьфу-тьфу-тьфу. Каникулы у повстанцев.

Амир долго думал. Потом сказал

— Согласен. Она ко мне туда прилетит? У женщин ведь тоже определенные дни бывают.

— Для этого лекарства есть.

— А потом тройню родит. Что-то я устал от вас. Мне в туалет надо и спать хочу.

Ираклий долго обнимал его и что-то шептал на ухо. Когда он ушел, Амир был довольный. Потом получил укол со снотворным и тут же вырубился.

Утром, когда проснулся, вспомнил о неприятном деле. Пришлось умываться и надевать приличную одежду. В специальном гостевом зале его ждали двое. Варан и Тари. Тари и Варан. И он не знал, что им скажет.

Его проводили к дивану и поставили чашку кофе.

— Доброе утро — наконец высказался он.

— Привет. Доброе утро — сказали бывшие сослуживцы хором.

— Меня зовут Сергей — начал Варан — я преподаю квантовую физику и занимаюсь научными разработками. Это Ант — он показал на собеседника — от Анатолия — он профессор истории, это его уже третье тело.

Амирани почувствовал, что подступает истерика, засунул в рот таблетки и запил кофе.

— Я думаю, вы достойные люди — начал он. — Сергей, ешь поменьше — это тело толстеет как на дрожжах, а Ант может есть все и много раз в день — у него все сгорает, как…

Амир уткнулся в ладони и заплакал. Не понятно было — он сам справился с истерикой или лекарства помогли, но минут через 10 он был в состоянии вести беседу.

— Понимаете, мы были друзьями, еще давно, и родители дружили. Потом в академию поступили, каждый в свое время, но я был лучший, обогнал Ва… Сергея в учебе. Он прикусил губу. Когда сформировали звено, даже вопросов не возникло, кто туда будет входить, хотя ко мне просились многие. И вот так, спустя несколько лет они решили меня убить, но я выжил, так что…

— Мы слышали эту историю, более подробно — начал Ант. — Очень жаль, что так получилось, ваши подвиги надолго запомнятся. И тебе досталось… Но, если бы не это, мы бы не получили такие прекрасные тела, не смогли бы продолжить свою работу. Извини, я не знаю, что еще сказать. А… ты вроде потомок князя.

— Вранье. Есть у меня древо — дед, по-моему, увлекался, но не на много продвинулся — могу тебе скинуть.

— Давай. А город?

— Его давно нет. Помешал кому-то. Как и я. У меня к вам будет просьба — у нас был четвертый друг, которому по идее должны стереть память — не выдержала психика, если не сможет летать, может вы его к себе пристроите? Ему тоже придется объяснять почему вы — это не они. Ираклий, придумай что-нибудь для Нико — мысленно сказал он.

— А вы чем занимаетесь? — обратился он к Сергею и выслушал лекцию почти на полтора часа.

Потом Ант рассказывал про свои работы и что откопали, Амир любил древность, поэтому даже оживился. Когда гости ушли, он пошел в обеденный зал и набрал полную тарелку в буфете.

— Хоть пожрать нормально — сказал он.

Потом занимался выбором мебели и посуды и что ему надо в домик, впервые за долгое время озаботился шмотками. Потом переговорил с Ираклием по поводу работы.

— Прилетишь сюда через 12 дней. Сильвия будет готова. Дом обставят, как ты захочешь, а тебя отвезут в твой домик.

— Ладно.

— Что-то ты сегодня живенький.

— С новыми личностями поговорил, мне показалось, неплохие люди.

— Да, им жутко повезло, потому что уже в коме были. Сергей просто гений, а Ант знает столько, что никакой компьютер не справится.

Амир вздохнул.

— Ладно. Тогда пойду развлекаться как все отдыхающие.

— Ты смотри, не переусердствуй там — хихикнул Ираклий, а про себя перекрестился, что Амир пришел в относительно нормальное состояние.

Через две недели.

Амир сидел, откинувшись на диван и закрыв глаза. Он улыбался своим воспоминаниям. Как первый раз познакомился с Сильвией, он тогда был еще курсант, а она не замужем и такая настойчивая дама… может быть поэтому он и кинулся в объятия Варана.

Раздался стук в дверь. Он пошел открывать. В дверях стояла Сильвия, в модном платье — дерни за веревочку, в руке был пакет. Амир сразу засунул туда нос — вкусным не пахло. Потом вспомнил, что не пригласил даму пройти.

Теперь они сидели на диване, как два школьника.

— Давно не виделись — он поцеловал ее в щеку.

— А ты такой же подросток.

— Я хотел розовые лепестки рассыпать по кровати, потом подумал…

— Такой же неисправимый романтик.

— Я не принимал лекарства, поэтому мне не очень.

— Я принесла все что надо, а может и не надо.

— Сильвия, я…

— Я знаю. Ты просто испугался, а я была слишком напористая девушка.

— Два командира в одной постели.

— Я бы согласилась на ведомую.

— Кто бы тебе позволил?

— Я люблю тебя, до сих пор — сказала Сильвия и скинула платье. Переместилась на постель.

Амир под ее ненасытным взглядом скинул халат.

— Ты все такой же тощий.

— Было еще хуже.

— Иди ко мне и ничего не бойся. Все, что происходит, останется только между нами.

— Ага. Мне бы еще вспомнить, когда у меня последний раз секс был.

Теперь они лежали под одеялом. Амир проигрывал даме по всем параметрам — она была гораздо здоровее его и намного тяжелее. Не удивительно, что муж у нее как медведь.

— Почему именно я?

— Потому что… — загадочно ответила Сильвия.

Амир облизал ее сосок, потом поцеловал, потом просто обнял губами и еще раз облизал языком. Сильвия выгнулась и застонала. Тогда он положил руку ей на вторую грудь, поиграл соском и стал спускаться ниже. Плоский живот, мокрая киска.

— Да трахни ты меня уже — услышал он в ухо горячий шепот.

Внутри было горячо и влажно. Сильвия хорошо двигалась, вцепившись в него. Она быстро кончила, потом он. Не успев отдышаться, он перекатился через ее ногу, достал подушку и положил ей под задницу.

— Это еще зачем?

— Для лучшего зачатия, написано.

Он удобно устроился на ее плече, положив руку на живот. Иногда поглаживая его, иногда трогал соски и ему нравилось лежать с ней. Сильвия поцеловала его и он ответил. Она обнимала хрупкое тело и думала — что же с ним сделали эти садисты.

— Тебе лучше не знать — прилетел ответ — думаешь слишком громко.

— Хочешь, я тебя в свое звено возьму?

— Сильвия, ты не понимаешь. У меня действительно проблемы со здоровьем, а тебе скоро не до полетов будет. Об этом ты подумала? Кстати, как будем ребенка делить?

— Никак. Ты будешь моим родственником, можешь приходить, когда хочешь, делать что хочешь, но по вопросам воспитания нужно будет договориться.

— Согласен. Пока он не станет похожим на меня.

— Это будет не скоро и… если честно, для меня важнее чтобы он называл моего мужа папой. Извини.

— Да я все понимаю. Могу вписать его в родовое древо — он улыбнулся.

— И у меня будет мой маленький князь. Они стали целоваться. — Как я люблю твои волосы. Сильвия зарылась в его длинные волнистые волосы. А как приятно пахнут. Ты чем голову моешь?

— Гостиничным шампунем.

— Значит это от тебя так пахнет. Она стала целовать тело, о котором давно мечтала.

— Сильвия, а ты не переусердствуешь?

— Не-а — хмыкнула она, облизывая головку члена и вынуждая Амира на ответные действия. Потом она долго не могла оторваться от мокрого тела. Ей казалось, что Амир лучший любовник в мире. Она целовала его до тех пор, пока Амир не взмолился.

— Я устал. Может через несколько дней еще раз попробуем? Только я буду уже не здесь.

— Я прилечу к тебе, на выходные. А в контракт внесу пункт, что имею право на секс с отцом своего ребенка.

— Это неправильно по отношению к твоему мужу.

— Написано — имею право, а сколько раз это будет и когда — уже нам решать.

— Хорошо, тогда прилетай ко мне, я буду ждать. Он поцеловал ее в губы и пошел в ванну. Когда вернулся, Сильвии уже не было. Он включил кондишен и стал собираться в место своего добровольного пребывания. Еды набрал с собой. Поесть перед полетом он не рискнул. Пилот оказался вежливым и понятливым. Флаер летел ровно, без всякой тряски и Амир успел задремать. Потом они осматривали дом. Краем глаза Амир заметил, что пилот красивый и видный из себя мужчина. На руке был след от обручального кольца.

— Теперь можно и выпить — громко подумал Амир.

Пилот разлил вино по бокалам.

— Я хотел извиниться.

— За что?

— За своего бывшего мужа, кретина. Это он довел тебя…

— Понятно.

— Меня зовут Джесси. Нас развели в тот же день. Когда я узнал, просто выкинул его из квартиры, дальше с ним занимались секьюрити. Насколько я знаю, его лишили дипломов и отправили в другой комплекс.

— А ты что от меня хочешь?

— Ничего. Я работаю в службе спасения. Могу поставлять тебе продукты, если можно — оставался бы на выходные — обычно среди недели. Я могу спать во флаере и не мешать тебе или наоборот- свозить куда-нибудь.

— Почему?

— Ты остался один. И этот еще полез не туда, куда нужно, а ты мне давно нравился. Только где ты, а где я…

— Интересно. Как я понял, ты ко мне клеишься. Потрахаться или встречаться?

— Судя по виду, ты уже натрахался. Можно же просто общаться.

— Мне нужно поспать. А когда я проснусь, хотелось бы поговорить про твою работу.

— У меня есть свободный день. Я могу заняться флаерами, вечером шашлык пожарить.

— Кто ж тебе его доверит — уже сквозь сон пробурчал Амирани.

Вечером они включили по периметру лагуны свет. Джесси расстелил покрывало и притащил маленький японский столик. Амир жарил на мангале шашлык, периодически чем-то его поливая. Потом они сидели и ели, пили красное вино, болтали ни о чем. Джесси смотрел на его улыбку, бледное, с синяками лицо и черные хитрые глаза, и понимал, что растворяется в этом человеке. Он хочет быть с ним навсегда вместе. Он никогда не обидит его, он будет его рабом, если потребуется, но не сможет уйти.

На другой день, улетая, Джесси получил длинный список покупок и поцелуй в щеку. На работе он делал свое дело, но мысли были где-то далеко. Из задумчивости его вывел Ираклий.

— Надвигается ураган, так что ты слетай к нему на день раньше и побудь там — мало ли что — вдруг стена обвалится. Обещают 7—8 баллов, это опасно. И помимо запасов и покупок — отгони ему флаер, если что — он же там один.

Джесси хотел съёрничать

— А по воде он ходить не умеет?

Но потом подумал, что это действительно не уместно. И чертов ураган. А он там один. И будет возможность побыть подольше вместе, а вместе можно… мысли плавно перешли в горизонтальное положение и он решил запастись не только тем, что написано в списке Амира.

Через день после отлета Джесси заявилась Сильвия. Амир сразу почувствовал, что ему стало с ней тесно. Она занимала все его пространство и время. Не выспавшегося, она потащила его собирать ракушки — потому что был отлив. При этом Амир устриц не ел, но пришлось собирать попутно всякую гадость. Потом она все это ела сырьем, поливая лимонным соком. Амира даже замутило. Песок был по всему дому, в нем же была кровать. Если бы не Алекса, он бы прибил Сильвию. По крайней мере, пока их не было дома, дом становился чистым и свежим. Ночью, лежа без сна и смотря на сопящую Сильвию, он думал — бедный ее муж. На другой день он сослался на работу и послал Сильвию подальше. Сам переговорил с Алексой по поводу урагана и как лучше защитить связь. Потом не выдержал и съел банку ананасов, закусив антигистаминными таблетками. За что получил нагоняй от Сильвии. Но встряла Алекса — сказала, что так сперма будет вкуснее. Амир покраснел и шепотом сказал — я люблю тебя и послал программному обеспечению воздушный поцелуй. За это Сильвия выжала из него все что можно, на что Амир спросил

— Не пора ли тебе домой — от урагана подальше?

— Завтра вечером улечу — сказала дама, доедая кусок сыра.

Как и ночь, почти весь день они провели в постели, оторвавшись не на долго и сходив искупаться. Вечером, когда Сильвия улетела, Амирани рухнул на диван.

— Больше никаких гостей — сказал он.

— Завтра прилетит Джесси — сказала Алекса.

— Значит надо будет убираться — он осмотрел бардак в домике.

— Он тебе нравится? — спросила Алекса.

— Не знаю, даже не задумывался.

— Он милый.

— Хм…

На другой день он убирал дом, а потом пошел искупаться. Алекса вымела мусор и проветрила помещение.

— Ты как любишь — открытые шторы или закрытые? — спросила она.

— Понятия не имею. Но если солнце, наверное, лучше закрыть.

Он опять улегся на диванчике и не проснулся, даже когда в дом ввалился Джесси с сумками.

— Меня пораньше отпустили — чтобы тебе компанию составил, а то ураган идет и все такое. Может искупаемся?

— Да я…

— Иди — тихо сказала Алекса.

— У меня плавки…

— В сушилке — сказала Алекса

— Можно и так или ты стесняешься? — сказал Джесси.

Амир вздохнул.

— А где?

— В ящике стола. В правом — сказала Алекса.

Амир вытащил резинку для хвоста. Хвост был еще маленький, но плавать с распущенными волосами ему не нравилось. Пошли купаться без всего. Потом сидели на песке и сохли.

— Ты себя хорошо чувствуешь? — спросил Джесси

— После трехдневного секс марафона? Мне еще поработать надо. Ты готовить умеешь?

— Умею. Бывший только статьи писал или труды, так что мне приходилось.

— Значит, ты всю смену на ногах, и дома еще этого упыря кормил?

— Получается так.

— Я могу и консервами питаться, но скоро ураган… Черт, а хватит ли энергии чтобы накрыть дом и флаеры?

— Я могу поставить их ближе к дому.

— Пошли еще окунемся и займемся делом.

Джесси смотрел как плавает Амир и восхищался. Так мог далеко не каждый. Легко и плавно, казалось, он несется над волнами, но быстро выдыхается.

Потом они пошли к душу на улице, смыть соленую воду. Джесси помог промыть длинные волосы, а потом прижал Амира к себе

— У нас 91% совместимости и поцеловал его в губы.

Амир ничего не ответил. Вошел в дом и взял полотенце. В доме пахло травой, полем и летним зноем.

— Я включила духовку. Тебе надо достать пиццу и положить ее на противень — сказала Алекса.

— Спасибо.

Амир засунул пиццу в духовку, оделся в домашнюю одежду, посушил феном волосы, причесался и посмотрел на себя в зеркало.

— Не выгляжу я на 30 лет, я гораздо старше.

Он взглядом нашел Джесси, который сидел на кухонном стуле, и сел напротив него.

— Я не готов к отношениям. Не только с тобой, но и вообще с людьми. Ребенок Сильвии был ошибкой.

Плита запищала. Джесси встал, достал пиццу, порезал на кусочки, поставил на стол, достал бутылку вина и два бокала.

— Я от тебя ничего не требую. Может быть иногда находиться рядом с тобой. Я же вижу, что она тебя вымотала.

— Потому что я привык больше брать, а не отдавать.

— Ешь, пока не остыло.

Молча они съели пиццу и выпили бутылку вина. После чего Амир вытянулся на постели

— Я устал, мне надо поспать.

— Тогда я пойду сдвину флаеры.

— Ой, Алекса, у тебя энергии хватит чтобы накрыть дом, флаеры и сарай?

— Да.

— А если цунами?

— Тоже, но могут быть проблемы со светом в доме.

— Ну и хрен с ним. Главное — чтобы не залило.

Амирани долго возился, пытаясь найти удобное положение.

— Ты чего? — спросил Джесси.

— Болит все и вообще ощущение, что разваливаюсь.

— Раздевайся.

— Зачем это?

— Разотру тебя немного. Потом ты поспишь, а я займусь делом.

От крема пахло пионом. А руки Джесси были такие нежные. Он заснул раньше, чем Джерри добрался до интимных мест. А когда проснулся, уже был вечер. Ничего не болело. Все было готово к приходу урагана.

— Я накрыл нас куполом — сказал Джесс.

— И она тебя послушалась?

— Да. Пока ты спал, мы подготовились. Он сел на кровать рядом с Амиром

— Можно мне с тобой прилечь или на диване?

— Ложись. Алекса, погаси свет и раздвинь шторы, с видом на океан.

Они сидели и смотрели на бушующий океан, волны подкатывались к дому, но натыкались на стену. Через какое-то время Амир положил голову на плечо Джесси, а потом, постепенно сползая с подушек, он очутился в объятиях. И ему это было приятно. Они долго целовались и ласкали друг друга, пока Амир не нашел в себе сил оторваться.

— Джесси, это неправильно.

— Почему?

— Ну потому что. Что-то внутри меня не может.

— После урагана мы можем слетать в любую мэрию или церковь и зарегистрировать брак.

— Ты только неделю как развелся.

— Чуть больше. Да хрен с ним, у меня ощущение, что я и не жил все это время, пока близко не познакомился с тобой.

Амир закинул на него ногу.

— Ты что, охренел, на сухую? — спросил Джесс, — когда у тебя последний раз секс был? И достал из сумки тюбик со смазкой.

Аккуратно намазал сфинктер и протолкнул внутрь два пальца. Амир выгнулся и застонал.

— Потерпи, мой хороший, сейчас. Он намазал все внутри кремом, успел одеть презерватив и толкнуться внутрь.

Амир вцепился в него.

Джесси перевернул его на спину и толкнулся дальше, раздался еще стон. Потом ноги обхватили его за талию. Он прижал Амира к себе

— Мой. Не отпущу. Никому не отдам — говорил он, целуя губы.

Когда оба кончили, одеяло было в крови от царапин. Джесси был изодран ногтями.

Они еще немного поласкались, засыпая, и Амир удобно устроился на руке Джесси. А Джесси боялся пошевелиться, чтобы не спугнуть.

На другой день пришлось закрыть шторы. Хоть и из-под купола, но смотреть, как летят камни и океан пытается проглотить тебя — не самое лучшее зрелище.

Амир стирал белье и намазывал Джесси кремом.

— Сам-то как? — поинтересовался партнер.

— Нормально.

— Может тебе не хватало нормального секса?

— Может быть — улыбнулся Амир.

Потом они пили кофе с пирогом и думали про дальнейшую жизнь.

— Как я понял, ты не против пожениться — начал Джесси. Потом ты останешься здесь на сколько надо, пока не будешь готов, а я буду прилетать к тебе. Только квартиру нам дали, потому что, бывший был будущим доктором наук, а мне не полагается — это другой корпус, другой контингент, сам понимаешь.

— Я — высший командный состав. И меня оттуда еще не выгнали, насколько мне известно. Так что посмотрим, что мне дадут. И еще, я краем уха слышал что-то про хирурга. Ты хочешь пойти учиться?

— Да учиться и на работе можно, просто день будет совсем не нормированный, бывший все под себя греб, а как с тобой, я не знаю.

Амир вздохнул.

— Я тоже не знаю. Пилотом я вряд ли буду, может аналитиком оставят.

— Это все лечится.

— Да, до тех пор, пока обратно не полезет.

Увидев недоумевающий взгляд, пояснил

— Пока воспоминания или событие не вылезет из памяти и не начнет влиять на мою жизнь. Алекса, что там с ураганом?

— Лучше не выходить.

Амир пошел к аппаратуре и, заинтересовавшись проблемой, стал работать, отрешившись от всего мира. Джесси подумал, что лучше не мешать. Когда он наконец оторвался, вспомнил про партнера.

— Извини. Там дом падал, а жильцы тупые уперлись, нет и все.

— Не телепаты.

— Ага. Откуда ты…

— Знаю. К нам таких 90% попадает, а все из-за своей упертости и дурости. Считают, что им говорят неправду, чтобы потом посмеяться над ними. Считают себя убогими, хотя есть умные и образованные люди.

— У нас что-нибудь поесть есть?

— А что ты хочешь? Джесси полез в холодильник.

Амир отодвинул занавеску и посмотрел, что творится на улице. Часть купола была завалена камнями, пляж грязный от водорослей и обломков. Хлестал дождь.

— Алекса, если ты уберешь купол, камни посыпятся на нас?

— Да.

— А можно силовым полем сдвинуть их к горе? И на сколько тебя хватит, чтобы очистить пляж?

— На много. Но весь все равно не очищу и придется вам без света посидеть.

— Это уже мелочи. Аккумуляторов часов на 6 хватит. И найди нам ближайший свадебный магазин и мэрию. Или церковь, что тут есть.

— Ты что, собираешься уже…

— А чего тянуть? Завтра поработаем, послезавтра распишемся, тогда и про квартиру можно будет поговорить.

— Может ты еще и вернуться хочешь?

— Не хочу. Не выдержу столько народа, да еще Сильвию.

— Она наедет, как бульдозер.

— Во — правильно подобрал, я думал, сдохну здесь за 3 дня.

— А отпраздновать не хочешь?

— Нет. Купим бутылку шампанского, только не сухое, закуски, прилетим, отметим.

Ночью, Джесси прижимал к себе будущего мужа, трогал его волосы и не мог поверить своему счастью. Амир лежал и думал — на кой хрен мне это нужно? Потом, прикинув варианты, решил, что хуже не будет, а с Джесси так уютно.

Утром они убирали камни, потом собирали водоросли и мусор в несколько куч — пока был отлив, и сжигали их. Потом долго плескались в душе, залив все водой. Ужинали мороженным, выбирая свадебные шмотки. Оказалось, можно сделать заказ и ночью дроном его доставят. Что они и сделали.

Утром каждый собирался молча. Выпили только кофе.

Джесси посматривал на партнера и не узнавал. Амир выглядел, как принц из сказки.

— Что?

— Ты так странно одет.

— Национальный костюм, только черкеску не нашел, пришлось плащ взять.

Он был одет в черные в обтяжку штаны, высокие из мягкой кожи сапоги, белая рубашка с воротником-стойкой, на талии украшенный вышивкой пояс и кинжал. Волосы собраны в хвост заколкой с рунами и темно-синий плащ без капюшона.

— Так ты, правда, потомок?

— Дед так считал, так что легенду надо поддерживать.

До церквушки они долетели быстро. Поп быстро зачитал клятвы и обязанности, предложил выбрать брак — временный или постоянный, и приложить пальцы рук.

Потом они обменялись кольцами и поцеловались.

Тут же прилетело от Ираклия.

— Ты что ж на свадьбу не позвал, стервец?

Амир поморщился.

— Что-то не так? — спросил служитель церкви.

— От начальства прилетело. Он вздохнул.

— Через час чтоб были в ресторане — опять вклинился Ираклий.

— Есть сэр. — Ответил Амир и опять вздохнул.

— А Ираклий тебе кто?

— Вроде как друг деда, несмотря на возраст, потом друг семьи, мой друг — когда семья погибла. Ну что — полетели в ресторан?

Ираклий собрал всех, кого мог, включая нужных людей. Амир загрузился лекарствами, чтобы уж совсем плохо не было. Сначала пришлось танцевать и целоваться с Джесси. Потом обсуждали квартиру, которую ему дают, а пока Джесси может переезжать туда. Отдельно для Джесси выбили курсы хирургов. На остальные горы подарков Амир махнул рукой, но, когда появилась возможность потанцевать, он снял плащ и кинжал, пошел с остальными, кто еще помнил, как танцевать в кругу. Потом, выпив водки на бис, танцевали танец с кинжалами. Джесси даже побелел от ужаса, что мужики могут нанести тяжёлые ранения не себе, так другим. Но все обошлось. народ много снимал.

На другой день он проснулся в гостиничном номере. Голова разламывалась. Джесси намешал оживляющий коктейль и закуску.

— Ну ты вчера оторвался! — были первые слова мужа.

— А что я сделал? — скромно спросил Амир.

— Кто ж психотропные водкой запивает.

— А я еще и водку пил?

— Когда коньяк кончился.

— А потом?

— А потом с кинжалами танцевал, с мужиками. Я думал, когда врачей вызывать.

— Я тебе по секрету скажу, что этому учат с детства, поэтому травм практически быть не может.

Он с трудом дошел до туалета, удивляясь, сколько можно выпить и не заметить.

Потом выпил оживляющую гадость, закусив чего подсунули.

— Тебе Ираклий, вроде, квартиру предлагал — так что бери.

— А ты?

— Я, кажется, переобщался с народом.

— Тогда я тебя отвезу и мне надо домой возвращаться.

— Трахнуться успеем?

— Успеем.

— Тогда полетели.

Несмотря на большой перепой, Амир спокойно дошел до флаера и они полетели к нему в домик. Там он просто разделся и залез в прохладную кровать, потребовав от Алексы холодной воды с лимоном. Вечером, когда Джесси улетал, он смотрел на спящего мужа и ему очень хотелось остаться рядом, но он не мог. Только прижался к голой спине и поцеловал. Амир даже не пошевелился.

На другой день, выспавшись, он уселся за работу. Пришлось напрягать мозги, для прогнозирования ситуации было мало данных, он написал, сколько смог, вариантов.

Прознав, что он живет на берегу океана, поступил заказ на белый песок и ракушки.

Потратил на поиски 2 часа, включая просеивание песка. Отправил с дроном и посмотрел, что его счет пополнился. Потом выволок мольберт на улицу и попытался нарисовать море, получилось хреново, но он был доволен, что хоть как-то.

Через 2 недели он уже гонял аналитиков, почему так плохо собирают данные и потом он решился появиться лично. Народ сначала охренел, но быстро привыкли. По указанию начальства, вопросы задавали только по делу. Никаких расспросов и воспоминаний. Первый раз Амир выдержал три дня и сбежал на побережье. Поговорил с Ираклием — сколько будет стоить выкупить эту лагуну.

— Да там никого нет. Я просто за тобой закреплю участок. Все предпочитают под землей жить.

— Я их понимаю.

Потом у Сильвии начался токсикоз и Дэвид практически сбежал из дома.

— А мне еще предлагали на ней жениться — проворчал Амир.

Узнав, что ей придется рожать при мужиках и задрав ноги, у Сильвии снесло крышу. Она орала на всех и кидалась. Врачам пришлось держать ее на лекарствах, а Джесси выпер Амира в лагуну

— Там тебе спокойней будет.

— Вообще-то я хотел, типа, поучаствовать — раз я отец.

— Лучше держись от нее подальше. Беременности бывают разные, но у нее это что-то. Недаром многие решают воспользоваться родильным аппаратом.

Аналитики могли получить векселей и удаленно. Утром, вместо зарядки, он искал ракушки, в обед просеивал песок и отправлял дары моря. Даже за устриц ему платили большие деньги. Иногда он пытался рисовать, но все получалось в серых тонах.

— Попробуй рисовать только в черно-белом, может быть карандашом — сказал врач. По рисункам сразу видно, что тебя гнетет.

— А я этого и не скрываю. Он вздохнул.

Ему нравилось разговаривать с Алексой, и мысленно, с Джесси или Ираклием, но все равно чувствовал себя в ссылке. С другой стороны, высокий уровень обработки информации он не выдержит.

К нему прилетел Ант и долго рассказывал про древо грузинских царей, а потом прикрепил древо его деда и объяснил, где произошел разрыв, но, если покопаться в источниках, можно попробовать найти.

Амир долго не решался, но потом все-таки спросил

— Как тебе в новом теле?

— Здорово. Хорошо быть молодым. Много чего успеваю, возобновил чтение лекций. Если хочешь — приходи.

— Я лучше так послушаю. Лично мне от сборища народа плохо становится.

Потом прилетел Джесси. Амир долго расспрашивал его про работу. Ему нравилось лежать на Джесси, укрываясь волосами. Сразу становилось тепло и спокойно. Устав от любовных игр, он пристал к Джесси по поводу работы — как все происходит конкретно.

— Получаете вызов, а дальше оцениваем ситуацию. Если бытовуха, хватает одного флаера, но сейчас участились случаи нападения, поэтому вылетает подстраховка — и охрана, и врачи в одном флаконе.

— А пилот, значит, вместе с врачом?

— Да. Но пилот с медицинскими знаниями. Он посмотрел на Амира -Нет, даже не думай.

— Почему?

— Потому что это опасно. Если что-нибудь с тобой случится…

— А если с тобой?

— Я не вылетаю на вызовы, я в здании.

— Интересно.

— Амир, нет. Я запрещаю. Только через мой труп.

— Джесси, послушай, я не тяну на аналитика, из-за болезни. Я не могу много думать и находиться в контакте с людьми. Я пилот штурмового флаера, наверное, уже бывший, но мозги у меня остались. Я хочу попробовать.

— Я не хочу тебя терять.

— Возможно так мы будем вместе больше проводить времени вдвоем.

— Я не хочу. Не хочу, чтобы ты работал, не хочу, чтобы ты находился в опасных ситуациях, если с тобой что-нибудь случится, я с ума сойду.

— Это жизнь.

— Тогда попробуй сдать экзамены на врача в службе спасения. Вас же учили оказывать первую помощь.

— Так, как нас учили, боюсь, тебе не понравится — ухмыльнулся Амир. А потом прижался в спине Джесси. — Ну прости меня. Не сидится мне на месте.

Джесси вытер слезы, повернулся стал целовать дорогое ему лицо.

Через 10 дней комиссия докторов обсуждала ответы Амира.

Ответы вызвали целый шквал. Потому что методы были жесткие, выверенные и проводили к результату. Причем к более лучшему, чем у медиков. Вызвали врача, который преподавал пилотам первую помощь, и он тут же их сделал, рассказав про обычный вывих, который можно вправить за пару минут, даже если клиент покричит, или ждать, пока подействует анестетик, за это время сустав отечет и начнутся проблемы, вплоть до операции.

Амиру назначили испытательный срок 2 месяца.

На другой день его застали в рабочем комбинезоне, он гонял тесты на работу флаера и смотрел, что там не в порядке. Потом выдал на каждый список недоделок. Рабочие сначала обиделись, но потом поняли, что нечего обижаться, если они проворонили, а кто-то заметил ошибку. В их службе «сойдет и так» не прокатит.

Первый вылет ознаменовался конфузом. Был вылет на обычную семейную разборку. Амир сказал пристегнуться врачу и перевернул флаер. Он вспомнил, какое это наслаждение. И только потом вспомнил про врача. Врач был серого цвета и с мокрыми штанами.

— Извини — сказал Амир, раздавливая капсулу у него подносом. Потом подумал и достал свои запасные брюки — Одевай.

На месте происшествия уже был патруль. Мужа взяли под арест, а у тетки была разбита голова.

— Хочешь в скорую и чтоб тебя зашили?

— Нет.

— Тогда — Амир достал из кармана штанов баллончик и обрызгал рану — на пару дней хватит, а потом можно в аптеку обратиться.

— Мы тут больше не нужны? — спросил он мужчин.

— Нет! — те судорожно помотали головами.

— Тогда мы пошли. И он, взяв Лева под руку, спустился по ступенькам к флаеру.

— У тебя таблеток не осталось? — вдруг спросил он Амира — дай хоть одну.

Амир вытащил несколько таблеток и выделил Левану одну, с успокаивающим.

— Я с тобой больше никогда не полечу. Я знал, что штурмовики все на голову трахнутые, но не знал, что ты и настолько.

Всю обратную дорогу они молчали. Лев выскочил из флаера и побежал в корпус отчитываться. Амир остался отмывать кресло от мочи.

— Что ты ему сделал? — поинтересовался главный. Он плачет в раздевалке, еле успокоили.

— Вспомнил молодость. Не надо было. Он зашел в раздевалку. Судя по всему, накачанный по уши лекарствами, Лев смотрел в потолок.

— Извини, я больше не буду — Амир сел напротив него. Сильно испугался?

Лев всхлипнул.

— Да. Я подумал, что это последний день в моей жизни.

— Ладно, я пойду, другого врача поищу — вдруг опять вызовут. Он вышел из раздевалки недовольный собой. Привык быть первым, не заботясь о других.

На второй вызов он летел с другим врачом. Пришлось снимать пострадавших с верхнего горящего этажа. Амир успел обжечь руку и разодрать штаны на бедре, но никому ничего не сказал. Помогал врачу и прилетевшему патрулю оказывать первую помощь, отправлять тяжелых с ожогами в госпиталь, где были капсулы, остальных патруль развозил по гостиницам.

Когда летели домой, врач искоса посматривал на него, но ничего не сказал.

Дома Амир сначала запустил стирку, потом залез в ванну сам. Обрезал обгоревшую кожу на руке. За этим его застал Джесси.

— Ничего со мной не случилось. А вот волосами придется пожертвовать. Стриги чуть ниже плеч.

Джесси решил сохранить длинный — почти по пояс, хвост. Потом обрабатывал рану на ноге, под вопли Амира — я и сам могу. Накладывал антиожоговую мазь, потом спорили накладывать повязку или на воздухе быстрее заживет. Потом пришлось зашивать порванные штаны. Потом Джесси не дал ему поспать, а забинтовал руку и потащил в столовую поесть, хотя Амир и сопротивлялся, ему очень хотелось спать.

К утру он выспался и опять пошел на работу. Первое, чему удивился — ремонтники именно ему докладывали, что сделано, и какие запчасти нужно купить.

— Покупайте.

Когда начальник хотел возразить, что это лишние деньги, только зря потраченные, он ответил — что может быть он хочет на таком флаере домой слетать или за детьми? А его люди, каждый день рискуя своей жизнью, народ спасают. Начальник заткнулся.

В один из прекрасных дней Сильвия начала рожать. Она никого к себе не подпускала. Был скандал. Больше всех досталось Амирани, который сделал ей ребенка, на что муж заметил — ты же сама хотела. Через 7 часов, довольные Дэвид и Амир стояли, держа малыша на руках.

— Тимур — сказал Амир.

— Почему?

— У меня так деда звали. Умнейший человек был. Мне его очень не хватает. Он вздохнул и передал кулек Дэвиду.

— Будет Тимур Саванели.

— Неплохо — улыбнулся Амир.

К сожалению, малым пришлось заниматься всем мужикам. Характер Сильвии резко испортился. Она орала на всех, била посуду, выходила на работу, где от нее шарахались, скандалила там.

— Что-то не похоже это на послеродовую депрессию — сказал Амир, кормя из бутылочки сына.

— Да, больше похоже на дурной характер, который она сдерживала — отозвался Дэвид.

— Удачи тебе — сказал Амир, передавая ребенка Дэвиду.

Дальше началась жизнь, полная кошмаров. Помимо работы, Амиру приходилось успокаивать Сильвию. И через некоторое время ее отправили в кризисный центр.

Все вздохнули свободно. Амир брал Тимура на океан, учил плавать, строить замки из песка, работать на компьютере и вообще много времени посвящал сыну, который был ему не нужен. Джесси ревновал его к ребенку. Дэвид раздирался между женой и сыном. Он хорошо относился к неродному ребенку, но жена как будто с катушек слетела — требовала от сына повиновения, делать только так, как она сказала. А когда она разбила о стену машину, которую подарил Амир, Тимур первый раз набросился на нее с кулаками, за что был отлуплен. И тогда семьей заинтересовались органы опеки детства.

После чего от Тимура отстали. Он вроде как жил в семье, но семьи не было. Он обедал с отцом в столовой, занимался математикой, читал книги, но поговорить нормально мог только с Амиром. Мать смотрела на него, как на пустое место. Амир предложил тестирование, чтобы выяснить в какой класс он пойдет, и объем знаний. Ему нравилось бывать у дедушки Ира — как он звал Ираклия, хотя это возможно был его прадедушка, и не родной, но ему было наплевать. Он был счастлив с посторонними людьми и не хотел идти домой. За что мать шипела на него, а Дэвид опять ее успокаивал. Амир тоже раздирался между мужем и ребенком. Ему совесть не позволяла оставить его с той, которая называет себя его матерью.