Бесплатный фрагмент - Алинкины сказки

Предисловие

Сказка! Само это слово вызывает приятные воспоминания из детства, да и, будучи взрослыми, многие люди с удовольствием окунаются в сказочный мир с его приключениями. Тут и неведомые дорожки, и добрые герои и загадки и сокровища, и сюрпризы, и тайны и злодеи, и ловушки. В сказках добро всегда побеждает зло.

А что если рассмотреть свою жизнь и увидеть в ней сюжеты любимых сказок, узнать в себе и в чертах своего характера сказочных героев, как положительных, так и отрицательных?

На самом деле, скажу я Вам, мои дорогие читатели, это очень увлекательное и полезное занятие, которое ведёт к внутренним трансформациям, самосовершенствованию, приобретению необходимого опыта, обогащает знаниями, позволяет взглянуть на себя со стороны, скорректировать то, что мешает обрести желаемое.

Сказка рассказывает и показывает сокрытое внутри человека, она поднимает на поверхность скрытые ресурсы и сокровища Души, отражает разные грани человека, его характера, жизни, взаимоотношений с близкими. Это действительно очень увлекательное путешествие во внутренний мир. Кроме того, сказки обладают исцеляющей силой, корректируют, наполняют ресурсом, оберегают, предостерегают, учат, передавая опыт разных поколений и сакральные знания.

Для меня Сказка стала исцеляющим эликсиром многих сфер моей жизни. Благодаря обучению в ТЦ «Сотворение» на курсе «Высшая Школа Сказкотворчества», я научилась писать самоисполняющиеся сказки, которые мягко привели меня ко многим осознаниям, подарили радость, ощущение счастья, ресурса, наполненности, пониманию и принятию себя. Моя жизнь, благодаря этим сказкам, действительно поменялась в лучшую сторону.

Я уверена, что это интересное, сказочное приключение, поможет многим моим читателям поднять скрытые ресурсы, разгадать многие загадки, раскрыть свои таланты, изменить свою жизнь, достигнуть желаемого.

Итак, уважаемые читатели, я приглашаю Вас в приятное исцеляющее путешествие в сказочный мир, во многом отражающий жизненную реальность.

Сказка о Творческой Силе

Однажды на грани двух миров, в пору утреннего рассвета, не на Земле, а на Небе решил Творец создать Душу и вложить в неё самое прекрасное, что только возможно было. Вначале создал он цветок белоснежного лотоса, что самой жизнью благоухал, обдал его своим дыханием божественной любви и сотворил в центре цветка прекрасное создание.

Очаровательная кроха имела серебристые крылышки, которые при взмахе издавали прекрасную мелодию нежных колокольчиков и, переливаясь в свете божественной любви золотистым сиянием, отражали своими лучиками любовь Творца всего сущего к каждому Его творению.

Наградил Творец сию Душу добротой и сердцем к миру открытым, наделил терпением, способностью к любви и прощению, склонностью к созерцанию, а ещё даровал способности сливаться с окружающим миром и тонко чувствовать всё то, что происходит вокруг, улавливая малейшие изменения в окружающей среде. Душа умела ощущать своё единство со всем, что создано Творцом с великой любовью на Матушке-Земле.

Посмотрел Создатель на своё творение и решил дать Душе ещё три маленькие, светящиеся, словно солнечные зайчики, сферы: солнечно-золотистую — творческую силу, неоново-голубую — объёмное воображение и ярко-алую — целеустремлённость и способности к обучению.

Обнимая своё творение безусловной любовью, сказал Творец нежной, только что родившейся Душе о том, что предстоит ей интересное путешествие с приключениями на планете под названием Земля. Будет там Душа, проявляя сияние света своими крылышками и играя светящимися сферами, приумножать свет любви внутри себя самой и в окружающем пространстве. Объяснил Небесный Отец, что нелёгок будет сей путь: различные препятствия встретятся на нём прекрасной Душе, с разными людьми она для обретения ценного опыта и получения нужных ей знаний повстречается. Будут в жизни земной и светлые, и тёмные дни, и ночи таинственные, волшебные, а порой холодные и непредсказуемые.

Прикоснулся Создатель перстом своим к груди маленькой Души и поведал ей Великую Тайну о том, что когда наступят времена тёмных ночей и затянувшейся непогоды, холодных ветров и злых поветрий, необходимо будет ей опуститься в самый центр своего сакрального сердца, где всегда царят спокойствие и умиротворение, светит солнцем любовь безусловная, и оттуда обратится к своему Создателю с любовью и верой в силу Света и Добра за помощью. Сделав так, обретёт она помощь и поддержку своего Творца да постепенно вспомнит, зачем на Землю пришла, чем Создателем своим одарена, взор свой к свету обратит, в пути земном свет приумножит, другим людям в этом поможет, мир в сердце своём сотворит, тогда утихнет непогода, изничтожатся злые поветрия, успокоятся холодные ветра, тучи развеются, и воссияет солнце.

Наказал Творец Душе помнить о том, что Его незримое присутствие рядом с ней неотделимо будет от неё на всём протяжении земного пути, велел в своих силах не сомневаться, не отчаиваться и не сдаваться. Даровал Он Душе свободу выбора да своего помощника к ней приставил — дивного сияющего Ангела Света, что станет являться к ней во снах в непростые времена в образе прекрасного белокрылого Единорога с гривой, сияющей золотыми и серебряными искорками. Будет он уносить Душу в прекрасные миры — пространства света и любви, где течёт река жизни, и цветут цветы, благоухающие любовью и радостью, щебечут птицы, и сияют в солнечных лучах радужные водопады, поющие о мире, любви, доброте, свете и благополучии. Сможет там Душа, купаясь в радужных водопадах, умываясь в чистейших горных ручьях, восстанавливать свои силы, исцелять крылья, восполнять светоносность сияющих сфер, дабы сумела она воплотить свою миссию на Земле и наказы Творца своего исполнить.

Предупредил Творец Душу и о том, что как только придёт она на Землю-Матушку, сразу забудет обо всех Дарах и о своём призвании. В течение жизни, приобретая различный опыт, вспомнит и о Творце, и об этом с Ним разговоре.

Благословил Создатель Душу с любовью, дунул на лотос своим дыханием и отправил в рождение на Землю-Матушку.

Родилась та Душа в доброй семье первенцем — здоровенькой девочкой, с большими красивыми, глубокими карими глазами. Родители в ней души не чаяли, растили, любили, оберегали.

Бабушки многому учили, знания свои внученьке с радостью передавали, как поступать надобно, а как не следует, показывали, с Природой-Матушкой беседовать учили.

Батюшка многое в жизни дал: растил, учил, обеспечивал, оберегал, во всём помогал. Матушка косы заплетала, в наряды красивые наряжала, любовью да заботой материнской окутывала.

Росла девчушка, возрастала, опыта набирала, науки разные познавала. Была она доверчива, открыта миру и людям. Училась девочка старательно, аккуратной была, старших уважала, слабых защищала, Природу-Матушку любила, оберегала, братьям меньшим всегда помогала. Никогда мимо того не проходила, кто в помощи её нуждался. Любила она и подарки дарить, поделки разные своими руками творить — родных и близких радовать, а как их улыбки увидит, так и сама изнутри счастьем и радостью наполняется, словно солнышком согревается.

Как выросла девчушка да из-под опеки родительской выходить начала, появились на пути её разные препятствия: тёмные, труднопроходимые леса, топи болотные да хитроумно расставленные разными тенями ловушки. Дули на пути её и ветры промозглые, сталкивалась она и с коварной непогодой, и с затяжными дождями, и с тёмными ночами, когда не было видно ни солнышка, ни звёзд, ни луны, отражающих солнечный свет.

С разными людьми по пути девица встречалась: и в отчуждение попадала, и предательство не одно испытала, и с несправедливыми обвинениями, да злым осуждением, наговорами да сплетнями людскими столкнулась и постепенно свои силы и веру в любовь начала терять.

Жила за семью горами в сумеречном лесу одна колдунья, ухо своё востро держала, о бедах девицы быстро узнавала. Потирая свои костлявые руки, незримо колдунья та к девице подходила и надевала на неё невидимые простому взору, тяжёлые кандалы, что из грусти, разочарований, уныния, сомнений разных и страхов состояли, да запирала её в недоступную обычным взорам промозглую темницу.

В такие дни руки девицы опускались, крылья за спиной не ощущались, в себе она сомневалась, разочаровывалась, огорчалась, теряла силы любви и веры, обиду в сердце своё впускала, в добро верить переставала, от людей всё чаще отворачивалась, в себе самой замыкалась, сердилась, ориентиры в жизни главные теряла, думала, что не по своему пути идёт, не то делает да не так живёт. Жизнь её бесценная в такие дни ей никчёмной казалась.

Только во снах и мечтах прилетал к ней белокрылый Единорог с искрящейся гривой, которого называла она Айрисом. Подставлял он ей спину свою и уносил в мир любви, света и доброты, где всё любовью дышало, успокаивало, умиротворяло. Там чувствовала себя девица в полной гармонии, словно вновь себя саму обретала.

Так и жила она, словно в двух мирах пребывая. Один — реальный, что враждебным и опасным ей представлялся, второй — сказочно-волшебный, фантастический, ей придуманным казался. Всё чаще девица в выдуманный мир намеренно отправлялась, а в реальный возвращаться не спешила.

В один прекрасный солнечный день сидела она на берегу реченьки и грустила, вспоминая счастливые детские времена, думала о том, что в жизни её света и радости мало стало, а препятствий да дней непогожих прибавилось.

Тут вдруг заметила девица, как скользит по воде солнечный зайчик и, словно заигрывая с ней, прыгает по глади речной. Скинула она свой сарафан, вошла в реченьку, окунулась трижды с головой и давай плескаться да брызгаться — с солнечным зайчиком, словно дитё малое, играть. Развеселилась сердце её забавной игрой, накупалась она вдоволь, поныряла, с реченькой поговорила, речную гладь поблагодарила, вышла на берег да под тёплыми солнечными лучами задремала.

Привиделось ей во сне, что села к ней на ладошку золотистая бабочка и превратилась в маленькую её копию — очаровательную девочку, с серебристыми крылышками, отражающими солнечный свет. Улыбнулась ей девчушка, ладошкой возле глаз её провела, увидела девица, как держит Творец всего сущего на ладошке ту самую малышку да о чём-то с ней с любовью говорит, а та пальчиком Творцу на девицу показывает.

Посмотрел на неё добрым взглядом Небесный Отец, головой покачал и молвил: «Знаю печаль твою, ведаю. Всё во мне есть и по воле моей творится. Вспомни, дитя мое милое, кто ты есть, молитвой, от сердца идущею, со мной воссоединись, на себя истинную сейчас посмотри, тогда и путь твой тебе прояснится, многое по-иному увидится, утихнут в Душе твоей бури недобрые, свет вновь проявится, мир другим увидишь, на людей другими глазами посмотришь».

Послушалась девица Творца, внутренним взором на себя со стороны посмотрела. Тут и увидела саму себя в темнице сырой с кандалами на руках и ногах, колдунью злую рядом с темницей углядела.

Пробудившись ото сна, сложила девица ручки ладошками вместе, глазки прикрыла, в глубину сердца своего взор обратила, шёпотом молитву прочла, которой бабушка ещё в детстве её научила. После молитвы открыла свои ясные очи и, услышав шелест берёз, что с ветром весенним играли, посмотрела в небеса, улыбнулась небу и очутилась в самом центре своего сакрального сердца. Там увидела она Ангела белокрылого, сияющего в свете золотом. Укрыл тот Ангел её белым плащом, на ушко слова заветные шепнул: «Сияй, люби, свети, твори»! Показал он ей в ладонях её три светящиеся сферы — неоново-голубую, солнечно-золотистую да ярко-алую, и напомнил: «Ты в мире пребываешь, свет сей в нём проявляешь, пространство исцеляешь, а я тебя люблю, от бед тебя храню».

Тут исчез Ангел и появился белый Единорог. Погладила девица белоснежного Единорога по гриве, да и разглядела в отражении глади реки за своей спиной два серебристых крыла. Расправила крылья Душа, к Единорогу прижалась и, взлетев вместе с ним, очутилась в прекрасном пространстве. Вокруг солнце сияет, воздух любовью согревает, крылья её силы обретают, блистать начинают.

Много ли, мало ли пробыла она в этом чудесном месте, сил набралась, улыбкой лицо озарилось, сердце вновь людям и миру открылось.

Поразмыслила девица и поняла: «Оказывается, что я опыт необходимый Душе моей обретала, а думала, что буря и непогода меня обуяла. Оказывается, я всегда с теми, кому помочь могу и кто нужен мне на пути, чтоб уроки свои пройти, а я-то думала, что не с теми по жизни иду. Оказывается, я всегда там, где нужна, а я-то думала, что с пути ушла. Оказывается, что мир гармонии и любви, добра и света близок и реален. Он силами питает, крылья мои укрепляет, а любимый Единорог — помощник мой славный — Ангел Света, а я-то думала, что всё это мои фантазии и выдумки.

Всё Господь мне дал, что необходимо моей Душе, чтоб путь земной пройти, свет и любовь сохранить внутри, их приумножить и в мир нести. Творческая моя сила и сила воображения питают, исцеляют, красоту вокруг создают, любовь в мире приумножают. Ими мне и любовь творить, жить, светить, сиять из темницы выходить да кандалы тяжелые сбрасывать».

Взяла девица в ладони свои три сияющие сферы света, к груди руки свои с благодарностью приложила и тут же вышла из невидимой темницы, в которую колдунья злая её заточила. Кандалы с рук и ног её пали, в воздухе растворились, а образ злой колдуньи задрожал и вскоре вовсе исчез. На сердце сразу теплее, уютнее, радостнее стало.

Как вернулась девица из пространства сакрального сердца Души, так и решила по-другому жить. Захотела она свет в мир нести, людям помогать, всё в жизни принимать, о чудесных мирах, о добре говорить, о Боге рассказывать, действия злых колдуний разоблачать, их действиям противостоять, сердца добрые людские с любовью исцелять, от людей не отгораживаться, светом любви своей с ними делиться, творческую силу свою во благо в мир проявлять. Да вот только, многие говорили: что сама она во тьме пребывает, гордыню свою тешит, такой, какая есть, сама себя не видит, небылицы выдумывает, сказки разные сочиняет — говорит о том, чего нет. Иные над ней посмеивались, были и такие, что пальцем у виска крутили.

Пыталась девица терпимо к мнению других относиться — кто готов принять, с теми делилась, от тех, кто вместить не мог — отдалялась. Вскоре за повседневными делами и заботами, под грузом людского осуждения, решила она всё же от мира закрыться, творческую силу свою вовне проявлять перестала, лишь внутри себя самой и в саду своём, сажая прекрасные цветы, её проявляла. Вскоре поняла, что не может она так дальше жить, думала, думала, что ей делать — да всё придумать не могла.

Как-то погожим деньком решила она прогуляться, пошла в свой любимый лес, природой полюбоваться, пение птиц лесных послушать. Привела её знакомая лесная тропинка к сказочному домику, которого раньше тут Алина не наблюдала. Подошла девица к домику, в дверь тихонечко постучала, внутрь зашла.

В доме витали ароматы свежести и чистоты, приветливо потрескивал горящими дровами очаг, за украшенным резьбой и росписью столом, сидела прекрасная Дева в золотистом одеянии. Волосы её золотыми локонами по плечам расстилались. Улыбнулась Дева своей гостье, за стол усадила, парным молоком напоила и такую речь повела: «Ведаю я о приключениях твоих и в силы твои верю, об источниках вдохновения знаю, сердце твоё доброе вижу, сама в нём пребываю. Давай, отныне вместе добро творить, свет приумножать, любовью исцелять. Будем мы с тобой писать дивные сказки, и людям ими помогать».

Показала девица прекрасной Деве свои маленькие светящиеся сферы, засияли они солнечными зайчиками, забегали по всему пространству дома, засмеялись, словно маленькие сказочные добрые феечки.

Подошла Хозяйка к девице, ладошки её сомкнула так, что сферы светящиеся внутри ладоней её оказались, свои же ладони поверх положила, голову к ней склонила и молвила: «Я тебе во всём помогу, только надо тебе пёрышко золотое взять и его взрастить. Оно тебе всегда обо мне напомнит, силой моей тебя наполнит, возьми его, взрасти и люби, свети, сияй, твори! Сейчас ступай, ничего не бойся, ни в чём не сомневайся, я тебя, куда надо направлю». Вложила Дева в ладони гостьи маленькое пёрышко и исчезла вместе с домиком, словно её и не было, пёрышко у девицы в руке осталось. Смотрит она на него и диву дается, как оно в руках её сияет, теплом ручку ей согревает.

Решила девица с прогулки вернуться, а как пришла домой, взяла бумажные листы, пёрышком к ним прикоснулась, и творческая сила любви проявилась и полилась широким творческим потоком в рассказах, притчах, сказках, что сами собой писались, девицу увлекали.

Спустя какое-то время, встретила она на своём пути дивную помощницу, что помогла ей пёрышко взрастить — научила её ладнее, складнее, мудрее, чудесные сказки, рассказы да притчи складывать. Теперь творения сии свет в мир проявляют, о разных мирах рассказывают, жизненные сюжеты с героями и героинями интересными показывают, исцеляют и согревают людские сердца, свет и любовь Творца в жизнь человеческую проявляют, благо приносят, колдуний злых изгоняют, туман заблуждений развеивают, таланты, Творцом всего сущего данные, в людях проявляют.

С удовольствием народ те сказки слушает и читает, многие себя в них узнают, направление путей своих видят, возвращая себе внутренний свет, тепло и радость. Настраивают эти творения камертоны людских сердец на добро, веру, свет и любовь.

Недавно появилась на столе у девицы, сияющая в солнечных лучах, мудрая книга, в которой прочла она об инструментах сказочных, с помощью которых можно людям помогать, себя познавать, свет Души своей проявлять. Так и возросло маленькое пёрышко до прекрасного золотого пера.

Люди добрые к девице всё чаще и чаще за советом обращаются, она им с радостью сказками, притчами да разными сказочными инструментами помогает, творческую силу свою проявляет. Они же в ответ от Души её благодарят, свет Души её видят и ценят, и каждый с ней добром своим от сердца делится, ибо тот, кто готов отдать, может многое и принять.

Течёт жизнь девицы-красавицы в счастье, радости, здравии, достатке, любви и благополучии. Творческая сила широким потоком, сияя, из сердца исходит, мир украшает, любовью благоухает.

Играют разноцветными солнечными зайчиками неоново-голубая, солнечно-золотистая и ярко-алая сферы. Девица в мир себя истинную проявляет, творит добро, о Боге помнит, за всё Его благодарит да Ангелу-Хранителю своему кланяется.

Пишет она притчи, рассказы и сказки и по сей день, в книги их собирает, добрым людям предлагает. Вскоре появились у неё целые сборники исцеляющих дивных сказок, притч и рассказов, написанных из сакрального сердца её Души, с помощью внутренней Сказочницы, что когда-то по велению Души подарила ей маленькое золотое пёрышко.

Книги сии учат добру, об опыте разном рассказывают, истины несут, свет проливают и исцеляют. Девица с удовольствием в помощь себе и людям добрым различные сказочные инструменты применяет. Люди добрые с удовольствием к ней идут, книги её приобретают и читают, камертоны с помощью сказочных инструментов настраивают на ладную, складную и счастливую жизнь. Девица в достатке живёт, радостью и здравием сияет, предназначение своё с помощью творческой силы исполняет.

Сад Любви

В некотором Царстве, в некотором Государстве жила-была садовница Алина. Трудилась она день и ночь, самостоятельная была, упорная, трудолюбивая, а ещё очень не любила от кого-либо зависеть — всё сама да сама.

Выводила она в своём саду цветы разные, хоть и любила своё ремесло, да только вот, приносил её труд совсем малый доход. Призадумалась как-то девица: «Что это я, словно белка в колесе — кручусь-верчусь, столько труда вкладываю, сад свой постоянно обновляю, клумбы в городе сажаю, только мало кому это интересно. Люди полюбуются цветами моими да мимо проходят, почти никто ко мне ни за семенами, ни за цветами не заходит. Бесполезный какой-то труд мой получается. Иной раз приходится цветы почти даром дарить и семена раздавать, чтоб не завяли и не засохли без надобности. Брошу, пожалуй, всё и пойду, куда глаза глядят чужому ремеслу учиться, раз свое дохода не приносит. Надоело мне белкой в колесе крутиться, а прибытка с любимого дела почти не иметь».

С такими мыслями Алинка и уснула, и приснился ей в ту ночь дивный сон.

Видит девица себя во сне маленькой принцессой, живёт она в Царстве-государстве со своими любимыми родителями — Королём и Королевой, растёт умницей-разумницей, не по дням, а по часам, радует Батюшку с Матушкой послушанием.

И вот, когда исполнилось ей девять лет, родилась у Короля с Королевой ещё одна дочка. Родители счастливы, радуются рождению второй доченьки, а за заботами о младшей, стали старшей меньше внимания уделять.

Обижалась, обижалась Алинка, да ещё из-за того, что приходилось ей с младшей сестрёнкой нянчиться. Ребята на дворе гуляют, играют, а она коляску катает — младшую сестру спать укладывает. Мечтала Алинка поскорее вырасти, чтоб самостоятельной стать и самой решать, как своё время проводить — рано и повзрослела.

Батюшка, видя, что старшая дочка быстро подрастает, самостоятельной становится, много уроков ей давал: об опыте своём жизненном рассказывал, о том, как он Королевство создавал, как на ноги вставал, как казну собирал. Видел он в дочке старшей уже не маленькую принцессу, а свою преемницу. Сказы, рассказы ей сказывал о том, как жить, как с миром дружить, как самостоятельной стать, крепко на ноженьках своих стоять и ни от кого, никогда не зависеть.

Слушала Алинка батюшку да во всём на него старалась похожей быть, а он тому и рад — гордится доченькой.

Всё бы ничего, да вот только однажды тёмной ночью, когда ночные облака полностью закрывали свет звёзд и луны, а стражник около палат алинкиных невзначай задремал, поднялся ветер и распахнул окно в спальню принцессы.

Горевшая на столе свеча от дуновения ветра потухла, в комнату через распахнутое окно проскользнула некая тень. Принимала та тень то образ батюшки, то образ матушки — мелькала, менялась, а Алинка глазки приоткроет, в полусне к шорохам прислушается да опять засыпает.

Стала тень к Алинке ближе подходить, на кровать присела, доброй матушкой обернулась, по головушке погладила, волосы Алинке пригладила, с ушка прядь волос отодвинула; обернулась образом батюшки да нашептала Алинке о том, что без тяжкого труда не выловить и рыбки из пруда, а ещё добавила, что если хочет Алинка взрослой и самостоятельной быть, крепко на ножках своих стоять, долго жить, не тужить, то должна во всём с неё — тени батюшки и матушки — пример брать: не покладая рук трудиться, ни на кого никогда не надеяться, рассчитывать только на себя, ни у кого ничего не просить и не брать, чтобы должной кому не остаться. Рассказала тень и о том, что чтобы этому всему научиться и нужды не знать, надо Алинке поутру прийти в лес и найти там три чудесных орешка.

Поворочалась принцесса, поворочалась, проснулась, смотрит — в комнате нет никого, снова уснула, а как утро ясное наступило, Алинку от ночного сна пробудило, так и вспомнила она, что ей ночью мерещилось. Решила принцесса в лес за тремя орешками сходить.

Выбежала из дому на босу ногу, да отправилась в лес орешки искать. Бежала девица по тропинке, бежала и увидела на опушке лесной, среди трёх сосен, три грецких ореха. Невдомёк Алинке, что грецкие орехи в их лесу родном произрастать не могут. Подняла принцесса орешки и решила их тут же расколоть, чтобы побыстрее самостоятельной и взрослой стать — батюшке своему и себе на радость да чтоб матушку, занятую маленькой сестрёнкой, лишними заботами о себе не обременять.

Колола, колола Алина орехи грецкие, а они никак не поддаются. Взяла принцесса камень с дороги и расколола им все три ореха, а те внутри пустыми оказались.

Расстроилась девица и тут услышала в лесу чей-то хохот, да почувствовала, как кто-то сеть на неё невидимую накинул. Была эта сеть ловушкой той самой тени, что ночью зашла к ней в спальню и на ухо всякого нашептала. Превратилась сеть в большое колесо, а Алинка в самую настоящую лесную Белку.

Тут и вышла из леса та самая злая тень, засмеялась и сказала, что теперь, Белке чтоб взрослее стать, на лапах крепко стоять, самостоятельной быть, ни от кого не зависеть и ни у кого ничего не брать, надо натренироваться крутить колесо до тех пор, пока шубка её не запотеет. Как только это произойдёт и семь потов с Белки сойдёт, так и появится тропинка в настоящий лесной орешник, где сможет она себе пропитание найти. Не велела тень Белке больше трёх орехов из орешника за раз брать, чтоб должной не быть — лесу не задолжать. Коли больше трёх орехов возьмёт — будет колесо в два раза дольше крутить, чтоб вновь тропинка к заветному орешнику появилась.

Делать нечего, пришлось Белке крутить колесо. Крутит она его, крутит — как тропинка появится, так и сбегает в орешник, три орешка возьмёт и обратно к колесу возвращается, снова крутит его, до тех пор, пока вновь тропа не нарисуется.

Так Белка Алинка и жила: колесо сама крутила, помощи ни у кого не просила, мир вокруг себя не замечала. Видела она только то самое колесо, орешник да тропу заветную до него. Бегала Белка как заводная то по колесу, то в орешник по тропе, то обратно, не замечая, что вокруг колеса Бабочки чудесные летают, а в лапках у них имеется волшебный питательный нектар, собранный с цветов дивной красоты, что чуть в отдалении на лугу росли.

Много ли, мало ли времени Белка крутилась — измаялась вся. Стали у неё и лапки болеть, и спинка ныть, да так, что от усталости до орешника она еле добегала.

До тех пор так было, пока добрый Ветер Перемен не принёс ей запах луговых цветов к самому носу. Учуяла Белка цветочный аромат и подумала: «Вот бы мне нектара целебного, питательного из цветов испробовать, да только где ж его взять? Зачем мне были нужны эти злосчастные заморские орехи?»

Как-то, в очередной раз, дошла Белка до орешника, а орехи там кончились. Крутилась она вокруг себя самой, крутилась — ни цветов, ни орехов нигде не нашла. Тень злая над ней хохочет — мало, мол, колесо крутишь.

Побрела Белка опять к уже ненавистному ей колесу. Крутила его, крутила и начала задумываться о том, что тень её, похоже, обманула. Решила она тогда помощи у батюшки своего попросить. Перебирает она лапами колесо и плачет. «Так, глядишь, и шкурка скоро вся от пота облезет», — думает Белка. Стала она батюшку своего на помощь кликать, только вот, далече дворец — не слыхать принцессу-Белку. Совсем она уже было отчаялась, как вдруг увидела летящего к ней Филина и подумала: «Ну, всё! Сейчас он меня когтями схватит, унесёт в свое дупло и съест там или скормит своим птенцам. Вот и незачем мне будет больше опостылевшее колесо крутить». Остановилась Белка, крутить колесо перестала.

— Что, устала, милая? — вдруг ласково спросил Филин, а взгляд у него как у дедушки Алинки — добрый да приветливый.

— Устала, дедушка Филин. Ты бы слез с колеса, итак, сил у меня маловато, кручу его, кручу, а пропитания или вовсе нет, или есть, да только всего три орешка. Ещё и ты на колесо приземлиться решил, мне же с тобой его ещё тяжелее крутить придётся.

— Да ты же, вроде, от грецких орехов отказаться решила, лесных в орешнике не нашла, нектара питательного цветочного захотела!? — уточнил Филин.

— Да где же мне этого нектара взять? — спрашивает Белка.

— Нечего было торопиться и тени разные слушать. А ну вылезай с колеса — осмотрись внимательно по сторонам.

Вылезла Белка с колеса, увидела вокруг себя Бабочек, и давай их рассматривать.

Заметила она, что каждая Бабочка держала в лапках маленькую бутылочку нектара, собранного с разных цветов.

— Вот, а ты их и не видишь, — говорит Филин и подаёт своей когтистой лапой Белке колбочку.

Белка колбочку приняла, тут и Бабочки вокруг закружились, каждая из них вливала в белкину колбочку живительный нектар. Глотнула Белка нектара, а Филин схватил что-то у неё со спины и взлетел. Оглянулась на него Белка и увидела, что тот тащит в когтях своих ненавистную ей сеть, которая превратилась когда-то в то самое колесо, а её Белкой обратила. Повесил Филин сеть на дерево, а та вскоре оттуда и исчезла.

Тут пыльца от крыла одной из Бабочек попала Белке прямо в нос, чихнула она да и обернулась вновь красавицей-принцессой. Вспомнила Алина, как прекрасные цветы в дворцовых садах сажала и увидела на себе расшитый передник с карманами. Сунула принцесса руки в карманы, а там семян цветочных полным-полно. Вынула Алина семена и посеяла их в Землю-Матушку.

Выросли из тех семян цветы, образовав вокруг Алины цветущий луг, а лес, с тремя соснами, вовсе исчез. Шагнула Алина по луговой тропе пару шагов, а на третьем шаге на берегу реки очутилась. Там её уже ожидали родные Матушка с Батюшкой.

Обрадовалась Алина встрече, Матушка её обнимает и приговаривает:

— Милая моя девочка, где же ты была? Кровиночка моя родная, как же я по тебе скучала! Где ты столько времени пропадала? Какая ты большая стала, как выросла!

— В поте лица я трудилась, Матушка, пропитание себе добывала — Белкой побывала, колесо крутила, хотела орешки волшебные добыть, да в ловушку к тени попала. Просто я забыла, что я самая настоящая волшебница. Теперь буду я сеять добрые семена прекрасных цветов, чтобы радовали они своими красками мир, свет излучали, нектары целебные питательные выделяли, Бабочек и Пчёлок в мой сад привлекали, пользу добрым людям приносили.

Будут на цветы Бабочки и Пчёлки прилетать, нектары питательные с них собирать, сад мой украшать, цветы опылять. Мне нектары принесут, я их приму, эликсиры целебные из них сотворю, с цветов вновь семян соберу, снова посажу. Ещё больше будет и цветов, и Бабочек, и Пчёлок, и нектаров разных целебных прекрасных.

— Вот это дело, вот это нужное занятие! Смотрю, доченька моя, ты повзрослела и сама себя за трудами своими нашла! Очень рад за тебя! Не всё тебе по батюшкиным указам жить — свою жизнь пора творить. Велика наука сия, непросто тебе и нам она далась, но для Рода нашего очень полезной будет, — радуется за дочку Батюшка.

— Верно, Батюшка, сказываешь. Благословите? — спросила Алина.

— Благословляем! С любовью и радостью благословляем тебя, доченька, на жизнь в достатке, на процветание, на любви творение, на выполнение собственного предназначения! — ответили Матушка с Батюшкой.

С тех пор Алинка с каждым днём всё краше и краше становилась. Сажала она в дворцовом саду и во всей округе прекрасные цветы. Бабочки ей нектары питательные приносили, сами цветам радовались, пыльцой их питались — яркость крыльев обретали.

Расцветает Королевство алинкиными цветами да всё больше и больше красочным становится.

Вскоре поселилась Алинка в собственном дворце, что Батюшка с Матушкой ей подарили, свой сад там развела, цветы посадила, Бабочек и Пчёлок туда пригласила.

В один прекрасный день к алинкиному саду подошла самая настоящая Волшебница. Постучала она в ворота, Алинка дверь гостье открыла, в свой сад с радостью пригласила, плоды трудов своих показала.

Вдохнула Волшебница ароматы прекрасных цветов, и тут на руке её появилась прекрасная Бабочка. Алинке она очень понравилась, захотела она такую красоту в саду своем заиметь. Доброй улыбкой Волшебница ей улыбнулась и попросила принести в обмен на Бабочку букет красивых цветов, да такой, который Волшебнице по нраву придётся.

Обрадовалась Алинка, выбежала за букетом в свой сад. Думала, думала из каких цветов его собрать — ничего придумать не могла, тогда, закрыв глаза, у сердца своего совета попросила и вмиг увидела внутренним взором цветы голубой незабудки. Набрала Алина букет голубых незабудок и принесла его Волшебнице.

Понравился Волшебнице букет, приняла она его с радостью и подарила Алинке ту самую прекрасную, яркую Бабочку, сказав, что незабудки — это её самые любимые цветы. Велела она Алинке впредь не забывать о том, что в её Царстве-Государстве живёт самая настоящая Волшебница, и это — совсем уже не о пустых грецких орехах.

С восторгом приняла Алина ту Бабочку, выпустила её в свой прекрасный сад, и вскоре запорхало в округе множество новых разноцветных Бабочек. Алинка из нектара цветов, что они ей приносили, эликсиры разные целебные делала и мёд цветочный с различными оттенками вкусов и ароматов с помощью Пчёлок, готовить научилась, да такой мёд, которого и во всём свете не сыскать.

Приезжают к ней за тем целебным мёдом, исцеляющими эликсирами, прекрасными цветами и их семенами люди из разных соседних Царств-Государств, и жители её Королевства тоже часто приходят.

Каждый приносит свои драгоценности за плоды алинкиных трудов, от этого и казна её пополняется, и сад прекрасный растёт, цветёт, расширяется, дело процветает, ремесло возрастает. Королевство счастливо живёт. Батюшка с Матушкой за дочку свою рады-радёшеньки.

Тут и проснулась садовница Алина ото сна и увидела на подоконнике ту самую, настоящую прекрасную яркую Бабочку, что Волшебница ей во сне за букет незабудок подарила. «Так это был вовсе не сон!?» — весело засмеялась Алинка. Подставила она Бабочке свой пальчик, та на пальчик и перепорхнула. Выпустила Алинка Бабочку в свой сад и вскоре ярких Бабочек в саду значительно поприбавилось, замедоносили и прекрасные цветы — Пчёлок ещё больше привлекли.

Ходит Алинка по саду, лепестки и семена прекрасных цветов собирает, с помощью Пчёлок мёд с разными вкусами сотворяет, Бабочки ей нектары для целебных эликсиров приносят. Предлагает садовница Алинка людям добрым плоды своего ремесла.

Люди с удовольствием у Алины цветочный мед, букеты, семена медоносных цветов и исцеляющие эликсиры приобретают. Каждый, кто берёт, Алинке самоцветы даёт, ибо тот, кто готов отдать, может с пользой и принять. Приносят с тех пор алинкин труд и её ремесло ей достойный, хороший доход и по сей день, и впредь приносить будут.

Так Алинка и повзрослела, самостоятельной личностью стала. Своим ремеслом любимым занимается — тем, что ей самой нравится, никому не подражает, цену труду своему знает, себя уважает, временем своим сама распоряжается. Всё она успевает, потому что дело её в радость ей. Своё предназначение девица выполняет, за орешками пустыми да за чуждым ей ремеслом больше не собирается. Теперь, точно — ни-ни!

А ещё обучается она у Волшебницы новые сорта разных цветов выращивать, на которые и Бабочки новые прилетают, цветы опыляют, сад украшают, народ новый привлекают. Мёд и эликсиры Алинки все разнообразные и различные целебные свойства, ароматы и вкусы имеют, обновляются, не застаиваются и не надоедают.

Живëт Алинка в здравии и радости, по пути своего предназначения идёт, достаток имеет. При этом — счастлива и она, и её семья. Батюшка с матушкой на дочку не нарадуются. Дела Алины хорошо идут, нужда и бедность её стороной обходят, а Изобилие ярких красок, радости, любви и достатка в доме её с тех пор пребывает, делая жизнь Алины радостной, яркой и благодатной.

Сказка о Даринушке

В одной прекрасной стране, где солнце светом лучистым сияет, свет Души человеческой лучами своими в сердцах людей отражает, жила-была красавица Дарина.

Была у Дарины подруженька Белочка, что ей во многом помогала: сказки сказывала, о мире рассказывала, песни Души её пела, пути достижения желаемого показывала, в общем — не Белочка, а звёздочка путеводная. Дарина считала её голосом своей Души и сама любила людям добрым помогать: светом внутренним светить, мёдом своим целебным угощать, только не все её потенциал и возможности видеть могли и по достоинству оценить, и вот почему.

Жила Дарина, словно отшельница, в тереме своём, стоящем на опушке леса. Днём терем в лучах солнца светится, тепло излучает, путников, мимо проходящих, зайти приглашает, ночью Дарина свет на веранде включает, свет фонариков, словно маяк, мимо проходящих, в ночи заплутавших, привлекает.

Девица гостя или гостью внимательно выслушает, чаем ароматным напоит, за чашкой чая поговорит, сказку мудрую расскажет да мёда целебного даст, чтобы засияла Душа, к ней зашедшая, своим светом, о крыльях своих вспомнила да воссияла, согревая своим теплом и себя, и близких своих, потенциал, Богом данный, в мир ярче проявить могла.

Умела Дарина в сердцах людских искорки любви зажечь, мёдом целебным устранить то, что искорке этой мешает.

Да вот только редко кто видел свет её терема, а то и распознать его не мог. Кто-то смотрит, смотрит — да мимо пройдёт, кто-то рукой махнёт — зачем мне, мол, волшебство сказочное, ничего общего с реальностями жизни не имеющее. А кто скажет, что мёд у Дарины, как мёд, и ничего в нём особенного нет, да так и уйдёт, голову понурив.

Стоял через поле да через реку, на возвышенности, по соседству с лесом Дарины, город большой. Много там людей, но немногие о ней и её талантах слышали.

Дарина в город сама боится идти, без надобности большой туда не выходит. Если и пойдёт — плащ тёмный на себя накинет, чтоб свет её людям невидим был, капюшон наденет, чтоб к себе внимания лишнего не привлекать, да ещё и шапку невидимку в карман себе сунет, чтобы в случае чего, невидимо из города выбраться можно было.

«В жизни всякое бывает», — так бабушка её предупреждала, — «Там и люди не все поймут, а то ещё чему позавидуют. Могут встретиться на пути и люди недобрые — оболгут из зависти или злобы, обхаят да камнями закидают».

Боялась Дарина и того, что задавит её жизнь городская, а ещё, не дай Бог, люди за колдунью примут да сожгут на костре, как в давние времена. Не останется от неё и следа. Много чего в истории раньше бывало. Много бабушка об этом сказывала, беречь себя наказывала да говорила, что инициатива часто наказуема бывает. Лучше сидеть и лишний раз никуда не высовываться, из толпы не выделяться, а ждать того, кого Бог к порогу пошлёт.

«Нет, уж лучше тогда на опушке леса в тереме своем сидеть, ждать — кто зайдет, кого Бог пошлёт. Так и безопаснее, и спокойнее, а то вдруг ещё в городе известность большая настигнет и вырастет у меня гордыня короной на голове. В городе большом много соблазнов — об этом бабушка мне тоже сказывала, беречь от них себя наказывала. Вдруг я по невнимательности своей чего не учту — силами своими, что во мне от Рода проявлены, да Творцом всего сущего мне подарены, кому-нибудь наврежу, да мало ли что ещё может случиться!» — так думала Дарина, сидя в своём тереме, да так и жила — ждала пока путник или путница сами к ней в дверь постучат.

Взгрустнулось как-то Дарине. За окном несколько дней погода пасмурная стояла — ни путников, ни путниц не видать. Никто к ней на огонёк, на чаёк с её целебным мёдом не заходит. Заскучала Даринушка да подумала: «На Бога надейся, а сам не плошай. Под лежачий камень вода не течёт, — есть и в этом смысл». Вышла она с терема, накинув на себя плащ, шапку невидимку, на всякий случай, в карман сунула и пошла до города прогуляться — на людей посмотреть, может, кому и себя показать, вот только как себя проявить — не знала, да и боязно ей.

Ходит Дарина по улицам городским, смотрит на сияющие дворцы, на дома, на людей, на огни. Яркий город — красиво вокруг, возможностей добрых — море.

Кто-то мимо пройдёт, улыбнется — и она в ответ улыбается, кто-то, голову понурив, по делам бежит, кто-то брови хмурит, кто-то куда-то очень спешит. Суета городская шумная, движение в городе активное, звуков разных — не перечесть.

Много в городе людей, на дворе день-деньской, а Дарине страшно. Прячется она под своим плащом, из-под капюшона нос едва высовывает да думает о том, как же ей добрым людям свет свой показать, о талантах своих рассказать.

Бежала мимо ватага мальчишек, один из них на подол плаща Дарины случайно наступил — слетел плащ с дарининых плеч. Погрозила Дарина мальчугану пальцем, чтобы смотрел куда бежит и не шалил, улыбнулась. Мальчишки вначале испугались, потом засмеялись, дёру со смехом и визгом дали. Только их и видели.

Дарина плащ свой подняла, накинула на себя, а некоторые люди, что мимо в этот момент шли, увидели её свет и почувствовали медовый аромат. Кто-то удивился, кто-то улыбнулся, кто-то на месте застыл, кто-то хвалить её начал.

Испугалась Дарина внимания к себе. Шум города ей вмиг оглушающим показался, заткнула она уши руками, смотрит — а вокруг неё, откуда ни возьмись, девицы в разноцветных сарафанах, появились. Видит их только Дарина, а другим людям они не видны.

Встали Девицы вокруг Даринушки в обережный круг, пока она плащ одевала, хоровод вокруг неё водили, песню спокойную напевали. Благо, что защитили, а то уж какая-то бабуля камень подняла, растяпой Дарину назвала да закричала: «Ходят тут всякие, блондятся без дела, народ смущают». Грозит бабка Дарине своей палкой-клюкой, раздражается, да ещё и камень в неё кинуть хотела.

Стоя в обережном кругу, Дарина плащ накинула, шапку невидимку из кармана достала, одела её и бегом из города на свою лесную опушку, в терем родной.

Добежала она до терема, переживает и думает: «Вот зачем я туда пошла? Только проблем себе нашла. Всё равно ничего не вышло. Не сиделось мне дома — непоседе такой». Налила Дарина себе чая с травами, в плед укуталась, успокоилась да и решила вовсе больше в город не ходить.

Вскоре и зимушка-Зима пришла, полетели белые хлопья, земля на себя покров снежный одела, ещё реже теперь кто по тропинкам к терему Дарины приходит.

Заскучала девица и давай мечтать о том, чтобы свет от её терема лучами своими до города дорожками для людей добрых расстилался, привлекая людей с поющими Душами и сердцами, что к свету стремятся, да миру светить хотят, чтобы огоньки на её веранде, путь к терему её добрым людям и ночью показывали, а недоброму человеку ни световые дороженьки, ни огоньки на веранде её вовсе были не видны.

Как хорошо было бы большему числу добрых людей помочь, коль поранены их сердца или крылья светоносные, или заплутали они в пути, али забыли о себе в мирской суете, ориентир потеряли — да мало ли что на жизненных путях у людей добрых случиться могло.

Знает Дарина, что в городе людей, которым она помочь сможет, полным-полно, только они к ней дороженьки не знают, а самой в город ей больше выходить не хочется.

Загрустила Даринушка, приуныла, головушку повесила: «Сижу я тут одна, словно в темнице, мало кто меня видит, мало кто меня слышит, мало кто обо мне знает, редко кто заходит. Так и дар мой пропасть может, и свет потускнеет, мёд целебный загустеет. Если бы ещё и труд мой по достоинству ценили, а не камнями в меня кидались, надсмехались да клюшками грозились.

Как же мне всего этого достичь? Может, мне помощники нужны? Покровитель какой бы помог, да посотрудничать с добрым человеком, с ясной Душой не мешало бы, свои силы и таланты с ним объединить, друг у друга чему-нибудь поучиться — надо опыт свой расширять, а я на одном месте топчусь. Вот кто бы мне только подсказал да дорожку указал, как мне всё это в жизнь свою правильно воплотить, свет свой в мир для добрых людей шире и ярче проявить, чтобы светил он людям добрым, расширялся, проявлялся, приумножался. Да и мне в город тоже охота, ну хоть иногда.

Белочка моя ладная, складная, шустрая, подруженька милая, звёздочка путеводная, голос сердца моего и Души, как мне быть — подскажи?» — попросила Дарина.

Белка мигом рядом очутилась — услышала хозяюшку, глазками на неё своими заинтересованно поглядывает. Прыгнула она к Дарине на плечо и дала ей лесной орешек.

Приняла Дарина орех, вертела его в руках, вертела, посмотрела в окно, а уж звёздочки ясные на небе вышли и одна из них светит особенно ярко.

Улыбнулась Дарина звёздочке, подумав о том, что это звёздочка её мечты. Загадала желанием то, о чём размышляла, и спать легла. Так и уснула девица, держа орешек в руке, звёздочке ясной улыбаясь. Приснился ей этой ночью дивный сон.

Снится Дарине, что сама она Белка шустрая, ловкая да смекалистая, а живёт в лесу, по соседству с избушкой Бабы Яги. Прекрасна Белка — красива шубка её яркая, глазки как пуговки, светятся они от любопытства и любознательности. Вот только орехи у неё в дупле, вроде как, на первый взгляд, все простые, лесные.

А ещё Белка запасливая — и грибов насушит, и ягод лесных наберёт, и орехов запасёт. Делится она своими запасами со всеми, кто к дуплу её приходит, а от дупла свет тёплый, приятный, привлекающий исходит, светит тем, кто мимо дерева с дуплом беличьим идёт. Виден свет тот в пределах ста шагов, а дальше не проникает.

Бегает Белка по лесным тропам, жизни радуется: то гриб найдёт, то ягоды, то орехи соберёт — всех угощает.

Как-то в лесу наступили непогожие дни, начались проливные дожди. Скучно Белке в дупле сидеть, никто почти мимо не проходит, не пролетает, не проползает, разве что, редкая птица комара или зёрнышко в клюве ей принесёт, залетит к Белке на ароматный чай с травами да лесными ягодами, обогреется, обсохнет, и дальше по своим делам улетит.

От нечего делать, стала Белка запасы свои перебирать да увидела, что один орех светится тёплым янтарным светом. «Что за диво? Орешек-то непростой, от него что ли, как говорят лесные жители, дупло моё даже ночью светится? У соседки Бабы Яги, что ль спросить — что это за диво дивное в дупле моём происходит?» — думает Белка. Выскочила она из дупла и кричит:

— Баба Яга, а баба Яга, смотри, что я в дупле своём нашла.

Вышла Ягиня на крыльцо, оглянулась по сторонам — ищет, кто её кличет, и увидела Белку.

— Вот ты, неугомонная — даже в дождик чего-нибудь да отыщешь. Погоди, дождь пройдёт, разберёмся, — ответила она Белке, ушла с крыльца в свою избушку и дверь за собой поплотней затворила. Повернулась избушка в сторону от беличьего дупла.

Вздохнула Белка, пробует орех разгрызть, а он не поддаётся. «Ну и ладно, значит, утро вечера мудреней», — подумала Белка. Взбила она свою подстилку из трав лесных да решила дождаться, пока дождь пройдёт, положила орех подле себя да уснула. Спит Белка, во сне улыбается, интересна ей тайна ореховая.

На следующее утро как проснулась, сладко потянулась, высунулась из дупла, солнышку улыбнулась, птичкам, что песни утренние пели, лапками помахала, поприветствовала их, да, взяв в зубы тот самый орех, распушив свой хвост, выпрыгнула из дупла.

Прискакала Белка к избушке Ягини, прыгнула на крышу, вспомнила народную присказку и говорит: «Избушка, избушка, повернись к Белке передом, к лесу задом». Тут и птички прилетели, и бабочки у крыши избушки запорхали — красота, да и только! Проснулась избушка, сладко позевала, потянулась, к Белке с радостью повернулась.

Белка прыгнула на крыльцо и стучится в дверь к Ягине:

— Баба Яга, а Баба Яга, уж солнце встало, день на дворе новый расцветает, вставать пора. Дождь кончился, помоги Белке разгадать ореховую тайну, ну очень интересно!

Вышла Баба Яга на крыльцо, потянулась и говорит:

— Ох, неугомонная, «чаго» тебе не спится, опять орех мне свой принесла?

— Нет, Бабушка Яга, вернее — да. Только орех этот, совершенно точно, непростой. Помоги мне тайну ореховую разгадать.

— Помогу, коль пару мухоморов свежих мне на завтрак принесёшь. Давай сюда свой орех, посмотрю.

Дала Белка Ягине орех, та его рассматривает, вертит в руках и так, и сяк, а Белка лукошко взяла, быстренько в лес за мухоморами сбегала, вернулась. Тут Ягиня ей и говорит:

— Да, Белка, орех твой непростой — вырастет из него целое ореховое дерево, что будет светом светить, таланты твои проявлять да плодами своими тебя и всех, кто вокруг, радовать. Эх, Белка, жить тебе тогда в радости и достатке, да не в дупле, а в тереме расписном.

— Дааа? Ой, как интересно! А что для этого сделать надобно?

— Беги за своим орехом, — крикнула Баба Яга да кинула орешек на лесную тропу.

Тут у орешка вдруг ноги появились. Белка мухоморы Бабе Яге в лукошке своём отдала, даже лукошко не забрала, распушила хвост и побежала вдогонку за своим орехом.

Баба Яга посмотрела ей вслед, улыбнулась, усмехнулась, заплясала, рукой Белке помахала, мухоморы у избушки своей сушиться повесила. Взяла она беличье лукошко, в дупло Белке его отнесла да шторку в дупло и закрыла. Дупла на стволе дерева — как и не бывало.

Стоит дерево, как дерево, ничем от других не отличается, листвой своей шелестит, тучи над лесом разгоняет. Вскоре и погода в лесу наладилась.

Белка, тем временем, по тропе за орехом своим скачет. Вокруг неё другие Белки, Птицы лесные да Бабочки — всем весело, забавно, интересно. Бежали они с орехом, бежали, весело болтали, кульбиты да сальто вокруг него крутили.

Тут вдруг вышел из чащи лесной Мишка-Медведь. Белки все разбежались, Бабочки и Птицы разлетелись. Осталась с Белкой лишь одна голубая, красивая Бабочка. Села она на орешек и крылышками машет. Тут заметила Белка, что орех её больше стал, да и сама она подросла.

Смотрит Белка то на Мишку-Медведя, то на орех, то на Бабочку, пытается орех сдвинуть — а тот ни в какую. Она к нему и справа, и слева, и на него запрыгнет, и лапами его толкает, и задними, и передними — ничего не выходит.

— Что никак? — спрашивает её Мишка-Медведь, почёсывая лапой свой затылок.

— Не-а. Вышел ты, Медведь, с берлоги своей, и всё изменилось, а так весело было. Скакали мы, вертелись, жизни радовались, а ты всех перепугал, вот все и разбежались, одна Бабочка осталась. Чего теперь делать-то? Не могу же я тут орех свой оставить, и тебя, честно говоря, побаиваюсь. А из него — из ореха этого, между прочим, должно светлое, ореховое дерево вырасти. Мне Ягиня так сказала.

— Баба Яга, говоришь? — переспросил Мишка-Медведь.

— Да, да, именно Баба Яга. А ты тут, Мишка, на пути моём встал, всех распугал, и орех неприподъёмный стал. Уселся вон на тропе — и ни с места, а у него, между прочим, до твоего появления ножки собственные, Бабой Ягой приделанные, были. Вот что мне теперь делать?

— Ну, знаешь ли, коли, я у тебя во всём виноват, пошёл я своей дорогой. Думай сама, раз такая критичная. Между прочим, в нашем лесу свободное передвижение. Где хочу — там и хожу, — ответил косолапый, повернулся к Белке спиной да ушёл за бурелом в малиновые дебри малину лопать.

Белка вокруг ореха прыгает, и так, и сяк сдвинуть его старается, Бабочка крылышками машет — помочь пытается, а орех никак двигаться не хочет и даже ни одной ноги своей не высовывает. Маялась Белка, маялась, тут Бабочка ей и предложила, на поклон к Мишке-Медведю сходить, потому что без него им точно, похоже, не справиться. Пошли Бабочка с Белкой к Мишке-Медведю на поклон.

— Прости меня, косолапый, за глупость мою. Зря я тебя наругала. В лесу у нас, действительно, свобода передвижения. Не права я была. Помоги мне придумать, как орех мой в пути продвинуть.

— Как-как, тебе рычаг, наверное, нужен.

— Какой такой рычаг?

— Самый обыкновенный, а может и не простой. Кто его знает — какой? Тот, которым можно орех приподнять да катнуть. С места его сдвинешь, может он и сам дальше побежит, глядишь, ноги высунет. Только управляй им потом рычагом да путь указывай.

— А где же мне рычаг такой взять?

— Так вон в лесу веток полно, попробуй ими.

— Спасибо, Мишка-Медведь, попробую.

Взяла Белка первую попавшуюся ветку и давай пытаться ей орех, как рычагом, сдвинуть, а тот не поддается — и всё тут. Взяла Белка вторую, третью ветку — сама не заметила, как бурелом в лесу разобрала, только орех всё равно никак с места сдвинуться не хочет.

— Медведь, а Медведь, чего делать? Не получается у меня ничего.

— Плохо, значит, стараешься!

— А как хорошо?

— Малины мне набери в свое лукошко, тогда подсоблю.

— А где я лукошко возьму? Я своё у Ягини оставила.

— Вот неугомонная! Повторенье — мать ученья. Поторопилась ты, Белка, понеслась за орехом, вот и оставила своё лукошко. Есть у меня, конечно, своя корзинка, да только тебе она велика. Чтоб её малиной заполнить, тебе — Белке, целый день трудиться придётся, а то и дольше.

— Даааа, а вдруг бы орех убежал, где его потом искать?

— Коли твой орех — от тебя он никуда бы не делся. Таков в лесу закон: «Чьи грибы, тот их и находит, да каждый свои», и с ягодами так, и с орехами. Чужого в рот не возьмёшь, в своё лукошко не соберёшь.

— И чего же мне теперь делать?

— Чего-чего, идти на поклон к Бабе Яге — лукошко своё вызволять. В него малины соберёшь, мне принесёшь, а там и поглядим.

— Значит, говоришь, орех мой не пропадёт на тропе, пока я на поклон к Бабе Яге да за лукошком своим сбегаю?

— Без тебя, его точно никому с места не сдвинуть. Таков в лесу закон и есть, коли орех твой.

Прыгнула Белка на высокую ёлку, увидела крышу избушки Ягини, вмиг рассчитала до неё кратчайший путь и по верхушкам деревьев поскакала. Бабочка за ней следом полетела. Быстро допрыгала Белка до избушки, в дверь стучит, Ягиню кличет:

— Баба Яга, а Баба Яга, отдай мне моё лукошко, я у тебя его, кажется, забыла.

— А, пожалуйста? — слышится из избушки.

— Ягинюшка, отдай моё лукошко, пожалуйста, оно мне очень нужно. Орех мой в пути встал, Мишка-Медведь помочь обещал, коли малины ему в своё лукошко наберу, а его корзинка для меня пока слишком велика.

Вышла Ягиня из избы, а Бабочка на нос Белке уселась. Белка глазки на неё к носу своему свела, да как чихнет от пыльцы с её крыльев, и ну хохотать, да ещё со смехом в пляс пустилась. От её танца и звонкого смеха даже мухоморы у избушки на курьих ножках поменьше стали. Переросшие мухоморы пропали, а молоденькие грибочки-мухоморчики появились да в пляс пустились. Ноги Бабы Яги тоже заплясали. Хлопает Ягиня в ладоши, приплясывает.

— Ох, неугомонная, Белка-затейница! Давай, рябинки мне принеси — отдам тебе твоё лукошко, — говорит ей Ягиня.

Сбегала Белка в лес, сорвала рябинки, вновь к избушке вернулась. Отдала она Бабе Яге рябину, Бабочка на нос к Ягине села, та тоже чихнула и говорит:

— Двери после себя закрывать надобно, Белка, а ты всё нараспашку оставила. Лукошко твоё у тебя в дупле, иди и бери. Устроили мне тут с Бабочкой веселушку, затейницы такие. Ладно уж, так и быть, расколдую своё чародейство. Ты по дороге иди, Василёк лесной, тебе нужный, найди, с ним своё дупло и сыщешь. Вот тебе мышиный хвост, как стукнешь им по нужному дереву, так дверь в дупло и отворится — там твоё лукошко.

— В смысле? У меня и дверей то в дупле никогда не было.

— В том-то и дело! Тепереча, будут. А то, заходи — кто хошь, бери — чего душа пожелает! Вот и пришлось мне твоё дупло замаскировать, чтоб не шастали туда все, кто ни попадя. Рябину, что мне принесла, себе возьми да повесь её при входе в своём дупле. Рябинушка — она твоя Берегинюшка.

— Спасибо, Баба Яга, за заботу, — ответила Белка. Взяла она мышиный хвост, рябинку да побежала искать дупло. Бабочка за ней следом полетела.

Бежит Белка по знакомой, вроде, тропинке — закружилась, чует свои следы, а толком, где дерево, в котором её дупло, не поймёт. Тут увидела она лесной Василёк, стоит он у лесной тропы, солнышку радуется, улыбается. Только васильков вокруг видимо-невидимо, какой из них нужный — не понять. Села Бабочка голубая на один из цветков, что ярче всех был.

— Этот, что ли, нужный мне цветок-Василёк, Бабочка? Кстати, а кто ты такая, что одна со мной из всех осталась? Мне помогаешь, повсюду за мной летаешь, — спрашивает Белка Бабочку.

— Я, Белочка, Мечта твоя. И вообще, нам — Мечтам всегда очень хочется сбыться.

— Ух, ты, Бабочка-Мечта, какая ты красивая! Оййй, как здорово! Вот и цветочек, мне нужный, указала. Только, как мне его сорвать, он же живой, не хочу я его губить? — говорит Белка.

— Спасибо тебе, Белочка, что ты меня заметила, красоту мою рассмотрела, теперь и в пути будет веселее, радостнее и светлее, — пропела Бабочка-Мечта.

Тут и Белка повеселела, запрыгала, хвост распушила, в ладошки захлопала и говорит цветку-Васильку:

— Василёк, а Василёк, здравствуй! Не хочу я тебя губить, чтоб путь отыскать, укажи мне дорогу к тому дереву, где у меня дупло, а то я никак не найду.

— Я с твоим деревом корнями давно дружу. Ещё твоя прапрапрабабка — Белка Марья меня посадила. Говорила, что на счастье. Так что дерево твоё я знаю, и дорожку к нему тебе покажу, — отвечает Василёк.

— Спасибо, родной, спасибо, дорогой! — обрадовалась Белка, что не придётся ей цветок-Василёк срывать.

Тут и появилась васильковая дорожка — то тут из-под земли Василёк самый яркий, счастливый высунется, то там. Так и допрыгала Белка по васильковому следу до нужного дерева. Бабочка-Мечта, за ней летела, на счастливые Васильки приземлялась да их по пути опыляла. Засветились крылышки Бабочки-Мечты счастьем, и Васильков ярких гораздо больше стало.

— Ух ты, счастья-то сколько привалило! Васильки все яркими и разноцветными стали. Здорово! Целая счастливая, цветущая, васильковая поляна вокруг моего дерева получилась. Ты, Бабочка-Мечта, теперь счастливая. Ураааа, счастливая Бабочка-Мечта! — восхищается и радуется Белка, да ещё заметила, что шубка её ярче стала и светится вся.

— Вот что значит верить и видеть свою мечту и её красоту, — говорит Белка. Стукнула она мышиным хвостом по дереву, дупло шторку и отворило, а из него целая стая разноцветных бабочек выпорхнула да в мир проявилась. Белка смотрит на них восхищённо и говорит:

— Урааа! Мои красивые мечты и желания теперь свободны, отныне будут в мир проявляться и сбываться! Красота-то какая кругом! Спасибо тебе, Бабочка-Мечта, счастливица моя!

— Ты, Белка, теперь тоже счастливая, как и судьба твоя, — ответила голубая Бабочка-Мечта, вспорхнула и полетела вместе со стаей других Бабочек на васильковую поляну.

Загорелись на поляне от Бабочек и от разноцветья василькового огоньки желаний и мечт. Светят они в мир и себя всецело проявляют. Красота, да и только! «Ух, ты! Целая поляна проявленных, светящих в мир желаний и мечт! Света-то сколько! Вот здорово!» — восхищается Белка.

Тут вместо мышиного хвоста и появился у Белки в лапах прутик, что обернулся жёлтеньким, сияющим, золотым рычажком.

«Ой, вот же он — рычажок мой золотой, коли светится также как мой орех, тем же самым тёплым светом, им я орех, уж точно, с места сдвину. Ураааа, моя первая мечта сбылась!»

Прыгнула Белка в дупло, повесила рябинку у входа, схватила своё лукошко, выпрыгнула обратно, поклонилась родному дереву и поскакала с лукошком, положив в него золотой рычажок. Три прыжка сделала и вспомнила: «Ой, опять я дупло открытым оставила». Вернулась она к дереву, рычажком золотым к стволу прикоснулась, превратился рычажок в ключик. Белка ключик к дуплу приложила, оно шторку и закрыло, а как спрыгнула она на землю, так ключик снова рычажком обернулся.

Очутилась Белка в этот миг рядом с Мишкой, малины ему в лукошко своё набрала, отдала и говорит:

— Мишка-Мишенька, медведь, научи меня реветь. Спасибо, что ты меня счастливицей сделал. Помоги мне теперь орех с места сдвинуть.

— Реветь, говоришь? Ревущая, как медведь, счастливая Белка? Ха-ха-ха, и что это даст?

— Да я ж пошутила.

— В каждой шутке доля правды имеется, — прокричал Белке пролетающий мимо Филин.

Задумалась Белка, Мишка, мол, рёвом берлогу свою охраняет, охотников пугает, людей недобрых с леса отводит, а мне — зачем реветь как медведь?

— Тебе реветь не надобно, ты же, Белка, у нас женского полу, а вот границы свои правильно защищать, дверь всем подряд свою не расхлебянивать, желания свои проявлять, в мечту свою и её красоту верить — умения, безусловно, полезные. Прислал мне тут братец Лис в подарок колокольчик, мне он без надобности, а тебе, небось, пригодится. Колокольчика звон быстро всю шушеру от дома отпугнёт. Бери и в него по утрам звони, повесь его у дверей нового своего домика, вот и будет тебе благодарность за собранную для меня малину.

— Ой, Мишка-Медведь! Какой же ты добрый, большой, сильный, мудрый, догадливый — никакой ты не косолапый. А мне в детстве рассказали, что ты теремки ломаешь — вот я и поругалась на тебя, за орех свой испугалась, ты уж меня прости.

— То-то же, не вся та правда, что в сказках сказывается, одинаково на всех перекладывается, каждому своё, — отвечает Мишка-Медведь.

— Спасибо, Мишенька-Медведь, поможешь мне орех с места сдвинуть?

— Так у тебя же светящийся, золотой рычажок есть, ты теперь и сама справишься.

— Да? А у меня получится?

— Получится! Легко, коль в себя, свои силы, свои желания, мечты и свои инструменты веры достаточно будешь иметь. Ты хоть попробуй, прежде чем сомневаться. То, что помощи научилась просить и её принимать, повежливей и попокладистей стала, двери затворять научилась — хвалю. Это хорошо — нужные навыки.

— Спасибо, Мишенька-Медведь за науку.

Чмокнула Белка Медведя в щёчку, прыгнула к ореху, поддела его светящимся, золотым рычажком. «Оййййй, щёкотно», — захохотал орех, с места сдвинулся, ноги свои высунул и побежал зигзагами по лесной тропинке.

Белка его догнала, прыгает с ним рядом, хохочут они, развлекаются, с ними и Бабочки хоровод вокруг ореха кружат. Белка скачет да рычажком то с одной стороны орех пощекочет, то с другой, так орех путь свой и выправил — прямо по тропинке побежал. Вскоре, выбежав из леса, на обрыве встал.

— Ой, страшно мне, Белка! Крутой обрыв, вдруг не скачусь, раньше времени разобьюсь? Мне семя внутри, пока мы с тобой в пути, сберечь надобно.

— Сейчас, орешек, погоди меня тут, в обрыв не ныряй, я пологий склон поищу, — говорит Белка.

Скакала она, скакала да встретила лесную Берегиню, а та ей и говорит, что давно Белку ждёт, потому как Белка в пути предусмотрительней, осторожней стала, в обрывы не прыгает, орехом своим аккуратно управляет да рябинку-берегинюшку у входа в дупло своё повесила, а коли ещё и травы не помяла, цветов васильков и других не поломала, цветущую поляну сотворила, желания и мечты свои проявила и в них поверила, то достойна награды. Подарила Берегинюшка Белке красную ленту обережную и повязала бантиком ей на ушко.

Поблагодарила Белка лесную Берегинюшку, к ореху поскакала, ему о встрече с Берегиней лесной рассказала. Думали они, думали, как ленту применить, с обрыва спуститься да не повредится, и придумали.

Белка ленточку развязала и, держа её лапочкой, в обрыв свободным концом опустила. Бабочки края ленты по длине поддержали, она и удлинилась. Легла ленточка обережная пологой обережной дорожкой книзу, Белка с орешком по ней спустились и очутились на берегу реки.

Белка ленточку собрала, обернулась, Берегинюшке лесной поклонилась, лапкой помахала, за помощь поблагодарила, снова ленточку на ушке себе бантиком завязала.

Берегинюшка улыбнулась, рукой Белочке махнула, и говорит: «Пусть у тебя, Белочка, всё теперь сладится. Дороженька твоя обережной ленточкой окаймлена — помни об этом.

Взмахнула Берегинюшка правым рукавом и исчезла.

Появился на Белочке нарядный красный сарафанчик с золотистым узором и ободок с сияющим, жёлтым янтарём. Посмотрела она на своё отражение в реке — нравится ей отражение. Затанцевала Белка, закружилась по берегу реки, а орешек возьми и прыгни в воду.

Белка прыгнула следом за ним — плывёт да хвостиком своим направление держит, подталкивая орешек к противоположному берегу реки. А тот, то нырнет ко дну, то из воды выпрыгнет — как рыбка над водной гладью подпрыгивает. Бабочки летят, брызг воды не боятся, а ещё сопровождают эту всю компанию две золотые рыбки.

Весело переплыли Белка и орех реку да вышли на противоположный берег. Золотая рыбка, возьми, и кинь Белке золотую монетку на счастье. Так и открылся Белкин финансовый поток. Белка монетку ту словила, в карман её положила, рыбок золотых поблагодарила, орешек похвалила за то, что он со дна золотую, счастливую монетку помог достать. Осмотрелась она кругом, поняла, что стоит в берёзовой роще, а тут и другие Белки в разноцветных нарядах хоровод водят и песни поют.

Увидали они Белку в красном сарафане с орехом да с бабочками, окружили их. Закружили вокруг Белки с орехом хоровод, песни поют, а Бабочки вокруг порхают. Орех растёт, и Белка вместе с ним подрастает. Попели, потанцевали Белки да врассыпную, со смехом и шутками-прибаутками по берёзовой роще разбежались.

Пытается Белка сдвинуть орех, а он опять никак — ещё больше стал.

Тут идёт Мишка-Медведь, малинку из беличьего лукошка когтём поддевает и трескает, смакуя каждую ягодку.

«Здравствуй, Михайло Потапович! Вот опять и встретились. Я орех и так, и сяк, а он опять ни туда, ни сюда. Помоги мне его сдвинуть», — просит Белка.

Поглядел Мишка-Медведь на Белку, а она красавица да вежливая, да его по имени отчеству назвала, вокруг неё Бабочки порхают, каждая себя проявляет. Как такой не помочь? Отдал Мишка-Медведь Белке её лукошко, которое она ему с малиной оставляла, орех лапой подтолкнул, он и покатился по берёзовой роще. Белка только и успевает его рычажком по тропинке направлять, чтоб травку и цветы в берёзовой роще не помять, Михайло Потапычу лапкой помахала, спасибо сказала.

Докатила она орех до склона, а склон на этот раз пологий. Белка всё равно ленточку обережную с ушка развязала, пустила её по тропе пологого склона, чтоб на склоне, вдоль тропы ни цветов не помять, ни травы.

Спустились по ленте обережной Белка с орехом, окружённые Бабочками, в красивую сказочную долину, а перед ними, чуть поодаль, гора в небеса возвышается.

— Ой, какая тут красота! Может, ты здесь прорастёшь, а, орех, да в сияющее ореховое дерево превратишься? — спрашивает Белка.

— Нет, Белочка, мне здесь не место, да и у тебя тут домика нет. Есть тут своя Хозяйка. Где-то для тебя твой домик-теремок точно имеется, красивый он и светится в лучах солнышка янтарным светом, свет свой по округе распространяет, да так, что видно издалека. Нам туда надобно. Тут и светло, и красиво, но место сиё не твоё и не моё.

Тут и предстала перед Белкой сама Хозяйка долины — волшебница Ведушка.

— Это верно ты говоришь, орешек лесной. Смотрю — ты не простой, а сияющий. Ух ты, как интересно! Ваше место повыше, а чтоб в гору подняться, подарю я тебе, орешек, ореховые крылья, да не простые, а серебристые, за то, что пока в мою долину спускались, ни травы не помяли, ни цветов не поломали. Счастливого вам с Белкой дальнейшего пути, — сказала Белке с орехом добрая волшебница — Хозяйка сказочной долины Ведушка, прикоснулась она волшебной палочкой к орешку, и выросли у него серебристые крылышки.

— Белка с крылатым орешком, волшебница-Белка, самая настоящая, а красивая какая!

— Главное, добрая! Ой, глядите, глядите, на ней и сарафан обережный, и ленточка, она ещё и Берегинюшка, вот это даааа!

— А хвост-то, какой у неё пушистый, наверно координацию хорошо держит! Сама с пути не собьётся и другим поможет. Белка-путеводитель!

— Ой, а ведь, наверное, скоро у неё и свои крылья появятся, если она в крылатых Белок поверит. Раз орешку её крылья наша Волшебница дала, значит, орешек нужный, ценный, а коли крылья серебряные, то и ядро у него тоже не простое.

— Батюшки, скоро где-нибудь золотой дуб вырастет с золотыми желудями!

— Да ты что, какой дуб — это же орешек с золотым или изумрудным, а может быть янтарным ядром, а не жёлудь. Орех в ореховое дерево, сияющее в лучах солнца, и вырастет.

Слышатся отовсюду голоса жителей сказочной, прекрасной долины. Тут и Белки, и Птички, и Мышки — все яркие, разноцветные. Белки и Бельчата с радужными хвостиками, и Снегири среди лета, сияющие малиновым светом, и кого только нет — все разные, красивые, необычные, разнообразные — залюбуешься.

— Тише, тише, расшумелись! Я Белочке помогла, она, и правда, большой потенциал имеет. Заложен он в её орешке драгоценным ядрышком. Быть Белочке моей помощницей — и я ей в делах помогу, и она в делах моих соучастницей будет — вот отрада настанет! Нам с ней по пути, и вам она тоже вместе со мной помогать станет, уж я-то, точно ведаю, — сказала главная Волшебница долины Ведушка.

Белка слушает да сама на себя и на свой орех, в котором, как оказалось, её потенциал заложен, удивляется:

— Да неужели я и мой потенциал такие, как говорят?

— Конечно, милая! Свет твой сияет — высоко, далеко его видно — вот, мои и судачат, кто во что горазд. Нам со стороны виднее, чем тебе. А ты в себя, в свой свет, в свой потенциал верь так же, как в свои мечты и желания дивной красоты, что рядом с тобой Бабочками разноцветными порхают, — отвечает Ведушка. Подарила она Белке изумрудный огонёк, воздушный поцелуй послала, рукой вслед помахала, на путь дальнейший благословила.

Взлетел орех на крыльях серебристых, и полетел к вершине горы, Белка за ним по горной тропе поскакала.

Тут вдруг, бац — откуда ни возьмись, Ворона летит, в орех врезалась, и свалились они прямо перед Белкой на плато горы. У Вороны глаза в кучу, и у орешка скорлупа треснула, из трещины на скорлупе сияет свет тёплый, цветом жёлтого янтаря.

— Ой, Ворона, что же ты так, милая, почему не смотришь, куда летишь? Стараюсь я, стараюсь никому не навредить, а тут ты. Ой, бедная, и сама, наверное, ушиблась, и орех мне раньше времени расколола, — сокрушается Белка.

— Вот уж никак не ожидала встретить на наших горных трассах летающие орехи с летающими белками, скачущими по тропам, вместо того, чтобы лететь да орехом своим управлять, ещё и в окружении Бабочек. Ну, вы даёте! — отвечает Ворона.

— Помоги Вороне, а я подожду. Моё ядрышко почти уже готово прорасти, вот скорлупа и раскололась, — говорит орешек, поднимаясь на ножки.

Смотрит Белка, а у неё и правда крылышки за спиной появились:

— Ой, ну есть же в природе Белки-летяги, вот и я такая. Верю в силу своих крыльев, и отныне знаю, что умею летать, в особенности, на крыльях мечты, — говорит Белка, крылышками своими взмахнула и на них к Вороне подлетела.

— Ну что, Воронушка, верно ты меня летающей Белкой назвала, нужно верить в счастливые повороты судьбы и быть готовыми их принимать. А я и не знала о крыльях своих или забыла о них. Теперь вот, благодаря тебе, вспомнила. Посмотри на мою беличью лапку, будем глазки твои в порядок приводить, — говорит Белка Вороне.

Взяла Белка огонёк, да водит им туда-сюда перед Вороной, веля той на огонёк поглядывать. Ворона глядела, глядела, рассмеялась, хитро взглянула на Белку, словно зрение и не повреждала, теперь оно у неё даже лучше стало. Заблестел вороний глаз теплотой, счастливой улыбкой, улыбнулась Ворона, взмахнула крыльями да, улетая, крикнула:

— Белкаааа, твоё счастье просто заразительно! Оно искорки любви и благодарности в любом сердечке зажигает! Спасибо тебе, Белка!

— Ну вот, поблагодарить я её не забыла, и она меня удивила — как хорошо! — говорит Белка. Превратился её огонёк в изумруд. — Ух, ты, настоящий изумруд, а я ещё сомневалась, что Вороне помощь моя нужна! Не бывает худа без добра, а, орех?

— Может и не требовалась Вороне помощь окулиста, это же ты сама, её забыв спросить, лечить стала. Может, ей просто счастья не хватало? Мало ли кто в пути, ради проверок, повстречается.

— Так это же ты, орех, мне сказал Вороне помочь.

— Я это я, но и у тебя тоже своя головушка на плечах есть, — отвечает Орех. — И, между прочим, ко мне тоже с уважением и бережным, должным отношением относиться надобно. А то, орех да орех — так и всю силу мою бездарно растратить можно. Как мне тогда в дерево светоносное расти?

— Ну, прости меня, Орешек, учту! Пойдём дальше по пути?

— Нет, обожди, не торопись, гляди, кто идёт, — говорит Орешек.

Глядит Белка, а идёт к ним сама Хозяйка местных гор.

— Здравствуй, Белка, сможешь ли ужика исцелить? Приполз он из долины, что внизу горы, да заполз в мой терновый куст, вот шипом и повредился.

— Здравствуйте! Да как же я его исцелю, если у меня зелёный огонёк превратился в изумруд да ещё не окреп?

— А это ты сама придумай, не зря же тебя Хозяйка волшебной долины Ведушка, своей помощницей назвала.

Глядит Белка на ужа, а змей да летучих мышей она с детства боится. Подошла она к ужу осторожненько, видит — ранка у него прямо там, где золотистая полосочка по шее проходит. «Ну, не ядовитый же ты, не токсичный, чего тебя бояться? Больно тебе, наверное?», сказала Белка, капнула у неё слезинка сострадания к ужу, на травинку близлежащую капелькой попала. Травинка от беличьей слезинки в золотистый цвет окрасилась, золотистой ленточкой обернулась и к Белке в лапку легла.

Превратился детский беличий страх в летучую мышь, в небо поднялся, хотел улететь да в солнечных лучах растворился. Не осталось от него и следа.

Приложила Белочка золотистую ленточку к полосочке на шее ужа. Ранка его затянулась. Стал ужик золотым да нырнул под землю.

— Молодец, Белка, справилась с испытанием, выход нашла, золотистую ленту обрела. Как домик свой найдёшь, так и привяжи её туда, куда твоя лапка сама захочет. Будет тогда ужик золотой тебе помогать, сокровища твои оберегать — тому, кому не должно, их не показывать. Отныне есть у тебя ещё один обережник, — говорит Белке Хозяйка местных гор.

— Спасибо, Хозяюшка местных гор, — отвечает Белка с поклоном, а золотистую ленточку в лукошко своё положила.

Щёлкнула Хозяйка местных гор пальцами, и выросла вокруг Белки чаща лесная. Очутилась Белка прямо перед избушкой Ягини.

— Батюшки, Ягинюшка! Ты откуда тут? — обрадовалась, было, Белка и прыгнула на крыльцо, в дверь постучала, вошла, а там сердитая Баба Яга ей и говорит:

— А ну, что уставилась, уберись в моей избушке, вон тебе метёлка.

Не стала Белка спорить и возражать, только удивилась, что Ягиня такая сердитая — не такая, как в её родном лесу. Видать, неспроста. Взяла она метлу, да и вымела Ягине избу.

— Ну, смотрю, непоседа моя, покладистость в тебе появилась, гордынюшка поубавилась, терпения поприбавилось. Молодец, что с Хранительницей сих мест спорить не стала — хвалю, значит, дальше пропущу. Иди подобру-поздорову. Теперь тебе корона на голове не страшна, но помни, коли что, я тебе о короне, если она вернуться вздумает, напомню, — щёлкнула Ягиня пальцами, и очутилась Белка в ледяном дворце в царстве Зимы.

— Ну что, красавица, здравствуй, что хвост свой распушила? — спрашивает её Холодная Зима.

— Так холодно, — отвечает Белка.

— Долго не задержу, морозить не стану, разве только, сама замешкаешься. Вот твой ларец, велено мне отдать его тебе, только ты ключ от него сама отыщи, не помню я, куда его подевала.

Пошла Белка ключ искать, смотрит — птичка голубая почти заледенелая сидит.

Взяла Белка птичку, в лапах своих её отогрела, хвостиком беличьим укрыла. Оказалось, что птичка та золотой ключик в клюве держала. Как взяла Белочка ключик да в лукошко его положила, так и очутился в лукошке ларец, что матушка Зима Белке отдать была должна.

Открыла Белка ларец, а в нём красный изумруд. Только Белка изумруд в лапки взяла, как обернулась нищенкой-оборванкой, стоящей в лесной чащобе.

Слышит девица, где-то рядом ручей журчит. Пошла она на звук и вышла к лесному ручью, умылась и превратилась в красивую Деву, изумруд красный к груди прижала — засветилось её сердце теплотой и любовью, а наряд преобразился. Сияет на ней теперь платье золотистое, красной вышивкой расшитое. Тут очутилась Дева на плато горы. Смотрит она, а Орешек уже полностью раскололся, вышла из него сфера тёплого, жёлтого, полупрозрачного янтарного цвета.

Вошла Дева в сферу сию, золотистый рычажок из беличьего лукошка достала, прикоснулась им к сфере изнутри да к вершине горы её направила.

Летит сфера к вершине горы, светится, сияет, свет от неё виден далеко, распространяясь в разные стороны жёлтыми, красными и оранжевыми лучами.

Дева-краса счастьем сияет, сферой изнутри золотым рычажком управляет — смотрит, чтоб она об горные уступы не стукнулась. Как добрались они до вершины горы, так и увидела Дева Белку-Искусницу.

Сидит Белка-Искусница в красивом янтарно-золотом теремке и орешки грызёт. Те орешки не простые светятся и сияют, вокруг Белки всё также Бабочки порхают. Светится и беличий теремок, свет, что от него исходит, мир вокруг преображает, свободно дышится, легко, вольготно.

Дева Белке улыбнулась, рукой круг провела да закружилась, подняв руки к солнцу. Световой поток перенёс её вместе с Белкой, в окружении сияющих Бабочек, в дивную долину, пронизанную тёплым, приятным светом. Терем расписной в центре долины той красуется, а рядом с ним Ореховое Дерево растёт. Плодит оно теми самыми непростыми, светящимися орешками с ядрами драгоценными, да свет солнечных лучей отражает.

Свет долины, сливаясь с солнечными лучиками, распространяется вдаль. Виден тот свет добрым людям с поющими Душами, пути им к терему прокладывает. Ведёт он к терему тех людей, кто в помощи Девы нуждается, кому она помочь может. Тем же, кто к помощи ещё не готов, жаден или скуп или помыслами нечист — ни свет, ни терем, ни Белка, ни Ореховое Дерево вовсе не видны. Путь в ту долину находит, лишь тот, кто готов и сам потрудиться, ценит и свой труд, и чужой, благостно старается играть инструментами мелодию своей Души, с искренней благодарностью и отдаёт, и принимает.

Надёжно защищены и Дева, и её долина, потому как маленький да шустрый золотой ужик не дремлет, от злого умысла да недоброго глаза дорожки к терему надёжно охраняет — чуть что, под землю их прячет, да так, что терема и долины, кому не должно — не сыскать.

Приходят в ту долину люди добрые. Дева им помогает, и каждый приходящий сияющее Ореховое Дерево водицей благодарности поливает.

Изумруд, что подарен Деве Хозяйкой сказочной долины Ведушкой, лежит вместе с сокровищами Девы в её ларце с драгоценностями истинного света её прекрасной Души да людям добрым помогает вместе с Девой ясно видеть, трезво мыслить, и исцелять многое, что за жизнь искажается.

Растёт и процветает сияющее Ореховое Дерево, радуя плодами свою Хозяюшку.

Живёт Дева в своём тереме в достатке, радости, счастье. Поток тех людей, кому она может помочь не кончается.

Сияют у терема вечерами и ночами огоньки, что добрым путникам и путницам в пути помогают, сливаясь с лунным светом, дорогу к терему даже во тьме указывают.

Тут и проснулась красавица Дарина. «Сон или явь, ну надо же, что приснилось, или не приснилось? Может я сама себе это придумала?» Вышла она с терема в сад, потянулась, солнышку улыбнулась, смотрит, а во дворе у неё растёт Ореховое дерево и светится светом, сияющим в солнечных лучах. А у самого крыльца стоит и красуется молодая рябинушка.

Под Ореховым деревом сидит её любимая Белка, держит в своих лапках ореховое ядрышко, рядом с ней корзинка, а в ней золотистая ленточка, монетка на счастье и колокольчик.

Подала Белка лукошко с дарами и ореховое ядрышко Дарине, а та как в руке ядрышко зажала, так и вспомнила свой жизненный путь, что во сне ей Белка сказкой этой показала. Что-то в нём знакомо ей было и уже пройдено, а что-то и ново. Вспомнила она: как училась, как знаниями делилась, как мечтать умела да в мечты и желания верила. Осознала и то, какие ошибки совершала, какой потенциал в себе открыла, какие знания по жизни получила и поняла, какой прекрасный путь доселе прошла, как себя обрела, как сердце своё слушать научилась, и много ещё всего ей на память пришло.

«У каждого свой путь земной и своё место под солнцем имеется. Солнце светит всем одинаково, но каждый по-своему свет его в себе проявляет. Благодарю свой Род за дары, предостережения предков учитываю, своей жизнью живу, свой свет сотворяю, своё место под солнцем занимаю. Верю в свою мечту, учителей своих благодарю, желания проявляю, свободно дышу, силу свою и Родовую обережную осознаю», — воскликнула Даринушка.

За ошибки свои она прощенья попросила и себя простила, ведь не ошибается лишь тот, кто вообще ничего не делает. Поклонилась Дарина своим учителям, обидчиков простила, плащ свой сложила, и обратился тёмный плащ белым покровом, вышитым золотым, обережным узором.

Выбежала Даринушка в поле, накинув на себя новый покров, закружилась, руки вверх подняла, зажмурилась от удовольствия да воскликнула Солнцу: «Солнце Ясное, вот она я — Дарина — дочь любящего Творца. Слышишь меня, Солнце?».

Закружилась Дарина в радужном танце, засмеялась, Творца всего сущего с радостью и любовью за всё поблагодарила, сама вся от радости сияет, свободой дышит. Порхают вокруг неё разноцветные бабочки, расцветают цветы в её саду.

Тут и Белочка к ней прискакала, на плечо запрыгнула, щёчкой своей о щёчку Дарины потёрлась, тут и увидела Дарина, что идёт к ней через поле вереница добрых людей, которым она помочь сумеет. Так по сей день и помогает она людям добрым. Ореховое Дерево в саду её растёт, орехи даёт, хозяюшку свою плодами радует.

Вести о Дарине по округе всей из уст в уста передаются. Приходят люди добрые к ней за помощью. Каждый приходящий за помощь обязательно отблагодарит жемчужинами да разноцветными каменьями, что имеет в своём распоряжении. Не кончается поток людей к терему Дарины и ныне, и впредь люди добрые к ней приходить будут.

Дарина теперь в город выходит, на людей добрых посмотреть, себя показать. Знает она, что надёжно от взгляда дурного да помысла нечистого защищена, больше под плащом не прячется. Люди добрые её видят, знают, покров добрый, обережный на ней ощущают, дорогу к терему её легко находят, потому что светится он светом сияющим, людям добрым светом своим дорожки к Дарине прокладывает.

Так сон о Белке в жизни Дарины проявился, не точно так, как в сказке сказано, а как Творцу всего Сущего угодно.

А ещё, выполнила Дарина наказ Хозяйки местных гор — золотистую ленточку у дверей терема бантиком повязала, вскоре встретила на жизненном пути и Хозяйку Волшебной Долины, узнав её по изумрудному одеянию. Сотрудничают они с тех пор, опытом обмениваются, и многим, многим своим благоприносящим сотрудничеством, объединёнными силами помогают, за помощь свою дары от людей драгоценные получают.

А ещё, Даринушка наказ Мишки-Медведя исполнила — повесила у дверей колокольчик.

Тут и Мишка-Медведь в образе доброго молодца в жизни Дарины появился. Пришёл он на порог, в двери постучал, мёда бочонок к дверям терема Дарины принёс. Узнала она его по золотистому, медовому сиянию его одеяния, а колокольчик у двери сыграл музыку Души, чего обычно не делал, а просто звенел, очищая Дарину и окружающее её пространство.

Попили они чайку, Даринушка доброго молодца своим целебным мёдом угостила. Попробовав её мед, ощутил молодец крылья за спиной и свободно теперь по жизни летает, свой мёд чудесный и мёд Дарины людям добрым предлагает. Всё у них удаётся и складывается удачно.

Вскоре, появилась в саду Дарины качели, увитые цветами. Она на них катается, словно в небеса, на крыльях свободы взлетает, свободою дышит, свет свой внутренний и крылья за спиной ощущает.

Счастливо живёт Даринушка, в радости, достатке, любви пребывая, людям добрым помогает, любовь в мире талантами Души своей приумножает. А зовут её люди теперь Даринушкой — ясным Солнышком.

Дарина и завет свой будущим поколениям оставила. В свитке его написала, обережной лентой повязала. А завет вот такой:

— Избегать в пути долго стоять, прошлое с миром отпускать, в настоящее и будущее смело с радостью идти.

— Помнить и просить Творца о том, чтобы дары твоей Души проявлялись в мир и проливались в него благоприносящим потоком.

— Уважать, любить и ценить себя и свой потенциал, как своё Божественное начало. Верить в свои добрые, красивые мечты и желания, чтобы они исполнялись.

— Уважать учителей, что в жизни встречаются.

— Принимать свою суть и уметь прощать себя за ошибки.

— Жить в мире и согласии с собой.

— Благодарить Создателя за сияющий свет Единых Душ.

Сей свиток, обережной лентой перевязанный, лежит в самом сердце терема Дарины — на каминной полке. Виден он всем тем, чьи намерения добры, истинны, чисты, и кому необходим сей её завет.

Сказка о том, как Алина со своим
Финансовым потоком подружилась

Каждому человеку от рождения положено: свобода решения, мнения, волеизъявления, выбора; открытие новых возможностей для своего развития и приобретения Душой необходимого ей опыта.

Вот и подарил Творец людям: и поля заливные, и течений речных изобилие, и множество ароматов цветущих лугов, и благоухание свежести и чистоты горных водопадов, и солнца лучистого яркий свет, несущий любовь и тепло, и звёзд ночных сияние, и радости жизненной сполна, и счастья земного, и ветра попутного, и, в том числе, денег в изобилии.

Однако не все об этом помнят, да и есть на то у каждого свои причины.

Рождается человек на Земле и забывает о том, чем Всевышний, любящий Отец наградил его перед рождением на Матушке-Земле, потому что опутывают его сети земные, и теряет он свою свободу и индивидуальность во многом под влиянием разных факторов жизни земной.

То тут ему что нашепчут, то там напоют, то сям истин своих навяжут, то страх по какой-то причине его обуяет — счастливым быть мешает, то ещё что-нибудь у него или его родных и близких в жизни произойдёт и перекроет ему разные добрые возможности. Вот он в сетях земных и путается, а распутаться, порой, ему сложно бывает, потому что не видит человек до поры до времени тех самых сетей, да так и ходит с ними по жизни с опущенной головой да с понурым, потухшим видом и тусклым взглядом.

Но живёт, по благословлению Творца, на свете ещё и Ветер Перемен, что помогает человеку сети эти узреть, их снять, жизнь свою к лучшему поменять, да и сияет каждая Душа светом огонька надежды на счастливое будущее, и никаким сетям огонька того не опутать и не затушить.

Вот так и жила какое-то время красавица Алина в своём небольшом городке. Работала она немало, учиться любила, активность проявляла, всем, кто ни попросит её о помощи, помогала. Всё бы ничего, да вот настала пора, когда у Алины в кармане лишь два медных гроша.

Яблоня Эвра, что в саду её росла, небогатый урожай приносила, птиц певчих к ней мало прилетало, да пчёлок, что опыляли её цветы, недостаточно было, потому как цветы, привлекающие пчёл, растущие у корней Яблоньки Эвры невзрачные стали, да и маловато их было.

Сказочная целебная Медовая Лавка, которую Алина открыла да мёд свой целебный в ней продавала, букеты цветов прекрасных да разные сборы собранных ей целебных трав, мало кого привлекала. Вот и поприжало Алинку в жизни, да так, что не знает она, куда два гроша, что у неё в кармане, в первую очередь потратить: или еды купить, или за дом свой да удобства в нём властям городским дань заплатить, или одеться, или в дом необходимое прикупить, или для яблоньки Эвры и цветов у её корней удобрения раздобыть, или как целебную лавку свою украсить, а может и вывеску красочную повесить, или ещё что придумать.

Много у Алинки идей, а денег на самое необходимое не хватает. То она день и ночь работает — устанет, руки опустит да сядет в унынии дома, пока сил не наберётся; как чуть отдохнет — снова на работу идёт, а то в саду своем подолгу прохлаждается, никуда не выходит, да думает, что ей предпринять. Горит у неё в Душе огонёк надежды на счастливое настоящее и будущее — долго рассиживаться ей не даёт.

«Под лежачий камень вода не течёт», — скажет себе Алина — это она ещё с детства твёрдо усвоила, да и сама по себе целеустремлённая — любит своего добиваться. Встанет да пойдёт возможности новые для заработка искать, лавку свою при этом не забывает, Яблоньку Эвру как может, поддерживает.

В общем, как ни старалась Алина, а на всё, чего ей хотелось, всё равно денег не хватало. Может и появится в кармане третий грош, а то и пять грошей, а всё равно этого мало. Надо бы и гардероб обновить, и подарки она любит дарить — близких радовать, а из долговой ямы выбраться у неё не получается.

«Доколе так жить, сколько можно тужить? Хочу пять грошей в кармане, ну уж нет — сразу десять хочу, а может и больше золотых монет, а не три да пять медных гроша. Чтобы на всё мне хватало: и на себя, и на жизнь свою, и на путешествия, и на подарки родным, и на вывеску яркую в мою чудесную лавку, и на удобрение для яблоньки Эвры и цветов. Хочется мне родных и близких своих подарками к праздникам радовать, да и себя побаловать, люблю подарки дарить, нуждающимся помогать, хочется и братьям нашим меньшим помочь — на многое мне средства нужны.

Ну, сколько можно уже в долговые ямы попадать? Бьюсь-бьюсь как рыба об лёд, а деньги как заколдованные — максимум три или может, если повезёт, пять медных грошей в кармане. Делай с ними что хочешь, как знаешь, так и живи, выкручивайся, как можешь. Так и намерения мои добрые и желания благоприносящие не у дел останутся или вообще под корень топором срубятся. Эхх, вот бы кто подсказал — что мне делать?»

Услыхал как-то Алинкины стенания Ветер Перемен, в дом её тихонечко, открыв окно, влетел, осмотрел всё вокруг: и дом, и сад, и на Алинку саму поглядел, и на плоды её трудов, да решил пренепременно Алинке помочь. Вылетел он обратно в окно, оставив на подоконнике узелок с семенами, Совушку, что рядом с домом Алины, в дупле Дуба многовекового поживала, разбудил, на ушко ей идеи свои нашептал.

Узнала Сова об алининых стенаниях, Белке — подруженьке своей рассказала, решили Белка с Совой Алинке помочь. Пришли они к алинкиному дому, в дверь постучались.

Алинка, тем временем, узелок, оставленный Ветром Перемен, нашла, развязала его да увидела в нём золотые семена. Смотрит Алина на них и думает о том, что ей с этими семенами делать, тут и услышала она, что в дверь её стучат. Пошла девица посмотреть — кто в гости к ней пожаловал, а узелок с семенами в правый карман передника положила.

Открыла она дверь Совушке с Белкой, а сама грустная, задумчивая, замкнутая, о беде своей им не сказывает, а они и так уже всё знают.

Напоила Алинка их чаем с медовыми травками, что летом в лесу собирала, орешками, что в кухонном шкафчике у неё завалялись, угостила, села за стол, пригорюнилась, а о семенах, что в кармашке лежат, позабыла.

— Не печалься, Алинушка, знаю нужду твою — помогу, да и Белочка тоже поможет. Ложись спать — утро вечера мудреней, — говорит ей Сова.

— Ох, столько у меня забот — что мне и не уснуть. Опять буду полночи ворочаться да думать — как мне из ямы долговой выбраться, как идеи свои реализовать, чтоб жизнь моя к лучшему изменилась, возможности добрые новые открылись. Хочу в достатке жить, не тужить, идеи свои в жизнь воплощать, желания и мечты свои исполнять, а в кармане всего лишь два медных гроша.

— А ты не печалься, ложись спать, утро вечера мудреней, — сказала Сова да выпорхнула в открытое окно, оставив на подоконнике лишь своё перо.

Веселее стало Алине, заиграла в сердце её надежда, разогрела тёплый огонёк в её Душе.

Взяла она с подоконника совиное перо, в волосы себе его вставила, боевую раскраску на личико угольком нанесла — ну, точно, как индеец. Подошла девица к зеркалу, глянула на себя да расхохоталось. Вот такая Алинка переменчивая была, и настроение у неё такое же.

— Ну что, красотка, навеселилась? Теперь умываться и спать, утро вечера мудреней, как Совушка сказала, — говорит ей Белка.

— А семена, что Ветер Перемен принёс, что с ними делать? — спрашивает Белку Алина, вдруг вспомнив о семенах.

— Обожди, как дозреют — так и посадишь, а где — в своё время найдёшь. Сейчас спать пора ложиться, — отвечает Белка.

Алинка умылась, устелила постель, спать легла. Семена золотые в кулачке держит, согревая их своим теплом и надеждой, старается уснуть — только ей не спится.

Тут Белка хвост свой распушила, перед алининым взглядом им туда-сюда заводила, Следила, следила Алинка за беличьим хвостом, померещились ей через него звёздочки, что на небосклоне ночном сияют. Танцуют звёздочки в беличьем хвосте, Алинка на них засмотрелась, улыбалась, улыбалась, да так и уснула.

Приснился ей в эту ночь дивный сон.

Идёт она во сне по широкой дороге, сначала вдоль леса, потом и вдоль поля, где девицы-красавицы урожай спелых колосьев собирают да песни поют. Дошла Алинка до пригорка лесного, взошла на него и увидела деревеньку.

Деревенька та знакомой ей показалась, погода на улице ясная стоит, и манит Алинку один дом. К этому дому, по зову сердца своего, она и направилась. До дома дошла, в дверь постучала. Открыл ей дверь мужчина во фраке, с галстуком-бабочкой, в белой парадной рубахе да в шляпе цилиндре.

— Здравствуйте! Какой Вы, однако, странный! Разве так в деревнях одеваются? — спрашивает его Алинка.

— А что, разве не по случаю я одет, али не по погоде? У нас с Вами сегодня здесь встреча назначена. Совушка поведала мне о Ваших делах, звёзды приглашение на встречу прислали, разве не так? — спрашивает Алинку мужчина.

— Цыпа, цыпа, цыпа, — зовёт кур во дворе дома полная крестьянка. Ходит она по двору, курам своим зерно рассыпает. Куры зерно клюют, яйца золотые несут.

— Вот это диво-дивное в деревне творится! Запас золотых яиц у крестьянки, наверняка, немалый, да и по всему видать, что неплохо люди в этой деревеньке живут — отвлеклась, было, Алинка на крестьянку. Ей даже немного завидно стало. «Вот бы и мне хорошо жить. Я тоже хочу с копейки на копейку не перебиваться — устала уже от этого», — думает про себя Алинка.

Крестьянка её увидала, брови нахмурила, глаза прищурила, присмотрелась и кинула в Алинку горсть зёрен.

Очутилась Алина в тот миг на берегу реки и ничего не поймёт: где она, с кем, как и куда попала, зачем сюда пришла? Сунула она руку в свой правый карман да нашла узелок с золотыми семенами, что на вечерней заре Ветер Перемен ей принёс.

Пригорюнилась, было, девица, но интересно ей — что за семена у неё в узелке. А тут ещё очутился рядом с ней тот самый молодой человек в своём парадном костюме, рядышком присел да говорит:

— Что, думаешь, выгнали тебя со двора? Вот и меня тоже, порою, гонят: « Иди, мол, туда — незнамо куда». Сколько в дом не прихожу, как ни стараюсь — не приживаюсь.

— А, Вы, всё-таки, кто такой? — спрашивает его Алинка, продолжая рассматривать семена, изредка поглядывая на незнакомца.

— Так я твой Финансовый поток. Помнишь звёздочки в беличьем хвосте? Они нам встречу, по просьбе Совы, и назначили.

— Вот как? Вот так затейницы Белка с Совой, а мне и не сказали. Ну, тогда скажи мне ты, Финансовый поток, почему это ты в дом мой не приходишь, а если и приходишь, то не приживаешься? — спрашивает Алинка, поглядывая то на Финансовый поток, то на семена. Перебирает она семена, улыбается.

Тут увидела Алина, что среди золотых семян появились тёмные мелкие зёрна проса.

— На всё это причины имеются, и первая из них — жадность, которая ранее, в Роду в голодные времена многим твоим Родовичам выжить помогала, а ты жадность в людях осуждаешь, людей ругаешь, сама ни для кого ничего не жалеешь, кроме себя. Для себя-то, ты и жадная, а людей осуждаешь да считаешь, что деньги людей только портят, ссорят, жадными да расчётливыми делают. Вот меня и гонишь, едва я к дому твоему приду, на порог вступлю, в дверь постучу. Боишься ты, видимо, жадиной высокомерной стать, любовь в сердце поломать, родных и близких растерять. Разве не так? Да только подумай — разве деньги всему этому причина? Что ты гонишь меня, Алина? — спрашивает в ответ Финансовый поток.

— Ну а что, коли в моём Роду и в моей жизни уже опыт такой имелся, немудрено и мне было запутаться и заплутаться. Вон, видишь, крестьянка выгнала и тебя, и меня. Я, между прочим, у неё ничего не просила, а она в меня овсом кинула, да брови нахмурила. Смотри, что с моими золотыми семенами после этого стало — негодные среди них появились.

— Так это твои семена и есть, что ты ныне сажаешь. Впрочем, погоди-ка — какие-то твои, а какие-то и нет, — говорит Финансовый поток, взяв ладонь Алины за пальцы, и рассматривая семена поближе.

— Ну, и что мне с ними делать? — спрашивает Алинка, глядя на ладонь, и с удивлением замечая, что от её внимания тёмное просо светлеет и полупрозрачным становится.

— Как что? Семена перебрать, силой любви и огоньком надежды их преобразовать, да меня с порога дома своего больше не гнать. Вон огонёк надежды как внутри тебя сияет, проявляя твои искренние, добрые благопожелания. Кстати, может это на счастье тебя крестьянка овсом посыпала? Раньше на свадьбах молодых зерном осыпали, чтоб они в достатке жили. Что тебе не по нраву пришлось?

— Какое уж тут «на счастье» — с такими нахмуренными бровями, — говорит Алинка.

— Знаешь, у каждого свои причины в жизни, чтобы брови хмурить. Сама вон тоже сидишь нахмурившись. Не спеши сердиться да обижаться, пойдём, я тебе лучше ручей один покажу.

— Зачем мне ручей? — спрашивает Алинка, продолжая перебирать семена.

— Ну, умоешься в ручье, говорят, он тут целебными свойствами обладает — лишнее смывает, а может и ручью тому какая твоя помощь нужна.

— Ну, пойдём, коли так. Что тут сидеть, зря время терять. «Не учите меня жить, помогите материально», — так говорил один мой знакомый, — отвечает Алинка с ухмылкой, вспомнив слова одного своего доброго друга.

— Ну, если ты на разговоры со мной время зря тратишь, значит, звёзды зря нам встречу сегодня организовали. А я-то думал, ты учиться любишь. Ну, да ладно, коли так, то пойду я тогда, позвольте откланяться, коли Вы, столь нашим свиданием недовольны и обременены.

— Прости, Финансовый поток, взгрустнулось мне. Вспомнила я о былых временах, когда ты изобилием в мою жизнь вливался, а потом исчез. Осталось у меня только два гроша в кармане, вот и загрустила. А учиться я люблю, и помощь материальная мне сейчас точно нужна, да и интересно, что дальше будет, — ответила Алинка.

— Время тоже течением обладает. Река времени многое меняет и большому, и малому течению ручья, надо быть благодарным. «Не оскудеет рука дающего» — пословицу знаешь?

— Слышала. Люблю я дарить и отдавать, только вот не с чего пока, — отвечает Алинка.

— А принимать, умеешь? «Не оскудевает рука дающего» — пословица мудрая, и тебя она не только как дающую руку касается. Зачем принимая, должной себя считаешь, когда у дающего рука не оскудевает? Советую об этом поразмышлять, чтобы свободно принимать. И ещё, ты сети с плеч своих, когда снимешь?

— Какие сети?

— Да те, что на плечах своих носишь.

Глянула Алина, а она, и правда, сидит с сетями на плечах — укуталась ими, словно шалью, а сама их ранее и не видела.

— А откуда взялись эти сети, Финансовый поток?

— А оттуда, откуда ты сама их взяла, пока по жизни шла, не с ними же ты родилась. Хотя, может что-то от рождения, из Рода своего принесла. Впрочем, дальше посмотрим, что и откуда — это тебе знамо, ведомо. Так, может, снимешь сети?

— Сниму, зачем они мне, — говорит Алинка.

Положила она семена в узелке в карман, сняла сети с плеч, скомкала их, а они к рукам её и прилипли.

— А теперь, внимание, главный вопрос: «Чем сети сии к рукам твоим прилепляются, зачем ты их держишь?», — спрашивает Алину Финансовый поток.

Смотрит Алинка на руки, а сети зелёная слизь к рукам её приклеивает, понюхала она слизь, глаза закрыла и почувствовала страх за родных и близких. Кажется ей, что если она богатой станет, вот-вот многих родных и близких потеряет.

— Ну что, распознала — чем сети держишь?

— Да, и что теперь делать?

— Твой страх?

— Так, наверно, мой. Помнится мне одна моя жизненная ситуация. Хотя, может, и родовой, это тоже чувствуется. Много в сетях чего понамешано, сложно сразу разобраться, словно и моё, и не моё одновременно.

— Так ты с себя это отмой, может тогда, мы с тобой и сговоримся, — говорит Финансовый поток.

— Деньги любви не помеха, деньги любви не помеха, деньги любви не помеха, — повторяет задумчиво Алинка фразу, словно кто ей её на ухо нашёптывает. Глянула Алина на правое плечо, а там Совушка сидит, на неё глядит, улыбается. Улыбнулась и Алинка Совушке да увидела, что сеть в её руках в пыль постепенно рассыпается, только остаётся на руках её серый налёт.

— А теперь повторяй вновь за мной. Деньги — благодарение, деньги — благодарение, деньги — благодарение. Деньги — любви проявление, деньги — любви проявление, деньги — любви проявление. Деньги — прощение, деньги — прощение, деньги — прощение, — говорит Алинке Совушка.

Повторила Алинка за Совушкой слова, тут и руки её чистыми стали, и сеть почти вся растворилась, осталось от сети одно квадратное звено.

— А что, так можно было? — спросила, воодушевившись, Алина.

— Легко, только пальцами щёлкни, — ответила Совушка.

— Легко, — повторила Алинка и щёлкнула пальцами.

Тут в голове у неё словно всё прояснилась, даже на погоде это отразилось — засияло всё вокруг солнечными красками, согрелось солнечными лучами, ветер с реки стих — добрым, ласковым, тёплым стал.

Потеплело у Алинки и на сердце, и на Душе. С ног её, словно кто оковы тяжёлые снял, а тут ещё сунула она руку в левый карман — а там, вместо двух грошей лежат три золотые монетки на счастье, любовь и достаток.

Достала Алинка из другого своего кармана ещё и узелок с семенами, развязала его — а там, вместо тёмных зёрен проса, среди золотых семян, Ветром Перемен принесённых, три жёлтых, как пшено, зерна, с пробивающимися росточками да три полупрозрачные горошины.

— Проросшие семена здесь — у реки посади. Пусть растут добрые зароды Рода у реки Изобилия, — говорит ей Совушка.

— Ураааа, получилось! Какие монетки замечательные — светятся, сияют, руки согревают! Из зёрен тёмных добрые зароды вышли! Точно верю, что деньги — благоприносящее любви Творца проявление, точно, деньги — благоприносящее любви Творца проявление, деньги — благоприносящее Любви Творца проявление, а уж кто и как ими пользуется — тот за это ответ сам несёт. Деньги в бедах людских не причём.

— Верно говоришь, Алинушка. Слова сии почаще повторяй, этот момент вспоминай, о нём не забывай, и потечёт к тебе тогда поток изобилия и любви. Только уговор — вначале сама нарадуйся, и обещай мне, что по остаточному принципу к себе больше, отныне, относиться не станешь. А сейчас, добрые семена, что уже проросли, у реки Изобилия посади.

Взяла Алинка веточку, землю на берегу реки Изобилия взрыхлила, посадила проросшие семена, к реке спустилась, воды в ладони набрала, посаженные семена ей полила. Появились всходы из земли, да не простые, а золотые.

— Растите, цветите, процветайте, золотые всходы — Рода моего, мои добрые зароды, мне и Роду моему на радость, достаток и счастье! — с восторгом проговорила Алинка, и так ей на Душе хорошо стало! Чувствует девица на своих плечах тепло, словно матушка родная её с любовью обнимает. Поняла она, что всё правильно сделала — и цвести, и расти всходам золотым отныне и впредь на берегу реки Изобилия, да в жизни Алины благом проявляться.

Увидела девица на плечах своих вместо сетей, укрывающий белый платок с красивой золотой вышивкой.

— Ой, как домой приду, чай заварю, тортик куплю, себя побалую. Надо же, хоть иногда.

— Так, только «не хоть иногда», а почаще. Алинка, тот, кто радостью не наполнен — другим мало, что дать может, запомни, — говорит ей Совушка.

— Деньги — средство для радости, деньги — средство для радости, деньги — средство для радости. Буду я себя баловать, о себе не забывать, ибо тот, кто наполнен, может что-то отдать. Спасибо тебе, Совушка, за науку! — радуется Алинка.

— Вот умница, и отныне приучай себя думать о деньгах только в плюс, — говорит Совушка.

— Учту, непременно учту, совершенно точно буду себя приучать думать о деньгах только в плюс. Спасибо, Совушка, и за этот твой мудрый совет, — отвечает Алина.

Тут увидела девица, что Финансовый поток фигурой выровнялся — красивый, статный стал и предлагает ей под руку его взять, приглашая в дальнейшее путешествие.

— Ну что, Алина, следуем, барышня, дальше к ручью?

— Конечно, — отвечает Алинка, а у самой в глазах искорки сияют, на лице улыбка играет, в груди огонёк надежды, радостно сияя, в солнышко тёплое превращается. Да и интересно ей — что дальше будет.

Пошли они под руку к лесному ручью. Алинка, сама не знает почему, вдруг за руку Финансовый поток взяла, вперёд его пошла, да так уверенно идёт, словно путь к ручью сему, сама знает. Тут вспомнила она, как в детстве босиком по ручьям бегала да кораблики пускала, камешки с путей ручья убирала, чтобы тёк ручей веселей да звонче журчал.

Веселее ей стало, идёт она уже вприпрыжку, улыбается, светится вся и видит своим внутренним взором, что улыбнулась и крестьянка во дворе. Разрумянилась крестьянка, брови больше не хмурит, рукой Алинке помахала, счастья и изобилия пожелала. Выбежала из избы крестьянки её дочурка — молодая девчушка. Крестьянка её обняла, помолодела сразу, улыбаются обе, сияют, вместе Алине приветливо руками машут.

Алинка обижаться перестала — весело ей, крестьянке с её дочуркой в ответ рукой помахала, с радостью воздушный поцелуй послала. Не осталось от обиды её и следа.

Вышел из избы Дед седой, посмотрел Алинке вслед серьёзным, но добрым отеческим взглядом, да перекрестив, благословил Алину на жизни её плодоносящий, благоприносящий, сияющий поток в любви, достатке, здравии, счастье и радости.

«Всегда так живи», — донеслись до внутреннего слуха Алины слова Старейшины Рода.

Поклонилась Алинка Старейшине, прижав правую руку к груди, благословление на жизни её плодоносящий, благоприносящий, сияющий поток в любви, достатке, здравии, счастье и радости приняла. Смотрит она, а в узелке её уже проросли и золотые семена, что Ветер Перемен ей принёс.

Глянула Алина на Совушку, а та ей и говорит: «Обожди, не спеши, дай росткам из золотых семян окрепнуть, следуй дальше по пути».

Пошла Алинка дальше, оглянулась на Финансовый поток, что за собой за руку ведёт, а тот выше ростом и чуть похудее стал. Большой он, но не тощий, а статный. Смешно Алинке стало — сильно он высокий стал, не утерпела да расхохоталась. Захохотал и Финансовый поток, и вдруг превратился в Ежонка. Пытается его Алинка в руки взять, а он колючий, руки колет.

— Ух, ты! Какой Ежонок смешной да колючий. Убери иголки, пойдём дальше, я тебя в руках понесу.

— Нет уж, до ручья я сам за тобой дойду, а там — поглядим, что будет.

— Ну, как скажешь, — не стала Алинка спорить, идёт вперёд, а Ежонок за ней бежит, как малыш пыхтит, едва успевает.

«Надобно мне так идти, чтоб Ежонок за мной поспевал, финансовый поток возрастал, за идеями моими успевал, а для этого буду я очередность своих идей обдумывать — что мне в первую очередь надобно — продумывать. Что сейчас наиболее важно для меня? Самой счастливой стать, себя порадовать, купить то, что захочется больше всего. Потом с радостью удобрить Яблоньку Эвру и цветы, что цветут у её корней, подкормить, затем вывеску яркую на лавку свою создать, а остальное, чувствуется мне, само приложится. Да, вот так хочу», — сказала Алинка вслух и сбавила шаг.

Идёт она тише, красотой природы любуется, по сторонам смотрит, а Ежонок за ней идёт вприпрыжку, растёт, не пыхтит — смешной такой, лапками своими очень забавно перебирает.

Глядела, глядела Алинка по сторонам, да о корень, что из земли выступал, запнулась. Присела она на рядом стоящий пенёк, сидит, большой палец на ноге, ушибленный потирает и слышит за своей спиной шум горной реки, что водопадом мощным с горы спускается.

Залез подросший Ежонок к ней на ручки да задремал. Славно Ежонок сопит, носиком во сне шевелит, улыбается — милый такой, и иголки его совсем не колючие.

Погладила Алинка Ежонка, любуется им, и малому ему рада, смотрит, как он отдыхает да подрастает. Вскоре услышала девица, как усилился за её спиной шум горного водопада. Оглянулась она и увидела, сияющий в солнечных лучах, прекрасный водопад. Вдруг с самой вершины горы, с которой он спускался, слетела большая глыба.

Упала глыба ниже по течению в поток горной реки, на маленькие камушками вся рассыпалась. Превратились камушки в гладкую гальку, по которой можно реку горную перейти и ног не поранить. Не мешает галька течению реки, по сравнению с тем, если бы глыбой целой, где порогом лежала.

А как Алинка сходила на другой берег реки, да что там увидала, в другой сказочке сказывается, что этой сказке сестрёнкой является. Дополняют мои сказочки-сестрёнки друг друга да вливаются в жизнь мою мягким, гармоничным, благоприносящим потоком — каждая в свою очередь, своим чередом, в своё время. Ну а пока, вернёмся к сюжету этой сказки.

Смотрит Алинка на гору, видит, что стоит на уступе горы, с которой водопад спускается, сильный, мощный Богатырь, Алине улыбается. Поняла она, что Сила Рода избавила реку Изобилия сил Родовых от большого порога.

— Здравствуйте, любезный Богатырь! Надеюсь, глыба сия, мне в жизни моей не прилетит? Мне и близким моим не повредит? — спрашивает она Богатыря.

— Не бойся, тебя и близких твоих она серьёзно никак не заденет. У каждого своя история и доля своя. Тебе надо камень со своего ручья, что ниже по течению реки отыщешь, убрать, — ответил Богатырь, отряхивая руки.

Шепнула ей Совушка, что находится Алинка в самом Сердце Сил своего Рода и что угодно для себя может тут попросить.

— Хочу я во здравии, мире и достатке с любимым жить да жизни радоваться, — говорит Алинка.

— Так тому отныне и быть, — отвечает ей Богатырь, посовещавшись со Старцем в голубой рубахе, который появился с ним рядом.

Протянул Старец руку ладонью вперёд, и очутилась Алина ниже по течению реки. Поклонилась Алина Водопаду Сил Рода, Богатырю, да Хранителю сего сакрального места, смотрит, а перед ней Лиса стоит, с лапы на лапу переступает.

— Прости меня, Алинка, виноватая я перед тобой.

— В чём же, Лисонька?

— Мой камень в твой ручей попал.

— Какой камень?

— Пойдём, покажу.

— А не обманешь ли? Говорят, лисы — те ещё плутовки.

— Не обману, Алинушка. Незачем мне тебя обманывать, сама я замучилась, вон — весь хвост у меня в репьях.

— Так отчего же не расчесать вам своего собственного хвоста, мадам Лисица? — спрашивает Лисицу проснувшийся Ежонок, только не Ежонок он уже, а весёлый Ежик. Подал он Лисице гребешок и зеркальце.

Лисица села на пенёк да вычесала из хвоста три репья. Превратились репьи в три медных гроша.

— Ой, спасибо! Я и медным грошам рада! Куплю на них сметану у местной хозяйки да кур её, яйца золотые несущих, таскать перестану. Всё равно они у меня золотыми яйцами не несутся.

— А гроши когда кончатся, что делать станешь? — спрашивает её Сова.

— Работать начну: гребешком шерсти начешу, свяжу из неё пуховые платки, их продам лесным зверям, и сама с прибылью буду, и зверям пользу принесу. Будет мне, на что и сметаны и молока купить, шубу обновить. Вот отрада! — говорит Лисица, смотрит в зеркальце и сама себе нравится.

— Ух ты, какая Лисичка, хитрая да предприимчивая! На меня в некоторых моментах похожа — идеи быстро у неё созревают, она их из виду не упускает, действительно, как я.

— А то! На ваше счастье посмотришь — сама счастливой предпринимательской жилочкой станешь. Ты, Алинка, этого точно достойна, впрочем, как и я. Так что, деньги не повод для зависти, а средство для Счастья, и несут они мотивацию к добру, к плодоносному, приятному труду. Лучше денежки вложить да добро ими творить, самой прибыль получать — на это у каждого шансы имеются. Вопрос в том — кто как этими шансами пользуется и распоряжается. Согласна со мной, с Лисичкой-сестричкой? Ведь ты — отражение меня, а я — отражение тебя.

— Согласна, что ты часть меня. Спасибо, что хвост свой вычесала, в порядок себя привела, дай и мне зеркальце, — говорит Лисичке Алинка.

Подала Лисичка Алинке зеркальце, глянула в него Алинка, волосы свои пригладила, улыбнулась себе, похвалила себя за находчивость и предприимчивость, сама себе порадовалась, обняла себя, и в мечтах увидела на себе богатую шубку.

«Так тому и быть — я этого точно достойна!» — говорит себе Алинка.

Тут и появился у алинкиных ног лесной ручеёк. Весело он журчит, воды его пополняются, а в течении его тёмный камешек лисичкин, тот самый, что от глыбы откололся да в ручей Алины попал, на глазах умывается да в бриллиантик превращается.

— Деньги — средство для счастья, деньги — средство для счастья, деньги — средство для счастья. Деньги несут мотивацию к добру, мотивацию к добру, мотивацию к добру, к плодоносному, приятному труду.

— Это точно, — подтверждает слова Алинки Финансовый поток, который превратился из весёлого Ежа в статного мужчину в золотом костюме и стал похож на лакея, что двери открывает.

— Ой, что это с тобой, Финансовый поток? — удивлённо спрашивает Алинка.

— Я Вам, мадам, отныне готов служить и открывать перед Вами двери новых добрых возможностей. Вы готовы? — спросил в ответ Алину Финансовый поток.

— Готовы! — отвечают хором Алина, Лисичка, Совушка.

Лисичка достала бриллиантик из ручья, подкинула его вверх, он на три бриллантика разделился. Отдала Лисичка один бриллиантик Алине, второй — Совушке, третий — себе оставила.

Вспомнила Алина три звёздочки, сияющие в беличьем хвосте, что она перед сном видела, да поняла, о чём беличий хвост ей рассказывал. Вспомнила и о корне, за который запнулась, и, поднявшись повыше по течению реки, его рядом с пеньком, на котором сидела, и нашла.

Посмотрела она на корень, а он золотыми искорками сияет. Трудятся вокруг него Муравьишки — его оживляют, а землю вокруг него чёрный Жук-олень рожками взрыхляет.

— Вот, какие труженики! Чем бы вам помочь? — спрашивает Алинка, поглядывая на Сову.

Сова, откуда- то, подушку с золотой бахромой взяла, и сидит на ней преспокойненько.

— Угу! — только и говорит она Алинке в ответ.

— Точно, я совсем о подушке безопасности забыла! Надо деньги не на чёрный день откладывать, а золотой резерв безопасности себе создавать, чтоб спокойной быть, слышишь, Лисичка, что я тебе, и себе, в том числе, говорю, — молвила Алина.

— Слышу, слышу. Не стоит дожидаться, когда гроши кончатся. Надо один из них отложить, на два других — сметаны покупать, как два гроша кончатся — так платки начинать вязать, и так по цепочке.

— Точно, Эврика, какая же ты умничка, как хорошо мы с тобой придумали — создавать для себя золотой запас! Только вот с чего начать, пока грошей маловато? — задумалась Алинка.

Тут Совушка с подушки слетела, и отдала её Алинке со словами:

— Золотой запас Рода твоего велик! Многие над ним трудились, да в своё трудное время оплаты труда своего по достоинству не получили. Возьмёшь золотой запас, что в Роду твоём имеется — на пользу себе и своей семье, тот, что по праву рождения тебе принадлежит? Помни, что ты за него никому, ничего не должна. Лишь одно условие — как на ноги встанешь, будешь этот запас для себя самой пополнять, и по сторонам его не разбазаривать. О десяти процентах помнишь? Или рассказать?

— Возьму, Совушка, благодарю тебя — Мудрость Рода моего и Роду своему за помощь в благодарственном поклоне кланяюсь! Ранее я стеснялась у Батюшки денег брать, он предлагал, предлагал, а я отказывалась.

— Ну вот, а говорила, что принимать умеешь, да с благодарностью.

— Отныне и всегда, с любовью помощь принимаю, благодарность проявляю, о золотой десятине помню, о золотом резерве знаю, создавать его для себя обещаю.

— Пусть так и будет, — ответила Совушка и отдала подушечку Алине.

Смотрит Алина, а корешок, из земли торчащий, восстановился и в земле укрылся. Муравьи в муравейник цепочкой ушли — туда, где им и место. Жук-олень окрас сменил — из чёрного стал золотым. Из пенька молодая поросль пошла.

Стоит Лисичка, шубка её гладкая, ладная, светится золотыми отблесками. Всем тепло, хорошо и комфортно.

Тут и превратились лисичкины медные гроши в три золотые монетки. Белка из сказки-сестрички этой сказочки, прискакала, золотой орешек принесла. Расколола орешек и подала Алинке ещё три золотые монеты, Лисичка три своих приложила, Алинка три своих, да ещё Сова серебряный рубль где-то нашла, в клюве его принесла. Сложили они всё в общую копилку — золотой сундучок, что Совушка откуда-то достала. Так и получилось десять драгоценных монет, как Алинка вначале сей сказки загадала. Теперь ей на всё пока, на данном этапе, хватит.

— Ну, а теперь, позвольте откланяться. Наша звёздная встреча подошла к концу, пора просыпаться, утро уже на дворе. Алинушка, в достатке живи, помни обо мне. Как проснёшься, самое главное — слова, что тут говорила, на свитке моём напиши и почаще их повторяй. Это наше с тобой соглашение на моё дальнейшее в твоей судьбе соучастие, — молвил Финансовый поток.

— С радостью! — воскликнула Алина и в этот же миг проснулась.

«Вот это сон мне приснился! А, действительно, сон или явь? — думает Алина. Тут увидела она на тумбочке своей свиток и мешочек с золотыми семенами, что Ветер Перемен ей принёс. Заглянула она в мешочек, а там лежит коричневый кошелёчек, в нём девять золотых монет, серебряный рубль и бриллиантик. В одном из отделений кошелька, в отдельном мешочке лежат три окрепших проросших золотых зерна и три горошины ярко жёлтого цвета, а ещё в одном отделении лежит подушечка безопасности, что Совушкой ей во сне подарена была.

Алинка улыбнулась, бриллиантик в шкатулочку с драгоценностями своими положила, семена все проросшие в саду своём посадила, из десяти монет — три в подушечку безопасности вложила, а семь монет оставила для того, чтоб в жизни их использовать. Взяла она свиток, развернула и прочла Соглашение о благоприносящем сотрудничестве, предлагаемое ей её Финансовым потоком

Улыбнулась, взяла ручку, дополнила и дописала сей документ. Вот и он:

Соглашение о благоприносящем сотрудничестве