Бесплатный фрагмент - Альдейгьюборг: город князя Игоря на Ижоре

Введение

« — Альдейгьюборг? А где это?»

— Это здесь, у нас в Усть-Ижоре!»

Из разговора в Усть-Ижоре

Древнескандинавское название города Альдейгьюборг (др.-сканд. Aldeigjuborg) в отечественной и зарубежной исторической науке прочно связано, отождествляется со Старой Ладогой. То, что Альдейгьюборг — это Старая Ладога представляется в настоящее время ученым настолько очевидным, что альтернативные варианты практически даже не выдвигаются. Конечно, нас интересует не альтернатива, ради альтернативы, а ради верного ответа на вопрос: где на самом деле находился Альдейгьюборг. Нередко очевидное, общепризнанное оказывается далеким от истинного. Нам известны только три автора, высказавшие иные точки зрения. Это член-корреспондент Императорской Академии наук, переводчик «Эймундовой саги» Сенковский О. И., который еще в 1834 году в весьма пространном Примечании №45 к своему переводу саги писал: «…Предположение это получает еще большую вероятность от обстоятельства, что Ярл Рогнвальд Ульфович, двоюродный брат Ингигерды, получил при этом случае такую же область, именно, город Альдегиоборг, которым скорее могла быть Нарва, нежели Ладога» [102]. Однако это предположение осталось незамеченным. Уже в наше время второй автор Олейниченко А. в статье «Свидетельство саг об Альдейгьюборг» (2012 год) возможной альтернативой Старой Ладоги называет Любшанскую крепость [49]. Третий автор, известный ученый Грот Л. П. (Лидия Павловна) в совсем свежей статье «Изображение брачного дара Ярослава Мудрого в „Саге об Олаве Святом“» (2023 год) отождествляет Альдейгьюборг с ободридским Старградом (Aldеnburg) [21]. Перечисленные предположения не лишены оснований, поскольку Нарва действительно еще до Ниеншанца была первой столицей шведской Ингерманландии и могла претендовать на роль Альдейгьюборга, Любшанская крепость была предшественницей Старой Ладоги, а название Старграда в немецкой форме Aldеnburg почти Альдейгьюборг.

Нарва, Любшанская крепость и Старград как альтернативы локализации Альдейгьюборга в Старой Ладоге подтолкнули нас к анализу этих предположений и рассмотрению других возможных вариантов (Копорье, Ям город и др.). К этому добавились неудовлетворительные, на наш взгляд, версии этимологии топонима Ладога, конструирующие этимоны, роднящие его с др.-сканд. топонимом Альдейгьюборг, что привело к поиску альтернативных версий его этимологии. Особая роль и бывший высокий статус Ижерского погоста, который в период 1050—1500 гг. сначала был одной из пяти новгородских Пятин, а затем Уездом в Новгородских землях [81], навел на мысль о том, что Альдейгьюборг является скандинавским названием Усть-Ижоры. Этот первоначальный перечень вскоре вырос в большой комплекс вопросов. Например, добавился вопрос о дружественном Альдейгьюборгу городе Алаборг, его локализации и этимологии; о связи Альдейгьюборга с Биармией, об этимологии топонимов Ингрия и Ингерманландия, о локализации и реконструкции Невской битвы и др. Результатом исследования этих вопросов явилась настоящая книга.

В книге продолжены наши исследования Ижорской земли, начатые в книге «Ижора и Колпино. Почему так названы?» (2020 год) [81], материалы которой широко используются в настоящей книге (глава 2), также, как и книг:

— «Истоки русского былинного творчества» [82],

— «Холмгардская Русь», или Первое древнерусское государство» [79],

— «Карельская Галлия», или Где «сидели» варяги-русь?» [78] и др.

На обложке книги: Фрагмент Панорамы Стрелки* Ижоры и Большой Ижорки. Фото с «Яндекс: Карты».

*СТРЕЛКА — это «…Мыс или часть территории, имеющая вид острого угла между 2 сливающимися реками» (Геологический словарь К. Н. Паффенгольца, 1978 [16]).

1. Альдейгьюборг и Ладога

1.1.Этимология ойконима Альдейгьюборг

По нашей версии, Усть-Ижора — это то место, где располагался город, который по Иоакимовской летописи князь Рюрик отдал в вено своей любимой жене Ефанде, когда она родила ему сына Игоря в 878 году. Напомним, что Рюрик был призван ильменскими словенами, кривичами, чудью и весью в 862 году и сначала поселился в Ладоге, где был до 864 года, а затем переселился в Новгород. Через 16 лет после призвания Рюрик отдает своей жене Ефанде в вено «обесчаный град при море с Ижарою». Рождение сына, вероятно, было условием брака и гарантировало имущественное состояние и кормление Ефанды с сыном в случае гибели Рюрика. У Рюрика были и другие жены, но город в вено получила только Ефанда, что может быть свидетельством того, что этот брак был не обычным, забегая вперед, скажем — династическим, т.е. это был брак между членами правящих династий, одним из результатов которого стало урегулирование пограничных вопросов.

Город, отданный в вено Ефанде, в летописи никак не назван, но судя по названию реки Ижера он так и назывался Ижерь или Ижера (подробнее см. Раздел 2) или просто «град на Ижере».

Располагался город Ижерь (Ижера) действительно у моря. Уровень берегов Балтийского (Варяжского) моря в IX веке был ниже современного и Финский залив доходил почти до Ижеры, а Охта в то время впадала в Финский залив, но в связи с геологическими процессами, вызвавшими поднятие берегов Финского залива, начиная с X века уровень воды в нем соответственно понизился.

По расчетам автора книги «Петербургъ: Какъ возникъ, основался и росъ Санктъ-Питербурхъ» (1918 год) Столпянского П. Н. «… острова, образующие дельту Невы, начали возникать приблизительно в X веке по Р. X. Тот же результат получим и из наблюдений над вековым поднятием берегов Финского залива, которое в Петербурге составляет от 0,93 до 1,16 фута в 100 лет. Из этих данных видно, что в X веке по Р. X. вся дельта Невы была приблизительно на 10—11 футов [3,05—3,35 м] ниже нынешней» [55].

Исходя из расчетов Столпянского П. Н. мы можем полагать, что в X веке устье Охты, также как и дельта Невы было на 3,0—3,5 м ниже современного и «Финский залив» практически подходил к Усть-Ижоре.

О том, что море близко подходило к Усть-Ижоре свидетельствует и текст «Новгородской первой летописи» с описанием Невской битвы (1240 год), из которого мы узнаем, что старейшине «в земли Ижерьскои, именемь Пелгусии, поручена же бѣ ему стража морьская…». Именно «морская», а не «речная»! И он, стоя «при крае моря» всю ночь (а дело происходит в устье Ижоры), должен наблюдать «силу ратных» и сообщить Александру, где эта рать разбила свой стан (лагерь): «Увѣдавъ силу ратных, иде противъ князя Александра, скажеть ему станы: обрѣте бо ихъ. Стоящу же ему при краи моря, стрегущу обою пути, и пребысть въсю нощь въ бдѣнии» [47] (подробнее о Невской битве см. Раздел 4).

Этимология имени Игорь

В древнескандинавских сагах главный языческий бог северогерманских народов Один (Odin) выступает под множеством имен и прозвищ. Это связано с традициями скальдической поэзии, в которой приняты поэтические синонимы — хейти (др.-сканд. heiti «имя, название») и непрямые упоминания о предмете — кеннинги (что может быть связано с табу на название имени Одина). Приведем некоторые из имен Одина: Aldafaðr [Алдафадр] «отец людей», Alföðr [Альфёдр] «всеотец», Yggr [Иггр] «ужасный, страшный» (анг. Terrible One), Hár [Хар] «высокий», Veratýr [Вератюр] «повелитель людей», Bölverkr [Бёльверк] «злодей», Olgr [Олгр] «сокол» и «защитник», и др. Всего в списке имен Одина (List of names of Odin) насчитывается более 200 наименований.

По нашему мнению, др.-рус. имя Игорь происходит от одного из имен Одина др.-сканд. Yggjar [Игьяр] (напомним, что Y игрек «и греческое» читается как и [i]). Встречается написание имени Yggjar и через i — Iggjar. Др.-сканд. Yggjar в древнерусском языке приняло форму Игорь (ср. греч. вариант Iγγωρ (Iggor или Ihor) [Suda: iota, 86]; кельт. (?) Iger (Кузьмин А. Г.)).

В поэме Bandadrapa (Бандадрапа) исландского скальда Эйольва Дадаскальда (ок. 1010), в которой впервые упоминается название Альдейгьюборга в форме Aldeigju, находим наряду с упоминанием «земли Вальдемара» и имя Yggjar. К сожалению, Бандадрапа очень трудно поддается переводу и неясно речь идет о князе Игоре или об Одине.

Др.-сканд. имя собственное Yggjar, родительный падеж от Yggr происходящего от uggr «страх», буквально «наводящий ужас». Имя собственное Yggr, одно из имен (heiti) Одина «ужасающий» (ср. Иван Грозный, англ. Ivan the Terrible).

Отметим, что имя дяди Игоря Вещего Олега тоже, по нашему мнению, происходит от одного из имен Одина — Olgr «сокол» и «защитник». Интересно, что имя отца Игоря Рюрика тоже означает «сокол». Очень похоже на традицию названия «урманских» княжеских детей мужского рода одним из имен Одина, подчеркивая божественное происхождение княжеского рода.

По древнеисландским сагам (Саги о древних временах) все конунги происходят от Одина. «Родословная многих героев саг, — пишет Глазырина Г. В., — возводится их авторами к Одину. Снорри Стурлусон в Саге об Инглингах рассказывает, что Один из Асгарда отправился путешествовать по разным землям, в частности по Руси и Саксланду, и там у него было много сыновей, которых он поставил правителями в захваченных им землях (Сага об Инглингах. С. 12). По мнению Р. Райтер-Гоулд, упоминание Одина в сагах о древних временах, в том числе в Саге о Хальвдане Эйстейнссоне, необходимо было автору саги лишь для придания дополнительной знатности и древности родам легендарных конунгов (Righter-Gould 1980. P. 426)» (Примечание 6 Глазыриной Г. В. к Саге о Хальвдане Эйстейнссоне). Например, сын Одина Сэминг правил Халогаландом (Галогаландом): «Трандом звали конунга; в его честь назван Трандхейм в Нореге. Он был сыном конунга Сэминга, сына Одина, который правил Халогаландом» (Сага о Хальвдане Эйстейнссоне, I) [71]. Интересно, что сын Транда Эрик в приданое получил Финмарк.

По «Закону открытого слога» др.-сканд. имя Olgr в древнерусском языке утратило согласную r на конце слова и добавились редуцированные гласные ь и ъ — Ольгъ, в ходе падения редуцированных (до XIII века) ь перешел в е, а ъ пропал — Олег. Таким образом:

др.-сканд. Olgr «защитник»/«сокол» -> др.-рус. Ольгъ -> Олег.

Эта версия представляется нам более реалистичной, чем самая распространенная в настоящее время версия, в которой др.-рус. Ольгъ производится от др.-сканд. имени Helgi (Хельги) «… родственного нов.-в.-н. heilig „святой“; см. Томсен, Ursprung 74, 146 и сл.» (Словарь Фасмера). Также и от созвучных имен Ole, Oleif, Ofeig, упоминаемых в скандинавских сагах.

От имени князя Олега (др.-рус. Ольгъ) происходит и женское имя Ольга (об этимологии имен Ольга и Ефанда см. Раздел 1.5).

Князь Игорь в исторической литературе именуется как «Игорь старый», так в середине XI в. называет Игоря митрополит Киевский Иларион в своем «Слове о Законе и Благодати»: «Похвалим же и мы… нашего учителя и наставника, великого князя земли нашей Владимира, внука старого Игоря, сына же славного Святослава…».

Вероятно, Игорь именовался «старый», потому что получил княжескую власть только в 912 году в возрасте 34 лет (912 — 878) по смерти Вещего Олега, по средневековым меркам — это уже «старый». Для сравнения: великий князь литовский и король польский Сигизмунд І Старый (1467—1548) был пятым ребенком у своего отца Казимира IV Ягеллончика. Прозвище Старый получил из-за того, что великим князем литовским и королем польским стал в 1506 году в весьма зрелом возрасте в 39 лет (1506 — 1467), после того, как на польском троне сменились два его старших брата (Википедия).

Прозвище «Старый» мы встречаем и у ряда скандинавских конунгов: Харальд Старый (конунг Скани в Дании, ок. 1-ой пол. VII века), Горм Старый (сын Хёрда-Кнута, конунг Дании, ум. 958 г.), Аун Старый (исл. Aun inn gamli — легендарный конунг свеев из династии Инглингов, персонаж «Круга земного» Снорри Стурлусона).

Отдельно отметим, что ярл Альдейгьюборга тоже назывался «Старый»: Рёгнвальд Ульфссон Старый (швед. Ragnvald Ulfsson den gamle, ум. 1045) — ярл Вестергётланда (1010—1019), двоюродный брат жены Ярослава Мудрого Ингигерд, ярл Альдейгьюборга (1019—1045).

Прилагательное «старый» передается в скандинавских (шв., дат, норв., исл.) языках словом gamle (gamli). Мы не нашли примеров, но вместо gamle в древности могло использоваться и слово alder, так, по «Древнескандинавскому словарю» швед. ålder, др.-норв. alder означают «старость, старческий возраст»: «aldr m. -a-, gen. aldrs, pl. aldrar 1) возраст, время жизни 2) старость, старческий возраст… д-а. ealdor, д-в-н. altar (н. Alter), ш. ålder, д., нор. alder; от ala» (Old Norse-ensk orðabók, 2013).

Этимология названия города

Название города Альдейгьюборг состоит из трех частей и имеет, по нашему мнению, следующую этимологию:

Aldeigjuborg,

где:

— др.-сканд. Alde «старый», от др.-норв. alder «старость, старческий возраст», ср., швед. ålder [«ål: der] «возраст, старость», напомним, что швед. å читается как [o: ]; ср., англ. old «старый»; выпадение буквы r в слове alder мы объясняем фонетическим явлением, которое в лингвистике называется элизия (или близкое ей понятие синкопа), возникающим в языке с целью облегчения произношения или улучшения благозвучия слова, в нашем случае слова Aldeigjuborg в целом.

— др.-сканд. igju родительный падеж от igja формы от igjar [игьяр] «Игорь» от одного из имен Одина др.-сканд. Yggjar [Игьяр] «ужасный» (в др.-рус. «грозный»);

— др.-сканд. borg «замок, крепость, город».

Надо понимать, что князь Игорь Старый у скандинавов назывался Aldeigjar (сокр. форма Aldeigja), а ойконим Aldeigjuborg построен с помощью форманта -borg (по модели Х + -borg).

В целом Aldeigjuborg означает «Старого Игоря город (крепость)».

Данная этимология закрывает версию о происхождении топонимов Ингрия и Ингерманландия от имени князя Игоря, предложенную Татищевым В. Н. в примечании к словам Иоакимовской летописи:

«Имел Рюрик неколико жен, но паче всех любляше Ефанду, дочерь князя урманского, и егда та роди сына Ингоря, даде ей обесчанный при море град с Ижарою в вено». В примечании к этому тексту Татищев В. Н. отметил: «Ижора в вено. Сей предел Ярослав I после княгине своей Ингегирдисе в вено отдал, гл. 17, н. 42, и, может, оный от Ингоря Ингрия прозван. Вено за жен, ч. II, н. 188, гл. 49».

Предположение Татищева В. Н. о том, что Ингрия происходит от имени Игорь неверно по той причине, что, как мы выяснили выше, имя Игорь происходит не от др.-сканд. Ingvar (Ингвар), а от др.-сканд. Yggjar [Игьяр]. Написание имени Игоря как Ингорь в Иоакимовской летописи, вероятно, обусловлено влиянием имени Ингвар, в других источниках имя везде пишется как Игорь.

Имя Ингварь появляется на Руси в княжеской фамилии только в XII веке (Ингварь Ярославич (ок. 1152—1220) — сын Ярослава Изяславича, князь луцкий, великий князь киевский, князь волынский; Ингварь Игоревич (ум. 1235) — сын Игоря Глебовича, князь рязанский; Ингварь Ингваревич (ум. до 1252) — сын Ингвара Игоревича, князь рязанский).

Подводя итог разделу, констатируем, что в основе древнескандинавского ойконима Aldeigjuborg лежит имя сына князя Рюрика — Игорь, которое происходит от одного из имен (эпитетов) скандинавского бога Одина др.-сканд. Yggjar [Игьяр] от Yggr происходящего от uggr «страх», буквально «наводящий ужас». В древнерусской традиции «грозный» (ср. Иван Грозный, анг. Ivan the Terrible).

Относительно топонимов Ингрия и Ингерманландия можно уверенно утверждать, что они происходят не от имени Игорь, а от имени жены Ярослава Мудрого Ингигерды, а от них уже образованы фин. Инкери, Инкерия, Инкермаа (подробнее см. Раздел 3).

1.2.Локализация местонахождения Альдейгьюборга

Мы рассмотрели несколько возможных вариантов локализации Альдейгьюборга на пространстве от Нарвы до Ладоги и остановились на Усть-Ижоре.

Подсказку по локализации местонахождения Альдейгьюборга в Усть-Ижоре мы нашли в скандинавских сагах.

Известный историк-скандинавист Джаксон Т. Н. (Татьяна Николаевна) приводит три важных упоминания Альдейгьюборга в скандинавских сагах, о путях и времени (периоде года) возвращения скандинавов из Новгорода в Скандинавию (выделение жирным шрифтом — С.В.):

«Магнус Олавссон начал после йоля свою поездку с востока из Хольмгарда вниз в Альдейгьюборг. Стали они снаряжать свои корабли, когда весной сошел лед [IF, XXVIII, 3].

А весной собрался он (Харальд Сигурдарсон. — Т. Д.) в путь свой из Хольмгарда и отправился весной в Альдейгьюборг, взял себе там корабль и поплыл летом с востока [IF, XXVIII, 91].

Кальв и его люди пробыли в Хольмгарде, пока не прошел йоль. Отправились они тогда вниз в Альдейгьюборг и приобрели там себе корабли; отправились с востока как только весной сошел лед [Orkn. s., 57]» [23].

Поясним, что йоль (др.-сканд. Jόl) — это скандинавский языческий праздник середины зимы (самой длинной ночи). В христианстве слился с христианским Рождеством.

На первый взгляд, направление движения скандинавов «с востока вниз» указывает на Ладогу — от Новгорода вниз по Волхову, но это могла быть и Усть-Ижора (вниз по Волхову в Ладожское озеро и из него вниз по Неве). При этом в Усть-Ижору из Новгорода существовал не только водный, но и сухопутный путь, который тоже можно назвать «с востока вниз». Соответственно, путь из Усть-Ижоры в Новгород был путем «вверх». Так, в «Саге об оркнейцах» Эйнар Брюхотряс и Кальв Арнасон из Альдейгьюборга «едут вверх в Хольмгард»:

«Когда Эйнар Брюхотряс и Кальв Арнасон приехали за Магнусом Олавссоном на восток в Гардарики, встретил их Регнвальд в Альдейгьюборге… Просит тогда Эйнар, чтобы Регнвальд собрался в путь вместе с ними в Хольмгард и поддержал их просьбу к конунгу Ярицлейву; и на это соглашается Регнвальд. После этого нанимают они себе лошадей в Альдейгьюборге и едут вверх в Хольмгард, и приходят к конунгу Ярицлейву» (Сага об оркнейцах, 21).

Обратим внимание на то, что скандинавы из Альдейгьюборга вверх в Новгород едут на лошадях, которых нанимают в Альдейгьюборге, что говорит о существовании сухопутной дороги Альдейгьюборг-Новгород. При этом скандинавы отправлялись из Новгорода зимой или ранней весной по санному пути, что значительно сокращало время и облегчало дорогу.

По этой же дороге Александр Невский с дружиной пришел в конном строю из Новгорода в Усть-Ижору летом (15 июля) 1240 года (Невская битва) по суше, а не водным путем (Новгород — Волхов — Ладожское озеро — Нева — Усть-Ижора).

Дело в том, что из Новгорода в Усть-Ижору путь по суше был короче и менее опасен, обходя волховские и ладожские пороги, бурное Ладожское озеро. Этот путь существовал не только в зимнее, но и в летнее время, что подтверждает поход Александра Невского.

Расстояния от Новгорода до Ижерского погоста (Усть-Ижора), городов Орешек и Ладога по Новгородским изгонным книгам (княжеских гонцов) XVII века (Неволин К. А., [46, с. 389—390]) представлены в табл. 1.

Таблица 1

Расстояния от Новгорода до Ижерского погоста (Усть-Ижора), городов Орешек и Ладога по новгородским изгонным книгам XVII века (Неволин К. А., [46, с. 389—390])

Из Новгорода до Ижерского погоста по изгонным книгам 140 верст. От Новгорода до Орешка и Ладоги по 180 верст. Это говорит о том, что в Усть-Ижору из Новгорода добирались не только через Ладогу и/или Орешек, а существовала отдельная дорога Новгород — Усть-Ижора. По всей видимости, дорога вела к реке Ижора в район «Рядка у Клетей» (район деревень Райколово-Аннолово, см. Раздел 2.4, рис. 10) и от него вдоль Ижоры (15 км) в Ижерский погост (село) на устье Ижерское. Очевидно, что по этому маршруту князь Александр Невский в 1240 году и прошел в устье Ижерское перед Невской битвой. Этот переход мог занять от 2 до 4 дней.

Графически расстояния от Новгорода до Усть-Ижоры, городов Орешек и Ладога представлены на рис. 1.

Если сравнивать варианты локализации Альдейгьюборга в Старой Ладоге и в Усть-Ижоре, то очевидно, что Усть-Ижора более соответствует его описанию в Иоакимовской летописи как «град при море с Ижарою», чем Старая Ладога, отстоящая от Варяжского (Балтийского) моря на расстоянии порядка 120 км (Волхов, Ладожское озеро, Нева). Правда, Ладогу тоже называли морем.

Зачем скандинавам идти 180 км из Новгорода в Ладогу, а оттуда еще 120 км по плыть по воде через штормовое Ладожское озеро и опасные и труднопроходимые невские пороги, суммарно это более 300 км, если можно было сразу из Новгорода «идти горой» в Усть-Ижеру — 140 км?

О том, что в Новгород ходили не только по воде, но и «горою» свидетельствует также и текст «Ореховского мирного договора1323 года»:

«Гости гостити бес пакости изъ всей Немьцынои земле: из Любка, из Готского берега и Свейской земле по Неве в Новгородъ горою и водою; а свеямъ всемъ из Выбора города гости не переимати; такоже и нашему гостю чистъ путь за море» («Ореховский мирный договор1323 года»).

Раньше автору было не понятно, как можно было идти в Новгород «горой» с «Готского берега и Свойской земле», теперь все встало на свои места, «горой» в Новгород шли из Усть-Ижеры, оставляя в ней корабли и минуя таким образом неспокойное Ладожское озеро, опасные невские и волховские пороги.

В 1240 году шведы не зря остановились на Ижоре, впереди были невские пороги, да и Александр Невский пришел в Усть-Ижору не на кораблях, а в конном строю. Существовал сухопутный путь из Усть-Ижоры в Новгород. В договорах неоднократно говорится о купцах, идущих в Новгород «водою и горою». Чтобы избежать невских и волховских порогов, корабли оставлялись в Усть-Ижоре, а товар сухопутным путем отправлялся в Новгород. То же делалось и в обратном порядке, товар из Новгорода доставляли в Усть-Ижору, а там грузили на корабли. Позднее, когда уровень Балтийского моря понизился этот средневековый «хаб» (пересадочный и перегрузочный узел) переместился на Охту (Ландскрона, Ниеншанс).

Если Ландскрону считают предшественником Санкт-Петербурга, то предшественником Ландскроны и Ниеншанса была Усть-Ижора:

Усть-Ижора — Ландскрона — Ниеншанс — Санкт-Петербург.

Aldeigjuborg упоминается до 1050 года, к моменту Невской битвы в 1240 году он уже не существовал почти 200 лет.

В Скандинавии помнили, что Ижорская земля была отдана в вено Ефанде. Эту землю и просили скандинавы в вено за Ингигерду, и назначить ярлом этой земли ее двоюродного брата Рёгнвальда.

Локализация Альдейгьюборга по данным топонимии

В топонимии устья Ижоры по «Переписной книге Водской пятины 1500 года» сохранились некоторые следы существования крепости Альдейгьюборг. Это небольшая деревушка с названием Линно (Линно на реце на Ижере (с.1—356)), две деревни с корнем кар- в названии (Карино на Ижере (с. 1—355), Карино на Неве на устье реки Ижеры (с. 1—356) и две деревни с названием Сариковская на Ижере (с. 1—354, с. 1—356)).

Линно (фин. linna) в переводе с финского означает «крепость, замок». Это название единственное прямое топонимическое свидетельство о существовании крепости (замка) в районе Усть-Ижоры. Финноязычное название деревни Линно могло появиться в XIV — XV вв., когда еще сохранялись материальные следы крепости.

Деревня Линно состояла всего из одного двора: «Деревня Линно на реце на Ижере. (д) Ивашко Смешковъ; сеетъ три коробьи, а сена коситъ пятнадцать копенъ, обжа» (с. 1—356). Поясним, что обжа — это старинная мера размера пашни в XV — XVII вв., величина которой изменялась в широком диапазоне в зависимости от природных условий. Равнялась примерно 15 десятинам, прожиточный минимум для семьи в 6 человек обеспечивал надел земли более 10 десятин (подробнее см. [75]).

Название двух деревень Карино (Карино на Ижере (с. 1—355), Карино на Неве на устье реки Ижеры (с. 1—356) свидетельствует о существовании в Усть-Ижоре судостроения (др.-рус. карь «судостроитель»). Анзимиров Л. В. в статье «Топонимы „Карино-Харино“ и древнерусское судостроение» (2020 год) пишет, что: «Этимология топонимов „Карино-Харино“ связана с забытой древнерусской профессией каря — мастера по изготовлению крупногабаритных долбленых элементов для судов допетровской эпохи. Карь, карин и харин являются синонимами с небольшим отличием — „карь“ — это профессия, а карин, харин — член профессионального сообщества карей».

«Главную деталь судна, — пишет автор, — которую производили кари называлась карина, а производственные площадки карей назывались корями или крями. Профессия каря, в основном, исчезла в XVIII веке в связи с запретом Петра I производить суда по традиционной русской технологии» [2].

Отметим, что именно в устье Ижоры в 1711—1712 годах по указу Петра I князем Меньшиковым А. Д. (герцогом Ижорским) по данным Сорокина П. Е. были устроены адмиралтейские верфи, на которых было построено около 40 бригантин [86], составивших значительную часть российского флота. «Место в устье реки Ижоры, — пишет Сорокин П. Е., — выбрано Меншиковым для создания новой верфи неслучайно: оно приближено к лесным заготовкам и к пильной мельнице на этой реке» [86]. Добавим к этому удобное место и традиции судостроения. Перестроенная под руководством Меньшикова А. Д. шведская пильная мельница, которая располагалась на Ижоре в районе Ижорской мызы (ныне Ям-Ижора), снабжала пиломатериалами строительство бригантин и дворцов Царского Села. В 1722 году по указу Петра I ниже по течению реки Ижора начато строительство новой более мощной пильной мельницы, которая стала основой создания Ижорских заводов и города Колпино при них.

Деревни Карино на Ижере (с. 1—355) и Карино на Неве на устье реки Ижеры (с. 1—356), которые располагались вблизи судостроительных верфей, локализуются нами первая на Ижоре рядом с портом Альдейгьюборга, а вторая на правом берегу Большой Ижорки при впадении ее в Ижору (см. Приложение 3). Сейчас этом месте располагается яхтклуб «Ингрия», а в бывшем порту Альдейгьюборга — Ремонтная база и зимняя стоянка (пристань) речных прогулочных теплоходов.

О строительстве и оснастке кораблей в Альдейгьюборге могут свидетельствовать такие слова из скандинавских саг о нем как: «снарядил там корабли», «Стали они снаряжать свои корабли», «взял себе там корабль», «приобрели там себе корабли». Ниже приводятся цитаты полностью (выделение жирным шрифтом — С. В):

Сага о Харальде Суровом: «Весною Харальд отправился из Хольмгарда в Альдейгьюборг, снарядил там корабли и летом отплыл на запад, сперва повернул в Швецию и причалил в Сигтунах» (Сага о Харальде Суровом, 17).

«Магнус Олавссон начал после йоля свою поездку с востока из Хольмгарда вниз в Альдейгьюборг. Стали они снаряжать свои корабли, когда весной сошел лед [IF, XXVIII, 3].

А весной собрался он (Харальд Сигурдарсон. — Т. Д.) в путь свой из Хольмгарда и отправился весной в Альдейгьюборг, взял себе там корабль и поплыл летом с востока [IF, XXVIII, 91].

Кальв и его люди пробыли в Хольмгарде, пока не прошел йоль. Отправились они тогда вниз в Альдейгьюборг и приобрели там себе корабли; отправились с востока как только весной сошел лед [Orkn. s., 57]» [23].

Пристань порта и судостроительных верфей представляла собой наплавные плоты, которые с одной стороны крепились канатами к столбам на берегу, а с другой стороны к ним швартовались корабли. При поднятии уровня воды в реке поднимались и плоты. По крайней мере так были устроены прачечные мостки на реке Мойке в Санкт-Петербурге [75], пристань в Древнем Новгороде в Плотницком конце (от плот). Именно с такой пристани по доске заскочил на корабль шведов с «королевичем» один из героев Невской битвы Гаврила Олексичин: «…Гаврила Олексичинъ; сии нашедши на шнеку и видѣ королевица, мчаща под руку, и изъиха по дскѣ до самого корабля, по неиже схожаху, и втекоша пред нимъ в корабль…» [47].

Две деревни с названием «Сариковская» (от др.-рус. сарь «ремесло» [74]) говорят нам о производстве в этом районе скобяных изделий (гвозди, скобы и пр.), которые, вероятно, использовались при строительстве и ремонте судов. Кстати говоря, смола для смоления судов могла поступать из города Алаборг (см. Раздел 1.4), хотя в Ижерском погосте было свое хорошо развитое производство смолокурения (гидронимы Тарвосаръ «смолокур» от кельт. tar «деготь, смола», подробнее см. [74]).

Таким образом, названия рассматриваемых деревень свидетельствуют о существовании в районе Усть-Ижоры крепости, порта, судостроения и скобяного производства. Конечно, существовала в устье Ижоры и торговля (см. Раздел 2.1). Однако, точное месторасположение деревень неизвестно.

В устье Ижоры Альдейгьюборг мог располагаться как по правому (А), так и по левому (Б) берегу Ижоры (см. рис. 2). Наиболее удобен правый высокий берег Ижоры и здесь могла располагаться деревня Линно (фин. linna «крепость, замок») (Линно на реце на Ижере (с.1—356)) как маркер локализации Альдейгьюборга. Однако, на правом берегу реки Ижора при впадении ее в Неву по «Переписной книге Водской пятины 1500 года» располагались погост и центральное село Ижерского погоста — Сельцо у погоста на реце на Ижере (с. 1—353) (подробнее см. Раздел 2.2), следовательно Альдейгьюборг не мог располагаться в этом месте. Именно в Сельце у погоста на реце на Ижере как центральном селе Ижерского погоста в 1240 году был старейшиной летописный Пелгусий, помогавший Александру Невскому перед Невской битвой (подробнее о Пелгусии см. Раздел 4.1).

Левый берег Ижоры в ее устье также исстари был плотно заселен жителями Ижерского погоста, кроме того, он ниже правого и менее пригоден для строительства крепости.

Для характеристики плотности заселенности устья Ижоры приведем количество дворов в устье Ижоры по «Переписной книге Водской пятины 1500 года» (таб. 2).

В табл. 2 приведены только те села и деревни, которые точно локализованы в устье Ижоры, но к ним примыкали другие деревни названия, которых не идентифицировано, а месторасположение не локализовано. Всего в волосте Михайловская (у погоста) насчитывалось 33 деревни, состоящие из 68 дворов.

Центральное село Ижерского погоста состояло из «Большого двора», в котором жил сам князь Иван, 6 дворов его людей и двух крестьянских дворов. И на самом погосте «церковь Никола Велики», 2 двора церковнослужителей и 1 двор «торгового человека». Всего 12 дворов. Ниже мы приводим их расшифровку.

Таблица 2

Количество дворов в устье Ижоры по «Переписной книге Водской пятины 1500 года»

«А на погосте церковь Никола Велики, да на погосте жь: (д) поп Иевъ, дiак церковный Сенка Марковъ, (д) сторожъ церковный Ивашко… Да на церковной же земле: (д) Филипко Логиновъ торговой человекъ безъ пашни… (с. 1—341).

Сельцо у погоста на реце на Ижере. (д) Въ большомъ самъ князь Иванъ; а людей его: (д) Шаблыка, (д) Пестрикъ, (д) Нечай, (д) Волкъ, (д) Суворъ, (д) Сергейко; а христiан [крестьян] (д) Мартынко, (д) Элоха Олексинъ; сеютъ ржи восмь коробьи, а сена косятъ на Князя триста копенъ, две обжи. А старого дохода не шло пахалъ старыхъ бояръ ключникъ…» (с. 1—353). По мерками Водской пятины — это большое село.

Поясним, что обозначение в ПКВП (д) — это сокращенно «двор», семейное хозяйство с жилыми и хозяйственными постройками (обычно огороженными), с пашней, сенокосами и др. угодьями.

Всего на правом берегу устья Ижоры насчитывается 15 дворов, которые располагались не в ряд, образуя улицу, а были разбросаны произвольно.

На левом берегу устья Ижоры по названию мы локализовали однозначно только одну деревню в два двора, в том числе один Большой двор. Разумеется, деревень на левом берегу было намного больше, но мы не можем установить их названия.

Это то, что касается плотности заселенности устья Ижоры в 1500 году. Данными на VIII — IX вв. мы не располагаем, но обращаем внимание на то, что в устье Ижоры расположены на правом и левом берегу по «Большому двору». Большой двор — это центральный двор родоплеменной общины, к которому прилегали дворы членов общины и дворы других деревень. А заселение устья Ижоры могло произойти начиная с V века.

Плотность заселения устья Ижоры и анализ его топографии привели к выводу о том, что крепость и порт Альдейгьюборг располагались не в устье Ижоры при впадении ее в Неву, а в месте впадения в Ижору Большой Ижорки (примерно в 700 м от Невы). Это возвышенное место с удобным для пристани берегом Ижоры — идеальное место для крепости. Вероятно, здесь на месте заброшенной крепости Альдейгьюборг и располагалась деревня Линно. Предполагаемое место расположения крепости Альдейгьюборг на карте Яндекс представлено на рис. 2.

На Фрагменте Военно-топографической карты С.-Петербургской и Выборгской губерний 1868 года (Приложение 1) хорошо видно предполагаемую территорию крепости (1) и возможного посада (2). Между территорией крепости (1) и посадом (2) ясно просматривается овраг, возможный остаток от крепостного рва.

На рис. 2—1 представлено фото остатков рва с южной стороны крепости.

Предполагаемая территория крепости, которая ныне занимается промышленной площадкой компании «Аквафор», расположена на отметке 12 м. Вокруг этой территории уровень поверхности земли имеет отметку 7 м (см. Приложение 2). Необычная, неправильная геометрическая форма территории промплощадки «Аквафора», несомненно, была продиктована существовавшим рельефом местности (см. Приложения 2 и 3). Территория промплощадки возвышается над окружающей территорией на 5 м (12 м — 7м). Если к этому прибавить возможный земляной вал высотой 3—5 м со стеной 3—5 м, добавить к этому ров, то получается хорошо укрепленная крепость.

Площадь возможной территории крепости Альдейгьюборг примерно 250м х 100м или 25,0 тыс. м2. Это потенциально возможная площадь крепости, реально она могла быть меньше. Для сравнения приведем размеры площади ряда крепостей Северо-Запада Восточной Европы [80] (см. табл. 3).

Как видно из данных табл. 3 крепость Альдейгьюборг в устье Ижоры по площади территории сопоставима с площадью крепостей Карельского городка (Корелы) и Выборгской крепости, более чем в два раза больше Ладожской крепости и Тиверского городка, почти в два раза больше Ландскроны, но в четыре раза меньше крепости Орешек. Петропавловская крепость на фоне других крепостей Северо-Запада Восточной Европы выглядит гигантской, более чем в 10 раз превышая площадь крепости Альдейгьюборг.

Самая маленькая — Любшанская крепость, всего 1,0 тыс. м3 (35 м х 30 м), вероятно, это одна из причин по которой крепость была заброшена (на ряду с изменением гидрологии Волхова). В IX веке крепость таких размеров уже стала маленькой, пришедшая ей на смену Ладога в 11 раз (11,3 тыс. м3) больше.

.

.

Таблица 3

Сравнение возможного размера площади крепости Альдейгьюборг (Усть-Ижоры) с размерами площади других крепостей Северо-Запада Восточной Европы

Фрагмент Панорамы Стрелки (места впадения) Большой Ижорки в Ижору («Яндекс: Карты») — места, где располагался Альдейгьюборг, представлен на рис. 3.

Название города Альдейгьюборг, вероятно, появилось не ранее 912 года, в котором князь «Игорь старый» занял киевский престол после смерти Вещего Олега.

Подводя итог, обобщим диспозицию устья Ижоры. На правом берегу Ижоры при ее впадении в Неву располагалось главное село Ижерского погоста — Ижорской земли, которая в 868 голу была отдана Рюриком в вено любимой жене Ефанде после рождения сына Игоря, что нашло отражение в названии «града при море» Альдейгьюборг «Старого Игоря крепость». Располагался город Альдейгьюборг при впадении Большой Ижорки в Ижору, в 700 метрах от ее впадения в Неву.

На рис. 4 представлена План-схема (реконструкция) города Альдейгьюборг.

Город Альдейгьюборг был расположен на стрелке Ижоры и Большой Ижорки и состоял из детинца (крепости), порта, посада, судостроительных и судоремонтных верфей. Главной частью города был его детинец (собственно, сама крепость), который был обнесен валом с частоколом, с востока его окружала Большая Ижорка, с запада Ижора, а с юга ров с водой. Ширина рва 6—8 метров, вода в ров поступала из ручья, вытекающего с возвышенности, расположенной в нижней части План-схемы, и, вероятно, подпруживалась при его впадении в Ижору.

Рядом с детинцем на Ижоре располагались порт Альдейгьюборга и площадь перед ним. Строительные и ремонтные верфи были расположены на правом берегу Большой Ижорки при ее впадении в Ижору и у порта выше по Ижоре. С востока мимо детинца Альдейгьюборга проходила дорога из Новгорода в главное село Ижерского погоста, пересекая Большую Ижорку, на которой не было моста, а существовал перевоз (паром). Отсутствие моста объясняется низкой интенсивностью движения по дороге и безопасностью города. От дороги было ответвление к порту Альдейгьюборга, по которому осуществлялось основное движение людей и грузов между портом города и Новгородом. Южнее детинца за рвом располагался посад, который был небольшой как по численности населения и количеству дворов, так и по территории. Это не был в прямом смысле город с улицами и плотной, сплошной застройкой домов.

1.3.Альдейгьюборг в скандинавских сагах

Скандинавские саги являются важным источником знаний по истории Древней Руси, однако исследование саг представляет собой сложную проблему, поскольку реальные события в сагах переплетены с мифами и легендами, в них соседствуют реальные и вымышленные имена, они содержат множество имен, которые не идентифицированы, и географических объектов, которые не локализованы. Например, в сагах упоминается ряд скандинавских конунгов, правящих в Хольмгарде, под которым в отечественной исторической науке однозначно понимается Новгород, но в Скандинавии даже в настоящее время насчитывается 17 топонимов Хольмгард (Holmgard (e)), которые приведены в Приложении 6. Сводные данные по количеству топонимов Хольмгард по странам Скандинавии представлены в табл. 4.

Всего в настоящее время в Скандинавии существует 17 топонимов Holmgard (e), в том числе:

— в Дании — 11 топонимов,

— в Норвегии — 4 топонима,

— в Швеции и Финляндии по 1 топониму.

Кроме топонима «Mount Holmgard» на Шпицбергене, все остальные, вероятно, имеют архаичное происхождение и наверняка раньше таких топонимов было значительно больше (подробнее о скандинавском и новгородском топониме Хольмгард (Новгород) см. [79]).

Таблица 4

Количество топонимов Holmgard (e) (Хольмгард) по странам Скандинавии

Таким образом, скандинавские конунги действительно могли править в Хольмгарде, но не обязательно в Новгороде. Например, конунгами в Хольмгарде были: Реггвид Старший [др.-сканд. Hreggviðr], Хрольв (Сага о Хрольве Пешеходе), Геррауд [др.-сканд. Herrauðr], Квиллан [др.-сканд. Kvillánus], Хольмгейр [др.-сканд. Hólmgeirr] (Сага об Одде Стреле), Элемми [Elemmie] (Сага о Тристраме и Исодд, IV) и др.

Город Альдейгьюборг впервые упоминается без названия в Иоакимовской летописи как «град с Ижарою» под 878 годом, но, разумеется, существовал задолго до этого (гипотетически начиная с V века). Приведем хронологию истории города с учетом его упоминаний в скандинавских сагах.

Хронология

V в. н.э. — западноевропейские славяне начинают расселяться в Приладожье, река получает название Ижерь (см. Раздел 2).

878 год — рождается князь Игорь, князь Рюрик отдает город в вено своей жене Ефанде.

Возможно, с этого времени городом правит сначала конунг Ингвар, а затем конунг Франмар (Сага о Стурлауге Трудолюбивом Ингольвссоне).

879 год — погибает князь Рюрик.

882 год — князь Олег переносит столицу Руси из Новгорода в Киев.

ок. 900 года — город захватывает конунг Эйстейн, властвовавший в нем конунг Хергейр погибает.

В «Саге о Хальвдане Эйстейнссоне» рассказывается о захвате города конунгом Эйстейном. Брат жены конунга Хергейра Сигмунд был впередсмотрящим на судне конунга Харальда Прекрасноволосого, что позволяет определить приблизительно дату событий. Харальд Прекрасноволосый (др.-сканд. Haraldr hárfagri, норв. Harald I Hårfagre) первый король Норвегии, годы жизни 850—933. Можно полагать, что захват города мог происходить около 900 года.

«Конунг Эйстейн со своим войском подошел теперь к Альдейгьюборгу; конунг Хергейр противостоял ему малой силой. Конунг Эйстейн со своим войском атаковал город. Хотя конунг Хергейр защищался хорошо и мужественно, он не был готов к битве, и кончилось тем, что пал сам конунг Хергейр и большая часть его войска. И когда конунг погиб, предложил конунг Эйстейн мир всем тем, кто там был. Тогда прекратилась битва, и все, кто остались в живых, заключили мир; велел тогда конунг очистить город» (Сага о Хальвдане Эйстейнссоне) (Hálfdanar saga Eysteinssonar) [71].

ок. 900 года — сын конунга Эйстейна Хальвдан Эйстейнссон с Ульвкеллем захватывают город Алаборг.

912 год — умирает брат Ефанды князь Олег. Князем становится Игорь старый. С этого времени город начал называться Альдейгьюборг.

945 год — погибает сын Рюрика князь Игорь.

997 год — город Альдейгьюборг сожжен норвежским ярлом (1000—1011) Эйриком Хаконарсоном (957—1024).

В «Саге об Олаве Трюггвасоне» по «Кругу земному» рассказывается о нападении норвежского ярла Эйрика на Альдейгьюборг. Исследователями саг этот поход ярла Эйрика датируется 997 годом:

«Ярл Эйрик приплыл осенью назад в Свитьод и оставался там следующую зиму. А весной собрал ярл свое войско и поплыл вскоре по Восточному пути. И когда он пришел в государство конунга Вальдамара, стал он грабить и убивать людей, и жечь повсюду, где он проходил, и опустошил ту землю. Он подошел к Альдейгьюборгу и осаждал его, пока не взял города, убил там много народа, и разрушил и сжег всю крепость, а затем воевал во многих местах в Гардарики [ÍF, XXVI, 339]» [23].

1019 год — князь Ярослав Мудрый отдает город в вено своей жене Ингигерд (от ее имени происходят этноним ингры, топонимы Ингрия и Ингерманландия).

В «Саге об Олаве Святом» по «Кругу земному» рассказывается о том, как Ингигерд (дочь шведского конунга Олава Эйрикссона) получила в вено «Альдейгьюборг и то ярлство, которое к нему относится» (Aldeigjuborg ok þat jarlsríki, er þar fylgði):

«Следующей весной приехали в Свитьод послы конунга Ярицлейва с востока из Хольмгарда, и ехали они, чтобы проверить то обещание, которое конунг Олав дал предыдущим летом: отдать Ингигерд, свою дочь, за конунга Ярицлейва. Конунг Олав повел этот разговор с Ингигерд и говорит, что таково его желание, чтобы она вышла замуж за конунга Ярицлейва. Она отвечает: «Если я выйду замуж за конунга Ярицлейва, то хочу я, — говорит она, — в свадебный дар себе Альдейгьюборг и то ярлство, которое к нему относится». И гардские послы согласились на это от имени своего конунга. Тогда сказала Ингигерд: «Если я поеду на восток в Гардарики, тогда я хочу выбрать в Свитьод того человека, который, как мне думается, всего больше подходит для того, чтобы поехать со мной. Я также хочу поставить условием, чтобы он там на востоке имел не ниже титул и ничуть не меньше прав и почета, чем он имеет здесь». На это согласился конунг, а также и послы. Конунг поклялся в этом своей верой, и послы тоже. (Ингигерд выбрала себе в провожатые своего родича ярла Рёгнвальда Ульвссона. — Т. Д.) Поехали они все вместе летом на восток в Гардарики. Тогда вышла Ингигерд замуж за конунга Ярицлейва. Их сыновьями были Вальдамар, Виссивальд, Хольти Смелый. Княгиня Ингигерд дала ярлу Рёгнвальду Альдейгьюборг и то ярлство, которое к нему принадлежало. Рёгнвальд был там ярлом долго, и был он известным человеком [ÍF, XXVII, 147—148]» [23].

1045 год — умирает ярл Альдейгьюборга Рёгнвальд Ульвссон, ярлом города становится его сын ярл Эйлив Рёгнвальдсон.

1050 год — умирает жена Ярослава Мудрого Ингигерда, ярл Эйлив Рёгнвальдсон отказывается возвращать город Новгороду, новгородцы силой отбивают город [43].

После 1050 года об Альдейгьюборге ничего неизвестно. Скорее всего он был разрушен и/или сожжен новгородцами в 1050 году и больше не восстанавливался. Город Альдейгьюборг перестал существовать как административная единица, но Ижора оставалась важным торговым и транзитным пунктом Новгорода. Судьба ярла Эйлива Рёгнвадльдсона неизвестна. История Альдейгьюборга закончилась. Ижорская земля стала новгородской, а порт по всей видимости продолжал существовать.

Почему Альдейгьюборг не был восстановлен новгородцами?

Представляется, что в середине XI века новгородцы еще не ощущали опасности с Запада и не видели необходимости в укреплении западных границ. По существу, новгородцами была сожжена крепость Альдейгьюборг (резиденция ярла) и разбита дружина ярла Эйлива Рёгнвадльдсона, все остальное: порт, верфи, центральное село погоста и сам Ижерский погост остались.

Только почти через 200 лет, в 1240 году (накануне Невской битвы) шведы предприняли попытку восстановить крепость Альдейгьюборг и закрепиться в Приневье, но были побиты и изгнаны дружиной князя А. Невского (см. Раздел 5.3).

1.4.Алаборг: этимология и локализация

В скандинавских сагах, в которых упоминается город Альдейгьюборг часто встречается и город Алаборг.

Вот, что пишет о нем известный ученый-скандинавист Глазырина Г. В. в Примечании №914 к «Сагам о древних временах»:

«Алаборг (Alaborg) — топоним, которым в древнескандинавских источниках, обычно, обозначается средневековый датский город Ольборг. Название построено по обычной для древнескандинавской топонимии модели X-borg. В «Саге о Хальвдане Эйстейнссоне» это название соотнесено с каким-то населенным пунктом в Северной Руси, расположенным в непосредственной близости, и входящим в сферу влияния правителей Альдейгьюборга/Ладоги. В литературе неоднократно предпринимались попытки локализации Алаборга данной саги: на Белом озере (Kleiber 1957. S. 222; Schramm 1982. S. 280–282), в Приладожье (Holmberg 1976. S. 176; Лебедев 1985. С. 187), на Онежском озере (Davidson 1976. Р. 41), на р. Сясь к юго-востоку от Ладоги (Джаксон, Мачинский 1989. С. 120—137). По моему мнению, текст «Саги о Хальвдане Эйстейнссоне» дает возможность локализовать Алаборг на восточном берегу Ладожского озера и отождествить его с одним из населенных пунктов в нижнем течении р. Олонки (подробно см.: Глазырина 1984). К этой точке зрения присоединились Кирпичников, Дубов и Лебедев (1986. С. 197).

Название датского города Алаборга/Ольборга могло быть использовано автором саги, для обозначения населенного пункта в Северной Руси по созвучию начальных корней слов, поскольку корень ala- присутствует в древнем карельском названии р. Олонки — Алавойнэ» [24].

По нашей версии, город из скандинавских саг Алаборг — это современный финский город Оулу, в древнерусских летописях упоминается как Овла.

Оулу (фин. Oulu [oulu]; швед. Uleåborg [u:leɔbɔrj], др.-рус. Овла) — город и морской порт в регионе Северная Остроботния, Финляндия. Пятый по численности населения (210 тыс. чел.) в стране после: Хельсинки, Эспоо, Тампере и Вантаа. В древности был известен экспортом древесной смолы и лососем, последний изображен на гербе и флаге города.

Оулу расположен на берегу Ботнического залива, в устье реки Оулуйоки (фин. Oulujoki), длина реки 107 км. По реке проходил известный «Смоляной путь из леса к морю» «Кухмо-Оулу». В 1900 году производство смолы в Кухмо было самым высоким в Финляндии — 1,6 миллиона литров. Деготь доставлялся из Кухмо в Оулу на гребных лодках (см. рис. 5). Самые большие лодки могли перевозить 25—27 бочек по 125 литров каждая. Остатки смоляных ям, где деготь перегоняли из сосны, можно найти повсюду в районе Кухмо (Wikipedia).

Собственно, сам город был основан 8 апреля 1605 года королем Швеции Карлом IX, напротив форта, построенного на острове Линнансаари. Это произошло после благоприятного мирного урегулирования с Россией, которое устранило угрозу нападения по главному водному пути восток-запад, реке Оулу. Прилегающие районы были заселены гораздо раньше. Оулу был столицей провинции Оулу с 1776 по 2009 год.

.

.

Этимология названия города Оулу

По данным англоязычной Википедии город назван в честь реки Оулуйоки, которая берет начало в озере Оулуярви. Существует несколько версий происхождения названия Оулу.

Наиболее вероятной считается версия, в которой название происходит от финского диалектного слова oulu, означающего «паводковая вода», которое связано, например, с южными саамами åulo что означает «растаявший снег», åulot что означает «оттепель» (неизвестного конечного происхождения). Также происхождение названия Оулу производят от диалектного слова Северного Саво uula и его саамском аналоге oalli, которые оба означают «русло реки» (Wikipedia).

По нашей версии, не город назван в честь реки, а река по городу.

Город был известен экспортом древесной смолы — соснового дегтя, являющегося продуктом переработки древесины представляющего собой темную маслянистую жидкость — «Русское масло». Сосновый деготь (дегтярное масло) широко использовался в судостроении для пропитки древесины судов, канатов, смазки трущихся поверхностей, колес и лебедок. Это был стратегически важный товар, от которого зависело качество флота. Многие северные страны (например, Швеция) не только имели мощный флот, но и продавали сосновый деготь. Он долгое время был их значительной статьей экспорта. Россия тоже не отставала от своих соседей и производила деготь в промышленных масштабах. Технологически смолокурение не сложный, но очень трудоемкий (включает корчевание пней-осмолов) и продолжительный процесс. Оулу специализировался на производстве и экспортировал деготь (англ. oil).

Современное название города Оулу (фин. Oulu), др.-сканд. Alaborg (Aluborg) и др.-рус. Овла происходят от лат. oleum, pl. olea «масло» (англ. oil, нидер. olie, дат. olie, исланд. olía, нем. Öl, норв. olje, фин. öljy, шв. olja, эст. õli…).

Фин. Oulu от лат. oleum «масло»: ole — oulu. Ср. англ. oil [ɔɪl].

Др.-сканд. Alaborg (Aluborg), где: др.-сканд. Ala от ole — ola, от лат. oleum «масло», др.-сканд. borg «город».

Др.-рус. Овла от лат. oleum «масло»: ola — oula — ovla (переход дифтонга ou в др.-рус. языке в ov, аналогично как auto — авто, Laurenti — Лаврентий), ср. фин. Oulu [oulu].

Таким образом, река Оулуйоки (фин. Oulujoki) означает «Смоляная река», а город Оулу (фин. Oulu) просто «Смола». Можно спорить что от чего произошло, на наш взгляд, сначала город стали называть Оулу как конечный путь реки из леса в море, а затем реку стали называть «Смоляная река».

Локализация Алаборга

В «Саге о Хальвдане Эйстейнссоне» приводятся сведения о расположении Алаборга относительно Альдейгьюборга (выделение жирным шрифтом — С. В.):

«Вслед за тем созывает конунг всех своих людей. Тогда сказал он Ульвкеллю Сниллингу и Хальвдану, сыну своему: «Дело в том, — сказал он, — что ярл Скули правит к северу в Алаборге; там у него на воспитании Ингигерд, дочь конунга Хергейра. Скули — большой герой, и мы полагаем, что он выйдет против нас с войском; поэтому вы пойдете на восток навстречу ему и подчините нам страну, но привезете мне дочь конунга» (Сага о Хальвдане Эйстейнссоне, IV).

Из этого описания видно, что Алаборг находился севернее Альдейгьюборга, а идти к нему следует на восток. Этим требованиям удовлетворяет город Оулу (см. рис. 6).

Сухопутный маршрут «Санкт-Петербург — Оулу», построенный автоматически на «Яндекс: Карты», протяженностью 810 км, примерно соответствует древнему пути из Альдейгьюборга в Алаборг, который можно назвать «восточный путь на север в Алаборг». Подчеркнем, что это сухопутный путь: «Ульвкелль и Хальвдан снаряжают теперь свое войско [в Альдейгьюборге] и идут, не останавливаясь, до тех пор, пока не приходят к Алаборгу» (Сага о Хальвдане Эйстейнссоне).

Как хорошо видно на карте (рис. 6) город Оулу находится севернее Альдейгьюборга, а идти к нему сухопутным путем надо сначала на восток вдоль Невы к Ладожскому озеру, затем на север по берегу Ладожского озера и далее в направлении Оулу. Протяженность маршрута 810 км.

Если идти пешком со средней скоростью 5 км/час 8 часов в день, то из Альдейгьюборга до Алаборга можно дойти за 20 дней, если ехать верхом на коне, то вероятно, за две недели (14 дней). По древним временам это обычный военный или торговый поход (переход). По нему из Новгорода через Старую Ладогу в Овлу ходили новгородцы в 1377 году. Так, в «Новгородской первой летописи старшего и младшего изводов» под 1377 годом сообщается: «Ходили из Новгорода люди молодые к Новому городку на Овле на реке, к немецкому, и стояли под городом много дней, и посад весь взяли, и волость всю потравили, и полона много привели в Новгород, а сами пришли все здоровы в Новгород с воеводою Иваном Федоровичем, Василием Борисовичем, Максимом Онаньичем» [47].

Вероятно, на этом пути в былине «Три поездки Ильи Муромца» совершал свои подвиги былинный герой Илья Муромец:

«…Лишь проехал добрый молодец Корелу проклятую,

Не доехал добрый молодец до Индии до богатоей,

И наехал добрый молодец на грязи на смоленские,

Где стоят ведь сорок тысячей разбойников

И те ли ночные тати подорожники» [50, №171].

Поясним, что «Корела проклятая» — это Карелия, «Индия богатая» — город Индиагер (Огородников Е. К.; Кааран А.), ныне поселок Инари (фин. Inari) на севере Финляндии; «грязи смоленские» — смоляные разработки (смолокурение) севернее Карельского перешейка (подробнее см. [82]).

Кстати говоря, есть основания полагать, что Илья Муромец был родом из Северо-Западного Приладожья (подробнее см. [82]).

1.5.«Урманская» родня Рюрика и «Рунная грамота»

Как известно из Иоакимовской летописи Ефанда была дочерью «князя урманского». Словарь Фасмера сообщает: «Урмане „норвежцы“, см. Му́рман». Статья «Мурман»: «Му́рман название части побережья Сев. Ледовитого океана, а также его жителей, др.-русск. урмане „норвежцы“ (Лаврентьевск. летоп.), Мурманские нѣмци „сев. народы, которые в союзе со свеянами воевали против русских“ (Жит. Александра Невского 35), нурмане „норвежцы“ (I Соф. летоп.), отсюда мурманка „вид меховой шапки“, с.-в.-р. (Рыбников), уже у Аввакума (114). Получено путем дистантной ассимиляции из др.-сканд. Norðmaðr „норвежец, норманн“, ср.-лат. Nordmanni (Эгингард, Vitа Саr. 15, Лиудпранд); см. Томсен, Urspr. 49. Отсюда Мурма́нский бе́рег, Му́рма́нск — название города…».

Можно полагать, что отец Ефанды Урманский князь владел землями, которые простирались от «побережья Сев. Ледовитого океана», «Мурманского берега» до древнерусских земель.

Мы связываем женитьбу Рюрика на норвежской княгине Ефанде с самым древним письменным источником по норвежско-русским отношениям — древнескандинавской Рунной грамотой, в которой утверждаются северные рубежи сбора дани «короля Норвегии и государя Руссов». Грамота написана еще древнескандинавскими рунами (см. рис. 7), имена короля Норвегии и государя Руссов не названы, время подписания неизвестно.

Академик Бутков П. Г., впервые опубликовавший в 1837 году эту Рунную грамоту в России, датирует ее в широком диапазоне времени от IX до XI века, начиная с властвовавшего над всей Норвегией Геральда Гарфагера — 885—933 гг. [Harald Haarfager 872—932 гг.] до Владимира I с Олофом Трюггесоном — 996—1000 гг., Ярослава I со свояком своим Олофом Толстым –1019—1030 гг. или с зятем Горальдом — 1046—1054 гг. [10].

По нашему мнению, дата свадьбы Рюрика и Ефанды, которая точно неизвестна, но состоялось не позднее рождения князя Игоря в 878 году, может выступать датирующим событием подписания Рунной грамоты и датироваться последней четвертью IX века (около 875 года). В это время с 872 до 932 года в Норвегии правил первый король объединенного норвежского государства Харальд Прекрасноволосый (Harald Haarfager). Однако Харальд, победив множество местных властителей в битве в Хаврсфьорде (872 год), объединил под своей властью только большую часть Западной Норвегии, но в северной части Норвегии конунги сохраняли свою независимость. Поэтому можно полагать, что договор, был заключен между князем руссов Рюриком и королем норвежского государства северной части будущей Норвегии, граничившей с Древней Русью. Таким государством и являлось «Урманское княжество», в котором «Урманским князем» был отец Ефанды, имя которого будет названо ниже.

Урманское княжество

Рунная грамота закрепляет уже сложившиеся ранее районы собирания дани норвежцами и руссами в «пустынной области» между владениями короля Норвегии и Государя Руссов: «Сии суть пустынные Мархии [предел, граница], между владениями короля Норвегии [Kunuggr af Norrik] и Государя Руссов [Ryska (Рюска) Kununkr], как старые люди предали и утверждают поднесь все лесные, обитатели и Финны. Государь Руссов собирает дань по морскому берегу даже до Люнкастуфута [совр. Lyngen-fjorden], от всех горных жителей [горы Kjolen] между рекою [река Тана или же Паз] и Лигкяром и большим селом Мояйякилля [деревня на реке Муониэльвен] — королю же Норвегии принадлежит дань от восточных жителей до Дриадимов [Trjanema — Кольский полуостров], и по внутренности Сантвика [Gandvik — Белое море] даже до Вилляа [Väylä — река Торне], где обитают частию Карелы, или приморские Финны; и оттуда Финны, живущие в восточной Мархии, платят в дань не больше, как по пяти беличьих мехов с каждого лука. Потом. Когда после будут иметь съезды, хотят, чтоб на последующих съездах проведены были рубежи и проч.» [10].

Пояснения по тексту Рунной грамоты, приведенные в квадратных скобках, в основном опираются на данные игумена Митрофана (Баданина) [36] за одним исключением. Игумен Митрофан топоним «Вилляа» отождествляет с рекой Вяла (Vælijoki), притоком реки Умбы (см. рис. 8), которая расположена в южной части Кольского полуострова. По этой версии получается, что королю Норвегии «принадлежала дань от восточных жителей до Кольского полуострова, и по внутренности Белого моря даже до южной части Кольского полуострова, где обитают частию Карелы, или приморские Финны». По нашему мнению, «Вилляа» — это река Торне, которая у местного населения (финноязычного народа Meänkieli (Менкиели)) называется Väylä [Вяйля] «путь, магистраль, фарватер». В этом случае, король Норвегии получал «…дань от восточных жителей до Кольского полуострова, и по внутренности Белого моря даже до реки Торне», т.е. охватывала территорию Лаппмарка (Лапландии).

Граница между территориями сбора дани «королем Норвегии (Лаппмарк) и Государя Руссов (Финмарк)» маркирована сохранившимися до наших дней топонимами Рускола и Кола: Рускола в Швеции на реке Торне (Ruskola, Norrbotten, Övertorneå, Sweden) и в Финляндии на реке Кеми (Ruskola, 94500 Keminmaa, Finland), Кола на Кольском полуострове в России. Топоним Рускола (Ruskola), по нашей версии, образован от корня рус- «русь, русский» с помощью суффикса -к-, соедиенительного -о- и др.-рус. форманта места -ла (о др.-рус. форманте -ла см. [74]). На Кольском полуострове топониму Рускола соответствует топоним Кола, давший название всему полуострову, который, по нашей версии происходит от Рускола, являясь его сокращенной формой: Рус-кола -> Кола (ср. Николай, Никола -> Коля). От названия поселения Кола происходит название одноименной реки. Это третья версия этимологии гидронима Кола, наряду с двумя уже существующими версиями: от финно-угорского Кульйоки «рыбная река» и от саамского Кольйок «золотая река» [103].

Таким образом, по Рунной грамоте вся северная часть Фенноскандии: побережье Норвежского и Баренцева моря, часть континента (Финмарк) были местом сбора дани Государем Руссов. А король Норвегии собирал дань на территории Лаппмарка (Лапландия) от реки Торне до Кольского полуострова и Белого моря, а на юге до Карелии (см. рис. 8).

Река Торне является самой большой рекой на севере Фенноскандии.

Река Торне (Torne или Tornio, фин. Tornionjoki, швед. Torne älv, Torneälven, северн. саам. Duortneseatnu, Meänkieli (Менкиели), Väylä [Вяйля]) река на севере Швеции и Финляндии. Берет свое начало в озере Торнетраск недалеко от Северной Атлантики и границы с Норвегией и течет на юго-восток, впадая в Ботнический залив. Длина реки — 522 км. Вместе с впадающей в нее левым притоком — рекой Муонио (швед. Muonio älv, фин. Muonionjoki) служит границей между Швецией и Финляндией. Длина реки — 333 км. (Википедия).

В устье реки Торне при впадении ее в Ботнический залив расположен город Торнио (Торне). В древности в нем торговали пушниной из Лапландии и лососем из реки Торне.

Название города Торне созвучно с финским torni «башня» — и на гербе города изображена башня (вроде бы полностью вымышленная, такой башни в реальности не существовало), но сейчас считается, что на самом деле название произошло от старого финского слова из тавастских говоров, означавшего «копье» [103].

По нашему мнению, название города происходит от имени сына Одина — Тора. Тор (др.-сканд. Þōrr, прагерм. *Thunaraz, дословно — «гром») — в германо-скандинавской мифологии бог грома и молний, защищающий богов и людей от великанов и чудовищ, старший сын Одина и богини земли Ёрд. Этимологическая версия созвучия Торне с финским torni «башня» языческого названия города и реки спасла ее от переименования с принятием в Скандинавии христианства.

Название реки Торне в Рунной грамоте «Вилляа» (приб.-фин. Väylä [Вяйля]) свидетельствует о том, что название реки происходит от названия города Торне, является вторичным по отношению к местному «Вилляа».

На Карте Юхана Магнуса 1554 г. (рис. 9), несмотря на всю ее схематичность и непропорциональность, хорошо видно, что Торния (Tornia), находящаяся между рекой Торне, Ботническим заливом и Белым морем, представляла собой отдельную территорию, стоящую в одном ряду с Финмаркхией, Крикфинией, Лаппией, Карелией и Биармией.

Все это подтверждает наше предположение о существовании «Урманского княжества» (Торния).

Именно в этих местах и воевали русский князь Рюрик и урманский князь Олег, вероятно, с норвежцами за сбор дани с лопи и корелы: «Ходиа князь Рюрик с племенником своим Олгом воевати лопи и корелу. Воевода же у Рюрика Валлт и повоеваста и дань возложиста <…>. Лето <879 г.> умре Рерик в кореле в воине <…> княжив лет 17» [20].

c

Рассматриваемый выше русско-норвежский договор дает понимание того, с кем воевали русский князь Рюрик вместе с норвежским князем Олегом в Кореле и Лапландии (и, вероятно, в Финмарке) — с норвежскими и шведскими ярлами и конунгами, грабивших карел и саамов, защищая владения Древней Руси и Урманского княжества на севере.

Несомненно, что брак Рюрика с Ефандой был династическим браком, который укреплял северные рубежи территории Русского княжества (варягов-русь). То, что брак был династическим подтверждается еще и тем, что Рюрик после рождения сына Игоря отдал Ефанде в вено «град с Ижарою», который у скандинавов получил название Альдейгьюборг.

Таким образом, Альдейгьюборг и Алаборг были связаны родственными, династическими связями.

Во времена князя Игоря или после его смерти по скандинавским сагам городами правили:

— Альдейгьюборгом — конунг Хергейр (др.-сканд. Hergeirr) (Сага о Хальвдане Эйстенссоне, II).

— Алаборгом — ярл Скули (др.-сканд. Skúli), воспитатель Ингигерд, дочери конунга Хергейра и Исгерд (Сага о Хальвдане Эйстенссоне, IV).

Имя конунга Хергейр др.-сканд. Hergeirr производят от др.-сканд. herr «войско» и др.-сканд. geirr «копье» (Old Norse Men’s Names), но встречается написание и Herigeirr: исл., дат., шв. her «здесь», igeirr «Игорь», в целом «Здесь Игорь» — наместник Игоря.

Можно полагать, что конунг Хергейр и ярл Скули — это родственники Ефанды. Интересно, что в Альдейгьюборге правил конунг, а в Алаборге — ярл. В скандинавской иерархии власти конунг был выше ярла, конунг соответствовал королю (великому князю), а ярл — князю (или боярину), из чего следует, что Алаборг был в вассальной зависимости от Альдейгьюборга.

Брат жены Рюрика Ефанды Олег по Иоaкимовской летописи был «Князем Урманским»: «Рюрик… бе велъми бoля и нaчaт изнемoгaти; видев же сынa Ингoря вельми юнa, предaде княжение и сынa свoегo шурину [брату жены] свoему Oлгу, Вaрягу сущу Князю Урмaнскoму».

Обратим внимание на оборот «Вaрягу сущу Князю Урмaнскoму», из которого следует, что Олег «Князь Урманский» также как и Рюрик был варягом. По нашей версии, варяг — это не скандинав, а славянин (см. Раздел 3.3). Значит и Ефанда была славянкой? Скорее всего отец Ефанды и Олега был норвежцем, а мать — славянкой. Вспомним, что мать жены Ярослава Мудрого Ингигерды была ободридской княжной, а дочь Ярослава Мудрого Елизавета Ярославна была замужем за конунгом Харальдом Норвежским (король Норвегии (1046—1066)). Это уже тенденция и можно говорить о традиции, обычае скандинавских конунгов брать в жены невест из славян (ободритов).

В древнерусской рукописи «Государство Рюриково» из собрания славянских рукописей Ф. А. Толстого Oлег «Князь Урманский» называется «племенником» (т. е. соплеменником, одного рода-племени) князя Рюрика: «Ходил князь великий Рюрик с племенником своим Олгом воевати лопи и корелу. <…>. Лето умре Рюрик в Кореле в воине, тамо положен бысть в городе Короле, княжив лет 17…» [20]. Это подтверждает наше предположение о том, что Ефанда и Олег наполовину были славянского рода.

В Разделе 1.1 была приведена этимология имен Игорь и Олег, которые происходят от различных имен (эпитетов) скандинавского бога Одина: Игорь от др.-сканд. Yggjar, «ужасный (грозный)», Олег от др.-сканд. Olgr «сокол» или «защитник».

От имени князя Олега (др.-рус. Ольгъ) происходит и имя Ольга. Как известно по ПВЛ в 903 году, когда Игорю исполнилось 25 лет (903 — 878), привезли ему из Пскова жену по имени Ольга: «В лѣто 6411 [903]. Игореви възрастъшю, и хожаше по Олзѣ и слушаше его, и приведоша ему жену от Плескова, именемь Ольгу» (ПВЛ). Это сообщение вызывает ряд вопросов. Почему из Пскова? Зачем из Пскова в Киев вести невесту? И почему имя невесты совпадает с именем князя Олега, которого слушался Игорь?

Возможный ответ дает «Пискаревский летописец»: «В лето 6411 [903]. Игореви же возрастшу и хожаше по Олзе, и слушаше его, и приведоша ему жену от Плескова именем Ольгу. Нецыи же глаголют, яко Ольгова дщери бе Ольга» (Полное собрание русских летописей (ПСРЛ), т. 34. Пискаревский летописец).

Главным подтверждением того, что Ольга дочь Олега является то, что имя Ольга образовано от Олег: др.-рус. Ольгъ -> Ольга, а Олег происходит от одного из имен Одина др.-сканд. Olgr «защитник»/«сокол». В IX — X вв. эти имена в Древней Руси уникальны и совпадения невероятны.

По нашей версии, Олег, уезжая из Новгорода в Киев в 882 году (или позднее), оставил на воспитание свою дочь в Пскове псковскому наместнику (князю), имя которого неизвестно. Это обычная практика отдавать княжеских детей на воспитание в другую семью. Как пишет Глазырина Г. В.: «По сагам хорошо известен обычай передавать ребенка, происходившего из знатной семьи, на воспитание в семью того же социального круга, но, обычно, ниже рангом» (т. 5, Примечание 912) [24].

Имя Ефанда, по нашей версии, происходит от имени (эпитета) Одина Alfǫðr (Alföðr, Alfaðir) «Всеотец» — Алфадр:

Alfǫðr (Алфадр) — Алфандр — Елфанд — Ефанд (а).

Известный ученый Кирпичников А. Н. со ссылкой на Беляева Н. Т. (1930 г.) и Kleiber В. (1960 г.) приводит «опознанные скандинавские формы» имени Ефанда: Сфанда или Алфвинд [34, с. 51]. Имя Алфвинд созвучно с нашей версией Алфадр.

Как женщина может быть «Всеотцом»? Носить мужское имя? Представляется, что это связано с тем, что второе имя (отчество) женщин у скандинавов повторяло имя отца с добавлением форманта -доттир «дочь». И как мы понимаем имя отца у женщин было важнее ее личного имени

У скандинавов традиционно нет фамилий, только имя и отчество, которое образуется добавлением к имени отца -son [сон] «сын» или -dóttir [доуттир] «дочь». Например, Олав сын Трюггви — Олав Трюггвасон, Тордис дочь Гисли — Тордис Гисладоттир. Однако это не исключает существования прозвищ.

Ефанду по отцу звали Alfǫðrdóttir, так же как дочь Олега Olgrdóttir, от которого образовалось женское имя Ольга (др.-рус. вариант «дщерь Ольгова»). Также и имя Ефанды образовано от отчества Alfǫðrdottir. Таким образом, отца Ефанды звали Alfǫðr. Но можно ли называть себя именем бога Одина? Здесь надо понимать, что имя Alfǫðr не буквально имя бога, а это один из эпитетов Одина. Как Один был «отцом всех», так и Урманский князь был «Всем отец», «Отец своего народа».

Имя отца Ефанды подтверждает наше предположение о том, что имена Урманских князей происходят от имен (эпитетов) Одина: Алфадр (Alfǫðr «всеотец»), Олег (Olgr «сокол» и «защитник»), Игорь (Yggjar «ужасный, грозный»), подчеркивая их божественное происхождение.

Зная имя отца Ефанды Алфадр, а также имя его сына и брата Ефанды — Олег, можно построить «урманскую» (норвежскую) ветвь генеалогического дерева древнерусских князей (IX века), которая представлена на рис. 10.

Имена жен Алфадра и Олега неизвестны. Мы полагаем, что они были славянского происхождения (см. выше).

Брак Игоря и Ольги — кузенный брак (брак между двоюродными братом и сестрой). Зачем Олег женил законного наследника на княжение Игоря на своей дочери? Произошло это в 903 году, когда Игорю исполнилось 25 лет (903 — 878), после этого Олег правил еще 9 лет и умер в 912 году в возрасте

Итак, во второй половине IX века на севере Скандинавии в Лапландии, в северной Приботнии существовало самостоятельное, независимое «Урманское княжество» — Торния, в котором правил король Алфадр, у которого была дочь Ефанда и сын Олег. Столицей княжества был город Торне, расположенный на берегу Ботнического залива в устье реки Торне, самой большой реки на севере Скандинавии. Название города Торне происходит от имени скандинавского бога Тора, который был старшим сыном Одина. А как может назвать свою столицу король, носящий имя Одина — Алфадр (Всеотец)?

Русский князь Рюрик женится на Ефанде и после рождения сына Игоря в 878 году отдает ей в вено «обесчаный град при море». Брак носил династический характер, укреплявший русско-норвежские отношения. Между государствами заключается договор (Рунная грамота), который закрепляет разграничение территорий собирания дани на севере Скандинавии между норвежским Королем и Государем руссов. Русский князь Рюрик и норвежский княжич Олег, объединенные родственными связями и государственными интересами, совместно воюют с норвежцами в Кореле и Лапландии, защищая свои владения. Рюрик погибает в 879 году в войне в Кореле. Возможно в этом году княжество Торния потеряла свою независимость от Норвегии. Город Торне отходит к Норвегии. По крайней мере, князь Олег больше не воюет на севере, а обращает свое внимание на юг и 882 году переносит столицу Руси из Новгорода в Киев (о причине переноса столицы см. [82]).

Король Алфадр укрывается на русской территории в Алаборге. Между Алаборгом и Альдейгьюборгом устанавливаются родственные отношения.

1.6.Этимология гидронимов Ладога и Волхов

На сегодняшний день существует несколько версий этимологии гидронима и топонима Ладога. Так, по Словарю Фасмера:

«Ла́дога город на Ладожском озере, Ла́дожское о́зеро; др.-русск. Ладога в обоих знач., часто в новгор. грам. ХIV в. (см. Шахматов, Новгор. грам. 280 и сл.); ладожане (Сузд. летоп.); др.-сканд. Aldeigjuborg. Это название раньше объясняли как первонач. обозначение озера и производили из фин. *ааldоkаs, ааllоkаs „волнующийся“ — от ааltо „волна“; см. Шёгрен, Ges. Schr. 1, 585; Томсен, Ursprung 84; SА I, 332. Иную этимологию дает Миккола (JSFOu 23, 1 и сл.; FUF. Anz. 15, 74), который объясняет название озера из названия города, а последнее — от одноименного притока нижнего Волхова, в конечном счете из фин. *Аlоdеjоki — от аlоdе, аlое „низкая местность“; см. также Ильинский, ЖСт. 15, 3, 42 и сл. По-видимому, с точки зрения фонетики, следует отдать предпочтение стар. этимологии. Непонятно, как название незначительной речушки могло быть перенесено на большое озеро. О фин. ааltо ср. также Сетэлэ, FUF 13, 353».

Топоним Ладога в отечественной истории прочно ассоциируется со скандинавским топонимом Альдейгьюборг (др.-сканд. Aldeigjuborg) и его краткой формой Альдейгья (др.-сканд. Aldeigja). Почти все существующие версии этимологии топонима Ладога основаны на толковании Альдейгьюборг (Альдейгья) и его преобразовании (трансформации) в Ладогу. Подробный исторический анализ появления скандинаво-финских версий этимологии топонима Ладога проведен Грот Л. П. [21].

Краткие версии этимологии гидронима Ладога представлены в табл. 5.

Историк Т. Н. Джаксон пишет, что «к настоящему времени можно считать почти доказанным, что сначала ладога название реки, затем города и лишь затем озера». Поэтому первичным она считает гидроним Ладога, от др.-фин. *Alode-jogi (joki) «нижняя река». От названия реки произошло название города др.-сканд. Aldeigja, и уже оно было заимствовано славянским населением и преобразовано при помощи метатезы ald → lad в др.-рус. Ладога [7].

Таблица 5

Краткие версии этимологии гидронима Ладога

Скандинавское посредство между финским и древнерусским словом подтверждается, по мнению Т. Н. Джаксон, археологическим материалом: «скандинавы на Ладоге впервые появились в начале 750-х годов, то есть на пару десятилетий раньше славян». Однако, славяне появились в этом районе не в VIII веке, а значительно раньше — в IV — V вв. н. э. Так, академик Трубачев О. Н. утверждает, также по археологическим материалам, что: «Первый этап славянского освоения лесной зоны Восточной Европы связан с миграцией праславян пшеворской и вельбарской культур в IV — V вв. на территорию Подвинья, Смоленского Поднепровья и далее на восток в лесную зону Волго-Клязьминского междуречья, районы Верхней Волги, озер Ильмень и Чудского» [92].

Если славяне появились в районе озера Ильмень в IV — V вв., то с большой вероятностью могли быть и в районе Ладоги задолго до шведов. Однако, все приведенные версии исходят из скандинавского или финского происхождения слова Ладога. Это, несомненно, накладывает определенные ограничения на этимологическое исследование.

Надо сказать, что ученые настолько увлеклись темой этимологии топонима Ладога как производного от др.-сканд. Альдейгьюборг, что из поля их зрения выпала вполне очевидная версия, на которую указывал еще в 1996 году известный ученый, археолог Кирпичников А. Н. [35, с. 16].

По этой версии, этимология гидронимов Ладога и Ладожское озеро связана с ловлей (добычей) в озере Нево одной из разновидности (породы) сига (рыба), которая в древности называлась лудога/лодога:

— «лу́дога рыба «сиг, Соrеgоnus oхyrrhynchus», петерб. (Даль), «вид сига», онежск., лу́дега «разновидность рыбы пальи», также лу́дера — то же, онежск. (Кулик.). Из фин. luoto, luotosiika «вид сига в Ладожск. озере» от luoto «песчаная мель»; см. Калима 156. См. ло́дог. •• [Уже в 1593–1660 гг.; см. Шмелёв, ВСЯ, 5, 1961, стр. 193. — Т.] (Словарь Фасмера).

— «ло́дог, ло́дьба «порода северных рыб, особенно в реке Сосьве», лодо́жина «мясо этой рыбы» (Даль), стар. лодога, Домостр. Заб. 150, Котошихин 88. Согласно Калиме (156), связано с лу́дога (см.)» (Словарь Фасмера).

— «ЛОДОГ муж. или лодьба жен. северная рыба, особ. в р. Сосьве. Лодожина, мясо этой рыбы» (Словарь Даля).

Почему в словарях рыба-сиг называется лудога/лодога, а мы называем озеро Ладога?

Во-первых, различное произношение и написание слова ладога/лодога связано с диалектами русского языка: оканья у ильменских словен и аканья у варягов-русь (подробнее см. [79]). Ильменские словене (оканье) называли сига лодогой, варяги-русь называли Ладога [ладага] (аканье). Мы и в настоящее время пишем Ладога (проверочное слово Ладожское), но произносим [ладага]. Рюрик, когда был призван в 862 году ильменскими словенами, то первоначально остановился и основал крепость в низовьях Волхова на территории, которая называлась по месту добычи сига-лодоги Лодогой (хороним) и его крепость получила название Ладога. Для ильменских словен озеро Неро было расположено к северу от них за низовьем Волхова, поэтому озеро стало называться у них Лодожским озером «сиговым озером», озером, в котором ловили сига-лодогу.

Во-вторых, форма лудога более древняя форма слова.

В книге Сабанеева Л. П. «Рыбы России» (1892 г.): «Лудога, сколько известно, водится у нас в озерах Ладожском (кроме западного берега) и Онежском и, вероятно, в некоторых больших озерах Финляндии. Кроме того, он встречается в Швейцарии, Австрии, Баварии и Швеции. Местопребыванием его постоянно служат большие и глубокие озера, и в реки он никогда не заходит. Название лудога дано этой породе сигов вследствие того, что лудога выходит нереститься в октябре на луду, т. е. каменистые или крупнопесчаные подводные гряды» [70].

Тарасов И. И. в статье «Промысловая ихтиофауна новгородской земли в XII — XV веках по данным письменных источников» (2009 год) приводит такие древние формы названия сига-лудоги через о как «лодаша» или лодуша»:

«Сиг (Coregonus lavaretus): является ценной промысловой рыбой и в наши дни, достаточно часто упоминался в средневековых письменных источниках, всего зафиксировано 122 таких упоминания. Четыре из них относятся к новгородским берестяным грамотам XII — XIV вв. Об отсутствии сигов говорится в грамоте №147, являющейся частным письмом [ссылка]; о распоряжении купить 50 сигов говорится в грамоте №144 [ссылка]; 5 сигов перечислено в росписи рыбного оброка в грамоте №280 [ссылка]; о покупке 10 сигов говорится в грамоте №831, являющейся черновиком письма [ссылка]. Остальные упоминания относятся к писцовым книгам. В нижнем течении реки Волхов, Ладожском озере и в Неве находилось 14 сиговых тони [ссылка]. В двух случаях сиг назван среди других рыб, ловившихся в рыболовных угодьях [ссылка]. Зафиксированы три случая упоминания промысла на Ладожском озере сига-лудоги, который в записях именуется «лодоша» или «лодуша» [ссылка]» [91, с. 265].

Как лудога превратилась в лодогу требует пояснений.

Словарь Фасмера выводит этимологию слова луда из прибалтийско-финских языков:

«…луда́ II. «глыба камня, гранита, песчаная отмель, каменистое русло реки», олонецк. (Кулик.); «подводный камень; каменистая прибрежная мель», арханг. (Подв.), впервые в грам. 1571 г.: луда «каменистая прибрежная мель» (см. Срезн., Доп. 155). Из карельск., олонецк. luodo — то же, фин. luoto, эст. lооd; см. Калима 155 и сл. Последнее, вероятно, из герм.: ср. др.-исл. flúð «шхеры» (геогр.); см. Оянсуу, Neuphilol. Мitt. 17, 157 и сл. Ошибочно сравнение со слу́д (а), вопреки Срезн. (II, 49), Преобр. (II, 326)» (Словарь Фасмера).

На наш взгляд, все с точностью до наоборот, от древнерусского слова луда происходят карельск., олонецк. luodo, фин. luoto, эст. lооd «каменистая, песчаная мель».

По Словарю Даля «…Луда арх. плитняковое дно реки, природная настилка; арх. подводные или наводные плоские камни, мели; гранитные плешины. На лудах ловятся сельди и корехи… Лудога ж. петерб. рыба сиг, с Птиного носа, на Ладожском озере». В общем речь идет о мелководье, каменистых отмелях, на которых ловят рыбу.

Древнерусское луда, по нашей версии, родственно англ. flood [flʌd] «наводнение, паводок, половодье, затопление, подтопление, подтопление, потоп», ср.-англ. flod (др.-англ. flōd), шотл. flude, fluid, голл. vloed, нем. Flut, датск. flod, исланд. flóð и происходит от индоевропейского корня *plew- «течь».

Древнерусское луда имеет западноевропейское происхождение, а уже от др.-рус. луда образованы карельск., олонецк. luodo, фин. luoto, эст. lооd. Звука [ф] не было в древнерусском языке, поэтому в иноязычных словах звук [ф] заменялся на [п] (фарос — парус, Филипп — Пилипп), но в данном случае поскольку две согласных буквы стоят рядом, то звук [ф] просто опущен.

Лоуда -> лода и луда

В ходе монофтонгизации дифтонгов в древнерусском языке (V в. н.э.) дифтонг оу превратился в у (лоуда — луда), но параллельно оставалась и форма лоуда, в которой дифтонг оу в слове лоудога превратился в о — лодога (ср. роуда — руда — ровда).

.

Гидроним Волхов

«Во́лхов река, вытекающая из озера Ильмень и впадающая в озеро Ладогу, др.-русск. Волховъ. Принимая во внимание шв. Ålhava в грам. XVI в. и фин. Olhavanjoki, Миккола (JSFOu 23, No 23, стр. 11) производит это название из фин. Olhava (см. также Миккола ÄB 10; Калима 262). Едва ли убедительней сближение Погодина (ИОРЯС 16, 4, 37 и сл.) с фин. velho «волшебник» (см. волхв)» (Словарь Фасмера).

Этимология фин. Olhava не ясна, ряд авторов связывают его со словом «ольха». В Финляндии есть деревня (в прошлом вероятно город) Olhava (Oulunkaari, North Ostrobothnia), в которой проживает около 150 чел. Деревня расположена в устье реки Olhavanjoki, впадающей в Ботнический залив севернее города Оулу (фин. Oulu). Выскажем предположение, что название города Olhava происходит от шв. Ålhava, которое, по нашей версии, означает «владеющий рекой» от шв. älv «река» и шв. hava «владеть» (выпадение (элизия) v между l и h в слове Ålhava объясняем труднопроизносимым сочетанием трех согласных подряд). Находясь в устье реки город действительно владел рекой. Учитывая горный, скалистый характер Olhava, который в настоящее время используют скалолазы для своих восхождений, можно предположить, что и река также порожиста, изобилует порогами и камнями, что роднит Olhavanjoki с Волховом. Отсюда можно провести аналогию с порогами Волхова и допустить перенос Олхава на Волхов. Однако скандинавское или финское происхождение слова Волхов маловероятно, ни скандинавов, ни финнов в V — VII веке на Волхове точно не было.

Что касается версии Волхов от Olhava, то, на наш взгляд, это «народная этимология». Но, вообще говоря, в VI — IX вв. на Волхове финнов не было.

Фасмер приводит только две этимологические версии гидронима Волхов, но их больше. Есть попытки связать слово Волхов с «волхв» (языческий жрец), «волох» («старое название романских народов» — Словарь Фасмера) и даже «волк» (хищник), которые мы относим к «народной этимологии», также как фин. Olhava и фин. velho «волшебник».

«Сказание о Словене и Русе и городе Словенске» (XVII в.) связывает название реки Волхов с именем старшего сына Словена — Волхва.

По нашей версии, название реки Волхов связано с Волховскими порогами, наиболее существенной характеристикой данной реки, и происходит от слова «волок».

«Волховские или Ладожские пороги начинаются в 1 версте ниже Гостинопольской пристани, простираются на 8 верст 200 саженей до села Михаила Архангела. В. здесь 120 саженей ширины, берега скалистые, отвесные, высотой 110 футов. Пороги расположены уступами и состоят из двух частей, разделенных между собой плёсом в 3 версты. Верхняя часть — Велицкая у села Вельсов; здесь особенно неудобен для судоходства так называемый Велицкий руб; в древности здесь суда обыкновенно разгружались и товары везли сухим путем для обхода порогов. Петропавловская часть порогов состоит из 5 рубов и 4 каменных кос» (Словарь Брокгауза).

Преодолеть Волховские пороги можно было только двумя способами: либо перетащить корабли по суще (волоку) в обход порогов, либо разгрузить корабли и перетащить груз по суще (волоку), а разгруженные корабли провести через пороги. И в том, и в другом случае речь идет о волоке.

Мы привыкли к тому, что волок — это «сухая часть пути между двумя реками, через которые приходится перетаскивать лодки» (Словарь Фасмера), но перетаскивание кораблей (или груза) по суще в обход порогов — это тоже волок.

Волок в обход порогов, по нашей версии, и дал название реке Волоковая (Волокова).

По Словарю Даля: «Волоковой, относящийся до волока, во всех знач.».

Приведем пример.

Волоковая — деревня в Смоленской области России, в Смоленском районе. Расположена в западной части Смоленской области в 30 км к северо-западу от Смоленска в 3 км южнее озера Каспля, на правом берегу реки Удра.

Название деревни связано с древним путем «из варяг в греки»: купцы перетаскивали корабли волоком из озера Каспля к Днепру (19 км южнее). Впервые Волоковая упомянута в летописи, датированной 1007 годом (Википедия).

В русских народных говорах звук [к] часто переходит в звук [х], поэтому слово Волоковка могло легко превратиться в Волоховку, чему есть совершенно замечательное подтверждение.

Волоковка (Волоковая, Наксорне-Волоховка) — река в России, протекает в округе Вуктыл Республики Коми. Речной бассейн реки — Печора. Устье реки находится в 192 км по правому берегу реки Щугор. Длина реки составляет 18 км. Название реки связано с существовавшим здесь старинным волоком на маршруте из Печоры в Обь (Википедия).

Отметим, что название реки «Волоковка (Волоковая, Наксорне-Волоховка») официально зарегистрировано в Государственном водном реестре (Код водного объекта 03050100212103000062163).

Прилагательное Волоховая на древнерусском языке в предложном падеже могло писаться как Волохове: «на реце на Волохове», затем «на реце на Волхове», а в именительном падеже принять форму Волхов.

Выпадение гласного о между согласными л и х в слове Волхов мы объясняем фонетическим явлением, которое в лингвистике называется синкопа (или близким с ней понятием элизия), происходящим в языке с целью облегчения произношения или улучшения благозвучия слова. В нашем случае речь идет об облегчении произношения за счет сокращения слогов в слове (с трех до двух: Во — ло — хов, Вол — хов). Тем не менее наряду со словом Волхов параллельно существует слово Волохов (вероятно, так назывались люди, постоянно работающие на волоке). По всей видимости сохранение полногласия в слове Волохово и выпадение о (синкопа) в Волхово связаны с двумя основными диалектами древнерусского языка: окания ильменских словен и аканья ободритов — варягов-русь.

Известный топонимист Васильев В. Л. В статье «Древнеевропейская гидронимия новгородско-псковских земель» (2004 год) пишет о существовании наряду с Волхов его древненовгородской формы Волхово известной и в современных новгородских диалектах: «Волхов (наряду с др.-новг. формой Волхово [НПЛ. Указ., 598], употребительной и в совр. новг. диалектах, см. [НОС 1, 135])» [12].

Приведем примеры и с полногласием Волохово:

Волохово — деревня в Александровском районе Владимирской области;

Волохово — деревня в Дзержинском районе Калужской области;

Волохово — деревня в Луховицком районе Московской области;

Волохово — деревня в Серпуховском районе Московской области;

Волохово — деревня в Псковском районе Псковской области;

Волохово — деревня в Некоузском районе Ярославской области.

Таким образом, по нашей версии, гидроним Волхов происходит от слова «волок». Волоком в обход порогов перетаскивали корабли на Волхове.

Этимология гидронима Волхов навела на раскрытие этимологии еще двух гидронимов: Днепр и Днестр.

Днепр и Днестр

Труднопроходимые пороги являются существенной характеристикой и другой славянской реки — Днепр ((бел. Дняпро, укр. Дніпро), которые, по нашей версии, послужили основой названия реки. Гидроним Днепр состоит из двух праслав. слов дне «дно» и пр «препятствие, преграда, порог», которые вместе можно перевести как «донная преграда» или «порог (речной)».

Праславянское слово пр сохранилось в русском языке в форме команды для остановки лощади «Пр!». От этого слова происходят: препятствие, преграда, препон, предел, запрет, запруда и другие, в том числе слово порог (др.-русск. порогъ, ст.-слав. прагъ). По Словарю Фасмера «поро́г, род. п. -о́га, укр. порíг, род. п. поро́гу, др.-русск. порогъ, ст.-слав. прагъ φλιά (Супр., Клоц.), болг. пра́г (ът), сербохорв. пра г, словен. pràg, род. п. prága, чеш. práh, слвц. рrаh, польск. próg, род. п. progu, в.-луж. рrоh, н.-луж. рrоg, полаб. роrg.».

Родственен гидрониму Днепр гидроним Днестр.

Днестр (укр. Дністер, рум. Nistru, др.-греч. Τύρας, лат. Tyras, Tiras) также получил славянское название от особенности своей гидрологии — быстрого течения. Гидроним Днестр состоит из двух частей: праслав. слова дне «дно» и корня стр, от которого происходят такие слова как стремнина — «Место в реке, потоке, где течение особенно бурно и стремительно» (Словарь Ушакова), стрежень — «Глубокая часть речного русла с быстрым течением» (Словарь Ожегова).

От укр. Дністер происходит рум. Nistru.

Представляется, что предлагаемые версии этимологии гидронимов Днепр и Днестр более обоснованы, чем существующие в настоящее время.

1.7.Любшанская крепость как прото-Ладога

Любшанская крепость — древнейшая каменно-земляная крепость на территории Древней Руси, ее остатки расположены на правом берегу реки Волхов в месте бывшего устья реки при впадении в Ладожское озеро. Старая Ладога расположена на 2 км выше по левому берегу Волхова.

Время возникновения крепости и этническое происхождение первосельцев крепости является дискуссионным.

Википедия сообщает нам, что «На рубеже VI — VII веков на месте будущей каменной крепости появляется и функционирует укрепление финно-угорских племён. Оно представляло собой деревянный острог, укреплённый тыном на валу».

По нашему мнению, крепость в устье Волхова и поселение, предшествующее ей, были основаны славянами. Финно-угорские народы по мнению ряда ученых (Бубрих Д. В.) мигрируют с севера и востока Восточной Европы в Приладожье только в IX — XII вв., а малочисленные коренные жители саамы (лопари) вели кочевой образ жизни, занимаясь охотой и рыболовством, не образуя постоянных поселений, тем более крепостей.

Руководитель раскопок Любшанской крепости Рябинин Е. А. в 1998 году в своем отчете писал: «Наиболее загадочным остается вопрос о племенной принадлежности первопоселенцев, оставивших «углистый слой» на уровне материковой поверхности… Данный слой может быть связан с аборигенным населением (местные финно-угры — «чудь» русских летописей) или новопоселенцами. Наиболее вероятно, что это — славянские пришельцы, связанные с первой волной славянской миграции на территорию будущей Руси. Их начальное появление в лесной зоне Восточной Европы относится к рубежу V — VI вв. н. э. В последующее столетие первая волна славянства (так называемые «носители культуры длинных курганов») могла достигнуть округи исторической Ладоги.

Наиболее интересен основной «жилой слой» Любшанского городища, с которым связано возникновение и функционирование каменных оборонительных укреплений. Данные археологии и радиокарбонного анализа угля из памятника позволяют отнести время появления уникальной для территории всей Восточной Европы каменно-земляной крепости примерно к середине VIII в. (до 770- х гг.). Памятник оставлен новой волной славян, осевших в рассматриваемом регионе за столетие до образования Русского государства» [68].

Рябинин Е. А. основной версией этнического происхождения первосельцев крепости считал славян первой волны миграции, рассматривая чудь как возможный вариант. Отметим, что чудь жила в районе Чудского озера (подробнее об этнониме чудь см. [83]).

По-видимому, славяне стали осваивать устье Волхова уже в III — IV вв. н. э. Так, Рябинин Е. А. пишет:

«Основные итоги полевого сезона 1999 г. сводятся к следующему. Выявлены, пока еще фрагментарно, остатки свидетельств проживания на территории памятника носителей культуры раннего железного века (III — IV вв). По-видимому, этот „догородищенский“ этап истории объекта еще следует изучать, т.к. он документирован пока частичными артефактами» [69].

Основной причиной запустения Любшанской крепости называется изменение гидрологии устья Волхова, в результате которой воды Волхова отступили от крепости, устье Волхова отодвинулось от нее и обмелела река Любша. Второй по значимости причиной, на наш взгляд, являются ее очень маленькие размеры по площади. Сначала площадь крепости определялась как 45 м х 45 м. По уточненным данным раскопок Рябинина Е. А. 1999 года она оказалась еще меньше: «Размеры всего городища, включая его оборонительные сооружения, составляют по линии север-юг около 45 м, по линии запад-восток (по максимальной протяженности обоих измерений) — около 40 м. Общая площадь памятника с учетом валов не превышает 1800 кв. м. Максимальная протяженность городищенской площадки в меридиональном направлении составляет около 35 м, в широтном — 30 м, размеры внутривальнои части поселения исчисляются в пределах около 1000 кв. м (0,1 га)» [69].

Площадь крепости в размере 1,0 тыс. м3 является самой маленькой среди крепостей Северо-Запада (см. табл. 3) и в IX веке уже была мала для размещения гарнизона крепости. Поэтому Рюрик основал свою резиденцию в Старой Ладоге площадью 11,3 тыс. м3 (75 м х 150 м). По нашей оценке, войско Рюрика в 862 году составляло порядка 8,0 тыс. чел. [77].

Однако, основная причина заключается в том, что крепость была сожжена новгородцами в 859 году при изгнании варягов. В 862 году Рюрик заложил новую

Арабский историк, географ и путешественник аль-Масуди (896—956) о ладожанах сообщает следующее: «Русы составляют многие народы, разделяющиеся на разрозненные племена. Между ними есть племя, называемое Лудана, которое есть многочисленнейшее из них; они путешествуют с товарами в страну Андалус, Румию, Кустантинию и Хазар» [72].

Из сообщения аль-Масуди можно сделать вывод о том, что ладожане (племя Лудана) были одним из племен русов (варягами-русь).

Историк Бережков М. Н., комментируя это сообщение аль-Масуди в книге «О торговле Руси с Ганзой до конца XV века» (1879 год), пишет: «Как бы ни читали в этом тексте слово Лудана, в смысле Ладожан или Норманнов; во всяком случае верно, что дело идет о торговле в северозападной Руси и о торговых плаваниях жителей в западную Европу по Балтийскому морю, которое также известно арабским писателям под именем Варяжскаго, в Константинополь по Днепру и в Итиль по Волге; все эти пути начинались именно в новгородской области» [8]. Несомненно, Ладога занимала ключевое положение на пути в Византию, по Волге на Каспий и по Балтийскому морю на Запад. Так, например, в Швеции осталось немало топонимических следов варягов-русь, одних только «Русских озер» (швед. Ryssjön) насчитывается 5 штук. Среди более двух десятков славянских топонимов в Швеции мы выделим топоним Истад (швед. Ystad) на южном берегу Швеции, который, по нашей версии, является топонимом-мигрантом от др.-рус. топонима Иссад на Волхове и свидетельствует о торговле ладожан по берегам Балтийского моря [83].

Волховский Иссад и шведский Истад