Бесплатный фрагмент - Агатовый Луноцвет

Реальность изначальной данности

По улицам этого мира текла магия. Она скрывалась в водоёмах и таилась среди листвы, скользила в тенях и проникала в кровь.

Магия.

Разумеется, были в этом мире и те, кому она была неведома. Они не чувствовали, не видели и не знали, что за стенами — совсем рядом — прячутся от их взора неведомые существа и чудесные тайны.

И — да, как и в любой другой истории, здесь существовал Диктатор.

Не мог не быть.

Такие безумцы всегда возникают в переломные моменты времени, на перепутье витков вероятностей, в часы слияния технического прогресса и природных сил, чтобы попытаться поработить тех, кто слабее.

И он, этот злодей, был именно таков. Обладая даром магии, он желал растоптать привычные устои и превратить в безмозглое мясо тех, кому неподвластна была сила чар и заклятий.

Знакомо, словно по учебнику, и — также предсказуем исход. Впрочем, это было бы неплохое начало для поучительной истории. Однако, началась она совсем не здесь, а — много позже. Там, где в послевоенном мире победившие зло герои пытались научиться жить заново.

Тем не менее, они победили. Великой ценой и — ужасными потерями. Это была именно та победа, которая оборачивается поражением, ибо слишком горька плата за неё.

По крайней мере, так считала Мия. Волшебный город, подаривший ей жизнь, с самой победы стал казаться девушке равнодушным, двуличным и — наполненным крысами. И с этим ничего было не поделать.

Она просто выросла.

***

Мия Картер очень изменилась за лето. Впрочем, как и за зиму, за весну, и осень.

У этого события не было особых причин. Просто… так складывалась жизнь.

В их мире — если бы не Война — в день совершеннолетия они всем выпускным классом сдали бы тестирование на Векторы.

Но в тот, слава богам, прошедший, смертельно опасный, поворотный год не только их дружеский партизанский квартет оказался лишен дополнительного информирования о себе.

О, нет.

Черный Маг, по подозрительным причинам не признававший постулата магических Векторов, захватив власть, повелел упразднить не только все направления обучения, кроме Темного, но и — это тестирование.

Так что сдали четверо друзей его очень запоздало, и уже — глубоко после восемнадцати.

Шон ставил на то, что «Темнейшество зассал признать, что он — омега». Но Мия — не верила. Разве смог бы тот, кому должно быть лишь завершением, поддержкой альфе, собрать под своими знамёнами столько недовольных режимом магов?..

Так и не придя к единому мнению, каждый из спорщиков остался при своём, ожесточенно черкая варианты ответов на зачарованном листе.

Как правило, подобное выяснение данных о себе проходило незаметно для окружающих, распространяться о подобном было — не принято, и результаты — держали при себе.

Однако, дружные все детство и воевавшие бок о бок, четверо друзей обменялись вердиктами в открытую.

Джим — что ожидаемо — оказался альфой. Шон — бетой, как и Найджел. А Мия, хоть подобная карта и редко доставалась особам женского пола, тоже оказалась альфой. Но — с двойной пометкой П.

«Дополнительные буквенные данные конкретизации, как правило, имеют небольшое процентное соотношение к общему поголовью. Не применимы к усредненным Векторам (бета)».

«П — пассивная склонность. Удвоенное значение конкретизирует не только половое поведение, но также и черты характера в критических состояниях. Как правило, альфы с данным значением заботливы, и это следует засчитать за положительную тенденцию Вектора.

Тем не менее, омеги с данной конкретизацией — излишне депрессивны. Удвоенная конкретизация данного типа относительно Вектора «омега» предполагает склонность к суициду».

Золотые буквы в конце мерцавшей волшебством страницы сложились слишком необычно, и совершенно не отражали её личность, какой она себя видела. Картер грешила на сбой чар. Пассивная альфа? Процент появления таковой — минимален. А если это намек от самой магии на то, что женщина не может быть полноценной альфой по определению — то еще и обидно.

Хотя Мия и вовсе, если признаться, не считала эти определения хоть сколько-нибудь важными. В конце концов, большинство людей, так или иначе, были бетами.

«Вектор «Бета». Наиболее предпочтителен для критичных значений альфы и омеги, имеет возможность усмирить данные значения с наибольшей вероятностью.

Является оптимально-подменным для всех типов Векторов».

Так уж вышло, что Мия не особо верила в мифических альф и омег, которые, якобы, идеально друг другу подходят.

Мия — очень расстроилась из-за мыслей о предполагаемой ошибке.

Мия ума не могла приложить, зачем им сдалась эта информация, если изначально и так было ясно, кто из них — кто.

Она и Джим — решительные, лидирующие. С самого детства. Шон и Найджел — более ведомые, но — не инертные.

Нет, людей не определяют векторы. Намного больше Картер верила в генетику и влияние социума на личность.

А те книжки, старые и замызганные, уже много лет не востребованные читателями Городской Волшебной Библиотеки, вызывали у девушки после сдачи теста лишь фырканье и хихиканье.

Высокоорганизованная и верующая в чистый разум, она никак не могла принять то, что альфы и омеги могут, словно какие-то животные, по одному лишь запаху определить свою предпочитаемую, идеальную пару. И сама Картер — тем более никогда в жизни такого не ощущала. Разумеется, на восемнадцатый день рождения, как и положено альфе или омеге, её обоняние обострилось, но никаких неземных ароматов с тех пор волшебница не чувствовала.

Разве что, позже они с Джимом пришли к тому, что его волосы пахнут ветром, а её — жгучим солнцем. А это значит, что ветру и солнцу уж точно надо дружить.

А Шону Мия и вовсе завидовала черной завистью. Парень, в отличие от неё, банально не ощущал запаха своих ношенных носков.

В целом, свадьбы с Шоном не случилось в том числе из-за этого.

И, пожалуй, собственное равнодушие к тому, что у широкоплечего блондина в штанах, прагматичная Картер никогда не поставила бы во главу угла, но вот быт с Шоном — убивал и так уже хромоногое чувство прекрасного.

Они были совершенно не совместимы, несмотря на «подходящесть» беты совершенно любой альфе и омеге.

Как ни странно, расстаться друзьями — получилось, и страх Мии потерять друга и соратника оказался неоправданным.

А тестирование она так и не пересдала.

О, поначалу колдунье действительно было интересно, почему векторную теорию, напрочь игнорирующую такие фундаментальные вещи, как свобода выбора и трезвый рассудок, до сих пор не опровергли.

«Лишь у полностью совпадающих Векторов может случиться комплементарная сизигия* душ».

Родственные души.

Бред. Миф. Красивая сказка.

Но это все объясняло.

Нет в мире человека, который не пожелал бы поверить, что по земле, одновременно с ним, где-то ходит тот, кто способен полюбить его безусловной любовью, читать его мысли и откликаться на любое намерение.

Но Мия Картер больше не имела сил верить в сказки. Хотя раньше — честно и трепетно ждала своего заветного «долго и счастливо». И даже верила, что оно наступит, как только они победят. Но после Победы — внутри осталась лишь звенящая пустота.

И Мия перестала верить в волшебство, впрочем, ничуть от того не страдая. Все еще осознавая себя самодостаточной, просто при этом — совершенно ненужной и бессмысленной.

Однако, как и всю жизнь до того, она продолжала упорно вписываться в общество. Правда, доказывать что-либо самой себе — все таки забросила, смирившись, что её самой — не существует, и она — лишь собирательный образ из ярлыков.

Героиня Войны, Первая Женщина Среди Зачищающих, одна из лиц Новой Эпохи.

Пожалуй, ярлыки были даже лучше, чем её прежняя суть.

Занудная Зубрилка.

Да, именно так, с легкого публичного комментария давно погибшего человека, Картер величали много лет. И теперь, спустя года, когда это прозвище оказалось забыто обществом, она готова была согласиться. И лишь удивлялась, что её прежнюю библиотекари и наставники не придушили в безлюдном уголке.

И все же — Мия по-прежнему была упряма. А потому — сразу после Победы принялась искать новую себя, взамен старой. Такую себя, которой будет место под ярлыками и стикерами.

Мадам-Счастливая-невеста-и-жена — не подошла. Леди-часть большого-дружного-клана — тоже.

Мия, конечно, не унывала, какие её годы. Но, впрочем, и не горела энтузиазмом. Стараясь не стать бездушной механической куклой, что мертва изнутри, и двигается лишь по инерции, колдунья пока что не знала, чем заполнить пустоту. И действовала наугад.

Первым делом она выбрала негативный путь. Дурное дело — не хитрое.

Пила. В компании и — без. Но быть алкоголиком оказалось некомфортно для здоровья и затратно для кошелька.

Попробовала стать нимфоманкой и была в этой роли неубедительна, хоть и — набралась сомнительного опыта. Однако, это оказалось лишь привычным знанием ради знания, не несущим удовольствия, несмотря на все старания партнеров. Про бабочек в животе и вовсе речи не шло.

В транжирстве и шопоголизме тоже никакого смысла не нашлось, одни минусы.

На этом изучение негативных тенденций и их влияния на личность у Картер, ужаснувшейся дыре в личном бюджете и количеству выброшенных впустую трудочасов, закончилось.

Можно было, конечно, попробовать запрещенные вещества. Но уж в чем Мия была тверда, так это в том, что путанность сознания и сон разума — худшая кара для дисциплинированного сознания.

Путешественник из неё, кстати, тоже не вышел. Она честно провела по неделе на каждом континенте.

Ругалась, путаясь в лианах. Воевала с насекомыми, сгорала от жажды и отплевывалась от снега. Но не ощутила ничего, кроме раздражения, не обрела ничего, кроме впустую потраченного времени.

Вскоре после возвращения из кругосветно-бессмысленного тура в родной Город Городов колдунью беспричинно стало бросать в жар.

Совершенно на пустом месте, неумолимо и — при наличии отменного здоровья.

Старенький знахарь обследовал её, поводил вдоль тела сенсорами, помахал вокруг головы руками. Взволновался от того, что болезная — не замужем, и посоветовал поскорее найти себе пару. Мол, тогда-то всё и пройдёт, как по волшебству. Потому что у всех с её Вектором, видите ли, проходит.