Бесплатный фрагмент - Адский колодец

Посвящается моей маме.

Спасибо за то, что привнесла в мою жизнь частичку волшебства — неиссякаемую любовь к книгам!

1

Удобно расположившись на широком подоконнике поместья Коттон Вэлли, я решила немного прикорнуть. Уже больше пяти часов я сидела тут в ожидании и порядком устала. Терпеть не могу ждать. Это так скучно! Но если я немного посплю, ничего страшного ведь не произойдёт? Я просто выполняю свою работу, как обычно. И в этот раз всё будет так же, как всегда.

Вообще-то ангелы не нуждаются во сне. Но в такие вот моменты ничего больше не остаётся. Я закрыла глаза, но крики этой женщины мне уже порядком надоели. Я недовольно поморщилась. Нужно немного подождать, и я смогу адаптироваться к этим крикам. Ну когда же она уже родит?

Я проснулась от резкого порыва ветра и тут же вскочила с подоконника, чувствуя неладное.

— Какого чёрта? — вырвалось у меня.

Передо мной стояла фигура в синем плаще.

— Я — Эйнар, ангел небес. И пришёл сюда отметить этого ребёнка.

Я посмотрела на роженицу и поняла, что ребёнок родится с минуты на минуту.

— Мне плевать, кто ты такой. Это мой ребёнок. Я тут жду уже целую вечность. Убирайся на свои небеса, пока не получил по своей ангельской роже.

— В небесной канцелярии мне дали точные указания по поводу этого ребёнка.

— В твоей канцелярии ошиблись. Проваливай! — я встала рядом с широкой кроватью, на которой лежала уставшая женщина, роды у неё были первыми.

— Ошибки быть не может.

Вокруг крутились повивальные бабки, к счастью, нас никто не видел.

Я зло сверкнула на него глазами, но он и не думал отступать.

— Адариэль, если не ошибаюсь? — спросил он, беззазорно рассматривая меня.

— Адариэль, если не ошибаюсь? — передразнила его я.

— У тебя дурная слава даже среди ангелов ада.

— Спасибо за комплимент! — я сразу заулыбалась, но улыбка больше напоминала оскал.

— Показалась головка, — сказала одна из повивальных бабок.

Мы оба устремились к согнутым ногам женщины. Начали толкаться, пытаясь плечами вытеснить противника.

— Что-то не так. Пуповина обмотала шею ребёнка, — раздался испуганный голос.

— Эй, убирайся! Не видишь, из-за тебя начались проблемы! — гаркнула я.

— Это из-за меня-то? Это твоя злая аура раздаётся за мили отсюда.

— Ну так проваливай, и я стану спокойнее некуда.

— Давай оба отойдём, идёт? Из-за нас может умереть невинный младенец.

Я закатила глаза, но признала правоту ангела:

— Хорошо. Только без шуток.

— Какие уж тут шутки?!

Мы отстранились и дали женщинам больше пространства, где вдруг не стало духа соперничества двух ангелов. И тут же роды стали проходить легче.

— Видишь, к чему приводит твой строптивый характер? — спросил Эйнар.

— Да ты что! То есть не ты только что толкался рядом со мной?

— Это девочка, — проговорила пожилая женщина, протягивая матери ребёнка. Но стояла глухая тишина, и мать напряглась:

— Почему она не плачет?

— Упс, — сказала я.

Момент истины. Пришлось с силой толкнуть соперника, но я немного переборщила, и он вылетел через окно. Я же спокойно подошла к ребёнку и прикоснулась к нему. Раздался первый плач младенца.

— Это было нечестно, ты же знаешь, — сказал Эйнар, который тут же появился из ниоткуда.

— Это мой ребёнок, я же сказала.

— Этот ребёнок получит такой же строптивый характер, как и у его ангела. Не завидую вам обоим.

— Я-то тут причём? — я пожала плечами.

— При том, что это тебе придётся всю жизнь его опекать от всяких неприятностей. Так что удачи тебе, Адариэль. Меня ждёт другой младенец. Надеюсь, мы больше не встретимся.

— Чао, синий плащ. Не скучай, — сказала я, показывая ему неприличный жест.

Ангел исчез так же внезапно, как и появился. Я наконец-то выдохнула. Ситуация была напряжённая. Мы оба чуть было не угробили этого ребёнка. Ох, и досталось бы мне от начальства. Ну да ладно. Теперь всё снова в порядке.

Я смотрела на этого уродца, измазанного кровью и кричащего ещё более пронзительно, чем его мать ранее. Ну и грязная у меня работёнка. Надо бы на досуге полистать вакансии. Надоели уже эти люди, от них столько проблем.

Я забралась обратно на подоконник. Пока что моя миссия была выполнена, и я могла спокойно расслабиться. Но мне вспомнились слова Эйнара о будущем строптивом характере моей новой подопечной. Неужели это правда? Что характер ангела сказывается на его ребёнке? Да быть того не может! Хотя… Если подумать… Да, детишки у меня были те ещё оторвы. За ними был нужен глаз да глаз. Казалось бы, что может быть сложного в том, чтобы уберегать своего человека от смерти? А вот и сложно! Так сложно, что иной раз только и ждёшь, когда это существо отправится спать.

Но самое ужасное — это, конечно, детство. И даже младенчество. Тут вроде бы ничего сложного. Но стоит отвлечься, и всё — ребёнок упал. Или перевернулся во сне и задохнулся. Или просто перестал дышать, даже такое бывает. Люди называют это синдром внезапной смерти младенцев.

Конечно, стоит всегда помнить, что это всего лишь работа. И не больше. Но некоторые умудряются привязываться к своим соплюшкам. Ну а потом так расстраиваются, когда те всё-таки умирают. Но у ангела смерти есть своя работа. Так что нужно держать ухо востро. Если твой подопечный умрёт — это, конечно, не конец света. Но если ты хочешь нормально заработать, то придётся попотеть. Чем больше лет проживает твой человек, тем больше зарплату ты получаешь. И не очень-то выгодно работать с младенцами. Так что самый противный период, а также скучный и пассивный, он же самый и опасный — детство.

Эти создания рождаются с минимальными знаниями и навыками, поэтому сами по себе они совершенно бесполезны. Даже не знают, как дышать правильно. Нет, вы можете себе представить, что существо не может само по себе дышать? Может раз — и перестать. Бред какой-то, не правда ли? А тебя потом увольняют за то, что не уследил, и ребёнок задохнулся.

Я наблюдала за этим созданием, которое прильнуло к материнской груди, и думала, за что мне такая жизнь? И сколько лет это всё будет продолжаться? С каждым новым ребёнком легче не становится. Наоборот, ты всё начинаешь с чистого листа. И снова приходится привыкать к подопечному.

Да, перспектива была не очень.

Однако в первый раз я столкнулась с другим ангелом в момент отмечания ребёнка. Почему это случилось? Ошибка на небесах? Или, может, это наши что-то напортачили? Я достала свой маленький блокнотик и сверилась с адресом. Нет, всё верно. Ошибки нет. Ну, может, ангел-распределитель что-то сделал не так? Да теперь виноватых и не найти, наверное. Главное, что я успела отметить своего ребёнка. Иначе у меня были бы проблемы. А парится пускай Эйнар, это его проблема, а не моя. Да и, может, он новичок в своём деле и просто перепутал адрес.

Но всё-таки как интересно это всё. Никогда я не имела подобного опыта общения с ангелами небес. Эти синие плащи старались держаться подальше от нас, красных. Но оно и понятно. Слишком разная у нас политика.

Эйнар, значит… Какое имя-то дурацкое. Но было приятно, что он меня знает, это да. Я улыбнулась, вспоминая нашу небольшую стычку. Интересно, увидимся ли мы ещё когда-нибудь?

Я снова перенеслась в реальность. Ребёнок всё никак не успокаивался. Ну, может, он охрипнет скоро или у него пропадёт голос? Я с раздражением передёрнула плечами. Этот маленький уродец со сморщенным лицом больше был похож на сухофрукт, чем на человека. И мне придётся провести с ним целую человеческую жизнь. Благо для ангела — это не так уж и много. Хотя сейчас мне это казалось целой вечностью.

2

Малявку назвали Фэй. Она была довольно капризной, и я училась абстрагироваться по ситуации. У ангелов были свои приколюшки. Мы могли использовать всё, что видели вокруг, в собственных интересах. Лето выдалось жаркое, поэтому спали с открытыми окнами. Младенца покусали какие-то москиты, и теперь его заботливо обрабатывали ватой, смоченной в каком-то вонючем растворе. Ну и я отщипнула смачный кусок ваты себе. Ваты, конечно, хватились, но не велика и потеря. А я сидела себе и скручивала маленькие шарики и засовывала в уши. Довольная наблюдала за бесшумным криком Фэй.

У меня тут было время поразмыслить, пока вата воинственно торчала из моих ушей. Вот мои люди-подопечные, они вроде как и шило в одном месте, однако все благополучно доживали до старческих лет, ну в людском понимании. А всё почему? Да, мне начало казаться, что секрет мой был прост. Это равнодушие. Да. Равнодушие в отношении этих существ. Никакой привязанности. И никаких переживаний по любому поводу. Кричит младенец — беруши в уши и отлично. Можно себе позволить и простые ангельские радости, ни к чему зацикливаться на ребёнке. Ну и чем меньше паришься о своём существе, тем оно спокойнее проживает свою жизнь. Ну упадёт разок с дерева, зато второй раз не полезет. Примерно к таким выводам я и пришла, сидя в детской с ватой в ушах.

Начальству были безразличны наши методы до тех пор, пока не появлялись ежегодные проверки. Но это случалось редко, поэтому, по большому счёту, наши методы были исключительно нашей заботой. Хотя при поступлении на работу каждый из нас прочитывал толстенькую инструкцию по наблюдению за своим подопечным. Там было так много букв и слов. Интересно, я её вообще дочитала? Но, зная меня, наверное, я над этой книженцией просто заснула от скуки.

И всё было довольно-таки спокойно до тех пор, пока меня не вызвали в суд. Я так и знала, что будет какое-то разбирательство по этому вопросу! Ну, конечно, нужно было выяснить, кто стал причиной путаницы с моей подопечной.

В моём рабочем блокноте появилась новая запись красными чернилами:

Адариэль, вы вызываетесь в суд сегодня в 12:00 по ангельскому времени. Слушание состоится по делу об отмечании подопечной Фэй Хеллсвелл.

Ну вот, придётся отправиться в суд. Тут не было другого варианта. В 12:00 по ангельскому времени означало — уложить Фэй спать и отправиться в разгар человеческой ночи в залу суда. Я захлопнула блокнотик и убрала его в карман своего красного облачения. Ох уж этот пафос. Отмечать важную информацию красными чернилами. Хотя по факту, разве красный цвет означает опасность или угрозу? Для меня красный — лишь маркер ада.

Нянька Фэй уложила девочку в кровать, но ещё долго читала книгу в шершавой обложке тёмно-зелёного цвета в окружении шёлковых подушек. Я барабанила пальцами по подоконнику, ожидая, когда же ей наскучит читать девочке. Но на самом деле я просто боялась в ожидании суда. Сама эта процедура была не очень-то приятной. Когда стоишь на допросе, складывается ощущение, что ты 100% сделал что-то не так. Но у меня-то было всё нормально. Появилась запись в блокноте, я отправилась по указанному адресу. Всё. И когда нянька девчонки Хеллсвелл, наконец, отложила книгу и погасила прикроватный свет, я подождала ещё минут 20 — чтоб наверняка — и отправилась прочь из поместья.

Приоткрою завесу тайны. На самом деле ад и небеса находятся не там, где считают люди. Ад — внизу, небеса — наверху. Нет. Всё куда проще. Это просто в Ином Месте. Но если вам, людям, нужно представлять всё наглядно, то могу привести аналогию. Представьте себе самый большой небоскрёб. Настолько высокий, что его верхушка торчит высоко над облаками. Вот. Это и есть Иное Место. Ну и небесная канцелярия находится на последних этажах. Я там никогда не была. А чтобы попасть в ад, нужно ехать на лифте долго-долго вниз. В этом и есть сходство с вашим представлением об аде и небесах.

В общем-то, зала суда находилась примерно посередине небоскрёба. И это было понятно. Ведь административный отдел, касающийся работы и ада, и небес, находится строго между ними. Мне приходилось уже там бывать, и мне там не понравилось.

Я решила не нагнетать заранее.

Выпустила крылья и рванула вверх. Из кармана достала ангельский секундомер и нажала кнопку. Пошёл отсчёт. Минуя скорость света, я покинула орбиту Земли. И ровно в тот момент, когда таймер отсчитал громкими щелчками 60 секунд, произошёл маленький взрыв с характерным хлопком. Раз — и ты уже в Ином Месте.

Я сразу очутилась в одном из бесконечного количества лифте и нажала, сверившись с блокнотом, кнопку 15051. Именно на этом этаже располагалась зала суда. И пока лифт стремительно летел, я пыталась успокоить свои расшатанные нервы.

Раздался мелодичный звук, означающий, что лифт прибыл на нужный этаж. Но на табло было только 1992. Я с удивлением уставилась на двери лифта, которые неторопливо открылись. И что вы думаете? Всё верно, в мой лифт зашёл Эйнар.

— Ну здрасьте вам, — сказала удивлённо я.

— Адариэль, — кивнул приветственно ангел небес, натянув на физиономию официально-деловое выражение.

— Разве небеса не находятся выше? — удивилась я.

— Всё верно. Кажется, мой секундомер сломался, ведь я очутился в канцелярии ада.

— И как тебе? — усмехнулась я.

— Довольно мрачно. Не пробовали использовать естественное освещение?

— О чём ты, парень? Ты хоть смотрел за окно? Это же ад. Сюда солнце не попадает, — я шутливо ударила его в плечо.

Но, кажется, ангел был довольно испуган открывшимся ему зрелищем. И его можно понять. Проведи я всю жизнь на небесах, где всё солнечно и радужно: пони с единорогами, а так же мороженка на завтрак и облака под попкой вместо стандартных стульев, реагировала бы так же. Наверное. Сложно даже представить себе столь странное существование.

— Ну так, значит, суд, да? — сказал Эйнар, переводя разговор.

— Да, учитывая, что твой секундомер ни к чёрту — простите за профессиональный юмор — я полагаю, что в твоей небесной канцелярии давно пора отправить кого-то в отставку.

— Секундомерами занимаются кладовщики, вообще-то. И к небесной канцелярии они не относятся. Это нейтральный административный отдел. Ты вообще не шаришь, да?

— Мне без разницы, — пожала я плечами, — я просто делаю своё дело, а остальное мне неинтересно.

— До поры до времени.

— Ну так и что, собираешься подать жалобу? В каком это отделе? — подколола его я. — Кажется, я где-то видала книгу жалоб и предложений.

— Очень смешно. Лучше перепроверь свои указания в блокноте. Говорят, что женский пол страдает топографическим кретинизмом. Уверена, что не перепутала адрес?

— Я-то не перепутала. А вот исходя из этого, получается, что это ты топографический кретин.

На этой шикарной ноте лифт огласил нас победным сигналом и раскрыл двери, оголив своё нутро. Я быстро вышла, чтобы не идти вместе с этим заносчивым ангелом небес.

Слушание по делу началось. Не буду приводить все подробности, я же не секретарь судебного заседания. Ну и работка, кстати, у них. Умереть со скуки можно, а зарабатывают копейки. Уж лучше возится с людьми, там хоть всегда есть над чем посмеяться. Ну, то есть над кем.

Перейдём от всей этой официальной части к тому месту, где мне нужно было давать показания.

— Адариэль, расскажите суду и присяжным, как обстояло дело.

— Я долгое время была безработной после смерти моего подопечного. Знаете, сложно было собраться с силами и снова начинать сначала. Ну и найти другую работу не так-то просто. Поэтому, когда нужда прижала, пришлось обратиться снова в агентство. Я заполнила все необходимые документы и ждала распределения, как и все остальные ангелы. Популяция людей растёт, поэтому долго ждать не пришлось. Буквально на следующий день у меня появилась запись с адресом, где должна была родиться моя новая подопечная.

— Огласите, согласно вашим записям, адрес, о котором идёт речь, — попросила судья.

Я раскрыла блокнот и зачитала:

— Южная Каролина, графство Уолридж, поместье Коттон Вэлли.

— А что насчёт времени?

— Примерно 12 ночи по человеческому времени.

— Хорошо. Спасибо. Теперь расскажите, что случилось дальше.

— Когда ребёнок уже рвался наружу, в поместье появился ангел небес, Эйнар.

— Ваши действия?

— Времени на раздумья не было, поэтому мне пришлось вышвырнуть ангела за окно и отметить ребёнка, пока не поздно. — Я пыталась оправдаться. — Сами знаете, что если вовремя не отметить ребёнка, то он просто-напросто умрёт.

Присяжные тут же зашептались.

— Это всё?

— Да.

— Больше ничего не хотите добавить?

— Я считаю, что я действовала во благо подопечной. И, будь у меня возможность что-то переиграть, я ничего не стала бы менять. У меня всё, ваша честь.

Меня сменил Эйнар.

— Итак, Эйнар, расскажите свою версию происходящего, — потребовала судья.

— Ваша честь, уважаемые присяжные, хочу обратить ваше внимание на то, что у меня отличный послужной список. Все мои подопечные в среднем проживают от 80 до 90 человеческих лет. Я значусь в списке почёта среди ангелов-хранителей вот уже на протяжении 2000 лет. За это время у меня было 20 подопечных, среди которых все умерли естественной смертью, дожив до самой старости. Они умерли в своих тёплых постелях, прожив отличную жизнь. Можете назвать меня трудоголиком или фанатиком, но я действительно люблю свою работу. И для меня следовать инструкциям — это святое. Так что, имея представление о том, какой я ангел, вы можете сделать вывод, что здесь не может быть ангельского фактора. Если ошибка и была, то точно не в моих действиях.

— Пожалуйста, Эйнар, переходите к фактам, — вежливо перебила его судья.

Все в зале уже начали скучать от его бахвальства.

— После подачи заявления в агентство я получил указания на следующий день с адресом: Южная Каролина, графство Уолридж, поместье Коттон Вэлли. И, соответственно, время — 12:10 по человеческому времени. Когда я прибыл на место, там уже был ангел — Адариэль. Ну мы немного поспорили, кто отметит ребёнка. А то, что случилось дальше, вы уже знаете. Меня вышвырнули в окно. И это только потому, что я представительниц женского пола не бью. У меня всё, ваша честь.

— Спасибо большое. Дадим слово ангелу-распределителю с небес.

Но сколько бы не допрашивали всяких разных ангелов, занимавших самые разные должности, найти виноватого не представлялось возможным. Но судя по всему ни тот, ни другой ангел-распределитель не были виноватыми. Они оба предоставили отчётную документацию, где ясно было, что ошибки никакой нет.

— Ваша честь! — встала резко я.

— Адариэль, кажется, у вас было время высказаться. Если не будете соблюдать правила нахождения в зале суда, придётся вас вывести, — сделали мне замечание.

— У меня есть объяснение происходящему. Можно высказаться?

Судья с присяжными переглядывались, не находя никакого объяснения случившемуся, и им пришлось сдаться. Тогда слово взяла я:

— Обратите внимание на разницу во времени. У меня заявлено было: примерно 12 по человеческому времени. А у Эйнара — 12:10. Это может означать только одно. Что у миссис Хеллсвелл должны были родиться близнецы.

В зале сразу же возникла оглушающая тишина. Можно было увидеть по лицам окружающих, как работают их извилины. Ещё чуть-чуть и можно было уловить звук работающих шестерёнок в мозгу.

— Тогда Адариэль, скажите, вы уверены, что второй ребёнок так и не родился?

— Да. Я уверена.

— Ведь именно вы избавились от ангела, который должен был его отметить. То есть, если ребёнок родился и не получил должную отметку, он просто-напросто скончался бы.

— Спросите ангела смерти.

Тут же в зале раздался рой голосов. Предварительное слушание было окончено. Но и по тому, как развернулось дело, было ясно, что дальнейшие разбирательства будут с ангелом смерти. Но здесь я знала, что никакого второго ребёнка не было. Это означало, что облажался кто-то другой. Может, ангел-защитник рожениц, который отвечал за успешное протекание беременности у женщины. Или ангел-пророк, вписывающий имена в книгу жизни: это были имена ещё не рождённых детей, но те, которым было суждено родиться в той или иной семье. Может, проблема была и где-то выше. Там уж я не знаю, как обстоят дела. Честно говоря, я никогда и не задумывалась, какой это сложный процесс.

Но моё дело было выполнено. И я со спокойной совестью и довольная своей чудесной версией отправилась, вооружившись секундомером, в обратный путь. Туда, где меня ждала мелкая девчушка по имени Фэй Хеллсвелл. Не знаю, то ли потому что эта девчонка лишилась своей гипотетической сестры (или брата), я как-то с теплотой стала к ней относиться. Наверное, тяжело жить с ощущением, что тебе чего-то в жизни не хватает. Или кого-то.

3

Ребёнок рос, и я, пассивно наблюдая, думала о том, почему человек становится таким? Кто решает, будет ли ребёнок добрым или злым? Покладистым или нетерпеливым? Игривым или аморфным?

Мой ребёнок был помесью чего-то ужасного. Собирала мёртвые цветы для своих гербариев. Играла одна, никогда не подпускала к себе других детей. Вечно угрюмая и недовольная. А имя-то какое красивое — Ф-Э-Й. А толку-то. Ребёнок сущее исчадие ада. Злая, не терпящая никаких возражений. Семейство Хеллсвелл, должно быть, недоумевает, в кого пошло это чудное создание.

А я только и рада. Не надо лишний раз пересекаться с другими детьми, а значит, и их ангелами. Я тоже была не в восторге от компании. Может, и правда, Фэй была вся в меня?

Или всё дело в том, что на бессознательном уровне она чувствовала отсутствие своего близнеца? И вдруг меня осенило. Если всё действительно было так, как я предположила на суде, это могло означать и то, что Эйнар вполне себе мог быть ангелом-хранителем Фэй. Мы же не знаем, при тех обстоятельствах кто был бы первым ребёнком: Фэй или её близнец…

Я уже не знала, суждено ли мне было быть ангелом-хранителем этой девочки. Но, может, как раз из-за этого подвешенного состояния, я и чувствовала какую-то привязанность к ней.

Она была странной и совсем была не похожа на других девочек. И мне в ней это нравилось. Во всяком случае, я с большим удовольствием наблюдала за ней и её жизнью. Конечно, ничего необычного не происходило. Но я знала, что она ещё успеет меня удивить.

Точнее это в принципе было впервые. Что какой-то человек вызывал у меня хоть какой-то интерес.

4

Жизнь в поместье плантаторов может показаться скучной и изолированной. Но на самом деле этим людям только дай повод собраться с единомышленниками. Несмотря на приличное расстояние между участками, каждую неделю та или иная семья придумывала сомнительный повод для встречи. Сегодня семья Хеллсвелл наряжалась ради праздника в честь дня рождения чада семьи Тэйлор. Они жили к югу в получасе езды. Минуя хлопковые поля, невольно наткнёшься на дубовую аллею, плотным рядком разделяющую два фамильных участка: Хеллсвелл и Тэйлор.

Девчонка Фэй не очень-то любила наряжаться, но её нянька и слушать ничего не хотела. Молча натягивала на неё пышные юбки и вплетала в волосы шёлковые ленты. Было в этом что-то комичное: ведь девчонку наряжали как какую-то куклу. Всё вычурно и неестественно. Вплоть до крошечных перчаточек в маленькую сетку. Но Фэй наперекор матери поехала верхом на своём пони. Эта девчонка во всём уподоблялась отцу. Наверное, потому, что видела, как это раздражает всех вокруг. Так она забавлялась.

Дамы отправились в повозке в нарядных платьях и с пышными причёсками. Фэй скакала наравне с отцом, и волосы растрепались. Детская непосредственность.

Тэйлоры устроили уличный пикник под тенью дубовой аллеи. Всё было празднично украшено, звучала живая музыка. Фэй первым делом направилась поглощать пирожные, так как общаться с другими детьми она не хотела.

Толпы народа беспорядочно двигались. Смех, болтовня, звон бокалов раздавались со всех сторон. Какая глупость. Столько напыщенности ради перекуса на улице. Фэй была такого же мнения, поэтому, отправляя очередной кекс в рот и даже не запивая, пошла в эту самую дубовую аллею за новыми впечатлениями. Девочка подобрала опавший листочек, принадлежавший столетнему дубу, и внимательно покрутила его в руках. Все растения казались ей уникальными, и она твёрдо верила, что ни один листочек, ни один лепесток не имеет аналогов в этом мире.

— Я думал, ты будешь коротать человеческую жизнь в суматошной езде верхом. Или, может, твоя подопечная стала бы изобретателем, сумасшедшим учёным. В конце концов, пьяницей или бродяжкой. Но ботаник… — усмехнулся знакомый голос.

Я обернулась:

— Синий плащ. Ты-то что тут забыл?

— Меня зовут Эйнар.

— Я помню, — я равнодушно пожала плечами.

— Мой подопечный немного не от мира сего, — он кивнул на паренька, который вдалеке рассматривал деревья.

— Боюсь, что так сказывается твоё занудное влияние, — заметила я.

— А что по поводу твоей девчонки тогда?

— Она травмирована тем, что ты пытался её отметить. Никак не может это пережить.

— Очень смешно. Итак, Ада…

— Адариэль. — Поправила я. — Никаких сокращённых имён, я тебе не человек какой-нибудь.

— Хорошо-хорошо. Адариэль. Что конкретно делает твой человек? Она уже минут пятнадцать пялится на этот листочек. Она не сломалась?

Я внезапно расхохоталась:

— Скажешь тоже. У неё хобби такое — пялиться на растения. Иногда она их высушивает в своих книжках. А иногда их трупики вывешивает в рамочки на стенку.

— Беру свои слова назад. Твоя подопечная такая же сумасшедшая, как и ты, — сделал вывод Эйнар.

— Брось. Твой парень перерисовывает дерево. Зачем он это делает? Это ведь мальчишка Тэйлор? Я не ошибаюсь?

Ангел небес кивнул:

— Он живёт в этой дубовой роще.

— Зачем он рисует то, что и так видит каждый день? — спросила я с искренним недоумением.

— Нам, похоже, не понять этого. Он рисует всё подряд с разных ракурсов. Кажется, его заботит игра светотени.

— Эти двое точно поладят, — сказала я, складывая в недовольстве руки на груди.

Эйнар по-доброму улыбнулся. Что ещё можно ждать от ангела небес?

— Эй. Ты неправильно рисуешь, — сказала моя малявка.

Мальчишка оглянулся, его щёки вспыхнули:

— От чего это?

— Ну смотри сам, — девочка протянула ему свой листик.

— И что?

— Ты рисуешь листву расплывчатым пятном, в то время как у дуба ярко-выраженная форма листа. Почему ты это не передаёшь в своём рисунке?

— Меня заботит другое.

— Как это? Разве ты не пытаешься нарисовать это дерево?

— Ну да… Только…

— Только в твоём рисунке совершенно нет правды. Ты уверен, что тебе стоит этим заниматься?

Я усмехнулась. Вот это девчонка. Решила унизить именинника прямо на его празднике. Ладно хоть рядом нет взрослых, а то устроили бы ей взбучку.

— Ты сама-то рисуешь?

— Нет. Я думаю, это бессмысленное занятие, — пожала она плечами.

— Бессмысленное? Почему это?

— Потому что я знаю, что не смогу передать такую красоту. Ты вон тоже не можешь. К чему все эти жалкие попытки?

Парень задохнулся от негодования.

— Ты несносная девчонка! — сказал парень, сжимая со злости кулачки.

— Сам такой! — сказала Фэй и с силой толкнула парня в грудь.

Тот пошатнулся и, налетев пятками на какие-то корни, шлёпнулся нелепо на задницу. Я усмехнулась. Но ему, кажется, было несмешно.

Он решительно вскочил, хоть мальчишеские слёзы и показались в глазах. Он рванул в сторону девчонки, и я даже испугалась за неё. Он вцепился в её волосы, и я со смехом сказала Эйнару:

— Твой парень дерётся как девчонка.

— А твоя девчонка дерётся как парень! Это куда хуже.

— Да что ты? Кто это сказал, что постоять за свою идею — хуже?

— За какую идею? Она просто откровенно унизила его любовь к рисованию! — тут уже негодовал Эйнар.

— Не слишком ли ты яро его защищаешь? Они просто глупые дети! Что ты раскричался?

— Я раскричался? Да ты на себя посмотри! Самодовольный ангел, который испортил свою подопечную на седьмом году жизни! Что будет дальше?

— Да чем я испортила её? Она ещё не сформировавшееся существо, там и портить-то нечего.

— Да у неё такой же несносный характер, как и у тебя! Открой глаза!

Я смерила подозрительным взглядом девчонку, которая кусала парня со всей злости, оставляя глубокие кровавые следы от зубов на коже. Это меня смешило и только.

— Они просто дети. Не относись ты к этому так серьёзно! — сказала беззаботно я.

— В том и дело, Адариэль. Мы с тобой отличаемся тем, как относимся к своей работе. В отличие от тебя, я отношусь к ней серьёзно.

— И что в этом такого? — я пожала плечами. — Звучит предосудительно.

— Так и есть. Это ненормально.

— Ненормально — это когда парень вцепляется девчонке в волосы, — пробурчала я, но Эйнар всё равно услышал и негодующе нахмурил брови.

Наши подопечные продолжали драться: неумело, так по-детски, но в то же время со всей присущей им детской жестокостью.

— Эй, это что такое? — раздался женский окрик издалека.

Сквозь плотную стену дубовой рощи мелькали пышные юбки, и уже даже можно было услышать, как шуршит ткань.

Обе матери наших подопечных неслись рассерженно, словно фурии. Ой, сейчас будет взбучка. Но, во всяком случае, они закончили нашу словесную потасовку с Эйнаром.

— Что здесь происходит? — сердито спросила миссис Тэйлор.

— Это она начала, — безапелляционно заявил сопляк.

— Ну ты и ябеда, — сказала злобно моя подопечная.

— Но это правда! Мам! — сказал жалобно парень.

— Фэй? — с сомнением спросила миссис Хеллсвелл у своей дочери.

— Ну что ты так на меня смотришь? — огрызнулась девчонка.

— Ты первая начала, это правда?

— Допустим. И что с того?

— Фэй, ты в гостях у этих чудесных людей. Этот мальчик — именинник. Как ты себя ведёшь? — женщина стыдливо оглянулась на миссис Тэйлор, ожидая от неё реакции.

— Ваша дочь ведёт себя неподобающе. Она разбила губу нашему мальчику. Разве это поведение, достойное леди? — миссис Тэйлор повернула лицо мальчика к себе, рассматривая внимательно его на предмет ссадин.

— Он вцепился мне в волосы, я просто защищалась! — попыталась оправдаться девочка.

Обе женщины были недовольны, только вот на лице миссис Хеллсвелл к тому же появился пунцовый оттенок, свидетельствовавший о непомерном стыде.

Мы с Эйнаром безучастно смотрели за развитием событий. Я чувствовала, что это словесной перепалкой не ограничится. Эти люди странные. Из-за такой вот мелочи они могут прекратить общение. На лице миссис Тэйлор была написана решительность, и я знала, что сулит этот взгляд. Не нужно быть шибко умным, чтобы понять.

— Миссис Хеллсвелл, вам лучше отправиться домой до темноты. Путь не близок.

Вот это наигранная вежливость просто зашкаливает! Мать моей подопечной спорить не стала и деликатно отреагировала:

— Конечно. Спасибо за гостеприимство. Фэй, нам пора. Пошли.

— Но, мам. Я же ничего плохого не сделала, — тихо пробубнила девочка, но никто ничего не сказал в ответ.

Я на прощание показала Эйнару язык и удалилась вместе с семейством Хеллсвелл. Эйнар недовольно закатил глаза. Надеюсь, мы больше не увидимся. Ишь чего удумал! Обзываться и критиковать мои методы работы. Он так сама правильность. Что вы! Работает за идею, весь сосредотачивается на воспитании своего парня. А толку-то? Дерётся как девчонка и рисует деревья. Вот это воспитал, так воспитал! Тьфу.

5

Моя бестолочь увлеклась чтением. Это всё из-за того, что её глупая нянька читала ей в младенчестве. Дурной пример заразителен. Вот и Фэй проводила всё своё свободное время теперь в библиотеке поместья. Такое ощущение, что искала среди книг что-то особенное. Но не знаю, что именно. Общаться-то мы не могли между собой. Хотя, признаться, я этому была несказанно рада. И меня утешало то, что от чтения ещё никто не умирал. Пусть лучше сидит тут, большую награду за неё получу. Да и пока Фэй читала — пялилась в бумагу по три-четыре часа как истукан — я могла развалиться на своём любимом подоконнике. Тут у них довольно уютно. Большие окна, много естественного света, повсюду подушки и приятная на ощупь ткань. Подоконники все были оббиты чем-то мягким, и я с удовольствием ложилась, одним глазом наблюдая за читающей девочкой. С ней проблем не возникнет.

Так думала я.

После той историей с мальчишкой семейства Тэйлор в поместье Хеллсвелл стояла удушающая тишина. Как будто это и было наказанием для девчонки. Но мать знала её не так хорошо, как я. Ведь было очевидно, что Фэй в полном восторге от гордого одиночества. Её жизнь — это книги. И растения. А иногда это были книги о растениях. Или растения о книгах. Ха.

Так проходили недели, месяцы. Жизнь была похожа на медленную спокойную речушку. Никаких крутых берегов и внезапных порогов. Учёба отнимала довольно много времени у Фэй. А в остальное время она занималась изучением растениеводства. Конечно, это казалось мне довольно скучным занятием, в особенности, когда девчонка изучала латынь, но разве быть ангелом веселее? Нам приходится быть пассивными наблюдателями. И редко когда нам выпадал шанс что-то изменить. Лучше молиться, чтобы этот момент никогда не настал. Ведь в полной мере мы раскрывали себя только в том случае, когда нам нужно было спасать жизнь нашему подопечному.

Ну а мне грех было жаловаться. В изоляции от всего мира и людей девчонка была в полной безопасности. Что с ней могло случиться? Изучая названия растений на латыни, вряд ли она бы случайно вызвала какого-нибудь демона. Если только демона ромашек.

6

Фэй достигла того самого подросткового возраста, когда у обычных детей возникают какие-то проблемы. Эта девочка продолжала отличаться. На уме по-прежнему книги и сухие цветочки. Никакого намёка на первую любовь.

Мне кажется, что я с этой девчонкой разленилась, просто ужас как. Все её перемещения были из сада в поместье, отсюда разве что в ближайший лесок и обратно. Конечно, где она могла встретиться с парнем? Да и обучением с ней занималась гувернантка на дому. Так что разбитое сердце — история не про нас.

Если бы я внимательнее относилась к своей работе, то знала бы, почему девушка испытывает такой интерес к этим всем книжкам-бумажкам и мёртвым цветочкам. Но мне было всё равно. Девушка не доставляла мне хлопот, и это было главное.

Однажды её мать ворвалась в библиотеку. Ворвалось — громко сказано, но среди спокойствия и тишины библиотечной комнаты, этот звук прозвучал как выстрел. Я даже проснулась. Подобралась с подоконника и уселась деловито, и только потом вспомнила, что люди меня не видят.

— Фэй, ужин стынет. Почему тебе нужно персональное приглашение?

Девушка не спеша оторвала свой взгляд от книги и посмотрела на мать:

— Разве уже время ужина?

Потом была серия причитаний. Ну и тут можно было понять этого взрослого человека. Судя по её занудству, такие ситуации были далеко не в первый раз. Девушке пришлось заложить книгу закладкой — очередной сушёный цветок. Я проследовала в столовую за людьми. Там был накрыт богатый стол, хоть за ним и присутствовало всего-ничего человек. Эти помещики занимаются расточительством, подумалось мне.

Фэй снова досталось, ведь мать начала жаловаться отцу о том, что та вовремя не приходит к столу. Но отец был довольно занятым человеком и все эти женские разговоры считал, мягко говоря, пустяковым делом. Поэтому тут же нашёл решение этой проблемы — вручил дочери часы на серебряной цепочке. Красивые, с фамильным гербом: изображение большого пушистого хлопкового цветка. Эти помещики промышляли хлопковыми плантациями. Так что никакой загадочности. Однако Фэй видела в этом гербе другое значение.

Поблагодарив отца за щедрый подарок — мать просто ахнула от такой наглости, — девушка продолжила молча трапезничать. Но где это видано, чтобы в наказание дочери отвешивали подарок? Тем более серебряный. Мне оставалось только закатить глаза. Не прийти вовремя на ужин, потому что твоя дочь читает пыльные вонючие книги — вот оно величайшее горе!

— Папуличка, можно мне съездить в оранжерею? Ну пожалуйста-пожалуйста!

Мать совсем обомлела. Эти двое совершенно не знают норм приличий.

— В оранжерею? Хм. А что там такого интересного?

— Это же островок дикой природы! Там интересно всё! — воскликнула эмоционально девчушка.

— Какие растения ты там хочешь посмотреть? — спросил отец, как будто проверяя дочь.

— Разные! Ну, например, антуриум. Существует легенда. Племенем правил жестокий вождь, и он захотел себе в жёны пятнадцатилетнюю красавицу из соседнего племени. Девушка отказалась, и вождь напал на их поселение и забрал её силой. В день свадьбы у них была традиция разводить праздничный костёр. Девушка была совершенно опечалена и предпочла заживо сгореть, чем стать женой этого вождя. Она бросилась в пламя в своём красном свадебном платье. Но боги пожалели девушку и не дали ей сгореть в огне, они превратили её в прекрасный изящный цветок антуриум. А деревня по их велению превратилась в непроходимый тропический лес.

— Чудесная история! — восхитился отец. — Откуда ты её узнала?

— Из книг.

— И много ты знаешь таких легенд? — спросил удивлённо отец.

— Довольно много.

— Тогда я, думаю, тебе стоит посетить эту оранжерею.

Мать деликатно промолчала, хоть лицо её выражало недовольство.

— Спасибо, папочка! — девочка по-настоящему расцвела.

Давненько я не видела это существо счастливым. Да и что её осчастливило? Какая-то поездка к растениям? Да вон же, оглянись, вокруг твоего поместья миллион всяких растений! Не надо никуда ездить! И я накуксилась, представляя, какая долгая для меня это будет поездка.

7

Собирали повозку, но Фэй настояла на том, чтобы ехать одной на своей лошади. Я задохнулась от возмущения. Эта девчонка, в первую очередь, леди! Она не должна ехать одна верхом! Это же так опасно! А если что-то случится? Я ведь и прохлопать могу. Но отец видел волю и решимость в глазах девочки и не захотел спорить.

Фэй уселась верхом на своего красивого жеребца — мустанг гнедой масти по имени Агапетес. Стоит ли говорить о том, что конь был назван в честь цветка? Ничего удивительного: эта девчонка была просто помешана на растениях. Агапетес — представитель семейства вересковых, и его цветки собраны в кисти или зонтики. Было ли у этого цветка сходство с конём? Никакого. Объясните это Фэй. Та считала, что это название очень красиво звучит, и этого было достаточно. Хотя сходство у коня Агапетеса было с самой девчонкой Хеллсвелл. Он такой же строптивый, как и его хозяйка. Они сразу же поладили, и теперь сосуществовали в полной гармонии и взаимонимании.

Оранжерея была в соседнем поместье. Женщина преклонных лет решила открыть свою оранжерею для всеобщего достояния. Наверное, ей надоело хранить всю эту красоту взаперти, и, таким образом, она дала своим экзотическим цветам вторую жизнь.

Переживать за Фэй не нужно было, она отлично сидела верхом. Можно даже было сказать, что она и мустанг — единое целое. Я немного успокоилась после того, как понаблюдала за своей воспитанницей. А к моменту, когда спустя час, на горизонте появились конюшни, тревога и вовсе ушла.

Навстречу Фэй направились негритята, ещё не достигшие и десятилетия. Но они знали своё работу и приняли мустанга Фэй, чтобы отвезти его в стойло, накормить сеном и напоить водой. Сама же девушка, с нетерпением ребёнка накануне праздника, устремилась к огромнейшей теплице, что ей доводилось видеть. Это было огромное куполообразное помещение с панорамными окнами и всевозможными витиеватыми арками внутри. Девчушка затаила дыхание, и я невольно рассмеялась её удивлению. Честное слово, рот открыт и глаза большие-большие от удивления: выглядит как какой-то лемур. Конечно, если бы я в жизни что-то так же сильно любила, то могла бы понять девчонку. Но мне не довелось испытать подобного.

Заходя внутрь, ты будто оказываешься в тропическом лесу. Воздух влажный и немного спёртый. Но этот запах просто дурманил: помесь десятков или даже сотен различных цветов, пыльца, тёплый свет и влажная земля. Может, я зря над ней смеялась? Тут было чудесно. Ты словно в другом мире. В том мире, где люди ещё не существовали. Были только дикие растения. Свет струился сквозь окна, играл с резными листьями, создавая причудливые тени.

Девушка устремилась вглубь экзотического сада, задевая ребром ладони пушистые папоротники. Она улыбалась. Здесь она была по-настоящему счастлива!

Мы попали в сад орхидей, и обе изумились открывшейся нам красоте.

Может, не все люди так безнадёжны? Я раньше думала, что жизнь человека — бессмысленна и быстротечна. Но сейчас я вижу, какое наследие может оставить человеческое существо. И это было по-настоящему прекрасно! Я ещё не встречала таких людей. Людей-творцов. В которых есть что-то от божественного. Что-то, что делало бы их уникальными.

Я видела, каким ярким огнём горят глаза Фэй, и поняла, что она тоже хочет быть такой. Создательницей прекрасного. Может, её увлечение этими сушёными цветочками и не было чем-то грандиозным, но она, определённо, хотела чего-то достичь. Создавать своими руками что-то, что ласкало бы взор. Я по-новому увидела свою подопечную. И теперь уже не так скептически относилась к ней. В ней был какой-то скрытый потенциал. И если она сможет его раскрыть, то это будет замечательно. А сейчас это просто девчонка, разинувшая рот. Хотя, кого я обманываю? Я также разинула рот от всего этого богатства цвета и запахов семейства орхидей.

— Ну и дурацкое у тебя лицо, — заметил мужской голос.

Я оглянулась и увидела Эйнара. Ну вы издеваетесь!

— Знаешь, неродившийся близнец — это лучшее, что случилось со мной в жизни! И знаешь, почему? — испытывающе уставилась я на ангела небес.

— Удиви меня, — сказал он, складывая руки на груди.

— Потому что тогда мы бы проводили с тобой 24 часа в сутки. Уж лучше убейте меня!

— Ты же знаешь, что ангела невозможно убить.

— Поверь, я бы нашла способ.

Девчонка Фэй продолжала с восхищением расхаживать среди пышного цветения орхидей, не замечая ничего вокруг. А изрядно повзрослевший зрительно парень, явно не в восторге, наблюдал за ней из своего укрытия. Да, это был Кови. Конечно, больше я его узнала благодаря Эйнару, следовавшему за ним по пятам. Сам Кови как-то даже возмужал, мне его ни за что было бы не узнать. И навряд ли сейчас он стал бы звать свою мамочку, чтобы наябедничать. По крайне мере, вид у него был уже не такой. Хотя как знать, может, характер у него остался по-прежнему девчачий. И ясно было то, что инцидент на его дне рождения четыре года назад ещё был в его памяти. Он не простил девчонке унижения чувства собственной значимости. Да и с возрастом он наверняка понял, что повёл себя не лучшим образом. И скорее стыдился именно самого себя. И переносил свою злость на девчонку, что с безумным воодушевлением порхала в эту секунду среди цветов, не видя никакого подвоха.

— Эй ты, — рыкнул он.

Улыбка Фэй тут же сошла на нет.

— Это ты, Кови? — с сомнением спросила она. — А то без маминой юбки тебя и не узнать.

Я засмеялась в голос и даже чуть было не навернулась среди горшков с орхидеями, что были подвешены на уровне лица. Эйнар зло глянул на меня:

— Какой ангел, такой и человек.

— Всё верно, Эйнар. Если ангел зануда, то и с человеком заснуть можно. Или даже помереть от скуки. Хотя ты сам знаешь, что помереть ангелу не так-то просто. Зато люди мрут, как мошки. Надеюсь, моя малая не удостоится такой мучительной смерти.

— Слышь ты, мелкая, шла бы ты отсюда, — сказал Кови Фэй.

— А то что? Мамочку позовёшь? Давай я тебя опережу. Миссис Тэйлор! — крикнула она. — Миссис Тэйлор! Где вы???

Кови с силой толкнул девчонку, и она угодила ровно в большой горшок с орхидеей, чьи корни стелились по земле сочными зелёными усами. Нелепо плюхнувшись, она в мгновение стала пунцовой.

Переживая двойное унижение: от ситуации, что случилась сейчас, и от той, что была четыре года назад, оба выглядели подавленными и пристыженными. Но при этом лица обоих заходились красным от ненависти. Такой глупой и беспочвенной ненависти, что свойственна детям, чью гордость ненароком задели.

— Ну что, Фэй, с трудом сдерживаешь слёзы? — спросила парень, изображая, как вытирает слёзы кулачками.

Фэй же схватила комья земли с горшка и швырнула ему прямо в лицо:

— Жри землю!

— Вот это да, четыре года не прошли даром. — Заметил Эйнар. — Ты воспитала истинную леди.

— Отвали уже, а, — сказала я, испытывая истинную гордость за своё чадо.

— Адариэль, ты не замечаешь, какое влияние оказываешь на человека? — Эйнар попытался меня вразумить.