Бесплатный фрагмент - 20 лет самоизоляции

Двадцать лет самоизоляции

Глава 1. Деревня Лапти

Звенел ручьями апрель. В кустах что-то чирикало, похожее на воробьев, в болоте оттаивали лягушки, в небе курлыкал гусиный клин. Старик Михей шел к своей деревне, неся под мышкой вязанку хворосту. Рядом с ним косолапил средних размеров медведь. — Да куда ты скачешь, мы с Потапом за тобой не угонимся — нарочито злобно крикнул Михей. На пригорке появился заяц и прижав уши попрыгал рядом. — То-то — успокоился старик, Потап только ухом повёл. Дальше шли уже дружно до самого косогора, за которым открывался вид на десяток разбросанных по полю домишек, издалека напоминавших снопики прошлогоднего серого сена. Михей скинул на землю вязанку, с кряхтением сел на неё и достал кисет с табаком. Медведь уселся рядом. — Василий, ты где? Заяц прискакал и сел напротив. — Ну что, мужики, закуривая, заключил старик, ты, Потап, к себе, наверное, или по бабам? Василий захихикал, смешно показав белые зубы. Медведь недовольно заворчал. — Василий, хорош зубоскалить. Завтра утром в райцентр сгоняй, через своих там разузнай, что там, подмога идёт или как. На-ка морковку тебе за службу. А я к своей пойду. Мне уже не до чужих баб — секунду подумав — да где чужих взять-то. Короче бывайте — старик, подняв вязанку, двинулся по направлению к деревне. Потап с Василием посмотрели на удаляющуюся фигуру и разошлись по своим делам.

Лежавший рядом с будкой пёс Полкан лениво вильнул хвостом, увидев Михея. Он был в контрах с Потапом и поэтому не сопровождал старика в лес, а Мурка сразу начала тереться об ноги хозяина. — Акулина — позвал Михей, входя в сени. В ответ он услышал запахи еды, доносившиеся из избы. Дед Михей с кряхтением сел на лавку. — Потапа видел? — Спросила Акулина, ставя передним миску с жареными грибами. — Куда ж денется. У него прибавка. Двоих супруга родила.

Пока он ест расскажу немного про их жизнь. Когда двадцать лет назад половодье смыло мост через речку, деревня Лапти осталась без связи с райцентром. Речка Ухта была хоть и узкой, но глубокой и норовистой, а в половодье совсем уж затопляла прибрежные поля. Шли годы и о деревне забыли. На самоизоляции, как сейчас говорится, на двадцать лет. Не то чтобы сами сельчане хотели самоизолироваться, а куда деваться, денег на мост нет. Так и осталась деревня Лапти на двадцать лет всеми забытой. Постепенно привыкли. Еда из своего огорода. Вода в колодце. Постепенно животные из леса стали к ним заходить. Первыми были, конечно, лоси, затем зайцы начали заскакивать, потом медведи появились. Постепенно привыкли друг к другу. Научились общаться. А сейчас живут, как одна семья. Электростанцию на речке дед Ерофей сделал из бочки, труб, всякой другой херни. Раньше он работал электриком, потом его током высоковольтным шибануло и уволили по состоянию здоровья, как вроде бы он умом тронулся. А в нём что-то проснулось, изобретательское. Весь день он в своём сарае что-то мастерит. Бобры ему помогли с плотиной, медведи трубы таскали. Не запросто так, конечно. Старухи их малиной угощали. В конце концов, соорудили гидроэлектростанцию и сейчас Лапти электрифицированы. Телевизор раньше работал, сейчас молчит. Только приёмник Эстония у деда Степана радио «Маяк» ловит. Вечером все идут к нему радио послушать, кому здоровье позволяет, конечно. Узнать, что в мире творится.

Вот и сегодня вечером, после окончания домашних дел дед Михей с Акулиной и Муркой направились к деду Степану. У крыльца их встретил Василий с незнакомой зайчихой. Вдали маячили рогатые силуэты лосей, шумно хрупающие набиравшие сок молодые ветки рябины. В горнице почти все были в сборе. Медведь Потап пристроился у печи, остальные присутствующие окружили лавками стол, на котором красовался приёмник из которого доносились звуки бодрой песни. Под потолком висело облако дыма от самокруток и курительных трубок. Бабы суетились на кухне, готовя лепешки из лебеды и крапивы. Самовар булькал. Михей занял свободную лавку и тоже закурил. Акулина присоединилась к стряпухам. Наконец раздались привычные позывные новостей. Последующая информация поставила сельчан в лёгкое недоумение. Расшифровывая их языком сообщение можно сделать вывод, что новый враг наступает на Россию в виде ужасной болезни, и чтобы её побороть, надо носить маски, мыть руки, выходить из дому не далее, как на 100 метров и далее по списку. Степан выключил радио. Несколько минут в горнице стояло молчание. Кто-то раскуривал погасшую трубку. Бабы собирали на стол.

Дед Еремей, считавшийся за старосту буквально потому что самый старый, откашлявшись в бороду изрёк — что делать будем, мужики. Русь спасать надо. Не дадим гадине распространиться.

— Маски можно сделать из мха и лопухов. Я чертежи подготовлю — выдал рацпредложение Ерофей — бабы сшить помогут. Нам сколько, около двадцати штук хватит?

— Это хорошо, конечно — а как быть с пришлыми? Сказано было — самоизоляция. Нас пока зараза не коснулась, а вдруг кто придёт?

— Кто к нам может прийти, Еремей, двадцать лет ни одной живой души — ухмыльнулся Михей — вон, ты посмотри, у нас Потап как у себя в берлоге живёт. Потап повёл ухом, Услышав свою кличку.

— Если правительство дало такой указ, надо выполнять — Еремей был ещё царской закалки. Поговаривали, что он самого Кутузова видел — предлагаю от ворогов частокол вокруг деревни возвести, как раньше, в старину.

— Мы мост не можем сделать, а ты частокол — возразил Пафнутий, который всегда возражал. Он сидел раньше в лагерях за политику.

— Сейчас мост не актуален и даже вреден — парировал дед Еремей, а за контрпропаганду можешь и ответить. По радио же ясно дали понять, что наказывать будут предателей и бузотёров. Решим голосованием. Кто за, поднимите руки. Кто против? Единогласно. Значит так, ты Михей договорись с бобрами насчет леса и медведями насчет доставки и монтажа. Ерофей отвечает за архитектурную часть. Остальные будут помогать, по мере надобности. Собравшиеся задумавшись о предстоящей угрозе, молча стали прихлёбывать настой, заботливо приготовленный женской половиной, закусывая ароматными свежими лепёшками. На такой запах даже Потап отделился от печки, чтобы отведать вкусную стряпнину.

Глава 2. Ветер из прошлого

Чуть рассвело дед Михей начал собираться, стараясь не разбудить супругу. Бобры просыпаются рано и надо было успеть до их планёрки. Перекусив чем бог послал и прихлебнув остывшего травяного настоя он вышел во двор. Лесной народ будто бы и не спал. Лохматые и пернатые занимались вовсю устройством личной жизни. Из леса доносился птичий, нет не щебет — какофония звуков, дополняемая шуршанием, чавканьем и визгами у самой земли. Михею даже вспомнился сын, которого не видел много лет. Может уже и у него прибавка к семейству? Отбросив эти мысли, он уверенно направился к месту расположения бобровых хаток. Полкан, вылез из будки, потягиваясь и зевая решил проводить хозяина, а потому на прощанье вильнул хвостом.

Добравшись до плотины Михей осмотрел, как работает турбина. Убедившись, что всё крутится исправно, он было направился к хаткам, но его уже встречал бобёр Прохор, ихний глава. Оказалось, что ещё вчера заяц Василий им всё успел рассказать. Расположившись на кочках, немного пообщались за жизнь, а затем дед перешел к главному. Прохор, конечно, согласился, как не помочь, но сроки сдачи его не устраивали. У самих работ выше крыши. Текущий ремонт плотины, строительство жилья для молодых, заготовка кормов. Михей предложил снабдить их свежими ветками и обеспечить кормёжку на объекте. Прохор добавил к требованиям персональную вязанку ивняка для семьи, на том и сошлись. Теперь осталось договориться с лосями и косолапыми. С лосями будет трудно. Сохатые, как шальные, рогами меряются, им не до этого, мозги отключились. Быки, одним словом. А вот косолапая братия изголодалась за время спячки. Точно будут требовать усиленных пайков. С такими мыслями дед Михей направился в деревню.

Со стороны Лаптей доносились странные звуки, не похожие на птичий гам. Приблизившись, он определил, что это орало радио, приспособленное на столб и снабженное чем-то похожим на патефонный раструб. Не иначе, как Ерофей проявил инициативу. На пути ему встретились бабка Глафира с сестрой. Он не сразу их узнал из-за повязанных тряпок на лице из которых торчали клочки мха. Поздоровавшись, Михей направился к дому деда Еремея, доложить о достигнутых результатах переговоров. У его дома был сооружен стол с графином, за которым на табуретке сидел человек в противогазе. Позади него висел кумачовый плакат еще времен революции, на котором было начертано «ВРАГ НЕ ПРОЙДЁТ! ВСЕ НА БОРЬБУ С КАПИТАЛИСТИЧЕСКОЙ ЗАРАЗОЙ». Заметив приближающегося Михея человек снял противогаз, под ним оказался староста Еремей. Еремей был облачен в военный френч, смутно напомнивший деду Михею о чем-то давно забытом.

— Здорово Еремей. Я это. С бобрами договорился — начал Михей и изложил суть требований. А ты чего в противогазе?

— Противогаз против инфекции, несознательный ты человек. Тебе бы тоже маску надеть. Акулина уже сделала. А за агитационную работу спасибо. Мы тут тоже без дела, как видишь, не сидим. Радиоточку соорудили, круглосуточный пост охраны организовали. Пока службу безопасности возглавляет Виталик, сын Пафнутия.

— Он же дурачек?

— Зато самый здоровый. И ночью ему, вдобавок, все равно не спится. Последние новости из столицы слыхал?

— Нет, откуда.

— Никого не впускать. Мы тоже должны перенимать опыт. И я, как глава администрации по просьбам сельчан ввел режим самоизоляции и чего-то ещё, я забыл.

— Кто-кто? — перебил Михей.

— Глава администрации сельского поселения Лапти, Конновоздвиженского района, вот кто. Мы проголосовали, пока тебя не было. Ты вроде как воздержался.

— Ты, Еремей совсем на старости лет свихнулся.

— Михей Андреевич, ты поосторожней тут с критикой власти. За это сейчас серьёзные меры принимаются.

— Да пошел ты со своими мерами — Михей с досады плюнул и пошел домой.

— Вечером жду на планёрку — вдогонку крикнул Еремей.

Придя домой, Михей устало присел на лавку.

— Есть будешь? — Спросила Акулина.

— Немного погодя.

— А я тебе маску сшила.

— Да пошла эта маска к чертям — вспылил Михей — вы все с ума посходили что-ли? Еремей из себя начальника корчит. Сидит, как клоун, в противогазе.

— Ты не кипятись, дед. Вон какая ситуация в стране. Может с пониманием надо отнестись — попыталась успокоить Михея супруга.

— Может ты и права — примирительно согласился Михей и вдруг вспомнил — а где Полкан с Муркой?

— Пошли на самовыгул.

— Само что?

— Самовыгул. Это Мурка всё зачинщица. Ей мышей одной ловить трудно, а с Полканом ей сподручнее. Он загонщиком работает, а она в засаде сидит. Потом добычей делится.

— Значит у кого-то самоизоляция, а у других самовыгул — съязвил дед — лучше собакой бы родился. Ладно, давай старуха, накрывай на стол.

Вечером, как обычно они пошли на планёрку. У входа их встретил дурачек Виталик, вооруженный ржавой трёхлинейкой с примкнутым штыком.

— Дедушка Михей, бабушка Акулина, вам сейчас к столбу с радио надо идти. Там все собираются.

Михей аж крякнул от удивления. Рядом со столбом на поляне, как по волшебству, красовался навес, под которым был сооружен длинный стол с лавками. За ним разместились лапотянцы в масках. Во главе восседал глава Еремей в неизменном противогазе. Рядом расположился незнакомый медведь. Деду Михею, хоть и прошедшему не одну войну, стало немного жутковато. Акулина что-то сунула ему в руку. Это была маска. Присутствующие смотрели на них с неприязнью, и ничего не оставалось делать, как надеть.

Заседание чрезвычайного комитета сельского поселения Лапти можно считать открытым — нарушил затянувшуюся паузу Глава — на повестке дня следующие вопросы. Первый — ход строительства частокола, второй — вопросы самогигиены и самоизоляции, третий — самобезопасности. Кто за, кто против, воздержавшиеся… — Михей хотел было поднять руку, но не успел — единогласно. Прошу выступающих называть своё имя, а то из-за масок вас трудно узнать. По первому вопросу доложит дед Михей.

Михей от неожиданности вздрогнул — я вроде уже Еремею говорил…

— Ты сейчас всей комиссии доложи — перебил глава, чтобы вопросов потом не было.

— Ладно, с бобром Прохором, ну вы его знаете, начальник плотины, вроде договорился на определённых условиях, кормёжка и так по мелочи, а вот с остальными подрядчиками не успел.

— Тут у нас, кстати, в гостях представитель от медведей. Мы сейчас его и спросим.

Косолапый внезапно встал на задние лапы и начал вещать на своём медвежьем языке. Всё сводилось к тому, что он очень признателен за приглашение, передал привет от знакомых и выразил поддержку и всяческую помощь в строительстве. Лапотянцы разразились аплодисментами.

— Хотелось бы поблагодарить нашего гостя и вручить небольшой подарок от нас — добавил Еремей и вручил медведю горшок с мёдом. После чего косолапый удалился и было слышно только чавканье.

— Значит, если с сохатыми мы придём к соглашению, то на днях приступим к строительству — заключил Еремей — теперь второй вопрос. Может у кого есть с чем выступить?

Среди голов в масках поднялась рука.

— Да, пожалуйста, представьтесь.

— Баба Маня с насосной станции. У меня вопрос, пасху можно будет праздновать?

— У нас же церковь сгорела. Так что собираться негде, а дома пожалуйста. У нас свобода вероисповедания — ответил Еремей — яйцами даже поможем, я с утками договорился.

По лавкам прокатился удовлетворённый гул. Были еще вопросы, но дед Михей их не слышал. По давно усвоенной, привычке участия в заседаниях он спал. Разбудила его Акулина только к концу, когда все начали расходиться.

Мурка, объевшаяся мышами, спала в обнимку с Полканом возле будки. Дед залез на печку и засыпая дед пробормотал — куда катимся?

Глава 3. Кадушка берёзового сока

Утром деда Михея разбудил лай.

— Кому там не спится — проворчал Михей и начал подниматься с кровати, стараясь не разбудить Акулину.

Выйдя во двор он увидел такую картину. Медведь Потап, что-то обсуждал с Полканом, а на лужайке два медвежонка гонялись за зайцем

Здорово Потап — поприветствовал Михей медведя и присел на чурбак рядом с ним — ишь какие задорные — кивнул он в сторону малышей. Давно тебя не было. Тут вчера от вас кто-то приходил, деловой такой.

Потап потряс головой и что-то проворчал.

— Из молодых да ранних? Карьеристов и у нас развелось — согласился Михей.

Медведь начал оживленно жестикулировать.

— Осталась кадушка с прошлого года, но сок, наверное, забродил. А зачем тебе берёзовый сок? Для поднятия мужской силы? Не знал.

— У Потапа аж губы вытянулись. И тут у Михея зародилась идея — Сейчас из сарая прикачу, а ты мне немного подсобишь. Дед направился к сараю и через минуту возвратился с полным ковшом сока. Медведь мигом опорожнил посудину и попросил добавки. — А на сохатых эта штука работает? На всех, говоришь? Давай, Потап, доставим бражку лосям, порадуем мужиков.

— Погрузив кадушку в коляску, они вдвоём покатили её к месту стойбища лосей. Медвежата косолапили рядом.

По мере их приближения к месту гона слышались стоны и рёв. Даже Потап уши прижал. «Как бы они нас того, не затоптали от избытка чувств, надо позвать Лёху» — подумал Михей о своём рогатом приятеле, которого ещё лосёнком знал. — Лёха — позвал он — Лёха, мать твою, вылазь, дедушка Михей пришел, гостинцев принёс. Через какое-то время послышался хруст и из лесу вышел здоровенный бык с обломанным рогом и налитыми кровью глазами.

— Привет Лёха, я тебе тут гостинца принёс — произнёс старик, протягивая приготовленную по этому случаю морковку. Глаза у лося стали помаленьку светлеть. Он подошел к деду, осторожно захватил морковку губами и начал хрупать.

— Совсем исхудал, бабы покоя не дают, такие они стервы, из-за них, вон, рога пообломали — успокаивал его Михей, почесывая между ухом — а я тебе вот чего привёз, на-ка попробуй — направляясь к кадушке.

— Лось поспешил следом, нехорошо поглядывая на Потапа. Медведь, на всякий случай сгрёб в охапку медвежат. Василий, между тем, почуяв запах бражки вертелся возле ёмкости. — И ты туда же, алкаш — проворчал Михей открывая крышку. Ноздри Лёхи зашевелились, почуяв хмельной дух. Он сразу погрузил голову в ёмкость насколько позволяли рога. — Э-э хорош, не налегай — остановил процесс Михей, дай и нам попробовать, доставая из-за пазухи случайно прихваченную кружку. Через некоторое время вся компания, устроившись на солнышке, живо обсуждала лесные дела. Медвежата резвились на Лёхе, скатываясь со спины, как с горки.

— Солнце уже садилось и настала пора прощаться. Василий спал, дрыгая всеми лапками, Потап втолковывал медвежатам, чтобы ничего мамке не говорили. Дед Михей пытался довести свою просьбу Лёхе о помощи в транспортировке жердей сомневаясь, что тот запомнит, потому как тот неустойчиво переминаясь пытался уговорить сбегать ещё за одной и делал попытки по-дружески его боднуть.

Наутро дед Михей проснулся с больной головой. Радиоточка, оравшая теперь на всю деревню, оптимизма не добавляла.

— Ты где вчера нализался, дед — ворчливо спросила Акулина и не дожидаясь ответа протянула крынку с рассолом — на, попей, полегчает.

— Не успела она это произнести, как в сенях загремели сапоги и на пороге появился дед Еремей в шинели и противогазе.

— Утро доброе, хозяева. Зашел по делу. Ты, говорят, приболел вчера — обратился он к Михею, снимая амуницию — на планёрку не пришел, а мы тебя ждали с новостями.

— Да, что-то спину прихватило — отозвался Михей с кряхтеньем приподнимаясь с кровати — вроде договорились. Только условие есть. Нужно им березового сока поставить. Лучше перебродившего. Ты поспрашивай, пускай мужики у себя поищут.

— Бражки, значит? Понятно — ухмыльнулся староста.

— Им для поднятия тонуса необходимо. Короче, чего объяснять, я обещал.

— Сделаем. Пойду, поспрашиваю — и как бы невзначай — а ты температуру мерил?

— Нет, а зачем? — не понимая подвоха переспросил Михей и закашлялся.

Глаза у Еремея сузились — кашляешь давно?

— Бывает, от курева.

— Ты вот Михей с лосями всякими общаешься, неизвестно где их носит. Могли заразу подцепить.

— Ты же сам сказал, что договориться надо с ними.

— Верно, а меры по безопасности предпринял? С лосями понятно, а ты в маске был? У тебя, вижу, её вообще нет. Близко общались?

— Не знаю, не мерил. Мы вообще, если честно, бражку пили.