Бесплатный фрагмент - 18 этаж

Переезд

Удачно продав издательству свою третью книгу, Бажена Жемчужина переезжала в новую (ерунда, что съёмную) просторную трёхкомнатную квартиру на восемнадцатом этаже восемнадцатиэтажного дома, из окна которой открывался потрясающий вид на город.

Она поднялась на лифте с последней порцией собственных вещей, включающих и большую клетку с доставшимся ей по наследству от деда по материнской линии огромным старым вороном Карлом, который в свою очередь был передан таким же образом ему уже от его деда и т. д. (по семейному преданью). Считалось, что ворону уже сто пятьдесят лет, хотя так ли это, затруднялись ответить даже видавшие виды орнитологи, с которыми пришлось однажды довольно тесно общаться Бажене в ходе написания одной из своих книг.

Очаровательной особенностью Карла, Бажена считала его умение слушать, покаркивая в нужных местах (где требовалось одобрение или ответ на заданный ею вопрос), когда она зачитывала ему отрывки из своих романов. Величественность его старости (а то, что он стар ни у кого не вызывало ни малейших сомнений) была на столько ярко в нём выражена, на сколько его теперешняя владелица крайне редко наблюдала у представителей преклонного возраста рода человеческого.

В нескольких словах, это был её слушатель (причём первый), друг (друзей в среде людей у неё было крайне мало), советчик и самый преданный почитатель.

— Ну вот, Карлуша. Это теперь наша новая квартира. Зацени, на сколько она больше предыдущей!

— Кар-р-р…

— Ну и что, что тебе и та нравилась, зато какой здесь вид из окна! — И Бажена поднесла его на руке к окну, достав предварительно аккуратно из клетки для перевозки.

В следующий момент раздался выстрел. Именно выстрел. Ни хлопок, не взрыв петарды, ни что-либо другое, что можно предположить при слышании подобного звука. Ворон взмахнул крыльями и слетел с руки на стол, стоявший в центре комнаты. Бажена же бросилась на звук.

Выскочив в дверь и оказавшись на площадке левого крыла всего с тремя дверьми (этаж был последним, а архитектор попытался изобразить шпиль, сужая вершину здания до размеров трёх просторных трёхкомнатных квартир (а-ля пентхаус) слева и таких же справа, хотя на нижних этажах квартир было по четыре), она интуитивно метнулась к двери справа, к той, что была слегка приоткрыта.

Давящая на уши тишина в квартире казалась пугающе неестественной — в ней никого не было — ни на кухне, ни в столовой, ни в спальне, ни в гостиной. Бажена была почти уверена, что обнаружит, как минимум труп. Однако то, что тут же мог находиться и убийца, она почему-то сразу в расчёт не взяла и лишь задним умом позволила себе такое предположить, как вариант со всеми вытекающими последствиями.

Собравшись уже было выходить из квартиры, допустив возможность совершения преступления в соседней квартире (ну, мало ли — ушли люди на работу, дверь оставили открытой — с кем не бывает… — можно было предположить вариант, относительно открытости двери в этой квартире), как в незакрытую ею дверь влетел Карл. Приземлившись недалеко от неё на ковре гостиной, ворон прошёлся с деловым видом и стал что-то на нём клевать.

Бажена включила свет — в комнате были зашторены окна, что не позволяло различить на пёстром ковре цветовые нюансы в виде разлитого инжирового варенья, которое сразу стало заметно при включённом свете.

— Карлуша, прекрати! Ты же знаешь, тебе нельзя сладкого! — Бросилась к нему хозяйка, безрезультатно пытаясь отогнать ворона.

Но его уже нельзя было оттянуть от лакомства никакими уговорами — Карл просто обожал инжир, и как ни странно, чуял, что говориться, за версту, как коты валерьянку. Бажена даже растерялась, а мысли закрутились у неё в голове с сумасшедшей скоростью, при чём в абсолютно хаотичном порядке, последовательности и направлении (в общем, всё как обычно…)

— «Зачем кому-то стрелять неизвестно в кого, оставляя вместо трупа или хотя бы пятна крови почти половину пол-литровой банки инжирового варенья (на вид, конечно же). И зачем оставлять открытой дверь, и почему все шторы в квартире зашторены, и где остальные полбанки варенья? Не стало бы плохо Карлу от него. Может, стоит вызвать милицию? Ага. И что я им скажу? — „Я услышала сто пудово выстрел в соседней квартире, но когда в неё зашла, вместо трупа всего в крови, убийцы и пистолета обнаружила вывернутое на ковёр инжировое варенье, которое, уж извините, съел мой ворон Карл. Так что как хотите, уважаемые товарищи милиционеры, защищающие покой и безопасность граждан своей страны, а значит и мою, — вы просто обязаны где хотите найти труп, орудие убийства и, разумеется, преступника…“ Чудесно! Замечательно! И внизу меня будет ждать бригада скорой помощи со смирительной рубашкой!.. А я даже не знаю, кто здесь живёт в этой квартире.»

Глубоко вздохнув, она, позволив ворону доедать варенье, решила пройтись ещё раз по квартире, более внимательно разглядывая и запечатлевая при включённом свете подробности интерьера и другие особенности, которые могли бы хоть что-то сказать о хозяевах квартиры и о том, что здесь могло произойти.

Вся квартира, точнее её интерьер, была выдержана в стиле хай-тек. При этом — аккуратность и ничего лишнего. Было ощущение, как будто её приготовили для сдачи внаём — никаких лишних предметов, указывающих на недавнее пребывание в квартире хозяев: ни блокнота с ручкой и записями, ни оставленного на диване или в кресле шарфа, носка, пледа, кофточки… На кухне всё чисто убрано и вытерто. То, что кто-то здесь всё-таки живёт (или жил) можно было определить по наличию в холодильнике продуктов (да-да, набравшись наглости… или храбрости, Бажена и туда заглянула), и в шкафах — одежды (и туда она заглянула тоже).

Так для себя ничего толком не решив и не поняв, Бажена вернулась к ворону, чтобы забрать его и вернуться в свою квартиру, договорившись сама с собой о том, что выстрел ей всё же почудился из-за переутомления, связанного с переездом. Каков же был её ужас, когда вернувшись после обхода квартиры в гостиную, она увидела своего не то что любимого, но достаточно родного Карла лежащим на ковре и хрипящим (если этот звук можно было назвать хрипом) с вытекающими из клюва остатками варенья и пеной…

— Карлуша! — хозяйка кинулась к нему, не сильно понимая, что может для него сделать. Почувствовала под рукой сильное сердцебиение птицы, которая ещё раз слабо махнула крылом и затихла навсегда.

Слёз не было. Недоумение, тоска и остолбенение вошли в Бажену, одновременно, пригвоздив к одному месту на какое-то время. В своей, спровоцированной смертью друга задумчивости, она провалилась на более глубокий уровень, когда чувства и анализ случившегося внутри себя, берут верх над здравым смыслом и инстинктом самосохранения (если это ни одно и то же).

— Я всё же позвоню в милицию. — Вслух сказала она самой се6е и, взяв Карла на руки, пошла в свою квартиру.

— Ало, девушка, здесь очень запутанная ситуация произошла… Мм-м-м. Мне бы поговорить с кем-нибудь из ваших сотрудников — проконсультироваться… Видите ли, мне кажется, в соседней квартире произошло преступление, но я не уверена… — сидя на краю ванны, в которую она осторожно опустила Карла, в трубку говорила она, набрав предварительно 102.

— Кого-то ограбили, убили… — ровным безразличным голосом произнёс в трубку молодой женский голос.

— Убили Карла…

— Назовите адрес…

Бажена прочитала адрес на договоре аренды и хотела было дополнить рассказ подробностями, как девушка попросила представиться и назвать свой номер телефона, после чего важно добавила:

— К вам выехал наряд. Ожидайте… — и дала отбой.

Вдумавшись во всю пикантность ситуации, где Карл мог выглядеть в глазах не особо терпеливой и не пытающейся вникнуть в суть вопроса девушки из милиции, как убитый человек, Бажена поняла, что объясняться с высланным нарядом милиции ей теперь будет сложнее.

Начав уже сожалеть о своём влезании (разумеется — как обычно) не в свои дела, Бажена услышала звук поднимающегося лифта, и после — приближающихся к дверям её квартиры шагов.

— Кого убили? — задал, после того, как его и ещё двоих милиционеров в форме Бажена пропустила в квартиру, молодой симпатичный мужчина в штатском. — Капитан Жарин, — как бы между прочим протянул он ей своё удостоверение.

— Ваша девушка не дослушала меня, поторопившись выслать сюда наряд…

— Что?! Какая девушка? А… — похоже, капитан соображал достаточно быстро. — Вы хотите сказать, что вызов ложный?! — В его голосе слышалось одновременно и удивление, и возмущение, и разочарование (как будто).

— Убили Карла — моего ворона. — сказала, как отрезала Бажена.

— …?!?!?!?

Выдержав паузу, — (Жарин тоже молчал, не зная, как правильней повести себя в подобной ситуации — с одной стороны ситуация дурацкая, но с другой — девушка не выглядела ни наглой аферисткой, ни сумасшедшей. Вполне адекватная с виду, симпатичная невысокая «в меру упитанная» кучерявая шатенка лет двадцати пяти — тридцати с чёрными «без зрачков» глазами, которые, в отличие от бездонных голубых глаз его жены, напоминали бесконечный космос с его «чёрными дырами» и страшными тайнами…), Бажена вдруг спросила:

— Вас как зовут, капитан Жарин? Извините, я не рассмотрела в вашем удостоверении…

— Руслан… — даже как-то растерялся он, выныривая из космоса её глаз.

— Я только что переехала, поэтому не могу предложить вам ни чая, ни кофе. Давайте пройдём в комнату и присядем. — Я вам сейчас расскажу всё по порядку…

И она, не упуская ни одной подробности и мельчайшей детали, рассказала всё, что произошло с ней за это короткое время проживания в новой квартире.

— Да… Всё это странно… А почему вы решили, что Карл отравился вареньем? Может у него случился приступ диабета или просто переел сладкого? Вы же сами сказали, что ему нельзя сладкого. — Приступил к определению причинно-следственных связей, капитан.

— Вы знаете хотя бы один случай, когда кто-то умер сразу же от переедания сладкого?! — разозлилась Бажена.

— Ну, я не вижу никакой связи между выстрелом и разлитым вареньем!

— Вот то-то и оно, что всё это слишком странно! Я, конечно, не хочу указывать вам, что делать, но, может вы бы сами посмотрели, что к чему…

— Мы не можем без ордера обыскивать квартиру…

В это время за дверью раздался страшный женский крик и все бросились на его звук.

На том месте, где совсем недавно умер Карл, а до этого было разлито инжировое варенье, лежал лицом вверх мужчина лет пятидесяти в строгом деловом костюме. Рядом с ним стояла на коленях женщина, держась за голову, раскачивалась взад-вперёд и тихонько выла.

Капитан, бросив быстрый внимательный взгляд на Бажену, вбежавшую вслед за ними в квартиру, стал звонить кому-то, приказав всем «ничего не трогать и не топтать на месте преступления».

— «Это ж надо так вляпаться! — подумала про себя Бажена. — Здесь же везде отпечатки моих пальцев. Теперь, похоже, всё зависит от этого капитана. И в зависимости от того, поверил он мне или нет, будет выдвигать свои версии. Надо быть с ним поаккуратней и постараться понравиться, чтобы он встал на мою сторону, в случае чего…» — как обычно, не особо соответствуя ситуации, рассуждала она про себя.

— А можно я к себе пойду? Мне нужно вещи ещё разложить, а вы, если я понадоблюсь, всегда сможете меня позвать. — Обратилась она к капитану, дождавшись пока он закончил говорить по телефону.

— Только никуда из квартиры не выходить! — Как-то растерялся он. — Вы можете в любой момент понадобиться.

— Я даже могу вам подписку о невыезде нарисовать, если хотите. — Попыталась пошутить Бажена, но, не увидев на лице капитана, соответствующего пониманию шутки выражения, добавила: — Ладно. — И, развернувшись, поспешила к себе.

Зайдя в квартиру, она занялась распаковкой вещей, чтобы иметь возможность в процессе как следует всё обдумать. Начать решила она со спальни.

— «Тут явно хорошо спланированное преступление. — Начала она свои рассуждения, распаковав чемодан и складывая вещи в шкаф. — Непонятно одно — какую роль в планах или в их нарушении играю я со своим вмешательством. С одной стороны, моё присутствие здесь может быть чистой случайностью, хотя нельзя исключить и осведомлённость соседей о моём сегодняшнем заселении. Ну чего никто точно не мог знать, так это того, что со мной будет переезжать мой Карл… Бедненький Карлуша… Не уберегла я его. Нужно будет похоронить с почестями… — начала отвлекаться от рассуждений Бажена. — А может правильней будет сначала сделать вскрытие?! Чтобы определить каким ядом он был отравлен, ведь его присутствие в варенье явно не было случайным.

Не мешало бы узнать, что об этом думает Руслан. Красивое имя… — продолжала рассуждать сама с собой Бажена, — да и сам он ничего… Интересно — женат? О чём я думаю!? — Чукча, озабоченная! Может он вообще арестует меня прямо сегодня, как первую и единственную подозреваемую!»

Ей вдруг стало страшно от собственных мыслей. А самая главная из них, которую она постоянно отгоняла, вдруг начала настойчиво колоться и кусаться:

— Почему мне постоянно в самых трудных ситуациях своей жизни приходится выкручиваться самой?! Почему меня некому защитить?! Почему меня некому остановить, когда я лезу не в свои дела, отчего постоянно страдаю?! — Почти плакала она, вслух жалея саму себя.

Конечно же, если бы она стала сама себе ещё и отвечать на них, то пришла бы к ещё более неутешительному выводу: потому что она сама виновата. Когда её подруги одна за другой выскакивали замуж, а её собственные парни при этом недвусмысленно намекали, что не плохо бы пожениться и им с Баженой, она, неизвестно по каким причинам, впадала в глубокий транс на несколько недель, ужасаясь самой мыслью о том, что и она может стоять в свадебном платье, как кремовая кукла на торте и неизвестно, что с нею сделают: то ли она растает от спёртого душного воздуха, толи её разрежут и съедят…

В общем, то, что происходило у неё в голове никто не знает, но замуж она абсолютно точно выходить не намеревалась, но как на зло все её мужчины оказывались достаточно настойчивыми в этих вопросах, почему-то считая, что не женись они на Бажене, она обязательно от них рано или поздно сбежит. А выходило, как раз, наоборот. Она сбегала от их настойчивости.

Так и сейчас — получив хороший гонорар, она просто сбежала из купленной авансом для неё квартиры в качестве свадебного подарка. Глава одной достаточно крупной и твёрдо стоящей на ногах, вопреки всем кризисам, фирмы, решил, что как раз настал тот самый момент, когда он в свои тридцать пять готов создать семью и завести детей, о чём и не преминул сообщить Бажене, с которой они прожили около полугода вместе в той самой в последствии купленной квартире.

…Вещи в новую квартиру она перевезла в течение одного дня…

Поменяв симку на телефоне — у неё была хорошая привычка записывать номера телефонов в записную книжку, Бажена на время пропала для всех. Даже для единственной близкой подруги, которая уже и не волновалась за неё, зная об этой её странности.

— Через пару недель сама объявится. — Часто говорила в схожих ситуациях оставленным неудавшимся её женихам лучшая подруга Камилла. — Нельзя же так сразу: шух — и замуж… — уже издевалась она над ними.

Самое интересное, что все женихи, прежде считавшие некоторые странности и «забабахи» Бажены довольно милыми, после её последней выходки в один голос утверждали, что она — сумасшедшая, что ей надо лечиться, и что очень хорошо, что она сама от них сбежала. Ненормальная, одним словом.

И вот теперь Бажена действительно страдала от того, что именно сейчас ей совсем некому помочь или хоты бы дать совет. Ну ни к Андрею же возвращаться… Нет. Справится уж как-нибудь сама.

Когда последние вещи были разложены в шкафу, раздался звонок в дверь.

— Все уже разъехались, — аккуратно начал разговор впущенный в дверь капитан Жарин. — У меня к вам есть несколько вопросов.

— «Интересно, почему он так осторожно со мной разговаривает?» — подумала про себя Бажена, а вслух сказала, улыбнувшись своей милой обманчиво спокойной улыбкой, от которой у противоположного пола часто «срывало крышу»:

— Конечно. Проходите. — И уже не сдержавшись: — А я думала, что вы меня арестовывать придёте.

— Почему вы так решили?! — Удивился он.

— Ну как же? — Повсюду мои отпечатки, да и милицию я вызвала. Самый что ни на есть первый подозреваемый по всем законам жанра.

— А вы детективы пишите? — Не сдержал улыбки Жарин.

— Вообще-то сказки. Для взрослых детей.

— Чё, правда? В смысле действительно пишите?!

— А что вас так обрадовало?

— Ну, я вас по-другому как-то даже и представить не смог, кроме как писательницей. — Ещё больше обрадовался Руслан. — А вы ещё с кухней не разобрались? А то я бы с удовольствием кофе попил. Желательно с бутербродом. — Возможно, от голода и усталости совсем уж осмелел гость.

— Пойдёмте вместе посмотрим. Я ещё там не была.

И, пропустив его вперёд, они прошли в просторную кухню.

— «Значит, действительно не подозревает, раз не побоялся ко мне спиной повернуться…» — полностью успокоилась Бажена.

Найдя на полках все необходимые принадлежности для варки кофе, она извлекла из небольшой сумки жестяную банку Лавацца и квадратную с коричным рафинадом и принялась не спеша, получая удовольствие от самого процесса, готовить кофе.

Руслан сидел на удобном небольшом угловом диванчике и получал удовольствие от созерцания неспешных плавных движений Бажены, забыв на время и об убийстве в соседней квартире, и о жене, и о позднем времени. Запахло кофе. Хозяйка разлила ароматный напиток по чашкам и извлекла всё из той же «волшебной» сумки коробочку с сыром и бумажный пакетик с её любимым чёрным нарезанным треугольниками хлебом с орехами, семечками, курагой и изюмом; и, накладывая на каждый из них кусочек того самого сыра, поставила тарелку с бутербродами на стол.

— На ужин не претендует, но за перекус вполне сойдёт. — Снова обворожительно улыбнулась Бажена своему гостю. — Я бы вам и выпить предложила, но вы, наверное, за рулём…

— К сожалению — да. — Грустно вздохнул гость и с жадностью накинулся на бутерброды.

Бажена не спеша, смакуя, пила кофе и наблюдала за ним, давая возможность сначала утолить голод, а уж потом задавать вопросы (по всем правилам, грамотно описанным в русских народных сказках).

— Вы даже представить себе не можете, Бажена (первый раз попробовал на вкус её имя Руслан… и ему понравилось), насколько всё в этом деле запутанно… И мне никак не даёт покоя это инжировое варенье на ковре. Кстати, а где ваш… умерший Карл?

— В ванной. Нужно будет его завтра похоронить. Вы меня извините, но я всё же выпью.

Всё из той же сумки она извлекла наполовину наполненную бутылку Red Label и, взяв из шкафчика маленькую рюмку, налила в неё виски.

— Карл был хорошим вороном. И единственный, кто меня всегда понимал. Лишь в отношении к сладкому у нас были разногласия, от чего он и умер. Я буду всегда о нём помнить. — И Бажена выпила залпом все тридцать граммов напитка.

— Я конечно не знал его так хорошо, как вы…

— Можно ты.

— …ты, но полностью с ва… с тобой согласен. Особенно относительно сладкого. Правда, я думаю, что не мешало бы взять на анализ хотя бы кровь Карла, а ещё лучше и его самого, чтобы определить, от чего именно он умер…

— Я сама, если честно, думала об этом. А у тебя есть версии?

— Все они рушатся как карточный домик, опровергая одна другую…

— А ты попробуй рассуждать вслух… Каким хорошим слушателем был Карл! Ты себе не представляешь. Мне его будет очень не хватать — неожиданно вернулась к мыслям о нём Бажена и выпила ещё виски.

— Попробую. Ты говоришь, что зайдя в открытую дверь, никакого трупа не было, только варенье…

— Да. И я обошла всю квартиру. Даже в шкафы заглянула и холодильник…

— Зачем?!

— Мне показалось очень странным, что во всей квартире нигде не валяются личные вещи — как в гостинице. А в шкафах и холодильнике лежат вещи и продукты, как положено в нормальной семье. Кстати, а кто живёт в этой квартире? Я ещё не успела ни с кем познакомиться.

— А ты вообще знакомишься с соседями? — Ушёл от ответа Руслан.

— Конечно! Чем больше я узнаю людей, тем больше характеров в моём распоряжении для книг. Люди на самом деле — очень все интересные, со своими историями, бзиками, тараканами, видением вещей…

— Мы с тобой общаемся, похоже, с разными людьми. У меня к большинству из них прямо противоположное отношение: все врут, стараются оскорбить, пустить по ложному пути, причём, зачастую, просто из вредности, а не из корыстных побуждений…

— Но мне-то ты веришь?

— Как ни странно…

Повисла тишина. Несколько секунд они смотрели друг на друга, пытаясь понять каждый что-то для себя, экономя время, без слов. Первой нарушила молчание Бажена, опустив глаза и налив себе ещё виски.

— Спасибо тебе за то, что мне есть сейчас с кем поговорить и выпить. Но, я думаю, тебе уже пора домой. Тебя, наверное, семья ждёт — жена, дети…

— Только жена.

— Тем более. С детьми не нужно затягивать. Сейчас самое время этим озадачиться… — и она пьяненько хохотнула, слегка разочарованная фактом наличия жены.

Руслан как-то сразу сник и засобирался.

— Когда вы Карла заберёте? — Вновь перешла на «вы» Бажена.

— Если не возражаешь, то прямо сейчас. — Не хотел уступать занятые позиции Руслан.

— А когда вернёте?

— Думаю завтра днём. Хочешь, помогу тебе его похоронить… Или у тебя есть с кем это сделать…

— Похоже, что лучше всех его знал Ты… из всех моих знакомых. Так что хочу. Что бы Ты мне помог его похоронить.

Забрав Карла, Руслан спустился на лифте вниз весь в думах о… нет, совсем не о преступлении, а о Бажене… Дома его ждала красавица жена. Действительно — Елена Прекрасная. Он несколько лет «готовил» её себе в жёны. Заканчивая академию, увидел её во дворе школы напротив своего дома — стройную, красивую, задумчивую с огромными голубыми глазами десятиклассницу, выделявшуюся из толпы сверстниц утончённой изысканностью черт лица и изгибов тела.

Познакомившись, они стали встречаться. Ей льстило внимание такого взрослого мужественного и влюблённого в неё симпатяги с мужественной профессией.

Он в свою очередь, трепетно относился к её возрасту — ей было всего шестнадцать, так что свадьба была назначена на следующий день после её совершеннолетия.

После свадьбы, оказалось, что трепетно к её возрасту относился лишь он, она же этим совсем не дорожила. Другими словами, до совершеннолетия свою невинность она не сохранила. Но Руслан не был, ни снобом, ни консервативным моралистом, к тому же слезливая история об изнасиловании в то время, когда она занималась серьёзно скалолазанием и много проводила времени, особенно летом, в обществе таких же спортсменов, не обременённых рамками морали и запретов; о котором она, боясь, что Руслан её разлюбит (с её слов), не хотела до свадьбы говорить.

Женой она оказалась заботливой и хозяйственной. Вкусно готовила и выпекала всякие вкусняшки, балуя мужа разнообразием и неповторимостью блюд. Закончив на «отлично» кулинарный колледж, она с чувством исполненного долга осела дома, выпекая сдобу для кулинарии внизу их дома, получая пусть и небольшой, но регулярный заработок.

Всё было хорошо и все должны были быть довольны и счастливы. Но ничем, кроме своей готовки, не интересуясь, Елена становилась для Руслана всё более неинтересной, скучной и однообразно предсказуемой. Он выучил все её возможные фразы на различного рода обстоятельства и поступки (прям как у Эллочки-Людоедки), все её жесты, мимику и позы, которые за довольно большое время их брака ничуть не изменились и ничем не пополнились. Общение с ней наводило на него такую тоску, скуку и зевоту, что он целенаправленно свёл практически на «нет» их совместное времяпрепровождение, не брезгуя работать и в выходные, чем вызывал постоянные дружеские насмешки и поддёвки своих коллег.

Поэтому, несмотря на позднее время, он первым делом поехал в лабораторию, что бы собственноручно передать тело Карла своему товарищу, так же не спешащему домой, но уже по другим причинам.

— Послушай, Женя. Хозяйка этой птицы утверждает, что он отравился инжировым вареньем. Но мы-то прекрасно знаем, что от этого ещё никто не умер, поэтому нужно как можно быстрее выяснить, чем на самом деле он был отравлен. — Поздоровавшись со старым товарищем, приступил сразу к делу Руслан, зная, что тот дорожит каждой минутой своего драгоценного времени.

— Хорошо. Только по дружбе. Хозяйка-то красивая? — Оживился Женя, предвкушая занимательное исследование тушки птицы.

— Более чем.

— Понятно. Интересная? — не унимался любопытный товарищ, осматривая через очки с огромными линзами объект для предстоящего изучения.

— Писательница. Сказки пишет. Для взрослых детей. Интересно, это — как?!

— Чё ж не спросил?

— Не до того было…

— Чё, прям БЫЛО?!?!

— Тьфу на тебя! У тебя всё одно на уме! Убийство странное… Очень.

— Хочешь поговорить?

— Нет. Сначала сам попробую всё обмозговать. А если что — обращусь. — Обнадёжил Руслан.

— Как он себя перед смертью вёл?

— Откуда мне знать… Кто? О ком ты сейчас говоришь? — всё же усталость давала о себе знать.

— О птице, конечно. Не о твоём же покойнике. — Хмыкнул своей шутке Женя, довольный, что смог подловить друга.

— Хозяйка говорит…

— У хозяйки что — имени нет?

Руслан намеренно не хотел произносить её имя, зная, чем в свободное от работы время (а может и во время) заняты мысли его озабоченного неудовлетворённостью тела друга.

— Ты бы лучше себе подругу уже нашёл. У вас тут что, женщин совсем нет?

— Это ты меня просить пришёл, а не я тебя. Колись, как хозяйку зовут! — не отступал Евгений.

— Марина. — Соврал, не моргнув глазом, Руслан.

— Врёшь! Не может хозяйку такой птицы звать Мариной.

— А как можно звать хозяйку ворона?! — Удивился такому неожиданному повороту разговора его друг.

— Ну, не знаю… Злата, Марта, Наташа…

— И всё-то ты знаешь, и всё разумеешь… Наташа её зовут. — Ухватился за подсказку Руслан.

— Ну, так-то лучше. Хотя всё равно врёшь.

— Послушай, я же тебе не хозяйку ворона принёс, а ворона. Его, кстати, Карл зовут. Ты уж напрягись для друга — сделай всё возможное, что бы определить яд…

— Можно подумать, по-другому бывает. — Не унимался Женя. Так как он себя вёл? За какое время после начала… трапезы… издох?

— Минут через пять. Упав, хлопал крыльями. Из клюва выливались остатки варенья и пена. Опять же со слов хозяйки.

— Наташи.

— Ну да.

— Вот. Это уже что-то! С клюва и начнём…

— Ты только постарайся его не сильно изуродовать. Мне ещё его завтра хоронить предстоит…

— Ух ты! — по инерции среагировал Евгений и приступил к увлекательнейшему процессу своей работы.

— Милый, блинчики с мясом и пирожки с картошкой и грибами в микроволновке. Подогрей. Я очень устала сегодня — большой был заказ. Борщ в маленькой кастрюльке на плите. Можно я не буду вставать… — и зевнув, жена Руслана перевернулась на другой бок и засопела.

— «Вот именно в такой последовательности. И почему я не удивлён… Я, дорогая, уже хорошо покушал пусть и не такими вкусными и совсем не дома приготовленными бутербродами из странного хлеба со всякой не свойственной нормальному чёрному хлебу ерундой и обыкновенным сыром, но зато в общении с интересной, образованной, не просто мыслящей, но даже и неординарно… красивой женщиной, на которую я позволил себе смотреть не только как на свидетельницу, но и как на привлекательную, обворожительную, утончённую… женщину с необыкновенным именем: Бажена…».

Конечно ничего из этого вслух он не произнёс. Но думал он именно так.

Думая о Бажене, Руслан вспомнил, что не исполнял свой супружеский долг уже очень давно. Влечения к жене он не испытывал почти совсем, относясь к брачным обязанностям именно как к обязанностям и «чтоб на баб не кидаться» — как выразился один его не слишком деликатный приятель. Решив, что в силу сложившихся обстоятельств, таких как длительное воздержание, он не сможет завтра адекватно вести себя с Баженой (даже на похоронах), Руслан потянулся к жене, на что она очень даже охотно ему ответила…

Похороны

Вернувшись с двухдневной поездки в Варшаву, Андрей летел к своей Бажене, что называется «на крыльях любви», на которую он только был способен. (У некоторых людей любовь из категории «чувства» переходят в категорию «способности»). Выкрав время, несмотря на тесный график, он умудрился купить кольцо с необыкновенным рубином, чтобы торжественное событие предложения руки и сердца в одном из самых дорогих ресторанов города поразило воображение Бажены своим размахом, щедростью и оригинальностью. Так, во всяком случае, казалось самому Андрею.

Десятки женщин мечтали бы оказаться на месте его невесты, но Андрей, как человек деловой, мудро и глубоко мыслящий (опять-таки, по его мнению), взвесив все плюсы и минусы, изучив биографию и историю болезней, в том числе и наследственных, решил, что лучшего варианта жены и матери своим будущим детям, чем Бажена — ему не найти. Ну и что, что немного странная (например, её разговоры с птицей, от одного вида которой у него пробегали мурашки по коже), ей так даже и положено, ведь она книжки пишет. А писатель без странностей, как вокзал без поездов — не бывает.

Открыв ключом дверь и пройдя в спальню, где просто обязана была ещё спать его будущая супруга, он замер в остолбенении — постель аккуратно застелена, кругом всё чисто, аккуратно и Бажены нигде нет. Обойдя всю квартиру и убедившись, что её действительно нигде нет, он стал лихорадочно набирать на телефоне её номер.

— Аппарат абонента выключен или находится вне зоны действия сети…

— Её похитили. И теперь будут требовать выкуп! — Осенила его самая страшная из догадок. — Я как знал, что с этими товарищами из концерна нужно поаккуратней… Они отказов не принимают… — заговорил он сам с собой. — А где же тогда птица?! Неужели и её похитили?! Бред.

Он стал поочерёдно открывать шуфлядки, где хранились Баженины вещи, затем шкаф… и постепенно до него дошло, что она просто уехала. ОНА ЕГО БРОСИЛА! Неужели ТАКОЕ вообще возможно?!?!?! И это после того, как он ОСЧАСТЛИВИЛ её своим решением ВЗЯТЬ в жёны. Да она — сумасшедшая!

Андрей позвонил её подруге Камилле, телефон которой у него был вбит глубоко в памяти его телефона. Как-то она сама дала его Андрею со странной улыбкой и комментарием: — Звони, если что…

— Привет, Камилла, послушай, ты не знаешь, куда могла деться твоя подруга. — Начал он свою речь, как можно спокойней. — Я приехал из командировки, а её нет. Она тебе ничего не говорила, куда она могла уехать?

— Привет, Андрей! Я тебе сейчас задам один вопрос, только ты не удивляйся, и от твоего ответа на него будет зависеть, куда подевалась наша Бажена. Лучше сядь. Сел? Ты ей перед командировкой замуж предлагал?

— Ну да… — всё-таки удивился он.

— Тогда всё понятно. Нужно было тебе раньше мне позвонить, я бы тебя предупредила…

— О чём?!

— Видишь ли, у Бажены есть такая особенность — она панически боится…, как бы это лучше сказать… выходить замуж. Сама мысль об этом нагоняет на неё депрессию. Фобия такая, понимаешь? Причём я искала ей название — не нашла…

— Подожди, ты меня разыгрываешь? Где Бажена?! — Начал злиться, ничего не понимая Андрей.

— Не знаю. Пару недель она никак не обнаружит себя, потом объявится. Так, во всяком случае, последний раз было…

— Какой последний раз? С этого момента поподробней.

— Ну, ты не первый, кого она вот так бросает сразу после того, как ей делают предложение.

— Блин, я в шоке! У меня даже слов нет!.. — и отключил связь.

Его взяла такая злость — на Бажену, на себя, на Камиллу, даже на Бажениных родителей.

— Это ж в каком месте формирования её личности произошёл дефект, повлёкший за собой такую уродливую форму фобии?!? — недоумевал он. Внезапно появился порыв поехать в офис и сделать предложение менеджеру по продажам Диане, которая всячески показывала и выказывала свою им заинтересованность и симпатию; но он вовремя этот порыв пресёк, рассудив, что толком о ней ничего не знает. Не может же он ещё раз так ошибиться.

Потом как-то неожиданно стали в голову заползать мысли с воспоминаниями о времени, проведённом с Баженой: Новый год в Карпатах, где она блистала на фоне других женщин как в остроумии, так и грациозным спуске на лыжах. Находящийся там же на отдыхе со своей любовницей владелец сети автозаправок, не сдержав восторга, сказал тогда ему:

— Такие женщины — большая редкость в наше время. Фигура, лицо, ум, сексуальность и ни грамма наигранности — всё натуральное. Вам повезло — вы её нашли.

Может его слова и стали отправной точкой начала принятия Андреем решения жениться, потому что он был достаточно амбициозен и слова авторитетного человека (в его глазах) недвусмысленно говорили о правильности его выбора.

К тому же, Бажена всегда была достойным обрамлением (именно обрамлением, потому что алмазом всегда он считал себя) на любых приёмах и вечерах — милая, спокойная, ничего не требовала, с умеренным чувством юмора, никогда не выпячивалась и не пыталась привлечь особого к себе внимания, да и любой разговор всегда могла поддержать. Их считали красивой, дополняющей друг друга парой.

— Как она могла так легко от всего отказаться, из-за какого-то дурацкого страха? — Продолжал уже спокойнее недоумевать Андрей. — А может она действительно не могла сама справиться с ним, а меня рядом не было. Бедная, бедная моя Баженочка! Её нужно во что бы то ни стало найти. Ей сейчас очень плохо. Она такая не приспособленная и обязательно без меня куда-нибудь вляпается…

И он стал набирать телефон начальника охраны…

Бажена проснулась, сделала гимнастику (чтобы содержать тело в прекрасной форме, ему нужно уделять должное внимание, о чём она никогда не забывала), определила новые места своим вещам и уже было собралась спуститься в магазин за продуктами, как раздался звонок в дверь. В дверной глазок Бажена увидела вчерашнюю убивающуюся, как ей показалось, над трупом женщину.

— Здравствуйте! — Приветливо улыбнулась она, когда ей открыли. — Вы меня извините, вы вчера заходили, когда… когда… — её нижняя губа задрожала и, чтобы предотвратить надвигающуюся истерику, Бажена предложила ей пройти в квартиру. Усадив её на диван, любезно предложила стакан воды, на что гостья благодарно кивнула.

Повернувшись спиной, Бажена сделала несколько шагов в направлении кухни и неожиданно остановилась, чтобы поинтересоваться, пьёт ли гостья воду из-под крана, застав в этот самый момент её с просунутой между подушками дивана рукой, но сделав вид, что ничего не заметила, как ни в чём не бывало спросила:

— Простите, как вас зовут?

— Наталья… — нежно и грустно улыбнулась гостья, незаметно высовывая руку. — Для друзей — Ната.

— Очень приятно. Я — Бажена. Наталья, вы пьёте воду из-под крана? Дело в том, что я только вчера сюда заселилась и другой воды у меня нет…

— А вы знаете, Бажена, не надо воды. Я уже успокоилась. Спасибо.

— Хорошо. — И Бажена вернулась к дивану. Её молчание, глядя на гостью, означало, что она — вся внимание и в нетерпении ждёт, что гостья, наконец, поведает ей причину своего визита.

— У меня сегодня выходной, а находиться в квартире я больше не могу, — начала объяснять Наталья. — Подруга уехала в Египет, родители давно умерли, братьев-сестёр тоже нет… — зачем-то разоткровенничалась она. — Одним словом, совсем некуда идти.

— «Вообще-то это уже три слова.» — Подумала Бажена. Она не была особо сентиментальной барышней и вид старающихся изобразить себя таковыми дамочек — особо её не впечатлял, но изо всех сил она делала вид, что в безграничном сочувствии внемлет каждому слову, безмолвно позволив ей играть пьесу одного актёра (точнее актрисы), используя весь свой талант.

— … Вы вчера показались мне такой чуткой… к чужому горю, что я подумала… и решила к вам, Бажена — очень красивое у вас имя… — зайти.

— Правильно сделали, — стала вспоминать правильные в таких случаях слова Бажена, подумав, что вчера Наталья на неё даже не взглянула, убитая горем, а «чуткость к чужому горю» разглядеть успела. — Правда мне скоро нужно будет уйти, но когда вернусь, мы сможем с вами поболтать… Я с удовольствием составлю вам компанию.

— О, простите! — начала вставать гостья. — Я как-то даже и не подумала, что это только для меня мир рухнул, а у всех остальных жизнь продолжается. Ещё раз — простите… и до свиданья. Если вас, Бажена, это не затруднит, загляните ко мне, когда освободитесь.

— Конечно. Непременно. — Выдавила из себя самую лучезарную улыбку хозяйка, закрывая за гостьей дверь. — «Надо же — целых три раза она меня по имени назвала. Что же это она от меня так хочет…»

Когда она, не отходя от двери, стала надевать сапожки, снова раздался звонок в дверь.

— Кто там? — Крикнула она снизу, не разгибаясь.

— Бажена Мирославовна, откройте, я знаю, что вы здесь… — раздался из-за двери незнакомый бас.

— Зато я вас не знаю. — Разогнулась Бажена, вовсе не собираясь её открывать.

— Меня к вам послал Андрей Александрович. Вы же не хотите, чтобы я выбил дверь?!

— А вы правда выбьете? — Искренне удивилась она.

За дверью замешкались.

— Откройте. Я только хочу поговорить.

Подумав, Бажена решила открыть. Любопытство взяло верх.

— Только давайте не долго. Я спешу. У меня сегодня куча дел, в том числе и похороны… — выпалила она, открыв дверь огромному громиле, но с проблесками интеллекта в глазах (в меру умный — обычно давала оценку она людям подобного типа).

— Вы из-за этого сбежали от Андрея Александровича? — С места в карьер ошарашил он Бажену своей осведомлённостью об её с Андреем делах.

— Из-за чего, не поняла?!

— Из-за похорон?

— А, нет. А зачем вы пришли?

— Андрей Александрович просил вас найти…

— И что?

— Ничего. — Растерялся громила.

— Нашли?

— Нашёл.

— Теперь — прощайте.

— Секундочку… Мне нужно будет отчитаться…

В это время снова раздался звонок. Увидев в дверной глазок Руслана, Бажена быстро открыла дверь и зашипела стоящему в дверях со счастливой улыбкой на губах капитану:

— Арестуй меня! Слышишь, прочитай там что-нибудь и арестуй. Где твои наручники?

Надо отдать должное, капитан сориентировался мгновенно. Сменив выражение лица на сердито-административное (прямо противоположное предыдущему), он деловым тоном произнёс, откашлявшись:

— Гражданка Жемчужина, вы арестованы. Вы можете хранить молчание и имеете право на адвоката…

— Мне адвокат не нужен. Я готова во всём сознаться! — Сосредоточенно покаянным голосом ответила гражданка.

— … Всё, что вы скажете, будет использовано против вас в суде. А кто будете вы, гражданин? — Заметил он в дверном проёме громадину.

— Меня… меня шеф послал… — растерялся громила.

— Предъявите ваши документы!

— Вот, пожалуйста. — Сразу засуетился он, вытягивая из-за пазухи документы.

— Ага! — вошёл в роль крутого копа Руслан, — так-так… Минаев Казимир Генрихович… Служба охраны… Ага. А что это вы, Казимир Генрихович, делаете в квартире гражданки, обвиняющейся в нападении на инкассаторскую машину? Вы — подельник? Признавайтесь, какое вы имеете отношение к данному делу?

— Никакого отношения я к этому не имею… — действительно испугался Казимир. — Я же говорю: меня шеф послал узнать…

— Гражданин капитан! — Встряла в их беседу Бажена.

— Товарищ…

— Извините — товарищ капитан! Он не имеет ко мне никакого отношения. Я его вообще первый раз вижу.

— А шеф? Какое отношение к вам имеет шеф Казимира. Как, кстати, его фамилия?

— А…

— Послушайте, гражданин начальник! — Топнула в раздражении ногой Бажена. — Вы меня арестовывать пришли? Вот и арестовывайте. И нечего вмешивать сюда посторонних людей.

— Вот именно. — Поддержал её Казимир. — Мы с шефом ко всему этому не имеем никакого отношения. Андр…

— А с вашей говорливостью, Казимир Иванович!

— Генрихович…

— Не важно. Я бы вас ни за что в службу охраны не взяла! — Зыркнула на него злобно Бажена. — Уводите меня… — уже Руслану. И ты выметайся! Нечего тебе тут делать.

— А обыск вы делать не будете? — как-то разочарованно возразил Казик.

— Не твоё дело!!! — В один голос возмутились Руслан и Бажена.

Спустившись в полной тишине на лифте все вместе вниз, каждый пошёл к своей машине — Казимир к огромному чёрному джипу, а Руслан с Баженой — к небольшой аудюшке Руслана.

Отъехав со стоянки на ней первыми, они, не выдержав, рассмеялись.

— Ну, ты молодец! Быстро соображаешь. Хотя ограбление инкассаторской машины — это круто. Даже для меня. — Часто заморгав, изобразила детскую невинность Бажена.

— Мне пришлось импровизировать. Извини — увлёкся. Очень даже хорошо представил тебя в роли грабительницы… — от души веселился Руслан. Потом они немного успокоились, вспомнив причину его визита — похороны Карла и уже спокойней, Руслан добавил: — Кто это так интересуется тобой? Охрану свою посылает?

— Что сказал твой друг относительно причины смерти Карла? — Бажена была сама серьёзность, явно давая понять собеседнику, что не намерена обсуждать с ним вопросы, не касающиеся дела.

— Следы яда не обнаружены, но Женя — фанат своей работы и по косвенным признакам предположил, что, скорей всего это растительный яд, типа белладонны. Доказать сложно. Практически невозможно. Было бы неплохо найти остатки варенья… или сами ягоды.

Руслан замолчал в задумчивости.

— Говори! — не выдержала Бажена.

— Что?

— Я же вижу, что ты сопоставляешь в голове какие-то факты. Говори вслух. Я всегда так делала, когда Карл был жив…

— Вообще-то — это служебная тайна. — Отомстил он ей за её нежелание откровенничать по поводу своей личной жизни.

— Цену набиваешь? Давай, валяй. — Назвала она вещи своими именами.

В это время Руслан подъехал к одному из городских парков столицы, припарковался и, взяв из багажника большую коробку с мёртвым вороном и небольшую лопатку, они вошли в парк.

Когда коробка с Карлом была закопана, Бажена достала из своей огромной сумки небольшую картонную табличку с надписью «Убиенный Карл. … — 2015. Всегда в моей памяти», и прикрепила её над изголовьем могилки.

Как уже говорилось, Бажена не была сентиментальной, но считала, что ритуал должен быть соблюдён, поэтому произнесла короткую речь.

— Карл был мудрой величественной птицей. Немногословной и рассудительной. Умер благородно — от любви… (что к сладкому, она промолчала. Как известно «… Не скажу о живых, а покойников мы бережём…» пел Высоцкий) Думаю, я буду его вспоминать…

Руслан смотрел на Бажену и поражался тому факту, что в жизни ещё существуют женщины, которые мыслят самостоятельно — не сериальными и дворовыми избитыми фразами, а теми самыми мыслями, которые рождаются в самой глубине души — естественно, истинно и натурально. И он любовался. Любовался красотой, которую может увидеть далеко не каждый — лишь тот, который имеет возможность сравнивать истинную красоту, внутреннюю — с пустой, яркой и недолговременной.

— Ты выпьешь со мной сегодня? Или мне предстоит это делать с вдовой убитого соседа? — Заинтриговала Бажена капитана, возвращаясь к машине.

— Что ты имеешь ввиду? — Вернул он мысли от Бажены к вчерашнему преступлению.

— Послушай! — она резко остановилась, повернув идущего рядом капитана кончиками большого и указательного пальцев за лацканы пиджака к себе. — Давай не будем играть в слова и словообразования, пытаясь переиграть друг друга в остроумии. Ты хочешь раскрыть это дело?

— Да… — почти неуверенно произнёс Руслан.

— Тогда мы должны сотрудничать. Ты мне рассказываешь, к каким выводам пришёл ты, исходя из полученной из своих источников информации, а я — о своих из своих. И, поверь мне, делать выводы я умею. Только, пожалуйста, не дави на меня.